Аннотация: Кселлос регулярно навещает маленького Валя, Филия почти сошла с ума, Лина понимает по-мазочьи, на соседнем кладбище повадились бедокурить мертвецы, в далёких эмиратах не спится советнику... L/X Продолжение следует.
И пока я там судил да рядил,
Свою совесть до калитки водил,
Что-то пел, да виновато молчал,
Сын мой тихо в крапиве подрастал.
Л. Захарченко
День первый.
Старательно, специально на такой случай смазанная дверь беззвучно приоткрылась, обнажая узкую полоску комнаты. Половинка окна, завешенная тяжёлой жёлтой шторой, тусклый золотистый свет, изголовье детской кроватки, подлокотник кресла-качалки. Локоть. Тихие, неторопливые слова неизвестного языка, напевная, спокойная интонация, как будто песню рассказывают, как стих. Но ритм нечёткий. Радостное кваканье младенца. Скрип кресла.
Скорее закрыть дверь! Этого нет, всё мерещится, этого не может быть, потому что не может быть никогда! Сейчас я проснусь, и ты исчезнешь...
Любопытный нос снова просовывается в узкую щёлку. Там всё по-прежнему - свет, ребёнок, умиротворённое бормотание.
О всемогущая Эль-сама, мудрый Цефеид, несокрушимый Карю-о, за что, за что мне это?!!
Филия поёжилась и поплотнее закрыла дверь. Кончик хвоста мелко дрожал и щекотал пятку. Драконица напряглась, спрятала это излишество с бантиком куда-то в небытие и решительно вышла в помещение магазина. Там, конечно, никого не было - в такую-то рань! - и уж точно не могло быть никого, кто мог бы помочь, но... Зато целый стенд с булавами, какая-никакая, а иллюзия надёжности. На другой стене многочисленные вазочки являют такое буйство красок, такое несовершенство рукотворных форм, и так старательно напоминают, что не всё в мире страх, смерть и война, что есть где-то спокойные, весёлые люди, которым охота лепить эти нелепые сосуды и малевать на них невозможные цветы и невиданных тварей... Сквозь большое верандное окно, притворяющееся витриной, видно солнечную улицу, выспавшуюся и довольную. Люди по ней ходят с мурчанием, как сытые кошки. Всё вокруг такое тёплое, любящее и любимое. И только там, в задней комнате, притаился чёрный ужас, ледяной холод, который может в любой момент сожрать весь свет, извести тепло, отобрать счастье.
Какое счастье? Где он возьмёт то счастье? Чувство вины, припорошенное желанием отскорбеть за всех погибших - это, что ли, счастье? Самый худший ужас - не в глубине дома, он в глубине сердца. Это память, которая никогда не простит. Как можно убить врага, а потом его же - младенца! - нянчить, носить на руках, учить говорить и есть ложкой?.. Ах, какое облегчение, Эль-сама дала ему шанс исправиться! Ему-то шанс, а вот его убийцам - непрерывная казнь. Внутренняя. Гложущая. О Эль-сама, если ты нарочно мучаешь невольных убийц, то что же ты хотела, чтобы мы с ним тогда сделали? Какие у нас были варианты?
Мы должны были принять это как должное. Я должна была. Я должна была убедить его взять мою жизнь и оставить в покое невинный мир. Но я выбрала не умереть, а убить, и теперь этот камень висит на моей шее, а чёрный коршун прилетает и изводит мою душу.
Он сидит там, в кресле, коршун. Держит ребёнка на коленях и что-то бормочет на своём страшном языке. Страстно, напевно. Одному Шабранигдо известно, что это за дикие заклинания, древняя тёмная магия, что будет с несчастным Вальгаавом, чем он станет?... Рабом? Чудовищем?
***
Сонное солнце своим заспанным видом отпугивало стайки мелких облаков, обещая в скором времени превратить дорогу в жаровню. Лина наконец-то выбралась из леса и обречённо зевнула, подумав, что даже будь у облаков нервы покрепче, от её вида они бы всё равно спрятались за горизонт.
Этот лес был единственным хорошим прикрытием для разбойничьих засад на довольно большой участок дороги. Два дня назад входя в него, гроза бандитов ожидала, что уж тут-то будет чем поживиться. Но ей сильно не повезло. То есть, разбойников-то тут была тьма тьмущая, даже больше, чем необходимо, больше, чем разумно, и больше, чем возможно. Толковых магов среди них не было, умелых мечников тоже. Хуже другое - на такое невероятное количество народа приходилось весьма немного добычи, которую преступники, к тому же, научились очень тщательно прятать от своих и чужих. Как говорится, всех не перевешаешь, уже к исходу первого дня Лине надоело устраивать масштабные лесные пожары ради жалкой горстки сплавившихся монеток. Но короткого пути из леса не было, а стоило прилечь и закрыть глаза, как свежеподжаренные бандиты возвращались за отобранным. Опасности для такой сильной колдуньи они не представляли, но спать, когда каждые десять минут тебя атакуют с улюлюканьем, довольно проблематично.
