Я тебя люблю. На улице черствым батоном крошится снег. И лёгкий холодок витает между пальцев.. Холод пробегает по спине, немного запутавшись в одежде, оставляя минутные точки. Как тысяча маленьких кошек..
Без тебя жутко одиноко, как в провинции после чумы. Бледная луна смотрит сыром вниз и звезды, неровно вырезанные и приклеенные к небу, возможно, пляшут, compos mentis. Ты спишь. Стою у окна в зарослях комнатных растений, ощущая ногами тепло батареи. Январь.
Я люблю тебя. Бегу за последним автобусом. Почти ночь. Брызги из-под ног украшают чужое пальто.. Как защитная окраска. Простите. Автобус бездушным зверем сливается с огнями города, я выдыхаю холодный воздух и по инерции двигаюсь вперёд.. Поздно. Иду пешком, давя слабые попытки снега и роюсь в деталях дня, недели.. Люди проплывают мимо стрекозами и китами, а я давлю снег, давлю и улыбаюсь тебе. Ты незатейливо дома. Декабрь.
Тебя люблю я. Ты сидишь рядом и, обнимая меня, смотришь кино. Перед глазами люди, как мелькающие в аквариуме рыбы, отвлекают меня от чувства твоего присутствия. Я уже думаю о безопасном будущем с этими милыми цветущими людьми, печенье в шоколаде, замки и сказки, сотни кошек, весна и какой-нибудь "Лой Кратонг". Альфавиль! Я путаюсь в своих руках, пытаясь как можно больше тебя обнять, зажать в плен пальцев, не унимаюсь. Ты целуешь меня в ухо и гладишь мою голову. Всё не кино. Ноябрь.
Любовь. Темной лианой начинает виться по ноге. Я сижу и ёрзаю коленями о ножки стола, который уже пошатывается. Витое растение тихонько похрустывает и сочится вниз. Сетка форточки раздувается невесомым парусом, откуда-то тянет супом и сыростью времени года. Прочность стола впитывает движения и не отпускает. Мои движения становятся новящивыми, любовь показывает язык в лобовое стекло и через секунду пугается. С языка капают зеленые ручейки.. Я шевелю вокруг нее пальцами и угадываю желания. Спина ссутулилась и медленно стала качаться в такт остальным движениям. Как грустно создавать волны. Октябрь.
Я. Открывай свои зонты я их не ношу. Защищай меня от злых дождей, как африканский шаман. Птицы прокладывают дороги в пластилиновом небе. Я стою под их пернатыми животами и считаю камушки на асфальте. Стрелки часов ржавеют, я молчу в лицо прохожим, на два моих глаза один чернеющий зрачок, ловящий как на удочку, один естественный фильтр и два часа сомнения. Я жду не тебя, а себя. Сентябрь.
Ты. Плаваешь уже час в чашке кофе, среди общительных статуй. Статуи изредка подергиваются и не дают тонуть. Ложечка звякает о блюдце в приступе неловкости. Канатные веревки начинают скрипеть, кто-то всё время не приходит, матросы стягивают майки, ты боишься прикасаться к их соленым телам, но они проходят мимо. Ты с облегчением вздыхаешь как бы.. Ты как бы застываешь в немом полете и достаешь газету, ты как бы читаешь и всё течёт мимо. Единица времени делится на строки, ты как бы знаешь, что завершение будет кем-то крепким и настоящим, милым и заботливым. Всё будет пахнуть лепестками и как бы уже пахнет. Август.
:)
Делаю бумажные кораблики, извиваюсь в бумажном мире, всё вокруг шероховато до истерики. Производство впечатлений, фабрика мягкости нравов. Пальцы вышагивают по столу, прыгают танго. Язык загибает мёртвые петли, потеет французским и разговаривает во сне. L"homme que j"etais, je ne le suis plus. Смертельно улыбаюсь зубами. Кто-то третий восседает напротив и выказывает ноги, позже он напишет о любви и позаботится с размахом. А пока он третий лишний с некрасивой ролью друга, энцефалит городского масштаба. Я вывожу себе крылышки жидкой акварелью и становлюсь частым посетителем фонтанных мест. Ты фонтаном шляешься в моих артериях и артериально-красно выдаешь себя. Близ тебя прогуливается парочка хамелеонов с огромными окулярами, но я рублю леса и смеюсь зубами. Всё на свете кажется летом.