Рыбаченко Олег Павлович : другие произведения.

Игра пистолета и валютного черта

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

   ГЛАВА 1
   Они подобрали меня на гидросамолете, что, должно быть, потребовало некоторой подготовки. Это было не так, как если бы я отправился в далекую Аляску. Там часто встречаются самолеты-амфибии; но их мало в засушливой Нью-Мексико, где, за исключением высокогорных озер, подобных тому, на котором я разбил лагерь, у нас едва хватает воды для питья, не говоря уже о посадке самолета. Мне никогда не говорили, почему они не использовали вертолет; а я никогда не спрашивал. Глупые вопросы в нашем наряде не поощряются.
   Как бы то ни было, самолет с ревом пронесся низко над хребтом на востоке, где солнце вот-вот должно было появиться, аккуратно проскользнул внутрь и, несомненно, вызвал нервный срыв у каждой форели в озере, когда подрулил близко к скале, с которой я пытался поймать мой завтрак. Когда он повернулся против ветра, к ближайшему поплавку спустился худощавый молодой человек в джинсах, синей ветровке и синей бейсболке.
   "Г-н. Шлем?" он назвал.
   Я хотел спросить, кого он ожидал найти у этого затерянного озера в Сангре-де-Кристос, Рональда Рейгана? Но мы оба были, по-видимому, рабами одного и того же жестокого хозяина, тиранического старого дяди Сэма, и должен был соблюдаться определенный протокол. Я признался, что я действительно мистер Мэтью Хелм, кодовое имя Эрик. Он бросил мне банальную идентификационную фразу, изюминку месяца; и я ответил ему таким же банальным ответом. Подтвердив опознание, я расстегнул пару пуговиц на своей шерстяной рубашке, толстой, в красно-черную клетку, колючей - на другом конце я был в джинсах и берцах - и вернул в подмышечную кобуру короткоствольный револьвер. .38 Special, который я держал вне поля зрения за ногой. Я имею в виду, что в моей работе нельзя просто предполагать, что все приближающиеся самолеты - дружественные.
   Если бы это был враг, мой большой желтый щенок лабрадора ничем бы не помог. Он был охотничьей собакой, а не боевой. Он просто стоял рядом со мной, с интересом наблюдая, мягко покачивая своим толстым хвостом. Он уже сделал свою профессиональную оценку ситуации и дал мне знать, что это была чертовски большая птица, и у него сложилось впечатление, что сезон закрыт, но если я ее подстрелю, он будет рад вернуть это для меня.
   - Я Грир, - позвал молодой человек на поплавке. - Тебя скоро разыскивают в Эль-Пасо.
   Не время возражать, что у меня еще впереди одиннадцать дней месячного отпуска. Мы лучше обучены, чем щенок. Когда прозвучит свисток, мы придем. Он не всегда.
   Я сказал: "Если вы мне поможете, сбор лагеря не займет много времени. Это вон там, в паре сотен ярдов. Ну, вы, должно быть, видели это с воздуха. Перед ним, я думаю, ты сможешь подвести эту штуку прямо к берегу, если твой летчик будет осторожен.
   - Ты немедленно отправишься с ним, - сказал Грир. - Я останусь и принесу ваше снаряжение и вашу собаку. Просто покажи мне путь к своей машине, дай мне ключи и скажи, где в Санта-Фе ты хочешь, чтобы она хранилась, и какой конурой для посадки ты пользуешься. "
   Я начал протестовать, но задушил его. Вместо этого я сказал: "Значит, у нас еще одна чертова паническая вечеринка".
   "Когда не мы? Давайте двигаться".
   Поспешив обратно в свой маленький лагерь с щенком, бежавшим рядом со мной, я глубоко вдохнул прохладный весенний воздух, довольно разреженный на такой высоте - немногим более девяти тысяч футов, если это имеет значение. На окрестных вершинах еще лежал снег. По берегам озера были даже сугробы, хотя они значительно уменьшились за то время, что я там был. Весна пробивалась сюда; это было бы хорошо развито в Эль-Пасо, штат Техас. Что ж, мне повезло с погодой, в начале сезона я был в одиночестве на озере, и рыбалка была отличной после того, как мой молодой ретривер убедился, что способен поймать рыбу. форели я наловил сам, это были не утки, и он не успел нырнуть, чтобы достать их для меня.
   Это было хорошее, мирное время, даже если оно закончилось рано. Я огляделся, фиксируя это место в памяти. В бизнесе никогда не знаешь, какое хорошее, мирное время станет для тебя последним.
   Подниматься в воздух на такой высоте было немного сложно, и мы израсходовали большую часть озера, прежде чем вырваться, но пилот знал свое дело и сделал это с запасом в несколько дюймов. Помимо таких моментов ожидания, я нахожу маленькие самолеты более спокойными, чем большие. Вы знаете, что один из этих гигантских реактивных монстров рухнет, как заросший артиллерийский снаряд, если что-то пойдет не так, но вы обманываете себя, что просто тихо порхнете на землю, как падающий лист в одном из самых маленьких, если передний вентилятор должен выйти.
   Пилот был одним из молчаливых авиа-жокеев. Он не спрашивал меня о моих делах, а я не спрашивал его, что он делает с гидросамолетом в тысяче миль от моря. Я провел большую часть полета, беспокоясь о щенке, которого оставил позади, по имени Хэппи: беспокоясь о том, что он убежит и потеряется в поисках меня, беспокоясь о том, что Грир позволит ему запутаться с дикобразом. Я не беспокоился о том, что он хорошо приживется в конуре, как только он зайдет так далеко. Это был хороший, спокойный молодой пёс, и он привыкал к тому, что его оставляют то тут, то там, пока босс занимается своими делами. Еще одна вещь, о которой я не беспокоился, - это предстоящая мне миссия, какой бы она ни была. Когда вы начинаете беспокоиться об этом, самое время устроиться на работу ночным сторожем, пока вы еще целы.
   Выйдя из гор, мы взяли реку Рио-Гранде и последовали за ней на юг по ее большой долине, оставив позади Санта-Фе, приютившуюся в предгорьях, и миновав Альбукерке под его куполом смога. Я узнал пару мест вдоль реки, где в прошлом охотился на уток и гусей; и озеро Элефант-Бьютт и озеро Кабальо. Я заметил, что этой весной эти водохранилища были переполнены; наша хроническая нехватка воды была не такой короткой, как обычно. Затем мы остановились на другом, меньшем водоеме, который был для меня новым - в этой стране можно заснуть у бегущего ручья, а проснуться утром и обнаружить, что он запружен трудолюбивыми правительственными людьми-бобрами. Незнакомый мне джентльмен ждал на трапе. Я снова прошел процедуру опознания, и он повел меня через парковку к блестящему синему американскому седану, напоминающему скользкий кусок мыла, со смытыми всеми острыми углами и краями. Школа автомобильного дизайна Palmolive. Я полагаю, они называют это аэродинамикой.
   Три четверти часа спустя я был в номере отеля в Эль-Пасо на границе с Мексикой, меняя свой стиль. Маленький человечек с краской и ножницами заставил меня сначала принять душ, потому что ему не нравился мой запах - вода в озере была слишком холодной для частого купания. Мое лицо ему тоже не очень нравилось; но он был доволен моими захолустными бакенбардами. Очевидно, он боялся, что ему придется подгонять меня под чужие волосы на подбородке. Он принялся за работу, время от времени обращаясь к набору цветных фотографий, разложенных на маленьком столике неподалеку. Они показали пожилого джентльмена с остриженной седой бородой и не слишком густыми волосами, который не очень походил на меня. По крайней мере, я надеялся, что нет.
   Пока визажист занимался своими делами, вошел Мак. Он иногда появляется в поле, но это всегда сюрприз. На вешалке у него был белый льняной костюм, большой белый стетсон или что-то подобное, и пара белых - поистине - ковбойских сапог. Там была белая рубашка в западном стиле, тоже на вешалке, с застежками вместо пуговиц, и галстук-боло с отросшей бирюзой, не такой красивый, как у некоторых такого размера, но чего можно ожидать от правительственной маскировки, алмаз Кохинор? Были также носки и нижнее белье.
   - Какой наряд, - сказал я. "Вы могли бы украсить его блестками и объявить меня новым ковбоем Либераче. Эти сапоги выглядят как настоящие сквошеры. "
   "Гардероб уверяет меня, что они подойдут".
   "Гардероб не должен носить их".
   Что касается его собственного костюма, Мак был одет в один из своих обычных серых деловых костюмов. У него они есть во всех весовых категориях, от тропических до арктических; это был своего рода средний номер. Худощавый, седовласый мужчина среднего роста, он выглядел таким же холодным и нестареющим, как всегда. В вашингтонском офисе ходит теория о том, что он продал душу дьяволу в обмен на вечную жизнь. Я не верю ни единому слову. Ни один дьявол с должным чувством самосохранения не стал бы иметь дело с Маком, опасаясь быть выброшенным из-под его вил. Он разложил одежду на кровати и некоторое время изучал меня.
   - Ну, Эрик, - сказал он вместо приветствия. Это дало мне понять, что гример был допущен, и мы могли нормально разговаривать. В противном случае Мак использовал бы мое настоящее имя вместо кодового имени.
   "В данный момент Эрик, сэр, - сказал я, - но кем я буду, когда этот парень со мной покончит?"
   "Ты будешь богатым техасским нефтяником по имени Хорас Хосмер Коди, известным как Баффало Билл Коди или просто Бафф".
   "Богатый" звучит неплохо, - сказал я. "Получу ли я соответствующий расходный счет?"
   Мак проигнорировал это как легкомыслие. "Г-н. Шестидесятичетырехлетний Коди вот-вот обвенчается в Маленькой Часовне Колокола, в нескольких кварталах отсюда. Невеста - Глория Генриетта Пирс, двадцати двух лет, очень красивая молодая леди и довольно богатая сама по себе.
   - Декабрь и май, - сказал я. - Насколько я понимаю, меня готовят заменить мистера Коди у алтаря, когда его невеста-младенец выйдет к алтарю, вся в фате и белом атласе? Сколько еще людей я должен одурачить, кроме самой девушки? Звучит не очень практично".
   - Это неофициальная свадьба, - сказал Мак. "На невесте будет костюм, а, как видите, наряд жениха хоть и эффектный, но не формальный. Нет, мы не думали, что вы сможете подражать перед часовней, полной друзей и знакомых мистера Коди. Замена будет потом. Автомобиль для молодоженов остановят в тихом месте, настоящего Хораса Хосмера Коди арестуют и увезут, а вы сядете на место водителя рядом с покрасневшей невестой.
   Я сказал: "Значит, она замешана в этом".
   Мак кивнул. "Она сотрудничает".
   "Он?"
   "Скоро вам проведут общий инструктаж; позже вы можете попросить юную леди заполнить детали".
   Очевидно, он приехал из Вашингтона не для того, чтобы ответить на множество вопросов. Я сказал: "Я полагаю, это снимки жениха на столе. У нас есть фотография невесты?
   "Здесь."
   Я изучил гламурную свадебную фотографию. Девушка была красивой. Ну, все невесты такие.
   "Ну, в бизнесе у меня были и хуже выглядящие жены", - сказал я. "Но почему гулящая юная мечта, с собственными деньгами, выходит замуж за мужчину, который почти в три раза старше ее? Можно подумать, все, что ей нужно сделать, это встать на углу улицы, свистнуть и сделать свой выбор.
   - Повторяю, она расскажет вам все, что вам нужно знать.
   Я сказал: "По крайней мере, объясните эту чепуху с арестом, сэр. С каких это пор мы арестовываем людей?
   Мы известны тем немногим, кто знает о нас, как агентство по борьбе с убийствами. Когда человек или организация, совершившая убийство, доказывает слишком много для других прекрасных, высоконравственных учреждений нашего правительства, чтобы справиться с ними и по-прежнему держать свои руки в чистоте, они посылают за нами, потому что мы не против испачкать руки. По закону, я полагаю, мы имеем право арестовывать людей - при соответствующих обстоятельствах любой гражданин - но это не то, к чему мы привыкли. Если вы хотите, чтобы кого-то арестовали, вызовите копа. Наши методы немного более радикальны.
   Мак сухо сказал: - Мы не будем арестовывать. Мы участвуем просто потому, что у нас случайно оказался человек подходящего роста и телосложения для этой работы. Иногда я думаю, что остальная часть нашего правительства должна быть полностью укомплектована невысокими толстяками. Когда им нужен высокий, худой, они неизменно стучатся в нашу дверь".
   Я сказал: "О, Боже, только не еще одна красивая сделка дружбы!"
   "Мы называем это межведомственным сотрудничеством". Он поднял трубку между кроватями, набрал номер и сказал: - Он почти готов принять тебя, Уоррен. Пять минут. Комната 512. Затем он положил инструмент и заговорил со мной; - Вы будете подчиняться приказам джентльмена, с которым я только что разговаривал, мистера Уоррена Сомерсета, или кого-то еще, кого он назначит вашим начальником.
   "Контроль!" Я сказал. "Господи Иисусе, что это, телевизионная супершпионская выходка?"
   Единственный контроль, с которым мы работаем, - это сам Мак. Иногда это становится немного сложнее, и он должен чувствовать себя жонглером с дюжиной тарелок в воздухе; но большинство наших операций довольно прямолинейны, и он просто указывает нам правильное направление, дает нам пистолет и толкает, и позволяет нам бежать.
   Гример отступил назад, окинул меня профессиональным взглядом и сказал: "Все готово. Тем более, что это можно сделать за такое короткое время. Хочешь увидеть себя?
   Я сказал: "Я хочу увидеть себя".
   В ручном зеркале, которое он мне дал, было видно, что я похудела на несколько лет, поседела, как Мак, и потеряла часть волос.
   - Очень выдающийся, не так ли? - сказал гример.
   Он был достаточно милым человечком и хорошо справлялся со своей работой. Думаю, единственным моим возражением против того, что он сделал, было то, что я достаточно быстро старею без посторонней помощи; Мне не нужен был эксперт по краске для волос, толкающий меня к маразму.
   - Шикарно, - сказал я. "Глядя в зеркало, я почти мог поверить, что меня зовут Баффало Билл, и я предпочитал ковбойские сапоги и галстуки-боло".
   - Отличная работа, Артур, - сказал Мак. "Это все." Он смотрел, как маленький человечек подбирает свои инструменты и бутылки и спешит уйти; затем он слабо улыбнулся. "Г-н. Сомерсет будет жаловаться, что сходство на самом деле не очень велико. Я не хотел, чтобы Артур услышал это. Он очень чувствительный художник".
   "Да, сэр". Я невольно подумал, что никогда не замечал, как он беспокоится о моей чувствительности. Ну может я и не художник.
   Мак заговорил другим тоном, и я понял, что мы приступаем к делу, ради которого он сюда пришел. - Вы будете делать все, что потребует мистер Сомерсет, Эрик, так, как он требует, с одной оговоркой. Имейте в виду, что нам нужен человек, который называет себя Сабадо, описания нет. Причина непопулярности сеньора Сабадо вас не касается. Вас собираются отправить в Мексику. Пока вы изображаете из себя любящего жениха, держите ухо востро для этого имени. У нас есть основания полагать, что Сабадо тесно связан с проблемой, с которой вас попросят там разобраться; Я позволю Уоррену Сомерсету рассказать вам об этом. Однако, когда вы установили личность сеньора Сабадо, вы должны найти этого человека и сделать прикосновение, даже если это должно быть сделано за счет мистера Сомерсета и его операции. Если вы будете действовать с разумной осмотрительностью, мексиканские власти будут стараться смотреть в другую сторону. Я ясно выражаюсь?"
   Я поморщился. Так что это была еще одна подработка. Всякий раз, когда он начинает говорить о межведомственном сотрудничестве, вы можете поспорить, что есть какое-то маленькое неважное поручение, которое он хочет, чтобы вы выполнили под прикрытием миссии другого агентства. Это как иметь дело с джентльменом по имени Сабадо, который, похоже, нажил врагов по обе стороны границы: мы хотели его, и мексиканцы, очевидно, были бы рады отдать его нам. Мертвый.
   Я сказал: "Есть только одна загвоздка, сэр".
   "Это что?"
   - Я почти обязательно услышу это имя до конца недели, если буду там так долго. Сабадо в переводе с испанского означает суббота.
   Мак нахмурился. "Верно? К сожалению, это не один из моих языков. . . . Эрик.
   "Да сэр."
   "Терпение - не добродетель. Любые сообщники Сено или Сабадо подлежат такому же обращению. О, и вы должны быть очень осторожны. Не принимайте ничего как должное. Вещи не обязательно такие, какими кажутся".
  
   ГЛАВА 2
   Они не строят Кадиллаки так щедро, как раньше; по крайней мере, куча медового месяца была чуть меньше блока в длину. Тем не менее, это был довольно крупный автомобиль, спортивный кабриолет под названием Allante. В данный момент он не был достойным и тихим Кадиллаком, потому что был хорошо посыпан рисом и таскал за собой кучу гремящих жестяных банок.
   Мы не были свидетелями церемонии и не присутствовали на последующем приеме с шампанским, устроенном руководством часовни в зале, который они содержали для этой цели через дорогу. Мы затаились в засаде в паре кварталов от нас по маршруту, по которому потом пойдет счастливая пара, как мы надеялись. Мистер Сомерсет установил, что Бафф Коди забронировал для своей брачной ночи номер для молодоженов в отеле "Эль Президенте" в Хуаресе, Мексика, прямо через границу от Эль-Пасо. У него было очень много способов добраться до соответствующего международного моста через Рио-Гранде, и этот, по-видимому, был наиболее вероятным.
   Грохочущий белый "кадиллак" привлек некоторое внимание, когда появился по расписанию. Машины притормозили, чтобы пассажиры могли на нее посмотреть, а ухмыляющиеся прохожие смотрели, как она сворачивает на стоянку продуктового магазина, где мы и ждали. Сейфвей. Мистер Сомерсет, сидевший рядом со мной на заднем сиденье неприметного серого четырехдверного седана, из которого он руководил операцией, удовлетворенно откашлялся.
   - Да, кажется, я угадал правильно. Я думал, что он свернет сюда, чтобы избавиться от риса и барахла, первое удобное место, безопаснее, чем делать это на обочине оживленной улицы, даже если он сможет найти место для парковки. Риска не было; как я уже говорил, мы его прикрыли. Если бы он обогнал нас здесь или пошел другим путем, мы бы догнали его и следовали за ним, пока он не остановился. Или, при необходимости, принудил к обочине; но я хотел избежать этого, если это возможно. Мистер Коди, возможно, стал несколько цивилизованным в своей богатой старости, но он провел свои скудные молодые годы в довольно суровых местах. Известно, что он носил пистолет. Маловероятно, что он наденет его на свою свадьбу, но он мог положить его в машину и, возможно, поторопился использовать его.
   Я ждал такого открытия. Я говорил обдуманно: "Кажется, человек мне по сердцу, сэр. Если вы вообще собираетесь использовать оружие, поспешность - единственный способ. Ждать, пока другой выстрелит первым, - для птиц. Он может не промахнуться.
   Мистер Сомерсет сказал довольно сухо: "Может быть, в вашей организации такое отношение, Хелм; но, в отличие от вас, мы в основном правоохранительные органы, и наши люди обучены ждать, пока не возникнет реальная угроза, прежде чем применять смертоносную силу".
   Я сказал: "Как вы применяете смертоносную силу после того, как кто-то застрелил вас?"
   Он раздраженно сказал: "Я не знаю, как мы добрались до этой не относящейся к делу темы".
   - Вряд ли это имеет значение, сэр, - сказал я. - Если мне предстоит работать с вами и вашими людьми, нам следует установить несколько основных правил. Насколько я понимаю, угроза есть угроза. Я не жду, чтобы увидеть, "реально" это или "нереально", прежде чем отреагировать; на самом деле, я не понимаю, что вы подразумеваете под различием. Угроза есть угроза, и я никогда не рискую своей жизнью из-за того, что этот парень может блефовать или шутить. Это одна из причин, по которой я все еще здесь. А это значит, что на этой работе, если ваши парни по какой-либо причине и приблизятся ко мне, им лучше делать это осторожно и с пустыми руками, если не считать опознания. Скажи им, чтобы они на меня из кустов не прыгали и не ругались, и уж тем более не махали на меня оружием. Я считаю устремленное в мою сторону дуло огнестрельного оружия очень недружественным объектом, какие бы милые вещи ни говорил рот парня за ним. Я не перестану слушать; Я просто пристрелю этого тупого ублюдка из его куска. Пожалуйста, передайте слово, сэр.
   Конечно, это было немного преувеличено, немного вычурно, и так и должно было быть. Хотя это был не самый дипломатический способ начать мою последнюю карьеру межведомственного сотрудничества, я не хотел никаких недоразумений. В мире полно людей, которые едва ли могут спросить время суток, не размахивая .357 Magnum. Если бы у него были какие-то из них в его платежной ведомости и он потерял один, он не мог бы утверждать, что я не предупредил его. Впрочем, у меня была и другая причина вести себя неуважительно: я хотел посмотреть, примет ли он это.
   Он, конечно, начал злиться. Он был главой важного государственного учреждения. Ему не нравилось, когда ему давали высокомерные указания простой полевой человек вроде меня. Кроме того, он явно хотел протестовать против моего спокойного предположения, что если я попаду в перестрелку с одним из его прекрасных супертренированных оперативников, я, естественно, выживу.
   Тем не менее, он тяжело сглотнул и сказал: "Да, мы не хотим никаких несчастных случаев, вы совершенно правы. Я сообщу своим людям о разнице в операционной философии".
   Хорошо. Он нуждался во мне. Что ж, мы это уже знали; Я казался единственным достаточно компетентным человеком, который мог выдать за него Горация Хосмера Коди. Но чего мы не знали, так это того, как сильно он нуждался во мне, достаточно сильно, чтобы проглотить свою гордость и принять грубое указание, которое я ему дал, или, по крайней мере, сделать вид, что принял его. Я почувствовал это с того момента, как он вошел в гостиничный номер и поприветствовал меня в чрезмерно сердечной манере, которую люди используют при встрече с представителем расы меньшинства, которая, по их мнению, находится довольно далеко на эволюционной шкале в обстоятельствах, в которых они не могут себе этого позволить. чтобы показать это, потому что парень каким-то образом заработает им много денег. Мистер Сомерсет остановился у самой двери, чтобы полюбоваться моей маскировкой.
   "Превосходно!" он сказал. "О, это очень хорошо! Действительно, очень близкое сходство!" Подойдя, он сердечно протянул руку. - Ты Хелм?
   ''Да сэр." Я подмигнул Маку не глядя, чтобы напомнить ему, что это была не та реакция, которую он предсказывал. - Мэтью Хелм, сэр, - обратился я к Сомерсету.
   Я ответил на его рукопожатие без особых усилий. Старшие офицеры, даже старшие гражданские офицеры, любят, когда их хвалят, и ненавидят, когда им ломают руки. Я не против быть тактичным, когда это не больно.
   Увидев, что все под контролем, Мак подошел к двери и сказал: "Ну, вот он, Уоррен. Я оставлю брифинг вам. Мне нужно успеть на самолет.
   Наедине с мистером Сомерсетом я воспользовался моментом, чтобы изучить своего временного главнокомандующего. Это был довольно красивый мужчина с гладко округлым лицом и очень белыми зубами. Среднего роста, он явно упорно трудился над тем, чтобы оставаться загорелым и подтянутым, и ненавидел тот факт, что все же стал немного толще в животе, чем был раньше: не толстый, даже не пухлый, просто в меру хорошо обитый и пытающийся скрыть Это. Каштановые волосы, тщательно высушенные феном, вероятно, помогала шиньон, хотя, если он и был, он был достаточно хорош, чтобы я не был в этом уверен. Темно-красный костюм - только куртка и брюки, без жилета - из какого-то синтетического материала с небольшим блеском и розовая спортивная рубашка, надетая фалдами наружу. И щетина на бороде.
   Я так понимаю, это нынешняя мода среди яркой молодежи. Образ счастливого бродяги. Предполагается, что молодые женщины выглядят так, как будто они спали в одежде и забыли вымыть или расчесать волосы; молодые люди в моде только тогда, когда кажется, что они оправляются от трехдневного пьянства, все еще слишком шаткие, чтобы думать об использовании бритвы, даже электрической бритвы. Но почему этот довольно высокопоставленный бюрократический тип попался на кляп, я на мгновение сбился с толку; тогда я понял. Он поклонялся алтарю вечной молодости. Он надеялся, что его густые волосы, настоящие или вымышленные, его загорелое лицо, хорошо сдержанная талия, острые волосы и его модная тень на подбородке заставят людей думать, что он все еще один из детей, все еще модный, даже если он было далеко за пятьдесят.
   Идея подчиняться приказам персонажа, который все свое время беспокоился о том, чтобы сбросить пару фунтов, или сохранить остатки своих волос, или просто выглядеть моложе, не вдохновляла, поскольку это означало, что он не мог быть слишком умным. . Зачем размышлять о годах, когда вы действительно ничего не можете с ними поделать? Никто не ждет старости, и я полагаю, что в детстве было что-то приятное, например, упругие мышцы и быстрые рефлексы, которые сопровождали территорию; но и взрослому есть что сказать. . . . Потом я увидел, что карие глаза, наблюдающие за мной, оценивающие мою реакцию, были холодными и умными. Мистер Уоррен Сомерсет точно знал, о чем я думаю. Он точно знал, какое впечатление производит, потому что очень много работал для этого; и если я хотел считать его дураком, ищущим молодости, в этом и был смысл упражнения. Ему было бы намного легче накинуть меня на меня, если бы представился случай - и, может быть, повод был прямо здесь, прямо сейчас.
   "Думаю, у нас есть время выпить и быстро обсудить военный совет", - сказал он, бросив взгляд на золотые часы на левом запястье, диаметр и толщина которых были примерно как монета в пятьдесят центов. - Я вижу, что ваш шеф оставил нам самое необходимое. Что тебе доставляет удовольствие? Он быстро поднял руку. "Неважно. Я читал ваш файл, по крайней мере, тщательно отредактированную версию, предназначенную для таких людей, как я. Я не вижу ингредиентов для мартини, значит, это скотч".
   - Верно, сэр.
   Я взял стакан, который он мне подарил. Конечно, он хвастался, демонстрируя, насколько хорошо он изучил эту операцию, вплоть до моего пристрастия к спиртному. Я заметил, что его напитком была вода Perrier. Что ж, может быть, это было еще одно из юношеских привычек, которые он копировал или делал вид, что копирует - в наши дни у многих молодых людей синдром демонического рома такой же сильный, как и у Кэрри Нэйшн - но, с другой стороны, может быть, это был один из исполнительские уловки, которые они любят проделывать, чтобы увидеть, можно ли заставить подчиненных выпить на дежурстве, и если да, то сколько. Черт с ним. Я не просил о работе; он попросил сотрудника. Если ему не нравятся мои личные привычки, он может найти себе другого Горация Хосмера Коди. Так или иначе, алкоголь - это еда, и это была первая пища, которую мне предложили с рассвета - черт, с вчерашнего ужина; Меня прервали в процессе завтрака. Я с благодарностью выпил виски. Мистер Сомерсет жестом указал мне на стул и пододвинул другой, чтобы сесть лицом ко мне.
   "Должно быть, вы что-то догадывались, - сказал он.
   - Никогда не угадаю, сэр, - сказал я. "Зачем тратить усилия на попытки предугадать то, что кто-то должен мне сказать? В любом случае, у меня не было времени гадать. Несколько часов назад я пытался заинтересовать маленькую золотую блесну форели размером с лоток. С тех пор я постоянно в движении". Он ждал, словно не слыша меня. Я пожал плечами и сказал: "Хорошо, я так понимаю, это Мексика. Но это не наркотики".
   Он резко взглянул на меня. "Что заставляет вас так говорить?"
   - Потому что мой шеф не стал бы играть, если бы это были наркотики. Он говорит, что мальчики и девочки просто не выигрывают от этого, они не могут остановить это больше, чем их предшественники могли остановить пьянку во время Сухого закона, и он не будет рисковать ни одним из своих оперативников в безнадежном деле, даже если это достойное дело. проигранное дело."
   Мистер Сомерсет коротко рассмеялся. "Ну, его позиция практична, хотя и не идеалистична".
   Он немного поскользнулся; появился намек на гнев. Они становятся фанатиками по этому поводу, и в глубине души, видимо, он был одним из фанатиков, хотя изо всех сил старался не показывать этого. Что ж, это серьезная проблема, ладно, но я всегда удивляюсь людям, которые не отдали бы четвертак, чтобы спасти нищего от голодной смерти, - мистер Уайт. Сомерсет не показался мне щедрым человеком, но вполне готов потратить миллионы, чтобы спасти его от воткнутия иглы в руку.
   Я сказал: "Если вам нужен идеализм, вы ошиблись магазином, сэр". Я сделал глоток скотча. Он тепло светился в моем пустом желудке. Я продолжал, как будто не заметил его предательской реакции. "Значит, это не наркотики; и я сомневаюсь, что правительство США пошлет меня в Мексику, чтобы разыскать потерянные сокровища ацтеков или пропавшее золото Сьерра-Мадре, хотя о том и другом ходит множество легенд. И кажется маловероятным, что к сеньоритам и маргаритам внезапно проявился официальный интерес. Что оставляет среди целей, обычно преследуемых за границей, только оружие или политику. Или оружие и политика. Хотя, почему техасский миллионер мог быть связан с ними, я не мог понять".
   Мистер Сомерсет одобрительно кивнул. - Очень хорошо, Хелм. Ответ на ваш вопрос, если это был вопрос, заключается в том, что наш миллионер мистер Коди перестанет быть миллионером, если в ближайшее время не сделает что-нибудь кардинальное - решительное и прибыльное. Падение цен на нефть застало его в серьезной перенапряжении".
   "Я понимаю. Значит, он ищет мучо динеро. Как он надеется ее получить?
   "Похоже, что он имел в виду двоякую стратегию. Судя по его давней потребности, брак, по-видимому, казался лучшим решением его трудностей. Однако для того, чтобы жениться и так или иначе выжать деньги из богатой жены, требуется время, поэтому, пока он работал над этим, он смотрел на Мексику, скажем так, на быстрые деньги. Я полагаю, что должен сказать, что его стратегия была трехсторонней, поскольку он пробовал обычный метод получения мгновенного богатства; но его попытка контрабанды наркотиков не удалась и стоила ему части оставшихся средств. Он избежал ареста, но это маленькое приключение привлекло к нему наше внимание, и он был достаточно осторожен, чтобы не пытаться повторить это снова. Его следующее усилие. . . Что ты знаешь о политической ситуации в Мексике, Хелм?
   Я пожал плечами. - Боюсь, не слишком. Он снова дал мне это выжидательное молчание, поэтому через мгновение я продолжил: "Ну, у них была одна и та же политическая партия у власти уже бессчетное количество лет, каждый президент назначал своего преемника. Институционально-революционная партия, или PRI. Есть выборы, но они в значительной степени являются формальностями, по крайней мере, таковыми были до недавнего времени, когда партии, как левые, так и правые, бросили вызов PRI и едва добились успеха. Кажется, что недовольных много. Мексиканская экономика находится в упадке, а песо стоил пару тысяч за доллар и рос, как я слышал. Если ситуация не улучшится, может начаться какое-то народное восстание, не обязательно на избирательных участках. Старый Winchester .30-30 раньше был там основным инструментом политических перемен; большая часть истории Мексики со времен испанского владычества вышла из-под ружейного ствола. Человек с приличной партией, скажем, модемных М-16 на продажу с боеприпасами, не говоря уже о более тяжелых вещах. . . Что ж, основные оппозиционные партии кажутся слишком чопорными и респектабельными для революции, но есть и другие протестные группы, и я не думаю, что будет сложно найти группу горячих голов, готовых пустить в ход оружие. Найти кучу горячих голов, способных заплатить за них, конечно, будет сложнее; и если это должно быть способом, которым Коди надеется выручить себя, пока деньги его новой жены не станут доступными, он хотел бы сделку наличными. Крупная сделка наличными.
   Мистер Сомерсет усмехнулся. "Для человека, который мало что знает о мексиканской политике, вы рисуете очень ясную картину. С довольно ярким прошлым Коди в нефтяной промышленности и его международными связями достать и транспортировать оружие не составит труда. У него, несомненно, есть неприятные контакты по всему миру. Как вы сказали, его большой проблемой было бы найти кого-то, кто хочет оружие и в состоянии хорошо заплатить за него; но, видимо, это проблема, которую ему удалось решить. Он пришел к соглашению с небольшой, но хорошо финансируемой мексиканской политической группой, которая называет себя Партией национальной свободы или, в их политическом сокращении, PLN. Мы понимаем, что пушки уже в пути".
   "Где и как?" Я попросил.
   Он колебался. "Неизвестный."
   - И я полагаю, что моя работа состоит в том, чтобы сделать это известным, - сказал я.
   Он кивнул. - Да, это главная цель вашей миссии.
   Я подумал об этом на мгновение. Я видел много разветвлений, в основном неблагоприятных для успеха и, возможно, даже для выживания.
   Я вздохнул. - Ну, расскажи мне кровавые подробности. Я полагаю, идея в том, что кто-то свяжется со мной во время этого мексиканского медового месяца и прошепчет все, что вы хотите знать, на мое нетерпеливое ухо. . . ".
   Очевидно, это был один из моих лучших дней догадок. Я был довольно близок, и он разъяснил мне детали и дал подробные инструкции; и здесь мы стояли за большим магазином "Сейфвэй", наблюдая, как мужчина, чье место жениха я должен был узурпировать - ну, в определенных пределах, - вылезает из посыпанного рисом и украшенного консервными банками "кадди". В данный момент у него была непокрытая голова, и у него был точно такой же долговязый, одетый ковбой, каким Артур, визажист, приложил большие усилия, чтобы придать мне его.
   Мужчины, которые всю жизнь работают на солнце, обычно не беспокоятся о том, чтобы получить гладкий и ровный загар на лице; они обычно носят шляпы или кепки, чтобы не поджарить себе мозги. Несмотря на то, что он заработал свои миллионы, у Баффа Коди была отличительная черта: обветренное лицо и бледный защищенный лоб. Старая привычка заставила его теперь залезть за сиденье машины, достать белый стетсон, такой же, как у меня на коленях, и хлопнуть им по голове.
   Лицо, которое я увидел через парковку, то самое лицо, которое я видел на цветных фотографиях Артура, было лицом жесткого, самоуверенного человека, который побывал, как мы говорим, на западе, в истоках ручья и на вершине горы. гора. Я не ожидал, что у него будет много совести, и я не хотел бы перечить ему без дубинки в руке. С другой стороны, он не был человеком, которого я не любил или презирал с первого взгляда. Он выглядел довольно веселым старым хулиганом. Я ожидаю, что все его грехи будут большими. Он нес немного больше веса, чем я, но незначительно. Его движения были такими же, как у молодого человека, так что мне не нужно было притворяться, что я старею; и держал себя прямо, так что изгиб позвоночника не требовался. Аккуратная, коротко подстриженная щетина седой бороды делала его лицо довольно безликим под широкими полями шляпы. "Возможно, это сработает", - подумал я. Коди подошел к задней части автомобиля и перерезал веревки, удерживающие жестяные банки, с помощью перочинного ножа скромных размеров.
   - Это не тот нож, который я ношу, - сказал я.
   - Мы надеемся, что вы не встретите никого, кто знает, какой нож носит мистер Коди. Если он это сделает, он, вероятно, также будет знать, как выглядит мистер Коди. . . . Вот и молодая женщина. "
   - К черту эту молодую женщину, - сказал я. - У меня будет достаточно времени, чтобы посмотреть на нее позже.
   Помимо беглого взгляда, я не обратил внимания на девушку, которая вышла из кабриолета и, разгладив свой белый костюм, потянулась к задней части машины за небольшой метлой-венчиком, которой Сарай начала смахивать рис. . Я такой же преданный наблюдатель за девушками, как и любой другой при обычных обстоятельствах, но мужчина был тем, кого мне нужно было изображать, и это был единственный шанс изучить его, прежде чем я приступлю к своему выступлению. . . .
   "Эйбл, Эйбл, это Бейкер".
   Мистер Сомерсет потянулся к микрофону. - Способен здесь.
   "Один мужчина следит за молодоженами. Мы изъяли его из обращения".
   - Больше никого не интересует?
   "Нет. Кэдди теперь чистый.
   "Очень хорошо. Вы можете прислать команду для задержания.
   "Принято. Бейкер вон".
   Ожидая там, мы увидели двух мужчин, одного высокого и одного низкого, оба в аккуратных костюмах-тройках, появившихся откуда-то среди припаркованных машин и быстро пересекших стоянку. Они шли в ногу, что, учитывая разницу в длине ног, требовало определенных усилий. Гораций Хосмер Коди, избавившись от шумных украшений своей машины, выпрямился и повернулся к ним лицом, когда они приблизились. Он выглядел так, как будто ему было нормально интересно, кто они такие и что они замышляют; Никакой другой реакции я не заметил. Он изучил удостоверения личности, которые ему показали, начал протестовать, но его быстро и умело развернули, дернув запястья за спину и тут же надев наручники. Я подумал, что для человека с умеренно жестоким прошлым его было легко взять на вооружение; но команда Матт-и-Джефф знала свое дело, и я полагаю, что мужчина не слишком бдителен в день своей свадьбы. Девушка в белом костюме простояла, наблюдая за мужем меньше часа, пока его уводили. Я не мог прочитать выражение ее лица.
   - Пошли, Хелм, - сказал мистер Сомерсет. - Я имею в виду, мистер Гораций Коди. Позвольте представить вам миссис Коди.
  
   ГЛАВА 3
   Девушка захватывала дух, как может захватывать дух произведение искусства. Конечно, она выглядела бы еще эффектнее в длинном атласном платье, украшенной драгоценностями тиаре и вуали; но она все еще была видением в своем шикарном шелковом свадебном костюме, со светлыми волосами, уложенными на голову золотыми завитками. Очевидно, был использован какой-то удерживающий спрей, чтобы гарантировать, что ни одна мятежная прядь не ускользнет. Это была девушка среднего роста, хорошо сложенная, стройная, но ни в коем случае не воздушная. Пиджак ее костюма, надетый без блузки, был скроен достаточно низко вверху, чтобы обнажить изящную шею и, сдержанно, верхние изгибы грудей; оно немного расклешилось внизу, чтобы подчеркнуть узкую талию и округлые бедра. Юбка была узкая и прямая.
   Изысканное свадебное платье, которое обычно носят, и бесконечные ярды фаты, как правило, подавляют человеческое существо внутри свадебного гламура, создавая впечатление, что лицо - прекрасное пустое. Даже в своем менее формальном костюме эта молодая женщина в какой-то степени подверглась тому же эффекту. Было трудно анализировать лицо девушки за тщательно накрашенными губами и эффектным макияжем глаз, обрамленным замысловатой скульптурной прической. Я должен был сосредоточиться на нем, черта за чертой, чтобы определить, что глаза голубые, скулы хорошие, нос прямой, но рот, вероятно, мог бы надуться под предлогом - ну, многие богатые дети склонны к этому избалованному и недовольному Смотреть.
   Глория Пирс, теперь Глория Коди, просто кивнула в ответ на представление мистера Сомерсета. У нее было что-то более важное на уме.
   "Надеюсь, вы все-таки сделали юридические приготовления", - сказала она. "Мне бы не хотелось думать, что я действительно был женат на... . . этому человеку!"
   Сомерсет успокаивающе сказал: "Не бойся; мы предприняли все необходимые шаги, чтобы гарантировать, что церемония не будет действительной".
   - Ну, в любом случае, это был не очень приятный опыт! Мне было очень трудно продолжать улыбаться ему в приличной свадебной манере. Она снисходительно посмотрела наконец в мою сторону. - Как зовут этого?
   - Вам не нужно знать его имя, мисс. . . Миссис Коди.
   Она несчастно вздохнула. - Да, я полагаю, какое-то время мне придется так себя называть, не так ли? Пока этот человек не выполнит твою работу, какой бы она ни была. . . . Сходство на самом деле не очень большое.
   - Он не должен обманывать никого, кто действительно знает мистера Коди; мы здесь не играем в "Узника Зенды".
   "Ему объяснили, что если он слишком серьезно отнесется к этому ложному браку, вся сделка провалится?"
   - Ему объяснили.
   - Тогда чего мы ждем? Она впервые заговорила со мной напрямую: "Гораций всегда был за рулем, так что тебе лучше".
   "Да, мэм."
   Я помог ей сесть в машину и пошел вокруг, чтобы сесть за руль. Поскольку Коди был такого же роста, как и я, сиденье уже было отрегулировано по моим ногам, а регулировка руля была удобной. Я завел двигатель и какое-то время изучал циферблаты, не столько для того, чтобы увидеть, что они показывают, сколько для того, чтобы узнать, где они находятся. Ну, по крайней мере, на свадебной барже были инструменты.
   "Что ж?" - нетерпеливо сказал мой спутник.
   Я дружелюбно помахал Сомерсету рукой, хотя я не особо верил в его дружбу, и вывел нас оттуда. Когда Safeway и стоянка для автомобилей исчезли позади нас, я сказал: Мэтью Хелм".
   Она резко взглянула на меня. "Ваше имя?"
   Я кивнул. "Эта чушь о необходимости знать - заноза в заднице. Эти бюрократы запутались в собственной безопасности".
   Она огляделась, нахмурившись. "Куда мы идем? На последнем перекрестке надо было держаться прямо, в сторону Хуареса.
   Я сказал: "Мы не поедем в Хуарес".
   - Но у нас есть оговорки...
   "У Баффа Коди никогда не было намерения бронировать отель в Хуаресе. Он планировал установить контакт с кем-то во время обеда в маленьком мексиканском городке под названием Кананея милях в двухстах к западу. Ресторан мистера Грина, если ты поверишь. Красивое старинное испанское имя. Мы собираемся записаться на прием к мистеру Коди. После этого он собирался провести с вами брачную ночь в отеле "Гандара" в Эрмосильо, милях в ста пятидесяти дальше. Если повезет, мы проедем и это, не слишком много ночных поездок, что не рекомендуется в Мексике".
   Она сказала: "Это около трехсот пятидесяти миль. Я думал, мы просто нырнем через Рио-Гранде в наш отель для новобрачных. Она взглянула на свой сияющий костюм. "Я не совсем одет для дальних туров".
   Я сказал: "Вероятно, Коди рассчитывал на это, полагая, что никто не ожидает, что он предпримет какие-либо энергичные действия по уклонению, пока вы оба все еще в свадебных нарядах".
   Она сказала: "Теперь мы, кажется, движемся на север. Это вряд ли способ добраться до Мексики. "
   Ну, по крайней мере, девушка знала направление по компасу. Я сказал: "Мы потеряли хвост, по крайней мере временно. Хвост Баффа Коди. Его взяли под стражу прямо перед самим Коди, чтобы расчистить место для подмены. Вероятно, Коди придумал какой-то другой способ избежать слежки. Мы не знаем, какой дорогой он собирался ехать в Кананею, но мы едем по межштатной автомагистрали I-10 на запад. Мы протянем его до Лордсбурга, Нью-Мексико. Несмотря на то, что это немного уводит нас в сторону, мы можем лучше провести там время на автострадах США, чем на маленьких мексиканских дорогах к югу от границы. Из Лордсбурга - ну, в нескольких милях от Лордсбурга - мы поедем обратно через угол Аризоны в Дуглас, который находится на границе. Оттуда мы переедем в Агуа-Приета, Сонора, Мексика, и продолжим движение на запад по их шоссе 2. Хорошо?
   Она спросила: "Откуда ты знаешь, что... . . что задумал Гораций?
   Я ухмыльнулся. "Не спрашивай. Я этого не сделал. Я думаю, что был замешан стукач, осведомитель. Вообще-то, я так понимаю, вы встречались с ним; это парень, который рассказал вам неприятную правду о вашем пожилом женихе, из-за которой вы решили сотрудничать с мистером Сомерсетом.
   Глория скорчила гримасу. "Да, скверный человечек, но разве он все знает? . ..все планы Горация в таких подробностях?
   Я сказал: "Возможно, нет, но действия Коди уже привлекли внимание, и я уверен, что Сомерсет держал его под пристальным наблюдением. Я не думаю, что наш федеральный друг из тех, кто утруждает себя получением официального разрешения на каждое прослушивание телефонных разговоров; а еще есть такие гаджеты, как параболические микрофоны. . . . К сожалению, вы видите перед собой устаревшего секретного агента. Я мало что знаю об этих новомодных вещах". Моя главная квалификация для работы в том, что я научился неплохо стрелять еще ребенком. "
   "Я ненавижу оружие, - сказала она.
   Мне удалось подавить стон, я надеялся. Я направлялся в чужую страну, притворяясь человеком, на которого не очень-то похож, и возился с потенциальной революцией таким образом, что мог сделать меня мишенью для обеих сторон. Все, что мне было нужно, чтобы превратить это в настоящую самоубийственную миссию, это застрять с одним из красивых, ненасильственных, ненавидящих оружие людей в качестве моего партнера.
   Я сказал: "Это будет долгая поездка. Почему бы тебе не откинуть это причудливое сиденье и не вздремнуть?
   Она яростно повернулась ко мне: "Не смей так снисходительно менять тему! Я думаю, что оружие ужасно, и я думаю, что люди, которые им пользуются, ужасны. Это одна из причин, по которой мне пришлось так поступить с Горацием! Несмотря ни на что, он был партнером моего отца, и я знаю его очень давно. Я не могла так обмануть его, улыбнувшись ему в часовне при всех этих людях и подарив ему свадебный поцелуй, как женщина-Иуда, если... . ". Она глубоко вздохнула. - Но мистер Сомерсет сказал, что собирается импортировать все виды ужасного оружия для людей, планирующих свергнуть мексиканское правительство силой, как будто в этом мире и так недостаточно насилия и глупых, кровавых революций. Если бы был шанс остановить это, помогая мистеру Сомерсету. Я должен был это сделать, не так ли?"
   Она звучала так, как будто пыталась убедить себя; и я думал о ней лучше за то, что она чувствовала легкую вину - ведь, заслужил ли он ее или нет, она сознательно использовала свои женские уловки, чтобы сначала привести мужчину к алтарю, а затем на бойню.
   Я сказал: "Гораций. Он так любил, когда вы его называли?
   Она сказала: "Ну, я всю жизнь называла его дядя Баффи, но вряд ли я могла продолжать называть его так после того, как мы решили пожениться; Я бы звучал как ребенок-идиот, играющий в брак с маминым бриллиантом на мизинце. И я не собирался называть его Баффало Биллом, как некоторых его друзей-грубиянов, или даже Баффом; и в наши дни я не собирался проявлять уважение и называть его мистером Коди, даже если он был несколько старше меня. Так что мы остановились на Горацие для него, и он назвал меня Глори.
   - Привет, Слава.
   Она неохотно улыбнулась мне. - Привет, Гораций, - сказала она. Улыбка исчезла. "И я ненавижу оружие и насилие. Думаешь, иначе я бы предал его? Хоть он . . ". Она остановилась.
   - Даже если он что?
   Она покачала головой. "Не сейчас. Мы поговорим об этом позже. Думаю, теперь я немного отдохну. Это было . . . много напряжения, играя Далилу".
   Она использовала хитрые регулировки сиденья, чтобы позволить ей удобно откинуться, сначала убедившись, что ее юбка не задрана, чтобы она не мялась и не показывала мне то, что я не должен был видеть. Она закрыла глаза. Вскоре мы покинули Техас; в этом направлении он заканчивается в нескольких милях от Эль-Пасо. Когда я ехал по большому четырехполосному шоссе через засушливые равнины Нью-Мексико с крутым зубчатым горным хребтом на востоке, я заметил, что ее дыхание во сне было мягким и ровным. . . .
   У нас не было проблем на границе. Как правило, въезжая на юг в Мексику, проблемы на границе возникают только у двух категорий людей: скряг, которые не могут расстаться с небольшими деньгами, и высоконравственных людей, которые считают ужасно, ужасно неправильным предъявлять иностранную валюту. чиновник с небольшим денежным вознаграждением за его услуги. Я никогда не был особенно скрягой, особенно когда работаю с государственными расходами, а мораль не имеет большого значения в нашем агентстве, так что мы прошли на одном дыхании.
   - Тебе не нужно было быть таким щедрым ! Моя прекрасная юная невеста, которая не спала с тех пор, как мы сделали нашу первую остановку в Нью-Мексико, язвительно заговорила, когда мы уезжали. - Вы, конечно, великий знаток Мексики; но даже я мог сказать, что они были бы счастливы с долларом или двумя за штуку. Настоящей метели пятидолларовых купюр не было указано".
   - Это моя девочка, - сказал я. "У тебя хорошо получается. Ты говоришь прямо как честная перед Богом, настоящая жена.
   Она хотела что-то возразить, но огляделась и вместо этого сказала: "Вам лучше обратить немного внимания на вашу навигацию, господин. Это не очень похоже на главную магистраль, ведущую из города впереди. Если только их дороги еще хуже, чем я помню.
   Она была совершенно права. Должно быть, я где-то свернул не туда или, поскольку я не повернул, не смог свернуть на правильный, забыв, что мексиканские дорожные знаки, как правило, незаметны, если их вовсе не существует. На самом деле я был далеко не великим знатоком Мексики, как она меня назвала. Хотя я провел свои юные годы в пограничном штате Нью-Мексико и часто ездил в старую Мексику, мои знания языка находятся в зачаточном состоянии; и я не был здесь в последнее время. . . Возвращаясь назад, я был потрясен, поняв, что прошло более десяти лет с тех пор, как я в последний раз совершал этот переход из Дугласа в Агуа-Приету, в том числе по долгу службы. Темная Вода, тебе.
   Я увидел, что мы достигли оборванной и захудалой окраины города. Низкие здания были построены из сырцового кирпича, с которого во многих случаях отслоилась штукатурка, если она когда-либо существовала. Улицу можно было назвать асфальтированной, но приходилось обходить многочисленные и значительные выбоины; за следующим перекрестком она резко превратилась в грунтовую дорогу, ведущую через коровье пастбище. Как указала моя суррогатная невеста, это было явно не то шоссе, которое нам нужно.
   Я развернулся и пошел назад тем же путем, которым мы пришли, но тут какой-то бездельник возле обветшалой кантины предостерегающе махнул рукой, давая мне понять, что я иду не в ту сторону по улице с односторонним движением. Они обозначают их не более четко, чем шоссе; лишь случайная маленькая стрелочка, нарисованная на углу здания или прикрепленная к телефонному столбу. Я снова развернулся - к счастью, здесь было очень мало машин - и остановился рядом с джентльменом, который меня предупредил. Я нажимаю на переключатель, чтобы опустить правое окно. Куча медового месяца могла похвастаться всеми удобствами, известными человеку, в том числе некоторыми, о которых я еще не догадывался.
   Я перегнулся через переднее сиденье и позвал: "Кананея, пор фаворит ".
   Мужчина вышел вперед, нахмурившись. Мое произношение, по-видимому, было немного неправильным; он не расслышал имя. Когда я повторил это, он счастливо усмехнулся, обнажив большие белые зубы на смуглом небритом лице.
   "Ах, Кананея! "
   Он продолжил, жестами и быстрым испанским языком, давая мне знать, где именно я сбился с пути и как мне теперь себя вести, чтобы исправить мою досадную ошибку. То, как они хотят говорить на своем языке, это, конечно, их дело, но тупым гринго было бы легче, если бы они немного замедлили его. Однако помог сложный язык жестов. До меня дошло общее представление, я горячо поблагодарил моего информатора и уехал.
   Мой спутник не был впечатлен. "Потрясающий!" - сказала она кисло. "Люди пытаются убить меня, меня принуждают делать сумасшедшие вещи, например, притворяться женой совершенно незнакомого человека; и оказывается, могущественный проводник и защитник, на котором они меня выдали, более или менее не может найти дорогу даже через первый мексиканский город, в который мы попали, не спросив дорогу у бродяги с тротуара!
   Я резко взглянул на нее. - При чем здесь убийство?
   Она сказала: "Полагаю, мне придется рассказать вам все об этом, но давайте не будем перегружать ваш слабый интеллект, пока он не выведет нас на правильный путь".
  
   ГЛАВА 4
   Я нашел главную дорогу и сделал предписанный поворот. Город Агуа-Приета остался позади нас. Мексиканский пейзаж был унылым и суровым. Он был покрыт низким колючим кустарником, усеянным колючим кактусом и колючим мескитом. Эта юго-западная растительность серьезно относится к своей защите. Шоссе представляло собой узкую, извилистую, залатанную полосу асфальтового покрытия, которая не была предназначена для локомотива, подобного нашему Allante; но у зверя был довольно быстрый гидроусилитель руля, и его подвеска не была слишком сырой. Я ездил по худшим дорогам на менее подходящих автомобилях.
   День был солнечный, небо было очень голубым, а воздух пустыни был таким чистым, что холмы на дальнем горизонте были так же четко очерчены, как и соседние; не было никаких атмосферных градаций. Это был хороший день для начала медового месяца, но я бы предпочел выбрать себе девушку и не думать ни о чем, кроме любви. Как бы то ни было, я осознавал, что меня бросили на эту работу с очень низким уровнем информации; и я не мог не задаться вопросом, сколько из того, что мне сказали в спешке, было правдой. Мистер Сомерсет с его аккуратными трехдневными бакенбардами не был тем джентльменом, который внушал мне большое доверие, хотя, похоже, он полностью продал себя Глории. Но когда дело касается бизнеса, я доверяю только одному человеку - и даже Мак, как известно, время от времени проворачивал стрижи. Или два или три. Конечно, он делал это сейчас. Он втянул меня в эту передрягу, предупредив, что все не так, как кажется, а это самое серьезное предупреждение, которое он нам когда-либо дает; как раз достаточно, надеется он, чтобы мы не испортили операцию своей смертью.
   Пока я вел машину, я взглянул на девушку, которая делила со мной модную машину, принадлежавшую человеку, чье имя я присвоил вместе с его новой женой. Глория почувствовала мое внимание и дернула юбку, смахнула воображаемое пятно и скривилась.
   "Это не совсем тот костюм, который я выбрала бы для мексиканского тура, но, по крайней мере, я немного изнашиваюсь", - сухо сказала она. "В какой-то момент я собирался засунуть все это в камин, облить его зажигалкой и смотреть, как он горит".
   - Выглядит довольно радикально, - мягко сказал я. - Дорогой костер, судя по всему.
   Ее голос вдруг стал резким: - Как ты думаешь, как девушка относится к великолепному свадебному наряду, который она очень тщательно подобрала, чтобы угодить мужчине, за которого собирается выйти замуж? . . . Как ты думаешь, что она чувствует, когда узнает, что этот замечательный человек планирует потом убить ее из-за ее денег?" Глория быстро покачала головой. "О, дело было не в том, что мое сердце было разбито или что-то в этом роде. Наш брак был скорее практическим соглашением, чем страстным романом; в конце концов, он был буквально достаточно взрослым, чтобы быть моим отцом. Я знал его всю свою жизнь; он был папиным другом и партнером еще до моего рождения. Старый добрый дядя Баффи! И все эти годы я верил в эту добрую, отзывчивую, отзывчивую... . . Я не любила его, не романтически, но он был старым, надежным другом, крепкой скалой. . . . О Боже, ты не можешь так ошибаться в ком-то, подлый старый ублюдок!
   Я намеренно сказал: "Значит, вы отомстили ему, сохранив свой дорогой свадебный наряд, чтобы использовать его на фальшивой свадьбе, вместо того, чтобы сжечь его. Вы не дали ему знать, что вы на него напали; вместо этого вы связались с соответствующими властями и подставили его. Или они завладели тобой?
   - Они меня, конечно, поймали. Она сокрушенно покачала головой. - Я никогда ничего не подозревал, а если бы и знал, то не знал бы, куда идти. Я уверена, что полиция отнеслась бы ко мне просто как к истеричной девушке со свадебным мандражом. Ведь Гораций - состоятельный и уважаемый гражданин. Я сам не поверил, когда мистер Сомерсет впервые рассказал мне об этом, и подумал, что его предложение совершенно дикое. Только после того, как он доказал мне, что задумал дядя Бафлай. . . . После этого у меня не было выбора, кроме как сотрудничать, не так ли? Мне пришлось пройти через свадьбу, чтобы мистер Сомерсет мог совершить эту сумасшедшую смену жениха, хотя я до сих пор не понимаю, к чему это должно привести".
   Я сказал: "Ну, это должно каким-то образом привести нас к оружию, но не спрашивайте меня, как именно. Предположительно, мы узнаем больше после того, как свяжемся с этим персонажем, которого Коди договорился о встрече в Кананеи. - Через мгновение я продолжил: - Значит, вы знали его всю свою жизнь? Коди?
   Она кивнула. "Да. Он всегда был там, время от времени, сколько я себя помню, старый добрый дядя Баффи, семи футов ростом в своих ковбойских сапогах - ну, почти - и такой тощий, что, по его словам, ему дважды приходилось стоять в одном и том же ковбойском сапоге. место для отбрасывания тени. Настоящий тип Гэри Купера. Сейчас он немного солиднее, но ненамного. Ну, ты его видел. Когда я был маленьким гири, он приносил мне леденцы и рожки мороженого. Он никогда не забывал Рождество или мой день рождения; он всегда присылал мне что-нибудь чудесное, даже когда не мог привезти сам, например, когда я шел в школу на Востоке".
   Я взглянул на нее. - Так вот откуда пропал акцент, - сказал я. "Я поинтересовался. Я не слышал, чтобы вы сбежали ни с одним Техасом, ни с одним.
   Она поморщилась. "Да, они неплохо выбили из меня душу, эти восточные сучки. Я не знаю, почему они должны были выбрать меня. Некоторые из этих миловидных южных красавиц в школе тоже говорили довольно забавно. Но папа сказал, что я лучше подыграю. . . .Она глубоко вздохнула. - Вы знаете, что моего отца убили здесь, в Мексике?
   Я кивнул, озабоченный ситуацией на дороге. Я прикинул дистанцию, обогнул медленно движущийся полуприцеп и нырнул обратно в правый ряд как раз вовремя, чтобы пропустить приближающийся автобус. Вы можете сесть на автобус в любую точку Мексики, где машина может проехать, и в некоторые места, которые, как вы думаете, не могут.
   Я сказал: "Я понимаю, что после смерти твоего папы здесь, в Мексике, с тобой в Эль-Пасо стали происходить странные вещи. Достаточно странно, что вы, наконец, обратились со своими проблемами к старому доброму Баффу Коди, другу ваших покойных родителей и деловому партнеру.
   Она глубоко вздохнула. "Да, глупый я, но как я мог догадаться. . . . В то время это казалось естественным. Я зашла к нему в кабинет и. . . и я был так напуган и сбит с толку, когда папа умер, и все эти странные вещи происходили, что я расплакался, рассказывая ему об этом. Он дал мне свой носовой платок, чтобы я высморкался, точно так же, как когда я упал с пони, когда был ребенком; и он задал мне несколько вопросов. Потом он велел мне бежать, а своих людей поручил выяснить счет. Он сказал мне быть очень осторожным, пока он обо всем не позаботится; и он развернул меня и подтолкнул к двери, ласково шлепнув меня по задней части моих элегантно сшитых брюк, точно так же, как он шлепал по сиденью моих грязных джинсов, когда я была маленькой девочкой. . . . Только я уже не была маленькой девочкой, и вдруг, когда он так прикоснулся ко мне, мы оба это поняли.
   - Он никогда не заигрывал с тобой, когда ты был маленьким?
   Она покачала головой. "О, я всегда целовала его на прощание и на прощание, как вы целуете семью. Он был членом семьи, дядя Баффи, и я иногда сидела у него на коленях, а он никогда. . . Нет, никаких пропусков, хотя на днях он сказал мне, что ему, конечно, было трудно держать руки подальше от меня все эти годы, я была такой хорошенькой малышкой. Она мрачно улыбнулась. "Но дети не знают. Боже, он был папиным другом, он был папиного возраста; и мне никогда не приходило в голову думать о нем таким образом. До того дня. Но в тот день мы ничего не сказали".
   Я спросил: "Как между вами и дядей Баффи наконец возник вопрос о супружестве?"
   Она сказала: "Ну, в первый раз меня чуть не убили после... . . после смерти папы я, естественно, предположил, что это был несчастный случай. Этот сумасшедший на пикапе подрезал и столкнул меня в канаву, но мне повезло, канава была неглубокая. Меня просто немного подбросило, и это даже не повредило мой маленький Мерседес. Мне даже не нужен был вредитель; Пара симпатичных мужчин остановились, отстали и толкнули меня, когда я нажал на газ, и она подъехала прямо к дороге. Я, конечно, был в бешенстве, таких водителей нельзя пускать на самотек, но когда это случилось, мне и в голову не пришло, что это могло быть преднамеренно. Но в ту ночь мне позвонили: "Вам повезло, леди, но в следующий раз мы вас достанем, как вашего папу". "
   Она остановилась и на мгновение замолчала, явно заново переживая пережитое.
   Я спросил: "Какой голос, мужской или женский?"
   "Я думал, что это мужчина, но на самом деле это был просто хриплый шепот".
   - Вы связались с полицией?
   - Да, но, похоже, они не восприняли это всерьез. Я не пострадал, моя машина не была повреждена, и это был просто еще один звонок чудака, пруд пруди. А потом, через несколько дней, я собирался сесть в машину после завтрака. Утро было холодное, скверное, а ночью шел дождь с мокрым снегом. В последний момент, отперев "Мерседес", я наклонился, чтобы убедиться, что щетки дворников не примерзли к лобовому стеклу. Раздался смешной шлепающий звук и отдаленный гул; и машина немного дернулась. Когда я посмотрел, было пулевое отверстие, как раз на том месте, где я стоял, когда потянулся к дворнику. Я оцепенел на мгновение; затем я побежал обратно в дом и снова позвонил в полицию".
   - На этот раз ты привлек их внимание? Я попросил.
   Она коротко рассмеялась. "О, да. Автокатастрофы и сумасшедшие звонки просто утомляют их, но огнестрельное оружие, кажется, их немного разбудит. Вышли, прикинули ракурсы и траектории и решили, что стреляли с заросшего пустыря чуть дальше по улице на другой стороне, но там было довольно запутанно, и гильз не нашли".
   - А как же пуля?
   "Он прошел через машину слева направо. Мне нужно было починить обе двери, и это стоило мне довольно дорого. Но он не попал в угол гаража и понесся дальше по небольшому гребню, на котором мы находимся. Сообщений о погибших не поступало, поэтому он никого не задел, где бы он ни падал. Полиция заявила, что отверстия выглядели так, как будто они были калибра .22, но у них был большой спор относительно того, был ли это кольцевой воспламенитель .22 или центральный .22. Они решили, что это должен быть центральный огонь, потому что он был достаточно мощным, чтобы пробить обе двери. Я надеюсь, что это имеет смысл для вас. Это не для меня.
   Я сказал: "Кольцо с кольцевым пламенем - это маленькое устройство, на котором росли все дети ранчо, в том числе и я. Он убьет мужчину или женщину, но обычно его не выбирают для этого. Есть несколько патронов центрального огня на выбор, но наиболее вероятным является калибр .223 или 5,56 мм, используемый в армейской штурмовой винтовке М-16. Это определенно убийственный патрон, хотя, если бы я делал это сам, я бы выбрал больший калибр, чтобы быть уверенным". Я взглянул на нее. - Если вам интересно, у маленького капсюля вокруг внутренней стороны края гильзы, кольцевого воспламенения. У больших капсюли в центре головки гильзы, центральный огонь. Теперь ты знаешь."
   "Спасибо. Я не знаю, как мне удавалось прожить так долго без этой информации, - сухо сказала она. Она искоса посмотрела на меня. - Ты говоришь так, как будто действительно что-то знаешь об этом.
   ''Я был здесь. Как на дающей, так и на принимающей стороне. - Она облизала губы. - Тогда ты знаешь, каково это - идти по улице после того, как в тебя выстрелили, и чувствовать, будто в каждом окне есть пистолет, нацеленный прямо на тебя! Мне потребовались часы, чтобы набраться смелости и выйти из дома, и я думал, что буду терять сознание каждый раз, когда кто-то хлопает дверцей машины. Это был ужасный день; и в ту же ночь раздался еще один телефонный звонок: "Не может же вам все время везти, леди. Твой папа не был. На этот раз голос был явно мужским. Я даже полицию больше не вызывал, что толку? Я просто принял снотворное, чтобы вырубиться; а на следующее утро я пошла к дяде Баффи, как я вам говорила, и плакала у него на плече.
   - И он погладил тебя по голове - ну, Фанни, - и сказал, чтобы ты была осторожнее, большая помощь.
   Она поморщилась. "Да все верно. И в ту ночь я пытался покончить с собой".
  
   ГЛАВА 5
   От американских туристов вы услышите много страшилок о сумасшедших мексиканских водителях, но не от меня. Это просто конфликт между двумя автомобильными философиями: оборонительное и агрессивное вождение. Американский водитель на всякий случай садится в машину; прогресс является второстепенным соображением. Мексиканский водитель садится в машину, чтобы куда-то добраться; выживание в руках богов. Поскольку я бы не занимался той работой, которой занимаюсь, если бы был одержим безопасностью, я нахожу такой вид раскованной езды весьма приятным; и мы сделали хорошее время - ну, хорошее время для этой извилистой маленькой дороги.
   Я просмотрел то, что мистер Сомерсет сказал мне о недавней тяжелой утрате девушки. Уильям Уолтер Пирс, 62 года, завещание своим друзьям, муж Генриетты Барстоу Пирс, которая умерла от рака восемь лет назад, и отец Глории Генриетты Пирс, были убиты в предыдущем месяце вместе со своей спутницей, Миллисент Чарльз, вдовой. , 48. Преступление было совершено на шоссе, ведущем из Масатлана, Синалоа, Мексика, в Дуранго, Дуранго, Мексика. Масатлан находится на западном побережье, на уровне моря. Дуранго находится примерно в двухстах милях от суши и на высоте шести тысяч футов. Или триста двадцать километров и две тысячи метров, если вы предпочитаете местные единицы измерения.
   Я вспомнил дорогу, о которой шла речь, хотя я уже давно по ней не ездил. Примерно в шестистах милях к югу от нас это была следующая крупная дорога с востока на запад, пересекавшая горы, образующие хребет Мексики. Под главным шоссе я подразумеваю, что оно было полностью заасфальтировано, и по нему мог проехать обычный автомобиль или грузовик, если водитель обладал разумными навыками и терпением. Однако, если только она не сильно изменилась с тех пор, как я видел ее в последний раз, и карта не показывала никаких признаков этого, это была не более супермагистраль, чем трасса американских горок, на которой мы ехали.
   Линкольн Уилла Пирса был замечен одним из зеленых спасательных грузовиков, которые курсируют по всем основным дорогам Мексики - вы видите мало полицейских, если они вообще есть, но много этих ангелов милосердия, которые кажутся приятным поворотом. На самом деле зопилоты прибыли первыми. "Зеленые ангелы", как называют спасательные отряды, вскоре определили, что большие птицы-падальщики на самом деле не проявляли интереса к машине, хотя она была сильно повреждена; их внимание было приковано к лежащим рядом телам Пирса и миссис Чарльз. У его кошелька и ее кошелька украли все деньги и выбросили в сторону. Его часы, ее часы и украшения пропали. Их багаж был вытащен из багажника машины и тщательно разгромлен. Очевидно, он пытался сопротивляться; мачете почти оторвало одну руку, прежде чем раскололо ему череп. Ее раздели и подвергли сексуальному насилию, прежде чем еще один удар мачете чуть не обезглавил ее, когда она преклонила колени перед своими мучителями.
   Власти признали, что, возможно, в Западной Сьерра-Мадре скрывается несколько антиобщественных элементов, но пообещали, что преступники вскоре предстанут перед судом. Те же власти заявили, что вызывают глубокое сожаление в связи с этим трагическим инцидентом, но потенциальные туристы должны помнить, что такие преступления были крайне редки и что на мексиканском шоссе вероятность столкнуться с насилием не выше, чем на улице Нью-Йорка. Что для любого знакомого с улицами Нью-Йорка было не таким обнадеживающим, как должно было быть.
   Даже во время моего поспешного брифинга у меня были некоторые сомнения насчет этих придорожных бандитов . Теперь, после рассказа Глории, мне было трудно продаться кучке примитивных мексиканских головорезов, которые сначала зарубили папу и его подругу до смерти мачете в Дуранго, Мексика, а затем примчались в Техас, США. изводить дочь пикапами и снайперскими винтовками. С другой стороны, я не мог полностью принять мысль о том, что нападения на двух членов одной семьи в течение нескольких недель были совершены двумя группами преступников, действовавшими совершенно независимо друг от друга. "Что ж?" - резко сказал мой спутник.
   "Хорошо что?"
   - Ты не собираешься спросить?
   "Спроси "что?"
   "Если бы я действительно пытался убить себя".
   - Вы действительно пытались покончить с собой, миссис Коди?
   Она поморщилась. - Я похож на самоубийцу?
   "Что случилось?"
   Она сказала: "Я рано легла спать. Я был один в доме. Мы . . . У меня нет прислуги, только дворник Аурелио, который работает столько, сколько нужно, чтобы содержать территорию в порядке, и . . . Ну, я думаю, вы бы назвали ее домработницей Терезой, которая приходит вовремя, чтобы приготовить обед, и уходит, приведя себя в порядок после ужина. Я не мог спать. Я продолжал слышать звуки, как ты слышишь, когда темно и в доме больше никого нет. Через некоторое время мне просто пришлось встать и осмотреться. "
   - Без оружия?
   Она раздраженно взглянула на меня. - Я уже говорил вам, как я отношусь к оружию! Так или иначе, папины все заперты в стальном шкафу, который он встроил в стену своего кабинета. Даже если бы я в спешке взялся за ключ, я бы не знал, как в него попасть пулями, и, вероятно, прострелил бы себе ногу. Или моя голова.
   "Продолжать."
   "Ну, я обошел весь дом и ничего не нашел. Кто угодно. Я вернулась в свою спальню, сняла тапочки и халат и пошла в ванную. . . ну пописать. Мне нужно пройти через небольшую гардеробную, где все мои платья висят вдоль одной стены. Как только я полез в ванную и включил свет, я услышал шорох среди одежды позади меня. Должно быть, он пробрался в мою комнату из задней части дома, пока я осматривалась, откуда слышала шум".
   "Может быть, у него был партнер, который шумел, чтобы отвлечь вас", - сказал я.
   Она сказала: "Я не думала ни о каких партнерах; сам человек был достаточно страшен. Большое зеркало в ванной обращено к двери. Я видела его в зеркале, большого смуглого мужчину, которому нужно было побриться, он вышел из-под моих платьев, чтобы схватить меня. Я попыталась войти в ванную и закрыть дверь, но он схватил меня за волосы и дернул обратно. Он как-то странно схватил меня за шею. Когда он сильно сжал меня, не душив, а просто впиваясь сбоку в шею, я потерял сознание. Когда я очнулся, я был на больничной койке".
   Мы живем в разных мирах. Я не мог представить себя в любом возрасте после убийства одного из родителей и двух покушений на собственную жизнь, не найдя ключ от оружейного шкафа папы и не выяснив, как использовать одно из оружий внутри - если я еще этого не сделал. ноу-хау, а затем запихивать это везде, даже в "Джон". Но я продолжаю обнаруживать, что большинство других людей, особенно женщины, так не думают, и я полагаю, именно поэтому я занимаюсь тем бизнесом, которым занимаюсь, а они нет.
   Я сказал: "И они сказали вам, что вы пытались покончить жизнь самоубийством?"
   Она кивнула. "Они все просчитали, черт бы их побрал. Они решили, что я размышлял об ужасной вещи, случившейся с папой и Милли Чарльз. . . . Я полагаю, вам все это рассказали.
   "Да."
   "Ну, в моем депрессивном настроении небольшая автомобильная авария и ребенок, который небрежно выстрелил из 22-го калибра, казалось, натолкнули меня на глупую мысль, что кто-то тоже пытается убить меня. Совершенно смешно, конечно, но вы же знаете, какие мы параноики. Ее голос был сухим. "Я полагаю, вы слышали старую шутку: то, что я параноик, не означает, что кто-то не пытается меня убить!"
   - Я слышал.
   Она продолжала: "Все это должно было быть слишком для меня, я такая нежная, понимаете. Я вел хорошую, защищенную, счастливую, комфортную жизнь, и сначала моя мать умерла таким ужасным образом, а потом отца убили еще более ужасно, а теперь люди пытались убить и меня, и я просто не мог Не могу больше выносить этот страшный мир, в котором я оказалась. Так что я собрала все снотворное в доме, проглотила их и легла в постель умирать. Только дядя Баффи пытался позвонить мне по какому-то поводу и забеспокоился, когда я не ответила на звонок. Он подъехал и увидел мою машину на подъездной дорожке, поэтому понял, что я дома; но я не ответила, когда он позвонил в звонок и даже сильно забарабанил во входную дверь. Он вспомнил, что я был в таком состоянии, когда разговаривал с ним в его кабинете тем утром. Он вломился и нашел меня лежащим без сознания в постели, и позвонил в 911; и разве я не был рад, что не умер, как я пытался сделать себя глупым?"
   Я взглянул на ее профиль, пока вел машину. - Ты пытался их исправить?
   "Да, конечно. Психиатр, которого они натравили на меня, подумал, что это здоровый признак. Тот факт, что я отказался принять тот неоспоримый факт, что пытался покончить с собой, указывал на то, что я отказался от своих поспешных действий и вряд ли повторю попытку. Однако, по его словам, не было ни малейших признаков незваных гостей или борьбы; и не думал ли я, что это какая-то нелепая история, люди прячутся в моем шкафу и запихивают барбитураты мне в глотку?
   Мы поднимались, и узкая асфальтовая дорога стала совсем плохой, даже более разбитой и залатанной, чем раньше. Мы уже проехали пару дорожных бригад, забрасывающих битумный гравий в самые ужасные ямы; примерно так же эффективно, как наклеивание пластыря на смертельную рану.
   Глория сказала: "После той небольшой встречи я отказалась от попыток убедить людей в больнице. Они не слушали; они просто заткнули меня, как неразумного ребенка. Но когда дядя Баффи пришел ко мне и задал мне ту же самую сводящую с ума рутину... . . Ну, он был милый, он привез мне из дома цветы и чемодан с одеждой; но он вел себя так же идиотски, как и все остальные. Вы знаете, как будто я был довольно молод и не очень сообразителен и не мог не делать иногда глупости, но он надеялся, что это не войдет в привычку. Как будто он действительно сильно разочаровался во мне, хотя изо всех сил старался этого не показывать.
   И он тоже не садился и не говорил со мной разумно. Он сказал, что мы можем поговорить позже; прямо сейчас я не должен был расстраиваться. . . . Старый ублюдок действительно вел себя убедительно, учитывая, что именно он устроил мне попытку "самоубийства", чтобы он мог "спасти" меня! Но, конечно, в то время у меня не было ни малейшего подозрения об этом". Мы встретили большой полуприцеп с названием TARAHUMARA, написанным яркими буквами на переднем бампере трактора, что напомнило мне, что много лет назад большинство мексиканских водителей грузовиков использовали окрестить их рыкающих зверей. Я задавался вопросом, действительно ли этот водитель был индейцем Тараумара. Насколько я припоминаю, раньше у них была репутация охотников за головами; и они жили на дне Барранка-дель-Кобре к западу от города Чиуауа, в выемке, достаточно большой, чтобы поглотить пару Гранд-Каньонов.
   "Ну, я взорвала свой стек, правда", - продолжила девушка рядом со мной. "Я вскочил с кровати, когда он потянулся к дверной ручке, схватил его за руку, развернул его и закричал на него. Что-то вроде: То, что он носил свои мозги там, где воздух был слишком разрежен, чтобы питать их должным образом, не означало, что он должен был быть таким же упрямым, как и глупым; и после двух покушений на мою жизнь, неужели он собирался проглотить третье как попытку самоубийства, ради бога? Разве он не знал меня лучше, чем это? То, что все остальные сделали глупые выводы обо мне, не означает, что он должен был это сделать! Она тяжело сглотнула. "Я должен был заставить его понять! Мир сходил с ума, и я чувствовал, что он единственный оставшийся человек, которому я могу доверять!" Она сокрушенно покачала головой. "Как можно быть наивным?"
   Я сказал: "Итак, вы бросили флуд и убедили его - ну, думали, что убедили его, хотя его действительно не нужно было убеждать, - что ваше самоубийство было фальшивым. Что тогда?"
   Она поморщилась. "Я расплакалась, что еще? Это было очень плачевное время для меня; Обычно я не такой сентиментальный. В любом случае, я сказал: "У-у-у, все думают, что я придурок-самоубийца, и мне жаль, что я действительно не умер, у-у-у!" Слова на этот счет. И, конечно же, он обнял меня, погладил и извинился за то, что усомнился во мне на мгновение, он должен был знать, что я смелая девушка, которая никогда... . . Ну, вы можете заполнить пробелы. Большая шутка, хотя тогда я в ней не участвовал". Она глубоко вздохнула. "Он наклонился и поцеловал меня. Это началось как поцелуй старшего брата, но потом все изменилось, если ты понимаешь, о чем я. Меня это напугало, и я вдруг очень хорошо осознал, что мои волосы были в беспорядке, и я был без макияжа и без обуви, и только одна из тех мятых хлопчатобумажных вещей, которые вам дают носить в больницах, которые все открыты сзади. . . ".
   Ее голос оборвался, и она некоторое время сидела, глядя прямо перед собой через ветровое стекло на дорогу, извивающуюся впереди среди холмов, поросших кактусами и жирным лесом.
   Я сказал: "И одно привело к другому, я полагаю, и закончилось супружеством".
   Она кивнула. "Ну, я попытался передать это легкомысленно: "Почему, дядя Баффи!" И он сказал плохое слово и сказал мне, что он не мой дядя, он никогда не был моим дядей, и он не собирался когда-либо становиться моим дядей. Он сказал, что следил за мной все время, пока я рос, но никогда не переступал черту, ни разу, не так ли? Но теперь я была достаточно большой, и я была достаточно хорошенькой, и если люди пытались меня убить, он чертовски хотел, чтобы я была там, где он мог бы следить за мной. . . . Это было, когда зазвонил телефон. Каким-то образом я знал, что это будет, и я притянул его к себе, поднял и держал так, чтобы мы оба могли слышать. Конечно, это снова был Голос: "Трижды повезло больше, чем удалось твоему папочке, девчонка, но ты не можешь убежать от нас навсегда". Она поморщилась. "Это была последняя капля. Я не крепкая феминистская героиня; Я хотел, чтобы кто-то защитил меня. В любом случае, я разочаровалась в романтичных молодых мужчинах моего возраста; рано или поздно я всегда видел в их глазах этот кассовый взгляд. Бедная маленькая богатая девочка, ха! Если бы я хотела романтики, как бы я могла добиться большего успеха, чем мужчина, который так терпеливо и преданно ждал меня все эти годы? Но в основном я просто был в ужасе и искал убежище".
   - Значит, ты согласилась выйти за него замуж.
   - Да, - сказала она. "А через три недели я узнал, что все эти люди были наняты им, чтобы все произошло именно так! Водитель пикапа, снайпер на пустыре, человек в моей гримерке, который, как оказалось, тоже был
   Голос. Все усердно работали, чтобы напугать тупую девку в объятия дяди Задиры и привести его долгие ухаживания, о которых она даже не подозревала, к успешному завершению.
   - Устрашающие, - сказал я. - Но на самом деле они не пытались тебя убить?
   - Не тогда, - сказала она. - О нет, этого не могло случиться, пока мы не поженились благополучно и я не изменила свое завещание, вы можете догадаться, как. Но затем, когда придет время, параноидальная дама снова попытается покончить с собой. Только на этот раз ее дорогой, любящий дядя Бафлай будет так убит горем, потому что не нашел ее, пока не стало слишком поздно!
  
