Часть 1. Адаптация

Глава 1

     Город, конечно, оказался не совсем таким, каким я себе его представляла, разглядывая картинки и фотографии в сети. Хотя и страшного в нем ничего не было: много людей, машин, технологий, высокие дома перемежаются с блочными, двухэтажными. А вот деревьев нет – и это печально. И травы нигде не видно, сплошной асфальт. То-то здесь дышать тяжело. Утром Горт – или по крайней мере этот его округ – казался светло-серым, очень деловитым и собранным, посмотрим, что тут будет твориться с наступлением темноты. Фотографии обещают светящиеся острова на фоне непроглядной темени.
     Ехать с ило Талесом было одно удовольствие за исключением тех десяти минут, когда мне было неуютно от того, что вокруг оказался металлический корпус автомобиля. Но не капризничать же и не требовать подать мне верхового оленя, правда же. Да и где мне его тут найдут. Автомобиль – значит, автомобиль. Честно сказать, он был чем-то похож на моего куратора: сдержанный силуэт, благородный серебристый цвет, добротный кожанный салон и затаившийся под капотом мотор, позволявший запросто разогнать этого элегантного представителя породы седанов до ааааааааа-сколько-километров-в-час за считанные секунды. В салоне играл легкий джаз (о том, что у ило к нему страсть, я знала и раньше, слишком уж велика была подборка в домашней сети), кондиционер поддерживал приятное для конца зимы тепло, даже пробка на пропускном пункте между барьерами, отделявшими один округ от другого, не испортила настроение, хотя простояли мы в ней почти полчаса.
     Ехали мы молча. Я, еще не до конца проснувшаяся, предпочла накапливать новые впечатления, отложив анализ до лучших времен, а ило Талес предоставил мне возможность познакомиться с проносящимся мимо городом без чьего-либо вмешательства. Составить, так сказать, первое впечатление. И мне пока все нравилось. Ну, разве что, машину я пока себе покупать не буду, тесновато в них... как-то.
     Высоченное здание, на подземную парковку которого мы завернули, я узнала сразу. Этот архитектурный памятник был весьма популярен в сети в двух качествах: во-первых, как яркий пример зодчества времен окончания Третьей Всеобщей, а во-вторых, как грозный оплот борьбы с преступностью империи в целом и Горта в частности. Тридцать этажей в высоту и демоны-знают-сколько вниз, под землю. Одна парковка чего стоит.
     – Когда заведешь себе машину, – сказал ило Талес, проверяя, хорошо ли запер двери, – организуем тебе здесь место.
     – Это значит, вы берете меня под свое крыло?
     – А я жадный, – куратор нажал на кнопку вызова лифта, – И делиться с кем-то таким ценным кадром не намерен.
     – Так уж и ценным?
     На табло выше дверей шел обратный отсчет. 18, 15, 12, 9... Цифры мигали синим. А я прям млела от похвалы.
     – Скажем так, подходящим. Можешь потом ради интереса глянуть в свое личное дело, там есть результаты всех тестов. В качестве оправдания скажу, что я не только себе сотрудника подбирал, я и тебе подходящее занятие искал. Удачно совпало.
     Лифт приехал и радушно распахнул свои блестящие створки. Противоположная от дверей стена была зеркальной и я еще раз придирчиво себя осмотрела. Насчет удачи ило хорошо подметил: кажется, не только мне подходил этот мир, но и я вполне ему подходила. По крайней мере внешне. Рост самый распространенный среди местных женщин, каштановые волосы, карие глаза, в меру худая, грудь... ну, обычная грудь, и задница тоже обычная, даже размер ноги самый что ни на есть средний. В общем, обычная человеческая девушка лет двадцати по местным календарям. Если сопоставить психологическое развитие – то столько мне и есть. Даже обидно немного, никаких супер-способностей, даже третьего глаза во лбу – и то не наблюдается. Ну или если бы у всех тут по три пальца на руке было бы, а у меня пять... Или если бы под высоким горлом шоколадного свитера прятались жабры...
     – О чем задумалась?
     Вопрос ило Талеса вывел меня из задумчивости.
     – О том, что я какая-то обычная. Даже обидно.
     Ило Талес рассмеялся и похлопал меня по плечу:
     – Что-то мне подсказывает, деточка, что ты крупно ошибаешься на этот счет.
     – И в чем же состоит мое супер-умение?
     – Сам хотел бы знать...
     И тут лифт, услужливо дзинкнув цифрами 1 и 8, остановился. Холл этажа заливал мягкий свет, по углам стояли кадки с пальмами, похожими на ту, что обосновалась в столовой дома ило. Из холла вел длинный широкий коридор, за закрытыми дверями по обеим сторонам коротого раздавался мерный гул, музыка и голоса.
