Аннотация: Он - ужас, летящий на крыльях ночи, он -смерть, подстерегающая в подворотне, он - Черный... эээ... Дьявол! Прошу любить и жаловать.)))
"Черный дьявол"
Накануне мы с Луизой въехали в Хостел-Люкс, третьеразрядный отель на окраине города. Номер из двух комнат и небольшой прихожей был неплох. Обои в викторианском стиле с вензелями, имитация камина с мраморной полкой и тяжелые бархатные шторы. Собственно это было определяющим фактором выбора номера. Я не чувствителен к солнцу, но моя крошка Лу... Она не перенесет попадания прямых солнечных лучей. А я не хотел лишиться компаньонки. Вот уже больше ста лет мы путешествуем вместе. Золотой характер Луизы восхитителен. Она всегда весела, как птичка, ничто не может ее огорчить. Не говоря о том, с каким долготерпением она сносит мои диктаторские замашки. Я осознаю это, но не считаю нужным меняться. Как-никак уже почти триста лет я брожу по миру. Никто из мне подобных не жил столько, никогда. Мафусаил. При этой мысли мне стало смешно и я тихонько зафыркал. Впрочем, никогда не видел себе подобных и даже ничего такого не слышал.
Лу проснется ближе к вечеру, без ее помощи мне не разжечь трубку.
Я стар, очень стар.
Воспоминания. Иногда я перебираю их словно бусины на четках.
Разум пробудился не сразу. Не знаю, сколько лет мне было на тот момент. Внезапно я осознал себя стоящим на замусоренной мостовой, исхудавший до крайней степени. Даже нищие и те выглядели весьма упитанными в сравнении со мной. В отбросах рылись бродячие собаки.
Я, подошел, пошатываясь. Дворняги испуганно попятились, чуя во мне чужака. Из последних сил я зарычал. Один, пустив струйку мочи, замер как вкопанный, остальные убежали, испуганно поджав хвосты. Я видел внутренним взором бешено пульсирующую артерию на шее пса. Потянулся к нему, оскалился. Удлинившиеся клыки играючи проткнули запаршивевшую шкуру. Первый осознанный укус в моей жизни. Кровь. Источник жизни, силы, власти. Ощущения жажды и насыщения поначалу были самыми яркими впечатлениями. Я пил и пил, используя не только животных. Мне попадались бродяги, подгулявшие мастеровые, беспутные девки. Последними их словами было "Черный дьявол!". Вскоре это стало моим новым именем. Потом я сократил эту жутковатую кличку.
Размышления прервал запах посетителя, поднимавшегося по лестнице. Сочный дух молодого здорового мужчины перебивался резким запахом чеснока. Я невольно поморщился. Вампирам чеснок не страшен, это пытка только для моего утонченного обоняния. Раздался дробный стук.
Луиза в пеньюаре выскочила из спальни.
- Дверь открой! - она непонимающе поглядела. Я рявкнул: - Дверрррь! Быстро!
Рыженькие бровки нахмурились, компаньонка скуксила мордочку и вышла в прихожую. Да, я был груб, придется извиниться. Никогда не умел просить прощения.
- Добрррый вечер, - мой голос подействовал на посетителя как ледяной душ. Он сначала покраснел, затем побледнел. - Позвольте представиться: Черный дьявол, впрочем, можете называть меня Чед.
- Ннно... ээээ... - заикаясь, начал вошедший. Я видел такое выражение лица всякий раз, когда решал открыться кому-либо.
- Луиза, принеси бррренди. Нашему новому другу необходимо выпить, - она принесла на подносе две рюмки и початую бутылку. Я спрыгнул с кресла и подошел к остолбеневшему посетителю. Вежливо обнюхал его брюки и вернулся в кресло.
Лу наполнила рюмки, поставила на стол и ушла в другую комнату. Я подождал, пока мужчина выпьет, затем одним движением языка виртуозно вылакал алкоголь.
- Ннно, это же невозможно! - воскликнул он и его щеки окрасил лихорадочный румянец. - Так не бывает!
- Бывает, - успокоил я. - Луиза, трубку!
И без того не маленькие глаза мужчины вылезли из орбит. Я понимал его реакцию. Он увидел единственного в мире курящего пса-вампира.
- Присаживайтесь, - я указал визитеру на второе кресло. - Сигару? Может быть трубку?
- Лучше еще бренди, - он ошарашено потряс головой, будто хотел, чтобы мысли болтавшиеся, словно разбросанные как попало кусочки пазла, сами собой встали на нужные места. Я чуял спрятанный под пиджаком короткий осиновый кол. Осина, она так особенно пахнет. Быть может это тонкий аромат смерти. Где-то еще был припрятан пистолет с серебряными пулями. Стало скучно. Охотники на вампиров никогда не отличались богатой фантазией. Мог бы быть пооригинальнее.
