Аннотация: После тяжёлых трудов, инквизитор вместе со своими спутниками решают отдохнуть и насладиться творчеством барда.
Глава 8. Когда спадают завесы
Белая Лиса, наслаждаясь тёплым осенним вечером. Сидя на краю озёрного причала, она плескала ногами в воде, а рядом с ней валялась пара сапог.
Солнце клонилось к закату создавая вокруг её непослушных серебристых волос какой-то светлый ореол.
Услышав позади шум, эльфийка повернула голову и увидела, как на другом конце тропинки, что вела к озеру, показался мужчина - это был Дум.
Встретившись с ним взглядом, она лучезарно улыбнулась ему.
Он замер, наблюдая за женщиной.
Всё это время - её характер, её голос, её запах; начали дурманить ему голову, ещё с того самого момента, как он очнулся в телеге, рядом с ней.
Сейчас, в лучах заходящего солнца, она казалась ему чем-то прекрасным.
Что-то на мгновение шевельнулось внутри его груди, но отогнав эти мысли он направился к ней, сделав вид, что изучает вытащенные на берег лодки.
- Ты не боишься, что озёрные обитатели могут быть потревожены твоим поведением? - усмехнувшись, наконец поинтересовался асест.
- Я могу за себя постоять, да и Идаволл сказал, что ты утром проверил здесь всё, - с вызовом ответила она. Затем, взглянув на Дума, поинтересовалась, - А как ВЫ определяете есть в воде нечисть или нет?
- Как правило есть много разных деталей, которые позволяют понять это. Однако на это требуется время, порой же бывают случаи, когда надо действовать быстро и решительно и тогда можно воспользоваться этим. - произнеся эти слова, инквизитор извлёк из подсумка металлическую сферу, покрытую странными символами, и бросил её эльфийке.
- Что это? - поймав шар, Лиса стала изучать его.
- Шкатулка Имакиди. - произнеся эти слова, Дум начал неспеша раздеваться.
Лёгкий румянец тронул бледные щёки эльфийки, но она быстро взяла себя в руки.
- Никогда не слышала о таких, да и не очень-то похоже на шкатулку... Как она работает?
- Это сложно объяснить. Есть определённая последовательность движений, которая запускает её. - инквизитор разулся и стянул свою рубашку, аккуратно сложив на пирсе.
Лиса оторвала свой взгляд от шкатулки и внимательно стала изучать покрытое шрамами, смуглое тело Марагвейна. Вновь встретившись с ним взглядом, она отвела свой в сторону, после чего спросила:
- А в море она работает?
- Да, но у неё ограниченный радиус действия. - оставшись в одном исподнем, Дум подошёл к краю причала и осмотрел озеро.
Оно было довольно крупным, но тем не менее выглядело как тихая заводь с корнями деревьев по кругу. Где-то тут и там на поверхности воды торчали крупные островки камыша.
- А от чего он зависит? - перебирая комбинации на сфере, поинтересовалась колдунья.
- В зависимости от разновидности изделия. - взгляд Дума остановился на какой-то точке в водоёме.
- А...
- Лиса. Слишком много вопросов.
Эльфийка скорчила раздосадованную гримасу.
- Ну ещё один.
- Ладно.
- Откуда она у тебя?
- Забрал у погибшего Стража. - с этими словами асест бомбочкой прыгнул в воду.
Вынырнув, Марагвейн увидел, что девушка стоит на пирсе и злобно сверлит его взглядом. Часть брызг от воды, попала на неё.
- В следующий раз, я заморожу воду под тобой, во потеха будет! - со злобной улыбкой, крикнула она ему.
- Извини, не смог удержаться. - усмехнулся он.
Раздражённо фыркнув, женщина добавила:
- Не самое подходящее время года ты выбрал для купаний, так и заболеть недолго.
- Вода ещё тёплая, да и начало месяца Листопада, самое то для ловли раков.
- О-о-о, звучит заманчиво, - эльфийка развернулась и пошла прочь с пирса, - Только пусть в этот раз готовит Зарина.
Дум молча набрал воздуха в лёгкие, нырнул и поплыл к тому месту, где он заранее установил ловушку. Он оставил её возле крутой части берега.