     – Аналитический отдел, – пояснил ило Талес, пропуская меня вперед. – Нам нужен четвертый кабинет.
     Работать в аналитическом отделе имперских стражей? Ооооо, это может оказаться интересно.
     Но четвертый кабинет оказался забит под завязку. Рабочие места были отделены друг от друга невысокими перегородками, поднявшись со стула, аналитики могли безпрепятственно переговариваться друг с другом. Но в основном они разговаривали с экранами стационарных компьютеров, выводящих одновременно гигабайты информации.
     – Ило Дэн, я тебе кое-кого привел! – гаркнул мой куратор и будущий шеф на ухо рыжеволосому парню, сидящему у окна, спиной к проходу. Парень от неожиданности потерял равновесие, кресло, и так стоящее только на задних ножках, опасно накренилось назад, но рыжий проявил чудеса акробатики и только ноги со стола на пол опустил, а сам не рухнул. Видимо, подобные кульбиты были ему не в новинку.
     Ах, вот оно что... Во втором ухе у аналитика был микро-наушник, от которого к щеке шла тонкая струна микрофона. И из наушника грохотало что-то потяжелее «Бастардов». Кем бы он ни был, этот аналитик, моим новым куратором, начальником, коллегой – мы с ним найдем общий язык.
     – Ило Талес, доброго утречка! – бодро отрапортовал Дэн, смерив меня заинтересованным взглядом. – Новенькая к нам?
     – Не к вам, Дэн. К тебе. Познакомься, Рони, это Дэн, с сегодняшнего дня твой персональный аналитик. Мозговой центр, кладезь информации, твоя вторая половина. Советую поскорее найти с ним общий язык. Дэн, это Рони. Твой оперативник. Надеюсь, я вверяю ее в заботливые руки.
     Дэн от полноты чувств вскочил на ноги и раньше, чем я успела что-то сказать, заключил меня в крепкие дружеские объятья. Еще и по спине похлопал.
     – Страшно рад познакомиться! Тебе уже выдали аккаунт? Нет? Не возражаешь, если я его настрою? Ты что слушаешь? Я тебе музыки залью, чтобы веселее. Можешь дергать меня, когда захочешь, я по ночам не сплю. Под утро только, да и то, некрепко. В общем, никогда не сплю!
     – Дэн, стоп, – со смехом остановил аналитика ило Талес. – Рони новенькая, порядков еще не знает, не пугай ее с порога своим энтузиазмом. У вас еще будет время. Аккаунт у нее есть уже, только не настроенный, так что займись им. А наушник мы ей в течение часа выдадим.
     – А дома у тебя комп есть? – не унимался рыжий.
     Я кивнула.
     – Тащи завтра, я его к нашей сети подключу и зашифрую.
     Ну и напор у парня... Но в целом Дэн мне понравился. К тому же мы, кажется, были одного возраста. Сработаемся.
     Когда мы вышли из кабинета и направились к лифту, ило Талес пролил свет на причины такого буйного поведения аналитика. Оказалось, прошлый оперативник, которого вел Дэн, погиб полгода назад и с тех пор юное дарование куковало без дела. А от безделья рыжик начинал чахнуть, кидаться на стены и сходить с ума. И несмотря на то, что руководство было всячески в Дэне заинтересовано, подбор нового оперативника затянулся: все кандидаты заваливали тесты на совместимость, а гробить такой талант в неподходящем тандеме никому и в голову не приходило. А у нас с Дэном совместимость оказалась процентов 80, очень хороший результат.
     – Ты не переживай, – добавил куратор, нажимая на кнопку, – Дэн – мастер, каких поискать. В нашей группе другие не работают. Он с десяти лет в системе. То есть большую часть жизни. И музыку вы похожую любите.
     – Значит, я теперь оперативник?
     – Не просто оперативник. Но давай по порядку. Для начала покажу тебе свою обитель. Только учти, никаких особых поблажек ты от меня больше не дождешься. Ябедничать на обидчиков, чур, не бегать, ну, кроме особых каких-то случаев. Отгулов не просить. В отпуск пойдешь в общем порядке. За опоздания буду наказывать нещадно. За неподчинение – уволю к демонам. Заходи.
     Кабинет шефа находился двумя этажами выше, свет там был мягче, чем в логове аналитиков, пол коридора был накрыт бежевым ковролином, двери в кабинеты были мощными, железными, с тремя степеняями защиты от взлома и кодовой системой пропуска.
