Эпоха моей любви
![[]](/img/z/zaslawskaja_e_a/epohamoeylubvi/epohamoeylubvi-1.jpg)
Annotation
Если вы хотите сделать себе приятное, возьмите в руки эту первую книгу стихов Елены Заславской, студентки Луганского педагогического института им. Т. Г. Шевченко. Вас ожидает неповторимый мир Любви, мир образного поэтического мышления. Этот сборник, несомненно, обогатит вас духовно, ибо написан он талантливым человеком.
Прочитав стихи Лены, моя дочь сказала: «Она словно жизнь большую прожила!».
На самом же деле Елене Заславской нет еще и двадцати. И секрет глубины ее многих поэтических строк — в постоянной работе мысли, сердца и души.
Вспоминаю, как впервые она приехала из Лисичанска вместе с мамой на занятие литстудии-клуба имени Никиты Чернявского при Луганской областной организации Союза писателей Украины: ее художественные зарисовки буквально покорили даже опытных авторов, профессионально владеющих пером. И все тогда пришли к единому мнению: Лена литературно одаренный человек.
И вот передо мной — рукопись первой книги. Буду откровенным: это хорошая, крепкая рукопись! Обычно быстро растущим маститые советуют не спешить с изданием первой книги, мол, поднаберитесь мастерства, а там видно будет. И нередко случается, что человек мастерства набрался, ан глядь — и старость на пороге.
Так что, считаю, не спешить с изданием книги можно и полезно разве что графоманам, но ни в коем случае не талантливым людям.
А в том, что ты, дорогой читатель, держишь в руках по-настоящему интересный сборник, легко убедишься, ознакомившись с его содержимым. Как редактор, я специально не стал править отдельные (скажем, в рифмах) шероховатости — Лена и в них смотрится прелестно, одухотворенно, с милой непосредственностью и вместе стгем с недетской серьезностью, ранимостью и незащищенностью. Как писатель, я по-хорошему позавидовал ее замечательным находкам: «Я оделась в твои объятья, Я оделась в твои поцелуи», «Мы с тобой встретились, Как две эпохи», «Так вонзает смертельное жало Скорпион золотого дождя»...
Благословляя этим кратким предисловием Лену Заславскую в дальнюю поэтическую дорогу, желаю ей и впредь всегда быть беспредельно влюбленной в Слово, которое суть Жизни!
Леонид СТРЕЛЬНИК, член Союза писателей Украины
г. Луганск.
* * *
Подарил ты мне дивное платье
Со словами: «Тебя люблю я».
Я оделась в твои объятья,
Я оделась в твои поцелуи.
Одевали меня твои руки,
Твои губы и нежные взгляды.
Сладким зноем любовной муки
Были наши сердца объяты.
В ласках нежных твоих утопая,
Словно роза в росе на рассвете,
Знала я, что носить, не снимая,
Это платье до самой смерти.
Пусть над нами поют «Аллилуйя»,
Повенчались мы в храме счастья.
Я оделась в твои поцелуи,
Я оделась в твои объятья.
* * *
Ты придумал мне сказку
Про дальние страны,
И про то, что живет там
Старичок-чародей.
И немножечко странно,
Что, не видя обмана,
Я поверила в сказку
Про хороших людей.
Я открыла им душу,
А тебе свое сердце.
Ну а ключ зашвырнула
В голубой водоем.
Ничего не боялась —
Нараспашку все дверцы.
Не жила, а горела
Благородным огнем.
Я мечтала ночами
Стать принцессой твоею,
Жить в прекраснейшем замке
Той прекрасной страны.
Все теперь по-другому.
Но жалеть — не жалею,
Потому что навечно
В сердце песни весны.
Счастье так мимолетно,
И обман я раскрыла,
И в прекрасную сказку
Не смогла я попасть.
Только ключик от сердца
Я давно утопила,
И теперь не могу
Ни любить, ни мечтать.
* * *
Видит Бог, я простила тебя,
Потому и ушла по-английски.
Пусть мне горько, как будто бы я
Отхлебнула холодного виски.
Я ушла от тебя навсегда,
Пусть мне горько и больно, но все же
Я убила в себе без следа
То, что было всего мне дороже.
* * *
Я по звездам гадала
В королевском уборе.
Счастья я не искала,
Не искала и горя.
