...Они были красивой парой, словно сошедшей со средневековых японских гравюр. Или ожившими персонажами какой-нибудь легенды о запретной любви самурая и китаянки. Только почему-то вместо восторга в груди поднималось глухое раздражение и хотелось разбить эту гравюру и убить легенду. Лави знал: это чувство называется ревностью и будущему Книжнику оно не лицу. Знал. Но все равно ревновал. Лави отвернулся сильно жалея, что выбрал именно этот момент, чтобы выйти из библиотеки в коридор. Он с удовольствием оставил бы влюбленных наедине, но они перегораживали единственный выход, а старик ясно сказал, что своего ученика в ближайший час он видеть не хочет. Пришлось отступить в тень и ждать...
Видимо, он неудачно повернулся или слишком громко вздохнул, только Линали и Канда вдруг отпрянули друг от друга, словно ужаленные. Ойкнув, девушка бросилась бежать и быстро скрылась за поворотом. Канда, помедлив, отправился следом. Лави, наконец, рискнул перевести дыхание. "Больше никогда не послушаюсь Панду, - решил он про себя, - в библиотеке безопаснее." И попытался быстро выбраться на волю.
Не тут-то было. Из-за поворота на него налетел черно-синий смерч и притиснул к стене. Лави только судорожно сглотнул, косясь на Муген, острой кромкой лезвия коснувшийся его шеи. За три года видение Мугена с этого ракурса стало почти родным, но все равно пугало.
- Э-э, Юу, - начал он с опаской, - не надо меня убивать, я тебе пригожусь.
- Какого хера, - прошипел Канда, наклоняясь к самому лицу Лави, почти касаясь губами его волос, - ты делал здесь, извращенец чертов?
Младший Книжник осторожно, стараясь не делать резких движений, отодвинулся от катаны, отвлекая взбешенного мечника словесной шелухой:
- Ты не прав, Юу, для книжников вуайеризм не извращение. Книжникам вуайеризм свойственен в силу профессии. - Не помогло: катана следовала за ним, как привязанная.
- Не трахай мне мозг, кролик! - Лави запоздало осознал, что тактика отстранения от катаны была неудачной: теперь губы Канды задевали его висок, мешая связно мыслить. Лави снова сглотнул, пытаясь сосредоточиться на словах экзорциста:
- Что ты слышал?
- Ничего, - честно сознался он, сам понимая, как глупо и беспомощно это звучит. Нажим снова слегка усилился, вынуждая Лави отклониться ещё чуть-чуть. Теперь губы Канды плотно прижимались к виску Лави, и чтобы заговорить, мечнику пришлось переступить. Эффект от этого почти поцелуя сказался сразу. В ушах, перекрывая голос экзорциста, загрохотал пульс, дыхание перехватило, в горле пересохло.
- Так что ты слышал, вуайерист херов? - рычащие нотки в голосе Канды слегка отрезвили ученика книжника и заставили посмотреть ему в глаза.
- Я на самом деле ничего не слышал, Юу, не переживай, я никому не скажу, что ты и Линали... -договорить помешал сильный удар поддых.
- А теперь слушай сюда, кролик, - ярость в глазах Юу казалась физически ощутимой, - Линали плакала, я утешал. И держи язык за зубами, понял?
- Д-да, Юу, понял, - почти прошептал Лави, боясь не совладать с голосом и выдать себя с головой.
- Вот и хорошо, - подытожил Канда, убирая катану. И вдруг рявкнул - и марш в спортзал жир сгонять, тебя на весь коридор слышно было.