"Ночь опрокинутой Луны, ночь, когда можно все. Иди на берег Большой реки. Жди, когда выльется звездное молоко и заполнит собой небосклон. Выйдут из леса драконы, опустят морды в воду и будут жадно пить звезды. В эту ночь можно все. Загадывай желания, лишь прикоснись к хвосту дракона, если не боишься. Карабкайся по спинам чудовищ, переберись на ту сторону, если не боишься. Войди в чащу прошлого, измени судьбу, если не боишься".
Карету резко качнуло, я больно ударилась о дверцу и, наконец, проснулась. Укачало. Немудрено - с утра в пути, а уже солнце в зените. Еще эта песня, снова и снова навязчиво лезет в голову. Язычеству не место во времена современной магии. Так говорит главный маг и он, конечно, прав. Развелось знахарок, что лечат бесплатно или за еду, попробуй в таких условиях продвинуть современный ритуал. Дорогое удовольствие, да, но зато какое действенное! Правда, попытка избавиться от навязчивой языческой песни ни к чему и не привела. Все-таки слабоват неглавный маг, лучше бы мне эту должность отдали - руками в воздухе и я махать умею. А уж как меня ведьмы боятся. Потому и приходится грязной работой заниматься - знахарок выявлять. Они от меня бегут, как от чумы, только капюшон откину. Я тяжело вздохнула, вспомнив новое задание. Ведьма, язычница. Вылечила язву желудка министру по связям с общественностью. Денег не взяла. Министр в карцере, зарабатывает новую язву. А я, кажется, добралась до места преступления.
Отпустив кучера с каретой, я огляделась. Так, очевидно, и должна выглядеть резервация для тех, кто не захотел уезжать от Большой реки. Пустынный берег с клочками скудной растительности, деревца, скрюченные ветром. Цыгане стоят табором. Лошади пасутся, дети грязные в песке барахтаются. Министр толком не сказал, где искать, да и как скажешь, когда лицо - сплошь кровавое месиво. Набирают в дознаватели кого ни попадя, расхлебывай потом.
Я подходила к реке, когда заметила старуху, которая сидела прямо в пыли посреди дороги. При моем приближении она поднялась с земли, опираясь на клюку.
- Куда спешишь, красавица? Может, меня ищешь, чтоб на жениха тебе погадала? Недорого возьму. А могу и на судьбу, только об этом молчок, - старуха шмыгнула высохшим, как чернослив, носом.
- Ну, давай, - я протянула руку. Даже интересно, что эта цыганка может противопоставить современной магии. Без волшебной книги, без атрибутов.
- Потерянное детство, потерянная жизнь, все плохо. Тоска съедает сердце твое, ты как дерево, которое вырвали с корнем, - старуха приблизила мою ладонь к глазам так близко, что казалось, она нюхает ее своим странным носом.
Потерянное детство! Тоже мне новость. Нас, сирот войны, за версту видать по синим одеждам. Как война с драконами началась, так синих плащей прибавилось. Женихов эти чертовы драконы всех извели. Говорили, что рыцарей и до войны по пальцам было пересчитать, ну а уж когда драконы за них взялись! Пора заканчивать концерт, как-то муторно на душе от этих предсказаний. Свободной рукой я резко откинула капюшон. Спектакль окончен.
- Трудно тебе придется, красавица, свою вину не всем суждено искупить. Не зря ты пришла сюда, нет в жизни случайностей.
Красавица?! Старуха отпустила руку и посмотрела куда-то мимо меня. Да она слепая!
- О какой вине ты говоришь, - я раздраженно потрогала меч, - я честно исполняю свой долг. Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь?
- Мы все повинны в том, что случилось однажды на этой земле, каждый по-своему, и я знаю, кто передо мной. Если ты думаешь, что я слепа, так не услышу, как трется меч о твой сапог? - Цыганка усмехнулась сухими губами, - я не могу умереть вот уже вторую сотню лет, и не тебе решать, когда я присоединюсь к теням.
- Да ты дерзкая! Ты будешь наказана за свои слова! - я потянулась за веревкой, что висела на поясе.
