|
|
||
У каждого из нас - свой путь взросления. Иногда это происходит естественно, а иногда жизнь считает нужным вмешаться... | ||
Кто знает, где заканчивается то неподдельное восхищение жизнью, бьющей в нас ключом в период молодости, и начинаются серые дни будничного существования периода зрелости? Неуловимо, неощутимо происходит молчаливая смена этих двух противоположных этапов нашей жизни. И когда мы осознаем эту смену, как правило, уже слишком поздно - семья, работа, долг перед родителями, сослуживцами, начальством, обществом - все это крепко удерживает нас на месте. А когда кто-то в смятении пытается сбросить эти оковы будничности - только и слышно, как лениво, словно нехотя, бряцают невидимые цепи. Но рвать цепи - это удел титанов, а они рождаются так редко...
И вот человек стоит и с грустью смотрит вслед уходящей, вечносмеющейся молодости:
- Эй, вернись, куда же ты?
- Извини, дружище, но здесь становится скучновато...
- А как же я?..
- Ты? Ну, хочешь, - догоняй...
И человек делает последнюю попытку, изо всех сил натягивает цепи - но цепи прочны, и держат крепко...
- Нет, не могу, - вздыхает он.
- Ну, как знаешь - отвечает молодость и, напевая что-то веселое, неспешно скрывается за поворотом. Лишь доноситься чуть слышное:
- Может, свидимся еще...
Но человек знает, что это не так.
И, чтобы не плакать, он начинает шутить и смеяться, и все думают, что видят кого-то вполне довольного жизнью, - лишь он один знает правду.
Сколько нас таких, спрятавших рыдания в смехе?..
1
Эй, ты, там, на том берегу!
Расскажи, чем ты дышишь и чем живешь.
Эй, ты, там, на том берегу!
Расскажи, что ты слышишь и о чем поешь.
Эй, ты, там, на том берегу!
Эй, ты, там, на том берегу!
(К. Кинчев)
На маленькой, старой планете, до смерти надоевшей большинству жителей, живущих на ней, в одной крохотной комнатке сидел человек. Сознание его было изрядно затуманено содержимым двух только что опорожненных бутылок, стоявших на столе. Надпись на бутылках гласила, что содержимое было - увы, - не старой доброй водкой и даже не захудалым коньячишком. К сожалению, это было всего-навсего вино. И поэтому двух бутылок было явно мало. Мало, чтобы упасть и проснутся не раньше чем через сутки, в жутком похмелье, которое - о счастье! - надолго избавляет от грустных мыслей, да и вообще от любых мыслей.
Вообще-то, никакого особо трагичного повода напиться у этого человека не было. Вернее, повод-то был, но скорее радостный, чем грустный. Сегодня был день его рождения. Ему исполнилось двадцать два года...
Этот человек - я. А эта история - рассказ о небольшом отрезке моей жизни, пришедшемся на двадцать второй год моей жизни, и принесшем в нее столько изменений. Не скажу, чтобы эти изменения были хорошими. Наоборот - я бы многое отдал, чтобы их не было никогда. Но начну по порядку...
Очень долго я жил в неком "статическом" состоянии. Эта "статика" не была присуща мне с рождения. Просто с некоторого момента времени - где-то лет с семнадцати, я вдруг начал замечать, что меня гораздо меньше трогают чьи-то рассказы, эмоции, страдания и радости - вообще, любые переживания. Это было похоже на то, как будто вокруг меня медленно, но верно нарастала прозрачная, невидимая, но прочная масса. Пребывая внутри этой субстанции, я мог всех видеть, и все могли видеть меня, но контакта между нами уже как бы не было. Все информационные колебания - следствия мыслительных процессов, все эмоции, слова, тепло рождаемое соприкосновением - все это как будто натыкалось на невидимую, но прочную стену. И стена эта становилась все толще. А окружающий мир через эту стену воспринимался сначала с небольшой, а потом с всё большей задержкой. Безумная пляска Вселенной внезапно стала замедляться все сильнее и сильнее...
И вот в какой-то миг я ощутил, что мир вокруг меня полностью остановился. И все точки соприкосновения с ним окончательно исчезли. Вот в таком вот состоянии и провел я двадцать второй день своего рождения. А вечером, видимо следуя какому-то инстинкту самосохранения, решил напиться в усмерть. Получилось неважно, ну, да и так сойдет.
2
Второй день моего пребывания в Городе был, в отличие от предыдущего, теплым и солнечным. Солнце заливало окна, а когда я открыл дверь на балкон, в комнату ворвался ветерок, наполненный нежным, прощальным теплом бабьего лета. Я с удовольствием наблюдал в окно, как жизнь бурлила в Городе - этот бесконечный поток жизни был одной из главных причин моей большой любви к городской жизни. В нём так легко было раствориться...
Голова была на удивление ясной и абсолютно не болела. Вообще-то, я очень плохо переношу похмелье. На следующее после пьянки утро ощущение в моей голове такое... как будто ее разбили молотком и склеили суперклеем. Чтобы хоть немного унять боль, я принимаю позу похожую на смесь стойки на голове и наклона вперед. И только часа через полтора пребывания в такой позе я могу позволить себе встать на ноги.
Но в этот раз, видимо сказался переезд на новое место. Переезды часто действуют на людей необычно - угнетающе или наоборот - окрыляют их. На меня смена обстановки подействовала вот так - избавлением от похмелья. Что ж, тоже неплохо.
О вчерашнем настроении думать не хотелось, поэтому я решил себя чем-то занять. Для начала, нужно было распаковать вещи. Вообще-то, их было немного. Самым большим и ценным из всего, что я привез с собой, был компьютер - лучший друг и главный источник дохода. Собственно, из-за работы я и переехал в Город почти на полтора года раньше, чем планировал. Все дело было в этом самом "главном источнике дохода". Последние несколько месяцев я работал "фрилансером" - зарабатывал деньги написанием программок, решающих конкретные задачи различных работодателей. Главное, чем мне нравилась такая работа - это довольно высокий доход при небольшой занятости - 4-5 часов в сутки. К тому же, учась на программиста, я получал неплохую практику для будущей, более серьезной работы, на которую я надеялся устроиться по окончании учебы.
Фриланс был всем хорош, но чтобы работать фрилансером, нужен был Интернет. Без Интернета, каким бы классным программистом ты не был, ничего не получалось. А вот имея доступ к Сети, можно было зарабатывать, даже будучи начинающим программёром. Когда в нашем райцентре сделали, наконец-то, нормальную линию для высокоскоростного доступа к Сети, я сразу же кинулся искать работу. И нашел. Вот только, не прошло и года, как доступ решили убрать, а аппаратуру передать в соседний район - у нас она неокупалась. За восемь месяцев, которые я провел таким образом - работая по пять часов в день, а потом, занимаясь учебой и разными своими делами, я очень привык к такому образу жизни. Бросать все это и опять искать работу, чтобы вкалывать на государство с восьми до пяти, не хотелось. Ну, очень уж не хотелось. Поэтому я набрался решимости, немного поспорил с родителями и все-таки переехал в Город, где, конечно, никаких проблем с Интернетом не было.
Квартиру мне подыскал друг, у которого я всегда останавливался, когда приезжал на сессию. Мы с ним учились в одной группе, и так как он слишком поздно понял, что очень ошибся в выборе специальности, то моя помощь оказалась весьма кстати. В смысле, помощь в учебе. Для меня это было не трудно, а возможность бесплатно перекантоваться в Городе пару недель - такое не каждый предложит. К тому же он был очень хорошим и интересным человеком, как впрочем, и его младший брат. Оба были старше меня - один на три, другой на пять лет. Думаю, эти два брата действительно хорошо ко мне относились. По крайней мере, они были из тех немногих, которые всегда стремились сделать для меня больше, чем я мог сделать для них. С большинством остальных было, как правило, наоборот.
***
В последний вечер перед отъездом, я и один из моих немногочисленных приятелей сидели в давно облюбованном баре. Пиво, как всегда, было не слишком свежее, но лучше чем в других местах. Из динамиков доносился хриплый голос Курта Кобейна, поющего "All Apologies".
- Дерьмовое пиво!
Это была традиционная фраза, которую обязательно кто-нибудь произносил после первого глотка. Без этих слов пиво точно оказывалось дерьмовым. А так - могло и пронести. Своего рода магия. На этот раз заклинание произнёс он.
- Это точно. Зато музыка хорошая.
