Звягинцева Александра
Похищенная

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
Оценка: 5.17*8  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кто знает, что в голове у безумца. Кристина страшилась того, что таится в глубинах его больного сознания. Она понимала, что сила, которая до сих пор удерживала его на грани пропасти, рано или поздно исчерпает себя, и она вынуждена будет столкнуться лицом к лицу с чудовищем, которое неизбежно вырвется наружу...
    Выкладка от 01.10.2014
  Вот он. Этот момент. То, чего она так боялась, то из-за чего она тут. Кристина знала, она не будет сопротивляться. Она выдержит все, чтобы он с ней не сделал. []
   Кто знает, что в голове у безумца. Кристина страшилась того, что таится в глубинах его больного сознания. Она понимала, что сила, которая до сих пор удерживала его на грани пропасти, рано или поздно исчерпает себя, и она вынуждена будет столкнуться лицом к лицу с чудовищем, которое неизбежно вырвется наружу. Шла вторая неделя с тех пор, как она находилась в его полной власти. Боже, как же глубоко она ненавидела его и как глупо она попала в его ловушку.
  Кристина шла домой. Было поздно. Ей в очередной раз пришлось задержаться на работе. Она могла остановить такси, но она решила дойти пешком. Вечер был теплый, а она испытывала жгучую потребность в свежем воздухе и пешей прогулке. Она не сразу заметила его. Должно быть, он следил за ней не первый день. Ему была известна дорога, по которой она обычно возвращалась домой. Ей оставалось пройти всего две улицы, когда высокая фигура преградила ей дорогу. Кристина не сразу поняла, что происходит. Она не успела даже вскрикнуть. Он прижал к ее лицу платок. В нос ударил резкий запах, в голове помутилось, ее тело обмякло. Теряя сознание, она продолжала сопротивляться, но силы слишком быстро покинули ее. Она запомнила его глаза: большие, темные, с блеском вечерних огней, отраженных в них. Очнулась она на широкой кровати, на которой, кроме матраса, обтянутого белой простыней, не было ничего. Ей не сразу удалось осознать случившееся с ней. Несколько минут она боролась с одолевающим ее приступом тошноты. Когда чувства поутихли, а сознание прояснилось, ею постепенно начал овладевать страх. Она подняла голову, чтобы осмотреться. Взгляд ее остановился на двери, находившейся в нескольких метрах от ее ложа. Инстинктивно она выпрыгнула из кровати и рывком бросилась к двери в надежде, что она будет не заперта. Но, сделав всего несколько шагов, Кристина рухнула на деревянный пол. Опустив взгляд, она в ужасе обнаружила на щиколотке своей левой ноги металлический браслет с прибитой к нему цепью. Кристина вцепилась в браслет, надеясь сбросить его с ноги, когда ей это не удалось, она схватилась за цепь и попыталась выдернуть ее из крепежа в стене. Но и эта попытка оказалась тщетной. Первой мыслью было закричать. Из ее горла уже готов был вырваться душераздирающий вопль, когда обеими ладонями она резким движением перекрыла себе рот. Мысль, что первым кто услышит ее, будет ее похититель, заставила Кристину молчать. Не имея сил встать, она на коленях отползла к основанию кровати, забившись в угол между ее левым краем и стеной. Подобрав под себя ноги и обхватив руками склоненную голову, она попыталась успокоиться и привести мысли в порядок. Он скоро придет. Кристина понимала неизбежность этой встречи. До этого момента, ей предстоит понять, зачем кому-либо понадобилось ее похищать. Выкуп? Но она не богата и родители ее давно умерли, так что нет никого, кто мог бы позаботиться о приличной сумме за ее освобождение. Наверняка похитителю это должно было быть известно. Тогда остается одно. Она во власти маньяка, извращенца или садиста. Если это так, то шансы выбраться отсюда живой для нее практически равны нулю. В огромном мегаполисе, где никому нет ни до кого дела, каждый день пропадают десятки девушек и женщин, и мало кого удается найти... Как грустно умереть в неполные двадцать пять лет. Кристину бил легкий озноб, к горлу подкатил ком, а на глазах навернулись слезы. Неожиданно за дверью послышался какой-то неопределенный шум. Щелкнул замок, дверь открылась. Кристина похолодела. Судорожно вцепившись в край выбившейся простыни, она забилась вглубь своего укрытия. Дверь быстро открылась и также быстро захлопнулась за вошедшим. В комнате царил полумрак, но обостренное пережитым стрессом зрение, позволило Кристине довольно хорошо разглядеть неясный силуэт человек. Это был мужчина, высокий, хорошо сложенный. В руках он держал наполненный доверху бумажный пакет, который мешал ему, пока он закрывал дверь на замок. Лицо его было скрыто за темными, отросшими волосами. Закрыв дверь, он направился к стоящему в противоположном углу комнаты столу, явно стараясь двигаться бесшумно. Положив пакет на стол, он начал по одному вытаскивать оттуда его содержимое. Кажется, это были продукты из супермаркета, но Кристину больше интересовал сам незнакомец. Она внимательно следила за его движениями. Он стоял к ней спиной и был, казалось, совершенно поглощен своим занятием. Впрочем, не доведя его до конца, он неожиданно замер. За все время пребывания его в комнате, Кристина не издала ни единого звука. Она не смела даже вздохнуть. Медленно и очень плавно он обернулся, устремив свой взгляд прямо на нее. За всю свою жизнь Кристина не испытывала большего ужаса, чем в это мгновение. Она видела лишь силуэт мужчины. Лицо его было скрыто в тени. Но она ощущала его взгляд всей своей кожей. И этот блеск в его глазах. Даже во мраке комнаты они не потеряли этого странного, потустороннего блеска, который являлся Кристине в ее бессознательном бреду. Он продолжал стоять, не двигаясь и не произнося ни слова. Затем также плавно, походкой ровной, гибкой, которой, при других обстоятельствах, Кристина могла бы любоваться, он направился прямо к ней. По мере приближения он, словно тень на закате, увеличивался в размерах, нависая над сжавшейся в ужасе девушкой. В полушаге от кровати, которая была единственным препятствием между ними, он остановился.
  - Я не ожидал, что ты очнешься так быстро.
  Кристина не могла видеть его губ. Создавалось впечатление, что голос его наполняет пространство из неведомого источника, растекаясь по полу, потолку и стенам, окружая и усыпляя ее.
  - Не бойся, я не причиню тебе вреда. Очень скоро ты освоишься, и я помогу тебе в этом. А пока, я думаю, лучше включить свет.
  Он повернулся и подошел к выключателю, который находился возле двери. Комната осветилась ярким, мерцающим светом электрической лампы. До этого момента Кристина не до конца осознавала, спит она или бодрствует. Привыкшие к темноте глаза заслезились от резкого света. Ей показалось, что она ослепла. В панике Кристина принялась тереть глаза. Ничего не помогало. Кристина явственно почувствовала, что ей не хватает воздуха. Прижавшись к холодной стене, она, используя ее гладкую поверхность в качестве опоры, поднялась на ослабевших ногах. Она пыталась кричать, но воздух лишь с хрипом выходил из ее пересохшего рта. На какое-то мгновение ей удалось взять себя в руки, глубоко вздохнув, она закричала. В следующую секунду рука его оказалась на ее шее. Он сидел верхом на ней, всем весом прижав ее спиной к поверхности кровати. Закрыв ладонью рот, он наклонился над самым ее ухом и что-то тихо нашептывал, словно пытаясь успокоить плачущего ребенка. От нехватки воздуха в висках ее стучало. Постепенно он начал ослабевать хватку на горле, впрочем, не убирая руки со рта. Она задышала свободнее, и сердце стучало ровнее. Она чувствовала, как рассудок медленно восстанавливается. Одинокая слеза, покинув поверхность глаза, прокатилась вниз по скуле, щекоча кожу. Некоторое время Кристина сконцентрировала внимание на этом раздражающем ощущении. Затем, когда дыхание ее выровнялось, она почувствовала, как медленно сползает с лица его ладонь. Он слегка приподнялся над ней. Их взгляды вновь встретились. Его лицо было в нескольких сантиметрах от ее лица. Она чувствовала его дыхание на своих губах. Его глаза темно-карие, почти черные, не моргая смотрели прямо на нее.
