Жамбалов Баир Владимирович : другие произведения.

Весенняя ночь.

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Экстремальность между жизнью и смертью.

Здравствуйте. С добрыми пожеланиями к Вам из Бурятии Жамбалов Баир Владимирович.

Мать мне рассказывала про один случай из жизни прадеда по отцовской линии, о том, как он был однажды на лезвии бритвы между жизнью и смертью. Этот короткий рассказ про этот случай.

Жамбалов Баир Владимирович.

Весенняя ночь.

Сумерки теснила чернота наступающей ночи. Пурга всё крепчала и крепчала. Пара лошадей, запряжённая в сани медленно, но верно продвигалась навстречу неистовому ветру. Их хозяева, два мужика, примостившись на санях, то и дело отворачивались от снега, гонимого ветром и залепляющего глаза, лицо. Пурга выла, и от этого холод старательно напоминал о себе.

- Скоро заезжка. - проговорил один из них, как бы стараясь придать уверенности другому, то и дело озирающемуся на бескрайнюю степь.

- Жамбал, а мы на верном пути? - с сомнением спросил другой.

- На верном.

На верном ли, точно он не мог предположить. Был в этих местах всего один раз. Больше доверялся своим лошадям. Всегда в пути они научились не сбиваться с неё. Пурга закружила и хлестала не только в лицо, но и в бок. И вот лошади, словно почуяв что-то, сами прибавили ход. "Значит скоро заезжка, ишь, как погнали". - подумал он и от этого душа стала наполняться радостью. Всегда так. Дорожные лошади всегда что-то чуют, и если заезжка, тогда без всякого кнута устремляются туда, ибо там всегда подадут сена, а в лучшем случае и овса. Так и на этот раз. В степи расположилась та самая заезжка. Издали они заметили огни. Когда-то сюда завезли много леса и построили большой дом. В безлесной степи такое редко увидишь. Две собаки дружным лаем встретили их. Пока распрягали лошадей, вышел невысокого роста человек, оказавшийся подростком. Видать, помогает хозяину. Он отвёл лошадей в стойло и пошёл за сеном. За заезжкой спрятался маленький домик хозяев, который не сразу заметишь в темноте.

После неистовой пурги в бескрайней степи окунуться в уютное тепло четырёх стен и крыши над головой, дело приятное для странника. Треск поленьев в печи только подкрепляло это чувство. Широкий деревянный стол без скатерти, керосиновая лампа посередине, длинные нары от стены до стены. За стойкой сам услужливый и приветливый хозяин.

Они оказались не первыми постояльцами этой гостеприимной заезжки. За столом скромно заняли свои места старичок (и в таком возрасте куда-то его понесло), женщина с двумя детьми-подростками и мужик, лет около сорока. Мужик этот, дородный, слегка полноватый, одетый как-то не по-дорожному, быстро вскинул на них взгляд, а затем неспешно рассмотрел их немного надменным видом, и отвернулся продолжать своё начатое дело. А дело было приятным - ужин. Скоро и перед ними стояли миски с жирным супом и кружкой чая. Что ещё надо дорожному человеку? Их огромные тени на стене, падавшие от керосиновой лампы, в точности повторяли их движения за ужином. Хозяин подбросил ещё дров, отчего треск поленьев в печи усилился, этим и без того добавив тепло. Приятно. Удобно. Уютно. Поужинать, прилечь и крепко уснуть на широких нарах до самого утра. Утром снова в путь. А суп оказался отменным. Зелёный чай с молоком только добавлял это. Никто ни с кем не разговаривал. Все наслаждались теплом и тишиной уютной заезжки, в преддверии наступающей безмятежной ночи.

В тишине долгожданного уюта Жамбалу послышался какой-то звук. Он шёл сквозь завывание пурги и был тихим, и походил на цокот копыт. Может, послышалось. Но, нет. Звук повторился. Отдалённый, от коней взявших галоп. Он стал понемногу нарастать. Слух уловил это. Цокот копыт как тихая дробь барабана. Что-то невероятно завораживающее было в этом звуке, как тихая, монотонная музыка, очаровывающая душу. На время, отложив столь приятное дело, все прислушались к нему. Завывание пурги и этот цокот копыт вместе создавали магическую музыку ночи в бескрайней степи. Но вот она стала нарастать и приближаться. Закружила вокруг, обдавая ароматом волшебства. Ржание коней внесло в эту магию музыки вполне земное очертание. Ужин продолжался. Ещё кого-то застала пурга в дороге.

