Рыбаченко Олег Павлович : другие произведения.

Борьба за Атлантиду между Цру и Кгб

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Идет величайшая разборка в истории спецслужб на историческую тему.

   ПРОЛОГ
  
  
   ВОЗДЕЙСТВИЕ
  
  
  
   7120 год до н. э.
   То, что сейчас является Гудзоновым заливом, Канада
  
  
   Незваный гость пришел извне. Туманное небесное тело, такое же старое, как сама Вселенная, оно родилось в огромном облаке льда, камней, пыли и газа, когда внешние планеты Солнечной системы сформировались 4,6 миллиарда лет назад. Вскоре после того, как ее рассеянные частицы замерзли в твердую массу диаметром в милю, она начала бесшумно проноситься сквозь пустоту космоса по орбите, которая пронесла ее вокруг далекого солнца и снова на полпути к ближайшим звездам, путешествие, длившееся много тысяч лет от начала до конца.
  
   Ядро кометы, или nucleus, представляло собой скопление замерзшей воды, монооксида углерода, газообразного метана и зазубренных блоков металлических пород. Ее можно было бы точно описать как грязный снежок, брошенный в космос рукой Бога. Но когда она пролетела мимо солнца и развернулась на обратном пути за пределами Солнечной системы, солнечное излучение вступило в реакцию с ее ядром, и произошла метаморфоза. Гадкий утенок вскоре превратился в прекрасное создание.
  
   Когда она начала поглощать солнечное тепло и ультрафиолетовый свет, образовалась длинная запятая, которая медленно превратилась в огромный светящийся синий хвост, который изогнулся и протянулся за ядром на расстояние 90 миллионов миль. Более короткий хвост из белой пыли шириной более миллиона миль также материализовался и свернулся по бокам от большего хвоста, как плавники рыбы.
  
   Каждый раз, когда комета проходила мимо солнца, она теряла больше льда, а ее ядро уменьшалось. В конце концов, еще через 200 миллионов лет она растеряет весь свой лед, распадется на облако пыли и превратится в серию маленьких метеоритов. Однако эта комета никогда больше не выйдет на орбиту за пределами Солнечной системы и не пройдет вокруг Солнца. Ей не будет позволено медленно и холодно умирать далеко в черноте космоса. В течение нескольких коротких минут ее жизнь была бы уничтожена. Но на этой, своей последней орбите, комета прошла в пределах 900 000 миль от Юпитера, чья огромная гравитационная сила отклонила ее от курса столкновения с третьей планетой от Солнца, планетой, которую ее жители называют Землей.
  
   Погружаясь в атмосферу Земли со скоростью 130 000 миль в час под углом сорок пять градусов, ее скорость постоянно увеличивалась под действием гравитации, комета создала яркий люминесцентный дуговой удар, когда ее масса шириной в десять миль и весом в четыре миллиарда тонн начала распадаться на фрагменты из-за трения от ее огромной скорости. Семь секунд спустя деформированная комета, превратившись в ослепительный огненный шар, врезалась в поверхность Земли с ужасающим эффектом. Непосредственным результатом взрывного выброса кинетической энергии при ударе стало образование массивной полости, вдвое превышающей размер острова Гавайи, поскольку она испарилась и вытеснила гигантский объем воды и почвы.
  
   Вся земля содрогнулась от сейсмического удара землетрясения силой 12,0. Миллионы тонн воды, осадочных пород и обломков вырвались вверх, выброшенные через дыру в атмосфере над местом удара в стратосферу вместе с огромным количеством измельченных огненных камней, которые были выброшены на суборбитальные траектории, прежде чем дождем упасть обратно на землю в виде пылающих метеоритов. Огненные бури уничтожили леса по всему миру. Вулканы, которые бездействовали тысячи лет, внезапно изверглись, выбросив океаны расплавленной лавы на миллионы квадратных миль, покрывающие землю глубиной в тысячу или более футов. В атмосферу было выброшено так много дыма и обломков, которые позже были разнесены по всем уголкам земли ужасными ветрами, что они почти на год закрыли солнце, из-за чего температура опустилась ниже нуля и Земля погрузилась во тьму. Климатические изменения в каждом уголке мира произошли с невероятной внезапностью. Температура на обширных ледяных полях и северных ледниках повышалась, пока не достигла от девяноста до ста градусов по Фаренгейту, вызывая быстрое таяние. Животные, привыкшие к тропическим и умеренным зонам, вымерли в одночасье. Многие, такие как шерстистые мамонты, превратились в лед там, где они стояли в летнем тепле, трава и цветы все еще не переварены в их желудках. Деревья вместе с их листьями и плодами были быстрозаморожены. В течение нескольких дней рыба, подброшенная вверх от удара, падала с почерневшего неба.
  
   Волны высотой от пяти до десяти миль обрушивались на континенты, перехлестывая через береговые линии с разрушительной силой, которая была устрашающей по величине. Вода пронеслась по низким прибрежным равнинам и пронеслась на сотни миль вглубь материка, уничтожая все на своем пути. Бесконечное количество обломков и отложений со дна океана было разбросано по низким массивам суши. Только когда огромная волна разбилась о подножие гор, она свернулась и начала медленное отступление, но не раньше, чем изменила русло рек, наполнив сухопутные бассейны морями там, где раньше их не существовало, и превратив большие озера в пустыни.
  
   Цепная реакция казалась бесконечной.
  
   С низким гулом, который перерос в рев непрерывного грома, горы начали раскачиваться, как пальмы под легким бризом, когда по их склонам прокатились лавины. Пустыни и травянистые равнины вздыбились, когда натиск океанов усилился и снова обрушился на сушу. Шок от столкновения с кометой вызвал внезапное и массивное смещение тонкой земной коры. Внешняя оболочка толщиной менее сорока миль и мантия, которая покрывала горячую жидкую сердцевину, изгибались и скручивались, смещая слои коры подобно кожуре грейпфрута, которую хирургическим путем удалили, а затем аккуратно заменили , чтобы она могла перемещаться вокруг сердцевины плода внутри. Как будто управляемая невидимой рукой, вся земная кора затем сдвинулась как единое целое.
  
   Целые континенты были перемещены на новые места. Холмы были вытеснены, превратившись в горы. Острова по всему Тихому океану исчезли, в то время как другие появились впервые. Антарктида, ранее находившаяся к западу от Чили, сдвинулась более чем на две тысячи миль к югу, где была быстро погребена под растущими ледяными покровами. Огромный паковый лед, который когда-то плавал в Индийском океане к западу от Австралии, теперь оказался в зоне умеренного климата и быстро начал таять. То же самое произошло с бывшим Северным полюсом, который распространился по всей северной Канаде. Вскоре на новом полюсе посреди того, что когда-то было открытым океаном, начала образовываться толстая ледяная масса.
  
   Разрушение было безжалостным. Конвульсии и холокост продолжались так, как будто они никогда не прекратятся. Движение тонкой внешней оболочки Земли нагромождало катаклизм за катаклизмом. Резкое таяние прежних паковых льдов в сочетании с ледниками, покрывавшими континенты, которые внезапно переместились в тропические зоны или вблизи них, привело к тому, что уровень морей поднялся на четыреста футов, затопив и без того разрушенную сушу, которая была захлестнута приливными волнами от удара кометы. За один день Британия, соединенная с остальным европейским континентом сухой равниной, превратилась в остров, в то время как пустыня, ставшая известной как Персидский залив, была внезапно затоплена. Река Нил, впадавшая в обширную плодородную долину, а затем направлявшаяся к великому океану на западе, теперь заканчивалась тем, что внезапно стало Средиземным морем.
  
   Последний великий ледниковый период закончился в геологическом мгновении ока.
  
   Драматические изменения в океанах и их циркуляции по всему миру также привели к смещению полюсов, резко нарушив баланс вращения Земли. Ось Земли была временно отклонена на два градуса, поскольку Северный и Южный полюса были перемещены в новые географические местоположения, изменив центробежное ускорение вокруг внешней поверхности сферы. Поскольку моря были текучими, они адаптировались до того, как земля совершила еще три оборота. Но суша не могла реагировать так быстро. Землетрясения продолжались месяцами.
  
   Свирепые штормы с жестокими ветрами кружились вокруг земли, кромсая и разлагая на части все, что стояло на земле, в течение следующих восемнадцати лет, прежде чем полюса перестали раскачиваться и утвердились на своей новой оси вращения. Со временем уровень моря стабилизировался, позволив сформироваться новым береговым линиям, поскольку причудливые климатические условия продолжали смягчаться. Изменения стали постоянными. Временная последовательность между ночью и днем изменилась, поскольку количество дней в году сократилось на два. Магнитное поле земли также было затронуто и переместилось на северо-запад более чем на сто миль.
  
   Сотни, возможно, тысячи различных видов животных и рыб мгновенно вымерли. В Северной и Южной Америке одногорбый верблюд, мамонт, лошадь ледникового периода и гигантский ленивец - все исчезли. Исчезли также саблезубый тигр, огромные птицы с размахом крыльев в двадцать пять футов и многие другие животные, которые весили сто или более фунтов, большинство из которых погибли от удушья от дыма и вулканических газов.
  
   Не избежала апокалипсиса и растительность на суше. Растительная жизнь, не превращенная в пепел холокостом, погибла из-за недостатка солнечного света вместе с морскими водорослями. В конце концов, более 85 процентов всего живого на Земле погибло бы от наводнений, пожаров, штормов, лавин, отравления атмосферы и возможного голода.
  
   Человеческие общества, многие довольно развитые, и мириады формирующихся культур на пороге прогрессивного золотого века были уничтожены за один ужасный день и ночь. Миллионы мужчин, женщин и детей Земли погибли ужасной смертью. Все следы зарождающихся цивилизаций исчезли, и у немногих жалких выживших не осталось ничего, кроме смутных воспоминаний о прошлом. Гроб был закрыт во время величайшего непрерывного прогресса человечества, десятилетнего путешествия от простого кроманьонца к королям, архитекторам, каменотесам, художникам и воинам. Их работы и бренные останки были погребены глубоко под новыми морями, оставив лишь несколько физических образцов и фрагментов древней развитой культуры. Целые нации и города, которые стояли всего несколько часов назад, исчезли без следа. Катаклизм такого масштаба почти не оставил свидетельств существования каких-либо предшествующих трансцендентных цивилизаций.
  
   Из шокирующе малого числа выживших людей почти все жили на больших высотах горных хребтов и могли прятаться в пещерах, спасаясь от ярости турбулентности. В отличие от более развитых народов бронзового века, которые имели тенденцию группироваться и строить на низменных равнинах вблизи рек и океанских берегов, жители гор были кочевниками каменного века. Казалось, что лучшие представители общества, Леонардо да Винчи, Пикассо и Эйнштейны своей эпохи испарились в небытие, внезапно покинув мир захваченная первобытными охотниками-кочевниками, явление, подобное тому, что произошло со славой Греции и Рима после того, как они были отброшены в пользу веков невежества и творческой летаргии. Темный век неолита окутал могилу некогда существовавших в мире высококультурных цивилизаций, темный век, который продлится две тысячи лет. Медленно, очень медленно человечество, наконец, вышло из тьмы и снова начало строить города и цивилизации в Месопотамии и Египте.
  
   К сожалению, немногие из одаренных строителей и творческих мыслителей потерянных культур выжили, чтобы достичь высот. Осознав, что их цивилизация погибла, чтобы никогда больше не возродиться, они начали многовековой поиск по возведению таинственных мегалитов и дольменов из огромных вертикальных камней, найденных по всей Европе, Азии, на островах Тихого океана и в нижней Америке. Долгое время после того, как память об их блестящем наследии потускнела и стала немногим более чем мифом, их памятники, увековечивающие ужасные разрушения и гибель людей, все еще служили предупреждением о следующем катаклизме для будущих поколений. Но в течение тысячелетия их потомки постепенно забыли старые обычаи и ассимилировались с кочевыми племенами и прекратили свое существование как раса развитых людей.
  
   В течение сотен лет после землетрясения люди боялись спускаться с гор и вновь заселять нижние земли и прибрежные линии. Технически более совершенные мореплавательные нации были всего лишь смутными воспоминаниями о далеком прошлом. Строительство кораблей и техника плавания были утрачены, и их пришлось изобретать более поздним поколениям, чьи более совершенные предки почитались просто как боги.
  
   Вся эта смерть и опустошение были вызваны куском грязного льда размером не больше небольшого фермерского городка в Айове. Комета посеяла свой нечестивый хаос, безжалостно, злобно. Земля не подвергалась опустошению с такой яростью с тех пор, как 65 миллионов лет назад в результате катастрофы, уничтожившей динозавров, упал метеорит.
  
   В течение тысяч лет после столкновения кометы ассоциировались с суевериями о катастрофических событиях и считались предзнаменованиями будущих трагедий. Их обвиняли во всем, от войн и эпидемий до смерти и разрушений. До недавнего времени кометы не считались чудесами природы, такими как великолепие радуги или облака, окрашенные заходящим солнцем в золотой цвет.
  
   Библейский потоп и множество других легенд о бедствиях были связаны с этой трагедией. У древних цивилизаций ольмеков, майя и ацтеков Центральной Америки было много традиций, связанных с древним катаклизмом. Индейские племена по всей территории Соединенных Штатов передавали истории о наводнениях на их землях. Китайцы, полинезийцы и африканцы - все говорили о катаклизме, который уничтожил их предков.
  
   Но легенда, которая была порождена и которая процветала на протяжении веков, та, которая вызвала наибольшую загадочность и интригу, была легендой о потерянном континенте и цивилизации Атлантиды.
  
  
   КОРАБЛЬ-ПРИЗРАК
  
  
  
   30 сентября 1858 года
   Залив Стефанссона, Антарктида
  
  
   Роксанна Мендер знала, что если она перестанет ходить, то умрет. Она была близка к полному истощению и двигалась только на силе воли. Температура была значительно ниже нуля, но это был ветряной озноб от холодных зубов ледяного шторма, который прокусывал ее кожу. Смертельная сонливость, мягко охватившая ее, медленно истощала ее волю к жизни. Она двинулась вперед, одна нога нащупывала другую, спотыкаясь, когда ее выводил из равновесия внезапный обрыв в ледяном поле. Ее дыхание стало быстрым, хриплым, как у альпинистки, пробивающейся к вершине в Гималаях без кислородного оборудования.
  
   Она ничего не видела, так как ледяные частицы, приносимые ветром, кружились перед ее лицом, защищенным толстым шерстяным шарфом, завернутым в подбитую мехом парку. Хотя она только щурилась между слоями шарфа каждую вторую минуту, ее глаза болели и покраснели от натиска крошечных гранул. Разочарование охватило Роксанну, когда она подняла глаза и увидела ослепительно голубое небо и яркое солнце над бурей. Ослепительные ледяные штормы при ясном небе не были редким явлением в Антарктиде.
  
   Удивительно, но снег редко выпадает в Южной полярной области. Здесь настолько невероятно холодно, что в атмосфере не может содержаться водяной пар, поэтому любой снегопад минимален. В течение года на континенте выпадает не более пяти дюймов снега. Той части снега, которая уже лежит на земле, на самом деле несколько тысяч лет. Суровое солнце падает на белый лед под косым углом, и его тепло отражается обратно в космос, внося большой вклад в необычайно низкие температуры.
  
   Роксанне повезло. Холод не проникал под ее одежду. Вместо того, чтобы носить европейскую одежду для холодной погоды, она была одета в одежду, которую ее муж приобрел, торгуя с эскимосами во время своих предыдущих китобойных экспедиций в Арктике. Ее внутренняя одежда состояла из туники, коротких штанов до колен и ботинок, похожих на носки, сшитых из мягкого меха, которые надевались на ноги. Отдельная верхняя одежда защищала от сильного холода. Парка была свободного покроя, чтобы позволить теплу тела циркулировать и отводиться без проблемы накопления пота. Она была сшита из волчьего меха, в то время как брюки были из меха карибу. Ботинки были высокими и надевались поверх носков, мехом внутрь.
  
   Ее самая большая физическая опасность заключалась в том, что она сломала лодыжку или ногу на неровной поверхности, и если она каким-то образом выживала, существовала угроза обморожения. Хотя ее тело было защищено, ее беспокоило лицо. При малейшем покалывании на щеке или в носу она энергично терла кожу, чтобы возобновить кровообращение. Она уже наблюдала, как у шестерых членов экипажа ее мужа развилось обморожение, двое из них потеряли пальцы на ногах, а один - уши.
  
   К счастью, ледяной шторм начал утихать и терять свою ярость, и ее продвижение стало легче, чем это было в течение последнего часа, когда она блуждала потерянная. Вой ветра стих в ее ушах, и она могла слышать скрип ледяных кристаллов под ее ногами.
  
   Она достигла холма высотой около пятнадцати футов от основания до гребня, образованного неугомонным морским льдом, который перемалывал и выталкивал льдину вверх, превратив ее в так называемую кочку. Большая часть имела неровную поверхность, но эта была выветрена до тех пор, пока ее бока не стали гладкими. Упав на четвереньки, она карабкалась наверх, отступая на два фута на каждые три, которые набирала.
  
   Это усилие отняло у Роксанны те немногие силы, которые у нее еще оставались. Не зная как и не помня борьбы, она взобралась на гребень холма, полумертвая от изнеможения, с колотящимся сердцем, с затрудненным дыханием. Она не знала, как долго пролежала там, но была благодарна возможности дать глазам отдохнуть от ледяного ветра. Через несколько минут, когда ее сердцебиение замедлилось, а дыхание стало ровным, Роксанна проклинала себя за затруднительное положение, в которое она по глупости попала. Время не имело отсчета. Без часов она понятия не имела, сколько часов прошло с тех пор, как она ушла с китобойного судна своего мужа "Паловерде".
  
   Почти шесть месяцев назад корабль застрял в паковых льдах, и, чтобы пережить скуку, он начал совершать ежедневные походы, держась в пределах легкой видимости корабля и его команды, которые не спускали с него глаз. В то утро, когда она покидала корабль, небо было кристально чистым, но вскоре оно потемнело и исчезло, когда ледяной шторм пронесся над льдами. Через несколько минут корабль исчез, и Роксанна обнаружила, что заблудилась среди паковых льдов.
  
   Традиционно большинство китобоев никогда не плавали с женщинами на борту. Но многие жены отказывались сидеть дома в течение трех-четырех лет, пока их мужья отсутствовали. Роксанна Мендер не собиралась проводить тысячи часов одиночества в одиночестве. Она была выносливой женщиной, хотя и миниатюрной, едва достигавшей пяти футов в высоту и весившей менее ста фунтов. Со светло-карими глазами и открытой улыбкой она была симпатичной женщиной, которая редко жаловалась на трудности и скуку и у которой редко случалась морская болезнь. В своей тесной каюте она уже родила мальчика, которого она назвала Сэмюэлем. И хотя она еще не сказала своему мужу, она была примерно на втором месяце беременности следующим ребенком. Она нашла признание на борту корабля вместе с командой, научила нескольких человек читать, написала письма домой их женам и семьям и выполняла обязанности медсестры всякий раз, когда на борту случались травмы или болезни.
  
   "Паловерде" был одним из китобоев, отплывших из Сан-Франциско на западном побережье страны. Это было прочное судно, специально построенное для полярных операций во время китобойного сезона. При длине 132 фута, ширине 30 футов и осадке 17 футов ее тоннаж был близок к 330. Размеры судна позволяли взять большой груз китового жира и разместить небольшую команду офицеров и матросов для плавания, которое могло длиться до трех лет. Ее сосновый киль, бревна и балки были вырезаны из лесов гор Сьерра-Невада. Как только они были установлены, трехдюймовая обшивка была уложена и закреплена цапфами, деревянными гвоздями, обычно вырезанными из дуба.
  
   Судно было оборудовано как трехмачтовый барк, и его обводы были чистыми, смелыми и лихими. Его каюты были аккуратно меблированы и обшиты панелями из вашингтонской ели. Каюта капитана была особенно хорошо оборудована, потому что его жена настояла на том, чтобы она сопровождала его в длительном путешествии. Носовая фигура представляла собой искусно вырезанное изображение дерева паловерде, произрастающего на юго-западе. Название корабля было нанесено поперек кормы резными буквами, покрытыми позолотой. Также корму украшала резьба с изображением калифорнийского кондора с распростертыми крыльями.
  
   Вместо того, чтобы плыть на север через Берингово море в сторону Арктики и более устоявшихся вод для охоты на китов, муж Роксанны, капитан Брэдфорд Мендер, повел "Паловерде" на юг, в Антарктиду. Он считал, что, поскольку этот регион не просматривался и его редко посещали выносливые китобои из Новой Англии, появилась прекрасная возможность найти нетронутые китобойные угодья.
  
   Вскоре после прибытия к Полярному кругу команда поймала шесть китов, когда судно плыло в открытой воде между берегами, часто прокладывая себе путь через море айсбергов. Затем, в последнюю неделю марта, антарктической осенью, лед покрывал море с невероятной скоростью, пока не достиг толщины почти в четыре фута. "Паловерде", возможно, все еще мог выбраться на чистую воду, но внезапная смена ветра превратилась в воющий шторм, который погнал корабль обратно к берегу. Поскольку не осталось никаких путей к спасению, поскольку лед обрушивался на них кусками размером больше самого корабля, экипажу "Паловерде" оставалось только беспомощно стоять и смотреть, как захлопывается холодная ловушка.
  
   Лед быстро сомкнулся вокруг китобоя с такой силой, что безжалостно толкал его к суше, словно зажатый в гигантском кулаке. Прозрачная вода у берега быстро заполнялась слоем льда. Мендер и его команда отчаянно трудились, и в конце концов им удалось закрепить якоря "Паловерде" на глубине шести морских саженей менее чем в двух милях от берега. Но в течение нескольких часов корабль был плотно зажат во льду, который продолжал уплотняться, и вскоре все признаки воды сменились белой пеленой. На них надвигалась антарктическая зима, и дни начали сокращаться. Надежды спастись не было, а до мягкой погоды с более высокими температурами оставалось добрых семь месяцев.
  
   Паруса были высушены, свернуты и убраны, чтобы быть поднятыми снова весной, если божественное провидение допустит более теплую погоду и позволит кораблю свободно плавать. Теперь, в ожидании долгого заточения, вся еда была тщательно инвентаризирована и распределена на долгие месяцы зимы. Можно было только гадать, хватит ли припасов, хранящихся на борту корабля, до тех пор, пока весной не начнет таять лед. Но забрасывание лески и крючков через отверстия во льду дало результаты лучше, чем ожидалось, и вскоре в кладовой на палубе было заморожено большое количество антарктической рыбы. А потом на берегу появились забавные пингвины. Казалось, их были миллионы. Единственной дилеммой было то, что независимо от того, как корабельный повар готовил их мясо, оно было крайне неприятным на вкус.
  
   Основными угрозами, с которыми столкнулся экипаж китобойного судна, были ужасный холод и любое внезапное движение льдины. Опасность замерзания была значительно снижена за счет сжигания масла китов, которых они загарпунили до того, как оказались запертыми во льдах. В трюме все еще хранилось более сотни бочек, чего было вполне достаточно, чтобы поддерживать огонь в печах в самые суровые времена антарктической зимы.
  
   До сих пор льдина была относительно нетронутой. Но Мендер знал, что это только вопрос времени, когда лед прогнется и сдвинется. Затем "Паловерде" мог легко обнаружить, что его корпус разнесен в щепки, а прочные обшивки сплющены, как бумага, массивным мигрирующим айсбергом. Ему не нравилась мысль о том, что его жена и ребенок пытаются выжить на суше, пока летом не будет замечен другой корабль. И шансы на то, что это произойдет, были в лучшем случае тысяча к одному.
  
   Существовала также смертельная угроза болезни. У семерых мужчин были признаки цинги. Единственным светлым пятном было то, что паразиты и крысы задолго до этого умерли от ужасного холода. Долгие антарктические ночи, изоляция и ледяной ветер породили мрак апатии. Мендер боролся с неугомонной скукой, заставляя своих людей заниматься домашними делами, бесконечной работой, чтобы поддерживать активность их ума и тела.
  
   Мендер сидел в своей каюте за письменным столом и сто раз пересчитывал их шансы на выживание. Но как бы он ни искажал варианты и возможности, вероятность всегда оставалась той же самой. Их шансы всплыть неповрежденными до весны действительно были невелики.
  
   Ледяной шторм закончился так же внезапно, как и начался, и вернулось солнце. Прищурившись, Роксанна увидела свою тень на ослепительном блеске пакового льда. Как радостно снова видеть свою тень, несмотря на бесконечную пустоту вокруг. Но затем ее сердце забилось сильнее, когда она окинула взглядом горизонт и заметила Паловерде в добрых полутора милях от себя. Черный корпус был почти скрыт льдом, но она могла видеть огромный американский флаг, развевающийся на затихающем бризе, и поняла, что ее обеспокоенный муж повесил его высоко на такелаже грот-мачты в качестве маяка. Ей было трудно поверить, что она забрела так далеко. В своем оцепеневшем сознании она думала, что оставалась достаточно близко к кораблю, блуждая кругами.
  
   Паковый лед не был полностью пустой изоляцией. Роксанна могла видеть крошечные точки, движущиеся по его поверхности, и она поняла, что это ее муж и его команда искали ее. Она уже собиралась встать и помахать рукой, как вдруг увидела нечто совершенно неожиданное - мачты другого корабля, возвышающиеся между двумя гигантскими флобергами, торосами, намерзшими друг к другу и вынесенными на берег.
  
   Три мачты и бушприт, вместе с их такелажем, выглядели неповрежденными, паруса были свернуты. Когда ветер стих до легкого бриза, она размотала шарф с лица и глаз и увидела, что большая часть корпуса корабля была погружена в лед. Отец Роксанны был морским капитаном, который командовал клиперами для торговли чаем в Китай, и, будучи маленькой девочкой, она видела тысячи кораблей со всеми типами оснастки и парусов, прибывающих и отплывающих из Бостона, но единственный раз, когда она видела корабль, подобный тому, что был покрыт льдом, был на картине, которая висела в доме ее дедушки.
  
   Призрачный корабль был старым, очень старым, с огромной закругленной кормой, несущей окна и четвертные галереи, которые нависали над водой. Он был построен длинным, узким и глубоким. Добрых 140 футов в длину с балкой не менее 35 футов, подсчитала Роксанна. Как и корабль, который она видела на картине, этот корабль должен был быть 800-тонным британским судном конца восемнадцатого века.
  
   Она отвернулась от корабля и помахала шарфом, чтобы привлечь своего мужа и команду. Один из них краем глаза заметил движение на льду и предупредил остальных. Они быстро побежали к нему по разбитому льду во главе с капитаном Мендером. Двадцать минут спустя экипаж "Паловерде" добрался до него, радостно крича, что нашел его живым.
  
   Обычно тихий, неразговорчивый человек, Мендер проявил нехарактерные эмоции, когда заключил Роксану в объятия, слезы замерзли на его щеках, и поцеловал ее долго и с любовью. "О Боже!" - пробормотал он, "Я думал, ты мертв. Это действительно чудо, что ты выжил".
  
   Капитану китобойного промысла Брэдфорду Мендеру в возрасте двадцати восьми лет было тридцать шесть, и он находился в своем десятом плавании, когда его судно застряло во льдах Антарктики. Крепкий, находчивый житель Новой Англии, он был шести футов ростом и крупным во всем теле, весил около 225 фунтов. Его глаза были пронзительно голубыми, а волосы черными - борода тянулась от ушей до подбородка. Строгий, но справедливый, у него никогда не было проблем с офицерами и командой, с которыми он не мог бы справиться эффективно и честно. Превосходный китобоец и мореплаватель, Мендер был также проницательным бизнесменом, который был не только хозяином своего судна, но и его владельцем.
  
   "Если бы ты не настоял, чтобы я надела эскимосскую одежду, которую ты мне дал, я бы замерзла до смерти несколько часов назад".
  
   Он отпустил ее и повернулся к шести членам своей команды, которые окружили их, обрадовавшись тому, что жена капитана была найдена живой. "Давайте быстренько доставим миссис Мендер обратно на корабль и напоим ее горячим супом".
  
   "Нет, пока нет", - сказала она, схватив его за руку и указывая. "Я обнаружила другой корабль".
  
   Все мужчины обернулись, их глаза проследили за ее протянутой рукой.
  
   "Англичанин. Я узнал ее черты по картине в гостиной моего дедушки в Бостоне. Она выглядит как брошенная".
  
   Мендер уставился на видение, которое было призрачно-белым под своей ледяной гробницей. "Я действительно верю, что ты прав. У нее действительно черты очень старого торгового судна 1770-х годов ".
  
   "Я предлагаю провести расследование, капитан", - сказал первый помощник "Паловерде" Натан Бигелоу. "Возможно, на судне все еще есть провизия, которая поможет нам продержаться до весны".
  
   "Им должно быть добрых восемьдесят лет", - тяжело сказал Мендер.
  
   "Но сохранена холодом", - напомнила ему Роксанна.
  
   Он нежно посмотрел на нее. "У тебя были трудные времена, дорогая жена. Я попрошу одного из мужчин сопроводить тебя обратно в Паловерде".
  
   "Нет, муж мой", - решительно сказала Роксанна, ее усталость исчезла, "Я намерена увидеть то, что есть на что посмотреть". Прежде чем капитан успел возразить, она спустилась по склону тороса к паковому льду и направилась к покинутому судну.
  
   Мендер посмотрел на свою команду и пожал плечами. "Я далек от того, чтобы спорить с любопытной женщиной".
  
   "Корабль-призрак", - пробормотал Бигелоу. "Очень жаль, что он навсегда заперт во льдах, иначе мы могли бы отплыть на нем домой и подать заявку на право спасения".
  
   "Она слишком древняя, чтобы иметь большую ценность", - сказал Мендер.
  
   "Почему вы, мужчины, стоите там на холоде и что-то бормочете?" сказала Роксанна, поворачиваясь и нетерпеливо подгоняя мужчин. "Давайте поторопимся, пока не налетел еще один шторм".
  
   Пробираясь по льду как можно быстрее, пока они не достигли покинутого корабля, они обнаружили, что лед облепил корпус, что позволило им легко добраться до верхних фальшбортов и перелезть через планшири. Роксанна, ее муж и члены экипажа обнаружили, что стоят на квартердеке, которая была покрыта тонким слоем льда.
  
   Мендер оглядел запустение и покачал головой, как будто сбитый с толку. "Удивительно, что ее корпус не был раздавлен льдом".
  
   "Я никогда не думал, что буду стоять на палубе английского ост-индского судна", - пробормотал один из членов экипажа, в его глазах отразилось опасение. "Конечно, не того, которое было построено до рождения моего дедушки".
  
   "Это корабль хороших размеров", - медленно произнес Мендер. "Я бы предположил, около девятисот тонн. Длина сто пятьдесят футов, ширина сорок футов".
  
   Заложенный и оснащенный на верфи на реке Темза, рабочей лошадке британского торгового флота конца восемнадцатого века, "Индиаман" представлял собой гибрид судов. Она была построена в основном как грузовое судно, но это все еще были времена пиратов и мародерства военных кораблей врагов Англии, поэтому она была вооружена двадцативосьмью восемнадцатифунтовыми пушками. Помимо того, что он был построен для перевозки товаров, на нем также были оборудованы каюты для перевозки пассажиров. Все на палубе стояло, покрытое льдом, как будто ожидало появления призрачной команды. Орудия безмолвно стояли в своих портах, спасательные шлюпки все еще были закреплены на запасных лонжеронах, и все люки были аккуратно на месте.
  
   В старом корабле была какая-то жуткая странность, любопытная мрачность, которая принадлежала не земле, а другому миру. Бессмысленный страх охватил членов экипажа, которые стояли на палубе, что какое-то седое, ужасное существо ждало, чтобы принять их. Моряки - народ суеверный, и не было никого, кроме Роксанны, охваченной невинными муками почти девичьего энтузиазма, кто не испытывал бы глубокого чувства тревоги.
  
   "Странно", - сказал Бигелоу. "Как будто команда покинула корабль до того, как он застрял во льдах".
  
   "Я сомневаюсь в этом", - мрачно сказал Мендер. "Спасательные шлюпки все еще убраны".
  
   "Одному Богу известно, что мы найдем на нижних палубах".
  
   "Тогда пойдем посмотрим", - взволнованно сказала Роксанна.
  
   "Не ты, моя дорогая. Я думаю, будет лучше, если ты останешься здесь".
  
   Она бросила на мужа гордый взгляд и медленно покачала головой. "Я не буду ждать одна, пока вокруг разгуливают призраки".
  
   "Если бы здесь были какие-нибудь призраки, - сказал Бигелоу, - они бы уже замерзли намертво.
  
   Мендер отдал приказы своим людям. "Мы разделимся на две поисковые группы. Мистер Бигелоу, возьмите трех человек и осмотрите помещения экипажа и грузовой отсек. Остальные из нас пойдут на корму и обыщут каюты пассажиров и офицеров ".
  
   Бигелоу кивнул. "Есть, капитан".
  
   Снег и лед образовали небольшую гору вокруг двери, ведущей в кормовые каюты, поэтому Мендер повел Роксанну и своих людей наверх, на ютовую палубу, где они напрягли мускулы и подняли крышку кормового люка над трапом, который намерз. Отбросив его в сторону, они осторожно спустились по лестнице внутрь. Роксанна была прямо за Мендером, держась за пояс его тяжелого пальто. Обычно белый цвет ее лица покраснел от смеси возбуждения и неизвестности.
  
   Она не подозревала, что вот-вот попадет в замороженный кошмар.
  
   У двери в капитанскую каюту они обнаружили огромную немецкую овчарку, свернувшуюся калачиком на маленьком коврике. Роксанне показалось, что собака спит. Но Мендер толкнул ее носком ботинка, и легкий стук подсказал им, что собака намертво замерзла.
  
   "Буквально твердая, как скала", - сказал Мендер.
  
   "Бедняжка", - печально пробормотала Роксанна.
  
   Мендер кивнул на закрытую дверь в кормовом конце коридора. "Каюта капитана. Я содрогаюсь при мысли о том, что мы можем там найти".
  
   "Возможно, ничего", - нервно сказал один из членов экипажа. "Вероятно, все покинули корабль и отправились вдоль побережья на север".
  
   Роксанна покачала головой. "Я не могу представить, чтобы кто-то оставил такое красивое животное умирать на борту в одиночестве".
  
   Мужчины взломали дверь в капитанскую каюту и вошли, увидев ужасное зрелище. Женщина, одетая в одежду середины-конца семнадцатого века, сидела в кресле, ее темные глаза были открыты и с большой печалью смотрели на маленького ребенка, лежащего в кроватке. Она замерзла до смерти, находясь в глубокой скорби из-за потери того, что казалось ее маленькой дочерью. На коленях у нее была открытая Библия, повернутая к Псалмам.
  
   Трагическое зрелище ошеломило Роксанну и экипаж "Паловерде". Ее энтузиазм по поводу исследования неизвестного внезапно испарился, сменившись чувством тоски. Она стояла там с остальными в тишине, их приглушенное дыхание туманилось в этом склепе хижины.
  
   Мендер повернулся и прошел в соседнюю каюту и обнаружил капитана корабля, которого он справедливо принял за мужа погибшей женщины. Мужчина сидел за столом, развалившись в кресле. Его рыжие волосы были покрыты льдом, а лицо было мертвенно-белым. Одна рука все еще сжимала гусиное перо. Перед ним на столе лежал лист бумаги. Мендер смахнул иней и прочитал формулировку.
  
  
   26 августа 1779
  
   Прошло пять месяцев с тех пор, как мы оказались в ловушке в этом проклятом месте после того, как шторм отбросил нас далеко от нашего курса на юг. Закончилась еда. Никто не ел в течение десяти дней. Большая часть экипажа и пассажиров мертва. Вчера умерла моя маленькая дочь, моя бедная жена, всего час назад. Кто бы ни нашел наши тела, пожалуйста, сообщите директорам торговой компании "Скайлар Крофт" из Ливерпуля о нашей судьбе. Все подходит к концу. Я скоро присоединюсь к своим любимым жене и дочери.
  
   Ли Хант
  
   Повелитель Мадраса
  
  
   Бортовой журнал "Мадраса" в кожаном переплете лежал сбоку от капитана Ханта на столе. Мендер осторожно извлек ее изо льда, который приклеил заднюю обложку к деревянному столу, и положил книгу во внутренний карман своего тяжелого пальто. Затем он вышел из каюты и закрыл дверь.
  
   "Что ты нашел?" - спросила Роксанна.
  
   "Тело капитана".
  
   "Все это так ужасно".
  
   "Я полагаю, что есть вещи и похуже".
  
   Слова были пророческими. Они разделились и отправились из каюты в каюту. Более изысканные помещения для пассажиров находились в круглой рубке, просторном помещении с галереями и окнами, разделенными на каюты разного размера на корме под палубой юта. Пассажиры забронировали свободные места. Им пришлось самим обставлять свою каюту, поставляя диваны, кровати и стулья, все это было натянуто в ожидании тяжелой погоды. Богатые пассажиры часто привозили с собой такие личные вещи, как бюро, книжные полки и музыкальные инструменты, включая пианино и арфы. Здесь поисковики обнаружили почти тридцать тел в различных позах смерти. Некоторые умерли сидя, некоторые лежали в постели, в то время как другие были распростерты на палубе. Все выглядели так, как будто мирно задремали.
  
   Роксана была встревожена теми, чьи глаза были открыты. Цвет их радужек, казалось, подчеркивался чистой белизной окружающих их лиц. Она съежилась, когда один из членов экипажа "Паловерде" протянул руку и коснулся волос одной из дам. Замороженные волосы издали странный потрескивающий звук и отломились в руке члена экипажа.
  
   Большая каюта на палубе под более элегантными каютами с круглой рубкой выглядела как морг после катастрофы. Мендер видел множество мертвых, в основном мужчин, многие из которых были офицерами британской армии в форме. В носовой части находилась каюта третьего класса, которая также была заполнена замороженными трупами в гамаках, натянутых поверх судовых припасов и багажа в каюте третьего класса.
  
   Все на борту "Мадраса" умерли мирно. Не было никаких признаков хаоса. Ничто не было в беспорядке. Все предметы и товары были аккуратно уложены. Но в заключительном рассказе капитана Ханта казалось, что время остановилось, и все они мирно умерли так же, как и жили. То, что увидели Роксанна и Мендер, не было гротескным или ужасающим, а просто ошеломляющим несчастьем. Эти люди были мертвы семьдесят девять лет и забыты уходящим миром. Даже те, кто задавался вопросом об их исчезновении и оплакивал его, давно ушли.
  
   "Я не понимаю", - сказала Роксанна. "Как они все умерли?"
  
   "Те, кто не голодал, замерзли", - ответил ее муж.
  
   "Но они могли ловить рыбу во льду и стрелять в пингвинов так же, как это делали мы, и сжигать части корабля, чтобы согреться".
  
   "Последние слова капитана гласят, что его корабль отклонился далеко от курса на юг. Я предполагаю, что они были зажаты во льдах гораздо дальше от берега, чем мы, и капитан, полагая, что в конечном итоге они будут свободно дрейфовать, следовал правилам хорошего тона и запретил разводить огонь на борту своего корабля из-за страха случайного возгорания, пока не стало слишком поздно ".
  
   "Итак, один за другим, они умерли".
  
   "Затем, когда пришла весна и лед растаял, вместо того, чтобы быть унесенным течением в Южную часть Тихого океана как брошенный, встречные ветры вынесли корабль на берег, где он пролежал с прошлого столетия".
  
   "Я думаю, вы правы, капитан", - сказал первый помощник Бигелоу, подходя из носовой части корабля. "Судя по одежде на телах, бедняги не ожидали, что путешествие приведет их в холодные воды. Большинство из них выглядят лучше одетыми для тропического климата. Должно быть, они плыли из Индии в Англию ".
  
   "Великая трагедия, - вздохнула Роксанна, - что ничто не могло спасти этих несчастных людей".
  
   "Только Бог", - пробормотал Мендер, - "только Бог". Он повернулся к Бигелоу. "Какой груз она перевозила?"
  
   "Я не смог найти ни золота, ни серебра, но общий груз чая, китайского фарфора в плотно упакованных деревянных ящиках и тюки шелка, а также различные виды ротанга, специи и камфару. И, о да, я нашел маленькую кладовую, запертую тяжелыми цепями, прямо под каютой капитана."
  
   "Вы обыскали ее?" - спросил Мендер.
  
   Бигелоу покачал головой. "Нет, сэр. Я подумал, что вам следует присутствовать. Я оставил своих людей работать над разрывом цепей".
  
   "Может быть, в комнате спрятаны сокровища", - сказала Роксанна, и румянец вернулся к ее щекам.
  
   "Мы скоро узнаем". Мендер кивнул Бигелоу. "Мистер Бигелоу, вы будете показывать дорогу?"
  
   Первый помощник повел их вниз по лестнице в кормовой отсек главной каюты. Кладовая находилась напротив восемнадцатифунтовой пушки, иллюминатор которой был заморожен. Двое из команды "Паловерде" взялись за тяжелый висячий замок, скрепляющий цепи, которые были привинчены к двери. Используя кувалду и зубило, найденные в мастерской плотников, они яростно колотили по скобе замка, пока она не сломалась. Затем они повернули тяжелую дверную задвижку до тех пор, пока она не освободилась и дверь можно было толкнуть внутрь.
  
   Интерьер был тускло освещен небольшим иллюминатором в фальшборте. Деревянные ящики были сложены от переборки к переборке, но содержимое, по-видимому, было упаковано как попало. Мендер подошел к большому ящику и легко поднял один конец крышки.
  
   "Эти сундуки не были тщательно упакованы и погружены на борт в порту коммерсантами", - тихо сказал он. "Мне кажется, что они были небрежно упакованы командой где-то во время путешествия и помещены капитаном под замок".
  
   "Не стой просто так, муженек", - приказала Роксанна, загипнотизированная любопытством. "Открой их".
  
   Пока команда стояла у склада, Мендер и Бигелоу начали вскрывать деревянные сундуки. Казалось, никто не замечал пронизывающего холода. Они были очарованы в ожидании найти какое-нибудь великое сокровище в виде золота и драгоценных камней. Но когда Мендер поднял один из фрагментов содержимого сундука, их надежды быстро рухнули.
  
   "Медная урна", - сказал он, передавая ее Роксанне, которая подняла ее в более ярком свете каюты третьего класса. "Прекрасно выполненная скульптура. Греческая или римская, если я хоть немного разбираюсь в древности."
  
   Бигелоу достал и передал через открытую дверь еще несколько артефактов. Большинство из них были маленькими медными скульптурами странного вида животных с черными опаловыми глазами. "Они прекрасны", - прошептала Роксанна, восхищаясь рисунками, которые были вылеплены и выгравированы на меди. "Они не похожи ни на что, что я видела в книгах".
  
   "Они действительно выглядят необычно", - согласился Мендер.
  
   "Представляют ли они какую-нибудь ценность?" - спросил Бигелоу.
  
   "Возможно, коллекционеру древностей или музею", - ответил Мендер. "Но я серьезно сомневаюсь, что кто-либо из нас мог бы разбогатеть на них ..." Он сделал паузу, держа в руках человеческий череп в натуральную величину, который отливал черным в тусклом свете. "Боже Милостивый, ты только посмотри на это?"
  
   "Это пугает", - пробормотал Бигелоу.
  
   "Похоже, что ее вырезал сам сатана", - с благоговением пробормотал один из членов экипажа.
  
   Совершенно не испугавшись, Роксанна подняла ее и уставилась в пустые глазницы. "Она имеет вид эбенового стекла. И видите дракона, выходящего из ее зубов".
  
   "Я предполагаю, что это обсидиан", - заметил Мендер, "но я не могу даже предположить, как он был вырезан ..." Мендера прервал громкий треск, когда лед вокруг кормы корабля вздымался и ворчал.
  
   Один из членов экипажа спустился по трапу с верхней палубы, крича высоким и резким голосом. "Капитан, мы должны быстро уходить! По льду расползается огромная трещина и образуются лужи воды! Я боюсь, что если мы не поторопимся, то окажемся здесь в ловушке!"
  
   Мендер не стал тратить время на вопросы. "Возвращайтесь на корабль!" - приказал он. "Быстро!"
  
   Роксанна завернула череп в свой шарф и сунула его под мышку.
  
   "Нет времени на сувениры", - рявкнул на нее Мендер. Но она проигнорировала его и отказалась отпускать череп.
  
   Толкая Роксанну впереди себя, мужчины поспешили вверх по лестнице на главную палубу и спрыгнули на лед. Они были в ужасе, увидев, что то, что раньше было сплошным ледяным полем, теперь прогибалось и распадалось на пруды. Трещины превратились в извилистые ручьи и речки, когда морская вода хлынула сквозь лед на льдину. Никто из них понятия не имел, что льдина может таять так быстро.
  
   Огибая поднятые массы, некоторые из них высотой в сорок футов, и перепрыгивая через трещины, прежде чем они расширились и сделали переправу невозможной, команда и Роксанна бежали так, как будто за ними гнались все баньши ада. Жуткие, неописуемые звуки скрежещущего о сам себя льда вселили ужас в их умы. Переход был изнурительным. При каждом шаге их ноги на шесть дюймов погружались в снежный покров, который скопился на ровных участках льдины.
  
   Ветер снова начал усиливаться, и невероятно, но было тепло, самый теплый воздух, который они чувствовали с тех пор, как корабль застрял во льдах. Пробежав полторы мили, все были готовы рухнуть от изнеможения. Крики их товарищей по кораблю на "Паловерде", умолявших их поторопиться, побуждали их к еще большим усилиям. Затем внезапно стало казаться, что их борьба за корабль закончилась напрасно. Последняя трещина во льду, прежде чем они смогли добраться до безопасного места на "Паловерде", едва не нанесла им поражение. Она расширилась до двадцати футов, слишком далеко, чтобы они могли перепрыгнуть, и распространялась со скоростью фута каждые тридцать секунд.
  
   Видя их затруднительное положение, второй помощник капитана "Паловерде", Эйса Найт, приказал людям на борту спустить вельбот за борт, и они вручную провели его по льду к трещине, которая теперь увеличилась почти до тридцати футов. Поднимая и подтягивая тяжелую лодку, команда изо всех сил пыталась спасти капитана, его жену и их товарищей по кораблю, пока не стало слишком поздно. После титанических усилий они достигли противоположного края разлома. К тому времени Мендер, Роксанна и остальные стояли по колено в воде, которая пробивалась сквозь лед.
  
   Лодку быстро столкнули в ледяную воду, и мужчины перевезли ее через быстро расширяющуюся реку во льду, к огромному облегчению от тех минут, когда они были вдали от смерти на другом берегу. Роксанну подняли за борт первой, за ней последовали остальные члены экипажа и Мендер.
  
   "Мы в большом долгу перед вами, мистер Найт", - сказал Мендер, пожимая руку своему второму помощнику. "Ваша смелая инициатива спасла нам жизни. Я особенно благодарю вас от имени моей жены".
  
   "И ребенок", - добавила Роксанна, когда двое членов экипажа завернули ее в одеяла.
  
   Он посмотрел на нее. "Наш ребенок в безопасности на корабле".
  
   "Я говорила не о Сэмюэле", - сказала она, стуча зубами.
  
   Мендер уставился на нее. "Ты хочешь сказать, что снова ждешь ребенка, женщина?"
  
   "Я думаю, около двух месяцев".
  
   Мендер был потрясен. "Вы вышли на лед в шторм, зная, что беременны?"
  
   "Когда я отправлялась в путь, шторма не было", - сказала она со слабой усмешкой.
  
   "Боже милостивый, - вздохнул он, - что мне с тобой делать?"
  
   "Если она вам не нужна, капитан, - весело сказал Бигелоу, - я буду счастлив заполучить ее".
  
   Несмотря на то, что он продрог до костей, Мендер рассмеялся, обнимая свою жену, отчего у нее чуть не перехватило дыхание. "Не искушайте меня, мистер Бигелоу, не искушайте меня".
  
   Полчаса спустя Роксанна вернулась на борт "Паловерде", переоделась в сухую одежду и согревала свое тело у большой печи из кирпича и чугуна, используемой для растопки китового жира. Ее муж и команда не жалели времени на земные удобства. Паруса были поспешно извлечены из трюма, где они были уложены, и отнесены в такелаж. Вскоре они были развернуты, якоря подняты со дна, и с Мендером за штурвалом "Паловерде" снова начала прокладывать свой путь через талую воду между огромными айсбергами к открытому морю.
  
   Выдержав шесть месяцев холода и почти полного истощения, капитан и команда освободились ото льда и направились домой, но не раньше, чем они наполнили ее бочки семнадцатью сотнями баррелей сперматозоида.
  
   Странный обсидиановый череп, который Роксанна взяла из замороженного Мадраса, оказался на семейной каминной полке их дома в Сан-Франциско. Мендер добросовестно переписывался с нынешними владельцами торговой компании "Скайлар Крофт" из Ливерпуля, которые действовали под новым именем, и отправил бортовой журнал, указав место, где они обнаружили покинутое судно на берегу моря Беллинсгаузена.
  
   Зловещий и мертвый пережиток прошлого оставался в холодной изоляции. Экспедиция, состоящая из двух кораблей, была отправлена из Ливерпуля в 1862 году, чтобы вернуть груз "Мадраса", но ни одно судно больше никогда не видели, и они считались затерянными в огромной льдине вокруг Антарктиды.
  
   Пройдет еще 144 года, прежде чем люди вновь откроют ее и снова ступят на палубы "Мадраса".
  
  
  
   ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
   НАСТОЛЬКО БЛИЗКО К АДУ, НАСКОЛЬКО ЭТО ВОЗМОЖНО
  
  
   1
  
  
  
   22 марта 2001
   Пандора, Колорадо
  
  
   Убывающие звезды на раннем утреннем небе сверкали, как театральный шатер, если смотреть с высоты 9000 футов над уровнем моря. Но призрачным выглядела луна, когда Луис Маркес вышел из своего маленького деревянного каркасного домика. На ней был странный оранжевый ореол, которого он никогда раньше не видел. Он несколько мгновений всматривался в странное явление, прежде чем пройти через двор к своему пикапу Chevy Cheyenne 4X4 1973 года выпуска.
  
   Он переоделся в свою рабочую одежду и тихо выскользнул из дома, чтобы не разбудить жену и двух дочерей. Его жена Лиза с радостью встала бы и приготовила завтрак и сэндвич для его обеденного пакета, но он настаивал, что 4:00 утра - это слишком рано для того, чтобы кто-то, кроме психически больного, бродил в темноте.
  
   Маркес и его семья жили просто. Своими руками он реконструировал дом, который был построен в 1882 году. Его дети ходили в школу в соседнем Теллуриде, и то, что они с Лизой не могли купить в быстро развивающемся курортном горнолыжном городке, они приносили домой во время ежемесячных поездок за покупками в более крупное ранчо Монтроуз, в шестидесяти семи милях к северу.
  
   Его рутина никогда не была закончена, пока он не задержался за чашкой кофе и не оглядел то, что теперь было городом-призраком. В призрачном свете луны несколько уцелевших зданий выглядели как надгробия на кладбище.
  