И звезда вдруг упала,
И во тьме затерялась.
В ней себя я узнала
И до слез рассмеялась.
Я исчезну, погасну,
Если скажешь, мой милый
Что тебя я напрасно
И ждала, и любила
* * *
А я хотела б стать дождем,
Лазурной каплей слез небесных,
Пронизанной святым огнем,
Прозрачной, легкой, бестелесной.
Лучом, горящим вдалеке,
Подернутым зовущей дымкой,
Дрожащей на твоей щеке
Слезой — невинною ошибкой.
* * *
Зачем придумали разлуки?
Скажу я вам без лишних слов:
«Чтобы рождалась в страшной муке
Любовь, достойная богов».
Зачем придумали печали?
И снова вам ответ простой:
«Чтоб необъятное объяли
Своим вы сердцем и душой».
Зачем придумали сомненья?
И вам опять я говорю:
«Чтоб были взлеты и паденья,
И неизменное — люблю».
* * *
Храм любви твоей заколочен,
Без крестов купола.
Ты воздвиг и разрушил, мой зодчий,
Этот храм, и любовь умерла.
Птицей стала, а может быть, рыбкой,
Что в фиалковом море живет.
Я была твоей милой ошибкой,
А печаль — это скоро пройдет.
Унесенная ливнем иль снегом,
Листопадом несмелых берез,
И неистовым, бешеным бегом.
Дерзких мыслей и сладостных слез.
Только чудо случится однажды,
Ты придешь, полюбить вновь готов.
В храм любви не войти, милый, дважды,
Ах, зачем купола без крестов?
* * *
Все прошло, мой милый, добрый мальчик,
Все прошло, а ты понять не смог,
Что любовь моя, как одуванчик,
Что растет в развилке тех дорог.
Он отцвел, и скоро разлетится
Белый пух на множество сторон
Пусть тебе когда-нибудь приснится
Обо мне веселый детский сон.
* * *
Уже скоро семь — можно не ждать.
Тик-так,
Ты не пришел ко мне опять,
Чудак.
И не придешь, а я все жду.
А вдруг!..
Над нами Боги зажгли звезду Разлук.
* * *
Я не тень твоя, не отраженье,
Не явление из полудетских снов.
Я не вера, не надежда, я — прощение
Бесконечных и земных твоих грехов.
* * *
Ты руки коснулся губами,
Словно с картинки сошедший рыцарь.
Миг — и снопа легла между нами
Бездна, и хочется застрелиться.
Лишь мгновенье, а в нем вся жизнь.
До и после — мираж, сновиденье.
Госпожою среди рабынь
Меня сделало это мгновенье.
Бог нас создал для этой любви,
Сатана не помедлил вмешаться.
Лишь мгновенье нам дал, чтоб смогли
Все понять и навеки расстаться.
* * *
Я в монастырские покои
Уйду от этой суеты.
И все же самое святое
В душе моей — не Бог, а ты.
Хотя тебя люблю сильнее,
Невестой божьей стану я.
Но и потом не пожалею,
И содрогнется пусть Земля.
Ведь совершаю святотатство,
Но от судьбы я не уйду,
Хотя и знаю — в божье царство
За это я не попаду.
Но раем станет ад ужасный,
Когда ты скажешь: «Счастлив я».
А значит, жертва не напрасна,
И жизнь моя прошла не зря.
* * *
Печаль без конца и начала
Глубока, как глаза твои.
Разлука меня изгнала
Из дома твоей любви.
И с тех пор я брожу по свету,
Иммигрантка любви твоей.
И нет, почему-то, просвета,
В туннеле бегущих дней.
Бессмысленно плакать о прошлом,
Его не забыть, не вернуть.
Осень в зеленых калошах
Пришла и сказала мне: «В путь».
К тебе я вернуться хотела
И пасть, как рабыня, у ног.
Чтобы и душу, и тело
Печали отдать ты не мог.
Но нет, продолжается схватка
С разлукой, и нет ей конца.
Изгнанница я, иммигрантка,
Ведь наши не вместе сердца.
* * *
Фонари — бледно-желтые свечи,
Угасают в предутренней мгле.
Снег ложится на руки и плечи,
Припадает к заснувшей земле.
Как тоска, он холодный и липкий,
Словно соткан из боли немой.