   ГЛАВА 6
   Кананея была видна за несколько миль вниз по дороге, небольшой шахтерский городок, приютившийся в складке гор - я полагаю, северное продолжение Сьерра-Мадре, называемое Сьерра-де-ла-Мадера. Лесные горы, если верить моему ограниченному испанскому словарному запасу. Хотя их вряд ли можно назвать альпийскими пиками, они возвышались на приличную высоту за городом и высокими дымящимися трубами шахты. Я не видел, чтобы на них росло что-либо, кроме обычных редких вечнозеленых кустарников, характерных для этой засушливой страны, годных только на дрова; но, может быть, южнее они производили более качественные пиломатериалы.
   Глория начала готовиться к публичному выступлению по мере того, как мы приближались к цивилизации, какой она была в этих краях. На самом деле ей было очень мало чем заняться, поскольку она не позволяла себе сильно поддаться тяготам долгой поездки; здесь нет растянутой, расстегнутой и разутой релаксации. Она просто проверила свою золотую прическу, проверила искусно сделанный макияж глаз, напудрила свой аристократический нос и немного поправила губную помаду. Мы вошли в растянутый город с грязными улицами и низкими глинобитными зданиями. Веселые, оборванные детишки играли в пыли вместе с тощими собаками неопределенной породы. Мы пропустили ресторан на первом проходе и оказались в довольно ветхом и бесперспективном жилом районе - не то чтобы какая-либо часть этого шахтерского поселка напоминала Беверли-Хиллз. Я развернул "кадди" и поехал обратно тем же путем, которым мы приехали. Я, казалось, делал много назад на этом сафари.
   "Мой потерянный следопыт!" - сухо сказала Глория. - Кому ты звонил из Дугласа прямо перед тем, как мы пересекли границу?
   Я резко взглянул на нее. Я не прилагал особых усилий для обеспечения безопасности, это не было так уж важно; но она бы не увидела, как я пользуюсь телефоном-автоматом на улице, если бы следовала инструкциям и осталась в машине на заправочной станции, где мы воспользовались нашей последней возможностью заправить бак американским бензином.
   - Просто сверяюсь со службой учета рабочего времени, мэм, - сказал я. - Между прочим, ты должен перевести часы на час назад. В Мексике нет летнего времени".
   Она коротко рассмеялась. "Ты лжец."
   "Всегда. Нас так учат, и я был отличником. Но я прав насчет часа.
   Она смотрела на меня, хмурясь. Она сказала: "Я заинтересована в этой операции, Мэтт. . . . Я имею в виду, Гораций, дорогой. Я хотел бы знать, что происходит. Телефонный звонок из Деминга, штат Нью-Мексико, где мы заправились в первый раз - ты не был таким скрытным в этом вопросе, - телефонный звонок из Дугласа, штат Аризона, где ты якобы хранил запас песо, готовясь к въезду в Мексику. Очень загадочно. Есть ли что-то, что мне следует знать, о чем ты мне не говоришь, Гораций, дорогой? Она снова рассмеялась. "Да, я шнырял. На самом деле, я просто собирался немного пройтись после всей поездки; но, увидев тебя у этого телефона, мне стало любопытно, поэтому я проследил за тобой пару кварталов и выглянул из-за угла. Что вы делали в том хозяйственном магазине, связываясь с одним из ваших секретных агентов? А в JC Penney's? Я думал, что место, где можно получить иностранные деньги, - это банк".
   Тот факт, что она наблюдала за мной, меня не беспокоил; но тот факт, что я не знал, что она наблюдает за мной, беспокоил. Либо она лучше справлялась с наблюдением, чем следовало бы, либо я был менее бдителен, чем должен был быть.
   Я сказал: "Газовый жокей сказал мне, что банки в Дугласе не будут работать с мексиканскими деньгами; Вы должны получить его в одном из магазинов, которые имеют дело с мексиканцами. В хозяйственном магазине не было лишних песо, поэтому меня отправили к Пенни, где милая дама продала мне пятьдесят баксов. По текущему обменному курсу это внушительная пачка банкнот, сплошь покрытых нулями. Впервые я взял в руки монету достоинством в десять тысяч любого номинала".
   "В любом случае, это хорошая история, - сказала Глория. "Смотрите, кафе есть, но там не написано "Мистер Грин".
   - Я войду и спрошу, - сказал я, останавливая машину.
   Вывеска гласила "КАФЕ", но когда я зашла внутрь, то обнаружила, что это вовсе не заведение, а просто магазин, где продают кофе. Сочетание ломаного испанского и ломаного английского выдало информацию о том, что ресторан, который я хотел, находится прямо на улице, я не мог его пропустить.
   - Мы не можем пропустить это, - сказал я, снова заводя машину.
   - Это очень обнадеживает, - сказала Глория, - учитывая, что однажды мы уже пропустили это. . . . Нет, смотри, вот оно!
   Она была права. Впереди справа был ресторан мистера Грина, Буэн Комер . Был также бар Blanco y Negro, Ladies, Ambiente Familiar . И был мотель. Как мы не заметили этот длинный, низкий комплекс с кирпичным фасадом в первый раз, я понятия не имею, за исключением того, что он немного отодвинулся на улицу, которая встречалась с нашей под острым углом, и был еще третий. улица, образуя запутанный, широкий, немощеный перекресток, больше похожий на пыльный пустырь, который, по-видимому, привлек все мое внимание, а может быть, и Глорию. Перед рестораном была припаркована только одна машина - пожилой красный пикап "Форд" с номерными знаками Sonora. Я остановил "Алланте" за ним.
   "Давайте попробуем эту вкусную еду, которую они рекламируют", - сказал я. - Примерно в то время.
   "Ты уверен, что нам не следует присоединиться к дамам и попробовать семейную атмосферу в баре Black and White? Я думал, что все тайные контакты происходили в барах".
   - Никто мне ничего не говорил о баре, - сказал я. "Слово, которое я получил, было рестораном. Ну давай же."
   Я пошел вокруг, чтобы помочь ей, задаваясь вопросом, было ли это в характере: неужели нефтяные рабочие, даже миллионеры с нефтяных месторождений, вытаскивали дам из безлошадных экипажей в наши дни? Я решил, что старшие, вероятно, занимались и до сих пор занимаются таким ковбойским рыцарством. Младшие, несомненно, просто щелкнули пальцами и сказали своим свиданиям: "Переместите активы, детка, вы задерживаете слияние".
   Ресторан был довольно большим, обнадеживающе чистым и пустым, за исключением одной-единственной мексиканской пары за боковым столиком, предположительно владельцев пикапа снаружи. Они пили пиво. Мы рано пришли на ужин, который там внизу обычно подают в час, когда порядочные американские граждане начинают думать о сне. Приятная на вид пухлая смуглая дама в свободном коричневом платье и синем фартуке указывала на то, что любое место, где мы хотели сесть, было для нее приемлемым. Я выбрал столик в углу с видом на входную дверь, кухонную дверь и скромную ширму рядом с пометкой "ДАМАС" на одном конце и "КАБАЛЬЕРОС" на другом, что указывало на характер скрытых за ней удобств.
   Я не мог не вспомнить, что не так давно я был в туалете в другой стране, где много говорят по-испански - в Пуэрто-Рико, если хочешь знать, - и какой-то крупный парень пытался застрелить меня из пистолета с глушителем. 22 пистолет. Мне пришлось использовать свой нож, чтобы обескуражить его. Я не был в восторге от осознания того, что, если ни один контакт не свяжется со мной в течение разумного времени, мне придется войти в этого КАБАЛЬЕРО, чтобы увидеть, ждет ли он меня там. Ну, для Горация Хосмера Коди. Осталось узнать, что должно было произойти между нами. Это будет первая серьезная проверка моей маскировки; и я надеялся, что никто не раздавал фотографии настоящего мистера Коди. Но на данный момент, если мой контакт был там, пусть подождет. А если он сидел за столиком в пятнадцати футах от него, притворяясь мексиканским крестьянином, везущим свою жену - ну, на первый взгляд, дочь - в город на их пикапе, пусть тоже подождет.
   Я сказал: "Обычно я пиво не пью, но здесь оно очень хорошее, хорошо сочетается с местной едой, и после той поездки у меня появилась жажда Сахары".
   Мы остановились на Dos Equis и carne asada . Принесли пиво вместе с кукурузными чипсами и острым соусом сальса, что пользовалось большим авторитетом. Я смотрел на сияющую молодую женщину за столом, которая должна была в это время пить шампанское в номере для новобрачных в отеле большого города, вместо того, чтобы глотать cerveza в захолустной забегаловке.
   - Значит, у вас есть основания полагать, что Бафф Коди намеревался убить вас, - сказал я.
   - Это не совсем оригинальная идея, - сухо сказала она. "Другие мужчины, оказавшиеся в затруднительном финансовом положении - я понимаю, что спад в нефтяной промышленности сильно ударил по нему, - имели блестящую идею жениться на богатой девушке и договориться о том, чтобы унаследовать все ее деньги, как только, э-э, удаление может быть осуществлено, не вызывая подозрений". Она сделала гримасу. "Разыскивается: параноидальная наследница с явной психической нестабильностью и доказанными суицидальными наклонностями. Кто будет задавать вопросы, если бедная чокнутая девка снова попытается покончить с собой и преуспеет? Ну, дядя Баффи не мог найти подходящего предмета в готовом виде, поэтому он его изготовил. Мне. Если бы один из его наемников не заговорил, он был бы дома на свободе.
   - Этот человек, которого поймали, один из трех, над которыми работал Коди, - сказал я. - Как его уговорили поговорить?
   Глория недовольно покачала головой. "Кажется невероятным, как если бы мы говорили о ком-то, кого я никогда не встречал, а не о ком-то, кто... . . который принес мне жевательную резинку, когда я была маленькой девочкой. Я знала, что они с папой, конечно, не всегда были образцовыми гражданами; на самом деле они немного гордились своим безвкусным прошлым, хотя мне всегда говорили, что подробности не подходят для моего нежного слуха. Но подумать о дяде Баффи, отдающем приказы убить человека, словно гангстер, заключающий контракт... . . !" Она остановилась, затаив дыхание.
   - Коди приказал убить одного из своих людей? Почему?"
   - Ну, как я уже говорила, этот человек был неосторожен, - сказала Глория. "Это он спрятался в ванной; и он позволил мне увидеть свое лицо в зеркале. Если его поймают, я смогу опознать его. Очевидно, дядя Баффи боялся, что при таких обстоятельствах он заговорит и изобличит всех причастных, включая дядю Баффи. Что ж, кажется, люди мистера Сомерсета держат их всех под наблюдением. Они предотвратили покушение на жизнь Диксона - так его звали Марти Диксон, - и человек понял, что обречен на смерть, и пошел на сделку. Он бы рассказал все в обмен на защиту правительства".
   - Ты уверен в этом человеке.
   Она раздраженно посмотрела вверх. - Да, конечно, я уверен! Я не только узнал его лицо, когда увидел его; Я узнал его голос. Голос. Нет никаких сомнений. И он назвал мистеру Сомерсету имена остальных: человека, сбившего меня с дороги, и человека, стрелявшего в меня. Рабочие с нефтяных месторождений, которые в прошлом работали на дядю Баффи. Устрашающие, вы их назвали. Это очень уместно. Запугать меня, заставить просить дядю Баффи о защите, и в то же время дать мне репутацию склонного к суициду урода - это был первый этап операции. Конечно, им было приказано быть очень осторожными, чтобы не причинить мне вреда - пока. Ее голос был горьким. "Я был бы бесполезен, если бы получил сломанную шею или смертельное пулевое отверстие до свадьбы. Точно так же, как дядя Баффи сам был осторожен, чтобы спасти меня в ту ночь, когда я должен был проглотить все эти барбитураты, прежде чем они подействовали. Фаза первая. Конечно, вторая фаза должна была стать совершенно другим предложением! - Глория глубоко вздохнула и встала, беря свою сумочку. - Думаю, мне лучше зайти в комнату для девочек перед едой.
   Я ухмыльнулся. "Если у вас возникли проблемы с переводом, вам нужен вариант с пометкой DAMAS. Как у дам.
   Она сделала мне гримасу и ушла. Я допил свое пиво и заказал еще. Как я уже говорил Глории, это не мой любимый напиток, но в Германии и Мексике, где его делают так хорошо, я иногда ловлю себя на том, что действительно наслаждаюсь этим напитком, если хочу пить.
   Дама в синем фартуке принесла обеды. Carne asada просто означает жареное мясо; это казалось говядиной, и оно было сделано довольно черным, но это принято. Я колебался. Будет ли Гораций Хосмер Коди вежливо ждать, пока его жена присоединится к нему? Я решил, что он сделает хотя бы пару укусов, чтобы проверить, что там, и сделал это, чувствуя себя немного неловко из-за того, что ем в моей шляпе, потому что моя мать была очень строга к этому. Несмотря на пережаренный вид, мясо было хорошим, немного жестковатым, но довольно вкусным. . . . Я поймал себя на том, что кладу нож и вилку, встаю на ноги, не приняв окончательного решения, и иду по почти пустому ресторану.
   Это было слишком долго. Я поймал себя на том, что молча благодарю Баффа Коди за то, что он не выбрал сапоги на высоких каблуках; некоторые из этих ковбойских сапог напоминают ходьбу на ходулях. Я также был благодарен за экран скромности, который позволил мне изучить DAMAS без того, чтобы дама из ресторана прибежала, чтобы сказать тупому гринго , что он ошибся дверью. Но большая часть моей благодарности была зарезервирована для мистера Смита и мистера Вессона, чье надежное изделие 38-го калибра я вынул из укрытия, как только меня больше не было видно из ресторана. Я, конечно, вошел в пространство за ширмой справа, со стороны КАБАЛЬЕРО. Я прошел мимо этой двери и постучал левой рукой по ДАМАСу.
   - Глория, - невинно позвал я. - Глория, ты там в порядке? Еда остывает.
   Ответа не было. Я повернул ручку левой рукой, стоя в стороне, и отодвинул дверь достаточно далеко, чтобы убедиться, что за ней никто не прячется. Это была выложенная плиткой комната приемлемого размера для джона. Было пусто. Я попятился, позволив этой двери автоматически закрыться, и посмотрел на другую. Что ж, у меня было плохое предчувствие насчет CABALLEROS с того момента, как я впервые увидел его. Я шагнул туда, где выстрел из огнестрельного оружия внутри меня не уничтожил бы. Не было нужды в разговоре. Если бы они были там - а Глория вряд ли вошла бы в эти мужские помещения по своей воле - они бы меня уже услышали. Дверь была не заперта. Я пинком открыл его и вошел вместе с ним.
   Они были там. Это была еще одна достаточно большая камера, достаточно чистая для Мексики, где хирургическая стерильность не считается необходимой для процесса элиминации. Они смотрели на меня между унитазом и писсуаром, который был не обычной фарфоровой сантехникой для одного человека, а корытом, выложенным плиткой в углу, в который из крана выливалась небольшая струйка воды, возможно, для того, чтобы поощрить сопротивляющиеся почки своей водой. пример.
   Я вошел внутрь, еще раз убедившись, что никто не собирается прыгнуть на меня из-за двери. Я заметил, что по крайней мере одна золотая прядь отделилась от идеальной прически Глории и упала на ее бледное и испуганное лицо.
   "Брось пистолет и закрой дверь, грязный убийца!" - сказал молодой человек позади нее.
  
   ГЛАВА 7
   Некуда было спешить. Я схватился за револьвер 38-го калибра и позволил двери туалета закрыться за мной. Теперь некуда было торопиться. Если бы он был профессионалом, все уже было бы кончено, и один или два из нас, может быть, все трое были бы мертвы; но я чувствовал, что это любительская операция, и не стрелял. Не было никакой спешки. Профи стреляют в тот момент, когда у них есть четкая цель; но у дилетантов ужасное желание болтать со всеми, кого они собираются убить.
   "Брось пистолет, или твоя жена умрет!" он сказал.
   Я был благодарен за ссылку на мой семейный статус. Это напомнило мне о том, кто я здесь. Как Мэтью Хелму, я должен был помнить тот факт, что в нашем несентиментальном наряде мы никогда не играем в игру с заложниками; и что действующие приказы требуют от нас, если позволит миссия, уничтожить любого, кто попытается обвинить нас, независимо от того, сколько заключенных будет убито в процессе. Теория состоит в том, что, по крайней мере, это делает на одного идиота-захватчика заложников меньше в мире, где их слишком много; и, возможно, если мы продемонстрируем достаточное количество раз, что это не работает на нас, они перестанут пробовать это на нас.
   Но здесь я не был Хелмом, которого иногда называли Эриком. Я был Коди, иногда известным как Баффало Билл, совершенно другим персонажем, движимым совершенно другими мотивами. Глория умоляюще смотрела на меня, выражение ее лица умоляло меня не делать ничего опрометчивого, за что она получит пулю в спину. Ее лицо было блестящим от страха.
   Я мог достаточно разглядеть этого мужчину, чтобы получить общее представление о его внешности, хотя его рост оставался под вопросом, поскольку он присел позади нее, чтобы укрыться, положив левую руку ей на горло. Он казался довольно красивым молодым парнем с карими глазами - я мог видеть только один за головой Глории, но предположил, что второй такой же - и более темными волосами, чем казалось необходимым. Он был одет в синие кроссовки, чистые синие джинсы, темно-синюю водолазку и светло-голубую ветровку - почти такой же по цвету наряд, как и у нашего молодого человека Грира, который пришел за мной в горы. Униформа дня для способных молодых людей раньше включала серую фланель и флорсхеймы; теперь это синий деним и Adidas. Я не мог видеть оружие, которое он тыкал в спину Глории, но по ее выражению было ясно, что он не блефует шариковой ручкой.
   - Бросай пистолет, Коди! Я больше не скажу!"
   Он уже сказал это трижды, а теперь назвал меня Коди. Ладно, если он не знал настоящего Коди, значит, настоящий Коди не знал его, так что можно было спросить.
   Я спросил: "Кто ты, черт возьми?"
   - Я Мейсон Чарльз-младший. Да, Чарльз, как в Миллисент Чарльз. Вы встречались с ней, она сказала, что вы однажды ужинали с ней и Уиллом Пирсом и не одобряли ее. Ну, ты ей тоже не нравился. Я полагаю, это облегчило вам задачу, когда вы послали головорезов с мачете убить вашего напарника и любых свидетелей, которые могли быть рядом; может быть, вы даже поручили им избавиться и от нее. . . ."
   - Мейсон Чарльз! Это была Глория. "Конечно! Милли много говорила о тебе. . . . Слушай, я Глория, Глория Пирс, ну, теперь Глория Коди. Пожалуйста, ты делаешь мне больно этим пистолетом!
   Лицо молодого человека было мрачным, насколько я мог видеть. - Я знаю, кто вы, и я не думаю, что вы с моей матерью много дружески болтали о ее потомстве - на самом деле, вы отказались встречаться с нами после того, как они решили пожениться, не так ли? Ты не собирался иметь ничего общего с ее отродьями, разве не так ты сказал? Вы ненавидели ее и доставляли ей неприятности еще до того, как они... . . даже тогда, когда она была всего лишь секретарем твоего отца. Не пытайся обмануть меня, ведь ты и она были милыми друзьями теперь, когда она умерла!
   Глория в отчаянии сказала: - Ты ошибаешься, я никогда не ненавидела. . .!"
   - Ну, как бы ты это ни называл, ты загнал ее к черту и сделал все возможное, чтобы разладить отношения между ней и твоим отцом. . . . Я не знаю, как ты вписываешься в это. Я знаю, что ты делал все возможное, чтобы сделать мою мать несчастной, пока она была жива, а теперь, когда она умерла, ты вышла замуж за человека, который убил ее и твоего отца, что делает тебя либо довольно наивной, либо черствой. В любом случае вы не заслуживаете большого внимания в моей книге; но если ты будешь вести себя хорошо и будешь держать рот на замке, может быть, тебе не будет больно".
   Его имя не прозвучало для меня мгновенно, хотя мне рассказали, как умер родитель мужского пола Глории и с кем. Однако последовавший диалог довольно точно опознал молодого человека. Еще одно дело о тяжелой утрате, которое должно быть возложено на дверь таинственных, вооруженных мачете головорезов Сьерра-Мадре. Очевидно, Мейсон Чарльз верил в этих простых этнических бандитов не больше , чем я; но мы никак не могли обсудить этот вопрос разумно здесь.
   Я сказал: "Послушай, Чарльз, что бы я ни сделал или не сделал, и у меня есть несколько вещей, зарытых вдоль моей задней тропы, которые я не хотел бы выкапывать, Глория не имела к ним никакого отношения, слышишь? И уверяю вас, я не подставил своего партнера и вашу маму для убийства. . . ."
   "Ваша уверенность недостаточно хороша!"
   - Послушай меня, сынок! - рявкнул я, когда Глория вздрогнула от резкого удара дула пистолета ей в спину. - Даю тебе слово, что не имею никакого отношения к смерти твоей матери. . . . Черт, мальчик, дай мне закончить! Я собираюсь доказать это тебе. Я подниму пистолет, повернусь к вам спиной и уйду отсюда - или нет, если вы этого хотите. Если хочешь, можешь застрелить меня на досуге. Или можешь убрать кусок, извиниться перед дамой и подойти с ней к столу, а я куплю тебе пива. Или целый чертов ужин, если хотите, пока вы будете рассказывать мне, каким ублюдком вы считаете меня, и почему вы так думаете. Я глубоко вздохнул. "Ну, вот я иду. Пожар на воле."
   Неторопливо спрятав "смит-вессон" в кобуру, повернувшись, двигаясь к двери, я сказал себе, что, как только это не будет мешать операции, я снова найду юного урода и разрежу его на мелкие кровавые куски, которые я затем радостно накормить голодных мексиканских кабанов, но это было всего лишь тем, что я сдерживал себя настолько, чтобы не обращать внимания на ощущение ползания мурашек по моей спине, пока я ждал взрывного шума позади меня и пули. Выстрела не последовало. Я открыл дверь и вышел оттуда. Подойдя к столу, я с благодарностью сел, допил пиво, жалея, что это не виски, и заказал еще. Я сделал все, что мог, хоть и на нервах; ситуация, которую я оставил позади, так или иначе разрешится сама собой без меня. Но она была очень милой девушкой, и красивые молодые люди нечасто стреляют в них, по крайней мере, до тех пор, пока они не успеют познакомиться друг с другом.
   Карне асада не так остыл, как я ожидал; очевидно, инцидент длился не так долго, как казалось. Я жевал свое мексиканское мясо и ждал. Вскоре со стороны DAMAS на экране появилась невредимая Глория. Молодой Чарльз появился со стороны КАБАЛЬЕРО с пустыми руками. Я заметил, что он был умеренно высокого роста, хотя и не был похож на Баффа Коди или нынешнего подражателя Коди. Он бросил взгляд в мою сторону, помедлил и вышел из ресторана. Я подумал, не ошибся ли я насчет владельца красного пикапа; но я не слышал, чтобы снаружи заработал двигатель. Очевидно, Чарльз был достаточно благоразумен, чтобы припарковать свой транспорт подальше, вне поля зрения. Ну, нельзя же все время быть дураком, хотя некоторые и пытаются.
   Я смотрел, как приближается Глория. Цвет вернулся к ее лицу. Растрепанная прядь воссоединилась с дисциплинированными волнами и завихрениями ее идеальной прически. Стрессовое повреждение ее макияжа было восстановлено.
   "Хорошо?" - спросил я, вставая, чтобы помочь со стулом.
   Она кивнула без убеждения, все еще потрясенная своим опытом. Я вернулся на свое место и снова взял нож и вилку.
   Я сказал: "Я вижу, что Темный Мститель из Сьерра-де-ла-Мадера с пренебрежением присоединился к нам".
   Она сказала: "Ты ужасно рисковал".
   - Ты не просто шутишь, querida .
   "Нет. Я имею в виду со своей жизнью. Не уронить пистолет, когда он сказал тебе. Он мог меня застрелить!"
   - Тот бойскаут? Я покачал головой. "Никаких шансов. Меня, может быть, если бы я остался с ним лицом к лицу и дал ему время, чтобы настроиться и рассказать мне все о том, почему он должен был убить меня. Эти решительные молодые мстители всегда хотят, чтобы вы знали, почему умираете. Но он никак не мог убить привлекательную девушку, как бы жестко он с ней ни разговаривал, разве что случайно, когда он использовал этот пистолет в качестве погона для скота. И он бы ни за что на свете не выстрелил мне в спину. У них есть эта вещь о направленном убийстве. Убить джентльмена, направляющегося на восток, если вы находитесь к востоку от него, это нормально; но если он едет на запад, то нет-нет. Как только я отвернулся от него там, я был в безопасности, как дом".
   "Я понимаю." Ее голос был сухим. "Вот почему ты так сильно пьешь пиво, потому что ты был в такой безопасности. Потому что мы оба были в безопасности".
   Я резко взглянул на нее. Она оказалась более проницательной, чем я думал. Через мгновение я ухмыльнулся. - Расскажи мне об этом, - сказал я. "Начнем с пистолета. Что это было?
   "Какая разница. . . . Я продолжаю говорить вам, я ненавижу их!
   - Ты их ненавидишь, но ничего о них не знаешь и не хочешь учиться. Это не такая уж ненависть. Настоящий ненавистник узнает все, что может, о ненавистном враге".
   Она сказала: "Я думаю, это был так называемый автомат. Довольно большой. Не одна из маленьких карманных вещей. У него была толстая рукоятка, которая довольно хорошо заполняла его ладонь, а рука у него была хорошего размера. У него был курок, но он не был - как вы это называете? - не был взведен.
   Я сказал: "Эй, это неплохо для ненавистника оружия. Это говорит нам о том, что мы имеем дело, вероятно, с одним из больших автоматических пистолетов калибра 9 мм, скажем, с Береттой или, может быть, со Смитом и Вессоном. Вероятно, он вмещает четырнадцать или пятнадцать патронов, что полезно знать. Это значит, что ему не нужно перезаряжаться через пять или шесть, как с револьвером. Пистолет, вероятно, двойного действия. Это означает, что спусковой крючок не просто запускает пистолет, он сначала взводит курок - двойное действие - так что вам не нужно взводить его большим пальцем или движением затвора, поэтому он не удосужился носить его с собой. взведен". Я говорил лениво, просто чтобы успокоить ее. Я продолжал: "Хорошо. Как он тебя туда затащил?
   Она облизала губы. - Ну, ты же не пялишься на незнакомца, когда он выходит из "Кабальерос" и поправляет штаны. Я только начал в другую дверь. Следующее, что я помню, меня практически сдернули с ног и затащили в мужской туалет. Он показал мне пистолет, сказал, чтобы я вел себя хорошо, и я не пострадал; мы собирались дождаться мужа, тебя, чтобы скучать по мне и прийти за мной. Когда я начал протестовать, он так сильно ткнул меня пистолетом, что мне стало очень больно; Я боялся, что он выстрелит мне в спину. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем мы услышали, как ты стучишь в другую дверь и зовешь меня.
   Я сказал: "Хороший отчет. А теперь давай попробуем тебя на чем-нибудь жестком. Как он узнал?
   "Знаешь что?"
   "Все." Я раздраженно покачал головой. - Послушайте, мы поженились всего несколько часов назад - по крайней мере, мы должны были пожениться всего несколько часов назад, - но вот человек в нескольких сотнях миль от нас, в дебрях северной Мексики, знает об этом все. Кажется, у него довольно оперативная служба светских новостей, не так ли?
   "Ну, мы не прилетели сюда на частном самолете. Он мог быть на свадьбе и проследить за ней. . . ."
   Я быстро покачал головой. "Нет. Он не мог быть на свадьбе, иначе бы знал, что парень, на которого он наставил пистолет, был не тем парнем, который стоял рядом с тобой у алтаря. Возможно, он ждал снаружи в своей машине, наблюдая, скажем, за дверями приемной, достаточно далеко, чтобы не слишком хорошо видеть Баффа Коди, когда вы двое выбежали под дождем из риса и уехали. "
   "Правильно, он знал о женитьбе; но он принял тебя за настоящего Горация.
   Я сказал: "Если мы предположим, что это означает, что он был там и не получил новости по почтовому голубю, то как он сюда попал? Мы решили избавиться от всякого наблюдения, когда вы поменялись мужьями в Эль-Пасо, помните? И мы были чисты до самой границы; так сказал парень, которому я позвонил в Дуглас. Шансы на то, что Чарльз угадает, где мы собирались переправиться, и встретит нас на въезде в Мексику, очень малы; и я могу поклясться, что никто не преследовал нас по этой маленькой извилистой дороге, по крайней мере, без полной команды из трех, четырех или пяти неприметных радиооборудованных машин, которые могли меняться местами всякий раз, когда я мог заметить одну из них.
   Глория нахмурилась. "Что ты пытаешься сказать . . . Гораций?
   - Я хочу сказать, что этот молодой человек слишком много знал. Он знал, что мы женаты, и знал, где нас найти. Как он всему этому научился?
   Какое-то время она серьезно смотрела на меня. - Что еще более важно, как он узнал, что ты... . . что дядя Баффи организовал убийство папы и Милли?
   Я сказал: "Ты принимаешь это за правду?"
   - Разве я не должен? Она облизала губы. "Если я соглашусь с тем, что у дяди Баффи был свой . . . его устрашающие, как вы их назвали, пугают меня, и я выхожу за него замуж, чтобы он мог унаследовать мое состояние, неужели с моей стороны неразумно признать, что он сначала убил папу, чтобы иметь двойную наследницу, на которой можно жениться, с обеими мамиными старыми Новыми Английские деньги и папины новые техасские деньги на мое имя? Кроме того, эта террористическая тактика не сработала бы, пока папа был жив, чтобы утешать и защищать меня. Конечно . . . конечно, это делает дядю Баффи ужасным монстром, убившим своего лучшего друга, но мы уже достаточно хорошо это установили, не так ли?
   Я сказал: "Ну, что бы вы ни принимали в частном порядке, публично вам придется горячо отрицать, что существует какая-либо возможность того, что ваш муж - я - ответственен за смерть вашего папы; это просто смешно для слов! В противном случае этот брак становится совершенно невероятным; вы бы не стали жить с человеком, которого подозревали в убийстве вашего папы.
   Глория слабо улыбнулась. "Дорогой Гораций, не могли бы мы начать действовать, исходя из предположения, что у нас обоих разумный интеллект?"
   Я нахмурился. - Что я сказал не так?
   Она сказала: "Послушай, я знаю, что ты не высокого мнения обо мне. Вы думаете, что я избалованная техасская сука и трус в придачу. Боялась оружия, боялась быть раненой или убитой до такой степени, что даже была готова выйти замуж за гораздо более старшего мужчину, которого не любила, только потому, что думала, что он защитит меня. Только что вы подумали, что я должен был стоять перед этим ужасным пистолетом, храбро улыбаясь, вместо того, чтобы быть бледным и потным, не так ли? Вы были бы намного счастливее, выполняя эту миссию с бесстрашной маленькой ковбойшей с двумя пушками, которая могла бы стать для вас настоящим боевым партнером. . . . Нет, подождите, позвольте мне сказать все это. Дело в том, что я тоже не думаю о тебе многого. По крайней мере, я этого не сделал. Я думал, что ты просто тупой, мачо, любящий оружие тип мужчин, которых я ненавижу, из тех, кто убивает вещи и даже людей, чтобы доказать, насколько они мужественны.
   Я стреляю с тех пор, как стал достаточно взрослым, чтобы держать пистолет. Не скажу, что прелюбодействовал с тех пор, как стал достаточно взрослым, чтобы держать женщину, потому что в этом отношении я был отсталым мальчиком; но я все еще работаю над этим довольно долгое время. И при всем моем опыте в обоих направлениях мне еще предстоит найти связь между меткой стрельбой и петухами; но если такая салонная психология делала ее счастливой, то кто я такой, чтобы ее огорчать?
   Я сказал: "Ну, этот брак, как он есть, не был устроен из соображений совместимости".
   Она коротко рассмеялась. - Нет, но, кажется, ты немного ошибся, Гораций, дорогой. Видите ли, я был совершенно уверен, что вы героически ворветесь в эту ужасную уборную с двумя палящими ружьями, как Джон Уэйн, атакующий пограничный салун. Повсюду будут кровь и мертвые тела, и одно из мертвых тел будет моим - я мог только представить себя лежащим, весь в крови, на этом отвратительном полу между унитазом и этим сумасшедшим писсуаром. Но я был неправ. Вы справились с этим очень тихо и разумно и... . . и мужественно, не то чтобы я когда-либо сомневался в вашем мужестве, просто в вашем здравом смысле. Но я думаю, что было бы неплохо, хотя, по общему признанию, я не очень храбрый, если бы вы отдали мне должное и за немного здравого смысла.
   Это была похвальная речь, и она увеличила мое уважение к ней; но я не мог точно понять, к чему она клонила.
   Я сказал: "Я не осознавал, что сомневался. . .ой."
   - Да, - сказала она. "Ты не должен указывать на очевидное, дорогая; Я умеренно яркий. Я сразу понял, что если мы собираемся добиться хоть какого-то успеха в этом супружеском фарсе, я не могу оставить обвинение этого мальчика без ответа. Я имею в виду, я знаю, что ты не убивал папу, потому что ты не дядя Баффи; но это как раз то, что никто другой, включая Мейсона Чарльза, не должен подозревать, не так ли? Так что я набросилась на него после того, как вы ушли, и сказала ему, что мой дорогой Гораций никак не мог совершить такой ужасный поступок, и где же он нахватался такой грязной лжи? Она быстро покачала головой. - Нет, он не сказал мне, кто ему рассказал, но было очевидно, что кто-то подсунул ему эту информацию. Похоже, это тот же человек, который сказал ему, как нас найти, не так ли? Она смеялась. - Я думаю, что после твоего похвального поведения, вовсе не такого уж виновного вдохновителя убийства, мое нападение заставило юного мистера Чарльза задуматься, не получил ли он от кого-нибудь бездельника по поводу смерти его матери.
   "Ну, может быть, это бездомный бычок", - сказал я. - Вы говорите, что есть веские доказательства того, что Коди организовал те фальшивые покушения на вашу жизнь; но то, что он подстроил убийство твоего отца и Миллисент Чарльз, пока только слухи. Я поморщился. "Правильна ли информация мальчика или нет, большой вопрос в том, кто ее ему дал. Однако на данный момент у нас есть более важный вопрос: где, черт возьми, наш мужчина, наша женщина в Кананеи?"
   Я с надеждой поднял глаза, когда дверь ресторана открылась, но в нее вошли две молодые мексиканские пары, все четверо детей в джинсах. Прежде чем они сели за стол, поднялся значительный шум, смех и возня. Я заметил, что мужчина и девушка, которых я связал с красным пикапом, сейчас уезжают. Девушка была стройной, смуглой, миловидной малышкой с длинными черными волосами, распущенными по спине. На ней было бесформенное черное платье и ярко-красные туфли, довольно пыльные и сильно потертые, на высоких тонких каблуках. Она шла немного осторожно, как будто яркие туфли-лодочки не очень ей подходили; У меня было предчувствие, что, как только она оставит цивилизацию позади, она скинет их и пойдет босиком. Мужчина, на много лет старше, был в джинсах и рабочей рубашке; коренастый джентльмен с кожаным индейским лицом. Они не сбросили ни одного сообщения и ушли, даже не взглянув в мою сторону. Там нет контакта.
   Я сделал что-то вроде подсчета счета и чаевых и перевода песо в доллары для пользы Глории. На самом деле, хотя это и выглядело как государственный долг, сумма составила меньше десяти баксов, что неплохо для двух неплохих обедов, нескольких бутылок пива и довольно щедрой пропины . Стало очевидно, что никто из четырех молодых мексиканцев не собирается к нам приближаться; они были поглощены своим смехотворным разговором. Я вздохнул, встал и помог Глории с ее стулом; Бафф Коди должен был иметь в этой части мира репутацию вежливого человека.
   Снаружи все еще было светло, но солнце заметно опустилось к западному горизонту. При слабом освещении обветшалый городок Кананея выглядел довольно живописно, лучи золотого солнца пробивались сквозь пыль, поднятую с немощеных улиц проезжающими автомобилями и грузовиками, в основном старинными автомобилями. Я заметил, что красный пикап исчез. Его заменил очень потрепанный джип, предположительно принадлежавший одному из детей внутри. Казалось, никого не интересовало, что мы стоим в свадебном платье рядом с нашим дорогим американским автомобилем с откидным верхом.
   Я глубоко вздохнул. - Выбери одно рандеву, - сказал я. "Как мы, техасцы, говорим, водный транспорт".
   "Что же нам теперь делать?"
   "Нам не дали запасной режим; но у нас есть бронирование отеля в Эрмосильо. Может быть, это запасной вариант; может быть, наш контакт просто хотел сначала проверить нас здесь. Во всяком случае, я не вижу альтернативы".
   - Ну, разбуди меня, когда мы будем там. Это пиво заставило меня спать. Я буду рад вылезти из этой одежды и лечь в удобную постель". Она резко взглянула на меня. "Один."
   - Си, сеньора. Нет любви. Que lastima.
   - Что это за искаженный испанский?
   - Я только что сказал, что жаль. "
   - Вниз, Ровер.
   Но она слабо улыбалась, садясь в машину. Я закрыл перед ней дверь и пошел скользить за руль. я
   завел двигатель и проверил циферблаты и зеркало заднего вида. . . .
   - Слава, дорогая, - сказал я.
   Что-то в моем голосе заставило ее сесть и пристально посмотреть на меня. "Что это?"
   "Передайте мне бумажную салфетку, пожалуйста. Кажется, кто-то возился с моим зеркалом".
   Я указал. На левом наружном зеркале "кадиллака" были намылены две цифры и две буквы: KM95 .
  
   ГЛАВА 8
   Уезжая на закат, я не повернул головы, чтобы оглянуться, но воспользовался зеркалами. Они не показали там никого, кто, казалось бы, интересовался нашим отъездом, только кучку грязных детей за пределами ресторана, играющих в какую-то игру, в которой много бегали и кричали. Они демонстрировали много здоровой энергии, даже несмотря на то, что их мамы не мыли их маленькие мордочки так часто, как это считалось бы правильным к северу от границы.
   Тем не менее, у меня было предчувствие, что кто-то бродил вокруг достаточно долго, чтобы увидеть, заметил ли я сообщение. Если так, то он бы увидел, как я счищаю его с зеркала, вероятно, предварительно прочитав его. Или она бы. Симпатичная маленькая леди в потертом черном платье и красных туфлях? Или ее спутник-крестьянка? Приятная коренастая женщина в голубом фартуке, которая нас обслуживала? Один из четырех детей в джинсах из джипа? А как насчет Мэйсона Чарльза-младшего? Могло ли все это выступление в туалете быть сфальсифицировано по причинам, которые еще предстоит выяснить? Если так, то он сильно рисковал с оружием; мы легко могли оказаться в перестрелке на Диком Западе. Нет, я действительно не думал, что это был Чарльз. Вероятно, нашим контактом был кто-то, кто старался не показывать себя или себя; но я хотел бы, чтобы он или она были немного менее загадочными и дали нам знать, что означало сообщение. Коррекция; смысл был довольно ясен, именно его применение меня озадачило.
   "Что это значит?" - спросила Глория. "Что такое КМ?"
   - Карл Маркс, конечно, - сказал я. - Пошли, миссис Коди! Она бросила на меня обиженный взгляд. "Ну, я полагаю, это должно стоять на километры, но. . . Девяносто пять километров, это около пятидесяти семи миль, не так ли? Но пятьдесят семь миль откуда?
   Наши отношения несколько изменились с тех пор, как она проанализировала их для нас. В каком-то смысле мы заключили сделку: она будет бороться со своей естественной склонностью считать меня опасным мачо-болваном, если я воздержусь от обращения с ней как с безмозглой, безвольной светской стервой.
   Я сказал: "Километр - это примерно шесть десятых мили, проверьте. И в отсутствие указаний на обратное, я должен предположить, что мы должны измерять наше расстояние прямо здесь, в Кананеи. Я нажал кнопку, чтобы обнулить счетчик пробега. - Загвоздка в том, если я правильно помню свою географию, что девяносто пять километров проведут нас мимо маленького городка Имурис, где мы должны повернуть налево - на юг - по главной дороге, спускающейся из Ногалеса, на Граница Аризоны и идет к Эрмосильо, Гуаймасу и всему западному побережью Мексики. Но это чертовски загруженная дорога; Я предположил, что нас послали сюда, а не через Ногалес, потому что кто-то хотел уединения. . . ."
   "Мэтт, смотри! Извините, я имел в виду Горация. Но смотри!
   Я посмотрел вперед, куда она указывала. Там, на обочине шоссе, стоял небольшой квадратный белый пост официального вида. На ней в черный цвет было написано: 84КМ . Я покачал головой от собственной тупости. Пока я вел машину, я смутно осознавал придорожные отметки миль - ну, километров, - но я просто не видел связи.
   Когда мы проезжали его, Глория нетерпеливо сказала: - Очевидно, мы не должны ехать отсюда целых девяносто пять километров; мы просто должны найти девяностопяткилометровый столб. Как изменились числа?"
   "Они начали в Агуа-Приета и с тех пор становятся все больше".
   "Ну, кажется, нам осталось пройти всего одиннадцать километров. Около семи миль. Пойдем!"
   Она была вся охвачена диким возбуждением; она, простой любитель, разгадала загадку и спасла положение для глупого профессионала. Я позволяю причудливой автоматической трансмиссии - я ненавижу эти чертовы штуки - прокладывать себе путь через шестерни, если шестерни - это то, что внутри этих коробок для слякоти. Мы миновали огромные кучи оранжево-коричневого мусора из шахты и направились вверх, к лесистым холмам. Извините, Лесные горы. Дорога поднялась к перевалу под названием Пуэрто-де-Кананеа, 1840м. Около 5500 футов. Это не была настоящая страна горных козлов, здесь не было впечатляющих скал или пиков, было просто много вечнозеленых пейзажей, стоящих более или менее дыбом. За перевалом местность была более засушливой, а растительность гораздо менее густой, хотя казалось странным, что склоны, обращенные к влажному Тихому океану, должны быть лишены влаги.
   Строители шоссе не предприняли никаких усилий, чтобы сдвинуть горы с нашего пути на американский манер дорожного строительства. Шоссе верно следовало по складкам, впадинам и крутым склонам, тротуар был отвратительным, и, когда мы выбирались из одного оврага и погружались в следующий, я ослеплен солнцем, которое быстро садилось впереди нас. Часть километровых столбов отсутствовала. Номер девяносто два появился по расписанию, а номер девяносто третий на назначенном месте не оказалось.
   - Их девяносто четыре, - сказала Глория. "Что делаешь?"
   Я нажимал педаль газа, и "Алланте" набирал скорость. "У нас было свидание в Кананеи, и нас ждал мужчина с ружьем. Я думаю, нам лучше просто рвануть мимо этого рандеву и посмотреть, что там. Ты смотри со своей стороны, а я со своей".
   Проехав около шестидесяти километров, а это все, на что годилась эта дорога, я увидел километровый столб за пару сотен ярдов до того, как добрался до него. Очень немногие стрелки могут вычислить правильное упреждение для цели, летящей со скоростью восемьдесят восемь футов в секунду, которая появляется лишь на мгновение, а ожидающих стрелков не было. Там была только небольшая грунтовая дорога, бежавшая вверх по склону холма, и припаркованный рядом с ней, едва заметный сквозь кусты, старый коричневый фургон. Никаких врагов, ожидающих в засаде, но, с другой стороны, ни ликующей толпы, ни приветственного оркестра.
   - Есть что-нибудь на твоей стороне? - спросил я, быстро преодолевая следующий поворот.
   "Только кусты, деревья и кактусы".
   "Один коричневый фургон "Додж" на моем. Вокруг никого, но я не мог заглянуть внутрь".
   "Мэтт, ты не вернешься?"
   Я не стал напоминать ей, что здесь я должен быть Горацием; Я раздумывал, стоит ли обгонять тихоходный Arizona Chrysler с наклейкой на заднем бампере, которая в переводе гласила: "Я ЛЮБЛЮ СВОЮ СОБАКУ". Однако ЛЮБОВЬ была представлена красным сердцем, а СОБАКА - изображением немецкой овчарки, несколько ненадежной собаки, на мой взгляд; но ведь я сам лабрадор. Я надеялся, что наш человек Грир благополучно доставил щенка в Санта-Фе и что он хорошо приспособился к жизни в питомнике. Я остался в очереди за тугодумом, так как долго за ним следовать не буду.
   Я говорил, не глядя на своего спутника: "С этого момента, пожалуйста, делай в точности то, что я тебе говорю. Для начала отстегните ремень безопасности. Мы быстро разгружаемся. . . . Нет, пожалуйста, сейчас не до сессии вопросов и ответов! Мы можем поговорить позже."
   Мне не пришлось расстегивать собственные ремни клаустрофобии, потому что я их не носил. Может быть, они подходят для мирных жителей, но в бизнесе ваша жизнь может так же легко зависеть от вашей способности быстро выйти из машины, как и от вашей способности оставаться в ней. Глория подавила протест, но выражение ее лица снова стало враждебным. Вот вам и разрядка.
   Она сухо сказала: - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, потому что я точно не знаю. И, пожалуйста, помните, что я почти не одета для акробатики.
   Я сказал: "То, как ты одет и как я одет, - это одна из немногих вещей, которые у нас есть для нас прямо сейчас. . . . Надеюсь, я вижу хорошее место впереди. Приготовьтесь к высадке. Принеси свою сумочку. Оставьте дверь машины открытой".
   Зеркала заднего вида на данный момент были чистыми. Я сбавил скорость и вырулил на маленькую грунтовую дорогу, которая шла по невысокому холму вправо. Любящие собак аризонцы исчезли за поворотом впереди. Когда я поднял машину на вершину подъема, раскачиваясь и раскачиваясь в колеях, я обнаружил, что колея никуда не ведет; он просто остановился на широком, ровном, открытом месте, окруженном кустарником и заваленным банками, бутылками и прочим мусором. Может быть, когда-то здесь стояла стоянка машин, которые построили дорогу. Я остановился, поставил на стояночный тормоз и выключил, оставив ключи в замке. Выбравшись, я потянулся назад, чтобы достать прочный бумажный пакет с названием хозяйственного магазина, который я покровительствовал в Дугласе, штат Аризона. Глория двигалась, но нерешительно, словно не желая покидать роскошную машину и выходить на природу.
   "Вне!" - отрезал я. "Назад к шоссе на двойном. . . . Черт возьми, я сказал оставить эту дверь открытой!
   Она потянулась назад, чтобы открыть его, более энергично, чем необходимо, и пошла прочь, но остановилась, чтобы оглянуться на белый кабриолет, который имел поспешно брошенный вид корабля после того, как команда села в спасательные шлюпки.
   Глория протестующе повернулась ко мне. - Но мы не можем оставить его на этой помойке, да еще и не запертым! К утру его разденут!
   Я сказал: "Что нужно, чтобы вы продолжали двигаться? Ну давай же!"
   Я взял ее за руку, не очень нежно, и поспешил вниз к шоссе и через него. Один из вездесущих мексиканских автобусов с ревом пронесся по направлению на восток, оставив вонь дизельного топлива.
   "Мэтт, мне действительно не нравится, как ты... . ."
   - Ты можешь сказать мне все, что тебе не нравится, через несколько минут, дорогая. Вы оставили там хорошие девичьи следы, настоящие красотки. Теперь я хочу, чтобы вы оставили хороший, четкий отпечаток левой ноги на высоком каблуке в этом мягком месте лицом к шоссе, как если бы вы двигались к припаркованной машине. . . . Ради всего святого, сейчас не время беспокоиться о пылинке на ботинке! Теперь изящный правый отпечаток пальца ноги здесь. . . Здорово, даже городской мальчишка должен уметь читать этот знак, как "Последний из могикан". Теперь возьмите этот бумажный пакет и повесьте на него вместе со своим кошельком. Я подниму тебя и понесу, чтобы ты больше не оставлял заостренных пятен".
   "Послушайте, это абсолютно безумие. . . ".
   Я сказал: "Если хотите, мы позволим вам карабкаться по этому ландшафту в чулках, но в нейлоновых чулках он выглядит очень каменистым, неудобным и жестким". . . . Ладно, обними меня за шею и держись крепче, но сумку не урони. Подняв ее, обняв, я ухмыльнулся ее раскрасневшемуся и сердитому лицу совсем рядом. - Разве это не ад, на что способен мужчина, чтобы заполучить даму в свои объятия?
   Позади нас, когда я спускался в придорожный овраг со своей теплой, но обиженной ношей, я услышал, как на восток проезжает большой полуприцеп, а за ним какая-то легковая машина. Я не повернул голову, чтобы посмотреть. Несмотря на свой модно-стройный вид, она оказалась солидной девушкой. Она была всем, что я мог унести, и я не хотел споткнуться и уронить ее. Она оставит следы, которые будет трудно стереть; кроме того, она уже достаточно разозлилась. По дороге выше и позади нас проезжало какое-то движение в западном направлении. Мы уже были далеко внизу по склону, слишком далеко, чтобы видеть или быть видимыми; но я поймал себя на том, что внимательно слушаю. Я не слышал остановки автомобиля. На дне оврага я поставил девушку на ноги.
   "Мэтт, если ты не объяснишь в эту минуту... . . !"
   Я сказал: "Просто стой там; не оставляйте больше следов, чем нужно. Я должен вернуться и исправить пару мест, где я поскользнулся. Слава богу, Коди не увлекался ботинками на очень высоких каблуках".
   Она облизала губы. "Он думал обо мне, - сказал он. он не хотел возвышаться слишком высоко надо мной у алтаря".
   Это казалось странным предупредительным поведением для потенциального убийцы. Я сказал: "Иногда очень милый парень, да? Не двигайся, я сейчас вернусь". Когда я вернулся, неся ветку пустынного можжевельника, которой я смахнул наиболее заметные следы нашего спуска, она начала сердито говорить, но я перебил ее: "Вот бумажный пакет, пожалуйста".
   Она протянула мне мешок и смотрела, как я достаю маленькую фляжку, полную воды, маленький карманный телескоп, компас и пару сложенных листов бумаги. Фляга легла мне на пояс; остальные предметы в карманы.
   - Мэтт, если ты думаешь, что я собираюсь... . . !"
   Я вспомнил, что подозревал, что у ее красивого рта может образоваться неподобающая гримаса. Я был прав, и к тому же ее голос приобрел типичное нытье избалованного ребенка. С ней было весело, когда она жадно заметила маркер пробега, как подсказку в счастливой охоте за сокровищами; но она уже становилась утомительной.
   Однако я старался говорить терпеливо. - Не думаю, что у нас много времени, Глория. Пожалуйста, молчи и слушай. Здесь не так много укрытий, и я хотел бы увеличить расстояние между нами и шоссе. Кроме того, я хочу быть на хребте, где я могу видеть, что происходит. Но я не Супермен, и я не могу поднять тебя, было достаточно тяжело спустить тебя вниз. Так что я был бы признателен, если бы вы поднялись своим ходом. Пожалуйста? Смотрите, куда вы ставите ноги. Оставайтесь на носках как можно дольше и старайтесь не упираться пятками. Хорошо?
   Она яростно замотала головой. "Нет, это не нормально! Я не сделаю ни шагу в этой ужасной пустыне, пока ты не скажешь мне, что, по твоему мнению, ты делаешь!
   Я сказал: "Черт возьми, я пытаюсь спасти наши жизни, детка! Пожалуйста, начинайте восхождение".
   "Нет! Пока не объяснишь. . . ."
   Я не хотел ее бить - то есть, конечно, хотел, немного, она была упрямая, бесящая сука, но я не знал, как она отреагирует на физическое насилие. Так или иначе, она подсказала мне, какое оружие использовать против нее. Если бы она ненавидела и боялась оружия, черт возьми, я бы дал ей оружие. При виде 38-го калибра ее лицо шокирующе изменилось.
   Я сказал: "Или ты двинешься, или тебя застрелят, дорогая. Выслушав все эти жалобы, жалобы, жалобы, мне на самом деле наплевать, что вы выберете. Просто прими решение. . . . Хорошо, так лучше". Я глубоко вздохнул, когда после минутного колебания она угрюмо повернулась и начала подниматься. "Теперь немного левее. Свелл, у тебя все хорошо.
   Ей пришлось значительно приподнять подол, чтобы преодолеть крутой склон холма. Я должен был найти интригующий вид, когда я карабкался позади и ниже ее. Обычно мне нравятся аккуратные ягодицы в гладко сидящей юбке, стройные ноги в прозрачном нейлоне и, в качестве бонуса, случайные проблески кружевной комбинации или нижней юбки. Я мог бы извинить свою невнимательность, сказав, что был слишком занят своей можжевеловой метлой, сметая одной рукой следы ее продвижения и своего собственного; но дело в том, что необходимость угрожать ей заставила меня чувствовать себя паршиво. Мне не нравится в любое время тупо размахивать оружием перед людьми, в которых я не собираюсь стрелять. Я особенно не люблю, когда это работает слишком хорошо.
   Я имею в виду, эта девушка должна была знать, что, как бы сильно она меня не раздражала, я не буду стрелять. Во-первых, у меня был приказ сохранить ее, а во-вторых, после всех усилий, которые я предпринял, чтобы скрыть наши следы, я, очевидно, не собирался отрываться пушечным выстрелом и сообщать всем в радиусе нескольких миль, где мы находимся. . Но вместо того, чтобы демонстративно плюнуть мне в глаз, как ей следовало бы, вместо того, чтобы разоблачить мой блеф и оставить меня стоять там, по-дурацки держа в руках мое дурацкое огнестрельное оружие, она смиренно сдалась при виде его. Я вспомнил серый ужас на ее лице в уборной в Кананее и снова вспомнил, что это была та самая девушка, которая позволила себе испугаться и выйти замуж за мужчину почти в три раза старше ее. Какой бы прекрасной она ни была, а при случае яркой и приятной, ей явно не хватало смелости. Ну, когда они достаточно красивы, я думаю, им не обязательно быть героинями.
   - Полегче, - сказал я наконец. "Старые индийские истребители никогда не вырисовывались на горизонте. Прорежьте эту выемку слева. . . . У тебя все нормально?" Она опустилась на одно колено.
   - Ну, я только что испортил чулок, но, думаю, для тебя это ничего не значит. Она снова устало начала подниматься. Ее голос был горьким, а также заметно задыхался от ее усилий. - Вы могли бы, по крайней мере, позволить мне переодеться в мое свадебное платье, прежде чем тащить меня в эту безумную альпинистскую экспедицию.
   Я сказал: "Я же говорил вам, в том-то и дело. Коди рассчитывал на это в Хуаресе, на тот факт, что никто не ожидал, что он предпримет какие-либо насильственные маневры уклонения, пока вы оба были в своих церковных одеждах. Ну, я надеюсь, что это сработает и здесь. Но если бы мы вдруг появились в джинсах и походных ботинках, они были бы готовы к тому, чтобы мы сделали что-то радикальное, и мы бы никогда их не трясли".
   "Тряснуть кого? Я никого не видел на этом километре, и ты сказал, что тоже не видел.
   "Это была их ошибка. У них должен был быть кто-то, кто ждал бы нас на рандеву с широкой улыбкой и протянутой рукой, но я думаю, что никто не хотел эту работу. Парень пошел бы на определенный риск, а жертвенных коз в наши дни трудно найти. Так что, никого не увидев, мы должны были подъехать к той маленькой дороге за фургоном-приманкой и выйти, чтобы исследовать его, и в этот момент они захлопнут свою маленькую ловушку. Вероятно, они просто так провернули какой-то трюк, устроили какую-то тайную встречу в захолустье, чтобы увести твоего папу и его приятельницу с шоссе, где они хотели.
   - Ты просто догадываешься. Вы не можете знать. . ."
   Я сказал: "Я знаю, что, когда у меня возникает странный зуд между лопатками, пора валить оттуда. Вот почему я остался в живых дольше, чем большинство в этом бизнесе".
   Она бросила взгляд через плечо. - Вы не сказали, кто, по вашему мнению, это. Это не может быть сам дядя Баффи; мы видели, как его арестовали в Эль-Пасо".
   "Я не знаю, кто делает за него грязную работу здесь, но я с нетерпением жду возможности узнать". Я проверил, как высоко мы поднялись. - Думаю, этого достаточно. Позвольте мне подняться туда с вами и посмотреть. . . . Суэлл, а теперь ложись за этот куст, пожалуйста.
   Мы были на краю небольшого выступа, который поднимал нас над уровнем кустов и низких деревьев на дальнем конце оврага, из которого мы вылезли. Был хороший обзор дороги. Мы даже могли видеть за хребтом на другой его стороне открытое пространство, где мы оставили белый Allante, выглядевший очень дорогим и заброшенным среди всего мусора. Других машин в поле зрения не было, пока автобус с ревом не промчался по шоссе, направляясь на запад.
   - Ты не можешь быть серьезным! - сказала Глория.
   Встав на колени, я посмотрел на нее, все еще стоящую в своем белом костюме, как Эддистоун Лайт. Она могла бы быть более заметной со стробоскопами в волосах, но ненамного. Я был сыт по горло ею; кроме того, внизу было действие. С востока показался коричневый фургон. Глория говорила что-то о том, что я не могу ожидать, что она ляжет на землю, одетая так, как она была. Я протянул руку и выдернул ее ноги из-под нее. Она тяжело села, и по склону холма она соскользнула ко мне с еще одной интересной демонстрацией нейлоновых колготок и кружевного нижнего белья. Я сказал себе, что сейчас не время любоваться женским интимным одеянием, схватил одну руку и повернул ее так, что она была рада перевернуться на живот и распластаться за кустом, на который я указал. Я снял бросающуюся в глаза белую шляпу "Бафф Коди", сунул ее под куст, чтобы она не попадалась на глаза, лег рядом с ней и снова показал ей револьвер.
   Я сказал: "Теперь ложись совершенно неподвижно и прекрати всю эту чепуху. Иисус Христос! К вам приставлен обученный человек. Вам сказали, что одна из его задач - поддерживать вашу жизнь. И, ей-богу, когда он пытается выполнять эту работу, ты такой тупой, что борешься с ним на каждом шагу. Подумайте вот о чем: если ваша идиотская болтовня и идиотское поведение стоили мне здесь жизни, я чертовски уверен, что возьму вас с собой. А теперь молчи и смотри!"
   Вниз по шоссе они не торопились, не оставляя ни одного камня на камне и ни одной неизведанной боковой дороги. Я знал, что "кадиллак" не был виден с шоссе, но они по привычке исследовали узкую колею. Тщательный.
   Я тихо обратился к угрюмой девушке рядом со мной: "Мы можем предположить двустороннюю радиосвязь и какой-то блокпост, приготовленный для нас впереди, поэтому я не осмелился проехать слишком далеко мимо точки соприкосновения. Вы всегда должны предполагать, что у другого парня есть несколько мозгов, в данном случае достаточно, чтобы обеспечить себя резервной копией на случай, если План Один даст осечку. Итак, ребята на девяносто пятом километре позвонили вперед и сказали, что мы, должно быть, почуяли ловушку, потому что проехали мимо них, не останавливаясь. Затем мальчики, ожидающие, чтобы забрать нас, если мы проедем за девяносто пять, сообщили, что до них не дошли модные кабриолеты янки. Очевидно, мы остановились где-то посередине, и наши друзья в фургоне медленно двигались по шоссе, проверяя обе стороны, чтобы выяснить, куда мы исчезли. . . . Ага, они нашли нас!
   Фургон остановился позади нашего Алланте. Задние двери открылись, и из них вылезло полдюжины мужчин - верно, двое из них были женщинами, хотя разницу трудно было отличить. Все они были одеты как сельскохозяйственные рабочие, некоторые в белых пижамных костюмах латинского paisanos прямо из Central Casting, другие в темных рубашках и джинсах или других рабочих штанах. Там были большие соломенные сомбреро и кепки, рекламирующие еду, пиво или оборудование. В основном мужчины и женщины были довольно грязными и оборванными, но оружие, которое они несли, блестело в лучах закатного солнца.
   Я прошептал не отвечающей девушке: "Довольно разнообразная огневая мощь. Поставка боеприпасов должна быть проблемой. Я вижу все: от кольта 45-го калибра до 9-миллиметрового узи и образца безвольного старого карабина 30-го калибра, который, должно быть, является одним из самых бесполезных видов огнестрельного оружия, когда-либо изобретенных, но почему-то всем он нравится. . . . И вот Эль Хефе в хороших чистых брюках цвета хаки; и только взгляните на инструмент, который он носит, вдобавок к еще одному 45-му калибру в причудливой кобуре на левом бедре. Кажется, у нас есть злодей-левша.
   Из правой передней двери фургона вышел невысокий мужчина в длинноносой кепке цвета хаки, которая гармонировала с отутюженной рубашкой и брюками. Даже в самых романтических мексиканских фильмах большинство латиноамериканских главных героев весьма солидны; но у этого героя не было слишком много лишнего веса. Я достал маленький телескоп, который мне предоставили. Это было острее, чем можно было бы ожидать от такого маленького размера. На нем отчетливо был виден одетый в хаки джентльмен, который шагнул вперед, чтобы вынуть ключи из замка зажигания "кадди". Он вернулся и открыл багажник, явно недостаточно хорошо разбираясь в модных автомобилях, чтобы понять, что в наши дни для этой операции не нужен ключ; все, что вам нужно сделать, это нажать кнопку на приборной панели. Он стоял там, изучая плотно упакованный багаж.
   - Он пытается выяснить, не пропало ли чего, - сказал я. - Он хочет знать, не прихватили ли мы - особенно вы, поскольку женщинам не положено далеко ходить на высоких каблуках и в нейлоне, - захватили ли мы какую-нибудь практичную одежду, когда выбежали оттуда так быстро, что даже не успели пауза, чтобы запереть машину позади нас. Но это аккуратная работа по упаковке, и она выглядит нетронутой. Вы с Коди действительно загрузили свою колесницу для медового месяца.
   Она наблюдала за отдаленной сценой. - Что он делает ? она спросила.
   Мужчина в хаки вытаскивал из багажника несколько сумок, возможно, чтобы посмотреть, не спрятано ли что-нибудь под ними. Он не поставил их, он просто отбросил их в сторону и смотрел, как они падают на землю, как будто надеясь, что они разорвутся, но они были хорошими кусками и оставались закрытыми. Один набор был коричневым с коричневой окантовкой; другой был пыльной розой. Его и ее. Наконец джентльмен в хаки взял правой рукой средний розовый чемодан, подбросил его высоко в воздух и, мощным взмахом мачете в левой руке, разрезал его на лету. Я вспомнил, как мне сказали, что багаж Уилла Пирса и его дамы также уничтожен. Глория ахнула, увидев, как ее интимная одежда для молодоженов высыпается и развевается по захламленной поляне. До нас донеслись отдаленные возгласы смеха, когда весь экипаж, за исключением водителя, который остался на своем месте, бросился вперед, чтобы присоединиться к группе.
   - Обратите внимание на оружие, которое использует наш друг, - мягко сказал я. "Возможно, мы не нашли того, кто приказал убить вашего папу и миссис Чарльз, но, возможно, мы заметили джентльмена, который совершил настоящее убийство".
   -- Но они разрушают . . . !"
   Староста отступил назад, чтобы посмотреть шоу в терпимой манере "мальчишки-будут-мальчишками". Я изучал смуглое, чисто выбритое лицо, довольно красивое на латинский манер, пока не понял, что узнаю его, если увижу с близкого расстояния без оптики, и передал бинокль Глории.
   - Шеф , - сказал я. - Кого-нибудь ты узнаешь? Нет? Что ж, убедись, что узнаешь его в следующий раз, когда увидишь. И столько других, сколько сможешь.
   - Мэтт, они просто... . . просто вандализм. . . !"
   - Мы мало что можем с этим поделать.
   "Но почему? В чем смысл?"
   - Просто радуйся, что это не ты, - сказал я. "Подумай, как они надругались над твоим папой и его девушкой".
   Глория потрясенно посмотрела на меня; видимо, мне следовало более уважительно относиться к мертвым. На другой стороне шоссе они основательно громили "кадиллак". В дело вступили и другие мачете: они разрезали мягкий верх, разбили фары, вырезали обивку, порезали шины - на это ушло немного времени, но они справились - и даже порубили металл кузова. Они также, конечно, грабили багаж и уничтожали все, что нельзя было прикарманить или унести. Вскоре машина была полностью разбита, а местность выглядела так, будто багажник взорвался, разбросав во все стороны осколки чемоданов и лохмотья одежды, мужчин и женщин.
   Наконец человек в хаки призвал их к порядку и дал им инструкции, закончив широким взмахом своего мачете, охватившим всю северную Мексику. Я не мог расслышать слов и, возможно, не понял бы их, если бы услышал, но смысл был очевиден: ты хорошо повеселился, теперь найди мне паршивых гринго, быстро.
   - Но я не понимаю! - жалобно прошептала Глория. Вся угрюмая обида улетучилась из нее, когда она наблюдала за сценой напротив. "Я просто не понимаю! Наше свидание. . . Зачем кому-то посылать нас в . . . смертельная ловушка?"
   Я сказал: "Разве это не очевидно? Меня выбрали на это место жениха не потому, что я был таким умным и компетентным парнем. Меня выбрали, потому что я сделал бы шикарное мертвое тело, которое, после того как наш друг немного разумно поработал мачете, можно было бы похоронить как Горация Хосмера Коди, еще одну несчастную жертву тех мексиканских бандитов-убийц , которые специализируются на техасских миллионерах и их дамах. ".
  
   ГЛАВА 9
   Как ни странно, у них был только один трекер, стоящий черта. Можно подумать, что среди кучки горных хулиганов вряд ли найдется кто-нибудь, кто не знал бы, как проложить простую тропу; но они явно не были охотниками, у них не было подготовки военных разведчиков, и они вообще не думали такими категориями. Так или иначе, к тому времени, когда они закончили работу с машиной и багажом и привели себя в порядок, они уже так много слонялись вокруг, что рядом с машинами не осталось никаких явных следов, кроме их собственных. Лидер в хаки даже не посмотрел на землю; он просто послал их охотиться за нами во всех направлениях, видимо, полагая, что, одетые так непрактично, как мы, мы не смогли бы уйти далеко.
   Они могли бы никогда не найти наши следы, следы, которые я постаралась оставить для них, если бы не один человек, тот, что вел фургон, который, наконец, выбрался оттуда, где я могла его видеть. четко. Другой Синий Мальчик, в джинсах, синей рабочей рубашке и короткой синей джинсовой куртке, за исключением того, что он был Голубым Большим Мальчиком. Он, должно быть, был ростом примерно с мои шесть футов четыре сантиметра, а по ширине у него были плечи, из-за которых ему было трудно проходить через маленькие двери. Он был из тех образцов, что, когда вы встречаете его в моей работе, вы отбрасываете в сторону .38 и берете .44 Magnum, если под рукой нет слоновой винтовки. На нем не было шляпы, а его светлые волосы были подстрижены довольно коротко, что придавало ему вид пуленепробиваемой головы. У него спереди в штанах торчал какой-то револьвер, но было видно, что он не воспринял это всерьез. С такими плечами и руками ему это было не нужно.
   В нем не было никаких признаков латинской крови, которые я мог бы разглядеть на таком расстоянии. Насколько нам было известно в данный момент, он был тем, за кем нужно было наблюдать, хотя у меня сложилось впечатление, что поиск нас на самом деле не входит в его обязанности; он служил старосте в качестве водителя и телохранителя и не был включен в приказ об обыске. Но внутри всей говядины явно были мозги; а через какое-то время ему надоело смотреть, как его товарищи бездумно мечутся в редких колючих зарослях, поэтому он выбрался из фургона и побрел по грунтовой дороге к шоссе, наконец заметив след от одного из остроконечных каблуков Глории. Потом нашел другую. Дойдя до мощеного шоссе, он сделал заброс по обочине на восток, а затем, вернувшись, на запад, не обнаружив больше тех характерных женских следов обуви. Он задумчиво смотрел через дорогу, явно собираясь осмотреть другую сторону, когда человек в хаки окликнул его, увещевая вместе с ним. В маленький прицел было трудно сказать, но я догадался, что босс был типичным параноиком-большой шишкой, которому некомфортно без хотя бы одного пистолета на боку вдобавок к собственному. С парой врагов на свободе Эль Хефе хотел, чтобы его охрана была рядом и уделяла внимание его работе, а не бродила вокруг, глядя в землю.
   - Разве мы не должны бежать? - прошептала Глория.
   Я покачал головой. "Как быстро ты можешь бегать в такой одежде? И как далеко? Как быстро я смогу бегать в этих проклятых ботинках? Мы бы просто оставили им четкий след, чтобы следовать. Эти ребята выглядят довольно прочными; Я не думаю, что кто-то из нас в достаточно хорошей форме, чтобы обогнать их. С тем же успехом мы можем просто присматривать за ними отсюда и смотреть, попадутся ли они на ложный след, который мы для них проложили. Если они этого не сделают, если они раскроют свои поиски достаточно широко, чтобы найти нас здесь, что ж, это лучшее место для боя, чем некоторые из тех, что я видел. Я поморщился. "Черт, у меня есть пять патронов в ружье и пара запасных патронов на пять патронов. Их всего восемь. Никакого пота". Глория бросила на меня раздраженный взгляд; очевидно, она не оценила виселичный юмор, если это было так.
   Она облизала губы. - Если они поймают нас, они... . . они убьют нас, как папу и Милли Чарльз, не так ли? Мы оба?"
   - Я бы счел это целью упражнения, да, мэм.
   "О, Боже, они сейчас пересекают шоссе!"
   Она звучала так, как будто это был конец света; на самом деле я был счастлив, что Большой Мальчик уговорил своего босса-левшу позволить ему продолжить свои исследования. Они вместе пересекли шоссе. Немного погодя они обнаружили следы, которые Глория оставила на краю тротуара. Здоровяк с подозрением отнесся к изящным следам и начал смотреть дальше, но его нетерпеливо окликнули. Эль Хефе решил купить сценарий, который я набросал для него: красивая молодая гринга и ее пожилой муж, выйдя из своей модной машины в запыхавшейся спешке, даже не остановившись, чтобы запереть ее, встали на обочине и остановились. автобус или другое транспортное средство и поехали обратно на восток тем же путем, которым пришли, пригнувшись, чтобы их не было видно из коричневого фургона, который вскоре проехал мимо них с другой стороны. Это было очень плохо, que lastima, но к этому времени они, очевидно, уже были в нескольких милях от шоссе. Дальнейшие поиски были явно бесполезны; и с большим количеством незаконных демонстраций оружия и разбитым кадиллаком, сидящим там, чтобы изобличить его, человек в хаки внезапно захотел эвакуировать помещение и отдал резкий приказ на этот счет.
   Большой Блю Блю явно не был так уверен, что найденный ответ был правильным. Направляясь к машинам, он остановился на противоположной стороне шоссе. Каким-то образом я понял, что будет дальше, и, хотя я лежал в тени и смотрел на север, так что отражений почти не было, я торопливо опустил маленькую подзорную трубу и проверил, не попали ли Глория и моя большая белая шляпа в поле зрения. зрение. Затем он повернулся и посмотрел прямо на меня. Расстояние было около четверти мили, и без телескопа я не мог прочесть выражение его лица, но я знал, что он знал, что я был там, не по следам или другим уликам, просто потому, что именно там он был бы, если бы наши ситуации были обратными.
   Он постоял там некоторое время, явно размышляя, стоит ли сделать последнюю попытку убедить своего нервного вождя задержаться достаточно долго, чтобы перебросить несколько человек через ущелье и дать им разведать хребет. Затем он покорно пожал плечами, развернулся и подошел к фургону, припаркованному на поляне за разбитым "кадиллаком". Несколько минут спустя, все на борту, они уезжали обратно в Кананею и направлялись на восток.
   Я услышал, как Глория тяжело вздохнула, когда фургон исчез из виду. Она долго лежала рядом со мной, уткнувшись лицом в руки.
   "У тебя все нормально?" - спросил я наконец.
   Она подняла голову и посмотрела на меня с сухими глазами, явно ненавидя себя за то, что испугалась, и меня за то, что я был свидетелем ее страха. Она не ответила на мой вопрос, но села за наш куст и начала скромно дергать свою юбку. Она остановилась, ошеломленная его грязным состоянием. Она сделала вид, что вскакивает на ноги, чтобы оценить масштабы катастрофы, но я положил руку ей на рукав.
   "Легкий. Люди на контрольно-пропускном пункте по дороге, возможно, получили инструкции по рации прийти и посмотреть, смогут ли они поймать нас, танцующих победный танец, чтобы отпраздновать наш побег, или просто стоящих на обочине, пытаясь поймать лифт. Дадим им еще несколько минут. . . . Вниз! Там они."
   Это был небольшой белый японский универсал, не новый, с сильно погнутым задним бампером и множеством вмятин и царапин. Впереди было двое мужчин, а сзади двое. Они свернули на дорогу через дорогу и остановились позади "кадиллака", как будто им сказали, где его найти, а они, несомненно, так и сделали. Водитель вышел, подошел к кабриолету и пнул одно из колес, и я понял, что снова ошибся, это была женщина, мексиканка, невысокая и коренастая, с жесткими черными волосами, но в наше время это ничего не значит. Некоторые из самых гламурных моделей модных журналов выглядят так, будто их помыли картерным маслом. Ее крепкая фигура напрягала в очевидных местах вылинявшую ткань зеленого комбинезона, в котором она была одета. На одном плече она носила небольшой автомат неизвестного производителя.
   Вернувшись к фургону, она остановилась, чтобы взять что-то, и прижала к своей солидной фигуре, моделируя ее для мужчин в машине: кружевная черная одежда, предназначенная для минимального прикрытия женщин и максимальной стимуляции мужчин. Все рассмеялись. Я слышал, как Глория негодующе фыркнула из-за этой демонстрации своего нижнего белья. Крепкая дама в комбинезоне отшвырнула белье и залезла в потрепанный фургон. Он уехал на восток, как и фургон.
   Я встал и хлопнул стетсоном по голове. "А теперь давай убираться отсюда к черту".
   Поднявшись с моей помощью на ноги, Глория оглядела себя и пришла в ужас от увиденного. "О, Боже, только посмотри на меня!" - выдохнула она.
   Я сказал: "На что вы жалуетесь? Я не вижу ни единого отверстия от пули или пореза мачете. Я никогда не заключал контракт на сохранение твоего красивого костюма, только тебя. Перестань суетиться и давай".
   Она пыталась привести себя в порядок и привести себя в порядок. "Но где? Как? У нас нет машины. . . ."
   "О, да, у нас есть. Это примерно в трех милях к юго-западу отсюда. Я вынул две сложенные бумаги, которые были в наборе для выживания, который я купил в хозяйственном магазине Дугласа, выбрал одну и развернул ее. - Юго-запад, да. Скажем, две целых семь десятых мили. Я достал маленький компас, который мне дали, и указал. "Этот путь".
   Она смотрела на меня, хмурясь. "Вы устроили. . . ?"
   - Вот для чего я - аранжировка.
   Она посмотрела в указанном мною направлении. Вид не был обнадеживающим, просто тот же крутой, заросший кустарником пейзаж, через который мы ехали.
   "Три мили! я никак не могу. . ."
   Я сказал: "Конечно, сможешь, если просто перестанешь беспокоиться о своей паршивой одежде. Черт, да это свадебный наряд, который ты собиралась облить керосином и поджечь, потому что тебе не понравилось отношение жениха, помнишь? Вы собирались списать это тогда; ну спиши сейчас. Нам будет что надеть, когда мы доберемся до машины. Хочешь, я отломаю каблуки от твоих туфель и отрежу низ юбки, чтобы ноги лучше двигались, как в кино?"
   "Нет, спасибо! Ты и так достаточно для меня сделал! Она повернулась и зашагала вниз по хребту.
   в указанном мною направлении. Я пошел за ней, но вскоре вышел вперед, чтобы выбрать для нее легкие маршруты; она совершенно не смотрела на страну. Сначала я тоже пытался помочь ей в плохих местах, но она раздраженно отвергала мою помощь. Когда мы остановились, было еще достаточно светло, чтобы читать карту. Сев на камень удобного размера, я взглянул на тот, что мне дали. На самом деле это была не карта, а аэрофотоснимок, вернее, если быть совсем точным, маленький кусочек, вырезанный из аэрофотоснимка большего размера. Я вырос на топографических картах, и мне до сих пор трудно расшифровать снимки стратосферы, которые в значительной степени заменили их; но понять, что здесь покрыто, было несложно. На фрагменте фотографии была изображена чернильная стрелка, указывающая на север, и прямая чернильная линия, на которой были отмечены деления в четыре мили для расстояния. На нем было видно извилистое мощеное шоссе с востока на запад, с которого мы съехали. На нем также была видна еще более извилистая грунтовая горная тропа, идущая с юго-запада. Он прошел в нескольких милях от шоссе на короткое расстояние, а затем повернул на юго-восток.
   Там, где колея на короткое время шла параллельно шоссе, буквой "Х" было отмечено местонахождение ожидавшей нас машины. Однако мы провели слишком много времени на этом хребте, не то чтобы у меня был выбор. Я должен был убедиться, что они приняли ложный след, который я проложил для них, и не пошли за нами; Меня предупредили, что нужно избавиться от всех блох и клещей до того, как я заберу машину. Теперь я взглянул на нашу позицию на аэроснимке и на солнце. Для меня это был долгий день, когда я начинал у озера в других горах, почти в пятистах милях отсюда, в другой стране; кое-что осталось, но немного. Скажем, максимум за час до того, как станет слишком темно, чтобы идти, не рискуя сломать ногу или шею.
   - Что случилось, мы снова заблудились? Голос Глории был терпким, хотя и немного дрожащим от напряжения. "Баффало Билл, ха! Хорошо, что вам не нужно зарабатывать на жизнь экскурсоводом; Я уверен, что в конце концов вы покажете своему автобусу с туристами не тот город.
   Не время позволять ей затевать со мной драку. Я мягко сказал: "Машина должна быть чуть больше мили в ту сторону".
   "Откуда вы знаете?" - отрезала она. "Как вы могли устроить так, чтобы машина была поставлена именно в нужном месте, если вы не знали, где будет засада? А что это была за другая карта, которая у тебя была?
   Я сказал: "Если бы это было в нужном месте, вы бы не хватались за голову из-за того, что вам нужно пройти несколько миль через глушь, не так ли? Мы полагали, что, идя этим путем, на запад, они не захотят действовать слишком близко к Кананеи; они хотели бы, чтобы мы прошли перевал, прежде чем они нас схватят. Но они захотят поймать нас, пока мы еще находимся в этой пересеченной местности, а недалеко впереди есть открытые сельскохозяйственные угодья, поэтому мы как бы делим расстояние между перевалом и концом пересеченной местности".
   - А другая карта?
   - Показывает, где находится другая машина, как оказалось, ненужная нам, примерно в пяти милях к востоку от Кананеи, на случай, если нас приготовят перед рандеву или отправят назад, а не вперед. Или саботировал наш транспорт, поэтому нам понадобились новые колеса. Удовлетворительно, миссис Коди? Когда она замолчала, я продолжил: "Если эта фотография верна, то впереди вон тот гребень. Свет может начать меркнуть в любую минуту, и мы хотим выбраться из этой дыры, пока еще можем видеть, так что нам лучше продолжать двигаться.
   Она сказала нет."
   - Что ты имеешь в виду, нет?
   Она резко сказала: - Я имею в виду, я уже сыта по горло, мистер секретный агент! Я совсем запутался, я выгляжу как обломки "Геспера", я весь в шипах, как игольница, и у меня болят ноги. Можешь играть в своем проклятом арройо, если хочешь. Это то, что я иду, черт бы тебя побрал; Меня не волнует, если это означает провести ночь, сидя на камне!"
   Я посмотрел на нее. Сильно запыхавшись, она плюхнулась на землю рядом со мной, когда я остановился, не обращая внимания на ее одежду и достоинство. Ее грязная юбка была нескромно собрана, обнажая замечательное пространство прекрасных, исцарапанных ног, более или менее прикрытых рваными колготками, которые не были полностью прозрачными даже до того, как их порвали. Я обнаружил, что изучаю этот дисплей дольше, чем должен был. Это было очень странно. В те времена, когда она была воплощением благоухающей, безупречной красоты, она произвела на меня не большее впечатление, чем дорогая кукла Барби. Она мне все еще не очень нравилась, но, как ни странно, я находил ее более желанной из-за ее хрупкой женской брони в аварийном состоянии. Я напомнил себе, что я здесь, чтобы защитить даму, а не насиловать ее; и что джентльмен никогда, никогда не пользуется дамой в беде, которая полностью от него зависит. . . .
   Я вырос. "Давай пошли."
   Она не двигалась. Ее челюсть была упрямо сжата. - Я не буду сопротивляться, если ты захочешь взять меня на руки и нести, как раньше. Я не доставлю тебе удовольствия продемонстрировать свою превосходную мужскую силу. Но вы не можете заставить меня сделать еще один шаг!"
   Я подумал о пистолете. Раньше это срабатывало, но тогда мне не нравилось размахивать ею перед ней, и, уставшая и испытывающая отвращение сейчас, она могла разоблачить мой блеф. Я еще немного постоял, глядя на нее, недоумевая, что, черт возьми, она задумала. Я имею в виду, даже если она была измучена после того, как прошла менее двух миль, в чем я сомневался, она не была той девушкой, которая охотно ляжет спать в пустыне без кровати или водопровода. Но я устал пытаться понять ее извращенные пути. Я глубоко вздохнул, поднял ее на ноги и попытался тащить за собой, но она отказывалась идти, она просто позволила себе рухнуть неряшливой кучей у моих ног. Я снова потянулся к ней, снова поднял ее и сильно ударил.
   "Давай, тупая сука, иди, или я выбью тебя из-под того, что осталось от этой причудливой прически!"
   Это было ошибкой. Шлепать людей только потому, что ты злишься на них, всегда ошибка, особенно когда это женщины. Я не имею в виду, что у меня непреодолимое чувство рыцарства. Если они придут ко мне с ножами, я выпотрошу их так же быстро, как если бы они были мужчинами; если в меня стреляют, я стреляю в ответ без колебаний; но в чем-то это отличается от того, чтобы сердито избивать кого-то, девушку, у которой уже было тяжелое время, девушку, за которую я был как бы ответственен, девушку, которая, скажем прямо, привлекала меня сексуально, просто чтобы заставить ее пойти куда-то, даже ради собственной безопасности. Мы мгновение смотрели друг на друга. Я увидел, как две слезы проложили темные дорожки по ее щекам, взяв с собой немного остатков туши.
   "Черт тебя подери!" прошептала она. "Я должен был знать, что это произойдет! Ты сделал со мной все остальное, не так ли? Угрожал мне пистолетом, напугал до смерти, катал в грязи, таскал по камням и кустам. . . . Но ты не удовлетворишься превращением меня в ходячее пугало, ты, грязный садист, ты должен и меня избить. Ну, давай, бей меня еще раз, сбей меня с ног, пни меня. . . . Давай, давай, доделай дело, избей меня до полусмерти. . . !" Она сделала шаг вперед и сильно ударила меня. "Там! Какое еще оправдание вам нужно? Опасная девка напала на тебя, не так ли? Так что бей ее снова, защищайся. . . !"
   Она снова замахнулась на меня, и у нее была пара выстрелов, так что я встал и принял удар; но тут оборвалась последняя тонкая нить контроля, и она в истерике бросилась на меня, цепляясь за мои глаза обломанными красными ногтями. Я отвернулся и дал ей плечо поработать, пока избавлялся от своего пистолета, прежде чем она подумала о том, чтобы попытаться заполучить его. Конечно, она сказала мне, что ненавидит их; но мой опыт показывает, что они ненавидят их только до тех пор, пока не найдут им применение. Я не мог не вспомнить, что последняя девушка-ненавистница оружия, которую я знал, выстрелила в меня из моего собственного оружия, промахнувшись со всеми пятью, но на это нельзя рассчитывать.
   Благополучно отложив в сторону револьвер 38-го калибра, я повернулся, чтобы разобраться с Глорией. Она рыдала, вцепившись в меня когтями, и ей уже удалось разорвать плечо моей куртки и пустить кровь из моего уха; она бы вырвала мне много волос, если бы я не носила их довольно лысыми благодаря Артуру, так что ей было не за что хвататься. Как это было, она не делала мой скальп немного хорошо. Я получил одно запястье, затем другое. Она все еще делала все возможное, чтобы уничтожить меня. Она знала, где будет болеть колено, и попыталась поставить его туда. Она попыталась проткнуть мне подъем шпилькой. Я успешно парировал эти атаки, но затем она ударила меня по лицу и повредила мне нос, так что я зацепил ее ногой за лодыжку, повалил на землю и прижал.
   Ее глаза дико смотрели на меня с ее мокрого от слез лица. Постепенно она расслабилась подо мной. Я освободил ее. В голубых глазах появился странный блеск, и она протянула обе руки, схватила меня за голову и притянула мое лицо к своему, целуя меня так сильно, что причиняло боль, в то время как ее тело яростно двигалось по моему. Не было произнесено ни слова. Мы справились с проблемой одежды, затаив дыхание, и выполнили работу без нежности. Лежа там потом, я видел, как она высвободилась из моих рук и села рядом со мной. Сдавленный звук заставил меня открыть глаза, но она не плакала. Она смотрела на меня и резко смеялась.
   "Большой герой!" - усмехнулась она. "Великолепный проводник, который никак не может найти дорогу в простой мексиканской деревушке. Жесткий, опытный секретный агент, который падает как тонна кирпичей из-за старого трюка с небрежной юбкой и небольшого физического контакта. Хорошо, что ты никогда не встречал настоящую Мату Хари, дорогая. Какой бы восприимчивой вы ни была, она заставила бы вас прыгать через обручи, а также предать свою страну!
   Ну, я знал, что она что-то задумала, когда остановилась вот так. Таким образом, она отомстила за унижения, которые, как она чувствовала, она испытала от моих рук, соблазнив меня. Я перевернулся на другой бок и снова закрыл глаза, чувствуя себя приятно расслабленным и истощенным. Это была не самая ужасная месть, которую я когда-либо пережил.
  
