Желоботкин Максим Вадимович
Вы здоровы?

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
Оценка: 6.72*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ написан после первой и последней ночи, проведённой в "замечательном" лор-отделении: со сквозняками, лужами на подоконниках и полуночной беготнёй по коридорам. Так как особой необходимости оформляться на стационар не было, утром следующего дня и возникли те четыре строчки финального четверостишья.
   "Вы здоровы!"
   Новейшая психиатрическая клиника
   Лечение любых душевных заболеваний
   Всего за НЕДЕЛЮ и НАВСЕГДА
   Звонить: 666 - 59 - **
  
   Матово-чёрный "Porshe Cayene" вырвался из беспокойного вечернего мегаполиса и плавно понёсся по трассе на восток. Бесконечно длинная трудовая неделя подходила к концу, и рабочее население рабочего города начинало массовую миграцию под лозунгом "Куда угодно, лишь бы подальше от этих ...". Бесконечные автомобильные пробки, симфония недовольных гудков и затейливая ругань водителей остались позади, и несущиеся навстречу степные просторы приветствовали своих гостей влажным осенним ветром. Замечательный день - пятница, и любой нормальный житель ненормального города использует своё законное право на отдых.
   Да-а, нормальный житель... Когда же меня успели вычеркнуть из этого списка и произвести в ранг так называемых "гламурных уродов"? Не знаю, точнее - уже и не помню когда. Последние десять лет каждый день только и вижу, что бесконечные лица, только и слышу, что бесконечные голоса. И ощущаю чуть менее бесконечное, но, пожалуй, самое противное, прерывистое дыхание многочисленных моих коллег из списка сильных мира сего. А десять лет в непрекращающемся круговороте проблем, неприятностей и разборок способны растягиваться в вечность в любом крупном городе, что и говорить о нашем промышленном гиганте. Здесь хватило бы и пары месяцев, чтобы полностью отбиться от времени.
   Впрочем, на эти выходные я как раз планировал спокойный отдых с одной из своих "единственных", а заодно хотел обновить небольшой загородный коттедж у озера. Но здесь-то и нашла коса на камень - сработало первое правило "Кодекса о досуге бизнесмена": никогда не планируй отдых на выходные. И я здесь, как водится, ни при чём - всем распорядилась злодейка-судьба. Если, конечно, к числу её злодейских происков можно причислить факт ускоренной выдачи водительских прав обаятельным девицам.
   Как бы то ни было, сегодняшний звонок Ангелины разрушил мою мечту о холостяцком отдыхе. Утром эту дурёху угораздило попасть в аварию, и весь день она провела в загородной клинике с сотрясением мозга. Нет, я не злой человек, и я действительно переживал. О происшествии мне сообщила её мать - Надежда Андреевна, женщина крайне неприятная и склочная, но разговоры у нас почему-то всегда получались продуктивными... Видимо, меня она считала единственным нормальным "животным, которому только и надо, что...". Из рассказа матери Ангелины я узнал причину аварии, и всё моё волнение как ветром сдуло. Нет, я всё понимаю, но как можно...
  
   Willst du bis der Tod euch scheidet
   Treu ihr sein fur alle Tage... Nein
  
  Чёртов телефон, опять забыл отключить. Кто там у нас. А-а-а, Славик, ладно.
   - Да, Слава, - это мой компаньон, единственный представитель нашего бомонда, с которым не противно разговаривать. - Нет, не побеспокоишь, я уже отработал. Да, к Ангелине еду, только не домой. Всё, Славик, накрылась наша дача - эта умница сегодня в джип влетела на Новостройском. Ой, там история глупая - при встрече расскажу. В больницу, её за город вывезли, помнишь, как к бункеру ехать - там клиника какая-то по дороге. Не-ет, Слав, помощь не нужна, сейчас заберу это горе и отвезу домой, там ничего серьёзного. А-а-а, ты не знаешь? Забор серый помнишь? Больше километра тянется. Да, это бункер оказывается. Мне Боря рассказывал, который по вентиляции. Он у них в тендере участвовал. Там армейские учёные что-то с виртуальностью химичили, представляешь? Да, оказывается, уже могут, но, как оказалось, могут плохо - закрылись они на днях. Да, тоже Борька рассказал. Ха, я-то понимаю, что военная тайна, а вот Борюсик о своём здоровье не заботится. Всё, Слава, теперь и ты знаешь - третьим уберут. Ха-ха-х... А шут его знает, что за клиника, сейчас посмотрим. Вот-вот, точно, и реклама у них на щитах, цветастая такая, противная. Ещё дьявольщина там какая-то... О, точно, хороший телефон. Да, клиника психиатрическая, но до неё ближе всего было, при них отделение частной скорой помощи есть, говорят, хорошее. Добро, Славик, вечерком тебя наберу, ночь у меня, к сожалению, будет спокойная. Всё, бывай.
  В осеннем небе занимался закат, не спеша алели редкие полосы облаков. В лобовое стекло "Порша" мягко ударялись струи ветра, ласкали его массивный корпус, с тихим свистом вылетали из-под колёс. Последний на сегодня пучок солнечных лучей дорвался до тонированных стёкол, отметив своё пребывание заключительным розоватым бликом. Да, природа тоже любит хорошие автомобили.
   Извини, природа, немного тебя подпорчу и закурю. Ну а что поделать? Вон уже показались из-за деревьев белые очертания клиники, значит, до свидания со старой склочницей Надеждой Андреевной осталась всего пара минут. Не злись, природа, "Мальборо Голд" - это далеко не самое страшное, чем потчуют тебя нерадивые дети твои.
   Перед поворотом стоял огромный рекламный щит с той самой противной рекламой.
   Нет уж, увольте, звонить я вам никогда не буду - разговоры с Люцифером дорого обходятся. Ну вот, шлагбаум опущен, в будке никого. Ладно, посигналю. Надо же, второй раз в жизни пользуюсь этой штукой. Та-ак, и долго я буду здесь гудеть?