«Совершает и небо ошибки,
Если нас разлучают с тобой», —
Так подумалось мне почему-то
В это утро заснеженных снов.
За минутой бежала минута,
А в душе трепетала любовь.
* * *
Юный принц на гнедом коне,
И с глазами чернее ночи.
Ты однажды приснился мне,
Я тебя полюбила очень.
Все твердят мне, что ты лишь сон,
Что чудес на земле не бывает.
А я слышу прекрасный звон —
Это конь преграды ломает.
Но я верю — явишься ты,
Увезешь в голубые дали,
Там, где царство моей мечты,
Там, где нету моей печали.
* * *
Одиночество — мой кавалер,
Мы бродили, порой, до рассвета.
Жизнь была, как натянутый нерв,
Но спасала меня сигарета.
Ночь курила взатяжечку я,
И луна становилась окурком,
И дрожала слеза фонаря
На колючей щеке переулка.
Терпкий вкус одного «Никогда!»
оставляла моя сигарета.
Я ушла от тебя навсегда,
Но сама не поверила в это.
* * *
Не страшно мне ходить по кромке льда,
По лезвию меча, пылавшего в горниле.
Не страшно ничего, но иногда
Боюсь, — а вдруг меня вы разлюбили.
Зачем тогда мне этот шумный мир,
Стихи, и музыка, и песни,
А с полки усмехнется мне Шекспир,
И Гамлета вопрос со мне воскреснет.
И станет жутко от душевных мук,
И в этой комнате унылой тесно.
Пускай сейчас мы в логове разлук,
Я свято верю: скоро будем вместе.
* * *
На карте судеб перекресток —
Вот так мы встретились с тобой.
Смешная девочка-подросток
И всеми признанный герой.
Все было, словно взрыв гранаты,
Как будто ранняя весна.
Ведь составляет судеб карты
Любовь — всесильная княжна.
Крестом случайной нашей встречи
Опоясала шар земной
Она, но был тобой намечен,
Скажу я честно, путь иной.
Вот так расходятся дороги,
И разбиваются сердца,
Чтобы могли смеяться боги
Над нашим горем без конца.
* * *
Все когда-нибудь расстаются.
А как же иначе?
И звезды над нами смеются,
А может быть, плачут.
«Прощай» — очень грустное слово,
Скажи мне: «До встречи».
И все повторится снова,
На миг станет легче.
Для нас все решилось давно,
И слова неуместны.
Расставанье — немое кино
Со множеством действий.
* * *
Мы с тобой разные,
Но и чем-то похожи,
Очи прекрасные
Душу тревожат.
Мы с тобой встретились,
Как две эпохи.
Потом разъехались
Вдруг в суматохе.
Быть может, приснилось,
И все ерунда.
О сердце'разбилась
Шальная звезда.
Когда мы украдкой,
Укравшись от всех.
Узнали, как сладко —
Мучителен грех.
Забыть ты не сможешь
Объятья мои,
Ты голову сложишь
На плахе любви.
Пусть время беспечно
Погубит мечты,
Но в сердце навечно
Осколки звезды.
* * *
Даже если ты будешь с другой,
И меня позабыть ты захочешь,
В твою ночь загляну я луной,
Посмотрю я на спящие очи.
Зазвенят золотые ключи,
Миг — и сердце любовью открыто.
Накрахмаленные лучи
На щеке задрожали небритой.
Ночь прошла и пора уходить,
В облаках я растаю, как в пене.
Ты не сможешь теперь позабыть
О луне, обо мне, о Елене.
И зовущее пламя свечи
Ты зажжешь пред иконой печали.
И поймешь, что тогда не лучи —
Это губы мои задрожали.
* * *
Под одной черешней
Плакала колдунья:
Милый мой и нежный,
Как тебя люблю я.
Но разлука злая
Нас разъединила,
Ночку не спала я,
Два крыла я сшила.
Из пушинок снежных,
Облака белее,
Чтоб к тебе, мой нежный,
Прилететь скорее.
* * *
Ты не пришел, и небо стало уже,
И стали звезды чуточку тускней.
Ты не пришел, а очень был мне нужен,
Ты не пришел, так что ж, теперь
Я не заплачу — слезы не помогут
Моей беде и боль не утолят,
А буду возносить молитвы Богу,
Ведь сын его когда-то был распят.
И он поймет всю боль речей горячих
Распятой одиночеством души.
