Зорин Федосей Ефимович : другие произведения.

Не выходи, Зверь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мгновенно (неужели перед смертью?) в сознании промелькнули все события вчерашнего дня: бескрайняя тайга за иллюминатором вертолета, три бутылки спирта в рюкзаке, купленные на остаток командировочных для знакомства с новым коллективом, крутой вираж над двумя едва заметными с высоты палатками, бородатые лица, ужин... Но что? Что он в беспамятстве натворил? Неужели... самое страшное?! И почему проснулся на обеденном столе?
   Он обежал уже несколько магазинов. Можно было выпить томатного соку, но ему страстно, до умопомрачения хотелось пива. Наконец, в витрине газетного киоска увидел заветную бутылку "Жигулевского". И когда пышногрудая продавщица объявила, что пиво продается с нагрузкой, коробкой пластинок "Гимн Советского Союза", и стоит десять рублей, он торопливо, почти без сожаления, протянул ей измятую десятку. Тут же откупорил бутылку об алюминиевый уголок прилавка и, предвкушая первый, самый вкусный глоток, поднес ее дрожащими руками к воспаленным губам.
  
   В этот момент толстуха механическим движением опустила рычажок проигрывателя, и грянул гимн! Загнанным зверем он посмотрел на безлюдную улицу, на застывшую по стойке "смирно" продавщицу и вдруг, будто в приступе боязни открытого пространства, бросился в зловонный, тесный проем за ларьком. На ходу, как младенец материнскую грудь, он ловил и, расплескивая, никак ни мог поймать жадным ртом драгоценную влагу.
  
   Видимо, чтобы человек не сошел с ума от неземного блаженства, природа будит его за миг до этого.
   С закрытыми глазами он повернулся на бок, поскреб давно не бритую щеку и стал сползать со своего ложа. Но ноги не встречали препятствия. Пола не было. Ничего не понимая, он свалился на какую-то кастрюлю, нащупал в полумраке ведро с водой и, стоя на четвереньках, долго по-собачьи, лакал. Затем, пытаясь отдышаться, поднял голову, громко, всем нутром срыгнул воздух и опять припал к теплой, почти не утоляющей жажду воде. Теперь он ощущал только тоску и все усиливающуюся тревогу. Из-за окна, занавешенного куском брезента, донесся чей-то шепот...
  
   Стараясь не шуметь, нетвердым шагом он подошел к светящейся полоске над входом, выглянул в узкую щель и оцепенел. Прямо на него круглым черным глазом смотрело ружейное дуло.
   Оглушительно прогремел выстрел, и он упал как подкошенный.
  
   - Выходи, зверюга!!! - полный ненависти и отчаянной решимости голос обдал ледяной волной.
   Мгновенно (неужели перед смертью?) в сознании промелькнули все события вчерашнего дня: бескрайняя тайга за иллюминатором вертолета, три бутылки спирта в рюкзаке, купленные на остаток командировочных для знакомства с новым коллективом, крутой вираж над двумя едва заметными с высоты палатками, бородатые лица, ужин... Но что? Что он в беспамятстве натворил? Неужели... самое страшное?! И почему проснулся на обеденном столе?
  
   В соседней палатке суматоха.
   - Кто стрелял?
   - Скорей, ё-моё, Трофимыч! То Секс. Говорит: медведь на кухне рычит. Я чувствовал, что придет еще. Ё-моё, одна пуля осталась. Дай хоть картечи.
   - Не нужно было Первого мая по бутылкам стрелять.
   - Где же Пушок, ё-моё?
   - Убежал со страху наверно.
   - Шо-то и мне погано.
  
   - Палатку, палатку закройте, а то к нам забежит, - кричали безоружные.
   Неожиданно, будто с того света, донеслось жалобное:
   - Не стреляйте, это я, практикант.
   Из-под кухонной палатки показалась взлохмаченная голова с распухшим от комариных укусов лицом.
  
   - Трофимыч, Студю на кухне спьяну забыли. Ё-моё, медведь покусал...
   - Студент??? Живой? А ты что, в тюрьму захотел со своей пятизарядкой? - Трофимович обернулся к пижонистому, с тонкими усиками на бритом лице Сексу.
   - Я же в воздух... Пересчитал, все пять человек лежат.
   - А то забыл, что сам предложил сначала поужинать, а потом место ему готовить? - начальник указал на переминающегося с ноги на ногу практиканта, который выжидал момент, чтобы смахнуть предательски выступившие слёзы.
  
