Человечество всё своё существование старалось изучать всё то, что окружает его. Если что-то не поддавалось логическому пониманию, то это явление, либо событие, приписывалось к работе иной, высшей силе, которая господствовала, по мнению "недалёкого" человечества, над всем существом. Таким образом, появилась религия и способы влияния на неё: ритуалы, молитвы, через некоторое время посвящение в знахарей и колдунов, которые, впоследствии, стали строить общество вокруг себя, заведомо непросвещённое, дабы упростить контроль и влияние над теми. Если раньше первобытное общество строилось вокруг одного лидера, которые умел что-то делать лучше остальных в племени: бежать, кидать, кричать, то общество человека разумного строилось вокруг не только самого сильного воина или земледельца, а вокруг искусного хитреца и умеющего навязывать свои интересы окружающим. Так появилась одна из первых форм политики, формы руководства обществом, подчинение их определённым рамкам и законам.
В начале новой эры и вплоть до начла XIX века, всё руководство цивилизованной Европы строилось на религиозной основе, которая покрывала беззаконие и те вещи, которые откровенно противоречили установленным догмам самой церковной властью, параллельно осуждая и карая тягу к знаниям науки, истории, мировоззрения и, как это не было парадоксально - религии. Но каким бы не было развитие цивилизации, оно не стояло на месте, и наука стала идти более стремительно на пути своего развития, оставляя глубоко позади те оковы, которые были искусственно созданы в собственных целях. Рядом с развитием науки, нога в ногу шло формирование и политической формы жизни, генезис которой так же был многогранным.
Теперь познание окружающего делилось на три части: наблюдение, прогнозирование и контроль. Человечество познало науку более серьезно, чем несколько тысяч лет назад и так же стало использовать её в собственных целях, которые за короткий промежуток времени стал корыстью. Люди стали губить друг друга, не замечая более глобальных вещей, которыми следовало заниматься. Формы руководства стали более изощрёнными, с развитием науки человечество научилось более технично уничтожать себе подобных, более искусно эксплуатировать низшие классы общества, более безжалостно относиться к окружающей среде.
Развитие человечества всегда шло в ногу с хаосом, как бы это не парадоксально на первый взгляд. И больше всего этот хаос целенаправленно создавал сам человек. До 2030-го года человечество навязывало себе различные сценарии событий концов света, даты которых им были известны. Этих дат было бесчисленное множество. И девяносто процентов из них были основаны на религиозной почве, остальные техногенного характера. Но только один случай заставил человечество серьезно почесать свои затылки. Этот случай произошёл в 2004-м году, когда в обсерватории Китт-Пик, что в Аризоне, астрономами Толеном и Такером был замечен огромный астероид, который сближался с землёй. Этому астероиду присвоили предварительное название 2004 MN4, а после назвали Апофис. Тогда он не принёс вреда человечеству, только лишь близко подошёл к орбите Земли, что вызвало опасение многих учёных. После предварительных подсчетов траектории этого космического тела, прогнозы были не утешительными. В 2029-м году вероятность столкновения с Землёй была не велика, но она была. Нужно было, во что бы то не стало, ликвидировать Апофис - этой целью задались многие учёные планеты.
Со временем о защите родной планеты от астероида стали говорить всё меньше. Многие исследователи и представители научной элиты предлагали различные технические способы пресечения потенциального столкновения с Апофисом. Параллельно с этим некоторые астрофизики вводили всё новые и новые данные о траектории угрожающего астероида и каждый раз уверяли, что вероятность столкновения данного астрономического тела с планетой всё меньше и меньше. Эта информация остуживала пыл энтузиастов помочь выжить цивилизации на планете Земля собственными идеями.
Всяческими способами освоение космического пространства и внедрение в минимальную регулировку тел, способных нанести вред земле не сильно поддерживалось влиятельными персонами. С каждым годом усовершенствовались телескопы, спутники, зонды, но ни как не внедрение человека в космос. Околоземная орбита была не в счёт. Последний прорыв человека в открытый космос была высадка на Луну. Этим и закончилось полноценное освоение космического пространства. Для большинства, более целесообразно было развивать собственную инфраструктуру, основанную на добычи горючего топлива и всего того, что приносило прибыль, но не развитие.
В конце 2025-го года, ведущие астрономы планеты поняли, что они ошиблись. Пересмотрев и пересчитав свои данные, пришли к выводу, что Апофис направляется к Земле и последствия для планеты окажутся катастрофическими. Всё, чем могли помочь астрономы, это определить зону столкновения и катастрофические последствия.
Но, учёные из России уже давно вели разработку оружия, способного уничтожить приближающиеся объекты из космоса. Первые разработки ракеты были не успешные, не хватало мощности носителей и манёвренности. Но, со временем, эти недоработки были устранены, и учёные как раз успевали завершить эту усовершенствованную модель к 2029-му году. Это была противоастероидная ракета модели жидкостного ракетного двигателя, который являлся самым мощным ракетным двигателем на жидких компонентах топлива из когда-либо созданных. В отличие от базовой модели ракеты, этот прототип позволял осуществлять управление по всем трём плоскостям, две камеры двигателя качались в плоскости тангажа, а другие две - в плоскости рыскания.
За несколько месяцев до столкновения, ракету, которой дали символическое название "Надежда", перевезли в США, где с мыса Канаверал должен был состояться запуск. Согласно плану операции, "Надежда" должна была изменить траекторию движения Апофиса массивным взрывом перед самим астероидом в тот момент, когда объект пересекал пространство между Землёй и Луной. Дата операции была символической, 31-го декабря в 20:00. Этот запуск был единственной надеждой для всего человечества.
Когда "Надежда" совершила то, что от неё требовалось, случилось непоправимое. Ракета с зарядом должна была взорваться возле центра астероида, но расчёты были не досконально точны, и взрыв произошел практически на периферии Апофиса, что вызвало его раскол, две трети астероида ушло в открытый космос, но остальная его часть, направилась к земле и прицельно ударила в Атлантический океан. Двадцать миллионов тон нанесли сокрушительный урон человечеству.
Огромные, стометровые волны цунами, омыли страны западной Европы, восточное побережье северной Америки, полностью разрушили Кубу и весь Карибский бассейн, поднялся уровень мирового океана. Столкновение спровоцировало серьёзные тектонические сдвиги. Около сотни вулканов, как наземных, так и подводных, извергли реки огненной лавы на окружающее себя пространство. Вышли из строя атомные и гидроэлектростанции, повторившие трагедию Чернобыля. Погибло почти половина населения земли, в основном те, кто проживал возле зоны столкновения.
Баланс биосферы был нарушен. С этого момента, человечество училось выживать в экстремальных условиях, как и много тысяч лет назад, в начале своего развития. Пришлось начинать всё сначала. В первое столетие после катастрофы, человечество восстанавливало систему энергетического обеспечения, отстроив новые тепло и электростанции. Человечество пыталось выжить как могло и делилось на различные небольшие кланы, системы руководства которых были монархическими, диктаторскими и узурпаторскими. Но люди пришли к выводу, что такая форма развития не к чему хорошему не приведёт и следовало всё менять. Система кланов была разрушена и постепенно большая часть населения Земли, а после и вся перешла на новую форму правления.