Я на кресте разлуки не заплачу,
А буду молча боль в себе тушить.
* * *
Звезды — искры сгоревших сердец,
И мое так сгорело когда-то.
Я с разлукою шла под венец.
Все пылало в безумстве заката.
На костре твоих губ, твоих рук
Без стыда, без оглядки — всецело.
И звездою одной стало вдруг
Небо ярче, а сердце — сгорело.
И теперь имя этой звезды,
Что мережится в тьме полуночной,
Повторяешь с надеждою ты,
Мой палач, безутешный мой зодчий.
* * *
Эпоха любви твоей
В моих отразилась глазах.
И стайкою снегирей
Алел поцелуй на губах.
И души слились в одну,
Навек повенчавшись звездой.
Ведь тоненькую струну
Бог сделал тугой тетивой.
Запела тогда стрела,
Сердца на себя нанизав.
«Как без тебя я жила?»
Как ветер в пучину трав,
Я брошусь в объятья твои,
Забыв одиночества страх.
Эпоха моей любви
В твоих отразится глазах.
* * *
А это был просто вечер,
И просто звезды светили,
И просто горели свечи,
И мы друг друга любили.
Все это было так просто,
Что плакать хотелось очень.
И таяли, таяли звезды
В ладонях холодной ночи.
* * *
Хочу, чтоб ты меня любил,
Чтоб нежно целовал мне руки
Чтоб каждый день ты приходил,
Чтоб просто так, а не от скуки.
Чтобы дарил цветы порой,
Пускай не дорогие вовсе.
Мне очень хочется с тобой
Почаще быть, и чтобы осень
Не увела любовь мою
С собой в заоблачные дали.
Я, милый, так тебя люблю,
Что сердце плачет от печали.
* * *
Мне бы волосы твои лохматить,
Целовать бы губы и виски
И смотреть, как на небесной глади
Расцветают звезды-васильки.
Я из них сплету тебе веночек,
Милый, сумасшедший мой чудак
Чтобы под покровом темной ночи
Стало в мире что-нибудь не так.
И любви бы вечность посвятила
Музыку мгновений и веков
Чтобы вечно я тебя любила,
Мой чудак в венке из васильков.
* * *
В твоих глазах звезда купалась
Зеленая, как тень весны.
Я заглянула и осталась
В объятьях этой глубины.
Сил не было назад вернуться,
И мне хотелось — что таить,
Твоей любовью захлебнуться
И, все забыв, тебя любить.
Вот мой удел, моя отрада,
Печаль надежды и мечты.
Мне больше ничего не надо
Среди житейской суеты.
И в зыбком ореоле страсти,
Когда бессилен даже стих,
Чтоб передать любовь и счастье.
Люби русалку глаз своих.
* * *
«В цепкие лапы дорог я Вас отдаю,
Уходите скорее.
Я немало терпела и эту стерплю,
Неземную потерю.
И беспечные ветры обнимут пусть Вас,
Дожди и метели.
Вы в компании рифм и обыденных фраз
Проведете недели».
Так дни пронесутся шумящим потоком,
И однажды во сне
Увидите женщину, что одиноко
Скажет: «Вернитесь ко мне.
Я Вас отдала, а вернуть не умею».
В глазах мольба и упрек.
И вспомнится Вам: «Уходите скорее
В цепкие лапы дорог».
* * *
Желтый дом моего листопада
И палата под номером шесть.
Своему сумасшествию рада,
Жадно пью его страшную месть.
На костре жарко-красной рябины
Я сгораю, забыв обо всем.
Злое пламя вонзается в спину,
Но я счастлива этим огнем.
Уходя в никуда без возврата,
Свои мысли закрыв на засов,
В вечный круг твоего циферблата
Я вольюсь черной стрелкой часов.
И тогда без меня, сумасшедшей,
Не сумеешь ни пить и ни есть.
Ты отстроишь мой дом обгоревший
И палату под номером шесть.
* * *
Ночь, словно пьяная цыганка,
Мне пела песню о любви,
и разливала лихоманка
Печаль несносную в груди.
И та печаль, как королева,
Во мне царила и жила,
И разбивалось что-то слева
О ее черные дела.
И слезы падали, как звезды,
И август листьями шумел.