   ГЛАВА 10
   Я проснулся в полной темноте и обнаружил, что она все еще шевелится. Думаешь, устроив так, что нам пришлось ночевать здесь, она хоть воспользуется остановкой, чтобы передохнуть; но она сидела на соседнем камне и издавала раздражающие звуки. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что она делает: она пыталась снова надеть колготки при лунном свете, ужасно проводя время, потому что освещение было плохим, а одежда была настолько сильно повреждена, что ее пальцы постоянно вылезали из дыр. .
   Я взглянул на часы и увидел, что поспал пару часов - все, на что я имел право при таких условиях. На самом деле, я думал, что в данный момент мы в относительной безопасности; но именно так думали в Перл-Харборе джентльмены с золотыми галунами. Я встал, взял себя в руки, немного отряхнулся, проверил найденный пистолет и встал рядом с ней. Она не подняла головы.
   Я спросил: "Какой смысл? Их не осталось достаточно, чтобы согреть тебя, если они когда-либо и были".
   Все еще не глядя на меня, она сказала: "Моя мама всегда говорила, что милые маленькие девочки носят трусики. Или колготки".
   "Если ты хочешь быть хорошей маленькой девочкой, ты делаешь это забавными способами".
   "Пожалуйста, не надо!" она сказала. "Я был так напуган, устал и грязен, и мне надоело, что меня таскают и приказывают. я. . . Я просто разозлилась и использовала единственное оружие, которое у меня было, оружие, которое есть у любой девушки. . . . Вот дерьмо!" Разочарованная, она сдернула изорванные колготки, скомкала их и швырнула в ночь.
   Она порылась в сумочке, достала расческу и принялась яростно ерошить волосы, останавливаясь, чтобы сказать: "Я подумала, что если я снова надену чулки и туфли, немного отряхну свою одежду и расчешу волосы, я... Я перестану чувствовать себя таким чертовски примитивным , как избитая пещерная девушка, счастливо спящая у огня в своих засаленных мехах после того, как провела дикое время в кустах с крутым бойфрендом из клуба. По крайней мере, ей не пришлось размышлять о потертостях на нейлоновых чулках, счастливица. Что ж, теперь я тоже. . . . Мэтт?
   "Да?"
   - Скажи мне, что мы здесь делаем. Расскажи мне, в чем дело". Я сказал: "Когда я узнаю, ты узнаешь первым".
   Она раздраженно подергала расческу. - Ой, как больно! она сказала. - Нет, не надо мне эту ерунду. Тебе известно. Вы знали, что девяносто пятый километр был ловушкой. Вы знали, что дальше нас будут ждать другие мужчины, если мы не остановимся на этом. Вы даже знали, что они придут проверить нас после того, как первая группа уйдет.
   - У меня есть некоторый опыт работы с ловушками, - сказал я. "Когда мы были в нем, я довольно хорошо знал, как он должен работать. Что касается того, как я узнал, что он там, все контакты - это потенциальные ловушки; но Мейсон Чарльз дал мне последнее слово по этому поводу.
   "Я не слышал. . ."
   - О, это было не то, что он сказал. Это был простой факт, что он был там. Что он знал, куда прийти, чтобы подстеречь нас. Мы обсуждали это раньше, помнишь?
   "Мы не пришли ни к каким выводам".
   - Мы решили, что он не мог выследить нас до Кананеи. Кто-то, должно быть, сказал ему, куда идти, чтобы он мог быстро пробежать по более короткому маршруту и опередить нас там. И на самом деле есть только один человек, который мог бы это сделать. Тот, кто был так осторожен, чтобы убедиться, что никто - ну, никто значительный - не видел, как Гораций Хосмер Коди Номер Один, подлинная статья, был заменен Горацием Хосмером Коди Номер Два, фальшивым, мной, на той парковке Safeway. Из того, что я подслушал, я понял, что кто-то был замечен следящим за тобой и Коди из свадебной часовни, и что его схватили, чтобы убрать его из наших волос. Очевидно, это молодой Мейсон Чарльз преследовал человека, которого подозревал в убийстве своей матери. И, очевидно, после того, как мы взлетели на запад, мистера Мэйсона Чарльза снова выпустили на свободу, и названия " Кананея " и "Ресторан мистера Грина" врезались в его мстительный маленький мозг. Конечно, к западу от города уже была расставлена смертельная ловушка; но ты не отказываешься от даров богов. Меня разыскивали мертвым, и здесь был мальчик, жаждущий выполнить эту работу, так что пришлите его и дайте ему сначала поколотить меня. Если он справился с этим не совсем правильно, то, несомненно, были люди, готовые все исправить, например, с помощью его пистолета снести мне лицо после того, как он меня застрелил. Так же хорошо, как мачете, и как раз то, что обезумевший сын мог бы сделать, чтобы отомстить за свою изнасилованную и изуродованную мать, пустив свой осколок в голову ублюдка. Очень изящное решение, и они захотят похоронить мертвого, неузнаваемого Коди, не расстраивая власти очередной бандитской работой. Я поморщился. - Пара мертвых Коди, раз уж они вряд ли могли оставить тебя в живых, чтобы поговорить. Шальная пуля не была бы неправдоподобной со всей этой стрельбой".
   Глория слегка вздрогнула. - Только это не сработало.
   - Итак, вернемся к Плану Один. Хватай кусок мыла, быстро, и напиши КМ95 на зеркале Кадиллака и по радио передай ребятам, чтобы они были наготове, в конце концов, метка уже в пути.
   Она немного помолчала, а потом сказала: Сомерсет". "Правильно. Это должен быть Сомерсет, не так ли?
   "Но это невозможно. Он работает на правительство Соединенных Штатов".
   - Ха-ха, - сказал я. - Скажи еще что-нибудь смешное.
   - Но это не имеет смысла, - сказала она. "Он сказал мне, что, хотя у него не было подходящих агентов, глава другого государственного учреждения предложил ему человека, который мог бы справиться с выдачей себя за другое лицо, компетентного человека, который притворился бы моим мужем и защитил бы меня. Звучит так, как будто была консультация, не так ли; как будто ваша таинственная организация, какой бы она ни была, тоже была в заговоре. Либо так, либо ваш босс был жестоко обманут.
   "Мой босс не так легко обманывает".
   "Затем . . . тогда вам придется признать тот факт, что он, ну, предложил вас в качестве человеческой жертвы".
   Я ухмыльнулся в полутьме, которая придавала нашему мрачному окружению очень жуткий вид. Требуется много лунного света, чтобы по-настоящему осветить ситуацию, а дробное небесное тело наверху не дало нам его.
   - Что за чертовщина, по-вашему, мы, миссис Коди? Я попросил. "Мы все ходячие человеческие жертвоприношения. Никто не ждет нас обратно, когда мы покидаем офис в Вашингтоне или где бы ни проходил брифинг. Кстати, меня предупредили. Мне сказали, что все не так, как кажется, будь осторожен. Я подозреваю, что кто-то с подозрением следит за текущей операцией мистера Сомерсета, чем бы она ни была; кто-то из другой ветви власти. Бьюсь об заклад, когда Сомерсет начал осторожно подыскивать замену Коди, меня вызвали так быстро, что у вас закружилась голова. Наше высокопоставленное правительственное лицо хотело, чтобы там был человек, который мог бы все выяснить и разрушить; и мой начальник избрал меня первооткрывателем и разрушителем".
   - Но если бы ваш босс знал, что вас должны убить... . ."
   - Сомерсет вряд ли сказал бы ему это, милый. Сомерсет мог бы прикрыться, сказав, что человек, выбранный для подражания, подвергнется некоторому риску; но риск - это название игры. И не обманывай себя насчет моего начальника, он без колебаний отправил бы одного из нас в ловушку, если бы у него была какая-то причина хотеть увидеть, как это выглядит вывернутым наизнанку. Черт, мы должны выжить; мы должны быть достаточно умны, чтобы понимать, когда нас подставляют; мы должны быть в состоянии справиться. Практически с чем угодно. То, что у такого мерзавца, как Сомерсет, могут быть убийственные планы на нас, не означает, что мы бежим домой в постель и натягиваем одеяло на голову, трясясь от ужаса. Мы уже имели дело со смертельными крипами раньше.
   - И это не сделало тебя очень скромным, - сухо сказала она. Она колебалась. - Вы сказали, что вас предупредил Мейсон Чарльз или его присутствие в Кананеи. Но вы, должно быть, договорились о машинах, той неуловимой машине, которую мы еще не догнали, еще до того, как вы его увидели. Те телефонные звонки в США до того, как мы пересекли границу. . ".
   Я сказал: "Я сказал, что Чарльз дал мне окончательное подтверждение. До этого у меня были подозрения, достаточные, чтобы принять несколько мер по спасению. Я позвонил из Деминга, чтобы настроить; когда я зарегистрировался в Дугласе, мне сказали, что было устроено и где связаться. Тот хозяйственный магазин. Там я получил последние инструкции и сумку с необходимыми мне вещами".
   - Подозрения? она сказала. - Что вызвало у вас подозрения?
   - Я всегда подозрительно отношусь к тому, что бюрократ хорошо ко мне относится, - сказал я. "Они любят набрасываться, особенно когда имеешь дело с нами, полевыми бойцами, чтобы показать, что мы можем считать себя крутыми, но мы их ничуть не пугаем. Но Сомерсет был таким же сладким, как сахар, даже когда я доставлял ему неприятности. Было видно, что я ему очень нужна. Было также очевидно, что он чувствовал, что может терпеть мою грубость, потому что у него было что-то для меня в запасе, что накажет меня за мое неуважение".
   Она покачала головой. - Это кажется расплывчатой причиной принятия таких тщательно продуманных мер предосторожности.
   - Он тоже ошибся, - сказал я. - Когда он вербовал меня, у моего шефа сложилось впечатление, что в его собственном агентстве нет никого, подходящего для этой работы, как он и сказал вам. Это должно было означать, что никто не был достаточно высоким, чтобы выдавать себя за Баффа Коди, поскольку такой парень, как Сомерсет, никогда бы не признался даже самому себе, что наши люди более компетентны, чем его. Но помните ли вы тех двух его оперативников, которые появились на стоянке, чтобы арестовать настоящего Баффа Коди и увезти его?
   Она нахмурилась. "Я не понимаю, что вы . . . Один был довольно коротким, не так ли? Другой . . . ой!"
   Я кивнул. "Другой был выше шести футов ростом. Если бы не больше грима, чем мне, из него получился бы шикарный Бафф Коди. Так почему же Сомерсет не использовал его и не оставил в семье? Я полагаю, это потому, что, хотя я сомневаюсь, что он ворочается по ночам, не засыпая из-за заботы о безопасности своих людей, он экономный человек и не собирается жертвовать одним из своих обученных, опытных и надежных агентов. чтобы получить мертвое тело, в котором он нуждается, когда он может одолжить подходящий спотыка от другого агентства. Я сокрушенно покачал головой. - Он не должен был позволять мне видеть этого парня. Вот тогда я действительно забеспокоился; достаточно неловко, чтобы решить, что не помешает организовать операцию с парашютом на случай, если нам придется быстро спасаться.
   Глория вздохнула. "Мне это все еще кажется немного ясновидящим".
   Я сказал: "Мы очень сильны в экстрасенсорном восприятии. И нет никаких трюков, которые могут провернуть эти компьютерные коммандос, которые не были бы применены к нам раньше".
   "Если ты такой великий телепат, скажи мне, почему дядя Баффи хочет, чтобы люди думали, что он мертв". Затем она быстро продолжила: "Ну, очевидно, это из-за того, что он сделал что-то настолько ужасное, что должен исчезнуть из виду. Я полагаю, это должно быть так, как он устроил убийство папы и Милли Чарльз, и тот факт, что сын Милли узнал о нем.
   Я сказал с сомнением: "Вы думаете, что Сомерсет приложил все усилия, чтобы подставить фальшивого Коди, меня, чтобы его убили, только для того, чтобы настоящий Коди мог исчезнуть и начать новую жизнь, скажем, как Джон Джонс?"
   Глория сказала: - Вы не выглядите убежденным. Почему бы и нет? Правительство постоянно выдает гангстерам и рэкетирам новые имена, не так ли?
   "Да, в обмен на важные свидетельские показания в суде, но что Сомерсет получает от Коди, что стоит всех усилий?" Я покачал головой. - Откуда мы знаем, что это Коди хочет, чтобы все думали, что Коди умер здесь, в Мексике? ' '
   "Что ты имеешь в виду?"
   Я сказал: "А что, если это Сомерсет хочет, чтобы люди думали, что Коди мертв здесь, в Соноре?"
   - Сомерсет? Она была поражена. - Зачем ему это? Я сказал: "Он бы этого хотел, если бы Коди действительно собирался умереть в Техасе".
   "Я не понимаю!"
   Я сказал то же самое другими словами: "Сомерсет хотел бы этого, если бы планировал убить Коди или приказал убить его".
   - Но это безумие!
   ''Подумай об этом. Если дело обстоит так, Сомерсет вряд ли может просто выпустить небрежный пресс-релиз о том, что этот американский миллионер-нефтяник был уволен по засекреченным причинам американскими агентами, работающими под руководством некоего Уоррена Сомерсета. А с другой стороны, хотя я уверен, что у Сомерсета есть способы сделать это, Гораций Хосмер Коди не может просто так исчезнуть. Он слишком известен, и, если то, что я слышал о его финансах, верно, он должен слишком много денег; было бы слишком много людей, пытающихся найти его. Но предположим, что кто-то по имени Коди убит за границей, застрелен мстительным мальчиком или зарезан злобными бандитами. Идентификация положительная, похороны незамедлительны, и мистер Сомерсет может приступить к своему маленькому убийству в полной безопасности, уничтожая джентльмена, которого больше не существует.
   Глория облизнула губы. - Но это будет означать, что мы поступили с дядей Баффи ужасно несправедливо!
   - Это не следует, - сказал я. - Было три фальшивых покушения на твою жизнь с целью заставить тебя выйти за него замуж ради защиты, не так ли? И вы не сомневаетесь, что в этом виноват Бафф Коди; и что, когда вы стали миссис Коди, он намеревался убить вас? Тот факт, что кто-то планировал убить и его, и, возможно, уже сделал это к этому времени, не делает его мистером Чистым. Я задумчиво нахмурился. "Допустим, Коди и Сомерсет были вместе в какой-то крупной сделке, очень деликатной, никакой огласки. Но нам уже сказали, даже от самого мистера Сомерсета, что Коди поставляет оружие в Мексику; хорошо, предположим, что Сомерсет на самом деле был молчаливым партнером. Это будет не первый раз, когда важный американский чиновник пачкает свои мизинцы в сделке с иностранным оружием. Сомерсет, вероятно, заявил бы, как и все они, что он сделал это из самых патриотических соображений; но после всех недавних скандалов - черт возьми, на днях был еще один, помнишь, - это не сделало бы его популярным, если бы оно выплыло наружу. Теперь предположим, что операция каким-то образом провалилась; и что мистер Сомерсет, боясь публичной связи с этим, стирает все дочиста в приличной вашингтонской манере, только он уничтожает не только бумаги, которые могут изобличить его, но и уничтожает людей.
   - Ты хочешь сказать, что думаешь, что это он стоит за убийством папы?
   Я сказал: "Давай на время забудем о маленьком заговоре Коди против тебя. Мы можем назвать это частной схемой зарабатывания денег, не имеющей отношения к основному действию. Коди просто собирался устранить одного человека. Есть гораздо более амбициозные таланты-убийцы. . . ."
   Глория перебила: "Он мог просто спросить!" Ее голос был мягким и горьким. "Все, что нужно было сделать дяде Баффи, это попросить деньги, которые ему нужны; ему даже не пришлось жениться на мне. Я бы отдал ему. Я доверял ему!"
   Я сказал: "Ну, видимо, он не верил, что вы будете щедры в полной мере. Но пропустите все это. Это мелкая картошка. Кого волнует одна паршивая наследница, более или менее, когда речь идет о крупных международных делах? Кажется вероятным, что Сомерсет, заметая следы, уничтожает всех, кто может связать его с этой сделкой с оружием, и если ему еще и придется убить невинного агента в целях маскировки, милого дружелюбного парня вроде меня, это чертовски плохо. ''
   Глория запротестовала: "Но папа и Милли Чарльз, как они могут подвергать опасности мистера Сомерсета, если вы предполагаете, что он виноват в том, что с ними случилось?"
   - А что твой папаша вообще делал в Мексике? Я попросил.
   - Я действительно не знаю. Она колебалась. "Мы были . . . мы не разговаривали. Я сделал несколько замечаний по поводу того, что он открыто путешествовал с женщиной из конторы - она, знаете ли, была всего лишь секретаршей; но она бросилась на него с того момента, как ее наняли. Именно тогда он сказал мне, что собирается жениться на ней! Я никогда не мечтал, что это зашло так далеко. Я умолял его. Я сказал, спите с ней, если придется, даже совершите с ней грандиозное турне по Мексике, я беру все обратно, но, пожалуйста, пожалуйста, не делайте ее моей мачехой. Если вы понимаете, что я имею в виду, это не стало слишком большим.
   - Я вижу, что может и не быть, - сказал я. - Что ж, давайте догадаемся о цели прогулки. Скажем, твой папа пронюхал о крупной сделке Коди с оружием и приехал сюда, чтобы расследовать, опасаясь, что его жадный до денег напарник навлечет на них обоих серьезные неприятности. И, очевидно, он наткнулся на нечто такое, о чем Сомерсет не мог позволить себе знать, поэтому ему пришлось уйти. Миссис Чарльз просто не повезло путешествовать с ним. А устроив удаление Уилла Пирса, Сомерсет боялся, что Коди догадается, кто это сделал, поэтому Коди тоже должен был уйти".
   Я почувствовал, как Глория слегка вздрогнула рядом со мной. Через мгновение она сказала: - Но если ты прав, это одно из преступлений, которое мы приписываем дяде Бафли - и Мейсону Чарльзу тоже, - в котором он не виновен. Я должен был знать, что он никогда ничего не сделает папе после всех лет, что они были вместе!
   - Ну, так или иначе, это еще нужно доказать, - сказал я. - Но если я прав, мы - еще два человеческих документа для голодного сомерсетского уничтожителя людей. Он все еще может использовать мертвое тело Коди здесь внизу; и в любом случае он не может заставить меня свидетельствовать о том, что он пытался со мной сделать. И он не может позволить тебе бегать и болтать.
   Глория немного помолчала. "Я не знаю, что заставило меня... . . заставила меня сделать это, - сказала она наконец; и мы больше не обсуждали мистера Уоррена Сомерсета. "Обычно я не... . . Хотите верьте, хотите нет, но обычно я не такая уж стерва. Вы думаете, это был такой полный, грязный беспорядок - в моем свадебном костюме за восемьсот пятьдесят долларов, ради бога! - который высвободил все мои низменные импульсы? Как маленькая девочка, получающая чудаковатый заряд, играя в грязи в своем красивом вечернем платье?
   Я ухмыльнулся ей в лунном свете. Мы никогда не будем друзьями, и я сомневался, что мы когда-нибудь снова станем любовниками; миры, в которых мы жили, были слишком далеки друг от друга. Но теперь между нами появилось какое-то понимание, которого раньше не было.
   Я сказал: "Если вам нужен анализ, леди, обратитесь к психиатру. Я просто бедный чертов правительственный служащий с оружием, и я собираюсь немного поспать".
  
   ГЛАВА 11
   На самом деле, как я уже сказал, я выспался столько, сколько имел право. После того, как она успокоилась, я просто лежал и слушал ночь. Вы научитесь выдерживать долгие ночные дежурства, не упадая полностью и не сходя с ума от скуки. Для развлечения у нас была полуночная серенада койота, но девушка не проснулась. Неполная луна очень постепенно соскальзывала с неба на запад. Наконец изрезанный горизонт стал слабо виден на востоке, и в нашу лощину пробился серый отблеск дневного света. Глория пошевелилась, бросила слегка смущенный взгляд в мою сторону, встала и на цыпочках осторожно укрылась за удобным кустом. Когда она вернулась, разгладив свой мятый шелковый костюм, как могла, я решил тщательно проснуться и совершить такое же паломничество. Вернувшись, я нашел ее сидящей на своем любимом камне, еще раз расчесывающей волосы. Я решил, что есть что сказать о моем временном облысении.
   "Я знаю, что у нас не так много воды, - сказала она, - но не могли бы мы оставить достаточно, чтобы смочить бумажную салфетку, чтобы я могла стереть с лица этот размазанный макияж и меньше походить на циркового клоуна?"
   - Я думаю, с этим можно справиться, - сказал я, распаковывая фляжку. "Здесь. Вы можете выпить разумный напиток на завтрак и использовать несколько капель для вашего туалета , как мы, французы, называем это. Я потрогал аккуратную бородку, которую Артур сделал из бакенбардов, которые я ему принес. "Одна хорошая вещь в этой маскировке Коди, мне не нужно беспокоиться о бритье".
   Глория рассмеялась. - Все равно ты похож на бродягу, который ночевал в дровяном сарае. Много дровяных сараев. Ну, я тоже".
   Мы болтали слишком оживленно, чтобы скрыть воспоминание о том, что произошло между нами прошлой ночью. Тот факт, что при дневном свете мы оба выглядели как потерпевшие кораблекрушение на необитаемом острове, был еще одним источником смущения. Когда она закончила уборку, я нахлобучил на голову свою заляпанную белую десятигаллонную шляпу, немного подождал, пока она засунет свои грязные босые ноги в свои грязные белые туфли, и пошел на юг. Мы преодолели большой арройо, и я был рад, что мы не попытались пройти его в темноте. Я надеялся на небольшое количество воды на дне, но ручья в данный момент не было, хотя было видно, что по размытому руслу после проливных дождей мчались потоки. На гребне я провел двадцать минут, осматривая бассейн впереди - это заняло некоторое время, потому что мощный маленький телескоп, который мне дали, имел очень ограниченное поле зрения.
   "Что Вы ищете?" - спросила Глория. Она сидела немного ниже меня, без обуви, массируя ушибленные ступни.
   Я пожал плечами. - Кто угодно, - сказал я. "Что-либо. Я просто принимаю стандартные меры предосторожности. Теперь продвинемся примерно на четверть мили и еще раз проверим местность. Говорите только шепотом и не опускайте голову, пожалуйста.
   Мы осторожно приблизились к следующей выбранной мной точке обзора. Я оставил Глорию намного ниже вершины, ответственную за мою бросающуюся в глаза шляпу, а сам пополз вверх, с непокрытой головой, туда, где у меня был бы хороший обзор.
   Она нетерпеливо прошептала: "Ты уже видишь дорогу? Ты видишь машину?''
   "Да и да. Если хочешь, можешь спокойно перебраться сюда.
   Это была довольно большая долина с заросшим кустарником оврагом на дне. Дальше земля круто поднималась к высокому откосу. На полпути вверх по склону дорога, которую мы хотели, врезалась в склон холма, как узкая полка. На нем, частично заслоненный придорожными кустами и парой тощих деревцев, стоял небольшой серебристо-серый универсал, в котором я узнал в прицел полноприводный "субару" сравнительно недавнего выпуска. В этой суровой стране я ожидал, что мне дадут автомобиль типа джипа или, может быть, крепкий полноприводный пикап; но у Subaru была репутация довольно жесткого маленького зверя, который справился бы со своей задачей, если бы вы не требовали от него слишком многого в плане дорожного просвета. Справа от машины, как показал аэрофотоснимок, дорога исчезала за склоном холма на юго-западе, направляясь вниз к прибрежной равнине. Слева он извивался на крутом склоне, которого только что коснулось восходящее солнце, и терялся в горах на юго-востоке.
   Я передал прицел Глории и направил ее примерно в нужном направлении. Кроме неподвижного фургона вон там, похожего на маленького серебристого жука, взгромоздившегося на дальнюю книжную полку, другого транспортного средства в поле зрения не было. Мы больше не слышали грохот машин на главной дороге позади нас, а на нашем хребте было очень тихо: такая утренняя тишина редко бывает, если только вы не охотитесь на кого-нибудь. Или что-то охотится за тобой.
   "Ты сфокусировал его для своего глаза? Хорошо, следуйте по дороге налево от обрыва. . . ."
   Она раздраженно сказала: "Это все равно, что заглянуть в замочную скважину; Я даже не могу найти дорогу. . . . Ой. Да, я вижу машину. Он не очень большой, не так ли?"
   "Что вы ожидали от этого козьего трека, растянутого "Мерседеса"?"
   - Чтобы на борту была пара джинсов, это все, о чем я прошу. И пару удобной обуви. Она вернула телескоп. - Ну, чего мы ждем?
   Я сделал небольшой глоток из фляги, закрыл его и дал ей. Я снял куртку и положил ей на колени. Затем я полез в карман, нашел маленький компас и сложенный аэрофотоснимок и положил их поверх пальто.
   - Ты останешься здесь, пока я все разведаю, - сказал я.
   Она возмущенно посмотрела на меня. На мгновение она снова превратилась в леди Глорию со скульптурной прической: "Дорогой мой, не переборщил ли ты с чепухой Дэна Буна?"
   Я сказал: "Стой здесь. Я собираюсь объехать этот фургон и убедиться, что там никто не подстерегает. Я оставляю вам телескоп, воду, карту и компас. Если берег свободен, вы увидите, как я выйду на дорогу слева от Субару и помашу вам руками, чтобы вы подошли. Дай мне два часа. Даже если услышите стрельбу, выждите свои два часа. Если я выйду один и дам тебе сигнал, иди туда. Если со мной кто-нибудь есть или если я не появлюсь к . . . Ну, пусть будет десять часов, идите по шоссе. Идите прямо на север, просто следуйте за маленькой иглой; этот путь короче, чем тот, которым мы вошли наискосок, и кажется, что он легче. Если повезет, вы сможете доехать на запад до Эрмосильо. Гостиница Гандара. Кто-то будет наблюдать за нами. Он увидит, что о тебе позаботятся.
   Я двинулся, не дожидаясь ее ответа, и пошел вправо, на запад. Мой выбор направления был продиктован тем фактом, что в последний раз видели, как вражеские силы отступают на восток, к Кананеи. Это означало, что если кто-то исследовал эту грунтовую дорогу сегодня утром, он, вероятно, нашел ее к востоку от нас. Но если бы он надеялся найти ожидающую нас машину, то не стал бы подъезжать к ней или проезжать мимо нее, оставляя в пыли свежие следы шин, чтобы предупредить нас. Поэтому он оставил свою машину на востоке и отправился на разведку пешком. Таким образом, район к западу от Субару был наименее перспективным, поэтому я взял его первым. Вы хотите проверить все маловероятные места на предмет неприятных сюрпризов, прежде чем приближаться к вероятным. . . .
   Через час я сделал свой круг. Я был усталым, жаждущим, грязным, оборванным и отвратительным. Глория была совершенно права, с этим делом Дэна Буна можно было перестараться. Я не нашел никаких признаков человеческого, не говоря уже о враждебном. Но вам тщательно промывают мозги на ранчо в Аризоне, где агенты создаются и реконструируются по мере необходимости; Я сделал последний подход к Subaru с бесконечной осторожностью, и это была большая трата времени. Я даже заглянул внутрь машины с пистолетом в руке, чтобы убедиться, что там никого не ждет. То есть я проверил то, что мог видеть, но пространство за задним сиденьем было оборудовано чем-то вроде шторки на роликах для защиты багажа от воровских глаз. Человек мог прятаться там, ожидая подходящего момента, чтобы позволить подпружиненному листу пластика щелкнуть и выстрелить. Я ни на минуту не поверил, но старая привычка заставила довести фарс до конца. Я нашел ключ там, где мне сказали, в маленьком магнитном ящике под левым передним крылом. Пистолет наготове, я распахнул заднюю дверь и вытащил из защелок роллер-чехол; и, конечно же, багажник был так же пуст, как и остальная часть машины. Я глубоко вздохнул и постоял какое-то время, осматривая подарки, которые нам приготовили.
   Там была одежда, ботинки, оружие и большой пластиковый холодильник, в котором, предположительно, хранилась еда, но в данный момент меня особенно интересовал изолированный галлонный кувшин с водой. Это был долгий и сухой поход. Однако моя совесть напомнила мне, что Глория со страхом ждала моего сигнала. Прежде чем я побалую себя выпивкой, едой и чистой одеждой, я лучше успокою ее разум и заставлю ее двигаться в этом направлении. Я убрал револьвер 38-го калибра в кобуру и выпрямился. . . .
   - Пожалуйста, не делайте резких движений, сеньор Коди. Голос позади меня был мягким и с сильным акцентом. "Теперь повернись , пор фаворит , но медленно, держа руки в поле зрения".
   Когда на тебя так набрасываются, ты всегда спрашиваешь себя: это то самое место? Я имею в виду, что если они намереваются убить вас, вы можете сделать это, пока у вас все еще есть пистолет и ваши руки свободны, независимо от того, сколько артиллерии они направили на вас. Вы возьмете на себя инициативу, может быть, слишком большую, но вы все равно были запланированы; и, по крайней мере, у вас есть шанс взять с собой нескольких ублюдков в долгое сафари. Итак, вы задаетесь вопросом, нашли ли вы, наконец, место для своего выступления Джорджа Армстронга Кастера, также известного как "Последняя битва Хелма".
   Это всегда трудный вызов; но в данном случае я признаю, что вежливость человека позади меня несколько повлияла на мое решение. Конечно, я знал несколько очень вежливых человеческих монстров; тем не менее, легче сдаться человеку, который хорошо к этому относится, чем буйному хвастуну, который говорит вам, на сколько кровавых кусков он вас разнесет, если вы шевельнёте хоть одним пальцем не так. Был также тот факт, что там никого не должно было быть. Я проверил, не так ли? Я тщательно обследовал местность. Я бы сказал, что не мог никого пропустить. Теперь мне предстояло прожить достаточно долго, чтобы увидеть, что за невидимые люди растут в этой части света.
   Я сказал: "Это ваше дело, сеньор".
   Я медленно повернулась, руки на уровне плеч. Мне не стало легче, когда я узнал, что не только что проглядел одного человека; их было четверо. Однако было одно утешение; они мало походили на ту разношерстную шайку, которая пыталась заманить нас в ловушку накануне вечером. Я не попал в руки Эль Хефе и его уродов с мачете.
   Это были невысокие крепкие коричневые мужчины в одинаковых камуфляжных костюмах. На них были дерзкие береты, тоже в камуфляже. Элитные подразделения мексиканской армии, возможно, но я вроде припоминаю, что мексиканский военный калибр 7,62 мм. У этих мужчин были 5,56-мм штурмовые винтовки М-16 американского производства, такое же оружие, которое, вероятно, прокололо "Мерседес" Глории, когда Бафф Коди пытался запугать ее до замужества. У всех четверых мужчин были широкие индийские черты лица, они были либо чисто выбриты, либо безбороды от природы. У троих были довольно длинные густые черные волосы. У четвертого мужчины, который говорил, была более цивилизованная стрижка. У всех на беретах были значки, тускло-черные, чтобы не отражать свет и не выдавать местонахождение владельца; но его было более сложным, чем другие. Предположительно, это был показатель звания, как и автоматический пистолет 45-го калибра, который он держал в руках - штурмовая винтовка висела у него за спиной. В руке у него был легкий Кольт Коммандер, компактная версия старого армейского пистолета образца 1911 года. Он спрятал его в кобуру и шагнул вперед, чтобы освободить меня от моего револьвера.
   Он заговорил на своем осторожном английском: "Я лейтенант Эрнесто Баррага из Fuerza Especial . Мне приказано схватить вас живыми, что я и сделал, и доставить вас в Эль-Касик , что я сейчас и сделаю. Мы будем использовать этот автомобиль, поскольку он доступен. Как вы говорите в США, это лучше, чем ходить пешком. Я буду за рулем. Ты будешь сидеть рядом со мной. Человек в тылу всегда прикроет вас. Так как это небольшой автомобиль, мы оставим два других, чтобы следовать за ними пешком. Какое-то время он пристально смотрел на меня. "Пожалуйста, не пытайтесь сбежать. Я бы предпочел доставить вас в целости и сохранности в соответствии с моими инструкциями. Даже если вам удастся уйти без пули в вас, что очень маловероятно, эти люди схватят вас в кратчайшие сроки. В этой стране с такими людьми ищейки не нужны; они лучшие следопыты на этом континенте".
   Я сказал: "Я могу в это поверить. По крайней мере, вы все очень грамотно меня подставили. Я обычно слышу, как люди идут". Я колебался. "Если я могу спросить, кто такой El Cacique и что такое Fuerza Especial? "
   "На любые ваши вопросы, касающиеся спецназа или других вопросов, мое начальство ответит, если они захотят. Пожалуйста, садитесь в машину".
   Он говорил со своими людьми на языке, который ничего для меня не значил, за исключением того, что он не был ни английским, ни испанским. Один продолжал прикрывать меня, пока я забирался на правое сиденье. У одного из других, похоже, было какое-то радиооборудование; он сделал паузу, чтобы опустить антенну, прежде чем положить свой электронный рюкзак в заднюю часть фургона; затем он занял свое место на заднем сиденье позади меня. Баррага сунул автомат в багажник, сел за руль и тронулся. Удивительно, но он был мягким и осторожным водителем; есть что-то в автомобиле с полным приводом, что, кажется, превращает большинство водителей в сумасшедших, жадных до пружин. Это был ясный день с безоблачным небом и очень ярким солнцем; Я надеялся, что Глория тщательно копит запасы воды, но она не произвела на меня впечатления сильной самодисциплины. Мне было интересно, что она подумает, когда увидит, что фургон уезжает, возможно, что я ее бросаю. Поскольку ей больше нечего было делать, она, несомненно, начала сердито хромать к главной дороге в своих непрактичных туфлях. Я надеялся, что она выживет.
   Мы спустились вниз по склону мимо того места, где я ранее днем перешел дорогу пешком, и вступили на новую для меня территорию. Дорога быстро теряла высоту и в конце концов пересекла широкую полосу, где все четыре колеса Subaru должны были выбрасывать песок, как гребные колеса, чтобы протащить нас через него. Мы обогнули выступ хребта и свернули с главной дороги. Еще более узкая и ухабистая тропа привела нас к травянистому лугу и палаточному лагерю, состоящему из двух стенных палаток, не очень больших, и автопарка.
   Одну из палаток было легко опознать. Очевидно, это было время еды - поздний завтрак или ранний обед - и мужчины в камуфляжных костюмах выстроились у дверей и ушли с подносами с едой. Полевая кухня. Часовой перед другой палаткой указал, что она, вероятно, служила штабом La Fuerza Especial или, по крайней мере, в этой ее части - возможно, подобные подразделения были где-то еще. Если здесь и спали, то, по-видимому, в основном на земле. Что ж, как мы с Глорией узнали, в этом сухом климате это не было невыносимой трудностью.
   Автомобильный парк состоял из четырех автомобилей Chevrolet Suburban весом три четверти тонны, больших универсалов, иногда называемых универсалами. У них были дополнительные блоки кондиционирования воздуха на крышах - с такой длинной колесной базой радиатор приборной панели неэффективен до конца - и у них были темные стекла в окнах и полный привод. Рядом с ними стоял идентичный фургон, за исключением того, что в нем отсутствовал вспомогательный кондиционер и было на две двери и окна меньше только спереди. Предположительно, это был поезд снабжения для этой миниатюрной армии. Машины не были окрашены в военный камуфляж или оливково-серый цвет; вместо этого они были гражданскими белыми, коричневыми, синими, зелеными и коричневыми.
   Маленькие группы мужчин сидели, скрестив ноги, на солнце и ели со своих коленей. Я был почти уверен, хотя и не мог их видеть, что в кустах стояли другие на страже. Лейтенант Баррага не был латиноамериканским эксгибиционистом; он не чувствовал необходимости привлекать внимание к своей захваченной машине, стреляя по лагерю с крутящимися колесами и летящей грязью. Просто спокойно подъехал и припарковался. Я уже играл в игру послушного заключенного, поэтому я сидел неподвижно, пока все остальные высаживались.
   "Теперь мы увидим Эль Касика ", - сказал Баррага, достав свою штурмовую винтовку. Он открыл мою дверь и жестом пригласил меня выйти. "Иди впереди меня к палатке, которая ближе, пор фаворит ".
   Мы миновали небольшую группу мужчин, которые ели в тени одного из грузовиков, что было проявлением оптимизма, поскольку солнце почти не давало тени. Еда, казалось, состояла из лепешек и бобов, не моего любимого блюда, но это напомнило мне, что я ничего не ела со вчерашнего ужина . Также, похоже, был выбор между кофе и кока-колой. Пиво к этой еде подошло бы лучше, но я полагаю, нельзя подавать пиво военнослужащим при исполнении служебных обязанностей; хотя насколько я помню британский флот неплохо воевал на роме.
   - Что там у вас, лейтенант?
   Презрительный вопрос явно был произнесен на английском, чтобы я его понял. Говорящий, вышедший из палатки впереди, был высоким мужчиной с испанскими чертами лица, маленькими черными усами, в обычной камуфляжной форме и со значком на берете, который был еще более причудливым, чем у Барраги.
   - Это сеньор Гораций Коди, капитан, - сказал Баррага. - Сеньор, это капитан Луис Алеман.
   - Думаю, мы можем обойтись без социальных формальностей, лейтенант Баррага, - сказал капитан Алеман. Он посмотрел на меня без симпатии. - Так это и есть подрывной контрабандист оружия, которого мы искали!
   Я забыл, что здесь я должен быть торговцем смертью. Это был не очень хороший кусок страны для меня, подумал я. Одна банда, зная, что я не обанкротившийся нефтяной миллионер по имени Коди, балующийся оружием, чтобы вернуть свое состояние, пыталась зарезать меня мачете. А теперь другая группа джентльменов, которые считали меня тем Коди, занимающимся контрабандой оружия, направила на меня автоматы. Я сдержал порыв сказать высокому капитану, что он не мог так сильно искать, иначе нашел бы меня раньше, как на границе.
   Он резко сказал: "Почему у него свободны руки? Свяжите их немедленно. . . . Нет, за ним! Когда Баррага намотал кусок сыромятной кожи на мои запястья, Алеман сказал: "Так лучше. Я отведу его в Эль-Касик ".
   - Да, капитан.
   Затем Алеман яростно толкнул меня к ближайшей палатке, которая с моими скрученными за спиной руками повалила бы меня на землю, если бы я не ожидал чего-то подобного. Вы всегда можете отличить шоверов от шлепков. Это те, кто не совсем уверен, кто они и что они, и это видно по их глазам. Они должны продолжать доказывать свою крутизну за счет других людей.
   "Внутри вас!"
   Он отмахнулся от часового и еще раз толкнул меня, отчего я споткнулся о дверь палатки. Он последовал за мной, развернул меня и ударил тыльной стороной руки по лицу.
   "Где это находится?" - спросил он.
  
   ГЛАВА 12
   Кроме нас двоих в палатке никого не было. Как я и предполагал, это был своего рода офис. штаб. Прочный складной стол с металлическими ножками и пластиковой столешницей служил письменным столом, заваленным бумагами. Там была пишущая машинка и портативный радиотелефон. За письменным столом поставили складной металлический стул, а у боковой стены палатки в запасе ждали еще пару. Вдоль задней стены, за письменным стулом, стояла узкая раскладушка. Он был аккуратно составлен. У подножия стоял дорогой закрытый чемодан - невоенный штрих, как мне показалось. В такой экспедиции вы ожидаете, что все будут работать без вещмешков и оставят модный багаж дома. С другой стороны, ранг повсюду дает определенные привилегии.
   Не получив ответа на свой вопрос, Алеман снова замахнулся на меня. Удар справа был не так плох, как удар слева, так как я не получил костяшки или камни колец, которые он носил, но я сделал это эффектно, уклонившись от удара и позволив себе потерять равновесие и упасть. Им всегда нравится сбивать вас с ног; и когда они бьют вас, вы хотите, чтобы они были счастливы. Если вы сделаете их грустными, они могут на самом деле причинить вам боль.
   " Эль Касик вышел на несколько минут, - сказал высокий мужчина, стоя надо мной. - Я намерен урегулировать этот вопрос до его возвращения. Где он? "
   Я почувствовал, как из носа потекла кровь; Я не пытался понюхать его в ответ. Им нравится вид крови - крови других людей, - а человеческое тело вмещает несколько литров. Я мог бы потратить несколько капель на связи с общественностью.
   "Где что?" Я попросил. - Черт возьми, я не понимаю, о чем вы говорите, капитан!
   - Ты думаешь, я такой глупый? - спросил он. "Нам нужна партия оружия, Коди; Не теряйте времени, притворяясь, что не знаете, где это! Оружие предназначалось для повстанцев. Мы знаем, что они приземлились на пляже в Баия-Сан-Кристобаль. Четыре грузовика перевезли их вглубь страны. Мы знаем, что был перекрестный дубль, как вы, янки, называете это. У повстанцев не было денег, о которых они заявляли, денег, которые они обещали, поэтому они попытались забрать оружие бесплатно. Но когда они открыли грузовики, они были пусты. Опасаясь такого предательства, ваш агент Хорхе Медина - видите ли, мы многое знаем о ваших тайных операциях - спрятал грузы, прежде чем отправиться на место встречи.
   - Медина? Я сказал. - Я не знаю никакой Медины.
   - Это странно, ведь его подружка наблюдала, как вы навещали его и устраивали контрабанду. Она очень огорчена тем, как вы вовлекли его в свою преступную деятельность и отправили на смерть".
   - Они убили его?
   - Ты это прекрасно знаешь. Да, допрашивали, но грубо и неуклюже. Медина погибла от их рук, по-видимому, не сообщив им об этом. Но не пытайтесь заставить меня поверить, что он не действовал по вашим указаниям и что вы не знаете, где он спрятал материальную часть! - Алеман резко покачал головой. "Нет, не тратьте мое время на новые опровержения! Очевидно, повстанцы многое узнали от вашего человека, что вы также знали местонахождение. Очевидно, именно поэтому они обратили свое внимание на вас. Они пытались запугать вас, сначала убив вашего напарника Пирса и его женщину, а затем покушавшись на жизнь его дочери, к которой вы, очевидно, испытываете определенное уважение, так как вы только что женились на ней. Наконец, когда вы не поддались такому давлению и не сказали им, что они хотели, они попытались схватить вас для допроса". Он говорил, чтобы запугать меня, показывая, насколько он хорошо информирован, что меня вполне устраивало, поскольку он рассказывал мне полезные вещи, которых я не знал. Но у меня была проблема: мистер Сомерсет послал меня сюда умереть как Хорас Хосмер Коди; Могу ли я принести кому-нибудь пользу, продолжая жить как Гораций Хосмер Коди? Я решил, что пока могу придерживаться подражания, поскольку Алеман вряд ли поверит, что выбрал не того мужчину, и перестанет меня избивать, кем бы я ни выдавал себя.
   Я сказал: "О, это то, что они делали? По тому, как они размахивали этими мачете, я подумал, что они имеют в виду то же самое обращение с нами, что они уже применяли к моему партнеру Уиллу Пирсу и его подруге".
   - Ты прекрасно знаешь, чего они добивались!
   "Смотрите, вы все лаете не на то дерево!" Я подумал, что, к сожалению, недостаточно квалифицирован для этого задания; Я говорил на текс не лучше, чем на мексиканском. "Я никогда не организовывал поставки оружия, черт возьми, нет! Я респектабельный бизнесмен; где взять оружие? Я никогда не знал никого по имени Медина, и я уверен, что Бог не знает, где спрятано оружие. . . ".
   Все это было чистой правдой, конечно, за исключением того, что я был бизнесменом и респектабельным человеком; но мне это мало помогло. Алеман шагнул вперед и пнул меня в бок, когда я присела в ужасе. К счастью, на нем были довольно гибкие ботинки для джунглей вместо жестких военных броганов, но хотя я не думал, что какие-то ребра были повреждены, у меня на некоторое время перехватило дыхание.
   "Вы вынуждаете меня принимать меры, которые мне не нравятся!" - отрезал он. - Думаю, через мгновение ты будешь менее упрямым. . . . Приведи ее!
   Полотнища палатки разошлись, обнажая силуэты трех фигур на фоне внешнего света. Двое крайних были солдатами, или как они себя здесь называли. Средняя фигура, поддерживаемая ими, была женственной и знакомой, но казалась гораздо более изодранной, чем я ее помнил.
   Двое мужчин понесли Глорию вперед, швырнули ее на брезентовый пол палатки и снова вышли. С моими руками, все еще связанными сзади, я неуклюже пробрался коленями к ней, пока она изо всех сил пыталась сесть и смогла это сделать. Она была не в очень хорошей форме.
   На мгновение, глядя на нее, я подумал, что она тоже была избита. Потом я понял, что ее царапины и потертости не были связаны с ударами кулаками или дубинками; ее только что заставили совершить беспечное карабканье по каменистым и тернистым местам из-за людей, которые не так тщательно выбирали легкие маршруты, как я. Моя куртка, казалось, осталась позади, но на ней была моя шляпа Бафф Коди. Слишком большой для нее, большой Стетсон должен был придать ей комический вид; но она была слишком грязной, избитой и почти голой, чтобы быть смешной. Я с облегчением увидел, как она дергает свои лохмотья, пытаясь прикрыться, сидя там. Не то чтобы на меня сильно действовало то, что показывалось, а что нет - я уже с этим познакомился, - хотя Алеман, стоявший позади меня, несомненно, похотливо облизывался; но если бы она могла заботиться о скромности, ее состояние не могло бы быть слишком серьезным. Тем не менее, несмотря на то, что большая шляпа защищала ее от болезненных солнечных ожогов, ее лицо выглядело изможденным, что мне не нравилось, а губы были сухими и потрескавшимися.
   - Легко, - сказал я. - Полегче, миссис Коди. Кто выпустил тебя в этой юбке?
   Я боялся, что она назовет меня не тем именем, но она поняла. Она выдавила слабую улыбку. "Кто выпустил вас в этих штанах, мистер Коди, дорогой?" Она попыталась облизать пересохшие губы, рассматривая меня более внимательно. "Гораций! Ты ранен!
   "Что такое небольшое кровотечение из носа между друзьями? Ты в порядке?"
   Между нами возникла неловкость теперь, когда мы больше не были одни в глуши; мы провели вместе день и ночь и научились узнавать друг друга слишком хорошо в одних отношениях и совсем плохо в других.
   - А вот и действительно глупый вопрос! она сказала. "Хорошо ли я выгляжу? Если вы действительно хотите знать, помимо того, что я полностью уничтожен, я просто умираю от жажды. Мне бы не дали. . ". Она сделала долгий судорожный вдох. "Я смотрел на дорогу, ожидая, когда ты покажешься, и вдруг они оказались прямо там, позади меня, размахивая оружием; а потом они заставили меня идти так быстро! Это были мили и мили через колючую проволоку, и я продолжал падать в этих сумасшедших туфлях, Боже, я никогда не буду носить другую пару высоких каблуков, пока я жив! Я пытался разорвать их, как вы когда-то предлагали, но вы говорили через свою шляпу, мистер. Это какой-то сумасшедший пластик космической эры, который Кинг-Конг не мог сломать, и они не дали мне мачете, чтобы порубить его. . . . Они просто ставили меня на ноги и приказывали не отставать, тащить и толкать меня, когда я не мог. Я израсходовал всю воду за несколько часов до этого, ну, казалось, что это были часы, и они не давали мне. . ".
   Капитан, стоявший над нами, прервал: "Дама преувеличивает. Мои люди несли ее большую часть пути. Их, конечно, приучают к водной дисциплине, и они знают, где ее найти в этой стране, если она им действительно понадобится. Они не носят фляги в поле, поэтому для нее не было возможности".
   "Ну, здесь, в лагере, есть кое-что, не так ли?" Я сказал. - Ты не дашь ей немного?
   "Конечно." Его голос был невыразительным. - Как только вы скажете мне, о чем я прошу, дама получит столько воды, сколько ей нужно, достаточно, чтобы искупаться, если она того пожелает.
   "Сволочь!"
   Конечно, обзывать их всегда бессмысленно, и это может принести вам совершенно ненужные синяки. Однако я должен был иметь в виду, что я не был здесь опытным агентом с многолетней практикой сдерживания самообладания. Я был высокомерным, вспыльчивым техасским миллионером, который был бы обязан вести возмущенный диалог. На самом деле, я был уверен, что в данных обстоятельствах настоящий Бафф Коди рассказал бы гораздо больше о происхождении капитана.
   Капитан Алеман тонко улыбнулся. "В конце концов, когда ее жажда усилится, я уверен, хорошенькая сеньора убедит своего любящего мужа уступить. Я могу подождать!"
   "Ты низкий, вонючий койот!"
   Для меня это прозвучало довольно банально, но он счел это достаточно убедительным, чтобы дать мне удар слева в лицо. Одно из его колец задело меня над правой бровью, и для его удовольствия пролилось еще немного крови. Это была почти такая же ситуация, с которой я столкнулся в мужском туалете ресторана в Кананеи. Обычно, угрожали ли девушке казнью или обезвоживанием, суперагенту Мэтью Хелму, кодовое имя Эрик, не разрешалось иметь дело; мы не можем переворачиваться и притворяться мертвыми каждый раз, когда кто-то берет заложника на улице. Однако, чтобы сохранить здесь свое прикрытие в качестве Горация Хосмера Коди, я имел право заботиться о благополучии своей невесты; Меня просто интересовало время. Могу ли я убедительно сдаться сейчас - ну, насколько я знал, как сдаться - или мне следует подождать, пока у меня не будет еще нескольких порезов и синяков, и он немного опрокинет Глорию, вытащит нож, который он должен был достать, и обещал испортить ей лицо, если я не буду говорить? Я имею в виду, я был здесь раньше. Ходы предсказуемы.
   Глория нетерпеливо пошевелилась. - Гораций, я действительно ужасно хочу пить, милый! Что он может хотеть, чтобы вы сказали ему, что важнее, чем... . . чем я?"
   Я колебался, человек, пытающийся принять неохотное решение. - Хорошо, детка, но боюсь, тебе не понравится то, что ты услышишь. . . . Я действительно не знаю, где спрятано оружие, капитан. Я быстро покачал головой. "Теперь не буйствуй снова, черт возьми! Признаюсь, я устроил пушки и корабль, тебе этого мало?
   - Где вы взяли боеприпасы?
   Я сказал: "Я получил их очень косвенно через определенные иностранные каналы, это все, что я могу вам сказать. Я не знаю точно, где посредник, которого я использовал там, получил товар. я не спрашивал; Я не хотел знать. Я респектабельный бизнесмен, как я уже сказал; Я не мог позволить себе быть напрямую связанным с чем-то подобным. Хорхе справился с этим. Он выступал за меня здесь, в Мексике; он имел дело с революционерами и устраивал грузовики и шоферов".
   Я придумывал это на ходу, в основном из того, что он мне уже рассказал, но мне казалось, что я был довольно близок к этому. Незаконные операции с оружием обычно следуют определенной схеме.
   "Продолжать."
   Я сказал: - Хорхе предупредил меня, что эти ублюдки-диссиденты с безумными глазами не выглядят надежными; нам лучше принять некоторые меры предосторожности, например, кэшировать материал до тех пор, пока мы не увидим их деньги, даже если это означает много работы по выгрузке и загрузке снова, если сделка будет прямой. Он сказал, что даст мне знать, как только разведает маршрут и выберет хорошее место, но так и не сделал этого. Следующее, что я услышал, он был мертв. Черт, вот почему я здесь, провожу свой медовый месяц в поисках паршивых пушек!
   Я многозначительно посмотрел на Глорию, и она поняла намек, потрясенным голосом произнеся: "Гораций! Вы действительно имели дело с . . . Ты собирался использовать меня, наш брак, наш медовый месяц, чтобы скрыть то, кем ты был. . . Ты же знаешь, как я отношусь к оружию!
   Это была своего рода мыльная опера, но она была довольно хорошей актрисой; ее гнев и горе были достаточно убедительны.
   Я сказал в свою защиту: "Дорогая, у меня в руках много денег; деньги, которые я не могу позволить себе потерять, и вы, как моя жена, тоже не можете".
   Вмешался капитан Алеман: "Хватит! Вы лжете мне или, по крайней мере, утаиваете информацию. Возможно, вы никогда не были проинформированы о точном местоположении; но вас бы не было здесь, в Мексике, если бы вы не знали, где ваш агент спрятал это оружие. По крайней мере, вы знаете, кого спросить и с чего начать поиск. Я достаточно долго выслушивал ваши увертки. Мое терпение на исходе. Вы вынуждаете меня прибегать к более радикальным мерам!
   Он что-то сказал через плечо и просунул руку через полы палатки; Я ошибся. Это был не нож. Когда он шагнул вперед, он держал большое мачете, довольно потрепанное и потускневшее старое лезвие, которое выглядело так, будто им раскалывали цементные блоки. Он поставил ногу мне на плечо, отшвырнул меня от Глории и на мгновение постоял над ней, словно проверяя край большим пальцем.
   "Не очень остро, к сожалению. Я очень сожалею об этом, прекрасная сеньора, но вы должны винить своего упрямого мужа, а не меня. Он протянул руку, сорвал с ее головы огромную шляпу и отбросил ее в сторону. Он впился пальцами в ее спутанные светлые волосы, притягивая ее голову к коленям, и приложил острие тяжелого оружия к ее щеке. - Как я уже сказал, не очень острый, он оставит рваную рану и уродливый шрам, которые невозможно будет вылечить. Не откладывайте дальше, сеньор Коди. Вы сказали часть правды, теперь дайте мне остальное. Скажи мне, как найти эти руки!
   Делать было нечего. Я просто не знал достаточно, чтобы продолжать правдоподобно лгать. Я не знал, где находится место на побережье, Баия-Сан-Кристобаль, где, по его словам, были высажены орудия, и я не знал внутреннего пункта доставки, где были обнаружены пустые грузовики, а Коди Агент Медина был замучен и убит. Я никак не мог остановиться, изобретая правдоподобное вымышленное убежище где-то между этими двумя географическими точками. Черт, я даже не знал, о каком мексиканском штате или штатах мы говорим.
   Лицо Глории было бледным под грязью. Маленькая струйка крови сползла по ее щеке. Она не протестовала и не умоляла, возможно, потому, что боялась, что одно лишь движение при разговоре причинит еще больший вред, или, возможно, потому, что поняла, что это бесполезно. Она просто смотрела на меня без надежды, зная, что, не будучи Коди, я понятия не имею, где спрятаны проклятые руки, поэтому не могу ее спасти. . . .
   - Будет сделано, капитан! Голос прозвучал резко позади меня. "Мы не воюем с женщинами".
   Мимо меня прошел человек в штатском. Он помог Глории подняться на ноги. Алеман отступил назад, опустив уродливое лезвие.
   "Сэр. . . !"
   - Вы можете идти, капитан Алеман.
   "Да, сеньор!" Обиженный Алеман отбросил мачете и вышел.
   "Он хороший человек, но он увлекается". Новичок изучал лицо Глории. - Всего лишь царапина, сеньора. По его словам, оружие имело очень грубую кромку. Не будет отметки; чтобы убедиться, мы очистим его и перевяжем через мгновение. Меня зовут Эль Касик . Вождь, на вашем языке. Вы миссис Коди?
   "Да все верно."
   - А это мистер Коди?
   Эль Касик повернулся ко мне; и я знал его. Я уже встречал его раньше при исполнении служебных обязанностей здесь, в Мексике. По его удивленному выражению лица, которое быстро сдержалось, я увидел, что он тоже узнал меня, несмотря на прошедшие годы и
   маскировка, которую я носил; и что он прекрасно знал, что я не кто-то по имени Коди.
   Можно сказать, что это было одно подражание, которое так и не сдвинулось с мертвой точки.
  
   ГЛАВА 13
   "Приятно снова встретиться с вами, мистер Коди. Сигарета? Нет, я помню, этот мистер Коди не курит. . . . Этот мистер Гораций Хосмер Коди, известный как Баффало Билл по какой-то загадочной причине янки, которую мне придется объяснить.
   Мы сидели на переднем сиденье одного из "сабурбанов" весом в три четверти тонны - белого, если это имеет значение, - с работающим мотором и двумя кондиционерами, постепенно рассеивающими тепло, скопившееся внутри закрытого автомобиля. Может быть, именно поэтому для нашей конференции был выбран именно этот автомобиль, ведь белый автомобиль не так сильно нагревается на солнце, как темный. Я знал, что тусклые оконные стекла не позволяли мужчинам, евшим снаружи на лугу, не заглянуть внутрь, но в это было трудно поверить, потому что я прекрасно видел улицу. Мы оставили палатку Глории и ее личной кампании по уборке.
   Я сказал: "Первый Баффало Билл был разведчиком, а позже звездой шоу о Диком Западе. У него была такая же фамилия. Я полагаю, что молодой Гораций Коди был крутым парнем, и ему не очень нравилось неженское имя, которое ему дали. Гораций, ради бога! Он был готов согласиться с тем, как другие дети называли его в шутливой форме, поэтому прозвище прижилось. Думаю, это можно назвать образцом техасского юмора".
   "Я понимаю. Очень смутно. Ты не против если я покурю?"
   Я сказал: "В нашем рэкете, когда мы умираем, это редко происходит от бывших в употреблении канцерогенов".
   "Или даже из первых рук. Я нахожу эту привычку очень приятной. Как вы говорите в вашей стране, кто хочет жить вечно?"
   Я кисло сказал: "Старая рутина между плохим парнем и хорошим парнем. Плохой парень подносит ржавый мачете к лицу прекрасной героини, а хороший парень бросается в атаку, крича, что он не воюет с женщинами. Корни! Тебе должно быть стыдно за себя, Рамон. "
   Он смеялся. - Я не знал, с кем имею дело, друг Мэтью, иначе нашел бы подход получше. Не хочешь выпить?
   - Не помню, когда в последний раз отказывался.
   Он передал мне маленькую серебряную фляжку со снятой крышкой. Здесь, в мексиканской глубинке, я ожидал какого-нибудь этнического напитка вроде текилы или, может быть, даже едкого мескаля или пульке, но это был очень хороший, мягкий скотч. Что ж, я полагаю, это тоже можно было бы назвать этническим пьянством; Наверное, все они такие, и только сам этиловый спирт можно считать по-настоящему международным. Я сделал рассудительный глоток и передал фляжку с соответствующей благодарностью, посидел, пока он пил, и выпил еще, чувствуя, как выпивка ослабляет напряжение и ушибы долгого утра.
   В Мексике никогда не переходишь прямо к делу, а у нас было столько времени в мире, так что не было нужды в грубой спешке гринго .
   Я сказал: "У вас тут целая коллекция подвижного состава".
   Рамон рассмеялся. "Мы не хотели привлекать к себе внимание использованием очевидной военной техники. Собственно говоря, я просил грузовики и микроавтобусы разных марок и стилей, но, видимо, у одного политика был друг, который продавал Шевроле и у которого с прошлого года остались излишки, которыми он хотел выгодно распорядиться. Вы знаете, как оно есть." Он пожал плечами. "Они хотя бы разного цвета и с темными окнами, чтобы мы не выставляли напоказ, что возим людей в форме по дорогам общего пользования. Конечно, это не тотальный камуфляж. Люди, которыми мы интересуемся, знают, кто мы; но это уменьшает общественное любопытство".
   - А кто эти люди, которыми ты интересуешься, Рамон?
   Он засмеялся и не ответил. Я, конечно, не назвал его по имени, как только узнал, или напомнил ему о былых временах, или ласково обнял его, - ну, это было бы довольно забавно со связанными руками. Но мы не узнаем людей, пока они не дадут понять, что хотят быть признанными; и после этой первой вспышки удивления он обращался со мной как с незнакомцем. Я был просто мужем. Его больше интересовала прекрасная, страдающая жена. Ну, это понял. Он всегда был ловеласом.
   Наклеив аккуратный лейкопластырь на ее щеку - на самом деле это был небольшой порез - и увидев, что она вдоволь выпила и что другие ее нужды удовлетворены, он достал небольшой автоматический пистолет и приказал мне: выйти из палатки первым, оставив Глорию наедине с умывальником, тряпкой и полотенцем, пятигаллонной канистрой воды, женской одеждой, которая была предоставлена в "субару", и его уверенностью в полной конфиденциальности.
   В качестве запоздалой мысли он заставил меня ненадолго подождать у входа, пока сам позаботился о чем-то, о чем забыл: он вернулся к своему чемодану и достал кусок душистого мыла, достаточно ароматного, чтобы вся палатка пахла, как цветочный магазин. магазин, когда он открыл для нее пластиковый кейс. У них там какие-то женоподобные вкусы, и я не хочу пахнуть цветком даже в ванне, но не стоит недооценивать их на этот счет - я заметила это, пока он был так же заботлив, как и он. может быть, он не оставил ей мачете. Он небрежно подобрал его и передал часовому у входа в палатку. Затем он под дулом пистолета подвел меня со связанными руками к большому белому фургону, ясно давая понять всем заинтересованным, что я опасный заключенный, с которым нельзя рисковать. Однако, оказавшись в машине, он достал небольшой перочинный нож и освободил меня.
   Его звали Рамон Солана-Руис. Это был невысокий коренастый мужчина с коричневым лицом и копной блестящих черных волос. В нем могло быть немного индейской крови, но я никогда не спрашивал; вы никогда не знаете, с этой расовой ерундой, будут ли они польщены или оскорблены. На нем был темный, но легкий по-летнему деловой костюм с едва заметной полоской и безукоризненно белая рубашка. Шелковый галстук зеленого цвета с неброским узором. Я вспомнил, что он никогда особо не увлекался повседневной одеждой. Городской костюм не выглядел здесь таким неуместным, как должен был бы, но я не мог не задаться вопросом, как он сохраняет свои черные туфли такими блестящими в этом пыльном районе.
   Несколько лет назад мы занимались более или менее одним и тем же бизнесом в наших странах; а по делу он однажды спас мне жизнь на необитаемом островке в Калифорнийском заливе. В бизнесе я оказал ему кое-какие услуги, которые можно считать сравнявшими счет, за исключением того, что я никогда не забываю людей, которые спасают мне жизнь, не больше, чем я забываю тех, кто пытается ее отнять. Когда мы встречались в последний раз, Рамон дал понять, что покончил с нашей работой; у него было очень тяжелое время на предыдущей миссии, и его нервы больше не выдерживали. Это было довольно давно, и я не ожидала, что когда-нибудь увижу его снова; мы не отслеживаем старые деловые знакомства с помощью рождественских открыток и светских визитов. Теперь я нашел его здесь, внизу, играющим в вождя воинственного племени маленьких человечков, которые могли перемещаться по этим горам, как призраки. Эль Касик , ради бога!
   Должно быть, он почувствовал, о чем я думаю, потому что сказал: "Эй, как тебе нравятся мои яки, амиго ".
   Я поморщился. - Черт, я должен уметь ориентироваться в глубинке, но эти маленькие ублюдки превратили меня в обезьяну. Я никогда не знал, что они были там, пока они не забрали меня". Я взглянул на него. - Я думал, вы истребили своих яки на рубеже веков.
   Он смеялся. "Да, как и вы, люди, истребили ваших апачей. Возможно, они не все чистокровные яки. Что это за странный термин, который вы используете к северу от границы, коренные американцы? Мне было трудно поверить, когда я впервые услышал это. Такое оскорбление. Разве называть человека туземцем не то же самое, что называть его невежественным примитивом, грубым аборигеном? Коренные американцы сегодня беспокойны, а? Но хорошо, мы будем следовать обычаю янки в этом, как и во многих других вещах, и называть моих людей коренными мексиканцами. Он снова рассмеялся. "Вы будете счастливы узнать, что мои коренные мексиканцы сообщают, что вы довольно хорошо двигаетесь в кустах - для неуклюжего гринго ".
   Я ухмыльнулся. "Спасибо им за меня. Я буду дорожить любым комплиментом от этих скользких маленьких джентльменов, даже компетентным. Но где ты взял этого клоуна из Алемана?
   Рамон пожал плечами в изысканной латинской манере. "Он мой заместитель и мой связной с армией. Мой собственный военный опыт далеко в прошлом. Из него получается полезный исполнительный офицер, он знает действующие правила, он хорош в управлении и дисциплине, а армия не любит самостоятельных отрядов коммандос, даже небольших, обладающих полными полномочиями. В истории Мексики было слишком много независимых армий. Итак, у нас есть один из их офицеров в качестве, как вы это называете, сопровождающего? Чтобы мы не ошибались".
   - Политически, вы имеете в виду? Когда он кивнул, я некоторое время изучал его. - Не хочу быть шпионом или что-то в этом роде, но мне все же хотелось бы знать, почему вы бродите по этим горам с кучкой обученных индейских разведчиков. На что имеет полное право это ваше подразделение коммандос?
   Он тонко улыбнулся. "Возможно, я отвечу вам после того, как вы расскажете мне, что вы делаете в Мексике, используя имя человека, который в настоящее время является здесь персоной нон грата ".
   И это привело меня к вопросу, которого я ждал, на который у меня не было официального ответа: что я могу ему сказать? Я имею в виду, он был хорошим человеком и своего рода старым другом; но у него была своя страна, а у меня была моя.
   Я сказал: "Прежде чем я начну вам лгать, я хотел бы задать вам несколько вопросов, если вы не возражаете".
   "Спросить."
   Я дал себе время выстроить вещи в правильном порядке в своей голове. - Во-первых, что вам известно о человеке, который называет себя сеньором Сабадо?
   Он задумчиво изучал меня. "Вы, конечно, знаете, что это то, что мы называем одним из дней недели. Суббота."
   - Это все, что я знаю, - сказал я.
   - Чем вам интересен этот мистер Суббота?
   - Это просто имя, которое мне было велено высматривать - полагаю, я должен сказать - прислушиваться. Но мне сообщили, что, если что-то случится с упомянутым Сабадо, ваше правительство не прикажет носить черные нарукавные повязки и приспускать флаги. " "Это правильно." Рамон тонко улыбнулся. "Позвольте мне сказать так: нам не удалось установить личность сеньора Сабадо, но это имя привлекло наше внимание в контексте, который наводит нас на мысль, что несчастный случай с джентльменом - даже очень серьезный несчастный случай - не оправдали бы, если воспользоваться вашей фигурой речи, день национального траура, как раз наоборот".
   Что ж, я слышал менее изощренные способы вынесения смертного приговора, но это подтвердило то, что Мак сказал мне в Эль-Пасо: мексиканское правительство не станет чинить препятствий на пути моей темной миссии и даже может в какой-то степени сотрудничать.
   Я сказал: "А теперь расскажите мне, как лейтенант Баррага стал обращаться ко мне по имени - ну, по имени, которое я здесь использую".
   "Мы, конечно, очень заинтересованы в этих пропавших оружиях и во всех, кто с ними связан. Когда мы услышали - у нас есть источники за границей; горничные и официанты много чего слышат - когда мы услышали, что "мистер Коди собирался провести свой медовый месяц в Мексике, мы приняли меры, чтобы защитить его от судьбы, которую постигла его напарница Пирс".
   "Немного защиты!" Я сказал.
   Рамон коротко рассмеялся. Мои люди, наблюдавшие за ним, доложили, что пожилой джентльмен-миллионер, похоже, не так уж беспомощен, как можно было предположить по его лысине и седой бороде. Я полагаю, мастерство, с которым вы совершили побег, а также транспортное средство, которое так удобно предоставило вам, должно было заставить меня заподозрить вашу личность...
   Я сказал: "Я встречал некоторых глухих персонажей за восемьдесят, которые могли свести меня с ума. Настоящий Коди может быть круче, чем вы думаете, и у него определенно есть ресурсы, чтобы поставить маленький японский универсал везде, где ему это нужно".
   Рамон пожал плечами. - Во всяком случае, вы вполне обходились без посторонней помощи; Я не видел причин вмешиваться. Я просто распорядился, чтобы вас и даму привели на следующее утро. Мешать брачной ночи счастливой пары казалось излишним, хотя и пришлось провести ее в довольно некомфортных условиях. Он бросил на меня хитрый взгляд; Интересно, что ему сообщили эти проклятые яки? - Хотя не так неудобно, как если бы вас поймали генерал Мондрагон и его люди. Насколько я понимаю, допрос, которому они подвергли партнера Коди, Пирса, и его даму, был довольно жестоким.
   - Я этого не знал, - сказал я, нахмурившись. - Вы имеете в виду, что они поработали над миссис Чарльз и отцом Глории, прежде чем прикончить их?
   - Переработал? Рамон нахмурился, услышав незнакомую фразу.
   "О да, это была очень уродливая работа. Я забыл, что мистер Пирс был отцом молодой леди, которая в настоящее время называет себя вашей женой. Очень милый человек, поздравляю". Он сделал паузу и продолжил: "Да, полная история не была опубликована. Официально считалось, что изнасилование и две смерти от мачете были достаточно негативной рекламой для нашей страны, не добавляя пыток в список ужасов".
   Я сказал: "Тяжелый допрос показал бы, что у его похитителей были основания полагать, что у Пирса есть какая-то информация, которую они хотели. Я предполагаю, что дело было в пропавшем оружии, за которым, кажется, все гонятся.
   Рамон сказал: "Да, мистер Пирс, очевидно, проводил частное расследование незаконных дел своего партнера. Благодаря тому, что вы называете инсайдерской информацией - насколько я понимаю, он много лет был связан с Коди - он, кажется, сделал здесь, в Соноре, открытие, которое привело к его поимке, допросу и смерти. По крайней мере, некоторые люди явно думали, что он несет информацию, за которую стоит убить; но есть признаки того, что им не удалось получить его от него, как не удалось ранее с сообщником Коди Мединой ".
   Я сказал: "Значит, твоя идея заключалась в том, что, дважды промахнувшись, эти неприятные люди решили схватить самого Коди и подвергнуть его отжиму и посмотреть, что они смогут из него выжать, с точки зрения рук". Я колебался. "Кто, черт возьми, эти люди? Вы упомянули генерала Мондрагона. Я полагаю, это тот человек, которого я видел, красивый парень в хаки с огромным телохранителем-янки. По крайней мере, он отдавал приказы банде бандитов.
   - Вы правильно догадываетесь, - сказал Рамон. "Но мы не должны называть их бандитами . Это благородные революционеры, которые принесут демократию и свободу в мою бедную угнетенную страну".
   Я сказал: "Да, с мачете".
   Рамон коротко рассмеялся. "Есть ли другой способ? Это Мексика, мой друг. Здесь политические перемены всегда сопровождались мачете. Или винтовка. Или пушка. Ну, мачете у нас всегда с собой, а вот винтовки и пушки можно свести к минимуму. А теперь объясните, пор фаворит , что вы здесь делаете и в этом старческом обличье. "
   Я колебался. Мне показалось ненужным вдаваться во все сложные мотивы и махинации моего появления на сцене в роли Горация Коди, поэтому я дал ему слегка отредактированную версию.
   - Коди арестован в Эль-Пасо за покушение на убийство. Надеюсь, его держат без связи с внешним миром. Считалось, что, если я проведу эту медовую прогулку вместо него, кто-нибудь может связаться со мной - или, черт возьми, попытаться меня убить - и дать нам линию к этим рукам. Что ж, это было не так уж далеко от истины.
   - А юная леди? Она, как вы это называете, тоже "звонарь"?
   - Нет, она настоящая.
   "Должно быть, она смелая девушка. Как ты заставил ее сотрудничать?
   - Она жертва, которую Коди намеревался убить после того, как женился на ней. За ее деньги".
   "Я понимаю."
   Я сказал: "Значит, ваши люди подобрали нас, когда мы пересекли границу, и последовали за нами в Кананею. Ваши мальчики должны быть так же хороши в дороге, как и в зарослях; Я не заметил никого позади нас".
   Он покачал головой. - Ты не проглядел их. Не нужно было следовать, амиго . Мы знали, где вы будете поражены; Мондрагон и его группа уже несколько месяцев находятся под пристальным наблюдением.
   Было бы невежливо указывать, что его мальчики, по-видимому, не совсем идеальны; якобы защищая меня или Горация Коди, они, очевидно, пропустили молодого Мейсона Чарльза и его засаду в ресторане "Джон".
   Рамон все еще говорил: "Это наша функция, о которой вы спрашивали ранее: следить за этой полувоенной силой в зачаточном состоянии и любыми другими, которые могут появиться здесь, на севере, позволяя им думать, что их не наблюдают. Эти конкретные герои являются активным отрядом PLN, Партии национальной свободы, которая, как вы, возможно, знаете, представляет собой небольшое и очень шумное оппозиционное движение".
   Я сказал: "Да, я слышал об этом".
   "В отличие от более респектабельных левых и правых партий, PLN не произвела реального впечатления на политическую сцену. Его открытая, легальная, политическая деятельность является, на наш взгляд, лишь прикрытием его незаконных амбиций. Например, насильственное свержение правительства".
   Я сказал: "Правительство - это Институционно-революционная партия, на которую вы работаете".
   Он покачал головой. "Вы работаете на свою республиканскую или демократическую партии? Я работаю в Мексике, амиго . И я не думаю, что моя страна должна быть разорвана кровавым восстанием, вооруженным иностранными спекулянтами". Поставив меня на место, он тонко усмехнулся и продолжал: "Конечно, нынешняя администрация не из ангелов. Но и у остальных я не вижу сияющих крыльев. В любом случае, политика - не мое дело".
   Я сказал: "Так зачем просто смотреть, как эти горячие головы играют в свои убийственные маленькие игры? Почему бы не ввести войска и не уничтожить их?"
   Он сделал вид, что потрясен. "Что это за фашистские речи? Вы предлагаете нам убить наших храбрых, но заблудших сограждан? Это демократический американский способ борьбы с разногласиями?" Он мрачно рассмеялся. "Это правда, что мексиканцы веками убивали мексиканцев, всегда из самых прекрасных политических мотивов, но я и те, кто выше меня, хотели бы избежать здесь серьезного кровопролития, если это возможно, не только из гуманитарных соображений, но и потому, что решительные действия с нашей стороны против Мондрагона вполне может создать национального героя, мученика и спровоцировать то самое восстание, которого мы пытаемся избежать. На данный момент, как вы видели, оружия у них хватает только на горстку, и при этом довольно странная коллекция огнестрельного оружия. Они не будут представлять военной угрозы, если не будут должным образом вооружены. Мой долг следить за тем, чтобы этого не произошло".
   - А тем временем вы позволяете им беспрепятственно рубить американских миллионеров и "кадиллаки". Пролитие крови гринго и картерного масла не считается". Я ухмыльнулся. - Забудь, я шучу. Расскажи мне больше об этом шутнике, который устроил засаду.
   Рамон сказал: "Офицер-левша, которого вы видели, Карлос Мондрагон, называет себя генералом; в революционных армиях больше генералов, чем солдат. У Мондрагона нет настоящей военной подготовки, но это, конечно, было верно для многих лидеров Мексики в прошлом. Бенито Хуарес не начал свою карьеру в качестве солдата. Мондрагон видит себя еще одним храбрым командиром революционных армий и патриотическим спасителем своей страны. Политический глава своей партии, он убедительный оратор и очень популярен".
   "Мне это показалось полусырой операцией, - сказал я. ''Мондрагон, по крайней мере, не мог следить за мячом. Он позволил своим людям кататься на лошадях, помогая себе с нашими вещами, рубя то, что они не могли использовать, и разбивая машину, пока мы ускользали".
   "Это то, как он поддерживает свою популярность, угождая мужчинам. В мире полно некомпетентных людей, убежденных, что они могут открыть ресторан, написать роман или совершить революцию". Рамон поморщился. - Все это полусырые операции, пока они не загорятся, если можно так выразиться. Тогда они становятся великими популярными причинами. Моя миссия здесь, другими словами, состоит в том, чтобы убедиться, что этот не воспламенится. Он покачал головой. "К сожалению, кто-то в вашей стране, кажется, готов потратить значительные деньги, чтобы раздуть искру разногласий, которая теперь существует, в прыгающее пламя революции".
   Я колебался, потому что это была неудобная тема. ''Сколько денег? Вы знаете?"
   Он с готовностью ответил: "По нашим оценкам, общая сумма сделки составила примерно два миллиона четыреста тысяч долларов. По нашей информации, был внесен первоначальный взнос в размере одной трети или восьмисот тысяч долларов. Это должно было быть выплачено PLN сеньору Коди, иначе он не заказал бы боеприпасы. При этом он, должно быть, добавил часть своих денег, чтобы сделать покупку; его азиатские поставщики не стали бы отгружать товар до тех пор, пока у них не было бы наличных денег. Коди ожидал получить компенсацию с огромной прибылью, когда последний платеж будет произведен в злотых; но, как мы знаем, Мондрагон так и не заплатил, а вместо этого попытался отобрать оружие силой. Очевидно, его источник средств подвел его".
   - Или они пожадничали и попытались угоститься и оружием, и миллионом шестью.
   Рамон покачал головой. "При недостатке такой суммы денег есть много возможностей, но мы считаем, что наиболее вероятная теория заключается в том, что их финансовый покровитель просто отказался или не смог, когда пришло время, заплатить дополнительную сумму".
   Я задал критический вопрос: "Ты знаешь его имя, Рамон?"
   Рамон помедлил, а затем бесстрастно сказал: "Вы удивитесь, когда я скажу вам, что это тот человек, который называет себя Сабадо? И хотя нам не удалось установить его национальность, я думаю, мы оба можем догадаться о национальности средств, которые он распределяет".
   Какое-то время я изучал его лицо. "Вы не можете сказать, что какая-то крупная страна к северу может на самом деле тратить деньги, чтобы вмешиваться в политику суверенной латиноамериканской нации. Какое возмутительное предложение! Кто когда-нибудь слышал о таком?
   Он одарил меня своей тонкой улыбкой. - Ты сказал это, мой друг. Я этого не сделал. Даже если бы у меня были доказательства, я бы ничего не сказал. Здесь уже достаточно антиянкистских настроений. Я бы просто продолжал пытаться не допустить, чтобы это оружие попало к повстанцам, может быть, я должен сказать, к потенциальным повстанцам".
   Я задумчиво нахмурился; но это не имело для меня смысла. Я сказал: "Я политический идиот, Рамон. Я думал, что наши две страны достаточно хорошо ладят, учитывая все обстоятельства. Каковы были бы наши мотивы, чтобы опрокинуть вашу тележку с яблоками?
   "Яблоко . . . о, да, я понимаю. Рамон поморщился. "Мотив? Ты знаешь мотив, амиго . Всегда один и тот же. Мы делаем все возможное, чтобы поладить с вами, но мы не остановим мир ради маленького белого порошка. Мы не будем превращать нашу страну в вооруженный лагерь ради красивой травки. Мы не забудем падение цен на нефть, растущую инфляцию и голодающих граждан, и сосредоточим наши ограниченные ресурсы на спасении нескольких идиотов -гринго от наслаждения химическими веществами, которые никто не заставляет их курить, вдыхать или вводить внутрь. их вены. Что бы мы ни делали, чтобы помочь вашему крестовому походу, этого всегда недостаточно. Таким образом, кажется, что люди в вашем правительстве, некоторые люди, решили, посоветовавшись или не посоветовавшись с высшими властями, что, если наше нынешнее правительство не будет должным образом сотрудничать с вашим благородным джихадом, они навяжут нам правительство, которое будет. Мондрагон, несомненно, дал священную клятву отдать высший приоритет помощи вам в искоренении этого зловещего трафика, если ему помогут прийти к власти".
   Я глубоко вздохнул. "Ну, это не более безумно, чем некоторые другие несанкционированные приключения под прикрытием, о которых мы слышали. Даже после предыдущих скандалов в правительстве США по-прежнему полно вольных джентльменов, готовых проводить свою собственную внешнюю политику с помощью секретных средств. Возможно, самым недавним фурором в Вашингтоне было то, что отпугнуло толстосумов в этой операции, когда пришло время окончательного платежа, не оставив парням из PLN другого выбора, если они хотели оружие, кроме как попытаться забрать его силой. Только Хорхе Медина был слишком умен для них и умер слишком рано. И Коди остался с сумкой. Вместо прибыли, которую он надеялся получить от сделки, которая удержала бы волка от двери до тех пор, пока деньги его новой жены не станут доступными, он даже застрял на деньгах, которые он выложил за руки в дополнение к пуху. оплата
   злотый дал ему; и благодаря осторожности Медины у него даже не было рук. Поэтому он решил спуститься сюда и найти их; может быть, он мог бы продать их кому-нибудь другому и вернуть свои деньги. Только сеньор Сабадо не хотел, чтобы здесь кто-то что-то мутил; с его точки зрения, чем дольше закопанное оружие оставалось закопанным, тем лучше для него. Он собирался стереть всю операцию из протокола, и если это означало уничтожение Баффа Коди, шпиона Уилла Пирса и всех дам, которые были связаны с ними в то время, это было чертовски плохо".
   Рамон сказал немного нетерпеливо: - Все это очень хорошо, друг мой, но на самом деле у нас есть только один интерес в этом деле: пропавший груз. Если он останется потерянным, очень хорошо; но это не должно быть найдено, кроме как нами. Найдены и, желательно, уничтожены, но, по крайней мере, так или иначе поставлены вне досягаемости этого революционного сброда. Наша мексиканская толпа, должным образом вооруженная, может быть довольно грозной, как вам скажет любая книга по истории".
   Я посмотрел на него на мгновение; тогда я ухмыльнулся. - Так что спрашивай, амиго .
   Он мрачно посмотрел на меня. "Ты лучший человек, чтобы искать это оружие. Как Гораций Коди, вы можете иметь доступ к контактам, которых нет у нас".
   "Может быть. Но поскольку я на самом деле не Коди, у меня могут возникнуть проблемы с их поиском. Мне понадобится вся имеющаяся у вас информация.
   "Он будет твоим". Он коротко рассмеялся. "Очень хорошо, я сделаю запрос формальным. Сеньор Коди, в качестве большой любезности, будьте так любезны, сохраните свой маскарад и используйте его, а также свои уникальные таланты, чтобы определить для нас местонахождение пропавших боеприпасов. Я и моя страна будем очень признательны за вашу помощь в этом вопросе и позаботимся о том, чтобы вы не понесли юридических последствий за любые действия, которые вы можете быть вынуждены предпринять от нашего имени".
   Я сказал: "У тебя есть сделка, амиго ".
   - О, еще кое-что.
   Я сдержал гримасу. Всегда есть еще одна мелочь. - Стреляй, - сказал я.
   "Этот Мондрагон. Как я уже сказал, мы не должны причинять ему вред, и мы, конечно же, не можем допустить, чтобы иностранцы причинили вред ему, гражданину Мексики. Но если генерал Мондрагон потерпит неудачу в чем-то, что не может быть приписано ни одной из наших наций, я могу гарантировать, что человек, ответственный за это, не пожалеет об этом".
  