     Войдя, ило Талес повернул выключатель и жалюзи начали медленно разъезжаться, впуская в кабинет утренний свет. Посередине стоял большой овальный стол для совещаний, у противоположной от дверей стены – еще один, раза в два больше чем все письменные столы, которые я видела до этого. На столе расположился экран от компьютера с диагональю, которой бы позавидовал любой аналитик, системный блок мерцал лампочками УПСа где-то внизу. За спинкой кресла стоял стеллаж, под завязку забитый книгами, журналами и толстыми канцелярскими папками. По левую руку – окно во всю стену, жалюзи как раз полностью разъехались. По правую – пустая белая стена, на которую был направлен подвешенный к потолку проектор. И кресла для посетителей вокруг овального стола удобные, с высокими спинками. Вдоль стены справа от двери вытянулась шеренга куда более аскетичных стульев, а слева расположился низкий диванчик, явно, чтобы заработавшийся за полночь начальник мог прикорнуть прямо на рабочем месте. Красота...
     Ило Талес уселся в свое кресло и выдвинул верхний ящик стола. Из его неизведанных глубин на свет появились три пластиковые карточки, наушник – один в один как у Дэна, связка ключей и сложенный в несколько раз лист бумаги.
     – Значит так. Давай по порядку. Это, – шеф подвинул мне первую карточку, – твои документы. Ила Рони Дахар, двадцати лет от роду, раса – человек, родилась в какой-то дыре на западе империи, Ингарские холмы, названия деревни ты не помнишь. В три года попала в систему усыновления, скиталась по приемным семьям до семнадцати, в семнадцать попала ко мне. После совершеннолетия прошла тестирование на подходящую профессию – и попала сюда. Образование получала на дому в связи с частыми переездами. Это все есть в твоем фальшивом личном деле, которое мы запустили в общий доступ. Можешь полюбопытствовать на досуге.
     – Я же говорила, что дахар – это моя домашняя раса. И иномирцам ведь дают фамилию Нор-та-Хо, разве нет?
     – Не все иномирцы становятся стражами, Рони. А светить подозрительное происхождение стражей ни к чему, правда? Так что прочитай свое личное дело от корки до корки и запомни его. Тебе труда не составит. И придумай каких-нибудь фальшивых, но очень убедительных воспоминаний из детства, лучше слезливых, народ это любит. Но это для чужих. Для своих у тебя будет настоящее дело с настоящими данными. Ну, имя-фамилия совпадут. И возраст. Его тоже можешь почитать. Все поняла?
     Все. И еще то, что несмотря на «красивое» лично дело, особо прыткие охотники по мою душу, если таковые когда-нибудь появятся, все равно имеют шансы выяснить, как оно все на самом деле. Ну, зато фотография на документах ничего.
     А шеф тем временем протянул вторую карточку, зелененькую.
     – Это пропуск. Он нужен не всегда, в основном, чтобы попасть в мой кабинет или в кабинет группы, если там вдруг будет закрыто. А, еще в оружейную, серверную и архив. Пропуск идет в дополнение к рисунку сетчатки, который привязан к твоему аккаунту. Кроме тех мест, про которые я уже сказал, рисунка сетчатки достаточно. И не смотри на меня так, рисунок мы считали в общем порядке, когда иммунизацию проводили. Спустишься потом в оружейку, покажешь пропуск, попросишь, чтобы выдали табельный пистолет. А заодно запишешься к ра Шустову, он тебя стрелять научит. Это не совет, кстати, а приказ. И машину научись водить, это к ило Инхолу. И это тоже приказ. Ясно?
     – Ясно. Вы теперь мой непосредственный начальник.
     – Более чем непосредственный, – кивнул ило Талес. – И адаптационный куратор заодно. В качестве эксперимента.
     – Это же не по правилам.
     – Ты не первая, кому адаптационным куратором назначают того же, который был в карантине, не переживай. Кстати, про адаптацию. Держи карточку. Закодируешь сама, ближайший банкомат за углом, помнишь, мы отделение банка проезжали? Вот там. Только не забудь, карточка требует установить код перед первым снятием денег, а в магазине без кода не расплатишься вовсе. Дальше... Вот ключи. Адрес – Зимний переулок, 46, квартира 5, второй этаж. Округ тот же, чтобы в пробках по утрам не стоять. Твои вещи туда уже отвезли, минимум мебели там есть, разве что мелочей всяких не хватает, зубной пасты, например. В магазин сама зайдешь или отправить с тобой кого-нибудь?