  - Не кричи, или мне придется ударить тебя.
  Он ловко спрыгнул с кровати и направился обратно к столу.
  - Впрочем, здесь давно привыкли к крикам. Каждую ночь что-нибудь происходит. К примеру на прошлой недели парень из соседней квартиры застрелился прямо в своей постели. Никто не обратил внимания на выстрел. Стрельба в этом районе тоже в порядке вещей. Но откуда тебе знать. Ты живешь в престижном районе с чистыми дворами, клумбами и парками. В этой части города живут отморозки, шлюхи, ну и прочие отбросы общества. Идеальное место для того, чтобы скрыться там, где никому не до кого нет дела...
  Продолжая говорить, он подошел к столу и заглянул в пакет. Убедившись в том, что пакет пуст, он смял его и убрал в сторону. Кристина продолжала лежать на спине в той позе, в которой он ее оставил, не отрываясь глядя сквозь пелену слез на потолок. Он продолжал говорить, пока раскладывал принесенные продукты по шкафам или засовывал некоторые из них в холодильник. Кристина слышала его шаги. Все ее внимание было приковано к возне, которая происходила в нескольких метрах от нее, в противоположном конце длинной, прямоугольной комнаты, где располагалась ничем не огороженная кухонька. Он продолжал увлеченно говорить о вещах, суть которых едва ли доходила до ее сознания.
  - ...так вот о чем это я, ну да. Кричать тебе не имеет смысла. Скорее всего, никто просто не обратит внимания. К сожалению, любопытных хватает везде, да и я потратил немало сил, чтобы прослыть здесь местным тихоней, поэтому, дабы не рисковать, я буду связывать тебя и затыкать рот кляпом. Но это только на время, пока меня нет дома. Увы, похитив тебя, я не смог сразу уйти с работы как планировал. Это было бы слишком подозрительно. В любом случае, я советую тебе ни о чем не беспокоиться. Здесь нас никто не потревожит и очень скоро, когда ты узнаешь меня и научишься доверять мне, я тебя отпущу.
  Кристина шевельнулась на кровати, звякнула цепь. Он говорил, казалось, не обращая внимания на то, что она делает. Кристина села. Она слышала его голос за своей спиной. Ее удивили его интонации. Он говорил так, словно вел беседу с давним другом или любовницей, а не с человеком, над которым совершил насилие, похитив и приковав цепью к стене. Помимо страха Кристиной стало овладевать легкое недоумение. Происходящее стало казаться ей абсурдным. Подобное могло произойти с кем угодно, но только не с ней. Она обернулась.
  - Я хочу пить.
  Кристина с трудом узнала собственный голос. Тихий, еле слышный. Этот голос принадлежал маленькой, запуганной девочке. Не ей, не той Кристине, которую знали ее друзья и знакомые. Не той Кристине, которая привыкла смеяться страху в лицо. Кристине, уверенной в том, что смерть ее родителей была самым страшным событием в ее жизни, пережив которую ее больше ничто не сможет сломить.
  Человек у стола замер. Казалось, все это время он словно говорил сам с собой и теперь, услышав ее голос, выглядел несколько растерянным.
  - Прости Кристина. Я совершенно забыл о приличиях.
  Он засунул руку в задний карман джинс. В его руке блеснул какой-то маленький предмет. Это был ключ. Он подошел к Кристине. Движения его были суетливы. Он явно нервничал. Щелкнул замок, цепь шумно упала на пол. Кристина не шевелилась. Он держал ее за щиколотку ноги, мягко касаясь поверхности кожи. Вот он. Этот момент. То, чего она так боялась, то из-за чего она тут. Кристина знала, она не будет сопротивляться. Она выдержит все, чтобы он с ней не сделал. Она закрыла глаза. Его рука медленно скользнула вверх по ее ноге, мгновение задержалась на коленном изгибе. Кристина часто задышала. Она не смела открыть глаза, пока не поняла, что больше не чувствует его прикосновений на своем теле. Он стоял перед ней, дружелюбно улыбаясь с протянутой к ней рукой.
  - Вставай.
  Машинально Кристина протянула руку в ответ. Он обхватил ее ладонь своей и помог подняться с кровати. Кристина почувствовала, как закружилась ее голова. Ноги сгибались от слабости. Ее мутило. Несмотря на испытываемый страх, девушка вынуждена была искать опору в человеке, который являлся непосредственной причиной ее нездорового состояния. Он подвел ее к небольшому деревянному столу и посадил на стоящий здесь же простой, но довольно удобный стул. Через мгновение перед Кристиной уже стоял стакан полный воды. Девушка с жадностью принялась пить, поглощая жидкость большими глотками.
  - Твой организм сильно истощен и обезвожен. Думаю, я переборщил со снотворным, но ты сама понимаешь, я должен был действовать тихо и максимально быстро. Ты бы стала кричать, и все дело могло бы сорваться. Одним словом, ты проспала около семи часов. Но тебе незачем беспокоиться. Много жидкости и обильное питание очень быстро вернут тебе силы.
  Кристина перевела дыхание. Она действительно чувствовала себя лучше. Поставив стакан на стол, она машинально поблагодарила все еще неизвестного ей хозяина этих странных апартаментов, похожих скорее на конуру, чем на полноценную квартиру. В помещении было достаточно тепло, несмотря на это Кристина поежилась. Только сейчас она заметила, что кроме нижнего белья и удлиненной нательной майки, которую она обычно надевала под свитер и в которой она была в день своего похищения, на ней ничего не было. Девушка решила скрыть терзающее ее чувство неловкости и смущения. Она набралась храбрости, оторвала взгляд от стола и устремила его на человека, который в молчаливом ожидании все это время наблюдал за ней.
  - Почему?
  Из всех вопросов, что в данную минуту роем кружились в ее все еще затуманенной голове, этот казался наиболее логичным. Кристина хотела знать, почему он похитил именно ее, почему сейчас, почему так вежлив и обходителен, надолго ли это и чего ей ждать. Вряд ли она отдавала себе отчет в том, что могла услышать в ответ. Но он молчал. Кристина не могла выносить этого молчания. В нем не было угрозы, но, казалось, ее таким образом пытаются спровоцировать на реакцию, которая не замедлила себя долго ждать. Кристина ударила ладонями рук по столу. На глазах выступили слезы.
  - Ответь мне!
  Мужчина напротив дико улыбнулся.
  - Что ты хочешь услышать, Кристина?
  - Правду,- девушка тяжело дышала, но говорила спокойней, словно мгновенная вспышка, отняла у нее все силы.
  - Боюсь в ту правду, которую я скажу, ты поверить пока не готова. Нам нужно время.
  - Время для чего?
  -Для того, чтобы узнать друг друга поближе,- он слегка кашлянул, таким образом стараясь скрыть неожиданно охватившее его смущение,- дело в том, Кристина, что я люблю тебя. В общем-то, тебя это не должно пугать. Я готов ждать. И поэтому ты здесь, со мной, в этой квартирке, которую я снял специально для нас.