Лина потёрла слезящийся глаз и осмотрелась. На её счастье впереди по дороге виднелся город.
"Пожрать и выспаться" - отдала Лина мысленный приказ то ли себе, чтобы двинуться с места, то ли городу, чтобы поставил на пути хороший постоялый двор.
Населённый пункт не подвёл. Ещё не дойдя до центральной площади, волшебница увидела знакомую вывеску с вазой и булавой, и тут же сообразила, куда её занесло.
"Хоть в чём-то повезло! Уж Филия-то меня накормит, да и за постой ей платить не надо!"
Лина распахнула дверь в магазинчик и звонко поприветствовала старую знакомую.
Драконица сперва вздрогнула и вытаращилась от неожиданности, но тут же узнала Великую и Гениальную...
"Гляди-ка, а она и правда рада меня видеть. Надо же..."
Лина в двух словах изложила, какими именно ветрами, и быстро перешла к цели визита. Скоро морозильник в подполе дома сильно опустел, а сытая волшебница довольно зевнула и попросилась на кушетку.
- Лина-сан... - Филия, казалось, немного смутилась. - Вы, конечно, можете попробовать поспать в задней комнате... Н-но там сидит ОН.
- Кто?
- Ну... он. С маленьким Вальгаавом.
- Э-э... А маленький Вальгаав что, особенно громко ревёт?
- Нет, он очень тихий, но спать там...
- Извини, подруга, я с недосыпа плохо понимаю, к чему ты всё это говоришь. К тому же, щас я готова отрубиться даже в местных яслях, не говоря уже о какой-нибудь пещере с чудовищами. А тут, подумаешь, один младенец с сиделкой...
Филия попыталась ещё что-то возразить, но Лина уже распахнула заветную щедро смазанную дверь и захлопнула её за собой.
Зерос весьма колоритно смотрелся с младенцем на руках. Даже выражение лица у него было не такое издевательское, как обычно. Ребёнок весело агукал и с энтузиазмом ковырял застёжку на плаще страшного демона. Лина умилилась даже не смотря на всю свою сонливость. "Вот всегда бы так".
Мазоку, до сих пор что-то тихо говоривший, замолчал и поднял голову.
- Привет! - жизнерадостно зевнула Лина. - Ты не против, если я тут посплю часиков десять-двадцать?
И, не дожидаясь ответа, плюхнулась на кровать и сбросила сапоги.
- А тебя Филия предупредила, что я тут занимаюсь страшной чёрной магией, и всем в квартале от этого кошмары снятся? - улыбнулся Зерос.
- Иди нафиг, - пробубнила Лина в подушку. - Ещё не хватало, чтобы я тебя боялась.
Она отвернулась к стенке и с головой спряталась под гобеленовое покрывало.
Ещё несколько минут она слышала тихий голос Зероса. Он говорил на своём мазочьем языке, который считался запретным для ушей простых смертных. Лина, с детства не относившая себя к этой категории живых существ, ухитрилась-таки выучить мазоку-го. Так что подслушать и понять разговор двух мазоку для неё было раз плюнуть, да и многие их заклинания...
- У этого короля был друг-мудрец, - говорил Зерос. - И однажды мудрец написал королю такое письмо: "Приятно слышать, что ты, друг мой, благоденствуешь, но твои необыкновенные удачи не радуют меня, потому что я знаю, как завистливы боги. И для себя, и для тех, кто мне дорог, я желал бы, чтобы удачи сменялись неудачами, и потому предпочел бы существовать с переменным счастьем, нежели с постоянным. Итак, покуда не настал конец твоей непрерывной удаче, я не хочу быть твоим другом, ибо опасаюсь гнева богов и не хочу терзаться за тебя и ожидать божественной мести". Король очень огорчился и долго думал, что бы ему такое сделать, чтобы вернуть своего друга. И вот, однажды утром он снарядил корабль и поплыл в открытое море. И там, далеко от берега, он снял с пальца перстень, которым очень дорожил, бросил его в воду и сказал: "Вот, я выбросил тот перстень, который был мне так дорог, и теперь богам нечему завидовать". После этого он вернулся во дворец и загрустил. А через несколько дней ему подали на обед морскую рыбу, и когда он разрезал её, то нашёл в её брюхе свой перстень...
"Страшная магия, - подумала Лина. - страшнее не бывает".
