Ну, вот я и в царской слободе. Точнее, "на Дехтярёве огороде".  Слева - Арбат, справа - переулки: Скатерный, Хлебный, Столовый. Живали когда-то здесь царёвы повара, оттого и главная улица - Поварская.
Каждое утро включаю компьютер, завариваю в кружке чай и смотрю в окно. За окном три интересных объекта. Первый - это очередь в норвежское посольство. Такая же упорядоченная, как скандинавский характер. Двадцать-тридцать россиян, страждущих попасть на родину Хейердала, к обеду рассасываются, оставляя у двери одинокого стражника. Второй - жилой новоарбатский коробок в двадцать этажей. Третий - церковь преподобного Симеона Столпника. Еще недавно купола и крыши церкви были лазурными, а теперь их выкрасили в тёмно-зелёный цвет. По-моему, стало хуже. Зато колокола прежние, и по праздникам с колокольни разлетается звон, с рожденья привычный русскому уху.
Существуют разные версии относительно причин постройки церкви, но мне ближе всех следующая. Царь Борис Годунов венчался на царство 1 сентября 1598 года (по старому стилю). Дата совпала с праздником св. Симеона Столпника, после чего Годунов распорядился строить по Москве храмы в честь преподобного. Могло быть и по-другому: первую деревянную церковь (конечно, ту, о которой идёт речь) возвели ко дню венчания. Так или иначе, в известном нам виде храм стоит с 1679 года благодаря заботам царя Фёдора Алексеевича.
Архитектура церкви затейлива. Тут тебе и главный храм под пятиглавием, и трапезная, и шатровая колокольня, и приделы с апсидами. Всё в одном, и смотрится весело. Недаром стиль определяют, как московское (нарышкинское) барокко, т.е. воплощение симметрии, равновесия и ажурной легкости декора.
Славна церковь прихожанами. Долгое время считалось, что "у Симеона" венчались граф Шереметьев и крепостная актриса Жемчугова. Семейное предание указывает, что 6 ноября 1801 года таинство брака Николая Петровича с Парашей свершилось в церкви Симеона Столпника на Поварской. Однако, недавно нашлась запись в церковной книге храма Николы Чудотворца, стоящей когда-то на Сапожковской площади близ Троицких ворот Кремля. Согласно записи нарушители общественной морали обвенчались именно там.
А вот Николай Васильевич Гоголь уж точно не раз хаживал "к Симеону", когда жил в нижних этажах дома Александра Петровича Толстого на Никитском бульваре. И последнее причастие 18 февраля 1852 года писатель принял от священника "симеоновской" церкви (предположительно от отца Иоанна Никольского). Воистину верующим был человек, если последними его словами были "Как сладко умирать!".
Советская власть закрыла храм в 1940 году. В "оттепель" его передали Всероссийскому обществу охраны природы и вновь возвратили верующим в 1992 году.
Стоит он на островке, окруженном тремя улицами: Большой Молчановкой, Поварской и Новым Арбатом. По Новому Арбату с утра до ночи течет автомобильная река, которую раз-два в сутки расчищают для проезда г-на Путина. Интересно смотреть, как по пустому проспекту на большой скорости летит кавалькада черных джипов...
А что же преподобный Симеон?
***
"Святой Симеон Столпник - это Гагарин третьего столетия".
Милан Кундера
Судя по всему, он был вполне земным созданием. Родился в Сисане (Сирия) в 356 году от христиан Сусотиона и Марфы. Подростком пас скот отца, по воскресеньям ходил в церковь, в общем, на первый взгляд был обыкновенным крестьянским мальчиком. Однако, Антоний, ученик и летописец Симеона, отмечает, что однажды Симеон потребовал от ученого старца объяснений по поводу "воздержания души".  Было сказано, что это спасение души, указующее путь к свету и вводящее в царство небесное. Вдохновленный Симеон ушел в пуспыню, где целую неделю не ел, не пил, а только плакал и Богу молился. Затем он постучался в соседний монастырь, где стал послушником и начал свой путь всемирно известного аскета.
