Посвящается всем врачам, ежедневно спасающим людям жизни.
Когда осень в душе
"Жизнь вернулась так же беспричинно,
Как когда-то странно прервалась.
Я на той же улице старинной,
Как тогда, в тот летний день и час."
"Доктор Живаго" Б. Пастернак
Солнце величественно и в то же время слегка неуклюже садилось за горизонт. Огненно-красный шар светила исчезал, погружая мир во мрак ночи. Там, за горизонтом, была весна. А здесь, в душе у Дениса, её не было. Здесь царило совсем другое время года - осень. Ещё Брэдбери писал о людях осени. Но у него то были порождения зла и безнадёжности, а у Дениса... У Дениса была своя собственная история и своя собственная осень в душе. Осень - пора увядания и отмирания в природе, и осень - пора печали и увядания человека.
Денису Радецкому было тридцать два года, но за щетиной небритого лица и суровой печалью глаз виднелся пятидесятилетний старик. Жизнь ломает. А тех, кто не смог преодолеть себя самого в трудный момент, мнёт в кровь. Денис был смят и выброшен на обочину. Но сейчас он об этом не жалел. Ему было всё равно, а все мысли витали где-то в прошлом...
Если бы три года назад вы посмотрели на приятного молодого человека, великолепного, претендующего на славу врача-хирурга, то вы бы ни за что не узнали в нём Дениса. А ведь именно таким он и был. У него было почти всё: удачная карьера, успех, друзья, любовь... Правда любовь и сыграла первостепенную роль в перевоплощении того молодого человека в этого молодого старика.
_______
...Её звали Вика. Она была богиней, а он смертным. Да, именно богиней, которая снизошла до него.
Судьба свела их случайно (или не случайно), как это всегда бывает с влюблёнными. Один день, одна встреча. Сидя в кафе, он увидел её, а она его. Тогда было не важно, что он был студентом пятого курса, а она секретаршей. Тогда были они, а всего остального не было.
На два года время для них остановилось, а затем, после свадьбы, снова пошло. Они любили друг друга, и его карьерные успехи и её работа не играли роли. Весна тогда была вокруг них и в них самих, а не где-то там, за горизонтом...
Надо сказать, что Денис был хирургом от Бога. Его уникальные медицинские способности заметили ещё профессора в университете, а когда дело дошло до практики... То, как он лечил людей, было искусством в той же мере, что и поэзия, которой увлекалась Вика. Он отдавал часть себя работе, а другую дарил любимой. И большего ему не нужно было. Да этого хватало и окружающим. Ни Вика, ни его пациенты никогда не жаловались. Люди шли к нему толпами. Будучи ещё дежурным хирургом в неотложке, Радецкий поднимал людей буквально из могилы. Это уже позже он стал делать сложнейшие операции богатым мира сего, но он никогда не отказывал в помощи простым людям. И если где-то он встречал человека, которому была необходима его помощь, он тут же принимался за дело. Он был ангелом, как говорила Вика. Но Радецкий так никогда не думал, а вот её действительно считал богиней.
Тогда он часто говорил ей, что ни за что не смог бы делать всё то, что он делал, без неё. Ведь он знал, что именно она была его даром, а вовсе не способность лечить.
Но всё это было тогда.
Возможно всё было бы так и сейчас. Возможно всё было бы даже лучше. Но всегда есть это самое "но". Было оно и теперь.
...На пятый год их совместного счастья Виктория сделала Денису ещё один подарок. Она сообщила ему, что была беременна. Нельзя словами описать, как Радецкий был счастлив, как нельзя, почти невозможно описать то, что было потом...
...После того, как Денис узнал, что станет отцом, он носил Вику на руках. А она, смеясь, говорила, что у него выросли вторые ангельские крылья. Ведь узнав о ребёнке, Радецкий взялся за работу с удвоенной силой. Он творил чудеса. Он брался за такие операции, о которых никто более и не помышлял. Он просто был безумно счастлив...
_______
Тот день начинался прозаично. Но от этого он был вовсе не хуже других. Именно такие, буднично-счастливые дни и любил больше всего Денис.