С этого дня началась новая эра развития человечества. Все религиозные, национальные и политические аспекты были не столь важны. Сплоченность всех наций одной общей идеей - восстановить и улучшить жизнь, которая была до столкновения и изменить собственное мировоззрение, отталкиваясь от ошибок прошлого. Только наука и труд могли всё исправить. Теперь термин "космополитизм" не был простым словом, он стал образом жизни практически каждого выжившего. Но к совершенству космополита было очень далеко, потому что следовало перетерпеть определённые этапы развития. Человек новой эры учился жить по-иному. Приоритетными стали цели безопасности планеты и всей цивилизации в целом, на замену той утопии, которая исходила из прошлого.
Глава 2.
Последующие 150 лет от начала новой эры проявляет активный всплеск научных достижений в различных сферах, за счёт энтузиазма многих людей. Быстрыми темпами усовершенствовалась медицина. Были открыты новые виды препаратов, которые смогли остановить многие серьёзные заболевания. Был колоссальный прорыв в области хирургии. Со временем стала внедрятся хирургия с применениями искусственных нанороботов в организм человека, которые помогали организму регенерировать повреждённые органы от болезней и полученных травм.
Благодаря развитию генной инженерии, была решена проблема недостатка пищи. Человечество научилось создавать генномодифицированные организмы, как животных так и растений. Изучив опыт прошлой, докотострофической биотехнологии, посткотострофическая генная инженерия была безопасной и более продуктивной. Параллельно с биотехнологией развивалась и евгеника, что повлияло на увеличение средней продолжительности жизни.
Космополитическая демократия заключалась во взаимосвязи и взаимной ответственности всех видов сообщения - от политики до экономики. Новая демократия установила организации, действующие между существующими ранее кланами. Посредством этих организаций были распространены демократические условия и процедуры. Эти аспекты космополитической демократии являлись обязательными для реализации космополитической ответственности. Глобальный порядок состоял из множества пересекающихся сетей сил. Функция космополитической демократии состояла в том, чтобы обеспечить согласование этих сетей и их компонентов. У каждой группы существовали способности к самоопределению, которые могли быть согласованы посредством всеобщих прав и обязанностей. Права и обязанности были сформулированы относительно важнейших демократических аспектов - медицины, социальных отношений, культуры, экономики. Космополитическая демократия предусматривала юридические принципы, которые не могли быть поставлены под сомнение. Такие принципы являлись ориентирами для действия различных групп и организаций. Свобода самоопределения и возможность свободы выражения, которые создавали необходимые условия для того, чтобы демократические процессы приносили пользу: как долгосрочная политическая перспектива, так и кратковременные решения вопросов в том, или ином случае. Принципы распределения и использования ресурсов были приведены к демократическому процессу и всеобщей структуре политических действий. Силовые воздействия могли применяться лишь в том случае, если все остальные способы урегулирования конфликта были исчерпаны, либо появлялась угроза демократии, присутствие открытого пренебрежения ценностями со стороны политических режимов или отдельно взятых организаций. Гражданин имел право принимать участие в тех организациях или группах, ценности которые ему ближе. Гражданин имел право состоять во многих организациях либо ассоциациях одновременно, как локальных, так и глобальных.
Был создан свод космополитических демократических законов, для обеспечения порядка формирования и ограничения принятия решений. Законы были помещены в системы парламентов и ассамблей мирового и регионального уровня. Группы и индивиды получили эффективные возможности влиять на политическую власть в легитимации и поддержании ключевых прав и обязанностей внутри и вне политических ассоциаций. Все глобальные законодательные институты были созданы как устанавливающие структуру институты. Были созданы региональные парламенты, которые исполняли функцию легитимных и независимых источников регулирования. С установлением единого политического строя, была создана универсальная валюта - Сперо, с помощью которой можно было расплачиваться в любой точке планеты.
С активным ростом развития науки, человечество "Новой эры" стали интересовать альтернативные источники энергии. И в поисках этих источников, учёные пользовались трудами, написанными до катастрофы. Поиски увенчались успехом. Теория торсионных полей заинтересовала учёных, и они стали развивать её, удивляясь эффективностью данному виду энергии. Если гипотетические гравитационные поля порождались массой, электромагнитные - зарядом, то торсионные поля формировали классический спин, представляющий собой квантовый аналог углового момента вращения. Константа спин-торсионных взаимодействий, служащая показателем их силы, оценивалась величиной не большой, что первоначально не привлекало к себе повышенного внимания ученых из-за чрезвычайной слабости этих полей. Со временем ученые пришли к выводу, что для динамического кручения, когда создается волновое торсионное взаимодействие, снимается ограничение на величину константы. При этом, если константа становится очень большой, торсионные проявления становятся визуализированными. Это позволило разработать новые торсионные технологии в области энергетики, транспорта, связи, коммуникаций. В теории торсионных полей стали присутствовать ряд удивительных свойств, в корне отличающихся от общепринятых научных догм. Энергия и импульс торсионного поля равны нулю, как и потенциальная энергия спин-торсионного взаимодействия. Торсионное поле переносит информацию без переноса энергии. Это было экспериментально доказано при воздействии торсионным генератором на кристалл типа кадмий-ртуть-теллур.
Перспективы торсионных технологий спровоцировали новый виток техногенного развития. В том числе и в области психотронных технологий воздействия на подсознание населения - так называемое зомбирование. Однако недостаточно продуманное вмешательство в природу всегда приводило к непредсказуемым последствиям, и расплата за это могла быть весьма существенной. Но, в процессе исследования воздействия торсионных технологий на психике людей, много из подопытных, а точнее - более девяноста процентов не выдержали нагрузки на сознание и умирали. После этого случая, официально правительством подобные опыты и использование торсионных технологий в области воздействия на подсознание были прекращены и сурово карались. Параллельно с этим происходили эксперименты по изменению внешности с использованием нескольких комплексов нанороботов. Они за короткие сроки, не более недели, изменяли полностью внешность, антропометрические данные, даже физиологию. Опыты были успешными, но правительство также наложило вето на подобные эксперименты, считая это нарушением прав человека и всех норм гуманности.
В дальнейшем, учёные пришли к выводу, что физический вакуум по отношению к торсионным волнам ведет себя в соответствии с законами голографии. При фотографировании любых объектов на фотоэмульсии наряду с электромагнитным потоком от фотографируемого объекта фиксируется и торсионное излучение, изменяющее спиновую ориентацию атомов эмульсии. Это явление позволило разработать технологии поиска полезных ископаемых не только на Земле, но и на любом другом космическом объекте.
В определенный момент стал вопрос о безопасности планеты Земля от угроз из космоса. Люди "Новой эры" боялись, что с ними повториться событие 2029-го года. Человечество хотело быть подготовленным и защищенным. Поэтому, было принято решение о построении исследовательского комплекса баз боевого назначения от угрожающих астрономических тел. Для того, чтобы сборка больших конструкций была эффективной, не подвергалась деформации от земного притяжения, было решено использовать промежуточную точку отправки и сборки - космическую станцию, которая находилась между Землёй и Луной и имела название - "Селена".