Они вошли тихо, без единого звука. Их тени громадным ростом отразились в стене. Пятеро мужиков, проворных в движении и всегда в седле, застыли, переступив порог. Выделялся среди них одноглазый. Правый глаз отсутствовал, и вместо него зияла пустота, которую он не закрывал повязкой, что придавало безобразность и к тому же страшный, грозный облик.

Глаза у дородного мужика забегали. Он перестал есть, тогда как остальные продолжали. "Хунхузы". - подумал Жамбал, не сомневаясь в этом. Ему доводилось слышать об одноглазом. Он никогда не бывал в этих краях. Одноглазый и его ребята орудовали далеко от этих мест. Тот ли?

Они молча уселись за стол. Подавал им один из них, молодой, совсем юноша. Видать, он находился на заре постижения этого ремесла, если назвать это ремеслом. За столом они не обронили ни слова. Тишина из уютной переходила в тишину угнетающую.

- Жамбал, куда путь держишь? - тихо, полушёпотом спросил один из них.

Он внутренне вздрогнул от неожиданности. Внимание этих пятерых, да и остальных мирных путников дороги, и даже хозяина заезжки обратилось на него. Взгляды их не почувствовать нельзя.

- Дела сделал, домой еду. - ответил он также тихо.

- А-а-а. - протянул спросивший и продолжил ужин.

Сказал он правду. А что ещё? Как обратилось на него внимание, так и отвернулось. Кому какое дело, когда у всех свои дела. А парня этого он вспомнил. Никогда общих дел не вели. Так, просто, знали друг друга и всё. Не друзья, но и не враги. Таких знакомств у каждого полно.

После ужина стали укладываться спать. Пожилая женщина-мать с двумя детьми-подростками, старичок, мужик дородный, он и его напарник. Мужик этот дородный как-то стал не похож на себя самого. Немного трясся, непонятно отчего. Хотя чего тут понимать. Присутствие таких неожиданных гостей любого собьёт с толку и приведёт не в столь желанное душевное состояние. Перед тем как укладываться спать, он невольно встретился взглядом с этим одноглазым. Бездонный колодец чёрной воды в воплощении неистовой ярости и холодного зла отблеском отразился от тусклого света керосиновой лампы. Взгляд такой изгонял из души состояние равновесия и устроенности.

В углу, возле самой стены прилёг его напарник, он рядом, далее, ближе к свету и печи, старичок, мать посреди сыновей, и дородный мужик. Он успел заметить, как одноглазый, едва заметным кивком головы, указал ему, дородному мужику, его место, и тот послушно поплёлся туда, при этом ноги его, да и тело, казалось, слегка тряслись, как тихая рябь спокойной воды. А может, и показалось.

Эти пятеро продолжали ужин и, странное дело, ни о чём не разговаривали. Видать понимали друг друга без слов, а говорить не о чём, всё переговорили. Хоть бы слово какое, а то тишина стала давить тяжёлым камнем. Чёрная аура вселилась в пространство этого дома, и проникала во все углы и щели. Наконец и хозяин заезжки с помощником, оставив путников, ушли в другой дом, до утра. Они же закончили вечернюю трапезу и просто сидели молча. Весёлый треск поленьев прекратился давно, да и печь закрыли задвижкой, и теперь она заполняла всё вокруг не то, что теплом, даже жаром. Какую бы радость доставлял он после пронизывающего ветра снежной пурги, если бы не эти.

Сон не шёл в голову, да и кому он шёл. Первым захрапел, притом громко, старичок. В другое время может быть он, и ткнул бы его в бок, но не сейчас. Может так оно и лучше. Наконец и они, потушив лампу, стали укладываться рядом с тем дородным мужиком. Долго не мог уснуть. За стенами вой пурги не прекращался. Тишина, и только храп старичка то усиливался, то затихал временами. Тем пятерым это ровным счётом ничего не значило. И вот во время очередного затишья слух его уловил частое дыхание того дородного мужика. Сосед-старичок повернулся на другой бок и захрапел, тем самым заглушив его. Наконец и он уснул.

Проснулся он неожиданно. На столе отливала ровным тусклым светом керосиновая лампа. Что ему снилось, не мог вспомнить, да и ни к чему.

