Меня зовут Тодд Леврам. Я - очевидец события, произошедшего в Акиреме. О нём я и собираюсь поведать всему остальному миру, хотя на родине об этом знают немногие. Точнее, только посвящённые. Причём, в отличие от случайных свидетелей, коих не было на месте, я имел доступ к некоторым секретным документам, уничтоженным вскоре после происшествия. Поэтому, если рассуждать логически, мне нечего терять. Я хочу рассказать правду о том, что видел 17 июня.
Тёплое июньское утро. Второй месяц я работаю в главном штабе в Адероле, городе, населённом десятью миллионами жителей. Из расположенного на пятьдесят восьмом этаже офиса передавались указания особой важности.
В половине одиннадцатого я составлял смету для нового государственного проекта по строительству моста: подводил последние итоги, и работа шла к завершению. Итак. Я был у себя, когда в половине одиннадцатого в кабинет вошла Патриция Онатон.
- Тодд, Бюро получило сообщение: в Отмонке добились успеха! - заявила она с порога.
Я знал о давней мечте Правительства, поэтому сразу понял, о чем идет речь. Патриция имела в виду машину времени, при помощи которой "верхушка" намеревалась править миром.
- Отличная новость - ответил я. - Кто-нибудь выехал на место?
- Пока нет. Собираем делегацию.
- Ты поедешь?
- Разумеется! - изумлёно посмотрела на меня Патриция, - Сам понимаешь, без политического аналитика никуда!
- Рад за тебя.
Я пытался было вернуться к проекту, но всякий раз отвлекался: Патриция пристально глядела на меня. Наконец я не выдержал:
- Что?
- Ты тоже с нами. Отправляемся через полчаса.
- Ты серьёзно? - Я не мог сдержать удивление. - Что мне там делать?
- Ну как же, и архитекторы пригодятся. - Сказала она, покидая кабинет.
Деваться было некуда, да и к тому же я не знал, на что иду.
"Отлично. В одиннадцать двадцать буду на аэродроме".
Патриция ушла, по привычке оставив дверь открытой. Я встал и закрыл дверь. Набрал номер жены, но на другом конце не брали трубку. Включился автоответчик. Помню, сказал ей, что уезжаю в срочную командировку и вернусь "Бог знает, когда", просил не переживать и, если кто-нибудь спросит, отвечать, что уехал в Гаагу по делам фирмы.
Положил трубку, подошёл к стеклянной стене и минуты две смотрел на распластанный внизу город. Колонны автомобилей тянулись по проспектам центра, люди - маленькие точки на фоне небоскрёбов и дорожного асфальта. Чуть выше нависал вечносерой пеленой смог. "Обычная картина для обычного мегаполиса" - вздохнул я и вышел в коридор.
На крыше собралось пятнадцать человек - членов делегации: Патриция Онатон, Мария Дравог, Вастуг Эфрем, я и другие сотрудники. Мы расселись в три стоящие неподалёку вертолёта и отправились в Отмонк.
Погода стояла солнечная, видимость отличная, - об этом Метеоцентр сообщил ещё до полёта. Всю дорогу я слушал разговоры коллег о предстоящих испытаниях, о неминуемом успехе проекта, а также возможном господстве в сфере, доселе неведомой ни одной другой стране.
- Патриция, как вы думаете, кому поручат первое задание? - интересовалась Мария.
- Не знаю, - улыбнулась Патриция Онатон, - у нас много замечательных сотрудников, настоящих профессионалов. Так что, выбор будет непростым.
- Совершенно с вами согласна! - подхватила Мария, - а что думаете вы, мистер Леврам?
- Думаю, сначала нужно посмотреть на это открытие, а потом уже решать, - поделился я.
- Логично. - Одобрила мисс Дравог.
В дальнейшей беседе я не участвовал. В голове хаотично кружились разные мысли. Я смотрел в иллюминатор, не обращая внимания на коллег.
Через полчаса, в двенадцать ноль-ноль мы прибыли в Отмонк. Пилоты посадили вертолёты на широкой асфальтированной площадке, где нас уже ждали пять автомобилей и руководитель проекта "Отмонк" Фоско Нильс, светившийся представительской улыбкой. То был явно его день. День, когда многое решилось.