   После открытия золотоносной породы в 1874 году старатели хлынули в долину Сан-Мигель и построили город, который они назвали Пандора, в честь греческой сказки о прекрасной девушке и ее шкатулке, полной таинственных духов. Банковский интерес в Бостоне скупил заявки на добычу полезных ископаемых, профинансировал эксплуатацию рудника и построил крупный завод по переработке руды всего в двух милях выше более известного шахтерского городка Теллурид.
  
   Они назвали шахту "Парадиз", и вскоре Пандора превратилась в небольшой городок компании с населением в двести человек и собственным почтовым отделением. Дома были аккуратно выкрашены, с подстриженными зелеными лужайками и белыми заборами, и хотя Пандора находилась в прямоугольном каньоне с единственным входом и выходом, она не была изолирована. Дорога на Теллурид находилась в хорошем состоянии, и Южная железная дорога Рио-Гранде проложила ответвление в город, чтобы доставлять пассажиров и грузы на шахту и переработанную руду через Континентальный водораздел в Денвер.
  
   Были те, кто клялся, что шахта была проклята. Человеческая цена добычи золота на пятьдесят миллионов долларов за сорок лет была высока. В общей сложности двадцать восемь горняков, добывающих твердые породы, погибли во влажных и неприступных шахтах - четырнадцать только в результате одной катастрофы, - в то время как около сотни были искалечены на всю жизнь из-за нелепых несчастных случаев и обвалов.
  
   Прежде чем старожилы, которые переехали по дороге и поселились в Теллураиде, вымерли, они утверждали, что стоны призрака одного из погибших шахтеров можно было услышать на протяжении десяти миль пустых шахт, которые пронизывали крутые, зловещие серые утесы, вздымающиеся почти на 13 000 футов в лениво-голубое небо Колорадо.
  
   К 1931 году все золото, которое можно было выгодно переработать из руды с помощью химикатов, было исчерпано. Шахта "Парадайз" была закрыта. В течение следующих шестидесяти пяти лет она стала всего лишь воспоминанием и медленно заживающим шрамом на панорамном пейзаже. Только в 1996 году в ее призрачных шахтах и туннелях снова раздался топот сапог и лязг кирки.
  
   Маркес перевел взгляд на горные вершины. За неделю до этого налетел и прошел четырехдневный шторм, добавив четыре фута снега к и без того утрамбованным склонам. Повышение температуры воздуха, сопровождавшее весну, превратило снег в кашеобразное картофельное пюре. Это был лучший сезон схода лавин. Условия в высокогорье были чрезвычайно опасными, и лыжников предупредили, чтобы они не отклонялись от установленных лыжных трасс. Насколько знал Маркес, ни один крупный снежный оползень никогда не обрушивался на город Пандора. Он был уверен, зная, что его семья в безопасности, но он игнорировал риск для себя каждый раз, когда зимой поднимался по крутой обледенелой дороге и работал в одиночку глубоко в недрах горы. С наступлением теплых дней снежная горка стала событием, которого только и ждали.
  
   Маркес видел лавину только один раз за все годы, проведенные в горах. Абсолютный размах ее красоты и мощи, когда она огромными облаками сметала камни, деревья и снег в долину вместе с рокочущим звуком грома, был тем, что он никогда не забывал.
  
   Наконец, он надел каску на голову, сел за руль пикапа "Шевроле" и завел двигатель, дав ему пару минут поработать на холостом ходу, чтобы прогреться. Затем он начал осторожно подъезжать к узкой грунтовой дороге, которая вела к шахте, которая когда-то была ведущим производителем золота в штате Колорадо. Его шины оставили глубокие колеи в снегу после последней бури. Он вел машину осторожно, поскольку дорога вилась все выше в гору. Очень быстро обрыв вдоль края растянулся на несколько сотен футов до основания. Один неконтролируемый занос, и спасатели будут вытаскивать изломанное тело Маркеса из его искореженного пикапа на камнях далеко внизу.
  
   Местные жители считали его глупцом за то, что он скупил права на шахту олд Парадайз. Все золото, которое стоило добывать, давно исчезло. И все же, за исключением банкира из Теллурида, никому бы и в голову не пришло, что инвестиции Маркеса сделали его богатым человеком. Его прибыль от рудника была разумно вложена в местную недвижимость, и с бумом на горнолыжном курорте он заработал почти два миллиона долларов.
  
   Маркеса не интересовало золото. В течение десяти лет он искал драгоценные камни по всему миру. В Монтане, Неваде и Колорадо он бродил по старым заброшенным золотым и серебряным рудникам в поисках минеральных кристаллов, которые можно было бы огранить в драгоценные камни. В одном из туннелей шахты "Парадиз" он обнаружил жилу из розовато-розовых кристаллов в том, что старые шахтеры считали бесполезной породой. Маркес узнал драгоценный камень в его естественном состоянии - родохрозит, впечатляющий кристалл, встречающийся в различных частях света в оттенках розового и темно-красного.
  
   Родохрозит редко можно увидеть в ограненном виде. Крупные кристаллы пользуются большим спросом у коллекционеров, у которых нет желания видеть их разрезанными на куски. Чистые, прозрачные драгоценные камни из шахты Парадайз, которые были огранены на безупречные камни в восемнадцать карат, стоили очень дорого. Маркес знал, что может уйти на пенсию и провести остаток своей жизни со вкусом, но пока продолжалась жила, он был полон решимости продолжать выковыривать камни из гранита, пока они не иссякнут.
  
   Он остановил свой потрепанный старый грузовик с поцарапанными и помятыми крыльями и вышел перед огромной ржавой железной дверью с четырьмя разными цепями, прикрепленными к четырем разным замкам. Вставив ключи размером с человеческую ладонь, он отомкнул замки и раздвинул цепочки. Затем он взялся обеими руками и потянул на себя огромную дверь, открывая ее. Лунные лучи проникли на небольшое расстояние вниз по наклонному стволу шахты и осветили пару рельсов, которые уходили в темноту.
  
   Он запустил двигатель, установленный на большом переносном генераторе, затем потянул за рычаг на распределительной коробке. Ствол шахты внезапно осветился серией открытых электрических лампочек, которые тянулись вниз по стволу на протяжении ста ярдов, а затем постепенно уменьшались, пока не превратились в крошечные огоньки вдалеке. Тележка с рудой стояла на железнодорожных путях, прикрепленная к тросу, который вел к лебедке. Тележка была построена на совесть, и единственным признаком интенсивного использования была ржавчина по бокам ковша.
  
   Маркес забрался в ковш и нажал кнопку на пульте дистанционного управления. Лебедка начала гудеть и натягивать трос, позволяя тележке с рудой катиться по рельсам, приводимой в движение не чем иным, как силой тяжести. Спуск под землю был не для малодушных или страдающих клаустрофобией. Ограничивающая шахта едва позволяла проехать ковшу с рудой. Деревянные балки, скрепленные болтами наподобие дверных рам, известные как крышка и столб, были расставлены через каждые несколько футов, чтобы защитить крышу от обвалов. Многие бревна сильно сгнили, но другие были такими же прочными, как в день, когда их установили на место шахтеры, которые давно ушли из жизни. Рудовоз быстро спускался по наклонной шахте, останавливаясь на глубине 1200 футов. На этом уровне с крыши туннеля постоянно стекала струйка воды.
  
   Взяв рюкзак и ведерко с обедом, Маркес выбрался из машины и направился к вертикальной шахте, которая спускалась в нижние слои шахты Олд Парадайз, пока не достигла уровня 2200 футов. Там, внизу, главные проходческие и поперечные туннели уходили в гранит, как спицы в колесе. Согласно старым записям и подземным картам, под Пандорой и вокруг нее насчитывалось почти сто миль туннелей.
  
   Маркес бросил камень в зияющую черноту. Через две секунды раздался звук всплеска.
  
   Вскоре после того, как шахта закрылась и насосы на насосной станции под основанием горы были отключены, нижние уровни были затоплены. Со временем уровень воды поднялся на пятнадцать футов до отметки 1200 футов, где Маркес разрабатывал жилу родохрозита. Медленно поднимающаяся вода, вызванная особенно сильным сезоном дождей в Сан-Хуансе, сказала ему, что пройдет всего несколько недель, прежде чем она достигнет вершины старой шахты и хлынет в главный туннель, что положит конец его операции по добыче драгоценных камней.
  
   Маркес решил извлечь как можно больше камней за то короткое время, которое у него оставалось. Его дни становились длиннее, поскольку он изо всех сил пытался извлечь красные кристаллы, используя только свою шахтерскую кирку и тачку для перевозки руды в ковш, чтобы подъехать ко входу в шахту.
  
   Когда он шел по туннелю, он обходил старые ржавые рудовозы и буры, оставленные шахтерами, когда они покидали шахту. Рынка сбыта оборудования не было, поскольку близлежащие шахты закрывались одна за другой в одно и то же время. Все это было просто выброшено и оставлено там, где использовалось в последний раз.
  
   Пройдя семьдесят пять ярдов по туннелю, он наткнулся на узкую расщелину в скале, достаточно широкую, чтобы он мог проскользнуть. В двадцати футах дальше находилось родохрозитовое месторождение, которое он добывал. Перегорела лампочка на шнуре, свисающем с крыши расщелины, и он заменил ее одной из нескольких, которые держал в рюкзаке. Затем он взял в руки кирку и начал атаковать скалу, в которую были вделаны драгоценные камни. Тускло-красные в своем естественном состоянии кристаллы походили на сушеные вишни в кексе.
  
   Опасный выступ скалы выступал прямо над расщелиной. Если он хотел продолжать работать безопасно, не будучи раздавленным камнепадом, у Маркеса не было другого выбора, кроме как взорвать его. Используя портативную пневматическую дрель, он просверлил отверстие в скале. Затем он вставил небольшой заряд динамита и подсоединил его к ручному детонатору. Обогнув угол расщелины и войдя в главный туннель, он нажал на поршень. По шахте эхом разнесся глухой удар, за которым последовал звук падающего камня и облако пыли, закатившееся в главный туннель.
  
   Маркес подождал несколько минут, пока осядет пыль, прежде чем осторожно войти в естественную расщелину. Выступ исчез. Он превратился в груду камней на узком полу. Он поднял тачку и начал убирать обломки, сбрасывая их на небольшом расстоянии вверх по туннелю. Когда расщелина была наконец расчищена, он посмотрел вверх, чтобы убедиться, что не осталось угрожающей части выступа.
  
   Он в изумлении уставился на дыру, которая внезапно появилась в крыше над кристальной жилой. Он направил луч света поверх своей каски вверх. Луч продолжался через отверстие в то, что казалось камерой за его пределами. Внезапно охваченный любопытством, он пробежал назад по туннелю пятьдесят ярдов, где среди брошенного горного оборудования обнаружил ржавые остатки шестифутовой железной лестницы. Вернувшись в расщелину, он прислонил лестницу, взобрался по перекладинам и отвалил несколько камней от края отверстия, расширяя его до тех пор, пока не смог протиснуться внутрь. Затем он просунул верхнюю часть туловища внутрь камеры и повернул голову от плеча к плечу, обводя темноту лучом фонаря в каске.
  
   Маркес обнаружил, что смотрит в комнату, высеченную в скале. Она выглядела как идеальный куб размером примерно пятнадцать на пятнадцать футов, с таким же расстоянием между полом и крышей. На отвесных гладких стенах были вырезаны странные знаки. Это определенно не было работой шахтеров девятнадцатого века. Затем, внезапно, луч фонаря из его каски упал на каменный пьедестал и сверкнул на предмете, который он поддерживал.
  
   Маркес застыл в шоке при нечестивом виде черного черепа, пустые глазницы которого смотрели прямо на него.
  
  
   2
  
  
   Пилот заложил вираж на двухмоторном самолете United Airlines Beechcraft над парой хлопковых облаков и начал снижение к короткой взлетно-посадочной полосе на утесе над рекой Сан-Мигель. Хотя он летал в маленький аэропорт Теллурид и обратно сотни раз, ему все еще было нелегко сосредоточиться на посадке самолета, а не на невероятном виде с высоты птичьего полета на впечатляющие заснеженные горы Сан-Хуан. От безмятежной красоты зазубренных вершин и склонов, покрытых снегом под ярко-голубым небом, захватывало дух.
  
   Когда самолет опустился ниже в долину, склоны гор величественно вздымались с обеих сторон. Они оказались так близко, что пассажирам показалось, будто крылья самолета задевают осины на скалистых выступах. Затем шасси опустилось, и минуту спустя колеса с глухим стуком и скрежетом коснулись узкой асфальтированной взлетно-посадочной полосы.
  
   "Бичкрафт" перевозил всего девятнадцать пассажиров, и разгрузка прошла быстро. Патрисия О'Коннелл последней ступила на землю. Следуя совету друзей, которые прилетели в курортный город покататься на лыжах, она попросила место сзади, чтобы она могла наслаждаться фантастическим видом, не загораживаясь одним из крыльев самолета.
  
   На высоте 9000 футов воздух был разреженным, но невероятно чистым и освежающим. Пэт глубоко вдохнула, когда шла от самолета к зданию аэровокзала. Когда она проходила через дверь, к ней подошел невысокий, коренастый мужчина с бритой головой и темно-каштановой бородой.
  
   "Доктор О'Коннелл?"
  
   "Пожалуйста, зовите меня Пэт", - ответила она. "Вы, должно быть, доктор Эмброуз".
  
   "Пожалуйста, зовите меня Том", - сказал он с теплой улыбкой. "Вы хорошо долетели из Денвера?"
  
   "Это было чудесно. Немного тяжело преодолевать горы, но прекрасный пейзаж легко компенсирует любой дискомфорт".
  
   "Теллурид - прекрасное место", - сказал он задумчиво. "Иногда я жалею, что не могу здесь жить".
  
   "Я не думаю, что здесь много археологических памятников для изучения человеку с вашим опытом".
  
   "Не так высоко", - сказал он. "Древние индийские руины находятся на гораздо меньших высотах".
  
   Доктор Томас Эмброуз, возможно, и не соответствовал стереотипу выдающегося антрополога, но он был одним из самых уважаемых людей в этой области. Почетный профессор Университета штата Аризона, он был опытным исследователем, скрупулезно составлявшим письменные отчеты о своих исследованиях на месте. Сейчас, когда ему было под пятьдесят - Пэт предположил, что он на десять лет моложе, - он мог похвастаться тридцатью годами, проведенными в поисках первобытного человека и его культур по всему Юго-Западу.
  
   "Доктор Кидд был очень загадочен по телефону. Он вообще почти ничего не сообщил об открытии".
  
   "И я тоже не буду", - сказал Эмброуз. "Будет лучше, если ты подождешь и увидишь сам".
  
   "Как вы оказались причастны к этой находке?" спросила она.
  
   "В нужном месте в нужное время. Я был на лыжных каникулах со своей старой подругой, когда мне позвонил коллега из Университета Колорадо и спросил, не могу ли я взглянуть на артефакты, о находке которых сообщил шахтер. После быстрого изучения сайта я понял, что попал по уши."
  
   "Мне трудно в это поверить человеку с вашей репутацией".
  
   "К сожалению, моя область знаний не включает эпиграфику. И вот тут вступаете вы. Единственный, кого я знаю лично, кто специализируется на расшифровке древних надписей, - это доктор Джерри Кидд из Стэнфорда. Он был недоступен, но настоятельно рекомендовал вас занять его место ".
  
   Эмброуз обернулся, когда наружные двери камеры хранения открылись, и кассирши терминала, которые выполняли функции носильщиков багажа, начали бросать чемоданы на наклонный металлический поднос. "Большая зеленая - моя", - сказала Пэт, радуясь, что рядом был мужчина, который поднес ее пятидесятифунтовую сумку, набитую справочниками.
  
   Эмброуз хмыкнул, но ничего не сказал, пока вручную переносил тяжелую сумку к джипу "Чероки", который он припарковал на стоянке перед терминалом. Пэт помедлил, прежде чем сесть в машину, чтобы полюбоваться великолепным видом на сосновые и осиновые леса, поднимающиеся по склонам горы Уилсон и Саншайн-Пик через долину. Пока она стояла, очарованная панорамой, Эмброуз воспользовался моментом, чтобы изучить ее. Волосы Пэт были ярко-рыжими и ниспадали каскадом до талии. Ее глаза были цвета шалфея. Она стояла, словно изваянная художником, перенеся вес тела на правую ногу , левое колено слегка повернуто внутрь. Ее плечи и руки предполагали более мускулистое телосложение, чем у большинства женщин, несомненно, сформированное долгими часами занятий в тренажерном зале. Эмброуз предположил, что ее рост составлял пять футов восемь дюймов, а вес - солидные 135 фунтов. Она была симпатичной женщиной, не милой или поразительно красивой, но он представлял, что она выглядела бы очень желанной, когда была бы одета во что-то более соблазнительное, чем джинсы и мужская кожаная куртка.
  
   Доктор Кидд утверждал, что не было лучшего человека, чем Патриция О'Коннелл, для расшифровки древних письмен. Он отправил по факсу ее историю, и Эмброуз был впечатлен. Тридцати пяти лет, имеет докторскую степень по древним языкам в колледже Сент-Эндрюс в Шотландии, преподавала раннюю лингвистику в Университете Пенсильвании. Пэт написала три получившие широкую известность книги о надписях, которые она расшифровала на камнях, найденных в разных частях света. Была замужем и развелась с адвокатом, она содержала четырнадцатилетнюю дочь. Убежденная диффузионистка, та, кто придерживалась теории о том, что культуры переходили от одной к другой без независимого создания, она твердо верила, что древние мореплаватели посещали американские берега за много сотен лет до Колумба.
  
   "Я приютил тебя в хорошей гостинице типа "постель и завтрак" в городе", - сказал Эмброуз. "Если хочешь, я могу высадить тебя примерно на час, чтобы привести себя в порядок".
  
   "Нет, спасибо", - сказала Пэт, улыбаясь. "Если вы не возражаете, я бы хотела сразу перейти на сайт".
  
   Эмброуз кивнул, достал из кармана пальто сотовый телефон и набрал номер. "Я сообщу Луису Маркесу, владельцу шахты, который сделал открытие, что мы приближаемся".
  
   Они ехали в тишине по сердцу Теллурида. Пэт посмотрела на горнолыжные склоны Маунтин Виллидж на юге и увидела лыжников, атакующих крутых моголов на трассе, которая спускалась к окраине города. Они миновали старые здания, которые сохранились за прошедшее столетие, отреставрированы и теперь в них расположены магазины розничной торговли вместо моря салунов. Эмброуз указал на здание слева от себя. "Это то место, где Бутч Кэссиди ограбил свой первый банк".
  
   "У Теллурида, должно быть, богатая история".
  
   "Это так", - ответил Эмброуз. "Прямо там, перед отелем "Шеридан", Уильям Дженнингс Брайан произнес свою знаменитую речь `золотой крест". А дальше по долине Саут-Форк находилась первая в мире электростанция, которая производила электричество переменного тока для шахт. Оборудование станции было разработано Николой Теслой."
  
   Эмброуз проехал через город Теллурид, занятый нашествием лыжников, и въехал в бокс-каньон, туда, где мощеная дорога заканчивалась на Пандоре. Пэт с удивлением смотрела на крутые скалы, окружающие старый шахтерский городок, любуясь красотой водопада "Фата невесты", который начинал каскадом стекать с тающего снега, вызванного наступлением теплой весны.
  
   Они вышли на боковую дорогу, которая вела к руинам нескольких старых зданий. Фургон и джип, выкрашенные в ярко-бирюзовый цвет, были припаркованы снаружи. Двое мужчин были одеты в гидрокостюмы и выгружали то, что, по мнению Пэт, походило на снаряжение для дайвинга. "Что могут делать дайверы посреди гор Колорадо?" - неопределенно спросила она.
  
   "Я останавливался и разговаривал с ними вчера", - ответил Эмброуз. "Это команда из Национального агентства по подводному и морскому делу".
  
   "Далеко от моря, не так ли?"
  
   "Мне сказали, что они исследуют сложную систему древних водных путей, которые когда-то осушали западный склон гор Сан-Хуан. Там есть лабиринт пещер, которые соединяются со старыми шахтными туннелями".
  
   Пройдя полмили вверх по дороге, Эмброуз миновал огромную заброшенную рудную фабрику, где на берегу реки Сан-Мигель ниже устья другой старой заброшенной шахты были припаркованы большой полуприцеп с прицепом. Вокруг транспортных средств были установлены палатки, и можно было видеть нескольких мужчин, бродящих по лагерю. На бортах больших трейлеров были нарисованы слова, рекламирующие корпорацию "Гео Подземная наука" с домашним офисом в Финиксе, штат Аризона.
  
   "Еще одна группа ученых", - вызвался Эмброуз, не дожидаясь, пока его спросят. "Геофизический отряд, исследующий старые шахтные стволы с помощью навороченного геофизического оборудования, которое, как предполагается, обнаружит любые жилы золота, упущенные старыми шахтерами".
  
   "Думаешь, они что-нибудь найдут?" - спросила Пэт.
  
   Амброуз пожал плечами. "Я сомневаюсь в этом. Эти горы были вырыты довольно глубоко".
  
   Немного погодя Эмброуз затормозил перед живописным маленьким домом и припарковался рядом со старым пикапом "Шевроле". Маркес и его жена Лиза, предупрежденные об их прибытии, вышли и поприветствовали их, когда Эмброуз представил их Пэт.
  
   "Я завидую тебе, - сказала Пэт, - живешь среди таких великолепных пейзажей".
  
   "Грустно говорить, - сказала Лиза, - что через год ты этого больше не замечаешь".
  
   "Я не думаю, что когда-нибудь смогу стать невосприимчивым к этому".
  
   "Могу я предложить вам, ребята, что-нибудь? Чашечку кофе? Пиво?"
  
   "Я в порядке", - ответила Пэт. "Я хотела бы увидеть ваше открытие, как только это будет удобно".
  
   "Без проблем", - сказал Маркес. "У нас все еще есть пять часов дневного света в запасе. Более чем достаточно времени, чтобы вы осмотрели зал и вернулись до наступления темноты".
  
   "Меня ждет ужин", - сказала Лиза. "Я подумала, что тебе может понравиться лосятина, приготовленная на гриле".
  
   "Звучит замечательно", - сказала Пэт, уже чувствуя приступы голода.
  
   Маркес кивнул головой на старый грузовик. "Вам, ребята, будет удобнее добираться до шахты, если мы возьмем ваш джип, док".
  
   Пятнадцать минут спустя они сидели в тележке с рудой, спускаясь из портала в шахту "старый Парадиз". Для Пэт это был новый опыт. Она никогда раньше не спускалась в шахту.
  
   "Чем глубже мы погружаемся, тем теплее становится, - заметила она, -".
  
   "Как правило, - объяснил Маркес, - температура повышается на пять градусов каждые сто футов, когда вы опускаетесь вглубь земли. На нижних уровнях шахты, которые сейчас затоплены, раньше температура превышала сто градусов."
  
   Тележка с рудой остановилась. Маркес вылез и порылся в большом деревянном ящике с инструментами. Он вручил Пэту и Эмброузу каждому по каске.
  
   "Для падающего камня?" - спросила Пэт.
  
   Маркес рассмеялся. "В основном, чтобы уберечь свой скальп от ударов о низкие бревна".
  
   Тусклые желтые огни, прикрепленные к потолочным балкам, мерцали над головой, когда они пробирались по сырому туннелю с Маркесом во главе. Когда один из них заговорил, голос прозвучал глухо на фоне окружающих каменных стен туннеля. Пэт не раз спотыкалась о шпалы, удерживающие старые ржавые рельсы тележки для перевозки руды, но удерживалась, прежде чем упасть. Одеваясь ранним утром перед вылетом в Теллурид, она не осознавала, каким мудрым решением было надеть пару удобных походных ботинок. Спустя то, что казалось часом , но на самом деле было всего лишь десятью минутами, они достигли расщелины, ведущей в камеру, и последовали за Маркесом по узкому проходу.
  
   Он остановился у лестницы и указал наверх, туда, где яркий свет лился через отверстие в каменном потолке. "Я подвесил светильники внутри с тех пор, как вы посетили меня вчера, доктор Эмброуз. Отвесные стены действуют как отражатели, так что у вас не должно возникнуть проблем с изучением надписи ". Затем он отошел в сторону и помог Пэт подняться по лестнице.
  
   Ей не сказали, чего ожидать, и она была ошеломлена. Она чувствовала себя как Говард Картер, когда он впервые увидел гробницу Тутанхамона. Ее глаза немедленно остановились на черном черепе, и она благоговейно приблизилась к его пьедесталу и уставилась на гладкую поверхность, поблескивающую под огнями.
  
   "Это изысканно", - восхищенно пробормотала она, когда Эмброуз протиснулся через отверстие и встал рядом с ней.
  
   "Шедевр, - согласился он. "Вырезанный из обсидиана".
  
   "Я видел хрустальный череп майя, который был найден в Белизе. Этот гораздо более вдохновляющий. Другой по сравнению с ним груб".
  
   "Говорят, хрустальный череп излучает ауру света, и слышны странные звуки, исходящие от него".
  
   "Должно быть, в то время, когда я ее изучал, она была в летаргическом состоянии", - сказал Пэт, улыбаясь. "Она только сидела там и смотрела".
  
   "Я не могу представить, сколько лет - скорее всего, поколений, без современных инструментов - потребовалось, чтобы отшлифовать такой прекрасный предмет из столь хрупкого минерала. Один удар молотка, и она разлетелась бы на тысячу кусочков ".
  
   "Поверхность такая гладкая, она безупречна", - тихо сказала Пэт.
  
   Амброуз обвел рукой комнату. "Вся эта комната - чудо. Надписи на стенах и потолке, должно быть, заняли у пяти человек целую жизнь, чтобы выгравировать их на камне, но не раньше, чем были потрачены огромные усилия на полировку внутренних поверхностей. Одна только эта камера, должно быть, потратила годы, чтобы высечь ее из цельного гранита на такой глубине. Я измерил размеры. Четыре стены, пол и потолок образуют идеальный куб. Если внутренние поверхности не выровнены или отклонены от отвеса, это меньше одного миллиметра. Как в классическом старом детективном романе, у нас есть драма, которая произошла в комнате без окон или дверей ".
  
   "Отверстие в полу?" Спросила Пэт.
  
   "Взорван Луисом Маркесом во время раскопок в поисках драгоценных камней", - ответил Эмброуз.
  
   "Тогда как была создана эта комната без входа и выхода?"
  
   Эмброуз указал на потолок. "Единственный намек, который я смог найти на бесконечно малую трещину по краям, был в потолке. Я могу только предположить, что тот, кто построил эту каморку, проделал подкоп сверху и поместил на нее точно вырезанную плиту ".
  
   "С какой целью?"
  
   Амброуз ухмыльнулся. "Причина, по которой ты здесь, в поиске ответов".
  
   Пэт достала блокнот, маленькую кисточку и увеличительное стекло из сумки, которую носила на поясе. Она приблизилась к одной из стен, осторожно смахнула пыль веков со скалы и вгляделась в надпись через стекло. Она несколько мгновений внимательно изучала знаки, прежде чем поднять глаза и уставиться в потолок. Затем она посмотрела на Эмброуза с отсутствующим выражением лица. "Потолок, похоже, представляет собой небесную карту звезд. Символы ..." Она заколебалась и уставилась на Эмброуза с отсутствующим выражением лица. "Это, должно быть, какой-то розыгрыш, совершенный шахтерами, которые рыли туннель".
  
   "Что привело вас к такому выводу?" поинтересовался Эмброуз.
  
   "Символы не имеют ни малейшего сходства ни с какими древними письменами, которые я когда-либо изучал".
  
   "Вы можете расшифровать что-нибудь из них?"
  
   "Все, что я могу вам сказать, это то, что они не пиктографические, как иероглифы, или логографические знаки, выражающие отдельные слова. Символы также не предполагают слов или устных слогов. Похоже, это алфавит."
  
   "Тогда они представляют собой комбинацию отдельных звуков", - предположил Эмброуз.
  
   Пэт кивнул в знак согласия. "Это либо какой-то письменный код, либо оригинальная система письма".
  
   Эмброуз пристально посмотрел на нее. "Почему ты думаешь, что все это обман?"
  
   "Надписи не соответствуют ни одному известному образцу, установленному человеком на протяжении всей записанной истории", - сказала Пэт тихим, авторитетным голосом.
  
   "Ты действительно сказал, гениально".
  
   Пэт протянула Эмброуз свою лупу. "Посмотрите сами. Символы отличаются поразительной простотой. Использование геометрических изображений в сочетании с отдельными линиями - очень эффективная система письменного общения. Вот почему я не могу поверить, что все это происходит от древней культуры ".
  
   "Можно ли расшифровать символы?"
  
   "Я узнаю это после того, как сделаю прорисовки и прогоню их через компьютерную лабораторию университета. Большинство древних надписей далеко не так определенны, как эти. Символы, по-видимому, имеют четко очерченную структуру. Главная проблема в том, что нигде в мире у нас нет других подходящих эпиграфов, которые могли бы послужить руководством. Я бреду по неизведанным водам, пока компьютер не сможет совершить прорыв ".
  
   "Как у тебя там дела?" Маркес крикнул из расщелины внизу.
  
   "На данный момент все готово", - ответила Пэт. "У вас есть магазин канцелярских товаров в городе?"
  
   "Их двое".
  
   "Хорошо. Мне нужно будет купить пачку кальки и немного прозрачной ленты, чтобы сделать длинные листы, которые я смогу свернуть ..." Она замолчала, когда из туннеля донесся слабый гул, и пол кабинки задрожал у них под ногами.
  
   "Землетрясение?" Пэт окликнул Маркеса.
  
   "Нет", - ответил он через дыру. "Я предполагаю, что где-то на горе сошла лавина. Вы и доктор Эмброуз продолжайте заниматься своими делами. Я сбегаю наверх и проверю это".
  
   Еще один толчок потряс помещение с большей интенсивностью, чем предыдущий.
  
   "Может быть, нам стоит пойти с тобой", - с опаской сказала Пэт.
  
   "Опорные балки туннеля старые, и многие из них прогнили", - предупредил Маркес. "Чрезмерное движение породы может привести к их обрушению, вызвать обвал. Будет безопаснее, если вы двое подождете здесь."
  
   "Не задерживайся", - сказала Пэт. "Я чувствую, что у меня начинается приступ клаустрофобии".
  
   "Вернусь через десять минут", - заверил ее Маркес.
  
   Как только шаги Маркеса затихли в расщелине внизу, Пэт повернулась к Эмброузу. "Вы не сказали мне, как вы оцениваете череп. Как вы думаете, он древний или современный?"
  
   Эмброуз уставился на череп с отсутствующим выражением в глазах. "Потребовалась бы лаборатория, чтобы определить, был ли он вырезан и отполирован вручную или с помощью современных инструментов. Единственный факт, который мы знаем наверняка, это то, что эта комната не была раскопана и создана шахтерами. Где-то должен быть отчет о таком масштабном проекте. Маркес уверяет меня, что в старых записях шахты Парадайз и на картах туннелей нет ничего, указывающего на вертикальную шахту, ведущую в подземную камеру в этом конкретном месте. Таким образом, она, должно быть, была раскопана до 1850 года ".
  
   "Или намного позже".
  
   Амброуз пожал плечами. "Все горные работы были прекращены в 1931 году. С тех пор такая крупная операция, как эта, не могла остаться незамеченной. Мне не хочется рисковать своей репутацией, но я заявляю без обиняков, что я твердо верю, что этой камере и черепу более тысячи лет, возможно, намного больше ".
  
   "Возможно, виноваты древние индейцы", - настаивал Пэт.
  
   Амброуз покачал головой. "Невозможно. Первые американцы построили ряд сложных каменных сооружений, но предприятие такого масштаба было им не по силам. И затем у вас есть надписи. Вряд ли это работа людей, не имеющих письменного языка ".
  
   "Похоже, это действительно признак высокого интеллекта", - тихо сказала она, кончиками пальцев легко обводя символы на граните.
  
   Рядом с Эмброузом Пэт начала копировать необычные символы в маленькую записную книжку, пока не смогла набрать в общей сложности сорок два. Затем она измерила глубину гравюр и расстояние между линиями и символами. Чем больше она изучала кажущуюся формулировку, тем больше недоумевала. В надписях была таинственная логика, разгадать которую мог только тщательный перевод. Она деловито делала фотовспышки надписей и звездных символов на потолке, когда Маркес пролез через отверстие в полу.
  
   "Похоже, ребята, нам придется пробыть здесь какое-то время", - объявил он. "Вход в шахту накрыла лавина".
  
   "О, Боже милостивый", - пробормотала Пэт.
  
   "Не волнуйся", - сказал Маркес с натянутой усмешкой. "Моя жена уже проходила через это раньше. Она будет знать о нашем затруднительном положении и позовет на помощь. Спасательный отряд из города скоро будет в пути с тяжелым оборудованием, чтобы откопать нас ".
  
   "Как долго мы будем здесь заперты?" - спросил Эмброуз.
  
   "Трудно сказать, не зная, сколько снега заблокировало отверстие шахты. Может быть, всего несколько часов. Может занять целый день. Но они будут работать круглосуточно, пока не расчистят снег. Вы можете держать пари на это ".
  
   Чувство облегчения охватило Пэт. "Ну, тогда, пока ваши лампы все еще работают, я полагаю, мы с доктором Эмброузом можем потратить время на запись надписей".
  
   Едва эти слова слетели с ее губ, как откуда-то глубоко из-под камеры донесся оглушительный грохот. Затем из туннеля донесся скрежещущий звук рушащихся досок, сопровождаемый глубоким рычанием падающего камня. Сильный порыв воздуха с ревом пронесся через расщелину в комнату, когда все они рухнули вниз головой на каменный пол.
  
   Затем свет погас.
  
  
   3
  
  
   Грохот глубоко внутри горы зловещим эхом отозвался из скрытых уголков туннеля и медленно затих в удушающей тишине, в то время как невидимая в кромешной тьме пыль, потревоженная сотрясением, прокатилась по туннелю, в расщелину и вверх через отверстие камеры, как невидимая рука. Затем послышались звуки кашля, когда пыль забила носы и рты, песок быстро налип на зубы и языки.
  
   Эмброуз был первым, кто выдохнул связные слова. "Что, во имя всего Святого, произошло?"
  
   "Обвал", - прохрипел Маркес. "Должно быть, обрушилась крыша туннеля".
  
   "Пэт!" Закричал Эмброуз, ощупывая себя в темноте. "Ты ранен?"
  
   "Нет", - выдавила она между приступами кашля. "У меня перехватило дыхание, но со мной все в порядке".
  
   Он нашел ее руку и помог ей подняться на ноги. "Вот, возьми мой носовой платок и прижми его к своему лицу".
  
   Пэт стояла совершенно неподвижно, пытаясь сделать чистый вдох. "Мне показалось, что земля взорвалась у меня под ногами".
  
   "Почему скала внезапно обвалилась?" Амброуз спросил Маркеса, не в силах видеть его.
  
   "Я не знаю, но для меня это прозвучало как взрыв динамита".
  
   "Не мог ли подземный толчок от лавины вызвать обрушение туннеля?" - спросил Эмброуз.
  
   "Клянусь Богом, это был динамит", - сказал Маркес. "Я должен знать. Я использовал его достаточно за эти годы, чтобы распознать звук. Я всегда использую динамит с низкой скоростью частиц, чтобы минимизировать сотрясение грунта. Кто-то привел в действие заряд с концентрированным порошком в одном из туннелей под этим. Судя по удару, большой."
  
   "Я думал, шахта заброшена".
  
   "Это было. Кроме меня и моей жены, здесь уже много лет никого не было".
  
   "Но как..."
  
   "Не как, а почему?" Маркес задел ноги антрополога, когда тот ползал на четвереньках в поисках своей каски.
  
   "Вы хотите сказать, что кто-то намеренно привел в действие взрывчатку, чтобы запечатать шахту?" Озадаченно спросила Пэт.
  
   "Я, черт возьми, обязательно выясню, если мы выберемся отсюда". Маркес нашел свою шляпу, натянул ее на покрытые пылью волосы и включил маленький свет. "Ну вот, так-то лучше".
  
   Слабый свет давал лишь символическое освещение внутри камеры. Оседающая пыль имела жуткий и отталкивающий вид прибрежного тумана. Все они выглядели как статуи под слоем пыли, их лица и одежда были цвета окружающего серого гранита.
  
   "Меня не волнует, как ты сказал `если". "
  
   "Зависит от того, с какой стороны расщелины обрушился туннель. Дальше в шахту все будет чисто. Но если крыша обрушилась где-то между этим местом и выходной шахтой, у нас проблема. Я пойду и посмотрю".
  
   Прежде чем Пэт успел сказать еще хоть слово, шахтер проскользнул через отверстие, и камера снова погрузилась в абсолютную темноту. Эмброуз и Пэт молча стояли в море удушающей черноты, первоначальные следы ужаса и паники просачивались в их умы. Прошло менее пяти минут, прежде чем вернулся Маркес. Они не могли видеть его лица из-за луча света от его каски в их глазах, но они почувствовали, что это был человек, который видел гибель и прикоснулся к ней.
  
   "Боюсь, новости плохие", - медленно произнес он. "Обвал находится совсем недалеко по туннелю к шахте. По моим оценкам, падение простирается на добрых тридцать ярдов или больше. Спасателям потребуются дни, может быть, недели, чтобы расчистить завалы, по ходу разбирая опалубку ".
  
   Эмброуз пристально посмотрел на шахтера, ища хоть какое-то выражение надежды. Не увидев ничего, он спросил: "Но они вытащат нас отсюда прежде, чем мы умрем с голоду?"
  
   "Голод - не наша проблема", - сказал Маркес, не в силах скрыть нотку отчаяния, прозвучавшую в его голосе. "Вода в туннеле поднимается. Он уже затоплен на три фута".
  
   Именно тогда Пэт увидел, что штаны Маркеса до колен промокли насквозь. "Значит, мы заперты в этой адской дыре, откуда нет выхода?"
  
   "Я этого не говорил!" - огрызнулся шахтер. "Есть большая вероятность, что вода уйдет в поперечный туннель, прежде чем достигнет камеры".
  
   "Но вы не можете быть уверены", - сказал Эмброуз.
  
   "Мы узнаем в ближайшие несколько часов", - увернулся Маркес.
  
   Лицо Пэт было бледным, и ее дыхание медленно вырывалось через губы, испачканные пылью. Ее охватил холодный страх, когда она услышала первые звуки воды, бурлящей за пределами камеры. Сначала громкость была невелика, но она быстро увеличивалась. Ее глаза встретились с пристальным взглядом Эмброуза. Он не мог скрыть страха, который был написан на его лице.
  
   "Интересно, - тихо прошептала она, - каково это - утонуть".
  
   Минуты тянулись как годы, а следующие два часа ползли как столетия, поскольку вода неуклонно поднималась все выше, пока не хлынула через отверстие в полу камеры и не собралась у их ног. Парализованная ужасом, Пэт прижалась спиной и плечами к стене, тщетно пытаясь выиграть еще несколько секунд под безжалостным натиском воды. Она молча молилась, чтобы это чудесным образом остановилось, прежде чем оно заберется им на плечи.
  
   Ужас смерти на глубине тысячи футов под землей, погруженной в черный мрак, был кошмаром, слишком ужасным, чтобы принять его. Она вспомнила, что читала о телах пещерных ныряльщиков, которые заблудились в лабиринте подводных пещер и были найдены с ободранными до костей пальцами, когда они пытались пробиться сквозь твердую породу.
  
   Мужчины стояли тихо, их настроение было мрачным из-за погребенного одиночества. Маркес не мог поверить, что какая-то неизвестная сторона пыталась их убить. Для такого поступка не было ни рифмы, ни причины, ни мотива. Его сознательные мысли были сосредоточены на горе, которое вскоре постигнет его семью.
  
   Пэт подумала о своей дочери и испытала глубокое чувство опустошения, зная, что ее не будет рядом, чтобы увидеть, как ее единственное дитя вырастет женственным. Казалось несправедливым, что она умрет глубоко в недрах земли в мрачной и бесплодной камере, ее тело так и не будет найдено. Ей хотелось плакать, но слезы отказывались литься.
  
   Все разговоры прекратились, когда вода достигла их колен. Она продолжала подниматься, пока не достигла их бедер. Она была ледяной и вонзалась в их плоть, как тысячи крошечных гвоздей. Пэт начала дрожать, и ее зубы неудержимо стучали. Эмброуз, распознав предупреждающие признаки гипотермии, подошел вброд и обнял ее. Это был добрый и вдумчивый поступок, и она чувствовала благодарность. Она в восторженном ужасе смотрела на отвратительную черную воду, которая кружилась под желтым светом лампы Маркеса, отражаясь на холодной неприступной поверхности.
  
   И вдруг Пэт показалось, что она что-то увидела, на самом деле почувствовала это. "Выключи свой свет", - пробормотала она Маркесу.
  
   "Что?"
  
   "Выключи свой свет. Я думаю, что там, внизу, что-то есть".
  
   Мужчины были уверены, что страх вызвал у нее галлюцинации, но Маркес кивнула, протянула руку и выключила маленькую лампочку в каске. Камера немедленно погрузилась в адскую темноту.
  
   "Как тебе кажется, что ты видишь?" Мягко спросил Эмброуз.
  
   "Сияние", - пробормотала она.
  
   "Я ничего не вижу", - сказал Маркес.
  
   "Вы должны это увидеть", - взволнованно сказала она. "Слабое свечение в воде".
  
   Эмброуз и Маркес вгляделись в поднимающуюся воду и не увидели ничего, кроме стигийской черноты.
  
   "Я видел это. Клянусь Богом, я видел свет, сияющий в расщелине внизу".
  
   Эмброуз обнял ее крепче. "Мы одни", - нежно сказал он. "Больше никого нет".
  
   "Вот!" - выдохнула она. "Разве ты не видишь?"
  
   Маркес погрузил лицо под поверхность и открыл глаза. И тогда он тоже увидел это, очень тусклое свечение, исходящее со стороны туннеля. Когда он затаил дыхание в растущем ожидании, она начала светлеть, как будто приближалась. Он поднял голову над водой и закричал, его голос был полон ужаса. "Там, внизу, что-то есть. Призрак. Это может быть только призрак, который, как говорят, бродит по стволам шахты. Ни один человек не мог двигаться по затопленному туннелю".
  
   То, что у них еще оставалось, покинуло их тела. Они ошеломленно смотрели, как свет, казалось, поднимается через отверстие в камеру. Маркес снова включил свою лампу, пока они стояли, застыв, их глаза смотрели на призрак, который медленно поднимался над поверхностью воды, одетый в черный капюшон.
  
   Затем из темноты поднялась рука, отсоединила загубник от воздушного регулятора и подняла маску дайвера на лоб. В свете шахтерской лампы была видна пара ярко-зеленых опаловых глаз, а губы растянулись в широкой улыбке, обнажившей ровный ряд белых зубов.
  
   "Похоже, - произнес дружелюбный голос, - что я прибыл, как говорится, в самый последний момент".
  
  
   4
  
  
   Пэт не могла не задаться вопросом, не играет ли ее разум, оцепеневший от страха и мучений, причиненных телу холодной водой, странные трюки. Эмброуз и Маркес тупо уставились на нее, не в силах вымолвить ни слова. Шок медленно сменился всепоглощающей волной облегчения от того, что у них внезапно появилась компания и они узнали, что незнакомец находится в контакте с миром наверху. Холодный страх внезапно испарился, сменившись вдохновенной надеждой.
  
   "Откуда, во имя всего Святого, ты взялся?" Взволнованно выпалил Маркес.
  
   "Шахта Пиратов по соседству", - ответил незнакомец, осветив стены помещения фонариком, прежде чем сфокусировать луч на обсидиановом черепе. "Что это за место, мавзолей?"
  
   "Нет, - ответила Пэт, - загадка".
  
   "Я узнаю вас", - сказал Эмброуз. "Мы разговаривали ранее сегодня. Вы из Национального агентства по подводному и морскому делу".
  
   "Доктор Эмброуз, не так ли? Хотел бы я сказать, что был рад встретиться с вами снова". Незнакомец посмотрел на шахтера. "Вы, должно быть, Луис Маркес, владелец шахты. Я обещал твоей жене, что доставлю тебя домой к ужину. Он уставился на Пэт и лукаво ухмыльнулся. "А великолепная леди, должно быть, доктор О'Коннелл".
  
   "Ты знаешь мое имя?"
  
   "Миссис Маркес описала вас", - просто сказал он.
  
   "Как, черт возьми, ты сюда попал?" Спросила Пэт, все еще ошеломленная.
  
   "Узнав от вашего шерифа, что вход в вашу шахту был засыпан лавиной, моя команда инженеров NUMA решила попытаться добраться до вас через один из туннелей, ведущих от шахты "Буканьер" к "Парадайзу". Мы преодолели всего несколько сотен ярдов, когда взрыв потряс гору. Когда мы увидели, что вода поднимается в шахтах и затопляет обе шахты, мы поняли, что единственный оставшийся способ добраться до вас - это ныряльщик, проплывающий через туннели ".
  
   "Вы приплыли сюда от шахты "Буканьер"?" недоверчиво спросил Маркес. "Это, должно быть, почти полмили".
  
   "На самом деле, я смог пройти большую часть расстояния, прежде чем вошел в воду", - объяснил незнакомец. "К сожалению, волна была больше, чем я ожидал. Я тащил за собой на веревке водонепроницаемый рюкзак с едой и медикаментами, но он оторвался и потерялся после того, как поток воды отбросил меня к старой буровой установке ".
  
   "Вы были ранены?" - заботливо спросила Пэт.
  
   "Черное и синее в местах, о которых я стараюсь не упоминать".
  
   "Это чудо, что вы нашли дорогу через этот лабиринт туннелей к нашему точному местоположению", - сказал Маркес.
  
   Незнакомец поднял маленький монитор, экран которого светился неземным зеленым цветом. "Подводный компьютер, запрограммированный на каждую шахту, поперечину и туннель в Теллуридском каньоне. Поскольку ваш туннель был заблокирован обвалом, мне пришлось спуститься на более низкий уровень, обогнуть его и двигаться в противоположном направлении. Когда я плыл по туннелю, я уловил тусклый отблеск света от вашей шахтерской лампы. И вот я здесь ".
  
   "Тогда никто на поверхности не знает, что мы оказались в ловушке из-за обвала", - заявил Маркес.
  
   "Они знают", - ответил ему дайвер. "Моя команда NUMA позвонила шерифу, как только мы поняли, что произошло".
  
   На лице Амброуза появилась нездоровая бледность. Он не смог продемонстрировать энтузиазм остальных. "Есть ли еще кто-нибудь из вашей команды дайверов, кто следует за вами?" медленно спросил он.
  
   Дайвер слегка покачал головой. "Я один. У нас закончились последние два баллона с воздухом. Я чувствовал, что было бы слишком рискованно для более чем одного человека предпринимать попытку связаться с вами".
  
   "Для вас это путешествие кажется пустой тратой времени и сил. Я вижу, что вы мало что можете сделать, чтобы спасти нас".
  
   "Возможно, я удивлю вас", - просто сказал дайвер.
  
   "Ваши двойные баллоны для аквалангов никак не могут вместить достаточно воздуха, чтобы доставить нас всех четверых обратно через лабиринт затопленных туннелей в надземный мир. И поскольку мы либо утонем, либо умрем от переохлаждения в течение следующего часа, у вас не будет времени вернуться и привести помощь ".
  
   "Вы очень проницательны, доктор. Два человека могут вернуться к шахте "Буканьер", но только двое".
  
   "Тогда ты должен забрать леди".
  
   Водолаз иронически улыбнулся. "Это очень благородно с твоей стороны, мой друг, но мы не грузим спасательные шлюпки на "Титаник"".
  
   "Пожалуйста", - взмолился Маркес. "Вода все еще поднимается. Отведите доктора О'Коннелл в безопасное место".
  
   "Если это сделает тебя счастливой", - сказал он с кажущейся бесчувственностью. Он взял Пэт за руку. "Ты когда-нибудь раньше пользовалась снаряжением для подводного плавания?"
  
   Она покачала головой.
  
   Он направил свой фонарь для подводного плавания на мужчин. "Как насчет вас двоих?"
  
   "Это действительно имеет значение?" торжественно произнес Эмброуз.
  
   "Для меня это имеет значение".
  
   "Я квалифицированный дайвер".
  
   "Я так и предполагал. А ты?"
  
   Маркес пожал плечами. "Я едва умею плавать".
  
   Дайвер повернулся к Пэт, которая аккуратно заворачивала свою камеру и блокнот в пластик. "Ты плыви рядом со мной, и мы будем дышать по-дружески, передавая мундштук на моем воздушном регуляторе взад-вперед. Я сделаю вдох и передам ее тебе. Ты сделай вдох и верни ее обратно. Как только мы выйдем из этой камеры, хватайся за мой пояс с грузом и держись."
  
   Затем он повернулся обратно к Эмброузу и Маркесу. "Извините, что разочаровываю вас, ребята, но если вы думаете, что умрете, забудьте об этом. Я вернусь за вами через пятнадцать минут".
  
   "Пожалуйста, сделай это пореже". Маркес смотрел в ответ с лицом серым, как гранит. "Вода будет у нас над головами через двадцать минут".
  
   "Тогда я предлагаю тебе встать на цыпочки".
  
   Взяв Пэта за руку, человек из NUMA скользнул под воду и исчез в мутной воде.
  
   Направляя луч своего фонаря вперед в туннель, дайвер следовал по одной из светящихся линий, отображаемых на его маленьком компьютере. Оторвав взгляд от крошечного монитора, он направил свой фонарь для погружения вперед, в туннель, и поплыл в сторону зловещих теней. Вода поднялась до потолка туннеля, и волна, которую он испытал ранее, спала. Он сильно размахивал плавниками и брыкался в затопленной пещере, таща Пэт за собой.
  
   Украдкой бросив быстрый взгляд назад, он увидел, что ее глаза были плотно закрыты, а руки мертвой хваткой вцепились в его весовой пояс. Глаза так и не открылись, даже когда мундштук к регулятору подачи воздуха передавался взад и вперед.
  
   Его решение положиться на простую маску для лица для дайверов США Scan и стандартный регулятор подачи воздуха для акваланга Aquarius для дайверов США вместо его старой надежной полнолицевой маски Mark II оказалось мудрым. Путешествие налегке облегчило ему проплыть почти полмили по лабиринту подземных ходов от шахты Буканьер, многие из которых частично завалены упавшими камнями и бревнами. Там также были сухие галереи, до которых еще не добралась затопляющая вода, где ему приходилось ползти и ходить. Тащиться по рельсам рудовоза, шпалам и упавшим камням, таща громоздкие баллоны с воздухом, компенсатор плавучести, различные датчики, нож и пояс, нагруженный свинцовыми грузиками, было нелегкой работой. Вода была ледяной, но он оставался в тепле в своем сухом костюме DUI Norseman во время переходов, которые его заставляли плавать. Он выбрал Norseman, потому что в нем было легче передвигаться, когда он был вне воды.
  