Несмотря на то, что самое лучшее время для ловли раков - это ночь, в устройстве успело накопиться полным-полно взрослых особей с тёмно-коричневыми панцирями.
Подобрав её, он случайно порезался о острые раковины моллюсков, что были тут и там среди ракушечного дна, между остатков камыша.
Наконец всплыв, асест осмотрелся по сторонам.
Лиса, раздетая по пояс, надевала его рубашку.
* * *
Зарина медленно пробиралась сквозь лесные дебри, осматривая частично покрытую опалью землю, в поисках хвороста. Благодаря тому что часть листвы осыпалась, некоторые лучи заходящего солнца продирались сквозь кроны деревьев. Однако, травнице казалось, что в чаще уже наступили сумерки.
Если бы её сейчас кто-нибудь увидел, то возможно мог бы принять за лесавку из-за неестественно бледной кожи и поблескивающих на свету красных глаз.
Внезапно Заре показалось, что она чувствует на себе чей-то взгляд. Кожа невольно покрылась мурашками. Замерев, она медленно осмотрелась по сторонам.
В какой-то момент, её взгляд наконец смог выловить фигуру Идаволла, что бесшумно следовал за ней. Было удивительно, насколько этот полноватый мужчина мог порой так бесшумно передвигаться. Если бы не хворост, что он нёс, то она вполне могла решить, что он преследует её.
Когда бард достаточно приблизился, девушка изумилась - она так редко видела его без головного убора, и даже не ожидала увидеть среди его рыжих волос, несколько седых прядей.
Менестрель, на взгляд травницы, имел приятную внешность - мужчина среднего роста с зелёно-карими глазами и орлиным профилем, носил прекрасный, но несколько потрёпанный дорожный костюм. Всегда ухоженный, добрый и приветливый. Единственное, что пугало её - это большие, на выкате глаза, что напоминали асестке взгляд "дохлой рыбы". От него, ей порой было не по себе.
Сейчас, взор трубадура, как всегда, был чутка насмешливым. Вкупе с приятной улыбкой, он мог бы показаться очень обворожительным, но всё портили его жуткие глаза.
- Ах, Идаволл это вы! - выдохнула Зарина, - Вы напугали меня.
- Прошу прощения, госпожа! - чуть приблизившись, учтиво ответил он, - Просто решил, что опасно отпускать вас одну, так далеко от лагеря. Ведь, инквизитор наказал близко приближаться к деревне.
Заря устремила свой задумчивый взгляд в ту сторону, где, по её мнению, располагалось селение.
- Интересно, почему "брат" запретил нам остановиться там. Деревня же заброшена.
Неожиданно для неё, бард бесшумно появился из-за плеча девушки, заставив её вздрогнуть от неожиданности. Он внимательно изучал её взглядом, слегка приподняв короткую, почти невидимую, бровь.
Ей стало не по себе - в последнее время, он уделял ей слишком уж много внимания. Однако, при всё при этом, она чувствовала, что ей ничего не угрожает.
- Наш друг говорил, что такие места опасны. - опустившись на колено, Идаволл поднял кусок дерева и внимательно изучал его.
- Но он же провёл там вчера целый день и ничего не обнаружил!
Идаволл задумчиво покачал головой и отбросил палку в сторону.
- В таких вопросах, я полагаю, нам стоит довериться инквизитору.
В воздухе повисло неловкое молчание, трубадур прошёл чуть вперёд и поднял ещё ветку.
- Ладно, тогда последуем его совету и не будем далеко уходить от лагеря... - неуверенно произнесла травница, - Да и хвороста нам, наверное, хватит.
Подобрав кусок дерева, Идаволл повернулся и вновь задумчиво осмотрел её с ног до головы. Оглядевшись по сторонам, он наконец произнёс:
- Согласен.
Подойдя к Зарине, музыкант забрал ветки, что успела она собрать. Пропустив девушку вперёд, сам он пошёл следом.
Асестка молча направились в сторону лагеря.
Да, порой она замечала, как он с интересом поглядывает на неё, но ей всегда казалось, что это просто человеческий интерес к ней, как к личности. Но в последнее время она стала всё чаще сомневаться в ошибочности своих суждений.
