Филин не мог уснуть. Потрепанная, но еще не утратившая привлекательности проститутка, которую он снял в баре, забормотала во сне и прижалась к его груди. Филин брезгливо отстранил ее от себя, выбрался из-под застиранного, пахнущего химией одеяла и подошел к окну.
Утро только начиналось, солнце еще не начало свою извечную и бессмысленную борьбу с тьмой, но звезды светили все тусклее и одна за другой исчезали с небосклона.
"Почему у него было такое испуганное лицо? - подумал парень, бессмысленно глядя на тесный и грязный переулок. - Он был так напуган, будто увидел саму Смерть..."
Сон был таким реальным, что Филин хорошо запомнил ночного гостя: короткий ежик черных волос, широкие скулы, глубоко посаженные глаза, полные ужаса и безысходности, орлиный нос, когда-то давно хорошо "поймавший кулак", набитые надбровные дуги. Боец, по всем признакам. Но травмы, полученные в боях, излечены чьей-то заботливой рукой, так что ночной гость не потерял своей привлекательности.
Филин посмотрел на отражавшееся в стекле лицо, провел пальцами по бледной коже, покрытой шрамами от давних рассечений, следами старых драк, болезней и про себя усмехнулся: "Кем бы он ни был, его жизнь была явно лучше, чем моя".
- Господин, помимо снаряжения, вы обещали мне четыре монеты золотом и десять серебром, - Филин внешне был спокоен, но внутри кипел от злости.
На столе, за которым сидел управляющий, лежал карабин "Святой Шамиль", сделанный на знаменитом оружейном заводе Седьмого Града. Оружие было неновым, но выглядело неплохо, а едва поцарапанный приклад из ореха добавлял ему респектабельности. Рядом с карабином стояли две коробочки с патронами... Но денег на столе не было.
- Пойми, парень, - Калман почесал внушительный живот маленькой, как у подростка, ручкой и состроил скорбную мину. - Ты должен был просто выйти на бой, получить по репе, пустить кровь носом и после этого забрать свой гонорар...
- Этого не было в договоре, - перебил управляющего "Дворца Игр" Филин, зло сузив глаза. - Я должен был выйти на бой, об остальном разговора не было.
- Видишь ли, ты подорвал репутацию именитого бойца, чемпиона... - Калман развел ручками. - Господин Шмит меня в битом стекле вываляет за это... Хотя, если только...
- Если только что? - спросил парень, склонившись над управляющим и опершись кулаками о стол.
- Если только мы не устроим реванш... - Маленькие глазки жадно сверкнули, улыбка, больше похожая на крысиный оскал, обнажила мелкие желтые зубы. - Да, это выход - устроим его через пару месяцев. А пока мы тебе всякий сброд в клетку будем подсовывать, чтоб народ скучать не начал...
Калману казалось, что в родном офисе ему ничего не грозит: в Тринадцатом Граде он имел непререкаемый авторитет, десятину Церкви платил исправно и честно, не забывая и о добровольных пожертвованиях, за спиной высилась фигура великого и ужасного Шмита, а у дверей кабинета стояли верные Януш и Валера - профессиональные членовредители. И уж конечно, того, что сделал наглый мальчишка, волею судьбы победивший самого Медведя, он никак не ожидал.
- Послушай меня, крысеныш, - рука Филина железными щипцами сдавила горло управляющего, парень говорил тихо, но каждое его слово холодными иглами впивалось в сознание перепуганного Калмана. - Не пытайся меня нае...ть! Я честно выполнил свою часть сделки, и если ты думаешь, что меня можно кинуть, ты жестоко ошибаешься...
Парень услышал позади себя скрип плохо смазанных петель и резко обернулся. Как раз вовремя, чтобы заметить, как громила Калмана вытаскивает из наплечной кобуры короткий ствол...
Когда Филин пришел в себя, то понял, что бежит. Свернув в узкий проулок между ломбардом и грязной закусочной, он привалился спиной к дурно пахнувшему мусорному баку, из которого доносился подозрительный шорох, и посмотрел на свои руки. Они были в перепачканы в крови, под ногтями застряли фрагменты человеческой кожи.
Филин распахнул серый плащ, который он в спешке сорвал с вешалки в кабинете Калмана и содрогнулся от отвращения. Бурые разводы, покрывавшие старый заштопанный свитер начавшей подсыхать коркой, источали запах свежей крови.
"Нет, только не снова, - парень приложил ладони к лицу и в бессильной ярости сжал зубы, пытаясь удержать слезы отчаяния. - Господи, ну почему я?"
То, что произошло в кабинете Калмана, Филин помнил смазано - память услужливо размывала образы, чтобы произошедшее не казалось таким ужасным.
Вот, черное дуло плюнуло огнем, выстрел ударил по барабанным перепонкам, и пуля, пробив пустоту, где только что стояла высокая сутулая фигура, вышибла мозги не успевшему укрыться управляющему. Время растянулось, словно пущенная диабетику кровь. Действительность потеряла краски, но стала четче - то, что сидело внутри Филина, вырвалось наружу, разбуженное яростью хозяина. Изголодавшееся по чужой боли и смерти, Оно дало парню скорость и силу, и стало ждать свежей крови.