Когда она проснулась, в комнате было темно и пусто, но всё равно уютно. Лина встала и отдёрнула занавеску - снаружи догорал рубиновый закат. Отсветы осколками брызнули в комнату, и Лина заметила, что в кроватке под окном дрыхнет очень довольный ребёнок. Он выглядел так мило, что Лина даже не побрезговала нагнуться и погладить его по голове. Ещё жиденькие и тонкие детские волосы были светло-рыжего цвета. Потом она задёрнула штору и пошла на поиски Филии.
Та обнаружилась на кухне с чашкой травяного успокоительного чая.
- Доброе утро! То есть, вечер. Что у нас на завтрак?
Драконица сглотнула и принялась накрывать на стол.
- Как вам спалось, Лина-сан?
- Обалденно. Мне снились дивные рыбы с серебряной чешуёй и сапфировыми глазами.
- О-о, должно быть, вы знаете хорошее средство от кошмаров.
- Да нет, вроде... А что, тебе кошмары снятся?
- Ещё какие, Лина-сан, ещё какие... Особенно в те дни, когда он здесь. Как можно спать в его присутствии, я вообще не понимаю.
- Это ты о Зеросе? А он часто тут бывает?
- Раза два или три в неделю, обязательно. Я не знаю, нарочно он нагоняет на меня кошмары или нет, но, посудите сами, как я могу спать спокойно, после того, как он такое делает с Валем...
- А что он с ним делает?
- А вы не слышали утром, как он над ним бормочет? Я даже думать боюсь, что это за магия...
- Хе-хе. Филия, я тебе могу сказать, что это за магия. Я же понимаю по-мазочьи. Только не говори никому, это ведь запрещено.
- О боги! Вы понимаете этот его ужасный язык?! И что же он творит с Валем?
- Не поверишь... Сказки рассказывает.
- Что?!
- Сказки. Просто старые сказки. Совершенно безобидные. И Валю очень нравится.
- Не может быть!!
- Ну зачем бы я тебе стала врать?
- Может, он просто в вашем присутствии не стал колдовать? Испугался, что вы...
- Фи-и-илия, ну с чего бы Зерос вдруг меня испугался? К тому же, он не знает, что я понимаю по-мазочьи, и ты ему не говори.
- Охх, ну ладно, Лина-сан, вы меня успокоили... А то я тут невесть что думала...
- Я так и поняла. А жаль, я надеялась, что ты мне объяснишь...
- Зачем он это делает?
- Угу. Он сам-то тебе ничего не говорил?
- Он вообще со мной не говорит. И в комнату меня не пускает, когда приходит. Это какой-то ужас, в моём собственном доме...
- Хм. Говоришь, он три раза в неделю появляется? Не против, если я дождусь следующего перекинуться с ним парой слов?
- Ой, Лина-сан, я буду очень рада! Вы не представляете, каково мне тут одной! А с вами он всегда как-то покладистее...
Лина как раз дожёвывала последний пончик, когда в дверь постучали, не иначе, кованым сапогом. Волшебница едва не поперхнулась.
Филия поспешно открыла. На пороге стоял шкафоподобный мужик с длинной седой бородой, одетый во всё кожаное. На лысом черепе красовалась татуировка в виде паутины.
- Ой, господин мэр! - всплеснула руками драконица. - Вы как раз к чаю!
- Не до чая, - рыкнул гигантский старикан. - На северном кладбище опять покойники разгулялись. Что у тебя тут творилось весь день?
Филия только собралась что-то ответить, когда между ней и мэром внезапно образовалась Лина.
- Покойники? - с профессиональным любопытством переспросила она. - Говорите, покойники разгулялись? Вам невероятно повезло! Как раз сейчас вы видите перед собой крупнейшего специалиста по части успокоения ходячих трупов. Или упокоения, если угодно. По два золотых за голову и ещё один за каждую третью, и ваши кладбища станут самым безопасным местом в мире!
Мэра едва не сшибло рекламной волной, но он вовремя ухватился за косяк.
- Вы... это... колдунья, что ли?
- Обижаете, я волшебница! Великая и гениальная волшебница Лина Инверс, гроза нелюдей и проходимцев! Ваши города становятся спокойнее только потому, что я пообедала в местном трактире!..
Дедусь придал своему ошеломлённому взгляду вопросительность и перевёл его на Филию. Драконица растерянно покивала.
- Да вы не стойте на пороге! - напирала Лина, хватая старика за руку и втягивая в дом. Он вздрогнул, но послушно зашёл. - Выпьем чайку, вы объясните проблему в подробностях, быстренько всё обстряпаем...
