Аннотация: Идея этой писанины навеяна стругацкой никитаворонцовщиной.
Сороковники.
Идея этой писанины навеяна стругацкой никитаворонцовщиной.
11 июня 1977 года. Парк в советском городе-облцентре. Скамейка сбоку от автоматов с газированной водой.
К скамейке с разных сторон подходят двое, длинноволосый гражданин в возрасте где-то немного за пятьдесят и в кепке сталинских времён; и стриженый пионер в возрасте где-то под тринадцать и в лёгкой матерчатой кепочке.
Увидели друг друга, заговорили:
- Ты, малый?!...
- Ты, старый?!...
- Как всегда, малый?....
- Как всегда, старый...
- Как всегда!...
- Как всегда!...
Причём произнесли это "Как всегда!" с таким видом, как будто большому начальнику проорали: "Здра!"...
Подошли к автоматам, налили по стакану газировки с сиропом, сели на скамейку, и, потягивая из стаканов, завели разговор:
- Как на этот раз, малый?...
- Плохо, старый. Я-то дотянул до конца, да следующий по Цепочке на этом Витке дожил только до конца октября двадцать пятого года. И - попал под ядрёную войну!...
- Значит, опять не смог узнать ни про Альбатейн, ни про Алькор, ни про Акумен... Плохо, малый...
- Не впервой, старый...
- Нам впервой не бывает, малый... А под ядрёну и я много раз попадал... Последний раз шесть Витков назад, предпоследний - восемь Витков... А пережить её удалось двадцать шесть Витков назад, и надолго!...
- Ну, под ядрёну и я попадал неоднократно... И так скажу, что это ерунда по сравнению с невозможностью всегда жить в семидесятые, и притом хорошо жить!... О, как это Прекрасно - парк, карусели, пирожки по восемь копеек, трамвай по три копейки, квас по три копейки, автоматы с газированной водой... по три копейки!...
И кивнул на автоматы.
А старый сказал:
- Да, малый... И я на этом Витке до них дожил... Только нам двум во всей Цепочке так повезло... И так не повезло! Я в семидесятые уже старый, ты - ещё малый... Кому жить, а кому всего лишь смотреть!...
- Да, стригунком - это не жизнь...
И брезгливым жестом почесал стриженую голову под кепочкой. А потом сказал:
- Когда возвращаюсь на Виток, это всегда самое мерзостное из первых впечатлений. А второе - что опять школа, будь она неладна!...
- Ну, на Виток и я возвращаюсь в тринадцать лет... Как и все в Цепочке... И я тоже первым движением цап за чайник - а он стрижен... И первой мыслью, что снова всегдашний выбор - семилеткой ограничиться или на десятилетку попереть...
-Ну, старый, у тебя там тридцать седьмой год... И война на носе...
- Не всегда, малый. Иногда и без войны обходится, а иногда она бывает куда как похуже... Помню, много Витков назад на нас весь шарик навалился, вот сразу весь, вплоть до Аргентины и Норвегии... До конца того Витка я не дожил, закончил его партизаном... В бою погиб!...
- Ну, много Витков назад и я такое видел, чтобы на нас весь шарик навалился... А началось всё, помню, с восстаний в странах ОВД в марте девяносто восьмого... Закончилось обыкновенной ядрёной, в августе девяносто восьмого...
- Эх, малый, ты только представь, какие Зрелища удаётся посмотреть тем, кто много раньше нас по Цепочке... Видел же кто-то, как монголы дошли до Атлантики, а арии до Китая...
- А кто много позже нас - то и великие межгалактические полёты... Но я бы предпочёл вот эти семидесятые! Если бы у меня был Выбор - жил бы в них целую Вечность... О, как это Прекрасно - иметь возможность кушать досыта каждый день, и даже не один раз в день!...