Филин помнил, что когда он вцепился ногтями в лицо замешкавшегося мордоворота, черные щупальца оплели мертвое тело Калмана, экстатически содрогаясь, а из груди уже лезли новые отростки - они тянулись к визжащему от боли охраннику. Второго мордоворота парень пнул в пах и тот, согнувшись от боли, рухнул рядом с изуродованным трупом товарища...
Филин стащил перевязь с карабином через голову и выложил из карманов две картонные упаковки с патронами. Из поясной сумки парень достал мешочек с монетами, который он нашел во внутреннем кармане пиджака Калмана (рискуя схлопотать пулю - услышавшие выстрел и жуткий вопль охранника служащие "Дворца Игр" бросились спасать шефа, так что "чемпиону" пришлось спешно ретироваться).
Забрав честно выигранное добро и сунув трофейный пистолет охранника за пояс, Филин выпрыгнул в окно, приземлившись на кучу какого-то хлама, сверху казавшегося довольно мягким, а на поверку оказавшегося строительным мусором в холщевых мешках. Только теперь, когда горячка бегства сошла на нет, и к парню вернулась способность трезво мыслить, он почувствовал острую боль в лодыжке.
"И как это я пробежал с километр при такой-то травме", - подумал Филин, закатывая штанину - нога быстро распухала.
- Смотрите везде! - Хрипло прокричал кто-то совсем рядом. - Он не мог далеко уйти!
"А вот и погоня, - обреченно подумал парень. -Надо было забирать ружье и валить".
Совсем близко послышался собачий лай. Филин затравленно посмотрел по сторонам, и, когда звуки погони были уже совсем близко, беглец услышал откуда-то сверху плеск воды.
- Клаус, - раздалось из окна, под которым, оказывается, сидел Филин, приятный женский голос. - Что там за шум?
Филин, не теряя времени на размышления, распихал добро по карманам, забросил винтовку за спину и взобрался на бак, из зловонного нутра которого тут же раздался недовольный писк. Подпрыгнув, он уцепился за раму кончиками пальцев, едва не сорвавшись вниз - ему повезло, хозяйка приятного голоса предпочитала купаться с открытым окном - день был на удивление теплым, весна окончательно вступила в законные права наследницы.
Подтянувшись, Филин заглянул в окно - женщина уже вышла из ванной. Не теряя ни секунды, беглец подтянулся, отчаянно заскреб ногами по шершавому кирпичу, и забрался внутрь. Как раз вовремя. Одна из псин забежала в проулок, где несколько мгновений назад прятался Филин.
***
Девушка подставила яркому солнечному свету веснушчатое лицо. Она гуляла с сестренкой по парку, недалеко от Храма. Ивовую аллею наполняло пение птиц - они тоже радовались долгожданному теплу.
Знаменосец только-только примерил сущность девушки, отыскавее по астральным следам, выследил ее нить, затерявшуюся среди ненужных и ложных ниточек.
Она приняла его довольно легко, но им только предстояло слиться, стать единым целым, чтобы он мог приходит когда угодно. Сейчас же личность Айрин (так звали девушку) преобладала, позволяя Знаменосцу ютиться на задворках подсознания.
Старик этой ночью умер. Было тяжело, ведь Знаменосец не поглощал сущность носителя, он сливался с ней, пропуская сквозь себя все чувства и эмоции того, с кем делил тело. Именно его способность очеловечиваться позволила ему зацепиться в этом мире и не последовать за братьями в бездну безвременья. Старик умирал тяжело - сначала отказали руки и ноги, затем стало нечем дышать, а сердце, бешено колотившееся о грудную клетку, вдруг замерло, но разум старика угас не сразу - Знаменосец до последнего защищал своего любимца, отдавая свои силы, чтобы облегчить его страдания.
Айрин смутилась - ее настроение необъяснимым образом изменилось. Не понятно откуда накатила грусть, на глаза сами собой навернулись слезы, а в горле будто ком застрял. Девушка по-детски тряхнула головой, и наваждение ушло, оставив лишь небольшой осадок - слишком незначительный, чтобы перечеркнуть удовольствие от первого по-настоящему теплого дня.
Чувство утраты и положение отщепенца не помешали Знаменосцу снова почувствовать его. Мальчик снова использовал свой Дар, причем теперь он лишил жизни двоих. Это не первая кровь на его руках, но раньше он убивал сам, удерживаяТьму внутри, подавляя и отрицая ее.
"Он сильнее, чем я думал. Главное - не опоздать. Еще год, или даже меньше, и контролировать его станет совсем невозможно... Но ничего, я найду тебя, мой мальчик. Я дам тебе ответы на все вопросы, что мучают тебя с самого детства. Ты больше не будешь страдать..."