Аннотация: Ожидая приказа Крег преданно посмотрел на меня. В его глазах я увидела море обожания и немного вины, смутилась и перевела взгляд на сбившуюся постель.
Глава 2. "Но женское сердце нежнее мужского..."
- Ларс, что со мной не так? - осматривавший меня медик удивленно поднял брови.
- Твое тело отлично восстановилось после родов, госпожа.
- Я не об этом спрашиваю. Я поругалась с мужем из-за шестнадцатилетнего спеца. Крег купил это чудо для работы в аптеке, а час назад подсунул мне в качестве игрушки, отлично зная, что я не использую детей. Вижу, что ты меня не понимаешь. Моим близнецам через два месяца исполняется семнадцать лет, а во Внешнем Мире совершеннолетие наступает в восемнадцать. Ликс и Вилли со скрипом проходят под мои возрастные критерии годных для игры мужчин. Но дело не только в Креге. Подруги мне неоднократно предлагали потискать юношей шестнадцати-семнадцати лет и очень удивлялись, когда я отказывалась. Из-за всего этого я чувствую себя ненормальной. Вот я и спрашиваю тебя, мой умница, что со мной не в порядке.
- С тобой все хорошо, госпожа. Я думаю, все дело в разности воспитания и столкновении культур. Возможно, у тебя культурный шок. Ты очень быстро приспосабливаешься к нашей жизни, госпожа, но чтобы полностью понять Мальву, нужно на ней родиться.
- Ну и что ты мне посоветуешь для избавления от культурного шока?
- Я рекомендую госпоже посетить бордель и снять шлюх проблемного для тебя возраста, - вкрадчиво произнес медик, опускаясь на колени и поднося мои руки к губам.
- Ты думаешь, это решит мою культурную дилемму?
- Хуже точно не будет, госпожа, - парень был почти уверен, что знает причины охлаждения госпожи к мужу, но как умный человек ничем это не показывал.
- Я воспользуюсь твоим советом завтра, - сказала я, запуская руку под рубашку спеца. После утешения Феба мне нужно было потискать кого-нибудь более мужественного. Ларс прекрасно походил под это определение.
***
После скандала Крег толкнулся в дверь спальни госпожи, но там оказалось закрыто, и он вернулся в кабинет. Остаток дня мужчина провел за бумагами, тщетно стараясь отвлечься от своих проблем. Слова госпожи о его сходстве с Альбом, ее бывшим мужем, больно ранили мальвийца. Самое ужасное, что его любимая Эйлана была во всем права. Крег постоянно забывал, что его жена - инопланетница, и очень многого пока не знает о Мальве. Вместо того чтобы объяснять госпоже непонятные ей моменты мальвийского общества, он постоянно что-то просил для себя, жаловался на невнимание и совсем не уделял времени дочери. Правда к ребенку его почти не подпускали, жена все делала сама и только на прогулке доверяла ему вести коляску. Для облегчения ночных кормлений госпожа клала дочь в свою постель, поэтому у Крега просто не было возможности позаботиться Джине. Но, как верно сказала госпожа, если бы у него и был шанс, он во сне просто не слышал детских криков. К вечеру Крег утвердился в убеждении, что совершенно не справляется с обязанностями мужа.
За ужином брюнет занял привычное место за столом, но не удостоился даже взгляда жены, которая всю трапезу обсуждала с Ларсом и Жераром свое новое меню. На закате он навестил Вилли, рассказал ему, каком стал плохим мужем, и узнал, что тот вместе с другими шкетами полдня провел в библиотеке, отбирая для госпожи книги по законодательству Мальвы. Перед сном Крег помолился перед алтарем Великой богини и лег в свою одинокую постель. Ежевечерняя молитва уже четыре месяца как стала частью его ритуала отхода ко сну. Даже после возвращения жены, Крег регулярно возносил молитвы Матери Жизни и благодарил за счастье видеться с женой и дочерью.
