Землянская Наталья Николаевна : другие произведения.

Хроники Шеридана. Глава 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ...Красивый курортный городок Зеленая Чаша. Жизнь его обитателей практически ничем не отличается от обычной... А если и случается что-то - никто не удивляется: ведь город расположен в Долине - аномальной зоне, где сверхъестественное тесно переплелось с самыми обыденными вещами. Впрочем, жители Зеленой Чаши даже и не подозревают о том, что где-то может быть по-другому.... Кроме полицейского комиссара Рэга Шеридана. Бывалый служака повидал на своем веку столько, что порой подумывает, выйдя на пенсию, заняться писательским ремеслом. Но это позже, а пока - очередное запутанное дело со многими неизвестными: старинный замок, привидение, загадочные гости, древнее проклятье, путешествия в параллельные миры - и девочка Мэрион, всюду сующая свой нос... Так, совершенно случайно, она обнаруживает, что ее тетка - известная художница - пишет странные картины, с помощью которых можно проникнуть за пределы обычного пространства. Но одновременно за художницей начинают охоту Темные Силы... Неизвестно, чем обернулось бы для Мэрион и ее друзей их неуемное любопытство, если бы в игру не вступил могущественный чародей, из-за ошибки которого, совершенной в далекие времена, и началась эта история...
  ...Эта история началась в тот волшебный час, когда Долина и небо остались наедине друг с другом. Желтое всевидящее око догорало где-то у самого края земли, его прощальные лучи дарили облакам новые одежды, а к коричневым Холмам, ограждающим Долину на востоке, подкрадывались на цыпочках мягкие весенние сумерки.
  -...Тебе пора домой, Мэрион, - сказал Священник, когда последний вздох старенького органа растаял под куполом церкви. Священник прислушался, точно ожидая чего-то еще, но не дождался, и убрал замершие было руки с клавиш. - Пора, малышка, - повторил он и улыбнулся. Девчушка лет восьми нехотя слезла со стула, на котором сидела, примостившись как можно ближе к инструменту, сунула под мышку мячик и сурово пообещала:
  - Завтра я еще приду.
  - Обязательно, - серьезно подтвердил взрослый и в высохших уголках его глаз собрались веселые морщинки.
  Девочка затопала к выходу, стуча мячом по желтым квадратам света на некрашеных сосновых половицах. В дверях она обернулась:
  - А жаль, что я еще не доросла до педалей, правда?
  - Ничего! - пообещал Священник, - Ты уже скоро подрастешь. Ну, беги, да не забудь передать привет бабушке...
  Насвистывая, девочка спустилась с холма, вершину которого венчала церквушка. Бабушка строго - настрого запрещала ей свистеть, но здесь ее никто не услышит! - и запрыгала по одной из многочисленных тропинок, извивающихся по дну Долины в направлении Города. Мячик послушно скакал впереди, пока не устал, тогда он просто покатился рядом.
  - Эх, ты-ы! -презрительно фыркнула хозяйка. Мяч обиделся и укатился в траву. - Думаешь, я стану тебя искать? - крикнула она вдогонку. - Как бы не так!..
  Впрочем, она и не смогла бы этого сделать: густые зеленые стебли, обступившие дорожку, доставали ей едва не до плеча. Она уже собиралась прыгать дальше, как вдруг услышала:
  - Девочка-девочка! Куда ты идешь?.. - тоненький голосишко, старавшийся казаться "очень страшным", никак не мог принадлежать ее резиновому приятелю. Она заинтересованно огляделась, а тут и еще кто-то запищал точно эхо: - Девочка-девочка!...
  - А вы - где? - притворно - простодушно спросила она. В ответ захихикали. Мэрион надула губы: - Ну и пожалуйста! Смейтесь, хоть до утра, а я пошла...
  И вдруг - увидела: возле самых ее ног лежат два зеленых шарика, чуть поменьше кулака, и таращат на нее синие глазки-пуговки в оправе красноватых белков.