Общим принципом при планировании строительства лунной базы был смысл представлять ее как большой исследовательской. Лунная база создавалась, как оказалось, не только для защиты Земли и исследования космических тел и пространства, но и для добычи гелия-8 для термоядерной энергетики. А также для отработки технологий, для которых нужны специфические лунные условия - вакуум и малая сила тяжести - большой комплекс ускорительной техники, астрономические обсерватории и жилого комплекса, в котором была создана вся необходимая инфраструктура для полноценной жизнедеятельности и досуга.
При создании инфраструктуры на базах, следовало отметить, что риск, связанный с космическим перелетом, был компенсирован более высоким уровнем жизни, чем в земных городах. Учёными были разработаны достаточно проектов лунных баз. Большинство из них, правда, ограничивались небольшим комплексом на несколько человек, максимум - на несколько десятков-сотен человек - такие базы строились, но на подготовительном этапе. После был разработан проект баз на сотни тысяч человек - то есть эта база была целым городом.
Добытый на Луне гелий-8 должен был обрабатываться на месте, поэтому были созданы термоядерные электростанции, и производимая ими энергия потреблялась на месте. База на Луне представлялась как созданное герметичное углубление под поверхностью Луны размерами несколько десятков километров в длину и ширину и порядка 10 километров в высоту. Строить же нормальный город на самой поверхности Луны было невозможно - слабая сила тяжести Луны не смогло бы удержать атмосферу.
Размеры базы, соответствующие размерам крупного города, предполагали наличие там соответствующего транспорта. Поскольку лунная база была построена вокруг термоядерных энергоустановок, и, как следствие, не испытывали проблем с энергоснабжением, то основная ставка делалась на крупный централизованный электротранспорт - труботранспорт, который рассматривался как средство связи жилых комплексов с централизованным транспортным узлом.
На базе были построены вместо большого количества домов, небольшое количество крупных многоэтажных жилых комплексов. Поскольку база строилась на основе термоядерных станций, то для энерго- и теплообеспечения применялись термоядерные станции теплоснабжения - централизованное производство тепла и энергии. Это же касается и обеспечения услугами коммуникаций. Прокладка оптоволоконных линий телефонной связи, интернета, телевизионных кабелей легче для ограниченного числа точек, чем для огромного количества домов.
Около каждого дома были созданы крупные торговые комплексы для обеспечения жителей продуктами питания и товарами первой необходимости, а также предприятия бытового обслуживания. При этом вдоль прочих магистралей располагались подобные предприятия для распределения товаров и услуг не первой необходимости.
Общая градостроительская схема базы представляла собой небольшое количество крупных магистралей, по которым ходил труботранспорт. На окончании магистрали расположены промышленные предприятия и предприятия транспортной инфраструктуры, космопорт, а на самой магистрали - культурно-деловые комплексы - место работы жителей базы. В пустотах между магистралями была зеленая зона, которая играла роль городских парков.
Глава 3
Лунный бурильный комбайн, который назывался ЛКБ-2423, двигал свою бурильную установку навстречу крепкому реголиту, сквозь мрак одного из теней лунного кратера Прямая Стена. Бригада бурильщиков из пяти человек осваивали новую бурильную технику в новом месте добычи, так как согласно геологической разведке, кратер Прямая Стена имел в изобилии сырья, для получения гелия-8. Бригадиру Томасу МакДагеру эти эксперименты были не по душе. Лучше всего было работать на рудниках, вблизи Моря Ясности, в котором находилась Лунная база "Эдем". Но перечить руководству было не в его интересах, так как за неподчинение, его могли отправить на Землю, где не так-то просто найти работу с такой зарплатой. Поэтому он не спорил, а только лишь скривил свои губы, которые были еле заметны через грязное стекло скафандра.
- Будь прокляты те мерзавцы, которые модернизировали этот скафандр. Чёртова упаковка, от него зуд по всему телу и сквозь это засратое стекло ни метра не видно, - ругался МакДагер, находясь за пультовой ЛКБ-2423.
Никто из бригады не отвечал своему бригадиру на его недовольство, потому что привыкли к занудному скряге-шефу, и знали одну истину - тронешь Тома-старика, вылетишь от пердака.
- Чего уставились, не видите, нужно осмотреть зубья кернера, - проорал Том, выключив комбайн. Двое помощников комбайнёра направились к буровой установке, что бы заменить сломанные зубья и осмотреть сам бур. Тем временем двое механиков осматривали механический привод, пытаясь обнаружить возможный дефект узла.
- Предлагаю сделать перерыв, - вновь сказал Том и, покинув комбайн, направился к грузовозу, который стоял в двухстах метрах от них.
Грузовоз привёз бригаду вместе с техникой и провиантом, которого должно было хватить на земные сутки. Войдя в центральный шлюз, и дождавшись, когда закачают кислород, МакДагер снял скафандр. Пройдя через второй шлюз, он оказался в небольшом помещении, напичканном навигационными приборами и электроникой. Это было промежуточным помещением между входным отсеком и пилотируемой рубкой. Боковой отсек был медицинским.
- Паршивый день!
- Что случилось, Том? - спросил его пилот, повернувшись к нему.
- Чёрт его знает что. То ли этот новый ЛКБ какой-то бракованный, то ли реголит здесь попрочнее будет. За сегодня третий раз мои прихвостни зубья меняют.
- Скорее всего, они специально всё подстроили, - то ли спросил, то ли констатировал пилот, - Увиливают от работы.
- Ли, я так не думаю. У меня такие штучки не проходят, ты меня знаешь. Они у меня отрабатывают каждый сперо, - с натянутой и высокомерной улыбкой заметил МакДагер.
В это время открылся шлюз медотсека и появился Джин.
- Время осмотра, Том. Давай, снимай с себя рубашку, мотор твой слушать буду, - Джин был тем человеком, которых принято называть - без комплексов. Его внешний вид так же говорил об этом, на "Эдеме" среди медицинского персонала его кличкой было Шекспир из-за сильного сходства причёской и редкой бородой.
Ничего не сказав, МакДагер снял с себя пропотевшую рубашку и присел на кресло. Тем временем, Джин принёс из своего отсека ММРТ - микро магнитно-резонансный томограф, который имел вид пластичной и прочной плёнки. Доктор прислонил ММРТ к груди Тома, и прибор автоматически принял форму торса и показал внутренние органы. Были чётко видны лёгкие, их движение в момент вдоха, ритмичное сердце, толкающее кровь по сосудам. Когда Джин прикоснулся к сердцу, то ММРТ отреагировало моментально, выдав информацию о состоянии этого органа.
- Сколько мне сталось, Док? - спросил Том.
- Пять лет до завершения контракта, если ты не продлишь его дальше, - не моргнув глазом, ответил тот, - С тобой всё в порядке. Есть небольшие отклонения, но всё в пределах нормы.
- Тогда снимай с меня эту дрянь.
- Не спеши, Док, - крикнул Ли, - Проверь состояние его задницы, а то он слишком долго возится со своими недоносками, может быть, вошёл во вкус.
Док синхронно засмеялся вместе с пилотом, чего не скажешь о МакДагере.
- Если бы вы не были мне нужны, я бы вышвырнул всех вон без скафандра, и попробовали бы добраться до "Эдема" с выпученными глазами.
