Неподалеку от Минска, если ехать в сторону польской границы, лежит на равнине небольшой городок Раков. Сейчас к нему ведет широкая автомагистраль Минск-Брест. А в то время до Ракова приходилось трястись по булыжной мостовой, переходящей местами в земляные ямы и колдобины. Городок начинался с православной церкви, окруженной кирпичным забором. За забором росли высокие тополя и стаи ворон любили кружить над церковью, издавая истошное карканье. Поодаль начинались одноэтажные деревянные дома, вытянувшиеся неровной линией вдоль дороги, ведущей к центру. В центре Ракова стояли уцелевшие от войны добротные кирпичные здания, в которых разместились райсовет, милиции, суд и прокуратура. В стороне был большой пустырь, на котором, как и в Дзержинске, по выходным дням устраивались крестьянские базары. Рядом с базаром было еврейское кладбище. До войны в Ракове жило много евреев. Судьба забросила меня и в этот типичный белорусский городок. Как и в других местах, от клиентов не было отбоя. В один из дней ко мне пришла высокая пожилая женщина, сохранившая на своем лице остатки былой красоты. Я за несколько приемов привел ее рот в полный порядок. Я не думал, что мне придется с ней еще встретиться. И однажды она пришла вновь.
- Вы меня помните, доктор?
Я ее помнил. Я помнил многих пациентов, что приходили за помощью. С годами у меня выработалась на них профессиональная память. Я мог не помнить, как их звали. Но стоило им открыть рот, как все сразу становилось на свои места. Я уже знал где и когда я встречался с ними.
- Я поставил вам две коронки снизу и запломбировал один зуб сверху.
-У вас такая память! Но теперь я пришла к вам совсем по другому поводу. Вы умный еврей. К тому же врач. Вы должны мне посоветовать, что мне делать?
- Этого еще не хватало, чтобы ко мне за советом начали ходить! - подумал я. Однако визит женщины меня заинтриговал.
- Что произошло?
- У меня четыре дочери. Три замужем и у всех куча детей. Я им во всем помогаю. Без конца нянчу этих внуков. Теперь новая забота. Младшая незамужняя недавно родила. И неизвестно от кого. И тоже ждет от меня помощи. Я уже вся извелась. Не хватает ни сил, ни здоровья. Я не хочу, чтобы этот новый внук жил. В доме я его не одеваю, а он не простывает. Но я его кормлю. Жалко ведь. Что мне делать? Как мне от него избавиться?
Такого совета я ей дать, конечно, не мог. Возмущенный тем, что она пришла ко мне с такими словами, я выставил ее вон, -
- Запомните, если с ребенком что-нибудь внезапно случиться, я заявлю на вас в милицию!
Я уже забыл об этом эпизоде. И вот однажды ко мне на прием вошли ко мне двое. Пожилая женщина с мальчуганом лет десяти от роду. Лицо женщины показалось мне знакомым, и я спросил:
- Мы с вами уже встречались?
- Да, - негромко ответила бабушка мальчика и напомнила мне о нашей старой встрече. - Вот это и есть мой последний внучек, о котором я вам однажды рассказывала. Он единственное теперь мое солнышко, моя радость Если-бы не он, я не знаю, чтобы я сейчас делала? Живу только ради него. Спасибо, что меня выгнали. Вы тогда поступили мудро.
Она встала и в сопровождении любимого внука вышла. Я долго смотрел, как они медленно шли по улице.
- А, что? - подумал я, - Может я действительно сделал так, как это бы сделал мудрый еврей? Я счастливо улыбался.