   Наконец-то из-за деревьев показалась бегущая человеческая фигура, и, приблизившись, превратилась в представителя службы безопасности. Однако впускать меня он не спешил, а, прошмыгнув под шлагбаумом, остановился почему-то напротив правой дверцы - пассажирской. Я опустил стекло, намереваясь в жёсткой форме поторопить привратника, но он опередил меня, спросив:
   - Кирилл Илющенко, президент "СиЭмДи Индастрис"?
   - Нет, это я, - выпалил я от удивления.
   - Простите, мы ожидали этого человека, - безразличным тоном извинился охран-ник. - А вы к кому приехали?
   - В смысле, да, это я, Кирилл Илющенко. Но откуда вы...
   - О, как это хорошо, мы вас заждались! Проезжайте прямо до упора, затем сверните налево, первое же здание - корпус неотложной помощи, - дружелюбно пропел привратник и тут же исчез из окна. Спустя секунду шлагбаум уже был поднят, а прыткий сторож, сидя в будке КПП и широко улыбаясь, жестикулировал мне проезжать.
   Вот те здрасте, баба Надя. А я-то, наивный, надеялся, что пока ещё не каждый охранник в каждом захолустье знает, где, кем и за сколько я работаю. Надежда к-гм... Андреевна. Ладно, чем мрачнее моё настроение, тем хуже для вас.
   Я припарковал автомобиль у входа в означенное здание, выбрался на свежий воздух, запулил недокуренной сигаретой в кусты и с минуту постоял с закрытыми глазами, успокаиваясь. Как-никак в больницу приехал, к любимой и "единственной" женщине.
   Взяв в руки пакет с фруктами, сунув под мышку букет цветов, я толкнул входную дверь больничного корпуса. Дверь, надо сказать, очень приличную и дорогую, даже для новой клиники. Я сразу же очутился в ярко освещённом коридоре и невольно прищурил глаза. Зачем столько света?
   - Добрый вечер, молодой человек, - окликнули меня откуда-то справа.
   - Бывали лучше, - автоматически буркнул я, поворачиваясь на голос. Там, за стойкой администратора, сидела... даже не знаю, как сказать. Афродита? Венера? Безупречной красоты создание, с молочнобелыми зубами и блестящей улыбкой, с прекрасными золотыми волосами, спадающими ниже стола, большими зелёными глазами и просто волшебно уместной родинкой на шее. Я быстро оживился. - Да, действительно, добрый вечер. Добрейший, я бы сказал вечер.
  Сказочная блондинка улыбнулась (чёрт возьми, неужели это возможно?) ещё обаятельнее.
   - Чем могу вам помочь? - пропела услужливая богиня.
   - О, большое спасибо, - выдавил я. Потом натужно моргнул, слегка тряхнул головой, отгоняя внезапное наваждение. Приблизился к администраторской стойке, стараясь не думать о её обитательнице. - Девушка, сегодня утром к вам поступила Ангелина Пантелеева с сотрясением. Скажите, как я могу её увидеть?
   - О, это очень просто. Так вы Кирилл Илющнко, - ещё более милым голосом (чёрт, да сколько можно?!) сказала девушка, скорее утвердительно, нежели вопрошая. - Она в сто четвёртой палате, это рядом, позвольте я вас провожу.
   Она вышла из-за стойки и поплыла куда-то вглубь коридора, грациозно помахивая ягодицами. Наверняка я мог сказать лишь то, что на ней был белый медицинский халатик, остальная одежда либо была тщательно скрыта, либо отсутствовала вовсе. Бесстыдница, что же ты из меня пацана-то делаешь?! Не без удовольствия я проследовал за ней, на этот раз сосредоточив взгляд на ладных ножках в лаковых туфельках, и не сразу понял, что мы остановились.
   - Кирилл Александрович, мы пришли, вот эта палата, - раздался ангельский голосок.
   Неловко подняв глаза, я встретился взглядом с мило улыбающейся сестричкой. Сложив губы в кривоватую змейку, вежливо поблагодарил бесстыдную блондинку и с блаженным лицом шагнул в палату под номером сто четыре.
  
   ***
   Спустя полчаса я вышел из номера (от палаты, куда положили Ангелину, создавалось впечатление именно гостиничного номера, как минимум "полулюкса") и начал блуждать по коридору в поисках заведующего. Через пять минут, окончательно заблудившись в бесконечных коридорах и комнатах, я снова вышел к администратору. Что ж, ладно, придётся снова прибегнуть к услугам бесстыдной сестрички...
   - Ой! - вскрикнул я от неожиданности и сразу же для приличия добавил. - Здравствуйте.
   - Здравствуй, милок, - поприветствовала меня сидящая за столом бабуся в синем халате. - Никак заблудился?
   Ничего, так даже лучше. Баба Надя мне окончательно добила настроение, и так тому и быть. Не надо нам ангельских блондинок в сексуальных халатах.
   - Да... сес... мать, подскажи, как мне заведующего найти?
   - Да вот же, сынок, прямо за тобой комната, Павлом Сергеичем зовут.
   - Извини, мать, не заметил. Как-то необычно тут у вас, давно такой больницы не видел.
   - Так у нас и не больница, сынок, а новейшая клиника, - усмехнулась бабуся, наградив меня беззубой улыбкой. - Рекламы не видал что ли?
   - Видел, да, хорошая реклама. Спасибо большое. Ну, я пойду, - поспешил попрощаться я, мысленно отметив на своей внутренней карте клиники кабинет заведующего.
   - Сынок, куда пошёл-то? Заведующий там, - прошамкала администраторша, указывая кривым пальцем на дверь.
   - Знаю, мать, знаю, спасибо. Выйду на минутку воздухом подышать.
   - А-а-а, подыши, сынок, подыши, только смотри не кури. У нас здесь не курят. Павел Сергеич, запомнил?
