Интервью Ю.В. Житорчука, посвященное 71-ой годовщине начала Великой Отечественной войны
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Интервью Ю.В. Житорчука, посвященное 71-ой годовщине начала Великой Отечественной войны.
>Юрий Викторович, как Вы считаете, когда именно Германия начала вести подготовку к войне против СССР?
Если говорить о намерения развязать войну с СССР, то такие намерения Гитлер имел еще до прихода к власти и практически никогда с ними не расставался, о чем он говорил в своих выступлениях неоднократно. При этом дело не шло далее разговоров, которые однако успешно внедряли с сознание элиты Третьего рейха мысль о необходимости и неизбежности войны с большевиками. А если же говорить о начале реальной подготовки Германии к войне с СССР, то такая подготовка началась только летом 1940 года, когда фюрер поручил своим генералам разработку соответствующих военных планов. Разумеется, никто в Кремле не мог заранее предсказать срок, когда потенциальная угроза нападения Германии перерастет в реальную.
>А когда угроза нацисткой агрессии против СССР была осознана советским руководством?
Потенциальная угроза нападения на СССР со стороны нацистской Германии была осознана советским правительством по крайней мере в 1934 году, о чем в своих выступлениях говорил Сталин на 17 съезде ВКП(б), и Молотов VII съезде Советов.
После этого СССР дважды пытался договориться с Англией и Францией о планах военного противостояния вероятной агрессии Германии против Чехословакии в 1938 году, и против Польши в 1939 году. Однако оба эти плана Кремля были отвергнуты Западом, после чего Сталин был вынужден пойти на заключение пакта Молотова-Риббентропа. В результате вероятность нападения Германии на СССР на некоторое время заметно снизилась, так как вермахт был задействован в войне против Запада, и Гитлеру было не до разборок с Советским Союзом. Разумеется, это время руководство страны не сидело сложа руки, а интенсивно занималось строительством и укреплением своих вооруженных сил. Достаточно сказать, что если в 1939 году в СССР было 97 дивизий, то перед войной в Красной армии было уже 303 дивизии.
Однако после разгрома Франции ситуация вновь резко изменилась и летом 1940 года в документах военного планирования появилась ссылка на то, что сложившаяся политическая обстановка в Европе создает вероятность вооруженного столкновения на наших западных границах. При этом оговаривалось, что Пакты о ненападении, можно полагать, на ближайшие месяцы обеспечивают мирное положение на наших западных границах.
>Как Вы думаете, какие причины заставили Запад пойти на заключение Мюнхенского договора?
Прежде всего, Мюнхенский сговор являлся результатом целенаправленной политики умиротворения Гитлера. Еще в ноябре 1937 года во время своего визита в Берлин лорд Галифакс дал Гитлеру от имени правительства Англии карт-бланш в вопросах так называемого "мирного" территориального передела границ Восточной Европы, которые в скором времени нацисты и реализовали. При этом Галифакс сказал:
"Все остальные вопросы, можно характеризовать в том смысле, что они касаются изменений европейского порядка, которые, вероятно, рано или поздно произойдут. К таким вопросам относятся Данциг, Австрия и Чехословакия.
Англия заинтересована лишь в том, чтобы эти изменения были произведены путем мирной эволюции и чтобы можно было избежать методов, которые могут причинить дальнейшие потрясения, которых не желал бы ни фюрер, ни другие страны".
На это Гитлер ответил:
"Единственной катастрофой является большевизм. Все остальное поддается урегулированию".
Так что аншлюс Австрии и аннексия Судет осуществлялись Гитлером в полном соответствии с предварительной договоренностью с английским правительством, а в Мюнхене Чемберлен лишь помогал своему союзнику получить Судеты, обещанные ему еще в 1937 году.
>Но зачем же Великобритании было нужно по своей инициативе отдавать немцам Австрию, Судеты и Данциг? В чем состоял смысл таких странных действий правительства Чемберлена?
Думаю, что лучше всего на Ваш вопрос ответил сам Чемберлен, когда 12 сентября 1938 года накануне его первой встречи с Гитлером прямо сказал, что он не желает воевать с фашистами, поскольку они являются его главными союзниками в борьбе против коммунизма:
"Германия и Англия являются двумя столпами европейского мира и главными опорами против коммунизма и поэтому необходимо мирным путем преодолеть наши нынешние трудности... Наверное, можно будет найти решение, приемлемое для всех, кроме России".
Мюнхенский договор позволил Чемберлену и Гитлеру решить целый ряд политических проблем. Прежде всего, были разрушены остатки французской системы коллективной безопасности в Восточной Европе, а Советский Союз загнан в состояние политической изоляции. Польша и Венгрия, получив из рук Германии новые территории, были готовы к дальнейшему военному сотрудничеству с Гитлером, что создавало реальные перспективы для заключения широкого военно-политического союза, направленного против Советского Союза.
>Если все обстояло так, как Вы говорите, то почему же тогда Запад решил дать свои гарантии Польше, а не стал добиваться передачи немцам Данцига, как это ранее было сделано в случае с Судетами?
