Мы - лемминги и мы даем жизнь! Вся тундра от края до края смотрит на нас с надеждой. Без нашего молчаливого согласия не происходит ничто. Только от леммингов зависит отложит ли белая куропатка яйца, теплым ли будет мех песца и сколько проживет старый арктический филин, который сверкает своими желтыми глазами из пещеры наверху скалы. Жизнь тундры находится в наших мохнатых лапках.
С каждым днем, хотя никто из моих соплеменников не знает, что такое "день", мы становимся толще и жирнее. Дряхлый старик-лемминг, чья нора выходит на северную сторону холма, говорит, что "день" - это когда яркий шар над нашими головами, который он прозвал "солнцем", появляется из-за холма, а потом скрывается за него с другой стороны. По мне, так это полная чушь. За всю свою жизнь (а это без малого восемнадцать детей, сто пятьдесят четыре внука, двадцать две выкопанные норы и столько же набитых доверху кладовок) я ни разу не видел, чтобы тот белый шар наверху опустился к холму так близко, чтобы его можно потрогать лапой. Такого не было и, надеюсь, никогда не случится. Старик просто сошел с ума.
Правда, моя мать, которая этим летом успела стать бабкой, а потом прабабкой, рассказывала мне историю о какой-то "полярной ночи". По ее словам, она появилась на свет незадолго до того, как эта самая "ночь" закончилась.
- Ночь похожа на то словно на небо налетели тучи или как будто сидишь в неглубокой норе.
Кто знает, может она и права, но я верю своим собственным глазам. И когда над тобою все время есть свет, не верится, что его когда-то может не стать. Куда он денется - не под землю же провалится?
Недавно все наше семейство было на Большом сходе, где говорил наш мудрый правитель. Он произнес много непонятных слов, но общую мысль я понял - последний год ("год" - еще одна загадка для меня) был жирным и плодородным, но не стоит почивать на лаврах (наверно наш великий правитель ночует на них, но мы обычные лемминги спим на простой траве), а стоит приготовиться к нелегким дням (опять "дни" - все-таки стоит узнать что же это такое).
Еще правитель говорил, что мы - лемминги - великие животные. Хоть мы не выше пучка травы, но мы главное звено в какой-то там цепочке. К нам спускаются с неба птицы, нас сопровождают полярные волки, перед нами склоняют головы белые медведи, и мы милостиво принимаем их поклоны. Ведь такой великий народ, как мы достоин этого.
Поэтому странно было слышать от нашего правителя слова о предстоящих испытаниях.
- Братья-лемминги, - говорил он на Большом сходе. - Грядут тяжелые времена. Нас ожидает суровая зима и нужно быть к ней готовыми. Умерьте свои желания, перестаньте плодиться столь быстро и многочисленно. За сытными днями наступит голодная ночь, и тогда на счету будет каждое зернышко.
В тот раз некоторые из слушавших впервые открыто посмеивались над правителем.
- Старикану пора на покой, - говорили они. - Мелет, сам не знает что.
- Вот именно. Мои кладовые трещат от корма, в спальне - новый пристенок для шкурок жены, а в главной норе - большой кусок хрусталя. О каких тяжкостях он говорит? И что это за штуки такие - "ночи" и "дни"?
- Может он хотел сказать "пни"? Мой дед рассказывал, что видел такие на Западе.
- Там он мог увидеть только безмозглого генерала, который стоит за спиной правителя и чешет ухо.
- Ха-ха! Которое ему оторвали в том самом походе на Запад.
- А еще говорят, что после того он окосел на один глаз.
- И хромает на правую заднюю ногу.
- Вот умора! Слава богу, что не он наш правитель.
- Это правда.
Прошло время, и леммингам вспомнились сказанные правителем слова. То, о чем он предупреждал, начало сбываться. Норы по-прежнему были набиты битком, но не запасами еды, а голодными пищащими детенышами. Отцы семейств рыскали в поисках пропитания, но каждый раз находить его становилось все труднее. К тому же белый шар на небе - это проклятое солнце - стал описывать широкие круги, и вот-вот грозил скрыться за краем холма. Вспомнили дряхлого старика-лемминга.
- Убить колдуна!
Группа молодых разгоряченных свихнись-травой леммингов направилась на северный склон, но к счастью для старика не нашла его - он недавно умер. Впрочем, желание почесать кулаки никуда не делось, и они разворотили нору покойника, сначала утянув оттуда все самое ценное.