А ведь, если подумать, то она никогда не оставалась с Идаволлом на едине. Рядом всегда кто-то был.
С каждый шагом тело травницы, волей не волей, всё больше покрывалось мурашками. Она явственно чувствовала на себе его взор. Однако на душе у неё было спокойно.
Ведь рядом с ним, она в безопасности. Верно?
* * *
Марагвейн, сидя чуть в стороне от остальных, чистил овощи. Под недовольные возгласы Белой Лисы, право приготовления ужина он взял на себя.
Очистив луковицу, он нарезал её полукольцами и бросил в котелок. Слёзы волей не волей накатывались на глаза и с этим ничего нельзя было поделать.
- О! Похоже тебе попался достаточно злой лук! - усмехнувшись, Идаволл подсел напротив него. Достав свой нож, он решил помочь инквизитору с готовкой. Девушки сидели у огня и о чём-то беседуя, занимались раками. Их с мужчинами разделяло небольшое расстояние, так что услышать о чём говорила та или иная пара, было довольно сложно.
Какое-то время они сидели молча, даже не пересекаясь взглядами. Каждый, занимаясь своим делом, но в какой-то момент тишина наскучила менестрелю, и он начал насвистывать себе под нос какую-то весёлую песенку.
Дум прекратил чистить овощи и несколько мгновений молча смотрел на барда. Заметив его взгляд, трубадур заинтересовано выгнул бровь, от чего его лоб сразу покрылся морщинами.
Лёгким движением руки, он как бы предложил асесту наконец нарушить тишину.
- А ведь я так тебя и не поблагодарил за ту ночь. - наконец произнёс инквизитор.
Бард лишь грустно усмехнулся, опустив глаза.
- Однако у тебя была возможность, не раз и не два.
- Я просто ждал подходящего момента. - нахмурился Марагвейн.
- И вновь - у тебя была такая возможность? - иронично уточнил Идаволл, вернувшись к овощам.
Думу не нравилось, какой смысл его собеседник вкладывал в эти слова.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ну даже и не знаю, - протянул менестрель, закончив с последним куском репы, - возможно ты собирал информацию... Или пытался.
На мгновение их взоры встретились. В следующий момент, менестрель устремил свои глаза к ночному небу.
- Откуда у тебя такая впечатляющая подготовка? Ты превзошёл все мои ожидания. Возможно, если бы не ты, то я, наверное, погиб бы. - наконец задал вопрос инквизитор, который мучал его уже долгое время.
- Или был бы закован в цепи. - положив голову набок, добавил бард.
Чёрные глаза Дума на мгновение сверкнули холодным огнём, от чего музыканту на мгновение сделалось не по себе.
- Я скорее буду биться до последнего вздоха, чем позволю снова заковать себя в цепи. - процедил сквозь зубы асест.
Менестрель бросил на него взгляд, который представлял из себя некую смесь заинтересованности и толики уважения.
- Смело и в тоже время, весьма глупо.
Уголки губ инквизитора тронула слабая улыбка, но спустя мгновение он вновь стал серьёзным:
- Кто ты такой, бард?
Идаволл тихо рассмеялся.
- О-о-о, я слышу требовательные нотки в твоём вопросе, - в голосе менестреля слышалась лёгкая насмешка, - полагаю, что твои полномочия рыцаря Длани Хорса позволяют допытываться до правды, но не в нынешние времена.
Вытерев руки, бард откинул прядь рыжих волос с лица, после чего спросил:
- Ты хочешь знать друг я или враг?
Дум молча кивнул.
С самодовольным видом, трубадур откинулся назад и почесал свою бородку. Он лукаво смотрел на инквизитора. Лучи света от огня, что мельком падали на его лицо, делали барда похожим на чёрта.
- Предупреждаю, что слова мои - это не угроза. - сделавшись предельно серьёзным, произнёс он, - Скажем так, если бы я захотел, то ты был бы уже мёртв.
Чёрные глаза инквизитора оценивающе смотрели на барда, тот в свою очередь так же смотрел на него.