Подробностей оказалось много. Лина узнала, что в те давние времена, когда все города на много тысяч миль вдоль побережья принадлежали одному королю, здесь, на скальном утёсе над морем, была королевская тюрьма. Потом, когда короля свергли, а страну поделили на небольшие княжества, тюрьму разрушили, так что теперь незнающий человек даже не заметил бы небольшой кучки обломков на каменном мысу. Однако за время функционирования это здание наплодило какое-то невероятное количество покойников. Осуждённые, судя по всему, мёрли там десятками в год. А местные жители не слишком-то хотели хоронить их на одном кладбище вместе со своими пращурами. Так и вышло, что у довольно небольшого городка оказалось два кладбища - южное, где покоилось мирное население, и северное, куда складывали почерневшие кости узников. Северное кладбище росло очень быстро, и скоро стало не только северным, но и западным, и восточным. С учётом неровной административной границы и гористой местности, карта кладбища на настоящий момент напоминала завязанную узлом сороконожку.
Лина плохо понимала, как можно жить в городе, с четырёх сторон окружённом умертвиями. Однако оказалось, что до недавнего времени на кладбищах было тихо и спокойно. И вдруг как-то ночью где-то в западной части захоронений мертвецы полезли из могил. В город они не пошли и на людей не нападали, но зато выли, ругались неприличными словами, да так, что на весь город было слышно, и дрались между собой. Наутро прямо поверх могильных плит тут и там валялись потемневшие кости с остатками плоти. Потом история повторилась и вскоре стала обычным делом. Люди стали бояться выезжать из города, потому что миновать кладбища за световой день можно было разве что в середине лета и на хороших лошадях. К тому же, никто не мог предсказать, в какой части необъятных захоронений в следующий раз начнётся мертвецкий дебош.
Филия, завзятая активистка, немедленно принялась расследовать загадочное явление, и вскоре с ужасом поняла, что мертвецы просыпаются ровнёхонько в те самые дни, когда Зерос приходит навестить малютку Вальгаава. В ответ на прямой вопрос мазоку только молча покрутил пальцем у виска, и тогда Филия зачем-то обо всём рассказала мэру, лишь слегка сгладив особо острые углы истории. Её вера в представителей закона повергла Лину в продолжительное истерическое хихиканье.
Ситуация и впрямь показалась волшебнице забавной. С одной стороны, в её присутствии Зерос совершенно точно не занимался ничем похожим на поднимание мертвецов из могил. С другой, он появлялся здесь не через равные промежутки времени, не в соответствии с фазами луны, и вообще безо всякой системы, так что стопроцентное совпадение его визитов с покойничьим разгулом ну никак не могло быть случайным. С третьей стороны, как Лина ни старалась, она так и не смогла придумать, зачем бы Зеросу понадобилось запугивать местных граждан таким извращённым способом, и даже Филия со своим богатым воображением по части мазочьих козней не сильно помогла.
В результате было решено, что сегодня Лина сходит на северное кладбище, полюбуется на костяную потасовку, а потом дождётся следующего визита Зероса, чтобы поговорить по душам.
На кладбище Лина пришла в гордом одиночестве: смельчаков прогуляться с ней в городе не нашлось. На первый взгляд всё было спокойно. Могилы целы, совы ухают, ветер зловеще завывает в высоких соснах - всё как положено. Правда, вид очень запущенный. Никаких цветов, зато травень по пояс. Внезапно перед самым носом волшебницы что-то просвистело и глухо ударилось о ближайшее надгробье. Лина тут же кастанула Рэй Винг и огляделась уже с высоты трёх человеческих ростов. Слева и справа от неё, внизу, стояли два покойника. Это были уже почти скелеты, плоть на них ссохлась, так что можно было разглядеть каждый суставчик. Они стояли, раскачиваясь из стороны в сторону, потом один из них бесшумно кинулся на другого. Оба упали и покатились по дорожке между могильными оградками, приминая жухлый тысячелистник, которым тут поросли все "междурядья". Всё без единого звука. Скоро агрессор всё-таки одолел свою жертву и с тихим стуком приложил её коричневой черепушкой о выступающий корень сосны. Вскочил, потянул, мёртвые связки легко порвались, и в руках у покойника оказалась голова другого. В этот момент откуда-то из темноты вырулили ещё несколько гуляк, и трофейный череп немедленно сбил одного из них с ног. Его приятель, не долго думая, оторвал от упавшего ключицу и запустил ею в победителя давешнего поединка. Но тот поймал лёгкую косточку и выразительно разломил пополам. Лина почувствовала тошноту. Нет, наблюдать перестрелку на костях ей совсем не понравилось, это надо было прекращать и немедленно. Чем она и занялась. Скоро от драчунов осталось только несколько кучек мерзкого пепла.