Печаль и ночь — мои вы сестры,
И всех нас ждет один удел:
Пройти, пропасть, но возродиться,
Как дерево весною, вновь,
И воедино с кем-то слиться,
Как в этой песне про любовь.
* * *
Когда дрожащими руками
Я распечатала конверт,
Мне показалось, между нами
Как будто расстояний нет.
Разлуку, ведьму ледяную,
Листок бумаги растопил,
Словами неясными: «Люблю я»
Храм сердца счастьем освятил.
И я забыла все на свете,
Письмо читая вновь и вновь.
Не чудо ли? В простом конверте
Надежда, счастье и любовь!
* * *
А он назвал меня «миледи»,
Сказал: «Элен, иди к доске»,
А я забыла все на свете,
И мел дрожал в моей руке.
Он думал, я вопрос не знаю,
Поставил двойку в свой журнал.
Не мог понять, как я страдаю,
Моей любви не замечал.
А годы шли, и я взрослела,
Но до сих пор дневник храню,
Где рядом с двойкою умело
Поставил подпись он свою.
* * *
Ты в «шапито» моих капризов
Исполнить номер поспешил.
И был веснушками унизан
Твой нос, и ты смешил
Меня, мой клоун,
И делал все совсем нс так,
А люди спрашивали: «Кто он?»
И я шептала: «Мой чудак!»
И, вставив звонкую репризу,
Жизнь, как всегда, была права:
Ты в «шапито» моих капризов
Мою любовь завоевал.
* * *
Ты мне улыбки посвящал,
А я стихи тебе писала.
И ты меня тогда не знал,
И я тебя тогда не знала.
Мне говорили: «Хулиган
Отпетый, он тебе не пара»,
А в сердце бился ураган,
И пело сердце, как гитара.
Мне говорили: «Позабудь,
Ты для него очередная».
А мне казалось: звездный путь
Зовет нас, счастье обещая.
Я так боялась — обманусь,
А, может, вовсе не боялась.
Я верю в то, что я вернусь
К тебе сквозь вечность и усталость.
Я знаю, встретиться опять
Дадут возможность злые боги.
И будут счастье обещать
Нам снова звездные дороги.
* * *
Я знаю: это все случайность,
Так — приключение одно.
Пусть мы с тобою повстречались
Нам вместе быть не суждено.
Какая там любовь — интрижка,
Мираж, смешной самообман.
Ты для меня всегда мальчишка,
Веселый, милый хулиган.
Ты — моя дивная ошибка,
Не зачеркнуть и не забыть.
Так улыбнись, хотя улыбка
Бессильна что-то изменить.
Все пролетело ураганом,
От сердца снова отлегло.
'Гы оставайся хулиганом,
Мальчишка детства моего.
* * *
Заплачу я в дождь, и никто не узнает,
Люди мне скажут: «Вытри лицо от воды».
Только ласковый дождь меня понимает,
Ласковый дождь и еще — ты.
Но, увы, ты уйдешь, и дождь прекратится.
Боже, как я устала от этих утрат.
Сердце болью невыносимой томится,
«Любит! Любит!», — мне звонкие капли твердят.
* * *
Мелодию на звездном саксофоне
Играл чудак — беспечный фантазер.
И все склонялись перед ним в поклоне,
Едва заслышав звездно-лунный хор.
И в чудеса готов был свято верить,
Кто этой музыке хоть раз внимал.
Она звала и открывала двери
Туда, где каждый крылья обретал.
Туда, где расцветали буйно души,
Переплетаясь крепко, как трава.
И где обычный ход вещей нарушен,
И где прикосновения, слова
У вечности на тоненькой ладони
Звучали нежной песней вновь и вновь
Чудак играл на звездном саксофоне
Мелодию с названием Любовь.
* * *
На пыльной глади пианино,
На старой пачке сигарет,
И на окне замерзшем, синем
Я нарисую твой портрет.
И будет вечер мой окутан
Немым присутствием твоим.
Из боли сотканы минуты,
Когда я от тебя вдали.
Себя я рядом нарисую —
Хоть на картинке вместе мы.
Ах, почему я так тоскую
В обычный вечер злой зимы?
* * *
Обветшалый сад,
Колокольный звон.
Ты — мой адресат.
Ветер — почтальон.
Письма ты мои
С нетерпеньем жди,
И пройдут они
Сквозь невзгод дожди.