     – Сама справлюсь, – пока мне все интуитивно понятно, значит, и с покупками я тоже справлюсь. – А почему вы живете не в третьем округе, а в пятом? Пробки ведь.
     – На случай крайней нужды, у меня есть специальная мигалка и всяческие привилегии, просто я не люблю ими пользоваться. У тебя они теперь тоже есть, но по традиции оперы живут в третьем округе, зачем же традиции нарушать.
     – А. Ясно.
     Пряча ключи в карман, я испытала какое-то непередаваемое удовольствие. Собственное жилье. Первое в жизни, и в этой, и в прошлой. Берлога... Логово... Угол... Даже если эта квартира размером метр на метр, она моя. Собственная. М-м-м-м...
     – Наушник забирай. К плееру, кстати, твоему подходит. Но в принципе музыкой может и Дэн заправлять, заказывай из сети, что хочешь, он включит. В основном, это для связи с аналитиком и командой, но возможности большие. Попроси у Дэна инструкцию. А это, – шеф подвинул ближе листок, – карта. На первое время. Тут все нужные точки отмечены, и где ило Инхола найти, и где курят, и даже где стоят автоматы с кофе и шоколадом. Разберешься, в общем. Поздравляю, стажер-оперативник группы быстрого реагирования ила Рони Дахар. Заступай на службу. Идем, я познакомлю тебя с коллегами.
     Рони Дахар. Мне нравилось, как это звучит. Нравилось это здание, эти коридоры, перспектива регулярно бывать в кабинете ило Талеса, и даже мой рыжий аналитик Дэн нравился, да что там, сами слова «мой аналитик» приводили меня в бешеный восторг!
     Аналитический отдел находился на восемнадцатом этаже, шеф сидит на двадцатом, а коллеги мои, стало быть, обитают на девятнадцатом. Логично? Логично.
     Но выглядел этот этаж по-другому. Не слишком, но я почему-то сразу это заметила. Никаких цветов или пальм в холле, только карта Горта на стене. Коридор раза в полтора шире, двери в кабинеты расположены реже. И как-то на удивление тихо.
     Комната с табличкой 19 находилась в самом конце коридора и, судя по запаху, дальше была только лестница, на которой дымили. Дымили часто и, кажется, с того самого момента, как заложили фундамент.
     Внутри было... по-холостяцки уютно. Грохотала музыка, в воздухе стоял запах кофе и сигарет, двое парней рассматривали объемную модель мотоцикла, выведенную в куб по центру комнаты (явно не для этого предназначенный), третий сидел за столом, но тоже явно бездельничать. При появлении ило Талеса музыка стихла, модель исчезла, а оперативник за столом сел ровно. Пауза затягивалась. И, кажется, только мое присутствие спасло парней от нагоняя. Люблю всех спасать.
     Ух ты, а ведь парочка у куба – близнецы! Первые местные близнецы, которых я видела. Высокие, худые, можно даже сказать костлявые, смеющиеся серые глаза, русые волосы затянуты в одинаковые тугие хвосты на затылках. Даже футболки у них одинаковые, только у одного на груди написано «Левый», а у второго «Правый». Интересно, им доставляет удовольствие одинаково одеваться или это привычка с детства? Рассмотреть третьего я не успела, а теперь шеф стоял так, что оперативника и вовсе не было видно.
     – Ну, орлы, встречайте, – ило Талес положил руку мне на плечо и ощутимо толкнул вперед, – ила Рони Дахар, если успешно пройдет стажировку, будет с нами работать.
     – Она хоть совершеннолетняя? – лениво поинтересовался «третий».
     – А что, боишься пойти по статье за совращение малолеток? – хохотнул «Левый». «Правый» согласно фыркнул.
     – А ну отставить! – рявкнул шеф. – Не обижать мне девчонку. Ценный и подающий надежды кадр!
     – Ладно-ладно, – «Правый» подошел к ближайшему столу и выкатил из-за него кресло. – Присаживайтесь, Рони Дахар, в ногах правды нет.
     – Познакомьтесь тут, расскажите ей в общем, чем придется заниматься, но после обеда пусть идет за оружием и едет домой, ясно? – строго вопросил шеф, уже взявшись за ручку двери, чтобы уйти.
     – Яснее некуда, – кивнул «Левый». – А нам можно тоже домой?
     – Вам? Нельзя, – отрезал ило Талес и вышел.
     Я осталась одна. И как-то мне было неуютно.
     – Ну что ж, Рони, – промурлыкал «Правый», который все еще опирался на спинку моего кресла. Промурлыкал, паршивец, в самое ухо, я едва сдержалась, чтобы не втянуть голову в плечи, – у начальства свои тесты, а у нас свои. Посмотрим, как ты их пройдешь. Кружка есть?