Это произошло потому, что Гитлер демонстративно проигнорировал англо-германские договоренности 1937 года и без разрешения Лондона захватил территорию Чехии, введя туда свои войска, нарушив, таким образом, условия Мюнхенского договора.
В этой связи начальник юридического отдела польского МИДа Владислав Кульски в своих мемуарах писал:
"Если бы Гитлер в марте 1939 г. вместо захвата Праги и исконно чешских и словацких земель потребовал бы от Польши согласия на инкорпорацию Данцига и Поморья, то наверняка можно было бы смело атаковать Польшу без опасения вступления в войну с Англией и Францией, общественное мнение которых считало бы, что только упорство Польши было бы повинно в этой локальной войне".
Тем не менее, первая реакция Чемберлена на новую фашистскую агрессию вполне соответствовала политике умиротворения. В этой связи английский премьер заявил 15 марта в парламенте:
"Оккупация Богемии германскими вооруженными силами началась сегодня в шесть часов утра. Чешский народ получил от своего правительства приказ не оказывать сопротивления.
Естественно, что я горько сожалею о случившемся. Однако мы не допустим, чтобы это заставило нас свернуть с нашего пути".
Предлог для отказа от обязательств по отношению к Чехословакии, взятых английским правительством в Мюнхене, использованный Чемберленом, заключался в ссылке на то, что с объявлением Словакии о своей независимости формально перестало существовать то государство, целостность которого гарантировал Лондон. В этой связи Чемберлен заявил в парламенте:
"Эта декларация покончила изнутри с тем государством, незыблемость границ которого мы гарантировали. Правительство Его Величества не может считать себя далее связанным этим обещанием".
Здесь особо следует обратить внимание на то обстоятельство, что независимость Словакии была объявлена Братиславой в одностороннем порядке и не была признана ни правительством, ни парламентом Чехословакии.
Впрочем, эти правовые новации Чемберлена вскоре были подхвачены Сталиным, который 17 сентября объявил, что поскольку де-факто государство Польша перестало существовать, то СССР считает советско-польские договоры утратившими свою юридическую силу.
Но самая главная причина того, что Чемберлен был вынужден объявить гарантии Польше, заключалась в том, что его выступления в парламенте в защиту проводимого им курса на дальнейшее умиротворение Гитлера вызвали в Великобритании бурю негодования английской общественности. К довершению ко всему 17 марта Румыния информировала Англию о германском ультиматуме, об установлении немецкого экономического и политического господства над Румынией.
В этих условиях Чемберлен не мог и далее игнорировать общественное мнение, поскольку это грозило ему скорым уходом с политической арены. Ведь осенью страну ожидали очередные парламентские выборы. Чтобы удержаться у власти, ему было необходимо не просто следовать за позицией активного большинства нации, ему надо было возглавить это большинство, а для этого требовался эффектный популистский шаг.
Таким шагом и был его блеф с гарантиями независимости Польше. И как после этого не склоняла правительственные обязательства оппозиция, Чемберлен в глазах англичан на волне популизма на некоторое время вновь обрел ореол лидера нации, способного возглавить борьбу с нацистским злом.
>А почему Сталин решил заключить пакт Молотова-Риббентропа?
К этому шагу Сталина подтолкнули два обстоятельства. Во-первых, категорический отказ Варшавы принять советскую военную помощь. А во-вторых, необходимость любыми способами сорвать уже намечавшиеся перспективы заключения нового Мюнхенского договора по Польше, так как такой договор грозил бы созданием мощной антисоветской коалиции, включающей Германию, Польшу, Англию и Францию, и ставил под вопрос дальнейшее существование Советского Союза.
>А какие же основания были у Москвы считать, что Запад готов пойти на новый Мюнхен по Польше?
Такие основания возникли после того как в Лондоне разразился скандал вокруг секретных военно-политических переговоров, которые английское правительство вело с нацистскими эмиссарами.
>Но была ли при этом реальной угроза второго Мюнхена летом 1939 года?
Думаю, что была. Ведь откажись Сталин от пакта с Гитлером и фюреру просто ничего не оставалось бы делать, как принять настойчивые чемберленовские предложения о "мирном" урегулировании германо-польского территориального спора. И будьте уверены, что в этом случае Запад нашел бы способы заставить Варшаву принять немецкие предложения, как ранее он это сделал по отношению в Праге.
После чего Польша с большой вероятностью становилась бы немецким сателлитом, а нацистская агрессия против СССР при благожелательном нейтралитете Запада могла состояться уже весной 1940 года.
Ведь совсем неслучайно Берлин 21 августа 1939 года предложил Лондону принять 24 августа для переговоров Геринга. Слишком высоки были ставки в политической игре Гитлера с Москвой. Фюреру явно был нужен запасной вариант на случай, если переговоры в Москве сорвутся. Но самое главное заключается в том, что Форин офис ответил согласием и упорно дожидался визита Геринга, который к досаде Лондона был отменен Берлином вскоре после подписания пакта Молотова-Риббентропа.
>Но ведь одновременно и Москва вела секретные переговоры с немецкими дипломатами?
