Однако приставить того к полезному делу оказалось непросто.
Бойцом парень не уродился - если какая сила и имелась в этих длинных худых руках - то лишь за счёт упрямства и скверного характера. Злился он по малейшему поводу - и тогда берегов не видел. Впрочем, видел он в целом неважно. В общем, так себе подарок для будущей армии.
Но иногда посреди тренировки Реус мог удивить. В череде беспомощных и хаотичных движений вдруг возникала комбинация действий совсем другого порядка. Парень словно припоминал где-то увиденное или прочитанное. Вот только мозг его знал о боевых искусствах явно больше, чем тело - поэтому общая картина оставалась печальной.
Сет даже спросил, что за трактаты по фехтованию тот изучал - однако, как и следовало ожидать, имена авторов еретику ни о чём не сказали. Любитель древностей и тут опирался на давно забытые тексты.
Для работы по хозяйству новенький тоже не годился. Скоро выяснилось, что неряшливый и дикий вид тот имел не только лишь по причине долгой дороги и трудных скитаний - он просто не замечал беспорядка там, где любой другой просто не смог бы остаться равнодушным. Свинством своим Реус выделялся даже на фоне всей остальной достаточно пёстрой публики. Да трудиться с кем-то сообща был совершенно неприспособлен. Остальных моментально доводила до белого каления его небрежность и криворукость - а тот раздражался в ответ.
- Что за беда, - насмешничал Рэнди, - пусть грамотей пишет летопись славных деяний. Когда-нибудь наш поход войдёт в историю, - и будет весьма дальновидно на этот случай иметь своего историка.
Притом понимал прекрасно, что никто из бойцов не оценит идею держать при себе дармоеда. Слишком большой роскошью была бы подобная прихоть в их ситуации. Народу всё прибавлялось - а доходы от ставок не слишком росли, тогда как любую маломальскую армию надо не только кормить, но и вооружать. Да и одеть, как положено, новобранцев - тоже не помешает. Добрая часть поступивших в учение к Рэнди содержала себя сама - но и голытьбы более чем хватало.
- Ещё немного, - рассуждал горбун, - мы высосем из Оренхелады всё отребье. И это славно. Полнолуние на подходе. Одна беда - армия отребья не слишком-то пока похожа на армию. А на что мы похожи? На банду, вестимо. То-то соседи по Ярмарке нехорошо косятся. Так может, не зря косятся? Может, стоит им предложить защиту от беспорядков и неприятностей?
- Каких беспорядков? - удивился Сет, - до сих пор все держались вполне пристойно.
- Вот именно! Тут мы не доработали. Надо собрать команду. Кто там на рожу самый свирепый? Из рыбаков оба брата вполне годятся - Боров и Мосол. Да и люди надёжные, разве что слишком правильные. Лишь бы не заартачились.
Рэнди взирал со скамейки балкона на бойцов, разминавшихся на ристалище.
В последние дни ему удалось привести множество разношерстного народа к некоторому порядку - разбить на отряды по десять человек, каждый со своим командиром, который и отвечал за военную подготовку. Но теперь у него на уме было что-то иное.
Сет поверить не мог - неужели в товарище проснулся пират? То самое тёмное прошлое, секрет которого он тщательно оберегал?
- Ты собираешься грабить Оренхеладу? - уточнил еретик.
- Прочитаешь мне проповедь?
- Сверяю курс. Мы по-прежнему заодно?
- Ты же принял меня на службу, забыл? Ты вроде как царь, а я при тебе - полководец. И я обещал тебе сильную армию. Слушай, монах, ты глубоко не вникай. Я своё дело знаю.
Горбун говорил словно посмеиваясь, но впервые в его словах Сету почудилась угроза. Не в его адрес, не в этот раз. Однако то, как он сказал про царя, Сету совсем не понравилось. Может, брякнул случайно. А может, знает гораздо больше, чем старается показать. И опасен гораздо больше.
Сет выдержал взгляд наглых голубых глаз.
- Ну, не грабить, - почти с сожалением произнёс горбун, - но шороху наведём. Сначала слегка напугаем, потом обещаем защиту. Сами всё отдадут, что попросим. Смотри на это, как на налог. А как, ты думаешь, снаряжается победоносное войско? Нам же идти в поход. Без обоза - гиблое дело. Кстати, вот тебе и занятие для студента. Назначь-ка его начальником обоза. Чувствую, выйдет толк.