Я кропотливо собирал и просеивал информацию. Мне был нужен посредник. Я посмотрел на него, как человек: высокий, крепкого телосложения, средних лет мужчина. Волосы серые, такой цвет еще называют русым, черты лица правильные, смуглая кожа. Дмитрий Казаков, один из самых квалифицированных специалистов по деликатным вопросам. Волк-одиночка. В меру терпим и очень удачлив. В определенных кругах к нему прислушиваются. Именно он-то мне и нужен.
Осушив пару рюмок, Казаков заговорил:
- Ничего не понимаю. Как это вообще могло произойти?
- У меня нет объяснения, кое-что я помню, но не все. Я был обычной собакой, у меня был хозяин, - мне даже немного стало смешно от того давно забытого чувства защищенности и тепла. - Я гулял и сорвался с поводка. Заблудился. Раньше мы жили в деревне, и никто не учил меня ориентироваться в вонючем городе. Я долго бродил по темным улочкам, пока не услышал странный зов. Много позже я понял, что меня поймал низший вампир, слабый, отчаявшийся. Но тогда мне просто хотелось идти на голос, звучавший в голове. Боль привела меня в чувство. Какой-то человек вгрызся в шею, кровь из раны ручьем текла по шерсти. А он пил, урча, будто дикое животное. Меня убивали. Я стал защищаться, чем сильно его удивил, рвал, кусал легко поддающуюся плоть, и, видимо, часть зараженной крови попала в желудок. То, что я вам рассказываю, большей частью додумано позже. Я не помнил случившиеся со мной. Какое-то время - все как в тумане. Пока не очнулся однажды. Вампирская кровь превратила меня в мыслящее существо, одолеваемое жаждой и голодом.
Душа, есть ли она вообще у животных, и утратил ли я ее в момент обращения... Не знаю. Но кое-что я приобрел, и отнюдь не всегда был этому рад. Разум, пожалуй, величайшая из бед, когда-либо приключавшихся со мной.
Поначалу мне нравилась новая жизнь. Чужая кровь опьяняла и будоражила. Я упивался новыми знаниями и умениями. Тем временем, заморенные и испуганные крестьяне устраивали на меня облавы. Большая удача заключалась в их суеверии и невежестве. Я легко уходил от примитивных ловушек и погонь. Они гнали меня, как волка, трещотками и красными флажками, получая хриплый полулай-полусмех в ответ на свои жалкие попытки. Труднее было с индейцами. Их колдуны обладали особой магией. С такой первозданной силой убить вампира легко. Делали ли это они сами или духи, к которым они обращались за помощью - до сих пор загадка. Это заставило меня научиться осторожности.
Я мыслил, жил напряженной внутренней жизнью. Я учился. Вскоре даже начал выговаривать отдельные слова и несказанно гордился своими успехами.
Быть вампиром не просто. Еще сложнее быть вампиром - ньюфаундлендом.
Одиночество. Разумному существу, даже если оно собака (тем более, если оно собака), необходимо быть рядом с кем-то. Низшие вампиры, и те ищут общества себе подобных. Я тосковал. Как я тогда тосковал... Искал сук своей породы, но их разумы спали, и, сколько я не старался побудить их к мысли, ничего у меня не получалось. Вспомнив и проанализировав свое обращение, я понял, что могу попробовать сделать кого-нибудь таким же вампиром, напоив собственной кровью. Долгий период экспериментов над себе подобными не кончился ничем. Мои потенциальные возлюбленные гибли. Я не смог обратить ни одно животное. Не говоря уже о людях. Мне было суждено одиночество.
Чтобы не сойти со столь внезапно приобретенного ума и от открывшихся перспектив, следовало найти компаньона. Напарника, с кем бы я мог перекинуться словечком, с кем можно было поделиться. Первый мой компаньон, ирландец Дурген, пристрастил меня к игре в карты и к бренди. Когда я заговорил, он решил, что с ним приключился приступ белой горячки. А потом принял меня, говорящего пса, как есть. "Чудо господне", - говорил он, пьяница и богохульник. Слышать это было забавно. Чудо, но отнюдь не господне. Мы какое-то время выступали на ярмарках, путешествуя со странствующим цирком. Хороший источник пищи и дохода, и хорошая маскировка. Аттракцион "Говорящий пес!" - кричали афиши, расклеенные по городам. Стоя на сцене, я старательно прорыкивал и пролаивал короткие слова, получалось не очень разборчиво, но вполне понятно. Позже я в совершенстве овладел человеческой речью. Когда нет ограничения по срокам жизни, работать над собой можно до бесконечности. И толпы людей приходили посмотреть на такое диво. Кто-то из них пах особо заманчиво. На следующее утро он либо попадал в газеты, если истерзанный труп находили, либо бесследно исчезал. Через год такой насыщенной кочевой жизни Дургена линчевали. Это меня научило многому. После него было много спутников, не помню всех. Но никто не мог так облегчить жизнь собаки, как женщины. А еще позже я понял, что мне лучше быть рядом с точно таким же сумеречным существом. Тогда я встретил Луизу.
