Дело удушения РАН передано в руки руководства РАН, конкретно председателю поручено разработать предложения по её модернизации. Можно себе представить, насколько сильно заинтересован он в том, чтобы отстаивать те или иные строчки, если уже ясно, что он занимает этот пост последний год в силу возрастного ценза.
Его заместитель по этим вопросам также на посту вице-президента РАН последний год. Можно сказать, что у отечественной науки нет реально сильных защитников.
Уже окончательно решено, что с 2006 года всякое научное предприятие облагается всеми теми же налогами, что и любое иное учреждение. В частности, Центральному сибирскому ботаническому саду (ЦСБС СО РАН) в год надо будет платить более 10 млн. руб. только за аренду земли. Добавьте к этому налог на собственность, и вам станет ясно, что решение о сокращении земли в 3 раза - вынужденная мера, которая будет реализована, хотя, может быть, и она не спасёт эту организацию. Что же будет с уникальным ботаническим садом? Разумеется, он будет передан другому владельцу. Кто сможет реально платить такие налоги? Только в случае раздела земель под застройку элитными коттеджами государство может ожидать выплаты этих налогов в полной мере.
Что происходит в стране? В Сибири, где полным полно неосвоенных земель, причем, речь идёт не о заказниках или заповедниках, а о всевозможных пустырях, лугах, болотах, степях, лесостепях малой ценности - в этой самой Сибири, получается, невозможно сохранить небольшой участок земли, возделанный руками ученых. Здесь были проведены работы по изменению ландшафта - здесь сделаны горки, озеро, мостики через речку, насыпаны дорожки, есть и главная дорога, отсыпанная галькой, имеются экспозиции различных деревьев и многолетних трав - лекарственных, пищевых, кормовых, редких и исчезающих видов. Это - просто любимое место отдыха жителей Академгородка. И это теперь обречено на разграбление, на уничтожение!
Почему? На каком основании вершится приговор этой миниатюрной экосистеме? Вершится теми людьми, которые её не создавали, которые о ней понятия не имеют? Почему те, кто ее создали должны платить за то, чтобы она продолжала бы существовать? И это - в то время, когда все религиозные учреждения освобождены от налогов! Может быть, спасение ботсада состоит в том, чтобы передать его церкви?!?
Что касается структуры институтов. Предложение правительства состоит в том, чтобы решительно разделить подразделения, занимающиеся инновационной деятельностью от подразделений, занимающихся фундаментальными исследованиями, а также выделить и изолировать подразделения, занимающиеся образованием.
Перетекание средств между этими подразделениями предполагается в будущем запретить.
Что это означает? Если лаборатория хотя бы что-то продает, продала или планирует продать, она должна отказаться от бюджетного финансирования и прекратить исследования в направлении фундаментальных наук. Если подразделение проводит фундаментальные исследования, оно должно лишь этим и ограничить свою деятельность. Следовательно, его средства будут определяться исключительно грантами РФФИ, что бывает недостаточно ни для одного серьёзного исследования. Коллективу менее 6 человек (или коллективу теоретиков не зависимо от численности) дают не более 200 тыс. руб. в год, а более значительному коллективу (6-10 человек) не более 300 тыс. руб. в год. Это на 6 человек всего-то выходит по 4167 руб. в месяц, что дает в зарплату только лишь 3 тыс. Если же делить на 10 человек, получим и того меньше - 1811 руб.
Совершенно очевидно, что только на грант РФФИ нельзя выплатить даже заработную плату.
До сих пор выживали более-менее прилично лишь те институты, которые удачно совмещали исследовательскую деятельность с инновационной. Теперь, если проект пройдёт, ни один институт, ни один коллектив не сможет существовать, если не найдёт иных источников доходов, не зависимо от того, получит ли он гранты РФФИ, или нет.
Что это за иные источники? Это - так называемые тендеры. Под конкретного исполнителя формируется конкурсный пакет работ, механизм формирования этого пакета скрыт за семью печатями, и, разумеется, лишь тот, кто участвовал в его формировании, и только он его и выигрывает. Осуществляется видимость конкурса, на самом деле это - подковёрная выдача средств, невольно наводящая мысль об откате - то есть о расплате за эти средства их частью с тем, от кого зависит их выдача.
Фактически вся наука приговорена к уничтожению, но любимчики спасутся еще некоторое время.
Можно выделить несколько институтов, которые в силу значительного веса их директоров могут рассчитывать на некоторую лояльность властей по отношению к этим организациям. Но всё это - мелочи, незначительные и временные нюансы. В целом на науку идет наступление.
Из благополучных предприятий могу назвать ИЯФ СО РАН - но до поры лишь, поскольку его благополучие именно и строится на сочетании фундаментальных исследований и коммерческой деятельности.
Некоторые коллективы решают свои проблемы также за счет совмещения исследований с общеобразовательной деятельностью. Конечно, если, скажем, заведующий лабораторией еще и преподает в двух университетах на полставки, то ему на хлеб хватает. Но не может же каждый сотрудник так решать свои проблемы.
Чтобы не быть разогнанным, необходимо изыскивать недостающие средства. Где? Обычно, этот вопрос решается всегда за счет затягивания пояса, за счет снижения зарплат. Но ситуация такова, что дальше снижать зарплату - это разрушать коллективы. Исчезают побудительные мотивы для того, чтобы оставаться в научном институте, не к чему стремиться, нечего ожидать в будущем.
Поэтому самые активные люди ищут каждый для себя других мест, других решений. Именно, самые ценные члены научных коллективов или уже ушли из науки, либо уйдут в ближайшее время.
Остались два крайних возраста. Это, прежде всего, старики, которые так давно работают в РАН, что уже ничего иного не умеют, и боятся сойти с лодки, не важно, тонет она, или нет. Большая часть их - пенсионного или предпенсионного возраста. Другая часть сотрудников - это молодёжь, которая учится в аспирантуре, или только что закончила обучение. Они еще мало что умеют, и видят для себя в науке возможность косить от армии, получить квалификацию, защитить диссертацию, и после этого сразу же слинять - либо в другую страну, либо в коммерческую фирму, работающую с иностранными партнерами, либо, в крайнем случае, в столицу, как промежуточный шаг.
Есть еще некоторая часть таких, которые и не слишком молоды, и не слишком стары, уже достаточно опытны. Они - руководители, у них есть дело, которое их пока кормит. Видимо, правительство предполагает, что вся наука должна состоять из таких людей. Но не следует забывать, что это дело чаще всего основано на использовании идей, которые разрабатывались коллективами совсем иного сорта, более разношерстными, и достаточно долгое время. И в этих коллективах подчас имеются такие люди, которые не вполне удовлетворены зарплатой, поскольку они - не руководители. Существование этих коллективов в любой момент может прекратиться - стоит только закончиться работе, или увеличиться размеру налогов. Кроме того, если будет разрушены структуры, частью которых они являются, им тоже будет нелегко спасаться. Их положение можно сравнить с положением экипажа с крепкой каютой на ветхом корабле. Корабль утонет, каюта не спасёт.