Аннотация: Откуда растут ноги у путинских "органов"
Сергей ЖАКОВ, бывший кадровый сотрудник нелегальной разведки
С КЕМ ПУТИН ПОЙДЕТ В РАЗВЕДКУ?
И нужна ли ему российская разведка в ее нынешнем виде?
Вечером 20 мая 2000 года телетайпные ленты информационных агентств принесли сухую и скупую на детали весть о том, что в самую последнюю очередь в ряду новых назначений в российском правительстве президент РФ В.В. Путин решил судьбу директора Службы внешней разведки (СВР). Указом президента вместо генерала армии Вячеслава Ивановича Трубникова на эту должность назначен генерал-лейтенант Сергей Николаевич Лебедев, занимавший до последнего времени место представителя СВР в США.
О том, как Трубников оказался на посту главного российского шпиона на этом сайте уже довольно подробно писали в статье к 70-летию академика Примакова. То, что именно Евгений Максимович был теневым и искусным кукловодом за спиной своей серенькой марионетки, ни у кого из специалистов сомнения никогда не вызывало. Это во многом предопределило судьбу бывшего "резака из индийской мафии", ставшего за короткое время руководителем одной из самых секретных и влиятельных спецслужб при помощи своего шефа, ушедшего наверх в министры иностранных дел, а затем в премьеры.
Однако Трубникову было далеко до Примакова и в интеллектуальном смысле, и в умении вести подковерные интриги. Он это признавал сам, говоря в интервью "Огоньку": "Я - очень скучный человек, в отличие от академика Примакова." И его полная зависимость от того, что посоветует сделать Евгений Максимович своему протеже во время очередной интимной собирушки на служебной даче в Ясеневе, ставила потенциальный барьер для его дальнейшего продвижения.
Одновременно Трубников, в глазах президентского и правительственного чиновничьего аппарата, держащего "нос по ветру" и чутко улавливающего малейшие дуновения с вершины кремлевского Олимпа, числился выдвиженцем Примакова и всегда носил буквально на лбу эту печать. Его судьба и карьера во многом зависела от личных отношений его бывшего шефа, идейного вдохновителя и покровителя с высшим руководством страны.
И когда Примаков, осенью 1999 года накануне думских выборов сделал свой жизненный выбор в пользу политического блока с мэром Москвы Лужковым в рамках созданного блока "ОВР", находившегося в жестком противоборстве с Кремлем, и даже реально заявил о своих политических претензиях на пост главы государства, он собственноручно забил роковой гвоздь в гробовую доску не только своего возможного президентства, но и в карьерные надежды своей марионетки - Трубникова, которому и так уже чудом удалось усидеть в своем кресле после отставки Примакова с премьерского поста весной 1999 года (ужасно хочется похулиганить и напомнить читателю по этому поводу анекдот про Штирлица, который, в пьяном виде, вывалился из окна Рейхсканцелярии, но не погиб, т.к. чудом зацепился за карниз. Чудо потом распухло и долго болело...).
Подчеркнем, именно последний гвоздь. Потому что судьба Вячеслава Ивановича фактически уже была предрешена еще в начале августа 1999 года. Ему не повезло - новым председателем правительства с президентским потенциалом стал Владимир Путин. Не повезло потому, что Владимир Владимирович с раннего детства мечтал быть настоящим разведчиком, как Штирлиц или капитан Клосс. Но, скажем честно, блистательным нелегалом или даже вполне средним "подкрышником", добывающим свой нелегкий хлеб в составе "передового боевого отряда КПСС и международного коммунистического движения" (каким тогда считалась советская разведка) на переднем крае борьбы с мировым империализмом в посольстве СССР где-нибудь в Бонне, Вене или Берне, он так и не стал.
Это тяжело признавать, но как объективные и честные аналитики мы вынуждены констатировать уже общеизвестный факт (после публикации самим Путиным книги "Разговор от первого лица", которую мы считаем большой ошибкой с его стороны, т.к. он был слишком откровенен в описании своих слабостей - просто ему никакой американский "коп" не прочитал его права: "Вы имеете право хранить молчание. Все, что Вы скажете, может быть использовано против Вас...") - факт того, что в действительности Путин пришел на работу в "органы" не с парадного подъезда, а с черной лестницы для прислуги (если смотреть на это все из штаб-квартиры разведки в Ясеневе).