***
Утром я проснулась довольно рано. В окно светило солнце, пели птички, и настроение у меня было замечательное. Спустив ноги с постели, я оглядела спальню и поняла, что чего-то не хватает. Накинув халатик, я посетила ванную, а по возвращении осознала, чего же мне недостает. На месте разбитого вчера столика красовался новенький стол из прочного пластика, но на нем не стоял уже ставший привычным завтрак, и Крег не желал мне доброго утра. Его вообще не было в спальне. Я вспомнила, что сама лишила его права ночевать на ковре спальни, и расстроилась. Одевшись, я покормила дочь и с нею на руках спустилась на кухню. Жерар уже хлопотал у плиты, и по всему первому этажу разносились дразнящие ароматы свежей выпечки. За кухонным столом сидели Ларс и Джо. При моем появлении они дружно сползли на пол. Повар поклонился мне и вернулся к готовке.
- Доброе утро, мои хорошие, - поздоровалась я и уселась за стол.
- Доброе утро, госпожа, - по моему знаку парни поднялись и снова заняли стулья. Разрешение сидеть в моем присутствии на стульях действовало только на кухне. Я ввела это правило во время одержимости Крега. Подобное разрешение действовало и в лагерной столовой.
- После завтрака я еду в город, вернусь к обеду. Я решила последовать твоему совету, Ларс. Джо, твоя задача вывести Джину на прогулку, - сказала я, передовая ребенка юноше.
- Будет исполнено, госпожа, - кивнул раб.
- Жерар, я есть хочу, - жалобно мяукнула я. Парни едва сдержали улыбки.
- Уже несу, госпожа, - передо мной материализовалась тарелка ватрушек.
- Жерар, ты с Тони сговорился? Я же лопну.
- Мы тебе поможем справиться с угощением, госпожа - невинно произнес медик и цапнул горячую ватрушку с тарелки. За что получил от меня легкий подзатыльник. Он уже неплохо изучил меня и знал, когда можно наглеть, а когда нет.
- Чего желает, госпожа? - поинтересовался у меня старший охранник.
- Подбери мне мальчиков от 15 до 16 лет. Тех, кто пробыл здесь не более трех недель, - велела я. Через минуту передо мной выстроились две группы юношей.
- Выбирай, госпожа. Слева пятнадцатилетние, справа шестнадцатилетние.
Я окинула взглядом тройку пятнадцатилетних и указала пальцем на крайнего. Из восьмерки шестнадцатилеток я выбрала самого крепкого. Юный проводник отпер дверь в игровую, вручил мне ключ и, пожелав приятной игры, собрался удалиться, но я велела ему войти в комнату вместе с остальными.
- Прости, госпожа, но я не пока не гожусь для игры, - испуганно изрек шкет.
- Сколько тебе лет? - холодно спросила я.
- Четырнадцать, госпожа.
- Ты совершеннолетний, значит, годишься. - Худенький шкет послушно вошел в игровую, и я заперла дверь.
Что делать с таким обилием малолеток я заранее не решила, поэтому несколько растеряно оглядела своих избранников.
"Ну, допустим самого старшего можно и поиметь. Вон, какой здоровый, по виду ему и все двадцать дашь. С пятнашкой, я потом определюсь, что сделать, а вот мелкого, пожалуй, просто потискаю", - подумала я. Игровая в этом борделе ничем не отличалась от подобных комнат в других заведениях подобного рода. Кровать с креплениями для фиксации, столик с инструментами, кресло и душевая кабина - вот и вся обстановка.
- Подойди, - махнула я мелкому, садясь в кресло. Шкет приблизился и бухнулся на колени. - Зачем ты это сделал? Вставай немедленно.
Подняв паренька на ноги, я запустила ему руки под рубашку, погладила по торчащим лопаткам, пересчитала ребрышки, пощекотала живот и отпустила восвояси. Икая от смеха, шкет поблагодарил меня за ласку, поклонился и ушел. Возбуждать его я даже не пыталась, сразу определив для себя, что это совсем ребенок. Его товарищи по несчастью таких материнских чувств у меня уже не вызывали. "Пятнашка", рослый парень, на голову выше меня, смотрелся лет на восемнадцать, а "шестнашка" и того старше.
- Ты, - я кивнула "шестнашке", - сделай мне ланет, а ты - бери смазку и неси сюда.