   Вода была мутной, и луч фонаря для погружения, прорезая полосу в жидкой пустоте, проникал во мрак всего на десять футов. Он считал опорные балки, мимо которых они проходили, пытаясь оценить, как далеко они продвинулись. Наконец туннель сделал крутой поворот и закончился галереей, которая вела к вертикальной шахте. Он вошел в шахту и почувствовал себя так, словно его проглотил инопланетный монстр из глубин. Две минуты спустя они вынырнули на поверхность, и он направил фонарь для погружения в черноту наверху. Горизонтальный туннель, ведущий на следующий уровень шахты Парадайз, манил сорока футами выше.
  
   Пэт откинула волосы с лица и уставилась на него широко раскрытыми глазами. Именно тогда он увидел, что ее глаза были прекрасного оливково-зеленого оттенка. "Мы сделали это", - выдохнула она, кашляя и выплевывая воду изо рта. "Ты знал об этой шахте?"
  
   Подняв компьютер направления, он сказал: "Эта маленькая жемчужина указала путь". Он положил ее руки на скользкие перекладины сильно проржавевшей лестницы, ведущей наверх. "Как ты думаешь, ты сможешь подняться на следующий уровень самостоятельно?"
  
   "Я полечу, если понадобится", - сказала Пэт, вне себя от радости, что она свободна от отвратительной камеры и знает, что она все еще жива, с шансом, хотя и незначительным, в конечном итоге стать пенсионером.
  
   "Когда будете взбираться по лестнице, подтягивайтесь, держась руками за вертикальные перекладины, и следите за тем, чтобы не наступать на середину перекладин. Они старые и, вероятно, наполовину проржавели. Так что действуй осторожно ".
  
   "Я справлюсь. Я бы не посмел напортачить. Не после того, как ты завел меня так далеко".
  
   Он протянул ей маленькую походную бутановую зажигалку. "Возьми это, найди в лесу немного сухих дров и разожги огонь. Ты слишком долго находилась под воздействием холодной воды".
  
   Когда он натянул маску для дайвинга обратно на лицо и приготовился снова нырнуть под воду, ее рука внезапно сжала его запястье. Она почувствовала, что ее притягивают эти опалово-зеленые глаза. "Ты возвращаешься за остальными?"
  
   Он кивнул и ободряюще улыбнулся ей. "Я вытащу их. Не волнуйся. Время еще есть".
  
   "Ты так и не сказал мне, кто ты".
  
   "Меня зовут Дирк Питт", - сказал он. Затем, вставив мундштук обратно, он коротко махнул рукой и исчез в мутной воде.
  
   Вода достигла плеч людей в древней комнате. Ужас клаустрофобии, казалось, нарастал вместе с водой. Все приступы паники отступили, когда Эмброуз и Маркес спокойно приняли свою судьбу в своем личном Аду глубоко под землей. Маркес решил сражаться до последнего вздоха, в то время как Эмброуз молча принял несгибаемую смерть. Он собрался с духом, чтобы проплыть через расщелину в туннель и плыть до тех пор, пока его легкие не выдохнутся.
  
   "Он не вернется, не так ли?" Пробормотал Маркес.
  
   "Не похоже на это, иначе он не успеет вовремя. Вероятно, он подумал, что лучше дать нам ложную надежду".
  
   "Забавно, у меня было внутреннее чувство, что этому парню можно доверять".
  
   "Возможно, мы все еще можем", - сказал Эмброуз, увидев то, что выглядело как светлячок, приближающийся из-под воды.
  
   "Слава Богу!" - ахнул Маркес, когда луч галогенового фонаря для подводного плавания преломился и заплясал по потолку и стенам камеры как раз перед тем, как голова Питта показалась из воды. "Ты вернулся!"
  
   "Были ли когда-нибудь сомнения?" Беспечно спросил Питт.
  
   "Где Пэт?" - спросил Эмброуз, когда глаза Питта встретились с его глазами через пластину маски для подводного плавания.
  
   "В безопасности", - коротко сказал Питт. "Примерно в восьмидесяти футах вниз по туннелю есть сухая шахта".
  
   "Я знаю одну", - признал Маркес, его слова были едва разборчивы. "Она ведет на следующий уровень Рая".
  
   Определив очевидные признаки переохлаждения у шахтера, сонливость, замешательство, Питт решил взять его вместо Эмброуза, который был в лучшей форме из них двоих. Он должен был действовать быстро, потому что леденящий холод усилил свою хватку и высасывал из них жизнь. "Вы следующий, мистер Маркес".
  
   "Я могу запаниковать и потерять сознание, когда окажусь под водой", - простонал Маркес.
  
   Питт схватил его за плечо. "Представь, что ты плаваешь в воде у пляжа Вайкики".
  
   "Удачи", - пожелал Эмброуз.
  
   Питт ухмыльнулся и дружески похлопал антрополога по плечу. "Не уходи".
  
   "Я буду ждать прямо здесь".
  
   Питт кивнул Маркесу. "Хорошо, приятель, давай сделаем это".
  
   Путешествие прошло гладко. Питт вложил все свои силы в то, чтобы добраться до шахты как можно быстрее. Он мог видеть, что если шахтер не высохнет в ближайшее время, он потеряет сознание. Для человека, боящегося воды, Маркес был игрой. Он делал глубокий вдох из регулятора и послушно передавал его Питту, не сбиваясь с ритма.
  
   Когда они подошли к лестнице, Питт помог Маркесу подняться на первые несколько ступенек, пока он полностью не выбрался из холодной воды. "Как ты думаешь, ты сможешь самостоятельно добраться до следующего туннеля?"
  
   "Мне придется", - пробормотал Маркес, заикаясь, борясь с холодом, который просочился в его вены. "Я не собираюсь сейчас сдаваться".
  
   Питт оставил его и вернулся за Эмброузом, который под воздействием ледяной воды стал выглядеть как мертвец. Гипотермия от холодной воды понизила температуру его тела до девяноста двух градусов. Еще одно падение на два градуса, и он был бы без сознания. Еще пять минут, и было бы слишком поздно. Вода была всего в нескольких дюймах от потолка камеры. Питт не стал тратить время на разговоры, а сунул загубник в рот антропологу и потащил его вниз, в расщелину, а затем в туннель.
  
   Пятнадцать минут спустя все они собрались вокруг костра, который Пэт удалось разжечь из обрезков дерева, которые она нашла в ближайшем проходе. Пошарив вокруг, Питт вскоре обнаружил несколько старых упавших бревен, которые оставались сухими на протяжении многих лет, пока шахта была заброшена. Вскоре туннель превратился в пылающую печь, и выжившие из затопленной камеры начали оттаивать. Маркес снова стал выглядеть как человек. Пэт пришла в себя и была прежней счастливой собой, энергично массируя замерзшие ноги Эмброуза.
  
   Пока они наслаждались теплом костра, Питт занялся компьютером, планируя обходной маршрут через шахту к земле наверху. Долина Теллурида была настоящей пчелиной сотой из старых шахт. Шахты, поперечные выемки, штреки и туннели насчитывали в общей сложности более 360 миль. Питт удивился, что долина не разрушилась, как мокрая губка. Он позволил всем отдохнуть и обсохнуть почти час, прежде чем напомнить им, что они еще не выбрались из леса.
  
   "Если мы хотим снова увидеть голубое небо, нам придется следовать плану побега".
  
   "Что за срочность?" пожал плечами Маркес. "Все, что нам нужно сделать, это пройти по этому туннелю до входной шахты, а затем отсидеться, пока спасатели не разберутся с лавиной".
  
   "Я ненавижу приносить плохие новости", - сказал Питт мрачным голосом, - "но спасатели не только не могли протащить свое тяжелое оборудование через двадцать футов снега к шахте по узкой дороге, их отстранили от поисков из-за повышения температуры воздуха, что увеличивало вероятность схода новой лавины. Неизвестно, сколько дней или недель им потребуется, чтобы расчистить путь ко входу в шахту ".
  
   Маркес уставился в огонь, представляя в уме условия наверху. "Все идет против нас", - тихо сказал он.
  
   "У нас есть тепло и питьевая вода, какой бы илистой она ни была", - сказала Пэт. "Конечно, мы можем существовать без пищи столько, сколько потребуется".
  
   Эмброуз слабо улыбнулся. "Шестьдесят-семьдесят дней - это то, что обычно требуется, чтобы умереть с голоду".
  
   "Или мы могли бы прогуляться, пока мы еще здоровы", - предложил Питт.
  
   Маркес покачал головой. "Ты знаешь лучше, чем кто-либо другой, единственный туннель, который ведет от шахты Буканьер к Пандоре, затоплен. Мы не можем пройти тем путем, которым вы пришли".
  
   "Конечно, не без надлежащего снаряжения для дайвинга", - добавил Эмброуз.
  
   "Верно", - признал Питт. "Но, полагаясь на мою компьютеризированную дорожную карту, я предполагаю, что на верхних уровнях есть по меньшей мере две дюжины других сухих туннелей и шахт, которые мы можем использовать, чтобы добраться до поверхности земли".
  
   "Это имеет смысл", - сказал Маркес. "За исключением того, что большинство этих туннелей обрушилось за последние девяносто лет".
  
   "И все же, - сказал Эмброуз, - это лучше, чем сидеть и играть в шарады в течение следующего месяца".
  
   "Я с тобой", - согласился Пэт. "На сегодня я сыт по горло старыми шахтными стволами".
  
   Ее слова побудили Питта подойти к краю шахты и заглянуть вниз. Мерцающее пламя костра отражалось от воды, которая поднялась на три фута от пола туннеля. "У нас нет выбора. Вода выльется из шахты еще через двадцать минут".
  
   Маркес встал рядом с ним и уставился на мутную воду. "Это безумие", - пробормотал он. "После всех этих лет видеть, как вода поднимается до такого уровня шахты. Похоже, мои дни добычи драгоценных камней закончились ".
  
   "Один из водных путей, проходящих под горой, должно быть, прорвался в шахту во время землетрясения".
  
   "Это было не землетрясение", - сердито сказал Маркес. "Это был заряд динамита".
  
   "Вы говорите, что взрывчатые вещества вызвали наводнение и обрушение?" - спросил Питт.
  
   "Я уверен в этом." Он пристально посмотрел на Питта, внезапно сузив глаза. "Я бы поставил свое заявление на то, что в шахте был кто-то еще".
  
   Питт уставился на угрожающую воду. "Если это так, - задумчиво произнес он, - то кто-то очень хочет, чтобы вы все трое были мертвы".
  
  
   5
  
  
   "Ты ведешь", - приказал ПИТТ Маркесу. "Мы пойдем за лучом твоего шахтерского фонаря, пока у него не сядут батарейки. Затем мы проделаем остаток пути на моем водолазном фонаре".
  
   "Подъем на верхние уровни через шахты будет трудной частью", - сказал шахтер. "До сих пор нам везло. Очень в немногих шахтах была лестница. Большинство из них использовали подъемники для транспортировки шахтеров и руды."
  
   "Мы решим эту проблему, когда столкнемся с ней лицом к лицу", - сказал Питт.
  
   Было пять часов пополудни, когда они вышли из туннеля, направляясь на запад, как указывалось на дайв-компасе Питта. Он выглядел странно, идя по туннелю в сухом костюме, перчатках и ботинках для подводного плавания Servus со стальными носками. У него были только компьютер, компас, фонарь для подводного плавания и нож, привязанный к правой ноге. Он оставил остальное свое снаряжение рядом с догорающими углями костра.
  
   Туннель был очищен от мусора, и первые сто ярдов дались довольно легко. Маркес шел впереди, за ним следовали Пэт и Эмброуз, а Питт замыкал шествие. Между путями для перевозки руды и стеной туннеля было достаточно места для ходьбы, что делало ненужным наступать и спотыкаться о железнодорожные шпалы. Они миновали одну шахту, затем две, которые были пусты и не имели никаких средств подняться на следующий уровень. Они пришли к небольшой открытой галерее с тремя туннелями, ведущими в темноту.
  
   "Если я правильно помню расположение шахты, - сказал Маркес, - мы идем по туннелю, который поворачивает налево".
  
   Питт проконсультировался со своим надежным компьютером. "Прямо по деньгам".
  
   Еще пятьдесят ярдов, и они наткнулись на камнепад. Количество рыхлой породы было невелико, и мужчины приступили к работе, выкапывая лазейку. Спустя час усилий и кварту пота они выдолбили отверстие, достаточно большое, чтобы все могли пролезть. Туннель вел в другую камеру, на этот раз с шахтой, ведущей к старому подъемнику, который все еще был на месте. Питт осветил вертикальный проход. Это было все равно, что заглянуть в бездонную яму вверх ногами. Вершина находилась далеко за пределами досягаемости луча. Но эта шахта выглядела многообещающе. К одной стене крепилась ремонтная лестница, а тросы, которые когда-то опускали и поднимали лифтовые клетки, все еще висели на месте.
  
   "Это настолько хорошо, насколько это возможно", - сказал Питт.
  
   "Я надеюсь, что лестница прочная", - сказал Эмброуз, хватаясь за вертикальные бортики и встряхивая ее. Она дрожала, как лук, от основания и выше, пока не исчезла в темноте. "Мои дни лазания рука об руку по старым скользким тросам давно прошли".
  
   "Я пойду первым", - сказал Питт, надевая ремешок на ручку фонаря для дайвинга на запястье.
  
   "Помните о первом шаге", - сказала Пэт со слабой улыбкой.
  
   Питт посмотрел в ее глаза и увидел неподдельную озабоченность. "Последний шаг беспокоит меня больше всего".
  
   Он ухватился за лестницу, поднялся на несколько перекладин и заколебался, недовольный колебанием. Он двинулся дальше, не спуская глаз с подъемных тросов, свисающих всего на расстоянии вытянутой руки от него. Если лестница не выдержит, он сможет, по крайней мере, протянуть руку и остановить падение с помощью одного из тросов. Он поднимался медленно, по одной ступеньке за раз, проверяя каждую, прежде чем навалиться на нее всем весом. Он мог бы двигаться намного быстрее, но он должен был быть уверен, что остальные могут безопасно следовать за ним.
  
   В пятидесяти футах над людьми, наблюдавшими за ним в напряженном ожидании, он остановился и направил луч фонаря вверх по шахте. Лестница резко оборвалась всего в шести футах перед ним, но в двенадцати футах ниже пола туннеля наверху. Поднявшись еще на две ступеньки, Питт вытянул руку и ухватился за один из тросов. Сплетенные нити были толщиной в пять восьмых дюйма, идеально подходящие для хорошего захвата. Он отпустил лестницу и подтянулся, перебирая руками, вверх по тросу, пока не оказался на высоте четырех футов над уровнем пола туннеля. Затем он закачался взад и вперед по дуге, поднимаясь на пару футов с каждым взмахом, прежде чем, наконец, прыгнуть на твердый камень.
  
   "Как это?" - крикнул Маркес.
  
   "Лестница сломана прямо под туннелем, но я могу дотащить вас до конца пути. Пришлите доктора О'Коннелла".
  
   Когда Пэт поднималась к фонарю Питта, прислоненному так, чтобы его луч был направлен вниз по шахте, она слышала, как он колотит по чему-то камнем. К тому времени, как она добралась до последней ступеньки, он вырезал пару рукояток из какого-то старого дерева и опустил ее через край.
  
   "Возьмитесь за центральную доску обеими руками и держитесь".
  
   Она без возражений выполнила приказ, и ее быстро вытащили на твердую землю. Несколько минут спустя Маркес и Эмброуз стояли в туннеле рядом с ней. Питт направил свой фонарь вверх по туннелю, насколько мог проникнуть луч, и увидел, что там нет камнепадов. Затем он выключил его, чтобы сберечь батарейки.
  
   "После тебя, Маркес".
  
   "Я исследовал этот туннель три года назад. Если я правильно помню, он ведет прямо к шахте входа в Рай".
  
   "Не могу выбраться этим путем из-за лавины", - сказал Эмброуз.
  
   "Мы можем обойти это", - сказал Питт, изучая монитор компьютера. "Если мы свернем на следующий перекресток и пройдем сто пятьдесят ярдов, он упрется в туннель из шахты под названием Северная звезда".
  
   "Что именно такое поперечный разрез?" - спросила Пэт.
  
   "Доступ через перпендикулярные жилы, проложенные под прямым углом к рабочему туннелю. Они используются для вентиляции и связи между землеройными работами", - ответил Маркес. Он с сомнением посмотрел на Питта. "Я никогда не видел такого прохода, что не означает, что его не существует, но, вероятно, он заполнен".
  
   "Тогда внимательно смотрите вдоль стены туннеля слева от вас", - посоветовал Питт.
  
   Маркес молча кивнул и отправился в темноту, освещая путь своей шахтерской лампой. Туннель тянулся и казался бесконечным. В какой-то момент Маркес остановился и попросил Питта направить свой более сильный луч на каменную засыпку между бревнами.
  
   "Это похоже на то, что мы ищем", - сказал он, указывая на твердую гранитную арку над рыхлой скалой.
  
   Мужчины немедленно приступили к расчистке завалов. Через несколько минут они прорыли проход. Питт наклонился и направил луч в проход, едва достаточный для того, чтобы пройти. Затем он проверил свой компас. "Он движется в правильном направлении. Давайте расчистим место для обхода и продолжим".
  
   Этот туннель был уже других, и они были вынуждены перешагивать через шпалы, поддерживающие рельсы для перевозки руды, что делало движение медленным и мучительным. Час бесконечной ходьбы по рельсам в темноте, при освещении только шахтерской лампой, иссушил то немногое, что у них осталось. Все зацепились ногами за неровности шпал и спотыкались на один шаг из каждых пяти, которые проходили беспрепятственно.
  
   Еще один обвал, в который невозможно было проникнуть, вызвал кажущийся бесконечным обход, который занял почти два часа. Наконец, они смогли пройти через шахту, которая поднималась еще на три уровня, прежде чем закончиться в большой галерее, в которой находились проржавевшие остатки парового подъемника. Они с трудом взобрались на вершину и поплелись мимо огромных паровых цилиндров и катушек, на которых все еще держалась миля кабеля.
  
   Напряжение последних нескольких часов начало сказываться на Маркесе. Он был в хорошей форме для своего возраста, но не был подготовлен к нагрузкам и эмоциональному стрессу, которые пережил за последние несколько часов. Эмброуз, однако, выглядел так, как будто он был на прогулке в парке. Он казался удивительно спокойным и невозмутимым для классного руководителя. Единственным развлечением были невнятные проклятия Питта. При его росте шесть футов три дюйма каска, которую ему одолжила Пэт, потому что она была на несколько дюймов ниже, с удручающей регулярностью ударялась о бревна над головой.
  
   Тащась позади, Питт не мог видеть их лиц в тусклых и скачущих тенях, но он знал, что каждый из них обладал упрямством, которое заставляло их идти, пока они не упадут, слишком гордые, чтобы первыми предложить перерыв на отдых. Он заметил, что их дыхание стало более затрудненным. Хотя он все еще чувствовал себя свежим, он начал громко дышать, чтобы другие могли услышать его, казалось бы, отчаянную мольбу.
  
   "Я закончил. Как насчет того, чтобы остановиться и отдохнуть минутку?"
  
   "По-моему, звучит неплохо", - сказал Маркес, испытывая облегчение от того, что кто-то другой предложил это.
  
   Эмброуз прислонился к стене. "Я говорю, что мы продолжаем идти, пока не выберемся отсюда".
  
   "Ты не получишь моего голоса", - сказал Пэт. "Мои ноги вопят от боли. Мы, должно быть, перешагнули через тысячу железнодорожных шпал".
  
   Только после того, как все они осели на пол туннеля, в то время как Питт небрежно остался стоять, они поняли, что их обманули. Никто из них не жаловался, все с удовольствием расслабились и помассировали больные лодыжки и колени.
  
   "Есть идеи, сколько еще?" - спросила Пэт.
  
   Питт в сотый раз сверился со своим компьютером. "Я не могу быть абсолютно уверен, но если мы сможем подняться еще на два уровня и не будем заблокированы другим обвалом, мы выберемся отсюда через час".
  
   "Как ты думаешь, где мы выйдем?" - спросил Маркес.
  
   "Я предполагаю, что она находится где-то прямо под главным городом Теллуридом".
  
   "Это, должно быть, старое заявление О'Рейли. Это была шахта, пробитая недалеко от того места, где гондола поднимается в гору к лыжным склонам в Маунтин Виллидж. Однако у вас действительно есть проблема ".
  
   "Еще одна?"
  
   "Новый отель Шеридан и его ресторан теперь расположены прямо над старым входом в шахту".
  
   Питт ухмыльнулся. "Если ты прав, ужин за мой счет".
  
   Следующие две минуты они молчали, погрузившись в свои мысли. Единственными звуками были их дыхание и равномерное капание влаги с потолка туннеля. Уныние уступило место надежде. Зная, что конец, возможно, близок, они почувствовали, как симптомы усталости начинают исчезать.
  
   Питт всегда подозревал, что у женщин более острый слух, чем у мужчин, еще с тех времен, когда его подруги посещали его квартиру и жаловались, что громкость телевизора слишком велика. Его подозрения подтвердились, когда Пэт сказал: "Кажется, я слышу мотоцикл".
  
   "Харлей-Дэвидсон или Хонда?" - спросил Маркес, смеясь впервые с тех пор, как покинул свой дом.
  
   "Нет, я серьезно", - твердо сказала Пэт. "Клянусь, это звучит как мотоцикл".
  
   Затем Питт тоже кое-что услышал. Он повернулся лицом к туннелю с той стороны, откуда они пришли, и приложил ладони к ушам. Он различил несомненный звук выхлопа высокопроизводительного внедорожного мотоцикла. Он серьезно посмотрел на Маркеса. "Ездят ли местные жители по старым шахтным туннелям на мотокроссовых байках для острых ощущений?"
  
   Маркес покачал головой. "Никогда. Они заблудились бы в лабиринте туннелей, если бы сначала не нырнули в тысячефутовую шахту. Кроме того, существует опасность того, что их выхлопной шум приведет к обрушению прогнивших балок и обвалу, который раздавит их. Нет, сэр, никто из моих знакомых не настолько глуп, чтобы развлекаться под землей."
  
   "Откуда они взялись?" Пэт ни к кому конкретно не обращалась.
  
   "Из другой шахты, которая все еще доступна. Одному Господу известно, как они оказались в том же туннеле, что и мы".
  
   "Странное совпадение", - сказал Питт, глядя вверх по туннелю. Он почувствовал беспокойство. Почему? Он не был уверен. Он стоял, не шевеля ни единым мускулом, прислушиваясь к дребезжащему звуку выхлопа, который становился все громче. Это был чужой звук в лабиринте старой шахты. Ему не было места. Он стоял неподвижно, когда первая вспышка света осветила дальний конец туннеля.
  
   Питт пока не мог сказать, был ли это один или несколько мотоциклов, проезжавших по туннелю. Казалось разумным предположение, что он должен относиться к байкеру или байкерам как к угрозе. Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. Какими бы древними и избитыми ни звучали эти слова, они все еще имели значение, и его осторожная натура не раз спасала его.
  
   Он повернулся и медленно прошел мимо Эмброуза и Маркеса. Поглощенные приближением звука и огней, они не обратили внимания, когда он скользнул вдоль одной из стен туннеля в направлении приближающихся байкеров. Только Пэт сосредоточилась на Питте, когда он незаметно прокрался в темноту портала, ведущего в узкий проход между бревнами. В один момент он был там, а в следующий исчез, как призрак.
  
   Там было три байкера. Передняя часть их машин была уставлена множеством галогенных ламп, которые ослепляли измученных выживших, которые прикрывали глаза руками и отворачивались, когда двигатели замедлялись и работали на холостом ходу в нейтральном режиме. Двое злоумышленников слезли со своих велосипедов и подошли ближе, их силуэты выделялись на фоне ярких огней позади них. Они выглядели как космические пришельцы в своих черных гладких шлемах и свитерах из двух частей, надетых под защитные нагрудники. Их ботинки доходили до половины колен, а руки были обтянуты черными перчатками в рубчик. Третий байкер остался на своей машине, когда двое других приблизились и подняли щитки на своих шлемах.
  
   "Вы не представляете, как мы рады вас видеть", - взволнованно сказала Пэт.
  
   "Мы, конечно, могли бы воспользоваться вашей помощью раньше", - устало сказал Эмброуз.
  
   "Мои поздравления с тем, что вы зашли так далеко", - сказала фигура справа глубоким и зловещим голосом. "Мы были уверены, что вы утонули в камере Аменеса".
  
   "Аменес?" Пэт озадаченно повторила.
  
   "Откуда вы, ребята, взялись?" - требовательно спросил Маркес.
  
   "Это не имеет значения", - сказал байкер, как будто он отмахивался от иррационального вопроса ученика в классе.
  
   "Вы знали, что мы оказались в ловушке в камере из-за камнепада и поднявшейся воды?"
  
   "Да", - холодно сказал байкер.
  
   "И вы ничего не предприняли?" Недоверчиво спросил Маркес. "Вы не пытались спасти нас или обратиться за помощью?"
  
   "Нет".
  
   Этот парень - увлекательный собеседник, подумал Питт. Если раньше он был немного подозрителен, то теперь был совершенно убежден, что эти люди не были местными сорвиголовами, отправившимися на выходные в приключение. Эти люди были убийцами, и хорошо вооруженными. Он не знал почему, но он знал, что они не позволят им выбраться из шахт живыми. Пришло время действовать, и внезапность была его единственным преимуществом. Он вытащил свой нож для подводного плавания из ножен и взялся за рукоять. Это было единственное оружие, которое у него было, и оно должно было сработать. Он сделал несколько медленных глубоких вдохов и в последний раз согнул пальцы. Это было сейчас или никогда.
  
   "Мы прибыли через несколько минут после того, как утонули в камере", - сказала Пэт, задаваясь вопросом, что планировал Питт, если вообще что-нибудь планировал. Она начала задаваться вопросом, был ли он трусом и просто прятался от опасности.
  
   "Мы знаем. Таков был план".
  
   "План? Какой план?"
  
   "Вы все должны были умереть", - непринужденно сказал байкер.
  
   Эти слова были встречены ошеломленным, непонимающим молчанием. "К сожалению, ваша воля к выживанию преодолела обвал и наводнение", - продолжил байкер. "Мы не предвидели вашей настойчивости. Но это не имеет значения. Вы просто оттягивали неизбежное".
  
   "Взрыв динамита", - потрясенно пробормотал Маркес. "Это был ты?"
  
   Ответ был откровенным. "Да, мы установили заряд".
  
   Пэт стала похожа на оленя, уставившегося в фары приближающегося грузовика. Она знала, что байкеры не знали о присутствии Питта, поэтому вела себя так, как будто его не существовало. Маркес и Эмброуз предположили, что он просто тихо стоял позади них, такой же ошеломленный, как и они.
  
   "Почему вы хотели бы убить нас?" спросила она дрожащим голосом. "Почему совершенно незнакомые люди хотели бы убить нас?"
  
   "Ты видел череп и ты видел надписи".
  
   Маркес выглядел как человек, разрывающийся между страхом и гневом. "Ну и что?" - прорычал он.
  
   "Нельзя допустить, чтобы о вашем открытии стало известно за пределами этих шахт".
  
   "Мы не сделали ничего плохого", - сказал Эмброуз странно спокойно. "Мы ученые, изучающие исторические явления. Мы говорим не о сокровищах, а о древних артефактах. Быть убитым из-за этого - безумие".
  
   Байкер пожал плечами. "К сожалению, но вы оказались вовлечены в дела, выходящие далеко за рамки вашего понимания".
  
   "Как вы могли узнать о нашем входе в камеру?" - спросил Маркес.
  
   "Нам сообщили. Это все, что вам нужно знать".
  
   "Кем? Не более пяти человек знали, что мы там были".
  
   "Мы теряем время", - проворчал второй байкер. "Давайте закончим наши дела и сбросим их в ближайшую шахту".
  
   "Это безумие", - пробормотал Эмброуз почти без чувств в голосе.
  
   Питт бесшумно выехал из отверстия, любые звуки его шагов заглушались мягким хлопком выхлопных газов, и подкрался сзади к мотоциклисту, все еще сидящему на своем мотоцикле, который был отвлечен разговором. Питту было не привыкать убивать, но не в его характере было вонзать нож другому человеку в спину, какой бы испорченной ни была жертва. Тем же движением он изменил захват ножа и со всей силы вонзил тупую рукоять в основание шеи байкера под шлемом. Это граничило с смертельным ударом, но до смертельного было на фунт меньше. Байкер обмяк на своем сиденье и привалился спиной к Питту, не издав даже тихого стона. Питт низко присел и быстро обхватил тело руками, подержал его мгновение, затем тихо опустил его вместе с велосипедом на дорожку для перевозки руды, двигатель все еще работал на холостом ходу в нейтральном положении.
  
   Действуя быстро, он отодвинул нагрудник байкера и извлек автоматический пистолет 45-го калибра Para-Ordnance 10 + 1 с патронами из плечевой кобуры, закрепленной под мышкой. Он навел прицел на спину байкера, стоявшего справа от него, и отвел курок. Он никогда раньше не стрелял из P-10, но на ощупь знал, что магазин полон и что пистолет обладает большинством тех же характеристик, что и его верный старый кольт 45-го калибра, который был заперт в автомобиле NUMA, на котором он приехал в Колорадо из Вашингтона.
  
   Фары мотоциклов ярко освещали двух убийц, которые не смогли обнаружить фигуру, подкрадывающуюся к ним сзади, но когда Питт подкрался ближе, он проехал перед светом от третьего мотоцикла, который лежал на трассе, и Эмброуз узнал его.
  
   Антрополог заметил Питта, выходящего из яркого света, указал за байкеров и выпалил: "Как вы туда вернулись?"
  
   При этих словах Питт тщательно прицелился и позволил указательному пальцу коснуться спускового крючка.
  
   "С кем ты разговариваешь?" - потребовал ответа первый байкер.
  
   "Маленький старый я", - небрежно сказал Питт.
  
   Эти люди были лучшими в своей профессии. Не было и намека на ошеломленное удивление. Никаких бессмысленных дискуссий. Никаких очевидных вопросов. Никаких колебаний или отдаленного проявления неуверенности. Их шестое чувство работало как единое целое. Их действия совершались с молниеносной скоростью. Казалось бы, слитным, хорошо отработанным движением они выхватили пистолеты P-10 autos из своих кобур и развернулись в течение одной секунды, выражения их лиц застыли в холодной неумолимости.
  
   Питт не стоял лицом к лицу с убийцами, слегка согнув колени, держа пистолет двумя руками прямо перед носом, как учат в полицейских академиях или как показывают в боевиках. Он предпочитал классическую стойку, тело повернуто боком, глаза смотрят через плечо, пистолет вытянут в одной руке. Он не только представлял меньшую мишень, но и его прицел был более точным. Он знал, что стрелки Запада, дожившие до глубокой старости, не обязательно были самыми быстрыми в стрельбе, но они были самыми меткими стрелками, которым требовалось время, чтобы прицелиться, прежде чем нажать на спусковой крючок.
  
   Первый выстрел Питта пришелся байкеру справа в затылок. Легкое, почти бесконечно малое смещение P-10, когда он нажал на спусковой крючок во второй раз, и байкер слева получил пулю в грудь почти в то же самое мгновение, когда его собственный пистолет был направлен на силуэт Питта. Питт не мог поверить, что двое мужчин могли отреагировать как один в мгновение ока. Если бы им дали еще две секунды, чтобы сделать выстрел, это был бы Питт, чье тело тяжело упало бы на гранитный пол шахтного туннеля.
  
   Выстрелы прогремели подобно оглушительному шквалу артиллерийского огня, отражаясь от каменных стен туннеля. Секунд десять, может быть, двадцать - это больше походило на час - Пэт, Эмброуз и Маркес неверяще смотрели на мертвые тела у своих ног широко раскрытыми остекленевшими глазами. Затем робкие зачатки смутной надежды и окончательное осознание того, что они все еще живы, разрушили оцепеневшие от ужаса чары.
  
   "Что, во имя Всего Святого, происходит?" Спросила Пэт низким и неопределенным голосом. Затем она посмотрела на Питта. "Ты убил их?" Это было скорее утверждение, чем вопрос.
  
   "Лучше они, чем ты", - сказал Питт, обнимая ее за плечи. "Мы пережили отвратительный кошмар, но теперь он почти закончился".
  
   Маркес перешагнул через ограждение и склонился над мертвыми убийцами. "Кто эти люди?"
  
   "Загадка, которую предстоит разгадать правоохранительным органам", - ответил Эмброуз. Он протянул руку. "Я хотел бы пожать вам руку, мистер ..." Он сделал паузу и выглядел озадаченным. "Я даже не знаю имени человека, который спас мне жизнь".
  
   "Это Дирк Питт", - сказала Пэт.
  
   "Я у вас в большом долгу", - сказал Эмброуз. Он казался скорее взволнованным, чем испытал облегчение.
  
   "Как и я", - добавил Маркес, хлопнув Питта по спине.
  
   "Как ты думаешь, в какую шахту они вошли, чтобы попасть сюда?" Питт спросил Маркеса.
  
   Шахтер на мгновение задумался. "Скорее всего, Рай".
  
   "Это означает, что они намеренно заманили себя в ловушку, когда взорвали динамит, вызвавший лавину", - сказал Эмброуз.
  
   Питт покачал головой. "Не специально. Они знали, что могут вернуться на поверхность другим путем. Их большой ошибкой было использование слишком мощного заряда. Они не планировали подземных толчков, обрушения туннеля и открытия подземных трещин, которые позволили воде подняться и затопить туннель ".
  
   "Это похоже на правду", - согласился Маркес. "Поскольку они находились на противоположной стороне обвала, они могли легко проехать на велосипедах вверх по наклонной шахте до затопления ко входу. Обнаружив, что она завалена снегом, они начали искать соединительные туннели в поисках выхода..."
  
   "И после того, как они несколько часов блуждали по шахтам, в конце концов наткнулись на нас", - закончил Эмброуз.
  
   Питт кивнул. "Поднявшись по входной шахте "Рая" на этот уровень, они избавили нас от необходимости карабкаться по вертикальным шахтам, через которые мы были вынуждены пробиваться".
  
   "Это почти так, как если бы они искали нас", - пробормотал Маркес.
  
   Питт не стал делиться своими мыслями с остальными, но он был уверен, что как только байкеры добрались до верхних уровней, спасаясь от наводнения, они последовали по стопам тех четверых.
  
   "Это все такое безумие", - сказал Пэт, ошеломленно глядя на мертвых байкеров. "Что он имел в виду, когда сказал, что мы были `вовлечены в дела, выходящие далеко за рамки нашего понимания"?"
  
   Питт пожал плечами. "Это решать другим. У меня вопрос в том, кто их послал? Кого они представляют? Кроме того, я всего лишь инженер-судоводитель, которому сыро и холодно, и он хочет найти плотное колорадское ребрышко средней прожарки и стакан текилы ".
  
   "Для морского инженера, - сказал Эмброуз, ухмыляясь, - ты довольно ловко обращаешься с оружием".
  
   "Не требуется виртуозности, чтобы выстрелить в человека сзади", - цинично парировал Питт.
  
   "Что нам с ним делать?" - спросил Маркес, указывая на байкера, которого Питт избил дубинкой до бесчувствия.
  
   "У нас нет веревки, чтобы связать его, поэтому мы возьмем его ботинки. Он далеко не уйдет босиком по туннелям шахты".
  
   "Ты хочешь оставить его?"
  
   "Нет смысла таскать с собой неподвижное тело. Скорее всего, к тому времени, как мы уведомим шерифа и он пришлет сюда своих помощников, убийца все еще будет без сознания". Затем Питт сделал паузу и спросил: "Кто-нибудь из вас ездил на мотоциклах?"
  
   "Я десять лет ездил на Харлее", - ответил Маркес.
  
   "И у меня есть старая Honda CBX Super Sport, которая принадлежала моему отцу", - вызвался Пэт.
  
   "Ты ездишь на нем?"
  
   "Катался на нем весь колледж. Я все еще езжу на нем по выходным".
  
   Питт посмотрел на Пэт с вновь обретенным уважением. "Значит, ты старая женщина в кожаных штанах, крепко держащаяся в седле".
  
   "У тебя получилось", - гордо сказала она.
  
   Затем он повернулся к Эмброузу. "А вы, док?"
  
   "Никогда в жизни не садился на мотоцикл. Почему ты спрашиваешь?"
  
   "Потому что у нас есть, похоже, три отличных мотоцикла Suzuki RM125 supercross, и я не вижу причин, почему мы не можем позаимствовать их и уехать с шахты".
  
   Зубы Маркеса обнажились в широкой улыбке. "Я с тобой".
  
   "Я подожду здесь, пока не появится шериф", - сказал Эмброуз. "Остальные, идите. Я не хочу проводить больше времени с живым убийцей и двумя мертвецами, чем это необходимо ".
  
   "Мне не нравится оставлять вас здесь наедине с этим убийцей, док. Я бы предпочел, чтобы вы ехали позади меня, пока мы не выберемся отсюда".
  
   Амброуз был тверд. "Эти велосипеды не выглядят так, как будто они предназначены для перевозки пассажиров. Будь я проклят, если поеду на таком. Кроме того, вы будете путешествовать по железнодорожным путям, что делает его чертовски нестабильным ".
  
   "Будь по-вашему", - сказал Питт, уступая упрямому антропологу.
  
   Питт присел и снял с тел автоматы P-10. Он был кем угодно, только не прирожденным убийцей, но он не выказывал особого раскаяния. Всего за минуту до этого эти люди намеревались убить трех невинных людей, которых они никогда не встречали, - поступок, которого он никогда бы не допустил ни при каких обстоятельствах.
  
   Он передал один из пистолетов Эмброузу. "Держись по крайней мере в двадцати футах от нашего друга и будь начеку, если он хотя бы моргнет". Питт также дал Эмброузу свой фонарь для подводного плавания. "Батареек должно хватить до приезда шерифа".
  
   "Я сомневаюсь, что смог бы заставить себя застрелить другого человека", - запротестовал Эмброуз, но в его голосе прозвучали холодные нотки.
  
   "Не смотрите на этих парней как на людей. Они хладнокровные палачи, которые могли перерезать женщине горло, а потом съесть мороженое. Я предупреждаю вас, док, если он посмотрит на вас косо, размозжи ему голову камнем ".
  
   Сузуки все еще работали на холостом ходу в нейтральном режиме, и им потребовалось меньше минуты, чтобы разобраться с переключением передач, тормозами и дроссельной заслонкой. Помахав на прощание Эмброузу, Питт с ревом тронулся первым. Между внешними рельсами и стенами туннеля не было места для машин, которые могли бы передвигаться, не поцарапав рукоятки о грубый гранит. Питт держал свои колеса в центре железнодорожных путей, за ним внимательно следили Пэт и Маркес. От прыжков по шпалам с жесткими подвесками у них стучали зубы и было неудобно ездить. Пэт чувствовала себя так, как будто ее внутренности встряхивали сушилкой для белья. Питт обнаружил, что хитрость заключалась в том, чтобы найти правильную скорость, которая создавала наименьшую вибрацию. Он развил скорость до двадцати пяти миль в час, которая могла показаться медленной и безопасной на асфальтированной дороге, но была довольно опасной в узком туннеле шахты.
  
   Акустика в стиле хард-рока заставляла звук выхлопных газов отдаваться эхом в их ушах. Лучи фар прыгали вверх и вниз, ударяясь о рельсы и потолочные балки, как стробоскопы. Он едва не задел рудовоз, который стоял на путях и частично выступал из пересекающегося туннеля. Поднявшись по пологому склону шахты лифта, они достигли верхнего уровня шахты, которая была помечена как "Гражданин" на навигационном компьютере Питта. Питт подкатил к остановке, где туннель встречался с другим на развилке, и сверился с крошечным монитором.
  
   "Мы заблудились?" Спросила Пэт, перекрывая грохот выхлопных труб.
  
   "Еще двести ярдов по туннелю налево, и мы должны прийти к концу шахтного туннеля, который, как вы сказали, выходит под Новым отелем "Шеридан"".
  
   "Вход в участок О'Рейли был засыпан более ста лет назад", - сказал Маркес. "Мы никогда не выберемся этим путем".
  
   "Посмотреть никогда не помешает", - сказал Питт, переключая передачу и ослабляя сцепление на Suzuki. Он разогнал мотоцикл и был вынужден резко затормозить в течение двух минут, когда внезапно столкнулся с кирпичной стеной, которая прочно блокировала вход в старую шахту. Он резко остановился, прислонил велосипед к бревну и изучил кирпичи под фарой.
  
   "Нам придется найти другой способ", - сказал Маркес, когда он поравнялся с мотоциклом, остановился и поставил обе ноги на землю, чтобы удерживать мотоцикл в вертикальном положении. "Мы вышли у стены фундамента цокольного этажа отеля".
  
   Питт, казалось, не слышал его. Как будто его мысли были за тысячу миль отсюда, он медленно протянул руку и провел по старым красным кирпичам, высушенным в печи. Он повернулся, когда Пэт остановила свой мотоцикл и выключила зажигание.
  
   "Куда мы теперь идем?" - спросила она, ее голос выдавал почти полное изнеможение.
  
   Питт говорил, не оборачиваясь. "Там", - небрежно ответил он, указывая в общем направлении кирпичной стены. "Я предлагаю вам обоим отодвинуть свои велосипеды к краю туннеля".
  
   Пэт и Маркес этого не поняли. Они все еще не поняли этого после того, как Питт сел на Suzuki, завел двигатель и разбросал гравий под задним колесом, когда он возвращался в туннель. Через короткую минуту было слышно, как он ускоряется по рельсам в их сторону, луч фары Suzuki бешено плясал по бревнам.
  
   Маркес подсчитал, что Питт развивал почти тридцать миль в час, когда он вытянул ноги и уперся пятками в двойные рельсы тележки для перевозки руды менее чем в десяти ярдах от стены, ослабил хватку на ручном управлении и встал, позволив Suzuki уехать из-под него. Откинувшись назад, чтобы компенсировать свой импульс, он фактически оставался в вертикальном положении почти двадцать футов, прежде чем его ноги соскользнули с рельсов, и он свернулся в клубок, прежде чем кувыркаться по туннелю, как футбольный мяч.
  
   Мотоцикл остался на колесах, но только начал заваливаться на бок, как врезался в кирпичную стену с протестующим скрежетом металла и облаком пыли, прежде чем прорваться сквозь старые гниющие кирпичи и исчезнуть в пустоте за ними.
  
   Пэт подбежала к телу Питта, которое затормозило и распростерлось на земле. Она могла бы поклясться, что он покончил с собой, но он поднял на нее глаза, кровь текла из глубокой раны на его подбородке, и ухмыльнулся как сумасшедший. "Давайте посмотрим, как Эвелл Книвел попробует это", - сказал он.
  
   Пэт уставился на него в изумлении. "Я не могу поверить, что ты не переломал каждую кость в своем теле".
  
   "Ни одна не сломана", - пробормотал он от боли, медленно поднимаясь на ноги. "Но я думаю, что я согнул несколько".
  
   "Это была самая безумная вещь, которую я когда-либо видел", - пробормотал Маркес.
  
   "Возможно, но это сработало лучше, чем я ожидал". Питт, схватившись за правое плечо, кивнул на дыру в кирпичной стене. Он стоял там, переводя дыхание и ожидая, когда утихнет боль от ушибленных ребер и вывихнутого плеча, в то время как Маркес начал вытаскивать кирпичи, расшатанные проездом велосипеда, чтобы расширить вход.
  
   Шахтер выглянул из-за разрушенной стены и направил свой шахтерский фонарь внутрь. Через несколько секунд он оглянулся и сказал: "Я думаю, у нас серьезные проблемы".
  
   "Почему?" - спросила Пэт. "Разве мы не можем выбраться этим путем?"
  
   "Мы можем выбраться, - сказал Маркес, - но это будет стоить нам большого времени".
  
   "Стоимость?"
  
   Питт, болезненно прихрамывая, подошел к отверстию и заглянул внутрь. "О, нет", - простонал он.
  
   "Что это?" - Что это? - раздраженно спросила Пэт.
  
   "Мотоцикл", - сказал Питт. "Он врезался в винный погреб ресторана отеля. Там, должно быть, сотня разбитых бутылок марочного вина, стекающих по водостоку в полу".
  
  
   6
  
  
   Шериф Джеймс Иган, Дж. Р., руководил спасательной операцией на шахте Парадайз, когда ему позвонил диспетчер и сообщил, что Луис Маркес находится под стражей помощниками городского маршала Теллурида в отеле "Нью-Шеридан" за взлом и проникновение. Иган не верил своим ушам. Как это было возможно? Жена Маркеса была непреклонна, утверждая, что ее муж и двое других оказались в ловушке внутри шахты из-за лавины. Вопреки здравому смыслу Иган передал командование спасательной операцией и поехал вниз с горы в отель.
  
   Последнее, что он ожидал найти, был искореженный мотоцикл, стоящий среди нескольких ящиков с разбитыми бутылками вина. Его изумление возросло, когда он вошел в конференц-зал отеля, чтобы встретиться лицом к лицу с признанными виновными, и обнаружил трех промокших, грязных и измятых людей, двух мужчин и одну женщину, один из которых был одет в порванный водолазный гидрокостюм. Все они были в наручниках и под охраной двух заместителей маршала, которые стояли с торжественным выражением на лицах. Один из них кивнул Питту.
  
   "У этого был арсенал".
  
   "У вас есть его оружие?" Официально спросил Иган.
  
   Помощник шерифа кивнул и показал три автоматических снаряда 45-го калибра.
  
   Удовлетворенный, Иган обратил свое внимание на Луиса Маркеса. "Как, черт возьми, ты выбрался из шахты и оказался здесь?" спросил он в полном замешательстве.
  
   "Это не имеет значения!" Маркес огрызнулся в ответ. "Вы и ваши помощники должны спуститься в туннель. Вы найдете два мертвых тела и профессора колледжа, доктора Эмброуза, которого мы оставили охранять убийцу ".
  
   В сознании шерифа Джима Игана было искреннее чувство скептицизма, почти полного неверия, когда он сел, отодвинул свой стул на двух ножках и вытащил блокнот из нагрудного кармана рубашки. "Предположим, вы просто расскажете мне, что здесь происходит".
  
   В отчаянии Маркес кратко рассказал об обвале и наводнении, случайном появлении Питта, их побеге из таинственной комнаты, встрече с тремя убийцами и их насильственном проникновении в винный погреб отеля.
  
   Сначала детали доходили медленно, поскольку Маркес боролся с последствиями напряжения и истощения. Затем его слова потекли быстрее, поскольку он почувствовал очевидное сомнение Игана. Разочарование нарастало и сменилось срочностью, когда Маркес умолял Игана спасти Тома Эмброуза. "Черт возьми, Джим, перестань упрямиться. Оторви свою задницу и пойди посмотри сам".
  
   Иган знал Маркеса и уважал его как честного человека, но его история была слишком притянута за уши, чтобы купиться на нее без доказательств. "Черепа из черного обсидиана, неразборчивые письмена в камере, высеченной на глубине тысячи футов в горе, убийцы, разъезжающие по шахтам на мотоциклах. Если то, что вы мне рассказали, правда, то именно вы трое окажетесь под подозрением в убийстве ".
  
   "Мистер Маркес сказал вам чистую правду", - медленно произнес Пэт, впервые заговорив. "Почему вы не можете ему поверить?"
  
   "А ты кто?"
  
   "Патриция О'Коннелл", - устало сказала она. "Я из Пенсильванского университета".
  
   "И по какой причине вы находитесь в шахте?"
  
   "Моя область - древние языки. Меня попросили приехать на Теллурид и расшифровать странные надписи, которые мистер Маркес обнаружил в своей шахте".
  
   Иган мгновение изучал женщину. Она могла быть хорошенькой, когда была привлекательно одета и накрашена. Ему было нелегко поверить, что она доктор философии по древним языкам. Сидя там со своими мокрыми, спутанными волосами и измазанным грязью лицом, она была похожа на бездомную торговку сумками.
  
   "Все, что я знаю наверняка, - медленно произнес Иган, - это то, что ваши люди уничтожили мотоцикл, который, возможно, был украден, и разгромили винный погреб отеля".
  
   "Забудь об этом", - взмолился Маркес. "Спаси доктора Эмброуза".
  
   "Только когда я буду уверен в фактах, я пошлю своих людей в шахту".
  
   Джим Иган был шерифом округа Сан-Мигель в течение восьми лет и работал в гармонии с маршалами, которые контролировали город Теллурид. В округе Сан-Мигель убийств было очень мало. Проблемы с правоохранительными органами обычно были связаны с автомобильными авариями, мелкими кражами, пьяными драками, вандализмом и арестами за наркотики, обычно с участием молодых транзитеров, которые проезжали через Теллурид в летний сезон и посещали различные мероприятия, такие как фестивали блюграсса и джаза. Игана уважали жители его небольшого, но прекрасно живописного владения. Он был приятным человеком, серьезным в своей работе, но быстро смеялся, когда пил пиво в одном из местных питейных заведений. Среднего роста и веса, у него часто было выражение лица, способное ругать и запугивать. Обычно хватало одного взгляда, чтобы заставить съежиться любого арестованного им подозреваемого.
  
   "Могу я попросить вас о небольшом одолжении?" - сказал измученный мужчина в порванном водолазном гидрокостюме, который выглядел так, как будто его протащили через рабочие колеса водяного насоса.
  
   На первый взгляд Игану показалось, что ему сорок пять, но, вероятно, он был на добрых пять лет моложе, чем можно было предположить по загорелому и грубоватому лицу. Шериф предположил, что его рост составлял около шести футов трех дюймов, вес 185 фунтов плюс-минус. Его волосы были черными и волнистыми, с несколькими седыми прядями на висках. Брови были темными и кустистыми и нависали над ярко-зелеными глазами. Прямой и узкий нос опускался к твердым губам, уголки которых были приподняты в легкой усмешке. Игана беспокоило не столько безразличное отношение этого человека - он знал многих преступников, которые проявляли апатию, - сколько его ошеломленный вид отстраненного интереса. Было очевидно, что мужчина напротив за столом не был ни в малейшей степени впечатлен доминирующей тактикой Игана.
  
   "Зависит", - наконец ответил Иган, его шариковая ручка застыла над страницей в блокноте. "Ваше имя?"
  
   "Дирк Питт".
  
   "И в чем заключается ваше участие, мистер Питт?"
  
   "Я директор специальных проектов Национального агентства подводного плавания. Я просто проходил мимо и подумал, что было бы забавно поискать золото".
  
   Внутренне Иган кипел оттого, что оказался в невыгодном положении. "Мы можем обойтись без юмора, мистер Питт".
  
   "Если я дам вам номер телефона, вы окажете мне любезность и позвоните по нему?" Тон Питта был вежливым, без тени враждебности.
  
   "Вы хотите поговорить с адвокатом?"
  
   Питт покачал головой. "Нет, ничего подобного. Я подумал, что простой звонок, чтобы подтвердить мое местоположение и присутствие, мог бы быть полезен".
  
   Иган на мгновение задумался, затем передал свою ручку и блокнот через стол. "Хорошо, давайте номер".
  
   Питт записал это в блокнот шерифа и вернул его. "Это междугородное. Вы можете позвонить и забрать, если хотите".
  
