Аннотация: Популярно о пищеварительном тракте человека. Не хватает картинок.
Мы едим, чтобы жить...
Древняя мудрость еще более древних греков и римлян. К чему она? Вероятно, к тому, что уже в те времена встречались люди, любящие поесть не ради поддержания жизненных процессов, а ради получения удовольствия в процессе поглощения еды.
Пожалуй, это самый древний вид получения удовольствия, сравнимый, разве что, с размножением. И не надо считать себя действительно высшим существом, только потому, что мы можем получать это самое половое удовольствие, при этом не размножаясь. Есть, не насыщаясь, намного сложнее, практически невозможно, ибо вкусовые качества пищи прямо связаны с ее калорийностью. Есть без удовольствия... Надо быть не настолько голодным, чтоб радовала буквально любая еда, и не настолько сытым, что б отказаться от пищи вообще. А зачем тогда вообще есть? Вопрос, способный поставить в тупик любого. Наиболее распространенный ответ - хочется. Хочется есть, хочется получить удовольствие от вида еды, аромата, вкуса, изменения вкуса в процессе пережевывания, орошения жуяемого слюной, начала переваривания уже во рту, ибо в слюне уже содержится фермент, расщепляющий крахмал. Потом глотания, когда особую радость доставляет скольшение пережеванной, перемолотой зубами, перемешанной языком пищи, по пищеводу...
Движение пищевого комка по этой узкой эластичной трубке длиной около 35 см, сопровождается касанием нервных окончаний, раздвиганием двух сужений, и, наконец апофеозом: падением в желудок, уже заботливо наполненный желудочным соком. Здесь ощущение удовольствия на некоторое время исчезает, вроде бы, только что, что-то ел, и вот его уже нет... как и не было. Хочется снова испытать те неземные секунды блаженства, и снова следует укус, жевание, глотание... Но, вот, наконец, количество пищевых комков достигло критического значения и в желудке уже не озеро желудочного сока, в котором сиротливо плавают одинокие комочки пережеванной пищи, а приличный ком булькающей жижи, создающий приятное ощущение тяжелой сытости...
Это ощущение порождают еще и сокращения желудка, стенки которого, пульсируют, переминая ком, перемешивая его с желудочным соком, расщепляя еду на все более мелкие фрагменты. Пульсирующие движения желудка напоминают движения удава, наползшего на добычу и пропихивающего ее все дальше к хвосту.
Едок обычно в этот момент испытывает эйфорию, расслабление, получившее в народе название - "кайф" от арабского "кейф" - состояние после обеда.
Ради этого мы едим? Вряд ли кто сознается.
Если проследить дальнейший путь пищи, то своими сокращениями желудок выталкивает комочки частично переработанной пищи в двенадцатиперстную кишку, и тут ее с двух сторон орошают: Поджелудочная железа пищеварительным соком, а печень обильно приправляет черно-коричневой желчью, заранее запасенной в желчном пузыре. Ядреная концентрированная жидкость, содержащая высокоактивные (не путайте с высокооктановым) желчные кислоты, предназначенные для расщепления жиров, оказывается важнейшей добавкой для пищеварительного сока поджелудочной железы, что головой припала к двенадцатиперстной кишке, хвостом огибая дно желудка, а та в порыве страсти и вечной любви обняла ее, открывая в свой просвет протоки, по которым брызжет на пищевой комок сок поджелудочной железы. Пищевой комок, наполненный кислым желудочным соком, содержащем массу соляной кислоты, смешивается со щелочным соком поджелудочной, начинается реакция нейтрализации, образующийся газ, немного разрыхляет пищевой комок, облегчая доступ ферментам к молекулам белка, жира, крахмала и целлюлозы. Атакуемый с трех сторон: остатками желудочного сока, соком поджелудочной железы и желчью, пищевой комок, благоухая необыкновенными ароматами, покидает двенадцатиперстную кишку и вползает в почти шестиметровый тоннель тонкой кишки... Это долгое путешествие полное драматических моментов...
Если едок в это время работает, комочек продвигается по тоннелю быстрее, а все что всасывается из него в кровь, фильтруясь в печени, немедленно расходуется на работу, если же он спит, то часть тратится на обеспечение организма, а часть уходит в запасники, преобразуясь в животный "крахмал" гликоген, или в жир, откладываясь на животе, бедрах, спине...
Но вот, наконец, то, что доставило в самом начале своего пути столько радости едоку, покидает тонкую кишку и через небольшую заслонку под аплодисменты зрителей, оформленные бурчанием, и плеском, выходит на заключительный этап по толстой кишке, дабы отдать все, что осталось, подвергнуться процессам брожения и гниения, подняться по ступеням восходящей кишки, маршем пройтись по ободочной и лихо прыгая по гаустрам нисходящей добраться до финального отрезка - сигмовидной петли и прямой кишки... Здесь под пушечные звуки и радостное кряхтение едока наш путешественник, совершенно до неузнаваемости преобразившись, избавившись от лишней воды, покидает организм, получая в награду кубок в форме унитаза и абсолютную свободу.
Надо сказать, и этот момент едоку, расстающемуся с дорогой едой, доставляет невыразимое наслаждение, сравнимое, разве что с выпусканием на свободу из клетки птички... лети, милая!