В одном, всем известном, училище ВДВ , в простонародии именуемом "мастерской Папы Карло", существовал и работал капитаном, на кафедре огневой подготовки, офицер Митенька, в свое время выношенный и рожденный, с постоянной угрозой выкидыша, тем же славным училищем. Собственно внешне Митенька ничем не выделялся среди массы обманутых Родиной, но славен был своими двумя талантами. О них, о талантах и поподробнее. Как всем известно, или станет сейчас известно, любое военное заведение считается успешно нужным после сдачи годовой проверки. Чтоб сильно не загонять в сон благодарного читателя, остановимся только на одном этапе,- огневой подготовке. В эти счастливые дни, училище, по всем понятиям, должно расцветать и ходить с транспорантами, в благодарность вышестоящим Гуру, за то что дали ему, училищу то есть, возможность истратить сумасшедшее количество боеприпасов любой массы и калибра, и что каждый, включая поварят и кочегаров, может во всей красе, по робингудски, показать свое стрелковое искусство. Но почему то среди всеобщего ликования всегда есть место всепоглощающему горю. Как раз в момент сдачи проверки у некоторых и пули летят иногда в обратную сторону, да и снаряды, бывает не ту мишень поразят. Все это от волнения, конечно, но почему то массово. Вот тут и выходит на первый план в этом спектакле наш Митенька. Герой стрелял из всего, что может стрелять и попадал этим всем именно туда куда нужно было попасть. Надо из миномета пальнуть, Митя переодет в курсанта Пупкина и радует глаз умиленной комиссии своим умением класть мины "в навес". Надо из БМП пальнуть и тут появляется Митюня, но уже каким нибудь Сидоровым и так далее. Ему только паспорта не меняли. Даа, в эти дни Митя купался в лучах славы и всеобщей неподдельной любви. И быть бы , по идее, ему на коне генеральском, да в папахе командирской, но тут проявляет себя его другой талант,- любил Митя выпить. И эта любовь с Большой буквы была у него, как ни прискорбно, возведена в эталон отношений между особью, именуемой гомосапиенсом, и жидкостью, вымученной в свое время гражданином Менделеевым (это как же нужно трубам гореть, чтоб водку придумать?). После проверки Митя собрал весь свой наградной багаж в виде водки, спирта и еще непонятно чего горючего, и заперся в своей однокомнатной общажной крепости. Митя запил. Митя пил широко, с размахом, то есть что Митя пьет,- знали все. В эти дни Митя оборачивался в Митюнище, превращаясь ,как Золушка, в сильного и и как он думал, очень красивого. А для начальника училища, с которым он совершенно случайно столкнулся у его кабинета (как там очутился наш герой, одному министру обороны известно), Митенька превратился в Дмитрия Никодимыча. Встреча была мимолетной, но яркой, так встречается паровоз с застрявшей на путях телегой,- удивление, мощный гудок и на путях конструктор лего "собери телегу". Сначала начальник училища, конечно, удивился, рабочий день и пьяный вхламину капитан никак вместе не вязались для альмаматер будующей гордости Вооруженных Сил. Но после секундного замешательства между начальником и Митюней завязался короткий диалог, звучащий примерно так: - "Капитааан, твою кочерыгу!! Ты не ох...л ли, а?!!" Тут в Мите проснулся аристократ, - "Извольте, тащ полковник, обращаться ко мне Дмитрий Никодимыч, и вообще, если бы не я, топтать бы вам , после проверки, полигон в районе Новороссийска!!". Митя умудрился все это выпалить без запинки, ухватившись вдруг руками за лацканы полковничьего кителя и приставив, приподнявшись на цыпочках, свой нос к носу начальника. Тот понял каждое слово. Митя, выдав свою тираду, отпустил охреневшего начальника и с видом капризного художника сделал шаг назад как для оценки своего мимолетного, но очень значимого в картине мазка. - "Ах, Дмитрий Никодимыч! Ну да.." Ну и дальше, как вы правильно поняли, произошел "наезд паровоза на телегу". Ударом кулака по макушке начальник училища отправил Митюню в далекую страну Оз. А подбежавшему на шум дежурному по училищу, сказал:-"Подметите тут, что соберете складируйте на гауптвахте. Как очнется и начнет буквы различать, ко мне его, я его похмелю...по своему". Что ему потом начальник училища говорил , что ему сделал , неизвестно, но Митя после ходил какой то загадочный и не пил. Месяца через два его перевели, по тихому в один из парашютно десантных полков. Слухи о нем долетали редко, но все с интересом эти слухи обсуждали, как когда то вполголоса говорили о разведчиках, ушедших в глубокий тыл противника. И вспоминали . Да,да! Вспоминали, и чаще хорошим словом. Кстати как то, в годы сурового безденежья, когда офицера кормили только идеологией, во многих подразделениях была такая практика. Командир договаривался с каким нибудь комерсом, держащим магазин, и офицеры отоваривались у него в долг "по записи". Не разносолы конечно, но тушенку да макарошки второсортные на стол семейный всегда можно было поставить. А потом , в день получки можно было наблюдать такую картину. Финчасть, очередь в кассу стометровая, у окошка стоит комерс с тетрадкой, и угрюмые офицеры, получив выстраданные, тут же большую долю отдают этому самому комерсу. Со стороны это выглядело как узаконенный рэкет. Так вот в эти дни Митюня особо страдал. Водку в долг не давали, спирт в части то же, даже за жизнь. Митя каждый день думал где достать что нибудь похожее на родной напиток. В эти дни вся жизнь его превратилась в выживание Робинзона Крузо на острове. Людей вокруг не видел, а пить хотелось всегда. И однажды его воспаленный мозг посетила гениальная мысль из разряда "а-ля бизнес по русски". Митя понял, что спасен. Не откладывая свой проект на завтра, Митюня рысью потрусил в магазин к "договорному" комерсу. Митя так был поглощен своей гениальностью, что забыл одеться как следует. На дворе зима, а он в тапках, трениках с оттянутыми коленками и рубашке в овчинной безрукавке. Эдакий дед Мазай, спешащий за заячьей шапкой. В магазине его пропустили почему то без очереди, удивились наверное его виду. Потом опять все удивились, и особенно продавец, когда Митя потребовал в долг ящик тушенки. Так было не принято, и ему отказали. Но постояв немного на коленях, Митя убедил продавца рассказом о нагрянувших вдруг родственниках из Поволжья. Продавец, тетка с образованием церковноприходской школы, вспомнив что то о съеденных когда то в Поволжье то ли котах, то ли кротах, пустила короткую слезу и выделила Митеньке двадцать банок. Окрыленный добычей Митюня, обняв драгоценные банки рванул в ...соседний ларек. Вся его гениальная задумка заключалась в том, что он брал тушенку в долг, стОящую по 40 рублей, а в соседний ларек сдавал по 20 и за настоящие деньги. Получив на руки заветные пиастры, тут же менял их на более заветную водку. Жил в кредит, можно сказать, точнее пил...хотя для Митюни, что жить, что пить- монопенисуально.