   "Вы можете заплатить за отель", - сказал Иган с натянутой улыбкой.
  
   "Вы будете говорить с адмиралом Джеймсом Сэндекером", - сказал Питт. "Этот номер - его личная линия. Назовите ему мое имя и объясните ситуацию".
  
   Иган подошел к телефону на ближайшем столе, попросил внешнюю линию и набрал номер. После короткой паузы Иган сказал: "Адмирал Сэндекер, это шериф Джим Иган из округа Сан-Мигель, штат Колорадо. У меня проблема, связанная с человеком, который утверждает, что работает на вас. Его зовут Дирк Питт ". Затем Иган быстро обрисовал ситуацию, заявив, что Питт, вероятно, будет помещен под арест и обвинен в преступном посягательстве второй степени, краже и вандализме. С этого момента разговор пошел под откос, поскольку его лицо приняло ошеломленное выражение, которое длилось почти десять минут. Как будто разговаривая с Богом, он несколько раз повторил: "Да, сэр". Наконец, он повесил трубку и уставился на Питта. "Ваш босс - вспыльчивый ублюдок".
  
   Питт рассмеялся. "Он производит такое впечатление на большинство людей".
  
   "У вас самая впечатляющая история".
  
   "Он предложил заплатить за ущерб?"
  
   Иган ухмыльнулся. "Он настоял, чтобы это вычли из твоей зарплаты".
  
   Пэт с любопытством спросила: "Что еще сказал адмирал?"
  
   "Он сказал, среди прочего, - медленно произнес Иган, - что, если мистер Питт утверждает, что Юг выиграл гражданскую войну, я должен ему поверить".
  
   Питт и Маркес, а также Иган и один из его помощников, следовавшие за ними, перешагнули через разрушенную стену винного погреба и начали пробежку по старому туннелю шахты. Вскоре они миновали старый стационарный рудовоз и продолжили путь в зияющую трубу.
  
   У Питта не было возможности оценить расстояние в затемненном отверстии. Его лучшим предположением было то, что он оставил Эмброуза и захваченного убийцу примерно в трех четвертях мили от отеля. Он держал фонарик, позаимствованный у помощника шерифа, и выключал его каждые несколько сотен футов, вглядываясь в темноту впереди в поисках сигнала от фонаря для погружения, который он оставил у Эмброуза.
  
   Преодолев, по его мнению, правильное расстояние, Питт остановился и направил луч фонарика как можно дальше в туннель. Затем он выключил его. Впереди простиралась только непроглядная тьма.
  
   "Мы на месте", - сказал Питт Маркесу.
  
   "Это невозможно", - сказал шахтер. "Доктор Эмброуз услышал бы наши голоса, эхом отражающиеся от скалы, и увидел наши огни. Он бы крикнул или подал нам сигнал".
  
   "Что-то не так". Питт направил луч фонарика на отверстие в одной из стен туннеля. "Там портал в отверстие, в котором я прятался, когда приближались байкеры".
  
   Иган подошел к нему. "Почему мы останавливаемся?"
  
   "Как бы безумно это ни звучало, - ответил Питт, - они исчезли".
  
   Шериф посветил фонариком в лицо Питту, выискивая что-то в его глазах. "Вы уверены, что они не были плодом вашего воображения?"
  
   "Клянусь Богом!" Пробормотал Маркес. "Мы оставили два мертвых тела, убийцу без сознания и доктора Эмброуза с пистолетом, чтобы прикрыть его".
  
   Питт проигнорировал шерифа и опустился на колени. Он очень медленно обвел фонариком туннель по дуге в 180 градусов, его глаза изучали каждый дюйм земли и следы рудовоза.
  
   Маркес начал говорить: "Что ты ...?" но Питт вскинул руку, жестом призывая его к тишине.
  
   По мнению Питта, если Эмброуз и убийца ушли, они должны были оставить какой-то крошечный признак своего присутствия. Его первоначальным намерением было поискать гильзы, выпущенные из автоматического пистолета P-10, из которого он стрелял в убийц. Но не было и намека на блеск латунных гильз. Заднюю часть его шеи начало покалывать. Это было правильное место, он был уверен в этом. Затем он скорее почувствовал, чем увидел, почти бесконечно малую нитку черного провода, не более чем в восемнадцати дюймах от себя, такую тонкую, что не отбрасывала тени под его светом. Он провел лучом по проволоке, над рельсовыми путями и вверх по стене к свертку черного брезента, прикрепленному к одной из верхних балок.
  
   "Скажите мне, шериф", - сказал Питт странно тихим голосом, "вы проходили подготовку по обезвреживанию бомб?"
  
   "Я преподаю курс информационных технологий правоохранительным органам", - ответил Иган, подняв брови. "Я был экспертом по подрывным работам в армии. Зачем спрашивать?"
  
   "Я действительно верю, что мы были созданы для того, чтобы отправиться в следующий мир по частям". Он указал на проволоку, ведущую от путей вверх по бревну. "Если я не ошибаюсь в своих предположениях, это взрывоопасная мина-ловушка".
  
   Иган двигался, пока его лицо не оказалось в нескольких дюймах от черной пряди. Он проследил за ней до холщового свертка и внимательно изучил сверток. Затем он повернулся к Питту с новым уровнем уважения в глазах. "Я действительно верю, что вы правы, мистер Питт. Вы кому-то не нравитесь".
  
   "Включая вас, шериф. Они должны были знать, что вы и ваши люди сопроводили бы нас обратно к доктору Эмброузу".
  
   "Где профессор?" - вслух поинтересовался Маркес. "Куда он и убийца отправились?"
  
   "Есть две возможности", - сказал Питт. "Первая заключается в том, что убийца пришел в сознание, одолел дока Эмброуза, убил его и сбросил его тело в ближайшую шахту. Затем он установил заряд и сбежал через другой туннель, ведущий наружу ".
  
   "Тебе следует писать сказки", - сказал Иган.
  
   "Тогда объясни мину-ловушку".
  
   "Откуда мне знать, что ты ее не устанавливал?"
  
   "У меня нет мотива".
  
   "Прекрати это, Джим", - сказал Маркес. "Мистер Питт не выпускал меня из виду последние пять часов. Он только что спас наши жизни. Если нас не убьет взрыв, то это сделает обвал ".
  
   "Мы не уверены, что в свертке содержится взрывчатка", - упрямо сказал Иган.
  
   "Тогда отключи провод и посмотри, что произойдет". Питт ухмыльнулся. "Я, например, не собираюсь болтаться поблизости и выяснять. Я ухожу отсюда". Он поднялся на ноги и начал прогуливаться вдоль путей для перевозки руды обратно к отелю.
  
   "Минутку, мистер Питт. Я с вами еще не закончил".
  
   Питт остановился и обернулся. "Каковы ваши намерения, шериф?"
  
   "Проверьте мешок, прикрепленный проволокой к бревну, и, если это взрывное устройство, обезвредьте его".
  
   Питт сделал несколько шагов назад, его лицо было абсолютно серьезным. "На вашем месте я бы не стал этого делать. Это не какая-то бомба, изготовленная на заднем дворе юного террориста. Готов поспорить на свою следующую зарплату, что она была тщательно собрана экспертами и лопнет при малейшем прикосновении ".
  
   Иган посмотрел на него. "Если у тебя есть идея получше, я хотел бы ее услышать".
  
   "Вагон с рудой, стоящий в паре сотен ярдов выше по рельсам", - ответил Питт. "Мы толкаем его, даем ему проехать вот сюда, перерезать провод и взорвать взрывчатку".
  
   "Крыша туннеля рухнет, - сказал Маркес, - заблокировав его навсегда".
  
   Питт пожал плечами. "Мы же не разрушаем туннель, чтобы закрыть доступ будущим поколениям. Мы первые, кто прошел через эту секцию шахты с тридцатых годов прошлого века".
  
   "Имеет смысл", - наконец согласился Иган. "Мы не можем оставлять взрывчатку разбросанной повсюду для следующих исследователей подземелья, которые пройдут здесь".
  
   Пятнадцать минут спустя Питт, Иган, Маркес и помощник шерифа подтолкнули тележку с рудой на расстояние пятидесяти ярдов от растяжки. Первые пятьдесят футов тяжелые железные колеса скрипели и протестовали, но вскоре ослабли и начали плавно катиться по ржавым рельсам, поскольку старая смазка на их осях смазывала роликовые подшипники. Четверо вспотевших мужчин, наконец, достигли гребня небольшого склона, который вел вниз.
  
   "Конец пути", - объявил Питт. "Один хороший толчок, и она должна проехать милю".
  
   "Или пока она не упадет в следующую шахту", - сказал Маркес.
  
   Мужчины поднялись в унисон и побежали вместе с машиной, разгоняя ее, пока она не набрала скорость и не начала обгонять их. Они, пошатываясь, остановились и перевели дыхание, позволив своим бешено колотящимся сердцам замедлиться. Затем они направили свои фонарики на рудовоз, когда он перелетел через рельсы и исчез за плавным изгибом туннеля.
  
   Менее чем через минуту по туннелю прогремел мощный взрыв. Ударная волна чуть не сбила их с ног. Затем появилось облако пыли, которое закружилось вокруг них и мимо них, сопровождаемое глубоким грохотом тонн камня, падающих с крыши туннеля.
  
   Грохот все еще звенел у них в ушах, эхо отдавалось в старой шахте, когда Маркес крикнул Игану: "Это должно развеять все сомнения".
  
   "В спешке доказать свою точку зрения, вы кое-что упустили", - громко сказал Иган, его тон был сухим и провокационным.
  
   Питт посмотрел на него. "Что это?"
  
   "Доктор Эмброуз. Он все еще может быть жив где-то за пределами обвала. И даже если он мертв, не будет никакого способа вернуть его тело".
  
   "Это будут напрасные усилия", - коротко сказал Питт.
  
   "Вы дали нам только одну возможность", - сказал Иган. "Это как-то связано со второй?"
  
   Питт слегка кивнул. "Доктор Эмброуз, - терпеливо сказал он, - не мертв".
  
   "Вы хотите сказать, что третий убийца не убивал его?" - спросил Маркес.
  
   "Вряд ли он убил бы собственного босса".
  
   "Босс?"
  
   Питт улыбнулся и твердо сказал: "Доктор Том Эмброуз был одним из убийц".
  
  
   7
  
  
   "Простите, что опоздала на ужин", - сказала Пэт, переступая порог дома Маркесов. "Но мне отчаянно нужна была горячая ванна, и, боюсь, я слишком долго отмокала".
  
   Лиза Маркес радостно обняла Пэт. "Ты не представляешь, как я счастлива снова тебя видеть". Она отступила назад, и ее лицо просияло, как у ангельского херувима, когда она увидела, что Питт следует за Пэт в дом. Она поцеловала его в обе щеки. "Как я могу отблагодарить вас за то, что вы вернули моего мужа домой живым и здоровым?"
  
   "Я жульничал", - сказал Питт со своей фирменной ухмылкой. "Чтобы спасти Луиса, я должен был спасти себя".
  
   "Ты просто скромничаешь".
  
   Пэт была удивлена, увидев на лице Питта намек на неподдельное смущение, когда он уставился в ковер. Она добавила: "Ваш муж был не единственной жизнью, которую спас Дирк".
  
   "Луис был очень сдержан по поводу твоего испытания. Ты должен посвятить меня в детали за ужином". Лиза выглядела элегантно в дизайнерском наряде в слаксах. "Вот, позвольте мне взять ваши пальто".
  
   "Мне кажется, пахнет лосятиной, жарящейся на гриле?" - спросил Питт, выпутываясь из неловкой ситуации.
  
   "Луис в гараже играет со своей коптилкой", - сказала Лиза. "Слишком холодно, чтобы есть на улице, поэтому я накрыла стол в нашем застекленном солярии на веранде заднего крыльца. Луис установил обогреватели, так что здесь уютно и тепло. Налейте себе пива, проходя через кухню."
  
   Питт достал из холодильника бутылку пива Pacifico и присоединился к Маркесу в гараже. Маркес склонился над пятидесятигаллоновой бочкой, которую он переделал в коптильню. "Вкусно пахнет", - сказал Питт. "Вы не используете угольный гриль?"
  
   "Мясо, курица или рыба, приготовленная в коптильне, приобретают гораздо лучший вкус", - сказал Луис. "Я подстрелил лося в прошлом сезоне. Разделал его в Монтрозе и заморозил. Подождите, пока не попробуете ее со специальным соусом Морней от Лизы ".
  
   Вскоре все они сидели за сосновым столом, который Маркес соорудил на застекленной веранде, наслаждаясь стейками из лося, политыми восхитительным соусом Лайзы. Взбитый в пюре шпинат, печеный картофель и большая миска салата усилили вкус лося. Маркес попросил Пэт и Дирка не рассказывать слишком много об их мучительном опыте. Он не хотел расстраивать свою жену больше, чем это было необходимо. Она достаточно настрадалась во время своего мучительного ожидания, пока не пришло известие, что он вышел из шахты и находится в целости и сохранности. Они отнеслись к испытанию легкомысленно, опустив любые упоминания об убийцах и сказав ей, что Эмброуз встречается с друзьями и не сможет прийти на ужин.
  
   Несмотря на то, что они вели себя так, как будто вернулись с прогулки в парке, Лиза знала лучше, но она ничего не сказала. После ужина Пэт помогла ей убрать со стола и вернулась, пока Лиза деловито кормила своих маленьких дочерей и варила кофе, прежде чем принести морковный пирог.
  
   "Извините, я на минутку", - сказал Питт. Он вошел в дом и сказал несколько слов Лизе, прежде чем присоединиться к Пэт и Маркес за столом.
  
   Удовлетворенный тем, что его жена была вне пределов слышимости, Маркес посмотрел прямо на Питта и сказал: "Я не могу принять вашу теорию о докторе Эмброузе. Я уверен, что он был убит вскоре после того, как мы ушли от него".
  
   "Я согласен с Луисом", - сказал Пэт. "Предполагать, что Том был кем угодно, только не уважаемым ученым, нелепо".
  
   "Вы когда-нибудь встречали Эмброуза до сегодняшнего дня?" - спросил Питт.
  
   Она покачала головой. "Нет, но я знаю его по репутации".
  
   "Но ты никогда его не видел".
  
   "Нет".
  
   "Тогда откуда вы знаете, не был ли человек, которого мы знали как Тома Эмброуза, самозванцем?"
  
   "Хорошо", - сказал Маркес. "Предположим, он был фальшивкой и работал с теми сумасшедшими байкерами. Как вы объясните тот факт, что он наверняка утонул бы, если бы вы не появились?"
  
   "Это верно", - тихо вмешался Пэт. "Он ни за что не был бы связан с преступным заговором, если бы убийцы пытались убить и его тоже".
  
   "Его коллеги-убийцы облажались". В голосе Питта была холодная уверенность. "Возможно, они были специалистами по подрывным работам, но, не будучи профессиональными горняками твердых пород, как Луис, они привели в действие заряд взрывчатки, слишком мощный для такой работы. Вместо того, чтобы просто вызвать обвал и перекрыть туннель, они обрушили скалу, сдерживающую подземную реку, направив ее на нижние уровни шахты. Просчет, который спутал их планы. Шахту и камеру с черепом затопило прежде, чем они смогли объехать обвал на своих велосипедах, чтобы спасти своего вождя ".
  
   Маркес уставился на горные вершины, окружающие Теллурид, которые были очерчены светом вечерних звезд. "Почему обрушилась крыша туннеля? Что они получили от этого?"
  
   "Идеальное убийство", - ответил Питт. "Они хотели убить вас двоих, разбив ваши мозги камнями. Затем они похоронили бы ваши тела среди обломков обвала. Когда и если ваши останки когда-нибудь найдут, ваши смерти будут списаны как несчастный случай на шахте ".
  
   "Зачем убивать нас?" Недоверчиво спросила Пэт. "С какой целью?"
  
   "Потому что ты представлял угрозу".
  
   "Луис и я представляем угрозу?" Она выглядела смущенной. "Для кого?"
  
   "Хорошо финансируемому, хорошо организованному тайному сообществу, которое не хотело, чтобы открытие камеры с черным черепом стало достоянием общественности".
  
   "Зачем кому-то понадобилось скрывать крупное археологическое открытие?" сказала Пэт, совершенно выведенная из равновесия.
  
   Питт поднял ладони в беспомощном жесте. "На этом догадки заканчиваются. Но я готов поспорить с фермой, что это не единичный случай. Что след из тел ведет к другим бродам такого масштаба ".
  
   "Единственным другим археологическим проектом, о котором я могу вспомнить, который окружен такой тайной, была экспедиция под руководством доктора Джеффри Таффета из Университета штата Аризона. Он и несколько студентов погибли во время исследования пещеры на северном склоне горы Ласкар в Чили."
  
   "Что стало причиной их смерти?" - спросил Маркес.
  
   "Они были найдены замерзшими до смерти", - ответила Пэт. "Что было очень необычно, по словам спасательной команды, которая обнаружила тела. Погода была идеальной, без штормов, и температура была едва ниже нуля. Расследование не выявило причин, по которым Таффет и его ученики могли погибнуть от переохлаждения ".
  
   "Что представляло археологический интерес в пещере?" Подсказал Питт.
  
   "Никто не знает наверняка. Пара альпинистов-любителей из Нью-Йорка, оба успешные налоговые адвокаты, обнаружили и исследовали пещеру во время спуска с вершины горы. Они описали древние артефакты, аккуратно размещенные внутри, незадолго до того, как их убили ".
  
   Питт уставился на нее. "Они тоже умерли?"
  
   "Их частный самолет потерпел крушение при взлете из аэропорта Сантьяго, направляясь домой".
  
   "Тайна становится глубже".
  
   "Последующие экспедиции в пещеру ничего внутри не обнаружили", - продолжила Пэт. "Либо адвокаты преувеличили то, что они видели ..."
  
   "Или кто-то вычистил артефакты", - закончил Питт.
  
   "Интересно, нашли ли адвокаты черный череп", - размышлял Маркес.
  
   Пэт пожал плечами. "Никто никогда не узнает".
  
   "Тебе удалось спасти свои записи из камеры?" Маркес спросил Пэт.
  
   "Страницы промокли во время нашего плавания по шахте, но как только я высушил их феном, они стали вполне читабельными. И если у вас есть какие-либо вопросы о значении надписей, вы можете забыть о них. Символы не принадлежат ни к одной из известных мне форм письма, которые я когда-либо видел ".
  
   "Я бы подумал, что письменные символы пересекают культуры, древние и современные - что у них должны быть похожие обозначения", - задумчиво сказал Питт.
  
   "Не обязательно. Есть много древних надписей, которые стоят особняком, без параллельных символов. Поверьте мне, когда я говорю, что знаки на стенах в комнате черного черепа уникальны".
  
   "Есть ли шанс, что они могут быть обманом?"
  
   "Я не узнаю, пока у меня не будет возможности изучить их подробно".
  
   "Поверьте мне, - решительно заявил Маркес, - до меня в эту камеру долгое время никто не входил. В окружающей скале не было никаких признаков недавних раскопок".
  
   Пэт откинула свои длинные рыжие волосы с глаз. "Загадка в том, кто ее построил и зачем".
  
   "И когда", - вставил Питт. "Каким-то образом палата и убийцы связаны вместе".
  
   Внезапный ветерок пронесся по каньону, задребезжав окнами солярия. Пэт поежилась. "Вечер становится прохладным. Думаю, я возьму свое пальто".
  
   Маркес повернулся к кухне. "Интересно, где Лиза с кофе и тортом..."
  
   Его голос прервался, когда Питт внезапно вскочил на ноги. Одним судорожным движением он затолкал шахтера под бревенчатый стол, затем схватил Пэт и швырнул ее на деревянный пол, накрыв ее тело своим. Какое-то чуждое движение в тени рядом с домом обострило острое чувство угрозы, которое оттачивалось в нем годами. В следующее мгновение из теней снаружи донеслись два выстрела, прозвучавших так близко друг к другу, что они прозвучали как один.
  
   Питт лежал на Пэт, слыша, как она задыхается от дыхания, которое он выбил из ее груди. Он скатился с нее и поднялся на ноги, когда услышал знакомый голос, доносящийся из вечерних теней, голос, отчетливый и уверенный в себе.
  
   "Поймал его!"
  
   Питт медленно помог Пэту сесть на стул и поднял Маркеса на ноги. "Это были выстрелы... тот голос?" пробормотал ошеломленный Маркес.
  
   "Не волнуйся", - успокаивающе сказал Питт. "Отряд на нашей стороне".
  
   "Лиза, дети мои", - выпалил Маркес, поворачиваясь и начиная бежать в дом.
  
   "В безопасности, в ванне", - сказал Питт, хватая за руку.
  
   "Как?"
  
   "Потому что именно там я сказал им спрятаться".
  
   Коренастый мужчина, похожий на быка, материализовался из горного подлеска, окружающего дом, одетый в арктический белый комбинезон с капюшоном. Он тащил по снегу тело, одетое в черный костюм ниндзя, его лицо было закрыто лыжной маской. На небе все еще оставалось достаточно света, чтобы разглядеть копну черных вьющихся волос человека в белом, темные этрусские глаза и губы, растянутые в белозубой усмешке. Он тащил тело за одну ногу так же легко, как если бы тащил десятифунтовый мешок картошки.
  
   "Какие-нибудь проблемы?" - тихо спросил Питт, выходя на заснеженный двор.
  
   "Никаких", - ответил незнакомец. "Как ограбление слепого. Несмотря на мастерскую попытку подлого вторжения, последнее, чего он ожидал, была засада".
  
   "Недооценка намеченной жертвы - худший просчет, который может совершить профессиональный убийца".
  
   Пэт пристально посмотрела на Питта с пепельным лицом. "Ты спланировал это?" - машинально произнесла она.
  
   "Конечно", - признал Питт почти дьявольски. "Убийцы..." Он сделал паузу, чтобы посмотреть вниз на человека, лежащего у его ног. "Или, скорее, были фанатиками. Я не могу начать догадываться, что кроется за их мотивом убивать любого, кто входил в ту таинственную комнату. В моем случае я переместился в начало их списка убийств, когда появился как гром среди ясного неба и положил конец их хорошо отлаженному плану. Они также боялись, что я могу вернуться в комнату и забрать черный череп. Их страх перед Пэт заключался в том, что она может расшифровать надписи.
  
   "После того, как мы выбрались из туннеля и были освобождены шерифом Иганом, этот человек стоял в стороне и наблюдал за нами, ожидая подходящей возможности. Поскольку они уже предприняли столь длительные усилия, чтобы скрыть обнаружение камеры, устранив всех свидетелей, не нужно было быть специалистом по деревенскому идиотизму, чтобы понять, что они не собирались оставлять работу невыполненной и позволять кому-либо из нас покинуть Теллурид живым. Поэтому я забросил наживку и поймал их на удочку ".
  
   "Вы использовали нас как приманку", - пробормотал Маркес. "Нас могли убить".
  
   "Лучше пойти на этот риск сейчас, пока карты на нашей стороне стола, чем ждать, пока мы не станем уязвимыми".
  
   "Разве шериф Иган не должен быть в этом замешан?"
  
   "Пока мы разговариваем, он должен задерживать другого убийцу в отеле типа "постель и завтрак" Пэт"".
  
   "Вооруженный человек в моей комнате?" Потрясенным шепотом произнесла Пэт. "Пока я принимала ванну?"
  
   "Нет", - терпеливо сказал Питт. "Он вошел только после того, как вы отправились со мной в дом Маркесов".
  
   "Но он мог просто войти и убить меня".
  
   "Вряд ли", - Питт сжал ее руку. "Поверь мне, когда я говорю, что опасность была небольшой. Разве ты не заметила, что там было немного людно? Шериф организовал небольшую группу местных жителей, чтобы они бродили по коридорам и столовым отеля типа "постель и завтрак", действуя как участники съезда. Преследующему убийце было бы неловко захватывать свою жертву в толпе. Когда было объявлено, что мы с тобой оба придем на ужин к Маркесам, убийцы разделили операцию. Один вызвался отправить нас всех на кладбище во время ужина, в то время как другой обыскал твою комнату, чтобы забрать твой ноутбук и фотоаппарат ".
  
   "Он не похож ни на кого из моих знакомых в департаменте шерифа", - сказал Маркес, указывая на мускулистого злоумышленника.
  
   Питт повернулся и обнял за плечи незнакомца, который только что усмирил убийцу. "Позвольте мне представить моего самого старого и дорогого друга, Альберта Джордино. Эл - мой помощник директора проектов в NUMA ".
  
   Маркес и Пэт стояли молча, не зная, как действовать. Они изучали Ала с намерением исследователя бактерий, рассматривающего образец под микроскопом. Джордино просто ослабил хватку на ноге незваного гостя, шагнул вперед и пожал им руки. "Приятно познакомиться с вами обоими. Я счастлив, что был вам полезен".
  
   "В кого стреляли?" Поинтересовался Питт.
  
   "У этого парня была реакция, в которую вы не можете поверить", - сказал Джордино.
  
   "О, да, я могу".
  
   "Должно быть, он был экстрасенсом. Он выстрелил в мою сторону в тот же миг, когда я сам нажал на спусковой крючок ". Джордино указал на небольшую прореху на бедре его комбинезона. "Его пуля едва задела мою кожу. Моя поразила его в правое легкое".
  
   "Тебе повезло".
  
   "О, я не знаю", - надменно сказал Джордино. "Я целился, он не целился".
  
   "Он все еще жив?"
  
   "Я должен так думать. Но он не будет участвовать в марафоне в ближайшее время".
  
   Питт наклонился и стянул лыжную маску с головы убийцы.
  
   Пэт ахнула от ужаса - понятно, учитывая обстоятельства, с усмешкой подумал Питт. Она все еще считала невозможным принять все, что с ней произошло с тех пор, как она вышла из самолета в аэропорту Теллурида.
  
   "О, Боже милостивый!" В ее голосе звучала смесь шока и страдания. "Это доктор Эмброуз!"
  
   "Нет, дорогая леди", - мягко сказал Питт. "Это не доктор Томас Эмброуз. Как я уже говорил вам раньше, настоящий Эмброуз, вероятно, мертв. Этот подонок, вероятно, взялся за убийство тебя, меня и Луиса, потому что только он мог опознать нас с какой-либо уверенностью ".
  
   Правдивость слов Питта поразила ее ошеломляющей жестокостью. Она опустилась на колени, посмотрела в открытые глаза убийцы и потребовала: "Почему вы должны были убить доктора Эмброуза?"
  
   В глазах убийцы не было ни проблеска эмоций. Единственным признаком ранения была кровь, сочащаяся изо рта, верный признак ранения в легкое. "Не убит, казнен", - прошептал он. "Он был угрозой и должен был умереть, так же, как вы все должны умереть".
  
   "У тебя хватит мужества оправдать свои действия", - сказал Питт с ледяной ноткой в голосе.
  
   "Я ничего не оправдываю. Долг перед Новой Судьбой не требует оправданий".
  
   "Кто и что такое Новая Судьба?"
  
   "Четвертая империя, но ты умрешь прежде, чем увидишь это" В тоне убийцы не было ни ненависти, ни высокомерия, просто констатация предполагаемого факта. Убийца говорил с легким европейским акцентом.
  
   "Комната, черный череп, каково их значение?"
  
   "Послание из прошлого". Впервые на лице появился намек на улыбку. "Величайший секрет в мире. Это все, что ты когда-либо узнаешь".
  
   "Возможно, вы станете более сговорчивым после того, как проведете тяжелый срок в тюрьме за убийство".
  
   Последовало легкое покачивание головой. "Я никогда не предстану перед судом".
  
   "Ты выздоровеешь".
  
   "Нет, вы ошибаетесь. У вас не будет возможности допросить меня дальше. Я умираю с удовлетворением от осознания того, что вы скоро последуете за мной, мистер Питт".
  
   Прежде чем Питт смог остановить его, убийца поднес руку ко рту и вставил капсулу между зубами. "Цианид, мистер Питт. Таким же функциональным и эффективным, каким он был, когда Герман Геринг принимал его шестьдесят лет назад ". Затем он откусил капсулу.
  
   Питт быстро приблизил рот к уху убийцы. Ему нужно было вставить последнее слово, прежде чем "убийца Тома Эмброуза" отправится в великое запределье. "Мне жаль тебя, ты, жалкая слизь. Мы уже знаем о вашей идиотской Четвертой империи ". Это была отвратительная ложь, но она доставила Питту дьявольское удовлетворение.
  
   Темные глаза расширились, затем медленно остекленели и невидящим взглядом смотрели, как убийца умирал.
  
   "Он мертв?" Прошептала Пэт.
  
   "В виде египетской мумии", - холодно сказал Питт.
  
   "Скатертью дорога". Джордино равнодушно пожал плечами. "Жаль, что мы не можем пожертвовать его органы стервятникам".
  
   Пэт уставилась на Питта. "Ты знал", - тихо сказала она. "Больше никто не заметил, но я видела, как ты вынимал патроны из его пистолета".
  
   "Он убил бы нас всех троих", - пробормотал Маркес. "Что навело тебя на него?"
  
   "Обоснованное предположение", - ответил Питт. "Не более того. Он показался мне слишком расчетливым, слишком холодным. Фальшивый доктор Эмброуз не вел себя как человек, чья жизнь была в опасности".
  
   Зазвонил телефон на кухне, и Маркес снял трубку, послушал минуту, произнес несколько слов и повесил трубку. "Шериф Иган", - доложил он. "Двое из его помощников были серьезно ранены в перестрелке в отеле типа "постель и завтрак" Пэта. Неопознанный вооруженный подозреваемый был смертельно ранен и скончался, прежде чем смог заговорить".
  
   Питт задумчиво уставился на тело фальшивого доктора Эмброуза. "Кто сказал, что мертвецы не рассказывают сказок?"
  
   "Безопасно ли выходить?" - спросила Лиза Маркес тоном чуть громче шепота, испуганно выглядывая из-за кухонной двери и видя тело, лежащее у нее на полу.
  
   Питт подошел и взял ее за руку. "В полной безопасности".
  
   Маркес заботливо обнял ее. "Как дела у девочек?"
  
   "Они проспали большую часть этого".
  
   "Обвал запечатал туннель навсегда", - медленно сказал он Лизе. "Похоже, что наши шахтерские дни закончились".
  
   "Я не потеряю из-за этого сон", - сказала Лиза с растущей улыбкой. "Ты богатый человек, Луис Маркес. Пришло время нам принять другой образ жизни".
  
   "Это также необходимо", - посоветовал Питт, когда послышался вой сирен машины шерифа и скорой помощи, приближающейся по дороге. "Пока мы не узнаем, кто эти люди и какова их цель", - он сделал паузу, чтобы сердито взглянуть на тело убийцы, - "вам и вашей семье придется покинуть Теллурид и исчезнуть".
  
   Лиза смотрела на своего мужа отсутствующим взглядом. "Тот маленький отель, окруженный пальмами на пляже в Кабо-Сан-Лукас, который мы всегда хотели купить ..."
  
   Он кивнул. "Я думаю, сейчас самое время".
  
   Пэт коснулась руки Питта, и он повернулся и улыбнулся ей сверху вниз. "Где я должна спрятаться?" мягко спросила она. "Я не могу просто бросить свою академическую карьеру. Я слишком усердно работал, чтобы добиться того, чего я достиг в университете ".
  
   "Ваша жизнь не стоит и двух центов, если вы вернетесь в класс и займетесь своими исследованиями", - сказал Питт. "Нет, пока мы не узнаем, с чем столкнулись".
  
   "Но я специалист по древним языкам, ты инженер-подводник. Выслеживать убийц - не наша работа".
  
   "Вы правы", - согласился он. "С этого момента за дело возьмутся правительственные следственные органы. Но ваш опыт будет бесценен при решении головоломки".
  
   "Ты не думаешь, что это конец?"
  
   Он медленно покачал головой. "Назовите это сложным заговором или заговором Макиавелли - происходит нечто, выходящее далеко за рамки простого убийства. Мне не нужно обладать экстрасенсорными способностями, чтобы знать, что надписи и черный череп внутри камеры имеют гораздо более глубокие последствия, чем мы можем себе представить ".
  
   Когда прибыл шериф Иган и начал допрашивать Джордино, Питт вышел на улицу в холодную ночь и посмотрел на огромный ковер в черном небе, который был Млечным Путем. Дом Маркеса находился почти на высоте десяти тысяч футов, и здесь звезды были увеличены в сверкающее море хрусталя.
  
   Он посмотрел за пределы небес и проклял ночь, проклял свою беспомощность, проклял неизвестных убийц, проклял себя за то, что потерялся в водовороте недоумения. Кто были эти безумцы и их новая безумная судьба? Ответы были потеряны в ночи. Он не мог видеть очевидного, и неизбежное становилось все более отдаленным.
  
   Он точно знал, что кто-то заплатит, и заплатит по-крупному.
  
   Он начал чувствовать себя лучше. За его гневом скрывалась ледяная уверенность, а за ней - повышенная ясность. В его уме уже формировалась мысль, которая мчалась и развивалась, пока он не увидел ясно, что он должен сделать.
  
   Первым делом утром он собирался вернуться в шахты и принести оттуда черный обсидиановый череп.
  
  
   8
  
  
   Не имея возможности воспользоваться своим первоначальным маршрутом эвакуации из-за мины-ловушки, из-за которой обрушилась крыша туннеля, команда, состоящая из Питта, Джордино, Игана, Маркеса и двух помощников шерифа, отправилась курсом, которым Питт воспользовался от шахты "Буканир" двадцать четыре часа назад. Полагаясь на навигационный компьютер Питта, мужчины быстро достигли затопленной шахты, которая спускалась в туннели ниже и вела в шахту Парадайз.
  
   Питт стоял на краю шахты и смотрел в черную, зловещую воду, задаваясь вопросом, была ли это такая уж хорошая идея. Уровень затопления шахты поднялся на два уровня выше, чем днем ранее. В течение ночи давление далеко внизу медленно уменьшалось, пока вода, наконец, не достигла своего уровня.
  
   Шериф Иган думал, что он сумасшедший. Пэт О'Коннелл думал, что он сумасшедший, как и Луис и Лиза Маркес. Только Джордино воздержался от того, чтобы назвать Питта сумасшедшим, и это потому, что он настоял на том, чтобы сопровождать его в качестве прикрытия на случай, если Питт попадет в беду.
  
   Снаряжение для дайвинга было в основном таким же, каким Питт пользовался раньше, за исключением того, что теперь он намеревался надеть сухой костюм. Гидрокостюм оказался практичным для передвижения вне воды и защитил его от холода во время похода по шахтам, но сухой костюм был более эффективным в защите тела от низких температур подземных вод. Однако для обратного похода к шахте он надел теплую, удобную одежду, планируя переодеться в сухой костюм только тогда, когда придет время погружаться.
  
   Луис Маркес сопровождал экспедицию после того, как нанял трех своих друзей-шахтеров-соседей помочь нести снаряжение для погружений, в том числе веревочные лестницы, облегчающие переход по вертикальным шахтам. Шериф Иган твердо верил, что его услуги потребуются для руководства спасательной операцией, которую он считал неизбежной.
  
   Питт и Джордино сняли свою уличную одежду и для дополнительной термозащиты надели внутренние костюмы из нейлона и полиэстера, по форме напоминающие нижнее белье long john. Затем они переоделись в сухие костюмы Viking из вулканизированной резины с прикрепленным капюшоном, перчатками и ботинками на резиновой подошве. Как только они облачились в скафандры, проверили свое оборудование и датчики, Питт взглянул в лицо Джордино. Маленький итальянец выглядел таким невозмутимым и безмятежным, как будто собирался нырнуть в бассейн глубиной восемь футов. "Я буду направлять нас с помощью компьютера направления и предоставляю вам сосредоточиться на таблицах декомпрессии".
  
   Джордино показал декомпрессионный компьютер, прикрепленный к его левой руке. "Вычисление приблизительного времени погружения в тридцать минут в воду глубиной сто десять футов на высоте десяти тысяч футов над уровнем моря потребовало немного тщательных вычислений для наших декомпрессионных остановок. Но я думаю, что смогу вернуть тебя в этот сад камней без наркоза, эмболии или изгибов ".
  
   "Я буду вечно благодарен".
  
   Питт натянул полнолицевую маску Mark II со встроенной системой подводной связи. "Вы меня слышите?" он обратился к Джордино.
  
   "Как будто ты был в моей голове".
  
   Они спустили в шахту десять баллонов с воздухом. Для погружения каждый из них нес по два баллона, прикрепленных к их рюкзакам, с запасным баллоном, зажатым между ними, в общей сложности на шесть. Маркес и его друзья должны были спустить оставшихся четверых на заранее определенную глубину, рассчитанную компьютером Джордино для остановки декомпрессии. У них не было никакого оружия, кроме ножей для подводного плавания.
  
   "Я думаю, нам лучше уйти", - сказал Питт.
  
   "После тебя", - ответил Джордино.
  
   Питт включил фонарь для дайвинга и осветил им гладкую поверхность воды. Он оттолкнулся от края и пролетел пять футов по воздуху, прорвавшись сквозь жидкую пустоту во взрыве пузырьков. Вскоре последовал второй взрыв, когда Джордино вынырнул из мрака рядом с ним. Он сделал движение рукой вниз, согнулся пополам и оттолкнулся плавниками, направляясь в глубины шахты.
  
   Они плыли все ниже, их фонари для погружения разрезали черную воду, не видя ничего, кроме холодных, твердых каменных стен. Они плыли медленно, выравнивая возрастающее давление воды в ушах по мере погружения. Если бы они не знали, что ныряют в вертикальную шахту, они бы поклялись, что плавают внутри горизонтальной водосточной трубы.
  
   Наконец, показался пол галереи на дне шахты, навстречу им поднимался рельсовый путь для перевозки руды, рельсы были немыми и холодными под толстым слоем ржавчины. Мутность, созданная стремительной волной после взрыва накануне, рассеялась, и вода была спокойной и прозрачной, видимость достигала по меньшей мере пятидесяти футов. Питт проверил свой глубиномер - стрелка показывала 186 футов - и подождал, пока Джордино выровнялся немного впереди него.
  
   "Как далеко отсюда?" - спросил Джордино.
  
   "От девяноста до ста ярдов", - ответил Питт, указывая. "Сразу за тем поворотом туннеля".
  
   Он взмахнул ластами и нырнул в туннель, его свет заметался взад и вперед по бревнам. Они обогнули поворот, двигаясь над изгибом путей для перевозки руды. Внезапно Питт вытянул руку и резко остановился.
  
   "Выключи свой свет!" - приказал он Джордино.
  
   Его друг подчинился, погрузив туннель в удушающую черноту, но не полностью. Сквозь воду перед ними просачивалось тусклое свечение. "Я думаю, у нас браконьеры", - сказал Джордино.
  
   "Почему эти символы материализуются каждый раз, когда я сморкаюсь?" Питт застонал.
  
   Внутри камеры находились два дайвера, оба работали с умыслом и целеустремленностью, фотографируя надписи на стенах. Пара подводных прожекторов стояла на подставках, освещая затонувшую камеру так же ослепительно, как сцену голливудской студии. Питт смотрел вверх через отверстие в полу камеры, оставаясь в тени, чтобы ныряльщики внутри не заметили отражения от стеклянной пластины его маски, закрывающей все лицо.
  
   Он был поражен их эффективностью. Они использовали автономные дыхательные аппараты, которые поглощали и удаляли пузырьки, выдыхаемые через их регуляторы воздуха, чтобы предотвратить волнение воды перед объективами их камер. Он был особенно осторожен, чтобы не допустить, чтобы его собственные выхлопные газы выходили через отверстие в полу камеры.
  
   "Они упорны, надо отдать им должное", - пробормотал Питт. "Что бы ни было в надписях, они хотят этого достаточно сильно, чтобы убивать и умереть за это".
  
   "Хорошо, что их система связи работает на другой частоте, иначе они бы подслушали наши разговоры".
  
   "Может быть, они настроились и планируют заманить нас внутрь".
  
   Губы Джордино под маской скривились в жесткой усмешке. "Так что, мы разочаровываем их и бросаем все и убегаем?"
  
   "С каких это пор у нас хватило ума выбрать легкий путь?"
  
   "Никогда, насколько я помню".
  
   Связь Джордино с Питтом никогда не ослабевала за все годы их дружбы - дружбы, которая началась еще в первом классе. Какую бы схему ни придумал Питт, какой бы безумной или нелепой она ни была, Джордино получал пенни, фунт, без малейшего протеста. Они не раз спасали друг другу жизнь и при необходимости могли проникнуть в голову друг друга. То, что они работали как сплоченная команда, само собой разумеется. Об их приключениях ходили легенды в NUMA.
  
   "Для нас обоих было бы практически невозможно ворваться в камеру одновременно, прежде чем они отреагируют", - сказал Питт, разглядывая узкий диаметр отверстия.
  
   "Мы могли бы заплыть внутрь и всадить нож им в соответствующие кишки", - тихо сказал Джордино.
  
   "Если бы мы поменялись местами, - пробормотал Питт так тихо, что Джордино едва мог его расслышать, - вот что они сделали бы с нами. Но практическая сторона меня говорит взять их живыми".
  
   "Легче сказать, чем сделать".
  
   Питт подошел к отверстию так близко, как только осмелился, и посмотрел на двух ныряльщиков, которые были поглощены своей работой. "Думаю, я вижу возможность".
  
   "Не оставляй меня в напряжении", - сказал Джордино, снимая перчатки, чтобы его руки могли свободно двигаться.
  
   "Они носят свои ножи для подводного плавания, прикрепленные к голени".
  
   Брови Джордино вопросительно поднялись под маской. "Мы тоже.
  
   "Да, но мы не собираемся подвергаться нападению сзади со стороны пары добродушных и лихих негодяев".
  
   Водолазы внутри закончили фотографировать надписи и звездные символы. Пока один загружал свое оборудование для съемки в большую спортивную сумку, другой начал закладывать заряд взрывчатки в один из углов камеры. Процедура сыграла на руку Питту и Джордино. Как только водолаз со снаряжением для съемки проник через отверстие в полость внизу, Джордино выхватил мундштук дыхательного регулятора из-под губ мужчины и перекрыл ему подачу воздуха. В то же мгновение он обхватил массивной рукой обнаженную шею мужчины, душа его, пока тот не обмяк от потери сознания.
  
   "Я получил свое", - тяжело пробормотал Джордино.
  
   Питт не потрудился ответить. Мощным ударом ласт он влетел в камеру и направился к ничего не подозревающему дайверу, подсоединяющему таймер к взрывчатке. Он зашел сбоку, чтобы не задеть воздушные баллоны на рюкзаке дайвера. Повторив выступление Джордино, он вырвал загубник и сжал горло дайвера тисками. Однако Питту не хватило времени, чтобы увидеть, что он сражается с человеком гигантских размеров. Питту потребовалось всего две секунды, чтобы понять, что он откусил больше, чем мог прожевать. Его противник был сложен как профессиональный борец и обладал мускулами одного из них. Он не реагировал беспомощной инерцией, а метался по узким рамкам камеры, как сумасшедший в припадке ярости. Питт чувствовал себя лисой, которая невольно запрыгнула на спину раненого медведя и держалась за свою жизнь.
  
   Чистая животная сила, с которой мужчина попытался дотянуться до его плеч и схватить Питта за голову, была ужасающей. Двум огромным рукам удалось обхватить Питта за голову. На несколько мгновений Питту показалось, что его череп начал трескаться в сотне мест. Что спасло его от превращения мозгов в кашу, так это мясистое запястье, которое двигалось рядом с его челюстью. Он выплюнул свой мундштук, каким-то образом сумел вывернуть голову из-под сокрушительной хватки и укусил запястье так сильно, как только могли сжать его челюсти. В воде поднялось облако крови. Руки, сжимавшие его голову, хором высвободились с болезненным криком, который прозвучал как гротескное бульканье. Питт держался и сжимал огромную бычью шею изо всех сил. В отчаянии он сорвал с лица монстра маску.
  
   Здоровяк конвульсивным рывком отшатнулся к стене. Баллоны с воздухом Питта лязгнули о камень, и у него перехватило дыхание, но удушающая хватка не ослабла ни на йоту. Свободной рукой он схватил запястье руки, обхватывающей горло, и усилил давление.
  
   Сзади и сбоку Питт не мог видеть лица другого мужчины. Раскачивая свое тело из стороны в сторону, как собака, отряхивающая мокрую от воды шерсть, гигант отчаянно пытался найти свой воздушный регулятор и засунуть его обратно в рот, но шланг был обмотан вокруг руки Питта. Мужчина в отчаянии наклонился вперед, чтобы выхватить свой нож для подводного плавания из ножен, прикрепленных к его правой икре. Питт ожидал этого движения и был готов к нему. Когда гигант наклонился, Питт отпустил руку, державшую его за горло, поднял ее и ткнул пальцем в открытый глаз.
  
   Эффект был таким, как он ожидал, на что он надеялся. Человек-горилла застыл, как дерево, и прижал руку к глазу. В процессе он вслепую схватил Питта за руку и медленно, безжалостно начал загибать указательный и средний пальцы назад. Боль пронзила Питта подобно разряду молнии. Агония от переломанных костей пальцев не похожа ни на какую другую. "Мучительная" не соответствует описанию. Питт начал видеть фейерверки перед глазами. Он был в пределах микросекунды от того, чтобы ослабить свою мертвую хватку и схватиться за руку, которая причиняла ему столько мучений, когда почувствовал бесконечно малое падение давления. Боль все еще была там, но понемногу уменьшалась.
  
   Медленно, почти слишком медленно, колющая боль начала утихать, когда гигант начал всасывать воду через открытый рот. Его движения стали нескоординированными и спазматичными. Он вошел в начальную стадию затемнения, когда начал тонуть. Его лицо внезапно исказилось от страха и паники. Питт подождал несколько секунд после того, как здоровяк обмяк, прежде чем заменить мундштук, загоняя воздух в горло и легкие своей жертвы.
  
   Джордино прошел половину отверстия. "Почему ты так долго?"
  
   "Удача в розыгрыше", - выдохнул Питт между вдохами, его сердце колотилось, как поршень внутри цилиндра. "Я всегда выбираю не ту полосу движения, не ту очередь, чтобы стоять в банке, и самого большого парня в мире, чтобы затевать драку. А как насчет твоего мужчины?"
  
   "Я обернул его туже, чем шелкопряда электрическим шнуром, который я нашел на гирляндах верхних ламп". Джордино посмотрел вниз на неподвижное тело на полу камеры, и глаза за маской для подводного плавания расширились. Он уставился на Питта с растущим уважением. "Знают ли тренеры Национальной футбольной лиги об этом парне?"
  
   "Если бы они это сделали, он был бы выбором номер один на драфте", - сказал Питт, когда его сердце начало замедляться, а дыхание выровнялось. "Забери их ножи и любое другое оружие, которое сможешь найти. Тогда найдите еще какой-нибудь электрический кабель и давайте свяжем его, прежде чем он придет в себя и снесет гору. Оставьте их маски для дайвинга без внимания, чтобы у них было нечеткое зрение ".
  
   Джордино привязал гигантского ныряльщика электрическим шнуром и не слишком осторожно спустил его через отверстие в расщелину внизу. Затем он снял один или два груза с поясов обоих мужчин, чтобы их тела были немного плавучими, что облегчало буксировку их массы обратно через туннель. Он также снял их ножи для подводного плавания. У человека поменьше он нашел маленький пистолет, который стрелял из стержня с зазубриной на одном конце. Стержень приводился в движение сжатым воздухом из крошечного цилиндра.
  
   Пока Джордино был сосредоточен на их пленниках, Питт снял со своего пояса большую нейлоновую сетчатую сумку и открыл металлическую застежку сверху. Он уставился на зловещий черный череп, который, казалось, смотрел в ответ пустыми глазницами. Он не мог не задаться вопросом, пришло ли проклятие вместе с черепом. Какие загадочные секреты он хранил?
  
   Идеалистическая натура Питта была подавлена его практической стороной. Хотя он был мечтателем наяву, он не купился на мифы и народные сказки. Если объект или концепцию нельзя было увидеть, пощупать или пережить, они не существовали для него. Если бы он уже не был на глубине ста восьмидесяти футов под водой, он бы плюнул в глаз обсидианового черепа. Но поскольку она была звеном в цепи загадок, он был полон решимости передать ее в руки людей, которые могли бы должным образом ее изучить.
  
   "Прости, мой друг", - пробормотал он так тихо, что Джордино его не услышал, "но пришло время тебе раскрыться". Он очень осторожно снял череп с подставки и положил его в сумку для переноски. На такой глубине он легко управлялся с ним, но как только его извлекут из воды, он предположил, что он будет весить добрых сорок фунтов. Он бросил последний взгляд на камеру, надписи на стенах, все еще горящие прожекторы, лежащие на полу, куда их швырнули во время борьбы. Затем он нырнул головой вперед в отверстие в скале, стараясь не стукнуться черепом о камень и не разбить его. Джордино уже затащил двух дайверов в туннель. Гигант мужского пола пришел в сознание и яростно боролся, чтобы освободиться от электрического шнура, который связывал его лодыжки и крепко прижимал руки к его огромному телу.
  
   "Нужна помощь?" Спросил Питт.
  
   "Ты несешь череп и сумку с камерами. Я отнесу мусор".
  
   "Лучше всего, если ты пойдешь первым, а я за тобой. Так я смогу наблюдать за ними каждый дюйм пути на случай, если Большой Мальчик начнет срываться с цепи".
  
   Джордино вручил ему маленький пистолет с шипом. "Выстрели ему в кадык, если он хотя бы пальцем шевельнет".
  
   "Нам придется быть очень осторожными во время наших декомпрессионных остановок. У нас может не хватить воздуха для нас четверых".
  
   Джордино сделал равнодушный жест руками. "Извини, я не в жертвенном настроении".
  
   Возвращение шло медленно. Джордино потратил больше времени, таща двух водолазов и их дыхательное оборудование, идя по шпалам рудных путей, чем пытаясь вплавь добраться обратно до шахты. Во время длительного перехода был потерян драгоценный воздух. Питт внимательно следил за своим воздухомером - он знал, что запас воздуха в нем серьезно истощен. Индикатор показывал всего триста фунтов. Они с Джордино израсходовали вдвое больше воздуха, чем рассчитывали перед погружением, не рассчитав на борьбу с незваными гостями.
  
   Он изогнулся всем телом и ударил ногой в сторону от связанных водолазов, проверяя их датчики воздуха. Вес обоих мужчин составлял почти семьсот фунтов. Питт предположил, что они, должно быть, нашли более короткий путь через шахту к камере. Спустя, как ему показалось, год и день, они наконец достигли вертикальной шахты и поднялись до первой декомпрессионной остановки. Шериф Иган и Луис Маркес опустили два запасных баллона на нейлоновой веревке на точную глубину, которую Джордино рассчитал ранее.
  
   Внимательно следя за своим декомпрессионным компьютером, Джордино слушал, как Питт считывает давление воздуха, оставшееся в каждом резервуаре. Только когда они вышли за пределы безопасного уровня, он отстегнул ремни и отодвинул их в сторону. Заключенные не стали воинственными. Они пришли к пониманию, что сопротивляться - значит умереть. Но Питт ни на секунду не терял бдительности. Он хорошо знал, что они были двумя бомбами замедленного действия, готовыми взорваться при первой представившейся им возможности сбежать.
  