Спустя мгновение Идаволл приподнялся и по-дружески хлопнул Марагвейна по плечу:
- Что-то мне подсказывает, что с тобой я могу написать величайшее произведение в моей жизни! А теперь, прошу меня простить - природа зовёт.
Музыкант покинул лагерь и скрылся в лесной чаще.
Дум задумчиво смотрел ему в след.
* * *
Примерно в это же время, женщины закончили чистить и перебирать раков, которые обречённо ожидали своей участи.
Во время работы, Зарина то и дело, украдкой поглядывала в сторону Лисы, невольно покусывая губы.
Ей казалось, что спутница вернулась с озера в другой рубашке, и, кажется, она была права. Девушка пыталась понять, принадлежит ли она брату так же, как и предыдущая.
Заметив на себе взгляды травницы, Белая Лиса несколько раз удивлённо моргнула, после чего внимательно осмотрела себя с головы до ног.
- Что-то не так?
- Это рубашка Дума? - тихо поинтересовалась асестка.
- Ась? - колдунья невольно, удивлённо вскинула брови, затем быстро всё обмозговав, ответила:
- Эта? Нет, хотя я и пыталась... подождите-ка! - прикрикнула эльфийка в конце, наконец поняв, что к чему.
Взгляд Лисы сделался до ужаса лукавым, а на лице появилась широкая улыбка.
- Ты что, ревнуешь его ко мне?
Лицо Зарины залилось краской и ей лишь оставалось надеяться, чтобы это было не так заметно в свете огня.
- Нет, всё не так, как ты думаешь! - тут же запротестовала травница.
Улыбка, красовавшаяся на бледном лице эльфийки, внезапно сошла на нет, а густые брови сдвинулись к переносице.
Наклонив голову на бок, она поинтересовалась:
- Слушай, малышка, а разве ты не замужем?
Заря замерла. Вопрос спутницы заставил её растеряться.
Ведь в этих словах была чистая правда.
Отведя глаза в сторону, она боялась встретиться взглядом с колдуньей. Положив на грудь свою маленькую ладошку, она сжала её в кулак зажав несколько складок своей рубашки - она терялась, что ей ответить. Однако спасение пришло откуда она и не ожидала.
- У нас всё готово. - раздался позади голос Дума.
Зарина повернула голову в его сторону и встретившись взглядами, невольно улыбнулась. Он улыбнулся в ответ и на его щеках проступили ямочки. все терзавшие её мысли куда-то улетучились.
- У нас тоже, так что можем приступать! - радостно воскликнула девушка.
Лиса, наблюдавшая за этой картиной, поджав губы, задумчиво покачала головой.
* * *
Раковая похлёбка потихоньку начинала закипать. Трое спутников сидели возле костра и переговаривались между собой.
В какой-то момент, Дум принёс из своей палатки баклагу и чуть отхлебнув, передал её Лисе. Эльфийка понюхала содержимое и тут же оживилась - на запах это была просто замечательная медовуха. Отхлебнув, она тут же облизнула губы. Горячительная жидкость сразу заставила её бледную кожу на лице вспыхнуть алым цветом.
Зарина уже было потянулась к бутылке, но Белая Лиса отрицательно замотала головой.
- Нет, ты маленькая ещё!
Услышав слова колдуньи, Марагвейн тут же рассмеялся. Травница возмутилась и надув свои пухлые губки, попыталась выхватить фляжку у подруги, но та проворно увернулась и лучезарно улыбнувшись, бросила её асесту:
- Лови!
Баклагу поймал откуда ни возьмись, взявшийся из темноты, Идаволл. Смерив колдунью строгим взглядом, он провёл мизинцем по краю горлышка, собирав тем самым несколько капель напитка и слегка посмаковал палец.
- Не гоже издеваться над госпожой. - подмигнув Заре, он передал ей флягу.
- Всё в порядке - это всего лишь шутка. - с благодарностью принимая бутыль, произнесла асестка.
Сделав пару глотков, она раскашлялась и предложила её менестрелю, но тот молча отказался, присаживаясь между Зариной и Лисой. Инквизитор заметил, что менестрель принёс с собой гусли.
- Хочешь что-то сыграть? - чуть погодя, принимая флягу от сестры, поинтересовался он.