- Ты можешь связать меня и приволочь во Дворец Правосудия, я знаю. Но я хочу тебе кое-что подарить. У меня есть вещь, которую ты потеряла много лет назад. Вспоминай, не здесь, на другой стороне реки, где начинается драконий лес. Вспоминай, что ты делала там.
- Ты что-то путаешь, старуха, я никогда не бывала в этих краях, вся моя жизнь прошла в монастыре, это далеко отсюда. И мне некогда болтать с тобой. Я кое-кого ищу.
- Ты не всю жизнь жила в монастыре, не пытайся обмануть того, кто знает больше. Вспоминай, что было до него. Я тебе помогу, сейчас, - руки цыганки юркнули в бесчисленные тряпки, что висели на ее теле, заменяя одежду, - вот, возьми это.
Молниеносным движением она сунула мне в руку что-то округлое. Боль, схожая с укусом ядовитой змеи, пронзила ладонь. Дыхание перехватило, в глазах на мгновение потемнело. Старуха сильнее сжала руку, боль и страх парализовали меня. Словно в забытьи я увидела драконий лес так близко, что можно было разглядеть каждое дерево.
- Вспоминай! - цыганка и не думала отпускать меня, лишь сильнее сжимала пальцы, - ты видишь лес, видишь драконов?
Кровавая пелена застилала глаза, деревья заволокло дымом, но там, в глубине чащи, я разглядела огромного дракона, который крушил все вокруг себя. Валились деревья, рев сотрясал окрестности, странный, тоскливый, от которого становилось еще страшнее. Одно мгновение, дракон повернулся в мою сторону, разинул пасть, дохнул в лицо жаром. Как больно!
- Я хотела только посмотреть! - выкрикнула я, вырывая руку, - только посмотреть!
Я распрямила ладонь. На ней лежало окаменевшее драконье яйцо. Мертвенно-синее, с черными, кое-где обломанными шипами. Они разодрали кожу, из ранок сочилась кровь, падала на желтый песок и тут же исчезала.
- Это теперь твое, Виллия, - старуха грустно улыбнулась. - Надеюсь, ты знаешь, что с ним делать.
- Откуда ты знаешь мое имя?
- Кто же не знает имена героев войны с драконами, самая юная героиня, я правильно поняла глашатая, что оповещал всех на площади много лет назад?
Мне стало тоскливо. Воспоминания, что гнала от себя столько лет, настигли меня самым неожиданным образом. Невероятная усталость вдруг охватила тело, сердце словно остановилось, заныли ребра, стало трудно дышать. Снова этот приступ, как не вовремя. Мне стали безразличны и знахарка, и цыгане, что боязливо высовывались из-за кибиток. Заплетающимися ногами я шла от реки, когда зацепилась плащом за корягу. Колени предательски подогнулись, и я упала лицом в мокрый песок.
---
"Виллия, это плохая идея, лес опасен. Да, мы живем в мире с драконами, но они слишком велики рядом с маленькой девочкой. Драконы тебя могут просто не заметить".
Кто-то призрачный вышел из тени, но я могу разглядеть лишь руки, что ставят на стол полный горшок дымящейся каши. Мне хочется есть, и я на время забываю о драконьей кладке, что нашла два дня назад. Маленькие голубые яйца уже начали покрываться защитными шипами, им не больше двух недель отроду. Я должна дождаться вылупления, буду тихо сидеть в кустах и ждать. А потом увижу, как из крохотного комочка вырастает огромный, грозный дракон. Это сродни магии. Как такое возможно? Каша горячая, она обжигает рот, я закашлялась и ... открыла глаза.
Горячая жижа затекла в рот, побежала по подбородку. Старуха цыганка лила мне в рот что-то горькое и вонючее.
Я оттолкнула морщинистую руку.
- Очнулась? Добро пожаловать в мир живых, - старуха помешала ложкой в котле, что стоял рядом с топчаном, - пока еще живых.
- Какой дрянью ты меня поишь? - я попробовала встать, но не тут-то было. Тело затекло так, что я его почти не чувствовала.
