- Ну что, Петрович, без происшествий сегодня? - участковый Степан, остановился по ту сторону покосившейся ограды из толстых жердей, протянул руку. Вместе с рукопожатием в ладонь легла тугая самокрутка.
- И слава богу, - Петрович, уже почти пять лет как лесник на пенсии, протянул следом зажигалку.
Степан с удовольствием затянулся: самосад у деда был знатный. Такого табака из города не возили.
- Не браконьерят? Единорогов опять не ловят?
Они рассмеялись бородатой шутке. Большое Кошково - место тихое и непримечательное, хоть Медведицкая гряда рядом. Но вот кто-то года два назад сболтнул в сети, что видел в лесу единорога и дивный зверь едва не убил его, и понеслось. Понаехали в деревню охотников за чудесами, чуть весь лес не вытоптали, пока искали. Конечно, не нашли ничего, единороги - это вам не йети какой, а зверь сказочный.
- Я слежу, - бывший лесник затянулся такой же самокруткой. - У меня не забалуют, ты знаешь.
Участковый кивнул. За браконьеров и в самом деле можно было не волноваться. Ещё от своего предшественника Степан знал, что с Петровичем лучше дружить. А что дед продолжает считать себя лесником и гонять браконьеров - так всем проще. Главное - тихо в деревне и вокруг, а значит, и Степан может спать спокойно.
Поболтав для порядка с дедом ещё немного, участковый отправился к себе.
Лесник же стоял, дымя самокруткой. Крепкий и ароматный дым смешивался с поднимающимся с реки туманом. Дом стоял на окраине полузаброшенной деревни. Молодёжь и мужики, кто мог, давно уехали в город на заработки. В десятке домов оставались лишь старики, да те, кто сам сбежал из города на природу.
Петрович вздохнул. Из-за сизых макушек ельника, на том берегу, выплывала огромная луна. Жёлтая, как масло, которое он покупал у соседки, бабы Нюры. Ветер принёс запахи воды и нескошенного разнотравья. В вечерней тишине было слышно, как соседка загремела ветром, унося в избу вечерний надой.
Сумерки сгущались. Туман становился белой молочной рекой, подбирающейся по высокому разнотравью почти к самой ограде. Это хорошо. Очень хорошо. Созревшее стадо можно будет увести незаметно.
Убедившись, что все соседи закончили свои дела на улице и разбрелись по домам, Петрович тщательно затушил самокрутку. Никакого удовольствия от этой привычки он не получал, вреда, впрочем, тоже, зато сигарета сразу повышала уровень доверия окружающих и делала его своим. Как и покупка у соседей молока и масла, разговоры о всяком незначительном и внешность достаточно добродушного бородатого мужика лет пятидесяти. Впрочем, десять лет проживания в этой деревне тоже сыграли свою роль.
Лесник похромал к дому. Хромать на людях приходилось поневоле: его обычная подпрыгивающая походка выглядела бы странно.
Только в доме он мог позволить себе быть собой. Да и то не везде. Как он успел убедиться, даже в полупустой деревне люди умудрялись знать всё, что происходило у соседа. Такие проницательность и наблюдательность до сих пор оставались для лесника загадкой и требовали повышенного уровня маскировки.
Петрович поднялся по скрипучей лестнице на чердак и, вытянув из-за пазухи крестик на веревочке, приложил его к неказистой двери.
Ключ пискнул и иллюзия спала. Стальная дверь бесшумно отъехала в сторону, впуская лесника в чрево космического шлюпа. Петрович махнул рукой и дверь закрылась.
Вот теперь можно снять маскировку.
Высокое и тонкое бесполое существо опустилось в кресло. Любой почитатель фэнтези мог бы принять большеглазого пришельца за эльфа. Длинные светящиеся пальцы пробежались по пульту.
- Энрей на связи. Докладываю: операция "Унрог" завершена. Стадо выращено и готово к транспортировке.
- Принято. Ты с ними?
- Нет. Фениксы ещё не созрели. Передаю время и координаты забора стада...
- Сте-епа-а-ан! Степан!
Баба Нюра стучалась в окно и кричала как оглашённая. Участковый сверзился с постели и, с трудом продрав глаза, открыл створку.
- Чо случилось-то, баб Нюр?
- Видали мы их! - взволнованная бабка прижимала руки к груди. - От те крест, своими глазами видала! И дед мой видал! И Васька видал! И...
- Кого - их?! - остановил этот поток недовольный Степан, встревожено прокручивая в голове мысли: неужто бандюки заезжие объявились? И куда он вчера...
- Однорогих этих! - бабка успокоилась и заулыбалась, глядя на участкового. - Да не бойся, не выжила я из ума. И не пила, ты знаешь, я сама ни-ни! Да хоть у Петровича спроси, он, поди, тоже видал, как они с туману в небо уходили... Рыжие с белым, как Барсик мой. Только на лошадей похожи и рога посреди лбов торчат. Красота...
- А Петрович-то откуда их видеть мог? - Степан решил не спорить: себе дороже выйдет.
- А как они ушли, он как раз с реки возвращался, - довольно ухмыльнулась глазастая бабка. - Не иначе, как он их и выкормил, хитрюга.