"Ну же, Анька, нельзя всю жизнь быть размазней! Немедленно возьми себя в руки и попробуй еще раз, я тебе приказываю" - но руки по-прежнему ужасно тряслись: "Господи, это невыносимо!" Ноги подкосились, костыли выпали из рук, девушка бессильно упала на кровать: " Я так больше не могу, я не выдержу этого, мама, где ты?" Глухое отчаяние сменилось в душе волной горячей злобы: "Как она могла бросить меня, оставить здесь одну в таком положении" - никогда раньше Анна Воронова не признавалась себе в том, что она беспомощна, прошло почти два года со времен той аварии, когда Анька хорошо отметив с классом выпускной, отправилась кататься со своим изрядно подвыпившим другом Женькой Барановым на мотоцикле. Молодость отчаянная пора, думала, пронесет.. Не пронесло.... Очнулась девушка в палате интенсивной терапии, пряча глаза, симпатичная женщина врач сообщила пациентке Вороновой о том, что у нее травма позвоночника и ходить она не сможет. Врачи ошиблись, ходитьАнюта все же смогла, пролежав почти год в больнице, она выписалась, шла на своих ногах, правда, на костылях.
Первым делом по приезде домой она позвонила другу Женьке, который за все это время навестил ее всего два раза, высказав ему все, что накипело в душе, она легла на диван, отвернулась к стенке и заплакала. Никогда еще до этого жизнь не преподносила ей такую подлянку. Красивая, стройная Аня всегда нравилась мальчикам, отличная ученица, активистка, она постоянно приносила домой похвальные грамоты. Семья Вороновых жила дружна, папа Виталий Андреевич, относился с большой нежностью к жене и дочери, прослужив всю жизнь в армии, он в отличие от многих других военных никогда не злоупотреблял спиртным. Мать Алла Антоновна всю жизнь проработала в городской библиотеке. Само собой разумеется, зарплата у родителей была не большая, но при этом они всегда старались баловать свою дочь, сначала покупали дорогие игрушки, затем модную одежду, престижную косметику, откуда на все это берутся деньги, Аню мало волновало, она воспринимала это как нечто само собой разумеющееся. Но всему бывает конец, конец Аниной благополучной жизни наступил в день аварии.
В институт она в тот год так и не поступила, да и зачем ей самой несчастной на свете нужны какие-то корочки о высшем образовании. На все попытки родителей заговорить о том, что нельзя замыкаться в себе, необходимо выходить на улицу, общаться с друзьями, девушка отвечала истеричными выкриками о том, что у нее нет друзей, да и улица теперь не для нее. Дело в том, что через три месяца, когда сняли гипс, выяснилось, что девушка хромает на правую ногу, данный дефект легко можно было устранить путем хирургического вмешательства, но на это она не пошла, предпочла тупо лежать на диване уставившись в телевизор, теперь данное благо цивилизации в доме Вороновых не выключалось до поздней ночи, когда же уставшая Алла Антоновна просила дочь сделать чуть-чуть потише с той случались нервные припадки, в конце концов, все просто предпочли оставить ее в покое.
Зимой темнеет рано. Двадцать седьмое февраля две тысячи второго года Аня запомнила на всю оставшуюся жизнь. Был вечер, Алла Антоновна, несмотря на плохое освещение, вязала дочери носки, Виталий Андреевич задерживался на работе, что, впрочем, в последнее время вошло у него в привычку. Анюта смотрела очередную "мыльную оперу", втайне завидуя стройной фигуре главной героини, сама Анька за время безделья ужасно раздалась вширь и уже не влезала в очаровательную мини-юбочку. Неожиданно раздался телефонный звонок. Спихнув с колен разоспавшуюся киску, Анина мать пошла в коридор, чтобы снять телефонную трубку.
"Алло, я Вас слушаю"- у Аллы Антоновны был приятный, хорошо поставленный голос - "Говорите, я Вас внимательно слушаю"
"Здравствуйте, мы с Вами не знакомы"- ответил милый голосок, принадлежавший, по-видимому, молоденькой девушке: " Я звоню Вам - по поводу Виталика, т. е. Виталия Андреевича" Алла Антоновна почувствовала, как у нее холодеют руки, услужливое воображение тут же нарисовало ей ужасающую картину. Разбитую машину, вой сирен, карету скорой помощи, увозящую ее израненного мужа.