После окончания юридического факультета Ленинградского государственного университета имени А.А.Жданова,он хотя и был распределен в КГБ и зачислен на службу в территориальное управление по Ленинграду и Ленинградской области, но в первое время работал лишь в секретариате УКГБ на технической должности, подшивая дела. В оперативное подразделение он попал ценой нечеловеческих усилий и только по прошествии времени. Однако ему хотелось перебраться на работу в центральный аппарат разведки и уехать за границу, а это можно было сделать через учебу в КИ - Краснознаменном имени Ю.В. Андропова институте КГБ СССР (ныне Академия внешней разведки).
В "лесную школу" упорный и целеустремленный Путин под "школьной" фамилией Платов в конце концов попал, но только после первичной годичной подготовки на курсах повышения квалификации и четырех с половиной лет последующей черновой работы в Ленинграде в первом (разведывательном) подразделении территориального органа госбезопасности. Это было тоже неплохо по сравнению с миллионами других советских граждан, занимавшихся и более скромными делами, и даже по сравнению с тысячами контрразведчиков, копавшихся в дерьме в отдаленных уголках нашей бескрайней Родины, но в среде разведчиков такой разворот событий безусловно считался третьесортным. И даже его майорское звание, опыт работы и выполнение обязанностей старшины учебного отделения в КИ уже не смогли переломить наезженной и проторенной колеи, которую для него раз и навсегда избрали кадровики КГБ.
Что было определяющим в этом решении начальства - отсутствие у кандидата нужных связей в Москве, недостатки в учебе, личные качества или другие "проколы" - сейчас объективно установить уже невозможно. Но факт остается фактом: разрушилась голубая мечта детства Путина - его не взяли в святая святых, в касту "белых воротничков", в число элиты органов госбезопасности - в центральный аппарат разведки. А ему очень хотелось не только в разведку, но еще и за границу (в том числе и по материальным соображениям). И когда ему предложили выбирать между ожиданием гипотетической (а реально - несбыточной) возможности уехать со временем в капстрану или немедленно отправиться в представительство КГБ в ГДР аж на несколько лет, он долго не раздумывал. И был абсолютно прав, потому что возможное развитие жизненных ситуаций Владимир Владимирович просчитывал как хороший арифмометр.
Провинциалу без связей и международного образования попасть в Германию, Австрию или Швейцарию явно не светило - даже закончившие МГИМО сыночки высокопоставленных московских родителей, работавших в ЦК КПСС, не все туда попадали. Конечно, поездка в Дрезден практически вела к его профессиональной расшифровке перед потенциальным противником как сотрудника "органов" (западногерманская внешняя контрразведка работала по Восточной германии по-немецки въедливо и педантично), что уж точно ставило крест на возможности для Путина последующего выезда в капстрану, но в ГДР было лучше, чем в Ленинграде.
Но после начала горбачевской перестройки, крушения Берлинской стены, распада СССР и КПСС, роспуска и реформирования системы КГБ СССР расшифрованному разведчику Путину дорога в ФРГ и вообще на Запад была заказана. Еще меньше светило попасть в Ясенево, да и перспективы в разваливавшемся тогда ПГУ особой не было. Большинство активных, инициативных, уверенных в себе и своих силах оперработников из разведки тогда бежало без оглядки на вольные хлеба. Оставались только или идейно убежденные конформисты, преданные шпионскому делу до мозга костей, или полные бездари. Путин оказался еще большим конформистом - он решил вернуться обратно в родной город, где было гарантированно много связей в "органах" и властных структурах, где многое было "схвачено".
И это смелое в своем абсолютном конформизме решение спасло его от пожизненного загнивания до пенсии на нищенском довольствии в каком-нибудь ясеневском "отстойнике" типа НИИРПа, юридической службы, управления кадров, архива или Краснознаменного института. И сделало возможным, через службу в действующем резерве под новым прикрытием в Ленинградском университете, довольно быстро выйти на Собчака, что стало первым по-настоящему звездным часом для человека, которому затем было суждено вернуться в Москву уже на "белом коне" - стать заместителем руководителя администрации президента Ельцина, директором ФСБ, секретарем Совета безопасности, премьером и даже главой государства, верховным главнокомандующим и главным начальником для всех разведчиков (как это у Пушкина было? "Ай, да Пушкин, ай, да сукин сын!" - Ай, да Путин!...) Такой человек, конечно, мог потом показать "кузькину мать" и самой разведке, и ее руководителю Трубникову (читатель уже наверняка понял, что оснований для сведения личных счетов с учреждением, которое разбило детские мечты нашего нынешнего президента, у повзрослевшего Вовы имеется выше крыши - по Фрейду).