Старший парень нырнул под юбку и принялся за дело. Работал он очень старательно, но пока не слишком успешно. Во всяком случае, его потуги меня не впечатлили. Его товарищ поставил на ближний к креслу край стола баночку лубриката и склонился в поклоне. Спустив с юноши штаны, я обмакнула пальцы в смазку и проникла в него. Не смотря на юный, по моему мнению, возраст, раб оказался хорошо растянут и очень отзывчив на ласку. Вводя пальцы в его нутро, я гладила торс и пощипывала соски. Быстрее, чем я рассчитывала, он попросил разрешения кончить. Я милостиво позволила и после оргазма выставила свою жертву за дверь.
- Хватит мучиться, вылезай, - окликнула я оставшегося юношу, приподнимая подол. - Я уже поняла, что ты не умеешь ублажать женщин.
- Прости, госпожа, - раб выбрался из-под юбки и встал на колени, склонив голову.
- Для наложника ты не слишком умел, - заметила я.
- Я не наложник, госпожа. Я спец.
- Вот, как? Не знала, что таких юных спецов отправляют в бордель. Что же ты натворил?
- Моей госпоже не понравилась клумба в саду, которую я разбил к ее дню рождения.
- Значит, ты садовник? - юноша кивнул. - Ладно, раздевайся, и я в тебя поиграю. Надеюсь, стонать и выгибаться ты умеешь?
- Да, госпожа, - радостно ответил раб и, вскочив, принялся торопливо стаскивать с себя одежду. Такого удовольствия он больше никогда не испытывал. Его гладили, пощипывали, ласково трогали за все места, и, наконец, уложив в кресло, мягко поимели в зад. Первый и последний раз в своей жизни он излился от голой женской ручки, ласкающей его стояк.
- Доброе утро, - поздоровалась я с крепким молодым шатеном, стоящим за прилавком моей аптеки.
- Здравствуй, госпожа, - поклонился мне спец.
- Тебя зовут Дейл?
- Да, госпожа.
- Дейл, мне нужно сделать мазь по этому рецепту, - я протянула ему листок с рецептом. - Надеюсь, ты умеешь изготавливать лекарства?
- Да, госпожа, - парень взял бумагу и прочитал текст. - Это очень простая рецептура. Я сделаю мазь к утру.
- Очень хорошо. С сегодняшнего дня ты вместо Феба обедаешь за моим столом в особняке. Ликса я сама предупрежу.
- Спасибо, госпожа, - раб склонился в низком поклоне.
- Собери вещи для моей дочери по этому списку и привези в полдень в особняк. Счет выстави Крегу.
- Понял, госпожа.
Я кивнула и толкнула дверь в подсобные помещения. Войдя в кабинет, я ощутила дежавю и в замешательстве замерла на пороге. Как и четыре месяца назад, на столе рядом с полупустым тюбиком лежал голый заплаканный белобрысый подросток, а здоровый парень яростно в него вбивался. Только присмотревшись, я сообразила, что в тюбике обычная смазка, а в активной роли не Крег, а его племянник.
- Ликс, и давно ты насильником стал? - ехидно спросила я. - Значит, это у тебя семейное?
- Госпожа? - удивленно уточнил Феликс, останавливаясь на половине движения.
- Феб, тебе нравится то, как тебя любит Ликс?
Юноша покачал головой.
- Феликс, отойди от Феба. Детка, а с кем ты предпочитаешь заниматься любовью?
- С Дейлом, госпожа. Он ласковый.
- Одевайся и возвращайся к работе, Феб, - парнишка схватил одежду и шмыгнул в душ.
- Феликс, ты нарушил одно из главных правил моего дома, - юноша склонился к самому полу, чувствуя недоброе. Всего второй раз со дня покупки я назвала его полным именем, а это, по его мнению, не предвещало ничего хорошего. - Изнасилование я караю очень жестоко. Крег до сих пор расплачивается за свои действия, совершенные в состоянии одержимости. Я так понимаю, ты грубо используешь Феба уже четыре месяца?
- Да, госпожа.