   Кивнув, я поспешил ко входной двери. Выскочив на улицу, облегчённо вдохнул свежий вечерний воздух. Было уже совсем темно, хотя золотая стрелка на подаренных Славой "Ролексах" показывала всего половину седьмого. Да-а, быстро же темнеет за городом. Я вынул сигарету, подкурил. Извини, мать, но запрещать курить на улице - это уже чересчур. Хотя...
   Я окинул двор оценивающим взглядом. Безусловно, клиника была приличная. Чего уж там - лучшая их всех, какие мне доводилось видеть. Взять вот хотя бы этот сад: здесь тебе и "живые лабиринты", и статуи мраморные, освещение великолепное, дорожки шикарные, да и газон подстрижен не алкоголиком дядей Васей. Бог ты мой, какой газон! Сколько же денег надо вбухать в такую вот травку? Да-а, Кирилл, похоже, попал ты на бабки. За одну ночь в палате сто четыре возьмут как за президентский номер в Центральном отеле. А, пустое. Некогда мне мелочь считать. Сейчас расплачусь и домой, а завтра заберу Ангелину и, пожалуй, съезжу на фирму. Уж лучше работа, чем все выходные выслушивать извинения и вытирать сопли за этой мисс Шумахер.
   Сигарета быстро закончилась, и я закурил вторую. Небо над головой окончательно потемнело, начало покрываться неравномерным звёздным крошевом. Полная луна и отсутствие даже лёгкого ветерка дополняло идиллию вечерней тиши. Замечательное чувство безмятежности, надо бы почаще устраивать такие вот процедуры своим окаменевшим нервам.
   Настроение явно поднялось, и я вернулся в здание больницы с искренней улыбкой на губах. Мало того, мне не на шутку захотелось пошалить. Увы, за стойкой стояла всё та же старушенция и основательно копалась в каких-то медицинских бумажках. Я в очередной раз обиделся не то на божественную блондинку, не то на самого себя. Перед кабинетом заведующего остановился, с надеждой спросил у престарелой администраторши:
   - Скажите, вы случайно не видели здесь молодой сестрички, с такими длинными белыми волосами? - я показал на себе длину роскошных золотых волос, но совершенно зря. Старушенция окончательно погрязла в своих бумагах и, не поднимая головы, ответила:
   - Я много кого видала, сынок, может, и была такая.
   Что ж, спишем обворожительную златовласку на разыгравшееся воображение. Всё-таки женщинам на этой неделе я совершенно не уделял внимания. И они мне, соответственно, тоже.
   Вежливо постучавшись, я заглянул в дверь с табличкой "Зав. отделением такой-то" и спросил:
   - Павел э... Сергеевич, вы позволите?
   - Да, разумеется, входите, - отвечал рослый мужчина, стоявший возле книжного стеллажа у дальней стены.
  Я вошёл.
   - У вас в сто четвёртой палате лежит Пантелеева Ангелина. Вы уже разговаривали с её мамой.
   - О, да, милейшая женщина...
   (я кивнул, соглашаясь)
   - ...и у неё чудесная молодая дочь...
   (ЧТО, ДОЧЬ? Это кого он милейшей... Надежду Андреевну-то?! Дело - дрянь)
   - ...и мне очень жаль, что им пришлось провести целый день у нас. А вы, стало быть, Кирилл Александрович? Павел Сергеевич Кондратьев, очень приятно, - улыбаясь, он подошёл ко мне зафиксировать рукопожатие. Затем отошёл к окну, сел за свой стол, любезно указал мне на кресло. - Прошу вас, присаживайтесь.
   Я поблагодарил его, присел. Странно, собирался ведь зайти сюда по-хозяйски, а вышло как-то неловко, будто он не врач, а очень принципиальный преподаватель, а я - не владелец промышленной компании, а нерадивый студент, злостный прогульщик, пришёл вручить ему своё большое уважение, крепко зажатое в кулаке. А кресло ничего так, уютное. Чёрт побери, у меня такого кресла нет! Богатая коллекция книг в шкафу, по корешкам видно: не стандартная медицинская литература - в большинстве своём редкие европейские издания. Нужно срочно брать ситуацию в свои руки.
   - Павел Сергеевич, спасибо вам большое за заботу и за услуги. У вас чудесная клиника, и...
   - Да бросьте, какие могут быть благодарности. А до самой клиники вы и не добрались. Это всего лишь неотложное отделение, хотя, должен признать, у нас весьма уютно. Я так понимаю, ваши женщины решили остаться у нас до утра?
   - Да, так и есть, - я решил не удивляться такой осведомлённости заведующего. Хотелось поскорее закончить этот разговор и отправиться домой - чрезмерное благоустройство больницы действовало на меня удручающе. - Скажите, сколько я вам должен?
   Брови заведующего поползли вверх, он искренне удивился. Странно, по-моему вполне ожидаемый вопрос.
   - Что вы, что вы, Кирилл Александрович, наши услуги абсолютно бесплатны. У нас достаточно средств на содержание больных. Я и подумать не мог, что вы...
   - Постойте, ну а как же медикаменты, как же работа скорой. Это ведь частная скорая? Да и фрукты в палате явно принесла не мать Ангелины. Это же всё денег стоит, я хотел бы с вами рассчитаться.
   - Я ни за что не приму от вас ни копейки. Ни от вас, ни от кого бы то ни было ещё. - Доктор посерьёзнел, теперь в его тоне отчётливо была слышна холодная непоколебимость, так хорошо мне знакомая. - Ещё раз повторюсь: у нас весьма обеспеченная клиника, и мы вполне можем себе позволить бескорыстную помощь пострадавшим. Тем более, ваш случай лёгкий, пациентка за день полностью поправилась, и это я должен вас благодарить, что вы решили погостить именно у нас.
   Последние слова мне совсем не понравились. Какого чёрта ему от меня нужно? А-а-а, я, кажется, понял.
