Мольбой моей о счастье упоенный
Мой край обрядов потаенных,
Где синеокие русалки томно
Мне ночью шепчут благосклонно.

Где в ночь купаловскую страстно
Я наслаждаюсь плотью ежечасно.
В кострах, чьи блики наготу скрывают,
Любовь вскипит и снова замирает.

Где руки, волосы и губы ночью
Порвут спокойствие на клочья.
Когда чем ты рожден другой владеет,
А тайна чья-то у тебя в ладонях млеет.

Цветок таинственный, жеманный,
Я вырву силой грубой и желанной.
Им стану я, а он моим дыханьем.
Я, душу лепестками захватив, в разврате кану.

И дикой пляске нету края.
Одна языческая страсть, сама сгорая,
Все рамки светские взломая,
Мне сердце песней долгожданной наполняет.

Я закружусь, себе не властен.
В чьем теле быть? Уже я безучастен.
Желаний колдовство в работе страсти канет,
Незримым смыслом жизнь мою пленяя.

Пусть сила эта жизни дорога, как пир,
Где тайной мыслию шальной владеет мир.
Природы этой пляски дикой я хранитель.
Смелее в хоровод, ревнители традиций.

Август 2000