- Неужели тебе доставляет удовольствие мучить это небесное создание? Я вчера попробовала с Фебом поиграть и не смогла поднять на его руку. Как вообще у кого-нибудь может появиться желание причинить Фебу боль? Он же как маленький котенок, его бы тискать и гладить...
Юноша молча сверлил взглядом пол.
- Разве я или Вилли брали тебя так жестко?
- Нет, госпожа.
- В наказание я запрещаю тебе любые сношения сверху до приезда моей дочери. Пока не научишься заботиться о своем любовнике и прислушиваться к его пожеланиям и нуждам, быть тебе нижним.
- Конечно, госпожа.
- Я не стану зверствовать и объявлять на тебя охоту, но если подобное повторится, берегись. Я специально выберу самую жестокую госпожу и продам тебя ей в мужья.
- Спасибо, госпожа. Такого больше не повториться, госпожа.
- Сегодня ты привезешь на обед Дейла. Пока Фебу не исполнится двадцать лет, а запрещаю ему появляться в особняке.
- Понял, госпожа.
Я кивнула и поехала домой. По дороге я еще раз прокрутила в голове вчерашний скандал и решила, что Крег ни так уж и виноват. А значит, ему можно попробовать простить и другие прегрешения.
- Ларс, ты оказался прав, - объявила я, входя в медкабинет. - Все дело в моем воспитании.
- Госпожа ездила в бордель? - медик отвернулся от стеллажа, на котором что-то искал, и поклонился мне.
- Ездила. Я поиграла с юнцами от 14 до 16 лет, и самого старшего поимела сзади.
- Как ты себя чувствуешь, госпожа?
Я присела на кушетку и прислушалась к себе. Ларс устроился у моих ног и с интересом наблюдал за моим лицом.
- Великолепно. У меня нет никаких угрызений совести, никаких сомнений в правильности моих действий, все замечательно. -
- Я рад за тебя, госпожа.
- Только почему так получилось? Вчера я не смогла заставить себя тискать шкета, а сегодня повеселилась от души.
- Что изменилось, госпожа?
- Не знаю. В обоих случаях мне достался шестнадцатилетний спец, только бордельный был больше похож на парня... Ларс, все дело в борделе. Там я воспринимаю шлюх не как мужчин, а скорее как манекены для развлечения. А вас, мои милые, я расцениваю, как членов своей семьи со своими характерами и чувствами. Вот в чем дело.
- Госпожа решила свою дилемму?
- Решила. Я выяснила, что могу играть с любыми рабами, но все же предпочитаю бруталов старше двадцати пяти. Спасибо, за отличную идею, мой умница, - я поцеловала медика в щеку и потрепала его по волосам. - Я вчера была несправедлива к мужу. Обычно он выбирает великолепных специалистов. Думаю, один промах с Фебом ему можно простить.
- Воля твоя, госпожа.
Поднявшись к себе, я прилегла на кровать почитать кодекс поведения госпожи и незаметно для себя заснула. Услышав попискивание Джины и негромкий мужской голос, мурлыкающий ей что-то успокоительное, я открыла глаза. Возле кровати на коленях стоял Крег и осторожно укладывал ребенка мне под бочок.
- Прости, что разбудил, госпожа. Джина проголодалась. Я немедленно покину твою спальню, а позже принесу тебе плеть, - муж начал подниматься, но я придержала его за руку. Удивившись моей милости, мой брюнет покорно остался на месте.
- Уже полдень?
- Нет, госпожа. Еще только одиннадцать.
- Позови Джо или Макса, пусть погуляют с Джиной. Пока тепло, ей нужно чаще бывать на свежем воздухе.
Я села кормить дочь, а Крег набрал на браслете связи сообщение.
- Как твои царапины?
- Почти зажили, госпожа. Спасибо за заботу, госпожа.
Я провела пальцами по руке мужа, на ощупь убеждаясь, что от вчерашних повреждений не осталось и следа. Только рубец от пореза немного выделялся на гладкой коже. Крег, затаив дыхание, наблюдал за моими действиями, наслаждаясь неожиданной лаской. Наевшаяся Джина прервала волшебство момента, с характерным звуком наполнив подгузник.