- Да ладно, не принимай всё близко, - ели сдерживая смех, извинился Ли. В отличии от помощников Тома, он часто подкалывал бригадира и это забавляло его.
Их разговор прервал шум рации:
- Шеф! Приём!
- Твои девчонки на связи, - проговорил Ли, - Наверно, заменили зубья или сломали окончательно всё.
- Я слушаю, - грубо сказал Том своим помощникам, ничего не ответив на реплику пилота.
- Тут что-то не так. Я имею в виду, в реголите, - попытался объяснить один из них.
- Сейчас буду.
- Ты их разъяснятся толково обучил бы. Толком мысль выразить не могут, - продолжал подкалывать Ли.
- Ты можешь заткнуться. Не угомонишься ты сегодня, - бубнел про себя МакДагер, впопыхах одевая скафандр, и направляясь к промежуточному отсеку грузовоза перед выходом.
Когда открылся шлюз, бригадир направился в сторону комбайна, ускоряя своё движение короткими прыжками. Двигаясь по кратеру Луны, Том смотрел на Землю, которая находилась прямо над ним. Маленькая, круглая, голубая "капля", которая выглядела одинокой и такой родной, среди царства тьмы. Ему не верилось, что точно также, несколько лет назад, он смотрел на Луну.
Тем временем, возле ЛКБ ожидали помощники, всматриваясь на приближающегося шефа.
- Что тут у вас? - спросил тот.
- Сами гляньте, - только и смог ответить один из помощников.
Ничего у них больше не спрашивая, Том направился к зубьям. Осмотрев их, он увидел на нижнем ряду кусок твёрдой пароды, которая упёрлась в один из зубьев и не давал работать машине. На какое-то мгновение он не понял, что происходит, но, когда он попытался вытащить мешающий фрагмент лунного камня, то этот кусок легко поддался и откололся от общей массы. Свойство камешка было удивительным: он был хрупким и одновременно прочным. Место слома имело интересный, бирюзовый оттенок с мелкими, круглыми фракциями. Эта находка заинтересовала Тома. Такого за свою многолетнюю практику он не видел ни разу.
- Что там? Вы с таким сталкивались? - спросил помощник.
- Нет. Всё бывает в первый раз, - сказав это, МакДагер запрыгнул за пультовую и отвёл комбайн назад, - Я попробую взять кернером выше, а вы отойдите в сторону, эта хреновина хрупкая, и может повредить обшивку вашего скафандра, если вдруг осколок отлетит в вашу сторону.
Дождавшись, пока они отойдут, Том запустил комбайн и направил его кернер выше забуренного места. В процессе бурения чувствовалась нагрузка, с которой комбайн врезался в лунную породу. МакДагер выжимал последние силы из машины, в прямом смысле слова - он испытывал механизм на прочность. Резкое снижение нагрузки удивило. Складывалось впечатление, что твёрдые слои реголита стали терять свойства. Комбайн перестал слушаться Тома и стал неуправляем. Казалось, что машину что-то затягивает вниз. Не успев что-нибудь предпринять, и понять что происходит, МакДагер наблюдал, как его комбайн проваливается. Ему казалось, что это погружение длилось несколько минут, но на всё ушло мгновение. Огромный столб лунной пыли заволокло пространство возле Тома, и кромешная тьма окружила его.
- Шеф! Шеф, приём! - раздался голос из рации, встроенной в шлем скафандра.
- Я вроде, в порядке, - сразу ответил Том. В его голосе слышалась паника.
- Не шевелись, мы спускаемся, - раздался голос одного из помощников. Второй голос добавил, - Грузовоз на подлёте!
МакДагер услышал, как члены его бригады пытаются до него добраться. Тем временем он попытался, на сколько это возможно, пошевелить своими конечностями, чтобы понять - цел он или нет. Убедившись, что с ним всё в порядке, Том решил внимательно осмотреться, что бы определить состояние ущерба. Выбравшись из пультовой, он включил прожектора скафандра, лучи которого пробивались сквозь клубы оседающей пыли.
- Мать твою! - только и смог сказать МакДагер после того, как лучи его прожекторов осветили то место, куда он провалился.
- Шеф! Шеф! - вновь раздался голос одного из помощников по рации, - Мы уже спускаемся, как вы там?
- Тащите свои задницы сюда. Я тут такое вижу, вы не поверите...
Спустившись на специальных тросах на крышу комбайна, помощники бригадира впопыхах спрыгнули с него, стараясь, насколько это было возможно, быстро оказать помощь. Но они увидели то, что не могли ожидать. Теперь реакция Тома передалась им. Их взору открылась следующая картина: на переднем плане стоял МакДагер, и осматривал освещённые стены небольшого тоннеля, уходящего далеко вглубь. Даже в таком слабоосвещённом месте было видно, что этот тоннель был искусственным. Он имел форму квадратного сечения с непонятными бороздами на полу, уходящими вглубь. На потолке были непонятные конструкции, напоминающие какие-то крепёжные механизмы. Было видно, что они разрушены, причём довольно давно.
- Что это? - спросил Тома кто-то, стоящий позади него.
- Спроси о чём-то полегче. Единственное, что я сделаю, это сниму всё на видео и передам на базу. Пусть они разбираются с этим всем. Ли! Вызывай парней из центра, пусть тащат свои задницы сюда побыстрее и ловят мою картинку, - проговорил МакДагер.
Глава 4
На голографическом изображении пути к кратеру Прямая Стена было видно месторасположение бригады по добычи реголита, которая подавала сигналы бедствия. Это изображение внимательно рассматривали четверо агентов службы безопасности комплекса в командной рубке, которые летели на военном вооружённом летательном шатле "Хавбек". Кроме них в служебном отсеке находились подразделение солдат из тридцати человек и медицинского персонала.
В командной рубке проходил диалог:
- Странное видео. Никогда с этим не сталкивался, - всматриваясь в изображение, присланное к ним, удивлялся руководитель группы - на вид которому было лет сорок. Его внешность была не заурядной: высокие залысины, пронизывающие, карие глаза, которые всегда смотрели с настороженностью, тонкие губы, острый подбородок и гладко выбритое лицо. Он не скрывал свой строгий нрав.
- Что нам рекомендует штаб? - спросил сидящий рядом.
- Действовать в связи с обстоятельствами, - сухо ответил руководитель.
- Возможна зачистка? - не унимался тот.
- Фриз, от тебя я слышу слишком много вопросов сегодня. Я же сказал - по обстоятельствам.
- Есть, капитан, - закончил Роберт Фриз, во избежание конфликтной ситуации.
Остальная команда только лишь переглянулась между собой. Тем временем капитан продолжил, обращаясь к остальным членам группы:
- Наша задача в момент прибытия: оценить масштаб разрушения, изолировать раненых, оказав им помощь, изучить объект, устранить помехи.
- Помехи, которые могут создать пострадавшие? - спросил один из членов группы.
- Возможно! Поэтому ты здесь.
- Вы имеете ввиду ...
- Ты всё правильно понял, - сухо прервал того капитан и продолжил, - Далее необходимо на Прямой Стене создать карантинную зону. Нужно оцепить кратер по периметру. Через несколько часов к нам подлетит целая эскадра с учёными и прочими исследователями. Задача ясна?