  - Ой, какие... какие зелепусики!!! - на мгновенье задохнувшись от неожиданности, восторженно завопила девочка. "Зелепусики" польщено переглянулись. Она присела на корточки и потыкала одно-го из них пальцем: он был теплым и упругим.
  Не ожидавшие подобной прыти зеленые шарахнулись в траву.
  - Вы откуда такие? - спросила Мэрион и на четвереньках подползла ближе.
  - Оттуда... - многозначительно сообщили они.
  Словечко это, ничего толком не проясняющее, прозвучало на зависть восхитительно и таинственно. Она постаралась сделать равнодушное лицо, словно ничего такого особенного и не услышала, и сказала небрежно:
  - Так я вам и поверила.... А я вот зато живу в замке! Настоящем! С привидениями... Кстати, я - Мэрион. А друзья и родные зовут меня Рио - так прикольнее...
  Тут она, конечно, приврала: привидение было всего одно, да и то его никто никогда не видел. Только слышали. Но слышали многие, - а это, сами понимаете, что-нибудь да и значит.
  Но Зелепусики, похоже, понятия не имели, о чем идет речь. Их интересовало совсем другое:
  - Мы есть хотим... - как-то зловеще сообщили они.
  Тут только она спохватилась, вспомнив Бабушкину присказку о том, что не всякий встреченный на дороге оказывается добрым самаритянином.
  Проворно отползя назад на тропинку, она выпрямилась, стряхнула с колен налипшие комочки земли и травинки, и с опаской уточнила:
  - Думаю, вам вряд ли сгодится на ужин такая тощая девчонка?
  - О нет, конечно! - поспешно и учтиво заверили голубоглазые. - Мы не едим чего попало...
  Рио нахмурилась. Ей не понравилось такое определение. Но, может, оно и к лучшему... Мимолетное возмущение тотчас уступило место любопытству:
  - Кто же вы такие?
  - Мы тебе расскажем.... После. Если ты нам понравишься... - отвечал один, а второй добавил: - Ты, случайно, не хочешь ли пригласить нас в гости?
  - Может быть. Если вы мне понравитесь... - в тон отозвалась она, соображая, как же ей посту-пить.
  Очень уж хотелось прихватить с собой загадочных симпатяшек: она заранее представляла, какой фурор произведет ее появление среди друзей с этакими зелепусами в кармане.... Хотя, в карман они, пожалуй, не влезут....Да и не в этом дело. В каком качестве представить новых знакомых? В роли домашних питомцев?.. Мама вряд ли обрадуется, тем более что у нее уже есть кот и удав. Последний, правда, жил в доме на подпольных правах, точнее, на подкроватных.... Вдруг ей вовсе не разрешат завести зелепусиков? Да и Папа.... А уж Бабушка!... Не стоит даже и заикаться об этом. Если же представить зелененьких в качестве гостей....
  В их доме постоянно гостили полчища родственников и знакомых - некоторые даже оставались жить годами как, например, тетка Люсильда или дядя Винки. Но они все были людьми, а эти.... Про этих было бы затруднительно утверждать подобное. Даже Мэрион с ее способностями врать красиво и убедительно.
  - Ну?! - нетерпеливо спросили они. - Так ты покажешь нам поразительный пример гостеприимст-ва и радушия или нам придется горько разочароваться в тебе?..
  " А! Была, не была!.." - подумала Мэрион. В конце концов, дома полно еды, места - и того боль-ше, и вовсе необязательно докладывать всем подряд, что у тебя завелись новые приятели.
  
  Тропинка плавно перешла в мощеную белым камнем дорожку, а та - в широкую мостовую. В домах уже зажигали огни, и девочка прибавила ходу. Зелепусики, сжавшись до размера шариков для пинг-понга, лежали в кармане ее джинсовых шорт. Мэрион услышала, как часы на Городской Ратуше пробили девять.
  - Опаздываю... - пробормотала она.