- Можно мне переодеть Джину, госпожа? - робко попросил мой любимый. В этот момент я окончательно осознала, что все еще люблю этого мальвийца и готова простить его хотя бы частично.
- Попробуй. Ты когда-нибудь имел дело с младенцами? - спросила я, передавая ему ребенка.
- Нет, госпожа, но я много раз видел, как это делала ты, - мой милый поклонился и ушел в ванную. К его возвращению я приготовила свежие подгузники и детскую одежду для прогулки. Крег в полотенце вынес свое сокровище и под моим присмотром полностью одел. В дверь постучали.
- Войдите, - разрешила я, и в спальню заглянул Макс. - Мой хороший, погуляй с Джиной до полудня. Потом мы с ней, возможно, уедем в лагерь.
- Конечно, госпожа, - рыжик принял наследницу из рук ее отца и вышел, прикрыв за собой дверь.
Ожидая приказа Крег преданно посмотрел на меня. В его глазах я увидела море обожания и немного вины, смутилась и перевела взгляд на сбившуюся постель.
- Что это такое? - я указала мужу на маленький крючок, едва выглядывающий из боковой доски кровати.
- Это крепление для фиксации раба, госпожа, - ответил Крег.
- Одно?
- Нет, госпожа, их здесь много. Госпоже как то попробовала взять меня связанным, и ей понравилось. Поэтому при покупке новой кровати я взял на себя смелость выбрать вариант с большим количеством креплений для разнообразной фиксации.
- Показывай, - велела я и облокотилась на изголовье. Возле моего локтя выдвинулись два закрывающихся крюка. Через минуту кровать напоминала рассерженного ежа.
- Уверена, что и веревки ты прикупил, - усмехнулась я, планируя, как можно использовать данное открытие.
- Да, госпожа, - брюнет достал из-под кровати небольшой чемодан и откинул крышку.
- Я смотрю, ты хорошо подготовился, - сказала я, изучая содержимое. Чего там только не было: веревки различной толщины, наручники металлические и кожаные, ошейники, всевозможные ремешки и многое другое. - Позови мне... Впрочем, для пробы подойдешь и ты. Раздевайся и ложись.
Крег опустил голову, скрывая радость, и принялся спешно разоблачаться. Я пристегнула его кожаными наручниками к изголовью, растянула ноги на ширину кровати и зафиксировала, эластичные веревки пропустила через множество крюков, обездвиживая милого. Полюбовавшись на роскошного мужчину, крепко привязанного к кровати, я погладила его тыльной стороной ладони по скуле. Не удержавшись от соблазна, я поцеловала его шею, прикусила плечо, зализала укус, спустилась поцелуями к груди, лизнула сосок и посмотрела в затуманенные страстью глаза Крега. Боясь спугнуть сладкое наваждение, мой милый даже дышать перестал, наслаждаясь, как он считал, незаслуженной лаской.
- А ну, дыши немедленно, - я слегка хлопнула по грудной клетке. - Не к чему мне здесь задохнувшийся труп.
- Прости, госпожа, - Крег глубоко вдохнул.
- Так-то лучше, - я продолжила ласкать мужа, спускаясь все ниже, пока моя ладонь не коснулась его впечатляющего стояка. От этого прикосновения мужчина выгнулся, но веревки уложили его на место. - Как интересно.
Я разделась и, взяв смазку, потерлась о торс мужа, он снова вскинулся и веревка вновь прижала его к кровати.
- Не шевелись, - велела я, выдавливая смазку на его вздыбленную плоть. - Только дернись, и я опять перееду жить в лагерь.
Закусив губу, Крег мужественно сдерживал желание ворваться в мое тело, пока я очень медленно опускалась на его стояк. Привыкнув к немаленькому размеру, я сделала пробный мах, прислушиваясь к своим ощущениям. Мужчина зарычал, но удержался в неподвижном состоянии. Никакого отвращения или неприятных чувств у меня не возникло, и я ускорилась. Мой жеребец задрожал подо мной, но пока не двигался, выполняя приказ.
- Ты обещаешь быть послушным?