Но в августе 1999 года Путин был еще только председателем правительства. Он не мог сразу и напрямую "разобраться" с Трубниковым и его штаб-квартирой в Ясеневе: дело в том, что директор СВР формально входил в состав министров-"силовиков" с прямым подчинением главе государства и не подчинялся новому премьеру. Поэтому Трубникова начали втихую "мочить" аппаратно. И в этом новому кремлевскому фавориту неоценимую услугу оказал руководитель президентской администрации Александр Волошин. Незаметно для досужего глаза директор СВР переместился на самые последние места за столом заседаний, подальше от президента Ельцина. Начальник разведки постепенно стал реже вызываться на доклады к главе страны. Но главное - с началом новой чеченской кампании и после серии взрывов в городах России тема внутренней государственной безопасности и военного противостояния "международному терроризму" стала не только "коньком" Путина, но и главным государственным приоритетом.
Российская же политическая разведка, руководимая серенькой посредственностью Трубниковым, и так давно уже поблекла и перестала играть ту роль и занимать те высоты, на которые ее попытался поднять Примаков. При Трубникове получаемая по линии "ПР" информация о международных проблемах в последнее время часто поступала позже неофициальных "утечек" в Интернет из штаб-квартир НАТО и других международных организаций, сообщений агентств Рейтер или "Франс-пресс", и в подметки не годилась даже сведениям обыкновенных российских журналистов, работающих на частные структуры вроде холдинга "Медиа-Мост" или издательского дома "Коммерсант" (кстати, это и есть одна из причин почему с ними с такой нетерпимостью борются официальные чиновники: бандитский разгром офисов фирмы Гусинского - прямое признание силы его политической разведки и контрразведки).
Так вот, даже коварному и влиятельному академику-востоковеду не удалось и в малой степени достичь для своего детища старого уровня советской разведки - от ИНО Трилиссера и Артузова до Первого главного управления КГБ СССР Крючкова и Шебаршина. Этому было простое до боли объяснение: самая эффективная работа в разведывательной деятельности всегда строится преимущественно на идеологической основе. Поэтому своих высот советская разведка достигла не сама по себе, а благодаря масштабной и всемирной идеологии коммунизма, и потому что источники вроде "кембриджской пятерки" или "красной капеллы" во времена борьбы с гитлеровской Германией или холодной войны между мировым капитализмом и социализмом сами инициативно шли к ней, несмотря на крепкий бериевкий и сталинский дух, которым всегда несло с Лубянки.
Крушение и развал СССР подорвали сами основы такой агентурной идеологической работы, а во имя "шкурных" национальных интересов нынешней России жертвовать всем готовы были разве только сербы из числа военных палачей, но у них не было ничего кроме своих запятнанных по локоть в крови грязных рук. Да и Россия их реально интересовала лишь как единственная условно цивилизованная страна, которая, даже поставив свою подпись под международными соглашениями, могла "на голубом глазу" не арестовывать и не выдавать международному трибуналу военных преступников, находящихся в международном розыске. Разведывательная же и вербовочная работа с морально разложившимися личностями из индустриально-развитых стран, которые хотели бы поправить свое материальное положение или насолить начальству путем "продажи родины" или "родной фирмы", никогда не могла быть чрезмерно успешной по причине исходной ущербности вербовочного контингента и недостатка финансов у разведки (помните, еще Геннадий Хазанов, издеваясь над чекистами в миниатюре про бойца "невидимого" фронта, нам говорил о 3 рублях на подкуп американского президента?).
Обреченность существования такого затратного и неэффективного механизма, которым уже давно является российская разведка, со всей очевидностью выявлена в нынешних условиях, когда один человек, сидя в Москве с копеечным "компутером", подключенным к всемирной компьютерной сети "Интернет", может с помощью несложной поисковой программы по ключевым словам насобирать за несколько часов столько оперативно ценной информации из открытых источников,сколько не снилось всем "валютным операм - подкрышникам" из СВР, годами просиживающим казенные штаны в росзагранучреждениях, читая местные подметные "желтые" газетенки со статьями о любовном романе Била Клинтона с Моникой Левински и пытаясь сочинить шифротелеграммы в Центр: "По сведениям из источников, близких к администрации Белого дома в Вашингтоне..." (чтобы не тратить валюту, газетенку эту опер накануне вынул из мусорного ведра в сквере напротив резиденции президента США).