Вся команда в один голос сказал "Так точно!" и отправилась в вспомогательный отсек, готовиться к прибытию на место.
Роберт Фриз, тем временем, всматривался в голографическое изображение, присланное с кратера, пока вся команда выходила из командирской рубки. Что-то ему подсказывало - что-то здесь не так. Его насторожило раздражённое состояние капитана Лодзинского. Роберт хорошо знал своего капитана, потому что много раз был с ним на заданиях разных степеней сложности. При любых ситуациях он не был таким раздражённым, как сейчас. Ему были присущи грубость, решительность, чёрствость, но не раздражительность. Фриз чувствовал возможные неприятности. Но, что же это может быть за обстоятельство, которое смогло заставить Лодзинского нервничать?
Очнувшись от своих раздумий, Роберт направился в отсек, готовясь к прибытию. Подойдя к своему скафандру, он заметил собственное отражение в стекле шлема. Перед ним было лицо тридцатилетнего мужчины, повидавшего многое. Его карие глаза внимательно изучали собственное лицо. Фриз словил себя на мысли, что он давно не изучал своё лицо в отражении. Он смотрелся в зеркало каждый день, но это отражение чем-то заворожило его. Скорее всего, он не мог поверить в то, что стал иным, не таким как тогда - на Земле. Неужели Луна так сильно меняет человека, не как внешне, как психологически? Вроде бы все черты лица остались прежними: прямой, острый нос, высокий лоб с коротко подстриженными, каштановыми волосами, вытянутое, худощавое лицо с ямочкой на подбородке. Когда-то его лицо часто озаряла улыбка. Толи на поверхности Луны человек накапливает жизненной мудрости быстрее и по-другому смотрит на жизнь, толи вся его деятельность была слишком утомительной и тяжёлой - психологически трудно выносимой. И ещё последнее время - частые ночные кошмары. Всё это вертелось в голове Фриза в этот момент. Но он мог дать единственное объяснение своему состоянию - тоска по Земле. Всё-таки человек создан не для жизни на Луне.
"Хавбек" медленно опускался на свободный участок кратера Прямая Стена, подымая столб пыли от работающих сопел возле стоящего грузовоза. Когда шатл полностью приземлился, из открывшегося шлюза по выдвинувшемуся трапу спустилась группа службы безопасности, окружая грузовоз, и быстро направились к месту крушения комбайна. Там были видны источники света, мерцающие из образовавшейся после крушения, пещеры.
- Вон туда! - указав в сторону пролома, скомандовал Лодзинский, - Осветите место обвала, я должен всё чётко видеть.
- Так точно! - проговорил один из членов группы.
Тем временем мощные прожекторы "Хавбека" осветили необходимую зону, и члены группы направились к обвалу. Из глубины обвала появился один из работников комплекса, который активно жестикулировал, пытаясь наладить связь со спасательной группой. Недолго мешкая, Лодзинский настроил свою рацию через портативный компьютер, встроенный в запястье скафандра, на частоту рабочей группы.
- С кем я разговариваю? - спросил он.
- Бригадир рабочей группы Томас МакДагер! - быстро ответил голос в рации.
- Доложите обстановку, - командным голосом проговорил Лодзинский, жестом давая сигнал своей группе приступить к спуску в образовавшийся обвал.
- В момент работы мой комбайн наткнулся на твёрдый пласт какой-то породы. Я не смог её определить, - пытался более внятно объяснить Том, - После освобождения кернеров бура, я решил взять этот пласт чуть выше, чтобы определить площадь этой породы. И когда я забурился вновь, то произошёл обвал. Комбайн провалился в находящуюся пустоту вместе со мной. Пострадавших нет. Но то, что там, в глубине ... Вам лучше самим на это взглянуть!
- Внутри есть кто-нибудь из вашей бригады? - в этот момент спросил Фриз.
- Там остались двое моих помощников и доктор. Он спустился туда сразу же, после случившегося. Первыми тогда спустились мои механики. А на грузовозе остался один лишь пилот.
- Слишком маленькая группа, - заметил Лодзинский.
- Это группа для снятия проб грунта. Реголит на Прямой Стене не изучен на "Эдеме", - ответил на вопрос МакДагер.
Прослушав всё, что сказал бригадир, и проанализировав дальнейшие действия, Лодзинский направился к месту погружения комбайна. Тем временем его группа установила портативный элеватор на тросах, небольшие редукторы которых погружали на глубину обвала кабину. Пятеро вооружённых солдат первыми спустились к комбайну и, оказавшись на дне, и рассредоточились по периметру пещеры. За ними последовали Лодзинский с Фризом и остальные члены группы.
Ошарашенные рабочие вместе с доктором Джином наблюдали за действиями спустившихся. Не менее ошарашенными казались и те. Роберт Фриз не мог поверить собственным глазам. Перед его взору предстало большое пространство, которое явно был искусственно созданное.
- Как этот тоннель мог здесь образоваться? Точнее, кто его сделал? - спросил Роберт, обращаясь больше к себе, чем к кому-то.
- Меня больше интересует, что находится дальше и куда этот тоннель приведёт, - ответил Лодзинский, подходя к Фризу, и по рации обращаясь к членам группы, проговорил, - Запустить картографических андроидов.
Один из агентов набрал код на портативном компьютере скафандра, который активировал андроидов. Около десяти небольших, шарообразных механизмов с установленными по всей сфере камерами, направились с небольшой скоростью вдоль тоннеля. Они сканировали окружающее их пространство в разных спектральных диапазонах и передавали полученные данные на центральный процессор, который, в свою очередь после обработки информации, передавал изображение в виде карты на переносной голографический проектор.
- Рекомендую всем отправиться на шатл. Следует подождать, пока андроиды пришлют информацию об этом месте, - сказал Лодзинский, обращаясь к Фризу, и показав на рабочую бригаду, продолжил, - А этих вместе с пилотом и бригадиром - на карантин.
- Есть, - ответил Фриз и дал команду покинуть объект.
Когда они уже поднимались по трапу шатла, к Лодзинскому подбежал один из агентов и проговорил:
- Первые данные получены.
Ничего не ответив, Лодзинский вошёл в центральный шлюз с остальными. Дождавшись, когда поступит кислород, они сняли скафандры и направились на капитанский мостик. Там их уже ожидало голографическое изображение первого отрезка тоннеля. На изображение был виден тот самый тоннель, длинной километр двести пятьдесят метров, уходящий вглубь. Квадратное сечение тоннеля было двадцать на двадцать метров. Сам тоннель упирался в массивную стену с огромной, очевидно механической дверью с двумя вертикальными створками, которые были слегка приоткрыты. Их толщина была достаточно массивной - два с половиной метра. Через проём неплотно запертых дверей, андроиды показали огромное помещение, но дальше информация о дальнейшем исследовании не была получена. Самой последней информацией было то, что это помещение имело форму куба, была гораздо больше по габаритам самого тоннеля и имела три двери: две прямо, одна - справа.
- Что это за помещение? - спросил стоящий за агентами Томас.
- Единственное, что я могу сказать - человек этого не делал, - ответил Роберт.
- Отправляйтесь в лазарет, - сурово оборвал разговор капитан группы, - Необходимо убедиться, что это помещение было не заражено.