"Подвиги" Симеона на пути к Богу поражают воображение. Начал он с малопонятного предприятия: выдрал колодезную верёвку и крепко намотал её на голое тело. Со временем веревка натёрла, под кожу попала инфекция, и тело покрылось язвами и струпьями. Дело усугубило хроническое голодание (Симеон ел один раз в неделю), будущего святого начали есть черви, которые отпугивали окружающих, а из-за отвратительного запаха никто не мог к нему приблизиться. Монастырская братия терпела-терпела, да и попросила архимандрита разобраться. Тот, когда увидел Симеона и его обитель, кишащую паразитами, чуть не упал и повелел вылечить отрока (Симеону не исполнилось и восемнадцати). По-видимому, если бы не экстренная врачебная помощь, подвижничество Симеона на этом этапе и закончилось, тем более, что он сам искал и просил смерти.
По выздоровлении Симеону указали на дверь, видимо, опасаясь новых выходок. Симеон вышел из ворот и направился в местечко, известное множеством ядовитых обитателей. Там он наткнулся на высохший колодец, перекрестился и прыгнул в него, явно желая расстаться с жизнью. И получилось бы, если не сон, якобы приснившийся архимандриту, в котором ему было объяснено, КАКОГО человека он удалил из обители. На седьмой день разлуки братия бросилась искать Симеона, нашла и насильно вернула в монастырь, где архимандрит попросил у отрока прощения.
И всё же через три года Симеон окончательно уходит. В пустыне возле Геласиса складывает из камней небольшое подножие и стоит на нём непрерывно четыре года, питаясь лишь чечевицей и водой. После возводит столп в четыре локтя и стоит на нём семь лет. Прихожане сооружают вокруг столпа две каменные оградки, а сам столп поднимают на тридцать локтей, удлинив его впоследствии до сорока...
Блаженный простоял на различных столпах сорок семь лет, прочитав неисчислимое количество молитв и  совершив множество чудес: слепые прозревали, хромые начинали ходить, бесплодные зачинали и т.д. Слава о преподобном разнеслась по всему миру, его совета и благословения искали люди всех сословий, включая царей. Было несколько попыток убрать святого со столпа, но, пресекаемая божественной рукой, ни одна не удалась.
Не совсем ясно, имел ли Столпник возможность присесть на столпе. Вроде площадка, устроенная на верхушке, была столь мала, что на ней можно было только стоять. Однако, Антоний пишет, что блаженный скончался в пятницу, а обнаружил он это в воскресенье, забравшись на столп. Трудно представить себе мёртвого (даже святого), стоящего на столпе.
Чудеса продолжились и после сметри Симеона. Например, столп с телом несколько раз тряхнуло, а с неба донеслось "Аминь, аминь, аминь". Считается, что святой Симеон скончался первого сентября 459 года, прожив, таким образом, 103 года. Останки его погребены в Антиохии, в храме, воздвигнутом в его честь.
***
К моменту монашества Симеона христианская церковь уже была на легальном положении, хотя и противоречила "официальной" языческой вере метрополии. Неустроенные отношения между государством и религиями рождали всевозможные религиозные ответвления. Одним из них было "пустынножительство", основателем которого можно считать Антония Великого, реализовавшего в жизни евангельскую заповедь нищеты. Аскеты личным примером показывали, что евангельские заповеди не пустой звук, а могут быть воплощены на деле. С другой стороны, аскеты получали преимущество перед другими людьми: аскет мог не бояться, что кто-то может быть более жестоким по отношению к его телу, чем он сам.
Кроме того, сирийское монашество часто сопровождалось особым мистическим самоуглублением и выдвигало из своих рядов аскетов, балансировавших на грани жизни и смерти, и, видимо, получавших удовольствие от иллюзии одновременного пребывания как бы в двух мирах.
Интересное объяснение аскетизма приводит Милан Кундера в своём "Вальсе на прощание", сводя его к жажде всеобщего восхищения. Он сравнивает аскетов с рекордсменами, истязающими своё тело ежедневными тренировками ради блаженной минуты победы и последующего мирского обожания.
Кто теперь скажет, что подвигло восемнадцатилетнего юношу на отречение от плоти - вела ли его рука Бога, было ли это честолюбие или психическая неуравновешенность. Важно, что он любил людей, помогал им и остался в их памяти божьим человеком, святым...
***
Сейчас, в начале третьего тысячелетия, мимо храма проносятся черные лимузины с голубыми мигалками. Своим утробным хрюком они распугивают машины обывателей и заставляют вздрагивать прохожих. Суетно всё это смотрится. Впрочем, а когда её не было, суеты-то?..