- Да, "Nirvana" - супер!
Музыкальные предпочтения - пожалуй, единственное, в чем мы с ним были похожи. Что не мешало мне считать Педро одним из ближайших друзей. Педро - это такое прозвище, а звали его по настоящему - Женя Петров. Обычно, в нашей компании особой оригинальности в прозвищах не было.
Приподняв бутылку с пивом, Педро провозгласил тост:
- За успешную акклиматизацию!
Бутылки издали вовсе не мелодичное "цок", а какой-то непонятный приглушенный звук.
Пожалуй, "Carlsberg" был все же неплохим, в этот раз.
Сорт пива, которое мы пили последним, много бутылок спустя, я не запомнил. Как впрочем, и его вкусовых качеств...
***
Еще раз, насчет прозвищ.
Вы будете смеяться, но меня в свое время называли Ария. Объяснение этому простое - был период, когда я очень сильно фанател от группы "Ария". В принципе, я и сейчас считаю, что в своем жанре они были и будут лучшими. Вот только сам жанр - старый добрый хеви-метал стал менее интересным для меня с возрастом.
Как я говорил, особой оригинальности в наших прозвищах не было.
Кстати, то, как изменялись мои музыкальные вкусы можно проследить довольно четко. Обычно, это происходило как раз во время сессии, когда я слушал музыку, в экстренном режиме готовясь к очередному экзамену. Ведь как обычно происходит процесс увлечения новой группой? Сначала, чаще всего - случайно, натыкаешься на какую-то песню, которая берет тебя за живое. Потом начинаешь искать другие в том же исполнении. Как правило, действительно замечательных песен у каждой группы не так уж и много. Но, под впечатлением от этих нескольких классных песен уже и все остальные кажутся хорошими. Впрочем, есть группы, у которых и вправду, каждая песня - шедевр. Жаль, что их не так уж и много.
Первой группой, от которой я зафанател была "Наутилус Помпилиус". Случилось сие после просмотра фильма "Брат", где все саундтреки были в исполнении этой группы. В песне, которая зацепила меня, была такие слова:
мы лежим под одуванчиковым солнцем
и под нами крутится земля
она больше чем моя голова
в ней хватит места для тебя и меня
мы лежим на склоне холма
кверху ногами на склоне холма
люди на холме кричат и сходят с ума
о том кто сидит на вершине холма
но у холма нет вершины
у холма нет вершины
он круглый как эта земля
у холма нет вершины
у холма нет вершины
он круглый как эта земля
иногда мне кажется, что я должен встать
и отнести тебя как дитя
броситься сверху с вершины холма
так будет лучше для тебя и меня
но мы лежим на склоне холма
и мне кажется, что это все ерунда
люди на холме кричат и сходят с ума
разбиваются, падая с вершины холма
но у холма нет вершины...
Песня называлась "Люди на холме". Даже сейчас, спустя много лет, после того как я услышал ее впервые, эти слова наводят меня на глубокие размышление. О тщетности суеты, например...
3
Другой мой приятель в прощальный вечер был за рулем, поэтому пить с нами пиво не мог. Зато у него была машина, и он предложил на прощание покататься по району. Мотор "десятки" дружелюбно взревел, хлопнули почти одновременно три дверцы и через миг мы уже мчали по ночной трассе, нарушая допустимую скорость движения по населенному пункту.
На самом деле, прощание было чисто символическим - Город был всего в ста двадцати километрах отсюда. Но всё же, я предполагал, что смогу приехать не раньше, чем через пару месяцев, так что мы решили провести последний вечер как следует.
Езда со скоростью более ста километров в час по далеко не идеальной дороге - это было как раз то, что нужно. Чтобы забыть такую ночь нужно очень постараться.
***
Ребята из ближайшего отделения выбранной мною заранее фирмы-провайдера подключили выделенную линию для доступа к Сети меньше чем за час. К их приходу я уже распаковал и разместил все привезенные с собой вещи. После этого решил испытать приобретенную перед самым переездом джезву. Купил я ее, будучи под сильным впечатлением от очень вкусного нерастворимого кофе, которым меня незадолго до этого угостил один знакомый. Откровенно признаюсь, что раньше я вполне довольствовался ширпотребным напитком именуемым "растворимым кофе". Да-да, именно ширпотребным, так как этот напиток не идёт ни в какое сравнение с тем, что посчастливилось мне попробовать у знакомого. После этого я решил научиться заваривать кофе самостоятельно. Благо, под рукой была специально купленная книга с многообещающим названием "Все о кофе". С первых же страниц в ней описывалось, как можно правильно приготовить настоящий кофе даже новичку. Рецепт, на котором я решил остановиться описывался в книге так:
"Для восточного способа нужен кофе очень тонкого помола (для этого в Турции, например, существуют особые мельницы). В джезву кладут сахар и кофе, заливают водой и медленно нагревают на слабом огне. Во многих странах Востока джезву просто ставят на горячую золу или разогретый песок.
Как только поднимется пена, джезву тотчас снимают с огня, следя за тем, чтобы на поверхности кофе сохранился слой пены. Кофе томится внутри джезвы, прикрытый, словно крышкой, пеной. Пена закупоривает узкое горло сосуда и не дает улетучиться кофейному аромату. Процесс нагревания джезвы повторяют 2-3 раза. Если потом слегка постучать джезвой о край стола, пена побелеет".
Насчет "очень тонкого помола" выбирать не приходилось - у меня в распоряжении был только пакет молотого нерастворимого кофе фирмы "Jacobs", но я все же рискнул. Джезва у меня была слишком широкая, так что я решил особо не уповать не пену и накрыл ее сверху крышкой. По-моему, на первый раз вышло совсем неплохо.
4
Второй вечер моего пребывания в Городе был укутан мягким теплом. Легкий ветерок приносил влажные запахи бегущей неподалеку реки. Сидеть в квартире в такой вечер не хотелось, и, победив искушение провести его сидя в Интернете, я быстро переоделся в спортивный костюм и запер за собой квартиру. Выйдя во двор и сориентировавшись, я неспешно направился в замеченную еще из окна кафешку, с целью проверки ее ассортимента. В основном, той его части, что имеет отношение к пиву.
Настоящим экспертом в "пивном вопросе" я себя никогда не считал. Но все же, за последние лет шесть-семь мне довелось попробовать множество различных сортов. И вот что я вывел для себя: "Не всегда цена пива может служить его оценкой". Звучит банально, но главное - это правда, причем неоднократно проверенная. Исходя из этого, я никогда не ограничивался только дорогими сортами, регулярно "проверяя" и более дешевое пиво. Так как большинство сортов со временем имело тенденцию к ухудшению вкусовых качеств, то экспериментировать приходилось довольно часто. Последними приятными открытиями стали "Brama" и "Hike". Будучи дешевле таких "китов" пива как "Carlsberg", "Tuborg" или "Stella Artuas", они обладали своим оригинальным вкусом. Хотя, конечно, это чисто субъективная оценка.
***
Молодая симпатичная продавщица с немного удивленной улыбкой продала мне по две бутылки "Brama" и "Hike".
- Чтобы как следует распробовать - объяснил я ей. По выражению её лица я понял - не поверила. Взяв пиво, я пошел к свободному столику в углу. Но заняться дегустацией в одиночестве не получилось - не успел я сесть, как услышал:
- Простите, здесь не занято?
Оторвавшись от бутылки "брамы" я поднял глаза. Говорившей оказалась невысокая хрупкая девушка в джинсовом костюме светло-голубого цвета.
Глоток, который я сделал перед этим, был, что называется, "от души". Поэтому в ответ я ограничился отрицательным покачиванием головы.
- Замечательно, - отодвинув стул, она села напротив меня. Поставила на стол бутылку слабоалкоголки с трубочкой. Теперь я смог рассмотреть девушку получше. Сразу же бросились в глаза длинные волосы необычного цвета - почти золотистые, как у натуральных блондинок, но с каким-то матовым оттенком. Трудно описать его словами. Если вы можете представить себе слиток золота, который не блестит, а поглощает свет, то это будет, пожалуй, наиболее подходящее сравнение. При этом они вовсе не казались тусклыми, а скорее, светились изнутри. Наверное, этот цвет можно именно так и назвать - цвет золота, светящегося изнутри. Да уж, хорошее пиво всегда настраивает меня на поэтический лад...