- А чем оно могло быть ...? - попытался спросил Лодзинского Джин.
- Отставить вопросы, - перебил его капитан, - Выполняйте прямой приказ.
После этих слов открылся шлюз, ведущий в лазарет, и рабочая группа направилась туда.
- Ерунда какая-то, - стал возмущаться Ли, - Я тут зачем? Я всё это время провёл в грузовозе.
Но на его вопрос никто не ответил. Взор всех присутствующих был прикован к голографической карте. Когда шлюз закрылся за ушедшими, Лодзинский что-то набрал на клавиатуре.
Тем временем, в лазарете вошедших ожидали доктора.
- Разденетесь до пояса и ложитесь на кушетку, - проговорил один из медицинского персонала, указывая на расположенные у стены кушетки, которые полностью повторяли контуры тела в полулежащем состоянии.
Бригада разместилась на кушетках, и медики приложили каждому из них микроМРТ, а к головам небольшой венок с проводами и одели кислородные маски. Когда началось обследование, Джин почувствовал странное ощущение в своём теле. Каждый раз, когда он пытался пошевелиться, его конечности переставали реагировать должным образом. После он понял, что вместе с кислородом их накачали нервнопаралитическим газом.
- Был дан зелёный код, - сказал один доктор остальным своим коллегам.
- Тогда будем приступать, - последовал ответ. Это последнее, что услышал Джин.
Когда бригада рабочих погрузилась в глубокий сон, доктора начали проводить процедуру. На мониторах, находящихся над головами уснувших, появилось изображение головного мозга, а точнее - гиппокампа. Задачей стояло заблокировать информацию кратковременной памяти, не давая возможности перейти ей в кору полушарий мозга и последующим превращением в долгосрочную память. Сквозь прибор, одетый на головы рабочих, в височные доли мозга поступал пучок энергии торсионных полей, которые доходили до гиппокампа, вызывая тем самым глубокий синдром Корсакова.
Спустя какое-то время, доктор связался с Лодзинским:
- Мы закончили.
- Разбудите их, - последовал ответ, - Я сейчас буду.
Через пару минут капитан с Фризом вошли в лазарет и увидели, как проснувшиеся члены бригады с непониманием, осматривали помещение и вошедших.
- Вам повезло, ребята, - с улыбкой на лице проговорил капитан, - Ещё немного, и ваши тела сейчас подготавливали бы к кремации.
- Что случилось? - спросил МакДагер, не понимая, о чём говорит с ним человек в военной форме.
- Когда вы бурили реголит, то на комбайн упал большой кусок камня, отколовшийся от верхней части кратера. Очевидно, вибрация его расшатала. Вы все родились в рубашке. Сейчас мы вас отвезём на "Эдем" и вам окажут помощь.
После этого спича Лодзинский вышел из лазарета. Фриз последовал за ним.
- Мне нужно вернуться на грузовоз, - вдруг проговорил Джин. В его глазах читалась тревога.
- Что-то случилось? - спросил его один из докторов.
- У меня на борту остались записи одного проекта, которым я занимаюсь уже несколько лет. Невесомость - подходящее место для провидения различных экспериментов.
- Одну секунду, - сказал доктор и, отойдя в сторону, связался с командной рубкой и после нескольких фраз, обратился опять к Джину, - Капитан даёт разрешение, но только не задерживайтесь.
- Большое спасибо, - после этих слов Джина провели в центральный шлюз, где он самостоятельно одел скафандр, и вышел из "Хавбека".
Оказавшись в грузовозе, дока посетили различного вида сомнения: не слишком он показался странным в глазах тех людей. Возможно, они что-то заподозрили. Но если бы они что-то заметили, ни в коем случае не отпустили бы его. Очевидно, он единственный из всей группы, на которого не подействовала процедура стирания памяти. Он был возмущён до придела, так как эта процедура была запрещена законом. Что бы не случилось, он должен не медленно сообщить в "Эдем" обо всём: об инопланетном объекте, случайно найденном, о процедуре, о этих мерзавцах.
Подойдя к приборной панели, Джин стал вызывать штаб, предварительно включив сигнальный маяк крушения грузовоза. Но когда он повернулся к голографическому монитору, чтобы отослать хоть какую-то информацию, услышал два глухих хлопка и резкую боль в спине, обжигающую, нестерпимую боль, от которой потемнело в глазах. Последним ощущением Джина был холодный пол, на который он рухнул.
Глава 5
Жители северного полушария планеты Земля в ночное время могли бы увидеть вспышку на небе. Мало кто придавал значение этому, посчитав это сгоравшим в атмосфере космическим мусором. Но, это не так. На самом деле это был взрыв. Взрыв одного из блоков "Селены", которая после постройки лунных баз стала служить не перевалочным пунктом для колонизации Луны, как ранее, а, после небольшой реконструкции - центральной базой для контроля за "Эдемом". Добыча реголита была слишком важным проектом всего человечества, и контроль за его добычей и транспортировкой на Землю должен быть максимально безопасным. Этими делами занимался персонал на "Селене".
Часом ранее в штаб-квартире "Селены" Роберт Фриз вёл диалог на повышенных тонах с Лодзинским и их непосредственным начальником - главы службы безопасности Окоши Канамута:
- Неужели ты не можешь понять - у нас в руках мощнейшая база для дальнейшего развития нашей цивилизации, - пытался объяснить Роберту Канамута Окоши, сидя за столом, внимательно изучая Фриза, пытаясь понять логику его мыслей. Канамута был зрелым человеком, занимавший свой пост довольно длительный период.
- Что вы мне пытаетесь сейчас рассказывать? - парировал своим вопросом Фриз, сидящий за столом напротив Канамуты, и продолжал, - Нельзя это оставлять в тайне от всех. Мы должны открыть человечеству это открытие, о котором хотел слышать каждый. Мы не одни во вселенной! Вот это даст новый толчок к развитию нашей цивилизации.
- Эти знания могут быть опасными! - выкрикнул Окоши в гневе, - Глянь на человека сейчас, он до сих пор с Гелием не может справиться, который добывают на Луне. Этот человек своими законами сам себя поставил в рамки для того, чтобы уберечь себя же от использования гелия-8 в качестве оружия массового уничтожения.
Фриз ничего не отвечал на это. Он молча сидел, тупя свой взор в пол. Он был зол. Ему было трудно объяснить этому старику, что тот не прав. Что тот заблуждается, что тот - не верит в разум Нового человека!
- Кто ты такой, чтобы думать обо всём человечестве? - с повышенным тоном в голосе спросил Лодзинский, - Твоя задача - выполнение приказов!
- Моя задача - следить за порядком, а не стрелять в спину доктору, которому никто бы не поверил, - резко ответил Фриз, бросая свой гневный взгляд на капитана.
- А что бы ты сделал на моём месте? - парировал Лодзинский, - Отпустить его на "Эдем"?
- Да ему никто бы не поверил! Вся его команда потеряла воспоминания - у него не было бы тех доказательств и поддержки от коллег. Его бы приняли за психа.
- Мы не можем рисковать, - вклинился в спор Окоши, - То, что было обнаружено в Прямой Стене слишком важная находка, которой нужно умело воспользоваться, постепенно приоткрывая раз за разом всё то, что может вывести нас на новый уровень развития. Мне страшно себе представить, что может случиться с людьми на Луне, а после и на Земле, если после огласки информации, кто-то захочет поставить себя выше других, тем самым, ставя под угрозу наш мир. Смерть одного человека ничего не стоит в сравнении с гибелью масс.
- Почему же вы не оповестили правительство о находке, а решили заняться ею с вашими людьми, - на какую-то секунду в сознание Роберта проникла тень подозрения. Неужели Канамута говорил о себе? Фризу стало ясно - Окоши хочет власти, а находка просто инструмент.
- Нужно переждать, пока пройдёт время. Мы сами должны понять, для чего построено это сооружение, кем и может ли быть оно для нас полезным.
- Для Вас? - с сарказмом в голосе спросил Фриз, - Или для человечества?
- Ты слишком много спрашиваешь! - не дав ответить Окоши Лодзинский, встрял в разговор, - Ты можешь принять это или нет. Но это больше не обсуждается. Ты свободен.
Ничего не сказав, Роберт Фриз встал и направился к выходу, не уделив даже взглядом оставшихся. Когда за ним закрылась автоматически дверь, он понял, что находиться в опасности. Если и не промывка мозгов, то участь доктора обеспечена. Это не сильно радовало Фриза. Ему нужно быть предельно осторожным, и единственный шанс уцелеть, это возвращение на Землю.
Войдя в лифт, Роберт направился к ангару, в котором находились одноместные лёгкие челноки. На одном из них он собирался покинуть станцию. Включив портативный компьютер на своей руке, Фриз ввёл код и произнёс вслух следующее:
- Люди должны об этом знать, - после он нажал кнопку подтверждающую активацию кода, включающего маяк.
Добраться до ангара ему никто не помешал. Даже сев в челнок, никто не задавал Роберту вопросов. Его это немного смущало, потому что имел предположение, что Окоши дал команду на ликвидацию. На секунду Фриз почувствовал себя параноиком и от этого, на его лице появилась лёгкая улыбка. Он никогда не предполагал, что его жизнь может так кардинально измениться. Его также подогревала мысль о том, что Лодзинский с Канамутой не заметили, как он устанавливал с внутренней стороны стола магнитный стикер с маячком. Маяк в данную минуту посылал сигнал о найденной цели к небольшой ракетной установке, хранящейся на борту его челнока, предназначенного для разрыва твёрдых пород лунного грунта.
Вылетев из открытого шлюза станции и отлетев на небольшое расстояние, Фриз выпустил ракету, которая направилась к своей цели.
Подождав, когда за Робертом закроются двери, Окоши переглянулся с капитаном, на глазах которого читалась тревога.
- Нам его не переубедить, - проговорил Лодзинский, - Он всегда отличался своей точкой зрения, но, последнее время, нашу группу это стало тревожить.
- Он может стать помехой, - сухо сказал Окоши.
- Очистим память?
- Нет. Этому человеку пора исчезнуть.
- Я вас понял, - ответил капитан и направился к выходу.
Окоши развернулся в кресле, хотев полюбоваться пейзажем Луны с иллюминатора, но его взгляду предстала иная картина. Его лицо исказилась от страха, и единственное что успел проговорить Канамуто было:
- Вот хитрый сукин сын, - эти слова услышал выходивший Лодзинский и повернул голову на Окоши.
Резкий удар сбил с ног капитана. Всё вокруг затряслось, словно от сильного землетрясения. Яркая вспышка света ослепило глаза Лодзинского, а горячий воздух вместе с разорванными кусками стекла иллюминатора ударили ему в лицо. Когда тело капитана резко потянуло обратно, он понял, что произошла разгерметизация помещения, причиной которого, вероятнее всего, послужил взрыв. И, судя по последним словам Канамуто, тот заметил ракету перед своим иллюминатором. Возможно, он погиб от взрыва, либо его выбросило в открытый космос. Но то, что он мёртв - это однозначно.
Резко схватившись за тыльную стороны двери, Лодзинский стал пытаться выбраться из этой комнаты и закрыть дверь. Образовавшаяся воронка в стене вытягивала всё с большей силой. Усталость рук и всего тела увеличивалась с каждой долей секунды, а детальному обзору всего мешала кровь, которая залила всё его лицо и глаза. Лодзинский путь к спасению держал вслепую.
На подлёте к орбите Земли, Фриз посмотрел, как из одного отсека станции, после вспышки, начали вылетать разорванные и повреждённые части, под яркие вспышки разорванной электрической проводки и еле заметной эфирной дымки вытекающего кислорода.
Часть 2. Лунная лихорадка
Глава 1
Заканчивались последние часы рабочей смены первой бригады. Мелкая регалитная пыль с каждым заходом комбайна набивалась в ёмкость прессовочной машины, которая сжимала добываемую породу в небольшие брикеты. С каждой порцией добываемого сырья увеличивалась норма рабочей бригады за смену.
- Ещё пару брикетов и норму выдержим, - проговорил Бобби, обращаясь к своему коллеге Ксандеру.
- До конца нашей смены ещё час, так что останавливаться не будем. Продолжаем работать, - услышав разговор своих помощников, упрекнул их машинист комбайна Лео.
Ксандер не стал ничего говорить, лишь только улыбнулся и взглянул на Бобби сквозь грязное стекло шлема скафандра. Тот уловил взгляд напарника и забавно подмигнул.
Первая бригада уже несколько лет работала одним составом по добычи реголита в кратере Борель, что находился за грядою Листера, в трёхстах километрах от "Эдема", где был их второй дом. Третьим домом была работа. Они работали по двенадцать часов целый месяц, а после возвращались на "Эдем" на месячный отпуск. Спустя год работы руководство давало двухмесячный отпуск на Земле.
Когда Халиф на грузовозе отвёз последнюю партию реголита на переработку, то по внутреннему каналу передал:
- Лео, заканчивай работу, вторая смена уже на подходе.
- Понял, - ответил тот и, обращаясь к помощникам, махнул им рукой, - Заканчиваем.
Когда вторая бригада подошла к комбайну, Лео обратился к их бригадиру:
- Комбайн сдан! - с улыбкой сказав это, отдал честь как солдат, Лео.
- Комбайн принят! - повторив движение, тот отправился на комбайн, забирая своих подопечных с собой.
Бригада Лео освободила свои рабочие места заступившим, севши на небольшой луноход из серии "MJ", которую рабочие окрестили "Спайдер" из-за восьми подвижных колёс, которые чем-то напоминали лапы паука и прекрасно справлялись с препятствиями на пути к жилому блоку.
Жилой блок находился на южной стороне за кратером Борель, до которого от выработки было менее двух километров. Блок состоял из двух частей. Одна часть служила ангаром, в котором хранились "Спайдеры", а вторая - жилым комплексом. Когда бригада выходила из ангара, то попадала в первый шлюз, в котором снимали скафандры. После этого, они попадали в просторный коридор, который вёл прямо к двери, ведущей к комнатам рабочих. Но если идти дальше по коридору влево, то коридор поворачивал вдоль всего блока, где находились общая душевая, столовая, комната отдыха, где рабочие часто любили проводить свой досуг, а также медицинский отдел, в котором работал один доктор, умеющий оказать своевременную помощь в экстренных случаях.
В кратере Борель работало четыре бригады по четыре человека. Фактически, на весь рабочий месяц эти члены бригады были одним большим коллективом, которые старались чувствовать себя, словно в семейном кругу. Поэтому им не составляло труда заниматься уборкой, готовкой пищи и всеми другими бытовыми вещами, без которых трудно было прожить. Перед входом в столовую висел большой стенд с графиком занятий каждой бригады в то время, когда она проводила в блоке. За всей этой суетой рабочему удавалось занять себя каким-то делом, отвлекаясь от тоски по Земле или временного жилища на "Эдеме". Многим рабочим было тяжелее переносить тоску на "Эдеме", по сравнению с жилыми комплексами на различенных кратерах.
Но самым главным местом для каждого рабочего, была его личная комната. Которая была не очень большой, но зато она была святая святых для каждого. Там была просторная мягкая полка, где можно было выспаться после изнурённого рабочего часа, пообщаться с родными через общий информационный портал, одев специальные очки с наушниками и перчатки для управления виртуальным интерфейсом. Рабочий мог общаться со своими родными и друзьями, а также узнавать последние новости на Земле и Луне и просто проводить свой досуг в кибер-развлечениях. На дальней стене комнаты, при открытии двери, включался проектор, на котором выводилось объёмное изображение, которое более нравилось хозяину.
Джеки Ксандер воспользовался своим кодом доступа и вошёл в комнату после принятого душа и лёгкого обеда. В это время зажёгся свет в помещении, и на стене появилось изображение его дома, на пороге которого стояла его жена в лёгком летнем платье, жёлтого цвета. От ступенек входной двери вела дорожка, уложенная камнем. На участке вокруг дома, как и у входа, рос газон, а вдоль дорожки росли разнообразные цветы. На заднем фоне был изображён большой хвойный лес и небольшой участок озера, на котором Джеки провёл своё детство. Каждый раз, когда Ксандер всматривался на это изображение, он мечтал о том, чтобы вернуться домой, обнять любящую супругу и вдохнуть глоток свежего воздуха.
Выпав на полке, Джеки одел очки и перчатки, и в микрофон проговорил:
- Звонок любимой!
- Ожидайте, - прозвучал женский голос компьютера.
Всматриваясь в изображение, которое транслировалось через очки, Ксандер просматривал последние новости и в этот момент его прервал женский голос в наушнике:
- Дорогой, ты меня слышишь?
Услышав родной голос, Ксандер закрыл новостную ленту и открыл окно видео-чата. Перед ним появилось лицо его любимой. Это было овальное, симметрично-пропорциональное лицо с зелёными глазами, тонким носиком и нежными, чувственными губами, растянувшимися в улыбке от того, что она видит и слышит любимого человека. Каким-то лёгким движением руки она убрала прядь каштановых волос, спавших на глаза.
- Повтори, - проговорил Ксандер.
- Что повторить? - улыбаясь, спросила она.
- Повтори, ещё раз своё движение.
- Я соскучилась за тобой, - проговорив это, она повторила то самое движение, которое любил её муж - нежно поправив волосы.
- Я тоже. Очень сильно. Ты уже собралась, Аннушка?
- Я уже на космодроме, ожидаю своего рейса. Я первый раз пользуюсь дальними перелётами и немного волнуюсь.
- Ты не волнуйся. Полёты на Луну сейчас безопасны. Поверь мне, у меня большой опыт в подобного рода путешествиях, - подбодрил Анну Джеки, - Не бойся. Думай о нашей встрече, которая продлится целый месяц. Я покажу тебе "Эдем". Тебе понравиться, я обещаю.
- Спасибо большое. Ты меня поддержал. Но я всё равно испытываю чувство тревоги.
- Я встречу тебя на Луне. Через двенадцать часов мы встретимся на посадочной полосе нашего спутника, и твоё волнение как рукой снимет.
В этот момент их прервало оповещение, разлетевшееся по залу космодрома эхом, объявляющее о начале посадки пассажиров на лунный шатл. "Информация для пассажиров, отправляющихся на "Эдем". Просьба, пройти к четвёртому шлюзу".
- Мой рейс объявили. Мне пора, - проговорила Анна, взглядом отвлекаясь от общения, - Я люблю тебя. Скоро увидимся.
- Я люблю тебя. До встречи,- после этих слов, связь оборвалась.
На пару минут, после разговора с женой, Ксандер потупил свой взор перед собой, словно о чём-то задумавшись, а после снял очки и перчатки. Он не мог дождаться того часа, когда настанет долгожданная встреча. Под впечатлением от общения, Джеки удобно разложился на полке, закинув руки за голову, и уставился в потолок.
Вдруг, вой серены пронёся коридорами комплекса. В испуге, Ксандер вскочил, и мельком взглянув на планшет, встроенный с правой стороны от двери. На нём была изображёна схема жилого блока, на которой красным цветом мигали контуры комнаты отдыха. Это говорило о том, что там произошла аварийная ситуация. Джеки пулей рванул туда. В коридоре потух яркий свет и зажёгся мерцающий красный, этот антураж довлел над бегущим. С каждой секундой, с каждым преодолённым метром, в голову Ксандера лезли нехорошие мысли. Что-то могло произойти с его коллегами и друзьями и что-то могло послужить угрозой жизни каждому члену группы. Не приятный случай в последний день работы.
До входа в комнату отдыха оставались какие-то метры. Преодолев их, Джеки ворвался вовнутрь.
- Мы тебя уже заждались. Где тебя черти носят? - прокричал Лео, улыбаясь вбежавшему и перепуганному коллеге.
Ксандер ничего не понимая, рассматривал присутствующих, которые засмеялись в унисон, глядя на него. Стало ясно, что все три бригады решили отпраздновать по полной своё отбытие на "Эдем".
- На, выпей. На тебе лица нет, - протягивая стопку с крепким алкоголем, проговорил Халиф, - Извини, но у нас не было выбора. Мы тебя не собирались ждать вечно.
Опустошив принятую из рук стопку, и выдохнув в облегчении, он проговорил:
- Чтоб вас всех...
Бобби отключил систему экстренного оповещения, и комната отдыха приобрела своё естественное освещение. В нём находились все, кроме той бригады, с которой бригада Лео поменялась несколькими часами ранее. В комнате играла весёлая музыка, каждый достал свои запасы алкоголя, что было незаконно, по условиям контракта. Но правила существовали для того, чтобы их нарушать.
Веселье продолжалось дальше. Разбившись на небольшие группки от двух до четырёх человек. Кто-то играл в дартс, кто-то со своей шумной компанией играл в пул. Каждый находил своё развлечение, какое ему было по душе. Большая часть коллектива просто общалась в этой весёлой обстановке, весело что-то рассказывая друг другу.
- Я был против этой идеи, - проговорил Бобби, подходя к Ксандеру.
- Ты о чём? - не понимая его, спросил тот.
Я за тот розыгрыш с сигналкой, - словно оправдываясь, проговорил Бобби и, сделав несколько глотков алкоголя, добавил, - Но это было весело.