***
Сет и вправду решил не вникать.
Методов Рэнди он одобрить не мог - но результаты поистине впечатляли.
И с Реусом тот угадал, парень жадно взялся за дело. Блестел разбитыми очками над толстыми тетрадями, расчерченными на колонки, устраивал совещания с горбуном, ругался с Сомёнком и Меей, приставленными к нему для подмоги.
Так в лагере появились повозки с упряжными лошадьми, с десяток живых кур и пара козлят. Множились тюки с припасами, корзины со стрелами и виды добытого всеми правдами и неправдами оружия. После того, как город покинул князь со своими людьми, годного боевого оружия в продаже осталось немного. Но Реус скупил все крестьянские косы, и велел кузнецам закрепить их полотна на длинных древках продольно, наподобие копий. Потом отрядил рыбаков наведаться в порт - и собрать там все возможные гарпуны и багры - для точно такого же усовершенствования. Обул и одел всех голодранцев - причём в многослойные стёганые куртки, у особо везучих ещё и усиленные металлом. И в вылазках, которые устраивал Рэнди, участвовал тоже - убеждать людей расставаться с деньгами у него выходило на редкость доходчиво, с цитатами из священных текстов и прочими цветами красноречия.
Вот из одного такого рейда он и привёл в лагерь женщину по имени Лина.
Горбун разводил руками - точнее, одной из двух рук - и возмущался картинно:
- С паперти, можно сказать, подобрал. Ладно бы шлюху привёл, а то - златошвейку. В нашей-то богадельне всем местечко найдётся, но это - просто какой-то позор. Вот что мы с ней будем делать?
В тот раз Сет впервые увидел самонадеянного щенка изрядно смущённым.
- Я был страшно груб поначалу, - оправдывался он, - в том ряду беднота продаёт прямо с рук какие-то личные вещи. У беженцев попадается интересное, редкости всякие, - потому и смотрю. Но тут в глаза мне бросился плат, который я преотлично помнил - в храме лорийского университета он покрывал надгробие основателя - святого Федрода. Учёный человек, полторы сотни лет назад он собрал уцелевшие со времён Затворения свитки и кодексы - и основал библиотеку, давшую начало возрождённой премудрости. В общем, могилу я навещал - и чтил, как отца. И надпись на вышивке знал наизусть - что там, ведь я и перевёл её с одного из восточных наречий древнего языка. Мне за эту работу степень наставника дали.
И вот вижу шитое золотом и серебром покрывало в руках мародёров. А что я мог подумать? Лорию я оплакал, но видеть святыни у псов - невыносимо. Короче, я не сдержался. Выдернул тётку из ряда. Кажется, даже ударил - прежде чем догадался послушать. Откуда мне было знать, что основу плата поела моль, и начальник хозяйственной части заказал сделать копию мастерицам из соседнего монастыря? Убегая из города, они унесли с собой почти готовый заказ - свою единственную драгоценность. И продавали не от хорошей жизни, на грани голодной смерти.
- Ты сказал, мастерицам, - поинтересовался Сет, - значит, она не одна?
- Верно, - совсем растерялся Реус, - я вернул женщинам покрывало и дал им денег из тех, что были с собой. Прошу извинить, признаю, что свалял дурака.
- Не то слово, - встрял Рэнди.
- А эту зачем привёл?
- А просто ему, как Сомёнку, нравятся бабы постарше, - не унимался горбун.
Реус сник. Сет понимал, что признать себя дураком для подобного человека и без того означало высшую степень раскаяния и самоуничижения. Не стоит его добивать. Кроме того, женщина рядом с ним стояла и вовсе ни жива ни мертва - в лице, что виднелось под толстым серым платком, не было ни кровинки.
- Ну, я виноват, - выдавил из себя юнец, - собирался взять под защиту, загладить обиду. Сам ведь оттуда, такой же беглец. Кроме того, она будет полезной - если не залатаем прореху в холщовом пологе над тренировочным полем, скоро его разорвёт в лоскуты. Ты ведь не дашь мне бойцов, чтоб сидели с иголкой, - обратился он к горбуну, - а мне и в обозе толковый работник всегда пригодится.
- Ладно - принял решение Сет, - веди и корми. Может, и Мее будет теперь не так одиноко посреди разбойничьего гнезда.
Рэнди аж поперхнулся от возмущения, когда собирался что-то сказать в ответ. Однако, откашлявшись, рассудил:
- Ну, пусть. Полнолуние на носу. После идём на север. Отчебучить чего-то похлеще парень уже не успеет. А так - чем бы дитё не тешилось.