"Сразу надо было кремировать", - подумала волшебница, передёрнула плечами и продолжила осмотр.
Домой к Филии она вернулась за час до рассвета, усталая, как сволочь, и злая на весь мир. Умяла недельный рацион взрослого дракона и завалилась спать, не раздеваясь.
День второй.
Проснулась она чуть за полдень, в гораздо более приятном настроении. На кухне Филия кормила младенца, а старик-мэр топтался рядом, пытаясь выяснить, как оно вчера прошло.
- Двадцать восемь штук, - жизнерадостно поведала Лина. - Можете пойти кучки пепла пересчитать, уж извините, головы я собирать не стала... Значит, это будет пятьдесят шесть, да плюс девять... С вас шестьдесят пять золотых! И завтрак.
- Завтрак подороже потянет, - буркнула драконица, ставя на стол кастрюльку с чем-то ароматным.
Мэр, не колеблясь, отвязал от пояса увесистый кошель и отсчитал запрошенную сумму.
- И что, они больше не появятся? - с надеждой спросил он, пересыпая золото в подставленный мешочек.
- Ну, эти не появятся. Насчёт других - посмотрим. Но если хотите с гарантией, то я могу и всё кладбище подорвать, это будет стоить...
- Не надо! - всполошилась Филия. - Вы же вместе с кладбищем и полгорода подорвёте!
- Ну, не хотите оптовых скидок - как хотите! Я по-любому собиралась тут подзадержаться...
- Это... Лина-сан, - робко начал мэр, - а как насчёт причин? Может, можно как-нибудь сделать, чтобы было по-прежнему?
- Может и можно, но это я узнаю, когда поговорю кое с кем... - Лина вытряхнула на стол свежий заработок вместе с лесной добычей и уселась пересчитывать. - Что ж, господин мэр, не смею вас больше задерживать...
Старикан сверкнул глазами, попрощался и вышел на улицу.
Филия отставила в сторону пустую бутылочку и принялась перепелёнывать своего иждивенца. Тот сучил ножками и таращился по сторонам круглыми жёлтыми глазами, время от времени порываясь зареветь. Лина подумала, что на руках у Зероса он был как-то благодушнее настроен. Может, хитрый мазоку и правда что-нибудь такое с ним делает?.. Филия молча достала из тумбочки детскую одёжку и так же молча стала напяливать её на пихающегося младенца. Валь захныкал. Впрочем, драконица и сама хлюпала носом
- Эй, Филия, что случилось? - удивилась Лина. Вроде только что всё было в порядке...
- Н-ничего.
- То-то у тебя голос срывается. Колись давай, что ещё стряслось?
- Ничего не стряслось. Ничего нового. Я просто... Я не могу забыть...
По лицу жрицы потекли слёзы, она рухнула на лавку и закрыла лицо руками. Ребёнок завыл в голос. Лина быстро сгребла свои деньги обратно в кошель и взяла мелкого на руки, приговаривая какое-то "тише-тише". Он быстро заткнулся.
- Так что ты там не можешь забыть? - продолжила Лина, нависая над драконицей.
- Я не могу... Понимаете, я так отчётливо помню всё, что случилось раньше, весь этот ужас... И каждый раз, когда я на него смотрю, я сразу всё вспоминаю, это как калейдоскоп, картины перед глазами... одна за другой... Как я могу смотреть ему в глаза после того, как я же его и убила?!
Лине стало немного некомфортно. Она с подозрением глянула в глаза младенца. Младенец сказал "Ня!"
- Ты не одна его убила.
- Какая разница...
- Но так было надо, Фи, ты же сама прекрасно знаешь, иначе он бы вообще всё разнёс. Он ведь был совсем псих. А щас он просто маленький ребёнок, между прочим, очень милый. Ох, и тяжёлый, - Лина поудобнее перехватила упитанное дитятко. - И потом, это что же получается, ты тут круглые сутки рыдаешь? Может, не так уж плохо, что Зерос иногда заглядывает поиграть в дочки-матери, а?
- Что вы такое говорите?! То, что он приходит - это самое ужасное! У него-то вообще нет никакого представления о раскаянии... Ему наплевать, он как раньше над ним издевался, так и сейчас издевается.
- Не знаю, насколько рассказывание сказок можно считать издевательством. Валю, по-моему, очень нравится, правда ведь?
- У! - радостно заявил ребёнок. Лина поняла, что у неё сейчас оторвутся руки, и снова положила чадо на упаковочный столик. Тьфу, пеленальный.
- Лина-сан, я не знаю, чего добивается этот демон, но я точно знаю, что до добра это не доведёт.