На дворе была пятница, а её Радецкий ждал всю неделю. И не потому что на носу были выходные (Денис почти всегда работал и по выходным - не хотел просто растрачивать данное ему Богом время), а из-за того, что вечером он забирал Вику, и они вместе ехали за город.
Когда время пришло, Денис закрыл свой кабинет, попрощался с ассистентом, улыбнулся секретарше (это была не только простая вежливость - обязывала и прежняя профессия Вики) и пошёл на стоянку, где его ждала чёрная BMW.
Когда Радецкий сел в машину и взглянул на часы, то понял, что торопиться ему особо и не надо - он прекрасно успевал к Вике, даже немного времени оставалось. Поэтому машину он вёл аккуратно и не торопясь (хотя так он делал почти всегда). По пути он даже успел поговорить по мобильнику с пациентом, дать консультацию знакомому врачу и договориться о встречи с другом детства. Но когда он подъехал к офису Виктории, увидел, что она уже ждёт его. Чертыхнувшись, Денис стал искать место для парковки. "Дырка" нашлась только на другой стороне улицы. Выключив двигатель, Радецкий открыл дверь и посмотрел на Вику. Какая же она была красивая! Округлившийся животик и щёки, покрытые здоровым румянцем, делали из неё настоящую богиню. Денис даже улыбнулся своим мыслям и внутреннему счастью.
Вика заметила машину Дениса, вскочила и с улыбкой на лице побежала в объятия к мужу.
Дальнейшее на всю жизнь запечатлелось в мозгу Радецкого в виде покадровой съёмки.
Вика легко, словно пёрышко, сбегает по ступенькам.
Вика кричит что-то ему и смеётся.
Денис смотрит на жену, краем глаза выхватывая зелёный свет светофора.
Денис поворачивается, чтобы открыть дверь Вике и слышит глухой, но сильный удар, а затем визг тормозов.
Обернувшись на звук, Радецкий видит распростёртое на дороге тело жены и стоящую неподалёку серую девятку. Взгляд выхватывает в её салоне полные ужаса глаза шокированного водителя. Зрение теряет чёткость, и Денис никак не может разглядеть номер машины. Неожиданно взвывает двигатель, и девятка с бешеной скоростью уносится прочь.
Но глаза Денис Радецкий запомнил на всю жизнь. И всю жизнь они снились ему в кошмарах.
_______
Скорая примчалась только через пятнадцать минут. Ещё через пятнадцать они уже были в больнице. Радецкий сходу отмёл в сторону дежурного хирурга и повёз жену в операционную. Молодой врач лишь удивлённо посмотрел вслед знаменитому коллеге.
Было сразу ясно, что ребёнка ему не спасти, но Викторию он так просто отпускать не хотел. Однако, через семь часов двенадцать минут дверь в операционную открылась и оттуда вышел совершенно новый человек. Денис Радецкий, "ангел с двумя парами крыльев", вышел и закричал. Боги и богини тоже умирают.
С тех пор Денис больше никого не лечил. Никому и никогда он не говорил, почему он так поступает, но никто никогда его и не спрашивал. Жизнь сломала Дениса, отняла его дар - Викторию. Там где раньше была весна, поселилась осень. Она намертво заняла место в душе Радецкого, а сил сопротивляться у него не было.
Он бросил работу, бросил всех близких и знакомых и уехал прочь, поселившись в какой-то глуши. Денис поклялся самой страшной клятвой - клятвой душой Виктории -, что никогда больше не будет лечить. Никогда.
_______
Денис так погрузился в воспоминания, что даже не заметил лучик фонарика на фоне чёрного леса. Он молча вскочил с кресла на веранде маленького деревянного домика и стал всматриваться во мрак ночи. К нему действительно кто-то бежал. Бежал так, что лучик фонарика болтался во все стороны. Через некоторое время Денис признал в бежавшем мужчину лет сорока и сделал пару шагов навстречу. Тот остановился на миг, глянул в сторону Радецкого и побежал быстрее.