   Глава 14
   Город Эрмосильо, примерно в ста пятидесяти милях к югу от границы, является столицей штата Сонора. В нем проживает около четверти миллиона человек, есть университет и возвышающаяся новая гостиница Holiday Inn. По крайней мере, это было ново для меня. Сразу за ним находится старый отель Гандара.
   Не узнав его сразу в тени незнакомого соседа, я проехал мимо, и мне пришлось развернуться, чтобы вернуться к входу. Мне кажется, что в последнее время я часто этим занимаюсь. На самом деле, я искал приятное маленькое общежитие, которое я помнил много лет назад, расположенное посреди больших, ухоженных лужаек и садов. Я никогда не останавливался там на ночь, но время от времени останавливался здесь на обед по пути в Гуаймас и дальше по западному побережью Мексики - это было как раз то расстояние, если вы переночевали. в Тусоне, Аризона. Я запомнил его как прекрасную, тихую столовую с белыми скатертями, элегантным метрдотелем и отличной едой, настоящим оазисом среди ветхих энчилада-салонов.
   Теперь они построили раскидистые одноэтажные мотели на прекрасных, нерентабельных лужайках. Посреди этого беспорядка все еще стояло главное здание, но внутри него не было официальной столовой, замененной кучей случайных столиков в чем-то вроде затонувшей ямы страстей с фонтаном. Что они сделали, так это превратили первоклассный мексиканский отель во второсортный Holiday Inn. У меня было предчувствие, что, если бы у меня был выбор, я бы поступил лучше, если бы покровительствовал подлинной статье по соседству, где они действительно знали бизнес Holiday Inn.
   Однако мне пришлось передать его человеку за столом; он не позволил себе проявить никакого любопытства, когда я сообщил ему, что приеду на свой медовый месяц без невесты, но я все равно возьму номер, который зарезервировал для нас. Он сверился со списком, невозмутимо.
   "Г-н. и миссис Хорас Коди? Si , он здесь, гарантировано, но мы ждали вас прошлой ночью, сеньор.
   Не грубое любопытство, а намек на упрек. Я извинился за опоздание и сказал, что ценю их размещение для меня, и, конечно же, я был готов заплатить за осенние два дня резервации, даже несмотря на то, что я прибыл на один день позже. Это вернуло мне расположение; но я мог видеть, что среди обслуживающего персонала отеля будут циркулировать некоторые интересные теории относительно пожилого гринго , который так поздно, в одиночку, потребовал номер для новобрачных. Возможно, это была ссора молодоженов, и это должен был быть эффектный конфликт, учитывая избитое лицо седобородого; его сеньора, должно быть, настоящая тигрица, amigos . . . .
   Неожиданно, учитывая мой послужной список заблудших в этой мексиканской прогулке, я поехал прямо в нужную часть без каких-либо обходов и злоключений. Я нажал кнопку на приборной панели "Субару", чтобы отпереть дверь багажника - в моей новоприобретенной куче было почти столько же удобств, как и в разобраном "Кадиллаке", что удивительно для довольно прочного маленького фургона с полным приводом. Мои мирские пожитки, что касается Мексики, хранились в светло-голубой холщовой сумке с окантовкой и ручками из какого-то темно-синего пластика, который должен был выглядеть как кожа, но таковым не был. Ну и полотно тоже было не очень похоже на полотно.
   Подойдя к двери мотеля с сумкой в руке, я почувствовал облегчение, что у меня не было с собой девушки, хотя это была пустая трата прекрасного номера для новобрачных. Тем не менее, я немного скучала по ней и надеялась, что не оставила ее слишком взволнованной и напуганной после того, как мы с Рамоном разобрались во всем за лепешками, бобами и кофе, которые принес нам смуглый коммандос.
   "Я предпочел бы услышать ваши мысли по этому поводу, амиго ", - сказал он, когда я спросил его, насколько большой ассортимент оружия он надеется, что я помогу ему не попасть в руки потенциальных повстанцы . "Посмотрим, совпадают ли ваши рассуждения с нашими".
   Я пожал плечами. - Я чертовски мало знаю о военной технике, - сказал я. - Но если ты хочешь, чтобы я поколотил его... . . четыре грузовика? Какие грузовики? Большие полуфабрикаты?
   "Нет, это были не большие сочлененные машины. Их невозможно было маневрировать на небольшой грунтовой дороге, на которой они были обнаружены. Рядом лежат тела Хорхе Медины и четырех водителей".
   Я сказал: "Водителей тоже убили? Допрос?
   "Да, их тоже жестоко допрашивали, как и Медину. Но, очевидно, Медина поступила умно и сменила водителей после того, как спрятала груз, так что эти люди ничего не знали. Либо так, либо они были очень героическими, что маловероятно. В любом случае, мы знаем, что они не разговаривали, иначе у Мондрагона уже были бы руки".
   Я хотел спросить размеры задействованных грузовиков, но он явно проверял меня, не атрофировался ли мой мозг с момента нашей последней встречи. Я просчитал это в уме и для четырех не слишком больших транспортных средств типа фургона получил довольно ошеломляющий ответ: примерно шесть тысяч кубических футов груза весом, если водители не возражали немного напрячь свои кучи, около ста тонн. Это означало примерно три тысячи штурмовых винтовок, миллион патронов, а также место для нескольких крупнокалиберных пулеметов и ракетных установок и разумного количества гранат.
   Я сказал: "Ух ты, мы получили довольно впечатляющие цифры! Я и не подозревал, что можно вести войну, используя всего несколько паршивых грузовиков.
   - Это то, чего мы боимся, - сказал Рамон.
   Я глубоко вздохнул. "Три тысячи орудий - это много орудий. Может ли подпольное подразделение этой Партии национальной свободы выделить три тысячи человек, чтобы использовать их? А если так, то смогут ли три тысячи человек взять Мексику?"
   "Фидель Кастро захватил Кубу с восемьюдесятью двумя людьми, амиго ".
   "Ну, для начала. Насколько я помню, по дороге он подобрал несколько подкреплений. Но Мондрагон не Фидель, судя по тому, что я о нем видел. И вашим правительством могут управлять не идеальные ангелы с сияющими крыльями, но они не батисты. По крайней мере, я не думаю, что у вас есть наследие угнетения и ненависти, из-за которых мгновенные армии вырастают из земли, как грибы.
   Рамон вздохнул. "Но есть инфляция, бедность и неудовлетворенность, хотя я буду отрицать это утверждение, если вы когда-нибудь процитируете меня. А это Мексика, мой друг. Традиционно в плохие времена амбициозный политик , у которого есть правдоподобное дело и несколько винтовок, всегда находит людей, чтобы стрелять в них. Он покачал головой. "Нет, PLN, вероятно, не сможет найти столько людей в начале, но к ним придет больше, если они добьются какого-либо успеха. И нет, маловероятно, что они смогут захватить Мексику, хотя у Мондрагона есть немало сторонников среди народа. Я сам не думаю, что эти люди могут победить, но иногда я ошибался. Однако даже если они проиграют, они могут превратить мою страну в поле битвы, по крайней мере, ее северную часть. Могут быть нанесены раны, которые будут кровоточить на протяжении поколений. Но без винтовок этого не произойдет".
   Я начал думать, что мой компаньон действительно может принадлежать к тому редкому исчезающему виду, который называется патриот. Что ж, их еще немного, даже в нашем темном и грязном бизнесе.
   Я сказал: "Так давайте найдем эти паршивые пистолеты и изымем их из обращения, так или иначе. Как вы собираетесь объяснить, что отпустили нас на их поиски, подрывного контрабандиста-янки и его приятеля?
   - Девушка остается, - сказал Рамон. "Я требую, чтобы она была со мной, чтобы я мог показать ее как заложницу за ваше хорошее поведение. Я сообщу тем, кого необходимо проинформировать, что я заключил с вами сделку. Я обещал вам, что ваши преступления, соучастником которых должна считаться ваша жена, поскольку она охотно сопровождала вас, будут прощены, если вы успешно выполните эту миссию. Мистера и миссис Коди просто сопроводят до границы и отправят обратно в Estados Unidos с предупреждением никогда не возвращаться.
   Я посмотрел на него на мгновение. Было бессмысленно спрашивать, что будет с нами, если я не добьюсь успеха. Это полностью зависело бы от его политической власти и его политического положения. Он не был мстительным человеком, но и не был сторонником дружбы, если дружба была тем, что у нас было. Столкнувшись с неудачей, которая угрожала его карьере, и с вооруженной революцией, которая может разрушить его страну, я не думала, что он сильно рискует, чтобы спасти меня или мою помощницу, несмотря на его обещания, если кто-нибудь, скажем, капитан Алеман в его роль замполита требовала нашей крови.
   Все это было между нами, невысказанным, когда он спросил: "С чего ты собираешься начать?"
   - Я смогу дать вам лучший ответ после того, как вы расскажете мне все, что знаете.
   Позже, когда он закончил инструктировать меня, и я сделал несколько предложений, с которыми он согласился, я сказал: "Хорошо, давайте отправим шоу в путь. Я любящий пожилой жених, напуганный вашими угрозами моей юной невесте. Как я мог позволить тебе засунуть ее в одну из твоих грязных мексиканских темниц, паршивый грязный ублюдок? Я глубоко вздохнул. - Пойдем к ней, чтобы я мог ей все объяснить.
   Мы нашли ее обедающей за столом Рамона. Она залпом допила кофе и поднялась к нам. - Надеюсь, вы не возражаете, - сказала она. "Я никогда не любила пикник; Я не люблю есть с колен".
   - Все в порядке, сеньора. Он улыбнулся. "Я извиняюсь за грубые условия моего лагеря, но вы, кажется, хорошо их использовали".
   На самом деле, улучшение было поразительным. Она сбросила заброшенные остатки своего свадебного костюма и тщательно привела себя в порядок. Она даже вымыла волосы. Все еще влажная и полосатая со следами от расчески, она по мере высыхания начинала возвращаться к золоту на концах. На ней была новая серая рабочая рубашка из шамбре, новые жесткие синие джинсы и бело-голубые кроссовки поверх белых спортивных носков. Влажные волосы, повязка на щеке - и еще одно пятно на пятке правой руки - не говоря уже о других царапинах и царапинах, делали ее похожей на чью-то младшую сестру, на сорванца, которого только что смыли и исцелилась после того, как ее растерзали в слишком грубой для нее игре. Было трудно совместить довольно здоровую картину, которую она рисовала сейчас, с образом, который я носил в своей голове, взлохмаченной, но соблазнительной гламурной девушки, которая не совсем против моей воли втянула меня в бурный момент страсти на горе.
   Она облизала губы. "Какая. . . что теперь с нами будет?" она спросила.
   - Я иду спасать мир, - сказал я. - Ну, по крайней мере, мексиканская часть. Ты останешься здесь как заложник за мое хорошее поведение.
   - Вы будете в полной безопасности, сеньора, - сказал Рамон.
   После сомнительного мгновения она одарила его медленной улыбкой, в которой не было ничего пацанского. - О да, я уверен, что буду, мистер Касик. .. . ."
   Теперь, в Эрмосильо, я понял, что стою у дверей мотеля. Когда вы вступаете в новую фазу операции, всегда возникает дурное предчувствие: вы пережили ранние угрозы и ловушки, что теперь ждет вас, чтобы убить? Я глубоко вздохнул, повернул ключ, захлопнул дверь и швырнул в комнату свой холщовый мешочек, надеясь, что ковер, в который он попал, и пижама, в которую я его завернул, сохранят дорогую бутылку внутри. .
   В номере для новобрачных раздался выстрел.
  
   Глава 15
   На девушке было перекинуто через левое плечо грубый халат , оставляющий свободной руку с оружием. В ней было что-то знакомое, но я не стал устанавливать связь, хотя она больше не стреляла.
   Полагая, что ни один компетентный профессионал не позволит обмануть себя, заставив стрелять по мешку с приманкой, я совершил такой кувыркающийся прыжок и вкатился в комнату, который может сработать, когда вы сталкиваетесь с оппозицией любителя; любитель всегда будет стрелять сзади. Ты надеешься. Но больше выстрелов не было. Я пригнулся с револьвером 38-го калибра наготове, а она стояла, неловко держа маленький автоматический пистолет. Если бы она была направлена куда-нибудь рядом со мной, я бы выстрелил, но она указывала куда-то вверх, как будто она не совсем знала, что с ней делать. Отвечая на угрозу моего пистолета, она осторожно отвела его от себя, словно подхватила дохлую крысу за хвост. Я видел, как ее пальцы начали расслабляться.
   "Нет!" - отрезал я. "Не бросай его, черт возьми! Аккуратно положите его на большой стул. Поне ла пистолет . . ."
   В Голливуде, напротив, вы не будете бросать заряженные автоматы, если только не ищете интересный вариант русской рулетки - когда они отскакивают, они имеют тенденцию лететь в любом направлении. Я все еще пытался сообразить, как по-испански положи пистолет, детка, когда она потянулась за спиной, чтобы положить пистолет на сиденье стула, на котором она, предположительно, ждала, когда я испуганно поднял ее на ноги. Она сделала это не глядя, не сводя с меня глаз. Я знал ее теперь; это была девушка в потертом черном платье и красных туфлях на высоком каблуке, которую я видел со своим спутником постарше в Кананеи.
   Она облизала губы. "Как я и думал раньше! Ты не . . ". Она помолчала, нахмурившись. "Мне сказали, что бронирование было на имя. . . Но вы не тот Коди, сеньор!
   "Может быть, и нет, - сказал я, - но не будем кричать об этом на весь Эрмосильо".
   Я сохранял бесстрастное выражение лица и надеялся, что у меня будет бесстрастный голос, но ее голос выдал ее: он был громче, чем должен был быть. Она была довольно хороша, она ни разу не взглянула на дверь, ведущую в другую комнату люкса, но вполне могла бы. Казалось маловероятным, что она увеличила громкость, потому что думала, что я плохо слышу. Теперь на ногах, прикрывая ее, я прокрался к наружной двери и прислушался, чтобы убедиться, что никто не бросается спрашивать, кто здесь в кого стреляет. Казалось, никто не проявлял интереса, как это часто бывает с одиночным, невнятным репортажем мелкого калибра, который мог быть ответным ударом или кем-то, захлопнувшим крышку багажника автомобиля.
   Я закрыл и запер дверь. Я жестом отвел девушку в сторону и осторожно прошел мимо нее, чтобы подобрать пистолет, лежавший на подушке кресла. Это было дешевое маленькое оружие; никелированный, бесшумный автомобиль, настолько дрянной, что производитель даже не имел достаточно гордости, чтобы четко поставить свое имя на затворе - возможно, он боялся погнуть или треснуть хлипкий металл, если он ударит по нему слишком сильно. Калибр, однако, оказался вполне удобочитаемым: .22 LR для длинной винтовки, маленький патрон с кольцевым воспламенением, о котором я как-то говорил с Глорией. Я нашел защелку, освободил магазин и потянул затвор, чтобы выбросить патрон из патронника. Я засунул его в верхнюю часть магазина, вернул магазин в пистолет и сунул оружие в карман с пустым патронником.
   Девушка наблюдала за мной. Она выглядела немного беспокойной. Что ж, любая привлекательная девушка, увидев, что чужой мужчина обращает больше внимания на паршивый пистолет, чем на прелестную, неотразимую ее; но я подумал, что она внимательно прислушивается к звукам из спальни - это была гостиная-столовая-кухня в номере, с уголком для приготовления пищи и приема пищи, укрывшимся за низкой перегородкой, служившей барной стойкой, и социальной зоной, в которой сидела пара. удобных кресел, столика для коктейлей и дивана, на котором, предположительно, может разместиться еще один или два человека, если его разложить. Если вы и ваша невеста хотели, чтобы в медовый месяц с вами был дополнительный человек или два.
   Наконец пришло время подвести итоги, и я взглянул. В Кананеи у меня сложилось впечатление, что она была довольно милой малышкой в своем дешевом, свободном черном платье до колен, с красивыми босыми ногами и красными туфлями на высоких каблуках. В линялых джинсовых штанах она производила иное впечатление. На ней была черная майка с длинными рукавами, которую она заполнила адекватно, но не эффектно. Тяжелая серо-коричневая рубашка , которую она носила поверх нее, придавала ей несколько варварский вид, который хорошо сочетался с блестящими, довольно жесткими черными волосами, которые свободно свисали ей на спину и были почти достаточной длины, чтобы на них можно было сидеть. На ней все еще были потертые красные туфли на высоких тонких каблуках, и у меня все еще было впечатление, что она предпочла бы скинуть их и пойти босиком.
   Я решил, что ошибся, назвав ее милой. Меня ввели в заблуждение ее маленькие размеры и довольно кошачья внешность. Что ж, рысь не очень большая, но никто не назовет ее милой, когда она занимается своими хищными делами. Я чувствовал, что здесь тоже была опасность. Кожа у нее была теплого и смугловатого цвета, очень гладкая, а маленькое личико на первый взгляд казалось скученным, как будто черты переросли отведенное им пространство. У нее был большой рот, полный ровных белых зубов. У нее был нос, который нельзя было назвать изящным девичьим носиком; это был настоящий нос с тонкой дугой, отделяющей пару сильных скул. И у нее были великолепные, большие, темные глаза с ресницами, которые могли разбить вам сердце. Это было необычное лицо, к которому нужно было немного привыкнуть после многих лет просмотра телеэкранов, заполненных стандартными красавицами прямо с фабрики гламура.
   Она облизала губы. - Пистолет мой, - сказала она неуверенно.
   Я покачал головой. - Больше нет, милый. Любой пистолет, который стреляет в меня, мой, если я доживу до того, чтобы взять его. Трофеи войны."
   - Но я не стрелял в тебя! Ты просто напугал меня, так что это взорвалось, бум. А потом я увидел, что ты не Коди, и больше не стрелял".
   - Но если бы я был Горацием Коди... . ."
   - Тогда я бы убил тебя! Вот для чего я пришел. я хорошо стреляю; но это неизвестность, си? Все ждут, а потом дверь вот так распахивается и что-то летит по воздуху. . . . Я просто нажимаю на курок, прежде чем я имею в виду. Очень тупой. Я даже не ударил твой чемодан.
   - И чертовски хорошо, - сказал я. "Вы знаете, сколько здесь стоит пятая часть J&B?"
   "Дж. и Б.?
   - Неважно, - сказал я. Я посмотрел на нее на мгновение. Она могла быть только одним человеком из тех, кого я слышал в связи с этим беспорядком, но безопаснее было спросить: "Кто вы, сеньорита?"
   Она колебалась, но решила, что у нее нет причин оставаться анонимной. "Я Антония Сиснерос. Вы знаете это имя, вы, кто не Г. Х. Коди? Знаешь, почему я ненавижу человека, за которого ты притворяешься?
   Я сказал: "Вы подруга покойного Хорхе Медины, который работал на Коди, верно?"
   Она поморщилась. "Друг, да. Но нет, леди, только не тогда, когда мой мужчина создан для убийства! Где настоящий Коди?
   Я спросил: "Откуда вы знаете его в лицо? Когда ты его видел?
   "Он навещает Хорхе в Гуаймасе, где живет Хорхе; они должны проконсультироваться. О некоторых видах оружия. Это было много дней назад. Я был с Хорхе, когда пришел Коди. Я должен был уйти намного раньше, но любовь не смотрит на часы. Меня быстро отослали, когда он подошел к двери, заставил прокрасться через заднюю дверь, как вор, это злит. Они не доверяют мне видеть этого человека, поэтому я увижу его! Я жду на улице, пока он не выйдет. Темно, но я вижу достаточно хорошо, чтобы понять, что это не ты. Удачи, или я тебя пристрелю.
   - Очень повезло, - согласился я. "Коди был арестован в Эль-Пасо пару дней назад. Я не знаю, где он сейчас".
   - И ты займешь его место? Ты не очень похож!
   Я пожал плечами. "Я бы не сказал, что это подражание - величайшая история успеха в мире. Что ж, я нашел одного лоха, который, похоже, поверил в это; может где-то есть еще. Я продолжаю надеяться". Через мгновение я сказал: "Мне дали ваше имя, мисс Сиснерос. Я собирался зайти к тебе завтра, когда доберусь до Гуаймаса. Я собирался попросить твоей помощи. "
   Между нами, Рамоном и я выяснили, что она, вероятно, была лучшей зацепкой, которая у нас была. Неожиданная встреча с ней в таком виде была сопряжена с определенным риском, и если бы я вошел в дверь первым вместо своей сумки, у меня могли бы быть дырки во мне, но это, безусловно, было удобно. Я пытался решить, не слишком ли это удобно.
   "Помощь?" она спросила. - Зачем тебе моя помощь?
   Я сказал: "Сделка, которую ваш друг Медина обсуждал с Коди в ту ночь, когда вы его видели, состоялась, как вы знаете. Оружие было выброшено на берег. Медина спрятала их. Его убили люди, пытавшиеся узнать, где именно".
   - И ты тоже хочешь найти? Она пожала плечами. "Я ничего не знаю о сокрытии. Я знаю, что ему никогда не следовало давать такую работу. Он был красивым мужчиной, но слабым и очень боязливым. Эта продажа плохого оружия, эта работа с повстанцами против правительства - все это его очень пугает, очень не радует. Это делает его мертвым. Этот сеньор Коди обещает много денег, если поможет, и много угроз, если нет. У него большая вина за это. Он не должен заставлять испуганного человека сворачиваться и убивать. За это я его застрелю. Я также застрелю генерала-мошенника, который не платит обещанных денег, а вместо этого причиняет боль моему Хорхе, пока он не умрет. Вы попытаетесь остановиться?
   - Черт, нет, - сказал я. - Расстреляйте всех генералов, каких хотите, и всех настоящих Коди, леди, только пощадите этого фальшивого. Но на самом деле, поскольку Хорас Коди находится под стражей в США, вам придется изрядно потрудиться, пытаясь добраться до него, так что вам лучше сосредоточиться на Карлосе Мондрагоне.
   Я чувствовал себя вполне макиавеллистским, когда говорил это. Ответ на одну из моих проблем упал мне на колени; если Мондрагон был убит разгневанной молодой женщиной, мстящей за своего любовника, мексиканское население вряд ли могло винить в этом свое правительство или янки. Рамон был бы счастлив и скрыл любые преступления, которые мне пришлось бы совершить. Теперь все, что мне нужно было сделать, это поставить ребенка на место и, пока я это делал, найти недостающие руки, идентифицировать таинственного сеньора Сабадо и разобраться с ним.
   Антония Сиснерос скривилась от отвращения. "Карлос Мондрагон! Кто много говорит, тот много обещает. Тот, кто освободит нас всех от одного ужасного правительства и даст нам вместо него другое ужасное правительство. Его. Как дырка в голове, это то, что вы говорите? Вот как нам нужна его убийственная революция!" Она глубоко вздохнула. "Но повстанцы прячутся в своих горах. . ". Она пожала плечами. - Нелегко найти, сеньор. Не так просто убить".
   Я сказал: "Сейчас убийство не является моей основной работой. Моя работа - оружие. Но у меня есть предчувствие, что я без труда найду этих людей, когда придет время. Они найдут меня. Они будут смотреть, как я ищу, надеясь, что я приведу их к спрятанному тайнику с оружием, надеясь перебраться внутрь, когда я его найду. Ты уверена, что не знаешь, где твой бойфренд спрятал эти вещи?
   "Ха, я женщина, я готовлю еду, убираюсь в доме и занимаюсь любовью. Мой Хорхе не говорит женщине об оружии, это мужское дело. Я ничего не знаю о сокрытии.
   Я не был уверен, что она говорит правду. У нее было очень приятное маленькое непроницаемое лицо, но мне показалось нецелесообразным продолжать эту тему, пока я не осмотрю комнату по соседству.
   Я сказал: "Хорошо, я поверю вам на слово, но прежде чем мы продолжим, может быть, вы захотите дать мне этот пистолет под рубашкой. Он выглядит как большой. Если он соскользнет с штанины брюк, он может сильно ударить по пальцам ног. . . . Осторожнее!
   Ей было с трудом доставать оружие из-под майки и узкого пояса джинсов, надетых без ремня. Ну, какими бы уютными они ни были, шансов, что она их потеряет, было мало, даже без поддержки. Она неохотно дала мне пистолет.
   "Это мое. Я беру. Это очень хорошее ружье, очень дорогое".
   Было приятно найти кого-то, кто уважает оружие как собственность. Вы встречаете много персонажей, многие со значками, которые не мечтают украсть сотню баксов из вашего кошелька, но ничего не думают о том, чтобы небрежно лишить вас личного имущества в виде огнестрельного оружия, которое во много раз дороже; и вы должны принять этот вид воровства спокойно. Было приятно найти кого-то, кто этого не сделал.
   Ее второе оружие было, как она сказала, хорошим, около шестисот баксов в розницу: большая новая 9-миллиметровая автоматическая Беретта, с толстой рукояткой, магазином на пятнадцать патронов и самовзводным спусковым механизмом, который спасает вас. от необходимости поднимать затвор или даже взводить курок, чтобы выстрелить первым патроном. Он был полностью снаряжен патроном в патроннике. Глядя на него, что-то шевельнулось в моей памяти, как будто я не так давно видел это ружье; но картина не была четкой.
   - У кого ты взял? Я попросил. Она пожала плечами и ничего не сказала. Я сказал: "Почему бы нам не попросить твоего друга из соседней комнаты присоединиться к вечеринке?"
   Она смеялась. У нее был красивый смех. "Но они не могут присоединиться", - сказала она. "Я хорошо завязываю".
   Я посмотрел на нее на мгновение, все еще задаваясь вопросом о ней. Я имею в виду, что теперь, когда я пережил первую встречу, я могу сказать, что ей повезло, что она приехала в Эрмосильо, чтобы встретиться со мной, избавив меня от необходимости охотиться за ней в Гуаймасе. Или это было? А как насчет мексиканского спитфайра и английского с сильным акцентом? Что ж, иногда в бизнесе что-то ломается, и латиноамериканские дамы печально известны темпераментом, и многие люди не говорят свободно на языках, отличных от их родного. Тем не менее, она не была ребенком, от которого я собирался отвернуться, пока не узнаю о ней значительно больше.
   Однако она очень хорошо связала, как она и сказала. Они лежали вместе на большой кровати для новобрачных в довольно богато украшенной спальне, мужчина и женщина, тщательно связанные прочной сыромятной кожей, которая напомнила мне о той вещи, которую маленький лейтенант яки изготовил, чтобы связать мне запястья. Мне было интересно, сколько индейской крови было в Антонии Сиснерос. Женщина лежала лицом ко мне очень неудобно, с кляпом во рту, ее запястья и лодыжки были связаны, а затем стянуты сзади сыромятной кожей так, что у нее не было возможности ни ходить, ни прыгать, ни даже ползти куда-либо. Это была женщина, которую я не знал, но у нее был здравый смысл. Предположительно, она проверила свой кляп и путы ранее и решила, что бесполезно бороться с ними. Она просто лежала и смотрела на нас холодными голубыми глазами, которые говорили, что она стерпит любые унижения, которые ей придется вынести, но она не обязана их любить или прощать.
   Мужчина рядом с ней был одним из детей, которые говорят, что ты не можешь сделать это со мной. Он уже сильно испачкал постель своей бесплодной борьбой; теперь ему пришлось еще немного повозиться, чтобы показать нам, какой он бешеный и как он собирается разорвать кого-нибудь на части, когда освободится. Он издал несколько сердитых звуков гаа-гаа через кляп. Я знал его. Я встретил его в одном мужском туалете двумя днями ранее. Это был молодой человек, принадлежавший пистолету, который я только что отобрал у Антонии.
   В последний раз, когда я его видел, я не успел взглянуть на пистолет, потому что он был воткнут в спину моей предполагаемой невесты, но потом я понял, что это за оружие, по словам Глории. непрофессиональное описание. Это был молодой Мейсон Чарльз, единственный человек, которого я до сих пор одурачил своей маскировкой, преданный мститель, который думал, что я устроил убийство его матери вместе с Уиллом Пирсом на шоссе Мазатлан-Дуранго.
   Антония смотрела на двух своих заключенных довольно ласково, как будто они были имуществом, которым она гордилась, и в данный момент можно было сказать, что так оно и было.
   - Нет проблем, - сказала она. "Я жду Коди. Я слышу, как они приходят, и прячусь. Я не знаю, друг или враг Коди. Если друг, я не хочу вмешиваться. Если враг, они не могут иметь, он мой. Так что я уберу пистолет и хорошо завяжу, а?
  
   Глава 16
   Я с облегчением обнаружил, что моя пятая порция виски (750 мл по местным меркам) уцелела в холщовой сумке, несмотря на аварийную посадку после выполнения опасной миссии под обстрелом. Я надежно положил его на стойку, но напомнил себе, что есть пара небольших дел, которые я должен выполнить, прежде чем я смогу расслабиться.
   Сначала я нашел и сунул в карман пустую гильзу 22-го калибра. Затем я обнаружил дырку от пули под подоконником. Оно было довольно незаметным, но безошибочным, поэтому я немного поработал над ним, чтобы оно выглядело как неравномерный скол, выбитый из штукатурки, а не как аккуратное круглое отверстие. Я воспользовался маленьким ножом Рассела из нержавеющей стали, которым уже пользовался, чтобы освободить пленников Антонии. Это была замена любимому Герберу, который я потерял на предыдущем задании - уничтоженный вместе с смертоносной дамой, которая забрала его у меня, когда взорвался некий штаб террористов, неважно как.
   Бывшие заключенные все еще брали себя в руки, не обращая внимания на мексиканку, наблюдавшую за ними со злобным удовольствием, извлекая из своего унижения все, что только можно. Интересная маленькая девочка, яркая маленькая девочка в своей необычной манере, но не обязательно милая девочка. Я нашел лед и пиво в крошечном кухонном холодильнике. Предоставленные очки были из тонкого пластика, завернутого в еще более тонкий пластик. Я очистил их и попросил заказов. Антония проголосовала за пиво; двое других неохотно признали, в случае с мужчиной, что капелька J&B не помешает. Мейсон Чарльз продолжал объяснять мне, как несправедливо его обманул и обезоружил этот маленький бродяга из чиканы. . . .
   Пока еще неизвестная женщина резко посмотрела на него, заставив его замолчать. - Остынь, Младший, - сказала она. "Принести извинения."
   Я вспомнил, что изначально он представился Мейсоном Чарльзом-младшим. Он быстро сказал: . . !" Затем, к своему удивлению, он пожал плечами, глубоко вздохнул и повернулся к Антонии. Он отвесил ей церемонный поклон и многозначительно произнес: - Мои скромные извинения, сеньорита. Пожалуйста, позвольте мне отозвать это досадное замечание".
   Это было не самое искреннее извинение, которое я когда-либо слышал, но мексиканка приняла его с насмешливым реверансом, который странно сочетался с ее выцветшими джинсами; но по крайней мере это показало, что она знала, как. - Это забыто, сеньор, - сказала она.
   Безымянная женщина потирала натертые сыромятной кожей запястья. Она взяла стакан, который я ей предложил, и коротко кивнула в знак благодарности. Худощавая и умеренно высокая, она была одной из короткостриженных девушек, немного похожих на мальчиков, за исключением того, что в наши дни мальчики в основном носят прическу до плеч. Светло-каштановые волосы были подстрижены достаточно близко к ее голове, чтобы показать ее уши и затылок. На ней были белые джинсы, заправленные в высокие коричневые сапоги на умеренном каблуке. Из-под ее брюк свисала мужская синяя рубашка, затянутая на талии ремнем-раковиной, который, должно быть, весил несколько фунтов и стоил несколько сотен баксов, может быть, несколько тысяч. Цены на это серебро взлетают до небес. Было также очень хорошее ожерелье из цветков тыквы.
   Она была красива по-суровому, но ничего для меня не сделала. Наверное, я предпочитаю мягких женщин в юбках жестким, задыхающимся и в сапогах. Я прикинул, что этой было около тридцати, и она выглядела крутой - ну, назовем это компетентной - с квадратной челюстью, твердым ртом с длинными тонкими губами без макияжа, тонким прямым носом и хороший загар. Глядя на нее, я понял, что веду себя глупо. Она не только была немного похожа на мальчика, я знал мальчика, на которого она была похожа. Он стоял рядом с ней. Ну, по крайней мере, она не была восприимчивой дамой, пережившей девичество и знающей об этом, которая намеренно выбрала бы такого красивого, незрелого молодого жеребца для путешествия. Кто может выбрать своих братьев и сестер?
   Все еще наблюдая за дамой, я пододвинул стакан к Мейсону Чарльзу. "Брат и сестра?" Я попросил.
   Женщина кивнула, но Чарльз ответил сухо: "После того, как я рассказал ей по телефону о нашем. . . ну, столкнись, Джо решила, что ей лучше спуститься, чтобы уберечь своего младшего брата от неприятностей.
   Женщина пробормотала: "Атака по чужой стране с незаконным оружием, стрельба не в тех людей".
   Мейсон Чарльз запротестовал: "Он называет себя Коди, откуда мне знать, что это не так? Ты и сам этого не знал, пока эта девушка не рассказала нам только что. И вообще, я ведь не стрелял в него, не так ли?
   Не обращая на него внимания, я обратился к сестре: "Джо для Жозефины?"
   - Джо для Джоанны, - сказала она. "Джоанна Бекман, но Бекман здесь больше не живет, слава Богу".
   Я изучал ее какое-то время. - Вы возражали против того, чтобы ваш брат стрелял не в тех людей. Вы за то, чтобы он стрелял в нужных людей?"
   - Как те, кто убил нашу мать? Она пожала плечами. - Для меня это не имеет большого значения, мистер Коди или кто вы там. У меня нет такой жгучей жажды возмездия, как у Мэйсона. Может быть, связь между матерью и дочерью не так сильна, как связь между матерью и сыном, если вы понимаете, о чем я. Но мой брат чувствует, что должен это сделать, и я думаю, что у меня вошло в привычку присматривать за ним. Маленькая Мать Джо".
   - Разве это не вечная истина, - с сожалением сказал Мейсон Чарльз. Он ухмыльнулся. - Ну, я полагаю, кому-то пришлось, после того как папа катил свой пикап по проселочной дороге под дождем. Мне тогда было всего четыре года. Джо было десять. Она как бы взяла на себя дом и меня, а Милли работала, чтобы поддерживать нас - ей нравилось, когда мы звали ее Милли; мы называли ее мамой или мамой только для того, чтобы поддразнить ее". Его рот сжался. "Боже, она была такой... . . она была таким замечательным человеком; и после стольких лет, что ей пришлось провести в рабстве в этих паршивых офисах нефтяной компании, как раз в тот момент, когда казалось, что все, наконец, должно пойти наперекосяк, этот скользкий сукин сын, занимающийся контрабандой оружия, подставил ее для убийства!
   Просто потому, что он боялся того, что его напарница могла узнать, копаясь там, в Мексике, и думал, что кое-что из этого могло передаться ей! Он сделал гримасу. "Но, похоже, я практиковал свою роль Безумного Мстителя не на том Коди!"
   Джо Бекман сказала: "Я знала, что должно произойти что-то смешное. Вот почему я спустился сюда, чтобы увидеть все своими глазами. . . . По словам Джуниора, ты вел себя в той уборной так разумно и цивилизованно, что я не мог не задаться вопросом, не совершает ли он ужасной ошибки. Я подумал, что мне лучше спуститься и увидеть этот образец мужества и самообладания своими глазами раньше. . . пока не случилось что-то непоправимое".
   - Ты имеешь в виду, до того, как твой брат еще раз ударил меня и убил?
   Она потрясла своим сердцем. - Нет, до того, как он еще раз ударил тебя, и ты убил его. Она пристально смотрела на меня. "Конечно, я не хотел, чтобы у него на совести было застрелить не того человека; но я больше боялся. . . Он неплохо стреляет по мишеням и довольно много охотился, но это не одно и то же, не так ли? Делать аккуратные маленькие пулевые отверстия в бумаге и стрелять в оленя и антилопу, а может быть, в лося или двух, на самом деле не делает любителя соревноваться с профессионалом, не так ли?
   Я нахмурился. - С чего ты взял, что я профессионал?
   Она коротко рассмеялась. - Как еще можно назвать человека, который спокойно оценит напряженную ситуацию, связанную с огнестрельным оружием - а она должна была быть очень напряженной, судя по тому, что сказал Младший, - а затем доверится его суждению до такой степени, что уберет пистолет и отвернется от него? заряженное оружие в руках... Думаю, я действительно понял, как только услышал это, что ты не мог быть Коди, хотя мне потребовалось некоторое время, чтобы принять это, потому что это казалось таким далеким. Но ни один мачо, самодельный техасский миллионер никогда не уйдет от такой сцены, даже если на карту поставлена жизнь его жены. Что, бежать от мокрого мальчишки с игрушечным пистолетом, когда у него есть собственный пистолет? Извини, Младший, но я пытаюсь сказать, что этого никогда не произойдет, кого бы ни убили!
   Я сказал: "Значит, ты сказал своему брату по телефону, что я не могу быть тем мужчиной, которого он хочет. И я полагаю, он сказал вам, что вы сошли с ума.
   Она грустно рассмеялась. - Ну, вряд ли его можно винить. Он видел, как высокий, лысый, седобородый мужчина, одетый во все белое, зашел в церковь в Техасе и вышел с красивой невестой. Несколько часов спустя он увидел, как высокий, лысый, седобородый мужчина в белом зашел в ресторан в Мексике с такой же красивой невестой, девушкой, которую Младший узнал, хотя мы не вращаемся в тех же социальных кругах, что и бывшая мисс Пирс. и она взяла за правило не знакомиться с нами, несмотря на то, что ее отец и наша мать были... . . . Ну, неважно!
   Я взглянул на Антонию, которая беспокойно пошевелилась. - Вы хотели что-то сказать, сеньорита?
   Она покачала головой. "Нет. Нет, мне нечего сказать. Уже было сказано: ты не Коди. Но я бы хотел еще cerveza, пожалуйста.
   Я открыл один и дал ей. Я повернулась к мальчику. - В отличие от мисс Сиснерос, вы явно не знали Коди в лицо.
   "Нет, мы никогда не встречали никого из людей, с которыми работала Милли, - сказал он. "Кроме Уилла Пирса, после. . . Ну, а когда заговорили о свадьбе, Милли привела его домой, чтобы познакомить с нами, но гордая дочь осталась в стороне. Я узнал ее только потому, что увидел ее фотографию в газете". Он сердито покачал головой. "Черт возьми, как я мог догадаться, что кто-то подменил на меня Коди? Мужчина на свадьбе должен был быть Коди; никакой мошенник не смог бы обмануть всех его друзей на свадебном приеме. А несколько часов спустя, в Кананее, Глория все еще играла любящую невесту; если она продолжала принимать тебя, почему я не должен? Он поморщился. "Я сказал Джо, что она сошла с дерева. Я сказал ей, что у нее галлюцинации, и ей лучше бросить курить эту крепкую гадость и смириться с раком и эмфиземой".
   "Именно тогда я решила, что мне лучше спуститься сюда, - сказала мне сестра. "Все было не так! Ты вел себя неправильно, и Глория тоже. Тот факт, что она не слушала ни слова против тебя и горячо защищала тебя от обвинений Младшего... Я имею в виду, что молодая девушка, безумно влюбленная в мальчика ее возраста, могла закрыть свой разум от любого намека на то, что ее возлюбленный был не в себе. Это не идеально, но тот, кто намеренно вышел замуж за мужчину намного старше, что ж, можно было бы ожидать, что она увидит его более ясно - достаточно ясно, чтобы немного встревожиться, услышав, как его обвиняют в ужасных преступлениях, достаточно ясно, чтобы хотеть услышать еще немного, прежде чем броситься в возмущенные опровержения. Но юная миссис Коди этого не сделала. Джуниор сказал, что она зажгла его, как только за тобой закрылась дверь.
   Мальчик рассмеялся. "Конечно, знала. Вау!"
   Джо Бекман сказала: "Это было неестественно, не для такой девушки".
   - Девушка как что? - спросил я немного резко.
   Даже если это был всего лишь краткий полуночный инцидент, инициированный ею, вы склонны чувствовать защиту - может быть, это слово собственническое - по отношению к девушке, с которой вы спали; и я действительно ненавижу слышать, как женщины убивают друг друга. Не то чтобы самцы не были известны тем, что время от времени злословили.
   "Ладно, ладно, я признаю, что предубежден", - сказала Джо Бекман. Она смотрела на меня понимающе, как будто только что узнала что-то обо мне; и возможно она имела. Она продолжила: "Все, что я действительно знаю о Великолепной Глории, это то, что я читала на светских страницах и то, что Милли рассказывала нам о высокомерной дочери-дебютантке Уилла Пирса, доставляющей ей неприятности". Джо пожала плечами. "Ну, если честно, я полагаю, что любая девушка, особенно единственный ребенок, найдет травмой, когда ее вдовец-папочка начнет трахать свою секретаршу и говорить о женитьбе на ней. Но я действительно не ожидал, что мисс Глория, воспитанная в богатстве и такой избалованной, устроит такую трогательную демонстрацию верности. Детская вера не очень популярна в светских кругах; но Младший сказал, что она не выказала ни колебаний, ни подозрений, ни сомнений, ни беспокойного любопытства по поводу смерти ее папы, а только полный гнев при мысли о том, что ее чудесный новый муж может быть каким-то образом замешан в этом. Это не могло быть по-настоящему. Это должен был быть акт".
   Мейсон Чарльз сказал в свою защиту: - Она была чертовски убедительна. Мне никогда не приходило в голову, что она может лгать".
   Его сестра сказала: "Но в том-то и дело. Она была чертовски убедительна, потому что не лгала. Она настаивала на том, что этот замечательный человек не убивал ее папу. Ну, этого замечательного человека не было. Коди был, но этот человек был не Коди, и она знала это, поэтому могла с полной искренностью заявить о его невиновности. Очевидно, она делала все возможное, чтобы помочь ему выдать себя за другого. Это был единственный ответ, который сработал, каким бы сумасшедшим он ни казался. Джо нахмурилась. "В связи с чем возникает вопрос, зачем ей помогать тебе притворяться, что ты ее муж? Это должно означать, что она работает против него. Почему? Мы знаем, что у нас есть против него, убийство Милли. Мы знаем, что сеньорита имеет против него, смерть ее человека, как его звали, Медина?
   Антония сказала: "Его звали Хорхе Мигель Медина де Кампо".
   - Как угодно, - сказала высокая девушка. - Но каковы были мотивы Славной Глории? И, пожалуйста, не пытайтесь сказать мне, что она носилась по чужой стране с незнакомым мужчиной, который притворялся ее мужем только потому, что она узнала о проекте по торговле оружием своего потенциального жениха, и это было против ее прекрасного, ненасильственного принципы!"
   Я сказал: "Ну, пушки были частью этого; но она также узнала, что как только она благополучно вышла за него замуж, Коди планировал убить ее из-за ее денег. Мы можем углубиться в детали как-нибудь в другой раз. Джо резко сказал: "Это больше похоже на то! Я вижу, как она очень расстраивается из-за угрозы ее прекрасной коже".
   Я сказал: "Мяу, мяу".
   Джо слегка покраснел. "Хорошо, я сказал вам, что я был предубежден. Даже если между нами не было ничего личного, я просто терпеть не могу этих бесполезных, изнеженных красоток".
   Я спросил: "Как вы относитесь к контрабанде боеприпасов?"
   Она пожала плечами. - Довольно глупый вопрос, мистер Коди, или как там ваше настоящее имя. Это зависит от того, кому контрабандой доставляются боеприпасы, не так ли? Если бы Джорджу Вашингтону не хватило мушкетов, свинца и пороха в Вэлли-Фордж, а мы могли бы доставить ему партию, разве мы не были бы все за это, даже высокомерная Глория Пирс или как там ее теперь зовут? Я полагаю, вы можете найти столь же достойные причины в наши дни, если вы будете искать достаточно тщательно. Сказать, что оружие - это всегда зло, значит сказать, что бороться не за что". Она поморщилась. "Боже, мыльница Бекман снова наносит удар!"
   Мейсон Чарльз сказал: "Неужели Коди действительно планировал жениться на принцессе Глории, а затем убить ее? Мужчина должен быть настоящим монстром!"
   Я сказал: "Кажется, довольно точно установлено, что у него был тщательно продуманный заговор, сначала чтобы запугать ее в свои объятия, а затем избавиться от нее после того, как она составила завещание в его пользу, что она, несомненно, сделала бы". если бы она не была проинформирована о его планах. Его связь с убийством твоей матери и Пирса немного более незначительна. Он выиграл от них, конечно, в той мере, в какой Пирс представлял для него угрозу; но, как вы, наверное, слышали, как я сказал мисс Сиснерос, убийства на самом деле были совершены людьми, для которых предназначалась поставка оружия, движением, называющим себя Партией национальной свободы, которое слабо играет на мексиканской политике, чтобы выглядеть безобидным и неэффективным, в то время как тайно он строит планы по захвату власти силой. Имя, которое нужно запомнить, - Карлос Мондрагон". Я колебался. "Говоря об именах, имя Сабадо кому-нибудь что-нибудь говорит? Сеньор Сабадо? Мистер Суббота?
   Я наблюдал за мексиканской девушкой как за наиболее вероятным источником информации по этому вопросу. Она выглядела опустошенной, и Джо Бекман без колебаний покачала головой.
   - Чарльз?
   Он покачал головой. - Я как раз собирался сказать, когда ты сказал, что это испанское слово, обозначающее субботу.
   "Да, я знаю." Я сменил тему. - Значит, твоя мать собиралась выйти замуж за Уилла Пирса? Это был перерыв, который, как ты сказал, она наконец получила?
   Мальчик кивнул. "Да, она была очень рада этому; но им пришлось отложить свадьбу ради этой поездки в Мексику. Уилл только что каким-то образом узнал, что Коди замешан в какой-то сомнительной сделке, которая может иметь катастрофические последствия для партнерства. Судя по всему, это был не первый раз, когда Коди проявлял жадность и чуть не погубил их. Уиллу пришлось спешить сюда, чтобы разобраться в ситуации и, если возможно, возместить ущерб. Милли настояла на том, чтобы пойти с ним; она назвала это своим медовым месяцем заранее".
   - Какой-то медовый месяц! - мрачно сказала Джо Бекман.
   Я сказал: "Хранить оружие от самозваных латинских патриотов примерно так же безопасно, как скрывать мясо от голодных львов. Я удивлен, что Пирс позволил ей пойти с нами.
   Брат и сестра рассмеялись. Джо Бекман сказала: "Ты не позволял или не позволял Милли что-то делать, верно, Джуниор?"
   Сеньорита Антония Сиснерос, которую мы трое довольно грубо проигнорировали в баре, отнесла вторую кружку пива к большому креслу, в котором - со своими заключенными с кляпом во рту и связанными по рукам и ногам на кровати для молодоженов в соседней комнате - она ждала прибытие Горация Хосмера Коди раньше. Она слушала с интересом. Я не воспринял ее сильный акцент слишком серьезно. У меня было предчувствие, что она понимала большую часть того, что происходило, даже несмотря на то, что мы использовали довольно быстрый английский.
   Высокая девушка продолжила: - На самом деле, она настояла на том, чтобы пойти, потому что думала, что она нужна Уиллу, чтобы удержать Коди от нападок на него, если они встретятся здесь внизу. Потому что они были партнерами в течение многих лет. Это много значит для техасца. В первые дни они потели, страдали и сражались бок о бок; они вместе разбогатели; и в то время как трезвые стороны, Уилл мог иногда злиться на вольные планы своего партнера по быстрому обогащению, ему никогда не приходило в голову, что Коди может намеренно предать его, не говоря уже о том, чтобы причинить ему боль. Если между партнерами возникала конфронтация, Милли хотела быть там, чтобы убедиться, что Уилл не слишком доверяет дружбе Коди. Ну, ты знаешь, что она сказала нам перед отъездом, Младший.
   Я спросил: "Что она тебе сказала?"
   Чарльз ответил: "Вот что в первую очередь навело меня на след Коди. Милли беспокоили не голодные львы или опасные революционеры, а только Бафф Коди. Она сказала нам, что чувствует, что, когда на карту поставлено много денег, он может быть очень опасен. Она сказала, что ни на секунду не поверила, что дружба удержит его от насильственных действий, если он подумает, что его напарница собирается помешать его прибыльным планам по контрабанде. Она сказала, что сделает все возможное, чтобы Уилл не высовывался, но если что-то случится с ними в Мексике, мы можем предположить, что виноват Коди, и было бы неплохо, если бы мы могли каким-то образом привлечь к этому делу власти. " Он беспомощно жестикулировал. "Но когда . . . когда это произошло, ничего не было. . . Что мы могли сказать полиции? Что наша мать ненавидела мистера Х. Г. Коди и думала, что он может убить ее и ее любовника, партнера Коди; и теперь они были мертвы? Как вы думаете, какие действия они предпримут на основании таких улик против такого крупного человека, как он, тем более, что это произошло за пределами страны? Так что я начал следовать за ним повсюду и обнаружил это. . ". Он резко остановился.
   - В чем дело? Я попросил.
   - Я не должен об этом говорить.
   Я ухмыльнулся. "О чем? О том, что некое федеральное агентство уже взяло его под наблюдение?
   В голосе мальчика прозвучало внезапное подозрение: "Откуда ты это знаешь? О Конечно . . - Он нахмурился, пытаясь сообразить, вспомнив теперь, что федеральные агенты, преследовавшие Г. Х. Коди, взяли его, Чарльза, под стражу, заверили его, что я - Коди, вернули ему пистолет и отправили он после меня после того, как поклялся хранить его в тайне. "Если ты не Коди, то кто ты, черт возьми?" - спросил он.
   "То же правительство, другое агентство", - сказал я. - Боюсь, мы не всегда группа братьев. На самом деле, иногда мы работаем совершенно не по назначению. Печально, но таковы правительства".
   - Я полагаю, вы можете это доказать!
   - Что я правительственный агент? Я сказал. "О, конечно, я всегда ношу свой маленький оловянный значок, даже когда притворяюсь кем-то другим, просто чтобы убедиться, что любой, кто меня трясет, узнает, что я фальшивка. Будь в своем возрасте, амиго !"
   Это была ошибка. Это напомнило ему, что он был самым молодым здесь - по крайней мере, если Антония не побеждала его по годам, то по опыту. Это заставило его подумать, что я покровительствую ему; и, может быть, я был, немного. Недавно его эго уже подверглось серьезному наказанию. Он пришел сюда вооруженный, чтобы отомстить за свою мать, чувствуя себя безжалостным и опасным; но два дня назад мужчина просто проигнорировал свой пистолет, а сегодня его у него отобрала девушка. И теперь они все ополчились на него, чтобы продать ему крайне неправдоподобный батат о маловероятном подражании, для которого не было никаких реальных доказательств, кроме сомнительной логики его властной старшей сестры и слов маленькой метисской девки, чья мораль и правдивость были весьма сомнительны.
   Я забыл о чувствительной гордости ребенка в этом возрасте - ну, мальчика в этом возрасте. Наверное, я был таким же обидчивым, но это было давно. Ему было не по себе, если мы собираемся работать вместе, и я открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь успокаивающее, но звонок телефона в баре прервал меня. Я взял инструмент.
   "Да?"
   "Желтая собака благополучно доставлена в приют".
   - Рад это слышать, - сказал я. Итак, это был Грир, молодой агент, которого я ненадолго встретил у горного озера, идентифицировавший меня, сообщив местонахождение моей собаки и услышав, как я называю имя Хэппи. - Продолжай, - сказал я.
   - У тебя снаружи компания.
   Я вздохнул. Я надеялся, что они позволят мне бежать, пока я не узнаю то, что они хотели знать. "Какая компания?"
   - Я заметил троих из них.
   "США или Мексика?"
   "Двое из США, один из Мексики. Вы хотите помочь?"
   "Какая помощь?"
   "Только я и моя работа на данный момент. Подкрепление через пару часов".
   Я сказал: "Возможно, мы сможем прикрыть тыл и фронт. Возьми любого, кто попробует боковое окно. Мне нужно, чтобы ты потом помог похоронить тела, если таковые имеются; но не нападайте без предупреждения. Войска могут быть просто немного счастливы ".
   "Попался. Грир вон.
  
   Глава 17
   Положив трубку, я несколько цинично подумал о том, что наш человек в Эрмосильо ждал до сих пор, чтобы предупредить меня. Вероятно, он наблюдал раньше, когда я приехал. Он позволил мне войти, совершенно ничего не подозревая, на вооруженной мексиканской красотке младших классов, не говоря уже о команде брата и сестры - он не мог знать, что они были обездвижены. Я решил, что это был просто еще один пример рассуждений, которые в первую очередь отправили меня на эту миссию: я был обученным и опытным оперативником, и я не должен был нуждаться в няне, если шансы не стали слишком диковинными. При этом Грир не был так оптимистичен в отношении моих способностей, как Мак, который, очевидно, полагал, что я смогу справиться без посторонней помощи с любой смертельной ловушкой, расставленной для меня кем-либо. Лестно, но немного пугающе. Грир, с другой стороны, оставил меня справляться с тремя любителями в одиночку, но решил, что мне может понадобиться дружеское предупреждение и, возможно, даже дружеский пистолет, когда в дело вступит трое профессионалов.
   Поправка: хотя упомянутая им американская пара, несомненно, была профессионалом, статус их мексиканского союзника еще предстоит определить.
   Я понял, что мои товарищи выжидающе наблюдают за мной, ожидая объяснений, но я оставил их на крючке еще немного, пока мысленно просматривал наш оборонительный периметр. Одна стена была безопасной, ее разделяла другая половина этого двухуровневого мотеля без соединительной двери. С другой стороны, защиту большого окна гостиной только что поручили Грир, и, заглянув в ванную, я понял, что окно там слишком маленькое, чтобы пропустить кого-либо, кроме обезьяны. Оставалась передняя часть, которую я намеревался защищать, и задняя, где большие французские двери открывались из спальни в небольшой внутренний дворик, который, вероятно, не был неприступным, хотя я не проверил никаких ворот.
   Я обратился к мексиканке: "Вот твой пистолет. Иди в спальню. Если кто-то ворвется со двора без оружия, держите его. Если он вооружен и мексиканец, поговорите с ним, задержите его, если сможете; у нас есть некоторое влияние на местном уровне, но я не хочу напрягать его, нанося вред мексиканским гражданам, которые мне не нужны. Но если он вооружен и американец и доставляет вам неприятности, можно его застрелить. Понял?"
   - Yo comprendo , - сказала она.
   - В патроннике нет снаряда, - сказал я.
   Она отодвинула затвор маленького пистолета, позволила ему ловко щелкнуть вперед и поставила предохранитель. Она улыбнулась мне. "Теперь есть, сеньор", - сказала она и ушла, взмахнув своим плащом .
   Джо Бекман хмуро посмотрела на меня. - Насколько я понимаю, вы ожидаете вторжения?
   Она звучала скептически. Учитывая, что она и ее брат, один из них был вооружен, проникли в помещение нелегально и обнаружили, что Антония уже присутствует с пистолетом, я не мог понять, почему она удивилась бы тому, что у других может быть такая же идея.
   Я сказал: "Правильно. На меня уже было два покушения, если учесть полуденную попытку Джуниора в Кананеи. Я очень непопулярный парень.
   - Ты или Гораций Коди? Она нахмурилась. - Я имею в виду, они пытаются убить тебя, потому что знают, что ты фальшивка, или потому, что не знают? "
   Эта высокая, худощавая дама, может, и не сильно повлияла на мою мужественность, но я не мог не восхититься тем, как она подошла прямо к сути головоломки.
   Я сказал: "Это очень сложно, и у нас нет сейчас времени вникать в это. Если ты и твой брат попадете вон в тот угол, вы будете в относительной безопасности, если дело дойдет до стрельбы.
   Она еще некоторое время изучала меня, пожала плечами и направилась к месту, которое я указал; но мальчик не последовал за ней. Он посмотрел в сторону спальни.
   "Эти французские двери сзади не так уж и много. Вот так мы и попали, проще, чем открыть коробку с молоком. Предположим, я пойду, помогу маленькой леди. Он взглянул на приклад пистолета, видневшийся у меня на талии, и протянул руку. - Как насчет моего пистолета?
   Что ж, это было понятно. Антония была почти его ровесницей, красивая девушка, не приходившаяся ему сестрой, и ранее она выставила его в дурном свете, отняв у него оружие. Ясно, что он хотел получить шанс продемонстрировать ей, что он не бездельник, каким она его заставила казаться.
   Я покачал головой. "Извини, Чарльз. Нет пистолета.
   Какое-то время он стоял совершенно неподвижно, потрясенный и оскорбленный; затем он бросил еще один взгляд на дверь, через которую прошла Антония. Он запротестовал: "Вы вернули ей пистолет!"
   Я сказал: "Она видела настоящего Коди и знает, что я не он. А твоя сестра убедила себя, что я настоящий мошенник. Но ты не совсем уверен, не так ли? Ты думаешь, что Джо могла ошибаться, а Антония могла быть подставкой, которую я посадил сюда, чтобы она солгала для меня, а я вполне мог быть Г. Х. Коди, в конце концов, затевающим большую тщательно продуманную аферу с тобой в качестве мишени. Я снова покачал головой. - Значит, без оружия.
   Он издал гневный горловой звук, развернулся и зашагал к спальне. Я начал перезванивать ему, но остановил себя. Где бы он ни был, с его нынешним подозрительным отношением, он был проблемой. Может быть, было бы лучше, если бы он был в одной комнате от меня, чем в той же комнате позади меня.
   Джо Бекман сказала: "Это было не очень мило с твоей стороны".
   "Леди, - сказал я, - в последний раз, когда я встретил вашего младшего брата, я пообещал себе, что в следующий раз, когда мы встретимся, я собираюсь побаловать себя удовольствием выбить из него живое дерьмо, хотя обычно я не одобряю кулачные бои. Но посмотри на него, на нем нет ни следа. Будь доволен этим, не проси милого". На самом деле, вспомнил я, у меня были приятные представления о том, как разрезать размахивающего оружием панка на кровавые маленькие кусочки для свиней, но сейчас было не время для дотошной точности.
   Высокая девушка рассмеялась. - У нас есть время еще выпить?
   - Девка по моему сердцу, - сказал я. - Два виски на подходе.
   Я пошел за ее стаканом и вернулся в бар. Пока я разливал спиртное, Джо Бекман сказала: "Я действительно не понимаю, что, черт возьми, происходит. Кто именно вы, что вы пытаетесь сделать, и кто пытается вас остановить? Младший и я слышали, что вы сказали мексиканке о пропавшей партии оружия для революционной организации, но. . ."
   Ее прервал стук в дверь. Женский голос произнес с сильным акцентом: "Пожалуйста, у меня есть полотенца для ванной".
   "Минуточку."
   Я подошел и вложил стакан в руку Джо Бекман. Он был, как я заметил, довольно устойчивым.
   Она тихо сказала: - Я была в ванной сразу после того, как ты освободил нас. Полотенец много."
   "Конечно." Я повысил голос. "Приходящий!"
   Подойдя туда с напитком в руке, я остановился, чтобы сделать пару медленных глотков, прежде чем потянуться к ручке. Я надеялся, что дам Гриру время, чтобы занять позицию из того места, откуда он позвонил, предположительно из одного из близлежащих подразделений мотеля. Затем я распахнул дверь.
   Полотенца у нее были в порядке, приличная стопка. Улыбаясь мне извиняющимся тоном, она стояла в дверях, коренастая смуглая женщина лет тридцати с короткими темными волосами, которые выглядели так, как будто их последний раз мыли гораздо раньше, чем вчера. Горничные в мотелях больше не носят живописные пышные юбки и белые крестьянские блузки, чтобы угодить туристам - гринго ; на ней были мешковатые выцветшие джинсы и свободная серая рабочая рубашка с полами наружу. Если она на самом деле была горничной, которую подкупили, чтобы она выполняла небольшую работу для оппозиции, она, несомненно, нашла костюм более практичным для заправки кроватей и мытья полов; но визуально это было полной потерей для такой крепкой фигуры, как у нее, и делало ее похожей на мешок картошки. Ну, в некоторых районах дыни.
   - Простите, что беспокою сеньора , - сказала она, все еще немного неуверенно улыбаясь. " Единый момент , пор благосклонность . "
   "Угощайтесь."
   Я отошел в сторону для нее. Она вышла вперед, и я толкнул дверь левой рукой, чтобы закрыть ее за ней. В то же время я правой рукой плеснул ей в лицо свой напиток, пластиковый стакан и все такое, и пронес правой рукой, сильно рубя груду полотенец. Я почувствовал твердый предмет под слоями впитывающего материала и услышал, как он ударил по ковру, когда она потеряла контроль над своей ношей. Она начала хвататься за него, но моя левая рука толкнула ее вперед, моя нога споткнулась, и все стало происходить очень быстро.
   Мне не дали возможности разобраться с пистолетом на ковре, если это был пистолет. Женщина взорвалась действием. Внезапно я был занят уклонением от искусного удара ногой назад, от которого мое колено согнулось бы не в ту сторону, если бы он приземлился. Даже выпив виски, она мгновенно оправилась от того, что споткнулась, и рванулась, как злобный мул, - насколько мне известно, это была первая горничная мотеля с черным поясом, которую я встретил.
   Даже если бы я мог взять ее, у меня не было времени на всякие ха-ха; Мое внимание может понадобиться где-то в номере в любой момент. Поэтому я быстро отступил назад, чтобы освободить себе место для стрельбы, и достал свой 38-й калибр. Женщина повернулась, чтобы преследовать меня, с поднятыми руками, в стиле карате, готовая разбить шлакоблоки, кирпичи или меня. Ее мокрое от виски лицо все еще улыбалось намеренно и бессмысленно. На самом деле она была недурной женщиной, если вам нравились их хаски, и у нее были очень белые, очень ровные зубы.
   Я вдруг понял, что уже видел ее раньше. Она была одета в комбинезон военного образца, и я видел ее на значительном расстоянии, с автоматом неизвестного производства, когда она осматривала разбитый "Кадиллак", а затем забавно моделировала часть нижнего белья Глории для выгоды. своих попутчиков в потрепанном белом универсале, на котором она ехала. Я не особенно хотел стрелять в нее, но не похоже, чтобы она собиралась оставлять мне большой выбор; она собиралась поторопиться с моим пистолетом, чтобы занять меня, пока ее партнеры приближаются. . .
   Окно в комнате слева от меня разбилось. Мужской голос, которого я не знал, завопил на стандартном голливудском полицейском английском: "Брось пистолет! Замри!"
   У меня даже не было времени посмотреть. Я просто дал ему стандартный ответ: я нажал на курок и бросился на пол. Грохот короткоствольных S. и W. был оглушительным в закрытой комнате - ну, не совсем закрытой, я думаю, теперь, когда стекло было разбито. Там взревел пистолет, и что-то дернулось за плечо ветровки, которая была среди одежды, которую я нашел в "Субару", чтобы заменить мой грязный и рваный свадебный костюм. Я отчаянно кувыркался, зная, что у меня нет шансов победить его вторую пулю, кем бы он ни был; но, вопреки ожиданиям, меня направили в правильном направлении, и меня не застрелили. Когда я попытался поднять его над прицелом, его лицо и его револьвер больше не смотрели на меня там. Он висел в оконной раме головой и плечами внутри комнаты, а его пистолет лежал на ковре под его болтающейся рукой. В раме оставалось столько стекла, что оно не принесло бы ему никакой пользы, застряв там, но он, казалось, был не в том состоянии, чтобы возражать. За ним было знакомое мне лицо.
   "Спокойно, это я!" - быстро сказал Грир. Он держал собственный револьвер, зажатый для удара, а не для выстрела. "Этот должен отсутствовать какое-то время; как насчет вашей?"
   "Она должна быть мертва. У меня не было времени на какую-то причудливую меткую стрельбу.
   Грир взглянула и рассудительно сказала: - Ну, я бы сказала, что она никуда не торопится.
   Ковер был усеян битым стеклом, а человек без сознания истекал кровью на подоконнике и на стене, где я так тщательно замаскировал маленькое отверстие от пули Антонии 22-го калибра, добросовестно подняв крошечную гильзу, но никто собирался привести эту комнату в нормальное состояние, не вызывая ремонтников. Я вспомнил, что также пытался не причинять вреда гражданам Мексики, но фальшивая горничная мотеля, безвольно сидевшая на полу, опираясь спиной и головой на большой стул, любимый Антонией, выглядела не очень хорошо.
   Осторожно поднявшись на ноги, прикрывая ее на всякий случай, я сказал: . . . Эй, Антония, ты в порядке?
   Мексиканская девушка ответила из спальни весело:
   я в полном порядке, и сеньор Шарль тоже в порядке; но у нас есть очень красивый мужчина здесь. Он ведет себя хорошо сейчас. Вы хотите?"
   - Введи его. Я вспомнил Джо Бекман. Она все еще стояла там, где я ее оставил, все еще держа в руке напиток, который я ей дал. Насколько я мог видеть, она не пролила ни капли. "А ты?" Я попросил.
   Она облизала губы. - Со мной все в порядке, но я думаю, что эта женщина сильно ранена.
   - Что ж, обуздай свои инстинкты Флоренс Найтингейл, пока я ее не проверю.
   Она сделала гримасу. - Вы мне льстите, сэр. В данный момент я слишком благодарен за то, что не обмочил штаны, чтобы слишком беспокоиться о чужих проблемах". Она сделала долгий, судорожный вдох и сделала глоток из своего стакана. Она потерла левое ухо, направленное на пистолет в окне. "Так это перестрелка! Все, что я могу сказать, это то, что это чертовски шумное дело!"
   Я подошел, чтобы осмотреть сидящую женщину, но перед ее серой рубашки больше не был серым; и ее карие глаза смотрели через всю комнату на стилизованную картину в стиле мотеля с изображением маленького смуглого индейского мальчика и смуглой индейской девочки - мне всегда было интересно, кто рисует эти штуки - и ничего не видели. Что ж, у меня был свой ответ. Она была профессионалом. Я полагаю, что это была такая же хорошая эпитафия, как и любая другая.
   "Мертвый?" Это был голос Джо Бекман. Когда я кивнул, она спросила: "Ты должен был?"
   Я с горечью сказал: "Черт, нет, я антифеминистка, я просто сбиваю их с ног при каждом удобном случае, как паразитов".
   - Прости, я не имел в виду. . ."
   Я поморщился. - Если бы я не выстрелил в нее, как ты думаешь, что, черт возьми, она делала бы, пока я уклонялся от пуль ее напарника? Вы видели тот смертельный удар, который она нанесла. Она бы просто подошла к тому месту, где я ползал по полу, нанесла бы мне один причудливый удар карате и сломала бы мне шею, как метла". Я мрачно покачал головой. "Дай бог, чтобы эти придурки перестали смотреть телевизор и забыли об этой идиотской рутине с замораживанием и падением пистолета !"
   Грир, ожидавшая за разбитым окном, не интересовалась речью защиты. Он сказал: "Что бы вы ни хотели сделать, мистер Гораций Коди, вам лучше сделать это быстро, пока стрельба не привлекла внимание мексиканских морпехов".
   Я сказал: "Сначала давайте вытащим этот экземпляр из стекла, пока он не разрубил себя пополам". Я обдумывал все в своей голове, пока шел через комнату к мужчине, находящемуся без сознания. Я продолжал: "Нам здесь придется оказать небольшое политическое давление, иначе мы все окажемся в тюрьме . Если вы доберетесь до телефона раньше меня, контактный номер 17-45-55 и спросите El Cacique . У номера есть какой-то приоритет, поэтому у вас не должно возникнуть проблем со связью. Используйте мое кодовое имя для ID. . ". Я резко наклонился, поняв, что, озабоченный потерями, я упускаю из виду тот факт, что то, что должно было произойти, не произошло: закулисные мальчики и девочки не появились. Я отступил от окна. - Антония, что там сзади?
   "Без проблем." Это был голос мальчика. "Наш гость пытался проявить жесткость, но мы его смягчили. Раздался звук удара. "Давай, ты! Веди себя хорошо, не делай из дамы лжеца.
   Я наблюдал, как они появляются. Заключенный был пропорций Суперкубка, большой во всех направлениях. Он был не выше моих шести футов и четырех дюймов, но весил, должно быть, под три сотни против моих двух, а его плечи разорвали бы мою ветровку прямо на спине, если бы он был достаточно глуп, чтобы примерить ее. Немодная короткая стрижка придавала ему вид пуленепробиваемой головы, и нос у него был сломан по крайней мере один раз, но странность заключалась в том, что он явно был отнюдь не безмозглым хулиганом. На самом деле, в свои двадцать с лишним, с ясными голубыми бесхитростными глазами, он выглядел милым мальчиком. Хороший большой мальчик. Он был одет в джинсы, как и все в комнате, а поверх всего накинут светло-голубой свитер. На передней части футболки большого размера было написано: ЛЮБОВЬ! Я полагаю, это была маскировка.
   Я знал его, конечно; Я видел его в маленький телескоп незадолго до того, как увидел женщину, которую только что застрелил. Он играл водителя и телохранителя генерала Карлоса Мондрагона.
   Большой мальчик Синий. За ним, прикрывая его своим маленьким 22-м калибром, шла Антония. Мейсон Чарльз последовал за ним, держа в руках револьвер 38-го калибра с четырехдюймовым стволом, такой же, как тот, который мужчина без сознания уронил на пол, - явно стандартное оружие этой организации. Мальчик бросил на меня вызывающий взгляд: если я не верну ему его собственное ружье, он, черт возьми, достанет ружье где-нибудь еще, а хочу ли я что-то из этого сделать? Я попятился, чтобы дать им место, пропуская вызов. Крупный молодой человек впереди заметил мертвую псевдогорничную на полу.
   "О, Господи, тебе обязательно было ее убивать? Она просто выполняла свой патриотический мексиканский долг, помогая нам".
   "Рука, черт, это была нога, которая чуть не убила меня", - сказал я. Я сунул свой пистолет в кобуру и подобрал револьвер, принадлежавший человеку в окне. Я положил его вместе с "Береттой" Мейсона Чарльза на стойку. Я сказал: "Может быть, ты поможешь моему другу вытащить твоего друга из окна, пока он не пришел в себя, не забился во все это стекло и не выпотрошил себя, как селедку".
   Обеспокоенный мертвой женщиной, большой парень даже не заметил мужчину без сознания. Теперь он смотрел, потрясенный, и начал говорить сердито, но сдерживал себя. Он шагнул вперед и быстро изучил ситуацию.
   - Поднимите его прямо, - сказал он Гриру. "Теперь осторожно ослабьте его таким образом, держите его ноги высоко, позвольте мне взять вес. . . ."
   Я оставил их на это. Мне всегда нравилось следить за всей местной артиллерией, и я вспомнил, что еще было одно неучтенное огнестрельное оружие, зарытое в беспорядочной куче полотенец, сваленных у входной двери.
   "Присматривай за ним, прикрывай его", - сказал я через плечо Антонии и Чарльзу, двигаясь в этом направлении.
   - Не волнуйся, он у нас, - сказал мальчик.
   Я немного поковырялся и нашел кусок. Когда я наклонился, чтобы поднять его, раздался предупреждающий крик мексиканской девушки. Я обернулся и увидел, что оружие Мейсона Чарльза направлено прямо на меня, и Антония бросилась в эту сторону, пытаясь отбить револьвер в сторону, но крупный молодой человек, имени которого я до сих пор не знал, который только что нежно положил своего бессознательного партнера на меня. пол, прыгнул, как большая кошка, из этого положения и отбросил ее в сторону. Я уже второй раз за вечер нырял за ковром; но на этот раз я был недостаточно быстр. Левая сторона моей головы получила сильный удар, который наполнил мое зрение белым светом и вызвал странное покалывание во всем моем теле. Падая, я все еще слышал грохот ружья и торжествующий мальчишеский голос, говорящий:
   - До свидания, мистер Гораций Хосмер Коди!
   Я чувствовал, как бессознательное накатывает на меня, отступает и снова омывает меня, как волны, набегающие на берег во время прилива, но я мрачно держался. Что-то я должен был сделать, что-то, чему меня научили, что-то, что было безжалостно вбито в меня: мы не даем халявы! Никто не бессмертен. Они могут забрать любого из нас в любое время, когда захотят, но они должны заплатить. Они чертовски хорошо должны платить.
   Он пришел, конечно, позлорадствовать над своим первым убийством. После этого, без сомнения, он бросился бы в ванную, чтобы блевать, как маленький паршивый любитель, которым он был - ну, я не был бы таким ослом, чтобы отвернуться от профессионала. При этом с моей стороны это было отвратительное выступление; в конце концов, я чувствовал, что молодой мститель, зацикленный на матери, совершенно ненадежен.
   "Нет!" Это был голос женщины, чье имя мне сказали, а теперь забыли. - Нет, только не снова, Младший! Будь ты проклят, ты застрелил не того человека!
   Я почувствовал, как его нога перевернула меня. В правом боку не было чувствительности, в правой руке не было силы, но это не имело значения. Вот почему мы используем кобуры с перекрестной тягой, которые надеваются на левое бедро, чтобы они были доступны для любой руки. Я позволил себе перевернуться от его толчка и увидел его над собой, не одного из них, а двух, симптом чего угодно, от легкого сотрясения мозга до пули в мозгу, и черт с ним. Я просто закрыл один глаз, чтобы избавиться от одной цели, и пустил пулю в середину другой. Грохот и отдача курносого "смита и вессона" были невыносимы. Я позволил бушующему черному потоку унести меня.
  