СВР абсолютно не владеет современными информационными, мультимедийными и компьютерными технологиями, иначе как можно объяснить, что до сих пор она даже не обзавелась своим элементарным PR-овским вэб-сайтом, который может "слепить" за пару часов любой продвинутый школьник и который есть хотя бы у ФСБ. (Прим. вэб-мастера: после публикации этой статьи на нашем сайте в Интернете, СВР завела свой официальный сайт)
Впрочем, как показывает практика, весь PR у СВР свелся в последнее время к одной многозначительной фразе "No comment" Бориса Лабусова и к стандартному гэбэшному - в духе приснопамятного пятого управления КГБ СССР - запрету свободным журналистам просто рассказывать о публично известных фактах из современной жизни российской разведки. СВР, пожалуй, единственная в своем роде служба, которая платит деньги и содержит громоздкий и неуклюжий аппарат по связям с общественностью, который не умеет ни говорить, ни размышлять, ни писать, ни общаться, и единственным жизненным и профессиональным кредо которого является "Держать и не пущать!". Российская разведка, за забором подмосковного совхоза "Коммунарка" оторвавшись от современной жизни, явно перепутала понятия "пиарщик" и "сторожевая собака". СВР в этой своей "стратегии" связей с общественностью напоминает страуса, который зарыл голову в песок, задрав к небу и оставив на всеобщее обозрение и поругание сами догадываетесь что.
Добыча нашей разведкой технологических "секретов" (даже если предположить, что она что-то могла добыть секретного) всегда упиралась в невозможность или неэффективность их дальнейшего "народно-хозяйственного" использования в советском производстве, которое уже в середине 70-х годов попросту разваливалось. Сейчас большинство российских заводов из ВПК, включая самые продвинутые военные, не может даже регулярно собирать свою собственную, давно освоенную продукцию, не говоря уже об освоении нового "секретного" производства. К тому же наша разведка всегда и особенно в последнее время достигала своих результатов не столько бесплатным воровством секретов (что хотя бы могло дать экономию народных средств и свидетельствовать о высоком профессиональном шпионском уровне), сколько их почти легальной куплей-продажей.
Для некоего предприимчивого западного бизнесмена (которого для отчетности оперработники в переписке с Центром часто называли агентом, о чем он сам даже не догадывался), финт заключался только в ловком, не нарушающим законы его собственной страны, обходе какого-нибудь формального эмбарго на экспорт из развитых капстран промышленной продукции "двойного" использования в нежелательные страны (вроде Кубы, Северной Кореи, Ирака, Ливии и ... России), которую западные партнеры могли вполне законно продать представителю любой третьей, нейтральной страны - нужно было только уйти от формальной национальной привязки покупателя к России, для чего в большинстве случаев вполне достаточно было за пару сотен баксов "слепить" оффшорную компанию-однодневку, напечатать десяток визитных карточек, подписать контракт и ликвидировать компанию. Но ведь для такой "разведдеятельности" большого разведческого класса не требовалось: если любому идиоту дать пару сотен народных и бюджетных миллионов долларов, он тоже легко купит какой хочешь "секрет", например, производства "стратегических" гамбургеров Макдональдс (которыми наверняка, хоть изредка, питаются в США сотрудники ЦРУ, ФБР и АНБ) или детских подгузников "двойного" назначения (в которых чеченский снайпер сможет часами лежать в укрытии, не рискуя обнаружить себя шумом звонко бьющейся струи при отправлении естественных надобностей на поле боя с ограниченным контингентом российских войск в Ичкерии).