  Кристина недоумевала. О какой любви он говорит? Разве они знакомы. Черты его лица все еще оставались загадкой для нее. Но он был так уверен в своих чувствах, что сомнений в том, что как минимум он знает ее, не оставалось. Кристина понимала, что как бы сильно она не напрягала свой мозг, ее истощенная память в данную минуту была не в состоянии пролить свет на эту загадку. Поэтому она решила спросить его напрямик.
  - Кто ты?
  Ответить на этот вопрос он явно не торопился. Отвернувшись, он казалось, что-то обдумывал. Когда он вновь повернулся лицом к ней, его губы озаряла насмешливая улыбка.
  - Почему бы нам не сыграть в игру. Я отпущу тебя при условии, что ты вспомнишь меня.
  Этот человек ненормальный, он обыкновенный психопат. Кристину накрыла волна отчаяния. Резким движением она схватила граненый стакан, который несколько минут назад с таким наслаждением осушила, и швырнула его прямо в лицо негодяя. В ту же секунду она бросилась к двери, изо всех сил зовя на помощь. Брошенный ею стакан достиг цели, ударив в висок и частью задев глаз мужчины, не причинив, однако большого вреда, поскольку в следующее мгновение он стоял возле нее, крепко держа ее за руки и закрывая рот. Кристина продолжала вырываться, пытаясь укусить его за руку. Но ее отчаянные попытки выбраться из цепких лап похитителя оставались безрезультатными. Пытаясь ее успокоить, он дважды ударил ее затылком об пол. Теряя сознания, она слышала его слова над своим ухом.
  - Напрасно, Кристина. Теперь ты принадлежишь мне.
  Монотонный, навязчивый звук откуда-то издалека взывал к затуманенному сознанию Кристины. Сначала он звучал как некий фон, пока целиком не завладел вниманием девушки. Он вел ее к свету и боли. Она услышала стон. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что это стон ее собственный. Она приходила в себя. Источником досадливого звука, который вывел ее из состояния дремоты, была вода, капавшая из плохо закрытого крана на металлическую поверхность раковины. Кристина попыталась открыть глаза, но пульсирующая боль в голове, заставила ее сильнее зажмуриться. Она слышала, как воздух с шумом входит и выходит из ее ноздрей. Ей захотелось глубоко вдохнуть через рот, когда она поняла, что это невозможно, поскольку ей мешал кляп. Она потянулась рукой ко рту и ощутила что и здесь ее движения скованны. Кристина лежала на кровати связанная по рукам и ногам каким-то странным узлом. Плотная веревка не причиняла боли, но напрочь лишала ее возможности пошевелиться. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы суть происходящего дошла до ее сознания. Он оглушил ее. Она вспомнила его лицо, его голос, слова, произнесенные им в последнюю секунду, перед тем как ее поглотила вязкая пустота небытия. Девушка ощутила острый приступ паники. Тщетно пытаясь освободиться от своих оков, она, словно в эпилептическом припадке, стала в ярости извиваться и тянуть, что было сил, за крепкие узлы веревки, тем самым только туже стягивая их на своих запястьях. Из ее глаз брызнули слезы. Лишенная сил, она оставила бессмысленные попытки выбраться из паутины, в которой была так ловко запутана. Головная боль мешала думать. Кристина решила осмотреться. Комната была пуста. Девушка почувствовала облегчение. У нее было время успокоиться и собраться с мыслями, что в его присутствии было бы невозможно, поскольку он оказывал на нее тяжелое, почти гипнотическое влияние. Она вытянулась на постели, стараясь принять позу настолько комфортную, насколько это было возможно, учитывая сложившиеся обстоятельства. Кристина понимала, что находясь в столь беспомощном состоянии, единственным оружием против похитившего ее человека, является ее память. Он уверял ее, что они знакомы и обещал освободить, как только она вспомнит его имя. Девушка не верила его словам. Человек, решившийся на столь дерзкое преступление, даже при условии поврежденной психики, должен прекрасно осознавать всю тяжесть последствий, которые влекут его действия. Даже если в прошлом судьба каким-то образом и сводила их вместе, во что Кристине с трудом верилось, поскольку на свою память раньше ей грешить не приходилось, и она по неизвестным причинам забыла об этой встречи, вспомни она об этом сейчас и свободы ей не видать. Из страха перед правосудием он ни за что ее не отпустит. Однако если бы ей удалось вспомнить обстоятельства и детали их знакомства, возможно, это дало бы ей некоторое преимущество в поиске слабостей этого человека. Кристина лежала на кровати, пытаясь отвлечься от терзающей ее головной боли и ноющих конечностей. В голове всплывали неожиданные, странные и в данную минуту совершенно бесполезные образы из ее прошлой жизни. Она вспомнила маму. Какого бы ей было сейчас, будь она жива и зная что ее дочь похитили, связали и держат неизвестно где и, что самое страшное, неизвестно зачем. Кристина вдруг поняла, что у одиночества есть свои преимущества. По крайней мере, ей не нужно было думать о том, что будет с родными, если с ней что-нибудь случиться. Однако эта мысль не принесла особого облегчения. Нет! Кристина понимала, что сейчас нужно мыслить практично. Она должна думать только о том, как выбраться из передряги, в которой оказалась. Но ее утомленный мозг отказывался работать, тогда она открыла глаза и попыталась сфокусировать внимание на окружающей обстановке, надеясь, что хоть это даст ей какую-нибудь полезную ниточку. Угол обзора был не самый удобный, но выбирать не приходилось. Комната производила довольно убогое впечатление. Кристина отметила необычно высокие потолки. Это было свойственно для домов старой постройки. И, судя по тому, что за все время Кристина не услышала ни единого звука вне комнаты, стены здесь были толстые и почти звуконепроницаемые. Обои выцветшего розового цвета с мелко нарисованными на них цветочками слегка освежали интерьер, но казались неуместными. Комната была простой прямоугольной формы, около четырех метров в ширину и восьми в длину. В одном ее конце располагалась кровать, в другом - небольшая кухонька, которая состояла из стола, двух стульев, старого потертого холодильника, плиты на две конфорки и подвесного умывальника. Убранство прямо сказать скромное, но больше всего Кристину удивило другое. Здесь же располагался и искусственно огороженный туалет. Это было странно, поскольку даже в самых низкосортных гостиницах для этого отводилось отдельное помещение. И даже, если место в котором она находилась было каким-нибудь захолустным общежитием, даже в этом случае, подобное расположение было довольно странным. Однако на этом странности не кончались. Кристина нигде не заметила часов. В комнате было единственное окно, плотно зашторенное тяжелыми занавесями и не пропускающее ни единого лучика света. Таким образом, она не могла узнать какой сейчас час или хотя бы определить время суток. Кристина была уверенна, что ее лишили этой возможности не случайно. Похититель намеренно изолировал ее от внешнего мира, создав для нее иное пространство, в котором существовали только он и она. Ноющий гул в ее голове не прекращался. Кристину поглотил глубокий, беспокойный сон.