Надо сказать, Рэнди не угадал.
Именно в полнолуние Реус выдал такое, что заставил оторопеть всех обитателей лагеря.
И в первую очередь - самого полководца.
***
Всего ничего успел прослужить залатанный холщовый навес над тренировочной площадкой.
В первый же день полнолуния Рэнди распорядился, чтобы полог сняли и порезали на тенты для обозных телег.
Рыбаки принесли из лесочка охапки ивовых жердей и молодых осиновых стволиков. Сомёнок взялся кипятить в котле воду, чтобы легче гнулось на пару разогретое дерево.
Вокруг телег с установленными дугами для крыш ходили Мея и Лина, прикидывая, как ловчее раскроить холст. Женщины быстро поладили - дикарка прилежно училась швейным премудростям и даже о чём-то шепталась с новой подругой.
- Кажется, - Рэнди остановился понаблюдать за их слаженной работой, - я скоро буду скучать по тем временам, когда всё обожание прелестного создания безраздельно принадлежало мне одному.
- Для неё ведь так лучше, - заметил Сет, - да и Реус был прав, женские руки нам пригодятся.
- Ерунда, рыбаки шьют не хуже, - отмахнулся Рэнди, - штопают ведь паруса. Другое дело, теперь они не рыбаки - моя личная гвардия. Или наша? Слушай, тут есть проблема. Ладно я, я прекрасно помню, чем обязан и ради чего служу. Надо сказать, резоны твоих поступков гораздо безумней моих - а это бывает нечасто. В общем, я оценил и признал превосходство, руководи. Но как объяснить остальным? Видишь ли, армии надо точно знать, кто тут главный. И чтобы к статусу не возникало вопросов. В общем, нам нужен флаг.
А ведь горбун был прав.
Сет снова подивился живости его ума и красоте захода на новый виток рассуждений о том, как бы назначить кого-то царём.
Рэнди смотрел на него снизу вверх, но как равный - свой парень, проверенный боевой товарищ. В честь знаменательного дня он побрился, волосы расплёл и подрезал, и даже помыл - они оказались цвета жухлой соломы, и падали на плечи рваными прядями. Поверх стёганой куртки - проклёпанный кожаный камзол и пояс с новыми ножнами. Он даже повязку для увечной руки сменил на чёрный кожух с нашитыми железными бляшками, который парой ремней пристёгивался к плечу.
Сет перевёл взгляд с добротных сапог горбуна на свои башмаки, в которых он пришёл из Дома Огня - должно быть, ему самому тоже придётся подумать о подходящей экипировке. Привычка жить и драться налегке не совсем подходит для настоящей войны. И надо ведь только спросить у Реуса, тот сразу же подберёт что-нибудь подходящее. Вместо этого он сказал:
- Разве разбойникам нужен флаг?
Рэнди прищурился и ухмыльнулся.
- Ты это брось. Дело прошлое. Всё, забыли - идём умирать за идею. О чём я тебе и толкую: людям нужна идея. Сам-то каков? У тебя есть причина весомей, чем богатство и слава - и защита родной земли. Дай им причину. Соври, если надо. Как, ты думал, можно собрать победоносное войско?
- Я не могу соврать, - почти с сожалением произнёс еретик.
- И не придётся, дубина ты прямолинейная. Стоит только сказать, что ты - Рдяный Царь и Истинный Император - как это сразу же станет правдой. Главное, чтобы поверили. Они готовы поверить, я уж постарался. Одно твоё слово - они все твои. Так это работает, спроси любого историка. Самое время, престол уже пошатнулся. Тёзка нашего Реуса прямо сейчас испускает дух.
- Откуда ты знаешь?
Откуда вообще Рэнди мог знать такие вещи? Спору нет, он удачлив - а значит, смел и догадлив. Говорит и действует наобум, напролом? Что ж, смелость города берёт. А с такой-то дерзостью можно замахнуться на царство.
- У меня чутьё. В море без этого дела никак. Да и Церкви никто там не сдаст, как колдуна. И ты тоже не сдашь, даром что монах. И ещё мы друзья. Сделай, как я прошу. Увидишь - всё будет, как надо.
- Я должен подумать.
- Ну, думай, - разочарованно произнёс горбун и отправился восвояси.