На черных лимузинах мы пересекли площадку и подъехали к бункеру. Охранники открыли ворота, и тройка автомобилей погрузилась во мрак подземного гаража. Помимо лимузинов и джипов в помещении, напоминавшем склад, размещались восемь вертолётов и самолёт. Пассажирские, не предназначенные для военного использования.
Три лимузина припарковались в глубине гаража и шестнадцать человек во главе с Фоско Нильсом отправились в самое сердце Отмонка.
Нас провели по широким коридорам бункера. Поворачивая то направо, то налево, мы, наконец, вышли в просторное и хорошо освещённое помещение - конференц-зал. Руководитель давал распоряжения о пропуске, называя фамилии и личные номера прибывших. Очередь дошла и до меня: огласили сначала фамилию, затем шестизначный номер. Я ступил на невысокую круглую платформу и закрыл глаза. Пара секунд и я вернулся к остальным членам группы. Стандартная процедура проверки, по окончании которой перед гостями открылись двери тридцатиместного лифта. Мы спустились вниз на тринадцать этажей и вошли в лабораторию.
В комнате площадью сто сорок квадратных метров разместилась главная физическая лаборатория Отмонка. Повсюду суетились учёные и служащие этого заведения. В самом центре собралось, по меньшей мере, человек тридцать. Я приблизился к ним и увидел на полу круглую платформу диаметром три метра и высотой сорок сантиметров. Ничего, кроме платформы на полу не оказалось.
Голос справа:
- Это и есть ваше открытие, мистер Нильс?
Я повернулся и увидел Марию Дравог. Та в замешательстве расспрашивала руководителя проекта.
- Да, мэм. - Деловито ответил Фоско Нильс и обратился ко всем присутствующим:
- Дамы и господа! Сегодня вы станете свидетелями великого события, способного перевернуть историю в буквальном смысле слова. От того, насколько успешными окажутся испытания новой технологии, зависит дальнейшая судьба Акиремы и всего человечества. Прошу сотрудников лаборатории запустить установку! - сказал он с некоторой долей волнения, и на лице его засияла довольная улыбка.
К площадке подошло три человека (раньше я с ними не встречался): один, в очках вплотную приблизился к платформе; другой с похожим на пульт устройством встал неподалёку; третий попросил присутствующих отойти на пять метров назад и, когда все повиновались, начал свой комментарий. Когда же он приступил к разъяснению принципов устройства, кто-то шёпотом сказал:
- О структуре, конечно, ни слова...
Я повернулся и узнал в стоящем по соседству Кемпетта. Этот, уже далеко не молодой человек работал заместителем начальника по делам особой важности, и ему, как никому другому, была знакома атмосфера, царившая в Отмонке. Он слегка, так что на это никто не обратил внимания, хмыкнул и принялся с интересом разглядывать аппаратуру. Какое-то время мне было забавно за ним наблюдать, но потом я присоединился к остальным и стал просто молча слушать рассказ комментатора. Кемпетт был прав - в нём действительно не упоминалось о структуре.
Когда теоретическая часть осталась позади, люди, окружившие платформу, заметно оживились, - настало время эксперимента...
Человек в волнонепроницаемом костюме, до этого находящийся перед круглой платформой, ступил на её гладкую поверхность. Остановился в центре и кивнул своему коллеге с пультом. Тогда второй произвёл похожие на массаж движения по плоскости пластины. Платформа засветилась ярко-лиловым, спустя пять секунд - светло-голубым. Наступила тишина. Изумлённые зрители жадно всматривались в платформу и находившегося на ней человека. Все ждали чего-то сверхневероятного, хотя за годы службы в секретных органах привыкли к неожиданным и удивительным открытиям. Я тоже был заворожён и ловил каждое изменение цвета, формы платформы, старался уловить мельчайшие детали эксперимента.