- Да я не спорю, и вообще, ты воспитательница, тебе виднее... Просто, может, ты знаешь сказки поинтереснее, чем Зеросовы? В смысле, мне как-то казалось, что этих мелких не только кормить и пеленать надо...
- Да, ещё их надо укладывать спать. Так что постарайтесь не шуметь, а то он опять будет плакать.
Лина беззаботно пожала плечами и подмигнула младенцу, который теперь выглядел как-то обиженно.
- Я пойду по городу пройдусь, чтоб тебе не мешать.
Город был милый, но ничего особо примечательного. Лина пообедала в трёх или четырёх трактирах, потом купила себе новую пару сапог, дамский роман посмешнее и пару детских книжек для мелкого дракона. Как-то жалко его было, с этой рефлексивной Филией... Не то чтобы она была неправа в плане чувства вины и так далее, но всё-таки новый Валь только полгода как из яйца вылупился... Вряд ли он может по достоинству оценить её мучения... Лина подумала ещё немножко и купила пару мягких игрушек - очень правдоподобных летучих мышей с большими наивными глазами, серую и чёрную.
- У вас мальчик? - спросила улыбчивая продавщица.
- Не у меня... Это в подарок.
- Ой, а мама не будет против? Знаете, женщинам такие игрушки не нравятся обычно.
- Ну, это же ребёнку, а не маме. И вообще, такие классные мышки, я в детстве таких обожала.
Филии, как и предрекала продавщица, игрушки не понравились.
- Лина-сан, вам что, мало было?! К чему вы хотите его приучить? Я уже начинаю думать, что вы с этим намагоми заодно!
- Филия, да ладно тебе, такие симпатичные мышки, чего в них плохого?
- Нельзя было чего-нибудь более мирного, а? Вы хотите его опять с детства приучить ко всякой гадости!
- Что значит "опять"? Ты много знаешь о том, как он в прошлый раз был маленьким?
- Прекратите, Лина-сан! - Филия пихнула неугодные игрушки в карман передника и обхватила себя руками за плечи. Ребёнок, сидевший в детском стульчике в ожидании кормёжки, тут же выудил обеих мышей у зазевавшейся драконицы. Филия опомнилась и попыталась их снова отобрать. Ребёнок скривился, покраснел и завыл. Лина прыснула.
- Вам смешно?! - вскинулась Филия. - Вам это нравится?! Ну вот что! Делайте, что хотите, Лина-сан, но если из него снова получится чудовище, это будет на вашей совести!
С этими словами драконица вымелась из кухни, шарахнув дверью. Младенец мгновенно просветлел и принялся с торжествующим видом махать своими игрушками. Лина пожала плечами.
- Чему радуешься-то? Она вообще-то тебя кормить собиралась... мда, наверное, вот этим... - Лина взяла со стола бутылочку с какой-то сомнительной смесью. - Ни за что бы такое не стала... Ну-ка, ты это ешь?
Он ел. Быстро и с энтузиазмом. Даже пустую бутылочку удалось отобрать не сразу.
Лина хотела что-то ответить, но её заглушил радостный писк ребёнка, который заметил "любимую няньку". Зерос уже стоял рядом и вытаскивал Валя из стульчика, Лина и глазом моргнуть не успела. На писк из помещения магазина примчалась Филия и замерла на пороге. Зерос её полностью игнорировал, занятый младенцем. Лина попятилась, предвкушая сцену.
Но концерт сегодня не состоялся.
- Опять? - тихо пробормотала драконица, опуская глаза. Мазоку только взглянул в её сторону, она вздрогнула и вышла обратно в магазин.
- Однааако, - протянула Лина, переводя взгляд с закрытой двери на Зероса. - Как ты её выдрессировал!
- Сама виновата, - буркнул мазоку, снова сосредотачиваясь на ребёнке. - Яре-яре, а вот это на неё не похоже, - он кивнул на игрушечных нетопырей, которых Валь по-прежнему крепко держал обеими руками.
- Это я подарила, - как можно безразличнее бросила Лина, поворачиваясь к плите. - Чай будешь?
- Нет. Его кормили уже?
- Только что. Какой-то несусветной дрянью.
- Ладно, тогда я пойду в комнату. Если не трудно, не мешай мне, пожалуйста.
- Зерос!
- Да?
Лина набрала в себя воздуха.
- Какого рожна ты тут делаешь?
- Что, прости?
Мазоку изобразил на лице какое-то нехорошее недоумение.
- Я говорю, зачем тебе Вальгаав?
- Вальтерия.
- Что?
- Его зовут Вальтерия, - пояснил Зерос таким тоном, как будто имел дело с маразматической прабабушкой. - Теперь, опять.
- Да пофигу мне, как его зовут...