Когда незнакомец вбежал в круг света, образованный лампой на крыльце, Денис смог разглядеть его как следует. На мужчине был грязный, рваный костюм, лицо покрывала корка крови, руки были сильно оцарапаны.
- Слава Богу! Люди! - задыхаясь от бега мужчина прохрипел - Помогите! Помогите! Там... в машине осталась моя жена... ей нужна помощь...
Денис схватил куртку и мощный фонарик, прикрыл дверь и спросил:
- Где машина? Ведите скорее!
_______
Машиной это было назвать сложно. Покорёженная масса металла скорее напоминала смятую консервную банку. Подбежав ближе, Денис лицезрел весь хаос катастрофы. Похоже автомобиль почти на полной скорости влетел в огромную сосну. Радецкий посветил внутрь и увидел окровавленное тело женщины. Она ещё дышала, но была без сознания.
Пока они её вытаскивали, с её губ слетело несколько болезненных глухих стонов. Денис опытным взглядом оценил повреждения и решил, что переломов не менее десятка. Наибольшие опасения вызывали торчащее из-под кожи ребро и свистяще-булькающий звук в лёгких. Переносить её было крайне нежелательно, но другого выхода не было. И они понесли женщину в дом к Денису.
При нормальном свете в доме он осмотрел женщину более тщательно и сделал мрачные выводы. Его руки уже сами потянулись к шкафу, где хранились лекарства и инструменты, но голос внутри жёстко повторил произнесённую когда-то страшную клятву. Ангел умер, а осень в душе безразлично шуршала листьями...
- Если в течение двух часов ей не будет оказана врачебная помощь, то она умрёт, - произнёс Денис голосом старика.
Мужчина поднял голову с рук и отрешённо посмотрел на Радецкого. Он всё ещё был в шоке.
- У вас есть машина? Надо отвезти Нину в больницу.
Денис покачал головой:
- Машины нет. Да и ближайший медпункт находится в трёх часах езды.
- Что же делать? - в глазах незнакомца промелькнуло отчаянье.
- Всё что вы можете, так это промыть раны, да дать ей кое-какие препараты, что лежат в том шкафчике, - Денис кивнул в сторону стены.
- Что?! - взгляд полный ужаса и шока упёрся в Дениса. Этот взгляд Радецкий узнал. Узнал он и глаза, и лицо, а затем и покорёженную девятку. Три года ему снились эти глаза. Три года. А теперь они смотрели на него. Радецкий страшно побледнел. Он хотел накинуться на этого отчаявшегося мужчину, задушить, разорвать его на части... Но он лишь открыл рот, а затем его закрыл, так ничего и не сказав.
- Боже! Но почему? Помогите ей, я вас прошу, умоляю!
Денис собрал всю свою волю в кулак и произнёс:
- Я не могу. Я поклялся душою своей мёртвой жены, что больше никогда не буду лечить людей, - он перевёл дух, а потом уже другим голосом продолжил - А вы не помните её? Мою жену? Три года назад вы так же затравленно смотрели на её тело и на меня. Ваши глаза полные ужаса я запомнил на всю жизнь!
Мужчина потерял дар речи и опустошённо взирал на Дениса.
- Я вот только никак не могу понять, почему вы уехали с места происшествия? Почему вы бросили умирать мою Вику и не родившегося ребёнка? Я..., - голос его дрогнул - Я не могу понять...
Тот опустил голову на руки, содрогнулся всем телом и хриплым голосом произнёс:
- Я просто испугался. Я трус и дурак. С тех пор я больше не сплю по ночам..., - он вопросительно поднял голову.
- Вика умерла через семь часов. Я не смог её спасти, - Денис пересилил себя и сказал - Однако, я не хочу помочь вашей жене вовсе не из-за мести. Я просто не могу! Я поклялся! Хотя вы всё равно не поймёте...
- Но как же врачебный долг...
Денис спрятал болезненный взгляд, повернулся и ушёл в другую комнату.
_______
Сгорбившийся Радецкий уже полтора часа сидел за столом и всматривался в фотографию Вики. Это было совсем старое фото, с тех времён, когда они ещё даже не были женаты, но от этого было только тягостнее. Слёзы капали на стол, а Денис даже не замечал их. Зато он отчётливо различал болезненные стоны из соседней комнаты. При каждом вскрике по его телу пробегала дрожь, а ноги хотели бежать на помощь. Но он продолжал сидеть на стуле.