Москва вела не политические, а торговые переговоры, о чем Молотов 31 мая 1939 года публично заявил с трибуны сессии Верховного Совета СССР, не делая из них никакого секрета. Другое дело, что после провала англо-франко-советских переговоров в Москве, и уже зная о факте проведения секретных англо-германских переговоров, советское правительство приняло предложение Гитлера заключить договор о ненападении, который содержал, в том числе, и секретный протокол. Так почему же Англии можно было вести секретные переговоры с нацистами, где речь шла в том числе и о разделе сфер влияния в Восточной Европе, а Советскому Союзу нельзя было заключить секретный протокол?
>Однако факт остается фактом, Запад дал Польше свои гарантии, а когда немцы 1 сентября 1939 года напали на Польшу Англия и Франция выполнили свои обязательства и объявили войну Германии.
Не все так просто, как Вы говорите. Вот, например, как известный английский историк Тейлор описывает в своей монографии "Вторая мировая война" причину того, почему Чемберлен был-таки вынужден объявить войну Германии. Цитирую:
"Палата общин была сильно обеспокоена, ее члены, во всяком случае большинство из них, безусловно признавали обязательства Англии перед Польшей. Они не думали, что эти обязательства -- пустой дипломатический жест, не понимали, что нет возможности ей помочь. Знали только, что для Англии это вопрос чести.
К вечеру 2 сентября стало ясно, что, если не объявить войну, правительство падет на следующий день. Члены кабинета были солидарны с палатой общин. Позже, вечером, они организовали сидячую забастовку, отказываясь разойтись, пока не будет принято решение. Чемберлен тихо сказал: "Да, джентльмены, это война". Галифакс недовольно отметил в дневнике: "Во всем этом, по-моему, проявились худшие стороны демократии"".
В создавшейся ситуации у Чемберлена не оставалось выбора. Он должен был либо объявить войну, либо уйти в отставку. Но и в этом случае войну Германии все равно объявил бы его приемник. Однако приемник, которым вполне мог стать Черчилль, скорее всего, начал бы воевать с фашистами всерьез, а это уж никак не входило в планы Чемберлена. Максимум на что он был согласен пойти, это лишь формальное объявление войны и поддержание морской блокады Германии.
Когда говорят, что правительство Чемберлена дало гарантии Варшаве, а в ответ на нацистскую агрессию против Польши по своей воле объявило Германии войну, следует сказать - это не правда. Войну Германии заставили объявить простые англичане и сделали они это вопреки желанию и воли Чемберлена. И это благородное стремление народа Англии раздавить нацистскую гадину Галифакс цинично назвал в своем дневнике проявлением худших сторон демократии!
>Так или иначе, но война фашисткой Германии 3 сентября 1939 года со стороны Англии и Франции была объявлена.
А ничего, что эта война вполне заслуженно получила название "странной" или "сидячей"? Вот что по поводу этой войны писал в своих дневниках начальник немецкого генерального штаба генерал Галъдер:
"Успех в Польше стал возможен лишь благодаря тому, что на нашей западной границе войск почти не было. Если бы французы прочувствовали ситуацию и воспользовались тем обстоятельством, что основные немецкие силы находились в Польше, то они смогли бы без помех форсировать Рейн и стали бы угрожать Рурскому району, который являлся для Германии самым решающим фактором при ведении войны".
А вот что писал о странной войне на Западе в своих мемуарах фельдмаршал Кейтель:
"С чисто военной точки зрения, эти сковывающие боевые действия французской армии были для нас совершенно необъяснимы... Это противоречило всем принципам ведения войны: бездеятельно взирать на разгром польской армии и не использовать то благоприятное положение, которое имелось у французского руководства, пока наши главные силы были связаны нападением на Польшу. С оперативной точки зрения, мы, военные, стояли перед загадкой: неужели Гитлер опять прав и западные державы не продолжат войну после разгрома Польши?"
Характеризуя позицию Англии в период германо-польской войны, видный деятель лейбористской партии того времени Хью Дальтон, ставшим в 1945 году министром финансов в правительстве Эттли, признавал:
"Поляков мы предали, обрекли на смерть, а сами ничего не сделали, чтобы помочь им".
Эту историю так называемой англо-французской "помощи" Польше в сентябре 1939 года надо было бы ежедневно перечитывать на ночь любителем осуждать Сталина за то, что он не заключил договора с Западом, подписав при этом пакт с Гитлером. Перечитать до тех пор, пока до них не дойдет, что во главе Англии и Франции в то время стояли люди, ни единому слову которых верить было нельзя.
>А как Вы относитесь к тому факту, что 17 сентября 1939 года советские войска вошли на территорию Восточной Польши, после чего территории Западной Белоруссии и Западной Украины были включены в состав СССР.
После того как в результате немецкой агрессии Польша как государство перестало существовать, а его правительство позорно бежало из страны, Москва вполне резонно объявила недействующими все заключенные ранее советско-польские договоры и на этом основании включило в состав СССР районы Западной Белоруссии и Западной Украины, насильственно захваченные поляками в ходе советско-польской войны 1918-21 годов.