  Кристина медленно поднималась по широкой лестнице, охваченная дурным предчувствием. Держась за поручень, она постаралась двигаться как можно бесшумно. Грудная клетка разрывалась под ударами сердца, готового выскочить наружу. Она испытывала дикое желание куда-нибудь скрыться, убежать пока ее не заметили, но, словно лишившись воли, она шаг за шагом приближалась к пугающей неизвестности. И вот она преодолела последнюю ступень лестницы. Длинный, темный коридор маслиной картиной расплывался перед ее глазами. Кристина пыталась сфокусировать взгляд, но линии продолжали оставаться нечеткими, нагоняя на нее почти потусторонний страх. Она заставила себя двигаться вперед. Ничего не происходило, но страх не отпускал. И вот она оказалась перед высокой, деревянной дверью, понимая, что за ней находится то, что привело ее сюда. Кристина коснулась холодной ручки двери и надавила на нее. Бесшумно дверь приоткрылась. Не решаясь войти, Кристина робко заглянула в образовавшийся проем. Через широкое окно комнату с улицы обильно заливал яркий свет солнца, лучи которого на мгновение ослепили Кристину. Сквозь пульсирующие пятна, которые стояли перед ее глазами, Кристине постепенно удалось различит два неясных силуэта. Это были мужчина и женщина. Они были обнажены. Их разгоряченные тела лоснились под лучами солнца. Женщина, охваченная страстью, прогибалась под настойчивыми ласками мужчины, который, в порыве дикого возбуждения даже не заметил присутствие в комнате еще одного человека. Тяжелое дыхание, прерываемое стонами любовников, эхом отдавалось в сознании Кристины. Ее внимание было сосредоточено на мужчине. Ей нужно было увидеть его лицо. Но неожиданно взгляд Кристины встретился с взглядом еще одного человека, который тоже находился в комнате. Это была маленькая, хрупкая девочка лет восьми, которая в недоумении смотрела прямо на нее. Постепенно глаза девочки стали расширяться от охватывающего ее изумления. Кристина поняла, что смотрит в зеркало.
  Кристина открыла глаза и одновременно с шумом выдохнула. Потолок, покрытый толстым слоем краски какого-то пыльно оттенка, нависал высоко над ней. Она облизала губы и вдруг поняла, что кто-то снял кляп. Руки ее тоже были свободны, но, стоило ей пошевелиться, и она услышала бряканье цепи. Она повернула голову и увидела Его. Он сидел на кровати и смотрел на нее. Рукой он провел по ее щеке, убирая прядь волос. Кристина вздрогнула.
  - Я ждал, когда ты проснешься. Все уже готово, ты наверно жутко проголодалась.
  Знакомым движением, он достал из заднего кармана джинс ключ и открыл им замок цепи. На этот раз он не стал помогать ей подняться, а просто направился на кухню, насвистывая какую-то незатейливую мелодию себе под нос. Кристина села на кровати. Она почувствовала приятный, немного пряный запах из кухни, но не решилась встать и подойти к столу. Однако острый голод вскоре заставил Кристину забыть о страхе. Осторожно она встала. Проходя мимо входной двери она испытала непреодолимый соблазн проверить не заперта ли она, но заметив пристальный взгляд с которым за ней неотступно наблюдали, Кристина решила что так повезти ей не может. Поэтому она лишь вздохнула и прошла мимо. Маленький деревянный стол был накрыт на два прибора. От вида еды живот Кристины свело судорогой. Она не смогла вспомнить, когда ела последний раз. Казалось, это было так давно, в ее прошлой, нормальной жизни, где было солнце и свежий воздух, где она была свободна и вольна делать что пожелает. Теперь она вынуждена делить пищу со своим тюремщиком, беспощадно вырвавшим ее из привычного мира и воздвигшего преграду на пути к свободе. Кристина села напротив мужчины, в терпеливом молчании ожидающим ее. Он разлил по тарелкам из большой эмалированной кастрюли что-то горячее и издающее невероятно вкусный запах. Жестом он пригласил ее начать предложенною трапезу и, подавая пример, сам принялся за еду. Кристина с подозрением взглянула на содержимое своей тарелки. Ее мучил вопрос, не собирается ли он ее отравить, но немного посомневавшись, она все же взяла ложку, зачерпнула густую, похожую на мясное рагу, массу и направила ее в рот. С удивлением она обнаружила, что чтобы это ни было, приготовлено было вкусно и уже значительно смелее и с большим аппетитом она принялась опустошать тарелку. Когда желудок ее слегка насытился, а самые острые признаки голода утолены, Кристина начала есть медленнее, незаметно наблюдая за своим компаньоном по столу. Он не выказывал желания поговорить с ней и казался поглощенным своими мыслями. У Кристины появилась возможность лучше изучить его, поскольку раньше состояние стресса и паники, в которых она пребывала, мешало ей мыслить объективно. Первое, что бросалось в глаза это довольно молодой возраст мужчины. Должно быть, он был ровесником Кристины, возможно чуть старше. У него была белая гладкая кожа, немного потемневшая от загара на плечах и руках. На груди его что-то блеснуло. Кристина не сразу заметила висевшую на шее цепь с прикрепленным к ней армейским жетоном. Это были две тонкие пластины голубого оттенка с прорезиненным ободком и, насколько позволяли рассуждать скудные знания Кристины в этой области, подобные жетоны выдавались бойцам морской пехоты. Напрашивался естественный вывод - этот человек воевал, о чем также свидетельствовали его крепкое, но довольно гибкое телосложение и заметная военная выправка. Однако в данную минуту Кристина размышляла о другом. На жетонах как правило выбивалась информация о их владельцах и это могло быть полезно для самой девушки. Она могла бы попытаться сыграть по его правилам, незаметно сняв с его шее жетон и изучив его. Так во всяком случая она могла бы узнать его имя, поскольку, судя по всему, называть его сам он не намеревался, а состояния неведения тяготило Кристину не меньше ее вынужденного заключения. Итак, она решилась. Однако непонятным оставалось, как провернуть подобную аферу. Кристина обдумывала этот вопрос, пока доедала свой ужин. С момента похищения прошло около суток. Кристина не могла знать наверняка, но она склонялась к мысли, что сейчас вечер второго дня ее исчезновения. Соответственно, это позволяло ей надеется на то, что ее уже ищут. При этой мысли на душе девушки потеплело. Она представила, как, наконец, обретет свободу и на глазах ее навернулись слезы. Она всхлипнула, и это не осталось незамеченным.
  - Нет причин для грусти, Кристина. Ты должна мне довериться. Обещаю позаботиться о тебе, только прошу тебя, дай мне шанс доказать тебе...