- Ну если ты в этот раз не против, то почему бы и нет?
- Хорошо, только давай что-нибудь короткое. - кивнул Дум и сделал парочку глотков чудесного напитка.
Бард фыркнул, как толстый рыжий кот, затем обескураживающе улыбнувшись девушкам, устроился по удобнее и поинтересовался:
- И что же дамы и господин хотят сегодня услышать? Песнь о том, как древний герой побеждает ужасных чудовищ или может историю о запретной любви?
- Слушай Идаволл, а ты знаешь что-нибудь про Имакиди? - тыкая палкой в костёр, спросила Лиса.
Асест бросил на неё внимательный взгляд. Её тонкие губы тронула еле заметная улыбка.
- Имакиди? - трубадур задумчиво почесал бороду. По его лицу было явно заметно, что он копается в глубинах своей памяти.
- Я, кажется, слышала одну такую песню, про покорителя морей! - радостно воскликнула травница, отхлёбывая из фляги.
- Хм... а-а-а, точно! Песнь о том герое, что принёс покой морякам? - уточнил рыжеволосый бард.
- Да-да, она! - энергично закивала головой Заря. В её глазах появился какой-то странный блеск.
- Я знаю её, как раз довольно короткая, очень старая и ней особый ритм. Что же - приступим! - настроив инструмент, руки барда начали перебирать струны и ночной лес наполнился приятной мелодией.
Дум отвернулся в сторону и чихнул, за что уловил на себе на пару мгновений строгий взгляд менестреля.
Зарина, сложив ладони вместе, закрыла глаза и начала что-то нашёптывать.
Асест почувствовал, как хаотичное пламя костра переменилось, сделалось более упорядоченным, будто подчинившись чьей-то воле.
Затем, в тот момент, когда прикосновения к струнам барда сделались более резкими, похожими на щипки - мелодия переменилась. С губ Идаволла сорвались слова песни.
Поначалу Дум даже не узнал голос менестреля, потому что он звучал гораздо ниже чем обычно. От его пения - наполненного большой глубиной и полнотой звучания, кожа Лисы волей не волей, покрылась мурашками.
В те времена, когда влачился древний человек,
Жил брат Хорса - Ильм, о древний Бог,
Владыка вод морских, в пучину облачённый!
Зарина раскрыла свои очи, которые сияли красным и быстрым движением, поднявшись со своего места, стала танцевать в такт мелодии и делать быстрые плавные движения руками, вслед за которыми от костра в воздух поднялся сноп искр. Инквизитор мог поклясться, что он увидел едва различимые нити, что струились от её пальцев и уходили к костру. Огоньки ярко вспыхнули и превратились в огненный образ, зависший над костром.
Дум завороженно наблюдал за происходящим. Лиса устроилась по удобнее, подложив себе спальник под голову и потягивая напиток из фляги.
Образ представлял из себя могучего старца, восседающего на троне.
Оценив старания девушки, Идаволл почтительно кивнул ей и продолжал:
Средь дна морей и океанов, стоял чертог твой, что ныне склеп пустой.
Враги твои, в те времена, колени пред тобою преклоняли, завидев волненья волн разгневанного бога.
Образ переменился и теперь изображал берег бушующего моря, возле которого, опустившись ниц скопились множество людей.
И вот призвал тебя, спасти людей, от разбушевавшихся морей
Влекомый на крыльях ветра, о Имакиди, что в край родной стремился!
Теперь картина представляла собой мужчину, что стояла на палубе корабля среди бушующего моря. Образ этого человека показался Марагвейну до боли знакомым.
Встретившись взглядом с серыми глазами эльфийки, он, кажется, понял, что она думала также.
Воитель сей был громогласен и могуч.
Подняв уста свои на свод небесный, изрёк мольбу он Ильму-водяному.
И клялся он, что не умолкнет глас его, покуда сердце бьётся за народ!
Следующее видение показывало Имакиди, на вершине мачты, обращавшегося к небесам.
Мелодия вновь переменилась, став какой-то более торжественной. Пот выступил на лбу барда и казалось, что он поглощён лишь одной игрой на инструменте.
И вот согласно Ильма, божественной воли
Ему тот знанья даровал, о том, как пучину вод морских он повелевал.