- И почему дрянь? Никто еще не жаловался на мой эликсир, - цыганка недовольно нахмурилась, прислушиваясь.
Тревожно заржали кони, заметались люди снаружи. Меч пронзил ткань хлипкой повозки прямо над моей головой. Она затрещала, кибитка накренилась.
Я ожидала увидеть кого угодно, но не его. Не его и не сейчас. Я уже догадалась, чьи руки, покрытые рыжими волосами, дорывали старую ткань кибитки. Государственный соглядатай, на ранг ниже и потому вечный мой конкурент. Какого дьявола он здесь забыл?
- Что, попалась, старуха? Теперь тебе не сносить головы. Уж я-то позабочусь, чтобы тебя вздернули на виселице, - Гай ввалился внутрь, как куль с мукой. - Виллия, да ты, я смотрю, последовала путем министра, принимаешь зелья из рук знахарок?
- Ты не так все понял, - от страха мои ладони стали влажными, но нельзя подавать виду, иначе он меня уничтожит.
- А чего тут понимать. Тебя не было шесть дней, меня послали следом, а ты тут прохлаждаешься? Мордашку решила подправить? - Гай мерзко хохотнул, - оружие я заберу, приедем - разберемся.
Как же так случилось? Я, первый соглядатай, возвращаюсь в монастырь под конвоем. Гай трус, привел с собой еще шесть человек. Нож в сапоге так и остался, старуха его не забрала, пока я спала. Велик соблазн выхватить и полоснуть по конопатой коже - мордашку подправить. Но свидетелей многовато. В седле еле сижу, не свалиться бы раньше времени. Старуху связанную перекинули поперек лошади, похоже, она вообще без сознания. И как меня угораздило?
---
- Что, допрыгалась, - дознаватель мерзко улыбнулся, - рассказывает она мне тут, все вы одним миром мазаны. Ничего, вытяну из тебя признание, не ты первая, не ты последняя. Сегодня хороший улов - первый государственный соглядатай. Все большие чины попадаются. Не верите в современную магию? Все, значит, зря было. И новая магия, и война с драконами. Все завоевания, значит, лошади под хвост, так значит. И рыцари, что отдали свои жизни. Кто о них вспомнит и зачем? Вам всем подавай цыган с их чертовым зельем.
Я сидела в дознавательной комнате уже третий час кряду. Если башенные часы, что видны через решетку окна, не врут. Железная спинка стула давит на позвоночник, тело затекло. Но я не подаю вида, что мне неудобно. Покажешь слабину - и тебя растопчут. За это время мы нисколько не продвинулись. Высокий, сутулый дознаватель повторял одни и те же вопросы как заклинание. Писарь, что примостился в углу, наверняка устал их записывать.
- Я уже рассказала, что упала в обморок. Кто докажет, что меня поили именно зельем? Где котелок, почему не приобщили к делу?
На лице дознавателя мелькнула тень.
- Да ты сама ведьма! Опоила тебя старая карга, сама не ведаешь, что несешь. Как это главный маг сумасшедший? И магия новая фальшивка? Да как ты смеешь! - детина замахнулся, ударил тыльной стороной ладони по лицу, и я слетела на пол.
- Я этого не говорила, - на губах проступила кровь. Что он себе позволяет?!
- Как это не говорила, да только что. Мы все твои слова записываем, и ты под ними еще свою подпись поставишь. Вот увидишь.
- Какой же ты дознаватель, ты палач самый настоящий.
- Да, иногда и палачом подрабатываю. Много вас расплодилось нынче, главный-то палач и не справляется.
- Ты должен правду узнавать, а не записывать в виновные тех, кто тебе не понравился.
- А мне все не нравятся, - дознаватель захохотал, обнажив полный рот гнилых зубов, - ну все, игры кончились, сейчас ты у меня по-другому запоешь.
