Анастасия медленно шла по кладбищу, вот и та самая могила. Она с удивлением посмотрела на черную мраморную плиту, выполненную в форме айсберга.
- Оля, что же ты мне раньше не сказала об этом, - прошептала Настя.
На абсолютно черном камне золотыми буквами шла надпись - Лёд, ниже Виктор и Элеонора. Даты отсутствовали, только фамилия и имена. Рядом с надгробие в такой же черной вазе стояли алые розы.
Настя села на скамейку и поморщившись от боли всмотрелась в этот черный кусок мрамора. Что она там хотела увидеть знала лишь она.
- Не смогла уберечь. Зачем подставила себя под удар, меня надо было, я уже пожила. Виктор, Эльвира, как же так? - прошептала она.
Покрасневшие от бессонницы глаза оставались сухими, всё уже было выплакано за эти дни.
- Не отдам, слышите меня, не отдам. Сами ушли и её за собой тяните! Не отдам! - громко сказала вскакивая со скамьи Анастасия.
Постояла ещё пару минут, закрыла за собой кованую калитку.
- Пожалуйста! Витя, Эля! Прошу вас, - и повернувшись Львова сгорбившись пошла к выходу с кладбища.
Катерина уже вторую ночь не могла уснуть, страх пронизывал её насквозь заставляя тяжело дышать. Пятые сутки Оля была без сознания. Вначале была уверенность что она вот-вот очнется, но с каждым прошедшим днем таяла надежда на благополучный исход. Кома! - разводили руками врачи, - Ольга перенесла две клинические смерти, большую потерю крови и тяжелейшее сотрясение мозга. Делать сейчас какие либо прогнозы бесполезно.
О несчастье она узнала практически сразу, о её дружбе с Лёд знали практически все, кроме пожалуй патологоанатомов, которые крутились в своем мрачном мире. Уже через час она была в операционной, в которую не пускали посторонних, но для нее сделали исключение.