Платформа засверкала ещё интенсивней, и смотреть на неё становилось тяжело. Кто-то из присутствующих надел солнцезащитные очки. Тем же, у кого их не оказалось, организаторы испытания предложили специальные, ничем принципиально не отличавшиеся от обычных. С ними следить за происходившим стало гораздо легче, и, несмотря на затемнение, уровень искажения у спец-очков был минимален.
Дальше происходило следующее. Вокруг светящейся платформы быстро возник шар (вроде силового поля) такого же цвета, как и его круглое основание. Платформа служила для шара некой подставкой и одновременно источником энергии. Находившийся внутри сферы человек слегка вздрогнул, его коллега поспешил нас успокоить, сказав:
- Всё в норме. Так и должно... по инструкции.
Но его слова прозвучали неуверенно.
Мы продолжали наблюдать за сферой. Вновь раздался голос помощника:
- Теперь наступает исторический момент! Мы заглянем в будущее мира! - учёный самоуверенно улыбнулся и с молчаливого согласия руководителя, приложил ладонь к пластине. Минута... Две... Интрига нарастала. Когда? Когда мы увидим будущее?!
Вдруг, вместо обещанной картины действительности, которая должна окружить стоящего на платформе человека, перед нами предстала абсолютно чёрная сфера. Точнее, она по мановению ока погрузилась во тьму. Человек в волнонепроницаемом костюме исчез, растворился в этой непроглядной мгле. Словно его и не было вовсе! Некоторое время молчали все, даже лаборанты. Настолько были потрясены.
Когда оцепенение, охватившее сотрудников, отступило, Фоско Нильс дал приказ "обратить запущенный процесс". Все усилия учёных остановить необратимое явление, оказались тщетны, потому, что до сих пор они не имели дело с НЕИЗВЕСТНОСТЬЮ, заложником которой имел несчастье оказаться один из людей.
Честно говоря, я не понял всех тонкостей работы нового устройства, но одно было очевидно - на наших глазах человек ушёл в будущее. Безвозвратно. Это ещё полбеды! Он оказался в будущем, покрытом пеленой непроходимого мрака! Мы не знаем, с чем столкнулся и столкнётся наш коллега.
Я видел требовательный, вопрошающий взгляд Марии Дравог; ужас, застывший в глазах Патриции Онатон; растерянность Фоско Нильса и реакции других членов делегации и служащих лаборатории.
Я не мог забыть пережитое, вычеркнуть его из памяти. Впрочем, как и теперь.
- Что-то не так. Это правда! - заявила жена в ответ на мои аргументы "против". - Когда ты так молчишь, - явно что-то стряслось. Что именно?
Я долго не решался рассказать. Да и не имел права этого делать. Мы с супругой друг от друга ничего не утаиваем, поэтому после долгих уговоров согласился. Она внимательно выслушала мой рассказ, потом, тяжело вздохнув, произнесла:
- Я боюсь за тебя, Тодд... - она крепко обняла меня, - лучше бы тебя там не было...
Так, в объятии мы стояли в центре гостиной минут десять, пока не раздался звонок.
- Я открою... - сказала она полушёпотом.
В тот вечер к нам приходили друзья: Людерик и Марта. Они даже представить не могут, как помогли мне в те минуты! Весь вечер мы разговаривали о разных вещах, шутили, играли в покер, пили мартини. Я чувствовал, что прихожу в себя, вновь начинаю жить. Но, как это часто бывает, идиллия не продлилась долго: через неделю, когда истёк срок отпуска, я вынужден был вернуться на работу. К этому времени я принял окончательное решение - уволиться.
Просьбу об увольнении удовлетворили. А перед тем я поклялся хранить тайну случившегося в Отмонке 17 июня. Хотя никто мне не угрожал, по опыту я всё же знал, что нежелательных свидетелей стараются либо заткнуть навсегда, либо "убрать" - (там, где я работал) - дозволенный метод.
Эти строки пишет человек, документально не имеющий ничего общего с Тоддом Леврамом. Но даже сейчас, изменив внешность и под другим именем, я не могу быть полностью уверен в своей неприкосновенности.
В тот день, 17 июня рухнула иллюзия всемирного господства Акиремы: в одном она точно была бессильна - единолично править будущим всего человечества.