Сердца звонкий стук
Строки о любви
Из холодных рук
Ветра ты прими.
* * *
Одиночества пьяные губы,
Убегающих дней серпантин.
И слова, как остывшие трупы.
Я одна, и ты тоже один.
Бьется голубь в окошечко, тоже
Одиноко ему в этот день.
Ах, зачем, ты скажи, мудрый Боже,
Мы идем за ступенью ступень?
Сквозь печаль, ожидания, верность,
Спотыкаясь, мы вечно спешим
В никуда, в низачем, в беспредельность
За невыстраданностью души.
* * *
От касания лунного лезвия
К тонким венам прекрасной мечты
Полилась струйкой крови поэзия
На измятой тетрадки листы.
И минут покатились головушки
С циферблата, как с плахи, — долой.
Звезды, как грустноглазые вдовушки,
Причитали над каждой строкой.
И бумага, распятая вздохами
Заболевшей тоскою души
И осмеянная скоморохами,
Умоляла: «Пиши и пиши».
Вся в огне неземной лихорадки,
Умирая, рождалась я вновь
На страницах измятой тетрадки,
Где — поэзия, жизнь и любовь.
* * *
У каждого своя Голгофа,
У каждого свой тяжкий крест.
Вся жизнь моя, как катастрофа,
Сплошная ниточка чудес.
На этой ниточке, бывает,
Среди печалей и невзгод
Звездой небесной засияет,
Цветком прекрасным расцветет,
Рассыплется огнем снежинок,
Взорвется холодом огня
Смешное чудо из ошибок,
Несовершенств и не меня.
В нем все желанья отразятся,
Мои нелепые мечты.
Я счастлива тебе признаться,
Что это чудо, милый, — ты.
* * *
Рассыпались крылья Икара.
Их перья собрали поэты.
А песни во чреве гитары
Живут, почему-то не спеты.
Те песни о нем и о солнце,
О гордом, прекрасном паденьи.
В них каждой мелодией бьется
Мое о тебе сновиденье.
* * *
Рассыпав конфетти мгновений,
У вечности любовь крадем.
Чтоб перед кем-то на колени
Упасть под проливным дождем.
Чтоб сердце подарить кому-то,
Чтоб до конца и навсегда.
Чтоб счастья сладкая минута
Купила горькие года.
Мы все в несбывшееся верим
И каждой ночью чуда ждем.
Хлоп! — за тобой закрылись двери,
И слезы катятся ручьем.
Идешь, а хочется вернуться.
Стою, а хочется догнать.
Любя, безумцы расстаются,
Чтобы, теряя, обретать.
* * *
Наши тени молились на солнце
И исчезали, затертые мглой,
Верю, холодная ночь захлебнется
Солнечной песней, придуманной мной.
И фейерверком безумств заискрятся
Рифмы, разбитые в чаше разлук,
Дрожь пронесется по скрюченным пальцам,
Выронит ночь мою песню из рук.
Звездами станут слова моей песни,
Чтобы когда-нибудь ты в тишине
Залюбовался, подумав: «Воскресли
Звуки ее отголоском во мне».
* * *
Ну, почему деревья как в огне.
Никто ответить сразу не берется,
Осины словно в жгучем сне,
Мой сад горит и с жизнью расстаемся.
Наверное, то губы октября
Листвы ветвей коснулись вдруг украдкой.
И как свеча горит у алтаря,
Так поцелуй его зажегся ярко.
А может, алокудрая заря
Спала в саду моем совсем нагая.
И запылала зелень-простыня,
Но нет, один ответ я верный знаю.
Из всех сердец, разбитых на земле
То ангелы по капле кровь собрали.
И оросили ею в октябре
Деревья, что так ярко запылали.
* * *
Мое сердечко конкурс объявило
На самый лучший праздничный наряд,
Оно все чувства в гости пригласило,
Как будто бы на бал, на маскарад.
В костюме дивном, цвета черной розы,
К нему явилась первою печаль,
И жемчугом сияли чьи-то слезы,
И на глазах ее была вуаль.
Примчалось ожиданье на лошадке
В красивых, но дырявых сапогах,
С пером вороньим в белой модной шляпке
И тросточкой старинною в руках.
Собравшись, все сидели в полумраке
Среди несбывшихся, одетых в тон надежд.
Подкралось одиночество во фраке,
И вдруг... любовь явилась без одежд.