- Да, госпожа. Все, что пожелаешь, госпожа, - голос любимого срывался от желания.
- Можешь мне отвечать, - разрешила я, объезжая мужа.
Едва я закончила фразу, Крег осторожно ударил бедрами. Он чутко реагировал на мои движения, стараясь доставить мне максимум удовольствия. Это было самое нежное занятие любовью, какое у меня случилось после переезда на Мальву. Муж прекрасно понимал, что для меня это первый раз после родов, и делал все, чтобы я не разочаровалась. Яркий водопад сладкой неги бросил меня на грудь любимого. Я прижалась к нему и крепко обняла.
- Крег, ты неблагодарная скотина, редкостный ублюдок, - шепнула я мужу на ухо, он согласно кивал, но от следующей фразы он замер, не поверив услышанному, - Но такой лапочка, если захочешь этого, мой любимый.
Я шевельнула бедрами, и он ахнул.
- Ты не кончил? - Крег покачал головой. - Почему?
- Госпожа не разрешала, и на мне нет кольца.
- Зато во мне есть чип. Я поставила его вчера вечером. Когда ты собирался попросить разрешения?
- Я надеялся на милость госпожи.
- Милый, ты такой наивный, да и я не лучше, - скатившись на кровать, я обхватила его плоть и рукой довела до оргазма.
- Спасибо, госпожа.
- Интересно, что бы ты делал, если бы я не дала разрешения? - спросила я, освобождая его руки.
- Решил бы свою проблему в душе или навестил бы Вилли.
- Почему ты раньше рассказал о креплениях? - поинтересовалась я, устраиваясь на его плече. - Обними меня.
- Я опасался, что госпожу рассердит любой намек на секс, - ответил Крег, нежно сжимая меня в объятьях и зарываясь лицом в мои волосы. - Я очень виноват перед тобой, госпожа, поэтому не смею претендовать на твою постель. Ты и так оказала мне честь, позволив спать на ковре в этой спальне и сопровождать на прогулках. Не каждый муж удостаивается такого внимания.
- Обычно я такую вину не прощаю, но сегодня утром кое-что произошло. Я совершила то, что еще вчера считала, не сделаю никогда. По совету Ларса я посетила бордель и поиграла в подростков от 14 до 16 лет. Шестнадцатилетнего я даже взяла сзади. Никаких угрызений совести я после содеянного не испытываю. Если я могу простить подобное себе, то и тебе могу дать шанс на прощение, - глаза милого загорелись такой любовью, что я подарила ему страстный поцелуй. - Тебе придется извиняться всю свою жизнь за насилие надо мной, но думаю, лет за двадцать ты заслужишь прощение.
- Благодарю, госпожа. Я клянусь, что ты не пожалеешь о своем решении, госпожа, - С чувством произнес мой брюнет и коснулся губами моей шеи. Нехотя выбравшись из рук любимого, я принялась за его освобождение.
- Как ты слышал, после обеда я уеду в лагерь. К моему возвращению перестели постель и вправь мозги Ликсу. Я случайно выяснила, что он на протяжении четырех месяцев насиловал Феба. Я запретила ему сношения сверху до приезда Софии, но, на мой взгляд, этого мало.
- Что я должен сделать, госпожа? - весь вид освобожденного Крега выражал готовность исполнить любое мое желание.
- Ликс слишком дорого стоит, чтобы калечить ему психику. Поэтому я не стану наказывать его, как Чарли в свое время. Объясни ему разницу между лаской и грубостью.
- Будет исполнено, госпожа.
- Пока Фебу не исполнится двадцать, чтоб я его в особняке не видела.
- Конечно, госпожа.
- И еще... Я вчера начала изучать местное законодательство и чувствую, что это чтение затянется надолго. Сделай для меня краткий обзор или закажи справочник по всем вопросам, какие тебе покажутся тупыми или слишком очевидными. Я не хочу снова оказаться в дурацком положении как с Фебом.
- Обязательно, госпожа.
- Отнеси меня в душ, - попросила я, скорчив жалобную мордочку - а то меня, кажется, ноги не держат.
Счастливый муж легко подхватил меня на руки и понес в ванную.