  Он не договорил, пристально взглянув ей в глаза. Рука Кристины лежала на столе, и он накрыл ее своей. Она не отдернула ее, но почувствовала, как электрический импульс прошел вверх от ее запястья до плеча, потом вниз, достигнув сердца, отчего оно застучало с удвоенной силой. Шепотом она спросила его : 'Доказать что?', но ответ она прочла в его глазах. Кристина ужаснулась тому, что на какую-то долю секунды она почти поверила ему. Он словно паук окутывает ее тонкой сетью своего безумия. Она отдернула руку и встала из-за стола, отвернувшись к стене. Что происходит? Что он делает с ней? Пытается подавить ее, утвердить над ней свою власть. Нет, она не позволит ему сломить ее. Кристина дрожала всем телом. Тем временем он поднялся и начал спокойно убирать со стола. Постепенно девушке удалось совладать со своими эмоциями. Она незаметно бросила взгляд через плечо. Он уже убрал всю посуду в большую металлическую раковину и включил воду. Кристина отметила его дисциплину и маниакальную склонность к порядку. Несмотря на скромную обстановку, комната была тщательно убрана и каждая вещь стояла аккуратно на своем месте. Кристина неожиданно осознала насколько нелепо ее поведение. Она, словно обиженное дитя, стояла на кухне у человека, бывшего военного, о котором не знает ничего определенного, кроме того, что по какой-то неизвестной причине он вбил себе в голову, что любит ее. Рациональный мозг Кристины отказывался понимать подобное. Она не верила в теории о родстве душ, потерянных половинках и возвышенных чувствах. Отношения между мужчиной и женщиной представлялись ей в виде математического алгоритма: сумма положительных качеств, умноженная на общность жизненных взглядов с учетом одного уровня социального статуса - достаточные аргументы для начала совместной жизни и построения семьи. Кристина была приверженцем 'удобных браков', а страсть, порождающая разовое обострение всех чувств и не поддающиеся логике взрывы эмоций, в ее понимании, могли нести лишь разрушении и вред. Когда-то давно Кристина заперла свое сердце на замок и выбросила ключ, решив во всем и всегда доверять лишь доводам своего рассудка. И вносить корректировки в собственные суждения она не торопилась, будучи им искренне верна. Однако сейчас она понимала, единственный способ выбраться из этой клетки это понять тигра, вместе с которым она здесь заперта. Она действительно видела в нем зверя - опасного животного, чей разум и сознание были скрыты от нее. К горлу подкатил ком. Новая волна отчаяния попыталась утопить ее в своих темных недрах, но силой воли Кристине удалось не поддаться слабости и страху. 'Дыши! Ты же сильная, ты должна справиться со всем этим! Ему не удастся сломить тебя. Слишком много боли и страдания было в твоей жизни, чтобы так просто уступить страху. Да, физически он намного сильнее тебя и если он решит убить, ты не сможешь ему помешать, но и мириться с участью жертвы ты не станешь. Нужно найти его слабой место - брешь в его безукоризненном плане - и нанести сокрушительный удар в нужный момент. Но для этого она должна вывести его на разговор'. Кристине не нравилось то, с каким усердием он игнорировал ее. Возможно, своим молчанием он пытался вселить в нее чувство тайной угрозы, которая нависала над ней и была ее постоянным спутником, склоняющим к смирению. Однако он вел себя абсолютно непринужденно, поглощенный бытовыми заботами. Кристина стояла за его спиной, наблюдая за тем, как он тщательно отмывает посуду, и слушала плеск воды в наполняемой раковине. Она испытывала странную потребность заговорить с ним, услышать его голос и, возможно, наконец, приподнять завесу, что разделяла их: двух людей, настолько непохожих, что при иных обстоятельствах, их жизненные дороги вряд ли бы когда-нибудь пересеклись. Кристина боялась его. Люди склонны страшиться того, чего не понимают, что выходит за рамки общепринятых норм поведения, поэтому единственный способ преодолеть свой страх к нему, Кристина видела в том, чтобы научиться его понимать. Но как это сделать? Заговорить с ним. Язык девушки словно прилип к небу, она ощутила сухость во рту и дикую жажду. Однако через мгновение иное чувство подавило в ней все иные потребности. Шум льющейся воды напомнил ей об острой необходимости справить нужду, но ограниченное пространство комнаты, не давало никакой возможности уединиться. Кристина напряженно взглянула на деревянные перегородки, которые, как она предполагала, образовывали стены импровизированной уборной. Девушку обдало жаром, и щеки ее покраснели при мысли, что ей придется ею воспользоваться. Перегородки возвышались в нескольких сантиметрах от пола и высотой едва ли доставали до пояса девушки. Поэтому полностью скрыться за его стенами не представлялось возможным.
  Кристина больше не могла терпеть.
  - Я ... мне нужно воспользоваться вашей ... кхм, - Кристина замялась, подбирая слово, - уборной.
  - Что? Прости, я не расслышал тебя за шумом воды.
  Он выключил кран и повернулся к ней, вытирая руки белым, вафельным полотенцем. Кристина испытывала непреодолимое смущение.
  - Мне, мне ... - она начала заикаться и, разозлившись на себя, с духом выпалила, - мне нужно в туалет!
  Он насухо вытер руки и отбросил полотенце на стол. Глаза его насмешливо сощурились, но лицо осталось непроницаемым. Он ответил ей ровным, деловито серьезным тоном, с которым обычно обращаются к детям, дабы показать с какой серьезностью относятся к решению их наивных проблем.
  - Конечно, нужно. Чем я могу тебе помочь?
  - Полагаю, ты позволишь мне на несколько минут остаться в комнате одной.
  - В этом нет необходимости, Кристина. Я хочу, чтобы ты отбросила смущение. Постарайся представить, что мы с тобой супружеская пара, много лет живущая под одной крышей и в чьей жизни не осталось места секретам и условностям. Именно такую форму близости я стремлюсь создать между нами.
  Резким движением он сорвался со своего места, в два шага преодолев расстояние, что их разделяло. Ладонью руки он сжал ее затылок, лишив ее возможности отстраниться от него, и приблизил ее лицо к своему настолько близко, что их лбы соприкоснулись. Все это произошло так быстро, что Кристина даже не успела испугаться.
  - Ты должна понять, что мне нужно от тебя. Мы оба знаем, что если бы я хотел обладать твоим телом, я давно утолил бы свое желание и ничто на свете меня не остановило. Но мне нужно большее. Кристина, я должен обладать твоей душой и твоим сердцем. Клянусь, ты полюбишь меня, и между нами не останется рамок ни моральных, ни социальных, ни нравственных. Ничто и никогда нас не разлучит...
  Он хотел сказать еще что-то, но от волнения дыхание его прервалось. Его ладонь была все еще плотно прижата к затылку девушки, лишая ее возможности пошевелиться. Он погрузил свои пальцы в ее густые, мягкие волосы и кожа на теле Кристины покрылась мурашками. Плавно рука спустилась ниже, мягко обхватив нежную шею. Так они простояли несколько секунд. Кристину бил легкий озноб, но он вскоре совладал с собой. Избегая встретиться с ней взглядом, он отвернулся и облокотился обеими руками на стол, найдя в нем опору.
  - Мне трудно сохранять хладнокровие, когда ты так близко от меня. Но обещаю, между нами ничего не будет, пока ты сама того не пожелаешь.
  Кристине удалось лишь выдохнуть одно единственное слово.
  - Никогда.
  Он сжал края деревянного стола так, что костяшки пальцев его побелели. Но когда он повернулся к Кристине лицом, она не заметила в его выражении ни гнева, ни угрозы. Наоборот, он улыбался ей какой-то странной, простовато-детской улыбкой.
  - Мы обсудим это позже, а пока поговорим о вещах более насущных, - он говорил так, словно той странной вспышки, что владела им всего секунду назад, и не было вовсе, - Я понимаю, что удобства здесь ограничены, но некоторое время тебе придется мириться с этим. Он подошел к деревянному сооружению и потянул за одну из его стенок, которая оказалась дверцей. Кристина увидела белый, довольно старый, но чистый унитаз с мягкой сидушкой, явно новой. Он предусмотрел даже такие мелочи.
  - Не волнуйся, я пока перестелю постель. Она вся измялась.
  Он направился в противоположный конец комнаты и действительно принялся за кровать, стягивая с нее простыню.
  Кристина тем временем в нерешительности продолжала стоять возле стола, не зная, что делать дальше. Немного поразмыслив, она поняла, что выбора у нее нет и, поскольку сил терпеть у нее больше не было, она направилась к приоткрытой дверце, за которой белел унитаз. Кристина не переставая бросала нервные взгляды на мужчину, который с поддельным старанием и отрешенностью возился с постельным бельем. Она коснулась деревянной дверцы и наконец переступила порог. Пол внутри был выложен белым кафелем, который холодил ступни девушки. Она насчитала ровно шесть небольших, квадратных плит, обрамляющих каменный стульчак. Высота перегородок действительно едва доставала до пояса Кристины и, стягивая белье, ей пришлось слегка присесть. Она неуклюже опустилась на холодную поверхность ободка, испытывая сильное желание облегчиться, но через несколько секунд обнаружила, что не может довести дело до конца. Мысль, что мужчина, который находился от нее всего в нескольких шагах, увидит или услышит ее, заставляла щеки девушки пылать пурпурным румянцем от испытываемого стыда и унижения. Ей хотелось поскорее встать, но сделать это, не завершив начатое, она не могла и от досады на себя на глазах Кристины навернулись слезы. Она никогда не жила с мужчиной. По правде говоря, у нее даже не было серьезных отношений и соответственно она не обладала той раскованностью, которая есть у более опытных женщин, способных спокойно раздеться в присутствии мужчины или облегчиться, не испытывая при этом дикой неловкости.