Кроме волос, ничего необычного больше в её внешности я не заметил. Наверное, если бы она была брюнеткой или "стандартной" блондинкой - вряд ли показалась бы кому-нибудь красавицей. Но вот эти чудо-волосы придавали ее внешности какое-то неуловимое очарование, заставляя вновь и вновь смотреть на нее.
Взглянув на все эти бутылки пива, стоящие передо мной, она забеспокоилась, от волнения, вероятно, переходя сразу на "ты":
- Ой, ты, наверное, ждешь кого-то?
- Да нет, никого не жду.
Я наблюдал, как беспокойство в её глазах медленно сменяется заинтересованностью.
- Значит, ты собираешься пить все это сам?
- Именно так.
- Ну и ну...
Помолчав, она добавила:
- А ты, как я посмотрю, не очень разговорчивый.
- Просто, пиво настраивает на созерцание...
Я увидел, что выражение заинтересованности в её зеленовато-карих глазах ещё больше усилилось. Видимо решив, что разговор стоит продолжения, она сказала:
- Кстати, меня зовут Аня.
Я назвал свое имя.
- Очень приятно.
Подняв свою слабоалкоголку она произнесла то ли предлагая, то ли спрашивая:
- За знакомство?..
В ответ я приподнял свое пиво: - За знакомство!
В следующие полчаса я узнал, что мы живем в соседних домах, и что это кафе, с неожиданно романтическим названием "Каравелла" - её любимая "точка отдыха".
В принципе, можно было посидеть и подольше - благо, атмосфера была приятной, но на меня внезапно навалилась страшная усталость - расплата за разгул последних дней. Поэтому, не оставалось ничего другого, как попрощаться.
На прощание она сказала:
- Приходи сюда завтра - я здесь почти каждый вечер просиживаю.
- Ладно. До завтра ещё дожить надо...
***
Сразу после "Наутилуса" я запал на "Арию". И длилось это около четырех лет. Четыре года их песни не надоедали мне. Музыка была немного кровожадной, но, как говориться, - стиль обязывает. Я вновь и вновь пропускал через себя те же хиты: "Воля и разум", "Здесь куют метал", "Улицу роз", "Дезертир". Всего не перечислишь. Не было ни одной "халтуры" - все на высшем уровне.
А потом "Ария" распалась. Разделилась, по сути, пополам. Солист, обладатель божественного голоса - Валерий Кипелов - ушел из группы, не разглашая причин и забрав с собой бас-гитариста и барабанщика. Название его новой группы, также как и наши с приятелями прозвища, не отличалось особой оригинальностью - "Кипелов".
В конечном итоге вместо одной хорошей группы получилось две. Но все же, сердца многих фанов были разбиты. Я же с этого момента начал стремительно терять интерес к хеви-металу и хард-року.
***
В одной из песен В. Кипелов, тогда еще - "ариец", пел:
Один глоток моей душе не даст огня,
Но искру может дать второй,
И вот опять с утра мне не понять,
Кто здесь, покойник, кто - живой!
Выпьем еще, приятель.
Выпьем еще,
Выпьем еще чуть-чуть.
И все!
Жаль, что в конечном итоге почти все великие группы стремятся к распаду...
5
Весь следующий день прошел в суматохе и беготне. Сначала я поехал в университет - встретиться с руководителем моего дипломного проекта. Обсудив с ним некоторые насущные проблемы и уточнив ряд нюансов, я поехал в новый, только что открытый супермаркет. Название супермаркета было многообещающим - "Полная чаша". Как и всегда при открытии, цены были несколько ниже, чем у конкурентов.
Накупив стратегических продуктов - несколько видов рыбных консервов, запас зеленого чая, лимонов и пару упаковок крекеров, я решил, что можно возвращаться домой. На часах к тому времени было уже полпервого.
Домой я приехал ровно в тринадцать ноль-ноль.
Желудок требовательно напомнил о своем существовании. Особого настроения возиться с приготовлением пищи не было, поэтому я наскоро соорудил обед из банки консервов, черного хлеба и бутылки пива. На этот раз я выбрал из пополненного вчера запаса бутылку "хайка" с ярко-оранжевой этикеткой.
Некоторые считают, что охлажденным любое пиво будет вкусным. Это - большое заблуждение. Хорошее пиво при охлаждении по настоящему расцветает - стает ароматнее, в нем четче проступают особенности сорта. А плохое пиво просто стает чуть менее противным и чуть менее горьким.
"Hike" был на высоте. Впрочем, на это я и рассчитывал, когда покупал его.
Уничтожив свой нехитрый обед, я пошел к компьютеру. Пора было приниматься за работу...
***
Вечером я отправился в кафе. Она была у того же столика, за которым мы сидели вчера - в самом дальнем углу, где освещение было не таким ярким. На столике стояла неизменная слабоалкоголка с трубочкой. Ограничившись на этот раз двумя бутылками "Tuborg", я направился прямиком к ней.
- Что так скромно сегодня? - она кивнула на пиво.
- Чрезмерность ведет к потере интереса - поучительным тоном ответил я. - Если постоянно пить много пива, то оно когда-нибудь может надоесть. А это было бы ужасно...
- Почему? Разве мало других алкогольных напитков?
- Да нет, не мало, но пиво - это нечто особое. Его нельзя заменить чем-то другим.
- Серьезно? И в чем же, интересно, эта его особенность состоит?
Я немного помолчал, собираясь с мыслями.
- Ну вот, представь себе скоростную трассу. Там где ограничение скорости, допустим, - не меньше ста километров в час.
- Представила.
- А теперь представь себе человека, который любит ездить со скоростью не больше шестидесяти км/час. При такой скорости он получает настоящее удовольствие от езды на машине. Медленнее - слишком скучно, быстрее - приходиться концентрироваться на дороге. И в том, и в другом случае - никакого комфорта.
- Интересно. И что дальше?
- Так вот, представь, что кто-то, например богач какой-нибудь, взял и построил для этого человека отдельную полосу на трассе, где он может теперь ездить со своей любимой скоростью сколько угодно.
Вот также и с пивом. Пить слабоалкоголку - слишком медленный эффект, пить что-то покрепче - слишком быстрый. Пиво - моя любимая скорость.
- Круто. Я такого объяснения еще не слышала... - она задумалась, перерабатывая мои слова.
Воспользовавшись паузой, я наконец-то сделал первый глоток. Охлажденный "Tuborg", если тебе посчастливилось купить не подделку, - это нечто! От блаженства я даже прикрыл глаза.
- Но если ехать слишком долго, даже на своей излюбленной скорости, - продолжил я, возвращаясь к началу разговора, - то езда может, в конце концов, надоесть.
- Поэтому ты делаешь остановки - понимающе кивнула она.
- Вот именно.
***
Когда я оглядываюсь назад, то вижу, что мне всегда было легче подружиться с девчонкой, чем завести с ней роман. Большинство мужчин отнесутся к этим словам с некоторым скепсисом... Но тем не менее, это так. Мало того, у меня всегда было больше приятельниц, чем приятелей.
Вероятно, все дело в конкуренции. Чтобы мужчины стали друзьями, им сначала нужно присмотреться друг к другу, "притереться" один к одному. Понять, кто из них будет лидером. Или убедиться, что они не конкуренты из-за разности "сфер влияния". Например, бизнесмену легче подружиться с актером, чем актеру с певцом - борьба за популярность станет серьёзной помехой.
А с женщинами все просто - в большинстве случаев они отличаются от нас, как Луна от Сатурна. Или как фрукт от овоща. Дружба с ними развивалась сама по себе - мне даже напрягаться не приходилось. Может, все дело и было как раз в том, что я не напрягался. Просто слушал, а иногда что-то рассказывал. Мои приятельницы, все как одна говорили, что со мной чувствуют себя спокойно.
А насчет романтических отношений... Как-то не складывалось у меня с этим. Вроде бы и есть все предпосылки - вы хорошо изучили друг друга, вам интересно проводить вместе время, но стоит переступить эту грань дружбы и все начинает разваливаться на глазах.
После нескольких попыток проанализировать эту ситуацию, я решил, что видимо, все дело в обязательствах. Одно дело, когда у вас дружеские отношения и совсем другое, когда романтические. В первом случае вы оба - приятели, а во втором Ты - Её парень, Она - Твоя девушка. Чувство собственничества убивает духовную близость.
По крайней мере, в моём случае дело обстоит именно так. Последний раз я, когда я испытал это на себе, было очень неприятно. Все закончилось полным разрывом, а ведь в начале мы были действительно близки с той девчонкой...