     – Нет, – о господи, Рони, да приди уже в себя, не съедят же тебя здесь. По крайней мере, не сейчас.
     – Жирный минус тебе в карму! А с сахаром или без?
     Ну вот, он всего лишь спрашивает, какой кофе ты предпочитаешь, дурочка.
     – С сахаром. Два кубика.
     – Запомни, Рони, первое правило оперативника группы быстрого реагирования – не отвечать, когда не спрашивали. Я спросил, сколько сахара? Нет. А вот теперь спрашиваю: сколько кубиков?
     – Два.
     В руках у меня почти тут же материализовалась большая кружка с вожделенной жидкостью внутри. Горячая, пришлось натянуть рукава свитера на ладони, чтобы не обжечься. В качества бонуса, теперь надо мной нависали оба близнеца.
     – Я Фил, – доверительно сообщил мне «Левый».
     – А я Мирас, – в тон ему добавил «Правый». – А этот...
     – А этот может сам представиться, – подал голос загадочный «третий» и, наконец, соизволил выйти из-за стола.
     Ох ты ж... Этот, пожалуй, больше всех походил на мужчин моего прошлого мира. Ростом он был одного с близнецами (похоже, в группе только я полурослик какой-то), но на этом сходство и заканчивалось. Ни о какой костлявости и речи быть не могло: оперативник представлял собой живую демонстрацию пользы тренажерного зала для мускулатуры человека. Черные волосы стриг коротко, на шее красовалась татуировка с непонятными мне символами, черты лица симметричные, глаза зеленые, над верхней губой слева малюсенькая родинка. На нем были черные джинсы и белая рубашка, под которой, правда, виднелся ворот синей футболки.
     – Стешей, – представился опер, аккуратно, но безоговорочно забирая мою ладонь в свою. – Очень рад знакомству.
     – Э-э-э-э! – хором возопили близнецы, откатывая меня вместе с креслом на безопасное расстояние. – Развел тут политессы! Испортишь нам перспективного сотрудника! Пусть с первых минут привыкает к суровым будням!
     Но пока суровость будней заключалась исключительно в том, что изнутри кружка была покрыта густым слоем коричневого осадка. В ней можно было заваривать обычную воду на случай, если запасы кофе неожиданно закончатся.
     – Ну, значит так, – Фил развернул меня лицом к кубу, – вот это – сердце нашего всего. Крайне удобная штука.
     – Чтобы разглядывать мотоциклы, – я не удержалась, честное слово.
     – Да. Но и для трупов сойдет. И для прочих вещдоков. Полезна тем, что позволяет рассмотреть объект со всех сторон, покрутить, если нужно, все такое. Как им пользоваться, мы тебе позже покажем. Вот это, – он крутанул меня на девяносто градусов, – твой стол. Нравится?
     Стол был большим и стоял у окна. Помимо стационарного экрана (конечно, поменьше, чем у ило Талеса наверху) на нем лежали горы папок и бумаг. Внизу стоял системный блок и четыре вместительных ящика.
     Видя, что я медлю с ответом, Мирас нехотя добавил:
     – Ладно, бумаги мы уберем.
     – Ну, тогда все прекрасно!
     – А где твой наушник? Просто сдави его чуть-чуть и вставь в ухо, – Фил внимательно следил за моими телодвижениями, кажется, даже сам влез бы мне в ухо, если бы я только позволила. Слишком много заботы, слишком много людей вокруг...
     И пока я справлялась с приступом паники, людей вокруг стало еще больше, потому что в наушнике бодро заорал Дэн.
     – Ну наконец-то! Я уже заждался! Посиди немного на месте, я настроюсь. Так... О, а вот и машинка...
     Стоящий на столе компьютер тихо загудел.
     – А ты каждый раз будешь влезать в мой комп?
     – Прости, малышка, но я и есть твой комп, – с гордостью сообщил аналитик, дистанционно открывая какие-то окна и вводя какой-то код. Со стороны казалось, что техника сошла с ума.
     – Дэн, привет, – поздоровался Фил. – У нас от твоего энтузиазма пробки вылетают, сбавь громкость!
     – О, Фил! Привет! Присмотрел себе нового дружка?
     – О, эти муки выбора, – «Левый» закатил глаза.
     – А ничего, что это мой наушник, – я откатилась подальше от Фила, чуть не отдавив ногу Мирасу, – Дэн, пожалуйста, сделай так, чтобы тебя слышала только я.