"Что с ним?"- Алла Воронова заметила, что почти перешла на крик "Простите, Бога ради, муж задерживается, с дочкой несчастье, нервы совсем уже никуда не годятся"
"Да Вы так не волнуйтесь, с Виталиком все хорошо, понимает - незнакомка замялась "Дело в том, что мы с ним, как бы это Вам сказать, мы с ним любим друг друга. Я сама не знаю, как так вышло, должно быть это судьба. Поверьте, я не желаю зла ни Вам, ни Вашей дочери, просто так получилось, что мы с Вами любим одного человека. Алла Сергеевна, простите, Алла Антоновна, я много слышала о Вас от Виталика. Он говорил, что Вы чудесный, чуткий человек. Именно поэтому я и решилась с Вами поговорить, ведь Вас, как и меня волнует его дальнейшая судьба. Вы же знаете в стране разруха, армия разваливается, военные получают гроши, и я просто не понимаю, что такой человек, как "наш" Виталий может делать в подобной структуре.
"Простите, я Вас не понимаю" - Воронова почувствовала, как у нее подкашиваются ноги.
"Я могу понять, что для Вас это неожиданность, но поверьте, у нас все очень серьезно, мы давно хотели Вам обо всем рассказать, но тут случилось несчастье с Вашей Анютой, у меня просто язык не повернулся в тот момент сказать Вам правду, я ведь тоже женщина как никак"
"Если это розыгрыш, то Вы, милочка, перешли все границы, поверьте, так не шутят!"
"Я давно уже вышла из того возраста, когда устраиваются телефонные розыгрыши, если Вы не понимаете, то придется сказать прямо, Я любовница Вашего мужа. Я люблю его и не собираюсь от него отступаться, поверьте, я хотела поговорить по-хорошему.
Я - женщина обеспеченная, мой отец владелец крупного банка, так что рядом со мной Виталик будет много счастливее. Что Вы можете ему дать? Да, я понимаю, Вы когда-то были молоды, любили друг друга, но теперь все изменилось. Простите, когда Вы последний раз ходили в салон? Да на Вас стыдно смотреть! На голове Бог знает что, за руками Вы явно не следите, да и пальто на Вас затрапезное" - девушка замялась, подыскивая выражение "Виталий, как честный человек ни в коем случае не собирается отказываться от дочери, мы будем помогать вам, чем сможем, если понадобиться даже отвезем девочку за границу на лечение" - "благотворительница" сделала паузу.
"Спокойной ночи, Алла Сергеевна, надеюсь, мы с Вами сможем когда-нибудь понять друг друга" - вежливо попрощавшись, она положила трубку.
Алла Антоновна поднялась, прошла в комнату, открыла шкаф, встав на стул, достала чемодан с верхней полки и начала методично складывать вещи мужа. Брюки, майки, джемпера, все складывалось аккуратной стопочкой, будто бы она провожала мужа в очередную командировку, а не изгоняла из дома. Анька молча наблюдала за этой сценой, что-то в лице матери удерживало ее от того, чтобы задавать той вопросы. К тому моменту, когда отец вернулся, чемодан с его вещами был выставлен за дверь. Виталий Андреевич долго нажимал на дверной звонок, ответом ему была тишина.
"Аллка, Анюта, откройте дверь" - майор Воронов весь взмок, тщетно пытаясь попасть в собственную квартиру - "Объяснит мне кто-нибудь, что здесь, черт побери, происходит? Что за дурацкие шутки?"
"Это не шутки, Воронов" - не выдержав эмоционального напряжения, Алла Антоновна все же решила открыть дверь "блудному" мужу. - Прекрати шуметь, а то всех соседей перебудишь, у Михайловых дочка маленькая болеет" - голос ее прозвучал сухо, почти официально, без всякой эмоциональной окраски.
"Алла, может ты, все-таки пустишь меня домой, или мы как тинэйджеры будем объясняться на лестнице?"В словах мужа, произнесенных ни без иронии, все же была доля правды. - Проходи на кухню, там и поговорим". Она отошла в сторону, давая ему возможность зайти. Молча, они прошли в маленькую кухоньку. "Обязательно надо будет купить обои с мартовской зарплаты" - подумала Алла Антоновна и тут же рассмеялась про себя. Мне рубят голову, а я плачу по волосам. -" Виталик, я все знаю про тебя и про эту" - она замялась. Виталий Андреевич, до этого молча наблюдавший за женой, достал из кармана пачку сигарет без фильтра и закурил. - "Ну и что ты намерена делать?" У Аллы Вороновой затряслись руки " Боже мой, он завел любовницу, с которой встречается, уже Бог знает сколько, а что делать должна решать Я! - от возмущения ее всю просто трясло. Она стояла перед ним бледная, с перекошенным от злобы лицом. Какой же некрасивой она ему казалась в это момент.