Но плохие новости на этом не закончились. "Солнце" продолжало кружить по небу, опускаясь все ниже, и ниже, и при этом уменьшаясь в размерах. Уже несколько раз оно предательски скрывалось за холмом. В такие моменты становилось темно как в норе, а росшую на холме траву покрывал белые кристаллы. Из-за них трава жухла и превращалась в невкусный сухостой. Стало заметно холоднее. Со стороны, куда выходила нора старого колдуна, все чаще налетали темные тучи, из которых на землю просыпались красивые, но несъедобные белые зерна.
Снова был назначен Большой сход. На него лемминги собрались загодя и, нетерпеливо поднимаясь на задние лапы, поглядывали в сторону высокой кочки, на которой вот-вот должен был появиться правитель.
- Как я и предупреждал, - дребезжащим голосом начал тот. - Свершилось неизбежное. Теперь необходимо перейти к полной и безоговорочной экономии. Я знаю, что лемминги - терпеливый и скромный народ. Он все выдержит, ему все по силам. Прислушайтесь к моим словам - затяните пояса и приготовьтесь встретить самую суровую в вашей жизни зиму.
Вокруг зашептались.
- Кого нужно встретить?
- Разве не слышал? Какого-то "зиму".
- А когда он придет?
- Скоро. И говорят, что будет очень суровым. Поэтому берите детей и получше затяните их в пояса, чтобы не выскочили из норы и не попались на глаза "зиме".
- Ух, и страшный он наверно.
- Правитель просто так не станет говорить.
- О-ой-ой!
Среди общего гомона слышались и другие речи. Чем дальше, тем они становились громче и настойчивее.
- Долой правителя. Не хотим его больше. Это из-за него придет "зима".
- Правильно, почему отпустил солнце? Почему неизвестно кто отламывает от него кусочки? Не смог справиться с белым шаром, пусть уходит с кочки. Долой!
На вершине Большого схода показалась кривая физиономия генерала. Он оглядел покрывавшую холм толпу леммингов и положил лапу на плечо правителя. Тот оглянулся, но затем вернулся к своей речи.
- Мой вам совет - кто хочет выжить, идите и вернитесь в ваши норы...
В этот миг с неба, с того самого неба, где своевольничало солнце, спустилась большая птица. Ее крылья были шире медвежьей лапы, а когти похожи на клыки волка. Она схватила правителя, и не успел тот пискнуть, вознесла над головами притихшей толпы.
Когда шум ее крыльев затих, над кочкой раздался трескучий голос генерала.
- Народ! - выкрикнул он. - Ты только что был свидетелем величайшего знамения. Наш правитель был призван Богом леммингов - это ли не высшее проявление правоты его слов? Так сделаем то, к чему он призывал. Вы готовы стать властителями мира?
- Да-а-а!!! - неуверенно прокричали несколько голосов.
- Вы хотите вернуть на небо солнце?
- Да-а-а!!! - голосов стало намного больше.
- Тогда я поведу вас на Запад. Мы найдем виновных в похищениях солнца и уничтожим их.
- Да-а-а!!!
- Но правитель сказал вернуться в норы, - неуверенно произнес из толпы одинокий голос.
- Конечно! - ответил генерал. - Но вы стояли там и не слышали того, что слышал я. Улетая, правитель завещал нам спасти солнце и вернуться как победители в свои норы под его теплыми лучами.
- Но..., - хотел снова сказать тот же голос, но оборвался, потому что его хозяин исчез в появившейся под ним дыре.
- Так вы готовы вернуть вашим очагам тепло, а в ваши амбары свежие колоски?
- Да-а-а!
- Тогда мы идем на войну! - прокричал генерал.
- На войну! На войну! - поддержал его многоголосый писк толпы.
В нашем племени из уст в уста передают легенду о леммингах с Запада. Они хитры и коварны. Они следят за белым небесным шаром, и когда наше племя ненадолго упускает его из вида, отгрызают от него кусочек. Когда от белого шара не остается ничего, тогда наступает ночь (так вот откуда это слово!). Старожилы, говорят, что такое было и раньше, но я бы им не очень-то верил. Они порой забывают, как их зовут, а все норовят поучать остальных. Они - никчемный груз, которому не место среди нас - потомков Великого Лемминга. Посмотрел бы я на них сейчас. Разве они смогли бы так бежать?
Справа и слева от меня, семеня лапами бегут сыны нашего племени. В их блестящих от осознания великой идеи глазах горит огонь, а в голове стучит одна мысль: "Мы идем на войну! Мы спасем солнце, что бы это ни было!" Да, мы идем, мы несемся, мы летим на войну со всех лап. Нас легион, и мы, подобно лавине, мчимся вперед. Мы - сам напор, мы - сама целеустремленность. Под нашими лапками дрожит земля. Ни реки, ни горы (хоть я ни разу не видел их) не смогут остановить наш бег. Ведь мы лемминги.