     – Нет вопросов, детка! Что-нибудь еще?
     – Пока ничего, спасибо.
     – Ну, кричи, если что, – судя по голосу, Дэн улыбался. – До связи!
     Так, с этим, кажется, разобрались. Три человека вокруг уже лучше, чем четыре, хотя каждого из близнецов можно считать за троих. Хорошо хоть Стешей сидит на столе и близко не подходит. Хотя от его внимательного взгляда аж дыхание перехватывает.
     – Вставай, – скомандовал Мирас, придерживая кресло за спинку. – Убери кружку и вставай.
     – Зачем?
     – Хочу кое-что проверить.
     Я залпом допила остатки кофе и встала.
     – Готова?
     – Да...
     В следующую секунду я повисла на Филе, сбитая с ног мощной оплеухой.
     – Не готова, – констатировал Мирас, разжимая кулаки. – Захвати с собой форму завтра, кроссовки, там, спортивные штаны, майку, пойдем в зал. Если через неделю ты пропустишь такой простой удар, я лично вышвырну тебя из группы.
     Фил, поставивший меня на ноги, тоже смотрел более, чем серьезно. Кажется, близнецы были серьезны впервые с момента моего появления. И пылающее ухо было лучшим тому подтверждением.
     – Рони, мы тут не в игры играем, – объяснил «Левый». – Это со стороны кажется, что мы крутые и рисуемся. А на самом деле эта крутость – плод серьезного труда и залог того, что тебя не убьют. По крайней мере не сразу. И уж тем более не запросто. Тебе придется научиться быстро ездить, метко стрелять и хорошо драться. Без этого из тебя плохой оперативник, а один плохой оперативник может поставить под удара всю группу.
     – Уяснила, – объясняли близнецы очень доходчиво, не придерешься. Если через неделю я не сумею пнуть Мираса в ответ, то сама положу рапорт на стол ило.
     – Ладно, сладкая парочка, – Стешей внезапно слез со своего насеста и ловко оттеснил Мираса подальше. – Хватит мучить девочку. Хороша же она будет, возвращаясь домой с фингалом в первый же вечер. Пойдем, Рони, ило Талес сказал отправить тебя домой.
     – Вообще-то, подвезти ее и я могу.
     – На своем ревущем динозавре? С кучей пакетов из магазина? Не смеши меня, Фил, – Стешей протянул мне руку. Ох, ну у него и взгляд...
     Попрощавшись с близнецами, я вышла следом за Стешеем в коридор, стараясь, чтобы это не выглядело бегством. Но мне было слишком много общения за один день.
     – Не обижайся на них, – темноволосый оперативник дождался, пока я его догоню, и свернул в проход, ведущий на лестницу. – Фил сказал правду. Мы прикрываем спину друг другу, не хочется доверять свою жизнь...
     – Слабачке.
     – Я этого не говорил. Ты куришь? А я курю. И Близнецы тоже. Тут почти все курят, привыкай.
     Он вытащил из пачки сигарету, зажигалку из кармана, и с удовольствием затянулся. Надо бы запомнить и купить зажигалку на всякий случай.
     – Это тоже какой-то тест?
     – Нет, – Стешей рассмеялся, – тесты закончились, дальше обычная рутина. Сейчас зайдем к ра Шустову, получишь пистолет, а потом я отвезу тебя в магазин и домой.
     Я было замотала головой, но оперативник ничего не хотел слушать.
     – Пока некоторые развлекались, я прочитал твое личное дело. И знаю, что ты вчера из карантина. Так что мой долг как твоего... коллеги, помочь тебе адаптироваться.
     – Спасибо.
     – Да не за что. Идем.
     
     Поход к ра Шустову подтвердил, что стрелять я не умею совершенно. Даже пистолет правильно держать не умею. Но его тяжесть в руке придала уверенности. Ра Шустов подобрал мне автоматический СИ-15, довольно мощный, но с мягкой отдачей, а потом, не откладывая, дал несколько уроков. Благо хоть перспективным сотрудником не называл, это совсем не вязалось с его суровым видом. Бурча, отдал пистолет и запасную обойму, бросил на стол кобуру и отчалил куда-то вглубь арсенала.
     Но долго любоваться приобретенным оружием мне не пришлось, Стешей отобрал пистолет вместе с обоймой, как только мы вышли за дверь и оказались в холе пятого подземного этажа.
     – За пределами управления светить оружием не принято, – объяснил он. – Горожане нервничают. У тебя есть куртка? Купим, под ней удобно прятать пистолет. А пока он побудет у меня.