   Время текло так, словно они увязли в клее. Они израсходовали последний запас воздуха и перешли на резервные баллоны. Когда резервуары заключенных высохли, Питт и Джордино начали дышать с ними по-дружески, обмениваясь мундштучками между вдохами. После предписанного ожидания они лениво подплыли к следующей декомпрессионной остановке.
  
   Они скребли дно резервных резервуаров, когда Джордино наконец подал знак "поверхность" и сказал: "Вечеринка окончена. Теперь мы можем идти домой".
  
   Питт взобрался по веревочной лестнице, брошенной в шахту Маркесом. Он достиг края пола туннеля и передал шерифу Игану его баллоны с воздухом. Затем он передал череп и сумку с фотоаппаратом. Затем Иган взял протянутую Питтом руку и помог ему взобраться на твердый камень. Питт перевернулся на спину, снял маску на все лицо и с минуту лежал так, с благодарностью вдыхая прохладный влажный воздух шахты.
  
   "Добро пожаловать домой", - сказал Иган. "Почему ты так долго? Ты должен был вернуться двадцать минут назад".
  
   "Мы столкнулись с еще двумя кандидатами в вашу тюрьму".
  
   Джордино всплыл, взобрался наверх, а затем опустился на четвереньки, прежде чем втащить маленького пленника в туннель. "Мне понадобится помощь с другим", - сказал он, снимая маску. "Он весит за двоих меня, вместе взятых".
  
   Три минуты спустя Иган стоял над незваными гостями, допрашивая их. Но они угрожающе посмотрели на него и ничего не сказали. Питт опустился на колени и снял водолазный капюшон, закрывавший голову и подбородок мужчины поменьше.
  
   "Ну, ну, мой друг байкер. Как твоя шея?"
  
   Скованный убийца поднял голову и плюнул Питту в лицо, едва не промахнувшись. Зубы были оскалены, как у бешеной собаки. Глаза, которые видели не одну смерть, уставились на Питта.
  
   "Вспыльчивый маленький дьяволенок, не так ли?" - сказал Питт. "Фанатик Четвертой империи. Это все? Ты можешь мечтать об этом, пока гниешь в тюрьме".
  
   Шериф наклонился и сжал плечо Питта. "Мне придется отпустить их на свободу".
  
   Питт уставился вверх, его зеленые глаза внезапно вспыхнули. "Черта с два ты это сделаешь".
  
   "Я не могу арестовать их, если они не совершили преступления", - беспомощно сказал Иган.
  
   "Я выдвину обвинения", - холодно прервал Маркес.
  
   "Какие обвинения?"
  
   "Незаконное проникновение на чужую территорию, предъявление претензий, уничтожение частной собственности, и вы можете добавить к этому кражу для пущей убедительности".
  
   "Что они украли?" Озадаченно спросил Иган.
  
   "Моя система верхнего освещения", - возмущенно ответил Маркес, указывая вниз на электрический шнур, связывающий водолазов. "Они вырвали его из моей шахты".
  
   Питт положил руку на плечо Игана. "Шериф, здесь мы также говорим о покушении на убийство. Я думаю, было бы разумно, если бы вы подержали их под стражей несколько дней, по крайней мере, до тех пор, пока предварительное следствие не сможет установить личность и, возможно, обнаружить доказательства их намерений ".
  
   "Давай, Джим, - сказал Маркес, - ты можешь, по крайней мере, держать их под замком, пока будешь их допрашивать".
  
   "Я сомневаюсь, что много получу от этого".
  
   "Я согласен", - сказал Джордино, проводя маленькой расческой по своим вьющимся волосам. "Они не похожи на счастливых отдыхающих".
  
   "Здесь происходит нечто, выходящее далеко за пределы округа Сан-Мигель". Питт снял сухой костюм и начал одеваться в свою уличную одежду. "Прикрыть свои базы не помешает".
  
   Иган выглядел задумчивым. "Хорошо, я отправлю отчет в Агентство расследований штата Колорадо..."
  
   Шериф замолчал, когда все головы повернулись и уставились в туннель. Мужчина кричал и бежал к ним, как будто за ним гнались демоны. Несколько секунд спустя они смогли разглядеть, что это был один из помощников Игана. Он, пошатываясь, остановился и наклонился, пока его голова не оказалась на одном уровне с бедрами, задыхаясь, измученный после бегства из винного погреба отеля.
  
   "В чем дело, Чарли?" Иган настаивал. "Выкладывай!"
  
   "Тела..." Чарли, помощник шерифа, ахнул. "Тела в морге!"
  
   Иган взял Чарли за плечи и осторожно поднял его вертикально. "Что насчет тел?"
  
   "Они пропали".
  
   "О чем ты говоришь?"
  
   "Коронер говорит, что они исчезли. Кто-то похитил их из морга".
  
   Питт долго молча смотрел на Игана, затем тихо сказал: "На вашем месте, шериф, я бы отправил копии вашего отчета в ФБР и Министерство юстиции. Это дело гораздо глубже, чем кто-либо из нас мог себе представить ".
  
  
  
   ЧАСТЬ ВТОРАЯ
   ПО СЛЕДАМ ДРЕВНИХ
  
  
   9
  
  
  
   27 марта 2001
   Залив Окума, Антарктида
  
  
   Капитан Дэниел Гиллеспи стоял на огромном застекленном мостике "Полярного шторма" и смотрел в бинокль с затемненными линзами на лед, который скапливался вокруг корпуса исследовательского ледокола водоизмещением восемь тысяч тонн. Тощий, как осиновое дерево, и подверженный моментам беспокойства, он изучал лед, прокладывая в уме курс, по которому легче всего пройти полярный шторм. Осенний лед в море Росса сформировался рано. В некоторых местах толщина слоя уже составляла два фута, а гребни поднимались до трех.
  
   Корабль задрожал у него под ногами, когда его огромный выпуклый нос протаранил лед, а затем поднялся над белой поверхностью. Затем вес носовой части корабля раздавил пакет на куски размером с пианино, которые содрали краску с корпуса, когда они стонали и царапали стальные пластины, пока огромные двенадцатифутовые пропеллеры корабля не разрубили их на мелкие кусочки и оставили покачиваться в кильватерной струе корабля. Процесс повторялся до тех пор, пока они не достигли части моря в нескольких милях от континента, где паковый лед медленно уплотнялся.
  
   "Полярный шторм" вобрал в себя возможности как ледокола, так и исследовательского судна. По большинству морских стандартов это было старое судно, спущенное на воду двадцатью годами ранее, в 1981 году. Он также считался небольшим по сравнению с большинством ледоколов. Его водоизмещение составляло 8000 тонн, длина - 145 футов, а ширина - 27 футов. Ее оборудование поддерживало океанографические, метеорологические, биологические и ледовые исследования, и она была способна пробивать толщу льда не менее трех футов.
  
   Эви Тан, которая присоединилась к "Полярному шторму", когда он остановился в Монтевидео в Уругвае по пути в Антарктиду, сидела в кресле и писала в блокноте. Научно-технический писатель и фотограф, Эви поднялась на борт, чтобы написать статью для национального научного журнала. Она была миниатюрной леди с длинными шелковистыми черными волосами, родившейся и выросшей на Филиппинах. Она посмотрела на капитана Гиллеспи и увидела, как он осматривает ледяной покров впереди, прежде чем задать ему вопрос.
  
   "Это ваш план высадить команду ученых на пак для изучения морского льда?"
  
   Гиллеспи опустил бинокль и кивнул. "Это обычная процедура. Иногда до трех раз в антарктический день гляциологи выходят на лед, чтобы взять пробы и показания приборов для последующего изучения в судовой лаборатории. Они также записывают физические свойства льда и морской воды, когда мы переходим с места на место ".
  
   "Они ищут что-нибудь конкретное?"
  
   "Джоэл Роджерс, главный ученый экспедиции, может объяснить это лучше, чем я. Основная цель проекта - оценить влияние текущей тенденции потепления, которая приводит к сокращению морского льда вокруг континента ".
  
   "Это научный факт, что льда становится меньше?" - спросила Эви.
  
   "Во время антарктической осени, с марта по май, океан вокруг континента начинает замерзать и покрываться льдом. Когда-то стая отделилась от суши и образовала обширный воротник, вдвое превышающий размер Австралии. Но сейчас морской лед отступил и не такой толстый и обширный, каким был когда-то. Зимы просто не такие холодные, как были в пятидесятых и шестидесятых годах девятнадцатого века. Из-за тенденции к потеплению было нарушено ключевое звено в антарктической морской цепи ".
  
   "Начнем с одноклеточных водорослей, которые живут на нижней стороне пакового льда", - со знанием дела предложила Эви.
  
   "Ты сделал свою домашнюю работу". Гиллеспи улыбнулся. "Без водорослей, которыми можно питаться, не было бы криля, маленьких собратьев, похожих на креветок, которые, в свою очередь, служат пищей для всех животных и рыб в этих южных водах, от пингвинов до китов и фокид".
  
   "Под фокидами вы имеете в виду тюленей?"
  
   "Я верю".
  
   Эви посмотрела на залив Окума, который разделял большой шельфовый ледник Росса и полуостров Эдуарда VII. "Эта горная гряда на юге, - спросила она, - как она называется?"
  
   "Горы Рокфеллера", - ответил Гиллеспи. "Они закреплены горой Фрейзер с одной стороны и горой Нильсен с другой".
  
   "Они прекрасны", - сказала Эви, любуясь покрытыми снегом вершинами, которые сверкали под ярким солнцем. "Могу я одолжить у вас бинокль?"
  
   "Конечно".
  
   Эви навела бинокль на комплекс больших зданий, расположенных вокруг большого башнеобразного сооружения всего в двух милях к югу в защищенной части залива Окума. Она могла различить аэродром за зданиями и бетонный пирс, ведущий в залив. Большое грузовое судно было пришвартовано к пирсу в процессе разгрузки с помощью высокого мостового крана. "Это исследовательская станция там, у подножия горы Фрейзер?"
  
   Гиллеспи посмотрел в направлении, куда был направлен бинокль. "Нет, это горнодобывающее предприятие, принадлежащее и управляемое крупным международным конгломератом, базирующимся в Аргентине. Они добывают минералы из моря ".
  
   Она опустила бинокль и посмотрела на него. "Я не думала, что это экономически целесообразно".
  
   Гиллеспи покачал головой. "Из того, что мне рассказал Боб Марис, наш местный геолог, они разработали новый процесс извлечения золота и других драгоценных минералов из морской воды".
  
   "Странно, что я об этом не слышал".
  
   "Их операция полностью засекречена. Это настолько близко, насколько мы можем подойти без того, чтобы один из их катеров безопасности не вышел и не прогнал нас. Но ходят слухи, что они делают это с помощью новой науки, называемой нанотехнологией ".
  
   "Почему в таком отдаленном районе, как Антарктида? Почему не на побережье или в портовом городе с легким доступом к транспорту?"
  
   "По словам Марис, замерзающая вода концентрирует морской рассол и вытесняет его в более глубокие воды. Процесс извлечения становится более эффективным, когда удаляется соль ..." Капитан прервался и изучил пакет льда за носом. "Извините меня, мисс Тан, но прямо по курсу на нас надвигается айсберг".
  
   Айсберг возвышался над плоским паковым льдом, как пустынное плато, покрытое белым покрывалом. Его отвесные стены возвышались более чем на сто футов над морем. Ослепительно белый айсберг под чистым лучистым солнцем и ясным голубым небом казался нетронутым и незапятнанным человеком, животными или укоренившейся растительностью. Полярный шторм приблизился к айсбергу с запада, и Гиллеспи приказал рулевому настроить автоматизированные системы управления корабля на курс вокруг ближайшей оконечности. Рулевой умело переключил электронное управление на широкой консоли и развернул ледокол на семьдесят пять градусов влево, сканируя эхолотом любые подводные выступы, которые могли выступать из айсберга. Прочный корпус ледокола был построен так, чтобы выдержать сильный удар о твердый лед, но Гиллеспи не видел причин наносить даже малейшие повреждения его стальным пластинам.
  
   Он обогнул айсберг менее чем с трехсот ярдов - безопасное расстояние, но все же достаточно близко, чтобы команда и ученые на внешней палубе могли взглянуть на возвышающиеся над ним ледяные скалы. Это было странное и чудесное зрелище. Вскоре частоколы проскользнули мимо, когда корабль обогнул огромную массу и повернул в открытое пространство за ней.
  
   Внезапно в поле зрения появилось другое судно, которое было скрыто за айсбергом. Гиллеспи был поражен, узнав в приближающемся корабле подводную лодку. Подводное судно проходило через открытый проход во льду и двигалось курсом, который вел его прямо через большой нос ледокола с левого на правый борт.
  
   Рулевой действовал до того, как на мостике раздались приказы Гиллеспи. Он оценил ситуацию, оценил скорость подводной лодки и перевел большой левый дизельный двигатель ледокола на полный ход. Это был мудрый маневр, который, возможно, спас лайнер "Уайт Стар" "Титаник". Вместо того, чтобы включить оба двигателя в тщетной попытке остановить движение большого ледокола, он включил правый двигатель наполовину вперед. Когда один винт толкал "Полярную бурю" вперед, а другой тянул его назад, корабль начал поворачиваться гораздо резче , чем при простой команде руля. Все на мостике стояли как загипнотизированные, наблюдая, как направление большого носа медленно отклонялось от корпуса субмарины в сторону кильватерного следа за ее кормой.
  
   Не было времени для предупреждения, не было времени для связи между двумя судами. Гиллеспи нажал на большой гудок ледокола и прокричал по внутренней связи экипажу и ученым приготовиться к столкновению. На мостике было облако сдерживаемого безумия.
  
   "Давай, детка", - умолял рулевой. "Поворачивай, поворачивай!"
  
   Эви несколько мгновений восхищенно смотрела на происходящее, прежде чем деловая и профессиональная сторона ее сознания включилась. Она быстро выхватила свою камеру из чехла, проверила настройки и начала делать снимки. Через дальномер она не увидела ни команды на палубе подводной лодки, ни офицеров, стоящих на вершине боевой рубки. Она сделала паузу, чтобы перефокусировать объектив, когда увидела, как нос подводной лодки скрылся под паковым льдом, начав аварийное погружение.
  
   Два корабля сомкнулись. Гиллеспи был уверен, что массивная усиленная носовая часть ледокола сокрушит прочный корпус подводной лодки. Но внезапный всплеск скорости подводного судна, быстрые действия рулевого и способность Полярного шторма совершать резкие повороты сделали разницу между близким промахом и трагедией.
  
   Гиллеспи выбежал на крыло мостика по правому борту и уставился вниз, опасаясь худшего. Едва подводная лодка погрузилась под воду, как нос ледокола навис над ее кормой, не доставая до руля и пропеллеров меньше, чем на длину обычного обеденного стола. Гиллеспи не мог поверить, что два судна не столкнулись. Странная подводная лодка исчезла, едва заметив рябь, ледяная вода медленно закручивалась в водовороте, а затем становилась гладкой, как будто подводной лодки там никогда не было.
  
   "Боже мой, это было близко!" - пробормотал рулевой с благодарным вздохом.
  
   "Подводная лодка", - сказала Эви неопределенным голосом, опуская камеру. "Откуда она взялась? Какому флоту она принадлежала?"
  
   "Я не видел никаких опознавательных знаков", - сказал рулевой. "Это определенно не было похоже ни на одну подводную лодку, которую я когда-либо видел".
  
   Первый помощник капитана корабля, Джейк Буши, ворвался на мостик. "Что случилось, капитан?"
  
   "Почти столкновение с подводной лодкой".
  
   "Атомная подводная лодка, здесь, в заливе Маргерит? Вы, должно быть, шутите".
  
   "Капитан Гиллеспи не шутит", - сказала Эви. "У меня есть фоторепортаж, подтверждающий это".
  
   "Это была не атомная подводная лодка", - медленно произнес Гиллеспи.
  
   "Судя по виду, это была старая модель", - сказал рулевой, глядя на свои руки и впервые замечая, что они дрожат.
  
   "Займи мостик", - приказал Гиллеспи Буши. "Держи курс к той ледяной гряде в миле от правого борта по носу. Мы высадим ученых там. Я буду в своей каюте ".
  
   Эви и Джейк Буши оба заметили отстраненное, озадаченное выражение на лице капитана. Они наблюдали, как он спустился по трапу в проход на нижней палубе. Гиллеспи открыл дверь в свою каюту и вошел внутрь. Он был человеком, рожденным для моря, и любителем морской истории. Полки, тянувшиеся вдоль переборки его каюты, были заполнены книгами о море. Его глаза пробежались по названиям и остановились на старой судовой книге опознавательных знаков.
  
   Он сел в удобное кожаное кресло и перелистал страницы, остановившись на фотографии в середине книги. Вот она, фотография идентичного судна, внезапно появившегося из ниоткуда. На фотографии изображена большая подводная лодка, плавающая на поверхности недалеко от скалистой береговой линии. Подпись под ней гласила,
  
   Единственная известная фотография U-2015, одной из двух электро-лодок XXI века, прошедших боевую службу во время Второй мировой войны. Быстроходное судно, которое могло оставаться под водой в течение неопределенных периодов времени и совершить кругосветный рейс почти через полмира, прежде чем всплыть за топливом.
  
   Далее в подписи говорилось, что о U-2015 в последний раз сообщалось у берегов Дании, она исчезла где-то в Атлантике и официально числилась как судьба неизвестна.
  
   Гиллеспи не мог поверить в то, что говорили ему его глаза. Это казалось невозможным, но он знал, что это правда. Странное судно без опознавательных знаков, которое полярный шторм едва не отправил на ледяное дно залива, было нацистской подводной лодкой времен войны, закончившейся пятьдесят шесть лет назад.
  
  
   10
  
  
   После продолжительной телефонной конференции с адмиралом Сэндекером, главным директором Национального агентства подводного плавания, и Фрэнсисом Рэгсдейлом, недавно назначенным директором ФБР, было решено, что Питт, Джордино и Пэт О'Коннелл вылетят в Вашингтон, чтобы проинформировать правительственных следователей о странной серии событий в шахте "Парадиз". Агенты ФБР были направлены в дом Пэт недалеко от Пенсильванского университета в Филадельфии, чтобы отвезти ее дочь в безопасное место недалеко от Вашингтона, где они вскоре были бы вместе. Агенты также ворвались в Теллурид и увезли Луиса и Лизу Маркес вместе с их дочерьми в секретное место на Гавайях.
  
   В сопровождении охранного кольца помощников шерифа Игана, любезно предоставленного шерифом Иганом, они втроем - Питт, Джордино и Пэт О'Коннелл - сели в самолет NUMA и вылетели в столицу страны. Когда самолет Cessna Citation Ultra V, окрашенный в бирюзовый цвет, сделал вираж над заснеженными вершинами гор Сан-Хуан и взял курс на северо-восток, Пэт расслабилась на своем кожаном сиденье, протянула руку и взяла Питта за руку.
  
   "Вы уверены, что моя дочь в безопасности?"
  
   Он улыбнулся и нежно сжал ее руку. "В десятый раз повторяю, она в надежных руках ФБР. Через несколько часов она будет в твоих объятиях".
  
   "Я не могу представить, что мы будем жить, как загнанные животные, всю оставшуюся жизнь".
  
   "Этого не случится", - заверил ее Питт. "Как только сумасшедшие из Четвертой империи будут искоренены, арестованы и осуждены, мы все снова сможем жить нормальной жизнью".
  
   Пэт посмотрела на Джордино, который заснул еще до того, как колеса оторвались от взлетно-посадочной полосы. "Он не тратит время на сон, не так ли?"
  
   "Эл может спать где угодно и когда угодно. Он как кот". Он поднес ее руку к своим губам и легонько поцеловал ее пальцы. "Тебе тоже нужно немного поспать. Ты, должно быть, еле держишься на ногах ".
  
   Это было первое проявление привязанности Питта с момента их знакомства, и Пэт почувствовала, как по ее телу разливается приятное тепло. "Мои мысли слишком заняты, чтобы чувствовать усталость". Она достала свой блокнот из кейса. "Я воспользуюсь полетом, чтобы начать первоначальный анализ надписей".
  
   "У самолета есть компьютерное оборудование в задней кабине, если это может как-то помочь".
  
   "Есть ли у него сканер для преобразования моих заметок на диск?"
  
   "Я верю в это".
  
   Усталость, казалось, сошла с ее лица. "Это было бы большим подспорьем. Жаль, что мой фильм был испорчен после погружения в воду".
  
   Питт сунул руку в карман брюк, достал пластиковый пакет и бросил его ей на колени. "Полный фотообзор помещения".
  
   Она была весьма удивлена, когда открыла пакет и обнаружила шесть банок с пленкой. "Где, черт возьми, ты это достала?"
  
   "Поздравления Четвертой империи", - небрежно ответил он. "Мы с Элом прервали их фотосессию в зале. Они заканчивали, когда мы прибыли, поэтому я предполагаю, что они записали весь текст. Первым делом я проявлю рулоны в фотолаборатории NUMA ".
  
   "О, спасибо тебе", - взволнованно сказала Пэт, целуя его в заросшую щетиной щеку. "Мои заметки касались лишь небольшой части надписей". Как будто он был просто проходящим мимо незнакомцем на оживленной улице, она отвернулась от него и поспешила к компьютерной кабине самолета.
  
   Питт поднял свое ноющее тело со своего места и прошел вперед к компактному небольшому камбузу, открыл холодильник и достал банку безалкогольного напитка. К сожалению, по его мнению, адмирал Сэндекер не разрешал употреблять алкогольные напитки на борту кораблей или самолетов NUMA.
  
   Он остановился и уставился на деревянный ящик, который был прочно прикреплен ремнями к пустому сиденью. Черный обсидиановый череп не выпускал его из виду с того момента, как он вынес его из камеры. Он мог только представить пустые глазницы, уставившиеся на него сквозь деревянную обшивку ящика. Он сел в кресло через проход, поднял антенну спутникового телефона "Глобалстар" и набрал сохраненный номер. Его звонок был связан с одним из семидесяти орбитальных спутников, которые передали его на другой спутник, который передал сигнал на Землю, где он был соединен с телефонной сетью общего пользования.
  
   Питт смотрел в иллюминатор на проплывающие облака, зная, что абонент на другом конце редко отвечает до седьмого или восьмого гудка. Наконец, на десятом, в трубке раздался низкий голос. "Я здесь".
  
   "Святой Жюльен".
  
   "Дирк!" - прогремел Сент-Джулиен Перлмуттер, узнав голос. "Если бы я знал, что это ты, я бы ответил раньше".
  
   "И выйти из образа? Я так не думаю".
  
   Питт легко мог представить Перлмуттера, все его четыреста фунтов в ритуальной шелковой пижаме с узорами, похороненного среди горы книг по мореходству в каретном сарае, который он называл домом. Рассказчик, гурман, знаток и признанный авторитет в области морской истории, обладатель библиотечной коллекции редчайших в мире книг по мореходству, частных писем, бумаг и планов почти каждого когда-либо построенного корабля, он был ходячей энциклопедией о человеке и море.
  
   "Где ты, мой мальчик?"
  
   "Тридцать пять тысяч футов над Скалистыми горами".
  
   "Ты не мог дождаться, чтобы позвонить мне в Вашингтон?"
  
   "Я хотел перевести исследовательский проект на первую передачу при первой возможности".
  
   "Чем я могу вам помочь?"
  
   Питт кратко рассказал о таинственной комнате и надписях на стенах. Перлмуттер внимательно слушал, время от времени прерываясь, чтобы задать вопрос. Когда Питт закончил, Перлмуттер спросил: "Что конкретно вы имеете в виду?"
  
   "У вас есть собранные вами файлы о доколумбовых контактах в Северной и Южной Америке".
  
   "Целая комната, полная данных. Материалы и теории обо всех мореплавателях, которые посещали Северную, Центральную и Южную Америку задолго до Колумба".
  
   "Помните ли вы какие-нибудь рассказы о древних мореплавателях, которые путешествовали глубоко внутри других континентов и строили подземные камеры? Строили их с единственной целью - оставить сообщение для тех, кто пришел позже? Упоминались ли когда-либо подобные деяния в записанной истории?"
  
   "Я не могу припомнить ни одной из них навскидку. Существует множество свидетельств о древней торговле между народами Америки и мореплавателями из Европы и Африки. Считается, что обширная добыча меди и олова для изготовления бронзы велась еще пять тысяч лет назад."
  
   "Где?" - спросил Питт.
  
   "Миннесота, Мичиган, Висконсин".
  
   "Это правда?"
  
   "Я, например, верю в это", - продолжил Перлмуттер. "Есть свидетельства древней добычи свинца в Кентукки, серпентина в Пенсильвании и слюды в Северной Каролине. Шахты разрабатывались за много веков до Рождества Христова. Затем, таинственным образом, неизвестные шахтеры исчезли в течение очень короткого времени, оставив свои инструменты и другие артефакты, свидетельствующие об их присутствии, прямо там, где они были брошены, не говоря уже о каменных скульптурах, алтарях и дольменах. Дольмены - это большие доисторические горизонтальные каменные плиты, поддерживаемые двумя или более вертикальными камнями."
  
   "Разве они не могли быть созданы индейцами?"
  
   "Американские индейцы редко изготавливали каменные скульптуры и строили мало памятников из камня, если вообще строили их. Горные инженеры, изучив древние раскопки, подсчитали, что было извлечено и вывезено более семисот миллионов фунтов меди. Никто не верит, что виноваты индейцы, потому что найденная археологами медь стоит всего несколько сотен фунтов бус и безделушек. Ранние индейцы обрабатывали очень мало металла ".
  
   "Но никаких указаний на подземные камеры с загадочными надписями?"
  
   Перлмуттер сделал паузу. "Насколько мне известно, ничего подобного. Доисторические шахтеры оставили мало следов керамики или обширных записей надписей. Только некоторые логотипы и пиктограммы, которые по большей части нечитаемы. Мы можем только догадываться, что это, возможно, египтяне, финикийцы, скандинавы или, возможно, даже более ранняя раса. На юго-западе кельтских рудников есть свидетельства, а в Аризоне утверждают, что римские артефакты были найдены за пределами Тусона сразу после начала века. Итак, кто может сказать? Большинство археологов не желают рисковать и освящать доколумбовские контакты. Они просто отказываются покупать diffusion".
  
   "Распространение культурного влияния от одного народа к другому посредством контакта".
  
   "Совершенно верно".
  
   "Но почему?" - спросил Питт. "Когда есть так много доказательств?"
  
   "Археологи - упрямая компания", - ответил Перлмуттер. "Они все из Миссури. Вы должны им показать. Но поскольку ранние американские культуры не нашли применения колесу, за исключением игрушек, или разработали гончарный круг, они отказываются верить в распространение ".
  
   "Причин могло быть сколько угодно. До прибытия Кортеса и испанцев в Северной и Южной Америке не было лошадей или быков. Даже я знаю, что идее тачки потребовалось шестьсот лет, чтобы добраться из Китая в Европу ".
  
   "Что я могу сказать?" Перлмуттер вздохнул. "Я всего лишь любитель морской истории, который отказывается писать трактаты на темы, о которых я мало что знаю".
  
   "Но вы будете искать в своей библиотеке какие-либо сведения о подземных камерах с неразборчивыми надписями в тех отдаленных уголках мира, которые были четыре тысячи лет назад?"
  
   "Я сделаю все, что в моих силах".
  
   "Спасибо тебе, старый друг. Я не могу просить о большем". Питт полностью доверял своему старому другу семьи, который сажал Питта к себе на колени, когда он был маленьким мальчиком, и рассказывал ему морские истории.
  
   "Есть ли что-нибудь еще, чего вы мне не рассказали об этой вашей комнате?" поинтересовался Перлмуттер.
  
   "Только то, что она пришла с артефактом".
  
   "Ты что-то от меня скрывал. Что за артефакт?"
  
   "Череп в натуральную величину, изготовленный из чистого черного обсидиана".
  
   Перлмуттер позволил этому осмыслиться на несколько мгновений. Наконец, он сказал: "Вам известно ее значение?"
  
   "Ничего очевидного", - ответил Питт. "Все, что я могу вам сказать, это то, что без современных инструментов и режущего оборудования древним людям, которые вырезали и разглаживали такой большой кусок обсидиана, должно быть, потребовалось десять поколений, чтобы изготовить такой изысканный продукт".
  
   "Вы совершенно правы. Обсидиан - это вулканическое стекло, образовавшееся в результате быстрого охлаждения жидкой лавы. На протяжении многих тысяч лет человек использовал его для изготовления наконечников стрел, ножей и копий. Обсидиан очень хрупкий. Это замечательный подвиг - создавать такой объект в течение полутора столетий, не разбивая и не трескаясь ".
  
   Питт бросил взгляд на ящик, прикрепленный ремнями к сиденью. "Жаль, что ты не можешь быть здесь, чтобы увидеть это, Сен-Жюльен".
  
   "В этом нет необходимости. Я уже знаю, как это выглядит".
  
   Питт почуял неладное. Перлмуттер был знаменит тем, что играл со своими жертвами, когда собирался продемонстрировать свое интеллектуальное превосходство. У Питта не было выбора, кроме как плыть в ловушку. "Вы должны увидеть это своими глазами, чтобы оценить ее красоту".
  
   "Я забыл сказать тебе, дорогой мальчик", - сказал Перлмуттер, его тон сочился притворной невинностью, "Я знаю, где есть еще один?"
  
  
   11
  
  
   Cessna Ultra V приземлился на восточной взлетно-посадочной полосе военно-воздушной базы Эндрюс и подрулил к ангарам, арендованным ВВС различным правительственным учреждениям. Авиационные и транспортные здания NUMA были расположены в северо-восточной части базы. Фургон NUMA с двумя охранниками ждал, чтобы отвезти Джордино в его квартиру в Александрии, штат Вирджиния, а Пэт - на конспиративную квартиру, где ее ждала дочь.
  
   Питт осторожно вынес деревянную коробку с обсидиановым черепом из самолета и поставил ее на землю. Он не пошел с Пэтом и Джордино, а остался позади.
  
   "Ты не пойдешь с нами?" - спросила Пэт.
  
   "Нет, за мной заедет друг".
  
   Она бросила на него проницательный взгляд. "Подруга?"
  
   Он рассмеялся. "Ты бы поверил моему крестному отцу?"
  
   "Нет, я не думаю, что стала бы", - саркастически сказала она. "Когда я увижу тебя снова?"
  
   Он легонько поцеловал ее в лоб. "Раньше, чем ты думаешь".
  
   Затем он закрыл дверь и наблюдал, как фургон отъезжает к главным воротам базы. Он расслабился и сел на землю, прислонившись спиной к одному колесу шасси, когда пилот и второй пилот удалились. Весенний воздух Вашингтона был свежим и прозрачным, температура поднималась не по сезону и достигала шестидесяти градусов ниже нуля. Он прождал всего десять минут, когда очень элегантный двухцветный серебристо-зеленый автомобиль бесшумно подкатил к остановке рядом с самолетом.
  
   Шасси Rolls Royce Silver Dawn сошло с заводской сборочной линии к производителям автобусов Hooper & Company в 1955 году, где было оснащено кузовом, спроектированным так, чтобы он изящно перетекал от передних крыльев к задним, с гладкими бортами по краям крыльев. Верхний шестицилиндровый двигатель объемом 263 кубических дюйма мог разгонять величественный автомобиль до максимальной скорости в восемьдесят семь миль в час, при этом слышался только шелест шин.
  
   Хьюго Малхолланд, шофер Сент-Джулиена Перлмуттера, вышел из машины со стороны водителя и протянул руку. "Рад видеть вас снова, мистер Питт".
  
   Питт ухмыльнулся и пожал шоферу руку. Приветствие было произнесено без малейшего намека на сердечность, но Питт не обиделся. Он знал Хьюго более двадцати лет. Водитель и способный помощник Перлмуттера был действительно сердечным и внимательным, но у него было каменное лицо Бастера Китона, и он редко улыбался или проявлял признаки дружелюбия. Он взял спортивную сумку Питта и положил ее в багажник "Роллс-ройса", затем отступил назад, когда Питт поставил деревянный ящик рядом с спортивной сумкой. Затем Малхолланд открыл заднюю дверь и отступил в сторону.
  
   Питт нырнул в машину и устроился на заднем сиденье, которое на две трети было занято внушительной тушей Перлмуттера. "Сент Жюльен, ты выглядишь в отличной форме".
  
   "Больше похож на контрабаса". Перлмуттер взял голову Питта двумя руками и расцеловал его в обе щеки. На седых волосах огромного мужчины была Панама. Его лицо было красным, с носом-тюльпаном, дополненным небесно-голубыми глазами. "Это было слишком давно. С тех пор, как та хорошенькая маленькая азиатка из Службы натурализации и иммиграции приготовила для нас ужин в твоей квартире в ангаре."
  
   "Джулия Мэри Ли. Это было примерно в это же время в прошлом году".
  
   "Что с ней стало?"
  
   "Последнее, что я слышал, Джулия была на задании в Гонконге".
  
   "Они никогда не остаются надолго, не так ли?" Перлмуттер задумался.
  
   "Я не совсем из тех парней, которых женщины приводят домой, чтобы познакомить со своей матерью".
  
   "Ерунда. Из тебя получился бы отличный улов, если бы ты когда-нибудь остепенился".
  
   Питт сменил тему. "Я чувствую запах еды?"
  
   "Когда ты в последний раз ел?"
  
   "Я пил кофе на завтрак и безалкогольный напиток на обед".
  
   Перлмуттер поднял с пола корзину для пикника и поставил ее на свои огромные колени. Затем он достал из тайника на спинке переднего сиденья подносы из орехового дерева в чехле. "Я приготовил небольшую трапезу для поездки во Фредериксбург".
  
   "Мы туда направляемся?" - спросил Питт, с нетерпением ожидая вкусностей для гурманов в корзинке.
  
   Перлмуттер просто кивнул, держа в руках бутылку шампанского "Вдова Клико Понсарден Брют" с желтой этикеткой. "Все в порядке?"
  
   "Моя любимая", - признал Питт.
  
   После того, как Малхолланду помахали рукой, пропуская через главные ворота, он повернул налево на столичную кольцевую дорогу и поехал на восток через реку Потомак, пока не достиг Спрингфилда, где повернул на юг. В заднем пассажирском салоне Перлмуттер разложил на подносах серебро и фарфор, затем начал раздавать различные блюда, начиная с блинов с грибами и сладким хлебом, устриц на гриле и в панировке, нескольких видов паштетов и сыров и заканчивая грушами, запеченными в красном вине.
  
   "Это настоящее лакомство, Сент-Жюльен. Я редко ем это экстравагантно".
  
   "Я верю", - сказал Перлмуттер, похлопывая себя по своему огромному животу. "И в этом разница между нами".
  
   Роскошный пикник завершился небольшим термосом эспрессо. "Коньяку не будет?" - шутливо спросил Питт.
  
   "Мужчине за шестьдесят еще слишком рано для того, чтобы предаваться тяжелым ощущениям. Я бы подремал весь день".
  
   "Где этот второй обсидиановый череп, о котором вы упоминали?"
  
   "Во Фредериксберге".
  
   "Я предполагал это".
  
   "Он принадлежит очень милой пожилой леди по имени Кристин Мендер-Хастед. Череп достался ее прабабушке, когда китобойное судно ее мужа застряло зимой во льдах Антарктиды. Захватывающая история. Согласно семейной истории, Роксанна Мендер однажды заблудилась во льдах. Когда ее муж, капитан Брэдфорд Мендер, капитан китобойного судна "Паловерде", и его команда спасли ее, они обнаружили брошенное английское ост-индское парусное судно. Заинтригованные, они поднялись на борт и обыскали корабль, обнаружив мертвых членов экипажа и пассажиров. В кладовой они нашли череп из черного обсидиана и другие странные предметы, которые им пришлось оставить, потому что паковый лед начал разрушаться, и им пришлось спешно возвращаться на свой корабль ".
  
   "Они спасли черный череп?"
  
   Перлмуттер кивнул. "Да, Роксанна сама унесла его с покинутого корабля. С тех пор это семейная реликвия".
  
   Питт лениво смотрел через окно "Роллс-ройса" на зеленую холмистую местность Вирджинии. "Даже если два черепа идентичны, без отметин они ничего не говорят нам о том, кто их создал или почему".
  
   "Сравнение черепов - это не та причина, по которой я назначил встречу с миссис Мендер-Раст".
  
   "Итак, в чем твой план?"
  
   "В течение десяти лет я пытался купить письма семьи Мендер, относящиеся к временам китобойного промысла капитана Мендера. В комплект входят судовые журналы судов, на борту которых он служил. Но предмет сопротивления из коллекции, предмет, который я бы отдал за то, чтобы у меня в руках оказались несколько оставшихся зубов, - это журнал покинутого корабля, который они нашли во льду ".
  
   "Она у семьи Мендер?" Спросил Питт, его любопытство росло.
  
   "Насколько я понимаю, капитан Мендер забрал его, когда они совершали рывок через паковый лед".
  
   "Тогда у вас есть скрытый мотив для этой поездки".
  
   Перлмуттер улыбнулся, как лиса. "Я надеюсь, что когда миссис Мендер-Хастед увидит ваш череп, она, возможно, смягчится и продаст мне свой вместе с семейной архивной коллекцией".
  
   "Тебе не стыдно, когда ты смотришь на себя в зеркало?"
  
   "Да". Перлмуттер дьявольски рассмеялся. "Но это скоро проходит".
  
   "Есть ли какие-либо указания в журнале покинутого корабля, откуда взялся череп?"
  
   Перлмуттер покачал головой. "Я никогда ее не читал. Мендер-Хастед держит ее под замком".
  
   Прошло несколько секунд, Питт погрузился в свои мысли. Он не мог не задаться вопросом, сколько еще обсидиановых черепов было спрятано по всему миру.
  
   Бесшумно двигаясь с заявленной скоростью, "Роллс-Ройс" добрался до Фредериксбурга за полтора часа. Малхолланд направил автомобиль majestic по кольцевой дороге, которая вела к живописному дому в колониальном стиле на городских высотах над рекой Раппаханнок, откуда открывался вид на поле битвы, где за один день Гражданской войны пало 12 500 солдат Союза. Дом, построенный в 1848 году, был милостивым напоминанием о прошлом.
  
   "Ну, вот мы и пришли", - сказал Перлмуттер, когда Малхолланд открыл дверь.
  
   Питт обошел машину сзади, поднял крышку багажника и достал ящик с черепом. "Это должно оказаться интересным", - сказал он, когда они поднялись по ступенькам и потянули за шнур, который зазвонил в колокольчик.
  
   Кристин Мендер-Хастед могла бы сойти за чью угодно бабушку. Она была такой же подвижной, как и все остальные, седовласой, с гостеприимной улыбкой, ангельскими чертами лица и двадцатью фунтами пухлости. Ее движения были такими же быстрыми, как и ее сверкающие карие глаза. Она поприветствовала Перлмуттера крепким рукопожатием и кивнула, когда он представил своего друга.
  
   "Пожалуйста, проходите прямо сейчас", - ласково сказала она. "Я ждала вас. Могу я предложить вам чаю?"
  
   Оба мужчины согласились, и их провели в библиотеку с высоким потолком, обшитую панелями, и предложили сесть в удобные кожаные кресла. После того, как молодая девушка, которая была представлена как дочь соседки, которая помогала по дому, подала чай, Кристин повернулась к Перлмуттер.
  
   "Что ж, Сен-Жюльен, как я уже говорил тебе по телефону, я все еще не готов продать сокровища моей семьи".
  
   "Я признаю, что надежда никогда не покидала меня, - сказал Перлмуттер, - но я привел Дирка по другой причине". Он повернулся к Питту. "Не хотели бы вы показать миссис Мендер-Хастед, что у вас в коробке?"
  
   "Кристина", - сказала она. "Мои девичья фамилия и фамилия по мужу вместе - это полный рот".
  
   "Вы всегда жили в Вирджинии?" - спросил Питт, поддерживая беседу и одновременно открывая защелки на деревянном ящике, в котором находился череп из шахты Пандора.
  
   "Я происхожу из шести поколений калифорнийцев, многие из которых до сих пор живут в Сан-Франциско и его окрестностях. Мне посчастливилось выйти замуж за человека, который приехал из Вирджинии и который служил при трех президентах специальным советником".
  
   Питт замолчал, его взгляд был прикован к черному обсидиановому черепу, который стоял на каминной полке над мерцающим огнем. Затем медленно, словно в трансе, он открыл ящик. Затем он снял свой череп, подошел, протянул руку и положил его рядом с его двойником на каминную полку.
  
   "О боже!" Кристин ахнула. "Я никогда не мечтала, что есть еще одна".
  
   "Я тоже", - сказал Питт, изучая два черных черепа. "Насколько я могу судить невооруженным глазом, они являются идеальными копиями, идентичными по форме и составу. Даже размеры кажутся одинаковыми. Как будто они сделаны по одной и той же схеме ".
  
   "Скажи мне, Кристина", - сказал Перлмуттер с чашкой чая в одной руке, " какую призрачную историю передал твой прадед о черепе?"
  
   Она посмотрела на него так, как будто он задал глупый вопрос. "Вы знаете так же хорошо, как и я, что она была найдена на вмерзшем в лед корабле под названием "Мадрас", который направлялся из Бомбея в Ливерпуль с тридцатью семью пассажирами, командой из сорока человек и разнообразным грузом чая, шелка, специй и фарфора. Мои прадедушка и бабка нашли череп в кладовой, заполненной другими древними артефактами ".
  
   "Я имел в виду, нашли ли они какие-либо указания на то, как артефакты оказались на борту "Мадраса"."
  
   "Я точно знаю, что череп и другие странности не попали на борт корабля в Бомбее. Они были обнаружены экипажем и пассажирами, когда они остановились за водой на необитаемом острове во время плавания. Подробности были в судовом журнале."
  
   Питт поколебался и, опасаясь худшего, повторил: "Вы говорите, были в журнале?"
  
   "Капитан Мендер не сохранил его. Предсмертным желанием капитана "Мадраса" было, чтобы оно было передано владельцам судна. Мой прадед послушно отправил его с курьером в Ливерпуль".
  
   Питт почувствовал себя так, словно налетел на кирпичную стену в тупиковом переулке. "Вы не знаете, отправляли ли владельцы "Мадраса" экспедицию, чтобы найти покинутый корабль и проследить его путь к артефактам?"
  
   "Первоначальные владельцы судна, как выясняется, продали торговую компанию до того, как капитан Мендер отправил журнал", - объяснила Кристин. "Новое руководство отправило экспедицию из двух кораблей на поиски "Мадраса", но они исчезли со всем экипажем".
  
   "Тогда все записи потеряны", - сказал обескураженный Питт.
  
   Глаза Кристины вспыхнули. "Я никогда этого не говорила".
  
   Он посмотрел на пожилую леди, пытаясь что-то прочесть в ее глазах. "Но..."
  
   "Моя прабабушка была очень проницательной женщиной", - оборвала она его. "Она сделала рукописную копию судового журнала "Мадраса", прежде чем ее муж отослал его в Англию".
  
   Для Питта это было так, как если бы солнце прорвалось сквозь черные тучи. "Могу я, пожалуйста, прочитать это?"
  
   Кристина ответила не сразу. Она подошла к старинному столу капитана корабля и посмотрела на картину, висевшую на обшитой дубовыми панелями стене. На ней был изображен мужчина, сидящий в кресле со скрещенными руками и ногами. Если бы не большая борода, закрывавшая его лицо, он мог бы быть красивым. Он был крупным мужчиной, его тело и плечи занимали все место в кресле. Женщина, которая стояла позади него, положив одну руку ему на плечо, была маленького роста и пристально смотрела проницательными карими глазами. Обе были одеты в одежду девятнадцатого века.
  
   "Капитан Брэдфорд и Роксанна Мендер", - сказала она задумчиво, по-видимому, потерявшись в прошлом, которого никогда не жила. Затем она повернулась и посмотрела на Перлмуттера. "Св. Жюльен, я думаю, время пришло. Я слишком долго хранил их бумаги и письма из сентиментальных побуждений. Лучше, чтобы о них помнили другие, которые могут прочитать и извлечь пользу из истории, которой они жили. Коллекция ваша по указанной вами цене ".
  
   Перлмуттер поднялся со стула так легко, как будто у него было тело спортсмена, и обнял Кристину. "Спасибо вам, дорогая леди. Я обещаю, что все будет должным образом сохранено и сохранено в архивах для изучения будущими историками ".
  
   Кристин подошла и встала рядом с Питтом у каминной полки. "А вам, мистер Питт, подарок. Я вверяю свой обсидиановый череп вашему доверию. Теперь, когда у вас есть подходящая пара, что вы намерены с ними делать?"
  
   "Прежде чем они попадут в музей древней истории, их изучат и проанализируют в лаборатории, чтобы выяснить, можно ли их датировать и привязать к прошлой цивилизации".
  
   Она долго смотрела на свой череп, прежде чем глубоко вздохнуть. "Мне неприятно видеть, как он исчезает, но знание того, что за ним будет надлежащий уход, значительно облегчает задачу. Вы знаете, люди всегда смотрели на это и думали, что это предвестник невезения и трагических мелодий. Но с той минуты, как Роксанна перенесла ее по тающему паковому льду на корабль своего мужа, она не принесла семье Мендер ничего, кроме удачи и благословений ".
  
   На обратном пути в Вашингтон Питт прочитал записи из судового журнала "Мадраса", аккуратно скопированные в блокноте в кожаном переплете изящным и плавным почерком Роксанны Мендер. Несмотря на плавную езду "Роллс-ройса", ему приходилось время от времени поднимать голову и вглядываться вдаль, чтобы не укачать в машине.
  
   "Нашел что-нибудь интересное?" - Спросил Перлмуттер, когда Малхолланд проезжал по мосту Джорджа Мейсона, перекинутому через реку Потомак.
  
   Питт поднял глаза от блокнота. "Действительно, нашел. Теперь мы знаем приблизительное местоположение, где экипаж "Мадраса" обнаружил свой череп, и многое, многое другое".
  
  
   12
  
  
   "Роллс-Ройс" остановился у старого авиационного ангара, который Питт называл домом, в пустынном конце Международного аэропорта Вашингтона. Ветхий на вид ангар, построенный в 1936 году, выглядел так, как будто его давно забросили. Сорняки окружали его ржавые рифленые стены, а окна были плотно заколочены.
  
   Не успел Хьюго выскользнуть из-за руля, как двое вооруженных до зубов мужчин, одетых в камуфляжную форму, казалось, материализовались из ниоткуда и встали с автоматическими винтовками наготове. Один из них высунулся в окно, в то время как другой стоял лицом к лицу с Малхолландом, как бы провоцируя его на угрожающий шаг. "Лучше бы одним из вас был Дирк Питт", - рявкнул мужчина, заглядывающий на заднее сиденье.
  
   "Я Питт".
  
   Охранник мгновение изучал его лицо. "УДОСТОВЕРЕНИЕ личности, сэр". Это был не квест, а приказ.
  
   Питт показал свое удостоверение NUMA, и охранник поднял оружие и улыбнулся. "Извините за неудобства, но у нас есть приказ защищать вас и вашу собственность".
  
   Питт предположил, что эти люди были из малоизвестного федерального агентства охраны. Их агенты были хорошо обучены защищать государственных служащих, чьи жизни находились под угрозой. "Я благодарен вам за заботу и самоотверженность".
  
   "Два других джентльмена?"
  
   "Хорошие друзья".
  
   Охранник вручил Питту маленькую дистанционную сигнализацию. "Пожалуйста, носите это с собой все время, пока находитесь в своем доме. При малейшем намеке на опасность нажимайте кнопку передачи. Мы ответим в течение двадцати секунд ".
  
   Охранник не назвал своего имени, а Питт не спрашивал.
  
   Малхолланд открыл багажник, и Питт достал свою спортивную сумку. В этот момент он заметил, что двое охранников исчезли. Он оглядел территорию ангаров и осмотрел пустые поля сбоку от главной взлетно-посадочной полосы. Казалось, что их никогда и не было. Питт мог только догадываться, что они скрыты под землей.
  
   "Я попрошу Хьюго подъехать к штаб-квартире NUMA и отвезти ваши обсидиановые головы", - сказал Перлмуттер.
  
   Питт положил руку на плечо Малхолланду. "Очень осторожно отнесите их в лабораторию на шестом этаже и передайте ответственному ученому. Его зовут Гарри Мэтьюз".
  
   Малхолланд изобразил слабую усмешку, которая была равна широкозубой усмешке любого другого. "Я приложу все усилия, чтобы не уронить их".
  
   "Прощай, Сен-Жюльен. И спасибо тебе".
  
   "Вовсе нет, мой мальчик. Заглядывай на ужин при первой же возможности".
  
   Питт наблюдал, как старый "роллс-ройс" двигался по грунтовой дороге, ведущей к воротам службы безопасности аэропорта, оставляя за собой облачко пыли за бампером. Он посмотрел на старый изношенный фонарный столб и увидел крошечную камеру слежения, установленную на вершине. Возможно, это удовлетворило бы его любопытство относительно того, где прятались охранники, поскольку записывало их передвижения.
  
   С помощью небольшого пульта дистанционного управления он отключил обширную систему сигнализации ангара и открыл дверь, которая, казалось, была намертво закрыта со времен Второй мировой войны. Он закинул спортивную сумку на плечо и вошел внутрь. Интерьер был пыленепроницаемым и темным. Нигде не было видно ни лучика света. Затем он закрыл дверь и нажал на выключатель, погрузив ангар в сияние света и призму цвета.
  
   Пол ангара, выкрашенный сверкающей белой эпоксидной смолой, был покрыт множеством из пятидесяти старинных и классических автомобилей, раскрашенных в мириады ярких цветов. Среди других экспонатов были немецкий реактивный самолет времен Второй мировой войны и самолет Ford trimotor начала 1930-х годов, который назывался Tin Goose. Железнодорожный вагон начала века стоял на рельсах у одной из стен ангара. Словно в качестве дополнения к разговору, там была чугунная ванна с подвесным мотором и своеобразный надувной плот с самодельной кабиной и мачтой. Всю коллекцию охранял высокий тотемный столб индейцев Хайда .
  
   Питт остановился, чтобы окинуть взглядом эклектичную коллекцию и прочесть надписи на многих старинных вывесках, свисавших с высокого сводчатого потолка, включая бирманские знаки для бритья. Убедившись, что все на своих местах, он поднялся по винтовой лестнице из кованого железа в свою квартиру над этажом склада.
  
   Интерьер был похож на морской музей. Модели кораблей в стеклянных корпусах сочетались со шлемами с деревянными спицами и наручниками для компаса, корабельными колоколами и шлемами водолазов из меди и латуни. Гостиная, кабинет, спальня с ванной и кухня-столовая занимали площадь не более тысячи ста квадратных футов.
  