  - Знаешь, в прошлом это здание было городской тюрьмой.
  От неожиданности Кристина подскочила, бросив пугливый взгляд на говорившего. Он закончил возиться с постельным бельем и теперь сидел на краю кровати, деликатно отвернувшись к стене.
  - Это даже забавно. Когда я искал место, куда мог бы привести тебя, мой выбор почти сразу пал на эту третьесортную гостиницу на окраине города. Тогда мне еще не была известна история этого старого, обшарпанного здания, но я уже понимал насколько оно хорошо подходит для моих целей.
  Он не смотрел в ее сторону, а его рассказ отвлекал Кристину, таким образом, упрощая стоящую перед ней задачу.
  - Тюрьма просуществовала до конца восьмидесятых годов. Потом содержание ее стало не выгодно, финансирование приостановили, тюрьму приватизировали и продали по дешевки. Десятки заключенных были переведены в другие исправительные учреждения, где они возможно до сих пор коротают свой срок.
  У ног его лежала тяжелая цепь. Он наклонился и поднял ее с пола. Продолжая говорить, он небрежно изучал замок металлического браслета.
  - Не знаю, кому в голову пришла мысль сделать из этого места гостиницу. Как видишь, комнаты здесь не очень уютные, удобства ограничены, а на окнах до сих пор стоят решетки, которые кстати я специально спрятал, чтобы не пугать тебя.
  Он невесело улыбнулся.
  - Знаешь, вся эта ситуация достаточно символична. Когда я впервые вошел в эту комнату, первое что бросилось мне в глаза, была эта огромная, черная цепь, которая словно змея свернувшаяся кольцами, лежала у основания кровати, как пережиток тех времен, когда в нее заковывали провинившихся обитателей тюрьмы. Помню, до того момента я все еще сомневался в своем намерении похитить тебя, но оказавшись здесь, я понял, что это неизбежно, - он обернулся и взглянул в широко раскрытые глаза девушки,- Кристина, сюда нас привела судьба и иначе быть не могло.
  В этот момент Кристина почувствовала как ее мочевой пузырь уменьшается в размерах, так как его содержимое тонкой струей наконец начало покидать ее организм. Она опустила взгляд на свои голые ноги, которые покрылись мурашками то ли от холода, то ли от сказанных им слов. Девушка молча натянула трусы, спустила воду и вышла. Ей не хотелось смотреть в глаза человека, который словно каменное изваяние, восседающее на незримом троне в окружении безликих нимф, с пугающей маниакальностью удовлетворяло прихоти своей воспаленной фантазии. Его рассуждения были настолько далеки от общепринятых норм, что Кристина чувствовала себя совершенно неспособной его понять. Она особо остро осознавала свою уязвимость, поскольку он являлся единоличным хозяином положения, и, не проявляя какой либо явной склонности смутить ее, он все же каким-то непостижимым образом ухитрялся вносить сомнения в ее душу. Взгляд Кристины блуждал по гладкому, потертому полу. Она вспомнила один эпизод из детства. Ей было примерно лет шесть или семь, и она впервые участвовала в школьном спектакле. Кристина должна была простоять на сцене всего три минуты, выйти в центр, рассказать двустишье под размеренное фортепьяно миссис Джилс и спокойно удалиться за кулисы. Но в решающий момент она вдруг поняла, что не может произнести ни слова. Она стояла в шеренге детишек, испуганно смотрящих на нее, а миссис Джилс, многозначительно кивая головой и шевеля губами, подсказывала, что надо делать. Однако Кристина словно впала в кому: в горле пересохло, уши заложило, а глаза уже наполнились слезами, так что она готова была разрыдаться прямо на сцене. Зал был переполнен родителями и учителями, но с ярко освещенной сцены ей не были видны лица, лишь скопление темных силуэтов. Но вдруг ей удалось разглядеть его. Он стоял в ослепительно белой форме у самой двери и смотрел на нее. Он ждал, когда его смелая девочка выйдет в центр сцены и громким голосом, так чтобы ему было слышно, расскажет стих. И она это сделала. Она сделала это для него, ведь дочь офицера ВМС не может быть трусихой. Кристина улыбнулась и слеза не удержавшись капнула на пол, оставив крошечный мокрый след.
  - Кристина, ляг на кровать.
  Она вздрогнула, и, не скрывая нервного напряжения, испуганно посмотрела на него. Но взгляд его был прикован к цепи, которую он продолжал небрежно перебирать в руках, и, казалось, не намеривался добавить что-либо к уже сказанному. Вся его поза выражала явно ожидание дальнейших действий с ее стороны, и, лишившись всякой возможности противостоять ему, девушка безропотно подошла к кровати и легла как он ей и велел. Кристина закрыла глаза, но через мгновение открыла вновь, услышав щелчок замка. Ну конечно, он не забыл про цепь. Неужели он ее сейчас свяжет. Однако в этом не было необходимости и он говорил ей, что будет делать это только если ему понадобиться выйти. Но уходить он явно не намеревался. Приблизившись к изголовью кровати, он навис прямо над испуганной девушкой. Его тень коснулась ее живота, и она буквально физически ощутила ее тяжесть. Кристина знала, он чувствует ее страх, но понять, какие чувства в эту секунду испытывает он, она не могла. Он казался странно спокойным, но беспокойство девушки росло. Ее грудь нервно поднималась и опускала под его пристальным взглядом.
  - Подвинься.
  Кристина на секунду растерялась от подобного заявления, но сделала то, о чем он ее попросил, перекатившись на другую половину кровати. Она почувствовала как сжались пружины кровати под его весом. Он лег на спину, в нескольких сантиметрах от нее, одной рукой прикрыв глаза. Кристина бедром касалась его ноги, но она не смела пошевелиться или сменить позу.
  - Спи. Я очень устал и мне надо отдохнуть.