     Под курткой оперативника можно было бы спрятать, наверное, даже гранатомет. Ну или десяток пистолетов как минимум. А вот машина у него была еще меньше, чем у ило Талеса. Спортивная модель, если я правильно запомнила. Интересно получается, группа быстрого реагирования вроде как команда, но Фил ездит на мотоцикле, Мирас, наверное, тоже, а Стешей водит спортивную модель, где только одно пассажирское место. Получается, все индивидуалисты, каких поискать. И на чем, скажите на милость, ездить мне?
     Вел Стешей хорошо: ровно, уверенно, но мне все равно было неуютно. Маленькое закрытое пространство... В лифте и то больше места. А еще и от близости с оперативником дрожь пробирала. Скорее бы уже доехать, закрыть дверь, остаться в одиночестве, улечься на кровать вместе с «Корицей и снегом». Если бы не Стешей, я бы точно забыла про все на свете. А так он заставил меня сходить к банкомату и закодировать карту, потом отвез в огромный торговый центр и терпеливо ходил со мной от отдела к отделу, напоминая, что может пригодиться. Посуда, постельное белье, мыло, зубная паста, продукты... Но самое большое удовольствие я получила, выбрав себе удобную куртку из черной кожи с множеством карманов, и рюкзак. Рюкзак почему-то особенно грел сердце.
     По дороге от магазина к дому, Стешей предложил заехать куда-нибудь поужинать (в торговом центре мы провели добрых четыре часа, обеденное время давно прошло), но это было уже слишком. Я устала от обилия новых впечатлений, и внимание коллеги, хоть и приятное, тоже начало утомлять. После неудавшейся попытки отказаться от того, что Стешей подвезет меня завтра утром на работу, я позволила ему отнести сумки к двери и попрощалась. Наконец-то блаженное одиночество...
     Дом номер 46 по Зимнему переулку оказался довольно старым, у него была душа и авто-мастерская на первом этаже. Квартира 5 находилась на третьем этаже, никакого лифта, по три двери на лестничной площадке. Ничем не примечательная дверь, замыкающаяся на два замка. Я в несколько заходов перетащила свежеприобретенные вещи в коридор, где уже стояли коробки с тем добром, которое привезли из дома ило Талеса. Здравствуй, мое прекрасное двухкомнатное логово... Разувшись и стащив свитер через голову, я пошла обозревать свои владения. Спальня была до того маленькой, что почти всю ее занимала кровать. Правда, на этой кровати я легко могла спать и поперек. Кроме нее в спальне был еще одежный шкаф и широченный подоконник. Окно выходило во двор позади дома, ничем не примечательный пейзаж. Вторая комната была немного больше, но мебели опять по-минимуму: мягкий диван, стеллаж, стол, пара стульев. Пол застелен черный ковролином. И такой же широкий подоконник. Надо будет завести себе какую-нибудь пальму, что ли... Это окно выходило в переулок, как раз над мастерской. Возле нее как раз болталась компания мотоциклистов, они ржали и пили пиво из банок. Интересно, сколько раз в неделю соседи снизу, которым не повезло жить как раз над мастерской, вызывают городскую стражу?
     На кухню я зашла, уже захватив с собой новенькую посуду. Стешей хорошо придумал, здесь были только шкафчики, плита, раковина, стол и три табуретки. И холодильник в дальнем углу, естетственно, девственно пустой, как и шкафчики.
     Но когда я расставила по местам кружки с тарелками, сковородку, кастрюлю, столовые приборы и новенькую гейзерную кофеварку, разложила продукты и сварила первую порцию кофе, ощущение радости и уюта захлестнуло меня с головой.Дома, господи, я до-о-о-ома...
     Еще час я потратила на то, чтобы развесить одежду в шкафу и принять душ. После этого жизнь и вовсе наладилась. Оказывается, для счастья мне нужны свежая футболка, армейские штаны и кружка свежесваренного кофе. Завтра я куплю себе цветок в горшке, и эта квартира станет лучшим местом в мире, и в этом, и в прошлом.
     За «Корицей и снегом» время летело незаметно. Я закрыла книгу, когда за окном было уже совсем темно, но сна не оказалось ни в одном глазу. У мастерской давно никого не было, но внутри горел свет. Я вдруг поняла, что делать.
     
     – Жаловаться пришла? – хозяин «Колеса» выглядел пострашнее своих дружков, огромный, бородатый мужик в рваной майке и старых джинсах, руки по локоть вымазаны в каком-то масле.
     – Если бы я действительно пришла жаловаться на шум, то вылетела бы обратно пулей, старательно забывая дорогу в мастерскую. Но у меня была совершенно другая цель.