  Бабушка терпеть не могла, когда кто-нибудь задерживался к ужину. Кроме Папы, разумеется. Не то, чтобы ее Бабушка была очень уж пунктуальной особой, просто слишком много народу приходилось созывать к столу, и пока всех соберешь.... Но как ни озабочена была Мэрион, как она ни спешила, от ее внимания не ускользнуло одно необычайное обстоятельство: центральный перекресток - самое оживленное место Города, место, где сходились все дороги, все улицы - был тихим и пустынным, точно все вокруг вымерло. Это в пятницу-то вечером!.. Не звенели трамваи, не шуршали шины полицейских авто, не цокали подковы конных экипажей, не слышно было ни голосов, ни шороха шагов, даже жалюзи в кондитерской Папаши Дю были опущены. Глаза и уши девочки уловили лишь слабые отблески обычной вечерней жизни: приглушенное звяканье посуды за полуоткрытыми окнами, далекую, еле различимую мелодию да шепот опавших листьев по тротуару... Весенний вечер словно окутал все вокруг мягкой сиреневой вуалью, поглотившей звуки и движенья, напоившей воздух сладкой успокоительной истомой - день кончен, грядет покой, - но сквозь это умиротворение сочилась едва уловимая тревога.
  И тут Мэрион заметила неподвижно стоящего высокого человека, одетого в темное: длинный до земли плащ, высокие сапоги и широкая шляпа конусом, скрывавшая лицо. В какую-то долю секунды ей показалось, что у него и вовсе нет лица, - только сгусток темноты под обвисшими полями, - но ей некогда было его разглядывать, и она бегом свернула в переулок, унося в душе ощущение непо-нятного мимолетного беспокойства, а в памяти - видение: гаснущий вечер, пустая улица, тишина, ветер, листья - и острый темный силуэт, словно гвоздь, вбитый в самое сердце Города...
  ********
  У входа ее поджидал убежавший мячик.
  - Как там моя старушка? - торопливо спросила девочка, слегка запыхавшись. Она уже забыла увиденное и беспокоилась совсем о другом. - Небось, закипела?..
  Мячик в ответ лишь качнулся.
  Многочисленные обитатели Замка Лостхед уже были в сборе. Во главе стола, следуя раз и навсегда заведенному порядку, восседала Бабушка, по правую руку от нее сидел Папа, слева - Дедушка, напротив отца - Мама. Все остальные - Красавчик, Карапуз, Зануда, тетка Люсильда и прочие, че-ловек двадцать, - расположились в произвольном порядке. Возле самой двери оказался свободный стул, и Мэрион надеялась, что ей удастся присоединиться к почтенному обществу незаметно: Бабушка как раз разливала суп и была, казалось, всецело поглощена этой процедурой. Но едва внучка коснулась сиденья, как прозвучало грозное:
  - Руки?!.
  Девочка тяжело вздохнула и поплелась в ванную.
  Руки, как назло, отмывались плохо. И где она успела так извозиться? Из кармана выглянул Зелепус и плотоядно уставился на кусок розового мыла:
  - Это едят?
  - Нет... - слегка раздраженно отозвалась она. - Потерпите немного.
  - Потерпеть? Но у нас скоро начнет бурчать в животах!..
  Рио не оценила всей серьезности этой угрозы, но откуда ей было знать? Поэтому, когда за столом вдруг раздались очень-неприличные-звуки, она поначалу удивилась не меньше других. Дело как раз шло к десерту, а эти звуки становились громче и громче; разговоры как-то разом смолкли, и она обнаружила, что все смотрят в ее сторону. Кто-то хихикнул. - Простите...- пробормотала она, покраснев, и поспешно вылезла из-за стола.
  Поднявшись к себе в комнату, она сердито вытряхнула Зелепусов в коробку, стоявшую на письменном столе.... Опозорилась на весь белый свет! Мэрион не была очень уж воспитанной девицей, несмотря на все старания Бабушки, но за столом, помимо домашних в этот раз было до дюжины гос-тей, и среди них - парочка школьных приятелей. Значит, вся школа будет знать, как.... А, ладно! Для особо рьяных насмешников у нее всегда найдется два маленьких, но крепких кулака да десяток - другой словечек в ответ. И вообще: поговорят и забудут.... Но, утешая себя таким образом, она понимала, что ей придется пережить несколько неприятных минут. Хорошо хоть сегодня пятница, - может, до понедельника все слегка забудется.