---
Я бегу через лес, грозное рычание догоняет меня. Страшно обернуться, хотя и так знаю - она преследует меня. Дракониха с желтым гребнем. Такие гребни только у самок, у самцов они красные. Яйцо зажато в руке, надо остановиться и положить его на землю. Но нет времени. С трудом продираюсь сквозь чащу, ветки больно хлещут по обожженному лицу. Что я наделала?! Зачем взяла яйцо в руки? Как теперь отдать его разъяренной матери? Бросить нельзя, оно разобьется о камни. Вот и спасительная река. Дрожащими ногами я ступаю на зыбкую поверхность висячего моста. Он колышется, раскачивается в разные стороны. Лицо горит огнем, пот щиплет глаза. Мост, надо перейти мост. Треск сучьев за спиной. Дракониха дохнула, пламя облизало мост. Дерево сырое, только дымит, а вот ручные веревки в огне. Держаться не за что, ноги скользят по сырому дереву прямо в бурлящий поток реки. Вода накрывает меня с головой, течение тянет на дно. Я разжимаю ладонь. Тоскливый рев сотрясает окрестности.
- Очнулась? - старуха сняла с моего лба мокрую тряпку, - на тебе живого места нет. Но это для них обычное дело. Они же поклялись искоренить нас. Ну и остальных, кто под руку попадет.
- Не понимаю, - я с трудом разлепила веки, - совершенно ничего не понимаю. Я сказала, что упала в обморок, но меня никто не слушал. Эти приступы, они случаются довольно часто, в монастыре знают. Почему не спросить у настоятеля? Так не должно быть, они поставлены узнавать правду, а не выколачивать силой то, что их устроит.
- Неужели? - старуха вскинула брови.- Когда ты отправляла сюда людей, тебя это не сильно беспокоило. Теперь ты с другой стороны, теперь ты никто. И тебя заставят подписать признание в чем угодно, хоть в покушении на самого главного мага. А потом казнят. Но сначала пообещают жизнь, и ты согласишься. Так они поступают со всеми.
- Но почему? Я честно исполняла долг, и это благодарность?
- Долг? Благодарность? Ты словно не видишь, где живешь, словно это не я, а ты ослепла. Посмотри вокруг внимательно и скажи, кто такие эти новые маги, что они сделали для людей? Их магия - пустышка. Это все не настоящее. Они продают воздух, который и так бесплатен, воду, которая принадлежит всем. Изображают из себя всесильных. Новые маги всегда боялись только драконов. И нашли повод, чтобы их уничтожить. Ты не очень-то и виновата в этой истории. Не ты, так кто-нибудь другой сыграл бы им на руку. Драконы никогда не нападают на людей. Без причины. Ну, ты понимаешь, о чем я.
Я лежала на сырой, пропитанной кровью соломе. Кислый, тошнотворный запах тюрьмы. Голова, как чугун. Отказывается соображать, но отключаться нельзя. Что же делать?
Старуха словно прочитала мои мысли.
- Яйцо, ты должна вернуть его матери. Не смотри так на меня, я не вижу, но чувствую твой взгляд. Ничего не поделаешь, нужно исправлять ошибки. Да, она может сожрать тебя, и будет по-своему права. Но выбор у тебя невелик.
- Оно мертво, яйцо, что в нем проку. Драконы вымирают, перебили все мужские особи. Уже давно нет кладок. И мы в тюрьме, если ты не забыла.
- Яйцо не мертво. Настоящие драконы не умирают, они лишь замирают на время. Старуха порылась в своих лохмотьях и достала яйцо. Я дам ему немного силы, что осталась у меня. А потом уйду. Сегодня наступит особенная ночь, такая случается раз в сто лет. Я уже чувствую запах костра. Куда я уйду - там всегда лето, на лугах пасутся кони и всегда горит костер. Наши предки собираются вокруг него, скоро и я присоединюсь к ним. Не удивляйся, мы знаем день своей смерти. Меня не удастся повесить, уж поверь мне.
Цыганка поднесла яйцо к губам и зашептала. Она раскачивалась из стороны в сторону, словно баюкала не рожденного дракона. "Ночь опрокинутой Луны, ночь, когда можно все. Иди на берег Большой реки. Жди, когда выльется звездное молоко и заполнит собой небосклон. В эту ночь можно все...".
Яйцо светлело на глазах. В это невозможно было поверить. Из темно-синего оно превращалось в нежно-голубое.