- И, что самое забавное - у всех в Цепочке Витки стандартные, сорокалетние. Знаем всегда, в какой день и час подохнем, и в какой день и час вернёмся... Можно поиграть! Вот мне на этом Витке ещё в сорок пятом повезло в Москву перебраться... На это лето хотел, как всегда, в отпуск выйти - не пустили. Так я и уволился по собственному, мне-то что, недолго осталось. Вот в прошлый раз отгулов поднакопил... Приехал сюда сегодня утром, и на Точку встречи... С тобой вот сейчас потолкую, замкну Цепочку, и снова на вокзал, вечером отъезжаю на море. На этот раз я планирую подохнуть на многолюдном пляже, да надеюсь обставить всё так, чтобы людишки не сразу заметили, что среди них валяется мертвяк...
- Да уж, старый, таков наш юмор... Так ты на этом Витке москвич?!...
- Что нам стоит дом построить... Я с самого начала этого Витка начал подбивать коньки к зенитным войскам, через Осоавиахим. Вот и призвали в сорок первом в зенитчики! А поскольку я знал, где надлежит когда присутствовать, то - в те самые части, что защищали небо аж самой Москвы!... Пока то да сё - между налётами присмотрел москвичку пофигуристее, да и закрутил с ней. Недотрога оказалась, да мне того и надо! Иначе не знал бы, изменяет или нет... Договорились о переписке, вот и пошла бегать полевая почта. Приходили даже "посылки бойцу на фронт", с поллитрами! Это тогда было так почётно и уважаемо - вести переписку со знакомым бойцом на фронте... А к концу войны до многих дошло, что время наступило маломужичное, вот она меня сама и пригласила... Вот так и получаются на удачных Витках невесты с московскими квартирами...
- Да, у тебя там интересные эпохи... Не лишённые своих прелестей... Как там у вас: "Кому война - а кому мать родна"...
- Бывало у меня и такое. Когда воевал в войсках ЧМО. Между прочим, насчёт прошлых запросов по Цепочке. Ужо потолковал с предыдущим, вот как ты сейчас со мной... Запоминай и передавай дальше! Во-первых, волатикотерии - нам не предки. Хотя ареалы их кое-где пересекались и образ жизни был схожим...
- О, как давно был этот запрос... Так много Витков назад... Даже не вспомню, тысяч или миллионов... И из какой далёкой дали будущего...
- И в какую далёкую даль прошлого... Если когда-то был запрос по Цепочке - значит, когда-то будет и ответ! И этот ответ - далеко не рекорд, вот когда придёт ответ на запрос про коацерваты, тогда порадуемся...
- Порадуемся, старый... За самых первых в Цепочке!...
- Далее, малый, во-вторых. Кроманьонцы и вправду неандертальцев кушали, но не потому, что они другого вида, а потому, что они другого племени. Своих иноплеменников и те и другие тоже кушали!... В те времена иноплеменник был и вправду всего лишь животным, дичью, пищей... С животными не воюют, на них охотятся...
- О как, старый... Не они такие, а эпоха такая...
- Да, эпоха была такая... И закончилась она тогда, когда племена стали плодиться, расселяться и делиться много быстрее, чем успевали забыть об общих предках... Далее, в-третьих. Имена ранних князей и воевод, вошедшие в летописи - почти все не имена вовсе, а титулы, названия должностей. Князь Бравлин - титул. И князь Рюрик - это не имя, а титул, Сокол. Князь-сокол. А вот Олег и Игорь - имена. Князь Мал - это даже не титул, а оскорбительное прозвище, Малорослый. Только что в те времена на такое не обижались... Воевода Асмунд - имя, а вот воевода Свенельд - не имя, а титул, Молодой Старый. Тренер по-современному, Инструктор, воспитатель молодёжи. Иначе на современный язык никак не перевести... Борич и Претич - тоже не имена, а должности... Борьба и пря. Вот так и передай по Цепочке!...
- Всё, старый?!...
- Теперь ты, малый...
- Так вот, на последнем моём Витке Брежнев умер десятого ноября восемьдесят второго года...
- Десятого?... Что, на несколько дней раньше, чем в твой прошлый раз?...