При этом западная граница СССР в 1939 году была установлена по так называемой линии Керзона, еще в 1920 году признанной Антантой в качестве этнической восточной границы Польши. Поскольку достоверно были известны факты национального угнетения и насильственной полонизации украинцев и белорусов, которые имели место в Польше в 1921-39 годах, то следует признать, что это было очень даже справедливое решение. Почему по прихоти польских панов украинцы и белорусы должны были оставаться разделенными нациями?
>Скажите, а какую реакцию в Москве вызвало быстрое поражение Франции летом 1940 года?
Ну, прежде всего, это было весьма неприятной неожиданностью для Сталина, который явно рассчитывал, что силы сторон примерно равны и поэтому война на Западе примет затяжной характер, значительно ослабит немцев и надолго отодвинет возможную агрессию фашистов против нашей страны.
>Какие из этого были сделаны выводы? Понял ли Сталин, что у него осталось очень мало времени?
Разумеется, Сталин оценил опасность, исходящую от Германии, заметно усилившейся за счет победы на Западе, и это нашло свое отражение в оценке политической ситуации в важнейшем военном документе того времени - плане стратегического развертывания вооруженных сил СССР, утвержденным Сталиным в сентябре 1940 года, где прямо говорилось:
"Сложившаяся политическая обстановка в Европе создает вероятность вооруженного столкновения на наших западных границах...
На наших западных границах наиболее вероятным противником будет Германия".
Однако при этом Сталин допустил ошибку, считая, что время у СССР еще есть, поскольку, по его мнению, Гитлер не мог решиться напасть на нашу страну, не завершив войну с Англией. В этой связи, например, в декабрьской 1940 года записке начальника штаба КОВО нападение Германии на СССР напрямую связывалось с победой Германии над Великобританией:
"Вооруженное нападение Германии на СССР наиболее вероятно при ситуации, когда Германия в борьбе с Англией будет победительницей и сохранит свое экономическое и военное господствующее влияние на Балканах".
Естественно, что эта оценка начальника штаба округа не была его личной точкой зрения, а отражала позицию высшего политического руководства страны.
>Так значит Хрущев был прав, когда говорил якобы Сталин считал, что ему удастся предотвратить войну?
Нет, Хрущев в борьбе за власть просто пытался свалить на Сталина всю вину за катастрофу начального периода войны. Дело в том, что позиция Сталина в вопросе о возможных сроках немецкого нападения была им коренным образом пересмотрена вскоре после того как Германия напала на Югославию, а Хрущев упорно делал вид, что такого пересмотра не было.
>А почему немецкая агрессия против Югославии так сильно повлияла на позицию Сталина в вопросе о возможном сроке нападения фашистов на СССР?
Дело в том, что еще до подписания советско-югославского договора о дружбе и взаимопомощи Сталин из данных разведки знал, что немецкие войска концентрируются на границах с Югославией, и уже изготовились для нападения на эту страну.
Подписывая в этих условиях договор с Белградом Сталин прекрасно понимал, что этот его шаг являлся прямым вызовом Гитлеру, при этом он явно рассчитывал на то, что таким образом СССР заставит немцев отказаться от планов агрессии против югославов. Как мы видим, никакой боязни спровоцировать немцев на войну с СССР в этот момент у Сталина не было.
При этом его расчет был простой, припугнуть немцев тем, что если они не откажутся от своих агрессивных планов, то Красная армия может ударить им в тыл, а это в свою очередь означало бы для Германии войну на два фронта. Именно это обстоятельство, по мнению Сталина и должно было остановить Гитлера. Однако после того как фюрер не убоялся такой перспективы, советскому руководству стало очевидно, что Германия может напасть на СССР еще до завершения войны на Западе.
>И какие же факты свидетельствуют об изменении точки зрения Сталина относительно возможных сроков нападения Германии на СССР?
Во-первых, именно с этого момента Кремль резко перестал предпринимать действия, которые могли бы спровоцировать решение Гитлера ускорить войну с Советским Союзом, и стал демонстрировать подчеркнуто лояльную позицию по отношению к Берлину.
Во-вторых, вскоре после нападения Германии на Югославию СССР, на переговорах с Японией, снял претензии к Токио, связанные с требованием предварительного отказа от концессиионных прав по углю и нефти на Северном Сахалине, и 13 апреля подписал пакт о нейтралитете, явно пойдя навстречу японцам. Тем самым заметно уменьшив вероятность ведения войны на два фронта одновременно против Германии и Японии.
В-третьих, именно с этого момента начинается процесс формирования резерва Главного командования и усиления Западных приграничных округов. В этой связи уже 26 апреля, на следующий день после ратификации Японией договора о ненападении, Генштаб отдал распоряжение Военным советам Забайкальского и Дальневосточного военных округов готовиться к отправке на Запад девяти дивизий и двух воздушно-десантных бригад.