     – Я хочу сделать заказ, – я расставила ноги пошире и скрестила руки на груди, чтобы выглядеть внушительнее. – Меня зовут Рони.
     – Хоран, – пробасил мужик, – Руку не протягиваю, а то не отмоешься потом. И что же тебе нужно, Рони?
     – Я хочу мотоцикл.
     Вот. Сказала – и поняла, что это самое правильное решение. Никаких машин. Только «ревущий динозавр», как у Фила. В конце концов, мотоцикл больше похож на верхового оленя, на которых ездила моя семья в... прошлой жизни.
     – У меня заказные модели, ручная сборка, каждый собранный байк уникален, ты уверена, что обратилась по адресу? Удовольствие-то дорогое.
     – Уверена.
     – Ладно, – Хоран махнул рукой куда-то в угол, – там куб, в кубе каталог, посмотри пока, я руки помою.
     Куб. Отлично. А как им пользоваться-то? Экземпляр, стоящий в мастерской, мог быть пра-пра-дедушкой того, который был у оперов. Но все оказалось интуитивно-понятно: вот кнопка включения, вот – вызова меню, а между категориями можно переключаться, просто тыкая пальцем в появившееся на передней грани изображение. Сам по себе куб низкий, мне по пояс, изображение как бы проецируется вверх, образуя информационное поле почти до самого потолка. Удивительное изобретение.
     Пока я разбиралась, Хоран успел вымыться и теперь стал рядом, быстро выбирая то, что хотел мне показать.
     – Вот хорошие женские модельки, – комментировал он. – Семейство «Тиль» от 38 до 74, легкие, маневренные, накрутим веселеньких прибабахов...
     Но это было не то. Мне не хотелось ни женских моделек, ни веселеньких прибабахов. Тот, что рассматривали близнецы, подходил куда больше. Хоран понял это по моему лицу и вышел в главное меню:
     – Вижу, что душеньке твоей хочется чего-то другого. Выкладывай.
     – Мне нужен зверь. Такой, чтобы тебе самому не стыдно было на нем прокатиться. Но маневренный. С хорошей электронной начинкой. И с душой...
     Хоран оперся о ребро куба у навигационной панели и задумался. Я, было, уже решила, что он сейчас поднимет меня на смех, но хозяин мастерской кивнул.
     – Значит так, малышка Рони, ты сейчас бежишь в магазин через дорогу, покупаешь мне пива, а себе шоколадный батончик, потому что детишкам пиво нельзя, и мы тут что-нибудь наколдуем.
     – А там принимают карточки?
     – Нет. Держи, – Хоран протянул мне смятую пачку наличных. – Включу в стоимость байка.
     К шоколадному батончику полагался кофе в жестяной кружке, который Хоран залил кипятком из чайника. Сам он с удовольствием отхлебнул из банки (я на всякий случай не стала выпендриваться и взяла такое же, какое пили байкеры) и освободил для меня край стола, откуда хорошо был виден куб. Пока я бегала в магазин, Хоран успел кое-что соорудить, и прототип, который сейчас медленно вращался в кубе, нравился мне куда больше предыдущих вариантов.
     – Я бы добавил еще пару усилителей, но в целом как-то так. По корпусу можем аэрографию сделать.
     Неееет, ему не нужна аэрография. Черный с металлом – вот и все, что нужно.
     – В жизни будет еще круче, – у меня на лице было все написано и Хоран тоже довольно разулыбался. – Ты ездить-то хоть умеешь?
     – Умею, – соврала, конечно, но что мешает к стрельбе и рукопашному бою добавить уроки вождения? – Когда он будет готов.
     – В основном, задержка будет с электроникой, – прикинул мастер. – Но недели через три будет готов.
     Три недели. Три недели, и мне больше не придется страдать в чьих-либо машинах. Пожалуй, куплю себе календарь и отмечу в нем эту дату.
     Мы сидели еще несколько часов, обсуждая мотоциклы, пока, наконец, мне не понадобились спички, чтобы держать глаза открытыми. Интересно, это мне повезло за один день найти верных друзей, один из которых вполне тянет на объект романтических воздыханий, уютный и безопасный дом и прекрасного соседа (как оказалось, Хоран выкупил ту самую квартиру над мастерской), который собрет мне мотоцикл? Или я просто под впечатлением, а на самом деле они совершенно обычные? Ну, как пейзаж за окном спальни. Я размышляла об этом, уже лежа под одеялом, потому что в конце-концов Хоран меня все-таки выгнал, чтобы закрыть мастерскую и уйти домой.