   Глава 18
   Я очнулся привязанным к вибрирующему снаряду, летящему сквозь бесконечную тьму. Я был напуган, потому что я не знал, была ли чернота внутри меня или снаружи, не знал, нечего ли было видеть или что-то было снаружи, и я просто не мог этого видеть. Громоподобная боль в голове сделала вторую версию вероятной. Затем удивительная вспышка света на мгновение наполнила мир и исчезла со взрывом звука.
   "Чертовы полуприцепы думают, что они владеют дорогой", - сказала женщина за рулем тихо, без особого гнева. Она явно говорила сама с собой.
   Я узнал ее голос. Она была той, чье имя не было Жозефиной. Я понятия не имел, что она там делала или, если уж на то пошло, кто я такой. То, где мы находились, было еще одной проблемой, которую в конце концов пришлось решить. Я оставил себя лежать мертвым на залитом кровью ковре в комнате мотеля в мексиканском городке под названием . . . называется . . . Как бы то ни было, после того, как я выжил в убийственных усилиях лучших и умнейших профессионалов своего дела, я позволил бы мстительному молодому дилетанту забрать меня по ошибке. Тупой, тупой, тупой! Я умер, и кто-то поднял меня из могилы, вероятно, женщина рядом со мной. У меня так болела голова, что я жалел, что она не беспокоила меня.
   Кто-то засунул мои S и W обратно в потайную кобуру за поясом. Мне казалось, что у меня на голове громоздкая повязка. Ремни, о которых я знал, на самом деле не очень-то помогали; большинство ремней безопасности плохо работают, когда сиденье полностью откинуто. Это был мой универсал "субару" - ну, на данный момент он был моим, если только дама не решила завладеть им. Я был не в том состоянии, чтобы оспаривать любое ее заявление. Но теперь я мог видеть и узнавать тускло освещенную приборную панель и быть благодарным за то, что она была только одна. Я вспомнил, что раньше у меня двоилось в глазах, хотя я понятия не имел, насколько раньше. Я также вспомнил онемение в правом боку, и оно все еще присутствовало в виде странного покалывания, которое возникает после холодного дня в утиной будке или на лыжной трассе, когда полузамороженная плоть постепенно оттаивает перед огнем в теплая лоджия. Пальцы на ногах и пальцах на этой стороне, казалось, снова работали, хотя мне бы не хотелось давать им какие-либо сложные задачи, такие как игра ногой в футбольном мяче или исполнение фортепианной сонаты Моцарта. Не то чтобы я когда-либо был экспертом в любой работе, даже в лучшие времена.
   - Я поймал его?
   Слова удивили меня; Я не знал, что собираюсь говорить, и даже не помнил, как.
   Женщина коротко повернула голову. - Итак, ты вернулся. Если ты снова заболеешь, дай мне знать, чтобы ты мог сделать это вне машины".
   - Я поймал его?
   Она сердито фыркнула. - Ты продолжаешь спрашивать об этом, кровожадный ублюдок. Сколько человек нужно убить за ночь, чтобы быть счастливым?"
   Я сказал: "Я не могу вспомнить ваше имя. Что-то вроде Жозефины. . . Хорошо, я понял. Джоанна. Джоанна Бекман".
   - Можешь вспомнить свою?
   "Конечно. Шлем. Мэтью Хелм".
   Она коротко рассмеялась. "Ну, по крайней мере, мы получили это от тебя, даже если нам пришлось практически снести тебе голову, чтобы сделать это. Ты можешь вспомнить имя, под которым ты работал в Эрмосильо?
   В моем ноющем мозгу вспыхивали предупреждающие сигналы; может быть, мне не следовало так торопиться со своим именем, так как я, видимо, не назвал его раньше. У меня должна быть причина, или я должен? Может быть, я просто не успел, когда меня подстрелили. Может быть, она никогда не спрашивала. Так или иначе, моя память была все еще местами очень туманна, мне нужна была информация, чтобы прояснить ее, и я не собирался ее получать, не дав кое-что.
   Я сказал как себе, так и ей: "Эрмосильо. Я нащупывал это имя, спасибо. Я ехал туда под именем Коди, Хораса Хосмера Коди. А молодого человека, стрелявшего в меня, звали Мейсон Чарльз-младший. Ты назвал его Джуниор. Я дважды повернулся спиной к его пистолету, и один раз это было слишком много. А теперь скажи мне, я его поймал?
   - Разве ты не помнишь?
   Я сказал: "Я помню, как сделал очень хитрый бросок левой рукой из очень неудобного положения, когда вся моя правая сторона не функционировала - временно, я рад сообщить; сейчас вроде проясняется. Я совершенно уверен, что ударил его, но в этот момент я ушел из сознания, поэтому не знаю, насколько сильно я его ударил".
   - И это все, что это для тебя значит? Ты просто хочешь знать, была ли твоя меткая стрельба адекватной!" Она издала тихий звук, вздох или всхлип. - Будь ты проклят, он мой младший брат! Я вырастил его из щенка!"
   Я говорил нарочито: "Я бы на твоем месте не хвастался тем, как ты его образованием оболгал. Вы должны были научить его важным вещам, например, не стрелять в правительственных агентов или, если нужно, стрелять достаточно метко, чтобы подавить их навсегда. Я поднял правую руку, которая покалывала, с радостью обнаружив, что могу сделать это довольно легко. Я коснулся повязки на голове, похожей на какое-то полотенце. "Такого рода периферийная стрельба гарантирует самоубийство".
   Она начала сердито отвечать, но сдержалась и вместо этого рассмеялась. Что ж, у меня было предчувствие, что она лучше отреагирует на жестокую честность, чем на фальшивое раскаяние и сочувствие.
   Она сказала: "По крайней мере, ты постоянный монстр. А теперь мы знаем, на кого ты работаешь.
   "Черт, я сказал это твоему брату, когда мы обсуждали одежду, которая удерживала его какое-то время в Эль-Пасо. Я сказал, то же правительство, другое агентство".
   "Так что это действительно что-то вроде очной перестрелки, когда американский налогоплательщик оплачивает счета за боеприпасы для обеих команд". Она поморщилась. "Как обычно, правая рука правительства, кажется, не знает, что делает левая".
   Я сказал: "На самом деле, это четырехсторонняя королевская битва, с мексиканским правительством и потенциальными революционерами также на ринге, если немного изменить вашу метафору".
   "Он был очень сильно ранен", - сказала она. "Младший. Если вы должны знать. Очень уродливое ранение в живот. Было очевидно, что он умрет без надлежащей медицинской помощи. Быстрая , надлежащая медицинская помощь. Вот почему ты здесь".
   Я облизал губы. "Логика ускользает от меня".
   Она сказала: "Я заключила сделку с твоим другом, который называет себя Грир. Я не думаю, что это его настоящее имя, так же как и ваше - Коди. Ему было наплевать на Младшего, все, о чем он заботился, это отвести тебя к местному врачу, которого он знал, и который бы держал рот на замке. Он хотел, чтобы вы убрались оттуда до прибытия полиции - к счастью, как и все полицейские повсюду, они не торопились с этим. Грир хотел быть уверенным, что если вы выживете после ранения, то сможете продолжить свою миссию, а если нет, то вас можно будет незаметно похоронить в другом месте, и ему не придется объяснять ваше присутствие в этом номере. Я думаю, что он действительно выполнял инструкции, которые получил по телефону. Я предположил, что он быстро позвонил по телефону, который вы ему дали.
   - Итак, вы заключили сделку, - сказал я. Мне было трудно сосредоточиться.
   - Да, я осмотрел вас и сказал ему, что, хотя я не могу быть уверенным без рентгена, я не думаю, что вам действительно понадобится доктор, если только у вас не будет значительно более серьезного сотрясения мозга, чем я думал; все, что вам нужно, это немного отдыха и немного ТСХ, и кто-то будет рядом, чтобы быстро доставить вас в больницу, если у вас начнут появляться определенные симптомы, чего я действительно не ожидал. Я сказал, что вытащу тебя оттуда и позабочусь о тебе, если он позаботится о том, чтобы мой брат немедленно оказался на операционном столе в сопровождении хорошего человека. Я сам не хирург, сказал я ему, но я, безусловно, достаточно доктор, чтобы позаботиться о толстом придурке с небольшой складкой на голове.
   Я попытался осторожно ухмыльнуться, но мне было слишком больно поддерживать ее. "Люди всегда говорят, что нельзя навредить нам, скандихуовцам, выстрелив нам в голову. И если бы я сказал то же самое о других расах, которые я могу вспомнить, вы бы обвинили меня в том, что я грязный расист. Так вы доктор медицины?
   Она пожала плечами. "Вроде, вроде. У меня есть медицинское образование, но на самом деле я детский психиатр".
   - Никогда бы не догадался, - сказал я. "Я думал, что детские специалисты должны быть милыми, нежными, отзывчивыми людьми". Она слабо улыбнулась моему оскорблению; возможно, это был благоприятный симптом. Я спросил: "Как моему молодому приятелю Гриру удалось взять ситуацию под контроль? Последнее, что я помню, у хозяев поля были серьезные проблемы, а гости маршировали по полю на TD". - Маленькая индианка, - сказала она. "Или кем бы она ни была. Сиснерос. Пока ты и Джуниор истекали кровью по всему ковру, а мы с большим мальчиком пытались определить степень повреждений, она завладела пистолетом, за которым ты охотился, который принадлежал так называемой горничной, которая... d принес полотенца".
   - Зачем Антонии это нужно? Я помню, как видел ее собственную в руке.
   "Ее было пусто. Очевидно, Джуниор узнал в здоровяке, когда тот вошел через французские двери, одного из агентов, которых он встретил в Эль-Пасо. Его зовут Резерфорд, между прочим, Марион Резерфорд. Вы можете себе представить такого двухтонного персонажа, называющего себя Марион? На самом деле нет; он известен как Танк Резерфорд, вероятно, происходит от танка, как в танке Шермана. Или, может быть, это был шум, который он издавал, когда стучал по футбольной команде соперника. Так или иначе, Джуниор решил перейти на другую сторону, я думаю, предполагая, что он когда-либо был на вашей стороне. Он схватил Сиснерос сзади, чтобы Резерфорд мог обезоружить ее. Потом они разрядили ее пистолет, но позволили ей оставить его, потому что вы бы заподозрили, если бы она была без него. Поскольку Младший прикрывал ее сзади, ей пришлось сотрудничать, пока они притворялись, что направляют Резерфорда к вам как к пленнику. . . . Ну, вы знаете, как все пошло дальше".
   "Итак, впоследствии, разозлившись на то, как с ней обошлись, маленькая девочка взяла заряженный пистолет и, я полагаю, набросилась на большого парня и открыла входную дверь, чтобы позволить Грир присоединиться к вечеринке;
   и все жили долго и счастливо". Я взглянул на нее. -- А что ты делал, пока все это происходило? На чьей вы стороне, миссис Бекман?
   Она мрачно сказала: "Я ищу человека, с которым смогу общаться. Я еще не нашел. А теперь лучше отдохни и дай мне сосредоточиться на вождении.
   Я сказал: "Говорят, что нельзя ездить по мексиканским дорогам ночью. Крупный рогатый скот думает, что у него есть преимущество".
   "Идти спать. Если я ударю корову, ты об этом узнаешь.
   Я закрыл глаза и прислушался к урчанию мотора и грохоту шин по паршивому мексиканскому тротуару, к шуму проезжающих мимо машин и пульсации в голове. Грир, казалось, справлялся со всем и, по-видимому, связался с Рамоном, который помог ему навести порядок. . . .
   Когда я снова проснулся, я был в настоящей стационарной кровати, а не в раскладывающемся, покачивающемся автомобильном кресле, и в окнах светил солнечный свет. Зрение: нормальное. Покалывание: нет. Головная боль: мучительная, но ненамного хуже серьезного похмелья. Сев, я обнаружил, что моя правая рука не любит сильно нажимать; это было функционально, но довольно устало. Я спустил ноги с кровати и осторожно встал; проект оказался вполне осуществимым, но правая нога так же устала. Однако я обнаружил, что могу сделать несколько шагов, не упав лицом вниз.
   Это была голая комната с двуспальной кроватью, состоящей из матраца, пружины и деревянного каркаса, похожего на самодельный. У окна стояли письменный стол и небольшой деревянный столик, а по бокам - пара деревянных кресел с решетчатыми сиденьями, которые выглядели как мебель для крыльца и не вызывали у меня никакого желания свернуться калачиком в одном из них и продолжить чтение " Войны и мира ", которое я начал в колледже и так и не закончил. На оштукатуренных стенах не было картин. Пара маленьких, потертых тряпичных ковриков, по одному с каждой стороны кровати, защищала ноги ее обитателей от шока от утреннего контакта с красочным, но холодным полом, выложенным мексиканской плиткой.
   Верхний ящик бюро был пуст; следующий внизу держал несколько женских купальников и нижнего белья, не очень сексуального; даже колготки, казалось, были выбраны главным образом из соображений прочности. Размер Q для королевы; судя по всему солидная дама. Эквивалентная мужская одежда заполнила нижний ящик. Шорты 34-го размера. Футболки 38-го размера. Никакого карлика, но жена с размером королевы могла бы превзойти его численностью. Аналогичное разделение пространства наблюдалось и в чулане, где на стержне также было оставлено место для посетителя. Моя собственная холщовая сумка, нераспечатанная, валялась на полу.
   Я начал его поднимать, но наклоняться так далеко оказалось не очень хорошей идеей, поэтому я оставил его там. Однако посещение туалета было необходимо. Очевидно, это было коммунальное учреждение; Войдя, я столкнулся с другой дверью, которая предположительно вела в другую спальню. Я не чувствовал себя достаточно сильным, чтобы исследовать; но я все же осмотрел маленькую, облицованную плиткой кабинку, в которой располагалась сантехника. На полке над умывальником стояли зубная щетка и небольшой тюбик американской зубной пасты - "Крест", если это имеет значение. Зубная щетка, мокрая, явно недавно использовалась. Был также гребешок с несколькими светло-каштановыми волосками, не очень длинными. В аптечке на верхних полках лежало несколько мужских бритвенных принадлежностей и женская косметика, а нижняя снова была освобождена для посетителей.
   Зеркало на дверце кабинета показало мне длинного худощавого мужчину с окровавленным коричневым полотенцем, обернутым вокруг черепа, и засохшей кровью на лице. Эти раны на коже головы имеют тенденцию изливать его в больших количествах. Я был в нижнем белье - видимо, мой влиятельный фельдшер отказался надеть на меня пижаму - и это тоже было довольно кроваво. Не привлекательная фигура, но живая. Я не заработал его, но я не собирался отказываться от него.
   Я выполнила обязательную функцию и направилась обратно в спальню. Кровать показалась мне очень хорошей, но я все еще понятия не имел, где находится дом, поэтому я подошел к ближайшему окну и отрегулировал планки жалюзи, чтобы видеть между ними. Это был довольно унылый пейзаж с песком и кактусами, с несколькими разбросанными небольшими домами, в которых не использовалась архитектура из сырцового кирпича, используемая в большинстве мексиканских деревень в этой части страны, и которые были не такими старыми. На горизонте виднелись засушливые холмы. Я был позади дома, который, казалось, был на краю этого пустынного сообщества с несколькими жилыми домами за его пределами. Я подошел к другому окну, сбоку, и выглянул; в этом направлении стоял сплошной ряд домиков, и между ними мелькала блестящая на солнце голубая вода. Он выглядел не слишком высококлассным калифорнийским пляжным комплексом, но даже если бы мы ехали всю ночь, маловероятно, что мы добрались до США и добрались до Тихого океана.
   ''Вернись в эту кровать!''
   Она стояла в дверях со стаканом воды и маленькой бутылочкой тайленола. Выражение ее лица озадачило меня: равное количество негодования и опасения, хотя чего она должна была опасаться, я не мог понять. На ней была синяя майка, на которую она не выдвигала никаких необоснованных требований, и белые шорты в расклешенном стиле, которые делают любую женщину, кроме самой худой, толстой. Она была достаточно узкой, чтобы с ними уживаться, но мне показалось, что она несколько торопит сезон; утро казалось холодным для шорт и обнаженных плеч. С другой стороны, ее температура была ее личным делом; и плечи не были такими костлявыми, как я ожидал, и длинные стройные ноги тоже не были совсем непривлекательными.
   - Пожалуйста, ложитесь в постель и оставайтесь там, мистер Хелм, - сказала она.
   - Давай останемся с Коди, - сказал я, подчиняясь ее приказам. "Пока я мало что получил от этого подражания, только треснувший череп, но всегда есть завтра".
   - Не рассчитывай на завтра, если ты собираешься начать бегать до того, как мы узнаем, как сильно ты ранен. . . . Вот, возьми это.
   - Ладно, но это как плевать на лесной пожар. Пара паршивых маленьких таблеток его не коснется.
   ''Это действительно плохо, не так ли? Есть ли у вас какие-либо другие симптомы, кроме головной боли?"
   Это не имело смысла. Я имею в виду, что я был человеком, который застрелил ее брата, возможно, убил его, и здесь она была полна нежной заботы о моем здоровье.
   Она продолжила: "Я знаю, что ты, вероятно, чувствуешь себя грязным и неудобным, но, пожалуйста, не мечтай принять ванну. Как только я сменю тебе повязку, принесу теплой воды и. . ".
   Я сказал: "Бекман".
   Она сказала: "Ванна с губкой и пара чистой пижамы - я видела некоторые в твоей сумке - помогут тебе чувствовать себя намного лучше. Тогда я приготовлю тебе что-нибудь поесть. . . ."
   Я получил это наконец. Я сказал: "Бекман, у тебя очень нечистая совесть. Почему?" Стоя надо мной, она отвела взгляд и ничего не ответила. Я сказал, изучая ее красивое, отвернутое лицо: - Сколько дерьма ты накидал нам с Грир прошлой ночью, не так ли? У меня было немного времени подумать, и меня уже били по голове раньше, и у меня сложилось впечатление, что в мире нет врача, который мог бы быстро взглянуть на кровавую борозду на скальпе мужчины и ничего не известно, кроме того, что пуля отскочила, а не проникла. У меня мог быть треснутый череп и мозг, полный крови и осколков костей, и лучший в мире хирург не смог бы отличить это без рентгена. Конечно, паршивая педиатрическая сборщица париков не могла. Вы солгали Гриру, чтобы добиться его сотрудничества. Ты ни на йоту не был уверен, что со мной все будет в порядке, но ты был готов рискнуть, если я впаду в конвульсии, или впаду в кому, или умру на тебе, просто чтобы твой дерзкий брат получил внимание, в котором он нуждался. . Бекман, мне за тебя стыдно. Гиппократу стыдно за вас. Тебе должно быть стыдно за себя. А теперь сними с меня этот вшивый тюрбан и посмотрим, каковы на самом деле повреждения.
  
   Глава 19
   Процесс исцеления занял какое-то время, тем более что у высокой женщины-врача действительно случился сильный приступ вины, и она настояла на том, чтобы загладить свою вину за то, что однажды поставила мою жизнь на кон, не рискуя больше моим здоровьем. Она держала меня прикованным к постели еще долго после того, как утихла головная боль и прошла слабость в правом боку. Я послушно подчинился ее заботам, чувствуя себя странно отчужденным и беззаботным. Итак, нужно было найти кучу оружия и джентльмена, звонившего в Субботу, чтобы разобраться с ним, и, может быть, если бы это удалось незаметно устроить, парня по имени Мондрагон, и что с того? Они будут держать. По словам Джо, в доме не было телефона, но какая разница? Мне все равно не с кем было поговорить.
   Меня даже не очень заинтересовала дама, которая так тщательно обо мне заботилась. Я имею в виду, что она была достаточно приятной компанией, когда я не читал - владельцы дома хранили стопки зачитанных книг в мягкой обложке - и она никоим образом не была физически отталкивающей, но у меня не было реального желания схватить ее и потяни ее вниз, чтобы присоединиться ко мне в большой кровати. Я даже не очень беспокоился о том, где мы были. Сначала возникло пробуждение любопытства, которое заставило меня выглянуть в окно, но наше точное географическое положение казалось делом второстепенным. Постепенно я узнал от Джо, что после первой ночи из Эрмосильо мы так и не добрались до Калифорнии, хотя достигли рукава Тихого океана. Мы проехали всего шестьдесят пять миль на запад до залива Кино, по соленому водоему, известному мексиканцам как Море Кортеса. Калифорнийский залив, вам.
   Когда-то здесь была мексиканская деревня, теперь называемая Олд Кино; затем гринго открыл для себя прекрасный белый пляж и прекрасную рыбалку. Временный поселок из трейлеров, кемперов и домов на колесах вырос, но постепенно его заменили более постоянными домами для отдыха, растянувшимися на милю или две вдоль прибрежной дороги, начиная над старой деревней туземцев на юге и заканчивая обрыв, который заканчивал пляж и остановил дальнейшее развитие на север. Из разговоров Джо, по прошествии нескольких дней, у меня сложилось впечатление, хотя я не был настолько заинтересован, чтобы спрашивать, что относительно новое сообщество Кино-Бей поддерживает один или два мотеля и несколько ресторанов, а также обширные помещения для транспортных средств для отдыха.
   На пятый, шестой или седьмой день - я не очень хорошо следил за временем - она вернулась из одной из своих ежедневных торговых экспедиций с сумкой, набитой добычей чуть больше, чем обычно. Я чувствовал в ней какое-то волнение, но не был настолько любопытен, чтобы спрашивать. Проверив меня, она направилась на кухню, чтобы начать готовить ужин немного раньше, чем обычно; затем она вернулась в главную спальню и бросила на кровать кое-какую одежду.
   - Одевайся, - сказала она. "Я устал смотреть на тебя горизонтально. Давай посмотрим, как ты выглядишь вертикально".
   - Да, мэм, - сказал я.
   "Сначала примите ванну и немного подровняйте бороду или хотя бы соскоблите пушок по краям".
   "Вау, вы уверены, что мое сердце выдержит волнение, доктор?"
   "Не обращай внимания на свое сердце. Ваша голова - моя забота; кардиология не моя область. Во всяком случае, я ни капли не беспокоюсь о твоем сердце; Я знаю, что он сделан из камня. Так что, вероятно, вы не будете прыгать от радости, услышав, что Младший собирается это сделать. Я только что снова дозвонился до больницы в Эрмосильо. Это было близко, но с ним все будет в порядке.
   Я сказал: "Я рад за тебя, Джо".
   Она холодно сказала: - Я так понимаю, это не слишком большая нагрузка на твой разум? Когда вы стреляете в людей, вы так же быстро оставляете их под пулями, верно? Когда я промолчал, потому что она была совершенно права, а я ни хрена не должен ее брату, кроме головной боли, она пожала плечами. - Как я уже сказал, твердый гранит. Приведи себя в порядок и оденься, пока я присмотрю за курицей. Я подумал, что нам не помешало бы заменить всю рыбу, которую мы ели, хотя она здесь очень вкусная и свежая".
   Было странно передвигаться, притворяясь для разнообразия более-менее нормальным человеком, а не инвалидом. Следя за тем, чтобы повязка на голове оставалась сухой, я принял душ, а затем немного поскреб лицо бритвой Schick с лезвиями, которые оставил в аптечке мой неизвестный хозяин, мужчина в майке 38-го размера. Высокий седобородый персонаж, стоящий передо мной в зеркале, выглядел скучным и усталым парнем, вряд ли из тех, кто попадет в неприятности с пулями, о чем свидетельствует лихая повязка на его голове. Если бы правда была известна, он, вероятно, только что разбил голову о низкую дверь.
   Моя супермедсестра смыла кровь с моей одежды. Я облачился в синюю джинсовую рубашку и брюки, предоставленные благодарным народом. Кроссовки, которые также были помещены в "Субару", были немного тесноваты, а носки были паршивыми универсальными номерами, которые неизменно сводят пальцы ног у любого, чьи ноги находятся в верхней части шкалы размеров, как у меня. Нащупав небольшую дырку от пули на плече ветровки, я тоже надел ее. Весна была еще достаточно ранней, чтобы по вечерам было прохладно, даже на таком далеком юге от уровня моря. Это было похоже на то, как покинуть гнездо и заново научиться летать. Правильно одетый впервые почти за неделю, если вы хотите назвать джинсы настоящими, я рискнул выйти из комнаты, наслаждаясь безрассудным азартом исследования.
   Кроме хозяйской спальни и ванной, я до сих пор не видел в этом доме ничего, что можно было бы запомнить - когда я приехал, дома меня не очень интересовали. Я оказался в гостиной-столовой со столом, накрытым на двоих, слева от меня и диваном, коктейльным столиком и парой больших стульев, сгруппированных вокруг большого камина справа от меня. В камине горел огонь, придававший всему дому уютный вид, хотя мебель была дешевой и довольно потрепанной. Горящее дерево время от времени трещало и трещало. Похоже, это был твердый, тяжелый местный материал, называемый железным деревом, который бывает такой красивой извилистой формы, что его всегда жалко сжигать, потому что скульптор должен уметь что-то из него сделать; и многие местные скульпторы. Я заметил буфет, на котором стояло маленькое ведерко со льдом, пара стаканов, бутылка газировки и еще одна бутылка, которую я узнал; Грир, должно быть, сунул его в мою сумку перед тем, как отправить меня с женщиной-врачом.
   Я слышал, как Джо Бекман работала на кухне за закрытой дверью слева от меня. Я налил себе J&B и встал, потягивая его, чувствуя легкое головокружение и странную отчужденность от окружающего. В комнате были стеклянные двери, выходившие во внутренний дворик, защищенный от улицы стеной в человеческий рост. Там был небольшой сад камней с местными кустарниками и кактусами. Недавно там кто-то работал, пропалывал и сгребал, и вполне вероятно, что это была Джо, поскольку вокруг никого не было. Для ребенка-специалиста у девочки были неожиданные таланты. Там была также выложенная плиткой терраса с черной железной мебелью: круглым столом и четырьмя стульями, которые выглядели более удобными, чем жесткие деревянные веранды в спальне.
   - О, вот ты где! Вошла Джо с бутылкой вина, которую она поставила на буфет. "Ты можешь сделать себя полезным и открыть это. Он должен немного дышать, не так ли, или это красный цвет? Я никогда не могу вспомнить. Штопор в верхнем ящике. Тогда сделай мне выпить, не слишком крепко. Дай мне снять этот чертов фартук; это заставляет меня чувствовать себя чертовой домохозяйкой, но я неряха на кухне, и я не хотела замечать свое платье. Вернусь через минуту.
   Я выбил винную пробку и приготовил ей виски, помня, что в прошлый раз, когда я обслуживал ее в Эрмосильо, она выпила всего пару кубиков льда. Она вышла, чтобы взять стакан из моей руки и с благодарностью отхлебнуть содержимое. На самом деле она была одета в платье, как она и сказала, когда я впервые увидел ее в нем. Это был простой струящийся черный трикотаж с длинными рукавами, который интересно облегал ее. Он удерживался на талии тяжелым поясом из ракушек, который я видел раньше. Ожерелье из цветков тыквы также было очень заметно. Сверкающее серебро выглядело очень драматично на фоне матового черного платья.
   Я тихонько присвистнул. - Могу я называть вас Слинки, мэм?
   "Это делает меня немного похожей на роковую женщину, в пределах моих возможностей, не так ли?" Она смеялась. "Но он очень практичен, не мнется, полностью моется и упаковывается как мечта. Не дадим пропасть огню, я очень этим горжусь. Один матч. Обычно мне нужна паяльная лампа, чтобы зажечь эту чертову штуку.
   Мы отнесли напитки к двум большим стульям. Когда она села, я заметил, что на ней нейлоновые чулки и черные туфли-лодочки на среднем каблуке; как и большинство высоких девушек, она не увлекалась настоящими ходулями. Тем не менее, они хорошо ухаживали за ее лодыжками, и я поймал себя на том, что впервые с тех пор, как меня подстрелили, думал о ней как о женщине, а не о докторе или медсестре. Может быть, это была идея.
   "Расскажи мне о маленьком человеке с большой женой", - сказал я. "Люди, которые владеют этим местом".
   "Как ты . . . ?"
   - Я своего рода детектив, помнишь? Я ухмыльнулся. "Шорты 34-го размера, колготки королевского размера".
   Джо рассмеялся. "Хэл не такой уж маленький, просто худой. Он врач в поликлинике, дерматолог. Гарольд Шенфельд. Я признаю, что Зигги довольно солидный, крупная немецкая хаусфрау, но милая.
   "Клиника, это там у тебя офис или что там работает детский психиатр?" Я попросил. Когда она кивнула, я спросил: "Где это?"
   "Тусон, Аризона. Клиника Дезерт Пайнс.
   - А что тут делать, если голова не треснула?
   - Если ты имеешь в виду Шонфельдов, в основном они ловят рыбу. Несколько раз в год они привозят туда своих мальчиков на лодке на прицепе; это всего в дне пути. То есть Хэл и мальчики ловят рыбу; Зигги ненавидит лодки и не очень любит ловить рыбу, хотя умеет ее готовить. Она возится по дому и в саду и загорает на пляже. Между посещениями они сдают место друзьям, таким как я. Это было мое официальное оправдание для спуска. Р и Р, как говорят в Армии; и не думайте, что моя работа иногда не является настоящей битвой". Она поморщилась. "Я с трудом мог сказать им в клинике, что взял недельный отпуск, чтобы убедиться, что мой младший брат убил правильного человека, а не не того". Она сокрушенно покачала головой. - Я действительно думал, что мы убедили его, что ты не Бафф Коди.
   - Он не хотел, чтобы его убеждали, - сказал я. "Мы все доставляли ему неприятности. Вернувшись в Кананею, я оставил его стоять там с пистолетом и чувствовать себя глупо - перед хорошенькой девушкой, не иначе. Итак, старшая сестра Джо спускается вниз, чтобы убедиться, что он вытер нос и сменил носки, как если бы он был еще маленьким мальчиком; а в Эрмосильо другая симпатичная девушка отбирает у него пистолет и связывает его прямо на глазах у упомянутого BSJ, который позже делает небрежное замечание о мокром мальчишке с игрушечным пистолетом! К этому времени он готов убить кого угодно, кого угодно, лишь бы люди относились к нему серьезно. Появляется здоровяк по имени Танк, который, я уверен, относится к нему и его миссии мести с большим уважением и говорит ему, что все это время он был совершенно прав: "Не позволяйте им обманывать вас, мистер Чарльз, он весь Коди". верно, убийца вашей матери; помоги мне с этой дерзкой латинской девкой, и мы сходим за ним для тебя! Так он и сделал.
   Джо потягивала свой напиток, задумчиво глядя на меня. За ее спиной стеклянные двери, обращенные на запад, светили красным вечерним солнечным светом; у нас была хорошая погода все время, пока мы были здесь, но не то, чтобы это пошло мне на пользу, потому что я был прикован к большой кровати с непреклонным тюремщиком, который следил за тем, чтобы я оставался там. Джо допила свой стакан и встала.
   - Может быть, нам лучше заняться этой курицей. С меня пока достаточно виски, так как будет вино; и я думаю, что вы тоже.
   - Да, доктор.
   За столом она заставила меня нарезать, откусила от курицы и кивнула в знак согласия.
   - Ну, это съедобно, - сказала она. Она взглянула на меня через маленький столик. - Я не понимаю тебя, правда. Вы кажетесь достаточно умным, не слишком неприятным и довольно смелым. . . ".
   Я вздохнул. "Я знаю этот подход; Я слышал это раньше. Сказав мне, какой я знатный человек, ты задаешься важным вопросом: "Что такая милая девушка, как ты, делает в таком нечестивом доме?" Верно?"
   Ее лицо слегка покраснело. - Думаю, да. Ну, что ты?"
   Я ухмыльнулся. - То же самое, что и вы, доктор Бекман.
   "О, нет!" Она быстро подняла взгляд, потрясенная. - Нет, это смешно!
   "Это? Ты имеешь дело с теми, с кем не могут справиться родители, школы и копы. Я прав? Ну, мы имеем дело с теми, с которыми не могут справиться другие секретные службы и копы. У вас есть свои инструменты и методы; у нас есть свое. Какая большая разница?"
   Она облизала губы. - Разница между жизнью и смертью, я думаю.
   Я коснулся повязки на голове. "И часто это всего лишь сто пятьдесят восемь гранов свинца, если парень использует стандартный полицейский патрон 38-го калибра". Я покачал головой. "Теперь мы просто говорим словами. Но дело в том, что я делаю то, в чем я хорош, точно так же, как вы делаете то, в чем вы хороши. По крайней мере, я на это надеюсь. Если да, то нам обоим повезло. В мире полно людей, застрявших на работе, которая им совершенно не подходит. "
   Она сказала: "Я знаю, какова награда за мою работу, но какое удовлетворение может быть в вашей. . . профессия? Это опасность привлекла вас к этому? И держит тебя в нем?
   Я пожал плечами. "В какой-то степени. Я никогда не играю на деньги, потому что ни выигрыш, ни проигрыш денег для меня чертовски много не значат. Но когда я ставлю свою жизнь на кон, это снова что-то другое. Самая большая чертова дерьмовая игра в мире. Это навязчивая вещь, и очень немногие женщины ею страдают. Может быть, это делает
   они разумнее мужчин, я не знаю; но я могу сказать им, что они что-то упускают".
   - И это все, только трепет перед опасностью? Она с любопытством наблюдала за мной через стол. "Вы ничего не говорите о патриотизме и риске жизнью за свою страну".
   Я раздраженно сказал: "Если мы собираемся болтать о патриотизме, мне нужно еще выпить".
   Она смеялась. "Как психиатр, я заметил, что единственные люди, которые любят говорить о том, насколько они патриотичны, это те, кто ими не является. С таким же успехом мы можем спокойно выпить кофе у огня; и послеобеденный напиток звучит неплохо. Почему бы тебе не принести еще несколько бревен и не приготовить нам напитки, пока я поставлю кофе? Лес находится сразу за дверью слева.
   На террасе, вдали от тепла камина, в ночном воздухе было немного прохладно, и звезды были очень яркими, хотя и не такими яркими, как у того горного озера в Нью-Мексико, где я был. девять тысяч футов ближе к ним. Я собрал охапку дров и сумел закрыть и запереть за собой раздвижную стеклянную дверь, пока вносил ее внутрь. Огонь погас, пока мы ели. Я разложил свежие дрова на тлеющих углях в соответствии со своей частной теорией разведения огня. У каждого человека он свой. Я налил нам напитки и отнес их к коктейльному столику; затем я вернулся к огню, чтобы убедиться, что он все в порядке. Я постоял немного, наблюдая, как маленькие сине-желтые языки пламени вспыхивают вокруг нового дерева. Я услышал, как Джо вошла в комнату позади меня.
   "Похоже, вы что-то знаете о разведении костров, в отличие от некоторых людей. Иди пить свой кофе".
   - Я много времени готовил на костре, - сказал я. "Черт, они вытащили меня из горного лагеря для этой операции".
   Она удобно устроилась на краю большого дивана. Она погладила место рядом с собой и наклонилась вперед, чтобы взять дымящуюся кружку с фигуркой Диснея.
   "Сливки или сахар?"
   - Оба, пожалуйста.
   Я сел, и она вложила кружку мне в руки. Некоторое время мы молча пили кофе, наблюдая за быстро возрождающимся огнем. Я был гораздо лучше осведомлен о женщине, чинно сидевшей рядом со мной на диване, мы оба были полностью одеты, чем я был с ней в постели, скудно одетой в шорты и майку, склонившейся надо мной, обтирающей мою обнаженную спину.
   Джо лениво заговорила: - Ты был в походе один?
   "Со мной была моя собака".
   "Какая порода собаки?"
   "Лабрадор. Желтый."
   "У нас всегда были собаки, когда я была девочкой, но каким-то образом, с колледжем, медицинской школой и всем остальным, я отвыкла".
   Я сказал: "Джо".
   - Да, Гораций.
   "Что вы имели в виду, исследования или терапию?"
   Повисла небольшая тишина. Я не смотрел на нее. Огонь резко вспыхнул, когда вспыхнули новые дрова.
   Женщина рядом со мной натянуто рассмеялась. - Ты настоящий ублюдок, не так ли?
   - Это мнение большинства.
   - Я был настолько очевиден?
   Я сказал: "Вы забываете, пока вы изучали анатомию и психологию или незадолго до этого, я специализировался на убийстве, а второстепенный - на соблазнении".
   - Ты имеешь в виду, что другие девушки соблазняли тебя и обедали, а потом прижимались к тебе перед огнем из чисто аморальных побуждений?
   Я сказал: "Грустно признаться, мэм, я действительно встречал смертоносных дам, которые использовали секс как профессиональное оружие, если вы верите в такое зло".
   - Уверяю вас, месть не была в программе вечера, - сухо сказала Джо. У меня нет ножа для твоей спины. Во-первых, Джуниор действительно выздоравливает, хотя у вас есть только мои слова, а во-вторых, как я уже говорил вам, даже если он не выздоровел, я не из мстительных людей.
   "Я знаю. Я не беспокоился об этом. Я просто подумал, что сэкономлю тебе время на разыгрыше.
   "Спасибо большое!" Она глубоко вздохнула. "Ладно, я думаю, я был довольно глуп, чтобы попробовать старый распорядок Маты Хари на профессионале, но это просто казалось.... . . Ну, как вы сказали, терапия. Ты валялся тут как зомби, без интереса, без любопытства. Иногда это бывает от удара по голове, вызывающего некоторую диссоциацию, но я не могу отпустить тебя вот так, чтобы ты сделал то, что тебе, вероятно, придется сделать; ты бы убил себя. Тебя нужно было разбудить, встряхнуть. . . . Что ж, может быть, я недостаточно сексуален, чтобы выполнить работу, если это можно сделать таким образом, но это был бы интересный медицинский эксперимент. О, не думайте, что я был совершенно научным или бескорыстным. С момента развода. . . Возиться с женатыми коллегами не для меня, а хороших незамужних не так уж и много вокруг. А безбрачие со временем надоедает. И разве каждая женщина, особенно женщина с психиатрическими претензиями, не хочет знать, каково это спать с опасным мужчиной, который носит оружие и даже при случае использует его? Как вы сказали, исследования. Она разговаривала у костра. Теперь она повернулась, чтобы посмотреть на меня. "Мне жаль. Это была сумасшедшая идея. Но забота о мужчине в течение недели, как правило, внушает женщине сумасшедшие идеи. Если он не совсем отвратителен и она не готова убить его к концу этого времени... Она пожала плечами и поднялась на ноги, стоя надо мной. - Ну, я лучше пойду помою посуду. Спасибо, что не позволил мне выставить себя полным дураком.
   Я сказал: "Еще не поздно".
   Она выглядела пораженной; потом она коротко рассмеялась. "Теперь ты тот, кто сошел с ума! Если здесь когда-то и теплился огонек романтики, ты только что хорошо потушил его.
   Я сказал: "Романс, шоманс. Это было хорошее наращивание, но оно было таким же фальшивым, как и имя, которое я ношу; вино, огонь и любовь. Вам действительно нужно наряжаться, как в романах в мягкой обложке, которые читает наша квартирная хозяйка размером с королеву? Разве мы не можем быть просто двумя взрослыми, которые, проведя вместе определенное количество времени, находят друг друга интересными и приемлемыми, даже если в этом нет большой эмоциональной вовлеченности и, возможно, никогда не будет?"
   Она облизала губы. - Ты хладнокровный ублюдок, не так ли? Затем она тихонько рассмеялась. - Но честный. Я думаю, это облегчение, что не нужно проходить через рутину рабов затаившей дыхание страсти. Ну, вы называете это. Твоя спальня или моя? Я не рекомендую свою, это что-то вроде общежития для мальчиков, и два человека могут упасть с одной из этих паршивых кроваток.
   "И я довольно устал от своего; но это хороший большой диван. Если вы избавитесь от всего этого бесценного оборудования, а я откажусь от своего 38-го калибра, я думаю, мы справимся. "
   Мы сделали.
  
   Разбудил меня грохот. Инстинктивно я освободился от теплых рук, державших меня, и бросился с дивана, схватил "смит и вессон", которые я уже положил на пол, и откатился в сторону, зная, что Джо сидит позади меня. Ее черное платье было почти невидимо, но ее белое лицо и голые ноги ясно вырисовывались в красном отблеске угасающего костра. Снаружи снова раздался грохот; Я понял, что кто-то наткнулся на поленницу во второй раз. Потом он был у двери, стучал. Полночные убийцы обычно не стучат. Как правило, они также не кренятся с шумом на поленницы. Я глубоко вздохнул и осторожно двинулся в этом направлении.
   Я мог видеть его через стеклянную дверь, ожидающего снаружи, опирающегося на дверной косяк. Это был высокий мужчина в грязном белом костюме, грязной белой стетсонской шляпе и потертых белых ковбойских сапогах; высокий старик с короткой седой бородой. Когда он снял шапку, чтобы заглянуть в стекло, я увидел, что волосы у него тоже седые, а на макушке немного.
   Я услышал, как Джо прошептала: "Боже мой, это ты! Я имею в виду, это же Коди, настоящий Коди!"
   Пистолет готов, я отпер дверь и потянул ее на себя. Гораций
   Хосмер Коди постоял немного со шляпой в руке; затем он упал вперед через порог. Я увидел, что спина его грязной белой куртки была пропитана кровью, которая казалась черной в ночи.
  
   Глава 20
   Сначала я проверил его на наличие оружия и ничего не нашел. Я знал, что Джо подходит ко мне, чтобы помочь мне, когда я втягивал его внутрь. Я подобрал шляпу, которую он уронил на террасу; затем я закрыл дверь и запер ее. Я нашла правильный шнур и покрыла пространство за стеклом потертыми коричневыми портьерами, о которых раньше не беспокоилась, доверившись, как оказалось ошибочно, уединению, обеспечиваемому высокими стенами внутреннего дворика снаружи. Я включил свет в гостиной. Джо стояла на коленях рядом с Коди. Она закатала рукава своего черного платья выше локтей, и на ее руках была кровь.
   "Похоже, ему выстрелили в спину два или три дня назад", - сказала она, глядя на меня. "Кажется, с тех пор рана периодически кровоточила. Под рубашкой у него любительская повязка; он, вероятно, привязал его вокруг себя. По-видимому, ему несколько раз удавалось останавливать кровотечение, но ему всегда удавалось запустить его снова, в последний раз, вероятно, в течение часа. Я думаю, что он просто потерял сознание из-за кумулятивной потери крови, хотя у него также, кажется, температура. Я не могу найти сломанных костей; Я бы сказал, что для нас безопасно переместить его, по крайней мере, в спальню.
   - Попробуй пока поработать над ним прямо сейчас, - сказал я. "Я должен выйти наружу и разведать окрестности; посмотреть, как он попал сюда, и если он привел с собой компанию. У него есть с собой ключи?
   Джо запротестовала: "Человек сильно ранен! Мы не можем просто оставить его лежать. . . !"
   - Черт, он делает тебя лучшим пациентом на этом кафельном полу, чем истекающим кровью на кровати Шонфельдов; мы уложим его после того, как вы его залатаете. И тебе лучше переодеться, прежде чем ты испачкаешь кровью все платье.
   "К черту мое платье. . . . О, ладно, если тебя так беспокоит мой гардероб, возьми из кухни этот чертов фартук и надень его на меня. Когда я вернулся, она встала и, отведя от себя покрасневшие руки, дала мне завернуть ее в огромный фартук, принадлежавший нашей хозяйке. Она посмотрела на меня и резко улыбнулась. "Кстати об одежде, дорогая, я надеюсь, ты не собираешься проводить эту разведывательную миссию на открытом воздухе в одной рубашке и револьвере".
   Я понял, что бросился отбивать абордаж в строго голом состоянии, которое до сих пор осталось. Мы смотрели друг на друга на мгновение. Ее лицо слегка покраснело. То, что начиналось как вежливое упражнение в практической биологии, стало гораздо более страстным, чем планировалось. К тому времени, как я избавился от пистолета, туфель, носков, штанов и шорт, а она сняла украшения, туфли и колготки и позвала меня помочь с платьем, разумное и неромантическое отношение, с которым мы d приступил к этому эксперименту, стало трудно поддерживать. Расстегнув верх ее платья сзади и пытаясь расстегнуть длинную мятежную молнию - я всегда удивляюсь, как они раздеваются без моей помощи, - вместо этого я обнаружил, что целую ее в затылок и понял, что это было довольно мило. , длинная, тонкая шея, и что я хотел сделать это в течение нескольких дней, каким-то смутным образом. Но в моих нынешних желаниях не было никакой неопределенности. Они были резкими и срочными. Она издала тихий мурлыкающий звук удовольствия и повернулась в моих руках, чтобы поцеловать ее как следует.
   - Ах, черт с ним! - выдохнула она, когда я снова начал ее раздевать по прошествии некоторого времени. "Мы просто проверим это на секс, дорогая; проверьте, насколько он на самом деле нерушим. . ."
   К тому времени, как я снова оделся, Джо уже сняла заляпанную куртку мужчины, лежавшего без сознания, и стаскивала с него окровавленную рубашку. Она подняла глаза, когда я встал над ней.
   - Вот его ключи, - сказала она, мотнув головой в сторону ближайшего стула. "У вас есть перочинный нож; Я видел это, когда стирал твою одежду. Оставь его мне, пожалуйста, если можешь. Возможно, мне придется срезать с него повязку; кажется, что он довольно плохо застрял в местах. Будь осторожен, дорогой".
   Я положил нож на стул и взял ключи. "Я вернусь, как только смогу, но не паникуйте, если это займет некоторое время. Есть ли ворота во внутренний двор? Ну, должно быть; он вошел".
   "Да, это слева от выхода на террасу".
   "Запри за мной дверь. Если он придет в себя, ударьте его чем-нибудь по голове. Вспомни, кто у тебя там".
   Она выглядела пораженной. Увидев раненого мужчину, инстинктивно действовавшего как обученный целитель, она явно не подумала о том, что теплое тело, над которым она работала, принадлежало врагу, человеку, ответственному за смерть ее матери, человеку, которого убил ее младший брат. приехать в Мексику, чтобы найти и убить. Я взял ключи и осмотрел их. На разрезном кольце была синяя пластиковая бирка автомобильного дилера в Эль-Пасо: Herrera Oldsmobile-Cadillac. Однако ключи были взяты не от легкового автомобиля, а от грузовика GMC, который, предположительно, был куплен г-ном Эррерой или одним из его продавцов "Кадиллака". Ну, по крайней мере, это дало мне представление о том, что я искал.
   Но я не сразу погнался за ним. С галантным жестом в сторону Джо, как любой храбрый рыцарь, едущий, чтобы избавиться от нескольких драконов, я скользнул за портьеры, снова отпер стеклянную дверь, приоткрыл ее достаточно далеко, чтобы позволить мне проскользнуть в щель, и снова захлопнул ее. осторожно. Я должен был избегать не только поленницы, но и бревен, которые Коди сбил, споткнувшись о них. Ворота были волосатой частью. Если бы кто-то ждал там с ружьем, я бы попал прямо в его прицел, когда выйду, но не было никакого безболезненного способа перебраться через защищенную битым стеклом стену, а я был не в очень хорошем состоянии для этого. во всяком случае, скалолазание по стенам. Я открыл ворота, быстро проскользнул внутрь и не встретил ни ослепительного дульного выстрела, ни оглушительного выстрела, ни шокирующей пули.
   Вдоль дома шла бетонная дорога. Впереди меня был небольшой, заросший сорняками пустырь и еще один дом размером с загородный особняк Шонфельдов. Слева от меня виднелись тусклые, смутно серебристые очертания универсала "Субару", припаркованного перед кухонной дверью; справа от меня была дорога к пляжу, а за несколькими домами побольше - вода. Этой глубокой ночью - ну, было только одиннадцать пятнадцать, но это слишком поздно для сельской Мексики - вокруг почти никого не было. Я смотрел, как одинокие фары проносятся по прибрежной дороге. Я двинулся в другом направлении, мимо "Субару", к открытому пространству, которое я видел из окна задней спальни. Я потратил пятнадцать минут, чтобы осмотреть дом; затем пришло время определить, где Коди оставил свой транспорт.
   Я нашел его достаточно легко, при первом забросе на север. На улице в этом поселке было припарковано несколько автомобилей, и он стоял один, не японский игрушечный грузовик, а крепкий американский пикап весом в три четверти тонны с полным приводом, темно-красного цвета. Техасские тарелки. Обнаружив его, мне еще предстояло определить, не интересовался ли он кем-то еще. Спрятавшись в кустах дальше по улице, я потратил на это час. Это был обычный, слегка потрепанный пикап, припаркованный на одной из улочек в стороне от главной пляжной дороги. В конце концов я сказал: "К черту все это", вышел из укрытия и смело пошел туда. Когда я отпирал и открывал дверь, не прозвучало ни колокольчиков, ни гудков, ни свистков; не загорались лампочки; ни одна бомба не взорвалась. В кабине везде была засохшая кровь и свежая кровь на коричневой виниловой спинке сиденья, как будто за рулем Коди наехал на неровность или был вынужден совершить резкий маневр в нескольких милях от шоссе, из-за чего его рана начала течь. опять таки. Там был мешок с тремя яблоками, шестью упаковками пива и двумя оставшимися банками - Coors, если это имеет значение - открытым пакетом картофельных чипсов, половиной упаковки печенья Oreo и кучей мусора, вроде пустых банок из-под пива и конфет. обертки и обломки гамбургеров. Дешевый черный плащ делил пол с мусором; предположительно, он использовал его, чтобы прикрыть свой окровавленный костюм, когда ему нужно было появиться на публике. В остальном, кроме еды и питья, не было никаких личных вещей ни в кабине, ни в кузове грузовика.
   Ну, если только вы не считаете оружие личным имуществом. Они были в бумажном пакете, спрятанном в узком пространстве за сиденьем пикапа, трое, все стандартные револьверы Colt 38 Special с четырехдюймовым стволом. Два были полностью заряжены и не стреляли. Третий тоже был полностью заряжен, но ствол и четыре камеры цилиндра были грязными. В сумке было четыре стреляных гильзы и два незаряженных патрона; плюс один пустой шестизарядный спиди-лоадер и два полных. Видимо, старику удалось каким-то образом отделить три орудия и заряжающих от их владельцев. Он попал в перестрелку и произвел четыре выстрела из одного из высвобожденных орудий. Прежде чем спрятать все оружие, он выбросил цилиндр того, что использовал, и вставил полный заряд из шести. Хорошая огнестрельная дисциплина для джентльмена с дыркой в спине. Где он раздобыл все оружие и запасные патроны, было интересным вопросом, и у меня было предчувствие, что ответ будет не менее интересным. Однако в данный момент мне важно помнить, что, хотя у него было под рукой оружие и боеприпасы, он пришел в дом без оружия, что указывает на то, что его намерения, вероятно, не были враждебными.
   Никто не мешал мне, когда я проводил инвентаризацию; казалось, что вокруг никого нет. После всего времени и усилий, потраченных на то, чтобы добраться до него, я решил, что лучше всего оставить грузовик прямо здесь, с оружием и всем остальным, на какое-то время. Спрятать его было бы лучше, но я был не в том состоянии, чтобы потерять его в глуши и вернуться назад; и я недостаточно знал о городе, чтобы найти пустой гараж или сарай, чтобы спрятать его. Поэтому я снова запер его и вернулся на базу окольными путями, подходя с юга очень осторожно. Когда я смог разглядеть его ясно, дом выглядел точно так же, как я его оставил, с освещенными окнами кухни и смутным свечением внутри стен внутреннего дворика, указывающим на то, что освещение в гостиной, лишь частично затененное шторами, все еще выливалось наружу. через большие стеклянные двери.
   Ворота внутреннего дворика приглашали. У меня было много упражнений для мужчины, который провел последнюю неделю в постели. Некоторые упражнения были очень приятными, но теперь я устал. Тем не менее, я пробрался в заднюю часть, где окна спальни были темными, и проскользнул мимо них, чтобы заглянуть в дальний угол, - и быстро отпрянул. Хорошо, в конце концов, на старые инстинкты охотника/охоты все еще можно положиться. К одному Баффу Коди, правда это или ложь, приходили посетители. Их было двое, и они собирались взяться за стену внутреннего дворика с этой слепой стороны без ворот. Молча наблюдая, я увидел, как меньшая фигура швырнула ковер или одеяло на разбитое стекло. Тот, что покрупнее, прислонился спиной к стене и сделал шаг руками, а меньшего взвалил себе на плечи.
   Здесь не место громким выстрелам из огнестрельного оружия. Они, конечно, видели, как я бросился на них, но они мало что могли с этим поделать. Нижний человек был довольно хорошо обездвижен, и, взгромоздившись на плечи большого, меньший мужчина наверху довольно осторожно пытался упереться коленом в стену, явно не совсем уверенный, что ковер защитит его от острое стекло, если он навалится на него всем своим весом. Он повернулся, чтобы посмотреть в мою сторону, но у него не было шанса отпрыгнуть, прежде чем я выбил из-под него опору. Человек, которого я ударил, хотя и не был слишком большим, чувствовал себя крепким и мускулистым. Маленький упал мне на ноги. Я оттолкнул его и вскочил на ноги перед тем, что покрупнее, и ударил того по лицу, когда он наконец начал подниматься и вытащил свой пистолет, надеясь, что смогу использовать его, чтобы стабилизировать ситуацию, не убивая никого с шумом. . . .
   "Нет!" - раздался за моей спиной женский голос. "Не стрелять, Мистер Коди! Это я, Антония!
  
   Глава 21
   Во внутреннем дворике было тихо, когда я вошел в него. Мне удалось обойти упавшие дрова, не запутавшись в колючках кактусового сада. Я постучал в большую стеклянную дверь.
   "Это я. Впусти меня."
   Последовала достаточно долгая пауза, чтобы начали нарастать опасения, затем шторы вздрогнули, и появилась Джо, пробираясь между ними и стеклом. Замок лязгнул, и дверь скользнула в сторону.
   "Внесите меня."
   Ярко освещенная гостиная была шоком для моих привыкших к темноте глаз. Джо стоял далеко позади. Я заметил, что она выбросила свой большой фартук и обтягивающее платье; она была одета для действий в рубашку, джинсы, сапоги и серебро. Я, конечно, уже видел этот костюм раньше; но предмет в ее руке был для меня новым. Ну, по крайней мере, в этом окружении. Это был тяжелый автоматический пистолет, в котором я сразу узнал тот, который в последний раз видел в Эрмосильо. Пистолет ее брата или разумное факсимиле. Она держала его дульным щитком на потолке, палец был на спусковом крючке и снаружи спусковой скобы, как держат заряженный пистолет везде, кроме Голливуда. Это было прекрасно, я был рад видеть, что она так много знает об огнестрельном оружии; но обычно я очень тщательно слежу за оружием вокруг меня. Тот факт, что я не знал, что в доме есть еще одно оружие, помимо моего, не успокаивал. Глядя, как она сунула этот предмет за пояс, где он был скрыт свободной рубашкой и серебряным поясом, я подумал, что действительно провел последнюю неделю в оцепенении. Я заметил, что моя плоская маленькая нержавеющая
   Нож Рассела в сложенном виде лежал на маленьком столике в конце дивана.
   Джо облизала губы. "Я услышал какие-то звуки снаружи. Я боялся. ... Я не ожидал, что ты так затянешься. Я забеспокоился. У тебя были какие-то проблемы?
   "Ну, я снова чуть не застрелил эту чертову девчонку", - сказал я.
   "Какая чертова девчонка? У тебя их так много". Она засмеялась и перестала смеяться. - О, ты имеешь в виду Сиснерос? Она там?
   "С другом или дядей или кем-то еще. Во всяком случае, она называет его t í o. Тио Игнасио . _ Я предполагаю, что это может означать либо дядю, либо любого старшего джентльмена, к которому говорящий испытывает уважение. Я уже видел его с ней раньше, в Кананеи.
   Это было немного сложно. Хотя я не думаю, что он был боеспособным, этот человек был крепким и вполне мог иметь нож. Девушка была импульсивной, мягко говоря, и несомненно несла как минимум свои дешевые двадцать два, перезаряженные. Но мы уладили дело без жертв, и оказалось, что она вовсе не желала мне зла, а пришла сюда, чтобы спасти меня от настоящего, злого и опасного Горация Коди.
   "Этот славный мальчик, сеньор Мейсон Чарльз, прислал нам помочь", - сказала она, сняв свой халат с вершины стены, встряхнув его и снова надев. "Не поможет вам, ему нет дела до вас, кто стреляет в него; но он беспокоится о высокой холодной сестре. Он сказал, что вы все еще очень больны, очень слабы. Не годится для защиты. Он сказал, сеньор Грир передал ему, что Коди убегает и идет сюда. Сеньор Грир сказал, что кто-то спрашивает о сестре в ее больнице на стадионе Унидос , и он думает, что Коди узнал, где вы находитесь.
   Потребовалось немало усилий, прежде чем она согласилась подождать снаружи со своим крутым компаньоном. Теперь Джо хмуро смотрела на меня, озадаченная.
   - Как они нас здесь нашли?
   Я сказал: "Очевидно, она навещала вашего брата в больнице Эрмосильо. Она думает, что он хороший мальчик. Когда он услышал, что Коди на свободе, Грир рассказала ему, он сказал ей, где мы, и попросил защитить нас. Кажется, по телефону вы создали у него впечатление, что я все еще в довольно плохом состоянии, слишком плохо, чтобы присматривать за нами. Я ухмыльнулся. - Ну, может, и был, пока ты не разбудил меня поцелуем, как Спящая красавица.
   Она немного покраснела и спросила: "Они знают, что Коди здесь?"
   "Вот почему я обнаружил, что они карабкаются по стене вместо того, чтобы стучать во входную дверь. Они заметили его пикап по техасским номерным знакам и нашли немного свежей крови у ворот; Тио Игнасио, кажется, что-то вроде следопыта. Они догадались, что он проник внутрь, и решили, что им лучше прокрасться сзади и изучить ситуацию, прежде чем раскрыться.
   "Где они сейчас?" - спросил Джо. - Почему ты их не привел?
   Я сказал: "Ты забываешь, чего на самом деле добивается этот маленький спитфайр. Мы заключили сделку. Она знает, что я жажду информации, и дает мне шанс допросить этого парня, прежде чем она его застрелит. Я поморщился. "Они ждут в "Субару". Я должен сообщить им, когда закончу с ним.
   самом деле ты не собираешься... . . ! Мы не можем позволить ей убить беспомощного старика!
   "Это не то, как вы описали его раньше", - сказал я. - Не занимай проблем, Джо. После того, как мы с ним поговорили, может быть, он превратится в такого ублюдка, что вы будете совершенно счастливы отдать его ей, беспомощный он или нет. Ведь что мы знаем о нем хорошего? Ничего такого." Я взглянул на мужчину, который все еще лежал на полу там, где я его оставил, теперь накрытый одеялом. - Как он?
   Она колебалась. "Я . . .Я должен был вынуть из него пулю. Ты держишь свой нож красивым и острым, дорогая. Как скальпель в любой день. Вот оно. Я... я потом тебе его почистил.
   Я сунул его в карман и опустился на колени рядом с Горацием Хосмером Коди. Сильный пульс бил сбоку его шеи, когда он лежал лицом вниз, повернув голову набок. Определив это, я откинул одеяло, чтобы увидеть повязку. Она довольно хорошо завернула его в мумию, и слои марли были чистыми и белыми.
   - Хорошо, что вы припасли для меня большой запас медикаментов в Эрмосильо, - сказал я. - Ты заставил его принять некоторые из тех антибиотиков, которыми ты меня кормишь?
   - Да, доктор. Она коротко рассмеялась. "Вы должны отдать ему должное, он крепкая старая птица. Не дрогнул ни одним мускулом, пока я его строгал; но когда я закончил, я увидел, что его глаза были открыты. - Ты достала его, девочка? он прошептал. Я сказал, что видел. - Для образованной дамы у тебя сквернословие, - прошептал он. - Или все врачи так ругаются во время операции? Затем я дал ему несколько капсул и глоток воды, и он снова потерял сознание, а я побежал в ванную и был очень, очень болен. У меня никогда не было амбиций стать хирургом. Что ж, давайте уложим нашу пожилую малышку спать. Думаю, лучше всего подсунуть под него одеяло и поднять его за углы. . . ."
   Почему-то мне вспомнилось, как я таскал по горам Глорию Пирс Коди, хотя ноша у нее была более легкая и приятная. Джо и я заставили мужчину, который был настоящим мужем молодой миссис Коди - по крайней мере, до тех пор, пока она не объявила брак недействительным, - разгрузить на кровати. Я надела на него свою пижаму, и это было нелегко, хотя она подошла ему идеально. Мы действительно были почти одного роста, что неудивительно, поскольку именно поэтому меня выбрали для этой идиотской миссии. Джо закончила вводить его в курс дела у постели больного, что, кажется, является стандартным для медицинской профессии, во всех отраслях. Мы стояли и смотрели на него, нашего собственного пациента.
   - Ты можешь его привести? Я попросил.
   - Не думаю, что это было бы хорошо для него.
   - Антония тоже не пойдет ему на пользу. Она не собирается ждать там вечно. Нам лучше услышать, что этот парень говорит сам, если что". Я поморщился. - Если ничего лучше не придумаешь, ну, может быть, он благосклонно отнесется к спиртным запахам; Я возьму бутылку и помашу ей перед его носом, как нюхательной солью, и посмотрю, что произойдет.
   "Я не думаю, что J&B - это именно то, что здесь показано с медицинской точки зрения, дорогая. Давай я лучше починю ему кое-что на кухне; тогда посмотрим, не сможем ли мы привести его выпить.
   Мы уже направились к двери, когда позади нас раздался шепот: "Позаботьтесь о том, чтобы маленькая леди сделала глоток крепкого виски, даже если она не позволит мне, мистер". Мы с Джо переглянулись. друг друга и повернулись, чтобы посмотреть на пациента, наблюдавшего за нами с кровати. Он прошептал: "Она чертовски хорошо заработала себе выпивку, даже если она ругалась, как кухарка, пока резала меня".
   Я вернулся к нему. - Как вы себя чувствуете, мистер Коди? Он прошептал: - Примерно так, как ты и ожидал, сынок. Вы похожи на человека, который раз или два набил под кожу немного свинца; так зачем задавать глупые вопросы?" Он изучал меня какое-то время. - Черт, они неплохо поработали над тем, чтобы сделать тебя похожим на меня, не так ли?
   Я сказал: "Спасибо, вы почти единственный, кто до сих пор думал о сходстве".
   Он облизал губы. - Я слышал, как ты говорил. Кто такая Антония?
   - Юная леди, которой ты не очень нравишься и которая надеется тебя убить, - сказал я, внимательно наблюдая за ним. - Насколько я понимаю, вы никогда не были представлены ей, но она была девушкой покойного Хорхе Медины и возлагает на вас ответственность за его смерть.
   - Медина? Он выглядел озадаченным, как будто никогда не слышал этого имени или в своем ослабленном состоянии забыл его. Он осторожно пожал плечами. "Хорошо, скажи девушке, чтобы она выбрала номер и ждала своей очереди. Кажется, весь мир не очень любит меня в эти дни". Какое-то время он с любопытством наблюдал за мной. - Твое настоящее имя - Хелм?
   "Да. Мэтью Хелм. Кто сказал тебе?"
   "Я слышал, как они разговаривали, те, что схватили меня сразу после свадьбы. Никогда не встречал такой болтливой кучки парней; человек мог подумать, что не имеет значения, что он услышит, потому что они все равно собирались убить его. Там, где они держали меня, я много слышал, я думаю, они не ожидали, что я доживу до того, чтобы рассказать". Его губы сложились в призрачную улыбку. "Дерзкие молодые побеги, решили, что от такого напуганного и слабого старого чудака, как я, нет никакой опасности. Говорю тебе, я был прямо жалок, мальчик; дошел до того, что едва мог ходить от чистого старческого ужаса; стало так плохо, что им даже пришлось проводить меня в ванную, чтобы я не написал в штаны. Извините меня мадам. Выхватил пистолет у одного и разоружил еще пару, но ворвался парень, который просто хотел быть героем, и тут-то дерьмо попало в вентилятор. Мне пришлось оставить двух из них мертвыми. Уходя оттуда, я никогда не слышал, чтобы столько выстрелов не попало с тех пор, как Джин Отри подошёл к индейцам. Все держат свои пистолеты в обеих потных ручонках. Черт, если человек не может попасть в цель одной рукой, он должен перестать стрелять. Единственная пуля, которая попала в меня, отскочила от стены. Думаю, мне в этом повезло. Будь прямое попадание, оно разорвало бы меня пополам, вместо того чтобы обойти ребра и остановиться под мышкой".
   Я сказал: "Ты играл с нами в опоссума".
   - А ты бы не стал, мальчик, в такой затруднительной ситуации? Мгновение он смотрел на меня голубыми глазами, на несколько оттенков бледнее моих. - Ты не выглядишь для меня мертвым. Хорошая вещь для меня; они просто поддерживали меня в живых, ожидая известия о том, что тебя убили. Предполагалось, что это произошло до того, как закончился первый день. Они были сильно расстроены тем, что ты продолжал портить их планы, продолжая дышать; они хотели, чтобы ты умерла и была похоронена с красивым надгробием над тобой здесь, внизу, с моим именем. Бедный старый Бафф Коди, черт бы его побрал , если бы он не пошел и не получил килт от каких-то грязных мексиканских бандитов! И я тоже был бы мертв прямо там, в Штатах, но для меня не было бы камня на камне. Ты охранял мою девушку-жену? ' '
   - Глория? Я сказал. Я говорил себе, что он злой старик, виновный во многих преступлениях, но не мог солгать ему, даже по умолчанию. Я осторожно сказал: "Это зависит от того, что вы подразумеваете под безопасностью, мистер Коди".
   Он понял, о чем я говорю, и фыркнул, чтобы рассмеяться. - Я не спрашивал о твоей личной жизни, сынок. Или ее. Молодые люди останутся молодыми людьми. Но она жива, и ты ее хорошо охраняешь?
   "Да."
   "Похоже, эти парни просто не очень хороши в убийстве людей, как бы они ни старались, не так ли?"
   - Или, может быть, мы довольно хорошо выживаем, мистер Коди.
   - Черт, зови меня Бафф, - прошептал он. "Все мои друзья так делают".
   "Почему ты думаешь, что я твой друг, или ты мой?" Я попросил.
   Он не говорил сразу; он просто лежал и лукаво смотрел на меня. Потому что он знал, черт бы его побрал. Он знал, что теперь, когда мы поговорили, хотя в конечном итоге мы могли убить друг друга, мы были связаны определенными узами. Во-первых, у нас была общая дама, по закону его дама, по крайней мере, на данный момент. Очевидно, он не держал зла на меня; но это был мой долг перед ним, и он должен вести счет. И, во-вторых, мы оба выжили; и независимо от его нравов, независимо от его преступлений, я не мог вызвать слишком сильную ненависть к шестидесятилетнему жителю, достаточно умному и крутому, чтобы обмануть группу обученных молодых агентов, заставив их считать его безобидным, отстреливаться от них и гнать несколько сотен миль, и его жизнь утекает из рваной дыры в спине. И старый серый лис тоже это знал.
   Он прошептал: - Может быть, дружба - это слишком громко сказано, сынок, но у нас есть общие враги. Получается практически одно и то же. Одни и те же парни пытаются убить нас обоих. Я подумал, что если найду тебя здесь внизу, мы сможем работать вместе.
   "Как ты нас нашел?"
   "Человек в моем бизнесе должен иметь связи", - сказал он. "Я оставил след из кровавых телефонных будок на юго-западе США, выслеживая вас. Нетрудно узнать, что вы добрались до Эрмосильо; потом была какая-то стрельба. Ходили слухи, что вас ранили, и вы с миссис Бекман, доктором Бекман, исчезли. Девичья фамилия Чарльз. У него есть брат, Мейсон Чарльз, сейчас в больнице Эрмосильо, который, кажется, застрелил тебя ради меня по ошибке, и который, вероятно, все еще собирается убить меня, когда выйдет, или так сказали те болтливые парни, пока я слушал внимательнее, чем Я выдал себя, все время жалуясь, что мой ревматизм причиняет что-то ужасное, и держать такого старика в кандалах было просто ужасно жестоко - будь я проклят, если они не сжалились над бедным старым чудаком и не сняли браслеты. спустя некоторое время. Они думали, что это было по-настоящему комично, как они пустили того разгневанного мальчика по моему следу. Или твое. А матерью, за которую он пытался отомстить, была Милли Чарльз, фаворитка моего партнера, и она просто ненавидела меня до глубины души, потому что я не ценил ее милости, красоты и невинности; и которая убила себя вместе с Уиллом в нескольких сотнях миль к югу отсюда. Возможно, теми самыми преступниками из Мексики, которые собирались убить вас - если вы верите в этих хлопотливых бандитов ".
   Джо рядом со мной издала тихий гневный звук. - Мы знаем, кто эти убийцы, мистер Коди, революционеры, которым вы продавали оружие. И мы знаем, кто устроил им убийство моей матери и Уилла Пирса! Она тяжело сглотнула. - И она не была ничьей модницей, черт вас побери; она любила вашего партнера и собиралась выйти за него замуж! А теперь лучше заткнись и отдохни. . . . Ну, раз уж ты в сознании, я хочу сначала влить в тебя немного жидкости, чтобы заменить то, что из тебя вытекло. Наверное, чистый виски!"
   - Пиво, мэм, - прошептал он. "Просто хорошее пиво Coors." Она поморщилась. - Насколько я знаю, они могут вылить эту паршивую гадость обратно в лошадь. А теперь помолчи, пока я согрею тебе бульон. Если ты снова начнешь истекать кровью после всего, через что я прошел, чтобы тебя залатать, я тебя пристрелю!
   Мы смотрели, как она выходит, плотно закрывая за собой дверь спальни. Мужчина в постели усмехнулся.
   "Это много женщин".
   Я сказал: "Вы до сих пор не сказали, как вы нас нашли".
   - Кто-нибудь узнал, где она работает, и попросил кого-нибудь в Тусоне проверить клинику "Дезерт Пайнс". Доктор Джоанна Бекман провела недельный отпуск в Кино-Бей, которую ей предоставили люди по фамилии Шонфельд. "Коттедж с видом на море", в полумиле вверх по дороге к берегу с правой стороны, название на стене, не могу не заметить. Кино-Бей находится не в семидесяти милях от Эрмосильо; казалось вероятным, что с раненым человеком на руках она направится прямо сюда. Моя единственная проблема длилась так долго. Без груза в кузове этот чертов грузовик, который мне подарил Эррера, - это мой первый опыт в торговле автомобилями - подбрасывал меня, как старую тягловую лошадку, на которой я научился ездить; продолжал стучать вещи открыть там. Во всяком случае, не то чтобы он зажил, если пуля все еще была там.
   Он ухмыльнулся мне. - И чтобы вы не спрашивали, Арт Эррера должен мне кое-что, помимо дорогих Кэдди, которые он мне продал; и я просто знаю некоторых людей, которые регулярно пересекают границу, не регистрируясь, у которых были причины угодить мне и украсить меня наклейками и бумагами. Не выдержал бы, если бы кто-нибудь действительно смотрел; но я не думал, что смогу пройти через легальную процедуру получения туристического разрешения, с моей спиной".
   Я сказал: "Я думаю, с вашими связями, первое, что вы сделаете, это найдёте благоразумного доктора, который вас залатает. "
   - Вот что бы подумали вы, и вот что подумали бы те парни, которые меня преследовали. У них самих довольно хорошие связи - вы знаете об этом больше, чем я, - и у них есть все известные мне доктора, осторожные или нескромные; наверное, каждый врач во всей этой проклятой пограничной стране. Не думал, что это стоит риска. С двумя убитыми и, может быть, еще с парой раненых, они будут изо всех сил преследовать меня. У меня не было пули в легких или кишках; Я чувствовал, что он сидит прямо там, под кожей. Если бы случилось худшее, я бы купил себе несколько бритвенных лезвий, встал перед зеркалом и попытался отрезать его оттуда сам, хотя до него было чертовски трудно дотянуться".
   Я сказал: "А теперь вопрос на шестьдесят четыре доллара, мистер Коди: какого черта я вам нужен?"
   Он по-волчьи ухмыльнулся мне с подушки. "Я хочу, чтобы ты выполнял свою работу, сынок".
   - А в чем, по-твоему, моя работа?
   - Я полагаю, это нахождение кучи оружия, которое затерялось здесь, в северной Мексике. Ты хочешь их, и я хочу их, так почему бы нам просто не объединить наши ресурсы, как говорит этот человек, и не найти их вместе? Как только мы их получим, мы сможем спорить о том, что с ними делать".
   На мгновение я взглянул на его осунувшееся лицо с усами и напомнил себе, что не позволяю выцветшим глазам и седым волосам обмануть меня. Эту ошибку совсем недавно совершили другие мужчины, считавшие себя умными и крутыми; и пара из них умерла. Наверное, они были не первыми.
   Я сказал: "Ты действительно думаешь, что я буду работать с тобой, ты, старый степной змеевик?"
   Он подарил мне свою лучшую улыбку на сегодняшний день; Я видел более доверчивую ухмылку у обученного убийцы добермана.
   "Теперь, когда я вижу тебя, мальчик, я думаю, ты бы работал с самим дьяволом, если бы он мог помочь тебе получить то, за чем ты был послан. И рассчитывай перехитрить его, как только получишь это.
   Проблема была в том, что он был совершенно прав.
  