В-четвертых, именно после нападения Германии на Югославию из документов советского военного планирования и директив Генштаба исчезло упоминание относительно связи возможного немецкого нападения на СССР с окончанием Германией войны на Западе. Причем в записке Василевского от 15 мая в отличие от соответствующего мартовского плана развертывания РККА расчет сил, которые могла выделить Германия при нападении на СССР, был произведен с учетом того, что при этом немцы будут продолжать вести войну с Великобританией.
Кроме того весьма показательна явно экстраординарная реакция Сталина на информацию о нападении Германии на Югославию. Получив это известие, Сталин был настолько ошеломлен, что пошел на беспрецедентный шаг, отменив уже объявленный дипломатический прием в честь югославской делегации.
>Кстати, а почему СССР не помог Югославии? Действительно ли это был упущенный шанс Сталина?
Да потому, что у Сталина, по крайней мере, в 1941 году не было намерений нападать на Германию. Хотя если встать на позицию Виктора Суворова, то лучшего момента для нападения на немцев в 1941 году у СССР и не было.
>Почему Черчилль так был раздосадован тем, что СССР не помог Югославии?
Ну, это естественно, Черчилль хотел в лице СССР как можно скорее получить союзника в войне против гитлеровской Германии. Другое дело, что Сталин долгое время не верил Западу, и, надо сказать, что для этого у него были весьма веские основания. Достаточно вспомнить, что Франция отказалась выполнять свои военные обязательства перед Чехословакией в 1938 году, а в 1939 году Франция и Англия фактически бросили Польшу на произвол судьбы, разыграв комедию с так называемой странной или сидячей войной. Кроме того в начале 1940 года Англия и Франция, формально находясь в состоянии войны с Германией, тем не менее разрабатывали план бомбардировки советских нефтяных месторождений на Кавказе. О чем Сталину не без злорадства сообщили немцы вскоре после оккупации ими Парижа, где они и обнаружили соответствующие англо-французские планы.
Большая ошибка Сталина заключалась в том, что он своевременно не заметил принципиальной разницы между взглядами и политикой Чемберлена и Черчилля. А постфактум можно сказать, что разница эта была значительной.
>Для Великобритании было очень важно, чтобы СССР прекратил или, по крайней мере, резко сократил торговлю с нацисткой Германией. Почему Москва на это не пошла, и в чем для СССР была важность торговли с Германией?
Именно торговля СССР с Германией представляла определенную гарантию того, что Гитлеру было невыгодно нападать на Советский Союз, не завершив войну с Англией, поскольку при этом он автоматически лишался бы поставок советского сырья и продовольствия и попадал в условия почти полной торговой блокады. Поэтому разрыв торговых связей с Берлином имел смысл только в том случае, если бы между СССР и Великобританией был бы заключен военно-политический союз. Однако между будущими союзниками в тот момент времени существовало глубокое недоверие, преодолеть которое до 22 июня, к сожалению, так и не удалось.
>Скажите, а почему Гитлер напал на СССР именно в 1941 году?
Ответ на этот вопрос наиболее четко был сформулирован в мемуарах Кейтеля, который писал:
"Наша сухопутная армия стояла без дела. После поражения Франции у нее не было противника в Европе и было очевидно, что мы не могли ее держать бесконечно в состоянии мобилизации, но без употребления. Это показалось фюреру исключительно благоприятным случаем для того, чтобы покончить с большевизмом".
А сам Гитлер на совещании 30 марта 1941 года объяснил свое решение начать войну с СССР летом 1941 следующим образом:
"Ныне существует возможность разгромить Россию, имея свободный тыл. Эта возможность так скоро не появится вновь. Я был бы преступником перед немецким народом, если бы не воспользовался этим".
>И какие же политические цели Гитлер хотел достичь с помощью войны с СССР?
Эти цели можно разделить на краткосрочные, среднесрочные и долгосрочные.
Краткосрочная задача нацистов заключалась в попытке выхода из стратегического тупика, обусловленного отказом Англии заключить мир с Германией и наличием потенциальной угрозы вмешательства в англо-германский конфликт со стороны Москвы. Для реализации краткосрочной цели была предназначена операции Барбаросса, задачей которой было уничтожение Красной армии, захват советской территории до линии Волга - Архангельск и создание там барьера против Азиатской России.
Наиболее четко эту цель Гитлер сформулировал на совещании 30 марта 1941 года: "Наши задачи в отношении России: разгромить ее вооруженные силы, разрушить ее государство".
Среднесрочной задача нацистов являлось экономическое освоение и ограбление оккупированной территории СССР. Основой этого этапа была утвержденная 11 июня 1941 года директива N32. "Подготовка к периоду после осуществления плана Барбаросса", где официально была сформулирована цель оккупации: "Освоение, охрана и экономическое использование при полном содействии вооруженных сил завоеванного пространства на Востоке".
Кроме того существовала так называемая Зеленая папка Геринга, содержащая директивные документы по руководству экономикой в оккупированных областях СССР, в которых, в частности, говорилось:
"Получить для Германии как можно больше продовольствия и нефти -- такова главная экономическая цель кампании".