Тундра торопится освободить нам путь, ибо нет ничего страшнее, чем лемминг. Звери уносятся прочь с нашей дороги, ибо нет ничего опаснее, чем идущий на войну лемминг. Птицы покидают свои гнезда, ибо нет ничего неизбежнее, чем нескончаемый поток наших тел.
Широкой полосой мы движемся на Запад. Откуда мы знаем, где находится этот Запад? Нам сказал генерал. Он так напутствовал нас:
- Сыны мои, идите туда, откуда светит спрятанное под землей солнце и выньте его оттуда. Мы ждем вас с победой!
Конечно, с победой. Иначе не может быть! Дайте нам разобраться с теми, кто прячется в западных горах, и мы повернем свои стопы на восток. Там тоже наши враги. Они не забирали наше солнце, но после того, как на западе его прячут, на востоке не дают ему вернуться на небо. Дайте срок - придет и их черед.
Мы мчимся вперед. Всюду, куда ни кинь взгляд, видны наши серые с рыжими полосками. Тут главное не зевать и не смотреть по сторонам, иначе произойдет то, что случилось с моим соседом. Он зазевался, споткнулся и кубарем полетел под ноги бегущих позади. Прощай, брат, мы вспомним о тебе, когда вернемся с победой. Твое место недолго будет пустовать. Не успел я это додумать, как к моему плечу прижалось плечо моего нового соседа. Вперед!
Но что случилось? Я не чувствую больше земли. Мои лапы, как и раньше, яростно перебирают, но я всего лишь разгоняю воздух. Что это - я лечу! Серо-рыжее покрывало моих соплеменников осталось внизу. Я вижу, как они отважно преодолевают бугры и овраги, как смело бросаются на камни и скатываются под склон крутого холма. Они великолепны в своем беге. Если бы они только видели себя!
Но что послужило моему вознесению? Я не могу повернуться ни вправо, ни влево, но по хлопкам сверху я понимаю - меня несет птица. О, теперь я тоже великий из леммингов. Птицы не выбирают абы кого. Они поднимают ввысь только самых упитанных, умных и лучших зверей. Значит, я избранный.
И все-таки этой птице стоило бы сначала поучиться, как обращаться с такими величайшими животными как лемминги. Ее манеры далеки от идеальных - она слишком громко кричит и сжала меня немного сильнее, чем мне это нравится. Хотя чего ждать от необразованного пернатого, который даже не относится к классу млекопитающих (только не спрашивайте, где я слышал это слово - оно, наверно, передалось мне по наследству от дедушки, которому дозволялось стоять у подножия куста, с которого вещал великий лемминг. Наша семья вообще славится умными зверями).
Оглядываясь, я вижу, что ни один я удостоен такой чести, как полет на птице. Вокруг парят такие же избранные представители нашего рода - еще одно доказательство нашей исключительности.
Я смотрю вниз и вижу там реку. Лавина моих собратьев уже достигла ее берега, и волна за волной обрушиваются в стремительную воду. Вода несет их прочь, но она глупа и не в силах понять, что это бесполезно. Напор леммингов силен, а их число безгранично. Новые и новые волны пушистых комочков летят в воду и, в конце концов, вода вынуждена сдаться. Плотина леммингов перекрывает реку, заставляя ее бурлить от бессильной злобы. Сотни и тысячи леммингов по спинам своих собратьев перебираются на другой берег и продолжают бег. Они лемминги и их легион.
Птица, которую я удостоил чести нести меня, что-то кричит и расправляет крылья. Наш полет становится плавным, и я поднимаю глаза к горизонту. Что это там впереди? Похоже на большую лужу, которая тянется до края земли. Ветер гоняет на ней волны, на верхушках которых белеет пена. Перед лужей - высокий обрыв. Первые ряды нашего войска уже стоят на нем. Они остановились, но задние напирают на них и первые летят в лужу. А где же Запад? Где враги? Почему их не видно? Трусы - они испугались и спрятались.
А наше несметное войско все бежит и бежит. Ряд за рядом оно накатывает и падает с обрыва. Может разгадка там внизу, куда я не могу заглянуть? Может там вся соль?
Моя птица устала, и я не могу больше следить за ходом битвы. Описывая широкие круги, мы спускаемся. Под нами появилась верхушка скалы, на вершине которой ощетинилось ветками гнездо. В нем сидят четыре птенца. Они сидят с открытыми ртами - еще бы они никогда не видели величайшего из зверей - лемминга.
Здравствуйте птенцы неизвестной птицы - я принес вам жизнь!