   Глава 22
   Стоя перед огнем, голый по пояс - мне казалось, что здесь, в Кино-Бей, я всегда обнажаю то один конец себя, то другой - я поднял руки, чтобы Джо могла обернуть длинную полоску ткани, оторванную от простыни. , вокруг моей груди.
   - Крепче, - сказал я.
   - Ты не сможешь дышать.
   "Не спорьте с пациентом, доктор; нет времени. Испепеляющая сеньорита не собирается вечно ждать на морозе, и есть еще кое-что, что нужно прояснить, прежде чем она ворвется сюда. Я нетерпеливо махнул рукой. "Продолжать! Я хочу, чтобы он был достаточно объемным, чтобы его было видно из-под пальто и рубашки, и достаточно тесным, чтобы напоминать мне, что я бедный, лихорадочный, израненный старик. . . . Опухать." Я подождал, пока она закрепит ткань английскими булавками. - А теперь сними с моей головы эту марлевую корону и замени ее скотчем, чтобы мои мозги не вытекли. Я хочу иметь возможность надеть этот паршивый Стетсон. К счастью, он из тех парней, которые практически не снимают шляпу в душе".
   "Мозги?" она сказала. - Какие мозги?
   Она заменила повязку на моей голове небольшой перевязанной повязкой и смотрела, как я застегиваю модную свадебную рубашку Баффа Коди поверх нагрудника и натягиваю его белый пиджак. Сняв с него окровавленную одежду, Джо отправила ее в стиральную машину с сушкой на кухне, полагая, что она не может выглядеть хуже, чем она уже есть. Штаны и куртка не годились для стирки, поэтому Джо и Зигги придали им какую-то форму.
   Электрический утюг Шонфельда, и я в любом случае не собирался подвергать их еще каким-то модным свадебным приемам. По крайней мере, кровь смылась, а дырка от пули сзади на куртке не бросалась в глаза. Взамен я оставлял старику ветровку с пробитым пулей плечом; это должно заставить его чувствовать себя как дома. Я осторожно примерил потрепанную белую шляпу. Давление на частично зажившую борозду на моем скальпе было неудобным, но я мог с этим смириться. Револьвер, спрятанный за поясом, не был подлинной частью маскировки. Я застегнул куртку, чтобы прикрыть ее.
   "Как я выгляжу?" Я попросил.
   - Ты сумасшедший, - сказала она. "Абсолютно сумасшедший!"
   "Ну, вы эксперт по психоанализу; ты должен знать."
   - Он отправляет тебя в ловушку.
   "Вот так я зарабатываю на жизнь, попадая в ловушки".
   - Почему ты думаешь, что можешь доверять ему?
   - Во-первых, тот факт, что он в постели слаб как котенок, а у тебя есть пистолет.
   - Ну, ты и сам не в такой раскалённой форме, Бастер.
   Я сказал: "Черт возьми, и здесь я думал, что у меня неплохо получается". Я увидел, как ее лицо покраснело, и ухмыльнулся. - С медицинской точки зрения, я бы сказал, что лечение прошло успешно, доктор. Может даже зацепит. К черту электрошок.
   Она сказала довольно сухо: "Я не знаю. Я все еще думаю, что ты чем-то страдаешь, как ты принимаешь все, что тебе говорит мужчина. . . . Боже мой, дорогой, это же Коди, Баффало Билл Коди, Гораций Хосмер Коди! Человек, ответственный за смерть моей матери и Уилла Пирса; старик, который собирался жениться на молодой девушке, которая доверяла ему, а затем хладнокровно убить ее, чтобы получить все ее деньги!"
   Я сказал: "Кажется, все так думают".
   Она уставилась на меня. - Разве могут быть сомнения после всего, что нам рассказали? Она колебалась. - Вы, должно быть, обговорили это с Глорией. Что она рассказала тебе о Баффе Коди?
   "Что он был злым старым джентльменом, который намеренно устроил так, чтобы запугать ее и заставить выйти за него замуж, имея в виду возможное убийство". Я пожал плечами. - О, она верит в это, конечно. И твой брат искренен в своей ненависти, и доказательств тому неопровержимо. Бафф Коди - зловещий, коварный, убийственный, торгующий оружием старый сукин сын, которого следует подвесить к ближайшему тополю без молитвы за его гнилую душу, поскольку у него ее явно нет. Все равно . . ."Я остановился.
   "В чем проблема?"
   Я сказал: "Проблема в том, что ничто из того, что мы слышали, не подходит старику в спальне. Теперь, когда я увидел его вблизи, я просто не верю в это".
   Она сочувственно покачала головой. "Как я уже сказал, мой хорошо продуманный профессиональный диагноз: псих. Это будет сто пятьдесят долларов, пожалуйста; Вы можете заплатить портье, когда будете выходить.
   Я сказал: "Что-то здесь очень неладно. Я не говорю, что мужчина в моей постели - ангел. Я бы не хотел играть с ним в покер, а если бы у меня была с ним нефтяная сделка, я бы хотел, чтобы на моей стороне был полк высокооплачиваемых юристов. И я не говорю, что он не использовал бы несколько нелегальных ружей для достойного или даже просто прибыльного дела. Но есть две вещи, которые он никогда бы не сделал. Он никогда не поднимет руку на своего многолетнего партнера, человека, который разделил его путь к успеху, если только этот человек не предал его непростительно; и даже тогда он предпримет необходимые действия сам, а не передаст работу кучке революционеров с мачете. . . ."
   - А второе? - спросил Джо, когда я остановился.
   Я сказал: "Этот Гораций Коди никогда, никогда не причинит вреда молодой девушке, которая от него зависела, осиротевшей дочери его покойного напарника, ребенку, которого он знал с детства".
   - Но вы только что сказали мне, что она убеждена, что он это сделал. Или собирался.
   Я сухо сказал: "То, что убеждает Глорию, это не то, что я воспринимаю слишком серьезно".
   - Но она знала Коди всю свою жизнь. Вы разговаривали с ним около десяти минут. И все же вы думаете, что знаете его лучше, чем она.
   Я сказал: "Конечно. Почему бы и нет? Мы оба выходцы с Запада, но она выросла в большом белом доме на холме с скучными богачами и вежливой прислугой, а я вырос среди загонов, где тусовались интересные персонажи. Я знал несколько крепких старых джентльменов вроде этого. Я знаю, что они сдерут с тебя шкуру при обмене лошадьми, как только посмотрят на тебя, и дадут тебе последнюю копейку, если ты им понравишься, и извинятся, потому что это не четвертак. И Глории никогда не приходилось рисковать своей жизнью из-за своих суждений о людях. У меня есть."
   Джо сказал: "Я должен быть профессионалом в оценке людей, и я ни капельки не доверяю этому старому козлу".
   Я ухмыльнулся. - Твоя беда в том, что тебя приучили делать выводы на основании клинических данных. Но бывают случаи, когда приходится выбрасывать цифры в окно и действовать инстинктивно. Мое чутье подсказывает, что наш мистер Коди, тот, что был там, не имел никакого отношения к резне мачете на дороге Масатлан-Дуранго и никогда не имел ни малейшего намерения убить свою невесту-девочку. И если он не виновен ни в том, ни в другом, может быть, он даже не пользовался оружием, хотя, как я уже сказал, он, вероятно, вполне способен на это.
   - Но он просит вас помочь ему найти их.
   "Все хотят эти проклятые руки; это не значит, что все были вовлечены в их ввоз в Мексику. Я хочу их, и я не был. Я не знаю, что задумал старый козел; У меня просто есть предчувствие, что мне лучше всего подыграть ему. Я глубоко вздохнул, взглянул с тревогой на кухонную дверь, через которую Антония могла появиться с минуты на минуту, и поправил на голове одолженную шляпу. "Ну, у нас мало времени; посмотрим, придумал ли он что-нибудь еще, чтобы помочь мне.
   "Помощь!" Джо фыркнул. - Все, в чем он тебе поможет, - это пуля. Может быть, следующий ударит вас по заднице и действительно причинит вам боль. Мне сказали, что динозавры хранили там свои мозги, а вы в некоторых отношениях довольно доисторичны.
   Я ухмыльнулась и подошла к двери спальни, осторожно открыла ее и проскользнула внутрь. Старик в постели открыл глаза и слабо потянулся, чтобы ощупать эффектную новую повязку на голове, которую мы ему дали.
   - Глупости, - сказал он. "Если они найдут это место и попадут сюда, какая разница, думают ли они, что я - это ты или я? Они хотят убить нас обоих.
   Я пожал плечами. "Возможно, это пустая трата времени, но меня приучили к тщательности. Если я там выдаю себя за тебя настолько хорошо, насколько это возможно, то и ты можешь быть здесь, выдавая себя за меня, насколько это возможно. Это, вероятно, ничего нам не купит, но в этом бизнесе никогда нельзя сказать наверняка, и, черт возьми, все, что это стоит, это небольшая хирургическая марля. Через мгновение я продолжил: "Я собираюсь получить здесь защиту; но они предположительно будут защищать меня и мой поврежденный череп, теперь, когда это убежище, кажется, довольно хорошо скомпрометировано. Если вы с Антонией смогли его найти, то сможет и кто-то другой. Помните, что вы парень, страдающий от сильного сотрясения мозга. Тем временем Бафф Коди, в наспех выстиранной одежде и перевязанной ране, отправится в пустыню на своем верном красном грузовике. Я позировал перед ним. - Думаешь, я пройду?
   Он испытующе посмотрел на меня и кивнул. "Эта одежда выглядит так, будто сидит на тебе очень хорошо, даже шляпа и ботинки. Но тебе лучше надеть мой галстук-боло; это мой счастливый кусок, и любой, кто меня знает, знает, что я бы ни за что его не оставил".
   Я заметил Джо, которая подошла и остановилась в дверях, отвернувшись; через мгновение она вернулась, протягивая мне плетеный, с серебряным наконечником, кожаный галстук с большой бирюзовой серебряной оправой. Я оставил тот дешевый, в котором был на маскараде, когда переодевался в свой потрепанный белый свадебный костюм в лагере Рамона.
   - Есть человек, которого я должен искать, - сказал я. "Пока вас держали, вы слышали, как они упоминали имя Сабадо?"
   Коди нахмурился. "Не Сабадо. Но я слышал, как они один или два раза упоминали Мистера Субботу".
   - В какой связи?
   "Не могу точно сказать. Я имею в виду, я только что услышала, как меня зовут. Как я уже сказал, было много разговоров".
   "Говорящий говорил серьезно или смешно?"
   "Довольно смешно. Как будто он называл парня моего роста или твоего по имени Коротышка, или обращался к боссу как к Старому Сердитому. Вы же знаете, как кучка мальчишек всем придумывает дурацкие прозвища. Это важно?''
   "В данный момент нет", - сказал я. - Итак, давай еще раз проверим то, что ты мне сказал. Я должен взять ваш грузовик и отправиться на север вдоль побережья, чтобы найти человека по имени Артуро. Фамилия?" - Не знаю, у него есть. Никогда не слышал, если он это делает.''
   "На данный момент я вижу только два недостатка в этой программе", - сказал я. "Во-первых, единственная дорога, показанная на карте, проходит не вдоль побережья; он хорошо режет внутреннюю часть. Он не возвращается к берегу, пока не натыкается на блохастое пятно на бумаге с причудливым названием Пуэрто-де-ла-Либертад, в устье реки Рио-Лобос, в семидесяти пяти милях к северу от залива Кино. Во-вторых, все это кажется пустой страной, скалами и пустыней. Там никого нет. На карте нет признаков жилья, ничего. Так чего же вы хотите добиться, отправив меня в пустыню на поиски несуществующего человека, мистер Коди?
   Старик усмехнулся. - Там всегда кто-то есть, сынок. А ты выглядишь как человек, который знает достаточно, чтобы не доверять никаким причудливым картам. Черт, если бы мы с Уиллом Пирсом доверились тому дерьму, которое они рисуют на картах, мы бы до сих пор гадали, откуда взялась наша следующая еда. . . . Черт, я все время забываю. В эти дни Уилл не беспокоится о своей еде. Он прочистил горло. "Черт, мы с Уиллом несколько раз встречались, могу вам сказать, пока мы не разбогатели и не испортили все веселье".
   Через мгновение я сказал: - В резервации апачей Хикарилла на севере Нью-Мексико есть озеро, которое называется Вонючее озеро. Хорошее место для охоты на уток, но вы никогда не найдете его, если будете следовать картам заправочных станций или даже государственной туристической карте. Сколько я себя помню, у них там все дороги неправильные".
   - Ну, вдоль побережья проходит дорога для джипов. Джип-трек, черт возьми, насколько я знаю своих местных жителей, они ездят по нему на обычных пикапах и, может быть, даже на старых потрепанных янки-кадиллаках. Как бы то ни было, мне сказали, что он уходит по меньшей мере на двадцать пять миль к северу, в маленькую рыбацкую деревушку, которая, как говорят, называется Эль-Мирадор. Другие говорят, что Эль-Мирадор - это название другой деревни, которая высохла и развеялась по ветру, а у этой нет названия. В любом случае, с именем или без имени, это деревня Артуро.
   - Артуро рыбак?
   - Насколько я понимаю, он так себя называет и, вероятно, время от времени ловит рыбу, когда ему больше нечего делать. Но в основном . . . Вы знаете, что за рыба квадратный морской окунь?
   Я ухмыльнулся. "Конечно, это пачка марихуаны", - сказал я. "Но я слышал этот термин во Флориде, где рыбаки часто находят их дрейфующими после того, как лодка какого-то контрабандиста сбросила груз, когда береговая охрана подошла слишком близко. Я никогда не слышал, чтобы его использовали на этом побережье.
   "Он используется. Проходят и другие вещи; более сильные вещи. Сам не одобряю торговлю, но меня воспитали не бегать к директору школы со всем, что я вижу. Или полиция. Я забочусь о своей совести и позволяю другим парням заботиться о своей. Во всяком случае, мне дали понять, что этот Артуро знает обо всем, что происходит в этой части Мексики.
   Я спросил: "Эль-Мирадор, где живет Артуро, случайно не находится на Баия-Сан-Кристобаль, где было сброшено оружие?"
   "Насколько мне известно, в Баия-Сан-Кристобаль никто не живет. Но если там что-нибудь приземлится, мне сказали, Артуро тот человек, который расскажет вам об этом. Любые грузовики, которые отправлялись в Баия-Сан-Кристобаль или прибывали оттуда, он знал о них. Возможно, он даже слышал имена водителей. Черт, он может быть человеком, который завербовал их в первую очередь. Я решил, что это отправная точка. Артуро может знать, где был спрятан этот груз. У вас не должно возникнуть проблем с тем, чтобы добраться туда на моем грузовике; вот почему я взял его на стоянке подержанных машин Эрреры. Он одарил меня злой ухмылкой. - Ничего страшного, кроме того, что он чуть не забьет тебя до смерти, как чуть не забил меня. Чертовски усиленная подвеска. Не нужно беспокоиться о блокировке передних ступиц для полного привода. Они автоматические; а рычаг раздаточной коробки находится рядом с рычагом переключения передач, с пометкой "хорошо и просто". Оставив несколько пистолетов за сиденьем, я снял этих парней. Не хотел приходить сюда вооруженным и, может быть, подстрелить себя; но если бы вы могли ясно видеть свой путь к тому, чтобы оставить мне одну. . ."
   - Я нашел их, - сказал я. - Но доктор Бекман не слишком доверяет тебе, амиго, и именно она в основном будет присматривать за тобой, пока меня не будет, так что, думаю, мне лучше пока оставить твое оружие. Как я уже сказал, некоторые люди будут присматривать за тобой. У них будет достаточно оружия.
   Он болезненно повернул голову, чтобы посмотреть на Джо. - Полагаю, многие, включая вашего брата, говорили вам, какой я злой старик, мэм.
   - Не говоря уже о моей матери, - сказала Джо.
   Коди тонко улыбнулся. - Совсем не ладил с дамой Уилла, и это факт.
   - Она сказала нам, что если что-то случится с ней или с Уиллом здесь, внизу, вы будете виноваты, мистер Коди.
   "Ненавидящие женщин говорят самые проклятые вещи; и ваша матушка действительно невзлюбила меня, юная леди. Может быть, потому, что я уже видела, как Уилл выставляет себя дураком из-за таких женщин, и я пыталась предостеречь его от нее. Он поморщился. - Ты думаешь, что такой старик, как я, научился бы лучше, не так ли? Должен был знать, что просто сведу Уилла с ума, а леди - злейшим врагом.
   Джо колебался. "Почему . . . зачем вам предостерегать вашего напарника от моей матери, мистер Коди?
   Мужчина в постели с минуту покачал головой. - Нет смысла говорить против твоей мамы, девочка. Думаю, вы знаете, какой она была женщиной. Может быть, мальчик не хочет или не хочет этого признавать - у мальчиков забавные представления о своих мамах, - но ты умная юная леди, и ты это знаешь. Мне незачем ругать ее перед тобой.
   Джо облизнула губы и сухо сказала: - Я не понимаю, о чем ты говоришь. Моя мать была. . . был прекрасным человеком, а ты просто пытаешься. . . Вы так и не объяснили, зачем пришли сюда. Вы, должно быть, знаете много людей, готовых помочь вам хотя бы за вознаграждение, а вы приползли к человеку, которого даже не знали. . . ."
   - Человек, который мне должен, - прошептал Коди. - Спроси его, он тебе скажет. Он стоял рядом, пока меня арестовывали; смотрел, как на меня надели наручники. Он уехал на моей машине. Он забрал мою молодую жену. Он даже взял мое имя. Ожидая в том месте, где меня держали, я решил как-нибудь разыскать его и вернуть кое-что из того, что он взял, может быть, из его шкуры. Затем я услышал, как они говорили о том, как они пытались убить его пару раз, и он ускользнул от них, и даже заставил одного или двух из них сделать это. Так что, возможно, он не был таким уж плохим парнем; по крайней мере, он был жестким и на той же стороне, что и я, против них. Подумал, что если бы я смог найти его, человека, который вот так у меня в долгу, человека с теми же интересами, можно сказать, мы могли бы что-нибудь придумать. Как мы делаем.
   Джо раздраженно вздохнула. "Они должны читать специальные курсы по мужской психологии. Ни одна женщина так бы не подумала. Она нахмурилась. "Этот Артуро, к которому вы его отправляете, он старый и слепой или что-то в этом роде?"
   "Мне сказали, что он джентльмен средних лет; не знаю о его зрении. . . . Вам интересно, как ваш мужчина собирается его одурачить? Я никогда не встречал Артуро, мэм. Все, что я знаю о нем, это то, что я слышу от него. . . ну, скажем, от людей, имевших с ним деловые отношения.
   - Торговля наркотиками?
   Старик мгновенно пожал плечами. - Я считаю, что моя работа - заставить одного джентльмена по имени Коди делать то, что я считаю правильным. Это не моя работа заставлять весь мир делать то, что я считаю правильным. Или не делать то, что я считаю неправильным. В наши дни слишком много людей лезут в чужие дела, мэм.
   Воздух становился довольно густым от философии. Я сказал: "Возвращаясь к делу, вы говорите, что на самом деле не знаете этого Артуро. И он не знает тебя. Итак, даже если предположить, что я смогу обмануть его, заставив поверить, что я - это ты, что я приобрету? Какой рычаг я могу использовать, чтобы заставить его говорить. . . ? Я остановился, прислушиваясь.
   - Ты забываешь, что ты в Мексике, - сказал Коди. - В Мексике за деньги можно купить почти что угодно. Что ж, дома то же самое, но здесь не такие проклятые лицемеры. . . . Что-то не так, сынок?
   - Полегче, - тихо сказал я. - У нас скоро будут посетители. Успокойтесь, мистер Коди, не нервируйте их.
   Джо быстро сказала: - Но если это Антония, она придет сюда, чтобы убить мистера Коди. Ты позволишь ей? Вы не можете позволить ей!
   Старик сухо сказал: "Конечно, я ценю вашу дружескую заботу, мэм, но это кажется немного непоследовательным".
   Я сказал: "Никто никого не собирается убивать. Просто стой неподвижно и не пугай их. . . ."
   Раздался внезапный треск, когда нож полоснул сетку открытого окна. Два ствола дробовика раздвинули потертые шторы, выцветшие зеленые с белым узором в этой комнате. На мгновение я подумал, что совершил серьезную ошибку, возможно, роковую, поскольку ни Антония, ни ее обветренный приятель не несли дробовика, когда их видели в последний раз; и если я позволю не тем людям обрушиться на нас, у нас будут серьезные проблемы. Затем я увидел обветренное лицо Тио Игнасио за большими курками древнего двуствольного оружия. Я задавался вопросом, почему Антония, нетерпеливый тип, ждала так долго, прежде чем сорвать вечеринку; но, видимо, не доверяя моему сотрудничеству, она нашла время, чтобы позволить Игнасио обеспечить себя более тяжелой артиллерией, либо из их машины, либо от друга или родственника в Старом Кино, вероятно, последнее, поскольку, если у них был с собой дробовик, они бы принесли его в дом в первую очередь. Я заметил, что курки старинного оружия были взведены.
   " Pasa adelante, guapa ", - сказал мужчина у окна.
   Я заметил, что Джо в дверях отступила в сторону, пропуская Антонию. Девушка-мексиканка какое-то время вызывающе смотрела на меня. Драматическим жестом отбросив свое пальто , освободив руку с оружием, она повернулась к кровати, поднимая маленький револьвер 22-го калибра, о котором я думал. Прошла пара напряженных секунд, но оружие не выстрелило. Вместо этого мексиканка издала странный шипящий звук и направила на меня дуло пистолета.
   - Может быть, это шутка? Она говорила сквозь стиснутые зубы. "Этот человек, он не Коди, не больше, чем ты! Может быть, ты шутишь с Антонией по-янкиски?
  
   Глава 23
   Я лучше столкнусь с фургоном вооруженных революционеров, чем с мексиканской телефонной системой посреди ночи. К счастью, мне удалось разбудить управляющего нового мотеля на пляже - "Ла Плайя де Кино", что означает "пляж", - и пятидесятидолларовая купюра сменила его негодование на сотрудничество. Как сказал Коди, деньги в Мексике очень эффективны; особенно, с их нынешним уровнем инфляции, американские деньги.
   Усилия сеньора Сайза на коммутаторе мотеля, наконец, соединили меня с нашим человеком в Эль-Пасо, штат Техас, которого я не знал и, вероятно, никогда не узнаю. Корпорация по улучшению "Одинокая звезда", круглосуточное обслуживание. В Техасе, в трехстах пятидесяти милях от Кино-Бэй, "Одинокая Звезда" манипулировала электроникой и телефонией и, наконец, соединила меня с Гриром в шестидесяти милях отсюда в отеле "Гандара" в Эрмосильо. Не самый прямой путь сообщения; но я должен был иметь в виду, что я ожидал и даже надеялся, что за мной придут люди, и какую бы цену я ни заплатил управляющему за его молчание, они, вероятно, могли бы перебить мою цену.
   Для Горация Коди, раненого и бегущего, звонок в отель в Эрмосильо, городе, где у него не было явных связей, особенно в этот отель, вызвал бы вопросы в их подозрительных маленьких головках. Ему не следует звонить в чудаковатую компанию в Эль-Пасо, его родном городе. Он был богатым человеком, и они решили, что это одна из его ручных корпораций, возможно, прикрытие для какого-то теневого бизнеса. Он может звать на помощь, или деньги, или информацию, или политическое влияние, которое будет использовано в его интересах. Они бы сочли это нормальным бегством. Я надеялся, что. . . .
   Мы весело провели время в доме Шонфельдов, конечно, после объявления мексиканской девушки. Я заметил, что сам Коди воспринял это достаточно спокойно; но Джо отреагировала вздохом недоверия и начала протестовать. Однако нужно было решить другие проблемы, более важные, чем простой вопрос о личности, поэтому я прервал ее.
   - Антония, как насчет того, чтобы попросить дядю припарковать артиллерию? Эта древняя эскопета меня очень нервирует; Я бы не хотел, чтобы он нажал на курок и взорвал себя".
   "Нет удара, очень хорошее ружье". Мексиканская девушка коротко рассмеялась и сделала жест. Т'о Игнасио убрал длинные стволы ружей, и занавески снова опустились на место перед окном, скрывая поврежденную ширму. Антония посмотрела на маленький пистолет в своей руке, пожала плечами и сунула его за пояс. "Так. А теперь объясните мне эту смешную шутку, пор фаворит .
   Джо наконец взорвалась: "Но это смешно! Должно быть, это человек, который женился на Глории Пирс, а мой брат наблюдал за часовней через улицу. Не так ли, Мэтт? Не так ли? Это человек, с которым вы поменялись местами, человек, за которого вы выдавали себя, не так ли? Вы не можете сказать мне, что кто-то приложил все усилия, чтобы привести вас в порядок, с седыми волосами, бородой и лысиной, только для того, чтобы вы могли выдать себя за плохого подражателя; это было бы слишком безумно для слов! Не то, чтобы все это не было довольно дико!
   Я посмотрел на старика в постели с фальшивой повязкой на голове.
   Я сказал: "Что вы скажете, мистер Коди?"
   Какое-то время он рассматривал меня. - Что ты знаешь, сынок? Я сказал: "Я знаю, что ворвался в комнату мотеля, где сеньорита Сиснерос ждала Горация Коди с пистолетом. Вздрогнув, она сделала один дикий выстрел, но больше стрелять не стала, потому что сразу поняла, что я не он. Моя маскировка не идеальна, сэр, но не так уж и плоха. В футах, вы думали, что это было довольно хорошо, не так ли? Так как же, черт возьми, молодая женщина, находящаяся в состоянии стресса, мельком увидев сильно двигающегося мужчину, мужчину, тщательно замаскированного под человека, которого она хотела застрелить, сумела принять решение, что он был не тем мужчиной, и удержать ее. второй выстрел?" Я ждал, пока он заговорит; когда он этого не сделал, я продолжил. "Позже миссис Бекман описала высокого, седого, седобородого Горация Коди, за которым следил ее брат. Антония начала протестовать, но передумала. Я думаю, было бы интересно услышать ее описание Коди, не так ли, сэр?
   Он кивнул и обратился к мексиканке: - Я правильно понимаю, что вы встречались с Горацием Коди, сеньорита?
   "Нет встречи". Голос девушки был угрюм; очевидно, она не была уверена, что над ней не смеются. "Меня отослали, когда приедет Коди. Но я смотрю через улицу, я вижу, как он идет. Мой Хорхе такой милый дурак, делает глупости; кто-то должен смотреть, чтобы он не попал в беду". Она грустно покачала головой. "Когда я слышу, что он собирается сделать для сеньора Коди, я пытаюсь остановиться, но он не останавливается. Он говорит, что мы разбогатеем. Кому нужны богатые и мертвые?
   Старик кивнул. - Значит, ты хорошо разглядел Хораса Коди, когда он пришел заключить сделку с твоим Хорхе? Хорхе Медина, верно?
   - Медина, да. И я хорошо вижу Коди, когда он приходит и когда уходит.
   Я сказал: "Как насчет того, чтобы описать его для нас".
   Она подозрительно посмотрела на меня, все еще задаваясь вопросом, не стала ли она объектом какой-то странной шутки про гринго ; потом пожала плечами.
   - Sí , если хотите. Когда сеньора-медик говорила о высоком мужчине с барбой и кабесой pelada - голова с немногочисленными волосами - мне хочется смеяться. Так много бульваров я никогда не слышал. А этот старый, такой высокий в постели, он должен быть сеньором Коди, а? Я вижу сеньора Коди в хорошем настроении. У него не такой уж высокий рост, никогда не сто девяносто сантиметров, как у этого вьехо, взявшего такое имя. Не маленький человек, нет, а килограммов восемьдесят и сантиметров сто семьдесят пять, может быть. У него нет лысины; волосы многоваты для такого возраста, может, лет шестидесяти.
   Я думаю, может быть, пелука, да? Парик, ты называешь? Коричневый, без серого. Лицо бреется очень осторожно, ни бороды , ни усача . Осторожно и с одеждой. Ни большой шляпы, ни ботинок с носками и каблуками, ни ковбойской повязки на шее с большим камнем, очень похоже на делового человека, того, кого вы называете консерватором, а? Это сеньор Коди приехал в Гуаймас, чтобы отправить моего Хорхе на смерть. Это сеньора Коди я убью, а?
   Когда она закончила, в комнате воцарилась тишина, а потом Джо выпалила: - Но она описывает не мистера Коди. Это Уилл Пирс!"
   Я посмотрел на Коди, но его лицо ничего не выражало.
   - резко спросила мексиканка. "Пирс? Это не то имя, которое я слышу. Кто этот сеньор Пирс?
   Джо проигнорировала ее, обращаясь ко мне: "Джуниор и я высмеивали ковер Уилла и его костюмы-тройки перед Милли, и она сильно ударила нас; если он хотел выглядеть для нее моложе, разве это не мило, и разве мы не так же устали, как она, от техасских мужчин, которые одевались и разговаривали, как престарелые ковбои? Она быстро взглянула на Коди, немного смущенная. "Я имею в виду . . ."
   Наконец старик заговорил: "Не нужно извиняться, мэм". Он поморщился и посмотрел на меня. - Но она сводила с ума старого Уилла, эта Милли. Видел, как это случалось с другими парнями постарше, которые влюблялись в молодых девушек, но миссис Чарльз не была молодой девушкой; тем не менее, она была красивой, хорошо сохранившейся женщиной, я ей это передаю, и он опередил ее более чем на дюжину лет, и это его ошеломило. Ему пришлось сесть на диету, сделать прическу и даже посетить солярий, как будто в молодые годы нам не хватило солнца, чтобы продержаться и в этой жизни, и в следующей".
   Я спросил: "Вы знали, сэр?"
   - Этот Уилл использовал здесь мое имя? Он мрачно покачал головой. "Не совсем, не на какое-то время, но я начал слышать о местах, где я был, но не был, и о вещах, которые я сделал, но не сделал. Если вы понимаете, о чем я. Было противно заставлять гончих псов вынюхивать Уилла после стольких лет; но в конце концов я пришел к этому, и то, что я узнал, было нелегко принять. Сначала была сделка с наркотиками, которая должна была принести ему миллионы, но что-то пошло не так, и его чуть не поймали. Отпугнул его от этого дела, и это хорошо; но я полагаю, что именно там он наладил связи для этой сделки с оружием, которая должна была заставить его купаться в долларах. . . . Уилл всегда был таким; любой мог бы продать ему пирог в небе, если бы он просто сказал, черника это или яблоко, так что это звучало бы так, как будто они знали, о чем говорили. Но он был хорошим партнером в поле и по крайней мере однажды спас мне жизнь, что сделало это взаимным; и у него был самый чуткий нюх на нефть из всех, кого я когда-либо встречал. До тех пор, пока он стремился найти его и позволял мне заниматься бизнесом по наживанию на нем и увеличению денег, у него все было хорошо ". Коди поморщился. - Только у нас была та ссора, о которой я тебе рассказывал, о женщине, и после этого он меня не слушал, даже когда я ему говорила, что масло сквозь пол капнет и что с этим делать. Так что я выкупил его, Коди и Пирс теперь все мои, хотя мало кто об этом знает. А Уилл взял свои деньги и положил их не туда, куда нужно, и потерял большую часть из них, когда дно рухнуло там, в Техасе. Настоящая резня, и он был одним из массовых убийств. И когда эта женщина подстрекала его, я думаю, он совершенно отчаялся, пытаясь вернуть свою долю, играя с наркотиками и оружием, как он это делал".
   - И используя твое имя. Я посмотрел на него. - Вы поэтому пришли сюда, чтобы внести ясность?
   - Какая запись? Старик посмотрел мне прямо в глаза. - Ничего ни в каких записях, сынок. Кое-кто, в том числе, может быть, некоторые правительственные чиновники в нескольких правительствах, теперь вроде как думают, что Бафф Коди еще больший ублюдок, чем они думали раньше, если вы меня извините, мэм; но они ни черта не могут доказать, и я не собираюсь очернять имя Уилла, чтобы обелить свое, особенно теперь, когда он мертв. В большинстве мест, где я занимаюсь бизнесом, мошенническая репутация является преимуществом, и в любом случае меня никогда особо не заботило, что люди думают обо мне".
   Джо спросила: "Тогда зачем вы пришли сюда, мистер Коди?"
   - Черт, какие-то парни убили моего напарника, мэм, или, по крайней мере, человека, который был моим напарником сорок лет, даже если в конце концов мы расстались из-за женщины. ''
   Она выглядела озадаченной. - Ты имеешь в виду, что после того, что он сделал с тобой, ты все еще чувствуешь себя обязанным... . . отомстить за него?"
   Коди глубоко и болезненно вздохнул. "Мужчина чертов дурак, чтобы критиковать женщину друга; нет лучшего способа закончить дружбу. Может быть, если бы я держал о ней рот на замке, мы бы не развалили команду, и я мог бы удержать его от разбрасывания денег, и он не чувствовал бы себя обязанным предпринимать глупые авантюры, которые он делал, чтобы возместить свои потери. И подписать им свое имя из гнева". Старик глубоко и болезненно вздохнул. "В любом случае, моя репутация может выдержать, когда меня называют торговцем наркотиками и торговцем оружием; он терпеть не может, когда его называют человеком, который ничего не делает, когда его сорокалетний партнер зарублен кучей размахивающих мачете хулиганов. Скоро я отрасту немного крови, которой мне не хватает, я позабочусь об этих повстанцах в больших шляпах. Я полагаю, что если я смогу найти то оружие, которое они так сильно хотят, или вы можете, и взорвать его динамитом или передать правительству, это вставит палки в колеса и заставит их пожалеть, что они никогда не слышали об Уилле. Пирс. После этого я пойду за политическим джентльменом по имени Мондрагон, как мне сказали боссы, это революционная банда, которая совершила убийство и, возможно, нанесла пару ударов Уиллу и его даме. . . ."
   Уезжая оттуда, я о многом подумал; но больше всего меня беспокоило одно несоответствие: по-видимому, вопреки тому, что мне говорили, Бафф Коди не потерял много денег, если вообще потерял; ему не нужно было состояние богатой жены, чтобы выручить его. Тем не менее, казалось, были явные доказательства, до сих пор не опровергнутые, показывающие, что именно он подослал своих устрашающих, чтобы довести Глорию до паники. Я не видел возможности переложить вину за это на Уилла Пирса; и казалось маловероятным, что Глория выдумала все, что с ней произошло: аварию, выстрел, почти самоубийство. Как я уже сказал Джо, я не мог поверить теперь, встретившись с ним, что старик действительно имел в виду возможное убийство, но все указывало на то, что он доставил девушке очень плохие времена, и это казалось совершенно нехарактерным. для него. Однако совещание израсходовало большую часть его оставшихся сил, и я не мог позволить себе оставаться здесь, пока он не оправился достаточно, чтобы удовлетворить мое любопытство. . . .
   В отличие от управляющего мотелем, Грир казался счастливым, что его разбудили посреди ночи, а это означало, что после недели дежурства он устал от своей тыквы. Мы установили, что состояние моего здоровья удовлетворительное и что из Вашингтона в последнее время не направлялось никаких запросов или указаний.
   "Парень Чарльз справится", - сказал он мне по телефону. "Очень жаль. Пистолетный маленький ублюдок!
   Меня очень тронуло то, что он больше меня мстил из-за того, что меня расстреляли.
   Я сказал: "Да, его сестра позвонила в больницу сегодня днем. Она сказала мне. Что- нибудь еще от Эль Касика? "
   "Нет. Но у него, кажется, много влияния; он захлопнул крышку здесь, как Рейган замалчивает Гренаду. Вежливость местных властей вы не поверите. Меня трясло сильнее, чем если бы они бросили меня в Черную Дыру; вежливый полицейский всегда пугает меня до чертиков. О, и ваш друг Касик сказал передать вам, что ваша невеста в безопасности, и он находит ее очень очаровательной молодой особой. "
   Вероятно, это станет еще одной серьезной отметкой против моего характера, одной из многих, что я получил эту информацию с некоторым облегчением. Очевидно, Глория отнеслась к нашему грубому горному делу не более серьезно, чем я. Тот факт, что Рамон теперь нашел ее очаровательной, указывал на то, что она так же быстро искала что-то еще, как и я, или даже немного быстрее; он не стал бы петь ей дифирамбы, если бы она ударила его.
   - Ну, он всегда был ловеласом, - сказал я. "Я рад слышать, что он не потерял хватку. Как скоро ты сможешь спуститься сюда?''
   "Кино Бэй? Обычно, насколько я понимаю, это час езды; назовем это полтора часа в темноте, мексиканские дороги таковы, каковы они есть. Я должен быть там к . . . назовите это пять часов. Куда мне идти и что я буду делать, когда доберусь туда?" Когда я рассказал ему и сообщил предысторию, он сказал: "Правильно ли я понимаю, что вы хотите, чтобы я приехал с прибамбасами и сделал большую работу по охране дома?"
   "У тебя вышло. Пусть все знают, что я все еще в этой постели, все еще в плохом состоянии, и что мое тайное убежище скомпрометировано, и все вокруг него слоняются - этим вечером вы вряд ли могли бы сказать это с Таймс-сквер, со всем движением туда и обратно - вы полагаю, теперь мне нужна непосредственная защита, пока я не встану на ноги, если я когда-нибудь это сделаю. Пусть Вашингтон пришлет вам пару человек или одолжит их у Рамона, если вы считаете, что это поможет вам выглядеть убедительно.
   Грир колебался. - Если вы извините мой вопрос, в чем смысл? Итак, они думают, что агент Хелм лежит в Кино-Бей на пороге смерти, хорошо защищенный, недосягаемый, а человек, которого они преследуют на Эль-Мирадоре, - это тот же самый мистер Коди, который сбежал от них в Эль-Пасо, и что? Они все равно будут преследовать его, чтобы убить. Ты."
   Я сказал: "Коди задал тот же вопрос. Ответ таков: если они узнают, что я - это я, опытный сотрудник с определенной репутацией, то, льщу себя надеждой, они не будут рисковать, имея дело со мной. Но Коди не профессионал, и он довольно пожилой человек. Конечно, он крепкая старая птица; конечно, он сделал из них соки один раз; но если они думают, что я - это он, они все равно будут преследовать меня, как будто гоняются за стареющим любителем, только немного оптимистично и небрежно. Это может дать мне преимущество, когда оно мне понадобится. " Я смеялся. "Скажем так, после того, как я возился с этим идиотским подражанием, я хочу получить от него что-то".
   Управляющий мотелем был одет в темно-бордовый парчовый халат поверх красной шелковой пижамы. Он был невысоким, пухлым, с коричневым лицом, с густыми, гладкими, черными волосами, которые он тщательно уложил, прежде чем присоединиться ко мне. Или, может быть, он ложился спать в ночном колпаке, чтобы его никто не беспокоил. Я дал ему еще пятьдесят, хотя у меня было предчувствие, что старый Коди, хотя он и охотно платил столько, сколько стоили вещи, не был слишком щедр на подачки. Но те, кто следовал за ним, вряд ли знали об этом - они знали его банковский счет до последней полцента и каждый шрам на его теле; но они не стали бы тратить много времени на расплывчатые вещи вроде его психологии, а крупные счета, столь небрежно распределенные, убедили управляющего в том, что мой бесформенный белый костюм, потрепанная белая шляпа и запачканные белые ботинки - всего лишь притворство; он был в наличии с настоящими деньгами янки.
   - Прошу прощения за беспокойство, сеньор Саиз, - сказал я.
   - Пор нада , - сказал он. - Я счастлив, что могу быть полезен, сеньор Коди.
   Я припарковал пикап Коди на стоянке позади мотеля, но вышел и осторожно обошел вокруг. Они бы распространили информацию среди всех своих знакомых в этой части мира, а их у них было больше, чем у нас. Рано или поздно кто-нибудь найдет след Коди. Он или она передаст слово большому мозгу, контролирующему их операцию, и он снова отдаст приказ об убийстве, и мистер Коди снова заставит их дышать ему в затылок. Моя шея сейчас. Это было именно то, что я планировал, но я не хотел сделать ошибку, предположив, что этого еще не произошло. . . . Луна уже скрылась, но когда я обогнул угол здания и выглянул из-за богато украшенных кустов, я увидел, что кто-то сидит, скрестив ноги, на капоте припаркованного красного грузовика.
   Это не выглядело враждебным поведением, и фигура была достаточно маленькой, чтобы не обременять листовой металл. Я все же потянулся за ружьем и несколько минут наблюдал, проверяя окрестности на признаки засады; затем сидящая фигура очень женственно вскинула голову, и я даже в темноте увидел, что откинутые назад волосы были глянцево-черными и довольно длинными. Я глубоко вздохнул и пошел вперед.
   - Как, черт возьми, ты сюда попала, Антония?
   "Был недалеко. Я думаю, вы пришли сюда для tel é fono. Я иду пешком."
   - На этих каблуках?
   Этим вечером она снова была в потертых красных туфлях, в которых я уже видел ее пару раз.
   "Я взлетаю. Я несу мокасины здесь. Она погладила комковатый участок своего серапе и продолжила: "У Артуро не так много английского. У тебя не так много испанского. Я очень хорошо говорю на обоих; Я пойду с тобой.
   Я резко посмотрел на нее. - Откуда ты знаешь, что Артуро не говорит по-английски?
   "Хорхе отведи меня в Эль-Мирадор один раз".
   - Медина привела тебя на встречу с Артуро?
   "Не так много встреч. Я остаюсь в пикапе. Мужское дело. Тебе известно. Глупая маленькая женщина, чтобы не беспокоить глупую головку". Она пожала плечами. "Хорошо, когда мужчина чувствует себя большим и умным, не так ли? Но я вижу. Я слышу. Артуро знает многих людей, которым все равно, честные они или нечестные. Он получает четырех плохих людей, которые водят camiones для Хорхе. Да, я знаю Эль Мирадора. Я знаю Артуро. Так что я пойду с вами, нет?
  
   Глава 24
   Мы медленно продвигались в темноте. Тротуар заканчивался у обрыва - абсолютно черного на фоне звездного ночного неба, - который также заканчивался пляжем в северной части поселка, как блокпост, выброшенный гигантским бульдозером. Оттуда мы пошли по небольшой грунтовой дороге, которая поворачивала внутрь страны, чтобы перебраться через массивное препятствие и въехать в явно необитаемую долину за ней. По крайней мере, когда Кино-Бей остался позади, нигде не было видно света.
   Если не считать того факта, что его кабина была довольно роскошной - ну, после того, как мы выгребли большую часть мусора Коди и вычистили большую часть его крови - GMC на три четверти тонны, в отличие от многих более легких полутонных работ, не пошла на мягкие уступки комфорту пассажиров. С другой стороны, он производил впечатление совершенно неубиваемого, мощности было предостаточно, фары были превосходны, а на приборной панели действительно располагалась деловая приборная панель, а не развлекали милыми мигалками на манер слишком много машин в наше время.
   Я бы, наверное, пропустил поворот, если бы девушка не предупредила меня, что он приближается, так как так называемая прибрежная дорога производила еще меньшее впечатление, чем главная, внутренняя дорога, идущая с севера на юг, - имея в виду грубую грязь. след, за которым мы следили. Новая улица представляла собой две колеи через пустыню. В такую сухую погоду он должен быть проходимым, но я все равно переключился на полный привод, просто чтобы убедиться, что знаю, как это сделать.
   "Что такое гуапа?" - спросил я через некоторое время.
   Думаю, она заснула рядом со мной, несмотря на неприятную поездку. Она пошевелилась и спросила: " Qu é dice? "
   - Извини, не хотел тебя будить.
   "Хорошо."
   Я сказал: "Когда твой дядя позвал тебя в спальню после того, как тыкнул дробовик в окно, он обратился к тебе "гуапа" . Я не знаю этого слова".
   Она смеялась. "Очень хорошее слово для вас. Означает "красивая". Скажите всем девушкам. Может быть, они ударят вас по лицу. А может и нет". Она взглянула на меня. "Ты трахаешься с высоким мучачей? "
   - Не твое чертово дело, мелкая сошка, - сказал я.
   "Ладно, ты трахаешься с ней. Бьюсь об заклад, она не так хороша, как я.
   Я сказал: "Жаль, что мы этого никогда не узнаем, не так ли?"
   Она снова одарила меня той широкой, белой, ослепительной улыбкой. - Она теперь ваша дама? Могу поспорить, я мог бы увезти тебя, но еще слишком рано после Хорхе, мне это неинтересно.
   - Что ж, приятно знать, чего ожидать, - сказал я. "И чего не ожидать. Говоря об ожиданиях, есть ли на этой дороге какие-либо неожиданности, такие как внезапные арройо или мягкие песчаные дюны? "
   "Нет, Хорхе полегчал в своем маленьком пикапе из Японии, у которого нет даже полного привода. В таком большом сильном камионете , как этот, нет проблем. Но, может быть, Артуро выстрелит. Не очень приятный мужчина. Но, может быть, он говорит. Что вы хотите, чтобы я спросил его, если он заговорит?
   - Водители, - сказал я. "Я думаю, что они должны быть отправной точкой. Ваш друг Медина, по-видимому, использовал две группы водителей для своих грузовиков. Восемь мужчин. Первый квартет, по-видимому, был группой, которую вы слышали, как он просил Артуро набрать для него. Я полагаю, что эти люди пригнали четыре грузовика в Баия-Сан-Кристобаль, загрузили их оружием с корабля, а затем отвезли в тайное убежище Медины. Там они разгрузили оружие, и Медина, несомненно, велел им отвезти пустые грузовики на приличное расстояние от тайника, чтобы никто не мог догадаться, где они были. Затем Медина расплатился с этими четырьмя мужчинами и отослал их, по-видимому, поклявшись молчать. Если бы я мог найти их или хотя бы одного из них, я мог бы получить зацепку по этому оружию. Вы случайно не знаете подходящих имен или адресов?
   - Нет, но, может быть, Артуро расскажет. Я спрошу. У тебя есть деньги?"
   "Да."
   "За деньги, может быть, он расскажет. А может быть, он просто убивает и берет деньги в любом случае".
   - Мне пришла в голову такая возможность, - сухо сказал я. "Ну, насколько я понимаю, Медина был очень уклончивым. Он не доверял своему первому экипажу держать рот на замке под принуждением, поэтому он избавился от него перед тем, как войти в опасную зону, и у него была вторая группа водителей, которых нельзя было заставить что-либо пролить, потому что они не могли ничего пролить. ничего не знаю. Они пригнали эти пустые фургоны к месту встречи в горах, чтобы встретить партизан, которыми командовал великий оратор и самозваный революционный генерал Карлос Мондрагон. И именно там были найдены четыре грузовика, а рядом с ними лежали четверо мужчин, замученные и мертвые. Вместе с человеком, который их нанял, вашим любовником Мединой, который, вероятно, думал, что он в относительной безопасности, потому что они не могли позволить себе быть с ним слишком грубым, иначе они потеряли бы информацию в его голове, а вместе с ней и оружие. . Только Мондрагон или кто-то из его приспешников не знал собственной силы. . . .Ой, что мне здесь делать?
   " A la derecha , направо", - сказала Антония, когда я неуверенно притормозил на развилке дороги, по которой шел. "Другая дорога ведет прямо к пляжу. Этого Мондрагона я убью очень скоро, очень больно, очень медленно. ' '
   В небе над затененным лунным ландшафтом внутри страны был намек на свет; у нас скоро рассвело. Как всегда, из-за смутной резкости горизонта на востоке темнота там, где мы находились, казалась более непроницаемой. Фары, казалось, просверливали для нас туннель в сплошной темноте. Кролик, мчащийся поперек пути освещения впереди на полном газу, представлял собой поразительное зрелище, напоминая нам, что мы не единственные обитатели этого темного подземного мира.
   Я сказал: "Жаль, что они убили Уилла Пирса прежде, чем вы смогли добраться до него; ты бы тоже мог повеселиться с ним.
   - Да, они мне должны, ты так говоришь? Сеньор Пирс был моим!" Затем девушка взглянула на меня с внезапным подозрением. - Ты подшучиваешь над Антонией, а? Ты считаешь забавным, что я хочу убить? Я сказал: "Черт, нет. Взорви Мондрагона, сколько хочешь, если тебе от этого станет лучше. В мире уже слишком много людей; мы можем пощадить нескольких из тех, кто не будет вести себя должным образом. Но сначала поджарить его на медленном огне, я не знаю. Я всегда считал, что если ты собираешься кого-то убить, будь то утка, олень или человек, ты должен сделать это быстро и чисто. О, иногда приходится немного растягивать, если есть информация, которую нужно извлечь, но она не обязана вам нравиться".
   "Смешной человек, - сказала она. - Имеет чувства, mucho corazon, очень мило! Может быть, я заберу у этой женщины-медика". Рассвет наступил внезапно, как это бывает в этой части света; то мы слепо неслись в узком луче наших фар, то вокруг нас был бледный свет, который быстро становился все ярче. Наш первый взгляд на деревню был с возвышенности внутри страны. Я остановился, чтобы воспользоваться мини-телескопом, который засунул в сумку для ночлега, когда упаковывал свое снаряжение в горном лагере Рамона. Эль-Мирадор, если так его называли, находился на берегу довольно симпатичной бухты - ну, симпатичной, если не приравнивать живописную красоту к пышной растительности. Это все еще был бурный, засушливый ландшафт. Дорога спускалась по длинному склону от холмов к разбросанным земляным хижинам, среди которых стояло несколько потрепанных машин и пикапов. Дальше я увидел три рыбацкие лодки, пришвартованные в небольшой бухте. Я передал подзорную трубу Антонии.
   "Интересно, они не используют этот отсек для разгрузки своих товаров, будь то снаряжение или оружие".
   "Слишком мелко для корабля, можно использовать только небольшую лодку".
   - Какой дом принадлежит Артуро?
   "На холме, большой, muy grande ".
   он не показался мне роскошным, просто две хижины, соединенные крытым переходом; но это сделало его вдвое больше, чем заведения с одной хижиной в деревне внизу, и я полагаю, что все зависит от системы отсчета. На голом, пыльном участке стоял коричневый полноприводный пикап, который выглядел больше нашего, я догадался, что он весил одну тонну, грязный, но относительно новый и в остальном в хорошем состоянии; и большой, потрепанный, золотистого цвета американский седан, достаточно старый, чтобы на нем были плавники. Были также три ржавых безколесных обломка на заре автомобильной истории. Я никогда не стремился владеть кучей неработающих автомобилей и выставлять их во дворе, но, похоже, это довольно распространенное принуждение.
   Мы вернулись в GMC и поехали туда. Несколько собак неопределенных пород нерешительно прошли мимо нас, лая так, как будто их сердце не было при этом, пока мы ехали по пыльному пространству в центре маленького поселка. Едва ли это можно было назвать городской площадью или площадью , но, возможно, так оно и было. Я вообще не видел людей. Однако в одном дворе жила маленькая коза. Еще больше собак выбежало, чтобы поприветствовать нас, пока мы поднимались по холму к дому Артуро. Впереди были ржавые железные ворота, в заборе из колючей проволоки, который сильно обвалился с обеих сторон. Я припарковался перед ним и неуклюже выбрался из машины, громоздкая повязка напомнила мне, что я должен быть раненым. Я ковылял вокруг грузовика, чтобы помочь Антонии.
   "Вот джентльмен!" - пробормотала она.
   "За нами следят; почему бы не устроить хорошее шоу?" - сказал я. - Когда мы выберемся отсюда, ты сможешь открыть свои проклятые двери, детка. Если мы выйдем.
   - Есть Артуро.
   Он стоял в подворотне; и у меня возникло внезапное желание рассмеяться. Думаю, я ожидал увидеть какую-нибудь драматическую фигуру, высокую и, возможно, мефистофельскую: зловещий местный главарь преступления. Полагаю, я также ожидал, что его окружат хорошо вооруженные приспешники. То, что я увидел, было одиноким, коренастым, кривоногим человечком с большими черными усами на круглом, коричневом, дружелюбном лице, которое приветственно улыбалось нам. На нем была рабочая одежда, видавшая лучшие времена. Он немного походил на одного из комиков с пухлыми мешковатыми штанами, которых они любят в мексиканских фильмах, и, как и они, на нем была большая шляпа, бесформенная и в пятнах пота, которую он с размашистым движением смахнул, когда я пропустил Антонию через ворота, а она пошел к нему по забитой ногой грязной дорожке.
   Я остановился, чтобы позволить ей сделать первые шаги в обществе; также, чтобы снова закрыть ворота. Я вырос в стране ранчо, где обычаи диктуют, что, даже если они не служат никакой полезной функции, вы оставляете ворота такими, какими вы их нашли. Пара собак подошла, чтобы исследовать меня. Я дал им понюхать мою руку и сказал им, что они отличные собаки, и они мне поверили. я хорошо лажу с собаками; это люди, которые доставляют мне неприятности. Но Антония манила меня, и я оставил своих мгновенных собачьих друзей и зашагал по дорожке, чтобы присоединиться к ней перед маленьким человечком.
   Она сказала ему: "Это сеньор Гораций Коди". Очевидно, Артуро немного знал английский, потому что она говорила на этом языке. Она продолжала, говоря мне медленно и четко, но явно надеясь, что Артуро тоже поймет, что она говорит, и не подумает, что мы замышляем против него заговор: - Я должна объяснить сеньору Артуро, что вы действительно сеньор Коди. Я сказал ему, что тот, кто был здесь раньше, является вашим партнером, который использует ваше имя и обманывает вас, как он обманывает моего Хорхе, как он обманывает самого Артуро. Я сказал, что вы очень хотите найти людей, которых Хорхе использовал бы для дела этого плохого человека.
   Я сказал: " Buenos dias, сеньор ".
   ''Буэнос диас.''
   Он протянул руку. Я вспомнил, что там, внизу, Большой Хват не особо интересуется; мы едва коснулись ладоней нежно. Он начал говорить по-испански жестами. Когда он закончил, Антония перевела.
   "Он говорит: "Пожалуйста, извините, он плохо говорит по-английски". Он сказал, что его дом - это твой дом. Он говорит, что очень рад, что ты проделал такой путь, чтобы увидеть Артуро. Он говорит, что его друг подарил ему мескаль собственного изготовления, очень незаконный, но здесь нет полицейского, и он думает, что это очень хороший мескаль. Ему будет очень приятно, если вы отведаете и посмотрите, согласны ли вы". Она колебалась. - Ты должен сказать "да", иначе это большое оскорбление.
   Я сказал: "Нет ничего лучше мескаля на завтрак. Скажи ему, что для меня будет честью присоединиться к нему за выпивкой.
   Маленький человечек поманил нас через проход, где по крытому внутреннему дворику из обветренного бетона было разбросано несколько потрепанных стульев, не похожих друг на друга. Когда мы сели, смуглая женщина средних лет в бесформенном коричневом платье вынесла бутылку без этикетки и несколько рюмок. Бутылка была прозрачной, а жидкость внутри очень бледной. Теперь вокруг нас были другие мужчины, хотя я не знал, откуда они взялись; крепкие, жилистые, смуглые мужчины. В поле зрения не было огнестрельного оружия; это был исключительно светский праздник.
   Артуро передал мне стакан и поднял свой, говоря по-испански: " Por todos mal, mescal. For todos bí en, tambié n ! " Антония перевела: "Есть старая поговорка: Для всего плохого - мескаль. То же самое для всего хорошего".
   "Послушайте, это очень резко. Универсальное лекарство и торжество. Я должен буду это запомнить". Живя рядом с границей, я слышал это всего раз сто прежде, и Бафф Коди, несомненно, тоже, но это, похоже, было хорошим местом, чтобы прикинуться дураком. "Я потягиваю его или проглатываю?"
   - Слизень в порядке.
   Я отсалютовал Артуро стаканом и выпил его, как и он. Мескаль был крепким, но мягким. Некоторые из них опадают, как будто они не удалили все шипы от кактуса, из которого они его сделали; но это было ничего, для мескаля. На этом гостеприимство закончилось, и пришло время заняться делом. Я сидел и слушал, как Антония разговаривает с Артуро, улавливая случайные слова вроде hombres и camiones. Четверо или пятеро мужчин и несколько собак молча стояли вокруг.
   Наконец Антония сказала: "Он сказал, сто долларов".
   - Я торгуюсь?
   "Я, Антония, у меня есть сделка. Ты платишь."
   "Это сделка". На самом деле, это была слишком хорошая сделка. Если бы у этого человека действительно была нужная мне информация, я бы заплатил в несколько раз больше. Я сделал вид, что мне пришлось порыться в кошельке в поисках достаточного количества американских денег, найдя четыре двадцатки, десятку, пятерку и еще пять единиц. Казалось нецелесообразным мелькать вокруг этого места сотнями или даже пятидесятками. "Вот, пожалуйста."
   Я дал деньги Антонии, которая передала их Артуро, который тщательно их пересчитал; затем он начал говорить. Я прислушался к именам, которые он отбарабанил, которые я уловил после манеры, по крайней мере, фамилии, подтвержденные, когда Антония повторила их: Дельгадо, Руис, Миера и Бустаменте. Но направления потеряли меня. Даже когда Антония ответила им, чтобы убедиться, что она правильно их поняла, испанский хрипел слишком быстро, чтобы я мог уследить за ним. Все, что я смог разобрать, потому что оно было произнесено несколько раз, было слово "кордильера", означающее "горный хребет". Последний глоток мескаля и нежное рукопожатие Артуро, когда мы встали, поставили печать, в придачу. Маленький человечек улыбался нам, невинно довольный тем, что помог.
   - Варя с Диос, сеньорита, сеньор. "
   Мы молча подошли к пикапу; даже собаки больше не беспокоили нас. Я слышал, как кто-то начал смеяться над домом и резко перестал смеяться. Я вспомнил, как сделать мучительную постановку, залезая в кабину. Оттуда нас никто не преследовал.
  
   Глава 25
   - Притворщик, Артуро, - сказала Антония, когда мы оставили деревню позади. "Когда я прихожу с Хорхе, Артуро очень груб, у меня много мужчин с оружием, ведут себя с Хорхе очень жестко, очень опасно. На этот раз, с тобой, так приятно. Я думаю, он играет в треков, не так ли?
   Я был рад услышать, как она это сказала. Я имею в виду, что у меня все еще были некоторые сомнения по поводу сильного испанского акцента и самой девушки. В конце концов, она намеренно отреклась от меня, и все, что я знал о ней, это то, что она решила мне рассказать. Однако тот факт, что она не умирала от желания представить меня Артуро просто счастливым деревенским парнем, безусловно, доказывал ее честность. Мое скандинавское происхождение не позволяло мне хорошо понимать мексиканские мыслительные процессы такого джентльмена, как Артуро, но латиноамериканец или скандинав, католик или протестант, черный или коричневый, красный, желтый или белый, я узнаю веселого афериста, когда вижу один.
   "Я думаю, что он шутит, да", - сказал я. "Позвольте мне быстро узнать, что он рассказал вам о тех водителях грузовиков, которых он завербовал для Медины".
   - Ты слышишь имена?
   "Я думаю, что поймал большинство из них, но дайте их мне еще раз, пожалуйста".
   "Эти люди зовут себя Сантос Дельгадо, Энрике Серафин Руис, Элой Миера и Бернардо Бустаменте".
   "А место? Он сказал вам город, в котором они живут? Они все из одного города?
   "Он сказал, что они все вместе. Он говорит, что вы найдете на месте звонка
   Пьедрас-Неграс, что означает "черные камни", в Кордильерах Санта-Анны, как вы говорите, в горах Санта-Анны?
   - Назван в честь известного генерала? Не говоря уже о его выступлении в Аламо, он был своего рода всесторонним политическим ублюдком, не так ли?
   "Наш генерал Санта-Анна очень великий человек, - сказала она, - и очень великий ублюдок, да".
   "А где же эта кордильера? "
   Она указала вперед. "С другой стороны Серрос-Вакерос находится Валье-де-Санта-Анна, куда ведет другая дорога. Дорога в Баия-Сан-Кристобаль и Пуэрто-де-ла-Либертад".
   - Тот, который мы свернули прямо возле "Баия Кино"?
   "Si, тот. Другая сторона долины, большая гора. Кордильера Санта-Анна. Мы перебираемся через Серрос-Вакерос и спускаемся по долине к дороге, едем на север семь километров, сворачиваем в кордильеры по дороге не такой большой, находим Пьедрас-Неграс. Большие камни, то, что вы называете бросающимся в глаза, нельзя не заметить".
   Я сказал: "О, Боже, только не еще один!" Когда она вопросительно посмотрела на меня, я сказал: "Большую часть своей жизни я провел в безнадежных поисках мест, которые не могу пропустить. . . . Неважно, это была просто глупая шутка гринго . И эта куча холмов впереди - это Серрос.
   Вакерос, Ковбойские холмы?"
   - Так их называет Артуро. Он говорит, что очень крутой, но он легко справляется с камионетой с полным приводом ".
   Я внимательно посмотрел на нее и задал важный вопрос: "Он сказал, почему он так стремился помочь нам найти вооружение на пару миллионов баксов вместо того, чтобы найти его и заработать на нем самому? Я имею в виду, что он должен догадаться, даже если вы ему не сказали, почему мы пытаемся выследить этих людей.
   - Не скажу, но Артуро скажет. Гордый человек, говорит он. Наркотики в порядке. Оружие не в порядке. Он говорит, что вопреки принципам.
   Было несправедливо смеяться; подлый маленький парень, возможно, действительно имел в виду это. Все они добродетельно гордятся тем, что у них есть что-то, чего они делать не будут.
   - Не уверен, что верю в эту историю, - сказал я.
   Антония ухмыльнулась. "Кроме того, оружие очень опасно продавать, правительству это не нравится. Наркотики, все хотят, кто может остановить?
   Только глупые полицейские стараются, не очень сильно. Но оружие злит правительство, делает его жестким, создает большие проблемы для бизнеса Артуро".
   Я сказал: "Хорошо, это имеет больше смысла. Но у меня есть предчувствие, что он не прочь нажиться на этих пушках, не приближаясь к ним. Я думаю, что он продал то, что знал, оппозиции, прежде чем продать это нам".
   "Оппозиция?"
   - Североамериканцы , которые охотились на Коди и теперь, надеюсь, охотятся на меня, думая, что я Коди. Не то чтобы они целовали меня в щеку, если бы знали, что я - это я: но Коди, бывший партнер Уилла Пирса, - это парень, которого они действительно хотят заставить замолчать, как они сделали с самим Пирсом. Я просто мелкая неприятность, актер, которого они надеялись использовать, у которого был дурной вкус, чтобы не придерживаться своего сценария. Я ставил на то, что им понадобится немного больше времени, чтобы найти его след, теперь мой след. Я держал пари, что они останутся позади нас, когда подъедут сюда; но я, кажется, проиграл свое пари.
   - Мой след, игуальменте , - сказала Антония. "В равной степени мой".
   - Я не забываю об этом, - сказал я. "В любом случае, судя по предупредительному и чрезмерно гостеприимному поведению Артуро, я бы сказал, что оппозиция опередила нас и подкупила его, чтобы нам было проще отправиться туда, где они могут избавиться от нас на досуге. Неудивительно, что они оказались здесь первыми, учитывая революционные связи, которые у них есть. Среди их партизанских друзей, несомненно, есть несколько неприятных личностей, которые знают все об Артуро, маленьком мистере Большом преступнике в этих краях".
   - О да, многие плохие люди знают Артуро.
   Я продолжил: "Когда мальчики попались на удочку старческого гражданина Коди и потеряли его в США, они, должно быть, сообразили, что он направится в эту часть Мексики. В конце концов, именно туда он собирался отправиться во время своего ареста. Он начал расследовать действия и смерть своего партнера, используя свой медовый месяц как прикрытие; и теперь кажется, что Эль-Мирадор - это место, где впервые появился Уилл Пирс. Так что они избили нас здесь и заплатили Артуро за информацию и сотрудничество. Этот вороватый мерзавец, несомненно, был счастлив взять их деньги, без сомнения, немало, а затем выбить из нас еще паршивую сотню баксов, напоить нас мескалем и информацией и отправить нас прочь со своим благословением - Vaya con Dios. да, прямо в руки врага или в пушки.
   "Так что ты говоришь, мы делаем, хомбре? "
   - Именно то, что они от нас ожидают, до определенного момента, - сказал я. Я поморщился. "Мои азартные игры в последнее время плохо окупаются. Неделю назад я рискнул, что юный Чарльз не собирается стрелять в меня, и он практически снес мне голову. И сегодня я решил, что охотники будут позади меня, чтобы я мог устроить им засаду, а вместо этого, кажется, они впереди, рассчитывая устроить мне засаду. Но если сначала у вас не получится. . . Я думаю, мы поставим на то, что парни с оружием, поскольку они знают, куда Артуро нас пошлет, и поскольку они думают, что я старый Бафф Коди, а не крутой агент Хелм, пойдут по легкому пути. Они не станут выстраиваться вдоль дороги, чтобы взять нас, опасную движущуюся мишень - без тяжелого оружия стрелять по людям в машинах всегда рискованно - они просто будут ждать нас в том месте, куда, как они знают, мы идем. " - Вы имеете в виду Пьедрас-Неграс.
   Я кивнул. - Артуро сказал, как далеко до перекрестка, где мы идем в горы?
   - Он сказал, что в четырех километрах от Эль-Мирадора.
   - Значит, осталось полтора, - сказал я, взглянув на одометр. "Эль Мирадор. Что, черт возьми, это значит?
   "Мирадор - это балкон или высокое место, с которого можно наблюдать".
   "Я не видел никаких высоких мест, кроме того небольшого холма, на котором стоял его дом, но кто сказал, что имена должны иметь смысл?" Я взглянул на нее. - Итак, Артуро сказал вам, что Уилл Пирс приходил к нему и притворялся Коди, точно так же, как он делал это с Хорхе Мединой.
   " Sí , сеньор Пирс, называющий себя Коди, приехал в Эль-Мирадор с женщиной-янки, не такой молодой, но muy bella, как сказал Артуро. Очень красивые волосы, макияж, одежда; но много жалуются. Дорога плохая для красивой большой машины, пыль плохая для красивых белых панталон , слишком жарко, говорит она, и садится в машину с кондиционером , пока мужчины разговаривают на портале. Антония поморщилась. "Это в примавере , весной, много дней назад, даже не так жарко, как сейчас! Она должна остаться летом и увидеть по-настоящему жарко!"
   "Может быть, она видит это там, где она сейчас". Когда Антония непонимающе взглянула на меня, я сказал: "Что по-испански значит ад? Инфиено? Дама мертва вместе со своим другом-джентльменом. Они были убиты Мондрагоном и его приспешниками через два, три или четыре дня - у меня нет четкой хронологии их поездки - после того, как они нанесли визит Артуро. На ум приходят два вопроса. Во-первых, что они хотели от Артуро, сказал он?
   "Они хотят того же, что и вы, водители камионесов . Он говорит, что дает им то же, что и нам: имена и Пьедрас-Неграс.
   Я сказал: "Это странно, потому что сразу после прибытия сюда - ну, может быть, у них было время исследовать до Пьедрас-Неграс, но не намного дальше - миссис. Чарльз и мистер Пирс, похоже, отправились на юг. Место, где они были убиты, находится примерно в восьмистах километрах вниз по побережью и в ста вглубь страны, примерно в пятистах милях езды. Могли ли они найти ключ к оружию, которое унесло их так далеко? Это не имеет смысла. Вокруг много довольно пересеченной местности. Думаю, в радиусе тридцати-пятидесяти километров найдется сколько угодно подходящих укрытий, а вашего Хорхе, его грузовики и вторую группу водителей нашли в горах недалеко к востоку отсюда. На самом деле, как сказал мне Рамон, четыре машины и пять тел были найдены недалеко от маленькой горной дороги, на которой он разбил лагерь. "Если Хорхе на самом деле спрятал вещи вниз по дороге в Масатлан, он, должно быть, проехал чертовски много с этой колонной грузовиков, и ему еще предстоит с нетерпением ждать, когда сделка наконец состоится. Ему кажется ненужным проводить столько времени на главных дорогах, не говоря уже о небезопасных. В конце концов, всего лишь небольшая авария могла привлечь к ним внимание копов. Но если он не таскал туда товары для сокрытия, какого черта там делали Пирс и миссис Чарльз?
   Антония неподражаемо пожала плечами на латыни, что в данном контексте означало, что она не может предложить никаких теорий. Пока я ехал медленно, пытаясь что-то сообразить в своей голове, меня отвлекали мысли о покойной Миллисент Чарльз, которая, совершив ту же экскурсию, что и мы, встретила такую жестокую смерть со своим возлюбленным, столько миль на юг. Настоящая Миллисент Чарльз явно отличалась от той овдовевшей матери, храброй и любящей, которую Мейсон Чарльз пытался продать мне. Даже ее дочь наполовину признала, что дорогая Милли не была совершенной; и Бафф Коди, очевидно, считал даму хищной женщиной-угрозой, которая загипнотизировала Уилла Пирса и настроила его против его партнера на всю жизнь, когда этот партнер попытался произнести несколько мудрых слов предупреждения. Казалось вероятным, что она была более или менее ответственна за финансовые проблемы Уилла Пирса; ее ненависть к Коди, вероятно, была тем, что заставило Пирса отвергнуть инвестиционный совет своего партнера и потерять свою рубашку.
   Затем, помогая ему в финансовом крахе, милая Милли, очевидно, дала понять, что не очень любит обанкротившихся миллионеров, и если Уилл хочет удержать ее, ему лучше подтянуть носки и что-нибудь с этим сделать. . Вероятно, она оказала достаточно давления на томящегося от любви шестидесятилетнего старика, чтобы заставить Уилла Пирса искать деньги в странных и незаконных местах; всегда предполагая, что она на самом деле не предлагала, а может быть, даже не планировала его злополучные набеги на преступления. Может быть, ей также пришла в голову мысль, что он будет выполнять грязную работу под именем Коди, человека, которого она ненавидела, потому что он видел ее насквозь. Возможно, я был несправедлив, но доказательства, казалось, указывали на то, что мать Мейсона и Джоанны не была самой милой женщиной в мире, хотя я понял, что для своего возраста она была одной из самых красивых. . . .
   "Альто!" По команде Антонии я остановил грузовик. Она указала на зачаточную дорогу, убегающую в холмы слева. Она спросила: "Сейчас четыре километра ?"
   "Три целых семь десятых. Достаточно близко." Я изучал следы в пыли. "Похоже, здесь было какое-то движение. Я различаю как минимум два разных протектора. Что ж, давайте попробуем и будем надеяться, что там будет достаточно места, чтобы повернуться, если станет совсем плохо.
   Это был настоящий драйв. Я провел больше времени в спортивных автомобилях и других скоростных транспортных средствах, чем в полноприводных машинах, так как большую часть своего опыта в глухих доках я получил верхом на лошади или пешком. К счастью, это не было настоящим бездорожьем, требующим помощи эксперта. У меня действительно была своего рода трасса, и не было и речи о том, чтобы справиться с глубоким снегом, сложной грязью или даже мягким песком, хотя некоторые переходы арройо были не такими твердыми, как мне бы хотелось. В основном это было просто вопросом разумного использования низкой-низкой бабушкиной передачи, не столько из-за ее мощности, сколько из-за того, что она позволяла мне очень медленно преодолевать плохие места, не проскальзывая сцепление. Я сосредоточился на выборе маршрута, который не будет проходить по центру высокого GMC, и был рад, что мне не пришлось пробовать его на более низком Subaru, который, хотя и был достаточно компетентен в других отношениях, возможно, не преодолел некоторые препятствия, которые у нас были. оседлать.
   Потом показалась вершина. Я нашел хорошее укрытие для грузовика далеко внизу и осторожно подкрался к гребню, чтобы посмотреть на пустынную котловину, спускающуюся с наших холмов, а затем на более высокий горный хребет: долину Санта-Анна и одноименные кордильеры. . Далеко там, у подножия холмов, красно-коричневая линия пересекала желто-коричневый ландшафт; и я заметил струйку пыли, движущуюся вдоль нее. Телескоп сказал мне, что его подбросило большим, старым, пустым грузовиком с платформой, который ехал на юг по грунтовой дороге. Я предупредил себя, чтобы не впадать в паранойю: не каждая машина в северной Мексике была враждебной; но я смотрел его из поля зрения точно так же.
   Антония присоединилась ко мне. Она спокойно провела расческой по своим длинным волосам. "Дорога не очень хорошая, черт возьми, но мы делаем, без пота. Очень хороший человек. Стреляй хорошо. Водите хорошо". Стоя там, маленькая девочка посмотрела на меня и широко ухмыльнулась. "Любить хорошее? "
   - Не думаю, что сейчас подходящее время проверять мою мужественность, мелкая сошка.
   "Очень смелый с оружием. Очень смелый с машиной. Очень хорошо с девушкой, ха! Но это была всего лишь ее манера дружеской шутки; и через мгновение она перестала ухмыляться, глядя на восток и север, куда должны были привести нас инструкции Артуро. - Все еще думаешь, что люди ждут на месте с черными камнями?
   "Ну, если они где-то здесь, они хорошо прячутся. Вдоль дороги было по меньшей мере полдюжины мест, где мы могли бы стать легкой мишенью для засады. Думаю, мы можем считать, что они позволяют нам пройти, как я и надеялся. Я взглянул на нее. "Антония".
   "Си , что это?"
   - Это то самое расстояние, которое мне лучше проехать, - сказал я. - Я пойду отсюда пешком. Можешь подождать в грузовике или пойти со мной, как хочешь, но если ты придешь и случится беда, ты один, а если отстанешь, я не буду тебя ждать.
   "Суч гордый человек!" она сказала. "Мы видим, кто делает отставание, ха!"
  