  - Мы есть хотим. Хотим есть... - напомнили ей из коробки.
  - Сейчас спущусь вниз и чего-нибудь принесу. Сидите тихо! - и она бросилась к двери, но уже на пороге резко вернулась обратно. Подбежав к кровати, - Зелепусы с надеждой неотрывно следили за ней, вращая выпуклыми глазками, - она пошарила в темных недрах подкроватного царства и вытащила оттуда нечто длинное и пятнистое.
  - Мы такое не едим! - в панике воскликнули новые знакомые. Она подтащила удава поближе, - он спал, - и постучала его головой о столешницу.
  - У?..
  - Доди, - строго отчеканила хозяйка, - это - не едят! - и потыкала его мордой в окаменевших от страха гостей.
  - Точно? - усомнился тот. - Выглядит вполне аппетитно...
  Девчонка без долгих разговоров показала ему кулак.
  - Как скажешь... - тотчас кротко согласился Доди.
  Оставив веселую компанию знакомиться, Мэрион вприпрыжку помчалась вниз. Но пирожных ей в этот раз не досталось...
  **************
  
  Пришла ночь... Полная луна повисла на ветвях старой ивы. Темная река наполнилась текучим серебром, и под грустные трели сверчков Город погрузился в сон. Уснули холмы и рощи, вороны в кронах дубов, Старый мост и вода в реке. Уснули часы на башнях и яблоневые сады, - и только ог-ромный филин вдруг зачем-то тревожно крикнул, бесшумно взмыл в ночное небо и, распластав кры-лья, тенью скользнул сквозь залитую лунным светом пустоту к чернеющему вдали лесу...
  Там, чуть в стороне от того места, где сходятся дорога, ведущая в Залесье и тропинка, бегущая от моста, и где однажды Джоэлю-сапожнику привиделась летящая ведьма - впрочем, утверждали, что он был изрядно пьян, - там, на поляне вдруг зашевелился огромный белый валун.
  Филин глухо гугукнул: "Пора!.." Взметнулось вверх земляное крошево, и на зов хищной птицы вытекла из-под каменной глыбы огромная змея. Трижды три раза обернулась она вокруг камня, - свет луны заиграл на ее скользких боках.... И стала гадина сжимать свои кольца, и трескался камень, и лопалась от страшного напряжения змеиная чешуя, но она лишь сильнее сдавливала валун и яростнее терлась об его острые края. Движения ее становились все более судорожными и стремительными - и вот, наконец, выползла из лоскутьев змеиной кожи черноволосая нагая женщина, и затихла без сил на жесткой измятой траве. Филин повертел головой, - в его круглых глазищах отразилась луна, - слетел вниз и стал терзать клювом остатки змеиной плоти, настороженно поглядывая на неподвижное, молочно белеющее тело. Осмелев, он подобрался ближе и с шумом взлетел на голову лежащей, но она мгновенно ухватила его за толстые, обросшие пухом лапы. Птица дернулась и запуталась в длинных густых волосах своей мнимой жертвы, и вероломные руки тотчас безжалостно разодрали ее пополам.... Женщина запрокинула вверх залитое кровью лицо, - из ее груди вырвалось громкое ши-пенье, - но зрачки, устремленные в небо, остались пусты и черны, - луна не поселилась в них...