- А мне нет.
- Тьфу! Ну хорошо, Вальтерия. На кой он тебе сдался?
- Это немного не твоё дело.
- Это моё дело, потому что меня наняли разобраться с покойниками.
- С какими покойниками?
- На кладбище.
- Лина, что ты несёшь?!
- Сладость и свет! Хочешь сказать, ты не в курсе?
- В курсе чего?!
"Он как-то странно себя ведёт, - подумала Лина. - Слишком злится, слишком напрягается... Даже стрёмно как-то..."
- Послушай, Зерос, давай без крика. Может быть, ты и правда ничего не знаешь о покойниках, и тогда давай я тебе всё расскажу по порядку. Это важно, - Лина постаралась звучать убедительно.
- У меня сегодня мало времени, - произнёс мазоку уже спокойнее, - и я собирался потратить его по-другому.
- Понимаешь, я не могу двигаться дальше, пока с тобой не поговорю. Это значит, что не сегодня, так в следующий раз или в через следующий. Я буду тут сидеть и тебя караулить. Ты же знаешь, какая я прилипучая, просто так не отделаешься...
Лина мысленно пожала себе руку и как можно деловитее изложила историю с дерущимися мертвецами.
- Понимаешь, это происходит ровно в те самые дни, когда ты появляешься здесь. Не бывает таких совпадений!
Валю наконец удалось расстегнуть застёжку, и плащ Зероса печально съехал на пол. Мазоку даже не попытался его подобрать.
- Очень интересно, - озадаченно проговорил он. - Теперь хотя бы понятно, чего эта бешеная драконица так дёргается... Я-то думал, у неё крыша поехала на нервной почве.
- Тогда и у меня тоже, потому что я вчера ночью испепелила двадцать восемь оживших трупов и, между прочим, с гонорара за них сегодня купила игрушки.
- М-да. Но я об этом ничего не знаю, правда. Что бы там ни говорила Филия, я здесь не колдую, и уж точно не поднимаю покойников из могил. Вот делать мне больше нечего!
- Я бы тебе поверила, Зерос, - задумчиво протянула Лина, - но зачем-то же ты сюда приплетаешься, причём так часто... и так не хочешь об этом говорить... Это наводит на размышления, знаешь ли.
- Можешь размышлять сколько угодно, - Зерос снова занялся ребёнком, который всё пытался куда-то уползти. - Я тебе ответил, если ты не хочешь мне верить, тогда зачем было спрашивать? А цель моих визитов тебя не касается.
- Да, я понимаю, она касается только... э-э... Вальтерии.
Зерос поднял голову и пристально посмотрел на собеседницу.
- Да, именно, - наконец сказал он, а потом встал и ушёл в комнату, плотно закрыв дверь.
Лина подождала немного, потом подкралась поближе и приложила ухо к двери.
Аист, аист белый,
Что стоишь день целый,
Словно часовой,
На ноге одной?
- слышалось из комнаты.
"Ничего не понимаю, - подумала волшебница. - Нет, просто ничегошеньки не понимаю".
Она забралась с ногами на лавку и уткнулась в роман. Он был скучный. За дверью рассказывали о приятном. Лина заслушалась и задремала. Ей снилась бескрайняя снежная пустыня, метель, а потом тёплый дом и счастливое семейство разбойников. Преуспевающий отец, красивая мать, капризный ребёнок, который всё никак не успокоится, хнычет...
Лина проснулась. Хныканье продолжалось. Она встала и бесцеремонно вломилась в комнату.
- Мне надо идти, - говорил Зерос, наклонившись над кроваткой. - Мне пора. Но я вернусь, может, послезавтра. Не хнычь, всего-то денёк подождать.
Ребёнок не внимал и просился на руки. Лина напомнила себе, что не должна понимать ни слова и решительно вклинилась в трогательное прощание.
- Зерос, что ты с ним тут делаешь? Какого фига он плачет?
- На руки хочет, - честно ответил Зерос. - А я ухожу.
- Хм! - Лина выудила Валя из кроватки. - Ему же, наверно, всё равно, чьи это руки...
Младенец затих и хмуро уставился на мазоку. Но тот не заметил, потому что с точно таким же выражением лица смотрел на Лину. Ей показалось, что он ещё что-то хотел сделать перед уходом, но она ему помешала, и теперь ему пришлось убраться восвояси.
Лина вышла в помещение магазина и сдала сердитого ребёнка Филии.
- Пойду на кладбище гулять, - вздохнула волшебница. - Там же опять, небось...
- Да, мэр уже заходил, сказал, что сегодня немного восточнее, чем вчера.
- Спасиибо, - кисло протянула Лина. - Хоть долго искать не придётся.