   Лязгая затвором, Секс разрядил "автомат", смерил Студента уничтожающим взглядом и, сплюнув, скрылся в палатке.
   - Ну а что дальше, дальше, Алик, что было? - продолжался там прерванный разговор.
   - Что-что... Утром опохмелились ее "Сиренью". Я говорю: - Алик Секс. Она кокетливо: " меня Клава-Детектив зовут..." А сама худая как баба Яга, лежит. Вся аж синяя от наколок.
  
   Не зная, куда себя деть, Студент поднырнул под низку вялившихся рыбин и обошел вокруг палатки. Заглянул в пустой умывальник, прибитый к сосне. Зачем-то ткнул пальцем в янтарную смолу, выступившую на свежей зарубке, и затем старательно оттирал ее о шершавый, как рашпиль, ствол. Было стыдно и обидно. Угораздило же его так напиться! Старался не отстать от начальника и, глядя на него, даже спирт отказался разбавлять. Но Трофимовича унесли, а вот его забыли. И что они находят хорошего в таком состоянии?
  
   - Студя, у тебя опохмелиться не осталось? - будто читая его мысли, из палатки выглянул похожий на лешего мужик, которого все называли Кольшей.
   С выражением величайшего сожаления на лице Студент развел руками.
   - Что же ты, ё-моё, всё сразу выставил?! Одеколон есть? А зубная паста?
   - "Поморин".
   - Давай хоть "Поморин".
  
  
   Когда голова бича скрылась за марлевым пологом, практикант снова полез в рюкзак и достал новые брезентовые рукавицы и сатиновый, с синими цветами широкополый накомарник. Надев все это, уселся на теодолитный ящик и стал похож на старого пасечника у шалаша. Дополняя это сходство, у ног его доверчиво улеглась лохматая собака.
  
   О нем опять забыли, но теперь он был даже рад этому. Мир сузился до диаметра проволочного кольца на сетке накомарника, но это был его, только ему подвластный мир. Он знал, что стоит лишь захотеть, и воображение расширит его до масштабов Вселенной, однако сейчас Студенту не хотелось впускать на свою территорию даже комаров. Подобно гоголевским вурдалакам, стремящимся преодолеть магическую черту, они протягивали к нему сквозь сетку свои лапы и хоботы-щупальца.
  
   Неожиданно в этот иллюзорный, горько-сладостный мир одиночества, разрушив все барьеры, ворвался лебединый крик. Студент даже не сразу понял, кому принадлежат эти волнующие гортанные звуки. Смахнув защитную ткань со шляпой, как паутину, он торопливо выбежал из-под деревьев.
  
   Неестественно медленно взмахивая крыльями, над верхушками сосен величественно проплывала пара огромных белых птиц. Своим курлыканьем они будто возвещали начало нового дня. Все вокруг сразу стало преображаться и наполняться звуками. В расцветающем небе заблеял бекас и вслед за этим на болоте хором заворковали тетерева. Где-то там закрякала утка, и раздался всплеск пудовой щуки. Наконец из ельника выкатилось солнце, и курящийся над протокой туман, подобно неону в гигантской лампе, вдруг загорелся волшебным оранжевым светом.
  
   По случаю похмелья завтрак не готовили. Трофимович объявил выходной и велел покрепче заварить чай в большом медном чайнике.
   Студенту не терпелось исследовать окрестности, и после того как они с Кольшей вырубили и уложили под раскладушку бревна, он запросился в тайгу. Получив инструктаж, по-киношному, вниз стволом, повесил на плечо Кольшину одностволку и, клятвенно пообещав не соваться в болото, зашагал по тропинке вдоль гривы.
  
   Впереди молча гонялся за кедровками Пушок. Иногда, навострив уши, он замирал, потом, оттолкнувшись от земли одновременно всеми лапами, прыгал под дерево и, разбрасывая ягель и песок, что-то добывал. Солнце припекало все сильней, но вскоре в пойме реки их укрыли огромные, обросшие лишайниками ели. Находя полуистлевший лосиный рог или старую хантыйскую зарубку на дереве, Студент представлял себя то Следопытом, то Дерсу Узала. Наконец-то исполнялась его мечта о работе в экспедиции, о приключениях в таежной глуши.
  
   Однако старого русла все еще не было. Более того, ельник становился мрачнее и непроходимее. Куда-то исчезли птицы, а вместе с ними и пес. Среди кочкарника во мху Студент заметил вмятины, как от медвежьей лапы, истоптал все вокруг, но кроме сухого темного комочка на коре валежины, похожего на клок шерсти, ничего не обнаружил. Нанюхался его до головокружения и дальше продвигался уже с ружьем наперевес. В конце распадка он замер и долго всматривался в черный медвежий силуэт. Убедившись в том, что это обгоревшая коряга, резко повернул налево и, взобравшись на заросший багульником бугор, увидел старицу.
  