Поэтому вечером, когда я проводил Аню к подъезду, в моих мыслях не было ни малейшего намека на романтику. Впрочем, кажется, в её мыслях тоже...
6
У меня есть два любимых писателя. Мое восхищение ими настолько велико, что я принимаю все их произведения безоговорочно и каждому нахожу место у себя в душе.
У обоих этих авторов есть нечто общее. Пожалуй, правильнее всего будет назвать это умением создавать атмосферу. И неважно, о чем идет речь в книге, какой у нее сюжет - я знаю, что атмосфера будет та же. Этакая смесь философской печали и тоски недосказанности.
Один из этих писателей - Харуки Мураками. В свое время он написал такие слова: "Уже несколько месяцев и даже лет я один сижу на дне глубокого бассейна. Теплая вода, мягкий свет - и тишина. И тишина..."
Когда я прочитали этот фрагмент, у меня даже мурашки забегали по коже - настолько точно он передавал мое внутреннее состояние.
Но с тех пор в моей голове уже не раз возникал вопрос: "А стоит ли всплывать на поверхность"?
***
На следующее утро пошел дождь. Проснувшись, я не вставал ещё некоторое время, вбирая в себя его звуки. Приятно было, лежа в теплой постели, слушать барабанную дробь капель по оконному стеклу.
Все же я встал и принялся делать свою обычную утреннюю зарядку. А потом отправился принимать душ. Возможность чередования горячей и ледяной воды - это действительно великий подарок Прогресса человечеству. Будь у меня побольше поэтического дарования, я бы обязательно сочинил "Оду Контрастному Душу". Возможно, когда-нибудь я все же напишу философский трактат на тему: "Постижение истины посредством синусоидального изменения температуры воды".
После душа захотелось выпить кофе. Окрыленный предыдущим успешным опытом, я решил испробовать еще один рецепт. В книге он описывался так:
"В джезву кладут чайную ложку сахарного песка и, не заливая водой, ставят на огонь. Сахар под действием тепла плавится и карамелизуется. После того как он приобретет светло-коричневый цвет, джезву снимают с огня и заливают в нее воду. Когда вода закипит, добавляют кофейный порошок. Поднимается пена. Кофе дважды или трижды подогревают, не доводя до кипения.
Пропорция такая: на 50-60 г воды (маленькая кофейная чашечка) один кусочек быстрорастворимого сахара и полная чайная ложка кофейного порошка. Если очень сладкий кофе вам не по вкусу, сахара можно положить меньше или ограничиться щепоткой только для смягчения воды. Кофе получается с приятной горечью и имеет специфический вкус и запах".
В этот раз не все прошло так гладко, как в предыдущий. Засмотревшись в окно, я прозевал тот момент, когда сахар стал не просто плавиться, а уже начал кипеть. Комната моментально наполнилась дымом. Никогда еще не видел, чтобы что-то дымило так сильно. Пришлось открывать окно, чтобы проветрить квартиру, и надеяться, что никто не вызовет пожарных. Тем не менее, я довел приготовление кофе до победного конца. В итоге мне пришлось высыпать в него еще несколько ложек сахара, чтобы заглушить горечь. Зато аромат получился просто превосходный.
Пожарных, к счастью, никто не вызвал.
***
До трёх часов (а мой теперешний работодатель требовал присутствия в Сети с трёх до восьми вечера) было ещё далеко. За окном по-прежнему лил дождь. Взяв наугад из холодильника бутылку пива - это оказалась "Brama" - я включил на компьютере проигрыватель. После этого сел в кресло и стал слушать. Шевчук пел, заглушая звуки дождя за окном:
Он прожил много лет, он прожил много зим.
Тянулись серые дни, и никого рядом с ним.
Он просто пил, ел, спал. Тянулись серые дни.
Тянулись серые дни, они и только они.
7
Дождь перестал только под вечер. Одевшись потеплее, я пошел уже привычным маршрутом в кафешку. Сегодня я снова пришел вторым. Продавщица выжидающе смотрела на меня, и в её взгляде ясно читался вопрос: "Что еще он придумает"? Я решил удивить её:
- Стакан зеленого чая с лимоном и без сахара.
Эффект был что надо. Краем глаза я видел, что Аня прикрыла лицо рукой, чтобы не рассмеяться, увидев выражение лица продавщицы.
На столике перед ней стояла бутылка фруктового сока...
- Вот, видишь - я сделала выводы из твоей истории - сказала она мне.
- Да, я заметил.
- Хотя, если честно, я не очень легко поддаюсь влиянию.
- Да?
- Ну, я не думаю, чтобы кто-то из моих знакомых мог вот так просто заставить меня перейти на фруктовый сок.
- Может все дело в том, что я и не заставлял тебя? Просто высказал тебе свою позицию, и ты нашла её разумной - разве не так?
- Возможно. Все же, обычно я так просто не меняю свои вкусы.
Она отпила немного сока.
- Знаешь... не знаю даже как сказать...
Аня замолчала, подбирая слова.
- Вобщем, есть в тебе что-то такое...
- Какое? - мне даже стало интересно.
- Успокаивающее, что ли. Как будто с вершины горы наблюдаешь за океанским штормом - все видно и слышно, но чувствуешь себя в полной безопасности.
Ну вот, наша песня хороша... Чем это интересно я их всех так успокаиваю? Может мне пойти в психоаналитики?
***
После "разрыва" с "Арией", я долгое время не мог остановиться ни на какой конкретной группе. Слушал все подряд. Вот лишь краткий перечень: "Nirvana", "Cardigans", "No Doubt", а также "ДДТ", "Алиса", "Кино", "Агата Кристи", "Би-2", "Сплин" и т.д.
В принципе, все они были хороши, но видимо, такой уж я от природы - однолюб. А среди всех этих групп не было явно выделяющегося лидера. Подходящий кандидат был найден как раз во время очередной сессии, на квартире у одногрупника. Совершенно случайно у него, слушавшего всегда какую-то попсу, оказалась песня группы "Cranberries" - "Wake Up And Smell The Coffee". Необычная музыка, непривычный для слуха вокал - все это не могло не вызвать моего интереса. Дальнейшие поиски песен давали неизменно хороший результат - каждая песня была чем-то особенным. Ну, почти каждая.
Вот так музыка "Cranberries" вошла в мою жизнь. Но, к сожалению, и этот "роман" пришел к концу - где-то, через год.
Езда по одной и той же трассе, в конце концов, надоедает.
***
В спокойном, размеренном ритме прошло еще несколько дней. Осень набирала обороты, дожди шли все чаще. Иногда - круглосуточно. Иногда - прекращались совсем.
Если вечером дождя не было - я шел в кафе. Пил пиво, чаще всего в компании с Аней. Пару раз - с Педро, который учился в этом же городе, но жил, к сожалению, на другом его конце. Я познакомил их. Когда мы остались одни, Педро дал Ане краткую, но точную характеристику:
- Свой человек!
Я полностью с ним согласился.
Аня о нём не сказала ничего.
8
Другой мой любимый писатель - Эрнест Хемингуэй. Хотя по хронологии правильнее будет поставить его на первое место. Всё же, Мураками начал писать попозже.
Я встречал нескольких людей, являющихся поклонниками творчества Хемингуэя. Всех их, как правило, интересовало, что мне нравиться у Хема больше всего.
- Все нравиться - отвечал я.
- Это понятно. А что нравиться больше всего?
Мой ответ неизменно удивлял их:
- Больше всего - "Фиеста".
- "Фиеста"? Но ведь там почти ничего не происходит...
- Вот именно.
Я так считал тогда, и продолжаю придерживаться этого мнения и сейчас: написать рассказ, в котором "что-то происходит" гораздо легче, чем такой в котором это "что-то" практически отсутствует. Сделать это под силу лишь настоящим мастерам.
Кстати, кроме Хема и Мураками, такого мастерства я ни у кого и не заметил...
***
Крайней степенью ситуации, когда ничего не происходит, является тишина. Ведь даже во сне все же присутствует какая-то мыслительная активность. В результате, некоторым из нас даже сняться сны. А вот в тишине, - абсолютной тишине, я имею в виду - вообще ничего не происходит.
