В Москве, на Никольской улице, в ресторане "Славянский базар" стояли в проёме между кухней и залом два официанта. Один, молодой, чернявый, с усиками а ля Пуаро, с чёрной бабочкой на белоснежной рубашке и белым передником, второй - уже начинавший седеть, с бойкими и моложавыми глазами. Он тоже был в такой же форме, с бабочкой и в фартуке. Его чёрные брюки были тщательно отглажены, так же, впрочем, как у первого, молодого. За внешним видом официантов в ресторане тщательно следили, как впрочем, и за меню. Меню было разнообразное, готовили вкусно, ресторан имел хорошую репутацию.
Посмотрев в зал на столик у окна, давно занятый двумя мужчинами, молодой произнёс: "Послушай, может директора вызвать? Это невыносимо! Заказали на копейку, а сидят уже двенадцатый час. Место только занимают".
"Да, но кто их знает, кто такие, что-то всё пишут, пишут на салфетках. Слушай, ты подойди, вроде прибираешься, смахни крошки, забери салфетки. Посмотрим, что они там всё калякают" - посоветовал старший.
Молодой официант проделал всё, как учил старший и, вернувшись через несколько минут, сказал напарнику: "Салфетки не отдали, вцепились в них обеими руками. Наверное, что-то там важное! Фамилии какие-то называли, я запомнил только одну - Островский! Знаешь такого?"
"Знакомая... но не помню, кто. Ну, ты может, подойдёшь и так в лоб и спросишь, мол, будете заказывать? А если нет, то посидите, мол, в холле, там тоже можно рисовать на салфетках" - ответил старший и направился на кухню.
Молодой подавальщик подождал ещё минут десять и подошёл к странным посетителям: "Прошу вас освободить столик, вы ведь ничего не заказываете, а посидеть и поговорить можно в холле" - сказал он строго.
Мужчины одновременно вздохнули, встали, один из них, высокий, в сером костюме, положил деньги на стол, собрал все исписанные салфетки и запихнул их в карман пиджака. Они удалились.
Если бы молодой официант не попросил уйти странных посетителей, кто знает, чтобы ещё придумали эти двое, кроме Московского Художественного театра? Кто знает, на что ещё были способны Константин Станиславский и Владимир Немирович-Данченко?