Долгосрочной и, по сути, главной целью нацистов являлось освоение жизненного пространства на Востоке и его тотальная германизация. Основополагающие идеи в этой области были сформулированы Гитлером еще в Майн Кампф, и неоднократно подтверждались во время его публичных выступлений.
Для практического претворения программы освоения жизненного пространства фюрером были учреждены имперский комиссариат по укреплению германской нации во главе с Гиммлером и рейхсминистерство оккупированных территорий, возглавляемое Розенбергом.
Двумя этими ведомствами разрабатывался план Ост, издавались соответствующие директивы и инструкции, определявший порядок радикального сокращения численности коренного населения посредством проведения политики геноцида. После чего планировалось выселение в районы Западной Сибири большей части выживших аборигенов и онемечивания оставшейся их части при одновременном заселении завоеванного жизненного пространства немецкими колонистами.
В этой связи Гиммлер писал 12 июня 1942 года начальнику штаба имперского комиссариата по вопросам укрепления германской расы бригаденфюреру СС Грайфельту:
"Мне кажется, что в одном пункте меня неправильно поняли. Этот двадцатилетний план должен включать полное онемечивание Эстонии и Латвии, а также всего, генерал-губернаторства. Мы должны это, осуществить по возможности в течение 20 лет. Я лично убежден, что это можно сделать.
Предложение создать на территории генерал-губернаторства и всей Остляндии только опорные пункты не соответствует моим желаниям и планам. Хуже обстоит дело с Литвой. Здесь мы в меньшей степени можем рассчитывать на онемечивание населения. Более того, мы должны разработать общий план колонизации этой территории. И это должно быть сделано".
>Почему же сосредоточение более 100 развернутых немецких дивизий вблизи границ не было воспринято советским руководством, как подготовка Германии к войне?
Это не соответствует действительности. Сосредоточение дивизий вермахта у наших границ воспринималось именно как подготовка немцев к войне. А иначе для чего же тогда Генштаб 13-15 июня отдал приказы о выдвижении к 1-му июля по направлению к границе всех глубинных дивизий приграничных округов. При этом передвижения войск было приказано сохранить в полной тайне, а марш совершать только по ночам.
>И когда же советское руководство ожидало немецкого нападения на СССР?
Поскольку сроки завершения целого ряда важнейших предмобилизационных мероприятия были запланированы на начало и середину июля, то, вероятно, Генштаб ошибочно полагал, что именно к середине июля немцы завершат переброску своих дивизий с Запада на Восток, после чего они будут готовы к началу оперативного развертывания ударных группировок вермахта на исходных позициях в непосредственной близости от наших границ.
>Скажите, а что же в этой ситуации советское военное и политическое руководство страны предприняло для подготовки к отражению возможного немецкого нападения?
Всего в СССР перед войной имелись 303 дивизии. Из них для развертывания на западных границах в составе фронтов, планировалось использовать 186 дивизий. Перед немецким нападением в Западных приграничных военных округах были сосредоточены 170 наших дивизий.
14 мая был произведен досрочный выпуск курсантов военных училищ, в основном направленных в западные приграничные округа.
С середины мая из центральных и восточных районов страны проводилась переброска в западные округа четырех армий резерва Главного командования, а с 1 июля планировалась начать переброску еще трех армий. С 13 июня была начата переброска около тридцати глубинных дивизий и управлений корпусов с корпусными частями в первый эшелон войск прикрытия.
К 1 июля должно было быть завершено формирование первой очереди частей для вновь строящихся укрепленных районов в количестве 45 000 человек. При этом для вооружения укрепрайонов из неприкосновенного запаса решением Сталина было выделено более 7 000 пулеметов.
Учитывая возможность перехода отдельных частей противника в наступление до окончания нашего сосредоточения, дивизии первого эшелона прикрытия находились в усиленных штатах мирного времени в количестве 10 291 человек, при штате военного времени 14 483 человека.
27 мая началось строительство трех фронтовых командных пунктов, а 19 июня Генштаб отдал приказ о выведении к 22-23 июня штабов этих фронтов на полевые командные пункты.
В июне в приграничных округах еще до начала войны были введены директивы, направленные на сокращение сроков боеготовности частей прикрытия и отрядов поддержки погранвойск.
19 июня Генштабом была дана директива о маскировке и рассредоточении самолетов на приграничных аэродромах, в которой приказывалось к 20 июля произвести маскировку взлетных полос и покраску самолетов маскирующей краской.
>А какие же были основания у Генштаба считать, что немцы будут готовы к войне с СССР не ранее середины июля?
Дело в том, что наша разведка сильно завысила общее количество имевшихся у Германии дивизий, считая, что их было 290, хотя фактически в то время у немцев имелось лишь 206 дивизий.
>И как же это завышение числа немецких дивизий было связано с ожидаемыми сроками готовности немцев к войне?
На основе этих завышенных данных Генштаб сделал ошибочный вывод, что "в условиях политической обстановки сегодняшнего дня Германия, в случае нападения на СССР, сможет выставить против нас до... 180 дивизий", о чем и было написано в плане стратегического развертывания, известного как записка Василевского от 15 мая.