***
Отправился Рэнди прямиком на ристалище, рядом с которым уже собралась немаленькая толпа зевак, привлечённая переменами и суетой.
Навес убрали, красные флажки упали на промёрзшую землю. Рэнди подобрал один из них и задумчиво вертел в руке.
- Что ж, - сказал он негромко, - и толпа тоже умерила гул, боясь пропустить хоть слово, - вот и срок подошёл. Надо сказать, мы немало успели. И лично я, господа - сделал, что обещал. Показал вам, провинциалам, как фехтуют столичные мастера. Подготовил отборное войско. Одно печалит - я пока не встретил того, кому его приготовил. Но всё впереди, полагаю. Надеюсь, осталось недолго. Знаете, кто одолеет варваров? Не силы Империи, нет. Не местные ополчения. Спросите церковников - у них всё записано. Но эту правду простому народу слыхать не положено. Неудобная это правда, недобрая. Ежели кого возвели авансом в чин воплощённого зла - в жизни потом не отмыться.
Только вести с востока - добры ли?
Много ль нынче невест нашли своих женихов? Говорят, столь провальной Ярмарки не было отродясь. Что за люди толпятся на всех дорогах в благословенную Оренхеладу? Тянутся, тянутся в город голодные рты. Пока богатеют торговцы, меняют хлеб на серьги и книги. Но кончатся серьги - за хлеб начнут убивать. И это - только начало.
По-вашему, это добро?
Нет добра в поражении, нет и во лжи.
Правда в том, что поистине добр только тот, кто даст вам победу.
Так говорю вам - грядёт Рдяный Царь, Истинный Император - и одолеет врагов.
Голос Рэнди звучал с необыкновенной силой и убедительностью.
По одному он снимал с верёвки флажки, и бросал их в толпу.
Зачарованные, люди ловили красные лоскутки и прятали их на груди.
- Запомните сами и расскажите другим - грядёт Рдяный Царь. Так говорю вам я, однорукий мастер, - а я ни разу ещё не ошибся.
- Разве он - не враг? Разве не тот, кто вместе со Змеем должен открыть адские врата? - вставил слово рыбак, прозванный Помелом не только лишь за беспорядочную копну жёстких седых волос на голове.
- Это другой, - горбун стремительно повернулся к рыбаку, но вещать продолжал в расчёте на всю толпу, на весь белый свет, - будет и самозванец - но нам предстоит отыскать настоящего. Говорю вам, есть Истинный Император - и ад не одолеет его.
- Что же теперь на троне, не настоящий?
Горбун поднял вверх указательный палец:
- Заметьте, не я это вам сказал. Своим умом дошли. Но и сказанному должно верить. Кто не верит словам - разуйте глаза. Сколько здесь молодых и здоровых мужчин? Опытных сильных бойцов? Каждому я бросил вызов. Вон он горит на столбе, жёлтый кружочек, награда герою. Завтра последний срок висеть ему приколоченным - а я так и стою перед вами, непобеждённый. Спору нет, я великий мастер - однако в придачу к тому мастерству идут ещё горб, хромота и проказа, - на этих словах собравшаяся толпа слегка качнулась назад, - но что-то не видно смелых использовать эту фору. Наверное, чуют, за кем тут сила. А кто силён, тот и прав, это каждый знает.
Сет, сложив руки на груди, наблюдал за спектаклем.
Со всех сторон к ристалищу подтягивался народ.
Скоро рядом остановилась Мея. Она привела с собой за руку робкую закутанную в покрывало Лину, - и вдруг стало заметно, до чего свободно и уверенно держится в последнее время сама дикарка. Сейчас на ней были штаны и безрукавка из овчины поверх суконной туники - и странно глядело широкоглазое тёмное лицо из-под кудрявого меха новой светлой шапки.
Рэнди, между тем, продолжал:
- Раз уж зашёл разговор - спрошу в последний раз - есть кто желающий выйти на поединок? Или без церемоний заберу монету себе. Нравится мне этот золотой, ничего не могу поделать. Всё утешение - если не выпало радости сразиться с достойным противником. Где там Сомёнок, пусть несёт тесак и разыщет клещи. Нечего тут ждать до завтра.
Перед носом у Сета началась какая-то беготня, на время закрывшая весь обзор. А когда суета улеглась, он вдруг увидел на поле тёмную худую фигуру, и ломкий голос начальника обоза громко произнёс:
- Погоди, командир, не спеши. Я хочу испытать удачу.