   - Вероятно, вы нуждаетесь в услугах "СиЭмДи Индастрис"? Что ж, прошу вас, не стесняйтесь.
   - "СиЭмДи Индастрис"? Что это за компания? - заведующий опять изобразил удивление. Чёрт, хорошо же это у него выходит.
   - Ну как же? Это крупная промышленная фирма, а я, собственно, являюсь её владельцем. Наверняка вы уже об это слышали, хотя бы от своих работников.
   - Нет. Мне очень жаль, но я вовсе не успел поинтересоваться вашей персоной. Заработался, знаете ли, - голос заведующего ни разу не дрогнул, он говорил чистую правду. А я окончательно перестал понимать его мотивы. - Но я очень рад, что мне выпала честь посодействовать такому важному человеку. А сейчас, если вы не против, я хотел бы вернуться к своим больным. Рад был познакомиться, удачи в вашем деле и будьте здоровы!
   Мы встали. Я поблагодарил его, неловко пожал плечами, извиняясь за беспокойство. Направляясь к двери, обронил в задумчивости: "Значит, я поехал".
   - Позвольте, - раздался за спиной удивлённый голос. - Куда же вы поедете, в такой туман?
   - Какой ещё туман? - я начинал злиться. Десять минут назад погода была чудесная, это уже откровенная чушь.
   - Ну как же, убедитесь сами. Я не глядя могу вас заверить, что на улице густой туман - наш метеоцентр не ошибается. Сейчас без десяти минут семь, так что там туман. И это надолго.
   - Да быть того не может! - взорвался я. Бросив открытой дверь, подошёл к окну, отодвинул жалюзи. Там был туман. Непроглядный. - Чертовщина какая-то!
   - Погода у нас, знаете ли, быстро меняется... Я ни в коем случае не позволю вам ехать. Прошу, подойдите к администратору, она обязательно найдёт для вас комнату со всеми удобствами. Переночуете у нас, а утром все втроём и поедете.
   - И за это вы, разумеется, тоже не дадите себя отблагодарить.
   Док только расплылся в улыбке. Самой искренней и умиротворяющей улыбке, какую мне доводилось видеть.
   Как бы не хотелось покинуть эту цитадель альтруизма, но он был абсолютно прав: мне не удастся проехать дальше первого дерева. Я от всей души поблагодарил учтивого доктора, ещё раз извинился и ещё раз пожал руку. Вышел из кабинета, прикрыв за собою дверь по возможности бесшумно. Да, про такую больницу можно смело снимать фильм. Похоже, её владельцы нашли способ присвоить всё годовые финансирование из госбюджета. Или какой-нибудь шейх решил поиграть в бога. Впрочем, наверняка такой фильм давно уже снят, а я совсем не смотрю телевизор и сейчас выставляю себя круглым дураком. Ну и ладно, ну и пусть. Пока всё бесплатно, я готов быть дураком. А когда вы, уважаемый Павел э... Батькович, решите воспользоваться знакомством с президентом "СиЭмДи", я постараюсь вернуть свой долг, если по какой-то причине о нём не забуду.
   Погрузившись в себя, я и не заметил, как уткнулся животом в мраморную плиту стойки администратора. Так-с, мне номер люкс, бабуля! С джакузей, девочками и видом на океан.
   А где же бабуля? Та-ак, и кто тут за неё?
   Престарелая сестра исчезла, вместо неё на столе красовалась табличка:
  
   Технический перерыв
   15 минут
  
   Ночевать в одной палате с капризной Пантелеевой младшей и известной склочницей Пантелеевой старшей совершенно не хотелось, так что я решил подождать администратора, а заодно выкурить сигаретку-другую.
   Чёрт возьми, в этом тумане даже курить противно! Ладно, значит, сегодня вечером бросаю. Вернувшись в светлый коридор, я был приятно удивлён. Место администратора больше не пустовало: его украшала своим божественным присутствием обворожительная блондинка с кошачьими зелёными глазами. Кирилл младший ликовал, да и у старшего настроение резко подскочило.
   - И снова вы, - я с удовольствием приблизился к сестричке, одевая свою самую обаятельную улыбку.
   - Чем могу вам помочь? - услужливо осведомилась блондинка, вторя мимике моих губ.
   - Солнышко, у вас не найдётся свободной комнаты, - два последних слова я фамильярно растянул, намекая абсолютно откровенно. Ничего не поделаешь: человек я открытый, в чём, между прочим, ни разу не раскаивался. - На дворе страшный туман, мне бы переночевать.
   - Ой, даже не знаю, у нас сегодня аншлаг, столько народу... - божественная сестричка нырнула глазами в развёрнутый журнал на столе, быстро проглядела страницу, затем вторую, подняла на меня огорчённые глазки, извиняющимся тоном добавила: - Точно, совсем всё занято.
   - Ну вот. - Я деланно огорчился, состроил несчастную гримасу. Это всё мелочи: была бы сестричка, а койка всегда найдётся. Да, я кобель. Но когда женщина, с которой у тебя намечалась страстная ночь, расшибает себе лоб о торпеду с пассажирской стороны... Косметичка закатилась, дорога была пустой - я всё понимаю и всё стерплю... Но мой отдых-то здесь при чём? - Принцесса, может, ещё разок глянешь? Я ведь и от соседа не откажусь, лишь бы под открытым небом не спать. У меня и угощенье для соседа имеется - коньячок десятилетний.
   - Ну, Кирилл Александрович, вы и шалун, - наигранно обиделась блондинка, потупив взор.
   Есть! Я её сделал! А ещё спрашивают, как можно чего-то добиться нахрапом. Вот теперь я окончательно люблю эту клинику, спасибо тебе, Ангелина. Случайно я заметил на столе табличку, сообщающую о перерыве. Вот растяпа! Ну и хорошо: возьму инициативу в свои руки.
   - Солнце, табличку убрала бы.
   - Ой! - смущённо воскликнуло солнце, награждая меня рассеянной улыбкой. - Ладно, пожалуй, найдётся одна комнатка. Только вы, пожалуйста, возьмите ключик сами, а то меня с минуты на минуту должны сменить - отлучаться нельзя, дописать вот здесь нужно... Посмотрите, там стенд есть за углом. Сорок шестой тубус, код двадцать восемнадцать.
   - Вот спасибо тебе, сестричка, вовек не забуду. Ну я пошёл... табличку-то убери.
   И правда растяпа. Нет, я бы от такой секретарши отказался, честное слово. Впрочем, как запасной вариант... Так-с, а в больнице-то и правда все палаты заняты. В ключехранилище всего один тубус, сорок шестой. Как там, два-ноль-один-восемь? Благодарю тебя, электронный друг, за этот чудесный "бип". Комната триста три - это, надо полагать, на третьем этаже. И чудненько: подальше от склочницы Надежды Андреевны, поближе к солнцу.
   Я вернулся к джипу за десятилетним "Хеннесси". Хорошая привычка - держать в бардачке бутылку про запас. Как-никак, самая конвертируемая валюта. Проходя мимо сильно занятой блондинки за администраторской стойкой, снова вижу технический перерыв. Нет, ну что за разиня?
   Поднимаясь по лестнице на третий этаж, я поймал себя на том, что насвистываю какой-то весёленький мотивчик из детства. Да, сейчас я определённо был тем, двадцатилетним Кириллом, неугомонным ловеласом и страстным фантазёром. Больничная палата и златовласка в сестринском халатике - чем не сюжет для эротической картины?
   Я открыл дверь палаты триста три, зажёг свет. Джакузи, конечно, здесь не было, но в целом вполне уютно. Дверь я оставил приоткрытой, ключ и бутылку коньяка разместил на тумбочке, не снимая одежды, улёгся на кровать. Двуспальную, между прочим. Постель была чистой, свежей, с запахом утренней росы. Никогда я не нюхал росу с утра, но пахнуть она должна была именно так.
   Моё крепкое намерение дожидаться божественную сестричку быстро куда-то испарилось, было мучительно трудно отогнать накатывающее желание закрыть глаза. Через пару минут я опустил чудовищно потяжелевшие веки и уснул.
   Разбудил меня холодный ветер, непонятно как забравшийся в постель. Я поднялся на локтях: кто-то устроил в комнате сквозняк и выключил свет. Пришлось встать с постели целиком и, держа курс на тёмный силуэт закрытой двери, обшарить стену в поисках выключателя. Первые мгновения яркий свет резал глаза. Теперь оставалось устранить причину сквозняка, которая, должно быть, скрывалась за шторой у дальней стены.
   Я сонно двинулся к окну, но посередине комнаты остановился, как вкопанный, и, протирая глаза, огляделся. Все стены по периметру были в несколько рядов увешаны портретами. Нет, не живопись - просто фотографии в рамках. Не заметить эту галерею раньше я просто не мог, значит, всё это повесили, пока я спал. Но кто? И с какой целью?
  Я постарался найти на фотографиях хоть одно знакомое лицо, но безуспешно - это были абсолютно незнакомые мне люди. В большинстве своём мужчины, но встречались и женщины. Я совершенно не понимал, почему эти разные люди были собраны в одной галерее, и усиленно искал в их лицах хоть что-то общее. А когда нашёл, меня охватила злость. Абсолютно на всех фотографиях были видны только лица людей, а ниже: их шеи плотно облегала однотонная белая материя, вызывающая лишь одну ассоциацию - смирительная рубаха.
   Так, дожили. Стоило на минутку заснуть, как мне устроили экскурсию в галерею психов. Ничего, сейчас я найду тебя, злобный шутник, и тоже сыграю небольшую шутку, дай только закрыть это чёртово...
   Отдёрнув штору, я остолбенел. Никакого окна за ней не оказалось, просто висела на глухой стене ещё одна картинная рамка, только гигантских размеров, в рост человека. Меня поразило не столько отсутствие фотографии в ней, сколько то, что из чёрного полотна задней перегородки отчётливо тянуло сквозняком. Я задёрнул злосчастную штору и уверенным шагом двинулся к двери палаты номер триста три, намереваясь намылить шею первому, кто попадётся мне на глаза. Двинулся-то я уверенно, а вот дверь совсем не спешила приближаться. Я шёл, но ни на пядь не сдвигался с места. Что за чертовщина? На этот раз я побежал, рискуя врезаться лбом в дубовую дверь. Не тут-то было: комната каким-то чудесным образом бежала вместе со мной.
   Я остановился. Отведя руки за спину (оглядываться совершенно не хотелось), я нащупал плотную материю шторы. Чёрт возьми, что за напасть? Я побежал снова, на этот раз внимательно наблюдая за своими ногами. Зря - меня тут же замутило. Клетчатый линолеум на полу превратился в огромную беговую дорожку, вторящую моей скорости. На этот раз в движение пришла и вся мебель в комнате: доехала до стены и, глухо ударившись об неё, обрушила на пол несколько фотографий.
   Обстановка начинала походить на дурной сон, и мне это... Стоп. СТОП! Это и был сон, я просто сплю. Конечно, иначе как можно объяснить всю эту чертовщину. Я ущипнул себя за запястье. Ай, больно! Верное средство не помогло, но ничего, мы что-нибудь придумаем. А фотографии в рамках резко оживились, люди в них заозирались и, обнаружив своих соседей, гулко о чём-то заспорили.
   - Цыц! - Прикрикнул я на беспокойные фотографии.
   Люди в рамках резко стихли и уставились на меня, неестественно тараща глаза. Та-ак, пора заканчивать этот цирк. Я зажмурился и отвесил себе добротную оплеуху, вторую, третью. Открыв глаза, я обнаружил, что и это верное средство не возымело должного эффекта: только запылали покрасневшие щеки и фотографии на стенах хором захохотали.