  
  **********
  Наутро Мэрион проснулась намного ранее обычного. Немного понежившись в постели, она внезапно осознала причину своего столь раннего пробуждения: Зелепусы!.. Теперь она вовсе не была так уж уверена, что поступила правильно, никому не сказав о своей вчерашней встрече, - ведь они все-таки неизвестно кто. А вдруг это - пришельцы?.. При этой мысли она прямо подпрыгнула. И если они - эти самые, то с какой целью они сюда "пришелились"?.. А может они какие-нибудь ... ну, эти, как его ... вирусы? Или бактерии?.. О тех и о других у нее было смутное представление. Поразмыс-лив, она поднялась и осторожно на цыпочках подкралась к коробке. Зелепусы мирно похрапывали себе на кошачьей подушечке, и, кажется, не замышляли ничего дурного. "Лапусечки!.." - умилилась Мэрион. Но природный практицизм тут же взял верх: "Надо бы показать их кому-нибудь..." Тут она ненароком чихнула, и на нее тотчас уставились две пары блестящих голубых глаз. Ей стало неловко, что ее застукали за таким делом, как подглядывание, и она торопливо предложила:
  - Идемте пить чай с Бабушкой... Доброе утро.
  Зелепусы переглянулись и, немного посовещавшись, вежливо ответили:
  - Спасибо, но - чай с бабушкой, пожалуй, - нет... Лучше - с конфеткой.
  
  Когда Мэрион спустилась вниз, Бабушка - седая, сухопарая, высокая и не по годам энергичная дама - уже была на Кухне. Она всегда вставала раньше остальных - никто, кажется, вообще не видел ее спящей.
  Кухня представляла собой огромный круглый полутемный зал; его стены уходили вверх и в темноту. Откуда-то сверху из этой темноты свисал на толстых цепях большой котел, под ним был устроен очаг - самый настоящий, как раньше. В стенах были прорезаны узкие стрельчатые окна, между ними вдоль стен - старинная мебель: все крепкое, дубовое, украшенное искусной резьбой и цветными витражами. На полках среди серебра, хрусталя и фарфора, чей изысканный вид без лишних слов свидетельствовал об их древности, глаза ваши напрасно бы искали хоть малейшие следы века нынешнего: Бабушка была ярым консерватором и не признавала никаких "электрических штучек", к тому же в Замке постоянно были перебои с электричеством. Единственное, с чем она смирилась на своей Кухне - так это газовая плита, стеснительно жавшаяся где-то в самом темном углу, да огромный холодильник - бабушкин любимец.
  Вот и теперь Бабушка стояла перед котлом с серебряным черпаком в руке - в длинном, отделанном кружевом платье, точно сошедшая со старинного портрета. Под крышкой котла громко булькала каша.
  - Овсянка? - сморщила нос Мэрион.
  - И тебе тоже - доброе утро, деточка... - укоризненно отозвалась Бабушка.
  Тут каша забормотала еще громче и решительно полезла наружу. Бабушка сердито чмякнула ее черпаком, овсянка испуганно спряталась обратно.
  - Все равно ведь не съедят! - булькнула каша обиженно.
  - Цыц! - строго ответила старая хозяйка.
  Мэрион налила в чашку кофе.
  - Ты обещала рассказать мне о привидении...
  - Да-да, - рассеянно отозвалась Бабушка, но тут в Кухню вбежал Папа - в плаще и шляпе, но без ботинок.
  Прижимая к груди кейс, он потребовал себе гренок с сыром и мармеладом. Проглотив их штук пять и угостившись чашечкой кофе, он убежал. За все восемь лет своего существования Мэрион так и не удалось толком познакомиться с ним поближе: Папа всегда был слишком занят, обеспечивая сво-ему семейству и куче нахлебников "достойный образ жизни". Он являлся главным управляющим ме-стного филиала гигантской корпорации "Каролина", специализирующейся главным образом в области туризма, отдыха и развлечений. Долина славилась своими целебными водами и климатом - это-то и привлекло в свое время внимание Корпорации. Под началом отца была сеть отелей, пансионатов, клиник, ресторанов, кафе и прочего, что обеспечивало обслуживание туристов, чьи деньги были практически единственным источником существования Города и его тридцати тысячного населения. Девочка знала, что отца в Городе ценят и уважают, - и не только за принадлежность к старой аристократической фамилии: он прилагал немало усилий, чтобы их маленький городок процветал.