   Глава 26
   Мы двинулись на север по берегу океана - точнее, по берегу моря Кортеса - Серрос-Вакерос. Это было тяжело. Девушка спрятала свои красивые туфли-лодочки и надела мокасины. Она молча последовала за мной. Всякий раз, когда я оглядывался назад, она была тут же, не более чем в полудюжине шагов позади меня. Ее смуглое личико всегда было нарочито невыразительным, но я поймал себя на том, что сожалею о своем мужественном замечании по поводу отставания, которое, как я полагаю, и было идеей.
   Мне пришло в голову, что я действительно не очень хорошо выбираю своих попутчиков женского пола. Одного мне практически пришлось нести через пустыню, а этот выглядел так, как будто, недовольный моим неуклюжим продвижением, она хотела нести меня.
   Был и тот факт, что девушка продолжала беспокоить меня. Перед выходом мы разделили пистолеты и боеприпасы. Это дало ей достаточно огневой мощи, чтобы противостоять всей революционной армии, какой бы она ни была; и я не люблю иметь за спиной людей с оружием, которым я не совсем доверяю. Она была мила и сексуальна, ярка и жизнерадостна, проявляла себя стоически и выносливо, и я не сомневался, что она смелая; но она происходила из происхождения, которого я никогда не мог понять, и атавистический инстинкт, который много раз спасал меня прежде, все еще предупреждал меня, что, какой бы маленькой и привлекательной она ни была, она опасна. Оставалось выяснить, была ли она просто опасной девицей в целом или особенно опасной для меня в данной конкретной ситуации.
   Я ориентировался по времени. Прикинув нашу скорость по пересеченной местности в две мили в час, я подсчитал, что примерно до восьми сорока на моей вахте нам понадобится два часа, чтобы оказаться напротив пункта назначения. Однако было всего несколько минут восьмого, когда Антония хлопнула меня по плечу и указала на восток.
   "Я думаю, что достаточно далеко", - сказала она. "Я думаю, что это Пьедрас-Неграс. Мы смотрим?"
   На мгновение я всмотрелся в ее лицо, задаваясь вопросом, насколько больше она знает, чем рассказала мне. Если что-то. Может быть, я заимствовал неприятности. В конце концов, у некоторых людей более острое чувство страны, чем у других, и мои примитивные расчеты времени и скорости не были безошибочными. Мы могли бы добиться большего прогресса, чем я предполагал. Или Артуро мог иметь дело с короткими километрами.
   - Конечно, если ты так думаешь, - сказал я.
   Я осторожно направился к вершине через заросшую кустарником выемку, которая давала хорошее укрытие. Мы подползли к выгодной точке, с которой, все еще скрытой, мы могли наблюдать за долиной. Как сказал Артуро, их нельзя было не заметить. По-видимому, в горах через дорогу произошло доисторическое вулканическое возмущение, сопровождавшееся потоком лавы, которая застыла по мере остывания, как черная помадка, а затем была расколота на зазубренные блоки веками эрозии, маленькие леденцы за один присест. великан-камнеед, небрежно высыпавшийся из большой чаши на склоне горы напротив. От дороги с севера на юг, которая была хорошо видна вон там, предположительно той же самой дороги, которую мы видели при первом осмотре долины, чуть ниже, небольшая тропинка убегала в беспорядочную нагромождение черных каменных блоков.
   Я сказал: "Если есть деревня, она должна быть прямо в этих скалах. Мы не можем перейти к нему незамеченными, чертова долина слишком открыта. Наверху она кажется уже, и мне кажется, я вижу там лучшее укрытие, так что нам лучше пройти еще километр или около того. Затем мы проскользнем и вернемся вниз по предгорьям с другой стороны. Мы можем надеяться, что они не будут ждать неприятностей с севера. Престарелый джентльмен, вроде пористого старичка с седыми бакенбардами Г. Х. Коди, совершенно измученный гонками из страны в страну, ослабевший от потери крови, вряд ли стал бы совершать широкие пяти- или шестимильные горные крюки, даже если предположить, что он еще можно было передвигаться пешком. Что ты говоришь?"
   Ответа не было. Я пристально посмотрел на своего спутника; она смотрела через долину со странным вниманием.
   Я спросил: "Ты что-то видишь? У них есть человек, наблюдающий в тех скалах?"
   " Что за кости? Ой . . . о, да, кажется, я вижу, как человек движется. Не вижу сейчас.
   Я не думал, что она видела кого-нибудь, но сказал: "Может быть, не такая уж плохая идея - отдохнуть и немного понаблюдать, посмотреть, не входит ли кто-нибудь или не выходит. Черт, у нас есть целый день.
   Я достал подзорную трубу, и мы удобно устроились в кустах. Антония соскользнула с мокасина и вытащила из ноги занозу.
   - У тебя есть план, Коди?
   Я сказал: "Ну, думаю, я, наверное, кого-нибудь убью, если вы хотите назвать это планом. Я немного устал от засад и охоты. Я думаю, пришло время устроить засаду и поохотиться. Может быть, я смогу разозлить кого-нибудь настолько, чтобы он сделал что-нибудь глупое".
   "Кто-то? Кто-нибудь?
   "Ну, я надеюсь на таинственного человека по имени Сабадо, но я соглашусь на твоего друга Карлоса Мондрагона, если ты все еще о нем того же мнения".
   - Если ты имеешь в виду, что я убью его, то я все еще в сознании. Думаешь, я найду здесь этого политика?
   Я пожал плечами. "Я думаю, что поимка Коди - это в основном операция гринго , но они любят использовать партизанскую рабочую силу, когда могут, например, когда они подстерегали меня возле Кананеи, и даже раньше, когда они организовали убийство Уилла Пирса и Милли Чарльз далеко на востоке. из Масатлана".
   - Ты думаешь, они отправляют этих двоих прямо в Масатлан? а потом по дороге в Дуранго, пуф? Она сделала рубящее движение рукой.
   - Пуф прав, - сказал я. - На самом деле, это занятие могло быть идеей самого Мондрагона. Он знал, что Пирс искал оружие; черт возьми, поскольку Пирсу за них не заплатили, они все еще принадлежали ему, не так ли? Его билет обратно к финансовой респектабельности, может быть, если бы он мог найти кого-нибудь еще, кого-нибудь с деньгами, кто бы выкупил их у него. Мондрагон, несомненно, был проинформирован о визите Пирса к Артуро и его прогулке сюда с хорошенькой дамой в белых штанах. Кажется вероятным, что он был так же заинтригован последующим безумным броском пары на юг, как и я. Он не мог не думать, что Пирс заметил что-то в Пьедрас-Неграс, что дало ему ключ к разгадке местонахождения оружия, и что он направляется на юг, чтобы проверить это. Я полагаю, что Мондрагон погрузил свою команду убийц в свой маленький коричневый фургон и отправился за парой, чтобы узнать, что они замышляют. Когда стало казаться, что они вели его в погоню в никуда, он двинулся к ним в своей обычной нетерпеливой манере, попробовал свой обычный грубый, мускулистый метод допроса и закончил, как обычно, с несколькими трупами и никакой информацией. ".
   Антония сказала: "Не слишком сообразительный этот Мондрагон".
   "Ну, он в отчаянии; если он когда-нибудь собирается осуществить свою революцию, у него должно быть это оружие. Конечно, его казначей-янки, которому было наплевать на оружие теперь, когда вся сделка пошла прахом, нашел убийства вполне удовлетворительными. У него не было возможности заставить замолчать всех, кто имел отношение к злополучной сделке с оружием; но он мог, по крайней мере, позаботиться о тех, кто мог доставить ему неприятности к северу от границы. С его точки зрения, единственный хороший Пирс был мертвым Пирсом, и то же самое произошло с Коди после того, как он имел дурное суждение, чтобы сообщить всем, что он собирается провести свой медовый месяц в этом районе, предположительно шпионя. Я полагаю, что казначей - назовем его Сабадо - заключил новую сделку с Мондрагоном: "Позаботьтесь обо всех этих смущающих меня янки-персонажах, сотрите их с лица земли, и добро пожаловать в проклятое оружие, если сможете его найти. ' Это означает, как я полагаю, что Мондрагон где-то там, за долиной, ждет нас со своими веселыми мачете, чтобы выполнить свою часть сделки. Вы можете получить укол, если найдете для него подходящее место. Я взглянул на нее. "Конечно, это может быть рискованно. Это может даже привести к тому, что вас убьют".
   Она пожала плечами с неподражаемо фаталистической манерой. "Все народы умирают. Позвольте Антонии посмотреть сквозь стекло, пожалуйста?
   "Извиняюсь. В любой момент."
   Я наблюдал за ней, пока она настраивала телескоп в соответствии со своим видением. Она выглядела мило, пытаясь прикрыть левый глаз, глядя сквозь него; но что-то в ее выражении лица было совсем не милым. Она вернула инструмент, не говоря ни слова.
   Я спросил: "Вы что-нибудь видели?"
   " Нада. Никаких хомяков . Только птицы. Может быть, мы пойдем сейчас, а?
   Она отступила от гребня и стартовала с хорошим отрывом. Я сделал паузу, чтобы в последний раз взглянуть в маленький прицел. Я не видел никаких птиц, кроме парящего канюка, а их всегда можно увидеть. Я тоже не видел хомберов. Пришлось спешить, чтобы догнать Антонию. Она не сделала ни малейшего шага, чтобы позволить мне возобновить лидерство; она просто продолжала бежать впереди меня своей гибкой и молчаливой походкой. Казалось, она знала, куда идет. Она нашла извилистый проход через холмы, который привел нас в долину генерала Санта-Анны, которую мы пересекли через различные арройо и кустарниковые овраги, которые, как мы надеялись, скрыли нас от любых наблюдательных пунктов, выставленных высоко к югу от нас, если они стоит потрудиться посмотреть в нашу сторону. Как я уже сказал, не было причин, по которым они должны были бы это делать. Мы надеялись.
   Затем мы были в предгорьях Санта-Анны и поднимались. Недельная складка от пуль и дни бездействия теперь серьезно сказывались на мне. Фальшивая повязка на груди мешала моему дыханию. Неуклюжие ботинки Коди не помогли, и, возможно, тот факт, что ребенок был вдвое моложе меня, дал ей дополнительное преимущество; но будь я проклят, если меня обгонит или обгонит паршивая коренная мексиканка в мокасинах толщиной с бумажный лист и закутанная в паршивое одеяло. Я мрачно плелся следом за ней.
   "Так. Теперь очень осторожно. Мы смотрим сверху".
   Следуя за ней, затаив дыхание, я чуть не наткнулся на нее, когда она остановилась. Она указала на вершину хребта, по которому мы взбирались, где он подходил к выступу.
   - Оттуда, я думаю, увидим Пьедрас-Неграс, - сказала Антония.
   - Может, у них там часовой?
   "Си. Может быть человек с другой стороны. Плохое место для лазания, но хорошее место для осмотра". Она колебалась. "Я пойду?"
   - Конечно, в этих мокасинах спокойнее, - сказал я. "Вы разведываете это, так как вы, очевидно, хотите. Но если есть часовой, позволь мне разобраться с ним. У меня было больше часовых для практики, наверное, чем у тебя. . . . О, только одно. Одолжение, Антония.
   Она сделала неизбежный испанский ответ: "Это твое".
   - Я хотел бы одолжить твой 22-й калибр.
   Она нахмурилась. "Тебе нужен мой маленький автоматический пистолет, который, как ты говоришь, не годится? Ты шутишь? она спросила. Когда я промолчал, она пожала плечами. "Я говорю, это твое, хорошо, это твое. Здесь." Глядя, как я прячу его, она понимающе рассмеялась. - Я вижу, тебе нужен очень маленький пистолет для сапога. Муй буэно!"
   Потом мы постояли какое-то время лицом друг к другу. В тот момент она была мне очень чужда. В следующий час - черт возьми, в следующие несколько минут - она может полностью предать меня или отдать за меня свою жизнь, и я в любом случае не удивлюсь. Она сняла серапе и дала мне подержать. Без высоких каблуков и объемистого одеяла она была почти крошечной.
   Она подарила мне свою красивую широкую улыбку. - Не так много отставания, а? - лукаво сказала она.
   - Не втирай. Просто уйди и дай мне отдышаться, - сказал я. "Антония".
   "Си " .
   "Будь осторожен."
   Она поднялась на цыпочки, легонько поцеловала меня в щеку и молча удалилась вверх по склону, почти сразу же исчезнув из виду в редких кустах. Я сел ждать, мне было немного холодно в тени куста, так как я хорошенько вспотел по пути наверх. Тот же канюк все еще лениво кружил над Пьедрас-Неграс, или там, где, как я полагал, Пьедрас-Неграс должен был быть. К нему присоединился друг. Или, может быть, это были два новеньких зопилота . Я думаю, что все канюки выглядят одинаково для меня.
   Я осмотрел платье , которое она оставила мне, комковатое с одного конца ее маленькими красными туфлями; в грубом материале были карманы для них. Была еще неполная коробка скорострельных 22-го калибра, но я ее там оставил; Нет смысла паковать пистолет для укрытия, а затем таскать лишние патроны туда, где их найдет первый же человек, который меня вытряхнет. Не то чтобы я ожидал, что меня поймают и обыщут, но это было вполне возможно. . . .
   "Есть один человек". Антония вернулась так же тихо, как и ушла. "Сижу у скалы, курю сигарету, чую, сто метров спокойно".
   "Янки или мексиканцы?"
   "Он гринго , я думаю. Много желтых волос, как у девушки. Говорите по маленькому радио. Не слышно хорошо, слишком далеко, но слова звучат по-английски ." Она достала свой халат и надевала его обратно, пока говорила.
   Я сказал: "Они любят свою электронику". Я взглянул на часы. "Было около десяти часов; может быть, он проверяет в час. Я не могу придумать никакой причины, по которой гринго мог бы быть здесь, кроме как помочь им поймать меня. Ну, Коди. Так что, думаю, я имею право заполучить его, если смогу. У него была винтовка?
   "Си " .
   "Настоящая винтовка или штурмовая винтовка?"
   Она нахмурилась, не совсем уверенная в различии. "Это был длинный пистолет с оптическим прицелом и рукояткой, которую нужно было тянуть и толкать, очень антикуадо . Старая мода."
   "Эй, работа с болтовым затвором и оптическим прицелом. Ну, это цифры; это хорошая снайперская страна. Хорошо, я могу использовать этот пистолет. Я вынул плоский маленький нож Рассела и проверил лезвие; но Джо Бекман не сильно притупила его своей операцией. - Подожди здесь, пожалуйста, - сказал я Антонии.
   Она быстро покачала головой. - Я иду с вами, пор фаворит . Очень тихо, Антония, держись подальше, ладно?
   Я на мгновение нахмурился. То, что она знала больше, чем говорила, было очевидно. Она привела нас к этой выгодной позиции без колебаний; ясно, что она была в этом районе раньше. Она что-то скрывала от меня, и любой здравомыслящий профи задушил бы ее на месте, чем рисковать тем, что она, заряженная ружьями, будет стоять у него за спиной. Я увидел, что она точно знала, о чем я думаю, и нашла это забавным. В любом случае, ребенок мне нравился, а излишняя подозрительность может привести к обратным результатам, и черт с ним.
   - Конечно, - сказал я. - Лучше отнесите мне эту чертову бросающуюся в глаза шляпу Коди. Следующий парень, которого я изображаю, я надеюсь, что он будет носить береты или маленькие черные шапочки. Где мне найти этого любителя сигарет?"
   Антония взяла шляпу и винтовку. Что-то изменилось между нами; мой жест уверенности изменил ситуацию, хотя я не мог сказать, как именно.
   Она сказала: "Если свернуть направо, а-ля дереча , и подняться всего метров на пятьдесят, может быть, и обойти холм, то увидишь большой камень, а за ним дерево. Он там. Vaya con Dios , amigo .
   Я не мог не вспомнить, что последний гражданин Мексики, который велел мне идти с Богом, был тем, кто послал меня в эту хитроумную мышеловку. Но вы должны доверять кому-то; и мужчина был именно там, где она сказала. Я хотел красивую темную водолазку, прочные штаны и бесшумные туфли или, по крайней мере, только бесшумные туфли; но сильный ветерок шевелил кусты и траву на склоне холма, и он не особо прислушивался к шагам. Он не ожидал, что ему придется иметь дело с чем-то настолько близким, что он сможет это услышать. Он просто смотрел на юг и запад, время от времени тщательно осматривая горы и долины в большой бинокль, 7 х 50, судя по всему. ночные очки, свидетельствующие о том, что он наблюдал за нами здесь еще до рассвета; теперь ему было скучно и он устал.
   Как и сказала Антония, у него были светлые волосы до плеч, выбившиеся из-под широкополой шляпы в стиле генерала Кастера. Ну, бедняга Кастер лишился скальпа в Литтл-Бигхорне, или в Жирной траве, или как там вы это называете. Я дождался сильного порыва ветра, швырнул ему за спину камешек и, пока он полуприподнялся, глядя в ту сторону, обхватил рукой его лицо сзади и перерезал ему горло трехдюймовым лезвием Рассела, узнав, что плоский, маленький цельнометаллический нож, хотя и очень удобный для маскировки, становился довольно скользким, когда намок. Ну, вы не можете иметь все.
   Странный низкий птичий крик заставил меня оглядеться, все еще удерживая его. Антония присела на склон надо мной.
   - Поправляйся? прошептала она. " Буэно . Я спускаюсь, а?
   Я пожал плечами. Если она хотела увидеть мертвеца, это ее забота. Сползая ко мне, она имела свой взгляд, ее лицо было совершенно бесстрастным, что, должно быть, требовало некоторого усилия. Я имею в виду, когда вы перерезаете мужчине сонную и яремную вену, вы получаете много крови, и это нехорошо. Антония даже ни разу не сглотнула. Она просто протянула руку к ножу, который я все еще держал.
   "Я чистый."
   - Нет, если ты собираешься воткнуть его в землю, как это делают некоторые дронты. Я потратил много времени на то, чтобы наточить этот клинок".
   "Вы думаете, estúpido? Почисти травой, ладно?
   Пока она была занята, я посадил парня туда, где он был, прислонившись к камню. Проверив, я обнаружил, что у него не было удостоверений личности, даже поддельных. В кобуре на правом бедре была та же модель четырехдюймового кольта, которую я нашел в коллекции бумажных пакетов Коди. Его бинокль был каким-то грязным; но я нашел в его кармане чистый носовой платок, чтобы вытереть их, и повесил на шею. Слетевшую шляпу я надел ему на голову, нахлобучив ему на глаза. К счастью, его маленькое двустороннее радио уцелело; красный световой индикатор показывал, что он включен и, предположительно, принимает, хотя принимать в данный момент вроде бы было нечего. Я повесил его на ремень с помощью прилагаемой клипсы. Затем я обратил внимание на винтовку, прислоненную к камню рядом с ним.
   В наши дни сложного автоматического оружия есть что-то красивое и простое в винтовке с продольно-скользящим затвором, представляющей собой просто стальную трубку со съемной заглушкой на одном конце, прикрепленную к куску дерева. Это был "Ругер М-77" со стволом, который выглядел очень тонким и чистым, потому что не было мушки, портившей его линии; заднего прицела тоже не было. Был только большой переменный телескоп, один модный аксессуар, который я с удовольствием взял на вооружение, так как он значительно облегчает стрельбу на большие расстояния. Я надеялся, что покойник внимательно прицелился; у меня не было возможности проверить это сейчас.
   Калибр меня не слишком устраивал: .243 или 6 мм. С его маленькой пулей в 100 гран - есть более легкие пули, но для цели размером с человека, такой как Гораций Хосмер Коди, он выбрал бы самую тяжелую из доступных - .243, насколько я понимаю, является маргинальным патроном, теряет большую часть своего удара за пределами трехсот ярдов, тогда как 180-гранный снаряд калибра .30 эффективен далеко за шестьсот. Но, по крайней мере, у меня была винтовка, что было облегчением; это не была хорошая пистолетная страна. Полгаллонная фляга воды позволила мне немного лучше сполоснуться. Кроме того, рядом с зеленым рюкзаком, в котором он принес свое снаряжение на эту смотровую площадку, лежал полулитровый термос кофе. Внутри рюкзака я нашел коробку с патронами .243, которые я сунул в карман, 100-грановыми, как я и предполагал, и два бутерброда, завернутые в аккуратные маленькие пакетики. Я налил чашку кофе и протянул ее Антонии, которая взамен дала мне мою шляпу и хорошо вычищенный нож.
   "Ветчина или сыр?" Я попросил.
   " Кесо , пор фаворит " . Вот, выпей немного.
   Мы стояли там, ели бутерброды мертвеца и передавали его кофейную чашку туда-сюда, потому что он по невнимательности принес только ту, что шла с термосом. Наверное, это было черство с нашей стороны, но утро было долгим, сухим и голодным, а я и раньше видел мертвецов; Я был только удивлен, что девушка могла воспринять это так небрежно. Большинство девушек, которых я знал, не ели неделю после такого ужасного зрелища. Словно прочитав мои мысли, она вытерла рот и одобрительно посмотрела на тело.
   - Ты убиваешь добро, - сказала она спокойно. "Как индеец. Может, присоединишься к племени, а? Она улыбнулась мне, показывая, что это шутка.
   - Просто жду приглашения, - сказал я. - Какое племя?
   Ее улыбка исчезла. "Больше нет племени. Все толстые, глупые и испуганные. Ты, я, мы создаем новое племя. Иди на тропу войны, напугай всех до усрачки, ха!
   Я сказал: "Ну, сначала нам лучше убраться отсюда, пока они не начали звонить своему мальчику и не получили ответа".
   Она сказала: "Подожди. Вы пришли посмотреть на Пьедрас-Неграс. Пор фаворит , маленькая подзорная труба? Когда я дал ей его, она на мгновение заглянула в него. - Да, посмотри вниз.
   Она указала. Деревни не было. Далеко под нами на юге была только поляна среди обвалившихся черных каменных глыб, небольшой амфитеатр; и сначала мне показалось, что я увидел трех толстяков в строгих черных костюмах, которые странным, пьяным образом ходили по нему, что не имело смысла. Я поднес освобожденный бинокль к глазам. Мне пришлось плюнуть в один окуляр и провести по нему своим носовым платком, прежде чем я смог сфокусироваться. Затем увеличенное изображение стало четким, и я увидел, что существа, ковыляющие по поляне, были вовсе не людьми, а птицами. Очень крупные черные птицы с уродливыми рыжими головами. Они клевали какие-то лежащие внизу предметы, которые, казалось, уже были хорошо обглоданы.
   "Позвольте представить." Голос Антонии за моей спиной был бесстрастным. " А ля Искьерда , самый левый, - это Сен или Энрике Серафин Руис. Сзади, далеко сзади сеньор Бернардо Бустаменте, который пытается убежать, но недостаточно быстро. Больше а-ля дереча , верно, и ближе, сеньор Элой Миера. И самое правильное, сеньор Сантос Дельгадо, который, кажется, потерял голову, que lastima . . . ."
  
   Глава 27
   Я задумчиво изучал далекую сцену в высвободившийся бинокль. Инстинкт подсказывал мне, что в нее нужно играть непринужденно; ребенок наблюдал за мной, и, будучи довольно жесткой, она не собиралась уважать человека, который так расстроился из-за нескольких трупов.
   Я сказал: "Ну, вы же не можете сказать, что Артуро не человек слова. Ему заплатили за то, чтобы он направил нас к нынешнему месту жительства тех водителей грузовиков; и вот они. Я полагаю, это то, что видели Уилл Пирс и его Милли, когда въезжали туда, хотя тогда тела были свежее. "
   "S í , гораздо свежее, гораздо более zopilotes еды; больше cuervos - вороны. По-моему, очень отвратительное зрелище. Ужасно, да? Большая шутка Артуро. Он говорит, что такая гордая женщина-янки много гист é рико , много блевотины , много фальши, много крика и рыданий. "К черту ваши паршивые пушки, - кричит она, - вытащите меня из этой ужасной страны". ' "
   Вот вам и теория о том, что Пирс нашел здесь ключ к разгадке. Все, что он нашел, это могила, которая вывернула наизнанку его красивую, амбициозную даму - тогда на телах должна была быть сплошная черная масса падальщиков, рвущих и рвущих - и превратившая ее в больное, испуганное существо, обеспокоенное только с домом и безопасностью. Есть порода цивилизованных хищников, которые могут совершать всевозможные безжалостные зверства, если в них нет крови; однако, столкнувшись с истинной, кровавой, смертельной жестокостью, эти изящные угрозы, мужчины или женщины, неизменно реагируют тем, что теряют свои обеды и карабкаются к ближайшему выходу.
   Выяснилось, что Артуро, чье скромное жилище миссис Чарльз презирала, последовал за парой, чтобы увидеть результат своей грандиозной шутки, и, несомненно, нашел ее весьма приятной. Поддавшись панике своей госпожи, Уилл Пирс отказался от всякой надежды вернуть потерянные руки - водители мертвы, как Медина, и не могут найти место, где спрятано, в любом случае надежда была невелика. Зная, что они, вероятно, находятся под наблюдением, он бежал с ней на юг, в Масатлан, намереваясь повернуть на восток через Дуранго и Торреон, где они могли выбрать главное шоссе, ведущее на север в Эль-Пасо, и таким образом завершить обход области, в которой повстанцы эксплуатировался. Однако Мондрагон последовал за ним, и они не успели. Чего стоит Уильям Уолтер Пирс, пожилой, впечатлительный и не слишком честный, и Миллисент Чарльз, чей желудок был не так силен, как ее амбиции.
   У Антонии, конечно, было несколько важных вопросов, но сейчас было не время их задавать. Вместо этого я спросил: "Можете ли вы найти мне место, откуда я мог бы изучить весь склон горы? Я хочу посмотреть, есть ли здесь кто-нибудь из друзей этого персонажа".
   - Да, конечно, ты следуешь.
   Пробираясь следом за ней, я заметил, что теперь она довольно хорошо заряжена огнестрельным оружием, незаметно присвоив себе револьвер мертвеца, что казалось вполне справедливым, поскольку у меня была его винтовка. Она нашла мне лучшую точку обзора с хорошим укрытием на вершине холма. Это позволило мне осмотреть большую часть большой чаши, через которую вылилась расплавленная лава, прежде чем выплеснуться в долину внизу. Я не мог найти источник потока; эрозия довольно хорошо стерла эти горы, не оставив легко узнаваемых конусов или кратеров. Ну, я не охотился на вулканы. Но именно Антония заметила следующего наблюдателя примерно в полумиле по склону, когда он неосторожно взял бинокль.
   "Боюсь, это темнолицый местный парень", - сказал я после тщательного изучения 7x50s. "И эти бандитские усы. Нет открытого сезона. Найди мне гринго , пожалуйста.
   "Да, я думаю, мексиканский . - Антония опустила маленький телескоп. - Но если он охотится на тебя, какое тебе дело?
   Я сказал: "Конечно, у меня есть босс в Вашингтоне; но в местном масштабе я работаю на джентльмена с определенным влиянием. . . влияние. Он может помочь мне избавиться от разумного количества грубых вещей; и никто по эту сторону границы не будет сильно беспокоиться, если кучка головорезов-янки, которые, вероятно, находятся здесь нелегально, и которые, безусловно, носят незаконное оружие и, несомненно, занимаются незаконной деятельностью, пойдут и будут тихо устранены. . Слишком плохо о них. Как вы говорите, que las-tima, какой вопиющий позор. Но у нас там уже четыре мексиканских трупа. Конечно, они не были настоящими солидными гражданами, и они погибли, стреляя из ружей за революцию, но я бы не стал насиловать свою удачу или терпимость моего патрона , дав ему слишком много дополнительной мексиканской крови, чтобы стереть его с лица земли. не для записи. Если бы этот тип напал на меня с враждебными намерениями - как женщина, занимающаяся карате в мотеле в Эрмосильо, - я бы, не колеблясь, убил его; но пока я могу выбирать, я буду продолжать охотиться на экстраньеро и отпущу нативо . Я взглянул на нее. "Должно быть, там была настоящая резня. Полагаю, я должен был понять, что Медина не собирался доверять этим водителям грузовиков держать свои ловушки закрытыми после того, как они помогли ему спрятать оружие, независимо от того, что они пообещали и сколько он им заплатил. Хороший старый обычай. Черт, легендарные пираты Испанского Майна всегда убивали экипажи, которые помогали им закапывать сундуки с сокровищами.
   Наступила небольшая пауза; затем Антония сказала: "Хорхе красивый мужчина, но не очень умный. Доверяйте кому угодно. Другие народы должны всегда думать за него. Какой красивый малыш, мой Хорхе.
   Я был немного поражен. Полагаю, я сразу же предположил, что Хорхе Медина, своего рода призрачная фигура, был умеренно умным оператором, который даже после смерти перехитрил своих убийц, лишив их товаров, которые они так сильно хотели, оружия, которое он приобретен в качестве агента Уилла Пирса. Но, очевидно, я приписал сеньору Медине больше мозгов, чем он имел.
   Я сказал: "Значит, спрятать руки было твоей идеей".
   Она коротко рассмеялась. "Эй, я сижу у Хорхе, когда они разговаривают. Я смотрю на высокого подлого политикана , такого красивого , такого глупого, такого амбициозного, такого жадного. Я думаю, что сейчас он плачет большими внутренними слезами, потому что он должен заплатить Хорхе первые деньги, иначе у него не будет оружия. Я вижу, он никогда не будет платить второстепенные деньги, как обещание, не с другими мужчинами, чтобы помочь ему, ни за что, Хосе. Возьмите оружие, посмейтесь над моим бедным глупым Хорхе. Может быть, убить". Она пожала плечами. - Я должен защищать, хорошо?
   Я сказал: "На самом деле, Мондрагон, по-видимому, так и не получил окончательный платеж, поэтому он не мог передать его, даже если бы захотел".
   "Нет разницы. Деньги, нет денег, все равно берите оружие. Как я уже говорил, сначала я говорю Хорхе, что он большой дурак, чтобы связываться с таким человеком, как Коди, которого ты называешь Пирсом. Очень крупный дилер, всегда используйте Хорхе для риска, а он для безопасности. Но мой Хорхе не слушай, он хочет разбогатеть. Блестящая машина для него; для меня красивые платья, туфли. Я говорю ему, сколько машин ты ездишь мертвым, сколько обуви я ношу мертвым? Думаешь, торговать оружием с сумасшедшими повстанцами - это такая же игра, как бейсбол или футбол? Но мой Хорхе не слушает. Она снова выразительно пожала плечами. "Так он хочет разбогатеть, я пытаюсь разбогатеть. Я говорю, что он делает, осторожно, чтобы не задеть большую гордость, понимаете. Очень гордый человек, мой Хорхе. Я заставляю думать идею все его, вы знаете. Скажи, какой умный, какой смелый. Посидите в наблюдательном пункте, пока он ведет переговоры с Артуро. Договариваться, да?"
   - Переговоры - это правильно, - сказал я.
   "Очень громкое слово. Антония, нет, приезжайте в Баия-Сан-Кристобаль за оружием с корабля, мужская работа, ха! Подождите в Пьедрас-Неграс, спрятавшись в скалах. Ждать. Столько ждать. Но теперь приходят четыре больших пустых камиона , Хорхе сигнализирует, что все прячутся в безопасности, такое облегчение, представьте себе.
   Она подходила к самой сложной части, и повествование замедлялось; Я должен был продолжать подталкивать ее вперед.
   - Могу себе представить, - сказал я.
   "Хорхе расплатился с людьми. Деньги за погрузку, проезд, разгрузку. И молчи. Много денег для silencia , да? Скажи, чтобы люди оставляли грузовики здесь, в Пьедрас-Неграс, ехали в Эль-Мирадор в пикап, никогда не рассказывай, обещай. Много обещаний. Обещание крови Христа, гвоздей Креста, ризы Богородицы, седины матери, ха! Я иду заглянуть, останавливаюсь в двадцати метрах, мужчины отворачиваются от Хорхе и едут кататься, мой Хорхе стреляет в Миеру первым, как я ему говорю, самый большой и опасный. Я, Антония, стреляю в Руиза, который пытается схватить и использовать как щит. Хватит стрелять из моего Хорхе на коленях, плакать, как ребенок, так нежный человек. Бустаменте беги, я пока плохо стреляю из маленького ружья. Я очень хорошо стреляю в Дельгадо и заканчиваю Бустаменте. Прикончи Миера, тоже крутой мужик, так просто не умрешь. Деньги на мертвецов оставь Артуро как сделку.
   Ну, это было то, что я почувствовал, не так ли? Парень был опасен, прирожденный убийца. Учитывая мою собственную профессию, я вряд ли был в состоянии критиковать. На самом деле, с профессиональной точки зрения, картина показалась мне интригующей: стройная, симпатичная, смуглая девушка с широкой ослепительной улыбкой стреляет в трех мужчин из своего игрушечного 22-го калибра, а затем спокойно добивает четвертого, которого неудачно застрелил ее некомпетентный любовник. - не говоря уже о том, чтобы разработать план убийства и продать его красавцу-слабаку Медине. С другой стороны, я узнал, что то, что я чувствовал в ней, что беспокоило меня, было, по-видимому, аурой опасности прошлых смертей, а не грядущих смертей, включая мою. По крайней мере, я мог на это надеяться. Что касается моральных суждений, то здесь им не место, да они и так вне моей компетенции.
   Я сказал: "Вы имеете в виду, что Артуро был в этом замешан?"
   Она пожала плечами. - Он находит, что водит камионес плохих людей, которые ему не нравятся, и обещает не вмешиваться, се ? За это мы оставляем деньги, которые платим водителям". Она хихикнула. "Лучше ему выбраться из мертвых, чем мне. Много сангре , крови, некрасиво. Хорхе, очень больной, очень несчастный, говорит, что ему никогда не следовало позволять уговаривать - уговаривать? - такая ужасная вещь, мы должны немедленно покинуть ужасное место . Мне очень трудно заставить его закончить план, но необходимо, я заставлю его увидеть. Он едет на одном большом грузовике возле Кино; Я отвожу его обратно в пикап. Проделайте то же самое еще три раза, Хорхе все время плачет, снова болен, такой милый, чувствительный малый. Обзывать Антонию некрасивыми словами, оставить Антонию в Кино, выйти из смотровой площадки, сказать: садись на автобус, иди пешком, лети, он больше никогда не захочет видеть Антонию, плохая, плохая девочка. Потом он едет с другими водителями и тупо убивает. Всех убить". Она развела руками в вопросительном жесте. "Почему Хорхе говорит, что богат, если от крови тошнит? Никогда не разбогатеешь без крови, все знают. Не такие люди, как мы. Зачем ненавидеть Антонию, только пытаясь помочь? Такой красивый, глупый мужчина, которого я люблю, теперь все мертвы. Голос у нее был резкий, и когда я взглянул на нее, то увидел, что она беззвучно плачет; затем она шмыгнула носом, тихонько откашлялась, провела шершавым платком по лицу и сказала: - Видишь ту, что у сухого тополя?
   "Я вижу его."
   - Это тебе гринго .
   Я уже определил это, в основном по шляпе: янки, похоже, складывают и носят свои шляпы не так, как мексиканцы, которые ухитряются сделать так, чтобы все, что они надевают, выглядело прямо как сомбреро из кинофильма . Дальность была слишком велика для выстрела из .243, хотя прицельный 7-мм или .30 Magnum мог бы эффективно достичь такого расстояния; но стрелять в любом случае было рано.
   - Веди, - сказал я. "Отведите нас подальше от вашего ближайшего соотечественника; мы не хотим рисковать, чтобы предупредить его.
   Радио на моем поясе откашлялось. "Альфа, Альфа. Это Гамма звонит Альфе.
   - Заходи, Гамма.
   К счастью, джентльмен, у которого я получил эту штуку, убавил громкость внутренней связи; но это все еще было поразительное количество звука, когда вы пытались скрыться. Я должен был предвидеть это, конечно. Виной всему трещина в голове, или просто банальная глупость. Я опустился среди камней и возился с органами управления, уменьшая громкость следующей передачи. Я увидел, что Антония осталась стоять под прикрытием куста, наблюдая за ближайшим часовым, мексиканцем, не побеспокоили ли его. Ну хоть у кого-то в этой идиотской экспедиции было хоть немного мозгов.
   Радио прошептало: "Гамма сообщает. Находясь на перевале, следя за красным грузовиком GMC, как и было приказано, услышал приближающуюся машину. Поддерживал чехол, смотрел, как появляется полноприводный Subaru универсал, цвет серебристый; хотя как, черт возьми, у кого-то появилась такая низкая куча на этой паршивой дороге, я не понимаю. . . ".
   "Не обращайте внимания на неуместные комментарии; продолжить отчет. ''
   "Да сэр. Автомобиль остановился, из него вышел водитель, женщина. Высокие коричневые сапоги, обтягивающие белые джинсы, свободная голубая рубашка; много индийских украшений. Осмотрел GMC, попробовал дверь, обнаружил, что она заперта. Изучил землю, начал искать по следам субъекта и спутницы, что, к сожалению, привело ее слишком близко к моей станции. Решил, что мне лучше напасть на нее, прежде чем она меня заметит. Застал ее врасплох, никаких проблем, хотя она носила с собой заряженную Беретту девять эмм эмм. Удостоверение личности на имя Джоанны Чарльз Бекман, инструкции доктора медицины?
   "Наденьте на нее наручники и держите ее там. Не входите. Повторяю, не входите. Субъекты должны приближаться к нам; признаки того, что они оставили пикап, который вы смотрите, несколько часов назад. Мы не хотим, чтобы подозрительное движение на дороге пугало их. Держись подальше.
   Теперь я определил голос, хотя точность крошечного динамика оставляла желать лучшего, особенно при низкой громкости, которую я использовал. Альфой был Марион Резерфорд, большой, мальчишеский джентльмен по имени Тинк, которого я впервые увидел в телескоп в Кананеи, а затем очень кратко встретил с близкого расстояния в Эрмосильо, прежде чем юный Чейдс погасил свет - ну, мои огни, по крайней мере - с той самой 9-миллиметровой "Береттой", которую, по-видимому, только что отобрали у его сестры. Я понял, что был разочарован; Я надеялся на другой голос.
   "Получил и понял. Гамма вышла.
   Радио замолчало. Немного погодя Антония, подошедшая ко мне на корточки, спросила: "Какая Альфа, Гамма?"
   "Они используют греческий алфавит для кодовых имен. Альфа, бета, гамма, дельта, эпсилон, и это, насколько я помню. Почему они просто не называют парней Джо и Боб, я не знаю. Некоторые люди просто должны быть модными".
   Она внимательно изучала мое лицо. - Мы идем помогать вашей медицинской даме?
   Я глубоко вздохнул. Я сказал: "Мы здесь не занимаемся героическим спасением ненужных женщин, мелкая сошка. Она попала в беду; она может выйти из себя. Это касается и вас, как я уже говорил. Никто из вас, малышки, не приглашал на этот пикник; вы оба просто лишний багаж, насколько я понимаю. Теперь давайте посмотрим на гринго под деревом. . . . Какого черта ты улыбаешься?
   - Хороший человек, - сказала Антония.
   Было ясно, что она ожидала, что я струхну; она думала, что я все брошу и, запыхавшись, помчусь снимать противные наручники с любимой. Ну, я не был уверен, сколько здесь любви - в конце концов, если не считать сладкого перепихона перед огнем, я почти не знал эту женщину, кроме как как своего сурового доктора и квалифицированную медсестру, - но побуждение все же было. . Я пытался обмануть себя, что должен выяснить, какого черта Джо здесь делает, но это действительно не имело значения, да и непрактично. У меня были более важные заботы прямо здесь. Не так ли?
   - Молодец, черт возьми, - сказал я. "Просто чистый золотой ублюдок".
   - Хороший ублюдок, - сказала Антония. - Мы идем убивать гринго прямо сейчас?
  
   Глава 28
   Спрятавшись за скалой и наблюдая за человеком под мертвым деревом, я подумал, сколько еще наблюдателей они расставили вокруг - трое казались уже лишними, указывая либо на то, что кто-то сильно нервничал, либо на то, что он не доверял своим наблюдателям, чтобы они не подошли к нему. спать, или и то, и другое. Тогда я задавался вопросом, как ребенок планировал это сделать.
   - Моя очередь, - сказала она.
   Мы остановились, чтобы перевести дух, в небольшой роще осин, которая возвышалась над скелетным тополем, который был нашей целью, более чем в ста пятидесяти ярдах ниже нас. Я вынул свой нож, чтобы перепроверить лезвие; но она положила руку на мое запястье.
   - Моя очередь, хомбре . Спускайся к большому серому камню, легко стреляй, если у меня проблемы , ладно?
   На ее маленьком личике было приятное рвение. Она очень хотела эту работу; но я не был рад ее просьбе. Ради всего святого, это была не тренировочная миссия, чтобы обучить новичков. Тот факт, что ей когда-то посчастливилось одолеть несколько безоружных мужчин за несколько ослепительных секунд стрельбы, не означал, что она была достаточно квалифицирована, чтобы справиться с обученным, вооруженным агентом, таким, как, возможно, персонаж под мертвым деревом. Если я отпущу ее, а она дурачится и заставит меня стрелять, чтобы выручить ее, мы закончим всеобщей перестрелкой раньше, чем я планировал. С другой стороны . . .
   С другой стороны, она была уникальным образцом в мире нежных дам, которые не могли вынести мысли об оружии или насилии. Держать ее на поводке было бы преступлением против природы, подобно тому, как отзывать бигля от кролика или просить хорошего пойнтера игнорировать стаю перепелов. Кроме того, я мог бы узнать, действительно ли она готова к работе, прежде чем отправить ее разбираться с генералом Левшой.
   Я сказал: "Хорошо, я буду у той скалы, если понадоблюсь. Удачной охоты.
   Теперь я ждал, чтобы увидеть или услышать ее, но склон горы оставался нетронутым. Ну, сказал я себе, это просто означает, что она приближается должным образом, то есть незаметно и молча. Человек под деревом осторожно осмотрелся биноклем, который, похоже, был таким же, как тот, что я взял у его коллеги. Он наклонился вперед, чтобы налить себе чашку кофе из замаскированного термоса, который я тоже узнал - черт возьми, они могли бы и носить униформу, количество стандартизированного оборудования, которое они упаковали, но оружие, прислоненное к нему, было автоматическим М-16. штурмовая винтовка, а не винтовка с оптическим прицелом Ruger с продольно-скользящим затвором. Это был темноволосый экземпляр, который подстригся довольно коротко, в отличие от распущенной прически Джорджа Армстронга Кастера другого. Нет шляпы.
   Он откинул голову назад и высоко поднял локоть, чтобы осушить чашку с кофе. Раздался слабый, плотный стук, звук чего-то твердого и острого, погружающегося во что-то умеренно мягкое. Ну, если честно, я не очень хорошо разбираюсь в звуках; Я успел заметить блеск метательного ножа до того, как он ударил. Мужчина уронил чашку. Его рот открылся, но крика не вырвалось, только едва слышный - на моем расстоянии - вздох чистой агонии. Затем позади него послышался грохот отвалившихся камней, и в поле зрения всплыло одеяло, раскинутое, как закинутая сеть. Оно упало ему на голову. Антония была права, обернув его голову, как презентационный грейпфрут, и удерживая приглушающий серап на месте одной рукой, в то время как другая рука нащупала и нашла оружие, закопанное под мышкой, вырвала его и во второй раз вогнала домой. . К тому времени, как я добрался до нее, она уложила мужчину, освободила серапе и снова надела его. Она сидела на корточках рядом с ним, вытирая лезвие о его рубашку. Она посмотрела на меня. Ее глаза были странными и блестящими; на мгновение она была просто еще одним опасным хищником, притаившимся над своей добычей, не совсем человеком. Или очень человечный, в зависимости от вашего определения человечества.
   - Итак, амиго ? прошептала она.
   - Muy bien, guapa , - сказал я.
   Она резко хихикнула. "Твой испанский акцент, он просто ужасен! И я не твоя гуапа. Но я справляюсь, как ты думаешь?
   Я чувствовал, что сейчас неподходящий момент, чтобы указать, что ей очень повезло - нам очень повезло - что мужчина не закричал; и что нам не нравится эта рутина с метательным ножом, даже когда тишина не требуется. В человеческом теле много костей, и точно просунуть клинок между ребрами достаточно сложно на расстоянии контакта. С расстояния в десять или двенадцать футов это чисто азартная игра.
   - Ты хорошо справился, - сказал я.
   Но она проверяла меня; теперь она опустила стрелу. - Ты так много болтаешь! сказала она пренебрежительно. "Никогда не давайте больше такого дерьма, никогда! Антония делает все неправильно, да? Планируется войти быстро, использовать серапе , чтобы сбить с толку, ослепить, заставить замолчать, затем кучилло , нож, но последние пять метров сплошь рыхлая скала, невозможно двигаться тихо. Так что вместо этого сделайте большую авантюру с метанием, извините. Небольшой испуг, может быть; очень нервная девочка, Антония.
   Я сказал: "Конечно. Ужасная девушка. Но работа сделана, а это главное, верно?
   Она пожала плечами. - Если скажешь. Она посмотрела на тело. - А зачем мы его убиваем?
   Она действительно была, как я уже сказал, ужасной маленькой девочкой; здесь она убила человека только потому, что я сказал ей, что сезон открыт для янки определенного толка, не понимая толком, зачем он нужен мертвым.
   -- Я же говорил, -- сказал я, -- что хочу разозлить одного джентльмена. Достаточно сумасшедший, чтобы открыто взять на себя обязательства, вместо того, чтобы прятаться за решеткой, как он делал это раньше. В то же время это немного снижает шансы, и их, безусловно, нужно уменьшать. Гораций на мосту перед всей этрусской армией не имел ничего общего".
   Ее не интересовали никакие легендарные старые римляне и их легендарные старые проблемы. - Где, по-твоему, прячется Мондрагон?
   Я указал на нагромождение черных каменных блоков далеко под нами. - О, они, вероятно, заставили его ждать где-нибудь в этой каше, готовый переехать к своим мальчикам, чтобы поработать мачете и взять на себя ответственность, как только его союзники- гринго заставят нас прижать его. Но не будем пока о нем жалеть; сначала давайте найдем другого снайпера".
   "Снайпер?"
   "У них обязательно будет по крайней мере еще одна винтовка с оптическим прицелом, чтобы поддержать парней ближнего боя с автоматическими М-16, таких как этот и мексиканский джентльмен, которого мы обошли. Те двое мужчин и тот, чье ружье я упаковываю, были слишком высоки, чтобы немедленно принести пользу; очевидно, они припарковались здесь, чтобы наблюдать, передать слово, когда мы появились, а затем спуститься с горы, чтобы застать нас врасплох, если мальчики внизу будут дурачиться и позволят нам укрыться где-нибудь. Но у них была бы по крайней мере одна винтовка, из которой она могла бы немедленно пустить в ход. Поскольку они, кажется, занимаются стандартизацией, их снайпер, вероятно, имеет .243, как и мой. Это означает, что нам не нужно беспокоиться ни о какой действительно дальней стрельбе, ни о чудесах на полмили, поскольку с таким малым калибром, если он знает свое дело, он не позволит им расположить его намного дальше, чем в трехстах метрах от цели. Действие."
   Я нахмурился, глядя на большую чашу под нами; черт, может быть, все это было древним кратером, одна сторона которого была взорвана первоначальным взрывом, чтобы образовать широкую выемку, по которой дорога вела из долины внизу. Я начал очень медленно перемещать бинокль в тех местах, где мог находиться снайпер.
   Я заговорил, не опуская очков: - Я полагаю, что первоначально они работали над теорией, что, следуя инструкциям Артуро, Коди невинно поедет в маленькую живописную местную деревушку Пьедрас-Неграс, чтобы взять интервью у водителей грузовиков насчет оружия - не зная, что Артуро разыгрывал его, как он разыгрывал Уилла Пирса, а деревни не было, а шоферы мертвы. Таким образом, они устроили свою тщательно продуманную ловушку, используя достаточное количество людей, чтобы у старого болвана не было шансов снова сбежать от них. Есть одна деталь, которая сейчас может их немного беспокоить; они знают, что ты со мной, ты слышал, как мужчина по радио упомянул мою спутницу. Предположительно, они получили известие от Артуро, который также сообщил им, что сеньорита Антония Сиснерос прекрасно понимает, что Пьедрас-Неграс не является центром населения, а просто заросшей каменной грудой, и что, хотя она немного стесняется признаться в этом, у нее есть особенно веская причина знать, что сеньор Энрике Серафин Руис и компания, пока они присутствуют, не в состоянии дать интервью. Но к черту это, им все равно, в какую игру вы играете, скрывая меня, позволяя мне тратить свое время, пытаясь получить информацию от кучки мертвых водителей грузовиков, которых вы сами застрелили. . . ".
   "Убить так много, трудно сказать. Боюсь, у тебя отвращение к Антонии.
   Я сказал: "Прекрати это! Вы видели, как я застрелил ту женщину в Эрмосильо; ты чертовски хорошо знал, что несколько трупов меня не побеспокоят. Какова настоящая причина, по которой ты подыграл шутке Артуро?
   Она сказала немного угрюмо: "Если вы знаете, что люди мертвы, вы не придете туда, где вас ждет Мондрагон, помогите мне убить его".
   Я сказал: "На самом деле вы ошиблись; Я бы пришел, даже если бы знал, что нет информации об оружии. Я же говорил, я устал от погони; Я готов немного погоняться. Так или иначе, парни могли волноваться, что ты проболтаешься Коди, и он махнет рукой на Пьедрас Неграс, и все их проблемы будут напрасны, если не считать того факта, что они нашли наш пикап. Ясно, что мистер Коди все еще идет, слабо ковыляя пешком. Он бы не вышел из машины, если бы получил от вас обескураживающую информацию и решил отказаться от этой экспедиции. Итак, поступил приказ держать парней в засаде. . . . Только они не ожидали, что мы пойдем так далеко, как на самом деле, и, похоже, не слишком серьезно относятся к своему статусу тревоги, судя по той легкости, с которой мы поскользнулись на парочке из них. уже. Мы можем поблагодарить тот факт, что они думают, что имеют дело с больным стариком и глупой молодой девушкой с пистолетом 22-го калибра, которые могут стать внезапной смертью для безоружных водителей грузовиков - если Артуро рассказал им так много из вашей истории - но может очевидно, не представляет серьезной угрозы для прекрасных, чистоплотных, хорошо вооруженных американских мальчишек, искусных во всех искусствах тайного хаоса".
   - Тебе не нравятся хорошие американские мальчики? Антония немного нахмурилась, озадаченная. "Ты не любишь свою страну, хомбре! "
   Я ухмыльнулся. - Моя страна велика, - сказал я. "Просто некоторые из моих соотечественников не такие замечательные, особенно когда начинают скитаться по чужим странам. Страшно, сколько американцев, которые взорвали бы свои коллективные стеки, если бы паршивый чужеземец приехал в США и имел наглость начать рассказывать нам, как управлять нашей страной, но которые считают, что имеют полное право указывать ему, как управлять своим". Я пожал плечами. "Эта конкретная шайка придурков-исправителей-тупых-иностранцев, которые пытались дать вам, мексиканцам, смену правительства, которая, по их мнению, вам нужна, даже если вы слишком глупы, чтобы знать об этом, кажется, у них есть свои кохоны. попал в международный отжим. Они изо всех сил стараются выйти из затруднительного положения, сохранив свои яйца нетронутыми, устраняя или заставляя Мондрагона устранить всех, кто может быть в состоянии рассказать Вашингтону об их назойливой международной деятельности. Они убили Пирса, это было легко. Теперь они охотятся за Коди, но старик дает им бешеную скорость. К настоящему времени они настолько отчаялись, что устроили операцию "Коди" по-крупному - они, должно быть, переправили через границу дюжину вооруженных людей, не говоря уже о мексиканских союзниках, - но, к сожалению, для них произошла небольшая путаница в личностях. Они устроили свою причудливую ловушку для раненой старой лисы, и мы собираемся дать им волка до конца. . . . Вот наш стрелок.
   Я указал. Это было логичное место для снайпера, на южной оконечности, выходящей на брешь в стене кратера. Оттуда он мог проехать по главной дороге в долину и по второстепенной дороге, ведущей в Пьедрас-Неграс - она проходила прямо под ним - и, возможно, он даже смог пройти всю тропу до каменистой поляны, где лежали тела. лежал, хотя с нашего наблюдательного пункта высоко на противоположной стене большой чаши было трудно сказать, какой вид он имел в эту сторону, на нас. Он был достаточно хорошо спрятан, но это было одно из наиболее вероятных мест его пребывания, и, удерживая очки неподвижно на нем в течение нескольких минут, я, наконец, заметил движение, когда он заерзал и изменил положение вон там.
   Конечно, он был слишком далеко, чтобы достать его пулей, даже из более тяжелого пистолета, чем тот, который я освободил. Мне нужно было обойти бассейн и найти выгодную точку на гребне над мысом - позади него, поскольку он смотрел на север, - что дало бы мне четкий обзор, как я надеялся, не более чем на пару сто ярдов с тех пор, как я использовал совершенно незнакомую винтовку, и хотя, работая на подобную организацию, предыдущий владелец, несомненно, тщательно пристреливал ее в соответствии со своими собственными теориями, я никак не мог узнать, что это было.
   "Дельта Один".
   Голос Танка Резерфорда тихо донесся из маленького приемника на моем поясе, а также из приемника на поясе мертвеца. Я сделал жест, и Антония расстегнула его и пристегнула к своим джинсам.
   "Дельта Один. Эй, проснись, Сэм, давай зарегистрируемся в одиннадцать часов. . . . Дельта Один. Дельта Один. Альфа вызывает Дельту Один. Сэмми, где ты, черт возьми? Наступила небольшая пауза; затем Резерфорд снова заговорил: "Дельта Два. Дельта Два".
   "Дельта Тво здесь. Ничего не вижу, ничего не слышу, не о чем сообщить". В голосе был сильный испанский акцент: должно быть, это был темнолицый джентльмен, которого мы обошли стороной. - Вы хотите, чтобы я проведал сеньора Гейнера? Я имею в виду, Дельта Один?
   - Да, подойди сюда, Лупе, и дай мне знать, что происходит. . . . Дельта три. Дельта три. Дельта Три, это Альфа, звонит Дельта Три. . . . Что, черт возьми, происходит на этой чертовой горе? Альфа вызывает Дельту Три. Входите, Вилли, черт вас побери! Альфа вызывает Дельту Три. Дерьмо. . . Дельта-Четыре, вы видите из своего поста либо Один, либо Три? Ты там, Дельта Четыре?
   Антония ускользнула, чтобы подобрать снаряжение, которое она сбросила, чтобы подкрадываться. Теперь, вернувшись, она взяла М-16 мертвеца и протянула его, указывая на различные кнопки и рычаги. Безмолвно, слушая радио, я показал ей, как взводить его, переключать с безопасного на полностью или полуавтоматический режим и заменять пустой магазин. Тем временем радио продолжало говорить.
   "Дельта Четыре. Проклятый Хэнк, заходи. . ."
   "Ради Христа, пусть мужчина застегивает штаны, Танк". Новый голос звучал слегка запыхавшимся. "В каждую жизнь должно попасть немного мочи. Это Крамер, я имею в виду Дельта Четыре, что тебе нужно, кроме моих одиннадцати часов?
   - Что плохого в том, чтобы пописать на свой пост, Дамбо? Если вам нужно быть деликатным в этом и куда-то уйти, возьмите с собой двустороннюю связь, черт возьми! Теперь слушай, что-то не так, ни Сэм, ни Вилли не отвечают. Вероятность того, что у них обоих проблемы с радио, невелика, если вы понимаете, о чем я.
   - Ты думаешь, этот старый пердун ходит здесь с бесшумным лучевым ружьем или что-то в этом роде?
   "Этому старому пердуну не понадобился лучевой пистолет, чтобы уйти от нас однажды, и он остался впереди нас, хотя он продолжает оставлять кровавые следы везде, где он ходит. Может быть, он носит горшок с куриной кровью, чтобы мы думали, что ударили его сильнее, чем на самом деле. Так что смотри и не позволяй ему застукать тебя, когда ты приседаешь в дерьмо или что-то в этом роде.
   - А как же Лупе?
   "Если бы вы внимательно слушали, вы бы знали, что с Delta Two все в порядке; он направляется проведать Сэма. Ты проскользнешь и увидишь, что не так с Вилли, но, ради бога, береги себя. "
   "Забавно, если он получил Один и Три и пропустил Два, Танк? Может быть, у него есть что-то против нас, американцев".
   - Мы пока не знаем, есть ли у него кто-нибудь, если есть он. Может быть, это магнитное возмущение или что-то еще в этом вулканическом кошмаре, и они просто не проходят. Иди туда и проверь, на двойнике. Я беру свои слова обратно. Успокойтесь и следите за своей спиной всю дорогу. "
   "Дельта четыре вышла".
   Через мгновение снова раздался голос Резерфорда: "Гамма, Гамма, это Альфа звонит Гамме".
   "Прямо здесь, ссылка. Я имею в виду Альфу. Я слушаю. Что у тебя на уме?"
   "Оставь GMC и Subaru, иди в свою кучу и доставь заключенного в штаб-квартиру. Происходит что-то странное, и я не хочу, чтобы ты был там, в левом поле. Смотри, смотри, смотри. Остальные из вас, ребята, оставайтесь там, где вас посадили, и помните, если у кого-то есть Сэм или Вилли, у него есть их радиоприемники, так что будьте осторожны с тем, что вы говорите в эфире, слышите?
   Неопознанный голос, которого я раньше не слышал, проворчал: "Ты не слишком остро реагируешь, Тлинк? Черт, да это всего лишь старый козел с дыркой в спине!"
   "Один старый козел, который напал на Ральфа и Куни в Эль-Пасо и отобрал у тебя ружье, молодец. И вы, кажется, забыли, что мы также имеем дело с милой индейской сукой, которая застрелила четверых мужчин из паршивого 22-го калибра прямо там, в тех скалах, и бросила их на съедение канюкам.
   Кто-то еще засмеялся. "Эй, Танк, это не та дама, которая напала на тебя в том мотеле в Эрмосильо. . . ?"
   "Альфа, Альфа, Дельта Два называется Альфа".
   "Альфа здесь. Отчет."
   -- Sí , сеньор. Сеньору Гейнеру очень сильно перерезали горло очень острым ножом, я думаю, маленьким.
   Наступила тишина; затем неопознанный голос по радио сказал: "Дерьмо!"
   Голос Резерфорда сказал: "Продолжайте докладывать".
   Голос Лупе с сильным акцентом, известный как Дельта Два, сказал: "Еду сеньора Гейнера едят другие, я думаю, его кофе выпили, и они забрали его оружие, боеприпасы, бинокль и радио. Два человека, большой мужчина в сапогах, маленькая женщина в мокасинах. Человек убивает. Они приходят с севера, уходят на юг, думаю, проходят далеко позади того места, где я стою. Я слежу, может быть?
   Очевидно, один из людей Мондрагона все-таки не умел читать знаки; возможно, его просто не было в засаде возле Кананеи.
   Голос Резерфорда сказал: "Хорошо, попробуй выследить их. Следите за тем, чтобы Дельта Четыре направлялась к вам; мы не хотим никаких недоразумений".
   "Дельта Два отсутствует".
   - Дельта Четыре, ты слышал?
   "Я слышал это. Я все еще запутался в этих чертовых камнях; Я загляну к Вилли минут через пятнадцать. Кто, черт возьми, когда-либо слышал о техасском миллионере, работающем с заточкой, как паршивый смазчик? . . ? Извини за это, Лупе. Четыре выхода".
   Антония хлопнула меня по плечу. "Он большой лжец. Никаких пятнадцати минут, смотри вон там!
   Я посмотрел туда, куда она смотрела. Сначала я не мог видеть ничего, кроме заросшего кустарником склона горы; затем куст закачался несколько сильнее, чем это могло быть объяснено непостоянным ветром. Дельта Четыре, по имени Хэнк Крамер, человек, которого поймали с расстегнутыми штанами. Очевидно, он не отличался уважением или дисциплиной, но у него было немного ума; именно он заметил, что мы перешли от Anglo к Anglo, минуя мексиканского союзника Лупе. А теперь, зная, что у нас есть по крайней мере одно радио и мы, несомненно, его слушаем, он передал ложное расчетное время прибытия, надеясь, что если мы все еще болтаемся поблизости, это заставит нас не торопиться с тем, чтобы ускользнуть, может быть, даст ему шанс удивить нас.
   - Проклятые умники, - сказал я. "Давай выбираться отсюда."
   - Не убить его?
   - Кровожадный, да? Я покачал головой. "Давайте оставаться с легкими, пока мы можем. Этот парень хитрый и бдительный, мы его отпустим".
   Она сказала, похлопывая М-16: "Я беру маленькие макины и, как вы их называете, клипсы. Возьми другой пистолет, хорошо?
   Было приятно работать с женщиной, которая действительно ценила оружие. Я ухмыльнулся. "Ну, нет никаких сомнений, что вы больше не сможете упаковать оборудование; ты уже нагружен как ослик. Конечно, я возьму револьвер, на случай, если нам когда-нибудь придется драться в настоящей войне. Ведите путь. Если сможешь, поставь меня там, за снайпером". Ее видение местности было лучше моего, и я не был слишком горд, чтобы воспользоваться этим преимуществом.
   - Сначала, я думаю, мы спустимся вниз, ладно?
   "Конечно, эта высокогорная местность, кажется, становится немного тесноватой. "
   Отягощенный длинным пистолетом и четырьмя короткими, включая 22-й калибр с дыркой в лодыжке, плюс набор патронов 38-го и 243-го калибра, а также рацию, я чувствовал себя Джоном Уэйном или Сильвестром Сталлоне, направляющимся в путь. отвоевать Вьетнам в одиночку. Ну, двуручный. Несмотря на свою ношу, ребенок проскользнул сквозь кусты впереди меня, как призрак. Мне было трудно двигаться так же бесшумно, но мы ушли, не привлекая внимания Дельты Четыре. Мы уже спускались по склону, спускаясь по крутому оврагу, когда он вышел в эфир с плохими новостями.
   "Танк, черт возьми, эти ублюдки схватили Вилли! Еще одна работа с ножом, но, думаю, на этот раз это сделала дама; У Вилли в кулаке была пара длинных черных волос. Радио пропало, оружие и боеприпасы пропали. Господи, даже если они не привезли ни одного своего, у них к этому времени уже есть чертов арсенал. Любой, кто небрежно подойдет к ним, вернется во вчерашний день. . . . Держите телефон; Я что-то слышу!
   Радио молчало. Ожидая в кустах, где мы остановились, чтобы послушать, с девушкой, присевшей рядом со мной, я смотрел, как из долины показался потрепанный зеленый джип. Это была уродливая старая, откровенная с Питом Уиллисом статья, обнаженная до пояса, сделанная до того, как ее накормили гормонами, скруглили углы и покрыли хромом и гоночными полосами. У него даже не было дуги безопасности, а ветровое стекло ровно лежало на капоте. Я разглядывал высокого мужчину за рулем, густые черные волосы, торчащие из-под кепки цвета хаки, темные очки. Гамма. Даже на расстоянии я узнал его. В последний раз я видел его в Эль-Пасо, на стоянке "Сейфвэй", когда он вручную укладывал Горация Коди в положение, в котором его низкорослый напарник надел наручники - но, очевидно, он мог бы справиться со своими собственными браслетами, если бы ему пришлось. Женщина рядом с ним носила их.
   Я уловил блеск металла, когда она подняла руки, чтобы откинуть назад прядь своих коротких каштановых волос, развеваемых ветром в открытой машине. Джо Бекман. Я не хотел смотреть на нее, она была всего лишь пешкой в этой мощной шахматной игре, и я должен был четко помнить об этом. Я все равно посмотрел, наблюдая, как старый джип поворачивает налево и исчезает среди блоков черного камня.
  
   Глава 29
   Антония смотрела в маленький карманный телескоп, который я ей одолжил. Она не удосужилась конфисковать бинокль убитого ею человека, хотя очки большего размера обеспечили бы ей лучшую оптическую помощь; возможно, она не хотела обременять себя дополнительным весом. Без комментариев она опустила стекло, когда джип с Гаммой и его пленником скрылся из виду среди камней внизу.
   Я сказал: "Давайте двигаться дальше. Я хочу быть в состоянии убить этого стрелка до того, как миерда попадет в вентилятор . Мы можем слушать на ходу".
   Пока мы продолжали спускаться по оврагу, по радио раздался настойчивый голос Резерфорда: "Дельта Четыре, Дельта Четыре, куда, черт возьми, вы попали? Альфа вызывает Дельту Четыре. Над."
   Через мгновение он получил ответ: "Держи рубашку, я думаю. Четыре здесь. Оказалось, что это была просто Лупе, которую я слышала, но я не хотела рисковать".
   "Что может сказать Дельта Два?"
   - Судя по следам - по этой каменистой земле трудно выслеживать, - говорит Лупе, - они сделали большую петлю за его станцией и наткнулись на Вилли, на этот раз девушка подкралась, чтобы убить, пока мужчина ее прикрывал. Кажется, они разыграли настоящий спектакль, эти двое, как пара охотников, делающих попеременные выстрелы, очень вежливые и спортивные. В этом есть что-то странное, Хинк.
   "Что тебя смущает, кроме того, что они кажутся довольно хорошими?"
   "Они чертовски хороши; черт, они действуют как команда высокооплачиваемых киллеров. Сэм был довольно шустрым парнем для длинноволосого, да и Вилли не был наркоманом. И этот лысый старый болван, который провел большую часть своей жизни, считая свои деньги, и у которого есть пуля в нем, и эта сумасшедшая молодая скво, которая, согласно описанию, которое вы раздали, не весит и ста фунтов, промокнув до нитки, с полным брюхом... . . эта странная парочка убийц должна скакать по этому чертовому вертикальному пейзажу, как пара горных козлов, убивающих наших обученных и опытных мужчин, как дети, сбрасывающие голубей с крыши папиного амбара. Я не верю. Подпруга, может быть, если где-то в этой паршивой стране прячется племя полупинтовых воинов-амазонок, может быть, вместе с теми легендарными охотниками за головами в Барранка-дель-Кобре. Может быть, она натуральная, которую выкопали где-то в кустах. Может быть. Но человек, как я говорю, я не верю! Болен он или здоров, это не пенсионер-миллионер, с которым мы сталкиваемся. Он не научился своим убийственным приемам, буря нефтяные скважины".
   Этот человек - Дельта Четыре, Хэнк Кремер - был слишком умен; возможно, нам следовало устроить ему засаду, как предложила Антония. Или, может быть, так было лучше. У меня нет реальных возражений против того, чтобы в сложной ситуации люди работали в иллюзии, что я Супермен; это имеет тенденцию смягчать их красиво.
   Резерфорд терял терпение. "К делу, Четыре, или убирайся из эфира!"
   Крамер говорил с таким же нетерпением: "Проснитесь, этот персонаж не проклятый нефтяник, и он не приезжал сюда в Пьедрас-Неграс за какой-либо информацией. Я не говорю, что не поэтому он был в этом районе или что он отказался бы от слов о том пропавшем оружии, если бы кто-то дал ему его на блюде, но как только он понял, что мы устроили ловушку здесь - Артуро, должно быть, что-то проговорился - он пришел за нами, а не избегал нас. Это должно вам кое-что сказать. Этот сукин сын охотится на нас! И маленький сын миссис Крамер, Генри, хочет уйти, Бастер. Скажи Сигме, чтобы он протрубил в свой гребаный горн и увел нас отсюда к чертям собачьим, и я не имею в виду следующую субботу.
   Проведя больше недели в Мексике, я наконец услышал, как кто-то кроме меня произносит то слово, которое мне было велено прислушиваться, без подсказки. Конечно, речь шла по-английски, а не по-испански, и это могло быть простым совпадением; но я похлопал Антонию по плечу в знак остановки. Это я должен был услышать. Кроме того, из-за темпа, который она задавала, мне нужно было отдышаться.
   Голос Резерфорда резко спросил: "Вы боитесь одного мужчины и маленькой девочки?"
   - Ты родился тупицей или тебе пришлось над этим потрудиться? Как ты думаешь, они бы так спокойно бродили здесь, вдвоем сражаясь со многими из нас, если бы у них не было большого количества подкреплений, ожидающих прибытия по сигналу, может быть, даже официального подкрепления? Какое у нас право находиться здесь, по ту сторону границы, с оружием, автоматами, настолько незаконными, насколько это вообще возможно? И я держу пари, что эти милые, дружелюбные мексиканцы, которые нам помогают, - Лупе и этот скользкий персонаж Мондрагона, который прячется в скалах со своими вооруженными мальчиками на побегушках и называет себя генералом, - не пользуются особой популярностью у местных властей. Я видел мексиканскую тюрьму, спасибо! Что, черт возьми, хорошего мы здесь делаем? Итак, мистер Суббота хочет Коди, здесь нет Коди, есть просто профессионал с фальшивой бородой и в белом костюме, играющий с нами в убийственные игры, в то время как настоящий Гораций Хосмер Коди лежит в какой-то больнице, весь перевязанный и набитый антибиотиками, вероятно, с отдельная палата и симпатичные медсестры круглосуточно. .. . ."
   Он был умным человеком и во многом разобрался, особенно в том, что касается подражания; он понял, что из-за того, что я действовал в пересеченной местности, я не мог быть тяжело ранен, не мог быть пожилым и, следовательно, не мог быть Коди. Конечно, как и все умные логики, он слишком далеко следовал своей логике. Он отдал нам должное за слишком много здравого смысла, ошибочно сделав вывод, что мы не справились бы с этими трудностями, если бы у нас не было подкрепления, может быть, даже подкрепления мексиканского правительства. Что ж, последняя мысль была для него хорошей мыслью, которую он мог бы передать. На самом деле, я подумывал о блефе в том же духе, если ситуация станет сложной. Я только хотел, чтобы его теория была верна.
   Внезапно в эфире раздался еще один голос, коротко: "Дельта Четыре, это Сигма. Вам приказано немедленно явиться в штаб. Сознавать! Над."
   Это был голос, которого я раньше здесь не слышал. Выйдя из крошечного жестяного динамика с громкостью, переведенной на шепот, я не смог сказать, слышал ли я его где-нибудь еще. Я быстро огляделся.
   "Есть ли кто-нибудь достаточно близко, чтобы услышать, если я скажу немного громче?" - прошептал я.
   "Безопасно. Нет близких людей. Вы знаете эту Сигму. . . ?"
   "Шшш!"
   Голос Крамера, воспроизведенный громче, чем это было, когда я регулировал управление, произнес замысловато: "Яссу, Босс Суббота, сэр. Слышать - значит повиноваться".
   "Дельта-четыре, мы не занимаемся этими идентификационными процедурами для вашего развлечения. Если вам абсолютно необходимо снова вести передачу, чего я не рекомендую, пожалуйста, соблюдайте установленную радиодисциплину".
   Я убавил громкость до прежнего шепота, услышав все, что мне было нужно.
   Антония наблюдает за моим лицом: "Вы знаете этого человека. Он тот, кого вы ищете?
   Я кивнул. - А теперь быстро перетащи меня за этого проклятого снайпера.
   "Как близко вам нужно?"
   "Я могу сделать это с трехсот метров, но я бы предпочел двести".
   Она снова вскинула на плечо М-16 и взлетела. Я предоставил ей выбор пути; она действительно очень хорошо находила нам овраги и ручьи, заросли кустов и небольшие деревья, которые позволяли нам бесшумно двигаться в правильном направлении, не будучи замеченными. Когда вы встретите настоящего эксперта, который хочет вам помочь, не гордитесь, позвольте ему. Или ее. Внезапно я услышал, как крошечный динамик радио у меня на поясе прошептал мое собственное имя, мое настоящее имя. Я был Коди так долго, время от времени, хотя и не очень убедительно, что это стало для меня шоком.
   "Хелм, Хелм. Это Сигма, звоню Мэтью Хелму. Над. "
   Антония быстро взглянула на меня через плечо. После всей этой возни я почти забыл, кто знал меня как Коди, кто как Хелма, а кто как обоих; но я помнил, что, увидев нас с Коди вместе в Кино-Бэй, она принадлежала к последней категории.
   Я покачал головой. "Не останавливайся. Продолжай двигаться".
   Мы приближались к позиции снайпера, осторожно двигаясь вниз по гребню, на конце которого он стоял. Снайпер, Антония и я никоим образом не владели этой территорией; когда мы подошли очень осторожно, Антония указала мне на трех вооруженных мужчин, стоявших под нами, одного из которых я не заметил далеко впереди. Почти массовая сцена. По-видимому, до того, как Дельта Четыре заставила его осознать мою личность, хотя он все еще думал, что имеет дело с настоящим Коди, который не очень хорошо передвигался, человек, называвший себя Сигмой, ожидал, что мы будем использовать прямой, короткий и легкий подход. с юга и соответственно разместил своих людей. Трудный и окольный маршрут, по которому мы на самом деле пошли, застал его с перекосом в расположении войск в неправильном направлении.
   Радио говорило: "Г. Шлем, это снова Сигма. Пожалуйста, входите. Мы знаем, что у вас есть две наши рации, и вы, несомненно, слушаете. Теперь мы можем обойтись без этой ерунды с олицетворением, не так ли? Как вы слышали, даже мужчины, которые никогда вас не видели, наконец поняли, что вы их замена. Где настоящий Гораций Коди? Я полагаю, что это пациент, которого так тщательно и явно охраняют под вашим именем в коттедже на Кино-Бич; хорошо, мы будем иметь дело с этой проблемой позже. Прямо сейчас я хочу, чтобы вы, где бы вы ни были, вышли на всеобщее обозрение со своим злобным маленьким индейским другом, подняли руки и подождали, пока мои люди не придут, чтобы разоружить вас и привести ко мне. У вас есть одна минута. Мы держим красивую даму, которая недавно позаботилась о вас, возможно, не одним, а несколькими способами, после того, как вас подстрелили. Доктор Джоанна Бекман. Если вы не ответите, вы услышите, как она страдает. Над."
   Я похлопал Антонию по плечу. - Этого достаточно, - прошептал я.
   - Больше трехсот метров.
   - Не более того, и отсюда у меня есть прямой выстрел в него без лишних кустов и хлама на пути. Этот камень даст мне хороший отдых.
   Внезапно женский голос, который я очень хорошо узнал, раздался из маленького динамика, несколько задыхаясь: "Это Джо Бекман. Это Джо Бекман. Мне жаль . . ."
   Голос Сигмы резко вмешался: "Ничего, говори, что тебе сказали!"
   "Простите, извините, я был чертовым дураком, что пришел сюда и попался вот так; ты не должен подвергать себя опасности из-за меня. . . . Ааа!" После ее непроизвольного крика боли последовала короткая пауза, затем ее голос снова стал сильным, не обращаясь ко мне: "Тебе придется поступить лучше, ты, ублюдок-садист!"
   Антония рядом со мной прошептала: "Эй, храбрая леди".
   Голос Сигмы сказал: - Всего лишь маленькая задница на руке с сигаретой, мистер Хелм. Мы можем сделать лучше, если нужно. Или хуже."
   Это был прекрасный день для всего, кроме катания на лыжах, с теплым, ярким солнцем, сияющим с глубокого синего неба, не тронутого загрязнением. Утренний бриз, который помог мне выше, мог создать здесь проблему, так как я не знал, насколько чувствительна к ветру пуля .243 калибра 100 гран; однако дул с юга, а я бы снимал на север, поэтому эффект не должен быть значительным, не то что боковой ветер. У меня было хорошее прикрытие и хороший отдых. Я использовал хорошо вымятую большую шляпу Коди в качестве подушки под ружье, так как ружье, стреляющее из твердой, неподатливой скалы, обычно не стреляет в цель. Лучше было сосредоточиться на этих технических деталях. Как я уже говорил, мы не играем в заложников, и ему не стоило пытаться. Он действительно не должен.
   Я посмотрел вниз по гребню, который слегка изгибался, так что я мог видеть свою цель по другую сторону изгиба. Он сидел на камне за зарослями кустов, которые хорошо защищали его спереди и сбоку, но не так хорошо сзади. С оптическим прицелом, установленным на максимальное увеличение, 9-кратное, он попал резко. Один из мальчиков в камуфляже, по крайней мере, в охотничьей кепке и рубашке. Я не видел его в вертикальном положении, поэтому не мог сказать, что на нем было ниже пояса и какого он роста; но я думал, что он был довольно маленьким человеком. На нем были какие-то большие очки, возможно, очки для стрельбы. Как я и ожидал, его винтовка и прицел выглядели точно так же, как и мои. Может быть, они купили их дюжинами и сэкономили на цене.
   Я осмотрелся. Казалось, что на противоположном гребне, прикрывающем вход с севера, никого не было, возможно, потому, что отсюда было бы очень далеко до любого района возможных действий, слишком далеко для малокалиберного оружия, которое, казалось, нравилось этому отряду. С того места, где я лежал за своим камнем, я не мог видеть двух из трех мужчин, которых мы заметили по пути вниз, но тот, на кого мне указала Антония, все еще был в поле зрения, прислонившись к валуну под нами, думая, что он спрятался. весенней листвой соседнего тополя. Еще один мальчик в синих джинсах, но в коричневой ковбойской шляпе. Он был в пределах досягаемости, если немного растянуть, и я подумывал взять его вместо снайпера, но у него была только М-16, что делало его меньшей угрозой. Он мог подождать.
   Я подтолкнул Антонию. - Тебе пора идти, гуапа . Переберитесь через этот гребень, спуститесь с другой стороны, со стороны долины, и спрячьтесь в хорошем укрытии там, где дорога выходит из котловины. Мондрагон должен скоро уйти. Вы можете взять его, когда он выйдет.
   - Откуда ты знаешь, что он ушел?
   - Я видел его в действии, милая. Он нервничает. Когда что-то идет не так, он вытаскивает своих людей при первом же предлоге и улетает. Я собираюсь сделать еще несколько вещей не так. . . . Пусть они подойдут поближе и помоют их из шланга, хорошо для меня, детка.
   Она долго изучала меня; затем ее губы сложились в улыбку. "Слушайте этого человека! Гуапа , милая, детка! Может быть, ему немного нравится Антония. Хороший человек, хорошо дерись, хорошо води, хорошо стреляй. Любовь паршивая, держу пари. Антония учить какое-то время. Что скажешь, американо , увидимся в iglé sia ? "
   - Верно, дорогая. Увидимся в церкви. . . . О, Антония? Она начала отдаляться. Она остановилась и оглянулась через плечо. "Си ? "
   "Где это находится?"
   Какое-то время она смотрела на меня без всякого выражения. "Ты спрашиваешь?"
   - Ты знаешь, о чем я прошу. Медина, может быть, и не взял бы тебя на мужскую работу по заряжанию и укрытию оружия, но он наверняка заранее посоветовался бы с тобой о том, где лучше всего разместить его.
   - Значит, ты боишься, что Антонию убьют и никогда не скажут?
   "Конечно. Чертовы неприятности, Антония, скатертью дорога. Но я должен знать, где спрятано это оружие. Так что скажи мне, и тогда ты можешь пойти, чтобы взорвать себя с моего благословения, до свидания.
   Она внимательно наблюдала за мной. - Так холодна кровь, эй, совсем не как Антония, просто хочу дурацкое оружие, ладно?
   - Ты сказал это, детка.
   Она подарила мне свою замечательную широкую улыбку. "Очень подлый парень, этот человек. Ищи Ринкон де ла Агила, эй. Может там, может нет. Антония ужасная лгунья. Теперь я иду убить генерала, con su per-misoT'
   Она наклонилась вперед, легонько поцеловала меня в губы и ушла с черной штурмовой винтовкой за спиной, дулом вниз. В одиночестве я испытывал странное чувство потери - странное, потому что обычно я предпочитаю действовать в одиночку, но мне будет не хватать работы с этим симпатичным, безжалостным маленьким партнером по охоте.
  