Запечатлел сей мореход божественные руны в знании своём.
И перевёл он их в божественный наказ, что стало силой покорившей океаны.
В следующий миг, образ изображал мужчину, голого по пояс, чьё тело покрывали магические письмена. Инквизитор волей не волей, чуть поддался вперёд попытавшись разобрать их, но в итоге он понял, что это лишь нагромождение не связанных символов. Образ Имакиди, стоя на земле, простёр руки в сторону бушующих вод, и они тут же покорились ему.
- Ого! - удивлённо воскликнула эльфийка.
Играя одной рукой, подняв указательный палец, менестрель отрицательно покачал головой, давая понять, чтобы его не перебивали.
Теперь музыка сделалась очень воодушевляющей.
О Ильм, наш павший бог, владелец вод морских - сражённый Темновитом!
Ты даровал герою крупицы власти над водою!
Хвала тебе, о тот, что мёртвым спит на дне морском!
Искры слетали с кончиков пальцев Зарины, казалось, что она не танцевала, а была погружена в некое подобие транса. Огненный образ изображал морского владыку, что лежал на постаменте, а рядом возле него преклоняли колени люди, среди которых был и Имакиди.
Хвала тебе о Имакиди, за то, что принёс покой ты в души моряков!
Теперь отважный моряк стоял, гордо задрав голову, а радостные люди окружали его.
Внезапно картинка ярко вспыхнула и тут же растаяла. Дум и Лиса зааплодировали, а довольная травница рухнула возле брата, положив голову ему на плечо.
"Кажется, она опять быстро захмелела." - продумал про себя Марагвейн.
Идаволл закончил петь и теперь просто играл постепенно затихающую мелодию. Заметив, что травница жмётся к асесту, он скорчил недовольную гримасу, которая спустя мгновение сошла с его лица.
Колдунья заглянула в котелок и опустив ложку в суп, попробовала его.
- Похлёбка, кстати, кажется готова. И кстати - мои поздравления Дум! В этот раз её можно есть!
Утерев пот с лица платком, бард отложил инструмент:
- А вот сейчас я бы точно выпил.
Дум встряхнул баклагу и удостоверившись, что там ещё остался напиток, бросил её менестрелю, который одним глотком осушил её.
- Надеюсь вам понравилось, то, что я придумала? - чуть ли не бегом выпалила Зарина и как-то по-детски заулыбалась, оглядывая товарищей.
- К слову, если говорить о действительности, то о Имакиди известно довольно мало. Он был одним из первых Перстов Хорса, и нашёл способ, как выявлять чудовищ, что живут подводой.
- Хм, ты о той шкатулке? - наливая суп и передавая тарелку менестрелю, поинтересовалась Лиса.
Инквизитор молча кивнул.
Ещё какое-то время по восхищавшись дуэтом Зарины и Идаволла, спутники наконец приступили к позднему ужину.
* * *
Костёр уже давным-давно потух, а на лагерь опустилась глубокая ночь. Удостоверившись, что все товарищи спят, Лиса, слегка пошатываясь, выскользнула из лагеря.
Чем дальше она удалялась от стоянки, тем более уверенной становилась её походка. Главное не пересекать барьера, что установил Дум, иначе потом последуют неудобные вопросы. Что же заставило её, внезапно покинуть лагерь?
А дело было в том, что наставница пыталась связаться с ней. Это было довольно редким явлением. Гебура Геспер обычно вызывала свою ученицу в двух случаях: либо отчитать, либо предупредить.
Сейчас остроухая колдунья гадала какой случай выпал на её долю сейчас.
Подступив, практически к самому краю "магической защиты", она ещё раз удостоверившись, что рядом точно никого нет и достала своё магическое зеркало:
- Да, госпожа Геспер.
- Тот мужчина - инквизитор, всё ещё с тобой?
- Да. - голос наставницы показался ей встревоженным.
- Значит ты до сих пор не поняла с кем ты путешествуешь... - в голосе пожилой магессы сквозили лёгкие нотки недовольства.
Последовала неловкая пауза, затем прозвучал закономерный вопрос:
- Что вы имеете ввиду?