Вдруг песня смолкла. Ладонь старухи разжалась, я едва успела подхватить хрупкое яйцо. Цыганка сидела, прислонившись к стене, и улыбалась. Наверное, она видела свой костер, и табуны прекрасных коней мчались ей навстречу. Старая колдунья умерла.
Я с тоской оглядела камеру. Серые, мрачные стены, высокий потолок и маленькое, зарешеченное окно. Судя по нетронутой паутине, никто не пытался сбежать из тюрьмы через него. Окно слишком высоко, а камера пуста, даже подставить нечего - арестантам положена только солома. Дверь обита двойным слоем железа. Рыцарские доспехи выглядят менее надежно рядом с такой дверью. Только чудо способно вытащить меня отсюда. Особенная ночь! Видимо, чудеса распространяются только на знахарей. Я уже завидовала старухе - легкая смерть.
Шаги, тихие, словно вор крадется в ночи. Посетитель в тюрьме или беглец?
Тихо заскрипел засов. Я быстро легла на солому и притворилась спящей. Готовься к битве, Виллия. Но тюрьма - не то место, где встречают врага лицом к лицу. Тем более оружие, включая нож, у тебя отобрали.
Посетитель притворил за собой дверь, воровато огляделся и отбросил капюшон плаща. Ба, какие люди! Сквозь прикрытые ресницы я разглядела рыжую шевелюру моего врага. Гай собственной персоной. Записался в палачи?
- Виллия, - тихо позвал второй соглядатай, привыкая к сумеркам камеры, - мне сказали, что ты здесь.
Я тихо застонала, давая ориентир.
- Вижу, совсем дело плохо, - Гай хохотнул, - вот пришел узнать, не надо ли тебе чего-нибудь. Последнее желание, так сказать.
- Я бы с удовольствием пустила тебе кровь, но у меня, похоже, сломан позвоночник, да и оружия у меня нет. До суда не доживу, так что моя казнь не доставит тебе удовольствия.
- Вот как? Пошевелиться даже не можешь? - Гай подошел ближе, пытаясь рассмотреть меня в полумраке.
- Хотя, у меня есть одно желание, если ты будешь так добр его исполнить, - я старалась говорить как можно тише.
- Да, говори, я подумаю, - Гай осторожно приблизился еще на шаг.
- Видишь старуху? Она умерла. Я видела у нее за пазухой золотой. Не знаю, как у нее не отобрали монету, наверное, она прятала ее во рту. Ты же знаешь эти цыганские штучки. Так вот, забери его и передай мне, может, мне удастся подкупить стражей и облегчить мои последние дни.
- Золотой? - я не вижу глаз Гая, но могу поклясться, что они загорелись алчным огнем, - ты не шутишь? Целый золотой?
Я громко застонала, пытаясь развеять последние сомнения жадного соглядатая. Есть, он купился. Повернувшись ко мне спиной, наклонился к старухе. Застыл на мгновение, словно размышляя.
- Где ты говоришь, за пазухой, точно не во рту, мне бы не хотелось...
Гай не договорил. Набросившись сзади, обвила его шею правой рукой, надавила на затылок левой с такой силой, что казалось, будто хрустнул ненавистный позвоночник. Обхватила его торс ногами - никуда теперь не денешься. Гай захрипел, схватив меня за руку. Закружил по камере, пытаясь сбросить. Враг силен, ведь его не допрашивали. Подскочив на месте, он с размаху упал на спину на каменный пол, придавив меня грузным телом. Искры из глаз - это мягко сказано, на мгновение мне показалось, что в камере посветлело. Гай извивался всем телом, вдавливая меня в камни. Я сильнее сжала шею. Слабая попытка, шея соглядатая, как у буйвола. Еще пару минут езды по каменному полу, и он вышибет из меня дух. Я уже попрощалась с жизнью, и тут Гай совершил ошибку. Он поднялся на ноги, снова решив стрясти меня. "Бей по голени" - любимый прием нашего настоятеля. Со всей силы, что осталась, я ударила. Колени Гая подогнулись, и он упал лицом вниз. Высвободив руку, я вцепилась в рыжие волосы и ударила его лбом о каменный пол. Потом еще раз и еще. Резкий поворот головы до заветного щелчка. Тело соглядатая обмякло. Тяжело дыша, я с трудом сползла на пол и села рядом с Гаем. Отерла пот с лица, глубоко вздохнула, успокаивая расходившееся сердце. Перевернув тело, заглянула в глаза мертвого врага. Остановившийся взгляд. Удивление и растерянность. Да, дружок, тюрьма такое место, никогда не знаешь, чем закончится визит к "умирающему" заключенному.