Поэтому Генштаб и ожидал, что немцы предположительно будут готовы к началу оперативного развертывания лишь после того, как число их дивизий в буферной зоне у наших границ приблизится к 180. Однако 20 июня разведка насчитывала их у наших границ "только" 129 дивизий. Отсюда следовал ошибочный вывод, что немецкая группировка была еще далека от готовности к войне против СССР. Именно такая ошибочная оценка и привела к тому, что Генштаб планировал завершение целого ряда крупномасштабных предмобилизационных мероприятий лишь к середине июля 1941 года. Таким образом, имела место грубая ошибка в определении вероятного срока нападения Германии на СССР.
>Но ведь немцы могли напасть на СССР и не дожидаясь момента, когда все 180 их дивизий будут сосредоточены у наших границ.
В принципе, могли, хотя им и не было особого смысла нападать, пока основные резервы вермахта были расположены в тысяче километрах от театра военных действий. С точки зрения Генштаба, такое нападение могло бы произойти лишь как превентивная мера, если бы немцы почувствовали угрозу нападения со стороны СССР.
Кроме того здесь надо учитывать, что Германия проводила сосредоточение своих вооруженных сил в два приема. Сначала с целью маскировки в течение нескольких месяцев накапливая свои дивизии в районах отдаленных от границы на расстояние в 100-250 км.
В этой связи нужно сказать, что когда советская разведка 31 мая докладывала о сосредоточении у наших границ 120-122 немецких дивизий, то речь шла обо всех дивизиях, дислоцированных в полосе глубиной до 250 км. В их число были включены и немецкие дивизии дислоцированные районах Данцига, Познани, Торна или в Люблинско-Краковском районе.
>Но разве уже в мае не было немецких дивизий, расположенных в непосредственной близости от советских границ?
Конечно были, например еще 12 апреля разведка докладывала, что:
"В начале февраля 1941 г. так называемая французская южная армия, которая ранее дислоцировалась в южной части Польши, жел. дор. транспортом переброшена на линию р. Сан в направлении Перемышля и расквартировалась в 40 км от границы с СССР".
Но ведь и с советской стороны в первом эшелоне прикрытия, дислоцированном в непосредственной близости от границы, находилось около 40-ка дивизий РККА, причем считалось, что эти силы были соразмерны для того, чтобы отразить возможное внезапное нападение дивизий вермахта, расположенных в первом эшелоне немецких войск.
Речь идет о том, что главные силы вермахта, противостоящие СССР, были сконцентрированы на некотором удалении от границы. Поэтому для того чтобы эти силы могли вступить в боестолкновение с дивизиями первого эшелона Красной армии предварительно им было необходимо сосредоточится на исходных позициях, скажем, в 30-ти километровой приграничной полосе.
По расчетам Генштаба на такую операцию у немцев должно было уйти около двух недель. В реальности на эту операцию у немцев ушло 11 дней. При этом ошибочно считалось, что советская разведка гарантировано могла обнаружить процесс оперативного развертывания вермахта, а советская авиация существенно задержать процесс сосредоточения немцев. Причем именно в это время планировалось провести всеобщую мобилизацию и стратегическое развертывание Красной армии.
>Так что же советской разведке удалось, и чего не удалось зафиксировать в последние недели перед войной?
Прежде всего, к концу мая разведка сильно завысила число немецких дивизий, сконцентрированных у наших границ, считая, что их там было 122, хотя на самом деле в это время их было только 84 дивизии. А далее из 44 дивизий, в реальности переброшенных с Запада к нашим границам с 1 по 20 июня, было зафиксировано только 7. Откуда был сделан совершенно ошибочный вывод о замедлении процесса сосредоточения вооруженных сил Германии у наших границ.
В тоже время, разведка зафиксировала активизацию немцев у наших границ. Скажем 7 июня разведуправление Генштаба сообщало:
"наблюдается дальнейшее усиление немецких войск на границе за счет оттяжки ряда соединений из-за Вислы, так, 168-я и 111-я пех.д из района Кельцы - в направлении Ярослав. В Холи прибыла 183-я пд, а из района Холи передвинулась непосредственно к границе 62-я пд".
Эта активизация немцев у наших границ вызвала озабоченность в Генштабе, что выразилось в директивах от 13-15 июня о выдвижении в первый эшелон армии прикрытия примерно 30-ти глубинных дивизий приграничных округов. Однако переброску дивизий планировалось завершить только к 1 июля, полагая, что время у нас еще есть.
Но самая главная ошибка заключалась в том, что зафиксировав активизацию немцев в непосредственной близости от наших границ, разведка, тем не менее, явно недооценило масштаб проводимой немцами операции, не заметив при этом переброску и сосредоточение в приграничной зоне около сотни дивизий, которые были проведены немецким командованием с 10 по 21 июня.
Вследствие этого политическое и военное руководство СССР было введено в заблуждение, полагая, что Гитлер еще не начал оперативное развертывание вермахта, в то время как на самом деле к 21 июня подготовка к войне Германией уже была полностью завершена.