Кстати, весьма условный контроль за расходованием таких средств и подозрительно тотальная секретность всего и вся в нынешней российской разведке вполне позволяют ее сотрудникам и ушлым руководителям при секретных выплатах, под одно честное слово, миллионов конкретных баксов анонимным агентам за тридевять земель не забыть лично и себя, тем более, что уровень денежного довольствия "оперов" сейчас очень далек от желаемого, а в командировки за границу на заработки стали ездить меньше. С этой точки зрения, нам понятно, почему СВР не на жизнь, а на смерть уже 2,5 года стоит против любой, даже самой безобидной попытки создания прецедента рассекречивания даже такого абсурдно и незаконно засекреченного ею документа как диплом об окончании уже не существующего Краснознаменного института уже несуществующего КГБ уже несуществующего СССР. Ведь, если снять устаревший гриф с документа, который в последнее советское время в КИ лично вручал секретарь парткома Пигузов, установленный, разоблаченный и впоследствии расстрелянный по приговору советского суда агент ЦРУ, то постепенно обновленная Генпрокуратура или Счетная палата под руководством еще одного "питерца" Сергея Степашина смогут реально добраться и до финансовой отчетности ведомства Трубникова. И могут всплыть дела почище Мабетекса. Путин сам служил в разведке, был в загранкомандировке и отлично знает, как и где можно безучетно организовать перекачку бюджетных денег в личный карман, или на счет, например, предвыборного штаба ОВР.
Приход в Кремль такого человека, имеющего к тому же ярко выраженный комплекс ущемленности разведкой, был для Трубникова фатальным. Хотя добыча экономических и технологических секретов осенью 1999 года еще оставалась последней козырной картой СВР, ретивый, но недалекий служака советского типа Трубников уже не мог ничего поделать с тем, что с появлением у зеленого сукна кремлевского казино новых талантливых игроков из бывших чиновников среднего и низшего звена территориальных органов КГБ с длинными зубами и волчьей хваткой, цинично воспитанных в новых условиях, безобидная игра в "пьяницу" поменялась на куда более серьезный польский преферанс, в котором лично товарищу Трубникову была заранее уготована роль "болвана". Его нудные доклады об успехах на фронте экономической и научно-технической разведки перестали интересовать Ельцина на фоне сводок с фронтов Чеченской войны и всемирной борьбы с мировым терроризмом, о которых ему бойко рапортовал молодой и многообещающий Путин при поддержке Рушайло и военных.
Но для того, чтобы красиво, не по очкам, а нокаутом, "замочить" протеже Примакова Путину нужен был основательный повод, чтобы отвести от себя даже тень сомнения в пристрастности к Трубникову и разведке. Провал и высылка 9 сотрудников СВР из Польши окончательно решили дело. Путин, хотя и с приставкой и.о., был уже фактическим хозяином Кремля, поэтому он к тому же еще и лично насладился унижением Вячеслава Ивановича - ведь генерал армии с января 2000 года должен был ездить "на ковер" в Кремль к бывшему подполковнику КГБ СССР, который не упускал возможности, очень спокойно, но методично устраивать "выволочки", смешивая Трубникова с дерьмом, подчеркивая всю никчемность и убогость его работы (упорно вспоминается рассказанный самим Путиным автобиографический эпизод, как еще будучи простым ленинградским пацаном со слегка садистскими наклонностями, он железным прутом гонял в своем подъезде крысу) .
Путин - неяркий человек с большими личностными проблемами (чрезмерная закрытость при неадекватном чувстве опасности и т.п.), но который на практике доказал, что он - ГЕНИАЛЬНЫЙ РАЗВЕДЧИК. Своими успехами он просто размазал по земле всех гэбэшных кадровиков и своих бывших начальников, которые раньше или в силу непрофессионализма не увидели его огромного потенциала, или даже сознательно мешали его продвижению по служебной лестнице.Разведчик, который используя свои умения и знания, оказался на высшем государственном посту - это почище Зорге.
У советской нелегальной разведки реально был только один нелегал, который под личиной своей "приобретенной" национальности стал то ли послом, то ли министром (страна, правда, была какая-то мизерная и, вроде, латиноамериканская). А может, это даже нам ветераны-разведчики завирают, чтобы повысить значимость своих заслуг перед Родиной. По любому выходит, что Путин - гениальнее разведчика-легенды Кима Филби, которому, будучи агентом советской разведки, удалось стать начальником восточного отдела разведки Великобритании и даже поехать в США офицером связи с ЦРУ и ФБР с миссией координации работы по СССР и КГБ.
