В тот вечер, помню, был ужасный дождь.
Ты вышла без зонта, в одних туфлях,
И на ходу накинула пальто,
Почти что голой вышла на проспект.

Бежала мимо уличных собак,
Безжалостных и тусклых фонарей.
Бежала, задыхаясь, впопыхах
И в спешке натыкаясь на людей.
 	
Я за тобой незримо наблюдал,
Паря на безымянной высоте,
И шелестом дождя тебе шептал,
Подсказывал дорогу в темноте.

И ты неслась, сбивая каблуки,
И ветер твои волосы терзал.
Я, слившись с ветром, кисть твоей руки,
Взведённой к волосам, поцеловал.

Ты даже не заметила меня,
Летящая наперекор воде.
Ты шла по следу призрачного дня,
Я был твоею тенью на стене.

Ты, как молитву, напевала "Сплин",
И голос хрипотцою отдавал.
Но ни одну из грязно-серых спин
Тревожный голос твой не взволновал.

Когда на перекрестке у метро
Врачи просили тело опознать,
Ты у виска представила курок
И пустоту рукой пыталась сжать.

Ты подошла к обочине шоссе,
И молния взметнулась в небесах.
А мной недавно бывший человек
В тебя уставил мертвые глаза.