Стены укромного кабинета Императорского
дворца украшали лепнина и позолота. Золотые амурчики и сильфиды порхали там и сям, навевая обитателям дворца настроение игривое и возвышенное. Впрочем,
старались они зря - собравшиеся в кабинете люди были далеки от
куртуазных мыслей. Высокий, вальяжный, блещущий во все стороны
золотом орденов сановник, неподвижно стоявший у высокого окна
с видом на стальные воды Невы и засевший за письменным столом
канцелярист - невзрачный и, если не слишком приглядываться к
холодным, чуть навыкате, серым глазам неприметный человек,
готовый обратить в бессмертные слова каждую мысль патрона.
Господин канцлер оторвался от окна, улыбнулся чему-то своему,
кашлянул и пробасил медленным, вальяжным голосом
- Итак, Семен, бери бумагу, пиши:
"их величеству христианнейшему королю Франции ... как там,
кстати, его зовут сейчас ?
- Луи, Ваше Сиятельство. Луи Пятнадцатый.
"... от Императрицы Всероссийской..." - диктуя, канцлер
перешел от окна к столу, взглянул на справно марающего бумагу
канцеляриста, потом на то, что выходило из под его пера и
поперхнулся очередным словом.
- Эй, ты что пишешь, каналья! - вскричал он враз потерявшим
всю вальяжность голосом.
- Я все правильно пишу, - возразил тот, не отрываясь глазами
от бумаги.
- Как правильно? А это что? - палец министра уперся в текст,
едва не смазав непросохшие чернила.
- Все правильно. - подтвердил канцелярист, кивнув головой, -
их величеству королю французскому Лу...
- А дальше что, аспид?
На этих словах серые глаза канцеляриста злорадно сверкнули:
- А дальше, Ваша Светлость идет падеж. Дательный. В русском
языке этот Луи именно так и склоняется.
Канцлер империи схватился за голову, думая кто со всеми этими
падежами окажется в Сибири быстрее - слишком наглый
канцелярист или министр, у которого ноты с ошибками пишутся.
- Ты пойми, балда. Мне же эти склонения потом императрице на
подпись нести. Принесу бумагу, а там Лу... - тут министр
машинально подставил правильный падеж и чертыхнулся.
- Да я понимаю. Вот только кого вы в прошлый раз за описку без
жалования оставили, Ваше сиятельство?
- Так одно дело "ещё" с четырьмя описками, а тут французский
круль в падеже ...
- Ничего не знаю. А при прошлых императорах так и писали. И
при Петре Алексеевиче при родителях его...
- Так Петр Алексеевич и сам кого хочешь в падеж поставить мог,
а сейчас у нас Императрица. Дамского пола существо, как никак,
нежное. Политеса требует. А я ей Лу... на подпись принесу. Вот
клятые нехристи, подложили свинью - хоть забор на Лиговке
отрывай и шли им, вместо писем дипломатических.
- А за тем забором кроме дров ничего нет, - Вошедшая в кабинет
дама умела подкрадываться незаметно. Хорошо умела, белый
полярный зверь песец, чей мех лежал у неё на точеных плечах
гордился бы ученицей. Господин канцлер застыл с отвисшей
челюстью. Канцелярист спрятал глаза и застыл живым приложением
к чернильнице.
- Откуда Вы знаете, Ввв ваше... ? - тут министр поперхнулся,
не закончив фразы.
- А я все знаю. Должность у меня такая, - ответила Екатерина,
императрица всероссийская и одарила присутствующих лучезарной
улыбкой, от которой гвардейские юнцы начинали краснеть и
мечтать о несбыточном, а маститые царедворцы - бледнеть и
вспоминать прегрешения. С этой улыбкой она обошла стол, вынула
из рук оторопевшего Семена бумагу и прочитала. Внимательно.
Все с той же улыбкой на лице. Господин канцлер подумал, что и
в Сибири люди живут и вообще, холода полезны для здоровья.
Душевного, во всяком случае.
- Да уж. - сказала императрица вдруг, улыбнувшись - уже
по-человечески, а не как всегда, - кстати а наш фрегат,
французскими приватёрами покраденный они вернули ?
Министр, быстро поклонившись, ответил:
- Точно так, Ваше Величество, вернули. И извинились при том.
Колледжский асессор Ржевский ездил от нас с нотой.
- Ну и славно. Раз вернули, тогда пишите без падежа.
- Ваше величество, правила грамматики российской... - начал было
канцелярист. Императрица прервала его улыбкой. Еще одной, в
которой министр почувствовал белизну и свежесть снегов
Магадана:
- Определяю я. Берите бумагу и пишите с новой строки:
"Указ. В русском языке слова иностранного происхождения не
склоняются. Отныне, и пока хранцузы еще какой шкоды не
учинят."