Происходило страшное. Происходило убийство. Любой кошмарный сон было бы кощунственно сравнивать с тем, что происходило на самом деле. Одноглазый стоял и смотрел. Четверо учиняли казнь. Трое держали за руки и ноги, четвёртый медленно, верёвкой душил того дородного мужика. Пытался ли он сопротивляться? Ноги, руки дёргались то ли сами по себе, то ли в надежде спасения. И ни единого звука, ни единого возгласа. Всё в тишине и молчании.

Закончилось. Сделав дело, те четверо молча улеглись рядом с трупом. Одноглазый присел возле стола и потушил лампу. Чёрная кромешная тьма добавилась к тишине. На широких нарах от стены к стене, между спящими и не спящими, покоился полный недвижимости труп. Как вынести это? А может, будет ещё?

Пурга затихала. Ночное небо прояснялось, ибо тучи уходя, давали простор свету холодной луны, который пробивался сквозь стёкла маленьких окон. Он как бы отражал страшный блеск единственного глаза того, сидящего за столом, и опёршегося на него локтем. То он обводил взглядом вокруг, то упирался в одну точку. Пространство четырёх, давно не побеленных стен, подпиравших довольно таки высокий потолок, целиком принадлежало ему.

Глаза привыкали к такой темноте, ибо она была теперь не такой кромешной благодаря лунному свету. Предметы приобретали своё очертание, и как бы являлись немыми свидетелями. Всё было зловеще, всё вокруг. Тишина и утихающий вой пурги добавляли это. Он старался дышать медленно и тихо, хотя сердце его бешено колотилось. Неужели эта тишина выдаст его стук. Напарник его не спал и весь дрожал, понимая данную ситуацию. Вот-вот вскрикнет. Он, молча, едва заметно сжал его руку, стараясь успокоить. Время ночи как бы остановилось. Тишина и аура пространства угнетающе давили всей своей тяжестью.

Одноглазый встал и стал медленно прохаживаться взад-вперёд, вдоль этих нар. Шаги его упругой походки, подобно тигриной, издавали едва различимый звук. Но и этого было достаточно, чтобы он зловеще раздавался в ушах. Тихий звук его шагов приблизился и остановился недалеко от него. Что на уме у одноглазого?

Он крепко стиснул рукоять бурятского ножа. Нет. Смирным бараном на заклание он не будет. Будет драться на ножах. Насмерть. Это тот самый одноглазый, про которого ему доводилось слышать. Раньше в этих краях он не бывал. Что заставило его объявиться здесь? Эта месть за какие-то дела? Скорее так. И ради этой мести ему пришлось порыскать по разным краям, пока не догнал жертву здесь, в этой заезжке.

Одноглазый продолжал оставаться на этом месте как истукан, как каменное изваяние. Ни звука, ни дыхания, ни признаков чего-либо не исходило от него. И всё же он явственно чувствовал его. Сквозь полумрак ночи сверление взглядом одного глаза. Сколько может это продолжаться? Вой пурги стих совсем. Даже старичок перестал храпеть. Тягучая тишина. Она давила со всех сторон. И этот взгляд усиливал тяжесть. Нет хуже ожидания худшего. Время зависло в данной черте пространства. Тягучее время. Тягучая тишина. Тягучий взгляд. Одинокая заезжка в бескрайней степи.

Одноглазый рывком головы подозвал одного из своих. Да. Они понимали друг друга без слов. Тот подошёл. Это был его знакомый. Одноглазый кивнул в его сторону. Тот также согласно кивнул и двинулся к нему.

- Эй, Жамбал, здесь человека убили. - потряс он его за плечо.

- Чего разбудил. - ответил он, неожиданно для себя самого, твёрдым голосом.

- Здесь человека убили. Слышал? - повторил его знакомый.

- Не говори всякую ерунду. Иди спать. - сказал он, как отрезал, тем же твёрдым голосом, внутренне удивляясь этому нежданному всплеску души, и непринуждённо перевернулся на другой бок.

Его знакомый повернулся к одноглазому и молча пожал плечами, мол, этот Жамбал спал и ничего не видел, ничего не знает. Затем оба пошли по своим местам и улеглись на нары. Его напарник дрожал, и дрожь его была слышна ему. Для излишней осторожности он приложил палец к губам. Но и без этого его напарник понимал ситуацию застывшего времени.