Я замолчал, высунул язык и тяжко задышал. Говорить так много - очень утомительно. Повисшая тишина была твердой как стеклянная стена. Луиза, невзрачная на человеческий взгляд девушка, тенью проскользнула мимо. Она принесла холодной воды в глубокой чашке.
- Спасибо, Лу, - я шумно вылакал питье. - Странно, но став вампиром, я не утратил необходимости пить воду и люблю иногда... Хмм... Погрызть кость, - смущенно признал я.
Дмитрий с намеком заглянул в пустую рюмку. Бренди весь вышел.
- Луиза позвони на ресепшен, пусть принесут еще бутылку из бара. - распорядился я. - И быстро!
Внимательный взгляд со стороны ни за что не заметил бы, что этот ньюфаундленд дитя ночи. Принадлежность к вампирскому племени выдавал лишь едва заметный красный отблеск в собачьих мудрых глазах.
Визитер украдкой достал маленькое зеркальце. Там отразилось пустое кресло, халат и трубка. Я сделал вид, что не обратил внимания на его манипуляции.
Казаков должен меня понять. Он не из тех, кто налево и направо бездумно размахивает колом.
- Мы давно не убиваем. Чужая смерть перестала приносить удовольствие, а Луиза никогда не охотилась сама. Сейчас же и вообще нет никакой необходимости в прямом контакте с жертвой. В центре переливания крови легко купить все, что надо.
Меня прервал стук в дверь.
- Луиза! Дверь!
Компаньонка пошла открывать.
В комнату с бутылкой в руках вошел, практически вбежал вампир в форменной одежде портье. Когда мы въезжали, нас оформлял человек. Неужели персонал в отеле смешанный? Люди и нелюди работают вместе? Нонсенс. Я принюхался. Совсем молодой, практически свежеобращенный. Впрочем, еще веяло от него чем-то странным, похожим на восточные специи... Карри?
Он увидел меня и затрясся как осиновый лист. Бренди выскальзывал из рук вампира, грозя разбиться. Я не мог этого позволить и прыгнул. Мне удалось в последний момент подхватить падающую бутылку. Бренди спасен - армагеддона не будет.
Вампир отскочил, закрыл все дорогие места руками и заныл:
- Пожалуйста, не трогайте меня!
Я рявкнул на него сквозь зубы, сжимающие горлышко: - Прррочь!
И портье испарился.
Я пожал плечами и поймал удивленный взгляд посетителя. Пора бы ему привыкнуть. Я продолжил:
- Я расскажу вам, Дмитрий, как нашел Луизу. Это произошло в Европе. Я охотился. Но у меня были и конкуренты - вампирская община, где, как я знал, было не меньше двух древнейших существ - правампиров. Я предпочитал не иметь никаких дел с бывшими людьми. Они отвратительно пахли. К тому же неоправданно заносчивы, будто весь мир лег к их ногам. Но при этом никакой особой чести и власти у них нет. Наверное, странное высказывание для пса-вампира, но это так.
Пережив период становления, темный и кровавый, я выработал для себя правила. Самым верным, справедливым мне казалось выбирать здоровых молодых сильных людей, преимущественно мужчин. Борьба с ними и победа приносила такую радость. Одержав верх, я чувствовал себя живым и всемогущим.
В те века почти везде бушевали войны, болезни, и антисанитария. Кровососущие насекомые и не только процветали. Война - раздолье для пса-вампира, не боящегося солнца. Моим тогдашним компаньоном был офицер регулярной армии.
Кто-то может счесть отвратительной кровь солдат, питавшихся в походе, чем попало, терпящих лишения, страдающих от укусов вшей и грязных, как свиньи. Сейчас хорошо, все блага цивилизации к вашим услугам, вода горячая, мойся - не хочу. Не то, что лет так сто назад. От паразитов отбоя не было. Кто их только придумал? Впрочем, все неурядицы полевой жизни компенсировала битва. Я не пробовал ничего вкуснее, чем тот боевой коктейль, в который превращалась кровь сражающихся. Чаще она имела железистый и немного кисловатый привкус страха, но изредка попадалась чистая амброзия - кровь, наполненная благородной яростью и отвагой.