Плащ с капюшоном, полный арсенал оружия, что еще нужно для удачного побега из тюрьмы.
- Эй, Гай, не покусала тебя ведьмочка? Как все прошло, удачно? - Охранник мерзко засмеялся.
Ах, вот зачем ты приходил, гаденыш. Подняла кверху большой палец - отлично прошло.
Бросила несколько монет на пол.
- Спасибо, будущий первый государственный соглядатай, - охранник ничком упал на пол, собирая мелочь. Путь свободен.
Конь Гая отпрянул от меня, прядя ушами.
- Некогда мне с тобой разбираться. Твой хозяин не вернется, а мне надо ехать. Будь хорошим мальчиком.
Вперед, к реке, пока не стало окончательно темно и еще видно дорогу. Надо торопиться, охранник в любой момент может войти в камеру и обнаружить мертвого Гая. Конь несется галопом, как и было задумано. Захочешь жить - научишься управлять лошадью. Со стороны тюрьмы раздалось несколько пушечных выстрелов. Очнулись! Еще один поворот и я у Большой реки. Нащупала на шее кожаный мешочек с драконьим яйцом. В пылу сражений я даже не пыталась представить себе встречу с грозным чудовищем. Что-то мне не по себе. Еще и ночь приближается. А медлить нельзя. Если не переберусь на тот берег сейчас - меня поймают и всему конец. Раньше был мост, сейчас его нет. Конь Гая фыркает, роет копытом песок, давая понять, что плыть он не намерен. Не нравится драконий лес? Оно и понятно, что там коню делать?
Я еду вдоль берега. Где-то здесь мне повстречалась старуха. Осталось найти ее родственников. Вдруг у них есть лодка. Уж они-то знают, как перебраться на ту сторону.
Тихий всплеск, огонек приближается к берегу. Лодка, странная, словно собранная из остатков кораблей, потерпевших крушение. Фонарь покачивается на носу. Старый цыган стоит в лодке, гребет длинным веслом.
- Доброй дороги тем, кто в ночи, - цыган улыбнулся, показывая ряд золотых зубов, - сегодня двойная плата, не спокойно, пушки палят.
- Коня возьмешь?
Лодка пристала к берегу. Старик вышел на берег, обошел коня, поцокал языком.
Возьмет, конечно. Лошадь для цыган - что для воина оружие. Никогда не откажется. Стоит, гладит коня по длинной морде, слова какие-то бормочет - не разобрать. И конь присмирел. Словно понял.
Долго плывем. Никогда бы не подумала, что река такая широкая. Конь привязанный плывет рядом, глаза пучит. Вроде противоположный берег совсем близко, а что-то конца пути не видно.
- Течение, - словно угадав мои мысли, цыган улыбается и с любовью смотрит на коня, - животному трудно с ним справиться, вот и выбираю места потише. А тебе зачем на тот берег? Бежишь от кого?
- Дело у меня к драконам. Может, подскажешь, как их найти?
Старик перестал улыбаться.
- Они сами тебя найдут.
Я оглянулась. Погоня достигла берега. Всюду метались люди с факелами, что-то кричали, ржали кони. Издали огни были похожи на больших светлячков, которые кружат в воздухе, наталкиваясь друг на друга. Цыган затянул песню. Печальная, заунывная, она словно отталкивалась от темной воды и взлетала далеко к звездам. Ночь опрокинутой Луны. В эту ночь можно все. Да, именно все, и я сегодня в этом убедилась. Я подняла голову и впервые за много лет посмотрела на звездное небо. Луна висела рожками вверх, словно улыбалась. Мне вдруг стало так спокойно, все пережитое за последние сутки усталостью навалилось на плечи, глаза закрылись сами собой.