Полумрак ночи продолжал оставаться полумраком ночи. Гнетущая тишина, кричащая во все уши, продолжала оставаться гнетущей тишиной. Но ведь есть же всему конец? Когда же он наступит? Пальцы Жамбала закоченели, сжимая рукоять.

Но вот первые вестники наступающего рассвета проникли через окна, вступив в схватку с чернотой мрака. И та постепенно сдавала свои позиции. Бесшумные тени скользнули по стенам, и тихо скрипнула дверь. Они испарились, уведя с собой мрак ночи. И за стенами раздалась музыка барабанной дроби цокота копыт. Была ли она столь завораживающей как накануне, но душу успокаивала точно, ибо она удалялась, возвращая тишину. Тишину совсем другого свойства, тишину успокаивающую и ободряющую душу. Вот сейчас он и заметил, как закоченели пальцы. Освободив рукоять ножа, он приподнялся и осмотрелся вокруг. Труп взяли с собой. Вороны и грифы устроят пир в бескрайней степи. И был человек, и не было человека. На больших дорогах всякое случается. То они стремительно коротки, то утомительно долги, то приятны познанием незнакомых пейзажей, то страшны опасностью для самой жизни.

Они не остались даже на завтрак, когда хозяин принялся варить чай. Какой там завтрак. И мать с двумя детьми-подростками, и Жамбал с напарником поспешили быстрее покинуть это зловещее место, пропитанное смертью. Только старик, временами так громко храпевший, уселся за стол в ожидании чая. Он, наверное, недоумевал про себя, почему все так спешно покидают эту "уютную" заезжку.

Восход искристого красного солнца ранней весны был прекрасен. Скоро начало таяния снегов. Лошади резво тащили сани. Надо скорее добраться до дома, иначе весенняя распутица. Жамбал и его напарник были веселы и счастливы. Они вдыхали морозный воздух ранней весны. В бескрайней степи две полоски следов на зернистом мартовском снегу становились длиннее и длиннее от того места, откуда они спешили удалиться, и уходили в даль за горизонт, смыкающуюся с небом. И чем длиннее эти следы, тем короче путь впереди, отделяющий их от дома. Они понимали, они осознавали. Они впитали в себя суть прошедшей весенней ночи.

Двадцатый век только начинался.

**************************

В боевиках статные и ловкие герои лихо расправляются со всякого рода злодеями, во много раз в числе превосходящими их. Несколько, иногда десятки дублей требуется для того, чтобы мы, зрители, с восторгом смотрели на битву добра и зла, и переживали. Тяжёлый труд режиссёра, актёров, каскадёров, но творческий труд. И творческая атмосфера.

В спокойном течении жизни порой предоставляется только один дубль. Один дубль длиной в секунды, минуты, часы, в весеннюю ночь. Суметь талантливо сыграть и остаться в живых.

****************************

Моя мать рассказывала мне этот эпизод, эту ночь из жизни моего прадеда по отцовской линии. Она рассказывала и восхищалась его выдержкой, как он ответил. Его ответ повторяла слово в слово. Поведи себя не так в том неожиданном повороте жизни, родились бы мы на свет. Женился он поздно, и поздно родилась у него дочь, моя бабушка. Занимался он торговлей. Много раз ездил во Внутреннюю Монголию, в Китай. Это как челноки в наши дни. Моя бабушка по воле судьбы дала старшему сыну, моему отцу фамилию по его имени.

Прадеда репрессировали в тридцатых годах двадцатого века. Приходили люди, многие люди, делали передачу, поддерживали. И это тоже мне рассказывала моя мать, жена его внука, моего отца.

*****************************

Травы, деревья, птицы, звери, люди несут в себе печать предков. Неумолимое течение реки жизни. Кто-то сходит на берег и остаётся навсегда, оставляя в реке жизни частицу себя. Мы помним, нас будут помнить.

15 ноября 2006 г.

________________________________________________________________________________

Я, Жамбалов Баир Владимирович, родился 9 октября 1958 года в селе Дабата Заиграевского района. В 1976 году окончил Заиграевскую среднюю школу. 1976 - 1978 годы служил в рядах Советской Армии. 1979 - 1984 годы учился в педагогическом институте на факультете иностранных языков. После окончания работал в школе учителем иностранного языка и учителем физкультуры. По совместительству работал тренером по вольной борьбе от ДЮСШ.


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"