Меня приписали к красному кресту, я помогал вытаскивать раненых с поля боя и облегчал муки безнадежных. Но в то же время я любил вместе с солдатами ходить на передовую, когда они, примкнув штыки, шли на врага. Я был там же, Черный дьявол, и оправдывал в очередной раз свое прозвище, полосуя клыками людей на вполне законном основании. Была в этом какая-то злая ирония. Я чуть не стал, как теперь говорят, адреналиновым наркоманом.
За одну компанию меня даже наградили шуточной медалью в форме кости. Как ни странно, в полку меня любили.
Нас отпустили на побывку, и напарник кутил напропалую. Я же решил разнообразить свое меню и прогуляться по переулкам городка, в котором квартировал гарнизон.
Нельзя сказать, что я тогда был милосерден. Самоконтроль помогал мне управлять своими желаниями и не выдать себя. Осторожность и еще раз осторожность - этот девиз спасал мне жизнь неоднократно. Но инстинкты сильнее разума, наносного, тонкой пленки цивилизованности. Под пленкой ворочается, рвется наружу зверь. И иногда прорывается. Ненавижу вампиров. За то, что они сделали со мной, за их высокомерие и ... и за все остальное.
Я выискивал самые темные уголки, подворотни и тупики. Я шел, наслаждаясь жизнью. Я охотился. Чувства, как гитарные струны, были натянуты до предела. Ветер доносил до меня сладкие ароматы людей. Моих будущих жертв. Или нет. В воздухе зазвенел чей-то нежный зов. Манящий и одновременно отталкивающий. Зов, предназначенный не мне. Сам я не наделен этим даром.
До сих пор мы с местным сообществом не сталкивались. Я обходил их за тридевять земель, не зная, чем обернется такое сомнительное знакомство. Но тогда волна ненависти и бешенства накрыла меня. И все принципы безопасности, соблюдаемые мной столь тщательно, были забыты. Багровая пелена, поднявшаяся с самого дна рассудка, застила весь мир. Я рванулся по зову как по ниточке, выходя на след вампира вернее, чем, если бы шел по запаху.
Я подоспел как раз к тому моменту, когда вампир испивал последние самые сладкие капли крови. Подлететь призрачным полуночным зверем, рвануть зубами, ударить лапами так, что голова твари отделилась от плеч. Все это заняло меньше минуты.
Передо мной в прахе развоплотившегося вампира лежала и умирала Луиза. Серое платье послушницы было разорвано в клочья, залито драгоценной кровью девственницы. Какой бес или ангел толкнул меня на это, не знаю. Знал бы - поблагодарил бы за такое спонтанное решение. Я, преодолевая жажду, надкусил собственную лапу и поднес к губам девушки. Словно бы нехотя, из прокушенной конечности заструилась черная отрава, смешиваясь по пути с кровью убитого мной вампира. Прямо в полуоткрытый рот гибнущей жертвы.
Я оттащил бесчувственное, почти обескровленное тело в заброшенный дом и сидел над ней три дня и три ночи, будто сказочный герой, ожидая любого результата. Потом она пришла в себя. И, как вы думаете, что она сказала? Она спросила: "Я умерла?". А когда я ответил, что нет, не поверила. И на ее месте так подумал бы каждый. С тех пор мы вместе. Мы прошли долгий путь, преодолели немало трудностей. - Я смолк, до смерти утомленный разговором.
Охотник поспешил вставить:
- Что, собственно, вы хотите от меня? Почему откровенничаете? Думаете, мне это интересно? - он немного кривил душой. Я видел, что история моей послежизни увлекла его, как диковинный приключенческий роман. Хотя и тянуть дальше не было смысла.
- Мне нужна гарантия безопасности для меня и Луизы. Мне надоела беспокойная хм... жизнь. Вы как эмиссар совета охотников вполне можете это устроить.
- Неужели вы думаете, что последние лет сорок могут перечеркнуть все то зло, что вы натворили за два-три века? - вопрос был риторическим. Я вздохнул.
- Конечно, нет, но у меня есть деньги. Я много жертвовал на благотворительность и могу ...
- Откуда они у вас? - невежливо перебил посетитель.
- Я играл на бирже. И, знаете, я довольно-таки везучий сукин сын.
Дмитрий ушел, пообещав вынести наш вопрос на голосование. Но сразу предупредил, что шансы близки к нулю. В кармане пиджака лежал чек, заполненный на предъявителя. На десять тысяч долларов. Он не хотел брать. Я настоял. Правильных людей надо поощрять.
Ну что ж, я попытался. Луиза подошла, присела рядом. Я сощурился и положил голову на колени компаньонки. Впрочем, почему всего лишь компаньонки - моей названной дочери. Самому близкому существу, нежному, заботливому и такому же неприкаянному. Она любезно почесала за ушами, зная, что мне будет приятно, и спросила: