Аннотация: Человек не простой судьбы, после арктической экспедиции, стал руководителем районного масштаба в Ворошиловградской области. Но крутой поворот карьеры догнал его на взлёте. Новый взгляд на вечное.
Воруют
... - и таким образом, находясь в кольце врагов, наша молодая Республика вводит вынужденную, недолгую, но необходимую меру... - Мне было не сложно вести заседание, до шестнадцати лет ведь в пансионат-гимназии сложные и тяжёлые сочинения писал. Для всего класса. А иначе - ЈИнженерный замок" мне бы устроили. Из сорока гимназистов пятеро повесились после таких мероприятий, а ещё десятерых, я слышал, на фронтах Гражданской похоронили. Пора к получасовому закруглению переходить. Что бы идиоты не придумали самоубийственного движения, надо им мозги угнетать на протяжении всего собрания.
После заседания, пришлось провести несколько Јпятиминуток" по часику-другому, еле удалось до сортира добраться, френч оправить, и только ближе к полуночи всех распустил, надо ещё к завтрашнему дню подготовиться. Воскресенье по календарю, а пятидневка с него начнётся. Радует только ждущая дома Сарочка, молодая она у меня, вот и не спит без мужа.
Водитель Костечка домчал меня домой всего за полчаса на служебной ЈЭмке". Но высадив меня поспешно уехал, что странно. А вот ещё одна ЈЭмка" - это не к добру.
Сильные руки чекистов поймали меня - уездного председателя! теперь уже бывшего, и громкие голоса, прямо внутри моего черепа, сообщили, что я арестован за хищения народного имущества в особенно крупных размерах. Чекисты обыскивали мой портфель и выворачивали карманы, отобрали удостоверение и пистолет, а сверху, из окон ещё сегодня моей квартиры слышался граммофон и смех Сарочки. Ясно, кто на меня донёс. Надо было по военной части идти, на дворянке бы женился и до смерти лошадям хвосты крутил...
На суде меня навестили поддержать старые товарищи по Гражданской, вши и чахоточный кашель - проклятые царские рудники. А в зале проведения суда - как зеркала на стулья поставили. Я смотрел на ответработников посреди маленького зала, на судью, милиционеров и чекистов и всё отчётливее понимал - с каждым движением вся эта камарилья расшатывает общую лодку, тянет народ в пропасть, в новую Гражданскую. Только теперь жаждут противоположных целей - завладеть всем тем, чем руководят сейчас... Самые страшные люди. Перерожденцы.
Жутко, что суд проходит в воскресенье в полночь, в зале нет ни учащихся, ни солдат, ни рабочих. Только нынешние начальники. И я. Начальник ныне уже бывший. И ждёт меня сцепка с такими же бывшими людьми. До очередного коренного перелома, когда понадобятся снова начальники. Круговорот ворья в руководстве.
На предоставленном мне слове меня было не подловить. Зря не пришли мои замы и прочая публика. Такой игры не видел наш уездный театр. Ни грамма переигрывания, ни одного лишнего движения. Раскаяние, признание, принятие развода и от того - отсутствие конфискации недавно созданной, но теперь расторгнутой семьёй имущества. Да всё это мелочи, рутина перед ужасом накатывающей на тебя белогвардейской лавы. И даже она меркнет перед тем гавном, в которое мы сами себя превратили. Ещё при царях. Манера собирать подростков в пансионатах и еженощные многолетние изнасилования... Да всё это судилище - просто отстрочка от возвращения в ад, в живущий за плечом каждого грамотного в этой стране пожилого подростка.
После моего выступления суд удалился на совещание, а моё внимание привлёк подслушанный разговор.
- Зачем ему это всё? Ведь и так всё было?
- Да что б над нами поиздеваться. Это, брат, дороже денег, тряпок, цацек.
- Да зачем же? Ведь и квартира, и френч и сапоги перчаточной кожи... А ещё воровать и поиздеваться...
- А что б не вором себя мнить но высшим существом. Такова природа этой твари, человека...
- Нам то что с того? Мы здесь сработали зачем, раз Јприрода"?
- Да потому, что вор - должен сидеть в тюрьме! И это - наша с тобой работа и нового общества та самая природа.
В принципе, всё правильно неприметные товарищи говорили. Дай труд Хозяину дотащить всех нас до следующего коренного перелома. А там мы не подведём. Будет ворам - Јприрода".