За что же судьба, подарив ему Вику, отняла её? Зачем она вновь свела его с человеком, виновным в гибели его богини? Зачем поставила его в эту непростую, ужасно трагичную ситуацию?
"Ах, Вика, я поклялся твоей светлой душой, что больше не буду лечить людей. Я не смог спасти тебя, как же я могу спасать других?" - Денис заметил, как одна слезинка упала на фото жены, и стал поспешно её вытирать. Пальцы ощутили на задней стороне фотографии какие-то шероховатости. Радецкий перевернул её и увидел до боли знакомый подчерк:
"Моему ангелу, дарующему безвозмездно жизнь и счастье, спасающему людей вне зависимости от обстоятельств. Виктория."
Денис опрокинул голову на стол и зарыдал, повторяя про себя свою глупую клятву. Но слова стали неожиданно путаться и приобретать совсем другую форму. Перед глазами предстал образ весело смеющейся жены, а настойчивый голос в ушах произносил слова ещё одной, уже давно забытой клятвы. Радецкий схватил листок бумаги, ручку и стал писать, как будто под диктовку. Затем он положил ручку, посмотрел на фото и произнёс: "Спасибо". Поднявшись со стула, Радецкий направился спасать человека.
_______
Через два часа после аварии Нина не умерла. Радецкий таки спас её. Когда он начал операцию, вдохновение пришло само. Он делал всё, как если бы и не было трёхлетнего перерыва в работе. Он был ангелом на земле, а Виктория - ангел на небе - смотрела сверху и улыбалась. Осень навсегда ушла прочь, но весна так и не вернулась обратно.
Когда на утро приехала скорая, вызванная по мобильнику, который муж Нины нашёл на месте аварии, Денис уехал в больницу вместе с пациенткой. Он просто запер дверь в дом, надел куртку и сел в машину.
Когда Нина пошла на поправку, её муж пошёл в милицию и рассказал всё о ДТП, в котором погибла Вика. Суд ещё не состоялся. Но ему уже было спокойнее.
Денис Радецкий вернулся к работе. Её как всегда хватало, но он не жаловался. Он был врачом и исполнял свой долг. Когда он оперировал, все только восхищённо открывали рты. И в то же время всем казалось, что кто-то невидимый стоит у него за спиной и успокаивает, направляет.
А на столе в заброшенном деревянном домике в лес, среди пыли всё так же лежала фотография Вики и лист исписанной бумаги. Поблёкшие чернила ещё были видны, и можно было прочитать следующий текст:
Клятва Гиппократа
Клянусь Аполлоном-врачом, Асклепием, Гигией, Панакеей и всеми богами и богинями, беря их в свидетели, исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению, следующую присягу:
Почитать научившего меня врачебному искусству наравне с моими родителями, делиться с ним своими достатками и в случае надобности помогать ему в его нуждах;
его потомство считать своими братьями, и это искусство, если они захотят его изучать, преподавать им безвозмездно и безо всякого договора;
наставления, устные уроки и все остальное в учении сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным обстоятельством и клятвой по закону медицинскому, но никому другому.
Я направлю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости.
Я ни дам никому просимого от меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла; точно также не вручу никакой женщине абортивного пессария.
Чисто и непорочно буду проводить я свою жизнь и свое искусство.
Я в никоем случае не буду делать сечения у страдающих каменной болезнью, предоставив это людям, занимающимся этим делом.
В какой бы дом я не вошел, я войду для пользы больного, будучи далек от всего намеренного, неправедного и пагубного, особенно от любовных дел с женщинами и мужчинами, свободными и рабами.
Чтобы при лечении - а также и без лечения - я ни увидел и ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной.
Мне, нерушимо выполняющему клятву, да и будет дано счастье в жизни и в искусстве и слава у всех людей на вечные времена; преступающему и дающему ложную клятву да будет обратное этому.