---
Трудно дышать. Бинты на лице стянули обожженную кожу.
"У нее сильный ожог лица, да, останется на всю жизнь. Два ребра сломаны. Она тонула, с легкими тоже могут быть проблемы".
Мама держит мою ладонь - я не могу видеть из-за повязки, но чувствую, как ее слезы капают мне на руку.
"К ней нельзя. Какой еще посетитель?" Мама говорит шепотом, словно боится кого-то разбудить.
"Мне можно, я представитель нашей доблестной армии. Вот она, юная героиня, одна на дракона! Сегодня же, на площади, о ней узнают все. После официального объявления войны драконам и их приспешникам. Имя героини должно быть занесено в книгу подвигов. Вы родители? Очень хорошо. Вам предстоит сражаться в первых рядах. Семья героев! Ура!"
Бинты сильно мешают, но я пытаюсь прошептать, что это только моя вина. Это я разорила гнездо. Случайно, я не хотела, так вышло. Услышала только мама, сильнее сжав ладонь. И я поняла, что теперь от меня уже ничего не зависит. Тяжелая рука грубо приколола что-то к перебинтованной груди. Как потом оказалось - орден доблести. Зачем?!
Солнце заиграло на ресницах, ветер принес запах реки. Я открыла глаза. Песчаный берег, лес, подступающий к самой воде. Я одна в лодке. Ни коня, ни цыгана. Только деревья перешептываются тревожно. Драконий лес. Там, в глубине, бродят драконы. Они скрываются днем и выходят к воде только вечером. Жива ли та дракониха с желтым гребнем? Ответ на этот вопрос хранит лес, в который мне ой как не хочется заходить.
- У нас тут гости, я посмотрю, - из-за ближайшего дерева вышел вооруженный человек. Лицо его заросло черной бородой. И не поймешь сразу, цыган или просто бандит с большой дороги.
- А тут, что, гостям не рады? - я незаметно нащупала за пазухой нож Гая - оружие на месте.
- Это смотря каким гостям. Что тут делает первый государственный соглядатай? Уж не смерти ли ищет в этих краях?
- Смерть непредсказуема. За последние часы я избежала ее дважды, так что пугать меня не надо. И я ищу драконов, недосуг болтать с тобой, кем бы ты ни был.
Бородатый свистнул. Из-за деревьев стали появляться люди. Заросшие, оборванные, но вооружены до зубов. Плохо дело.
- Видали, какая птичка залетела? - бородатый кивнул в мою сторону, - сегодня праздник - шанс поквитаться с новыми магами. Добыча сама приплыла в наши руки. Что, неудачно прокатались, госпожа первый соглядатай? Течением вынесло не на ту сторону?
- Ты что, глухой, - я с тоской оглядела странное войско, - мне нужны драконы. А с тобой мы можем поболтать позже. И я давно не первый соглядатай, если так уж интересно. Я теперь государственный преступник. Это не делает нас ближе, но я хотя бы могу спросить дорогу к драконам?
- Да повесить ее и вся недолга, чего церемониться? Или может, костерчик разведем?
- Отдадим драконам, раз она так просит. Пусть они решают.
Предложения поступали непрерывно. Такое впечатление, что у людей давно не было праздника. И костер бы они развели, и вздернули бы меня на первом попавшимся суку, но так, чтобы драконы могли достать плоть и позавтракать. Правильно, чего добру пропадать. И все это одновременно. Определенно, жизнь в драконьем лесу скучна и однообразна. Я потрогала кожаный мешочек на шее - яйцо на месте, но как передать его драконихе, когда толпа подступает все ближе к лодке. В голове промелькнула было трусливая мыслишка оттолкнуться от берега и удариться в очередные бега. В конце концов, мир большой, найдется и мне пристанище. Но нет, воины, воспитанные в монастыре, так не поступают. И проделать такой путь, чтобы просто удрать?