   Хотя он был невыносимо уставшим, он распаковал спортивную сумку и бросил свою грязную одежду на пол маленького шкафа, в котором стояли стиральная машина и сушилка. Затем он зашел в ванную и долго принимал душ, направляя горячую, исходящую паром воду на одну стену кабинки, в то время как сам лег на пол на спину, поставив прямые ноги в угол. Он расслаблялся с текилой "Хуан Хулио Сильвер" со льдом, когда корабельный колокол возвестил о присутствии посетителя у входной двери.
  
   Питт вгляделся в один из четырех телевизионных мониторов, установленных между двумя книжными полками, и узнал заместителя директора NUMAs Руди Ганна, стоявшего на пороге его дома. Он нажал переключатель на пульте дистанционного управления и сказал: "Заходи, Руди. Я наверху".
  
   Ганн поднялся по лестнице и вошел в квартиру. Маленький человечек с редеющими волосами и римским носом, Ганн пристально смотрел сквозь толстые очки в роговой оправе. Бывший командир Военно-морского флота и первый в своем классе в Военно-морской академии, Ганн был очень умен и пользовался уважением среди сотрудников NUMA. Его голубые глаза были широко раскрыты и увеличены за линзами очков, а на лице застыло ошеломленное выражение.
  
   "Двое парней с автоматическими винтовками в камуфляжной форме пугали меня до чертиков, пока я не доказал, что я твой друг из NUMA".
  
   "Идея адмирала Сэндекера".
  
   "Я знал, что он нанял охранное агентство, но понятия не имел, что они обладают магической силой и могут появляться из ниоткуда. Не хватало только облачка дыма".
  
   "Они очень эффективны", - сказал Питт.
  
   "Я был проинформирован о вашей ситуации в Теллуриде", - сказал Ганн, опускаясь в кресло. "По городу ходят слухи, что ваша жизнь не стоит и двух центов".
  
   Питт принес ему из кухни стакан чая со льдом. Ганн редко пил что-либо с алкоголем, за исключением редких кружек пива. "Только не с этими шутниками из Четвертой империи. Я подозреваю, что они не пожалеют средств, чтобы похоронить меня в гробнице ".
  
   "Я взял на себя смелость заглянуть под несколько камней". Ганн сделал паузу и выпил полстакана чая со льдом. "Я встретился с несколькими друзьями в ЦРУ..."
  
   "Какой интерес может быть у ЦРУ к домашнему преступлению?"
  
   "Они подозревают, что убийцы, с которыми вы столкнулись в шахте Пандоры, могут быть частью международного преступного синдиката".
  
   "Террористы?" - спросил Питт.
  
   Ганн покачал головой. "Они не религиозные фанатики, движимые культом. Но их планы по-прежнему засекречены. Оперативники ЦРУ, агенты Интерпола - никто пока не смог проникнуть в организацию. Все, что знают иностранные разведывательные службы, это то, что она существует. Откуда она действует и кто ее контролирует, они понятия не имеют. Их убийцы появляются, как это было в Теллуриде, убивают своих жертв и исчезают."
  
   "В каких преступлениях они замешаны, помимо убийства?"
  
   "Это тоже кажется загадкой".
  
   Глаза Питта сузились. "Кто когда-нибудь слышал о преступном синдикате без мотивов?"
  
   Ганн пожал плечами. "Я знаю, это звучит безумно, но они еще не оставили даже крошечной нити".
  
   "У них есть двое подонков в Теллуриде, которых нужно допросить".
  
   Брови Ганна поднялись. "Вы не слышали?"
  
   "Слышал что?"
  
   "Шериф Иган из Теллурида, штат Колорадо, позвонил адмиралу Сэндекеру всего час назад. Заключенные были найдены мертвыми".
  
   "Черт!" Раздраженно рявкнул Питт. "Я прямо сказал шерифу обыскать их на предмет таблеток с цианидом".
  
   "Нет ничего более обыденного, чем яд. По словам Игана, в их тюремную камеру контрабандой пронесли бомбу. Их разорвало на куски вместе с помощником шерифа, который был на страже неподалеку".
  
   "Жизнь дешева для этих людей", - едко сказал Питт.
  
   "Так я и понял".
  
   "Каков следующий шаг?"
  
   "Адмирал отправляет вас на глубоководный геологический проект в середине Тихого океана, где вы будете в достаточной безопасности от любых новых попыток убийства".
  
   Питт хитро усмехнулся. "Я не пойду".
  
   "Он знал, что ты это скажешь". Ганн ухмыльнулся в ответ. "Кроме того, ты слишком важен в расследовании, чтобы отправлять тебя в захолустье. В нынешнем виде у вас было больше контактов с этой группой, чем у кого-либо другого, и вы выжили, чтобы рассказать об этом. С вами хотят поговорить следователи высокого уровня. Восемь часов утра..." Он сделал паузу, чтобы вручить Питту листок бумаги. "Вот адрес. Будь там. Загони свою машину в открытый гараж и жди инструкций".
  
   "Джеймс Бонд и Джек Райан тоже придут?"
  
   Ганн скорчил гримасу. "Забавно", - он допил чай со льдом и вышел на балкон, откуда открывался вид на потрясающую коллекцию внизу. "Это интересно".
  
   "Что?"
  
   "Вы упомянули ассасинов как выходцев из Четвертой империи".
  
   "Их слова, не мои".
  
   "Нацисты назвали свой отвратительный мир грез Третьим рейхом".
  
   "К счастью, почти все старые нацисты мертвы", - сказал Питт. "Третий рейх умер вместе с ними".
  
   "Вы когда-нибудь проходили курс немецкого языка?" - спросил Ганн.
  
   Питт покачал головой. "Единственные слова, которые я знаю, это ja, nein и auf Wiedersehen".
  
   "Тогда вы не знаете, что по-английски `Третий рейх" означает `Третья империя"."
  
   Питт напрягся. "Вы же не предполагаете, что они кучка неонацистов?"
  
   Ганн собирался ответить, когда раздался сильный свистящий звук, как будто реактивный истребитель включил форсаж, и сразу же за ним последовал оглушительный скрежет металла и полоса оранжевого пламени, которая пронеслась по внутренней части ангара, прежде чем исчезнуть за дальней стеной. Две секунды спустя взрыв потряс ангар и балкон из кованого железа. С металлической крыши посыпалась пыль и осела на блестящие автомобили, потускнев от их яркой краски. Странная тишина сопровождала затихающий грохот взрыва.
  
   Затем раздался грохот продолжительной стрельбы, за которым быстро последовал другой, более приглушенный взрыв. Оба мужчины застыли, вцепившись в перила балкона.
  
   Питт первым нашел слова. "Ублюдки!" - прошипел он.
  
   "Что, во имя всего святого, это было?" - спросил Ганн в шоке.
  
   "Черт бы их побрал. Они выпустили ракету по моему ангару. Единственное, что спасло нас от разнесения в клочья, это то, что она не взорвалась. Боеголовка пробила одну тонкую гофрированную стенку и вышла из другой без детонатора в носу, ударившись о тяжелую конструкционную балку."
  
   Дверь распахнулась, и двое охранников выбежали на пол ангара, остановившись под винтовой лестницей. "Вы ранены?" - спросил один.
  
   "Я верю, что это слово поколеблено", - сказал Питт. "Откуда оно взялось?"
  
   "Ручной гранатомет, выпущенный с вертолета", - ответил охранник. "Извините, что мы подпустили его так близко. Нас обманула маркировка - предполагалось, что он был с местной телевизионной станции. Однако мы открыли по нему огонь и сбили его. Он упал в реку ".
  
   "Отличная работа", - искренне сказал Питт.
  
   "Твои друзья, конечно, не жалеют никаких средств, не так ли?"
  
   "У них, очевидно, есть деньги, которые можно сжечь".
  
   Охранник повернулся к своему напарнику. "Нам придется увеличить наш периметр". Затем он осмотрел ангар. "Есть повреждения?" он спросил Питта.
  
   "Только пара отверстий в стенах, достаточно больших, чтобы запускать воздушных змеев".
  
   "Мы проследим, чтобы их немедленно починили. Что-нибудь еще?"
  
   "Да", - сказал Питт, еще больше разозлившись, когда уставился на слой пыли на своих дорогих автомобилях. "Пожалуйста, вызовите бригаду уборщиков".
  
   "Возможно, вам следует пересмотреть тот проект в Тихом океане", - сказал Ганн.
  
   Питт, казалось, не слышал его. "Четвертый рейх, Четвертая империя, кем бы они ни были, они совершили очень серьезную ошибку".
  
   "О?" сказал Ганн, с любопытством глядя на свои дрожащие руки, как будто они принадлежали кому-то другому. "Что это за ошибка?"
  
   Питт смотрел на зияющие неровные дыры в стенах своего ангара. В его опалово-зеленых глазах светилась холодная злоба, злобность, которую Ганн видел по крайней мере в четырех других случаях, и он невольно вздрогнул.
  
   "До сих пор все веселье доставалось плохим парням", - сказал Питт, его рот скривился в кривой усмешке. "Теперь моя очередь".
  
  
   13
  
  
   Питт просмотрел записи с камер наблюдения перед тем, как лечь спать, и увидел, что охранники выполнили свою домашнюю работу. Используя карты подземной дренажной системы аэропорта, они обнаружили большую бетонную трубу диаметром восемь футов, которая отводила дождевые и талые снежные стоки со взлетно-посадочных полос аэропорта, рулежных дорожек и зон терминалов. Дренажная труба проходила в девяноста футах от ангара Питта. У служебного входа, невидимого за высокими сорняками, охранники оборудовали хорошо замаскированный наблюдательный пункт.
  
   Питт подумывал подойти и предложить им кофе и сэндвичи, но это была всего лишь мимолетная мысль. Последнее, что ему нужно было сделать, это поставить под угрозу их прикрытие.
  
   Он только что оделся и быстро позавтракал, когда на дороге снаружи остановился грузовик, груженный материалами для ремонта дыр в ангаре. Фургон без опознавательных знаков остановился позади грузовика, и из него вышли несколько женщин в комбинезонах. Охранники ничем не выдали своего присутствия, но Питт знал, что они внимательно наблюдают за происходящим. Один из рабочих подошел к нему.
  
   "Мистер Питт?"
  
   "Да".
  
   "Мы войдем, сделаем ремонт, наведем порядок и уберемся так быстро, как сможем".
  
   Питт с благоговением наблюдал, как люди начали выгружать старые ржавые гофрированные листы, которые почти соответствовали тем, что были на стенах ангара. "Где вы это нашли?" спросил он, указывая.
  
   "Вы были бы удивлены, узнав, как правительство отслеживает старые строительные материалы", - ответил мастер. "То, что вы видите, упало с крыши старого склада в Кэпитал-Хайтс".
  
   "Наше правительство более эффективно, чем я предполагал".
  
   Он оставил их за работой и собирался сесть за руль бирюзового джипа NUMA Cherokee, когда на дороге остановился черный Sting Ray Corvette с разделенными окнами. Джордино высунулся из пассажирского окна и крикнул: "Подвезти?"
  
   Питт подбежал к машине, забрался внутрь, скрестил ноги и устроился на кожаном сиденье. "Ты не сказал мне, что заедешь".
  
   "Мне сказали быть в том же месте, что и вы, в восемь часов. Подумал, что мы могли бы также прокатиться вместе".
  
   "Ты в порядке, Эл", - весело сказал Питт. "Меня не волнует, что они говорят о тебе".
  
   Джордино свернул "Корвет" с Висконсин-авеню на небольшую жилую боковую улицу в Гловер-парке, недалеко от Военно-морской обсерватории. Улица длиной всего в один квартал была затенена столетними вязами. За исключением единственного дома, спрятанного за высокими изгородями, квартал был пуст. Ни припаркованных машин, ни людей, прогуливающихся по тротуарам.
  
   "Ты уверен, что мы не свернули не туда?" сказал Джордино.
  
   Питт посмотрел через лобовое стекло и указал. "Мы на нужной улице, и поскольку это единственный дом в поле зрения, это должно быть то самое место".
  
   Джордино свернул во второй подъезд по кольцевой подъездной дорожке, но продолжал ехать прямо, к задней части дома, вместо того чтобы остановиться под передними воротами. Питт изучал трехэтажное кирпичное строение, пока Джордино вел машину к отдельно стоящему гаражу в задней части дома. Дом выглядел так, словно был построен для кого-то важного и богатого вскоре после Гражданской войны. Территория и дом выглядели безукоризненно ухоженными, но все шторы были задернуты, как будто его жильцы отсутствовали долгое время.
  
   Корвет вкатился в гараж, двойные двери которого были распахнуты настежь. Внутри было пусто, за исключением разбросанных садовых инструментов, газонокосилки и скамейки для инструментов, которая выглядела так, как будто ею не пользовались десятилетиями. Джордино выключил зажигание, поставил рычаг переключения передач на стоянку и повернулся к Питту.
  
   "Ну, и что теперь?"
  
   Его ответ пришел, когда двери автоматически закрылись. Несколько секунд спустя машина начала медленно проваливаться сквозь пол гаража на лифте. Если не считать едва слышного гула, поездка была беззвучной. Питт попытался оценить скорость снижения и расстояние, но стало темно. После того, как, по его предположению, лифт опустился почти на сто футов, он плавно остановился. Вспыхнуло множество огней, и они оказались в довольно большом бетонном гараже, заполненном несколькими машинами. Джордино загнал Corvette в пустое стойло между бирюзовым jeep Cherokee с надписью "NUMA" на передних дверях и лимузином Chrysler. Они знали, что джип принадлежал адмиралу Сэндекеру. Он настаивал на том, чтобы все транспортные средства NUMA были полноприводными внедорожниками для пригородных перевозок, чтобы ими можно было управлять в самую плохую погоду.
  
   Охранник-морской пехотинец стоял у входа в металлический дверной проем. "Как думаешь, с машиной здесь все в порядке, - озорно спросил Джордино, - или мне следует ее запереть?"
  
   "Просто внутреннее ощущение, - ответил Питт, - но у меня такое чувство, что это никуда не приведет".
  
   Они вышли из машины и подошли к охраннику в форме, у которого на рукавах были три нашивки сержанта. Он кивнул и поприветствовал их. "Вы, должно быть, Дирк Питт и Альберт Джордино. Вы прибыли последними".
  
   "Вы не хотите увидеть наши удостоверения личности?" - спросил Джордино.
  
   Охранник улыбнулся. "Я изучил ваши фотографии. Знать, кто есть кто, все равно что сравнивать Джо Пеши с Клинтом Иствудом. Вас нетрудно отличить друг от друга".
  
   Он нажал кнопку рядом с дверью, и она скользнула в сторону, открывая короткий коридор, ведущий к другой металлической двери. "Когда вы дойдете до внутренней двери, остановитесь на мгновение, пока охранник с другой стороны не опознает вас с помощью камеры наблюдения".
  
   "Разве он не доверяет твоему суждению?" - спросил Джордино.
  
   Охранник даже не улыбнулся. "Страховка", - коротко сказал он.
  
   "Не переборщили ли они с системой безопасности?" пробормотал Джордино. "Мы могли бы с таким же успехом зарезервировать пару кабинок в "Тако Белл" для проведения брифинга".
  
   "У бюрократов фетиш на секретность", - сказал Питт.
  
   "По крайней мере, я мог бы съесть буррито".
  
   Их пропустили через дверь в обширную комнату с ковровым покрытием, стены которой были занавешены портьерами, чтобы приглушить акустику. В комнате доминировал стол для совещаний в форме почки длиной двадцать футов. Огромный экран занимал всю дальнюю стену. Комната была уютно освещена и приятна для глаз. Несколько мужчин и одна женщина уже сидели за столом. Никто не встал, когда Питт и Джордино приблизились.
  
   "Вы опоздали". Это от адмирала Джеймса Сэндекера, главы NUMA. Невысокий атлетически сложенный мужчина с огненно-рыжими волосами и бородкой Вандайка, у него были властные холодные голубые глаза, которые замечали все. Сандекер был хитер, как леопард, спящий на дереве с одним открытым глазом, - он знал, что рано или поздно к нему придет еда. Он был вспыльчивым, но управлял NUMA как великодушный диктатор. Теперь он указал на человека, сидящего слева от него.
  
   "Я не верю, что вы двое знаете Кена Хелма, специального агента ФБР".
  
   Седовласый мужчина, одетый в сшитый на заказ деловой костюм, с задумчивыми, спокойными карими глазами, которые смотрели поверх очков для чтения, привстал со стула и протянул руку. "Мистер Питт, мистер Джордино, я много слышал о вас".
  
   Что означает, что он просмотрел наши личные дела, подумал Питт про себя.
  
   Сэндекер повернулся к мужчине справа от него. "Рон Литтл. У Рона замысловатая должность в Центральном разведывательном управлении, но вы бы никогда об этом не узнали".
  
   Заместитель директора - таков был титул, который пронесся в голове Питта при встрече с Литтлом.
  
   Он посмотрел карими глазами цвета колли на изборожденном глубокими морщинами лице - благочестивый, средних лет, лицо, запечатленное опытом. Он просто кивнул. "Джентльмены".
  
   "Остальные, которых вы знаете", - сказал Сандекер, кивая на стол.
  
   Руди Ганн яростно делал заметки и не потрудился поднять глаза.
  
   Питт подошел, положил руку на плечо О'Коннелла и мягко сказал: "Раньше, чем ты думал".
  
   "Я обожаю мужчину, который держит свои обещания". Она похлопала его по руке, не обращая внимания на взгляды мужчин за столом. "Подойди, сядь рядом со мной. Я чувствую себя запуганным всеми этими важными правительственными чиновниками ".
  
   "Уверяю вас, доктор О'Коннелл, - сказал Сандекер, - что вы покинете эту комнату с нетронутыми всеми прелестными волосками".
  
   Питт выдвинул стул и сел рядом с Пэт, в то время как Джордино занял место рядом с Ганном. "Мы с Алом пропустили что-нибудь важное?" Спросил Питт.
  
   "Доктор О'Коннелл проинформировал нас о черепе и подземной камере, - сказал Сэндекер, - а Кен Хелм собирался сообщить о первоначальных результатах судебно-медицинской экспертизы тел, доставленных самолетом из Теллурида".
  
   "Рассказывать особо нечего". Хелм говорил медленно. "Провести точную идентификацию по их зубам стало затруднительно. Предварительные исследования показывают, что их стоматологическую работу выполняли южноамериканские дантисты".
  
   Питт казался сомневающимся. "Ваши люди могут различать стоматологические техники разных стран?"
  
   "Хороший судебный патологоанатом, специализирующийся на идентификации по стоматологическим картам, часто может назвать город, где были заполнены полости".
  
   "Значит, они были иностранными гражданами", - заметил Джордино.
  
   "Я подумал, что их английский был немного странным", - сказал Питт.
  
   Хелм уставился поверх очков для чтения. "Ты заметил?"
  
   "Слишком совершенен без американского акцента, хотя двое из них говорили с акцентом Новой Англии".
  
   Литтл нацарапал в желтом юридическом блокноте: "Мистер Питт, коммандер Ганн сообщил нам, что убийцы, которых вы задержали в Теллуриде, называли себя членами Четвертой империи".
  
   "Они также называли это Новой судьбой".
  
   "Как вы и коммандер Ганн уже предположили, Четвертая империя может быть преемницей Третьего рейха".
  
   "Возможно все".
  
   Джордино вытащил из нагрудного кармана гигантскую сигару и покатал ее во рту, не зажигая, из уважения к людям за столом, которые не курили. Сандекер бросил на него убийственный взгляд, увидев, что лейбл рекламирует его как продукт из его личных запасов. "Я не умный человек", - скромно сказал Джордино. Скромная рутина Герберта была актерством. Джордино был третьим в своем классе в Академии ВВС. "Хоть убей, я не понимаю, как организация с всемирной армией элитных убийц может действовать в течение лет без того, чтобы лучшие разведывательные службы в мире выяснили, кто они такие и что замышляют".
  
   "Я первый, кто признает, что мы зашли в тупик", - откровенно заявил глава ФБР. "Как вы знаете, преступления без мотивов труднее всего раскрывать".
  
   Литтл кивнул в знак согласия. "До вашей конфронтации с этими людьми в Теллуриде никто другой, кто вступал с ними в контакт, не дожил до описания события".
  
   "Благодаря Дирку и доктору О'Коннел, - сказал Ганн, - теперь у нас есть след, по которому можно идти".
  
   "Несколько обугленных зубов оставляют довольно слабый след", - предположил Сэндекер.
  
   "Верно, - согласился Хелм, - но есть загадка той камеры внутри шахты Пандоры. Если они идут на такие крайности, чтобы помешать ученым изучать надписи, убивают невинных людей и совершают самоубийство при задержании - что ж, у них должен быть веский мотив ".
  
   "Надписи", - сказал Питт. "Зачем так долго скрывать их значение?"
  
   "Они не могут быть вне себя от радости по поводу результата", - сказал Ганн. "Они потеряли шестерых своих профессиональных убийц и не смогли раздобыть фотографии надписей".
  
   "Странно, что такое обычное археологическое открытие стоило стольких жизней", - бесстрастно сказал Сэндекер.
  
   "Вряд ли это обычное открытие", - быстро сказал Пэт. "Если это не розыгрыш, совершенный старыми добытчиками твердых пород, это вполне может оказаться археологической находкой века".
  
   "Вам удалось расшифровать какой-нибудь из символов?" - спросил Питт.
  
   "После беглого изучения моих записей все, что я могу вам сказать, это то, что символы являются алфавитными. То есть письменностью, выражающей отдельные звуки. В нашем алфавите, например, используется двадцать шесть символов. Символы в камере предполагают алфавит из тридцати, с двенадцатью символами, представляющими цифры, которые мне удалось перевести в очень продвинутую математическую систему. Кем бы ни были эти люди, они открыли ноль и рассчитали с тем же количеством символов, что и современный человек. Пока я не смогу запрограммировать их в компьютер и изучить полностью, я мало что еще могу вам сказать ".
  
   "Мне кажется, ты очень хорошо распорядилась тем немногим, что у тебя было за такое короткое время", - похвалил ее Хелм.
  
   "Я уверен, что мы сможем разгадать значение надписей. В отличие от сложных логосиллабических систем письма египтян, китайцев или критян, которые пока не расшифрованы, эта кажется уникальной по своей простоте ".
  
   "Как вы думаете, черный обсидиановый череп, найденный в камере, образует связь с надписями?" - спросил Ганн.
  
   Пэт покачала головой. "Я не могу начать гадать. Как и хрустальные черепа, которые были привезены из Мексики и Тибета, его назначение могло быть ритуальным. Я мог бы добавить, что есть некоторые люди - не аккредитованные археологи, - которые думают, что хрустальные черепа были найдены в наборе из тринадцати, которые могут записывать вибрации и фокусировать их в голографические изображения ".
  
   "Ты веришь в это?" - серьезно спросил Литтл.
  
   Пэт рассмеялся. "Нет, я в значительной степени прагматик. Я предпочитаю жесткие доказательства, прежде чем выдвигать дикие теории".
  
   Литтл задумчиво посмотрел на нее. "Ты думаешь, обсидиановый череп..."
  
   "Черепа", - поправил его Питт.
  
   Пэт странно посмотрела на него. "С каких это пор у нас их больше одного?"
  
   "Со вчерашнего дня. Благодаря моему хорошему другу, святому Жюльену Перлмуттеру, я получил еще одну".
  
   Сандекер пристально посмотрел на него. "Где она сейчас?"
  
   "Вместе с черепом из Теллурида он был доставлен в химическую лабораторию NUMA для анализа. Очевидно, что обсидиан нельзя датировать обычными средствами, но исследование в рамках instrumentation может рассказать нам кое-что о тех, кто его создал ".
  
   "Вы знаете, откуда она взялась?" - спросила Пэт, сгорая от любопытства.
  
   Не вдаваясь в утомительные подробности, Питт кратко описал находку черепа внутри заброшенного Мадраса экипажем "Паловерде" в Антарктиде. Затем он рассказал о своей встрече и разговоре с Кристин Мендер-Хастед и о том, как она любезно отдала ему череп после того, как приняла предложение Перлмуттера о продаже бумаг ее предка.
  
   "Она сказала, где экипаж и пассажиры "Мадраса" обнаружили череп?"
  
   Питт дразнил ее и остальных, сидящих за столом, тем, что не торопился с ответом. Наконец, он сказал: "Согласно судовому журналу, "Мадрас" направлялся из Бомбея в Ливерпуль, когда на него обрушился сильный ураган ..."
  
   "Циклон", - читал лекцию Сэндекер. "Для моряка ураганы случаются только в Атлантическом и восточной части Тихого океанов. Тайфуны бывают в западной части Тихого океана, а циклоны - в Индийском океане".
  
   "Я исправляюсь", - вздохнул Питт. Адмирал Сэндекер любил хвастаться своим неисчерпаемым запасом морских мелочей. "Как я уже говорил, "Мадрас" попал в сильный шторм и штормовое море, который продолжался почти две недели. Судно было потрепано и отброшено далеко к югу от своего курса. Когда ветер и вода, наконец, успокоились, было обнаружено, что их бочки с водой были повреждены, и большая часть их запасов питьевой воды была утрачена. Затем капитан сверился со своими картами и принял решение остановиться у бесплодной цепи необитаемых островов в субантарктической части южной части Индийского океана. Теперь известные как острова Крозе, они образуют крошечную заморскую территорию Франции. Он бросил якорь у небольшого острова под названием Сен-Поль, который был очень суровым, с вулканической горой, возвышающейся в его центре. Пока команда ремонтировала бочки с водой и начала наполнять их водой из ручья, один из пассажиров, полковник британской армии, возвращавшийся домой со своей женой и двумя дочерьми после десятилетней службы в Индии, решил отправиться в небольшую охотничью экспедицию.
  
   "Единственной настоящей дичью на острове были морские слоны и пингвины, но полковник в своем невежестве подумал, что остров может кишеть четвероногой дичью. Поднявшись почти на тысячу футов в гору, он и его друзья наткнулись на тропинку, выложенную гладкими от времени камнями. Они последовали по тропинке к отверстию, высеченному в скале в форме арки. Они вошли и увидели проход, который вел глубже в гору ".
  
   "Интересно, был ли с тех пор найден и исследован вход", - сказал Ганн.
  
   "Это возможно", - признал Питт. "Хайрам Йегер проверил это для меня, и, за исключением беспилотной метеорологической станции, созданной австралийцами с 1978 по 1997 год и отслеживаемой со спутника, остров был полностью необитаем. Если их метеорологи и нашли что-то внутри горы, они никогда не упоминали об этом. Все записи являются чисто метеорологическими ".
  
   Литтл склонился над столом, как завороженный. "Что произошло потом?"
  
   "Полковник отправил одного из своей группы обратно на корабль, и тот вернулся с фонарями. Только тогда они рискнули войти внутрь. Они обнаружили, что проход был гладко вырезан в скале и спускался вниз примерно на сто футов, заканчиваясь в небольшой камере с десятками странных и выглядящих древними скульптур. Они продолжили описывать нечитаемые надписи, выгравированные на стенах и потолке камеры ".
  
   "Они записали надписи?" - спросила Пэт.
  
   "В журнале капитана не было никаких символов", - ответил Питт. "Единственный рисунок - это грубая карта входа в камеру".
  
   "А артефакты?" Сэндекер исследовал.
  
   "Они все еще на Мадрасе", - объяснил Питт. "Роксанна Мендер, жена капитана китобойного судна, упомянула о них в краткой записи в своем дневнике. Она идентифицировала одну из них как серебряную урну. Остальные были бронзовыми и глиняными скульптурами странного вида животных, которых, по ее словам, она никогда раньше не видела. Согласно законам о спасении, ее муж и его команда намеревались забрать с "Мадраса" все ценное, но паковый лед начал разрушаться, и им пришлось спасаться бегством на китобойном судне. Они забрали только обсидиановый череп ".
  
   "Еще одна камера, на этот раз с артефактами", - сказала Пэт, глядя так, словно видела что-то за пределами комнаты. "Интересно, сколько еще таких же спрятано по всему миру".
  
   Сандекер злобно посмотрел на Джордино, пока маленький итальянец жевал свою огромную сигару. "Похоже, у нас есть чем заняться". Он отвел взгляд от Джордино и перевел его на Ганна. "Руди, как только сможешь, организуй две экспедиции. Одна для поиска Мадраса в Антарктике. Второй, чтобы проверить камеру, найденную пассажирами корабля на острове Сент-Пол. Используйте любые исследовательские суда, которые находятся ближе всего к рассматриваемым районам ". Он повернулся к мужчинам, сидящим дальше по длинному столу. "Дирк, ты возглавляешь поиски покинутого корабля. Эл, ты берешь на себя остров Святого Павла".
  
   Джордино ссутулился в своем кресле. "Я надеюсь, что наши маленькие кровожадные друзья не добрались ни до того, ни до другого места первыми".
  
   "Вы узнаете вскоре по прибытии", - сказал Ганн с невозмутимым лицом.
  
   "Тем временем, - сказал Хелм, - я оставлю двух агентов на охоте по всей территории США в поисках любых зацепок к организации, которая наняла убийц".
  
   "Я должен сказать вам, адмирал, - серьезно сказал Литтл Сэндекеру, - это не приоритетное задание для Центральной разведки. Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы дополнить детали. Мои люди сосредоточат свое внимание на международных корпоративных синдикатах за пределами Соединенных Штатов, которые финансируют археологические изыскания. Мы также будем расследовать любые находки, связанные с убийством. Ваши новые доказательства, указывающие на неонацистский орден, могут оказаться бесценными".
  
   "И последнее, но не менее важное: мы пришли к прекрасной даме среди нас", - сказал Сандекер. Он не был покровительственным, так он разговаривал с большинством женщин.
  
   Пэт уверенно улыбнулась, видя, что все мужские взгляды устремлены на нее. "Моя работа, конечно, состоит в том, чтобы попытаться расшифровать надписи".
  
   "Фотографии, сделанные убийцами, к настоящему времени должны быть обработаны", - сказал Ганн.
  
   "Мне нужно место для работы", - задумчиво сказала она. "Поскольку я теперь не человек, я не могу войти в свой офис в Университете Пенсильвании и начать программу анализа".
  
   Сэндекер улыбнулся. "Вместе с Роном, Кеном и мной, в нашем распоряжении, возможно, три самых совершенных средства обработки данных и технические специалисты в мире. Выбирайте сами".
  
   "Если я могу предложить, адмирал", - сказал Питт, не делая попытки быть беспристрастным, "из-за продолжающегося участия Нумаса в камерах и их содержимом, для доктора О'Коннелла может быть более эффективным работать с Хайрамом Йегером в нашем собственном компьютерном центре".
  
   Сандекер искал какой-нибудь ключ к разгадке того, что происходило в изворотливом уме Питта. Не найдя ничего, он пожал плечами. "Вам решать, доктор".
  
   "Я действительно верю, что мистер Питт прав. Тесно сотрудничая с NUMA, я могу поддерживать тесную связь с экспедициями".
  
   "Как пожелаете. Я предоставляю Йегера и Макса в ваше распоряжение".
  
   "Макс?"
  
   "Последняя игрушка Йегера", - ответил Питт. "Компьютерная система с искусственным интеллектом, которая выдает визуальные голографические изображения".
  
   Пэт глубоко вздохнул. "Мне понадобится вся экзотическая техническая помощь, которую я смогу получить.
  
   "Не волнуйся", - сказал Джордино с юмористической отстраненностью. "Если надписи окажутся древними, то, вероятно, это не что иное, как книга древних рецептов".
  
   "Рецепты для чего?" - поинтересовался Хелм.
  
   "Козел", - угрюмо сказал Джордино. "Тысяча и один способ подать козла".
  
  
   14
  
  
   "Простите, что спрашиваю, но вы Хайрам Йегер?" Воодушевленная Пэт пробилась через обширную компьютерную сеть, которая покрывала весь десятый этаж здания NUMA. Она слышала, как компьютерные волшебники из Пенсильванского университета с благоговением говорили о центре обработки данных "Океаны" Национального агентства подводного и морского хозяйства. Это был установленный факт, что центр обрабатывал и хранил самый огромный объем цифровых данных по океанографии, когда-либо собранных под одной крышей.
  
   Неряшливого вида мужчина, сидящий за консолью в форме подковы, снял свои старомодные очки и уставился на женщину, стоящую в дверях его святая святых. "Я Йегер. Вы, должно быть, доктор О'Коннелл. Адмирал сказал ожидать вас этим утром ".
  
   Мозг, стоящий за этой невероятной демонстрацией способности собирать информацию, вряд ли соответствовал тому представлению, которое у нее сложилось о нем. По какой-то причине Пэт ожидала, что Йегер будет выглядеть как нечто среднее между Биллом Гейтсом и Альбертом Эйнштейном. Он не походил ни на того, ни на другого. Он был одет в брюки Levi's и куртку поверх белоснежной футболки. Его ноги были обуты в ковбойские сапоги, которые выглядели так, как будто они пострадали от тысячи соревнований по подтягиванию икр на автодроме родео. Его темно-седые длинные волосы были собраны сзади в конский хвост. Его лицо было мальчишеским и чисто выбритым, с узким носом и серыми глазами.
  
   Пэт также была бы удивлена, узнав, что Йегер жил в фешенебельном жилом районе Мэриленда, был женат на успешной художнице-анималистке и был отцом двух дочерей-подростков, которые посещали дорогую частную школу. Его единственным хобби было коллекционирование и восстановление старых, вышедших из строя компьютеров.
  
   "Надеюсь, я ничему не помешал", - сказал Пэт.
  
   "Разве вас не встретили у лифта и не проводили в мои владения?"
  
   "Нет, я просто бродил вокруг, пока не увидел кое-кого, кто не был похож на Дилберта".
  
   Йегер, фанат персонажа комиксов Скотта Адамса, рассмеялся. "Думаю, я должен воспринять это как комплимент. Я глубоко извиняюсь за то, что не попросил кого-нибудь встретить и сопроводить вас".
  
   "Не беспокойтесь. Я совершил самостоятельную экскурсию. Ваша информационная империя довольно велика. Конечно, ничего похожего на оборудование, с которым я привык работать в университете ".
  
   "Могу я предложить вам чашечку кофе?"
  
   "Нет, спасибо, со мной все в порядке", - сказала Пэт. "Может, приступим к работе?"
  
   "Как пожелаете", - вежливо ответил Йегер.
  
   "У вас есть фотографии, сделанные в камере?"
  
   "Лаборатория обработки фотографий прислала их прошлой ночью. Я задержался допоздна и отсканировал их в Max".
  
   "Дик рассказал мне о Максе. Мне не терпится увидеть его в действии".
  
   Йегер придвинул стул рядом со своим, но не сразу предложил его Пэту. "Если вы обойдете консоль и встанете посреди этой открытой платформы прямо перед нами, я продемонстрирую уникальные таланты Макса".
  
   Пэт подошел к платформе и встал в центре, глядя на Йегера. Пока она смотрела, компьютерный гул, казалось, расплылся перед ее глазами, а затем и вовсе исчез, когда она обнаружила, что окружена тем, что, как ее разум клялся, было каким-то туманным ограждением. Затем стены и потолок стали более отчетливыми, и она обнаружила, что стоит в точной копии камеры. Она должна была сказать себе, что это была голографическая иллюзия, но это казалось таким реальным, особенно когда надписи начали формироваться на стенах с четкостью.
  
   "Это фантастика", - пробормотала она.
  
   "У Макса в памяти запрограммированы все символы с фотографий, но, хотя у нас монитор размером с небольшой киноэкран, я подумал, что вам было бы полезно прочитать строки надписи в их первоначальном ракурсе".
  
   "Да, да", - сказала Пэт, приходя в восторг. "Возможность изучить весь текст одним махом окажет огромную помощь. Спасибо вам и спасибо Максу".
  
   "Возвращайся и познакомься с Максом", - раздался голос Йегера из-за иллюзорной камеры. "Тогда мы приступим к работе".
  
   Пэт была на грани того, чтобы сказать "Я не могу", потому что комната казалась такой реальной. Но она разрушила иллюзию, пройдя сквозь стену, как будто она была призраком, и присоединилась к Йегеру за консолью.
  
   "Макс, - сказал Йегер, - познакомься с доктором Пэт О'Коннелл".
  
   "Как поживаете?" - раздался мягкий женский голос.
  
   Пэт подозрительно посмотрела на Йегера. "Макс - женщина".
  
   "Я запрограммировал свой собственный голос в оригинальную программу. Но с тех пор я внес множество изменений и решил, что лучше буду слушать женский голос, чем мужской".
  
   "Она активируется голосом?"
  
   Йегер улыбнулся. "Макс - это система искусственного интеллекта. Никаких кнопок, на которые нужно нажимать. Просто поговори с ней, как с обычным человеком".
  
   Пэт огляделся. "Здесь есть микрофон?"
  
   "Шесть, но это миниатюры, которые вы не можете видеть. Вы можете стоять где угодно в радиусе двадцати футов".
  
   Пэт с опаской спросила: "Макс?"
  
   На огромном мониторе сразу за платформой появилось лицо женщины. Она смотрела на Пэт в ярких красках. Ее глаза были топазово-карими, а волосы - блестящими каштановыми. Ее губы были растянуты в улыбке, обнажившей ровные белые зубы. Ее плечи были обнажены до вершин грудей, которые как раз показывались над нижней частью монитора. "Здравствуйте, доктор О'Коннелл. Я рад познакомиться с вами ".
  
   "Пожалуйста, зовите меня Пэт".
  
   "С этого момента я буду это делать".
  
   "Она прелестна", - восхищенно сказала Пэт.
  
   "Спасибо". Йегер улыбнулся. "Ее настоящее имя Элси, и она моя жена".
  
   "Вы хорошо работаете вместе?" - В шутку спросила Пэт.
  
   "Большую часть времени. Но если я не буду осторожен, она может стать такой же вспыльчивой, как оригинал".
  
   "Ладно, поехали", - пробормотала Пэт себе под нос. "Макс, ты проанализировал символы, которые были отсканированы в твоей системе?"
  
   "У меня есть". Голос Макса ответил тоном, который звучал совершенно по-человечески.
  
   "Не могли бы вы расшифровать и перевести какие-либо символы на английский алфавит?"
  
   "Я только поцарапал поверхность, но я добился прогресса. Надписи на потолке камеры, похоже, представляют собой звездную карту".
  
   "Объясни". Приказал Йегер.
  
   "Я рассматриваю это как сложную систему координат, которая используется в астрономии для определения положения небесных объектов на небе. Я думаю, это может указывать на изменения в склонении звезд, видимых на небе над определенной частью мира в прошлые эпохи ".
  
   "Это означает, что из-за отклонений во вращении Земли звезды, по-видимому, меняют свое положение с течением времени".
  
   "Да, научные термины - это прецессия и нутация", - читал лекцию Макс. "Поскольку земля выпукло огибает экватор из-за своего вращения, гравитационное притяжение солнца и Луны наиболее сильное вокруг экватора и вызывает небольшое колебание оси вращения земли. Вы видели то же явление во вращающемся волчке, вызванное гравитацией. Это называется прецессией, и она описывает круговой конус в пространстве каждые 25 800 лет. Нутация, или кивание, - это небольшое, но нерегулярное движение, которое отклоняет небесный полюс на 10 секунд от ровного прецессионного круга каждые 18,6 лет."
  
   "Я знаю, что когда-нибудь в отдаленном будущем, - сказал Пэт, - Полярная звезда перестанет быть Полярной звездой".
  
   "Совершенно верно", - согласился Макс. "По мере удаления Полярной звезды другая звезда займет позицию над Северным полюсом примерно через 345 лет. За сто лет до Рождества Христова, весеннее равноденствие - Простите, вы знакомы с весенним равноденствием?"
  
   "Если я помню, что изучал астрономию в колледже, - сказал Пэт, - весеннее равноденствие - это место, где солнце пересекает небесный экватор с юга на север во время весеннего равноденствия, что делает его исходным направлением для угловых расстояний, измеренных от экватора".
  
   "Очень хорошо", - похвалил ее Макс. "Говорит как профессор колледжа, укладывающий свой класс спать. В любом случае, до Рождества Христова весеннее равноденствие проходило через созвездие Овна. Из-за прецессии весеннее равноденствие сейчас в Рыбах и приближается к Водолею ".
  
   "Я думаю, вы хотите сказать нам, - сказала Пэт, в груди у нее начал нарастать восторг, - что звездообразные символы на потолке камеры отображают координаты звездной системы из прошлого".
  
   "Вот как я это прочитал", - бесстрастно сказал Макс.
  
   "Обладали ли древние научными знаниями, чтобы делать такие точные прогнозы?"
  
   "Я нахожу, что тот, кто вырезал эту небесную карту на потолке камеры, был выше астрономов, существовавших всего несколько сотен лет назад. Они правильно рассчитали, что небесная галактика неподвижна и что солнце, луна и планеты вращаются. На карте показаны орбиты планет, включая Плутон, который был открыт только в прошлом столетии. Они обнаружили, что звезды Бетельгейзе, Сириус и Процион остаются на постоянных позициях, в то время как другие созвездия незаметно перемещаются на протяжении тысячелетий. Поверьте мне, эти древние люди знали свое дело, когда дело доходило до наблюдения за звездами ".
  
   Пэт посмотрел на Йегера. "Если Макс сможет расшифровать звездные координаты, выгравированные на камере, когда она была построена, мы могли бы датировать ее строительство".
  
   "Попробовать стоит".
  
   "Я расшифровала небольшую часть системы нумерации", - сказала Пэт. "Тебе это поможет, Макс?"
  
   "Вам не следовало беспокоиться. Я уже интерпретировал систему нумерации. Я нахожу ее довольно изобретательной из-за ее простоты. Мне не терпится разобрать свои байты на надписи, из которых складываются слова".
  
   "Макс?"
  
   "Да, Хайрам".
  
   "Сосредоточься на расшифровке звездных символов и пока отложи в сторону алфавитные надписи".
  
   "Вы хотите, чтобы я проанализировал небесную карту?"
  
   "Делай все, что в твоих силах".
  
   "Вы можете дать мне время до пяти часов? К тому времени я должен быть в состоянии с этим справиться".
  
   "Время в ваших руках", - ответил Йигер.
  
   "Максу требуется всего несколько часов для проекта, который должен занять месяцы, даже годы?" Недоверчиво спросила Пэт.
  
   "Никогда не стоит недооценивать Макса", - сказал Йегер, раскачиваясь в кресле и потягивая из чашки остывший кофе. "Я потратил большую часть своих лучших лет на то, чтобы собрать Макса воедино. В мире нет другой компьютерной системы, подобной ей. Не то чтобы она не устареет через пять лет. Но в настоящее время она мало что не может сделать. Она уникальна, и она сердцем и душой принадлежит мне и НУМЕ ".
  
   "А как насчет патентов? Конечно, вы должны передать свои права правительству".
  
   "Адмирал Сэндекер - не обычный бюрократ. У нас устный контракт. Я доверяю ему, а он доверяет мне. Пятьдесят процентов любого дохода, который мы получаем от лицензионных платежей за патенты или сборов за использование наших накопленных данных частными корпорациями или правительственными учреждениями, передается NUMA. Остальные пятьдесят процентов поступают мне ".
  
   "Вы, безусловно, работаете на честного человека. Любой другой работодатель дал бы вам премию, золотые часы и похлопал по плечу, а вашу прибыль перевел бы в банк".
  
   "Мне повезло, что меня окружают честные люди", - торжественно сказал Йегер. "Адмирал, Руди Ганн, Эл Джордино и Дирк Питт - все они люди, которых я с гордостью называю своими друзьями".
  
   "Ты знаешь их долгое время".
  
   "Почти пятнадцать лет. Мы пережили вместе несколько безумных времен и разгадали множество океанских загадок".
  
   "Пока мы ждем, когда Макс свяжется с нами, почему бы нам не начать анализировать символы на стене. Возможно, мы сможем найти ключ к их значению".
  
   Йегер кивнул. "Конечно".
  
   "Можете ли вы воспроизвести голографическое изображение камеры?"
  
   "Желание сделает это таковым", - сказал Йегер, набирая команду на своей клавиатуре, и изображение внутренних стен камеры материализовалось снова.
  
   "Чтобы расшифровать неизвестное алфавитное письмо, первый трюк - отделить согласные от гласных. Поскольку я не вижу никаких указаний на то, что они представляют идеи или объекты, я предполагаю, что символы являются алфавитными и они записывают звуки слов ".
  
   "Каково происхождение первого алфавита?" - спросил Йегер.
  
   "Убедительных доказательств мало, но большинство составителей эпиграфов считают, что она была изобретена в древнем Ханаане и Финикии где-то между 1700 и 1500 годами до н. э. и обозначена как северосемитская. Ведущие ученые, конечно, не согласны. Но они склонны соглашаться с тем, что ранние средиземноморские культуры разработали алфавит на основе доисторических геометрических символов. Гораздо позже греки адаптировали и усовершенствовали алфавит, так что буквы, которыми мы пишем сегодня, родственны их буквам. Дальнейшее развитие произошло от этрусков, за которыми последовали римляне, которые много заимствовали для формирования латинского письменного языка и чьи более поздние классические символы в конечном итоге сформировали алфавит из двадцати шести букв, которым мы с вами пользуемся сегодня."
  
   "С чего нам начать?"
  
   "Мы начнем с нуля", - сказала Пэт, сверяясь со своими заметками. "Я не знаю ни о каких других древних системах письма, символы которых совпадали бы с теми, что начертаны в камере. Похоже, что никакого влияния ни в том, ни в другом случае нет, что наиболее необычно. Единственное отдаленное сходство - с кельтским алфавитом огам, но на этом любое сходство заканчивается ".
  
   "Чуть не забыл". Йегер протянул ей маленький стержень, похожий на дубинку, с миниатюрной камерой на одном конце. "Макс уже закодировал символы. Если вы хотите, чтобы я помог вам со своей стороны с какими-либо вычислениями, просто наведите камеру на символ и его последовательность в надписях, которые вы хотите изучить, и я займусь разработкой программы расшифровки ".
  
   "Звучит заманчиво", - сказал Пэт, довольный тем, что снова вернулся к работе. "Сначала давайте перечислим различные символы и подсчитаем, сколько раз каждый из них представлен. Тогда мы можем попытаться облечь их в слова ".
  
   "Как и "и"."
  
   "Большая часть древнего письма не включала слов, которые мы сегодня считаем само собой разумеющимися. Я также хочу посмотреть, сможем ли мы распознать гласные, прежде чем разбираться с согласными".
  
   Они работали весь день без перерыва. В полдень Йегер послал сообщение в кафетерий NUMA, чтобы прислали сэндвичи и безалкогольные напитки. Пэт все больше расстраивалась. Символы выглядели невыносимо простыми для расшифровки, и все же к пяти часам у нее почти не было успеха в распутывании их определений.
  
   "Почему систему нумерации было так легко взломать, но алфавит так невозможно?" - раздраженно пробормотала она.
  
   "Почему бы нам не прерваться до завтра", - предложил Йегер.
  
   "Я не устал".
  
   "Я тоже", - согласился он. "Но у нас будет свежий взгляд. Не знаю, как вы, но мои лучшие решения всегда приходят ко мне посреди ночи. Кроме того, Макс не нуждается во сне. Я поручу ей заняться надписями ночью. К утру у нее должны появиться некоторые идеи по переводу".
  
   "У меня нет разумных аргументов".
  
   "Прежде чем мы закончим, я позвоню Макс и узнаю, добилась ли она какого-нибудь прогресса со звездами".
  
   Пальцам Йегера не нужно было перебирать клавиатуру. Он просто нажал кнопку передачи и сказал: "Макс, ты там?"
  
   Ее хмурое лицо появилось на мониторе. "Почему вам и доктору О'Коннелл потребовалось так много времени, чтобы связаться со мной? Я ждал почти два часа".
  
   "Извини, Макс", - сказал Йегер без глубокого чувства сожаления. "Мы были заняты".
  
   "Ты потратил на проект всего несколько часов", - наивно сказала Пэт. "Ты удалился?"
  
   "Проваливай, черт возьми", - огрызнулся Макс. "Я могу сказать тебе именно то, что ты хочешь знать".
  
   "Начни с того, как ты пришел к своим выводам", - приказал Йегер.
  
   "Ты же не думал, что я собираюсь сам вычислять движение звезд, не так ли?"
  
   "Это был твой проект".
  
   "Зачем мне напрягать свои чипы, когда я могу заставить другой компьютер делать это?"
  
   "Пожалуйста, Макс, расскажи нам, что ты обнаружил".
  
   "Ну, прежде всего, определение координат небесных объектов на небе требует сложного геометрического процесса. Я не буду вдаваться в скучные подробности о том, как определить высоту, азимут, прямое восхождение и склонение. Моей проблемой было определить места, где были измерены координаты, выгравированные в скале камеры. Мне удалось вычислить исходные места, где наблюдатели производили свои наблюдения в радиусе нескольких миль. Также звезды, которые они использовали для измерения отклонений на протяжении многих, многих лет. Все три звезды в поясе созвездия Ориона, охотника, движутся. Сириус, собачья звезда, которая находится рядом с пяткой Ориона, зафиксирован. Имея эти цифры на руках, я подключился к астрометрическому компьютеру в Национальном научном центре."
  
   "Как тебе не стыдно, Макс", - предостерег Йегер. "Ты можешь навлечь на меня большие неприятности, совершив рейд в другую компьютерную сеть".
  
   "Я думаю, что я нравлюсь компьютеру в NSC. Он пообещал стереть мой запрос.
  
   "Я надеюсь, вы сможете поверить ему на слово", - проворчал Йегер. Это был акт. Йегер сотни раз подключался к внешним компьютерным сетям для получения несанкционированных данных.
  
   "Астрометрия, - невозмутимо продолжил Макс, - на случай, если вы не знаете, является одним из старейших разделов астрономии и занимается определением движения звезд". Макс сделал паузу. "Следовать за мной?"
  
   "Продолжай", - настаивал Пэт.
  
   "Парень за компьютером в NSC, конечно, не соответствует моим стандартам, но поскольку для него это была элементарная программа, я мило уговорил его вычислить отклонение между положениями Сириуса и Ориона, когда была построена камера, с учетом их нынешних координат на небе".
  
   "Вы датировали камеру?" Пробормотала Пэт, затаив дыхание.
  
   "Я нашел".
  
   "Является ли камера мистификацией?" Спросил Йегер, как будто боясь ответа.
  
   "Нет, если только те старые добытчики твердых пород в Колорадо, о которых вы беспокоитесь, не были первоклассными астрономами".
  
   "Пожалуйста, Макс", - умоляла Пэт. "Когда была построена камера и выгравированы надписи на ее стенах?"
  
   "Вы должны помнить, что я оцениваю время плюс-минус сто лет".
  
   "Она старше ста лет?"
  
   "Ты бы поверил", - медленно произнес Макс, растягивая напряженное ожидание, - "цифра в девять тысяч".
  
   "Что ты хочешь сказать?"
  
   "Я говорю, что ваша камера была высечена в скале Колорадо где-то около 7100 года до нашей эры".
  
  
   15
  
  
   Джордино поднял самолет Bell-Boeing 609 executive с наклонным винтом прямо в персидско-голубое небо недалеко от Кейптауна, Южная Африка, сразу после четырех утра. Взлетая подобно вертолету, его сдвоенные винтороторные двигатели были наклонены на девяносто градусов, огромные пропеллеры рассекали тропический воздух, самолет поднимался вертикально, пока наклонный винт не оказался в пятистах футах от земли. Затем Джордино переключил управление механическим рычагом, который позволил обоим несущим винтам развернуться в горизонтальном направлении и перевести самолет в горизонтальный полет.
  