Она зашла, и все преобразилось,
И все склонились низко перед ней.
Сердечко тут мое сильней забилось.
Бесспорно, первый приз достался ей.
* * *
Морщины выплел вечности паук,
В глаза пустынью по песчинке вдунул ветер,
Под тяжестью немыслимых разлук
Согнулись плечи в стареньком жакете,
Старик за руку девочку держал,
А от нее так веяло весною,
Он прошептал мне: «Пусть твоя душа
Ее познает и зовет Любовью.
Я — время, я — старик, она — дитя».
Мне девочка протягивала руну.
«Да будет так», — сказала я шутя,
И обрекла себя на радость и на муку.
* * *
Это как пламя, сжигающее изнутри.
Мчусь по арене и стон мой в овациях тонет.
Сердце, почувствуй, ведь это коррида любви.
И поцелуи твои — словно звезды в ладони.
Тореадор, ты пронзил мое сердце насквозь,
Огненным маком на лунную шпагу надето,
Жаром трепещет оно, как багряная гроздь
Терпкой рябины. И нет сил отрезать колету.
* * *
И у зимы есть соловьи —
Ветров взвывающий струи
Творят легенды о любви.
Снежинки — неба поцелуи —
Ажурным покрывалом сна
Спадают тихо, словно тени,
И я немного влюблена
В январь, в его холодный гений.
* * *
Свечки загорелись у фонтана,
В вышине, над самой головой.
Пробежал по веточкам каштана
Май-бродяга, вздорный и босой.
Пробежал и затаился где-то,
На земле или среди ветвей.
Он играл до самого рассвета
На одной струне души моей.
* * *
Нарядилась вишенка невестой,
Повели невесту под венец.
Долго-долго разливался песней
Прилетевший издали скворец.
От весны и счастья замирая,
Голосистую ронял он трель.
Повенчались вишня молодая'
И красавец ветреный апрель.
* * *
Ощущение бабьего лета.
Словно кормишь пушистых утят.
Листопадом усталой кометы.
Его желтый задумчивый взгляд —
В янтаре золотистая муха —
Неподвижен и сказочно прост.
Так тоскует вселенское ухо
По забытой симфонии звезд.
Так вонзает смертельное жало
Скорпион золотого дождя,
У небес под ночным покрывалом
Так хохочут огни октября.
А верхушки печального леса
Прячут мысли свои в облака —
Это ветер, беспечный повеса.
Их качает на длинных руках.
И земля словно в ризы одета,
Вся как капля хмельного вина,
Ощущение бабьего лета —
Это осень звенит, как струна.
* * *
Желтокрылые бабочки-листья
Закружились, залистопадили.
Не рябин то горячие кисти,
Это крылья драконы расправили.
Так казалось мне осенью рыжей.
Когда с грустью по скверу гуляла,
Листопадами воздух был выжжен,
Как гудками — молчанье вокзала,
А дожди расплели свои косы,
И прохожих попрятали крыши.
Это осень с глазами раскосыми
На ладони озябшие дышит.
* * *
Разбилось зеркало луны —
Жасмины будут долго плакать,
Звенят оковы тишины,
Что стонет в закоулках мрака.
Ночь забродила, как вино,
А я заплакала спросонок.
Как больно сердцу. Ведь оно
Надето на луны осколок.
* * *
Тяжело мне, Господи,
Истерзалась я.
Брошены на простыни
Карты для вранья.
Ложью нежной, сладкою
Сердце напою.
С карточкой-раскладкою.
Жизнь соединю.
Дама пик моргнула,
Видно, неспроста.
«Дочкой Вельзевула
Иль слугой Христа
Будешь ты?» — спросила
Ведьма — дама пик.
От какой-то силы
Сам ответ возник.
Королевой ада
Стала я тотчас.
Такова награда
За ночной пасьянс.
* * *
Стакан гранатового сока
Разлил Господь по небесам.
Вставало сонце на востоке,
Ложилась на цветы роса.
Как кровь на землю с тонкой шпаги,
Сок капал в летопись веков
На древние ее бумаги
Вот так, из тьмы ночных оков.
С зарею новый день рождался —
Для горя или для любви.
И даже Бог завосхищался
Простым творением своим.
* * *
Машет в небе хвостом
Медведица.
Все твердят, что умрем —
Не верится.
