Аннотация: Омн, я даже не знаю, что это будет в итоге
Все началось в тот самый день, когда мы вышли из тюрьмы.
А как еще можно назвать закрытую школу ведьмавства? Когда в город попадали через лаз, идущий от подвальных лабораторий и заканчивающийся под общим домом в бедняцком районе. Когда на занятия ходишь строем. Когда у всех одинаковая форма. Когда у всех опознавательные знаки по направлению обучения. Когда лучше добровольно учиться, чем получать наказание. И кормят лучше в тюрьме, чем в нашей школе.
Все началось в тот день, когда мы окончили школу ведьмавства.
Может быть, это и не самое знаменательное событие, но именно его и стоит считать точкой отсчета, так как именно на выпускном мы получали распределение.
- Леш, мы все! Мы все! Все! Все! - дергала меня за рукав парадной блузы Соль.
- Да-да, мы все, - рассеяно отозвалась в ответ. Ладонь жег дипломный свиток, в котором была и запись о моем распределении - первой официальной работе, за которую будут платить законные деньги, свои собственные. Хотелось поскорее разломить гербовую сургучовую печать, размотать этот исписанный витиеватым подчерком рулон бумаги и узнать, какую же работу заслужила, где ближайшие два года буду отдавать долг родной Школе ведьмавства. Надеяться на что-то стоящее не приходилось, т.к. всю свою учебу пробалбесничала, насколько это было возможно на факультете некромантии.
- Леша, мы всееее! - закричала в ухо радостная подруга, еще раз подергала за рукав и убежала к своей группе.
Я огляделась. Торжественная часть церемонии вручения дипломов прошла буквально пять минут назад. Бывшие ученики и их учителя стояли в одной толпе. Старшее поколение с интересом поглядывали на свежеиспеченных коллег. Младшие же, прыгали, визжали, плакали. И, конечно же, распечатывали дипломные свитки, разглядывали у друзей. А некоторые, как и я, ждали. Кажется, мы были на одной волне, ждали одиночества и решимости. И не было ничего удивительного в том, что из пятидесяти выпускников только четверо некромантов и один ведьмак ждали своего часа.
Собственно говоря, на этом выпускном утре наш праздник и заканчивался. После обеда ворота школы откроются для нас во второй раз. Нас выпустят спустя пять лет после вступительных испытаний. Хотела ли я со всеми обсуждать этот, несомненно, радостный момент, а потом в спешке собираться? Нет уж, хочется поскорее сбежать от этих стен, которые с каждым днем становились все теснее.
Я направилась в нашу с Соль комнату, необходимо было собрать все школьные вещи, сдать коменданту общежития, библиотекарю и завхозу, собрать все немногие личные пожитки, получить подъемные и пересечь эту черту, отделяющую ученицу от некроманта.
Какова была жизнь в школе помимо того, что мы варились в собственном соку без права побега? Стоит начать с того, что после удачного прохождения вступительных испытаний все поголовно были обязаны подписать договор на оказание образовательных услуг. По нему выходило, что на пять лет мы вверяли свою жизнь школе. Потребуется, она и потребовать ее могла, и в погребальном саване сложить твои останки под северной стеной, если не некромантам на обучение отдать. Выживешь, окончишь обучение, обязан пятнадцать лет отработать на выбранном для тебя участке. А потом делай, что хочешь. Хочешь - внуков нянчий, хочешь - уходи в запой, хочешь - вообще в столицу жить переберись. Больше тебя никто не ограничивает. А сама школьная жизнь, в ней главное было никого не убить. Мы были всегда все вместе, эмоции кипели, кто-то влюбился, кто-то ненавидел. Остаться в стороне от этого накала было невозможно. А воспитателей и надзирателей не было. Ну и учеба. Тут уж главное было, хоть как-то выучить материал. А иначе могло все начаться с банальной двойки, продолжиться отработкой на благо школы и закончиться карцером в подвале. Ох, сколько картошки и моркови перечистила за свой первый курс, сколько трупов забальзамировала за четыре последующих.
Собрав на деревянной койке отдельные кучи для коменданта, завхоза и библиотекаря. Так еще оказалось, что личных вещей накопилось изрядное количество. Помимо того, что раз в пару месяцев к нам приезжали обозы с одеждой, где мы могли потратить стипендию, всегда существовала контрабанда. Мало кто этим занимался, невыгодное и нервное дело, но поставщики были даже среди преподавательского состава, а они и самогон могла протащить. Какой только нелегальной лабуды у себя не нашла, но в итоге решила оставить пару комплектов одежды, несколько книг и конспекты. В новую жизнь с пустой сумкой.
Я успела сдать все вещи, получить все росписи в обходном листе, и даже у завхоза под подпись десять золотых подъемных. Бешеные деньги! Вся моя стипендия за пять лет. И вот в комнате осталось два последних дела: вскрыть этот демонов дипломный список и попрощаться с Соль, которая, наверняка, до сих пор торчит в обеденной зале.
Массивная печать оказалась на удивление хрупкой и в мгновение раскрошилась в сургучный песок, оставив на память красный след на плотной бумаге. Не сказать, чтобы дипломный свиток выглядел дорого, но драгоценным лично для меня он был точно. Посреди листа едва заметно был нарисован герб школы, а поверх него заковыристо выведены мои данные, перечень дисциплин и отметки по ним, а внизу заветная строчка: "Распределение: г. Зынрань".
Где это? Неужели восточные болота? Очень плохо, видно, училась, раз в такую глушь сослали.