   По темному ее зеркалу скользили два белоснежных лебедя. Чтобы лучше их рассмотреть, он пополз по мокрому мху к берегу, но сердце своим стуком выдавало охвативший его охотничий азарт. И когда поднявшиеся с тревожным криком птицы делали над ним круг, неожиданно взвел курок и, ослепленный солнцем, почти не целясь, выстрелил. Летевший вторым лебедь вздрогнул и стал снижаться. Торжествуя, боясь поверить в свое попадание, Студент бросился, было, за подранком, но пара пролетала уже реку и через мгновение скрылась за острыми зубьями елей на противоположном берегу.
  
   Его возбуждение передалось и собаке, прибежавшей на звук выстрела и теперь лихорадочно метавшейся в поисках дичи. Разочарованный, он повернул к лагерю, но в этот момент невдалеке раздался заливистый лай. Только подойдя под сосну, на которую бросался пес, Студент смог рассмотреть среди густых веток иссиня-черную, величиной с гуся, птицу. На этот раз он целился так долго, что Пушок, не прекращая облаивать, в недоумении на него оглянулся. Наконец выстрелил и едва успел увернуться от ухнувшего о землю трофея. Суетясь и дрожа от волнения, отобрал его у собаки и теперь держал на весу за лапы, не зная, что же делать дальше.
  Глухарь не хотел умирать. Выгнув шею, он всё тянул вверх голову с кроваво-красными бровями. В растерянности Студент начал наносить по ней стволом ружья неуверенные удары. Но глухарь продолжал смотреть тем же удивленным взглядом, и тогда он с размаху стал бить его головой о дерево. Затем пальцем прикрыл стекленеющий птичий глаз и взвалил добычу на плечо.
  
   Вскоре, преисполненный гордости, он уже не сдерживал ликования и пел в такт шагам:
   - А мне б таёжные запахи,
   А не комнаты затхлые...
  
   Встретивший его у палатки первым, Кольша оценивающим жестом поднял трофей.
   - Килограмма четыре будет. Ё-моё, смотри, пулей попал. Ты что, снайпер? Ну, теперь мы будем с мясом... - бородач сел и протянул ему ловко выбитую щелчком из пачки "беломорину". - Ну, давай, Игорёк, рассказывай.
   Студент не спеша, с видом бывалого таёжника размял папиросу, и стараясь не затягиваться, прикурил.
   "Интересно, слышали они первый выстрел или нет?"
  
  ***
  
  
   Поздний вечер. На рации между раскладушками начальника и Студента горит, потрескивая, самодельная свеча. Трофимович, прижавшись ухом к транзистору, слушает, судя по выражению лица, "Голос Америки". В противоположном углу палатки играют в буру. Пахнет еловой хвоей.
  
   В руках у Студента тетрадный листок с коротким текстом: "Здравствуй дорогая мама!" Впечатления переполняют и мешают сосредоточиться. Но вот он приподнимается на спальном мешке и быстро, боясь забыть мысль, пишет:
   "Приняли меня в отряде хорошо. Уважительно. На счет комаров не волнуйся. Уже есть, но против них у нас специальная жидкость. Медведи? Говорят, что изредка встречаются, но не нападают, ты не переживай. Да и оружием мы обеспечены. Кстати, сегодня я принес с охоты огромного глухаря. Геодезистов у нас хватает, так что кроме практики я буду еще и мясо заготавливать. Борода моя отраста..."
   Карандаш вываливается из его руки, глаза закрываются, и он видит стремительно удаляющуюся палатку уже откуда-то сверху.
  
   В эту ночь Студенту виделся странный сон. Из стоявшего напротив, собственного его двойника со страшным рыком вырывалось и тянулось к нему мерзкое чудовище. Готовые вмиг разорвать лапы с наколками "Клава + секс" под рыжей щетиной, плотоядно блестящие немигающие глаза, тигриный оскал - все парализовывало волю и вызывало панический ужас.
   Была еще надежда на ружье, но нажать взведенный курок оказалось так же мучительно-невозможно, как выстрелить в себя. И вот молниеносный звериный прыжок! Смрадный запах из розовой пасти и...
  
   Видимо, чтобы человек не сошел с ума от невыносимого страдания, природа будит его за миг до этого.
   Студенту показалось, что его спас, заставив проснуться, собственный крик. Он ошибся. Кричал лебедь.
   2001г.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"