"Алла, пойми" - но она не дала ему договорить
"Что я должна понимать? Что через двадцать лет брака ты нашел себе эту "свиристелку", ты может быть, еще ждешь, чтобы я вас благословила?" - нервы окончательно сдали. Она сама поняла, что переходит на крик, но ничего уже не могла с собой поделать. Река злобы стремительно несла на своих волнах хрупкий корабль ее здравомыслия.
"Алла, прошу тебя, не кричи на меня, Анюта же в соседней комнате"- произнес он примирительным тоном.
"Анюта! Ты о дочери вспомнил? А когда обнимался с этой, ты о ней не вспоминал случайно?- она почти перешла на визг.
"Хватит! Мне это надоело. Если ты такая умная живи без меня. Да я люблю Елену, она чудесная девушка, красивая, интересная, современная. Мне с ней есть, о чем поговорить, кроме окучивания картошки на дачи у Тамары Станиславовны". Тамара Станиславовна была матерью Аллы. Рано оставшись вдовой с маленькой дочерью на руках, она прожила не легкую жизнь, что во многом наложило отпечаток на ее характер. Властная, твердая, привыкшая все решать сама, она во всем подчинила себе мягкую от природы Аллочку, брак которой она никогда не одобряла. Само собой разумеется, что отношения с зятем у нее не сложились.
"Я сейчас уйду и больше не буду вас беспокоить" - он затушил сигарету, встал и вышел...
Алла Антоновна молча обхватила голову руками и заплакала.
Наступила ночь, Боже, какой длинной она была.
Но жизнь на этом ни кончилась. Наступило утро, Аниной матери надо было идти на работу. Сама Анюта не спала почти всю ночь, прислушиваясь к сдавленным материнским рыданиям. Дверь на кухню была прикрыта и она мало, что услышалаиз родительского разговора, но и этого было достаточно для того, чтобы понять, что отец их предал, нашел себе более молодую и красивую, чем ее мать женщину.
Это было первое утро их новой жизни. Жизни без отца и мужа. Прошло еще какое-то время, Виталий Андреевич уволился из армии и уехал со своей новой "женой" в Москву.
Алла Антоновна начала задерживаться на работе. Домой, где все напоминало об их прежней жизни, ее просто не тянуло. Участились конфликты с дочерью, отвыкшая чтобы то ни было делать сама, Анюта висела мертвым грузом на шеи у матери. Относя все упреки за лень, к расшатанным материнским нервам, она по-прежнему "забывала" отнести чашку в раковину. Каждое утро в их жизни теперь начиналось с перебранки по поводу костылей. Аллу Антоновну просто "убивало" это нежелание дочери, начать что-то делать самостоятельно, а без дополнительной опоры ходить Аня не могла.
"Анечка, ну пойми, это временно, пока ты не освоишься, а потом, Бог даст, и своими ножками пойдешь" - Алла Антоновна плакала, просила, ругалась, взывала к честолюбию, говоря, что ее дочь борец по натуре, все было напрасно, Аня затвердела в своем упрямстве. Ей, казалось, было легче во всем зависеть от матери, чем начать бороться за свою жизнь. Так оно и было, до того злополучного вторника, когда Алла Антоновна поехала на оптовый рынок и не вернулась. Вначале, Анюта подумала, что ее мать встретила в центре кого-то из знакомых, заболталась, вот и задерживается. Но прошел час, другой, наступило время вечерних новостей, а матери все не было. Скоро на улице совсем стемнело. В комнате, где сидела Аня, тоже стало совсем темно. Выключатель находился на соседней стенке, и девушка просто не могла дотянуться до него, чтобы включитьсвет. Вместе с темнотой в душу начал вползать липкий страх. Наступила ночь, телевизор, служивший единственным источником освещения, по-прежнему был включен. Заснула Аня лишь под утро. Разбудил ее бодрый голос Елены Малышевой, призывавший всех к здоровому образу жизни. " Мам, ты дома?"- ответом ей была тишина. Алла Антоновна по-прежнему отсутствовала, зато на кухне заныла давно не кормленая кошка.