В третьей серии фильма Лиозновой "17 мгновений весны" наш киношный нелегальный резидент Штирлиц брюзжит в доме Эрвина под аккомпанемент радистки Кэт: "Там (в Центре - прим. наше) вероятно думают, что если я не провалился за эти 20 лет, значит я - всесилен. Неплохо бы мне стать заместителем Гимлера или вообще пробиться в фюреры. "Хайль, Штирлиц!" А вот разведчик-германист Путин российским фюрером..., пардон, президентом на практике стал. На праздновании дня чекиста 20 декабря 1999 года на Лубянке он торжественно сострил: "Разрешите доложить, коллеги. Группа оперработников, командированных Вами для работы под прикрытием правительства РФ, свою задачу успешно выполнила!" Зал умильно заулыбался и одобрительно захлопал. "Хайль, Путин!" (черт, вырвалось). А ведь, в том числе по причине специфических знаний и умений сотрудников органов, им было в советское, послесталинское время категорически запрещено использовать прикрытие государственных и партийных органов. Реально председатель КГБ СССР и член Политбюро ЦК КПСС Крючков и начальник разведки Шебаршин в свое время не дали мне санкцию на работу помощником другого члена Политбюро, который предложил этот пост, не догадываясь о моей принадлежности к разведке. Тогда все было совсем наоборот - чиновники из КПСС приходили по партнабору на руководящую работу в органы. Эта путинская шутка, признаюсь, некоторых испугала почище другой путинской фразы про "мочиловку" в сортире. Ведь в каждой шутке есть, как известно, доля правды.
После отречения Ельцина от трона и назначения Путина и.о. президента самой популярной темой обсуждений в курилках Ясенева за последние пять месяцев стала перспектива кардинального реформирования службы внешней разведки. Одни говорили, что их снова сольют с ФСБ. Другие предрекали десятикратное сокращения состава и бюджета разведки. Третьи наоборот утверждали, что Путин - "наш" до мозга костей и теперь будет развивать разведку со страшной силой. Все ссылались на "совершенно надежные источники, близкие к главе администрации президента".
Но даже самые "посвященные" не смогли точно предсказать, как именно будет произведено смещение директора СВР, которое было закручено по высочайшим канонам византийской интриги. После триумфального утверждения Касьянова в Думе 17 мая 2000 года Путин довольно быстро подписал указы о назначении почти всех вице-премьеров, министров и руководителей федеральных служб, кроме приговоренных Калюжного и Трубникова, и уехал с двухдневным визитом в Среднюю Азию. Оба до последней минуты сомневались, но кремлевскому аппарату было дано жесткое указание молчать и поддерживать намеками напряжение у кандидатов на "вылет" из правительственной команды. Калюжный даже стал надеяться на лучшее, поскольку Путин его взял в поездку с собой. 48 долгих часов, как в камере смертников, Трубников размышлял над тем, где все же будет поставлена запятая в фразе "Мочить нельзя помиловать". Указ появился в пятницу 20 мая 2000 года. Приговор был окончательным и обжалованию не подлежал: как бы федерального министра Трубникова как падлу замочили чисто в сортире, конкретно. Разведчик Трубников в чине генерала армии закончил свое активное профессиональное существование (теперь его ждет должность посла в какой-нибудь занюханной Шри-Ланке, "райская" группа советников директора СВР под руководством Вадима Кирпиченко или просто пенсия).
В свою бытность оперработником Путин не смог добраться до Ясенева в качестве полноценного сотрудника центрального аппарата разведки. И вот 23 мая 2000 года, перед вылетом в Минск на саммит СНГ, он приехал туда в качестве президента РФ, чтобы представить коллективу СВР ее нового директора. Это было самое страшное, что могло ждать обитателей загородного шпионского логова. Среди них все-таки немало неплохих аналитиков или, во всяком случае, умудренных опытом, искушенных спецов, знающих толк в потаенных частях человеческой души. Они уже давно почувствовали неладное, проанализировали детали, просчитали перспективу. С кем новый глава российского государства пойдет в разведку? Теперь уже точно известно - не с Трубниковым. Какой быть российской разведке? Это Путин уже обсудил с Лебедевым. Новому президенту России нужен отлаженный, эффективно работающий и недорогой инструмент международной политики. Понятно, что разведка как государственный институт никуда не денется. Но в Ясеневе уже поняли и то, что СВР - в ее нынешнем виде - при Путине, скорее всего, обречена.
26.05.00., г. Москва
љ 2000, Анархический сайт "Органы" без опасности" и С.Жаков
Оформление, иллюстрации, ссылки и промоушн - Сергей ЖИРНОВ.
При перепечатке ссылка на сайт и автора обязательна.