Семён бодро шагал по тропинке, которая вела от железнодорожной станции через рощицу прямо к кладбищу. Сегодня неожиданно выдался свободный день посреди недели. Заказов в мастерской, где работал Семён, не было, и начальник Николай Иванович Краснов оставил молодого мастера Стасика. А Семёну так и сказал: "Иди, иди, отдохни, чего вдвоём зря сидеть. Если что, позвоним и придёшь". Семён был отличным мастером по изготовлению ключей, ремонту всяких замков, молний, зонтов и различной мелкой утвари: утюгов, электробритв. А в мастерской этой проработал больше тридцати лет. Начальников много сменилось, были разные. Краснов недавно работал, года два, но отношения с ним сложились хорошие. Был Краснов деловой, понимающий в своём деле человек.
Семён обрадовался неожиданно свалившемуся выходному и решил поехать к родителям на могилку. Тем более, что сегодня ночью они ему приснились. Будто плыли они на большом пароходе и стояли на палубе рядом, и махали руками ему, Семёну, который сидя в маленькой лодочке, торопливо грёб к пароходу, к ним. Скоро Пасха, народу будет на кладбище много. А он заранее навестит своих родных и приберётся там. Пасху же проведут с Марией на даче. Там тоже дел немало.
За спиной Семёна висел маленький рюкзачок, из которого торчал черенок небольшой лопаты, а в руке сумка с бархотками, которые вырастила Мария на подоконнике и велела посадить на могилке.
День стоял солнечный, и вообще апрель радовал хорошей тёплой погодой, быстрым таянием снега и уже появившимися почками на деревьях. Только - только показалась и первая изумрудная травка.
Семён быстро управился со всеми намеченными делами. Сначала сгрёб прошлогоднюю листву и уложил её в специально взятый для этих целей большой полиэтиленовый мешок.
Затем протёр мокрой тряпкой памятник с фотографиями отца и матери. Мария дала ему с собой бутылку с водой, что было очень кстати, так как вода здесь на кладбище включалась только по праздникам. И сегодня воды не было. Потом посадил бархотки в цветнике. И здесь он добрым словом вспомнил Марию, которая так аккуратно упаковала бархотки в коробку из-под обуви. Ни один цветок не сломался. Полил водой из бутылки землю и собрав весь мусор в мешок, выставил этот мешок на дорогу, по которой время от времени проезжал электрокар, и водитель собирал мусорные мешки. Перед обратной дорогой сел покурить. Пока курил, рассматривал фотографии родителей, вспоминал детство и юность. Мама с памятника смотрела на него ласково, и очень серьёзно смотрел отец. Фото были вполне хорошие. Потом Семён перевёл взгляд на соседнюю могилу. Там был новый свежий холмик. Да, когда он был в последний раз здесь, на кладбище, этого холмика не было. Кого-то недавно, видно, к своим захоронили. Наверху холмика лежал большой красивый венок.
Еловые ветки с большими красными розами ещё были свежие. Красная лента с надписью заинтересовала Семёна и он, закончив перекур, подошёл ближе, чтобы прочитать надпись.
Прочитав, обомлел. На ленте было написано: "Семёну Аркадьевичу от родных".
У Семёна сжалось сердце. Он прекрасно понимал, что это его тёзка, но почему-то очень испугался. Такое сочетание очень, очень редко, это не то, что, к примеру, Иван Иванович или Пётр Петрович. У него непростое сочетание имени и отчества, и вдруг такое. Стало неприятно, неуютно, как будто это он там лежит, будто его захоронили недавно и рядом с родителями. Ему показалось, что это знак какой-то, знак свыше, от Бога. Он вдруг подумал, что этот знак говорит о том, что скоро он умрёт. Сердце сжалось ещё сильнее. Стало холодно, хотя вовсю светило весеннее солнце, и лучи отражались во всех лужицах.
Домой он пришёл совершенно разбитый, всю дорогу не покидали мысли, что сейчас может где-нибудь на голову ему свалиться кирпич или переедет трамвай... да, мало ли, что может стрястись. Вдруг обнаружится болезнь какая-нибудь неизлечимая, к примеру.
Мария стала его расспрашивать, как там, на кладбище. "Всё, как обычно, что там может измениться, тихо, мирно и птички щебечут!" - пробовал он пошутить.
"Ну, иди, пообедай, а я бельё доглажу. Всё на столе". Семён сел за стол и крикнул: "Может, по рюмочке... за моих родителей... А?"
"Давай!" - понимающе ответила Мария и принесла откуда-то извлечённую бутылку водки.
"Где ты их прячешь?" - пробовал улыбнуться Семён, но у него это плохо получилось.
Выпив и закусив, Семён сказал: "Ты меня похорони к родителям. Это тебе мой наказ".
"Ладно, но может, я раньше помру? " - жена улыбнулась.
"Нет, я раньше, мне знак был с неба" - он посмотрел на потолок и ловко вылил в рот вторую рюмку.
"Ну, ладно, хватит. Иди, отдохни, полежи, устал ведь. Это всегда так, съездишь на кладбище, а потом плохие мысли о смерти начинают донимать",- жена убрала со стола и пошла в комнату гладить бельё.
Семён прилёг и незаметно уснул.
Мария догладила бельё и не стала будить мужа, а пошла в магазин. По дороге встретила знакомую, разболталась с ней, а когда пришла домой, обнаружила, что Семён ещё спит. Это было странно, он никогда днём не спал, а если и задремлет когда, так на 5-10 минут. Она подошла к дивану, потрогала лоб. Нет, не горячий. Семён дышал тихо, почти не слышно. Почувствовав прикосновение ладони жены, он, не открывая глаз, тихо сказал:
"Знак, Мария, знак".
"Ну, поспи, поспи!" - Мария занялась вновь домашними делами.
Семён умер к вечеру на том же диване, не просыпаясь.
Мария так и не узнала, о каком таком знаке всё время упоминал муж.