   "Тебе помочь?!" - раздался откуда-то сверху громовой голос. "Уж будьте так лю-безны" - ехидно ответил я, задрав голову и всматриваясь в цветастые узоры обоев на потолке. Последовал секундный нарастающий свист, а потом меня самым натуральным образом впечатало в пол. Распластавшись звездой, я постарался сфокусировать зрение, деморализованное неожиданным ударом. Поняв, что произошло, я начал беспокойно дёргаться в приступе клаустрофобии. На меня в прямом смысле слова упал потолок, замерев в миллиметре от кончика носа и сильно сдавив моё буржуазное пузо. Где-то спереди и слева звонко разбилась бутылка "Хеннесси". "Нет, нет! Не надо! Верните как было!" - панически заорал я прямо в потолок, обильно забрызгивая слюной цветастые обои.
   Потолок задрожал, издал зловещий скрежет и разом куда-то испарился. Весь помятый и перепуганный, лихорадочно содрогаясь, я поднялся на ноги. Цветастых обоев над головой больше не было. Вместо них над ярко светящимся плафоном люстры нависла бездонная чёрная мгла. И тут же откуда-то из глубины кромешной тьмы послышался всхлипывающий девчачий голосок:
   - Нет, не надо... папа, почему этот дядя меня раздевает? Не надо, мне холодно...
   - Не плачь, дочурка, - отвечал знакомым громогласным басом, видимо, папа де-вочки. - Дядя хороший, он знает, что нужно делать... ха!-Ха!!-ХА!!!
   Раскатистый злобный смех перемешался с громким детским плачем, и откуда-то сверху спланировала на клетчатый линолеум расстёгнутая смирительная рубашка детских размеров.
   - Не плачь, милая, вот так будет совсем не холодно! - продолжал надрываться жуткий голос, ударяя по барабанным перепонкам и въедаясь в недра моей головы.
   Я больше не мог здесь находиться и стрелой ринулся к двери, неистово дёргая за ручку.
   - Не глупи! - пробасил дьявольский голос, теперь из опрокинутой прикроватной тумбочки. - Мы всегда закрываем на ключ. Возьми ключ!
   Дверца тумбочки с хлопком распахнулась, и из небольшого деревянного ящичка на пол хлынула металлическая волна самых разных по размеру и форме ключей. Я упал на колени и принялся интенсивно перебирать их в руках, в спешке резал руки осколками разбитой бутылки. Выругался, сетуя на собственную глупость, бросил копаться в груде ключей, сделал два шага от двери, затем с разбега всадил в самый её центр толстым каблуком тяжёлых "ковбойских" ботинок. Дверь распахнулась, являя взору чёрную беспросветную пустоту. В последний момент я успел ухватиться за деревянную притолоку, а ноги мои уже бессистемно болтались в тёмной бездне зловещего космоса. Изо всех сил подтянувшись, я втащил своё тело обратно в комнату и с криком ужаса захлопнул дверь.
   - Ха!-Ха!-ХА!!! - продолжал разрываться скрипучий голос. - Не-е-ет, тебе нужен ключ!
   Чёрт бы подрал кукловода, что устроил этот чудовищный спектакль. Я снова кинулся на пол в поисках нужного ключа, а злобный хохот всё усиливался, заполнял всё пространство вокруг, и уже совершенно невозможно было сосредоточиться. Наконец я нашёл похожий ключ и дрожащими пальцами сунул его в скважину замка. Замок этот дался мне не сразу - наверное, сказывался частичный диссонанс мыслительных процессов в моей распухшей от этой вакханалии страстей голове.
   Но чёртова дверь всё же открылась, на этот раз - в ярко освещённый больничный коридор. Я молнией выскочил из триста третьей палаты, слетел по лестнице на первый этаж и с воплями бросился к выходу. Крича и барабаня в наглухо запертую входную дверь, я не сразу обратил внимание на неведомо откуда взявшееся зловонье. Почуяв за-тылком чьё-то тяжёлое дыханье, я мигом обернулся, прижавшись спиной к предательской двери.
   Глаза мои поползли на лоб, челюсть отвисла. Пересохшее горло изо всех сил старалось издать крик ужаса, но голосовые связки парализовало напрочь. В метре от меня, будто сбежавший со съёмок фильма ужасов монстр, стоял чудовищного вида демон и ска-лил клыки. Правда, слово "стоял" в данном случае было не совсем применимо, так как чудище было совершенно прозрачно, и при желании через него наверняка можно было просунуть руку или даже пройти насквозь. Голый торс его, усеянный кривыми шипами (воображение подсказывало, что шипы эти когда-то были чернисто-жёлтыми), часто пульсировал, поднимая зловонный воздух прогнивших лёгких к трём огромным ноздрям. Я был до смерти перепуган, но не столько зловеще распахнутой пастью с клыками в два ряда и беспорядочно извивающимся раздвоенным языком, и даже не двумя мощным рогами, нависшими над моей головой. Всё это говорило в пользу нереальности, болезненной игры разума, породившей призрачного монстра. Но вот глаза... лучше бы мне их не видеть: удивительно живые, широко распахнутые большие зелёные глаза - единственная непрозрачная часть тела демона... красивые глаза... ранее принадлежавшие божественной златовласке, игривой сестричке в белом халатике.
  Чудовищную картину дополнил громовой голос, вырвавшийся из жаждущей крови пасти призрака:
   - Больной, вы почему покинули палату?! А ну-ка быстро в постель!
   Огромная голова демона резко подалась ко мне, и я в ужасе отпрянул назад, срывая с петель входную дверь и вместе с ней вваливаясь... в палату с чёрной мглой вместо потолка, с облитым коньяком линолеумом и покосившимися портретными рамками на стенах, в которых заливались гомерическим хохотом лица душевно больных.