  Кристина машинально кивнула в ответ, но он вряд ли это увидел. Девушка старалась не производить шума, но, казалась, каждый вдох ее достигал предельного уровня децибел, а удары сердца эхом наполняли пространство комнаты. Однако напряжение, которое владело всем телом Кристины, вскоре начало отступать. Осознание того, что по крайней мере в данную минуту он н намеревался причинить ей вред, внушало девушке чувство некоторого облегчения. Она настолько осмелела, что рискнула слегка отодвинуться от него, поскольку любое прикосновение к его телу равнялось для нее удару электрического разряда. Кристина внимательно прислушалась к дыханию мужчины, которое довольно скоро стало ровным и спокойным, как у человека, которого поглотил глубокий сон. Чтобы убедиться в своей правоте, Кристина осторожно повернулась на правый бок и подперев для удобства рукой голову, попыталась разглядеть лицо спящего. Однако ей было видно лишь нижнюю часть его лица: твердый подбородок, покрытый двухдневной щетиной, и полные, мягкие губы, которые привлекли особое внимание девушки. Они показались ей странно соблазнительными. Кристина представила, как эти влажные губы касаются ее собственных губ, настойчиво размыкая их, пропуская нежные ласки его языка. Лоб девушки покрыла испарина. Она тряхнула головой, чтобы отогнать видение. Изучающий взгляд Кристины скользнул по его шее и груди. Она помнила о заветной цепочки и жетонах, которые, как она надеялась, могли пролить свет на личность ее таинственного похитителя. Две тоненькие, соединенные между собой пластинки, лежали на мерно поднимающейся и опускающейся груди мужчины. Дотянуться до них не составляло ни малейшего труда, но пытаться снять их с шее не имело смысла, поэтому Кристина решила изучить их, подцепив своими тонкими, гибкими пальцами так, чтобы при этом не разбудить спящего. Ей понадобилось несколько долгих минут, чтобы собраться с духом. Наконец она решилась. Внимательно прислушиваясь к мирному дыханию мужчины, двигая одной лишь рукой и не издавая ни звука, Кристина потянулась к груди человека, который казался погруженным в глубочайший сон. Когда Кристине наконец удалось добраться до заветной цепочке, ей вдруг показалось, что на долю секунды он задержал дыхание. Охваченная страхом, девушка замерла. Ее вытянутая рука начала дрожать от напряжения и, казалось, ее сейчас хватит судорога. Но выждав некоторое время, Кристина все же убедила себя, что воображение сыграло с ней злую шутку, и она продолжила дальше реализовывать свой план, действуя более настороженно. Она повернула металлическую пластинку лицевой стороной к себе, но как ни старалась, Кристина не могла разобрать, что на ней написано. Шрифт был слишком мелкий и нужно было значительно приблизиться, чтобы прочесть надпись, выбитую на гладкой поверхности металла. Осторожно Кристина приподнялась, отперевшись локтем свободной руки о подушку. Опасаясь того, что ее длинные волосы упадут ему на лицо, она откинула их за спину. Ей удалось приблизиться на расстояние, достаточное чтобы прочесть надпись. Грудь девушки слегка коснулась бока мужчины, но это прикосновение осталось ею незамеченным. Все ее внимание было сосредоточенно на маленькой, полированной пластинке, вернее на надписи, выбитой на ней. 'Натаниэль Монро/ 1986/ Делавэр/ Ньюарк'.
  - Ты нарушаешь правила игры, Кристина...
  Девушка вздрогнула. Произнеся эту фразу, он не изменил позы и рука все также лежала, скрывая его лицо. Шевелились одни лишь губы, на которых красовалась насмешливая улыбка.
  - Ты солгал мне,- дыхание Кристины стало тяжелым от охватившего ее возмущения,- твое имя ни о чем мне не говорит. Я не знаю тебя и никогда не знала...
  Кристине хотелось сказать еще что-то, но от волнения и обиды, которые глубоко терзали ее в данную минуту, она не смогла больше проронить ни слова. С самого начала она знала, что этому человеку не стоит доверять, но где-то глубоко в душе она все же надеялась, он сдержит слово и отпустит ее, как только она вспомнит его имя. И теперь, когда она поняла, что все это время он ловко дурачил ее, она ощутила, как чувство обиды внутри нее перерастает в гнев. Руки девушки затряслись. Сжав их в кулаки, Кристина размахнулась, чтобы ударить его по груди, но реакция ее противника оказалась быстрее. Он увернулся от ее удара и она лишь слегка задела его. Но не оставляя отчаянных попыток, Кристина вцепилась ногтями в его руку.
  - Лжец, лжец...,- голос Кристины был хриплый и надломленный от сдерживаемых слез.
  До этого момента ей ни разу в жизни не приходилось испытывать ненависть подобную той, что в эту минуту словно дикий зверь, разрывала ее изнутри. На глаза девушки выступили слезы, щеки ее пылали. Словно обезумевшая, она вновь и вновь бросалась на своего противника, в тщетной попытке нанести удар. Но он значительно превосходил ее в силе и ловкости, поэтому отражать ее удары ему не составляло особого труда. Однако на долю секунды Натаниэль потерял бдительность и Кристина, воспользовавшись его замешательством, повалила его на лопатки. Перебросив ногу через распластанное тело мужчины, она вскарабкалась на его живот, придавив его собственным весом, готовая продолжить бой. Взгляд девушки источал непередаваемую злость, но ни один мускул на лице Натаниэля не дрогнул. Напротив, на его губах продолжала красоваться все та же насмешливая улыбка, которая только сильнее разозлила Кристину. Из нового, более выигрышного положения, она собралась нанести ему новый удар, но предвидят это, Натаниэль успел ухватить свою непокорную пленницу за кисти рук. Из груди девушки, осознавшей ничтожность своего маленького бунта, вырвался стон отчаяния. Она была лишена возможности дальнейшего сопротивления. Он победил. Грудь Кристины судорожно поднималась и опускалась. Она пыталась перевести дыхания. Все это время, она неотрывно смотрела в глаза Натаниэля и взгляд этот был дерзок. Но, казалось, это совершенно не трогало его. Два темных, обездвиженных силуэтов в полумраке комнаты - они, словно по щелчку фотоаппарата, застыли в неестественных позах. Время остановилось для них обоих. Кристине показалось, будто прошла целая вечность, прежде чем он произнес ее имя.
  - Кристина, ты должна...
  Она не дала ему договорить. Словно красная тряпка для быка, собственное имя, стало для нее сигналом к действию. Не сумев освободить руки, Кристина впилась зубами в его голое плечо. Лицо его перекосила гримаса боли в то время как Кристина с диким удовольствием ощутила вкус его крови во рту. Но триумф ее был не долгим. Кристина не успела понять, как он сбросил ее с себя, и теперь она лежала почти полностью обездвиженная на животе прижатая его телом. Она попыталась вырваться, но почувствовала боль в вывернутых суставах. Он не ослабевал хватку и ждал, когда она успокоиться, признав, наконец, его безоговорочную победу. И она сдалась.
  - Теперь, когда ты готова меня выслушать, Кристина, я напомню тебе, что не просил тебя назвать мое имя, за столько лет оно конечно выветрилось из твоей головы. Я лишь надеялся, ты вспомнишь обстоятельства нашей встречи, - он говорил быстро и тихо, но губы его были настолько близко к ее уху, что она буквально чувствовала тепло его дыхания.
  - Не было никакой встречи. Это обман. Ты пытаешься запутать меня.
  - В таком случае, я докажу, что знаю о тебе намного больше, чем ты думаешь.
  Он развернул ее лицом к себе. Теперь она лежала на спине, с недоверчивым любопытством смотря на него.
  - Тебе было шестнадцать лет, когда твой отец умер. На его похороны ты пришла одна, без матери. На тот момент твои родители были уже пять лет как в разводе. Вы не виделись много лет, несмотря на его многочисленные попытки встретиться. Последний раз ты говорила с ним по телефону примерно за месяц до его гибели. Он просил тебя простить его и сказал, что любит и скучает по своей маленькой девочке. Тогда же он сообщил тебе, что его отправляют на задание в Ирак и задал вопрос, ты помнишь какой, Кристина?
  Полные изумления глаза Кристины были широко распахнуты.
  - Он спросил...,- Кристины судорожно сглотнула,- он спросил, встречусь ли я с ним, после его возвращения.
  - Ты ответила 'возможно', но вы оба понимали, что это значит 'никогда'.
  Сами по себе из глаз девушки потекли слезы. Внутри что-то больно сжалось от этого воспоминания.
  - Ты не можешь знать об этом...
  - Но я знаю, Кристина, и знаю даже то, что неизвестно тебе. К примеру то, что твой отец погиб в результате массированной атаки, которой подвергся его полк близ города Басра на юго-востоке Ирака. После тяжелого ранения, он смог прожить почти час, в предсмертных судорогах произнося имя своей дочери. Он носил с собой тоненькую розовую ленточку, которая некогда принадлежала ей, и умер, сжимая ее в руках.