- Да, старый, на пять дней раньше. Два Витка назад Лёня дожил до августа-84, три Витка назад ушёл на пенсию вот в этом году, хотя уже и не при тебе, а четыре Витка назад нас накрыла ядрёна в восемьдесят втором...
- Ну, в восемьдесят втором, это, надо полагать, не то, что в пятьдесят девятом... А Лёню мне приходилось видеть на фронте... Много раз... Последний раз девять Витков назад... Помню, что почти всегда он был комиссаром...
- Так вот, далее. После Лёни год был Юра Андропов и год Костя Черненко...
- Во как!... А что же Миша Суслов?!...
- На этот раз он ещё раньше Лёни дуба дал. И Петюне Машерову автокатастрофию устроили, в октябре восьмидесятого... А летом восьмидесятого затеяли в Москве Олимпиаду, с подготовки к которой весь Ужас и начался...
- Ну, малый, у тебя и Виток... У меня на этом, впрочем, тоже - Миша Калинин, Андрюша Жданов, Шурочка Коллонтай и даже Лёвушка Мехлис дали дуба раньше Иосифа. И ужасов на этом Витке хватало... Бывает и так...
- А после Кости пришёл Мишка Горбачёв...
- Это ещё что за новое чудо тропиков?!...
- Такое бывает на всяком Витке - что-нибудь уникальное, никогда не бывающее на других... Иногда маленькое и незаметное, а иногда очень масштабное...
- Да, оно так...
- Так вот, старый... В восемьдесят седьмом вышел на экраны кинофильм "Зеркало для героя"... Посмотрев его, я сначала аж испугался, подумал, что смертные что-то про нас узнали... И только хорошо поразмыслив, успокоился - всё в рамках обыкновенной фантастики... Не очень умной, не знающей, что такое Виток во всех его подробностях. Там как два олуха из восемьдесят седьмого попали в односуточный виток в мае сорок девятого, да ещё и в такой виток, который как в кино. Точнее, как в киноленте, все события на каждом витке один к одному, даже все сказанные всеми фразочки... И вот эти олухи зарассуждали о тамошних жителях, что они как градусники - стряхнёшь и нету...
- Красиво сказано, малый... Весь мир вокруг нас таков... Все как градусники - стряхнёшь, и нету... Это надо запомнить!....
- Далее, старый. Седьмого ноября восемьдесят седьмого Мишка начал очень масштабно поливать грязью... товарища Сталина!
- Во, сволочь! Не на того грязь вылил!... Как там в песне поётся:
Дорогой товарищ Сталин
На кого ж ты нас оставил?
На Никиту-подлеца!
Не поешь теперь мясца...
Хорошо помню, как эту песню пели... И как при Хруще цены начали расти...
- Далее, старый. Горбачёв своей горбачёвщиной... Суть которой сводилась к принципу "Пусть будет что угодно, лишь бы не было так, как раньше!"... Разрушил Советский Союз!... Без войны!... В девяносто первом...
- О как... Редкостный случай... Когда-то и я такое видел... Много Витков назад, при Подгорном... Как там говорили: "Под гору при Подгорном"... Так что Виток у тебя получился очень, очень...
- Мерзостный, очень мерзостный! И далее, до самого семнадцатого года - ничего хорошего... Ни Марса, ни Венеры, ни даже кометы... Обломки Советского Союза оказались экономическими и прежде всего психологическими колониями гнилого Запада... А вот эти семидесятые, когда можно кушать досыта каждый день и даже не один раз в день, объявили эпохой застоя... Впрочем, тех, кто их помнил, говорили - эпоха Застолья... А ещё говорили, что в эти семидесятые они жили при коммунизме и не заметили этого...
- Это они верно, сейчас эпоха Застолья... Ни тебе бомбёжек, ни артобстрелов, ни комендантского часа, ни даже карточек... Так что же, малый, не нашлось героев, взявшихся за оружие для возврата в Светлое Прошлое?!...