Чтобы так, без следа,
Чтобы так, в никуда —
Не верится.
И земля, как всегда,
Несмотря на года,
Вертится.
Бесконечность во всем
Светится.
Все «твердят, что умрем —
Не верится.
* * *
Межгалактический балет
Танцуют звезды.
И ночь — разорванный конверт.
Печаль и слезы.
Ты мне писал, что не вернуть
Того, что было,
И боль кинжалом прямо в грудь
Луна вонзила.
Что мне осталось? — только Грин,
Читай, как прежде,
И в танцах звездных балерин
Ищи надежду.
* * *
Там, наверху, кто-то плачет.
Кто? — это вечный вопрос.
Светлые образы прячут
Локоны нежных берез.
Длинные нити дождинок
Землю окутать хотят.
Множество теплых слезинок
Прямо в ладони летят.
Дождь по земле тихо скачет
И улыбается мне.
Может, то ангел мой плачет
Там, в голубой вышине?
* * *
Дождик мокрой бахромой
С хмурых туч свисает.
Он зовет меня с собой,
Дочкой называет.
Он читает мне стихи
С мокрых листьев клена,
Говорит мне: «Сбереги
Их в душе, Алена».
Он прижмет меня к себе,
В лужу поглядится,
Поиграет на трубе,
А потом умчится.
* * *
А дождь рыдал, ломая крыши
Своим блестящим каблуком,
И мне казалось, что он слышит,
Как я зову его тайком:
«Приди скорей, сквозь все преграды,
И смой слезой с меня печаль».
И я была ему так рада.
Но он бежал куда-то вдаль.
Он не пришел напиться чаю,
Поговорить о том, о сем,
И я сижу одна, скучаю,
А так скучали бы вдвоем.
Дождь орошал весь мир слезами,
А я была совсем одна.
Преградой стало между нами
Стекло закрытого окна.
* * *
Дождь, как подбитый лебедь, падал
На землю тихо с высоты.
И мягким бархатом прохлада
Спадала шлейфом темноты.
Как птицы, прочь минуты мчали
В густую ночь моей весны.
Твои объятья обещали
Забвенье счастья. Явь и сны.
Сплетались вместе в танце страсти.
И я ждала — дождь пел о том,
Что ты придешь. И я от счастья
Его ловила жадным ртом.
* * *
Плясали пальцы на струне,
Рождалась музыка случайно,
И на растерзанном окне
Дождь пел божественным сопрано
То ангел поломал крыло,
И кровь дождем поющим льется,
Как слезы бедного Пьеро,
Как свет звезды на дно колодца.
И напряженные часы
Взрывались смерти тихим гимном
Она стояла без косы,
Одетая в цветы жасмина.
И улыбалась, как во сне.
Так безмятежно, тихо, странно.
Плясали пальцы на струне,
Рождалась музыка случайно.
* * *
Дождь аккорды мелодий
Набросал на листках,
А во мне что-то бродит
И стучится в висках.
Мне так хочется плакать,
Петь забытый куплет,
И осенняя слякоть,
Как помятый билет.
В эту осень печали
Обезумевших дней,
Что меня укачали
В колыбели своей.
Потому я рыдаю
И пою в эту ночь.
Я теперь понимаю,
Что я осени дочь.
* * *
Азартная игра — семнадцатая осень.
И листья падают, увы, не в масть.
И неизбежность, открывая пасть.
Меня в который раз, предупреждая, просит
Не продолжать игру. Ведь туз — залог победы —
Запрятан шулером-дождем в рукав.
Крапленую колоду карт раздав,
Он дышит мне в лицо туманом сигареты
И выжидает, поднимая ставки выше,
А на кону уже Душа моя.
«Попалась ты на удочку дождя!» —
То неизбежности охрипший голос слышен.
Но в эту осень мне не проиграть,
С дождем моя душа — как сын и мать.
* * *
А я — за экологию сердец,
Хочу, чтоб чище мы любили.
Улыбка — маленький гонец —
Прибавит счастья в нашем мире.
Бесплатно, даром, просто так,
Не надо лжи, снимите маски.
Пусть в каждом оживет чудак —
Волшебник из веселой сказки.
Давайте чудо совершим,
И улыбнемся всему свету.
Ведь я — за экологию души,
И вы со мной — я верю в это!
|