   609-й вмещал до девяти пассажиров, но для этого рейса он был пуст, если не считать связки снаряжения для выживания, привязанного к полу. Джордино зафрахтовал самолет в Кейптауне, потому что ближайшее исследовательское судно NUMA находилось более чем в тысяче миль от островов Крозе.
  
   Вертолет не смог бы совершить перелет туда и обратно протяженностью 2400 миль без дозаправки по крайней мере четыре раза, а обычному самолету с литым двигателем, способному преодолеть такое расстояние, было бы негде приземлиться, когда он достиг бы вулканического острова. Наклонный винт модели 609 мог приземляться в любом месте, где только мог вертолет, и казался идеальным летательным аппаратом для этой работы. В зависимости от причудливых капризов ветра полет должен был занимать в среднем четыре часа в одну сторону. Топливо должно было находиться под пристальным наблюдением. Даже с модифицированными крыльевыми баками Джордино подсчитал, что у него будет всего полтора дополнительных часа летного времени на обратный путь в Кейптаун. Этого было недостаточно, чтобы обеспечить умиротворяющий полет, но Джордино никогда не был тем, кто играет в безопасные игры.
  
   Тридцать минут спустя, когда он набрал высоту 12 000 футов и взял курс на юго-восток над Индийским океаном, он установил дроссели на максимально экономичный крейсерский режим, наблюдая, как индикатор воздушной скорости колеблется на отметке чуть меньше трехсот миль в час. Затем он повернулся к невысокому мужчине, сидящему в кресле второго пилота.
  
   "Если у вас есть какие-либо сожаления о присоединении к этому сумасбродному предприятию, пожалуйста, имейте в виду, что уже слишком поздно менять свое решение".
  
   Руди Ганн улыбнулся. "Я буду в достаточно горячей воде, чтобы улизнуть с тобой, когда адмирал узнает, что я не сижу за своим столом в Вашингтоне".
  
   "Какое оправдание ты привел, что исчез на шесть дней?"
  
   "Я попросил свой офис сказать, что вылетел в Балтийское море, чтобы проверить место подводного кораблекрушения, которое NUMA исследует совместно с датскими археологами".
  
   "Существует ли такой проект?"
  
   "Ставлю на кон свою жизнь", - ответил Ганн. "Флот кораблей викингов, который поймал рыбак".
  
   Джордино передал Ганну пару карт. "Здесь ты можешь ориентироваться".
  
   "Насколько велик остров Святого Павла?"
  
   "Около двух с половиной квадратных миль".
  
   Ганн пристально посмотрел на Джордино сквозь свои толстые очки. "Я действительно молюсь, - спокойно сказал он, - чтобы мы не пошли по стопам Амелии Эрхарт и Фреда Нунана".
  
   Через три часа полета они были в хорошей форме с точки зрения расхода топлива после того, как подняли попутный ветер в пять узлов. Индийский океан медленно исчезал, когда они вошли в пасмурное небо, которое надвигалось с востока, принося шквалы дождя и турбулентность. Джордино поднялся, чтобы снова обрести ровный воздух и голубое небо, поднимаясь над белыми пухлыми облаками, которые перекатывались под ними, как штормовое море.
  
   Джордино обладал сверхъестественной способностью спать в течение десяти минут, затем просыпаться, чтобы проверить свои приборы и внести любое изменение курса, предложенное Ганном, прежде чем снова задремать. Он повторил процесс больше раз, чем Ганн потрудился сосчитать, никогда не меняя процедуру больше или меньше чем на минуту.
  
   На самом деле, не было никакого страха заблудиться и пропустить остров. Наклонный винт нес новейшее навигационное оборудование системы глобального позиционирования (GPS). С помощью приемника GPS, измеряющего расстояние до цепочки спутников, были рассчитаны точные широта, долгота и высота, а данные запрограммированы в бортовой компьютер, чтобы Ганн мог определить курс, скорость, время и расстояние до места назначения.
  
   В отличие от Джордино, он страдал бессонницей. Он также был тем, кем Джордино часто называл его - беспокойным. Ганн не смог бы расслабиться, даже если бы лежал под пальмой на таитянском пляже. Он постоянно поглядывал на часы и проверял их положение в промежутках между изучением аэрофотоснимка острова.
  
   Когда Джордино проснулся и осмотрел приборную панель, Ганн похлопал его по руке. "Не засыпай снова. Тебе следует начать снижение. Я вижу остров в сорока милях прямо по курсу".
  
   Джордино плеснул себе в лицо водой из фляги и сдвинул контрольную колонку на небольшой дюйм вперед. Исполнительный наклонный винт начал медленно опускаться, его подбрасывало, когда он падал сквозь турбулентность внутри облаков. Поскольку смотреть было не на что, Джордино мог бы просто наблюдать, как стрелка высотомера поворачивается против часовой стрелки, но он не сводил глаз с белого тумана, клубящегося за лобовым стеклом. Затем, внезапно, на высоте 5000 футов они вынырнули из-под облаков и впервые за три часа снова увидели океан.
  
   "Отличная работа, Руди", - похвалил его Джордино. "Сент- Пол, похоже, примерно в пяти милях впереди, менее чем в двух градусах по правому борту. Ты все равно что ударил ее прямо по носу ".
  
   "Два градуса", - сказал Ганн. "В следующий раз я действительно должен постараться лучше".
  
   Из-за турбулентности позади них законцовки крыльев перестали трепетать. Джордино ослабил дроссельные заслонки, рев двигателей превратился в приглушенный гул. Сильный дождь утих, но струйки воды все еще стекали по лобовому стеклу. Только теперь он включил дворники, направляя нос самолета над высокими скалами, которые защищали остров от безжалостного натиска моря.
  
   "Вы выбрали место для посадки?" - спросил Джордино, глядя на маленький остров и его единственную гору, которая, казалось, поднималась из моря подобно гигантскому конусу. Не было никаких явных признаков пляжа или открытого поля. Он видел только 360 градусов крутых, покрытых камнями склонов.
  
   Ганн поднес к глазам увеличительное стекло. "Я исследовал каждый дюйм этой вещи и пришел к выводу, что это худший объект недвижимости, который я когда-либо видел. Это не что иное, как груда камней, годная только для поддержки гравийной компании ".
  
   "Не говори мне, что мы проделали весь этот путь только для того, чтобы повернуть назад", - кисло сказал Джордино.
  
   "Я не говорил, что мы не можем приземлиться. Единственная плоская местность на всем острове находится у подножия горы на западной стороне. Выглядит чуть больше, чем выступ, может быть, пятьдесят на сто футов."
  
   Джордино выглядел совершенно потрясенным. "Даже в фильмах вертолеты не садятся на склоны гор".
  
   Ганн указал через лобовое стекло. "Вон там, слева от вас. Все выглядит не так плохо, как я думал".
  
   С точки зрения Джордино, единственное ровное место, которое можно было найти на фоне горы, выглядело не больше кузова пикапа. Его ноги плавно нажимали на педали руля направления, в то время как руки гладили штурвал на колонке управления, корректируя угол и скорость снижения с помощью рулей высоты и элеронов. Он благодарил небеса, что у него был встречный ветер, даже если он был всего в четыре узла. Он мог видеть камни, разбросанные по его крошечной посадочной площадке, но ни один из них не выглядел достаточно крупным, чтобы повредить шасси самолета. Одна рука оторвалась от колонны и начала манипулировать рычагами, приводящими в действие винты, наклоняя их из горизонтального положения в вертикальное, пока самолет не завис, как вертолет. Пропеллеры большого диаметра начали поднимать мелкие камни и пыль влажными облаками под посадочными колесами.
  
   Теперь Джордино летел на ощупь, голова была повернута вниз, одним глазом он смотрел на приближающуюся землю, другим - на отвесный склон горы, не более чем в десяти футах от кончика крыла по правому борту. А затем раздался легкий удар, когда шины ударились о рыхлый камень, и поворотный винт осел, как жирный гусь над своими невылупившимися яйцами. Он глубоко вздохнул и потянул назад дроссели, прежде чем заглушить двигатели.
  
   "Мы дома", - сказал он с благодарностью.
  
   Совиное лицо Ганна расплылось в улыбке. "Были ли когда-нибудь сомнения?"
  
   "Гора на моей стороне. А что на твоей?"
  
   Во время посадки внимание Ганна было сосредоточено на склоне горы, и только теперь он выглянул в иллюминатор правого борта. Не более чем в четырех футах от его выходной двери выступ обрывался под крутым углом почти на восемьсот футов. Кончик крыла висел далеко над пустым воздухом. Улыбка исчезла, а его лицо побледнело, когда он снова повернулся к Джордино.
  
   "Это было не так обширно, как я думал", - смущенно пробормотал он.
  
   Джордино сбросил с себя ремни безопасности. "У вас есть маршрут к камере, который вы просчитали?"
  
   Ганн показал аэрофотоснимок и указал на небольшой каньон, ведущий вверх от берега. "Это единственный способ, которым охотничий отряд мог проникнуть на остров и подняться на гору. Питт сказал, что, согласно судовому журналу, полковник и его группа поднялись на полпути к вершине горы. Сейчас мы примерно на этом уровне ".
  
   "В какой стороне ущелье?"
  
   "На юг. И чтобы ответить на ваш следующий вопрос, мы находимся на западной стороне горы. Если немного повезет, нам не придется идти пешком больше трех четвертей мили, при условии, что мы сможем наткнуться на древний проход, о котором упоминал полковник."
  
   "Слава Богу, что есть маленькие острова", - пробормотал Джордино. "Вы можете определить старую дорогу на своей фотографии?"
  
   "Нет, я не вижу никаких признаков этого".
  
   Они начали развязывать ремни со снаряжением для выживания и надели свои рюкзаки. Дождь вернулся как из ведра, поэтому они надели снаряжение для непогоды поверх одежды и ботинок. Когда они были готовы, они распахнули пассажирскую дверь и ступили на каменистую почву. За выступом был отвесный обрыв, а за обрывом ничего, кроме Индийского океана и серых оловянных волн. В качестве меры предосторожности они привязали самолет к нескольким огромным валунам.
  
   Из-за угрожающего неба остров казался еще более серым и пустынным. Ганн прищурился сквозь дождь и жестом показал Джордино вести, указывая в направлении, в котором он хотел следовать. Они отправились по диагонали через склон горы, оставаясь внутри больших камней, где почва была более плоской и твердой под ногами.
  
   Они с трудом преодолевали небольшие выступы и узкие расщелины, пытаясь ходить прямо, не прибегая к альпинистскому снаряжению, навыком, в котором ни один из них не был опытен. Джордино казался невосприимчивым к усталости. Его толстое, мощное тело легко перенесло подъем по скалам. У Ганна тоже не было проблем. Он был жилистым и гораздо крепче, чем выглядел. Он начал отступать от неуступчивого Джордино, не от усталости, а потому, что ему приходилось останавливаться каждые двадцать ярдов, чтобы вытереть влагу с очков.
  
   Примерно на полпути через западную сторону горы Джордино остановился. "Если твои расчеты верны, каменная дорожка должна быть на небольшом расстоянии выше или ниже нас".
  
   Ганн сел, прислонившись спиной к гладкой лавовой скале, и уставился на свою фотографию, которая стала потрепанной и промокшей от сырости. "Предполагая, что полковник выбрал путь наименьшего сопротивления из ущелья, он должен был проложить свой путь через гору примерно в ста футах под нами".
  
   Джордино присел, положил руки на слегка согнутые колени и уставился вниз по склону. Несколько мгновений он казался очарованным, прежде чем повернулся и посмотрел Ганну прямо в лицо. "Клянусь Богом, я не знаю, как ты это делаешь".
  
   "Что ты имеешь в виду?"
  
   "Менее чем в тридцати футах ниже того места, где мы сидим, проходит узкая дорога, вымощенная гладкими камнями".
  
   Ганн заглянул за край. Почти на расстоянии плевка он увидел дорогу, на самом деле тропинку, шириной в четыре фута, выложенную камнями, давно состарившимися от непогоды. Тропинка шла в обоих направлениях, но оползни снесли большую ее часть вниз по склону. В трещинах между камнями прорастало странного вида растение. У нее были головки, похожие на салат, и она росла близко к земле. '
  
   "Должно быть, это дорога, описанная британским полковником", - сказал Ганн.
  
   "Что это за странное вещество растет в ней?" - спросил Джордино.
  
   "Капуста Кергелен. Из нее получается острое масло, и ее можно есть как вареный овощ".
  
   "Теперь вы знаете, почему дорога была неразличима на фотографии. Она была скрыта кочанами капусты".
  
   "Да, теперь я это вижу", - сказал Ганн.
  
   "Как она обосновалась на таком забытом богом острове?"
  
   "Вероятно, благодаря ее пыльце, которую ветер разнес по воде".
  
   "В каком направлении вы хотите следовать по дороге?"
  
   Глаза Ганна осматривали плоские камни так далеко, как только могли, в обоих направлениях, пока они не скрылись из виду. "Полковник, должно быть, наткнулся на дорогу справа от нас. Ниже этой точки она, должно быть, была разрушена эрозией и оползнями. Поскольку нет смысла начинать с вершины горы и спускаться вниз, камера должна быть спрятана дальше по склону. Итак, мы идем налево и поднимаемся."
  
   Осторожно ступая по рыхлой лавовой породе, они быстро добрались до аккуратно уложенных камней и начали подниматься по дороге. Ровный проход принес желанное облегчение, но оползни - совсем другое дело. Им пришлось пересечь два из них, каждый шириной около тридцати или более ярдов. Движение было медленным. Лавовый камень был зазубренным и похожим на нож. Один промах, и их тела покатились бы вниз по склону, набирая обороты, пока не отскочили бы от скал далеко внизу в море.
  
   Преодолев последнее препятствие, они сели и отдохнули. Джордино лениво сорвал кочан капусты и запустил его вниз по склону, наблюдая, как он подпрыгивает и крошится в своем хаотичном путешествии. Он потерял ее из виду и не заметил всплеска, когда она рухнула в воду подобно пушечному ядру. Вместо того, чтобы уменьшиться, атмосфера охладилась и сгустилась. Порывы ветра усилились и хлестали дождем по их лицам. Хотя они были защищены снаряжением для непогоды, вода нашла способы просачиваться за воротники и вокруг них, пропитывая внутреннюю одежду.
  
   Ганн передал ему термос с кофе, который из дымящегося превратился в чуть теплый. Их обед состоял из четырех батончиков мюсли. Они еще не совсем достигли царства несчастья, но скоро войдут в него.
  
   "Мы, должно быть, близко", - сказал Ганн, глядя в бинокль. "Нет никакого намека на длинный шрам, пересекающий гору за той большой скалой прямо впереди".
  
   Джордино уставился на массивный валун, который выступал со стороны склона. "Лучше бы камера была с другой стороны", - проворчал он. "Я не горю желанием быть застигнутым здесь, когда стемнеет".
  
   "Не волнуйся. У нас в этом полушарии осталось почти двенадцать часов дневного света".
  
   "Я только что кое о чем подумал".
  
   "Что это?" - спросил Ганн.
  
   "Мы единственные два человека в радиусе двух тысяч миль".
  
   "Это радостная мысль".
  
   "Что, если мы попадем в аварию, покалечимся и не сможем улететь отсюда? Даже если бы мы захотели, я бы не осмелился взлететь при таком ветре".
  
   "Сэндекер организует спасательную операцию, как только мы уведомим его о нашем статусе". Ганн полез в карман и вытащил спутниковый телефон "Глобалстар". "Он так же близок, как гудок при наборе номера".
  
   "Тем временем нам пришлось бы питаться этой дурацкой капустой. Нет, спасибо".
  
   Ганн покорно покачал головой. Джордино был хроническим жалобщиком, и все же не было лучшего человека, с которым можно было бы быть рядом в плохой ситуации. Ни у того, ни у другого не было чувства страха. Их единственной заботой была возможность неудачи.
  
   "Как только мы войдем в камеру", - громко сказал Ганн, его голос был слышен сквозь шум ветра, - "мы выйдем из шторма и сможем обсохнуть".
  
   Джордино не нуждался в уговорах. "Тогда давайте двигаться дальше", - сказал он, поднимаясь на ноги. "Я начинаю чувствовать себя шваброй в ведре с грязной водой".
  
   Не дожидаясь Ганна, он оттолкнулся к скале примерно в пятидесяти ярдах вверх по древней дороге. Склон стал круче и превратился в возвышающийся над ними утес. Часть дороги обвалилась, и им пришлось осторожно пробираться мимо скалы. Обогнув ее, они наткнулись на вход в пещеру под искусственной аркой. Отверстие было меньше, чем они думали - примерно шесть футов в высоту и четыре фута в ширину - такой же ширины, как дорога. Изнутри оно зияло чернотой и выглядело зловеще.
  
   "Вот она, точно такая, как описал полковник", - сказал Ганн.
  
   "Предполагается, что один из нас должен крикнуть "Эврика", - воскликнул Джордино, счастливый, что наконец-то укрылся от ветра и дождя.
  
   "Не знаю, как вы, но я избавляюсь от своего дождевика и рюкзака, чтобы мне было удобнее".
  
   "Я с тобой".
  
   Через несколько минут их рюкзаки были сняты, а снаряжение для защиты от непогоды разложено внутри туннеля для обратного перелета к самолету. Они достали фонарики из своих рюкзаков, сделали последний глоток кофе и углубились в подземное хранилище. Стены были гладко вырезаны, без выпуклостей или углублений. В этом месте была какая-то странность, усугубляемая жуткой темнотой и похожим на пещеру воем ветра снаружи входа.
  
   Они шли дальше, наполовину с любопытством, наполовину с беспокойством, следуя за лучами своих фонарей, гадая, что они собираются найти. Туннель внезапно открылся в квадратное помещение. Джордино напрягся, и его глаза посуровели, когда его луч осветил кости стопы, бедра, тазобедренного сустава, а затем ребра и позвоночный столб, прикрепленные к черепу, на котором все еще были видны следы рыжих волос. Остатки изодранной и заплесневелой одежды все еще прилипали к костям.
  
   "Интересно, как этот бедняга оказался здесь", - сказал Ганн, чувствуя оцепенение.
  
   Джордино обвел фонариком комнату, осветив небольшое кострище и различные инструменты и мебель - все это выглядело сделанным вручную из дерева и лавового камня. В противоположном углу также были остатки тюленьих шкур и груда костей.
  
   "Судя по покрою того, что осталось от его одежды, я бы сказал, что он был выброшенным на берег моряком, потерпевшим кораблекрушение на острове, одному Богу известно, как долго, прежде чем он умер".
  
   "Странно, что полковник не упомянул его", - сказал Ганн.
  
   "Мадрас" сделал незапланированную остановку за водой после того, как его отнесло далеко от обычного маршрута плавания в 1779 году. Эта потерянная душа, должно быть, прибыла позже. Ни один другой корабль не заходил на остров, вероятно, еще пятьдесят или сто лет."
  
   "Я не могу даже представить, как ужасно это, должно быть, было для него, одному на уродливой, холодной под дождем груде вулканических пород без всяких перспектив на спасение и с нависшей над ним угрозой одинокой смерти".
  
   "Он сделал яму для костра", - сказал Джордино. "Как ты думаешь, что он использовал в качестве дров? На острове мало что есть, кроме кустарника".
  
   "Должно быть, он сжег все кисти, которые смог раздобыть ..." Ганн остановился, опустился на одно колено и пошевелил рукой в пепле, пока что-то не нашел. Он поднял то, что выглядело как остатки игрушечной колесницы с двумя сильно пострадавшими от пожара лошадьми. "Артефакты", - мрачно сказал он. "Должно быть, он сжег артефакты, в которых было дерево, чтобы согреться". Затем Ганн посветил фонариком в направлении Джордино и увидел, как на его лице зарождается улыбка. "Что ты находишь такого смешного?"
  
   "Я просто подумал", - задумчиво произнес Джордино. "Как ты думаешь, сколько этой ужасной капусты бедняга, должно быть, съел?"
  
   "Вы не узнаете, каковы они на вкус, пока не попробуете хоть одно".
  
   Джордино провел лучом по стенам, обнаружив надписи того же типа, которые он мельком видел в камере Теллурида. Черный обсидиановый пьедестал возвышался в центре пола, где находился черный череп, пока его не убрал британский полковник. Свет также высветил завал из упавших камней, которые просыпались вниз, покрывая дальнюю стену камеры.
  
   "Интересно, что находится по другую сторону этой груды камней".
  
   "Еще одна стена?"
  
   "Может быть, а может и нет". В голосе Ганна была смутная уверенность.
  
   Джордино много лет назад научился доверять интеллекту и интуитивному гению маленького Руди Ганна. Он посмотрел на него. "Ты думаешь, на другой стороне есть еще один туннель?"
  
   "Я есть".
  
   "Черт!" Джордино зашипел себе под нос. "Должно быть, наши друзья с Теллурида добрались сюда первыми".
  
   "Что заставляет тебя так думать?"
  
   Джордино направил свой луч на камнепад. "Их способ действия. У них фетиш на взрыв туннелей".
  
   "Я так не думаю. Это падение выглядит старым, очень старым, учитывая пыль, которая скопилась среди камней. Готов поспорить на свой рождественский бонус, что это падение произошло за столетия до того, как сюда ступили полковник или старый потерпевший кораблекрушение, и ни один из них не проявил любопытства и не потрудился покопаться и посмотреть, что находится на другой стороне. " Затем Ганн вскарабкался на россыпь камней и направил луч фонаря на груду. "По-моему, это выглядит естественно. Падение не такое уж тяжелое. Я думаю, у нас может быть шанс выкарабкаться".
  
   "Я не уверен, что мой тестостерон выдержит это".
  
   "Заткнись и копай".
  
   Ганн, как оказалось, был прав. Камнепад не был массовым. Несмотря на свое ворчание, Джордино работал как мул. Безусловно, самый сильный из них двоих, он справлялся с более тяжелыми камнями, в то время как Ганн отбрасывал в сторону камни поменьше. В его движениях была безжалостная решимость, когда он поднимал и поднимал стофунтовые камни, как будто они были сделаны из пробки. Менее чем за час они выкопали проход, достаточно большой, чтобы можно было проползти дальше.
  
   Поскольку Ганн был самым маленьким, он пошел первым. Он остановился, чтобы посветить внутрь своим фонариком.
  
   "Что ты видишь?" - спросил Джордино.
  
   "Короткий коридор, ведущий в другую камеру менее чем в двадцати футах отсюда", Затем он протиснулся через нее. Он встал, отряхнулся и убрал еще несколько камней с противоположной стороны, чтобы Джордино с его широкими плечами было легче проходить. Они на мгновение заколебались, направляя свои объединенные лучи в камеру впереди, видя странные отражения.
  
   "Я рад, что послушал тебя", - сказал Джордино, медленно подходя вперед.
  
   "У меня позитивные вибрации. Готов поспорить на десять баксов, что никто нас в этом не опередил".
  
   "Скептик, каким бы я ни был, ты в теме".
  
   Теперь, испытывая легкое опасение и с растущим чувством трепета, они вошли во вторую камеру и обвели светом стены и пол. Здесь не было никаких надписей, но они застыли при виде удивительного зрелища, открывшегося под желто-белыми лучами их фонариков, с почти религиозным благоговением глядя на двадцать мумифицированных фигур, которые сидели прямо на каменных стульях, высеченных из скалы. Те двое, что стояли лицом ко входу, сидели на приподнятой платформе. Остальные были сгруппированы по бокам в форме квадратной подковы.
  
   "Что это за место?" Прошептал Джордино, наполовину ожидая увидеть призраков, скрывающихся в тени.
  
   "Мы в гробнице", - неуверенно пробормотал Ганн. "Очень древняя, судя по одежде".
  
   Мумии и черные волосы на их черепах были в замечательном состоянии сохранности. Черты их лиц были совершенно неповрежденными, а одежда - полной, с красными, синими и зелеными красками, все еще различимыми в ткани. Две мумии в конце сидели на каменных стульях, украшенных искусной резьбой с изображением различных видов морских обитателей. Их наряды казались более затейливо сотканными и красочными, чем у остальных. Их лбы окружали медные полосы с изысканным гравированным рисунком, инкрустированные тем, что Ганн признал драгоценными камнями бирюзой и черным опалом. На их головах были высокие конические шапки. Они носили длинные замысловатые туники с изящными ракушками вперемешку с полированным обсидианом и медными дисками, расшитыми экзотическими узорами от воротника до подола. Все ступни были обуты в кожаные сапоги свободного покроя, доходившие до середины икры.
  
   Эти двое, очевидно, были более высокого ранга и важности, чем остальные. Скелет слева был больше, чем тот, что справа. Хотя все мумии при жизни носили длинные волосы, отличить самцов от самок было делом простой дедукции. У самцов более выступающие нижние челюсти и выступы над глазами, чем у самок. Интересно, что их головные повязки или короны были одинакового размера, как будто они обладали равной силой. Все мужчины сидели по правую руку от центральной фигуры в ряд под углом. Все были одеты одинаково, но плетение их одежды было не таким элегантным. Бирюза и черный опал были не столь распространены. Та же конфигурация была представлена женщинами, которые сидели слева от более богато украшенной мумии.
  
   У одной стены был сложен ряд прекрасно отполированных копий с обсидиановыми наконечниками. У ног каждого скелета стояли медные чаши с кубками для питья и соответствующие им ложки. В обеих чашах и ложках были отверстия с кожаными ремешками, как будто их можно было повесить на шею или плечо, что указывает на то, что эти люди всегда носили с собой свою индивидуальную столовую посуду. Красивая керамика, хорошо отполированная, с восхитительной ручной росписью изящных геометрических узоров на поверхности, была выложена рядом с каменными стульями, наряду с большими медными урнами, наполненными увядшими листьями и цветами, которые, должно быть, благоухали во время погребения мертвых. Они выглядели сделанными вручную мастерами большого мастерства.
  
   Ганн внимательно изучил мумии. Он был поражен искусством мумификации. Технически это выглядело лучше, чем у египтян. "Никаких признаков насильственной смерти. Все они выглядели так, словно умерли во сне. Я не могу поверить, что все они пришли в это место, чтобы умереть вместе, одинокие и забытые".
  
   "Кто-то должен был быть живым, чтобы поддерживать их в креслах", - заметил Джордино.
  
   "Это правда". Ганн сделал размашистое движение вокруг камеры одной рукой. "Обратите внимание, что ни один из них не находится в совершенно одинаковом положении. У одних руки на коленях, у других - на подлокотниках кресел. Король и королева, независимо от их положения в жизни, подпирают голову одной поднятой рукой, как будто размышляют о своей судьбе ".
  
   "Ты ведешь себя со мной театрально", - пробормотал Джордино.
  
   "Разве ты не чувствуешь себя Говардом Картером, когда он впервые заглянул в гробницу Тутанхамона?"
  
   "Говарду повезло. Он нашел то, чего не нашли мы".
  
   "Что это?"
  
   "Оглянитесь вокруг. Никакого золота. Никакого серебра. Если эти люди были родственниками Тут, они, должно быть, были его бедными родственниками. Похоже, медь была их ценным металлом".
  
   "Интересно, когда они нашли здесь вечное убежище", - тихо размышлял Ганн.
  
   "Лучше тебе спросить почему", - заявил Джордино. "Я достану камеру из своего рюкзака, чтобы мы могли записать это место и отправиться домой. Дурачиться в замогильных склепах расстраивает мой нежный желудок ".
  
   В течение следующих пяти часов, пока Джордино записывал каждый квадратный дюйм помещения своей камерой, Ганн с точностью до деталей записывал увиденное на маленький магнитофон. Он также занес каждый артефакт в записную книжку. Ничего не было тронуто, и все было оставлено на своих местах. Их усилия, возможно, не были такими научными, какими могли бы быть усилия команды археологов, но для рядовых любителей, работающих в сложных условиях, они проделали похвальную работу. Разгадывать тайны и идентифицировать обитателей гробницы было бы предоставлено другим, экспертам по истории.
  
   Когда они закончили, был поздний полдень. После того, как они проползли обратно через отверстие в обвале и вошли в комнату с костями потерпевшего кораблекрушение, Ганн заметил, что Джордино с ним не было. Он вернулся туда, где обрушился потолок туннеля, и обнаружил, что Джордино яростно закидывает камни обратно в дыру, эффективно запечатывая ее.
  
   "Для чего ты это делаешь?" спросил он.
  
   Джордино остановился, чтобы посмотреть на него, пот и пыль стекали по его лицу. "Я не собираюсь давать следующему парню бесплатный билет. Тот, кто захочет попасть в гробницу следующим, должен будет работать для этого так же, как и мы ".
  
   Двое мужчин на удивление хорошо провели время на обратном пути к самолету. Хотя дождь и ветер значительно ослабли и большая часть полета проходила под уклон, только последние пятьдесят ярдов требовали набора высоты. Они были совсем недалеко от поворотного винта, преодолевая узкий выступ, когда внезапно расцвел оранжевый столб пламени и взметнулся во влажный воздух. Не было ни сильного раската грома, ни оглушительного треска. Звук взрыва больше походил на взрыв петарды внутри консервной банки. Затем, так же быстро, как и взорвался, огненный шар погас, оставив столб дыма , спиралью поднимающийся к темным облакам.
  
   Джордино и Ганн беспомощно и в шоке наблюдали, как поворотный винт лопнул, словно дыня, упавшая с большой высоты на тротуар. В воздух взлетели обломки, когда разбитые и тлеющие останки самолета перевалились через выступ и покатились вниз по склону, оставляя за собой шлейф металлических обломков, прежде чем проскочить мимо утесов и разбиться о буруны, которые разбивались об остров.
  
   Раздирающий скрежет металла, раздираемого о камни, затих, и двое мужчин стояли как вкопанные, не разговаривая почти минуту. Ганн был поражен, его глаза смотрели с недоверием. Реакция Джордино была прямо противоположной. Он был зол, чертовски зол, его руки были сжаты, лицо побелело от ярости.
  
   "Невозможно", - наконец пробормотал Ганн. "В поле зрения нет ни лодки, ни места для посадки другого самолета. Невозможно, чтобы кто-то подложил бомбу в самолет и сбежал без нашего ведома ".
  
   "Бомба была заложена в самолет перед тем, как мы вылетели из Кейптауна", - сказал Джордино ледяным тоном. "Установлена и рассчитана так, чтобы взорваться на обратном пути".
  
   Ганн непонимающе уставился на него. "Те часы, которые мы провели, исследуя склеп..."
  
   "Спас наши жизни. Кем бы ни были убийцы, они не рассчитывали, что мы найдем что-то особо интересное или потратим больше часа или двух на осмотр местности, поэтому они установили свой детонатор на четыре часа раньше ".
  
   "Я не могу поверить, что кто-то еще видел комнату после "потерпевшего кораблекрушение"".
  
   "Конечно, не наши друзья с Теллурида, иначе они уничтожили бы первую камеру. Кто-то слил информацию о нашем полете на остров Святого Павла, и мы показали им дорогу. Теперь это только вопрос времени, когда они прибудут, чтобы изучить надписи в первой камере ".
  
   Разум Ганна изо всех сил пытался приспособиться к новому стечению обстоятельств. "Мы должны сообщить адмиралу о нашем затруднительном положении".
  
   "Сделай это в коде", - предложил Джордино. "Эти ребята хороши. Десять к одному, что у них есть возможность прослушивать разговоры по спутниковой связи. Будет лучше, если мы позволим им думать, что нас съедают рыбы на дне Индийского океана ".
  
   Ганн поднял телефон "Глобалстар" и собирался набрать номер, когда ему в голову пришла мысль. "Предположим, убийцы доберутся сюда до спасательной группы адмирала?"
  
   "Тогда нам лучше потренироваться бросать камни, потому что это единственная защита, которая у нас есть".
  
   Ганн почти безнадежно оглядел скалистый ландшафт. "Что ж, - сказал он деревянным голосом, - по крайней мере, нам не нужно беспокоиться о том, что у нас закончатся боеприпасы".
  
  
   16
  
  
   "Полярный шторм" со своими учеными и командой корабля обогнул Антарктический полуостров и пересек море Уэдделла, когда пришло сообщение Сэндекера, приказывающее капитану Гиллеспи временно отложить экспедицию. Он должен был немедленно покинуть паковый лед и на полной скорости плыть к побережью принца Олава. Там он должен был лечь в дрейф и ждать у японской исследовательской станции Сева до дальнейших распоряжений. Гиллеспи призвал своего главного инженера и команду инженерного отделения выжать из большого ледокольного исследовательского судна максимум. Они почти достигли невозможного, разогнавшись до двадцати узлов. Весьма впечатляюще, если вспомнить, что максимальная скорость, заданная ее строителями двадцать два года назад, составляла восемнадцать узлов.
  
   Он был рад, что его старый корабль достиг района встречи на восемь часов раньше, чем ожидалось. Вода была слишком глубокой, чтобы бросить якорь, поэтому он направил корабль к внешнему краю пакового льда, прежде чем приказал выключить двигатели. Затем Гиллеспи уведомил Сэндекера, что его корабль прибыл на станцию и ожидает дальнейших распоряжений.
  
   Единственным ответом было краткое "Приготовьтесь принять пассажира".
  
   Передышка дала всем время наверстать упущенное за незаконченную работу. Ученые занялись анализом и записью своих результатов в компьютеры, в то время как команда занималась текущим ремонтом корабля.
  
   Им не пришлось долго ждать.
  
   Утром пятого дня с момента выхода из моря Уэдделла Гиллеспи изучал морской лед в свой бинокль, когда увидел вертолет, медленно появляющийся из утреннего ледяного тумана. Он летел по прямой линии навстречу Полярному шторму. Он приказал своему второму помощнику принять самолет на посадочной площадке на корме корабля.
  
   Вертолет завис на несколько секунд, затем опустился на площадку. Мужчина с портфелем и небольшой спортивной сумкой выпрыгнул из открытой грузовой двери и заговорил со вторым офицером Гиллеспи. Затем он повернулся и помахал пилоту, который доставил его на корабль. Удары лопастей винта усилились, вертолет поднялся в холодный воздух и направлялся домой, когда Питт ступил на мостик "Полярного шторма".
  
   "Привет, Дэн", - тепло поприветствовал он капитана. "Рад тебя видеть".
  
   "Дирк! Откуда ты выпал?"
  
   "Я был доставлен самолетом ВВС из Пунта-Аренаса в Магеллановом проливе на взлетно-посадочную полосу близлежащей японской исследовательской станции. Они были достаточно любезны, чтобы подбросить меня на своем вертолете до корабля ".
  
   "Что привело вас в Антарктиду?"
  
   "Небольшой поисковый проект дальше по побережью".
  
   "Я знал, что у адмирала что-то припрятано в рукаве. Он был чертовски скрытен по этому поводу. Он понятия не давал мне о вашем прибытии".
  
   "У него есть свои причины". Питт поставил свой портфель на стол с картами, открыл его и протянул Гиллеспи листок с набором координат. "Это наш пункт назначения".
  
   Капитан посмотрел на координаты и изучил соответствующую морскую карту. "Залив Стефанссона", - тихо сказал он. "Это недалеко, на побережье Кемпа, недалеко от островов Хоббса. Там нет ничего интересного. Это самый бесплодный участок земли, который я когда-либо видел. Что мы ищем?"
  
   "Кораблекрушение".
  
   "Обломки подо льдом?"
  
   "Нет", - сказал Питт с полуулыбкой. "Обломки во льдах".
  
   Залив Стефанссона выглядел еще более пустынным и отдаленным, чем описывал его Гиллеспи, особенно под небом, затянутым темными, как уголь, облаками, и морем, мрачным от угрожающих льдов. Ветер кусал, как игольчатые зубы угря, и Питт начал думать о физических усилиях, необходимых для пересечения пакового льда, чтобы достичь берега континента. Затем адреналин начал накачиваться, когда он подумал об обнаружении корабля, на палубах которого не ступала нога человека с 1858 года.
  
   Может ли она все еще быть там, задавался он вопросом, точно так же, как Роксанна Мендер и ее муж нашли ее почти полтора столетия назад? Или она была в конечном итоге раздавлена льдами или выброшена бульдозером в море, где в конце концов глубоко погрузилась в ледяные воды?
  
   Питт нашел Гиллеспи стоящим на крыле мостика и вглядывающимся в бинокль в невидимый объект далеко позади в расширяющемся кильватерном следе ледокола. "Ищете китов?" он спросил.
  
   "Подводные лодки", - ответил Гиллеспи как ни в чем не бывало.
  
   Питт подумал, что капитан шутит. "В этой части моря не так уж много волчьих стай".
  
   "Только один". Гиллеспи прижимал очки к глазам. "U-2015. Она следовала за нами с тех пор, как мы чуть не столкнулись с ней десять дней назад".
  
   Питт все еще не был уверен, что правильно расслышал. "Ты серьезно?"
  
   Гиллеспи наконец опустил бинокль. "Это я". Затем он продолжил рассказывать Питту о встрече с подводной лодкой. "Я опознал ее по старой фотографии, которая есть у меня в морской библиотеке. У меня нет сомнений. Это U-2015, все верно. Не спрашивай меня, как она выжила все эти годы или почему она отслеживает этот корабль. У меня нет ответов. Все, что я знаю, это то, что она где-то там ".
  
   Питт работал с капитаном по крайней мере над четырьмя проектами на протяжении многих лет. Он знал его как одного из самых надежных капитанов во флоте исследовательских судов NUMA. Дэн Гиллеспи не был чудаком или кем-то, кто рассказывал небылицы. Он был трезвым и решительным человеком, в послужном списке которого никогда не было черной метки. Ни разу не произошло несчастного случая или серьезной травмы, когда он ступал по палубе.
  
   "Кто бы поверил после всех этих лет..." Голос Питта затих. Он не был уверен, что сказать.
  
   "Мне не нужно читать ваши мысли, чтобы знать, что вы думаете, что я готов надеть смирительную рубашку, - серьезно сказал Гиллеспи, - но я могу это доказать. Мисс Эви Тан, которая находится на борту и пишет статью об экспедиции для национального журнала, сфотографировала подлодку, когда мы чуть не протаранили ее ".
  
   "Вы видите какие-нибудь признаки ее присутствия сейчас?" Поинтересовался Питт. "Перископ или трубка?"
  
   "Она притворяется застенчивой и остается глубокой", - ответил Гиллеспи.
  
   "Тогда как ты можешь быть уверен, что она где-то там?"
  
   "Один из наших ученых выбросил за борт свои подводные акустические микрофоны - он использует их для записи разговоров китов. Мы проследили за оборудованием для прослушивания в четверти мили за кораблем. Затем я заглушил двигатели и лег в дрейф. Это не современная атомная подводная лодка, которая может бесшумно перемещаться по глубинам. Мы уловили ритм ее двигателей так же ясно, как лай собаки ".
  
   "Неплохая идея, но я бы потащился за метеозондом с подвешенным к нему магнитометром".
  
   Гиллеспи рассмеялся. "Тоже неплохая концепция. Мы подумывали о боковом сканировании, но для получения хороших показаний вам пришлось бы расположить сенсор рядом, а это показалось слишком сложным. Я надеялся, что теперь, когда вы поднялись на борт, мы сможем найти какие-то ответы ".
  
   На задворках мозга Питта загорелась сигнальная лампочка. Он начал задаваться вопросом, не вошел ли он в сумеречную зону. Даже рассматривать связь между ассасинами из Четвертой империи и древней подводной лодкой было явным безумием. И все же ничто во всей этой невероятной схеме не имело смысла.
  
   "Проинформируйте адмирала", - приказал Питт. "Скажите ему, что нам может понадобиться помощь".
  
   "Должны ли мы преследовать его?" - спросил Гиллеспи, имея в виду подлодку. "Вернемся на наш трек и поиграем в кошки-мышки?"
  
   Питт слегка отрицательно покачал головой. "Боюсь, нашему призраку придется подождать. Поиск Мадраса имеет первостепенное значение".
  
   "Это было ее имя?"
  
   Питт кивнул. "Житель Восточной Индии, пропавший в 1779 году".
  
   "И вы думаете, что она заперта во льдах где-то вдоль берега", - с сомнением произнес Гиллеспи.
  
   "Я надеюсь, что она все еще там".
  
   "Что на борту такого важного для NUMA?"
  
   "Ответы на древнюю загадку".
  
   Гиллеспи не требовал долгих объяснений. Если это было все, что Питт собирался ему сказать, он принял это. Его ответственность лежала на корабле и людях на борту. Он беспрекословно выполнял приказы своих боссов из NUMA, если только это не противоречило безопасности Полярного шторма.
  
   "Как далеко вглубь пакового льда вы хотите, чтобы я управлял кораблем?"
  
   Питт передал капитану листок бумаги. "Я был бы признателен, если бы вы могли поместить "Полярный шторм" поверх этой позиции".
  
   Гиллеспи мгновение изучал цифры. "Прошло некоторое время с тех пор, как я ориентировался по широте и долготе, но я подведу вас как можно ближе".
  
   "Координаты по компасу, затем loran, затем глобальное позиционирование. Затем они изобретут прибор для определения местоположения, который сообщит вам, где находится ближайший рулон туалетной бумаги и в скольких дюймах от него ".
  
   "Могу я спросить, откуда у вас эти цифры?"
  
   "Журнал "Паловерде", китобойного судна, которое давным-давно нашло Ост-Индию. К сожалению, нет гарантии, насколько они точны".
  
   "Знаете, - задумчиво сказал Гиллеспи, - держу пари, что этот старый шкипер китобойного судна мог бы поставить свой корабль на десятицентовик, в то время как мне было бы трудно поставить свой на четвертак".
  
   Полярный шторм вошел в стаю и врезался в плавучую ледяную мантию, как защитник, пробивающийся сквозь команду линейных игроков противника. На протяжении первой мили толщина льда была не более фута, и массивный усиленный нос с легкостью отодвигал ледяное покрывало, но ближе к берегу лед начал постепенно вздуваться, достигнув толщины в три-четыре фута. Затем судно замедлялось до остановки, двигалось кормой, а затем снова врезалось в лед, пробивая трещину и проходя пятидесятифутовый путь, пока лед не сомкнулся и снова не остановил его продвижение вперед. Представление повторилось, нос корабля снова и снова упирался в сопротивляющийся лед.
  
   Гиллеспи не наблюдал за последствиями тарана льда. Он сидел в высоком вращающемся кресле, изучая экран корабельного эхолота, который посылал звуковые сигналы на морское дно. Сигналы отражались и указывали расстояние в футах между килем корабля и дном. Это были неисследованные воды, и дно не было отмечено на морских картах.
  
   Питт стоял в нескольких футах от Гиллеспи, глядя в бинокль с затемненными линзами, который уменьшал блеск льда. Ледяные утесы сразу за береговой линией вздымались на двести футов в высоту, прежде чем превратиться в широкое плато. Он провел биноклем вдоль основания утесов, пытаясь обнаружить какой-нибудь намек на скованный льдом Мадрас. Не было видно никаких явных признаков, ни кормы, вмерзшей в лед, ни мачт, торчащих над вершинами утесов.
  
   "Мистер Питт?"
  
   Он повернулся и столкнулся с улыбающимся коренастым мужчиной, которому было несколько лет за сорок. Его лицо было розовым и херувимским, с мерцающими зелеными глазами и широким ртом, который криво улыбался. Высунулась маленькая, почти нежная рука.
  
   "Да" было всем, что ответил Питт, удивленный твердостью руки, которая сжала его.
  
   "Я Эд Нортроп, главный научный сотрудник и гляциолог. Не думаю, что имел удовольствие".
  
   "Доктор Нортроп. Я часто слышал, как адмирал Сэндекер говорил о вас", - любезно сказал Питт.
  
   "Надеюсь, в блестящих выражениях", - сказал Нортроп, смеясь.
  
   "На самом деле, он так и не простил тебя за то, что ты набил его ботинки льдом во время экспедиции к северу от Берингова моря".
  
   "Джим определенно затаил обиду. Это было пятнадцать лет назад".
  
   "Вы провели довольно много лет в Арктике и Антарктике".
  
   "Изучаю морской лед восемнадцать лет. Кстати, я вызвался отправиться с вами".
  
   "Не считай меня неблагодарным, но я бы предпочел сделать это в одиночку".
  
   Нортроп кивнул и обеими руками схватился за свой внушительный живот.
  
   "Не помешает иметь рядом хорошего человека, который умеет читать по льду, а я более вынослив, чем кажусь".
  
   "Ты верно подметил".
  
   "Дно поднимается", - объявил Гиллеспи. Затем он позвонил в машинное отделение. "Всем остановиться, шеф. Дальше мы не продвинемся". Он взглянул в сторону Питта. "Мы находимся на вершине широты и долготы, которые вы мне дали".
  
   "Спасибо, Дэн. Хорошая работа. Это должно быть приблизительное место, где Паловерде был вморожен в лед во время антарктической зимы 1858 года"
  
   Нортроп смотрел через окна мостика на лед, растекающийся от корабля к берегу. "Я делаю это примерно в двух милях. Короткая прогулка на свежем воздухе пойдет нам на пользу".
  
   "У вас на борту нет снегоходов?"
  
   "Извините, наша работа проходит в радиусе ста ярдов от корабля. Мы не видели необходимости добавлять роскошь в бюджет проекта".
  
   "Какую температуру вы считаете прохладным воздухом?"
  
   "От пяти до десяти градусов ниже нуля. В этих краях относительно тепло".
  
   "Я не могу дождаться", - лаконично сказал Питт.
  
   "Считай, тебе повезло, что здесь, внизу, осень. Весной намного холоднее".
  
   "Я предпочитаю тропики с теплыми пассатами и милыми девушками в саронгах, покачивающимися в такт барабану под заходящим солнцем".
  
   Его взгляд переместился на привлекательную азиатскую леди, которая подошла прямо к нему. Она улыбнулась и сказала: `Не слишком ли ты драматизируешь?"
  
   "Такова моя природа".
  
   "Мне сказали, что вы Дирк Питт".
  
   Он сердечно улыбнулся. "Я очень на это надеюсь. А вы, должно быть, Эви Тан. Дэн Гиллеспи сказал мне, что вы делаете фоторепортаж о ледяной экспедиции".
  
   "Я много читал о ваших подвигах. Могу я взять у вас интервью, когда вы вернетесь оттуда, что бы вы там ни искали?"
  
   Питт инстинктивно бросил вопросительный взгляд на Гиллеспи, который покачал головой. "Я ни единой живой душе не рассказал о вашей цели".
  
   Питт пожал ей руку. "Я буду рад дать вам интервью, но характер нашего проекта должен быть неофициальным".
  
   "Это имеет отношение к военным?" спросила она с невинным выражением лица.
  
   Питт мгновенно раскусил ее подлое расследование. "Ничего общего с секретной военной деятельностью, или испанскими галеонами с сокровищами, или отвратительными снеговиками. На самом деле, история настолько скучная, что я сомневаюсь, что она заинтересует любого уважающего себя журналиста", - Затем он обратился к Гиллеспи. "Похоже, мы оставили подводную лодку на краю льдины".
  
   "Либо это, - сказал капитан, - либо они последовали за нами подо льдом".
  
   "Они готовы принять вас", - сказал Питту первый офицер Буши.
  
   "Уже в пути".
  
   Команда спустила трап и спустила на лед три сани, на одном из которых был ящик с инструментами для резки льда, накрытый брезентом. У двух других была только привязная веревка, чтобы закрепить любые артефакты, которые они могли найти. Питт стоял в пушистом снегу глубиной в фут и смотрел на Гиллеспи, который жестом подозвал мужчину, размером и формой напоминавшего медведя из племени Кадьяк. "Я посылаю своего третьего офицера с вами и доком Нортропом. Это Айра Кокс".
  
   "Рад познакомиться со всеми вами", - сказал Кокс сквозь бороду, которая доходила ему до груди. Голос, казалось, исходил откуда-то из глубины Мейсона-Диксона. Он не протянул руки. Его огромные лапы были покрыты такими же огромными арктическими перчатками.
  
   "Еще один доброволец?"
  
   "Моя идея", - предложил Гиллеспи. "Я не могу позволить одному из главных директоров адмирала Сэндекера в одиночку пробираться через поле непредсказуемых льдов. Я не возьму на себя ответственность. Таким образом, если вы столкнетесь с какими-либо проблемами, у вас будет больше шансов выжить. Если вы столкнетесь с белым медведем, Кокс забьет его до смерти ".
  
   "В Антарктике нет белых медведей".
  
   Гиллеспи посмотрел на Питта и пожал плечами. "Зачем рисковать?"
  
   Питт не выразил официального или возмущенного протеста. В глубине души он знал, что в худшем случае один или оба этих человека могут спасти ему жизнь.
  
   Когда осень захватывает Антарктиду, штормовые моря окружают континент, но с приходом зимы и понижением температуры вода густеет, превращаясь в маслянистые пятна. Затем фрагменты льда образуют плавающие тарелки, называемые блинчатым льдом, которые увеличиваются и сливаются вместе, прежде чем в конечном итоге сформировать льдины, покрытые снегом. Поскольку в этом году лед сошел рано, Питт, Нортроп и Кокс без происшествий передвигались по неровной, но довольно гладкой поверхности. Они обогнули несколько ледяных гряд и два айсберга, которые отнесло от берега, прежде чем они были вморожены в паковый лед. Для Питта льдина выглядела как неухоженная, комковатая кровать с наброшенным на нее белым одеялом.
  
   Пробираясь сквозь фут пушистого снега, они не мешали движению. Их темп никогда не замедлялся. Нортроп шел первым, изучая лед по пути, следя за любым отклонением или трещиной. Он шел пешком без саней, настаивая на том, что ему требуется больше свободы передвижения, чтобы испытать лед. Запряженный в сани, Питт последовал за Нортропом, легко передвигаясь на беговых лыжах, которые он привез из домика своего отца в Брекенридже, штат Колорадо. Кокс замыкал шествие, надев кроссовки и таща за собой две санки так легко, как будто это были игрушки.
  
   То, что началось как прекрасный день с ослепительным солнцем на безоблачном небе, испортилось по мере того, как облака наползли на горизонт. Постепенно голубое небо посерело, и солнце превратилось в приглушенный шар блекло-оранжевого цвета. Начал выпадать легкий снег, ухудшая видимость. Питт проигнорировал ухудшающуюся погоду и не позволил своим мыслям задерживаться на зеленой, холодной воде всего в вытянутой руке у его ног. Он продолжал поглядывать на скалы, которые поднимались все выше и выше над кончиками его лыж по мере того, как они приближались. Он мог видеть свободные ото льда скалистые горы Хансен далеко вглубь материка, но по-прежнему не было никаких признаков темной формы, врезанной в лед. Он начал чувствовать себя незваным гостем в этой обширной, отдаленной области, не испорченной человеческим жильем.
  