Тяжёлый вздох.
- Ты когда-нибудь слышала о инквизиторе по прозвищу Обсидиан?
Белая Лиса, от удивления открыла рот на пару мгновений. Она была явно ошарашена. А налетевший порыв холодного осеннего ветра, заставился её ко всему прочему покрыться мурашками.
- Это он?
- Слишком многое указывает на данный факт. Нельзя с излишней уверенностью утверждать это, но игнорировать также нельзя. Будь осторожна, моя дорогая и послушай мой совет. - голос наставницы сделался по матерински тёплым, - Не задерживайся с ним надолго - это опасно для нашего дела. Если я не ошибаюсь, то через пару дней ты сможешь отделиться от его отряда и направиться в Кудепсту. Там должен быть наш информатор.
Эльфийка задумалась, погрузившись в свои мысли, затем через пару мгновение спросила:
- Госпожа, сможем ли мы использовать Марагвейна в своих целях?
- Лиса, - голос сделался строгим и холодным, - он слишком опасен. Если верить слухам, то он не меньшая угроза чем Персты Хорса. Так что сделай, как я тебе посоветовала.
- Да, учитель.
- Доброй ночи, моя дорогая.
- Доброй.
Связь прервалась и спрятав магическое устройство связи, колдунья сцепила руки за спиной, присела на пенёк, что торчал из земли неподалёку и закусила нижнюю губу.
- Так-так-так, похоже я погорячился, решив угрожать ему. - раздался в темноте, напротив неё, голос Идаволла.
Эльфийка удивлённо уставилась в ночную тьму перед собой, пытаясь разглядеть менестреля. Она так и не почувствовала его присутствия. И вот наконец, ей почудилось какое-то движение в тени одного из деревьев.
Затем, словно растворившись в воздухе, она тут же материализовалась возле Идаволла и вскинув сияющую руку, направила её ему в лицо. Однако что-то кольнуло женщину в шею, и она замерла.
Бард был спокоен и оценивал Лису взглядом - его кинжал упирался ей в шею.
Подняв указательный палец, он поднёс его к губам и произнёс:
- Ш-ш-ш...
Воздух возле эльфийки сделался до ужаса холодным и с губ трубадура начал сходить пар, а остроухую стали окружать еле заметные снежинки. Бард тут же убрал нож и поднял руки в верх, ловким движением спрятал кинжал в рукав.
Подождав пару мгновений, Белая Лиса выдохнула, позволила себе немного расслабиться и отступила на шаг.
- Кто ты на самом деле такой? - раздражённо спросила эльфийка.
- Знаешь, наверное - это я должен задавать этот вопрос! - тихо прошептал бард. Хоть тень и скрывала лицо музыканта, его жуткие глаза отчётливо были видны колдунье.
Лиса лишь сильнее нахмурила брови, а серебряные глаза эльфийки полыхнули белым светом.
- Ладно-ладно, скажем так - в благодарность за предоставленную тобой информацию, я скажу кем я БЫЛ.
- Не играй со мной. - казалось от одного её голоса, все вокруг покрывалось льдом.
- Когда-то я был Ножом Марзанны, - он на мгновение умолк, наслаждаясь мимолётным испугом эльфийки, а затем продолжил, - ну а ныне я лишь простой странствующий музыкант, что хочет сочинить произведение всей своей жизни, которое позволит мне сдать экзамен в коллегии бардов!
Лицо Лисы вновь сделалось серьёзным, и она внимательно изучала наёмного убийцу, что стоял перед ней.
- Не беспокойся, всё это уже давным-давно в прошлом. Вам ничего не угрожает, в особенности твоему милому инквизитору.
Щёки эльфийки тронул лёгкий румянец, но более она не подала виду.
- Просто не лезь в мои дела, а я не буду лезть в твои. Договорились? - с улыбкой, спросил музыкант.
- Порой мне кажется, что я тебя не понимаю.
- И мне порой тоже кажется, что я себя не понимаю! - усмехнулся менестрель, затем жестом пригласил её в сторону лагеря.
Лиса скептически усмехнулась на его предложение. Пожав плечами, Идаволл направился в лагерь. Белая Лиса направилась следом.