"Хватит! Хватит! Для чего тебе это нужно?" - глухой женский голос кричит где-то внутри. По лбу катятся холодные струйки пота, а в руке пистолет: "Откуда он у меня? Зачем он мне?" Отрывая взгляд от оружия, он видит чудовищ, ужасные устрашающие рожи, кривятся и смеются над ним. "Что происходит, за что?" Чудовища приближаются, холодный пот выступает на спине и сердце бьется все сильнее. И тут в мозгу проскакивает мысль: "Так вот зачем!" Поднимая и вытягивая руку вперед, он стреляет по отвратительным тварям, окружившим его...
Резкий глубокий вздох, и он скрючившись сидит на кровати. Тело трясет, а в мозгу истинные воспоминания перемешаны с галлюцинациями и словами других людей. Он оглядывается по сторанам и уже через минуту понимает, где он и как сюда попал.
Это странное место с белыми стенами, мебелью, шторами и постельным бельем за какие-то полгода стало для него домом. Семья не столько отвернулась от него, сколько он просто никого не хотел видеть.
Он пытался осознать содеянное, но все еще до конца не мог поверить, что был способен натворить такое. Раньше он думал, что все можно решить или уладить, а теперь совесть не позволяла просить прощения у родных и близких убитых. Он никогда не был религиозен, да и сейчас особенно не хотел становиться таковым. В церкви ему видился призрак всепрощения, но по его мнению, достоин отпущения грехов был не каждый, и он был одним из недостойных.
Первое время он думал о самоубийстве, почему-то казалось, что так можно отомстить самому себе, за пролитую кровь, но потом этот выход показался слишком легким, и он бросил подобные мысли. Потом он думал, что как только выйдет отсюда, то посвятит свою жизнь людям, будет помогать обездоленным, будет... нет не будет, если они узнают о его ужасном поступке, то откажутся от помощи, а если не узнают, то будут благодарны, а за что благодарить его, убийцу и преступника, человека который смог переступить страшную кровавую черту?
Раскаяние раздирало его душу на части и эта боль была очищением, но такую грязь было не смыть. В мозгу то и дело появлялись какие-то решения относительно будущей жизни за этими стенами, но все они рано или поздно отвергались. Все было не то, то недостаточно жестоко для него, то недостаточно полезно для мира.
В дверь постучали, прерванный круговорот мыслей осел где-то в глубине сознания. Это была она несомнено, без каких-либо вариантов.
- Билл, у вас все хорошо? - миловидное личико выглянуло из-за двери и привычно улыбнулось.
- Да, Грейс, все замечательно - Билл пытался подавить в себе эмоции, но все равно глупая улыбка скользнула по лицу.
-Ну тогда, спокойной ночи - медсестра исчезла за дверью все с тем же выражением лица.
Вот она мне улыбается, для чего, зачем? Грейс же прекрасно знает какое я чудовище. И почему я так волнуюсь в ее присутствие, отчего это так, только потому что ее улыбка единственный лучик искренности, а все остальные просто маски на неживых деревянных лицах. Он думал о Грейс еще несколько часов пока очередной беспокойный сон на сжал его в своих свинцовых объятьях.
Прошел еще год, а в лечебнице время словно остановилось, за окном менялись пейзажи, но это ничего не значило. Сны и мысли были все те же, таблетки уже несколько раз поменяли свой цвет, а уколы были все по тому же расписанию. Возможно восприятие чуть притупилось, и поэтому Биллу так нравилось просто смотреть в окно, ни о чем не думая. Пару месяцев назад мысли начали утомлять, как тяжелая работа и постоянно хотелось спать. Но сон не приносил отдыха, а всего лишь убивал время.
Грейс вышла замуж за доктора Хейкока и ее перевели в другое отделение. Больше не было этого света, такого приятного и доброго. Когда-то он бы сказал, что так и надо, что он просто не достоин, а сейчас ему было почти все равно.
Билл давно начал говорить врачам то, что они хотели услышать. И уже ходили вполне определенные разговоры о его скорой выписке, но Билл не представлял себе жизни вне этих белых стен. С семьей он так и не виделся, не было ни писем, ни визитов, возможно он остался в их жизнь лишь на старых фотографиях, а возможно и оттуда был с позором вымаран.
Прошло еще полгода и он уже стоял перед лечебницей и в последний раз смотрел на фасад своего единственного дома. Надо было начинать сначала, но зачем к чему-то стремиться и чего-то добиваться с таким грузом на душе? Билл простоял так около часа, а потом, закрыв за собой калитку, вышел во внешний мир, было страшно и смешно, он чувствовал себя новорожденным, в голове пронеслась мысль о том, что с выпиской явно поспешили. А потом опять навалилась неопределенность и он побрел по шоссе в сторону города, совершенно не представляя, что будет делать, когда доберется туда.
Погрузившись в свои чувства, Билл и не заметил, что незнакомый молодой человек уверенной походкой идущий навстречу не отрывает от него взгляда.
- Билл Лиден? - неуверенно заглядывая в лицо, спросил парень, когда они поравнялись.
- Да, вы что-то хотели? - почти машинально ответил Билл.
- Вы помните Салли?
Билл начал рыться в голове в поисках лица подходящего к имени, но ничего не смог вспомнить, тогда он поднял глаза и вопросительно посмотрел на незнакомца.
- Что неужели не помните? Белокурая девочка, которой больше нет,которую вы... вы убили мою сестру и даже не знаете ее имени, неужели ваши руки настолько погрязли в крови, что вы не способны и этого запомнить?! - голос парня изменился, то ли рыдания, то ли ярость теснились в его глотке.
Билла не переполняли эмоции, он находился в том странном состоянии, когда человек не понимает, чего собственно от него хотят и явно видит, что все его попытки прояснить ситуацию обречены на провал. Он уже собирался пойти дальше, оставив незнакомца на едине с самим собой, как парень неожиданной выхватил пистолет и выстрелил...
И это все? - подумал Билл, чувствуя тепло в области живота.
Но это было не все: незнакомец выстрелил еще и еще раз, а потом еще долго нажимал курок, несмотря на то что магазин был уже пуст. Посмотрев на свою жертву, парень понял, что Билл что-то силится сказать, а точнее повторяет раз за разом, беззвучно шевеля губами.
"Прости" - говорил старый убийца.
"За такое не прощают" - ответил молодой, наконец разобрав слова умирающего.
Это было самое ужасное, что могло случиться и одновременно самое простое, Билл никогда не верил в Бога, в справедливость и возмездие, и поэтому сам хотел наказать себя за содеянное, но так и не понял как. А на самом деле в расскаянии без возможности прощения и было самое страшное наказание. Поэтому в последнюю минуту своей жизни Билл просил прощение за то, что сделал другого убийцей...