Задумывались ли Вы когда-нибудь о природе тишины? Истинной, оглушающей и всепоглощающей тишины. Странно звучит: "оглушающая тишина" - не правда ли? А ведь она может быть такой. Когда в детстве я просыпался среди ночи и не мог больше уснуть, казалось, даже мысли в моей голове боялись спугнуть эту тишину. Она была по настоящему плотной и ощущалась везде - в подушке, в одеяле, в самом воздухе - абсолютная тишина. И я лежал, окутанный ею, пока какая-нибудь, пролетавшая рядом машина не прогоняла наваждение.
Монахи Дзен задавали своим ученикам такую загадку: "Какой звук порождает хлопок одной ладонью"?
Ученик отыскивал укромное местечко и принимался медитировать, постоянно держа в голове этот вопрос. Иногда, погрузившись в транс, он начинал слышать стук собственного сердца. "Нашел!" - думал ученик и бежал к учителю. "Дурак!" - говорил ему учитель. Стук сердца рождается вследствие ударения его о грудную клетку. А это - два предмета, а не один.
И ученик потупившись, шел медитировать дальше.
Иногда, когда он сидел на берегу моря, ему начинало казаться, что ответ - это шум моря.
И снова учитель опровергал его: "Шум волн рождается, когда они ударяются о берег. Это не то, не то"
Ученик опять уходил ни с чем.
Но однажды он приходил в полном молчании. Безмолвие окутывало его словно плащом. В глазах была умиротворенность и покой. Учитель ждал, что ученик что-то скажет, но тот молчал. Он постиг ответ. Звук хлопка одной ладони - это тишина.
Самый чистый звук в мире...
9
Ее телефонный звонок разбудил меня часов в десять утра. Нашарив трубку, я сонно прохрипел в трубку:
- Аллё
- Привет. Боже, ну и голос...
- М-мм.. Привет... Я тут... спал, вобщем...
- Ночью спать будешь. День-то, какой замечательный, а ты спишь, соня!
В окно действительно было видно удивительно голубое небо, освещенное не по-осеннему ярким солнцем.
- Вобщем, у меня родители уехали в гости на несколько дней. Дома - скукотища, страшная...
- И?..
- Может, сходим куда-то? Погода-то, какая классная. Когда еще такая будет?
- Ладно, дай мне полчаса. Я зайду за тобой.
- Окей... И это... с голосом сделай что-то!
Вот блин...
***
Сегодня, в отличие от обычных кроссовок, джинсов и балахона, она была одета по полной программе - легкий осенний плащ, под ним - темно-серая юбка в мелкую полоску и такого же цвета гольф с белыми вкраплениями. На ногах были черные туфли.
- Как тебе мой наряд?
- Классно. Только непривычно...
- Что, думал я только под пацана косить умею?
- Да нет, что ты, - я окончательно смутился.
- Слушай, - попробовал перевести я тему - а тебе в универ разве не нужно? Ты-то на стационаре учишься, вроде?
- Вообще-то, нужно. Но просидеть такой день на парах было бы непростительной глупостью. Что-нибудь придумаю потом... Пошли?
- Пошли. Только куда?
- А вот это - секрет. На месте увидишь!
Добирались мы довольно долго - пришлось два раза пересаживаться на разные маршрутки. В конце концов, мы приехали на самую окраину Города, остановившись у трассы. По ней широким потоком проносились потоки машин - одни уезжали, другие - прибывали, сохраняя некий баланс в неизменном водовороте городской жизни. Как артериальная и венозная кровь - одна приносит свежий кислород, вторая - уносит продукты его переработки.
Конечной целью наших странствий стал маленький уютный бар, притаившийся между заправкой с одной стороны и каким-то непонятным трехэтажным сооружением с другой. Название бара как нельзя лучше отвечало его расположению - "Перевал". Видимо, имя ему придумал кто-то очень неглупый.
- Этот бар принадлежит близкому другу моего отца. Идём! - Аня уверенно вошла внутрь. Я последовал за ней.
Если снаружи строение выглядело несколько потрёпанным, то внутренняя обстановка значительно отличалась, причем в лучшую сторону. Все убранство было выдержано в одном стиле - начиная с шикарной стойки красного дерева, и заканчивая шлифованным паркетом. Столики, стулья, полки, стены - все было в рамках небольшой и строго ограниченной гаммы - от темно-красного до коричневого.
В баре играла музыка. Кто-то хриплым голосом пел что-то в стиле "шансон".
- Привет, дядя Миша! - крикнула Аня, как только мы подошли к стойке.
- О, Аннушка! Неужто решила проведать старика?!
- Да ладно, дядь Миш, какой же вы старик?
И, правда, "старику" было на вид лет тридцать семь. Вся его могучая фигура говорила о недюжинной силе и здоровье.
- Дядь Миш, познакомьтесь - она представила меня бармену.
"Старик", до этого не замечавший, или делавший вид, что не замечает меня, тотчас же расплылся в приветливой улыбке:
- О-о, так ты с кавалером?
Потом протянул мне руку и чопорно представился:
- Михаил Иванович.
- Очень приятно.
Пожатие у него было крепким и энергичным.
После подробных расспросов об отце и матери Ани, о её учебе, планах на будущее и т.д. и т.п. мы наконец-то сели за столик.
Пили мы вино - подарок дяди Миши. Он так настаивал, что нам стало не удобно отказывать. Видно было, что приезд Ани действительно обрадовал его.
- Ну вот, теперь мне не избежать дома расспросов - что там у меня за кавалер такой. Дядя Миша ведь обязательно разболтает папе.
- Придумаешь что-нибудь.
Она, прищурившись, посмотрела на меня.
- Знаешь, а ведь со стороны оно, наверное, именно так и выглядит. Я имею в виду, что вот мы здесь сидим, пьем вино - прямо романтика какая-то.
- Ну и что. Тебе разве не всё равно, что кому кажется?
- Да в принципе - все равно. Только интересно получается... Мы ведь с тобой уже почти месяц как познакомились. Другой на твоем месте давно бы перешел от дружбы к ухаживанию.
- Разве плохо так, как есть?
- Да нет, что ты. Просто мне любопытно - неужели, я тебе совсем не нравлюсь?
Ну вот. Вопрос поставлен в лоб, и все мои выверты ни к чему не привели. В принципе, я был готов к нему. Рано или поздно такой вопрос задавало большинство девушек, с которыми я был знаком. И каждый раз приходилось заверять их, что они, конечно же, нравятся мне. Просто, наученный горьким опытом, я опасаюсь, как бы не потерять их дружбы. Одни - те, что поумнее, или поопытнее - понимали, что я имел в виду. С такими я сохранял хорошие отношения очень долго. Другие - из-за наивности, или из-за чрезмерной самоуверенности, - предпочитали рискнуть, уверенные, что с ними всё будет иначе. С этими, в конце концов, происходило неизбежное расставание, чаще всего - навсегда.
Почему-то мне захотелось, чтобы Аня оказалась из первой категории.
- Видишь ли... - осторожно начал я. - Пожалуй, мне проще будет пояснить это на примере...
- Как с пивом? Мне очень понравилась та аналогия.
- Да, как с пивом. Так вот... Дома у меня есть цветок. Не помню, как он правильно называется, но все его зовут калачиком.
- Герань?
- Точно, герань. Я её регулярно поливаю, иногда вспушиваю землю - короче ухаживаю за ней, как положено. За это она радует меня своими цветами. Когда она расцветает, то становится похожей на виноград - только на гроздьях вместо ягод - розовые цветки. А еще, говорят, герань излечивает от головной боли.
- Да, я тоже об этом слышала.
- Ну, так вот, все это очень хорошо для нас обоих - она получает от меня то, что ей нужно для жизни. Я - эстетическое удовольствие, а так же удовлетворение оттого, что все же кому-то необходим - хотя бы и цветку. Думаю, это тоже можно назвать своего рода дружбой.
- Пожалуй, можно.
- Но при этом я всегда пытаюсь строго соблюдать одно правило.
- Какое?
- Я стараюсь никогда не притрагиваться к ней. Стоит это сделать и герань начинает источать такой неприятный запах, что приходиться проветривать квартиру - такая у нее сильная защитная реакция. Получается, что дружба дружбой, но до определенной меры. Перегнешь палку - и ничего хорошего не выйдет. Понимаешь, о чем я?
- Кажется, начинаю понимать.
Я заметил, что моя история расстроила её, поэтому добавил:
- И знаешь что? Не следует обижаться на герань за то, что заложено в неё природой.
Она кивнула.
- Я поняла. Просто, как-то несправедливо получается. Что же, из-за этой защитной реакции цветок так и будет всю жизнь одиноким?