  Впрочем, Папа помнил, как ее зовут, всегда поздравлял с Рождеством и днем рожденья и иногда даже чмокал в щечку. Чего ж еще-то?...
  Вслед за Папой появился Карапуз. Заспанный, в длинной ночной рубашке, с горшком в руках. Бережно поставив посудину под стол, - не дай бог забудешь где, потом не сыскать! - он молча вскарабкался на высокий табурет и плеснул себе в чашечку кофейку. Для своих двух лет ее младший братик был на редкость самостоятельным ребенком. Поневоле.... А как же иначе, когда не менее дюжи-ны тетушек - своих и чужих - ежеминутно норовят принять участие в твоем воспитании! Почему-то, правда, ребенок при этом вечно оставался беспризорным...
  Подперев кулачком толстую щеку, он принялся звонко болтать в чашке серебряной ложечкой. Бабушка поморщилась: что за манеры!.. Сестра же забрала у него чашку и пододвинула бокал с молоком. Умяв последовательно тарелку овсянки, пару плюшек и яблоко, Карапуз получил в награду шоколадку и, зажав ее в кулачке, сполз с табурета.
  - Что нужно сказать, молодой человек? - напомнила Бабушка.
  Карапуз приостановился. Подумал...
  - Сам съем, никому не дам!.. -и удалился вперевалочку, волоча за собой "драгоценный" горшок.
  Мэрион поглядела ему вслед и небрежно заметила:
  - Если мне дадут пару монет, - тут она тяжко вздохнула, - я, так и быть, пригляжу за ним сегодня...
  Но заработать ей не удалось. В Кухню ворвалось разноцветное разноголосое облако, - обитатели Замка спешили к завтраку. Почему-то утром все любили попить чайку здесь, а не в столовой. По-семейному, так сказать... Последним приковылял Дедушка и с ходу потребовал "... нацедить ему кружечку...", на что Бабушка сухо заметила, что "еще рановато..."
  - ...А тортик? - с надеждой спросил дедуля.
  - На ужин! - отрезала она.
  Дедушка захныкал, но на это никто не обратил внимания. С тех незапамятных времен, как он появился в Замке - дальний разорившийся родственник, внезапно свалившийся им на голову, не оставлять же его на улице! - к его чудачествам и нытью вполне привыкли. Собственно, он приходился Бабушке внучатым племянником, Дедушкой же его называли из-за почтенного возраста: лет ему было около девяноста... Вы спросите, сколько же Бабушке? Считалось, что бабульке где-то сто двадцать, но наверняка она кокетничала...
  Круглый зал наполнился голосами, звяканьем посуды. Обсуждали последние сплетни и свежие новости. В основном, все разговоры сводились к грядущему Летнему Карнавалу. Это событие обычно привлекало массу туристов, но и для жителей Города дни Карнавала служили не только работой, но и праздником. Дамы обсуждали предстоящие развлечения и свои будущие наряды, мужчины - прошедшие скачки. В нестройный гул голосов рефреном вплеталось тоненькое: "Тор-ти-ик!.."
  Спустя час с чаепитием было покончено, все стихло, и за столом остался только Дедушка, словно рыба, выброшенная на берег схлынувшим приливом. Оглядев разгромленный стол, он сложил худые ручки на животике, и в последний раз тихонечко спросил:
  - Тортик?.. - в его надтреснутом голосе слышалось легкое торжество: последнее слово осталось за ним.
  Из котла выглянула каша. Не заметив дедушку, она осторожно полезла наружу.
  - ...Говорила ведь: есть не станут!.. - пробурчала она, шлепая к выходу. На полу после нее оставались влажные следы.
  Дедушка озадаченно проводил ее взглядом, хотел что-то сказать, но, не вспомнив нужных слов, безнадежно махнул рукой, кряхтя, поднялся, прихватил из чьей-то чашки размокший кусок плюшки и заковылял следом. В опустевшей Кухне воцарилась тишина...
  **************
  продолжение следует
  
  по ссылке http://www.proza.ru/texts/2006/08/04-61.html
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"