- Все, хватит, - бородатый неожиданно, в два скачка, достиг лодки и буквально выдернул меня на берег. - Кто за костер? Поджарим соглядатая? Посмотрим, как помогает новая магия.
Бородатый держал меня за руки - не дернешься. Завидная скорость, я даже не успела среагировать. Его товарищ быстро обыскал меня, найдя все спрятанное оружие.
Подскочило еще несколько человек и меня поволокли к дереву. Быстро прикрутили к стволу, будто всю жизнь этим занимались. Хотите посмотреть, как горит бывший соглядатай? Уверена, разницы нет. Все горят одинаково. Но сегодня удача на вашей стороне.
- Эй, ладно, можете меня сжечь, если уж никак не обойтись без этого. Но тогда возьмите хотя бы мешок, что висит на моей шее и передайте драконам.
- Что там у тебя, зелье? - бородатый сдернул мешочек, и я невольно зажмурилась. Только бы не разбил!
На берегу неожиданно наступила тишина. Толпа рассматривала содержимое мешка. Я боялась открыть глаза. Вдруг яйцо треснуло или снова стало темно-синим?
- Откуда у тебя это? - бородатый выглядел озадаченным, - драконы давно не откладывают яиц. Где ты нашла кладку? Ты его украла?
- Украла, а теперь хочу вернуть хозяйке. Надеюсь, она еще жива.
Затрещали кусты и деревья. Из леса не торопясь вышла дракониха с желтым гребнем. Равнодушно осмотрев толпу, остановила взгляд на яйце. Я видела, как меняется выражение морды драконихи. Кто сказал "животное"? Столько эмоций я не видела у людей за все время, что живу среди них.
Дракониха приблизилась, нагнула длинную шею, понюхала яйцо. Потерлась о руку бородатого, словно кошка. Осторожно взяла яйцо в пасть и тут заметила меня. Прищурившись, шумно втянула носом воздух. Ее глаза медленно наливались кровью. Все, вот и конец твой пришел, Виллия. Выбор действительно небольшой, как и сказала цыганка. Но, по крайней мере, совесть моя чиста. Дракониха приблизилась, она тяжело дышала, из ноздрей валил пар. Не думала, что так банально закончится моя жизнь.
Вдруг дракониха вздрогнула и положила яйцо на землю. По скорлупе пошли трещины, яйцо крутилось и подпрыгивало, словно дракончику хотелось вырваться наружу как можно скорее. Часть скорлупы буквально отлетела в сторону и показался он, будущий родоначальник нового клана драконов. С красным гребнем, конечно.
Толпа находилась в оцепенении, и лишь дракониха улыбалась. Именно улыбалась, лопни мои глаза. Что-то промурлыкав, она отбросила оставшуюся скорлупу и бережно взяла в зубы своего новорожденного сына. Окинув меня холодным взглядом, дракониха скрылась в зарослях.
- Дракон с красным гребнем, с ума сойти, - бородатый срезал веревки, которыми я была привязана к дереву. - Он даст потомство, вернет жизнь в Драконий лес. Ну и денек выдался.
- Слишком долго ждать. Пока вырастет и достигнет зрелости новый дракон. Пока вылупятся его дети. Сколько времени пройдет.
- Этот дракон вырастет быстро, - бородатый совсем проникся ко мне доверием, - ему пришлось надолго замереть, и теперь он должен наверстать упущенное время. Это будет совсем другой дракон, вернувшийся к жизни, а значит, в разы сильнее. И потомство его тоже.
Было бы замечательно. Это же просто мечта - вернуться на ту сторону вместе с драконами. Чтобы задать пару вопросов дознавателям и палачам. И новым магам, конечно. Ответить придется всем.
В драконьем лесу оказалось полно народу. Всех, кого преследовали, кто бежал из тюрем, перевез старый цыган на своей лодчонке. Я осталась, и меня приняло это пестрое общество. Никто не напоминает, кем я была раньше. Да и какая теперь разница, ведь с появлением маленького дракона появилась надежда вернуть нашу прежнюю жизнь. А это уже полдела.