Хотел бы я сам узнать ответ...
***
Вызвать жалость к себе - это результат, к которому я стремился меньше всего, рассказывая Ане эту историю. Поэтому, на остаток дня мне пришлось собрать все свое остроумие, чтобы рассеять впечатление от рассказа. Вроде получилось неплохо.
Ведь на самом деле, на мой взгляд, жалость здесь абсолютно неуместна. В конце концов, я бы мог несколько поступиться своими принципами, для той или иной девчонки, стать чуть менее искренним - вобщем, делать то, что делает большинство. В ответ, она могла бы поступить так же. Так был бы найден компромисс. Но к чему бы все это привело?
Было время, когда я работал в одной государственной организации. Всего там было двадцать четыре сотрудника плюс три охранника. Кроме охранников мужчин было всего двое - я и шофер.
Когда ты изо дня в день сталкиваешься с теми же людьми, то поневоле начинаешь узнавать кое-что о них. И вот что я узнал: большинство этих женщин всячески обманывали своих мужей. Не со злого умысла, конечно, а чтобы избежать скандалов, ссор. Ведь, рано или поздно, мужья, в основном, поступают именно так, как им советуют жёны. Так зачем же тратить время, советуя и убеждая, когда можно просто солгать или умолчать? Тем более, если результат в итоге - тот же? Подобным образом, в некоторых вопросах, поступают, вероятно, и мужья.
Меня всегда до глубины души возмущало такое отношение. Если полной искренности не существует даже между такими близкими людьми как муж и жена, то, что же тогда? Неужели нельзя верить никому? Тогда уж лучше жить так, как я - одному. Вероятно, так и было бы, если б природа не заботилась столь сильно о продолжении рода. Поэтому, наверное, большинство людей никогда и не задумываются о таком печальном положении вещей. А я - всего лишь исключение, подтверждающее правило.
Скорее всего, именно оттуда и берет начало мое убеждение, что одиночество - это наш удел, которого нельзя избежать. Снова и снова приходит в голову одна и та же мысль: "Каждый человек - это вселенная". И поэтому жалость здесь неуместна, иначе пришлось бы жалеть всех. Все человечество. Ведь все мы - вселенные, которые никогда не пересекаются.
Хочется верить, что я прав не до конца. Иначе, зачем тогда все эти трепыхания?
10
Распрощавшись с Аней, я пошел к себе. После дорогого вина не хотелось заканчивать вечер пивом. Поэтому я решил приготовить себе грог.
На самом деле, я не знаю, как готовиться настоящий грог. Но один приятель, утверждавший, что знает, говорил так:
- Запомни в гроге главное - это наличие горячего вина. Все остальное - ерунда. И каждый добавляет эту ерунду, просто, чтобы потом хвастаться другим: "Такого рецепта грога как у меня нет ни у кого". А на самом деле, рецепт всегда один - вино и высокая температура.
Отталкиваясь от столь убедительной проповеди, я сочинил для себя свой собственный рецепт, который меня вполне удовлетворял. Для начала, конечно, необходимо было вино - обязательно красное. Это было единственное ограничение, которое поставил мой приятель:
- Из белого вина грог готовят только извращенцы или идиоты.
Пока вино нагревалось до нужной температуры, я производил следующие нехитрые манипуляции: в кружку выливал чайную ложку мёда, потом отрезал половину лимона и выдавливал её поверх мёда. Когда вино почти начинало кипеть, я выливал его в ту же кружку. Сверху высыпал чуть-чуть корицы и тщательно все это перемешивал. Грог получался превосходным. Как на мой вкус, конечно. По крайней мере, я любому мог сказать, что готовлю грог по своему собственному рецепту.
После одного стакана по всему телу моментально разливалось тепло и сразу же начинало клонить ко сну. Такой сон был очень полезным. Я не раз излечивался таким способом от простуды.
Ночью, как обычно, мне не снилось ничего.
***
Следующим шагом на извилистой тропе моих музыкальных увлечений стал... рок-н-ролл. Таким кардинальным образом на меня повлиял всё тот же Мураками. В большинстве его книг, которые я прочитал, он так часто упоминает различные названия песен, что, в конце концов, я не выдержал и решил найти хотя бы некоторые из них. Для этого я залез в Интернет. Сначала я хотел искать песни по названию, но потом решил попытать счастья и набрал в поисковике: "Песни из книг Мураками". Первый и единственный сайт, найденный по точному соответствию, оказался настоящим Клондайком. Он был всецело посвящен творчеству этого великого писателя. И там был именно такой раздел: "Песни из книг Мураками". Большего и желать было нельзя.
Бич Бойс, Элвис Пресли, Роллинг Стоунз, Биттлз и прочие. Всего записей там оказалось на целых четыре альбома. И это еще, наверное, было не полное собрание песен.
Конечно, далеко не все их можно было отнести к рок-н-роллу. Но ведь, все равно, это были песни совсем другой эпохи. Музыка была проще, чем современные сверхсложные гитарные партии, но отдавала искренностью. Слова были наивнее, чем сейчас, но они говорили о сути вещей. Все это я и подразумеваю под Рок-н-Роллом. Думаю, многие поймут такую точку зрения, особенно - те, кто постарше.
11
У Ани началась сессия. Теперь она безвылазно сидела в квартире и хаотично пыталась восполнить пробелы в знаниях. Те пробелы, которые до этого заполнялись слабоалкоголкой. Началось сие печальное мероприятие 17 октября, и должно было продлиться как минимум до конца месяца.
До моей сессии было еще целых три месяца, поэтому напрягаться было рано. Я каждый день выделял на учёбу по нескольку часов, так что рассчитывал подготовиться без особых усилий.
Рабочий график оставался прежним - с пятнадцати ноль-ноль до двадцати. Работодатель мне попался хороший, платил то, что и обещал. Я же со своей стороны тщательно шлифовал программки, постоянно пытался улучшить алгоритмы, увеличить быстродействие и вообще, честно отрабатывал свою зарплату. Так что мы были полностью довольны друг другом.
В остальное время приходила Скука. Только теперь стало понятно, как мне повезло, что я познакомился с Аней уже на второй день после переезда. Иначе, кто знает, когда бы у меня тут появились друзья? При таком-то домоседском образе жизни.
Правда, можно было связаться с одногрупниками - среди них было несколько действительно нормальных людей. На мой ненормальный взгляд, конечно. Но пока я раздумывал, к кому бы напроситься в гости, позвонил телефон:
- Алё.
- Холла, амигос. Педро - гроза Мадрида на связи.
Гроза Мадрида - надо же. Сам-то, небось, только что узнал о связи Мадрида и Испании. Эрудиция Педро всегда колебалась от нуля до бесконечности. Со знаком минус.
- У меня тут сегодня всего одна пара. Преподаватель заболела. Так что, может, пивка?
- Ладно, тогда дуй ко мне. Пива-то полный холодильник.
- Хе! Считай что я уже там!
***
Я постепенно начинал смиряться с тем, что вот так и пройдет эта осень - под пиво. Золотая осень, омытая золотистыми пивными волнами. Красиво, правда? Теперь, несколько лет спустя, я усвоил, что скучной может быть любая пора года. Точно так же, как и захватывающе интересной. Все зависит от настроя. Если у тебя есть какие-то четкие планы на тот или иной сезон - ты будешь хозяином положения. Любые планы - сходить в поход, поехать на море, на экскурсию, дополнительно подработать энную суму денег - все что угодно. А если никаких планов нет - то жди прихода Её Величества Скуки. Древней, злющей старухи, покрытой зеленой плесенью и с безумным огоньком в глазах.
Вот и в ту осень, она сразу же среди почти миллионного населения Города безошибочно выбрала меня. Узнала старого знакомца, карга. Так что, только одно и оставалось - пить пиво.
***
Общение с Педро всегда давало много пищи для размышлений. Его здравый ум, незамутненный никакими лишними знаниями, часто был способен увидеть самую суть ситуации.
Заглянув в мой холодильник, он сразу же определил:
- Буржуй!
Педро пил "Янтарь". В моем же холодильнике не было ни одного сорта отечественного пива, давно уже утратившего мое доверие. Однако Педро был человек предусмотрительный. Из-под полы джинсовки он достал запечатанную бутылку "Янтаря", чем вызвал мое неподдельное восхищение. С такой расчетливостью ему бы в шахматы играть.
Любовно глядя на бутылку, Педро произнес:
- Вот оно - совершенство!
Да уж, самые разные бывают вкусы у людей...
***
Помню, как Педро услышав, что я начал слушать рок-н-ролл, заявил:
- Э, брат, да ты так скоро от классики начнешь балдеть.
Его предсказание сбылось приблизительно через год. Поначалу, признаюсь честно, классическая музыка вызывала у меня зевоту и сонливость. Я и представить не мог, что когда-нибудь всерьёз заинтересуюсь ею. Слишком уж помпезно, слишком размеренно. Однако... Как говориться - "Никогда не говори никогда". Однажды мне попал в руки диск с надписью "Modern Classic" - обработки классических мелодий современными композиторами. Это было нечто. Особенно меня поразила мастерская игра Ванессы Мэй. Легкие, душевные звуки скрипки проникали в самое сердце.
Переход к уровню классики я считаю логическим завершением моего музыкального развития. Каждый раз, когда я делал новый поворот на этом пути, я находил что-то новое, но при этом сохранял и найденное раньше. Так что теперь мне сложно определить, чему же на самом деле я все же отдаю предпочтения - классике, року или рок-н-роллу.
Думаю, тут уместно будет провести аналогию с переходом от рабовладельческого режима к демократии. Сначала - четко выраженная приверженность одним критериям, потом постепенное развитие, влекущее за собой смягчение этих жестких ограничений. И, в конце концов, - полное равноправие. Разуметься, это не касается попсы. Уж чего я точно никогда не стану слушать - так это рифмованного вздора, созданного с целью заработка денег.
Вот таким вот образом, происходила моя "музыкальная эволюция".
***
За пивом Педро предложил:
- А поехали домой? Проведаем хоть...
Я уже и сам подумывал об этом. Конечно, нарушать такой уютный режим, какой я себе устроил, не очень хотелось. Но с другой стороны, тянуло увидеть родителей, брата, друзей. Да и вообще - Малая Родина все-таки.
- Когда?
- В пятницу, после обеда.
- Нет, у меня работа. Давай лучше в субботу утром?
- Окей.
12
Родной райцентр недружелюбно встретил нас огромными лужами на раздолбанных дорогах. Едва мы вышли за территорию автовокзала, как промчавшаяся прямо по одной из таких луж машина облила Педро с ног до головы. Я, к счастью, успел вовремя отскочить. Таких интересных слов от своего приятеля я ещё не слышал. Всё-таки, Город явно способствует развитию личности.
Добравшись до своего дома, я попрощался с ним. Выходить куда-то вечером по такой погоде не было ни малейшего желания, так что мы договорились встретиться в понедельник утром на том же вокзале.
Дома все уже было готово к моему приезду. Видимо, родители не на шутку соскучились. Конечно, бывало, я и раньше уезжал из дома надолго - те же сессии длились по нескольку недель. Но в этот раз меня не было целых полтора месяца. Да к тому же, это был мой первый прыжок в "самостоятельную жизнь". Вобщем, был законный повод устроить праздничное застолье. Что мы и сделали.
***
Все выходные я просидел с родителями, рассказывая им об укладе моей "городской" жизни. Их интересовало буквально все: чем я питаюсь, что делаю в свободное время, не начал ли курить, не надумал ли жениться и т.д.
А в понедельник утром я снова вернулся в милый моему сердцу Город. Как и обычно, он встретил меня радушными объятиями суетливой толпы. Не знаю, как могло получиться, чтобы сельский житель настолько полюбил городскую жизнь. Намного сильнее коренных горожан. Видимо, во всем виноваты книги. Очень редко в них действие происходило в маленьких населенных пунктах. Намного чаще в роли сцены выступали мегаполисы. Сотни и сотни книг, которые я глотал запоем в школьные годы, заронили в моей душе семена, пустившие крепкие корни. Сколько раз я мечтал окунуться в это кипение жизни, влиться в этот бурлящий человеческий поток... И я был по настоящему счастлив, когда наконец-то перебрался сюда.
13
Один из персонажей все того же Мураками говорил: "...смысл писательства я вижу в том, чтобы самому чему-то научиться". Должен сказать, что разделяю эту мысль на все сто. Добавлю только, что иногда конечная цель - это даже не научиться чему-то новому, а хотя бы просто разобраться со старым. Разложить по полочкам, рассортировать по алфавиту, по внешнему виду, по форме, по весу и так далее. Когда я начал рассказывать эту историю, то вначале хотел просто выплеснуть накопившееся внутри на бумагу. Просто так - для себя одного и ни для кого больше. Но постепенно, поднимая одно воспоминание за другим, мое нынешнее "я" как бы отошло в сторону - вышло за пределы ситуации. Субъективное восприятие перешло в объективную оценку и анализ. Это похоже на то, как будто врач, загнавший занозу, рассматривает ее в лупу. Сначала его интересует лишь как бы побыстрее избавиться от нее. А потом он замечает, какой непривычной формы эта заноза, и под каким неожиданным углом она вонзилась в палец, и в какой необычный цвет окрасился близлежащий участок кожи и т.д. И вот, из пострадавшего, желающего избавиться от боли, он превращается в исследователя-энтузиаста.
Конечно, это не совсем точное сравнение - никто ведь не будет ставить опыты на своей руке (врачи, в основном, предпочитают экспериментировать на своих пациентах). Но все же, надеюсь, так будет хоть немного понятнее, что я пытаюсь сказать.
***
Сессия Ани благополучно закончилась и наши походы в "Каравеллу" возобновились.
- Конечно, сдала - ответила она на мой вопрос, скорчив презрительную мину.
- В наше время студенты стали настолько ленивыми и тупыми в основной своей массе, что стоит преподавателям заметить у кого-то хоть проблеск собственного мнения по тому или иному предмету, как они сразу же ставят нормальные оценки.
Отхлебнув несколько глотков традиционной слабоалкоголки, она задумчиво продолжила:
- Возможно, это их дань давно забытым идеалам? Как ты думаешь?
- Может быть. Ведь когда-то они видимо действительно мечтали учить... Это сейчас преподавателями стают, потому что взятки - очень прибыльное дело.
Не без гордости я прибавил:
- Однако у нас такой снисходительности к студентам не наблюдается. Во-первых, с взятками построже. А во-вторых, для нас, технарей, знания - это кусок хлеба. Не умея написать программу, программист не получит работы. Также как и механик, не знающий устройства двигателей внутреннего сгорания. Это у вас, гуманитариев, идет процесс деградации.
Аня видимо, была не в настроении спорить.
- Может, ты и прав - кивнула она.
Я ее понимаю. Когда мне удается сдать сессию без единой пересдачи - я тоже склонен относиться ко всем благодушно. Вот только в её тоне я уловил капельку грусти - или мне показалось? Она допила свою бутылку и без стука поставила ее на стол.
- Поедем в кино?
- Сейчас?
- Да. У меня билеты есть на вечерний сеанс. Комедия какая-то. Знакомые смотрели, говорят - умора. Ну, пожалуйста-а-а...
- Да ради Бога. Кино - так кино. Не пропадать же билетам, в самом деле...
- Ура!
Почему-то у меня было такое ощущение, что сзади скрипнула дверь. Такая огромная металлическая дверь... Глюки, наверное.
***
Комедия, наверное, была и вправду смешной. Если честно, я уже не помню ни ее сюжета, ни названия - помню только, что в главной роли играл Пьер Ришар. Мое внимание было приковано к Ане, которая в перерывах между приступами смеха умудрилась испустить около десятка таких печальных вздохов, что Пьер, если увидел их, заплакал бы посередине своей комедии.
Положив свою руку поверх её, я наклонился к Ане и спросил:
- Эй, ну что с тобой? Что-то случилось?
В ответ она глянула на меня так печально, что я уже подумал - сейчас заплачет. Но она лишь молча отрицательно покачала головой. А потом сказала с вымученной улыбкой:
- Давай смотреть фильм.
- Ладно.
Я хотел убрать свою руку, но она накрыла её сверху своей теплой ручкой, не поворачивая головы ко мне. Вот так мы и сидели - моя правая рука поверх её левой, а её правая - поверх моей.
И опять мне показалось, что я услышал скрип за спиной. И тут же ощутил легкое движение воздуха. Как будто кто-то очень быстро начал закрывать дверь. Ту самую огромную металлическую дверь...
Когда я оглянулся, то натолкнулся на смеющуюся физиономию пожилого мужчины увлеченно смотрящего комедию.