   Мои онемевшие связки наконец-то ожили, издали протяжный крик ужаса, позволяя сохранить остаток разума. От сильного удара головой зловещий морок на мгновение развеялся: потолок вернулся на своё место, фотографии исчезли со стен, кровать переместилась на середину комнаты. Но это лишь на миг, а теперь кошмар вернулся: снова слышен детский плач, опять кружится и шатается, дышит ожившая комната. А на простыне двуспальной кровати, шаловливо поглаживая ладными ножками одеяло, разлеглась обнаженная блондинка с двумя большими зелёными глазами и двумя же зловещими полупрозрачными рогами.
   - Что же вы, Кирилл Александрович, - обиженно пропела демоническая медсестричка, укоризненно грозя белым пальчиком. - Обещали коньячком угостить, согреть и приласкать, а на деле... НЕЛЬЗЯ ЖЕ ТАК!!! - уже ревел демон, в мгновение ока сбросивший обличье златовласки, соскочивший с кровати и сейчас быстро приближающийся ко мне с какой-то штуковиной в руках.
   Я почувствовал, как меня скручивает невесть откуда взявшаяся сила, скрещивает руки на груди, туго сжимает плечи. Нет, это не демон, слава богу, он ещё там - в бесконечно далёких полутора метрах от меня. Это всего лишь смирительная рубашка, вот и хорошо, вот и чудно.
   А демон никак не угомонится: наставил на меня свой прибор, противным голосом склочницы Надежды Андреевны проговорил:
   - Улыбочку, Кириллушка.
   Вспышка фотоаппарата ослепляет меня, заставляет податься назад, я поскальзываюсь на мокром полу, валюсь с ног. Падая, сильно ударяюсь затылком - и комната начинает неистово сотрясаться; слетает с креплений штора, открывая взору огромную портретную рамку, уже не пустующую - с фотографии на меня смотрит... Илющенко Кирилл Александрович, с безжизненными пустыми глазами... смотрит и хохочет, хохочет и смотрит, смотрит и...
  
   ***
   Рано утром у входа в означенный больничный корпус остановился чёрный "Мерседес", из которого выскочил взволнованный Вячеслав Афанасьев и быстрым шагом поспешил внутрь. В отделении царила суматоха: по сильно освещённым коридорам туда-сюда сновали санитары, медсёстры и врачи. Всюду стоял гомон, все хотели что-то обсудить, на кого-то пожаловаться, что-то оспорить.
   Во всей этой неразберихе Слава отыскал двух женщин, стоящих у кабинета заведующего отделением и о чём-то вполголоса перешёптывающихся. Направился к ним.
   - Надежда Андреевна, Алина... где Кирилл, что с ним?
   Ангелина только заплакала, прижавшись к маминому плечу, а известная склочница молча указала на приоткрытую дверь заведующего. Ничего не понимая, Слава вошёл в кабинет. Там, окружённый двумя массивными санитарами, с кляпом во рту и в смирительной рубашке, сидел в кресле совершенно бледный Кирилл Илющенко. По кабинету взад-вперёд ходил мужчина в докторском халате и оживлённо беседовал с кем-то по телефону.
   - Кир! - воскликнул Слава, бросившись к своему компаньону и другу. Однако санитары с каменными лицами преградили ему путь.
   - Нельзя, очень буйный, - пробасил тот санитар, что стоял справа. - Подождите минуту, заведующий искал вас.
   -... да, да, хорошо, я обо всём позабочусь, до свидания. О, вы Вячеслав Афанасьев, компаньон... нашего бедного Кирилла Александровича? - заведующий закончил телефонный разговор и сосредоточил своё внимание на новом госте.
   - Да. Что с Кириллом?
   - Хорошо, я вас искал, - деловым тоном продолжил человек в халате. Не меняя тона, обратился к санитарам: - Ребята, вы не могли бы отвести больного в сто первую, мы скоро подойдём.
   Ребята могли, и спустя пару секунд Слава остался в кабинете один на один с заведующим.
   - Крайне странный случай, знаете ли. Ваш товарищ... как бы это сказать... подвергся психотропному воздействию одного, хм... очень специфического аппарата.
   - Это мой друг, док. Я жду подробностей. - Слава явно не был настроен шутить.
   - Да, конечно. Видите ли, у нас в клинике задействовано новейшее оборудование и технологии. Имеется у нас и комната для лечения больных, которые, хм... если говорить доступными терминами: потеряли интерес к жизни. Как правило, они проявляют склонность к суициду, и необходимо оперативное вмешательство в их внутренний мир. Такая палата была установлена именно в нашем отделении, потому как у нас наиболее стабильный электрогенератор. Процесс лечения, знаете ли, очень требователен к энергетическим ресурсам и крайне чувствителен к малейшим скачкам напряжения. Так вот, эта палата способна нанести любому человеку сильнейшую травму, потому допуск к ней разрешён только по предписанию главврача и только тем больным, чьи случаи, хм... оставляют желать лучшего. Вы меня понимаете? Только в крайних случаях. Естественно, здоровому человеку такая терапия категорически противопоказана.
   - К чему всё это... вы хотите сказать, что Кирилл...
   - Да, Кирилл Илющенко подвергся воздействию этой палаты, более того: он провёл в ней целую ночь. Обычная процедура не должна превышать полуторачасового порога, и то с перерывами каждые пятнадцать-двадцать минут.
   - Как? Скажите мне, доктор, КАК мой друг попал в эту чёртову комнату?! - по глазам Славы было видно, что он готов пойти если не на всё, то на многое, и Павел Сергеевич решил рассказать ему всю "правду" без утайки.