   Глава 30
   Ожидая, держа М-77 наготове, я думал о том, что сказала мне Антония, но это имя ничего мне не говорило. Ринкон де ла Агила, Пещера Орла. Что ж, если она существовала, а я думал, что существует, хотя ей и пришлось немного подшутить над этим в ее манере, кто-нибудь, несомненно, мог бы ее найти. И если бы они могли, одна из моих целей в Мексике, оружие, которое хотели все, была бы достигнута. Она присматривала за вторым, Мондрагоном, которого разыскивал Рамон. Мне просто нужно было добиться третьего, Сабадо, которого хотел Мак. . . . Но думать об этом не было никакого смысла, я проделал все необходимое, и мой подход сработал.
   Мне, конечно, повезло. Тот факт, что старый Коди был достаточно умен и силен, чтобы скрыться в Эль-Пасо после того, как я избежал смерти под Кананеей, оставив в руинах множество тщательно продуманных планов сокрытия, побудил моего подданного приложить все усилия, чтобы спасти себя, истребив нас обоих, даже приехав в Мексику с полной командой, чтобы убедиться, что на этот раз работа сделана должным образом - как он ясно дал понять, тот факт, что он здесь имел дело со мной, а не с Коди, которого он ожидалось, означало только то, что позже он позаботится о Коди, а не обо мне, и к черту телохранителей вокруг дома в заливе Кино, у него было достаточно сил, чтобы сокрушить любых телохранителей. Но в том-то и была удача, что он попал в Мексику, особенно в эту пустынную ее часть, где мне не нужно было слишком осторожно обращаться с ним. Борьба с ним на его родине была бы гораздо более деликатной операцией; Я вряд ли смог бы использовать этот прямой, смертоносный подход тогда. Но, как я уже сказал, это работало. Я уже достаточно разозлил его, чтобы показать себя в эфире вместо того, чтобы молчать на заднем плане, как ему нравилось. Еще немного давления, и он оказался бы на открытом месте, где я мог бы закончить чертову работу.
   Так что на самом деле ничего нельзя было выиграть, думая об этом; с этого момента нужно было просто брать перерывы по мере их поступления. Вместо этого я размышлял на интересных ногах о том, что орел, который всегда казался мне самой мужской из птиц, по-испански женственный.
   Затем по рации раздался полузадушенный крик боли женщины, за которым последовал голос Сигмы: "Последний шанс, Хелм. Просто еще один маленький окурок, на этот раз в щеку, но у меня есть очень хорошая бутановая зажигалка, миниатюрная паяльная лампа. Я даю вам еще шестьдесят секунд. Если за это время я не получу отчет о наблюдениях от одного из моих людей, леди обнаружит, что это действительно очень плохой день в Черных Скалах. . . ."
   Все они, кажется, работают по одному и тому же банальному сценарию одного и того же паршивого автора. Этот персонаж "Сигмы", казалось, читал свою роль с ксерокопии, предоставленной ему старшим офицером Рамона, капитаном Луисом Алеманом, который неделю или две назад играл ту же роль Торквемады с другой главной героиней. Единственная перемена, вряд ли демонстрирующая большую творческую оригинальность, заключалась в том, что Сигма, или Суббота, или Сабадо использовали в своих угрозах огонь, тогда как храбрый капитан применил сталь.
   Я нашел стрелка в оптический прицел. Я подождал, пока он немного наклонится вправо, чтобы посмотреть на что-то внизу. Я увеличивал давление на спусковой крючок, постепенно, как и вы, пока винтовка не выстрелила. Хотя выстрел был резким, отдача .243 была на удивление легкой; Я думаю, что есть что сказать о меньших калибрах. Я потерял цель из прицела только на мгновение, на то время, которое мне понадобилось, чтобы привести затвор и патронник в новый патрон, но в этом не было необходимости. Я знал, что при выстреле снайпер - ну, будущий снайпер - выскочил из своего заросшего кустарником укрытия. Теперь он нетвердо стоял среди камней под ним, все еще держа винтовку; затем он бросил оружие и странным, бесцельным образом побрел вниз по открытому склону. Я мог бы всадить в него еще один, но второй выстрел точно определил бы мое местонахождение для любого, кто все еще не был уверен в источнике первого, и я был почти уверен, что первый был достаточно хорош. Я увидел, что его камуфляжная кепка отсутствует.
   Я знал его теперь; то есть я уже видел его однажды, на парковке Safeway в Эль-Пасо. Он был другой половиной, меньшей половиной команды Матта и Джеффа, арестовавшей Горация Коди. После трех неуверенных шагов его колени подогнулись, он рухнул вперед, откатился на несколько ярдов вниз по склону и замер там, распластавшись, неподвижно. Я заметил, что на его брюках тот же камуфляжный рисунок, что и на рубашке, и на отсутствующей кепке. Фуражка меня немного беспокоила, так как ее исчезновение могло свидетельствовать о том, что я выстрелил в голову, а целился значительно ниже.
   Голос, который я не узнал, сказал без выражения: "Сигма, Сигма, это Дельта Пять. Мы только что потеряли Джорджи Петерсон, я имею в виду Лямбду. По крайней мере отсюда он выглядит мертвым. Длинноствольная винтовка выстрелила откуда-то с хребта выше и позади него.
   "Руль, ты маньяк-убийца. . . !" Это был визг в маленькой рации. Сигма, должно быть, в ярости продолжал нажимать кнопку передачи, хотя следующие слова не были обращены ко мне, или, может быть, они были в каком-то смысле: "Сними с нее сапоги, Резерфорд. . . . Ладно, ладно, подойдет только правильный. И носок. А теперь держи ее вот так!
   Я сказал себе, что у многих людей были поджарены их сиськи; это случилось даже со мной. Один или два шрама внизу не были травмой на всю жизнь. Тем не менее, с неким мстительным удовлетворением я повернулся, чтобы поднять в прицел человека внизу; Я тоже могу навредить людям. Он сделал это простым для меня; он вышел из своего тополя, чтобы посмотреть на гребень, пытаясь точно определить, откуда был сделан мой первый выстрел, но не так-то просто определить местонахождение источника единственного раскатистого звука в каменистой местности. Я навел перекрестье низко, примерно на шесть дюймов выше его пояса, и держал его немного правее, так как теперь я стрелял по ветру. Я ждал, когда радио передаст следующий крик Джо. Когда он прозвучал в качестве моего ответа, я мягко нажал на спусковой крючок, и 243-й калибр снова выстрелил.
   Человек внизу ответил очень удовлетворительно; он издал странный булькающий вой, который был отчетливо слышен даже за триста ярдов. Он хлопнул себя ладонями по лицу и упал вперед, катаясь взад и вперед по земле, все еще вопя с постепенно уменьшающейся силой. В обычных обстоятельствах я предпочитаю чистое и мгновенное исполнение; но здесь, как я уже сказал, ужасный результат моего выстрела был удовлетворительным - он должен произвести впечатление на войска - за исключением того факта, что он указывал на то, что винтовка, как я и предполагал, стреляла гораздо выше, чем я рассчитывал, даже принимая во внимание тот факт, что удары вниз по склону всегда имеют тенденцию идти высоко.
   Голос Сигмы пронзительно завизжал: "Руля, сумасшедший, я заставлю эту суку пожалеть, что она никогда не встречалась с тобой".
   Она, несомненно, уже желала этого, но вы не можете управлять такой компанией, как наша, если собираетесь подчиняться приказам каждого ублюдка с заключенным и бутановой зажигалкой. Наконец-то я снял с пояса рацию. Я нажал кнопку передачи и произнес в микрофон медленно и четко.
   "Мондрагон, Мондрагон. Это Мэтью Хелм, звоню генералу Карлосу Мондрагону. Не трудитесь отвечать, сэр, просто слушайте. Мы не хотим ни вас, ни ваших людей, и есть люди, которым не хотелось бы застать вас здесь и которые должны решить, что с вами делать. Уберите своих ребят к черту прямо сейчас, пожалуйста, пока мы закрываем это мошенническое агентство янки, которое использует вас в своих целях. Другими словами, сэр, будьте так любезны, vamos pronto, или, как мы говорим в Америке, тяните задницу как можно скорее. Понял?"
   Я думал, что это была довольно хорошая речь, намекающая на безграничные силы в моем распоряжении.
   " Yo comprendo ", - тихо сказало радио. Был ли это сам Мондрагон или представитель, я не знал, поскольку никогда не был ближе чем на четверть мили к самозваному генералу и не слышал, как он говорит.
   Из маленького динамика раздался голос Сигмы: "Генерал Мондрагон, не глупите, без нашей помощи у вашей революции нет шансов. Посидите смирно, мы решим эту маленькую проблему за минуту.
   Ответа из революционного лагеря не последовало. Я больше ничего не слышал от последнего человека, которого застрелил; взгляд в ту сторону сказал мне, что он перестал метаться и лежит совершенно неподвижно, лицом вниз в грязи, с темной областью вокруг головы. "Терпение - не добродетель ", - сказал Мак. Пришло время уходить. Я почти оставил его слишком поздно. Когда я, пригнувшись, ускользнул, с вершины гребня донесся треск автоматного огня, и одинокая пуля скользнула по каменистому склону слева от меня и с неприятным дрожащим звуком рикошета улетела в космос. Кто-то стрелял очередью из М-16 на расстоянии нескольких сотен ярдов, вероятно, даже не надеясь на попадание, просто давая знать своим друзьям, что видел, во что стрелять. Я услышал далекий крик.
   "Вот он идет! Спускаемся по восточному склону. Отрежь его внизу!
   После всего колючего электронного словоблудия, которое я слушал, было приятно услышать честный перед Богом человеческий голос для разнообразия. Я позволил мужчине наверху мельком увидеть меня, когда я поскользнулся и скатился вниз по склону - однажды я показал себя достаточно долго, чтобы он попытался сделать еще один выстрел, который сорвал несколько листьев с ближайшего куста, - затем я распластался в кустах и пополз. снова вверх по несколько другому маршруту. Мне потребовалось пять осторожных, но затаивших дыхание минут, чтобы вернуться к дружественной скале, с которой я стрелял в прошлый раз, делая это на животе, где укрытие было плохим, и на четвереньках, когда оно было лучше.
   Когда я спрятался так, чтобы у меня был четкий выстрел в него, когда он будет проходить, я увидел движение вдали по бассейну; маленький синий пикап выехал из расщелины среди черных камней, за ним коричневый фургон, который я узнал: Мондрагон выезжал. Я думал, что он не удержится, не с людьми, умирающими вокруг него. Что ж, теперь он меня не касался; Антония была одна, что ее, несомненно, вполне устраивало. Месть - это не то, чем можно делиться. Я поставил Ругер в надежном месте. Работа предстоит на близком расстоянии, слишком близко для оптического прицела. Я вынул один из револьверов, которые я освободил. Я примерно знал, куда нужно будет вести человека, а с четырехдюймовым стволом освобожденный 38-й калибр подходил для дальности немного лучше, чем мой собственный двухдюймовый.
   Я слышал, как он идет; он не предпринимал никаких мер предосторожности и не пытался молчать. В конце концов, опасности не было, он видел, как я убегала вниз по склону хребта; Наверное, я уже был близок ко дну. Конечно, со мной должна была быть девушка, а он ее не нашел; но либо он забыл ее, либо был достаточно шовинистическим, чтобы считать, что он может справиться с любыми дамами, достаточно глупыми, чтобы встать у него на пути. Притаившись в кустах, я увидел, как он остановился, чтобы проверить свои ориентиры: да, это было то самое место. Он подошел к моему камню и нагнулся, чтобы поднять что-то, блестевшее на солнце: пустую гильзу 243-го калибра, подтверждающую, что он нашел верный след. Сунув его в карман, он бегло изучил мои следы и двинулся за ними вниз по склону.
   Я ждал конфискованный револьвер, взведенный на курок. Он был в парусиновых армейских ботинках, джинсах, камуфляжной рубашке и охотничьей кепке; коренастый джентльмен с круглым красным лицом и всклокоченной рыжей бородой. Он снова облегчил мне задачу; все очень хорошо сотрудничали. Сначала он наклонился, чтобы поднять и положить в карман вторую гильзу; затем он выпрямился и замер, прислушиваясь. Звук автоматной стрельбы донесся до нас с другой стороны хребта; очевидно, Антония увидела своего мужчину - я надеялся, что она подпустила его в пределах досягаемости - и открылась. Мой мужчина был идеальной мишенью, стоя там; он был мертв, и пора было переходить к следующему, только проклятая пушка не стреляла и не стреляла. Я не имею в виду, что с механизмом что-то не так. Со мной было что-то не так. Трещина недельной давности на голове, я полагаю. Но это уже было слишком, черт возьми. Я не возражаю против небольшого убийства в сфере бизнеса - можно даже сказать, что это мое дело, - но это становилось смешным, если я могу использовать это слово в такой кровавой связи.
   Я принял меры предосторожности и выключил рацию, чтобы она не выдала моего присутствия; но я слышал, как тот, что на поясе Рыжебородого, откашлялся.
   "Каппа, Каппа, это Тета. Я думаю, что я чуть ниже вас. Что это за стрельба, которую я слышу? Над."
   Рыжая Борода освободил рацию и поднес ее ко рту, говоря тихо, но не невнятно. "Это на западной стороне хребта, я не знаю, что это за хрень".
   "Наверняка кто-то устроил драку с М-16. Над."
   - Неважно, - сказал Каппа. - Какие-нибудь следы присутствия нашего человека там внизу? Или девушка?
   "Ни в коем случае".
   - Ну, берегись, парень, наверное, ушел в укрытие. Ублюдок скользкий, как змея. Даму я не видел, может быть, они рассеялись и кто-то ее там загнал в угол, надеюсь. Не радуйтесь сейчас; Я иду к тебе".
   - Черт с тобой, Бастер. Ты беспокоишься о своем спусковом крючке, а я буду беспокоиться о своем. Тета вон.
   Рыжая Борода, он же Каппа, начал пристегивать маленькое радио к поясу; затем он увидел меня, потому что я встал, чтобы позволить ему, и замер. Я видел, как он оценивал свои шансы с автоматом, но он держал его небрежно за прицел, похожий на ручку для переноски - может быть, это так; в армии они делают забавные вещи, и он никак не мог привести это в действие, пока я не расстрелял его на куски.
   Я тихо сказал: "Отложите рацию и не мечтайте прикоснуться к кнопке передачи. Поместите М-16 и свой Кольт рядом с ним. Сегодня я уже убил троих, и четвертый меня ничуть не побеспокоит, так что в любые игры, в которые вы хотите играть, играйте с ними.
   Он очень внимательно следовал инструкциям и выпрямился. "Слушай, ты, ублюдок-убийца. . ."
   Я сказал: "Я не сжигаю женщин паяльной лампой и не работаю ни на кого, кто этим занимается. Или для человека, страдающего манией величия, который думает, что лучше Вашингтона знает, какой должна быть внешняя политика моей страны; персонаж с дикими глазами, который, когда его поймают за игрой в госсекретаря без портфеля, пытается убить и пытать, чтобы освободиться. Не говори мне об убийстве, Бастер. Включая эту тщательно продуманную крысоловку, на мою жизнь было совершено три покушения с тех пор, как я уехал из США, и я подумал, что раз вы, мальчики, настолько бесполезны в убийстве - черт, вы даже не можете прикончить старика с большой кровоточащей дырой в голове. обратно - вы хотели бы, чтобы эксперт показал вам, как это сделать. Иди сюда и сядь на тот камень. Я полагаю, ты наберешься храбрости и откажешься звонить своему приятелю внизу. "
   - Да пошел ты, мистер.
   - Ничего, - сказал я. "Когда вы не придете к нему и не ответите на радио, он придет к вам. Пока мы ждем, вы можете снять наручники, которые носят ваши персонажи, и застегнуть их на запястьях. Спереди нормально. Это хороший мальчик. Сожмите их хорошо и крепко, и дайте мне услышать, как они щелкают. А теперь скажи мне, как, черт возьми, мы собираемся прекратить эту чушь.
   - Кто ты, черт возьми?
   - Я тот парень, которого парень по имени Резерфорд пытался заманить в ловушку и убить с помощью мексиканцев недалеко от маленького городка под названием Кананея. Я тот парень, которого пытался убить с помощью Мексики парень по имени Резерфорд в большом городе под названием Эрмосильо. А теперь он заставил вас, ребята, попробовать это здесь, и мне это уже надоело, - сказал я. "Ты попал в неприятную ситуацию, амиго . Ты заставляешь меня с одной стороны, и я не очень хороший парень, когда злюсь. А с другой стороны у вас есть мексиканские власти, и вы знаете, каковы они. Старая лей-де-фуга все еще работает здесь, мистер Каппа. Они дадут вам разбег и будут использовать вас для стрельбы из пулемета, а также сообщат, что вы были застрелены при попытке к бегству. Если потрудятся сообщить. Вероятно, они просто выбросят тебя на помойку вместе с прочими придурками и забудут о твоем официальном упоминании. Я надеялся, что Рамон и его соотечественники простят мое клеветническое заявление. Я продолжал: "Стервятники полюбят вас, мистер Каппа. Они приплывут, чтобы питаться роями, как бомбардировщики над Берлином. Бедные голодные твари чертовски устали ковыряться в одних и тех же старых человеческих костях; они хотят свежего мяса".
   Я заметил, что далекая стрельба прекратилась после какого-то финального беспорядочного хлопка. Я надеялся, что ребенок не пострадал; если бы она это сделала, они бы никогда не поймали ее. Если бы она осуществила то, что намеревалась, а я был готов поспорить, что она это сделала, они, вероятно, даже не стали бы сильно преследовать ее, когда Мондрагон мертв. И с найденным оружием и мертвым Мондрагоном это было две трети моей работы.
   "Каппа, это Тета, что тебя держит?"
   Рыжебородый взглянул на рацию, лежащую на земле в десяти футах от него. Я покачал головой. Он посмотрел на мой пистолет и облизал губы. - Что, черт возьми, ты пытаешься сказать?
   Я сказал: "Выручай, друг. Совершите разбег, выпрыгните из двери и потяните за рипкорд. Этот самолет падает в огне. . . . Ш-ш-ш, вот идет твой приятель и ищет тебя, как я и говорил. Если вы его предупредите, вы мертвы, и я его тоже выслежу; больше мяса для зопилотов . Пусть войдет, поговорите с ним. Вы оба можете уйти от этого, если пойдете в правильном направлении. В противном случае вы останетесь здесь навсегда.
   У него было одно из тех красных лиц, которые всегда выглядят как сильный солнечный ожог, и эти оранжевые бакенбарды, и маленькие голубые глаза, которые выглядели не очень заслуживающими доверия, но я не мог угадать, у кого больше оснований не доверять ему, у Сигмы или у меня. Наверное, да. Вероятно, даже если бы он сказал, что подыграет, он бы солгал. Всегда нужно учитывать лояльность к организации, даже если главный человек не является призом; в любой войне больше людей сражаются за свои корабли или части, чем за свою страну, и очень немногие сражаются за своих офицеров.
   Человек внизу стукнул еще одним камнем; он был ближе, чем был. Я подобрал снаряжение, которое Каппа положил по моей просьбе, разрядил револьвер и сунул его обратно в кобуру, выключил рацию и повесил ее на пояс. Я проверил состояние его М-16, готового, и засунул за пояс давно уже не взведенный 38-й калибр. Штурмовая винтовка была более впечатляющим оружием; человек может быть достаточно безрассудным, чтобы зарядить паршивый маленький револьвер, но он, по крайней мере, немного помедлит, столкнувшись с уродливой черной военной машиной для убийств.
   Я искал подходящее место, чтобы устроить засаду на этот раз. Другая сторона небольшой поляны выглядела неплохо. Когда я немного шагнул вперед и остановился, чтобы проверить это под этим углом, что-то сильно ударило меня в спину, с левой стороны. Я даже почувствовал, как кровь брызнула из выходного отверстия чуть выше моего пояса. Все вдруг стало очень далеким, рослые кусты вокруг меня, каменистые склоны, голубое небо, яркое солнце. Казалось, будто я двигаюсь в замедленной съемке, когда я бросился вниз - бросил, черт, я как бы поплыл на землю. Когда я падал, я услышал очень отдаленный звук, и я услышал, как мимо прошла вторая пуля, и я знал, что совершил ошибку, которую редко переживаешь, ошибку самоуверенности. Я думал, что все понял. Я решил, что парень, ведущий это шоу, был человеком привычки; все его люди упаковали М-16 с магазинами на двадцать патронов и пистолеты 38-го калибра с четырехдюймовым стволом. Все, кроме снайперов, у которых были винтовки с продольно-скользящим затвором калибра .243 с оптическим прицелом 3x-9x.
   Но этот сукин сын меня разозлил. Вдобавок к игрушечным 243-м он принес одну настоящую винтовку, вероятно, "Магнум" 30-го калибра, и отдал ее человеку, который знал, как ею пользоваться, и разместил его на скалах к северу, на с другой стороны входа, откуда он мог наблюдать за большей частью зоны действия, включая - если его таблицы дальности растянулись далеко за шестьсот ярдов - место, с которого я выбрал для стрельбы. Этот стрелок, должно быть, потратил полчаса, пока его коллеги умирали, наблюдая за мной в свой большой прицел и ожидая четкой цели. Он, вероятно, яростно выругался, когда я направился вниз по склону, жалея, что он не был таким перфекционистом и не выстрелил в надежде, но я вернулся и, наконец, дал ему неподвижную, беспрепятственную точку прицеливания, для которой он был ожидающий.
   Мужчина с рыжей бородой бежал в укрытие, неловко из-за скованных наручниками рук. Очень жаль, я пытался спасти ему жизнь, но мы не даем халявы. Если бы они хотели меня, им пришлось бы заплатить полную цену на бирке. Я сразил Каппу длинной очередью; моему спусковому пальцу потребовалось много времени, чтобы отреагировать на команду прекращения огня. Потом я лежал и ждал Тету, но он так и не появился, по крайней мере, пока я оставался в сознании, а это было не очень долго.
  
   Глава 31
   Я немного беспокоился о проникновении в штаб-квартиру Сигмы, но оказалось, что это не проблема. Они взяли меня прямо к нему. Единственной проблемой было пережить поездку. К сожалению, моя потеря сознания, вероятно, реакция на шок от пулевого ранения, не продлилась достаточно долго, чтобы помочь. Я проснулся смутно, почти ничего не почувствовав, кроме боли, когда Тета перевернула меня, чтобы разоружить; Я слышал, как он радостно прокомментировал водителю японского джипа, которому удалось подъехать к нам, о количестве найденного им оружия. Я был рад, что приобрел достаточно, чтобы доставить ему удовольствие.
   Затем они вдвоем схватили меня под мышки, грубо потащили к машине и втащили большую часть меня на борт, оставив мои ноги болтаться. Маленькой кровати-пикапа не хватило для всех меня, тем более, что мне пришлось делить место с покойным мистером Каппой. Напоследок сняли с него наручники и надели на меня, на всякий случай, как говорили, подлый сукин сын играет в опоссума. Спускаться с холма было сложно для водителя, но не так уж плохо для меня, так как ему приходилось очень медленно спускаться по крутому склону, чтобы не потерять управление. Внизу мы приобрели еще одного обмякшего пассажира, вторую жертву моего 243-го калибра.
   "Боже, мы похожи на один из мясных фургонов, увозящих мертвецов во время Великой чумы", - сказал человек, которого я знал только как Тета. "Не обращайте внимания на Петерсона, я слышал, что его забрали".
   "Чертовски хорошо; нам пришлось бы положить его поперек капота, - сказал водитель. "Но у меня есть предчувствие, что мистер Суббота вылечит эту конкретную чуму чертовски быстро. Я имею в виду Сигму. Думаю, он в порядке, и, черт возьми, кто-то должен заставить этих гребаных гризеров выпрямиться и лететь правильно, но я бы хотел, чтобы он перестал играть в эти паршивые греческие словесные игры. Кто, черт возьми, хочет, чтобы его называли Омикроном, черт возьми?
   Найти штаб-квартиру не составило труда, но водитель не был таким любезным шофером, как маленький лейтенант Эрнесто Баррага из Fuerza Especial Рамона . У этого крутого янки-рулевого был тяга к полноприводным автомобилям Гран-при, и он отправил свою машину прыгать по бездорожью, словно зайца, возможно, полагая, что двое пассажиров сзади не в состоянии обращать внимание на дискомфорт, а третий уже готов к этому. Затем мы притормозили, чтобы преодолеть узкую расщелину между огромными каменными блоками, которая привела нас в маленькое открытое пространство, совсем не похожее на широкий амфитеатр, в котором я видел несколько полных надежд стервятников, исследующих старые кости.
   - Вот, я его достану. Я узнал голос. Он принадлежал большому мальчику Мариону Резерфорду, также известному как Танк или Альфа.
   Тета и водитель, мистер Омикрон, пытались вытащить мое более-менее живое тело из-под двух совершенно мертвых, но мы застряли в ограниченном пространстве довольно плотно, как сардины, во время бурной ездить, и они с трудом меня вытаскивали. Тот факт, что их усилия были довольно болезненными для меня, конечно, не имел значения, поэтому я не удосужился упомянуть об этом. Потом Резерфорд вытащил меня оттуда, как младенца.
   - Где он вам нужен, сэр? он позвал кого-то.
   Раздался крик: "Положи его вон там, рядом с женщиной".
   Ладно, я успел. Это был голос, который я хотел услышать с близкого расстояния, без использования электроники. Конечно, это было не совсем так, как я планировал встречу; У меня были наручники на запястьях и нога, которая могла не поддержать меня, если мне нужно было встать на нее, хотя пальцы ног, казалось, шевелились, и я мог даже умереть от внутренних повреждений; но я был здесь с человеком, которого меня послали найти и избавиться от него. Находка, по крайней мере, была сделана. Осталась только утилизация. Конечно, мне также нужно было прожить достаточно долго, чтобы сообщить о том, где находится оружие.
   Я лежал некоторое время с закрытыми глазами после того, как Резерфорд уложил меня, ожидая, пока утихнет пламя. Наконец я понял, что Танк ушел, а вместо него стоит мой человек, человек, которого я ожидал увидеть, единственный человек, которым он мог быть при данных обстоятельствах. В Эль-Пасо он оделся как модный молодой руководитель с опрятной трехдневной бородой; здесь, по-прежнему в моде виски, он был одет как любитель активного отдыха в коричневом поплиновом костюме Великого Белого Охотника, в куртке было достаточно карманов типа мехов, чтобы носить бутерброды в течение недели. Что-то удерживало его в неподвижном состоянии, все еще красивой, худощавой - ну, почти - мужской фигурой. Я решил, что на нем либо корсет, либо бронежилет, либо и то, и другое. Поверх куртки был пристегнут ремень "Браунинг Хай-Пауэр". Пояс и кобура для пистолета были из красивой красновато-коричневой кожи, а в красновато-коричневом кожаном мешочке лежали два запасных магазина, в которых было около сорока двух патронов, если я правильно помню емкость магазина. Пушистые сапоги для пустыни на одном конце и лихая шляпа для сафари на другом. Большие темные очки. Сигма, Сабадо, суббота. Что ж, у меня был приказ, и если ему не нравилось его собственное имя, я был бы счастлив убить его под любым именем, которое он выбрал, но с его стороны было дилетантством так упорно придерживаться одной и той же начальной буквы.
   Увидев мои открытые глаза, он сказал: "Ну, Хелм?"
   Мне нечего было ему сказать; насмотревшись, я снова закрыл глаза. Он пнул меня в бок, к счастью, в правый бок.
   "Ты сумасшедший убийца, ты действительно думал, что сможешь убить нас всех, если тебе поможет только девушка?" Он снова ударил меня. - Давай, говори!
   Голос Джо Бекман с другой стороны от меня протестовал: "Прекрати, разве ты не видишь, что он в шоке? Ты просто оставишь его лежать там и истекать кровью? Если вы действительно хотите его допросить, если у вас есть какие-то разумные вопросы, которые вы хотите задать ему, вам лучше поскорее остановить кровоизлияние, иначе вам некого будет допрашивать.
   - Хорошо, доктор, я попрошу человека принести вам аптечку и немного воды. Делай для него все, что можешь".
   - В этих наручниках?
   Сигма рассмеялся. Мистер Суббота рассмеялся. Сеньор Сабадо рассмеялся. - Хорошая попытка, но это не сработает, моя дорогая. Это не так, как если бы ваши руки были скованы позади вас. Если ты не можешь справиться с наручниками, ты не очень хороший доктор. . . . Да, да, что это?" Кто-то подбежал; Я не слышал, что он сказал. Сигма раздраженно сказал: "Ну, чего ты ждешь, поезжай за ним на одном из джипов и привези сюда, быстро!"
   Я мог слышать удаляющиеся шаги; затем пальцы дергали мою окровавленную рубашку и проводили какие-то слегка болезненные исследования. Голос Джо сказал: - Он ушел. Не принимай мой мрачный диагноз слишком серьезно, дорогая; Я просто хотел произвести впечатление на крестьян. У тебя недостаточно внешних кровотечений, чтобы о них беспокоиться. Внутренне, наверное, другое дело, но я ничего не могу с этим поделать. Кто-то, кто знает, как это сделать, и имеет надлежащие инструменты, должен будет войти и очистить раневой канал и сшить все, что нужно сшить. На данный момент я просто перевяжу твою рубашку, так как этот маленький набор, который они мне принесли, немного ограничен, и плотно оберну его вокруг тебя, чтобы не дать тебе слишком сильно протекать. Она коротко рассмеялась. - Кажется, я припоминаю, что мы уже были здесь раньше, дорогая. Кажется, вы притягиваете свинец, как магнит притягивает железо".
   Я открыл глаза, чтобы посмотреть на нее. На ее щеке красовалась круглая задница злого вида, а на руке еще одна; Я не мог видеть остальную часть ее, как я лежал. Я облизала пересохшие губы.
   "Дорогой" - это слово, которого я не ожидала услышать, - прошептала я.
   Она сказала: "Значит, ты можешь говорить, хорошо. Думал, я возненавижу тебя за то, что ты вел себя как черствый ублюдок, каким я всегда тебя знал? Женщины, которые околачиваются там, где их не приглашают, могут рассчитывать на то, что их треснут. Чего они не должны ожидать, чего они даже не должны хотеть, так это того, что мужчины тут же бросают все дела и останавливают мир только для того, чтобы маленькая девчонка не поджарила свои ножки. . . . Ха, мне даже твоя рубашка не понадобится. Я забыл ту большую фальшивую повязку, которую наложил на тебя прошлой ночью. Я просто сдвину его примерно на фут.
   "Джо."
   "Да?"
   Я прошептал: "В моем правом сапоге внутри маленький пистолет". Так им и надо. Если бы они подняли меня осторожно и несли, как обычно, за руки и за ноги, когда грузили в джип, они бы не промахнулись, но они были слишком счастливы, таская и толкая меня, пытаясь заставить мне больно. Конечно, они также нашли при мне достаточно огнестрельного оружия в других местах, не говоря уже о моем маленьком ноже, чтобы удержать их от дальнейших поисков. Я продолжал с усилием: "Если никто не смотрит, и если вы думаете, что сможете заставить себя использовать его, когда придет время, вытащите его и спрячьте где-нибудь при себе, пожалуйста". Когда она промолчала, я добавил: "Кстати, если решите стрелять в этого ублюдка, стреляйте в голову. Я думаю, что он носит какой-то бронежилет.
   Я услышал, как у нее перехватило дыхание. Она ничего не ответила, но продолжала снимать громоздкую повязку на моей груди.
   Наконец она спросила: "Есть ли что-нибудь еще, что ты должен мне сказать?"
   "Да." Я долго размышлял, возлагать на нее ответственность или нет, но у меня было предчувствие, что Сигма намеренно оставляет нас в покое, чтобы мы могли поговорить. Когда он вернется, он просто решит, что я поделился любой информацией, которую я имел, и начнет работать над нами обоими, поэтому держать ее в неведении не даст ей никакой защиты. Я прошептал: "Если я не выживу, а ты выживешь, найди человека с Fuerza Especial мексиканской армии по имени Рамон Солана-Руис. Его зовут Эль Касик . Скажи ему, что место, которое он хочет, это Ринкон де ла Агила. Понятно?"
   "Ринкон де ла Агила. Солана-Руис. Она расстегнула мои брюки; теперь возилась с сапогами, как будто сначала их стянуть, а то штаны поверх них не слетают. Я вскрикнул от боли. Она сказала: "Извините. Я думаю, я могу просто оставить все включенным. Позвольте мне немного спустить ваши штаны, чтобы я мог видеть, что я здесь делаю. Она понизила голос. "Кстати, у меня есть пистолет. Теперь он у меня в ботинке".
   ''Влево или вправо? На случай, если мне придется срочно снять его с твоего мертвого тела.
   "Налево, ты ползешь. Второго сняли, чтобы поджарить меня, помнишь? Или, может быть, вы не слышали. . ".
   "Я слышал. Насколько плохо?"
   Джо коротко рассмеялся. - Всего лишь маленький волдырь размером с обеденную тарелку, - храбро сказала она. "Ну, вы бы поверили серебряному доллару? Что касается вас, мой друг, у вас есть пара очень аккуратных перфораций, сзади и спереди. Я думал, что пули должны расширяться и оставлять ужасные выходные отверстия".
   "Он стрелял с предельной дистанции. Пуля потеряла большую часть своей скорости и не попала ни в одну кость".
   "Должно быть приятно владеть такой специализированной областью знаний. Ты и твое оружие. Не говоря уже о ваших девочках. Она заворачивала меня, пока говорила, часто поднимая меня, чтобы надеть повязку под меня, операция, которая была не совсем безболезненной. Она продолжала говорить: "Что случилось с маленькой индианкой в одеяле и нелепых красных туфлях? В последний раз, когда я ее видел, она собиралась найти тебя.
   Я прошептал: "Она может быть где-то поблизости, так что давай не будем о ней, а? И она носила пару мокасин для грубой работы, если это имеет значение. Что привело тебя сюда, Джо?
   "У нас были небольшие неприятности там, в Кино-Бэй. Этот человек, Грир, которого вы оставили защищать мистера Коди, он и его люди поймали головореза, шнырявшего вокруг дома. Его завели внутрь, чтобы допросить. Это был момент, когда старик решил войти в гостиную, жалуясь, что его вечная повязка течет, и человек может истечь кровью вокруг дома, крича себе хриплым голосом о помощи - я думаю, мы были слишком заняты незваным гостем, чтобы услышать его. И заключенный воспользовался отвлечением, чтобы нырнуть в окно и убежать. Один из людей Грира собирался стрелять, но Грир сказал ему не стрелять, мы не можем позволить себе поднять город выстрелами, кроме как в случае крайней необходимости".
   - Он был прав, - сказал я.
   Джо продолжила: "Но шпион определенно видел мистера Коди в верхней части пижамы и с повязкой вокруг туловища с кровью на нем. Это дало бы мужчине понять, что он видел настоящего Коди, того самого, у которого было пулевое отверстие в теле, и что беглец, которого преследуют его друзья, был не тем, у которого была дыра в голове. После того, как я снова перевязал старика - это было не серьезное кровотечение - мне там больше нечего было делать. На самом деле, Грир прошел курс первой помощи и может прекрасно о нем позаботиться. Так что я подумал, что, может быть, было бы неплохо взять твою машину, попытаться найти тебя и сообщить, что твоя фальшивая личность была скомпрометирована. Но я думаю, у меня были идеи получше в моей жизни. . . . Осторожнее. Мистер Сигма возвращается. С ним трое мужчин. Большой, Резерфорд, помогает паре, которую только что привезли на джипе. Кажется, они ранены, один в ногу, другой в лицо".
   Шаги остановились рядом. Голос Сигмы сказал: "Сначала позаботьтесь об этом человеке, доктор, ему в глаз попали осколки камня. . . . Нет, мой милый, я не сниму с тебя наручники, пожалуйста, не пытайся дурачить меня! Он обратился к кому-то другому: "Садись на тот камень, чтобы она могла взглянуть на тебя, Траутман. Вы можете говорить, пока она это делает. Что случилось?"
   Наступила пауза, и я услышал протест мужчины: "Сеньор Сабадо, я очень сильно истекаю кровью!"
   Сигма сказал: "Врач скоро приедет к вам, просто садитесь и ждите. Как вас зовут?"
   - Эрнандо, сеньор. Этот мучача , стреляй в меня, стреляй во всех, очень зол".
   Голос Сигмы сказал: "Траутман, я спросил тебя, что случилось".
   Он не получил ответа; но мужской голос, которого я раньше не слышал, сказал: "О, Господи, как больно. Как это выглядит, доктор? Это плохо?"
   "Пока не могу сказать. Не двигайтесь."
   - Мне нужен твой отчет, Траутман! Голос Сигмы был резким.
   Через мгновение голос Траутмана снова зазвучал, натянуто-обиженно: "Генерал мертв, сэр, и я не знаю, сколько людей вылезло из фургона, эта сука облила его 5,56-миллиметровым шлангом, как будто поливала газон. .. . ."
   - С самого начала, пожалуйста.
   Траутман прочистил горло. - Что ж, после того как я сообщил, что Мондрагон уезжает, и получил от вас слово оставаться с ним в качестве связующего звена, я снова стал водить для него маленький пикап, как делал раньше. Остальная часть его ударной группы, или как он ее называл, этой банды бандитов с большими шляпами, была в фургоне, следуя за ним. Наш бравый освободитель чуть не обоссал штаны, и я не скажу, что сам немного нервничал. Черт, почему бы и мне не быть, когда четверо парней уже убиты, и я не знаю, куда эти сумасшедшие убийцы нанесут следующий удар? Но потом мы выбрались из этих паршивых скал, прошли через щель и направились в долину к главной дороге, если вы хотите назвать ее главной дорогой. Все снова начали дышать. Она ждала в кустах справа от дорожки. Первое, что я понял, голова Мондрагона оторвалась практически, кровь и мозги по всей кабине пикапа, лобовое стекло засверкало звездами, и я просто нырнул за дверь и позволил этой куче двигаться дальше без меня. Фургон проехал мимо меня, чуть не задев меня, пытаясь увернуться от нее; она уже работала над этой чертовой М-16. Мужчины пытались нырнуть сзади, а она сбивала их с ног, словно глиняных голубей, выброшенных из ловушки. Индийский пацан на полпинты в штанах и одеяле, с длинными черными волосами, без дикого Рэмбо, стреляющего в бедро, просто стоящая на коленях в кустах с пистолетом у плеча, стреляя осторожными маленькими очередями, меняя магазины и ухмыляясь, как будто ей было больше всего весело Когда-либо. Как, черт возьми, мы вообще связались с этими сумасшедшими, сэр?
   - Неважно. Девушка что-нибудь сказала?
   - Ой, как больно, доктор. . . . Имя, - сказал Траутман. - Она назвала имя, сэр. - Медина! - крикнула она. "Вспомни Хорхе Медину". Если подумать, я думаю, она сначала выкрикнула это по-испански, а потом повторила по-английски, возможно, для моей выгоды. Кто, черт возьми, Медина? Как бы то ни было, я выстрелил в нее из своего 38-го калибра, дальнобойного для пистолета, но, думаю, выстрел зафиксировался, но недостаточно сильно. Она повернула М-16 на меня, и пуля попала в камень, который я использовал в качестве укрытия, и разбрызгала что-то мне на лицо, я думал, что ослеп. Когда я смог немного видеть левым глазом, все было кончено. Девушка исчезла. Были какие-то стоны и стоны мужчин, еще живых на земле и внутри фургона - из всех дверей текла красная вода, - но если бы кого-то из них оставили амбулаторно, как мы говорили в армии, они бы ходил. Этот сидел на дороге и смотрел, как его нога истекает кровью. Я включил рацию и попросил пикап. . . . Доктор, что с моим глазом?
   Голос Джо сказал: "Офтальмология не моя специальность. . . . Хорошо, я могу сказать, что, вероятно, есть какое-то повреждение роговицы, но я не могу сказать, насколько оно серьезно. Я удалил столько инородных тел, сколько осмелился; Я не особо разбираюсь в глазах и не хочу делать еще хуже. Я перевязал его, и вы должны держать его закрытым, пока не попадете к специалисту, и, ради всего святого, не трите его. .. . ."
   Сигма перебила: "Ладно, ладно, не обращайте внимания на прикроватную манеру. Отведи его к другим пострадавшим, Резерфорд. О, минуточку. . . . Траутман, вы совершенно уверены, что генерал Карлос Мондрагон мертв?
   Раненый фыркнул. "Генералиссимус не был таким уж великим с целой головой; Я не думаю, что от него будет много пользы только от половины одного. Сэр."
   - Ладно, забери его. Я слышал, как мужчина ушел с помощью Резерфорда. Я слышал, как Джо попросила раненого мексиканца подтянуть ему штанину. Затем ботинок Сигмы снова ударил меня в бок; Я был счастлив, что он не маскировался под альпиниста или дровосека в соответствующей обуви. Ботинки для пустыни были достаточно плохи. - Лежать с закрытыми глазами, пытаясь заставить меня поверить, что ты на пороге смерти! Ты что, думаешь, я дурак? Может быть, вы в конце концов умрете от перитонита, если проживете так долго, что кажется маловероятным, но тем временем... . . Кто эта смертоносная индианка и кто такая Медина?
   Это не было государственной тайной. Я сказал: "Ее зовут Антония Сиснерос, и Хорхе Медина был ее любовником, осторожным джентльменом, работавшим на Уилла Пирса, который должен был привезти четыре грузовика с оружием к определенному месту встречи, но прибыл с пустыми грузовиками, так как не доверял другу Мондрагону. Я не могу представить, почему бы и нет. Мондрагон пытался узнать у него местонахождение оружия, но Медина умер на допросе".
   -- Да, да, конечно, я все об этом слышал; Я просто забыл имя мексиканского посредника, если вообще знал его. Естественно, я свел свои контакты с Пирсом к минимуму и попросил его не обременять меня оперативными подробностями. И уж точно я не знал, что у этого Медины есть девушка.
   Я сказал: "Сеньорита Сиснерос немного расстроена его смертью; расстроена настолько, что она планирует отомстить всем виновным. Она была ужасно разочарована тем, что вы убили Уилла Пирса до того, как она смогла его догнать; она была обязана сама заполучить Мондрагона. Кажется, она происходит из хорошей вендетты; она серьезно относится к своей кровной мести".
   Сигма проницательно смотрел на меня сверху вниз. "Если она была так близко к Медине, то несомненно знает, где он спрятал оружие. И поскольку вы, кажется, очень хорошо с ней ладили, она, вероятно, рассказала вам. И я ничуть не удивлюсь, если вы только что поделились информацией с красивой женщиной-врачом, предоставив мне допросить двух человек вместо одного. Это означает, что если Резерфорд, который любит подобные вещи, станет слишком грубым с вами, или у вас будет дурной вкус, чтобы умереть от раны, мы не потеряем информацию безвозвратно, поскольку у нас все еще есть красивая женщина-врач, над которой нужно работать. ".
   Он поднял руку, чтобы подать знак, и я услышал тяжелые шаги возвращающегося Танка Резерфорда. Я задавался вопросом, не делает ли этот крупный молодой человек грязную работу Сабадо сейчас в ответ на то, что в детстве его дразнили из-за его невинного мальчишеского лица, но психиатрия была кафедрой Джо. Мне оставалось только терпеть.
  
   Глава 32
   Солнце светило прямо на нас из области синевы, видневшейся между черными скалами; казалось, что сегодня он не слишком продвигается по небу. Я был бы признателен за большую белую шляпу Коди, чтобы защитить глаза, но она слетела и где-то затерялась. Маленькая закрытая дыра в скалах, казалось, была заполнена людьми и транспортными средствами. На самом деле там было всего шесть или восемь мужчин и три или четыре машины - лежа на спине и стараясь не казаться слишком заинтересованным, я не мог провести точную перепись, - но, окруженные крутыми стенами, они казались больше того и другого. В основном это была бесплодная поляна, но на нашем конце было несколько крупных мескитовых зарослей, а также немного всклокоченной травы и кустов. Вооруженный часовой, куря сигарету, удобно присел на корточки на вершине одной из скал, откуда открывается вид на сцену.
   "Уведите нашего друга Эрнандо; Доктор Беккер залатал его, - сказал Сигма, когда Резерфорд подошел к нам. - Вернись, Танк. У меня есть для тебя небольшая работа.
   Мне было интересно, как он решает, когда использовать настоящее имя, а когда греческий буквенный код; в этом не было никакой реальной последовательности. Однако это была незначительная проблема; У меня были более серьезные вещи, о которых нужно было беспокоиться, в том числе о большом молодом человеке, который ловко возвращался к нам. Я знал, что Джо пыталась смыть с рук кровь мексиканца, а может, и мою.
   - Поставь Хельма на ту скалу, я думаю, он достаточно вздремнул, а ты? Сигма сказал, когда Резерфорд связался с нами. - Я разочарован в тебе, Танк. Я думал, ты лучше стреляешь. Почти фут ниже и шесть дюймов левее! Он быстро рассмеялся. - Не обращай на меня внимания, мой дорогой мальчик, я просто шучу. Давайте закончим это неприятное дело. В левой ноге может быть некоторое онемение из-за раны, и мы хотим, чтобы он это почувствовал, не так ли? Так что будьте так добры, снимите с него правый ботинок и носок и приступайте к лечению".
   По крайней мере, я мог поздравить себя с тем, что предвидел подобную возможность и избавился от скрытого оружия, которое могло бы, в конце концов, сделать разницу между выживанием и ничем, хотя в этом лагере тяжеловооруженных людей я не мог в тот момент видеть как мало .22 можно было бы эффективно использовать. Я почувствовал тепло солнца на своей босой ноге и увидел большого мужчину, стоящего рядом со мной на коленях с бутановой зажигалкой, предназначенной для поджигания трубочного табака и других трудновоспламеняющихся горючих материалов. Я сказал себе, что, черт возьми, меня уже обжигали, что в этом такого? Затем вспыхнула зажигалка и пришла боль, и я сосредоточился на том, чтобы свести звуковые эффекты к минимуму. Я не железный человек, могу орать с лучшими, но крика еще не было.
   Я услышал голос Сигмы: "Ну что, доктор Беккер? Извините, доктор Бекман. Вы можете остановить это словом. Где это оружие?
   Джо храбро сказала: "Я не заметила, чтобы он обращал внимание на мои стоны и стоны; почему я должен беспокоиться о нем? Но ее голос был напряженным.
   Сигма рассмеялся. Он не только смеялся, он продолжал смеяться; это был почти приступ истерики. Большой Тэнк Резерфорд присел рядом с моей ногой, держа зажигалку и ожидая дальнейших распоряжений, его приятное мальчишеское лицо оставалось бесстрастным. Я видел, как Джо смотрит на меня, выражение ее лица выражало не только сочувствие, но и недоумение, но я не мог ей помочь; Я тоже не знал, что, черт возьми, происходит. После того, как он восстановил контроль, Сигме пришлось снять темные очки, протереть их накрахмаленным белым носовым платком и вытереть глаза. Он вернул очки на лицо, снова сложил носовой платок и осторожно убрал его. Он шагнул вперед и сильно ударил меня.
   "Так храбр!" - усмехнулся он. "Так глупо! Я просто должен был иметь удовольствие видеть, как великий герой под прикрытием стиснул зубы и потел, стараясь не кричать, охая и хрюкая, героически отказываясь выдать информацию. . . . Ты безмозглый клоун, что мне теперь нужно с этими руками? Надеюсь, их никто никогда не найдет; Я искренне надеюсь, что они останутся потерянными навсегда! Теперь, когда Мондрагон мертв, они мне точно не нужны. Неизменная надежда на них купила мне его помощь; Я позволил ему поверить, что, хотя я не знал точного местоположения тайника, я, по крайней мере, знал, как его узнать. И, как оказалось, я не обманывал его, я мог в конце концов получить его от вас, или от доктора Бекмана, или от маленькой индианки. Но я бы, конечно, не стал. Последнее, чего я хочу сейчас, когда Вашингтон отозвал свое одобрение и начал расследование, - это хорошо вооруженная и получившая широкую огласку революция здесь, в Мексике. Если бы сеньорита Сиснерос не убила нашего ручного генерала со всем, что он знал обо мне, мне пришлось бы поручить это кому-то другому, как только он мне больше не понадобился. Но это гораздо более удовлетворительное решение: великий герой-революционер застрелен женщиной, которую он обидел. Никаких подозрений в убийстве янки или, если уж на то пошло, в казни мексиканского правительства. Он нахмурился. - Может быть, поэтому ты привел ее сюда? Возможно, у тебя немного больше мозгов, чем я подозревал. У вас, кажется, есть друзья среди начальства; вы могли бы действовать от их имени".
   Он не сделал это вопросом; и я добровольно не ответил на вопрос, который он не задавал. Я пытался не обращать внимания на пульсирующую боль в ноге и другие невыносимые мучения, которые мне приходилось терпеть, размышляя о возможности разрыва. Большим знаком вопроса была Антония. Я решил, что здесь действительно недостаточно укрытий, чтобы позволить ей подкрасться к нам, как бы хорошо она ни двигалась бесшумно и незаметно; и у нее все равно якобы была пистолетная пуля. Мысль о том, что она ранена, может быть, тяжело ранена, беспокоила меня больше, чем я ожидал; в конце концов, девушка действительно ничего не значила для меня. Мы никогда не были любовниками. То, что завязалось между нами, было просто случайными отношениями - назовем это деловым партнерством - не имеющим большого значения, верно? В любом случае, напомнил я себе, пистолетчики так же плохи, как и летчики-истребители, заявляя о сбитых противниках, которых на самом деле не было. Тем не менее, мне лучше предположить худшее и найти способ справиться с ситуацией с любой помощью, которую может предоставить Джо, не дожидаясь помощи. Я понял, что Сигма снова говорит.
   - Предательство, - резко сказал он. "Предательство! В Вашингтоне полно трусов, боящихся эффективных действий. Они называют это войной, но на самом деле они хотят видеть лишь безобидную игру в снежки, которая произведет впечатление на горожан без серьезных жертв. . . . Снег, ха! Неплохая фигура речи, если так можно сказать! Снег, и трава, и все другие порочные субстанции, льющиеся через наши границы; но если кто-то предпримет реальные шаги, чтобы предотвратить это, действительные политические шаги, они паникуют и отсекают его средства и стараются опозорить его, даже если операция изначально была санкционирована на самом высоком уровне. ... Как я уже сказал, предательство. Так что теперь они исследуют меня! Что ж, они будут разочарованы, они не собираются сводить меня с другими патриотами, которых недавно использовали в качестве мальчиков для битья. У них не будет доказательств. Этих злополучных рук никто не нашел, а если и найдут, то нет никого в живых, чтобы связать меня с ними".
   Я облизал губы. "А как насчет денег, которые Мондрагон заплатил Уиллу Пирсу за их покупку, первый платеж, тот, который был фактически сделан? Это были деньги правительства США, и они поступили от вас, не так ли?
   Я действительно не ожидал, что он ответит, кроме как еще одним пинком; Я был удивлен, когда он вместо этого рассмеялся.
   "Дорогой мой, любой, кто не может жонглировать государственными средствами настолько искусно, чтобы потерять несколько сотен тысяч долларов или даже несколько миллионов там, где их не найдет ни один бухгалтер, не имеет права занимать административный пост в нашей огромной, запутанной бюрократии. Уверяю вас, сделка тщательно спрятана, и единственный человек, кроме самого Мондрагона, который мог доставить мне неприятности в связи с этим, Пирс, мертв. И если бы он упомянул меня как источник денег тому помощнику, чье имя вылетело из моей памяти, Медина, что ж, Медина тоже мертва. И вскоре любознательный напарник Пирса, раненый сейчас лежащий в Кино-Бей под вашим именем, тоже будет мертв, как и подозрения, которые у него могли быть. Я сомневаюсь, что они когда-либо были чем-то большим, чем подозрения, но Коди - настойчивый старик, который был тесно связан с Пирсу уже много лет, и зачем рисковать, что он наткнется на что-то?" Сигма остановился. "Что оставляет только тебя. И дама. Полагаю, мне не следовало пытаться быть таким умным, используя тебя таким образом. Это было ошибкой; вместо того, чтобы быть полезным камуфляжем, вы оказались серьезной неприятностью, но мы позаботимся об этом сейчас. Он прочистил горло, слегка смущенный. "Доктор. Бекман, я очень сожалею об этом, но я думаю, ты видишь, что у меня теперь нет другого выбора, кроме как устранить вас двоих.
   Джо спокойно сказал: - Как психиатр, я могу заверить вас, что так говорят все убийцы. Никогда не бывает выбора; они должны убить".
   Ему это не понравилось. "Моя дорогая леди, я не убийца, я просто реалист, который понимает, что нужно делать для выживания. . . ."
   Его прервал резкий стук автомата. Я быстро и болезненно повернулся и увидел Антонию на вершине скалы, на которой я в последний раз видел часового; она должна была иметь дело с ним молча, чтобы занять его место. Она, должно быть, взяла его М-16 в своей обычной бережливой манере, потому что одна была перекинута через ее спину, а другую она крепко держала у правого плеча, когда она систематически стреляла вниз короткими очередями, используя прицел, по людям и машинам внизу. . Разрыв наступил так внезапно, что почти проскользнул мимо меня, но я оправился немного быстрее, чем Резерфорд и Сигма, которые все еще смотрели на тонкое смертоносное видение, вырисовывающееся на фоне неба. Мне удалось поднять правую ногу и сильно ударить здоровяка в грудь так, что он растянулся. К счастью, я лежал на спине в джипе, когда они решили надеть на меня наручники, и они не удосужились перевернуть меня, чтобы завести руки назад; Мне удалось протянуть свои скованные руки и схватить одну из ног Сигмы. Когда я сильно потянула, он упал, и я залезла на него сверху.
   "Джо, стреляй в Резерфорда!" Я задохнулся. - Не обращай внимания на этого, он у меня, просто выпусти всю обойму в большого ублюдка, он слишком большой, чтобы с ним шутить. Стреляйте в него куда угодно, он без защиты. Просто стреляй в него и продолжай стрелять!"
   Сигма изо всех сил пытался освободиться; он также пытался дотянуться до браунинга на поясе, что было неплохой идеей. Я услышал, как за моей спиной выстрелил маленький автомат 22-го калибра, когда я добрался до пистолета побольше, как бы подтягиваясь к телу человека подо мной. Моя левая нога была бесполезна, или, скорее, всякий раз, когда я пытался использовать ее, все болело так сильно, что я почти терял сознание. Но я получил одну руку в наручниках на прикладе оружия Сигмы, и когда он попытался оторвать мою руку, мне удалось использовать другую руку и рычаг наручников, чтобы выкрутить ему палец, пока он не сломался. Он вскрикнул и на мгновение обмяк подо мной, и мне хватило времени, чтобы вытащить тяжелый автомат из красновато-коричневой кожаной кобуры и, приподнявшись, изо всех сил ударить его ему в лицо. Я бы застрелил его - в конце концов, для этого я здесь и был, - если бы знал, в каком состоянии его оружие, но если бы в патроннике не было патрона, готовить его было бы делом двух рук. для стрельбы, трудно, если не невозможно справиться с наручниками.
   Маленький револьвер 22-го калибра все еще щелкал позади меня, как разъяренный пекинес. На поляне все еще стреляла М-16 Антонии, и к хору присоединились другие орудия разной мощности. Я хотел, чтобы упрямая, любящая оружие девушка ушла; она уже отвлекла меня, в чем я нуждался. Сигма обмяк от моего удара, так что я скатился с него, убедившись, что патрон в патроннике у браунинга, взвел курок и направил его в сторону Марион Резерфорд.
   Джо остановил большого человека. Очевидно, он вскочил на ноги и бросился на нее, а она продолжала пятиться и стрелять. Теперь ее пистолет был пуст, а он просто стоял там, покачиваясь, истекая кровью из четырех ран, которые я мог видеть, но там было слишком много мяса, чтобы его можно было прикончить крошечными 40-грановыми пулями. Он поднял свои большие руки и снова направился к ней, а я тщательно прицелился и дунул в его
   мозги с 9-мм браунингом. Полагаю, вы могли бы сказать, что я отомстил ему за то, что он пытался заманить меня в ловушку возле Кананеи и натравил на меня Мейсона Чарльза в Эрмосильо, но черт с ним. Вы можете потратить свою жизнь, пытаясь идеально сбалансировать бухгалтерскую книгу. Он упал как дерево.
   Джо осторожно сунула маленький пистолет за пояс. Она повернулась, сделала два шага, и ее вырвало. Что ж, я ничего не мог с этим поделать; она была взрослой женщиной и могла вытереть себе рот. Я отложил браунинг и порылся в карманах Сигмы; когда он начал оживать, я снова взял пистолет и ударил его по голове. Я продолжал обыскивать его карманы. Нас словно забыли под нашим мескитовым ковром, но вокруг припаркованных машин еще шла перестрелка. Шум, во всяком случае, становился громче. Я не мог понять, как одна маленькая девочка, даже с автоматами и запасными магазинами, могла устроить такой бой, но чтобы прийти ей на помощь, мне пришлось освободить руки. . . .
   "Нет это я!" Джо быстро заговорила, когда, внезапно осознав ее присутствие, я развернул пистолет. Она натянула рукав на рот. "Прости за это. Что я могу сделать?"
   - Поищите у здоровяка ключ от наручников. Тоненькая штучка с круглым стержнем и небольшим утолщением на конце. Какой-то острый штырь, торчащий с другого конца. . . . Неважно, вот один.
   Он был на связке ключей Сигмы. Джо протянула запястья, и я снял с нее наручники; затем она провела мне ту же операцию.
   "Все ли наручники открываются одним и тем же ключом?" она спросила.
   - Не обращайте внимания на исследования, дайте мне М-16 Резерфорда, вон там. . .
   - В этом нет необходимости, сеньор.
   Это был мягкий мужской голос, который я уже слышал раньше, он говорил позади меня. Я с болью перевернулся, чтобы посмотреть, и увидел лейтенанта Эрнесто Баррагу в полном камуфляжном облачении, маленького человека, о котором я совсем недавно думал в другой связи. Я полагаю, это говорит что-то об ESP.
   Баррага сказал: "Вам не понадобится оружие, сеньор Хелм. Ситуация находится под нашим контролем".
   Я сказал: "Откуда, черт возьми, ты взялся?"
   - Мы всегда наблюдали, сеньор, но потребовалось определенное время, чтобы собрать достаточно людей после того, как мы увидели вас раненым. За это приношу свои извинения".
   Я посмотрел в сторону машин; другие маленькие коммандос в камуфляжных костюмах и беретах разоружали людей Сигмы. Но на скале никого не было. Затем я увидел одного из людей Рамона, стоящего на коленях рядом с маленькой фигурой, лежащей у его подножия.
   - О, Господи, нет! - сказал я и кое-как поднялся на ноги.
   Джо запротестовала: "Мэтт, ты не должен. . ".
   - Заткнись и дай мне эту штурмовую винтовку.
   Я не знаю, почему Армии это так нравится. Это не очень хорошая винтовка, и, в отличие от более мощной и длинной M1, ныне устаревшей, она представляет собой паршивый костыль. В итоге я опустошил ублюдочное оружие, чтобы оно не выстрелило в меня, и использовал его прикладом вниз, как неполноценную трость. Я думал о том, чтобы снова надеть ботинок, но мысль о том, чтобы наклониться так далеко, не была привлекательной, а задница беспокоила меня меньше всего. С помощью М-16 я проковылял по открытому пространству мимо изрешеченного пулями подвижного состава. Было много спущенных шин и несколько протекающих бензобаков, но это был не фильм, поэтому не было живописных пылающих пожаров.
   Я увидел пару мужчин, которых узнал. Одним из них был высокий человек по имени Гамма, который схватил Джо и пригнал ее сюда; тот, кто вместе с более низким напарником по имени Петерсон, в которого я недавно пустил пулю, давным-давно надел на Баффа Коди наручники. Он стоял с тремя другими угрюмыми мужчинами, охраняемыми хорошо вооруженными коричневыми коммандос. Второе знакомое лицо принадлежало капитану Луису Алеману, заместителю Рамона, которому я был обязан несколькими синяками, порезами и некоторым унижением. Ну, как я уже сказал, бухгалтерская книга никогда не бывает полностью сбалансирована; и у меня были более срочные дела на уме.
   Когда я подошла, мужчина, стоявший на коленях рядом с Антонией, поднялся. - Вы сеньор Мэтью Хелм? Она просит тебя.
   "Я Хелм. Как она?"
   Он покачал головой и ушел. Я опустился на колени, и это было не очень больно. Была гораздо большая боль, из-за которой мои маленькие физические недостатки не имели значения. Лежа там, она казалась еще меньше. Они расстелили на ней серапе , как одеяло. В уголках ее рта было немного крови. Я нашла платок и вытерла его. Ее глаза открылись.
   - Так это ты, гринго , - прошептала она.
   Я сказал: "Никто не просил тебя ставить какие-то чертовы жертвоприношения, тупой маленький индио ... Кем, черт возьми, ты себя возомнила, Жанна д'Арк?
   Она вынула руку из-под плаща и коснулась груди. "Пуля здесь из пистолета убивает довольно быстро, я думаю, но я сначала хорошо стреляю, а? Теперь ты в порядке?
   - Да, я в порядке.
   Ее большие глаза пристально смотрели на меня. Затем она подарила мне свою широкую белоснежную улыбку. "Прости, лжец, всегда".
   "Хорошо, я лжец. Я остановил одну, но я справлюсь, благодаря тебе. я. . ".
   Но улыбка исчезла, и что-то в ее лице заставило меня прервать предложение. Она взяла мою руку холодными пальцами и на мгновение крепко сжала ее, борясь с болью.
   Наконец она прошептала: "Эй, мы неплохое племя, амиго . Идти по тропе войны много хорошего. Я думаю, что сейчас умру, хорошо?
   Она сделала.
  
   Спустя долгое время я отпустил безжизненную руку, которую держал, и нащупал карманы в грубой ткани серапе . Туфли на высоких каблуках я оставил, но взял частично использованную коробку мощных 22-х калибров. Я поднялся и повернулся, чтобы увидеть Джо, стоящую там. Я заметил, что теперь на ней было два сапога. Она держала третью и длинную свежесрезанную палку, может быть, из ивы, хотя я не мог припомнить, чтобы видел что-то поблизости. Она смотрела на меня серьезно.
   - Прости, Мэтт.
   Я сказал: "Прошу прощения за грубость. Отвечая на ваш вопрос, я считаю, что большинство ключей от наручников Smith and Wesson подходят к большинству наручников Smith and Wesson. Может у всех так, я не специалист в этом вопросе. Но подумай, когда входит полицейский с полдюжиной заключенных, хочет ли он тратить время на то, чтобы вспомнить, какой ключ отпирает какого бандита?
   Джо сказал: "Один из мужчин сделал тебе трость лучше, чем то дурацкое оружие, которое ты используешь. Если вам нужно продолжать ходить, когда вы должны лежать. И лучше наденьте что-нибудь на эту ногу, но дайте мне сначала почистить и перевязать ее.
   - Не обращай внимания на все это, - сказал я. - Просто держи ботинок, чтобы я мог влезть в него, если не возражаешь. . . . Спасибо. А теперь я предлагаю тебе прогуляться, Джо. Недалеко, сразу за поворотом дороги. У меня есть кое-что, что нужно сделать здесь, и я не думаю, что ты захочешь это видеть. Но сначала дайте мне этот маленький автомат, пожалуйста.
   Джо облизала губы. - У вас уже есть пистолет мистера Сигмы, прямо у вас за поясом.
   Я сказал: "Она была в этом с самого начала. Я думаю, ей было бы приятно, если бы ее пистолет был использован, чтобы закончить его. Пожалуйста, встаньте передо мной, пока я загружаю его; тогда убирайся к черту отсюда".
   Я вставил крошечные патроны 22-го калибра в миниатюрный магазин, который вставил в приклад блестящего автоматического 22-го калибра. Я один раз отдернул затвор и отпустил его вперед, проверяя, попал ли патрон в патронник. Я извинился перед маленьким оружием. Это все еще выглядело как баллистическая катастрофа, но это сработало для Антонии, сработало для Джо, и почему-то я был совершенно уверен, что это сработает и для меня.
   - Хорошо, спасибо, - сказал я.
   Джо отошла, не говоря ни слова. Подняв голову, я увидел, что пришел Рамон. Он разговаривал с капитаном Алеманом возле небольшой группы заключенных - теперь их было пятеро; Сигма присоединился к своим захваченным людям. Я сделал пару шагов в этом направлении. Проблема с больной ногой с одной стороны и больным бедром с другой заключалась в том, что трудно было понять, на какую ногу хромать. Рамон пришел меня встретить.
   Я сказал: "Мондрагон мертв. Оружие находится в Ринкон-де-ла-Агила, где бы он ни находился.
   "Мои яки узнают. Вы проделали хорошую работу. Никто . . Он взглянул на капитана Алемана, представителя армии. "Никто теперь не будет подвергать сомнению освобождение прекрасной юной рубии , якобы вашей жены".
   Я вспомнил, что слово rubia означает "блондинка". Я с трудом мог вспомнить упомянутую блондинку; мои приключения с Глорией принадлежали другой жизни.
   Я сказал: "У меня такое чувство, что она не нашла свою роль заложницы слишком трудной".
   Рамон приятно улыбнулся. "Она очень очаровательная юная леди. На этом остановимся?" Он прочистил горло. "Что вы хотите сделать с этим?"
   Мы подошли ближе к пленникам. Я сказал: "Мы не хотим вызвать у местных зопилотов несварение желудка. Та, что в костюме сафари и с разбитым лицом, моя. С вашего позволения, конечно. Я предлагаю вам отпустить остальных, у вас и так достаточно мертвых гринго . Но это только предложение".
   - Что ты собираешься делать со мной?
   Это была Сигма, с тревогой продвигавшаяся вперед. Левую руку со сломанным пальцем он баюкал, как больного младенца. Он выглядел довольно избитым, но он не был так сильно поврежден, как мог бы быть, если бы ему не удалось повернуть голову, когда я впервые ударил его пистолетом по лицу. Как бы то ни было, он получил один удар по левой щеке, которая сильно распухла, а другой - по левому уху, которое было разорвано, из-за чего изрядное количество крови пролилось на бок его костюма Великого Белого Охотника с пустой кобурой. Ну, я был в еще худшем состоянии, простреленный и обожженный, в грязных остатках второго белого костюма Баффа Коди, в котором я прошел, так что я не испытывал большого сочувствия к его состоянию.
   Игнорируя Сигму, Рамон поговорил с капитаном Алеманом. "Эти четыре гринго ... Будьте так добры, добудьте для них действующую машину и скажите, что у них есть двенадцать часов, чтобы исчезнуть. Если их найдут в этой стране в... - Он взглянул на часы. ". . . завтра в два часа ночи они будут расстреляны".
   - Как пожелаете, сеньор.
   Угрюмый армейский ублюдок явно не одобрял этого; он хотел бы казнить всех в поле зрения, включая, вероятно, и меня.
   - Теперь ты, - сказал Рамон, поворачиваясь к Сигме. - Насколько я понимаю, эти четверо - все эти американцы - были под вашим командованием. Давайте сначала установим, кто вы такой, сеньор, и чем вы занимаетесь здесь, в Мексике. "
   "Мое имя . . "Сигма" замялась. "Меня зовут Уоррен Хардинг Сомерсет, и я работаю на правительство Соединенных Штатов. Советую вам немедленно освободить меня!"
   Я глубоко вздохнул. Имя наконец-то было открыто. По мере развития миссии инструкции Мака поначалу казались немного невероятными, но они были вполне понятны любому, кто привык расшифровывать его двусмысленность. Мне велели найти и избавиться от некоего сеньора Сабадо, и если это приведет к конфликту с мистером Уорреном Сомерсетом, то это чертовски плохо. Я не мог иначе интерпретировать эти приказы. Я даже не хотел. В конце концов, нужно приложить некоторые усилия, чтобы сбалансировать счета, а этот человек сделал все возможное, чтобы убить меня, а Антония мертва.
   Глядя на него, я подумал о втором имени, которое он назвал, и задался вопросом, кто решил назвать маленького мальчика в честь президента Хардинга, а не самого великого главы исполнительной власти, когда-либо населявшего Белый дом.
   Рамон взглянул на меня. - Вы подтверждаете личность этого человека, сеньор Хелм?
   Теперь я ясно представлял себе форму операции и сказал: "Черт возьми, нет! И если вы уточните в Вашингтоне, я уверен, вы обнаружите, что они никогда не слышали о нем. Может быть, у них где-то есть Сомерсет, было бы удивительно, если бы их не было, у них тоже есть несколько Хелмов, но этого человека зовут Сабадо.
   - Руль, черт тебя побери. . .!"
   Один из людей Рамона подошел к пленнику сзади. Он подавил взрыв сильным тычком из ствола автомата.
   Рамон выглядел серьезным. "Мы слышали о сеньоре Сабадо. Он доставил моему правительству много неприятностей. Вы уверены, что это тот человек?
   Я пожал плечами. "Его люди звали его мистер Суббота. Он также был
   под кодовым именем Сигма, возможно, чтобы скрыть свою настоящую личность".
   - Рулевой, ты сошел с ума! - запротестовал Сомерсет, подходя ко мне лицом к лицу. "Что ты пытаешься сделать со мной? Ты знаешь, кто я, мы встретились в Эль-Пасо, когда я... ."
   Он остановился, возможно, понимая, что напоминание о том, как он подставил меня к убийству, вряд ли поможет ему выбраться из затруднительного положения.
   Я сказал: "Я не могу припомнить, чтобы когда-нибудь встречал тебя или кого-либо по имени Сомерсет, друг. Рамон, мы можем очень легко это уладить. Среди раненых революционер по имени Эрнандо с пулей в ноге, один из людей Мондрагона. Приведите его и дайте ему взглянуть на этого человека. Спроси его, тот ли это человек, которого они знали как Сабадо.
   Рамон рассудительно сказал: "Конечно, нам не нужны эти доказательства, чтобы осудить его. Любой, кто входит в мою страну с автоматами и сотрудничает с террористами, может рассчитывать на знакомство с нашими тюрьмами, если мы достаточно милосердны, чтобы оставить его в живых. Однако этот неуловимый Сабадо был проблемой достаточно долго; Я буду рад, если она будет решена". Он взглянул на лейтенанта Баррагу. "Найдите мне человека по имени Эрнандо, пожалуйста".
   Маленький лейтенант бойко отсалютовал и удалился. Я стоял, рассеянно наблюдая за ним; затем Сомерсет сделал свой ход. Он сделал быстрый шаг вперед и выхватил у меня из-за пояса тяжелый пистолет здоровой правой рукой.
   "Все пошло не так с тех пор, как я встретил тебя!" - выдохнул он. - По крайней мере, я возьму тебя с собой, Хелм!
   Больше всего меня беспокоил охранник. Стоя там позади Сомерсета, если бы он выпустил много 5,56-мм штук, часть из них обязательно достигла бы полного проникновения и попала бы в меня. Я с облегчением увидел, как он отодвинулся в сторону в поисках более безопасного угла. Сомерсет боролся с молотком браунинга, который я опустил, чтобы носить оружие в штанах, не рискуя кастрацией. Будучи левшой, несмотря на то, что это был его собственный пистолет, и предположительно знакомый, он с трудом взводил его.
   правша. Может, в его обмундировании, в отличие от нашего, со слабой рукой не тренировались.
   Я подождал, пока, закончив работу, он начал поднимать оружие. Затем, вспомнив кевларовую одежду, которую он носил, я трижды выстрелил ему в лицо из маленького пистолета 22-го калибра, спрятанного в моей руке.
  
   Глава 33
   Я проснулся в знакомой постели в знакомой комнате со знакомым женским лицом, смотрящим на меня сверху вниз. Несмотря на то, что на одной щеке был маленький круглый пластырь, которого раньше там не было, и на тыльной стороне руки, которой она держала термометр, я на мгновение задумался, не сделал ли я только что обычный кошмар с сотрясением мозга прямо здесь, в пляжном домике Шонфельдов в Кино-Бей. Возможно, я никогда не уезжал из этого города с девушкой по имени Антония, не встречал человека по имени Артуро и не стрелял в человека по имени Сабадо. Возможно, девушка по имени Антония была еще жива в Эрмосильо. . . . Но я знал, что это не так.
   Я облизал губы. - Как, черт возьми, я вернулся сюда? Я прошептал. У меня были некоторые путаные воспоминания, но было легче спросить, чем разобраться в них.
   - О, ты снова с нами, - сказала Джо. "Кажется, мы разыгрываем эту сцену снова и снова, дорогая".
   - Все еще дорогая? Я попросил.
   - Просто фигура речи, - сказала она. "Я называю всех своих пациентов любимыми. Дорогие, номер один, два, три и т. д. Вас прооперировали в клинике Гуаймаса, но решили спрятать вас здесь на время выздоровления. Слишком много убитых и раненых американцев могли бы вызвать комментарии, несмотря на политическое влияние вашего друга Рамона, которое кажется значительным. Он придет к вам, как только крепко свяжет все концы с концами. Он сказал передать вам, что оружие было найдено и уничтожено должным образом. Он сказал, что вас может заинтересовать тот факт, что это были винтовки HK-19 калибра 7,62 НАТО, используемые мексиканской армией. Надеюсь, я понял это правильно. Он сказал поблагодарить вас за хорошо выполненную работу.
   - Он желанный, но не очень.
   "Как ты себя чувствуешь? До встречи с важным гостем?
   "Как важно?"
   - Он говорит, что он твой босс. Я не завидую его работе.
   "Прибереги свою жалость к людям, которыми он командует".
   - Я пришлю его.
   Затем Мак стоял надо мной. С кровати он казался высоким, хотя по моим шести с лишним стандартам он не был высоким мужчиной. Тот же серый костюм и черные брови. Те же холодные серые глаза.
   - Ты хорошо справился, Эрик, - сказал он. "Использование пистолета юной леди было особенно приятным штрихом. Ни одному уважающему себя американскому агенту не пришло бы в голову осуществить официальное уничтожение, используя этот заезженный эвфемизм, с помощью такого дешевого и ненадежного маленького оружия. Очевидно, сеньор Сабадо стал жертвой своих опасных сообщников-революционеров - ну, очевидно, после того, как наш друг Солана-Руис изменил некоторые факты и поклялся нескольким людям хранить тайну. Что касается мистера Уоррена Хардинга Сомерсета, то он сейчас в отпуске, и я боюсь, что вскоре его друзья получат ужасные новости. Путешествие на самолете не так безопасно, как должно быть. С этим действительно нужно что-то делать. Но я благодарю вас за то, что вы очень удовлетворительно выполнили свою миссию".
   Я устал от всех этих восторженных похвал. Держите войска счастливыми, ха! Почему некоторые из этих исполнительных ублюдков не сделали свою чертову грязную работу?
   Я сказал: "На самом деле, этот убогий на вид маленький автомат стрелял всякий раз, когда его об этом просили, и никому не оторвал руки. И многое можно сказать об использовании английского языка, сэр. На днях мой ESP выйдет из строя, и мы оба сильно облажаемся".
   Мак снисходительно улыбнулся. Это то, что я говорю ему после каждой работы, и все, что я получаю, это его терпимая улыбка.
   - Правда, Эрик! он сказал. "Можете ли вы представить себе в самых смелых мечтах главу одного агентства правительства США, смело приказывающего одному из своих оперативников ликвидировать - вот опять! - руководителя другого? Позвольте мне несколько вежливых иносказаний, пожалуйста.
   Это была не очень хорошая ситуация. Этот человек был могущественным и опасным, имел влиятельных друзей в Вашингтоне, а положение в Латинской Америке было очень напряженным; ему нельзя было позволить испортить наши отношения с этим нашим великим соседом на юге. Мы даже не могли позволить себе предать гласности, что он обязательно сделал бы, если бы предстал перед судом, что этот его дикий план когда-то существовал, даже в той мере, в какой ему были выделены значительные суммы, с одобрения Вашингтона. Кроме того, он просто убивал слишком много людей, пытаясь замести следы. Его нужно было остановить; и я был уверен, что вы поймете, как и вы, что если он умрет как сеньор Сабадо здесь, в Мексике, мы легко сможем разобраться с пропавшим мистером Сомерсетом в США. Я нахожу ироничным, что это близко к тому же удалению. метод, который он планировал использовать с вами и мистером Коди. Мак остановился. "Что касается наркотиков, я могу сказать вам, что некоторые деликатные переговоры привели к значительному улучшению сотрудничества со стороны нынешних мексиканских властей". Он посмотрел на меня сверху вниз на мгновение. - Вы, конечно, имеете право на обычный отпуск по выздоровлению. Когда почувствуете себя в хорошей форме, пожалуйста, явитесь на ранчо для оценки и реабилитации".
   "Да сэр."
   Он направился к двери и обернулся. "Мне пришло в голову, что вы, возможно, захотите узнать немного больше о молодой женщине, убитой в Черных скалах, поэтому я приказал провести расследование".
   Как раз в тот момент, когда вы решаете, что работаете на безжалостно запрограммированного робота, он идет и превращает вас в человека.
   - Что ты узнал? Я попросил.
   "Ничего такого. До сих пор мы не обнаружили никаких записей о ней до того, как она появилась в Гуаймасе, связанной с Хорхе Мединой де Кампо. Если хотите, мы можем продолжить. . ."
   "Нет." Лучше запомнить ее как маленькую девочку-воительницу, появившуюся из ниоткуда, необъяснимую. - Но спасибо, сэр.
   Он кивнул и вышел из комнаты. Позже в тот же день у меня было еще два посетителя. Гораций Хосмер Коди держал себя очень прямо, и его рана и возраст почти не показывали; на нем были ботинки, джинсы, двубортная серая рубашка с застежками вместо пуговиц, галстук-боло, который я узнал - видимо, Джо вернула ему его счастливую вещь, - и большая шляпа, которую он снял из уважения к палате больного. атмосфера. На его спутнике были белые сандалии на высоком каблуке, желтые льняные брюки и желтая атласная блузка с голубым шелковым шарфом у горла. Я и забыл, какой прекрасной и взрослой она могла выглядеть с неповрежденным макияжем и гладко уложенными золотистыми волосами. Когда она увидела меня в постели, она вздохнула от жалости и поспешила на своих высоких каблуках, чтобы легко поцеловать меня в губы. Я знал, что Джо стояла в дверях с удивленным видом.
   - Ах ты, бедняга, что они с тобой сделали? Глория вздохнула.
   - В основном стреляли в меня, - сказал я. "Это практически национальное развлечение. Привет, Глория.
   - Что ж, кажется, ты в надежных руках. В ее голосе была слабая резкость типа "как ты мог забыть меня так скоро", но это была механическая реакция истинно красивой женщины, которая ожидает, что все мужчины будут оставаться у ее ног, пока их не уволят. В поцелуе не было ничего, и мы оба знали, что маленький огонь, который на мгновение загорелся однажды ночью в горах, давно угас. Она выпрямилась. - Что ж, надеюсь, ты скоро поправишься, Мэтт. Мой . . . мой муж хочет поговорить с вами".
   Я смотрел, как она вышла из комнаты, а за ней Джо. Гораций Хосмер Коди выступил вперед.
   "Похоже, они доставили тебе неприятности, сынок".
   - Тяжелая жизнь, - сказал я. Я взглянул на пустой дверной проем. ''Муж? Я думал, что эту свадьбу подстроили, чтобы она не состоялась".
   - Это мужчина сказал ей, когда подставлял меня, но так и не удосужился это исправить. Точно также; иначе нам пришлось бы снова проходить чертову церемонию. Он ухмыльнулся мне. - Все еще думаешь, что я какой-нибудь злодей, не так ли, мальчик?
   "Ну, наполовину злодей, а может, только на четверть. Вы не контрабандист оружия, и вы не убивали Пирса и Миллисент Чарльз, и я не думаю, что у вас есть какие-либо планы на жизнь или деньги Глории, но, похоже, нет никаких сомнений, что вы подослали устрашающих к ней. чтобы она напугала ее и заставила выйти за тебя замуж.
   "Правильно, и это большая шутка между нами". Старик протянул руку и пододвинул к себе стул, чтобы сесть. "Ах, так лучше. Это ад для мужчины моего возраста, у которого еще мало эритроцитов, не отставать от молодой жены. Какие деньги?"
   "Какая?"
   - У этой девчонки совсем нет денег, мистер. Эта женщина-вампир, Милли, заставила Уилла Пирса очистить все это, даже доверительные фонды, оставленные Глори ее матерью. Он был душеприказчиком; он мог это сделать, и он сделал. И все потеряла, проклятая баба-сумасшедшая дура. Коди глубоко вздохнул. - Я грязный старик, сынок. Я любил эту маленькую девочку с тех пор, как она стала достаточно взрослой, чтобы начать ходить. Не проси меня объяснить это. Твоя подружка-психолог может знать. Но ни разу не вышла за рамки, все время, пока она росла, это бы все испортило. Я знал, я просто знал, сынок, что рано или поздно придет время, когда я ей понадоблюсь, и я буду тут же".
   - И время пришло? Я сказал.
   "Что она собиралась делать без денег, в таком воспитании? Выйти замуж за какую-нибудь богатую неряху, которая сделает ее несчастной? Вы видите, как она работает на кассе в супермаркете или продает недвижимость? А вот и старый Бафф Коди, у которого деньги кончаются из ушей. . . . Что я собирался делать? Для нее я был старым добрым дядей Баффи. Она бы подумала, что я шучу, если бы предложил ей выйти за меня замуж. Должен ли я был сказать ей, что она разорилась без гроша в кармане, и вот миллион, два миллиона, пять миллионов, и все, что ей нужно сделать, это... . . Я не мог, черт возьми, купить ее, не так ли? Так какого черта, я напугал ее. Я знал, что она придет ко мне в беде, она всегда так поступала, когда была напугана или обеспокоена. Нехорошее дело, но кто сказал, что Бафф Коди хороший? В любом случае, это сработало, и она простила меня, и теперь мы смеемся над этим".
   - Ты простил ее?
   Он нахмурился. - К чему ты клонишь?
   Я облизал губы. "Если бы я знал девушку с тех пор, как она была ребенком, а она знала меня, я бы не чувствовал себя чертовски счастливым, если бы она вдруг решила, что я способен убить ее за ее деньги, просто по одному слову. -маленький головорез, подкупленный или запуганный никчёмным бюрократом.
   Старик мгновение смотрел на меня; затем он тонко улыбнулся. - Я думаю, ты моложе, чем кажешься, в этих бакенбардах, возводящих дам на пьедестал, как гипсовых святых. Не так много такой преданности вокруг, мальчик. Я дал Глори много поводов для подозрений; как я могу винить ее за то, что она купила весь пакет?" Он откашлялся, поднимаясь. - Между прочим, она, скорее всего, станет богатой женщиной раньше, чем думает. Раньше было несколько проблем, и похоже, что беготня с пулей в спине им не помогла. Но пока ей об этом знать не обязательно. Ну, береги себя, сынок. Как говорится, лучше тебе, больше никто не собирается".
   Мы пожали друг другу руки, и он направился к двери. Я обратился к его удаляющейся спине: "Ненавижу спорить со стариком, но на самом деле ты кажешься довольно милым парнем".
   Он не повернул головы. - Не говори никому, сынок, или это будет стоить мне денег.
   Затем наступил вечер, и Джо внесла мою жидкую диету. Я бы не хотел льстить, называя это ужином. Она поела на кухне и принесла чашку кофе, чтобы составить мне компанию. На ней были синие джинсы и свободная белая рубашка с полами наружу. Нет серебра. Она некоторое время сидела, изучая меня, и я подумал, что она оценивает ситуацию. Она думала, что Глория красива, но бессмысленна; любая женщина, позволяющая очаровательной Глории мира беспокоить ее, была дурой. Была еще одна девушка, которая могла бы иметь гораздо большее значение, но она была мертва. Оставались только мы вдвоем и вопрос о том, может ли такая цивилизованная женщина, как она, и должна ли она найти удовлетворительные отношения с таким нецивилизованным джентльменом, как я.
   "Через пару дней мы достанем оттуда этот внутривенный аппарат", - сказала она. "Легче ввести антибиотики в себя таким образом, чем запихнуть их в горло. Такая подлая, как ты, девушка может лишиться пары пальцев. . . . Я видел это, ты знаешь. Как ты поддразнил того человека, чтобы он схватил пистолет, стоял там, как будто ты был в полусне, и дал ему возиться с ним некоторое время, а затем выстрелил в него. - Я сказал тебе прогуляться. Она сказала спокойно: - Ты ужасный человек, милый. На днях я, несомненно, начну очень сильно осуждать тебя, как поступила бы любая порядочная женщина. Это при условии, что я порядочная женщина. В любом случае, профессиональная гордость заставляет меня сначала вылечить вас. После этого нам просто нужно посмотреть, как все пойдет, не так ли?
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"