***
После просмотра фильма мы, не спеша, шли широкими аллеям парка. В небе светила огромная, полная луна. Внезапно остановившись, Аня повернулась ко мне и выпалила:
- Отцу предложили повышение.
Я не увидел в этом ничего плохого:
- Так это же хорошо.
- Повышение до заведующего отделением его фирмы в Новосибирске.
- В Новосибирске? Так значит, ему придется переехать туда?
- Мы все переезжаем. Завтра...
В голове у меня раздался приглушенный звон - как от удара метала по металлу, когда огромные металлические двери впечатываются с силой в дверной проем.
- А как же универ? Неужели бросишь?
- Меня переводят на такой же факультет без потери курса. Я еще даже не знаю, как называется ВУЗ, а меня уже зачислили. Отец обо всем позаботился. Для него это повышение крайне важно.
Я стоял, не зная, что сказать. Аня тоже молчала. Потом, глядя мне в глаза, спросила:
- Как ты думаешь, если бы твоя герань знала, что ты скоро покинешь её надолго - она бы дала хоть раз дотронуться к себе?
Я не мог понять, куда она клонит.
- Не знаю. Если бы она могла понять что ...
- Поцелуй меня.
Я резко оборвал свою речь. Теперь до меня дошло.
Ключ в дверях медленно повернулся с той стороны. Внезапно я ощутил себя запертым в огромной темной комнате. С высоким потолком и гладкими скользкими стенами. Было так темно, и так тихо... И в этой тишине, сначала едва слышно, а потом все громче и громче зазвучала чуть слышная мелодия - та, которая снилась мне во всех снах, которых я не мог вспомнить утром - сейчас я почему-то знал это точно. Волшебная, прекрасная до невозможности мелодия.
Удивительные волосы Ани, наполненные тем самым внутренним светом, мягко освещали её лицо. Приблизившись, я наклонился и нашел в полумраке её губы. Сначала мы целовались медленно, нежно, а потом - исступленно и жадно, предчувствуя, что расставание будет долгим, очень долгим...
Полчаса спустя мы поехали ко мне...
14
Утром я провел Аню к ее квартире.
- Я позвоню тебе, когда мы будем отправляться.
- Хорошо. Я буду ждать.
По дороге домой я зашел в супермаркет и купил упаковку трубочек. А когда пришел домой, то достал холодильника бутылку старой доброй "Pepsi" и лежа на диване, принялся пить её из трубочки. Мелодия, игравшая в моей голове, после вчерашней ночи не возвращалась. Однако ощущения запертой комнаты не покидало. Только сейчас её стены были прозрачными. Но даже будучи невидимой, она давила на меня своей громадностью. И безмолвием. Я даже не стал сразу включать музыку - боялся, что не услышу её в этой тишине. Но потом все же включил. Наугад выбрал диск "Наутилуса". А потом лег обратно на диван и приготовился слушать.
Слух к счастью меня не подвел. Из динамиков уверенно звучал голос Вячеслава Бутусова:
Я стою у окна, я смотрю за окно, я считаю шаги -
Еще вчера я видел дома на другом берегу неподвижной реки.
Но опустился туман, больше нет ничего.
Не видно - ничего не видно, и нет огней.
Я стою с тобой перед белой стеной,
Мы стоим одни:
Белая стена - смотри - не смотри, и пой ей песню - не пой -
Она не расскажет тебе, того, что будет со мной
И что же, что же приключится с тобой и со мной...
Я закрою глаза рукой,
Чтобы память вернула мне
(Вернула хотя бы во сне)
Воду в реке, дома за рекой.
Мы стоим перед белой стеной,
Стоим перед белой стеной,
Стоим перед белой стеной...
***
Аня позвонила без пятнадцати два.
- Можешь придти? Мы уже погрузили вещи...
Могу? Да я побежал, так быстро, как только мог! Через две минуты я уже стоял у её подъезда и обнимал, обещая вновь и вновь, что все будет хорошо, что скоро приеду её навестить:
- Вот только сессию сдам - и сразу же приеду. Ну что ты плачешь? Это ж меньше месяца, все будет хорошо, все...
И так мы простояли еще минут пятнадцать. Потом машина, стоявшая возле угла дома просигналила и Аня, отстранившись от меня, сказала:
- Пора... Я позвоню, как только пересядем в самолет...
Я не стал её провожать до машины. Просто стоял и смотрел, как она шла, постоянно оглядываясь, даже не пытаясь вытереть текущие по её лицу слезы. Перед тем, как сесть в такси, она помахала мне рукой. И махала, пока машина не скрылась за углом.
Минут двадцать, после того как они уехали, я всё так же стоял, не в силах сдвинутся с места. Как же неожиданно все это закрутилось. Два месяца дружбы - и одни сутки любви. Какая шутка судьбы! Злая шутка.
Почему я всегда прозреваю слишком поздно?
15
Голос Педро был какой-то убитый, и это меня сразу насторожило:
- Ты смотрел новости?
- Нет, а что?
- Быстрее включай... Скоро будет повторный выпуск... Аня...
Бросив трубку, я метнулся к телику. Включил и стал смотреть. По городскому каналу передавали экстренный выпуск новостей. Диктор, не мигая, смотрела прямо на меня и бойко торохтела:
- Еще раз сообщаем о страшной аварии происшедшей в двенадцати километрах от Города. Водитель грузовика, не справившись с управлением, вылетел на встречную полосу, в результате чего произошло столкновение с легковым автомобилем городской транспортной компании "Такси-00...". По сообщениям очевидцев, причиной аварии стала неплотно закрытая крышка капота грузовика, поднявшаяся вследствие порыва ветра и закрывшая водителю грузовика обзор.
В результате столкновения было убито четыре человека - водитель грузовика и трое пассажиров такси. Водитель такси в тяжелом состоянии доставлен в больницу. По документам найденным на месте аварии были установлены личности жертв ДТП...
Дальше я не слушал. С экрана телевизора на меня смотрела с фотографии паспорта Аня. Серьезные зеленовато-карие глаза смотрели с немым упрёком. Словно спрашивали: "Почему же ты меня отпустил? Как ты мог?"
Я стоял, не в силах отвести глаз. В голове не было никаких мыслей. Просто стоял и смотрел на эту фотографию. Я видел её даже после того, как диктор так же бойко начала рассказывать о чем-то другом. Видел эти глаза, эти золотистые волосы, которые я гладил всего несколько часов назад. Видел и знал, что до конца жизни буду задавать себе один и тот же вопрос: "Как же я мог тебя отпустить?"
***
Я не помню событий нескольких следующих дней. Даже сейчас, по прошествии нескольких лет, воспоминания ускользают сквозь пальцы, когда я пытаюсь их поймать. На похороны я не поехал - не смог себя заставить. Педро рассказывал, что там было всего несколько родственников и представители фирмы, где работал отец Ани. Не знаю, был ли там Михаил Иванович из "Перевала" - Педро не знал его в лицо. Наверное, все же был - пришел проводить в последний путь своего старого друга и горячо любимую "Аннушку"...
Той осенью я окончательно повзрослел. Быстро и мучительно. Я больше не искал себе музыкальных кумиров, не перебирал пивом - все стало одинаково серым и безвкусным. И - безразличным.
А еще, я стал значительно меньше любить Город. Город, который так быстро и так равнодушно забывает о своих погибших детях...
***
Эпилог
Начиная писать эту историю, я до последнего момента не знал - хватит ли у меня мужества дописать её. Я рад, что хватило. Как вы понимаете, такие рассказы не пишутся от хорошей жизни. Я тоже пережил утрату, которую мне не дано восполнить никогда. Но о ней я не собираюсь рассказывать никому. В то же время молчать, когда тебя всего выворачивает изнутри - невозможно. Поэтому я написал вот этот рассказ. Не знаю, станет ли мне теперь легче, но, по крайней мере, так я выплачиваю хоть мизерную часть своего долга. Того долга, что каждый из нас имеет перед мертвыми.
И еще, если после прочтения этого рассказа вы сможете хоть немного по-другому взглянуть на окружающих людей - я буду удовлетворен. Ведь ценить людей, которые рядом - так трудно, пока их не потеряешь. Не допускайте подобной ошибки.
А если ваша одинокая вселенная когда-нибудь пересечется с чьей-то другой - по дружбе или по любви - умейте ценить каждый миг такой близости.
Берегите друг друга...
А.Завирюха, 25.04.2008