  Из рассказа заведующего Слава узнал, что вчера вечером Кирилл беседовал с ним в этом же кабинете, после чего решил остаться в больнице до утра из-за непроглядного ту-мана. Президенту "СиЭмДи Индастрис" было предложено обратиться к администратору, чтобы тот подыскал свободную палату. Далее вся информация была получена с камер круглосуточного видеонаблюдения. Выйдя из кабинета заведующего, Кирилл направился к стойке администратора. За ней никого не оказалось - это совершенно обычное явление, называемое в народе пересменкой: сёстры делали обход . Тогда он вышел во двор, закурил (что, между прочим, на территории клиники строжайше запрещено, вы слышите, строжайше!), правда, затушил сигарету он быстро, НО (вот здесь было первое "но") в одном из кустов, растущих здесь же, у крыльца, были обнаружены два окурка, оставленные, как показывала более ранняя съёмка, им же. Утром был произведён анализ этих окурков, в результате которого в табаке была обнаружена немалая доза запрещённого наркотика, о чём у заведующего имелось соответствующее заключение из лаборатории. Далее, Кирилл вернулся к стойке администратора, за которой по-прежнему никого не было. Постояв у неё с минуту, он направился к ключехранилищу за углом, и взял ключ от триста третьей палаты, НО (тут было второе "но") откуда ему стал известен четырёхзначный пароль, выяснить не удалось. Больной по этому поводу тоже ничего связного сказать не мог, только постоянно кричал про какую-то божественную красавицу с длинными золотыми волосами и огромными демоническими рогами. Установить, откуда Кирилл Александрович взял этот образ, также представлялось невозможным, так как никого с длинными золотыми волосами в отделении за все годы его существования в помине не было. Далее, больной с ключом в руках вернулся к своей машине, взял бутылку коньяка (что, опять же, категорически запрещено!) и с ней поднялся на третий этаж и вошёл в означенную палату специфической терапии. Это было в семь часов десять минут вечера, а служба безопасности вытащила его оттуда только в половине четвёртого ночи. Больше восьми часов Кирилл находился под воздействием психотропной комнаты, и в итоге сильно пострадал рассудком.
   - Как вы сами понимаете, - подытожил свой рассказ заведующий. - Нашей вины в случившимся нет. А Кирилл Александрович... он нарушил несколько наших правил, но... по-моему, сейчас не время говорить о мелочах.
   - Вы правы, доктор. Бог мой, Кир, как же так... - Слава пребывал в ужасном настроении. Единственное, чего ему сейчас хотелось - облегчить страдания своего друга. - Скажите, э-э-э...
   - Павел Сергеевич.
   - ... Павел Сергеевич, ему ещё можно помочь?
   - О, разумеется! Вот здесь вам крупно повезло. Если вы дадите добро, Кирилл Александрович сможет пройти полный курс лечения в нашей клинике и уже через неделю будет свеж, как огурчик.
   - Что, какая неделя, док? Вы шутите?
   - Что вы, какие могут быть шутки? У нас, не побоюсь этих слов, лучшая в Мире клиника. Вы нашу рекламу видели? Это не пустые слова, а вполне реальные сроки. Полный курс лечения длится всего семь дней, после чего сто процентов наших пациентов выздоравливают. Вы будете оформлять больного?
   - Конечно, доктор, что за вопросы! Сейчас же начинайте лечение! Что для этого нужно?
   - Всего лишь подписать контракт. Прошу вас, - заведующий достал из стола заранее подготовленный лист и протянул Славе.
   - Бог мой, док, что это за цифры?!
   - Да, Вячеслав, мы высоко оцениваем свою работу. Но цена соответствует качеству, уверяю вас. Если же вы откажетесь... что ж, полагаю, что все миллионы вашего компаньона уйдут на пожизненную оплату сиделок и медикаментов, если, конечно, вы не пожелаете определить его в городскую психиатрическую больницу.
   - Ну... хорошо, док, так тому и быть. Уверен, что буду умирать в нечеловеческих мучениях, когда Кирилл поправится и узнает, какой частью его состояния я распорядился, но... ладно. Вот. - И дрожащей рукой он поставил свою подпись под неприличной суммой с приличным количеством нулей.
   - Замечательно, мой дорогой, вы сделали правильный выбор.
  
   ***
   - Андрюша, пойми, мне нужен полный контакт с больными. Иначе это будет не роман, а чистейшей воды профанация, - обращался к своему помощнику статный молодой человек в дорогом костюме и с чемоданчиком из крокодиловой кожи в руке.
   - Всё понимаю, Федор Матвеич, но мы на их территории, и должны соблюдать их правила, - оправдывался низенький мужчина средних лет, волоча за собой два чемодана с вещами своего хозяина.
   - Чёрт возьми, Андрюша, семь лет назад я уехал из этой поганой страны с тем, чтобы никогда больше не жить по их глупым правилам. Ладно, сейчас не будем ругаться, всё завтра. Как-никак ночь на дворе.
   - Господин Ясенев, вы уверены, что обязательно ночевать в этой больнице? Давайте доедем до города и остановимся в гостинице.
   - Дурак ты, малый. Я пишу серьёзный фантастический роман, а не жалкие стишки про любовь. Ты когда-нибудь писал роман? То-то же. Хочешь в гостиницу - поезжай в гостиницу, я тебя не держу, чтобы завтра утром был как штык. А я останусь здесь, вот сейчас поинтересуюсь у этой чрезвычайно милой барышни, где у них размещают знаменитых писателей... Скажите, дорогая, я могу провести ночь в одной из палат, желательно на первом этаже? Собираю материал для книги, знаете ли...
   - Ой, конечно, сейчас поищу, - раздался из-за стола администратора ангельский голосок, принадлежащий очаровательной зеленоглазой блондинке с божественной улыбкой и невероятно уместной родинкой на шее. - К сожалению, свободной осталась всего одна палата, и на третьем - номер триста три. Зато она в полном вашем распоряжении, господин писатель!
  
   Примеряя на себя усталости оковы,
   Или просто потакая сестричке-блуднице,
   Если вы знаете, что вы здоровы -
   Никогда не занимайте койку в больнице!
  
  
  
  
Оценка: 6.72*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"