>Но, если Вы правы, что за катастрофу, постигшую Красную армию в первые месяцы войны, ответственность в значительной мере несет советская разведка, то почему же тогда руководство разведки не предстало перед судом военного трибунала, как это случилось с командованием Западного фронта.
Так ведь основные ошибки разведки стали очевидными только после окончания войны, когда были получены данные о графике предвоенного развертывания немецких дивизий у наших границ. А в 1941 году прямых оснований для обвинения разведки в провальной работе еще просто не было. Так или иначе, но разведка предупреждала о возможных сроках немецкого нападения, включая и дату 22 июня, а также достаточно точно указала силы немцев, переброшенные с Запада на момент нападения.
>Так может быть указанные Вами провалы советской разведки были обусловлены репрессиями 1937-38 годов?
Конечно, репрессии нанесли определенный ущерб разведке. Однако, скажем, во Франции никаких репрессий не было, к маю 1940 года страна уже несколько месяцев находилась в состоянии войны с Германией, тем не менее французская разведка так и не смогла зафиксировать ни начала оперативного развертывания вермахта, ни направления главного удара, ни даты немецкого нападения.
Кроме того, как показала история ВОВ ни советской, ни германской разведкам за редким исключением не удавалось заблаговременно вскрыть оперативно-стратегические планы противника.
Поэтому есть достаточно серьезные основания считать, что репрессии 37-38 годов, во всяком случае, не были тем основным фактором, который обусловил провалы советской разведки в предвоенный период.
>Но если Генштаб действительно ожидал, что немцы будут готовы к нападению на СССР к середине июля, то как тогда можно объяснить тот факт, что на середину июля в РККА были назначены военные учения. Так в период с 15 по 30 июня должны были состояться межокружные учения ВВС, а с 21 по 26 июля учения по форсированию водных преград. Кроме того некоторые зенитные части дивизионного и корпусного подчинения ЗапОВО 22 июня находились на окружных сборах в глубине территории Белоруссии и не могли принять участие в боях первых дней войны.
Действительно еще 4 апреля Генштабом был утвержден план проведения сборов и учений до конца 1941 года, причем на 21 июня этот план так и не был отмен, и продолжал действовать. Дело в том, что предвоенные годы в СССР одновременно существовали два плана. План мирного времени и мобилизационный план, на который вся страна должна была перейти после объявления мобилизации. Именно с этого момента и отменялись все планы мирного периода, в том числе и планы военных сборов и учений.
Однако вплоть до вечера 21 июня высшее военное и политическое руководство страны считало, что до наступления угрожающего периода у нас есть, по крайней мере, около месяца, и в силу своей приверженности доктрине начального периода войны так и не объявляло всеобщей мобилизации. Этим и объясняется, что вплоть до 22 июня у нас продолжали действовать планы мирного времени. Разумеется, это было грубой ошибкой.
>Но ведь основные положения доктрины о начальном периоде войны явно противоречили тому, что уже произошло в 1939 году в Польше, когда немцы внезапно атаковали поляков своими заранее развернутыми на направлениях главных ударов силами, впервые продемонстрировав миру стратегию блицкрига. Кроме того видный советский военный теоретик комдив Иссерсон открыто писал о том, что доктрина начального периода войны устарела и на нее нельзя ориентироваться при подготовке к грядущей войне.
Да, но, к сожалению, на декабрьском 1940 года совещании высшего состава Красной армии точка зрения Иссорсона была отвергнута как ошибочная, а нарком обороны Тимошенко в своем заключительном слове оценивая действия немецкой армии в европейских войнах 1939-40 годов, безапелляционно заявил:
"В смысле стратегического творчества опыт войны в Европе, пожалуй, не дает ничего нового".
Эти слова Тимошенко явно были сказаны в противовес тезису, сформулированному в книге Иссерзона, который по этому поводу писал:
"Так началась германо-польская война. Она вскрыла совершенно новый характер вступления в современную войну, и это явилось в сущности главной стратегической внезапностью для поляков",
Именно эта ошибочная позиция высшего военного руководства СССР в вопросе о характере начального периода войны, в конечном счете, и привела нашу страну к катастрофе 1941 года.
>Известно, что и западная печать и наша разведка перед войной сообщали, якобы Гитлер собирался предъявить СССР политические требования и начнет войну лишь в том случае, если Москва их отклонит. С этим обстоятельством якобы и была связана уверенность Сталина, что он сможет предотвратить войну с немцами.
Такие сообщения советской разведки действительно были, однако нет никаких документальных свидетельств того, что Сталин поверил этим донесениям. Ведь навряд ли он мог допустить, якобы Гитлер всерьез рассчитывал на то, что СССР пойдет на серьезные политические и тем более территориальные уступки. Тогда для чего же было Берлину заранее предупреждать своего противника о своей готовности начать войну? Кроме того даже уступив немецким требованиям, СССР не получал бы никаких реальных гарантий того, что на этом притязания Гитлера закончатся. Так что это для нас был совершенно тупиковый вариант развития событий. Поэтому мало вероятно, чтобы Сталин мог клюнуть на подобную пропагандистскую утку.