  - Остановись!
  Кристина больше не могла слушать. В горле образовался ком, который мешал ей дышать. Она грубо отстранилась от Натаниэля, и тут же упала в его объятия. Старая, почти забытая боль, которую она годами скрывала в своей душе, беспощадно вырвалась наружу и тяжелым бременем легла ей на плечи. Кристина забыла об осторожности и страхе. Ей необходимо было ощутить понимание и сочувствие. Она обрела их в объятиях Натаниэля, который крепко прижал ее к своей груди, укутав теплотой своих рук. Она плакала, а он гладил ее и шептал слова утешения.
  - В гроб ты положила маленький букетик фиалок, не знаю, но мне кажется, эти цветы значили что-то особенной для вас обоих. Ты долга стояла возле него, словно ждала, что он проснется и откроет глаза. И ты не плакала. Не проронила ни слезинки. Потому что, несмотря на твою внешнюю хрупкость, Кристина, внутри ты очень сильная. У тебя стальной характер твоего отца.
  Кристина постепенно начала успокаиваться. Она все еще судорожно вздрагивала при каждом вздохе, и лицо ее было липким от слез, но Натаниэль не отпускал ее, а она не пыталась вырваться. Мозг Кристины начал усердно работать, но сильные эмоции подавляли всякий здравый смысл, и ей никак не удавалось выстроить цепь рассуждений, которая помогла бы ей раскрыть личность ее похитителя. Кроме того, она ощутила, как ею постепенно овладевает непреодолимая слабость. Не отдавая себе отчета, Кристина не заметила, как уснула в объятия своего врага.
  В ее ушах раздался низкий, грудной смех, принадлежащий единственному человеку, которого она любила и которому всецело доверяла. Как могло случиться, что они с отцом стали настолько чужими друг другу людьми? На свете не было силы, способной их разлучить и она была способна простить ему что угодно, будь то слабость или ложь, но только не предательство. Однако именно это стало камнем преткновения в их отношениях.
  Кристина одиноко сидела на скамье, сжимая в руках букет фиалок. После долгих месяцев в чуждой воинственной стране, где отец выполнял очередное задание, его возвращение неизменно предвещала посылка этих восхитительных цветов. Он никогда не звонил и не присылал писем, но если курьер приносил заранее заказанный букет, они с мамой знали наверняка, что отец уже в дороге и он скоро будет с ними. Это был их маленький домашний ритуал, который был особенно дорог сердцу Кристины. Теперь эти цветы не казались ей символом радости долгожданной встречи, ведь она принесла их на похороны своего отца. Церемония прощания уже закончилась. В храме почти никого не осталось, а она никак не решалась подойти к гробу. Неожиданно она осознала, что кто-то обратился к ней по имени. Это был юноша с очень серьезным лицом. Он смотрел прямо на нее и что-то говорил. Кристина окинула его беглым взглядом. Судя по форме, он принадлежал к старшему лейтенантскому составу, несмотря на довольно юный возраст. Для девушки он не представлял особого интереса, а испытываемое ею горе вызывало в ней желание поскорее остаться одной. Кристина никак не могла сообразить, что он говорит. Кажется, он представился ей и выразил свое соболезнование. Однако девушка едва ли уловила его имя, но от нее не ускользнула мысль о том, откуда незнакомец мог знать о ее родстве с покойным и зачем собственно он подошел к ней. Она неуклюже пробормотала слова благодарности и, не желая продолжать разговор, встала и подошла к гробу. В последний раз она взглянула в лицо отца, в последний раз коснулась его руки и поцеловала лоб. Она стремительно покинула храм, прежде спрятав заветные цветы в складках ложа, в котором суждено было навеки упокоиться ее отцу. Она не была на погребении, так как к вечеру того дня она должна была быть дома. Щадя чувства матери и опасаясь ее неодобрения, Кристина скрыла от нее свою поездку к отцу. К сожалению, мать ненадолго пережила отца и через два года Кристина похоронила и ее. Наверно у каждого человека есть свая печальная история. Своей Кристина никогда ни с кем не делилась, и тем более странным казалось ей найти сочувствие и понимание в лице Натаниэля.
  ____________________
  Взгляд девушки блуждал по холодной поверхности стены, но мысли были целиком сосредоточены на дне ее прощания с отцом. Голова Кристины покоилась на мягкой подушке, ее тело было расслабленно, в то время, как мозг усиленно работал. Она ощущала тепло прильнувшего к ней мужского тела, а на бедре тяжесть его руки, но это больше не смущало ее. Кристина была уверенна, что он спит, несмотря на то, что она знала, как хорошо он мог притворяться. Но и эта мысль ее больше не заботила. Произошедшая между ними всего час назад сцена показала ей, что, не смотря на свой страх и слабость, она все же может дать ему отпор. Она попыталась сосредоточиться на том, как ей следует действовать дальше. Теперь, когда ее враг лишился своего главного оружия - анонимности - она поняла, что шансы на спасения для нее стали более реальными. Натаниэль Монро, так звали молодого лейтенанта, который подошел к ней в день похорон отца. Кристина пыталась провести связь между тем днем в ее далеком прошлом и тем кошмарным настоящим, в котором она оказалась. Одно для нее было очевидно - Натаниэль служил вместе с ее отцом. Только так можно было объяснить его присутствие на похоронах и осведомленность относительно обстоятельств его гибели. Однако для Кристины оставалось непонятным, каким образом Натаниэлю стало известно о ее существовании. Отец, конечно, мог вскользь упомянуть о ней в разговоре, но, зная о присущей его характеру недоверчивости и скрытости, Кристина сомневалась, что он мог кому-либо рассказать о ней и о тех сложных отношениях, которые были между ними в его последние годы жизни. Но исключать этот вариант она пока не спешила. В любом случае сейчас ей было необходимо сконцентрироваться на том, каким образом полученные сведения смогут ей помочь. Размышляя о личности похитившего ее человека, Кристина пыталась вникнуть в ход его мыслей. Она вполне осознавала, что столкнулась с натурой неуравновешенной и возможно опасной, но в поступках Натаниэля по крайней мере имелась крупица здравого смысла, которая она могла постараться понять. __________Им двигало единственное чувство - вожделение. Он жаждал обладать ею и именно поэтому выкрал ее и запер здесь. Но интерес к объекту вожделения проходит, как только им удается завладеть, значит есть небольшая вероятность того, что он скоро отпустит ее. Нет, что-то в этих рассуждениях не вязалось. Он явно намерен держать ее продолжительное время. Слишком основательны были его подготовки к похищению, и все настроение комнаты говорило о том, что покинуть свою темницу ей предстоит не скоро. Но где же она допустила ошибку? Где прореха в ее рассуждениях? Кристине неожиданно вспомнились его слова...конечно, ему нужна не она. Ее любовь - вот чем он хочет обладать на самом деле. Это предположение привело ее в некоторое замешательство. В случае, если оно оправдается, Кристина лишалась всякого представления касаемо того, как ей следовало действовать дальше. Ей никогда не давалось притворство, и все ее чувства всегда читались на лице. Осознавая эту слабую сторону своего характера, она понимала, что ей ни за что не удастся обмануть Натаниэля мнимой любовью. Таким образом, оставалось лишь два выхода: либо прорываться к свободе силой, либо, как бы безумно это не звучало, заставить себя вопреки всему полюбить этого человека. При этой мысли все внутри Кристины сжалось в тугую пружину. Лицемерие было ей отвратительно, но ради спасения собственной жизни она вынуждена пойти на это.
Оценка: 5.17*8  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"