Благодаря бюджетному устройству в стране, взобралась я в своей деревне на Олимп Славы.
Разочаровались люди в безденежной власти, синоптиках и экстрасенсах. Одна надежда на меня, слабую женщину, любительницу семейных драм осталась. Даже Джессикой стали звать по аналогии с героиней детективного сериала. Сама судьба распоряжается держать меня в эпицентре деревенских событий.
Недавно у соседки муж потерялся. Не искать бы его, а добровольно отказаться от такого не грех - злой, плюгавенький, драчливый, ударить не достанет, так подпрыгнет. Словом, ни к черту годен. Жена за всю совместную с ним жизнь иначе, как "кобылий выкидух" ни разу по имени не назвала. Не заслуживал!
И вот сенсация - потерялся!
Пришлось чужую беду руками развести. Подраскинула умом и душистым сеном немолодой вдовы, у которой из окна сеновала клок сухих лютиков выглядывал, а в последнее время пошатываться стал и исчез. Поняла, где беглеца искать и кто сено притоптал.
Оставить бы жене в том сарае свое "горе-горькое", лучше одной его мыкать, не смешить народ. Так нет же - пришла и под белые рученьки увела домой всячески отдохнувшего любителя натуральной "клубнички" изо всех сил дальше тянуть семейную лямку.
А вскоре самый крутой в деревне дебошир в очередной раз, расшвыряв по окружающей среде свою немногочисленную семью, протрезвев, дома ее не обнаружил. До сих пор была семья этаким бумерангом - вечером выбросишь, а утром, невзирая на дальность полета, все за столом.
"Неужели, - думает, - с его-то вчерашним здоровьем в тридесятое царство забросил или "бумеранг" на обратном пути с курса? Всяко бывает. Но факт есть факт - семьи нет, улетела".
Каких только манипуляций с извилинами я не производила: и выпрямляла, и в спирали закручивала, но тщетно. Вся деревня стеной встала на защиту семьи и детства, против бытовой тирании. Конспирация у нас, не считаясь с экономическими трудностями, поставлена на высший уровень. Попасть бы царской семье в тяжелые для нее времена в наш регион, наверняка, не только сохранилась бы, но даже размножилась и давно деревня Царским Селом называться стала.
А я с ужасом думала о катастрофически угасающем следственном авторитете. Как вдруг, через неделю вечером, со стороны болота, с островка в камышах, от ощущения избытка счастья и свободы, соловье залился женский голос и вторящие ему два детских альта. Страдала и рвалась наружу в песне душа изгнанницы, соперничая с веселым лягушачьим кваканьем (в понятии работников местной культуры этот хор заслуживает почетного звания - народный).
Замерла деревня от ожидания бурной реакции на происходящее, доведенного одиночеством до отчаяния мужа, который сломя голову кинулся в камыши, Дала, глупая, сердцу волю - попала опять в неволю. Пришлось мужа - дебошира временно, на несколько суток изолировать в казенные палаты, пока одичавшая семья к родным стенам привыкала. Отче, отпусти ему, бо не ведал, что творил!
К огромному сожалению сельского электората не теряется в деревне только властная структура. Искать бы не стали: давно у всех как бельмо на глазу.