Поздно ночью на лесной опушке
Светлячки играются лампадкой,
Мы идем до старенькой избушки
По тропе из шелковой травы
По следам зверей нам незнакомых,
C неба месяц золотые рожки
Уронил звезду на крышу дома,
Где не дремлю наши с тобой сны.
Заглянул в окно избушки,
Бьет копытцем под окном,
И блестящей паутиной
Старый лес заволокло.
А кругом ночные тени
Пропадают в лапах елей.
Мы идем до старенькой старушки
По тропе забытой сном.
А пустая печь в избушке
Не колышется огнем.
В темноте, в углу Бубука
Спрятавшись один сидит,
И малютка в колыбели
В лихорадке весь дрожит.
У бессонного берега мертвой реки
Ты завешь меня тихо, тихо,
Там где сердце покой не находит.
По следам неизвестных зверей,
По лесам неизбежной тоски
Одноглазое Лихо ходит.

Илья Железовский

Поздно ночью на лесной опушке
Светлячки играются лампадкой,
Мы идем до старенькой избушки
По тропе из шелковой травы,
По следам зверей нам незнакомых,
В небе месяц золотые рожки
Бьет копытцами по крыше дома,
Где не дремлют наши с тобой сны.
Он одно свое копытце,
Потерял на дне морском,
И блестящей паутиной 
Старый лес заволокло. 
А кругом ночные тени 
Пропадают в лапах елей.
Мы идем до старенькой старушки
По тропе забытой сном.
И пустая печь в избушке
Не колышется огнем. 
В тишине, в углу Бубука
Спрятавшись один сидит,
И малютка в колыбели 
В лихорадке весь дрожит.
У бессонного берега мертвой реки
Ты завешь меня тихо, тихо,
Там где сердце покой не находит.
По следам неизвестных зверей,
По лесам неизбежной тоски
Одноглазое Лихо ходит. 

Илья Железовский