"Хоть ты замолчи, и без тебя тошно" - Аньке самой ужасно хотелось, есть, да и в туалет сходить бы не помешало. Тут раздался телефонный звонок, первым порывом Ани было крикнуть матери, что кто-то звонит. Но Аллы Антоновны не было и некому было снять трубку. Звонивший, не зная об этом, продолжал настаивать. Выругавшись про себя, Анюта подтащила к себе костыли, попыталась встать. Первая попытка закончилась плачевно, за время, проведенное в постели ноги ужасно ослабли, не хотели повиноваться хозяйке. Не удержав равновесие, Анна шлепнулась прямо на киску. Та, истошно завизжав, бросилась прочь от хозяйки. - Ничего, первый блин всегда комом" - попыталась сама себя успокоить девушка. За весь дальнейший день, таких "блинов" получилась целая горка.
Анька падала на диван, снова брала в руки костыли, вставала, ноги ужасно тряслись, руки были мокрыми от пота. Наконец ей удалось сделать первый шаг, затем другой, схватившись одной рукой за подлокотник, она смогла перебраться с дивана на кресло. И это уже была победа. - "Мама будет мной гордиться" - подумала Анюта -"Вот только бы узнать где она" -на душе опять стало тоскливо "Ничего я разберусь, я же сильная, настоящий боец" Следующим ее достижением был поход на кухню, где она накормила изрядно изголодавшуюся киску, да и сама съела вчерашний, холодный борщ. Подходить к плите еще было страшновато. На сытый желудок ей лучше думалось, так что идея позвонить дяде Саше Петренко пришла сама собой. Дядя Саша был старинным приятелем и сослуживцем ее отца, при других обстоятельствах гордая Анечка никогда бы не стала звонить ему, но до гордости ли было в таких обстоятельствах?
Как выяснилось, именно дядя Саша и звонил утром, чтобы сообщить о том, что Аллочка Воронова, которую он знал уже лет двадцать, находится в больнице. Оказалось, что бедной женщине стало плохо на улице, она потеряла сознание и ее отвезли в больницу, т. к. документов при ней не нашли, ее оформили, как неизвестную.
Трудно описать, что Аня испытала в этот момент, конечно, она была рада, что ее мать жива и ее не убили, польстившись, на крохотные деньги в кошельке, да на золотые сережки, подаренные когда-то бабушкой. В то же время в душе росла неуверенность, мама в больнице, она сама находится дома, не имея возможности выйти на улицу. Да, конечно, Петренко помогут, да и соседи Михайловы тоже, но ведь говорят же "На Бога надейся, да сам не плошай"."У всех своя жизнь, да и почему кто-то должен чем-то жертвовать ради нас с мамой. Каждый в этом мире сам за себя". Фраза прозвучала жестоко, но для Ани в ней была своя справедливость.
Первыйсвой "выход в свет" Аня спланировала заранее. Встала с утра пораньше, умылась, позавтракала. Она долго не могла найти ключи от входной двери, наконец, и онинашлись.- "Ну, что же, с Богом" Анюта никогда особенно не верила в Бога, но в этот момент ей очень хотелось верить в чью-то поддержку. Спустившись на лифте, она вышла из подъезда. Пройдя совсем немного, она услышала, что ее кто-то окликнул, оглянувшись, она увидела Женьку Баранова. Первым ее порывом было сделать вид, что она ничего не слышит. Но шустрый парень догнал ее. -" Аня, подожди, куда ты идешь?"
"В магазин. А твое, какое дело?"- тут же огрызнулась она.
" В сущности никакое, давай я понесу" - он выхватил у нее из рук пакет, предназначенный для продуктов. -" Просто мне тоже надо в магазин". И он ускорил шаг.
"Подожди, я не успеваю за тобой" - Анька действительно запыхалась, пытаясь угнаться за ним на костылях. Парень повернулся к ней, но ничего не ответил, на лице его играла улыбка. От этой улыбке на душе у нее стало легко и радостно -"Заходи как-нибудь к нам домой" -предложила она" - "Маме будет приятно, она еще не встает после сердечного приступа, ну это не на долго, она же у меня настоящий борец"