- Не нашлось, старый! И стала Историей вот эта эпоха сытой жизни... Довелось людишкам узнать, а каково это, никогда не кушать досыта... И тем более никогда не кушать мяса! И как раз твоё поколение подвело - которые помнили про бомбёжки и прочие карточки, так и говорили, что всё не так уж и плохо, эка невидаль, кушать нечего, знавали и хуже времена... Как и на твоём Витке - только песни пели про мясцо, а за оружие не взялись... Чтобы вернуть страну в сталинскую эпоху ежепервоапрельского снижения цен...
- Видел я и такое, малый... Много Витков назад... Вася взбунтовался и победил... Интереснейший был Виток!...
- Так и я видел много Витков назад... И регенерацию Союза, и победную войну за Великую Россию в границах СЭВа, и даже превращение ядрёны гражданской в ядрёну империалистическую... Но - не на последнем Витке!... И, уже при следующем по Цепочке, всё это закончилось внезапным без предупреждения и притом очень массированным ядрёным ударом по России... В конце октября двадцать пятого года... Нашли на Западе какой-то там способ не допустить ответных ударов, и долбанули... Да так, что даже бункера недолго протянули... Следующий по Цепочке подобное видал на многих Витках, успел в какой-то там бункер пристроиться, но всё одно это было ненадолго...
- Ха, малый, не при тебе!... Ты этого Зрелища уже не увидел... Сочувствую...
- Да, такого Зрелища я не увидел... Очень плохо!... Ну, ничего, ещё посмотрю, что на этом Витке будет...
- Вот и я посмотрю... Скоро уже! На следующем Витке попробую я прибиться к Подплаву, что-то давненько меня там не было...
- А утонуть на тогдашней подлодке - очень Романтично?!...
- Тебе-то что, если ты мой последующий?!... Ты и не замечаешь ничего, пока я на очередном Витке не доживаю до его конца... Тоже как градусник, стряхнёшь - и нету... Кем-то на этот раз окажется мой старый, предыдущий по Цепочке... Он из мещан, у него выбор вполне... Может в люцинеры пойти, может в аблакаты... А может и вовсе в глушь забиться и не отсвечивать... Да и все мы так... Романтики!...
- Да, у твоего старого тоже Романтика, с девяносто седьмого до тридцать седьмого... Это ж какая интересная Эпоха!...
- То-то он так отчаянно завидует своему предыдущему... Который начинает барчонком в пятьдесят седьмом, и которому в глушь забиваться нет никаких причин... У них там ещё и перекрытие хорошее; вот у меня что с тобой, что с предыдущим всего-то несколько недель, и то замкнуть Цепочку успеваем, а у них там несколько месяцев... Иногда даже клады зарытые ему передаёт...
- Ну, старый, впереди от меня через несколько последующих есть такие, что целый год перекрывают... Если бывают...
- Да, малый, если бывают... Если ядрён не бывает, то они бывают... Но им-то что, они же не замечают, что не всегда бывают! В этом кошмаре я в Цепочке первый, который может под ядрёну попасть...
- Сколько впереди таких первых... Которые могут попасть под что-то новое... Да и твой старый - первый, кто может попасть под газовую атаку...
- А кто-то первый, что может схлопотать металлическим оружием!... Которое у первого ещё метеоритное...Тоже Романтика...
- Да, кто-то первый может получить от оружия метеоритного, а кто-то первый и просто от метеорита... Ах, наши осязаемые бесконечности...
- Выпьем напоследок за нашу Цепочку! От криптозоя до танатозоя!...
- Выпьем!...
Встали, подошли к автоматам, налили ещё по стакану газировки, отсалютовали стаканами, выпили.
- Всё на этот раз, малый?!... Вот тебе от меня, что я пропить не успел... - Сказал старый и сунул малому пачку денег.
- Всё на этот раз, старый... - ответил малый и положил пачку в специально для этого пришитый внутренний карман с пуговицей.
- Замкнули Цепочку!
- Замкнули Цепочку...
- До следующего Витка!....
- Удачи на очередном Витке!...
И разошлись.
Старый пошёл на трамвай до вокзала, а малый пошёл кататься на каруселях.