Филия кивнула и ушла в дом.
"Так и таскаем его из комнаты в комнату. Надо будет завтра погулять с ним, что ли..." - Лина зевнула и вышла в холодную ночь.
Мертвецов ей попалось только трое. "Спрятались, что ли, после вчерашнего?" - удивилась Лина. А потом сообразила, что Зерос ведь сегодня приходил всего на пару часов. "И в чём же всё-таки связь? Зерос или и правда не в курсе или хорошо притворяется. А что если попробовать встать на его место? Может, дело не в нём, а в Вале? Или в сказках?"
День третий.
Проснувшись относительным утром, Лина решила больше не откладывать расследование. Она сунула в сумку купленные вчера детские книжки, упаковала свежепокормленного ребёнка в подвеску и пошла в город. Валь был очень доволен - радостно гикал, булькал, някал и дрыгал разными частями тела. Лина сделала небольшой крюк по центру, а потом вышла на побережье, где устроила привал прямо на солёной траве. Ребёнок ползал по незнакомому субстрату, вытаращив свои жёлтые глазищи, ковырял землю и тянул в рот мелкие цветочки. Перемазался, конечно, с ног до головы, но зато сколько новых впечатлений!
Лина извлекла книжку сказок и принялась читать вслух. Поначалу она всё время запиналась, стараясь читать как можно чётче, но потом втянулась, и сказки пошли как по маслу.
Возле высокого пика Хаятинэ берет начало бурная река Хэикава. По берегам этой реки охотился охотник Нуэ. Как-то раз оказался Нуэ ночью в горах, и вдруг прямо перед ним кто-то скакнул и стал расти прямо на глазах, пока Нуэ не пришлось задрать кверху голову, чтобы разглядеть его. Это был голубой демон, которого частенько видели в этих местах. Сначала появляется лишь коротко остриженная, как у монаха, голова, а затем демон начинает быстро расти и превращается в громадину, поблескивающую голубым светом.
-- Эй, я голубой демон, -- прорычал демон, обращаясь к охотнику.
-- А какое у тебя ко мне дело? -- спросил охотник, который много повидал на свете и был не робкого десятка. Демон подошел поближе к Нуэ и сказал:
-- Знаешь, что-то мне стало скучно. Давай состязаться в превращениях.
-- Ну, что ж, давай, -- ответил охотник, -- только ты начинай.
-- Во что мне превратиться? -- спросил демон.
-- Ты, приятель, слишком большой. Превратись во что-нибудь маленькое.
-- Ну, смотри, я уменьшаюсь. Все вокруг окутал голубой дым, а когда он рассеялся, охотник увидел, что демон стал не выше его плеча.
-- А еще поменьше ты не можешь стать? Стань таким маленьким, насколько ты можешь.
-- Ну, смотри. Я уменьшаюсь, я уменьшаюсь.
Демон стал уменьшаться и оказался размером с паука. Нуэ проворно схватил его, положил в маленькую коробочку для пороха и защелкнул крышку.
На следующее утро охотник открыл коробочку и обнаружил в ней мертвого голубого паука.
Они просидели на побережье до конца книжки. Валь начал потихоньку отрубаться, так что Лина решила идти домой. Попав в подвеску ребёнок снова оживился и приготовился воспринимать окружающую действительность. Особенно его впечатлил маленький шарик на конце шпиля на крыше здания, которое занимала местная гильдия магов. Валь тянулся к смешному шарику, очень убедительно балакал и принялся истошно пищать, когда Лина попыталась всё-таки пойти домой.
Волшебница постояла у гильдии ещё немножко. Валь был всё так же занят разглядыванием шарика. Лина попыталась пойти задом наперёд, чтобы ребёнок мог смотреть на свой обожаемый шарик по дороге. Все было хорошо, но вот настала пора свернуть за угол, так что гильдия скрылась из виду, и тут Валь закатил форменную истерику. Лина быстро вернулась в зону видимости проклятого шарика и огляделась. Ни одного магазина, ни красивого сада, ни даже просто прохожих, ничего, на что можно было бы отвлечь ребёнка. В принципе, конечно, можно было бы и забить, ну поревел бы да успокоился, все дети ревут, Валь ещё на диво спокойный. Но Лине уже и самой стало интересно, что же такого в этом идиотском шарике? А вдруг неспроста ребёнок на него таращится? В конце концов, если считать, что Валь - это ключ к расследованию, то надо как-то внимательнее относиться к его реакциям на окружающий мир. Лина снова подошла к гильдии. Внезапно ей стало интересно, а почему, собственно, она должна мочить мертвецов по ночам, если тут целый муравейник штатных магов?! Вот, кстати, и предлог...