   Они пересекли льдину и достигли основания ледяных утесов чуть более чем за час. Гиллеспи следил за каждым их движением, пока они не остановились у внутреннего края льдины. Их бирюзовое арктическое снаряжение NUMA делало их легко различимыми на фоне сверкающей белизны. Он в десятый раз проверил метеорологические сводки. Шел легкий снег и не было ветра, но он хорошо знал, что ситуация может измениться в считанные минуты. Неизвестным фактором был ветер. Без предупреждения это может превратить ослепительно белый пейзаж в воющую белизну.
  
   Гиллеспи поднял трубку корабельного спутникового телефона и набрал номер. Его немедленно соединили с Сэндекером. "Они на берегу и начинают поиски", - сообщил он своему боссу.
  
   "Спасибо, Дэн", - ответил Сандекер. "Доложите мне, когда они вернутся".
  
   "Прежде чем я закончу, адмирал, есть кое-что еще. Боюсь, у нас довольно запутанная ситуация". Затем он передал Сэндекеру краткий отчет о подводной лодке. Когда он закончил, наступила ожидаемая пауза, пока адмирал пытался переварить то, что он только что услышал.
  
   Наконец, он коротко ответил: "Я позабочусь об этом".
  
   Гиллеспи вернулся к широкому лобовому стеклу мостика и снова надел очки. "Все это из-за кораблекрушения", - пробормотал он себе под нос. "Лучше бы оно того стоило".
  
   На берегу Питт боролся с унынием. Он хорошо понимал, что любые поиски чего-то, потерянного так давно, были рискованными. Не было способа определить, сколько льда образовалось, чтобы окутать весь корабль за 150 лет. Насколько он знал, глубина льда могла достигать ста ярдов. Используя полярную бурю в качестве отправной точки, он разметил двухмильную сетку ниже отвесных, покрытых льдом утесов. Питт и Кокс каждый использовали маленькие портативные устройства GPS размером с пачку сигарет, чтобы в любой момент определить свое точное местоположение. Они разделились, оставив сани в точке отправления. Питт направился влево, показав хорошее время на лыжах вдоль льдины там, где она встречалась со скалами, в то время как Кокс и Нортроп искали справа. Когда каждый из них дошел примерно до конца мили, они согласились вернуться к исходной точке.
  
   Показав лучшее время, чем другие, Питт первым вернулся к саням. Обследовав каждый фут нижних скал, уходящих и приближающихся, он был разочарован, не найдя ни малейшего намека на Мадрас. Тридцать минут спустя прибыл гляциолог и лег спиной на небольшую ледяную кочку, вытянув ноги и руки, переводя дыхание и давая отдых ноющим коленям и лодыжкам. Он посмотрел на Питта сквозь свои темно-бронзовые очки и сделал жест поражения.
  
   "Извини, Дирк, я не видел во льду ничего, что напоминало бы старый корабль".
  
   "Я тоже вышел сухим из воды", - признался Питт.
  
   "Я не могу сказать, не проведя анализов, но могу поспорить, что лед в тот или иной момент откололся и унес ее в море".
  
   Приглушенный голос Гиллеспи донесся из кармана флисовой куртки Питта. Он достал портативную рацию "Корабль-берег" и ответил. "Продолжай, Дэн, ты у меня".
  
   "Похоже, надвигается сильный шторм", - предупредил Гиллеспи. "Вам следует вернуться на корабль как можно быстрее".
  
   "На этот счет спорить не будем. Скоро увидимся".
  
   Питт сунул рацию обратно в карман, посмотрел поверх льдины на север и увидел только пустоту. "Где вы оставили Кокса?"
  
   Внезапно забеспокоившись, Нортроп сел и вгляделся сквозь лед. "Он нашел расщелину в скалах и проник в нее. Я думал, он проведет расследование, выйдет и последует за мной обратно".
  
   "Мне лучше проверить его".
  
   Питт оттолкнулся лыжными палками и проследил следы на снегу, сделав два захода, вернулся только один. Ветер быстро усиливался, крошечные частицы льда уплотнялись, как шелковая вуаль. Все блики были стерты, и солнце полностью исчезло. Он не мог не восхищаться мужеством Роксанны Мендер. Он считал чудом, что она пережила ужасный холод. Он обнаружил, что катается на лыжах под огромными ледяными утесами, которые нависали над ним. У него возникло мимолетное впечатление, что огромная твердая масса может обрушиться на него в любой момент.
  
   Он услышал приглушенный крик неподалеку за нарастающим шумом ветра. Он стоял, прислушиваясь, навострив уши, намереваясь пробиться сквозь барьер ледяного тумана.
  
   "Мистер Питт! Сюда!"
  
   Сначала Питт не мог видеть ничего, кроме холодной белой поверхности утеса. Затем он уловил смутный проблеск бирюзового пятна, колышущегося от черной шахты, расколовшей утес. Питт воткнул лыжные палки в лед и двинулся к Коксу. Он чувствовал себя Рональдом Колманом в "Затерянном горизонте", пробивающимся сквозь гималайскую метель к туннелю, который привел его в Шангри-ла. Только что он был посреди роящихся ледяных частиц, а в следующий момент оказался в сухой, тихой, безветренной атмосфере.
  
   Он наклонился вперед на своих шестах и оглядел ледяную пещеру, которая имела около восьми футов в ширину и сужалась к острому пику двадцатью футами выше. От входа мрак из пепельно-белого превратился в черноту цвета слоновой кости. Единственной цветной вспышкой, которую он мог видеть, было снаряжение Кокса для холодной погоды.
  
   "Надвигается сильный шторм", - сказал Питт, указывая большим пальцем на вход в пещеру. "Нам лучше всего бежать к кораблю".
  
   Кокс натянул очки, его глаза странно смотрели на Питта. "Ты хочешь уйти?"
  
   "Здесь хорошо и комфортно, но мы не можем позволить себе терять время".
  
   "Я думал, вы ищете старый корабль".
  
   "Я тоже так думал", - раздраженно сказал Питт.
  
   Кокс поднял руку в перчатке и развернул указательный палец в вертикальном положении. "Ну?"
  
   Питт посмотрел вверх. Там, недалеко от вершины расщелины, изо льда выступал небольшой фрагмент деревянной кормовой части старого парусного судна.
  
  
   17
  
  
   Питт вернулся на лыжах в Нортроп, и вместе они втащили три санки в ледяную пещеру. Питт также проинформировал Гиллеспи об их открытии и заверил его, что они надежно защищены от непогоды за пределами ледяной пещеры.
  
   Кокс немедленно убрал инструменты и принялся за работу, разбивая лед молотком и зубилом, вырубая опоры для рук и ног для лестницы, которая вела бы к обнаженному корпусу погребенного корабля. Верхняя палуба была свободна ото льда, когда Роксанна и ее муж, капитан Брэдфорд Мендер, поднялись на борт "Мадраса", но за прошедшие четырнадцать десятилетий лед полностью покрыл место крушения, пока верхушки его мачт не оказались погребенными и их больше не было видно.
  
   "Я поражен, что она так хорошо сохранилась", - заметил Нортроп. "Я бы предположил, что к настоящему времени она должна была быть измельчена до зубочисток".
  
   "Это лишний раз доказывает, - сухо сказал Питт, - что гляциологи действительно ошибаются".
  
   "Серьезно, это требует дальнейшего изучения. Ледяные скалы в этой части побережья выросли, а не обломались. Очень необычно. Должна быть веская причина для того, чтобы они росли выше, но не двигались наружу ".
  
   Питт посмотрел на Кокса, который вырезал несколько ступенек, ведущих к открытым доскам. "Как дела, Айра?"
  
   "Деревянная обшивка намерзла и ломается так же легко, как стеклянный глаз моей бабушки. В ней должно получиться отверстие, достаточно большое, чтобы пролезть через час".
  
   "Не забывай оставаться между корабельными обшивками, иначе ты все еще будешь рубить на следующей неделе".
  
   "Я хорошо знаю, как устроен корабль, мистер Питт", - сказал Кокс, изображая раздражение.
  
   "Я выношу упрек", - дружелюбно сказал Питт. "Впустите нас внутрь через сорок минут, и я позабочусь о том, чтобы капитан Гиллеспи вручил вам голубую ленту за резьбу по льду".
  
   Сблизиться с Коксом было нелегко. У него было мало друзей на борту "Полярного шторма". Его первое впечатление о Питте было как о сопливом бюрократе из штаб-квартиры NUMA, но теперь он мог видеть, что директор специальных проектов был приземленным, деловым, но с чувством юмора парнем. Он действительно начинал ему нравиться. Ледяные осколки начали разлетаться, как искры.
  
   Тридцать четыре минуты спустя Кокс спустился вниз и торжествующе объявил. "Приветствую вас, джентльмены".
  
   Питт поклонился. "Спасибо, Айра. Генерал Ли гордился бы тобой".
  
   Кокс поклонился в ответ. "Как я всегда говорил, поберегите деньги Конфедерации. Никогда не знаешь, Юг может восстать снова".
  
   "Я верю, что это могло бы произойти".
  
   Питт взобрался на опоры, вырубленные Коксом во льду, и проскользнул в отверстие ногами вперед. Его ботинки соприкоснулись с палубой в четырех футах ниже отверстия. Он вгляделся во мрак и понял, что вошел в кормовой камбуз корабля.
  
   "Что вы видите?" взволнованно спросил Нортроп.
  
   "Замерзшую кухонную плиту", - ответил Питт. Он перегнулся через корпус. "Поднимайтесь наверх и захватите с собой фонари".
  
   Кокс и Нортроп быстро присоединились к нему и передали по кругу галогенные лампы в алюминиевом корпусе, которые освещали окрестности, как солнечный день. За исключением сажи на дымоходе над большой чугунной плитой и духовкой, камбуз выглядел так, как будто им никогда не пользовались. Питт открыл дверцу печи, но не обнаружил золы.
  
   "Полки пусты", - заметил Кокс. "Должно быть, они съели всю бумагу, банки и стекло".
  
   "Ну, может быть, бумага", - пробормотал Нортроп, начиная чувствовать себя явно неловко.
  
   "Давайте держаться вместе", - сказал Питт. "Один из нас может заметить то, что упустили другие".
  
   "Что-нибудь конкретное, что мы ищем?" - спросил Кокс.
  
   "Кладовая в кормовом трюме третьей каюты под каютой капитана".
  
   "Я говорю, что это должно быть на две или более палуб ниже того места, где мы стоим".
  
   "Это, должно быть, камбуз для офицеров и пассажиров корабля. Каюта капитана должна быть поблизости. Давайте найдем проход внизу".
  
   Питт вошел в дверной проем и осветил фонариком столовую. Стол, стулья и окружающая мебель были покрыты слоем льда толщиной в дюйм. Под их галогенными лампами вся комната сверкала, как хрустальная люстра. Чайный сервиз стоял в центре обеденного стола, словно ожидая, когда им воспользуются.
  
   "Здесь нет тел", - с облегчением сказал Нортроп.
  
   "Все они умерли в своих каютах", - сказал Питт. "Вероятно, от сочетания гипотермии, голода и цинги".
  
   "Куда мы пойдем отсюда?" Спросил Кокс.
  
   Питт направил луч фонаря в дверной проем за обеденным столом. "Сразу за дверью мы должны найти проход, который спускается на нижнюю палубу".
  
   "Как вы ориентируетесь на корабле двухсотлетней давности?"
  
   "Я изучал чертежи и старые планы восточноиндийских торговых судов. Хотя до сих пор я никогда ни одного из них не видел, я знаю каждый уголок наизусть".
  
   Они спустились по трапу, поскользнувшись на льду, покрывавшем ступени, но удержавшись на ногах. Питт повел их на корму, мимо старой пушки, которая выглядела такой же новой, как и в тот день, когда они покинули литейный цех. Дверь кладовой была все еще открыта, точно так же, как Роксанна и команда "Паловерде" оставили ее.
  
   Питт, предвкушение которого разливалось по его венам, вошел внутрь и обвел лучом складское помещение.
  
   Упаковочные ящики все еще стояли штабелями от палубы до потолка вдоль переборок, точно так же, как они были, когда их в последний раз видели в 1858 году. Два деревянных ящика стояли на палубе, их крышки были открыты. Медная урна лежала на боку за дверью, куда она закатилась, когда Мендер и его команда поспешно покинули корабль, когда паковый лед начал таять и трескаться.
  
   Питт опустился на колени и начал с нежной, любящей заботой вынимать предметы из открытых ящиков и раскладывать их на ледяной палубе. За короткое время он собрал не только целый зверинец статуэток, изображающих обычных животных - собак, кошек, крупный рогатый скот, львов, - но и скульптуры существ, которых он никогда раньше не видел. Некоторые из них были изваяны из меди, многие - из бронзы. Он также нашел фигурки людей, в основном женщин, одетых в длинные одежды, с пышными плиссированными юбками, закрывающими их ноги до самых странных ботинок. Причудливо уложенные волосы были длинными и заплетены в косу до талии, а грудь была простой формы, без преувеличенной полноты.
  
   На дне ящиков, как фишки на столе для игры в кости в казино, лежали круглые медные диски толщиной в полдюйма и диаметром в пять дюймов. На дисках с обеих сторон были выгравированы шестьдесят символов, которые Питт признал похожими на те, что были в камере Райской шахты. В центре дисков были видны иероглифы мужчины с одной стороны и женщины с другой. На голове мужчины была длинная остроконечная шляпа, сдвинутая набок, и ниспадающая мантия, похожая на накидку, поверх металлического нагрудника и короткой юбки, похожей на шотландский килт. Он сидел на лошади, у которой из головы торчал единственный рог, и держал над головой широкий меч, которым перерубал шею чудовищному ящеру с открытой пастью, полной зияющих зубов.
  
   Женщина на противоположной стороне диска была одета так же, как мужчина, но с большим количеством украшений на теле, нитками чего-то похожего на морские раковины и какими-то бусами. Она также была верхом на лошади с рогом в центре головы. Вместо того, чтобы держать меч, она вонзала копье в то, в чем Питт узнал саблезубого тигра, животное, вымершее тысячи лет назад.
  
   Разум Питта отправился в другое время, в другое место, которое было расплывчатым, едва очерченным в легкой дымке. Держа диски в руке, он пытался ощутить контакт с теми, кто их создал. Но дистанционное наблюдение не входило в число навыков Питта. Он был человеком, настроенным на здесь и сейчас. Он не мог пройти сквозь невидимую стену, отделяющую прошлое от настоящего.
  
   Его размышления были прерваны голосом Айры Кокса с южным акцентом.
  
   "Вы хотите начать загружать сани этими ящиками?"
  
   Питт моргнул, поднял глаза и кивнул. "Как только я заменю крышки, мы поэтапно перенесем их на следующую палубу. Затем опустите их на веревке через отверстие, которое вы проделали в корпусе, на пол ледяной пещеры.
  
   "Я насчитал их двадцать четыре", - сказал Нортроп. Он подошел к штабелю ящиков и взял один из них. Его лицо приобрело четыре разных оттенка красного, а глаза выпучились.
  
   Кокс, быстро оценив ситуацию, забрал ящик у Нортропа так легко, как если бы ему вручили младенца. "Вам лучше позволить мне сделать тяжелую работу, док".
  
   "Ты не представляешь, как я благодарен, Айра", - сказал Нортроп, вне себя от радости, что его освободили от ящика, который, должно быть, весил около ста фунтов.
  
   Кокс взял на себя самую напряженную часть работы. Взвалив каждый ящик на плечо, он отнес его вниз по лестнице к Питту, который затем привязал его стропой и опустил на ожидающие сани, где Нортроп водрузил его на место. Когда они закончили, на каждых санях было по восемь ящиков.
  
   Питт подошел ко входу в пещеру и вызвал корабль. "Как выглядит шторм с вашей стороны?" он спросил Гиллеспи.
  
   "По словам нашего местного метеоролога, через несколько часов должно пройти".
  
   "Сани загружены артефактами", - сказал Питт.
  
   "Вам нужна помощь?"
  
   "На сани, должно быть, приходится около восьмисот фунтов. Любая помощь, чтобы вытащить их обратно во время Полярного шторма, будет с благодарностью принята".
  
   "Оставайтесь наготове, пока погода не прояснится", - сказал Гиллеспи. "Я лично возглавлю группу помощи".
  
   "Ты уверен, что хочешь совершить это путешествие?"
  
   "И скучаешь по прогулке по палубе корабля восемнадцатого века? Даже за весь французский коньяк".
  
   "Я познакомлю тебя с капитаном".
  
   "Вы видели капитана?" С любопытством спросил Гиллеспи.
  
   "Пока нет, но если Роксанна Мендер не преувеличила, он должен быть свежим, как фруктовое мороженое".
  
   Капитан Ли Хант все еще сидел за письменным столом, за которым он умер в 1779 году. Ничего не изменилось, за исключением небольшого углубления во льду, где когда-то лежал судовой журнал. Они торжественно изучали ребенка в кроватке и миссис Хант, два столетия льда покрывали ее опечаленные и тонкие черты. Собака была всего лишь замерзшим белым холмиком.
  
   Они прошли по каютам, освещая давно умерших пассажиров своими галогеновыми лампами. Ледяные покровы ярко блестели, едва видя тела под ними. Питт попытался представить себе их последние мгновения, но трагедия казалась такой острой, что просто невыносимой для размышлений. При виде этих восковых фигур в сумрачном полумраке, застывших под ледяным покровом, было трудно представить их живыми, дышащими людьми, которые жили своей повседневной жизнью, прежде чем умереть в отдаленной и ужасной части мира. Выражения на некоторых лицах, искаженных льдом, были ужасными, не поддающимися описанию. Какими были их последние мысли в одиночестве, без надежды на спасение?
  
   "Это кошмар", - пробормотал Нортроп. "Но восхитительный кошмар".
  
   Питт вопросительно посмотрел на него. "Великолепно?"
  
   "Чудо всего этого. Человеческие тела прекрасно сохранились, замороженные во времени. Подумайте, что это значит для науки криогеники. Подумайте о потенциале возвращения их всех к жизни ".
  
   Эта мысль поразила Питта, как удар по голове. Сможет ли наука сделать возможным когда-нибудь возрождение холодных, мертвых пассажиров и экипажа "Мадраса"? "Подумайте об удивительном объеме истории, который был бы переписан после разговора с кем-то, кто вернулся к жизни спустя двести лет".
  
   Нортроп развел руками. "Зачем мечтать? Это произойдет не при нашей жизни".
  
   "Вероятно, нет", - сказал Питт, обдумывая такую возможность, - "но я хотел бы быть рядом и стать свидетелем реакции этих бедных душ, когда они увидели, что произошло с их миром с 1779 года".
  
   Грозовые тучи рассеялись, и ветер стих еще через четыре часа. Кокс стоял снаружи пещеры и размахивал желтым брезентом, как флагом, которым были накрыты ледяные инструменты. Группа фигур заметила сигнал и начала пробираться по неровным контурам льда к пещере. Питт насчитал десять бирюзовых муравьеподобных существ, приближающихся по мертвой белой льдине. Когда они подошли ближе, Питт увидел, что Гиллеспи ведет. Он также узнал маленькую фигурку позади него - журналистку Эви Тан.
  
   Тридцать минут спустя Гиллеспи подошел к Питту и улыбнулся. "Отличный денек для прогулки в парке", - весело сказал он.
  
   "Добро пожаловать в антарктический музей морских древностей", - сказал Питт, показывая капитану внутрь и указывая на корпус. "Осторожно поднимайтесь по лестнице, которую Айра так умело вырубил во льду".
  
   Пока Питт и Гиллеспи совершали экскурсию по Мадрасу с Эви, которая отсняла десять роликов пленки, запечатлевшей каждый дюйм интерьера старого корабля и его мертвых, Кокс и Нортроп помогали команде "Полярного шторма" тащить сани и их древний груз обратно на ледокол.
  
   Питта позабавило, когда он наблюдал, как Эви расстегивает свою большую парку, натягивает под нее толстый шерстяной свитер и приклеивает рулоны пленки к своему нижнему белью от long John. Она посмотрела на него и улыбнулась. "Спасает фильм от сильного холода".
  
   Джейк Буши, первый помощник капитана "Полярного шторма", вызвал Гиллеспи по своей портативной рации. Капитан послушал мгновение и сунул рацию обратно в карман. Питт мог сказать по выражению его лица, что он был не в лучшем настроении. "Мы должны вернуться на корабль".
  
   "Надвигается еще один шторм?" - спросила Эви.
  
   Он коротко покачал головой. "Подводная лодка", - мрачно сказал он. "Она всплыла сквозь лед менее чем в миле от Полярного шторма".
  
  
   18
  
  
   Когда они приблизились к кораблю и посмотрели за него через лед, они могли ясно видеть очертания подводной лодки в форме черного кита на фоне белой льдины. Подойдя еще ближе, они различили фигуры, стоящие на боевой рубке, в то время как другие поднимались изнутри корпуса и группировались вокруг палубного орудия. Подводная лодка пробилась сквозь лед всего в четверти мили от Полярного шторма.
  
   Гиллеспи вызвал своего первого помощника по портативной рации. "Буши!"
  
   "На связи, сэр".
  
   "Закройте водонепроницаемые двери и прикажите всему экипажу и ученым надеть спасательные жилеты".
  
   "Да, сэр", - ответил Буши. "Активирую водонепроницаемые двери".
  
   "Этот корабль-призрак подобен чуме", - пробормотал Гиллеспи. "Его невезение заразно".
  
   "Будьте благодарны за маленькие одолжения", - сказал Питт. "Подводная лодка никак не может выпустить торпеду сквозь лед".
  
   "Верно, но у нее все еще есть палубное ружье".
  
   Звук тревоги, предупреждающий людей на борту о закрытии дверей переборок, пронесся в холодном воздухе и по льду, когда Питт и остальные бросились к кораблю. Снег был утрамбован санями и их тяжелым грузом, оставляя за собой след, по которому им было легко идти. Несколько человек из команды стояли на снегу вокруг трапа, жестами призывая их поторопиться.
  
   Капитан снова вызвал по радио. "Буши. Пыталась ли подводная лодка установить контакт?"
  
   "Ничего, сэр. Должен ли я попытаться поднять их?"
  
   Гиллеспи на мгновение задумался. "Нет, пока нет, но внимательно следите за любым подозрительным движением".
  
   "Вы вступали в контакт с командиром лодки во время плавания с полуострова?" - спросил Питт.
  
   "Я предпринял две попытки, но мои запросы на идентификацию остались без ответа".
  
   Гиллеспи не сводил глаз с подлодки. "Что сказал адмирал, когда вы сообщили ему?"
  
   "Все, что он сказал, было: `Я позабочусь об этом""
  
   "Что бы ни пообещал адмирал, вы можете отнести в банк". Питт задумчиво помолчал. "Скажите Джейку, чтобы он отправил сообщение на подлодку, предупредив ее командира, что ваше исследовательское судно сбросило сейсмические взрывные подводные устройства под лед в том самом месте, где он всплыл".
  
   "Чего ты ожидаешь добиться этой ложью?"
  
   "Мы должны тянуть время. Какой бы план Сандекер ни готовил, ему потребуется время, чтобы собраться с силами".
  
   "Они, вероятно, слушают все, что мы говорим по радио".
  
   "Я рассчитываю на это", - сказал Питт, улыбаясь.
  
   "Если они действуют так же, как во время Второй мировой войны против изолированных транспортных кораблей, они глушат наши спутниковые передачи".
  
   "Я думаю, на это мы тоже можем рассчитывать".
  
   Им оставалось пройти еще полмили, чтобы добраться до корабля. Гиллеспи нажал переключатель передачи на своем радио. "Буши, слушай меня внимательно", - затем он сказал своему первому офицеру, что говорить и делать, уверенный, что подлодка слушает их передачу.
  
   Буши не подвергал сомнению приказы своего старшего офицера и не выказал ни малейшего колебания. "Я понимаю, капитан. Я немедленно свяжусь с судном и предупрежу их".
  
   "У вас хороший человек", - восхищенно сказал Питт.
  
   "Лучшая", - согласился Гиллеспи.
  
   "Мы подождем десять минут, затем придумаем еще одну нелепую историю и будем надеяться, что командир подлодки легковерен".
  
   "Давайте ускорим темп", - призвал Гиллеспи.
  
   Питт повернулся к Эви Тан, которая тяжело дышала. "Почему бы тебе хотя бы не позволить мне понести твое оборудование для съемки?"
  
   Она энергично покачала головой. "Фотографы носят свое собственное снаряжение. Со мной все будет в порядке. Продолжайте. Я догоню вас на корабле".
  
   "Ненавижу быть хамом, - сказал Гиллеспи, - но я должен быть на борту как можно раньше".
  
   "Продолжайте", - сказал ему Питт. "Увидимся на борту".
  
   Капитан пустился наутек. Питт настаивал, чтобы Эви воспользовалась его лыжами в ледяной пещере, но она с негодованием отказалась. Теперь, без особых уговоров, она позволила ему пристегнуть ее ноги ремнями. Затем он передал ей шесты. "Ты иди вперед. Я хочу поближе взглянуть на подлодку".
  
   Отправив Эви восвояси, Питт двигался под углом, пока не оказался в пятидесяти ярдах за кормой корабля. Он уставился через льдину на подводную лодку. Он мог ясно видеть экипаж, стоящий у палубного орудия, и офицеров, склонившихся над комингсом боевой рубки. Они, казалось, не были одеты в стандартную форму нацистского экипажа унтерзибута. Все они были одеты в черные цельнокроеные, плотно облегающие комбинезоны для холодной погоды.
  
   Питт стоял там, где его мог хорошо видеть экипаж. Он нажал кнопку передачи на своей портативной рации. "Я разговариваю с командиром U-2015. Меня зовут Питт. Вы можете видеть меня, стоящего за кормой "Полярного шторма". Он позволил этому осмыслиться на мгновение, прежде чем продолжить. "Я полностью осознаю, кто ты. Ты понимаешь?"
  
   В рации послышались помехи, затем их сменил дружелюбный голос. "Да, мистер Питт. Говорит командир U-2015. Чем я могу вам помочь?"
  
   "У вас есть мое имя, коммандер. Каково ваше?"
  
   "Тебе не обязательно знать".
  
   "Да," спокойно сказал Питт, "это имеет значение. У ваших дружков из "Новой судьбы", или мне следует сказать "Четвертой империи", мания секретности. Но не волнуйся, я обещаю не прошептать ни слова о твоей мерзкой банде убийц, при условии, что ты заберешь свою гериатрическую кучу хлама из страны ностальгии и отправишься восвояси ".
  
   Это был рискованный шаг, в лучшем случае чистая догадка, но долгое молчание подсказало Питту, что он задел за живое. Прошла целая минута, прежде чем по маленькой рации раздался голос командира подводной лодки.
  
   "Итак, вы вездесущий Дирк Питт".
  
   "Я", - ответил Питт, испытывая чувство триумфа от нажатия правильной кнопки. "Я не знал, что моя слава распространилась так быстро".
  
   "Я вижу, вы не теряли времени даром, прибыв в Антарктиду из Колорадо".
  
   "Я был бы здесь раньше, но мне нужно было избавиться от тел нескольких твоих приятелей".
  
   "Вы испытываете мое терпение, мистер Питт?"
  
   Разговор становился бессмысленным, но Питт подбивал командира подводной лодки, чтобы выиграть время. "Нет, я только хочу, чтобы вы объяснили свое странное поведение. Вместо того, чтобы атаковать беспомощное безоружное океанское исследовательское судно, вам следовало бы находиться в Северной Атлантике и торпедировать бессильные торговые суда ".
  
   "Мы прекратили военные действия в апреле 1945 года".
  
   Питту не понравился вид пулемета, установленного в передней части боевой рубки и направленного в его сторону. Он знал, что время на исходе, и был уверен, что подводная лодка намеревалась уничтожить "Полярную бурю" и всех на ней. "И когда вы запустили Четвертый рейх?"
  
   "Я не вижу причин продолжать этот разговор, мистер Питт". Голос прозвучал так же бесцветно, как голос диктора, делающего прогноз погоды в Шайенне, штат Вайоминг. "До свидания".
  
   Питту не нужно было тыкать острой палкой в глаз, чтобы понять, что его ждет. Он нырнул за ледяной торос в тот самый момент, когда пулемет на боевой рубке открыл огонь. Пули просвистели в воздухе и издавали странные шипящие звуки, ударяясь о лед. Он лежал в небольшом углублении за кочкой, не в силах пошевелиться. Только сейчас он пожалел, что надел бирюзовое арктическое снаряжение NUMA. Яркий цвет на фоне белого льда делал его идеальной мишенью для прицеливания.
  
   С того места, где он лежал, он мог смотреть на надстройку Полярного шторма. Так близко, и в то же время так далеко. Он начал вылезать из своего арктического костюма, снимая его, пока не остался в шерстяном свитере и шерстяных брюках. Ботинки оказались бы слишком неуклюжими для бега, поэтому он снял их, оставшись в термоносках. Град пуль прекратился, стрелок, вероятно, задавался вопросом, попал ли его огонь в Питта.
  
   Он натер голову снегом, чтобы его черные волосы не выделялись на фоне белых. Затем он выглянул из-за края кочки. Стрелок стоял, прислонившись к своему орудию, но командир подводной лодки смотрел в бинокль в направлении Питта. Через несколько мгновений он увидел, как командир повернулся и указал в сторону корабля. Стрелок повернул свое оружие в направлении, указанном его капитаном.
  
   Питт глубоко вздохнул и рванул с места, пробегая по льду, двигая ногами и делая зигзаги почти с той же ловкостью, которую он использовал много лет назад, играя квотербеком за Военно-воздушную академию, только на этот раз рядом не было Эла Джордино, который мог бы ему помешать. Лед прорезал его носки и врезался в ступни, но он стряхнул боль.
  
   Он пробежал тридцать ярдов, прежде чем экипаж подводной лодки очнулся и снова начал стрелять. Но их снаряды пролетели высоко и позади него. Прежде чем они исправились и начали вести его, было слишком поздно. Он свернулся вокруг руля Полярного шторма за секунду до того, как пули врезались в сталь, откалывая краску, как разъяренные пчелы.
  
   Оказавшись в безопасности на борту корабля вдали от подводной лодки, он замедлил шаг и перевел дыхание. Трап был поднят, и Гиллеспи приказал кораблю развернуться на 180 градусов полным ходом, но за борт была переброшена веревочная лестница. Питт, к счастью, побежал трусцой вдоль судна, когда оно набирало скорость, ухватившись за трап и подтянувшись, как раз в тот момент, когда зазубренные куски льда, отброшенные носом судна, проскользнули мимо его ног в носках.
  
   Как только он достиг перил, Кокс поднял его и поставил на палубу. "С возвращением", - сказал он с широкой улыбкой.
  
   "Спасибо тебе, Айра", - выдохнул Питт.
  
   "Капитан хотел бы видеть вас на мостике".
  
   Питт просто кивнул и направился через палубу к трапу, ведущему на мостик корабля.
  
   "Мистер Питт".
  
   Повернувшись, он сказал: "Да?"
  
   Кокс кивнул на кровавые следы, оставленные Питтом на палубе. "Вы могли бы попросить судового врача осмотреть ваши ноги".
  
   "Первым делом я запишусь на прием".
  
   Стоя на крыле мостика, Гиллеспи изучал подводную лодку, ее черный корпус неподвижно плавал среди льда там, где она всплыла. Он повернулся, когда Питт, прихрамывая, поднимался по трапу. "У вас была неприятная встреча".
  
   "Должно быть, я что-то такое сказал".
  
   "Да, я слышал ваш небольшой обмен репликами".
  
   "Командир связался с вами?"
  
   Гиллеспи коротко покачал головой. "Ни слова".
  
   "Ты можешь достучаться до внешнего мира?"
  
   "Нет. Как мы и подозревали, он эффективно заглушил всю спутниковую связь".
  
   Питт уставился на подлодку. "Интересно, чего он ждет".
  
   "На его месте я бы подождал, пока Полярный шторм развернется и направится в открытое море. Тогда он займет позицию для легкого выстрела лучом".
  
   "Если это так, - мрачно сказал Питт, - то теперь это не займет много времени".
  
   Словно прочитав мысли командира подводной лодки, он увидел облачко дыма из ствола палубного орудия, за которым немедленно последовал взрыв, прогремевший во льду сразу за большой кормой ледокола. "Это было близко", - сказал Буши, стоя перед консолью управления.
  
   У Эви, которая стояла в дверях на мостик, было ошеломленное выражение лица. "Почему они стреляют в нас?"
  
   "Спускайся вниз!" Гиллеспи заорал на нее. "Я хочу, чтобы вся второстепенная команда, ученые и пассажиры оставались внизу по левому борту, подальше от подлодки".
  
   Взбунтовавшись, она сделала несколько снимков подводной лодки своей камерой, прежде чем направиться вниз, в более безопасную часть корабля. Прогремел еще один взрыв, но с другим звуком. Снаряд попал в вертолетную площадку на корме и превратил ее в кучу дымящихся обломков. Вскоре еще один снаряд просвистел в холодном воздухе и врезался в трубу корабля с оглушительным треском, который разорвал ее, как топор ударяет по алюминиевой банке. Полярный шторм вздрогнул, казалось, заколебался, а затем, напрягшись, возобновил удары по льду.
  
   "Мы открываем брешь", - крикнул Кокс.
  
   "Нам предстоит пройти значительный путь, прежде чем мы окажемся вне пределов досягаемости", - сказал Питт. "Даже тогда он может погрузиться и преследовать нас за пределами пакового льда".
  
   Пулемет подлодки снова открыл огонь, и его снаряды прочертили узор на носу ледокола и вверх по носовой надстройке, пока не нашли стеклянные иллюминаторы мостика и не разнесли их на тысячу осколков. Снаряды разорвались на мостике, врезавшись во все, что возвышалось более чем на три фута над палубой. Питт, Гиллеспи и Кокс инстинктивно упали и распластались на палубе, но Буши промедлил на две секунды. Пуля пробила ему плечо, вторая рассекла челюсть.
  
   Палубное орудие подводной лодки снова выстрелило. Снаряд попал прямо в кормовую часть мостика, в кают-компанию, ужасный удар, пробивший переборку с такой силой, что "Полярный шторм" задрожал от носа до кормы. Сотрясение оглушило и отразилось от всего вокруг них. Всех на мостике швырнуло по палубе, как тряпичных кукол. Гиллеспи и Кокса отбросило к штурманскому столу. Буши, уже лежавший на палубе, был отброшен под разбитые остатки консоли управления. Питт оказался наполовину в дверном проеме, наполовину вывалившимся из крыла мостика.
  
   Он выпрямился, не утруждая себя подсчетом синяков и порезов от стекла. Едкий дым заполнил его ноздри, а в ушах зазвенело, перекрывая все остальные звуки. Он, пошатываясь, подошел к Гиллеспи и опустился на колени рядом с ним. Взрывом его ударило грудью о штурманский стол, сломав три, может быть, четыре ребра. Его барабанные перепонки кровоточили. Кровь также сочилась из одной штанины. Глаза капитана были открыты, но остекленевшие. "Мой корабль", - тихо простонал он, - "эти подонки разрушают мой корабль".
  
   "Не двигайся", - приказал ему Питт. "У тебя могут быть внутренние повреждения".
  
   "Что, черт возьми, там происходит?" - раздался голос главного инженера из единственного все еще работающего динамика. Его голос почти терялся в ритме и реве машинного отделения.
  
   Питт выхватил корабельный телефон. "Нас атакует подводная лодка. Отдайте нам всю свою энергию, какая у вас есть. Мы должны убраться за пределы досягаемости, пока нас не разнесло в щепки".
  
   "У нас здесь, внизу, повреждения".
  
   "Вам будет намного хуже, - отрезал Питт, - если вы не будете поддерживать нас на полной скорости".
  
   "Джейк", - простонал Гиллеспи. "Где Джейк?"
  
   Первый офицер лежал без сознания и истекал кровью, а Кокс ошеломленно склонился над ним. "Он ранен", - просто ответил Питт. "Кто ваш следующий командир?"
  
   "Джо Баском был моим вторым помощником, но он вернулся в Штаты в Монтевидео, потому что его жена ждала ребенка. Позовите Кокса".
  
   Питт сделал знак рослому третьему офицеру. "Айра, тебя вызывает капитан".
  
   "Мы полностью обогнули планету?" - спросил Гиллеспи.
  
   Кокс кивнул. "Да, сэр, мы покидаем льдину курсом ноль-пять-ноль".
  
   Питт смотрел на подводную лодку с гипнотическим восхищением, немигающими глазами ожидая следующего снаряда из палубного орудия. Ему не пришлось долго ждать. В этот момент он увидел Ангела Смерти, несущегося по льду. Пробив спасательную шлюпку по правому борту, большой катер, способный перевозить шестьдесят человек, ударная волна заставила корабль конвульсивно завалиться на левый борт. Удар кувалды разрушил спасательную шлюпку, прежде чем она взорвалась о переборку, отделяющую шлюпочную палубу от камбуза. Там был вихрь пламени и дыма среди осколков, взорванных перил и шлюпбалок. Вскоре вся шлюпочная палуба по правому борту была охвачена огнем, пламя распространялось через рваные раны в палубе и переборке.
  
   Прежде чем кто-либо на мостике смог прийти в себя, еще один снаряд вылетел из дула палубного орудия подлодки и с визгом полетел к поврежденному ледоколу, как истеричная банши. Затем последовало крещендо извержений, которые почти оторвали нос корабля, подбросив якорные цепи в воздух, как вертушки. Полярный шторм все еще продолжался.
  
   Корабль быстро увеличивал дистанцию от подводной лодки. Пулемет на боевой рубке стал неэффективным и замолчал. Но разрыв увеличивался недостаточно быстро. Когда экипажу подводной лодки стало очевидно, что существует ничтожный шанс, что ледокол может выйти из зоны досягаемости, они начали удваивать свои усилия по заряжанию и стрельбе. Снаряды летели каждые пятнадцать секунд, но не все попадали в корабль. Из-за более быстрого темпа несколько снарядов промахнулись, один пролетел достаточно высоко, чтобы срезать корабельный радар и радиомачту.
  
   Нападение и разрушение произошли так быстро, что у Гиллеспи не было времени подумать о сдаче корабля и спасении всех находившихся на борту. Только Питт знал лучше. Четвертая империя не собиралась позволять никому из них сбежать. В их намерения входило, чтобы все погибли, их тела были погребены в ледоколе, когда он погрузится на тысячу футов на дно холодного, равнодушного моря.
  
   Лед становился тоньше по мере приближения полярного шторма к открытому морю, и потрепанный корабль прорвался сквозь ледяной покров, разбив его носом, его двигатели пульсировали, а пропеллеры бороздили холодные воды. Питт взвесил шансы направиться к подлодке и протаранить ее, но расстояние было слишком велико. Исследовательскому судну не только пришлось бы пострадать от шквала снарядов, выпущенных в упор, но и подводная лодка легко погрузилась бы под воду, прежде чем Полярный шторм смог бы добраться до нее.
  
   Лодка по правому борту была немногим больше, чем груда тлеющих щепок, с разбитыми остатками носа и кормы, свисающими с перекрученных шлюпбалок. Из рваных пробоин от снарядов зловеще валил дым, но до тех пор, пока в машинном отделении не было смертельных ранений, Полярный шторм будет продвигаться вперед. Мост представлял собой поле из обломков и битого стекла, местами украшенное блестящей красной кровью.
  
   "Еще четверть мили, и мы должны быть вне зоны досягаемости!" Питт прокричал, перекрывая шум.
  
   "Оставайтесь на плаву", - приказал Гиллеспи, с трудом поднимаясь в сидячее положение на палубе, прислонившись спиной к штурманскому столу.
  
   "Электронное управление отстрелено", - сказал Кокс. "Руль зафиксирован на месте, управления нет. Боюсь, мы возвращаемся к этой чертовой субмарине".
  
   "Жертвы?" - спросил Гиллеспи.
  
   "Насколько я могу судить, ученые и большая часть экипажа невредимы", - ответил Питт. "Часть корабля, на которой они выходят из боя, все еще нетронута".
  
   "Какая-то драка", - пробормотал Кокс сквозь кровоточащую губу. "Мы даже не можем кидаться снежками".
  
   Небо снова разорвалось на части. Бронебойный снаряд пробил корпус и прошел через машинное отделение, перерезав электрические кабели и топливопроводы, прежде чем вылететь с другой стороны, не взорвавшись. Никто из экипажа машинного отделения не пострадал, но ущерб был нанесен, большие дизельные двигатели потеряли обороты и тихо остановились.
  
   "Последнее попадание перерезало топливопроводы", - раздался из динамика голос главного инженера.
  
   "Вы можете произвести ремонт?" в отчаянии спросил Кокс.
  
   "Я могу".
  
   "Сколько времени вам понадобится?"
  
   "Два, может быть, три часа".
  
   Кокс посмотрел на Питта, который повернулся и уставился на подводную лодку. "Мы купили ферму", - сказал Кокс.
  
   "Похоже на то", - голос Питта был серьезен. "Они могут сидеть там и обстреливать нас, пока во льду не останется ничего, кроме дыры. Тебе лучше отдать приказ покинуть корабль, Дэн. Возможно, кто-то из команды и ученых сможет перебраться по льдине на материк и продержаться в ледяной пещере, пока не прибудет помощь ".
  
   Гиллеспи вытер струйку крови со своей щеки и кивнул. "Айра, пожалуйста, передай мне корабельный телефон".
  
   Питт обреченно ступил на крыло мостика, которое выглядело так, как будто его изуродовали автоматической дробилкой на свалке. Он посмотрел назад, на Звездно-полосатый флаг, который вызывающе развевался. Затем он посмотрел на бирюзовый флаг НУМА, который неровно развевался на ветру. Наконец, он вновь сосредоточил свое внимание на подводной лодке. Он увидел вспышку из жерла палубного орудия и услышал визг снаряда между мачтой радара и разрушенной воронкой, упавшего и взорвавшегося во льду в сотне ярдов дальше. Питт знал, что это была небольшая отсрочка.
  
   Затем вспышка уголком глаза и быстрый взгляд мимо подводной лодки. Внезапно он выдохнул, когда дикая волна облегчения захлестнула его при виде крошечного следа белого дыма и пламени на фоне голубого неба.
  
   В десяти милях от нас ракета класса "земля-поверхность" пробила льдину, описала дугу над горизонтом, достигла зенита, а затем безошибочно устремилась вниз, к подводной лодке. В один момент субмарина плавала во льду. В следующий момент ее окутала огромная вспышка оранжевого, красного и желтого пламени, которое грибообразно поднялось высоко в серые облака. Корпус подводной лодки раскололся надвое, корма и нос поднимались ввысь независимо друг от друга. В средней части корабля был огромный водоворот огня и дыма. Поднялось облако пара, когда последняя вспышка пламени пронеслась по льду. Затем она скользнула под воду и упала на дно.
  
   Все произошло так быстро, что Питт едва мог поверить своим глазам. "Она исчезла", - пробормотал он в изумлении.
  
   Ошеломленное молчание, последовавшее за гибелью подводной лодки, было нарушено голосом из динамика. "Полярный шторм, вы меня слышите?"
  
   Питт схватил трубку радиотелефона. "Мы слышим тебя, добрый самаритянин".
  
   "Это капитан Эван Каннингем, командир американского атомного боевого катера "Тусон". Извините, мы не могли прибыть раньше".
  
   "`Лучше поздно, чем никогда", безусловно, применимо в данном случае", - ответил Питт. "Не могли бы вы одолжить нам свою команду для устранения повреждений? Мы в плохом состоянии".
  
   "Вы принимаете воду?"
  
   "Нет, но у нас наверху довольно большой беспорядок, и пострадало машинное отделение".
  
   "Приготовьтесь принять абордажную команду. Мы будем у борта через двадцать минут".
  
   "Шампанское и икра будут ждать".
  
   "Откуда они взялись?" - спросил ошеломленный Кокс.
  
   "Адмирал Сэндекер", - ответил Питт. "Должно быть, он опирался на начальника штаба ВМС".
  
   "Теперь, когда подводная лодка больше не глушит... сигналы наших спутников, - запинаясь, сказал Гиллеспи, - я предлагаю вам позвонить адмиралу. Он захочет получить отчет о наших повреждениях и жертвах".
  
   Кокс ухаживал за Буши, который, казалось, приходил в сознание. "Я позабочусь об этом", - заверил Питт капитана. "Будь спокоен, пока мы не доставим тебя в лазарет, и доктор не сможет тобой заняться".
  
   "Как там Буши?"
  
   "Он будет жить. У него серьезная рана, но он должен встать на ноги через пару недель. Вы пострадали больше, чем кто-либо на борту".
  
   "Слава Богу за это", - храбро выдохнул Гиллеспи.
  
   Когда Питт набирал номер штаб-квартиры NUMA в Вашингтоне, его мысли обратились к Джордино на острове Сент-Пол, расположенном менее чем в полутора тысячах миль отсюда. Повезло дьяволу, подумал он. Он представил, как его хороший приятель сидит в модном ресторане изысканной кухни в Кейптауне с восхитительной дамой в соблазнительном платье и заказывает бутылку марочного южноафриканского вина.
  
   "Повезло жребию", - пробормотал Питт себе под нос на остове того, что осталось от моста. "Он теплый, а я замерзаю до полусмерти".
  
  
   19
  
  
   "Почему это Дирку достаются все лучшие проекты?" - проворчал Джордино. "Держу пари, что сейчас, когда мы разговариваем, он спит в теплой, комфортабельной каюте на борту "Полярного шторма" в обнимку с какой-нибудь великолепной женщиной-морским биологом".
  
   Он промок и дрожал под несомым ветром мокрым снегом, когда, спотыкаясь, брел по каменистому склону к пещере, неся охапку мелких веток, которые они с Ганном срезали с разбросанных кустарников, которые они нашли растущими вокруг горы.
  
   "Нам тоже будет тепло, как только дерево высохнет достаточно, чтобы загореться", - сказал Ганн. Идя немного впереди Джордино с руками, нагруженными корявыми ветками, почти без листьев, он, к счастью, прошел через арку и вошел в туннель. Он бросил свою ношу на каменный пол и рухнул в сидячем положении у одной из стен.
  
   "Боюсь, все, что мы собираемся сделать с этим материалом, - это выпустить много дыма", - пробормотал Джордино, снимая промокшее от непогоды снаряжение и вытирая воду, стекавшую по его шее маленьким полотенцем для рук.
  
   Ганн протянул Джордино чашку уже остывшего кофе из термоса и последний батончик гранолы. "Тайная вечеря", - торжественно произнес он.
  
   "Сандекер дал вам какие-нибудь идеи относительно того, когда он сможет забрать нас с этой груды камней?"
  
   "Только тот транспорт был в пути".
  
   Джордино взглянул на циферблат своих часов. "Прошло четыре часа. Я хотел бы попасть в Кейптаун до закрытия пабов".
  
   "Должно быть, он не смог нанять еще один поворотный винт и пилота, иначе они были бы здесь к настоящему времени".
  
   Джордино наклонил голову, прислушиваясь. Он двигался по туннелю, пока не оказался под аркой. Мокрый снег сменился легким моросящим дождем. Облачность рассеивалась, и между быстро движущимися облаками проступали клочки голубого неба. Впервые за несколько часов он мог видеть далеко в море.
  
   Он был там, как пятнышко мухи на матовом окне. Пока он смотрел, пятнышко выросло в черный вертолет. Приблизившись еще на милю, он идентифицировал его как "Макдоннелл Дуглас Эксплорер" с двойным хвостовым оперением и без заднего винта.
  
   "У нас гости", - объявил он. "Вертолет летит с северо-запада. Приближается быстро и низко над водой. Похоже, у него на борту ракеты класса "воздух-земля"".
  
   Ганн подошел и встал рядом с Джордино. "У вертолета недостаточно дальности полета, чтобы долететь сюда из Кейптауна. Должно быть, он прилетел с корабля".
  
   "Никаких отметин. Это странно".
  
   "Определенно не южноафриканский военный самолет", - сказал Ганн.
  
   "Я не верю, что они везут подарки", - саркастически заметил Джордино. "Иначе они бы позвонили и сказали, чтобы их ждали".
  
   Звук турбин вертолета и лопастей несущего винта вскоре рассек холодный воздух. Пилот не был сорвиголовой, но очень осторожным. Пролетев на безопасной высоте над утесами, он завис по меньшей мере на три минуты, изучая выступ, на котором когда-то находился поворотный винт. Затем он медленно снизился, нащупывая свой путь в воздушных потоках. Посадочные салазки коснулись скалистой поверхности, и лопасти несущего винта медленно остановились.
  
   Затем наступила тишина. Без ветра горные склоны затихли. Через короткое время большая пятидесятидюймовая раздвижная дверь кабины открылась, и шесть человек в черных комбинезонах спрыгнули на землю. Они выглядели так, как будто у них было достаточно оружия и огневой мощи, чтобы вторгнуться в небольшую страну.
  
   "Странно выглядящая спасательная группа", - сказал Джордино.
  
   Ганн уже разговаривал по телефону "Глобалстар" с адмиралом в Вашингтоне. Когда Сэндекер ответил, Ганн просто сказал: "У нас вооруженные посетители на черном вертолете без опознавательных знаков".
  
   "Похоже, сегодня у меня день тушения лесных пожаров", - едко сказал Сэндекер. "Сначала Питт, а теперь ты". Затем его тон выдал искреннюю озабоченность. "Как долго ты сможешь прятаться?"
  
   "Двадцать, может быть, тридцать минут", - ответил Ганн.
  
   "Американский ракетный фрегат на полной скорости направляется к острову Сент-Пол. Как только их вертолет окажется в пределах досягаемости, я попрошу капитана поднять его в воздух".
  
   "Есть какие-нибудь идеи, адмирал, как долго это продлится?"
  
   Последовала тяжелая пауза, затем: "Два часа, надеюсь, меньше".
  
   "Я знаю, что вы пытались", - тихо сказал Ганн с терпеливым пониманием в голосе, "и мы благодарим вас". Он знал, что твердый панцирь адмирала вот-вот треснет. "Не беспокойтесь. Мы с Элом вернемся в офис к понедельнику".
  
   "Видишь, что ты есть", - мрачно сказал Сэндекер.
  
   "До свидания, сэр".
  
   "Прощай, Руди. Благослови Бог. И скажи Элу, что я должен ему сигару".
  
   "Я сделаю это".
  
   "Как долго?" Спросил Джордино, видя тревожное выражение на лице Ганна и ожидая худшего.
  
   "Два часа".
  
   "Это просто замечательно", - проворчал Джордино. "Я бы хотел, чтобы кто-нибудь объяснил мне, как эти мерзкие слизняки узнали, что мы здесь".
  
   "Хороший вопрос. Мы были частью избранной группы. Не более пяти из нас знали место, где пассажиры "Мадраса" нашли черный череп".
  
   "Я начинаю думать, что у них есть международная армия финков", - сказал Джордино.
  
   Поисковая группа разделилась. Трое вооруженных людей рассредоточились на расстоянии пятидесяти ярдов друг от друга и начали прочесывать свой путь вокруг горы. Остальные трое побежали в противоположном направлении. Казалось очевидным, что они собирались подниматься по спирали в гору, пока не найдут туннель.
  
   "Час", - пробормотал Ганн. "Им потребуется большая часть часа, чтобы споткнуться о старую дорогу".
  
   "Больше похоже на пять минут", - сказал Джордино, указывая на вертолет, который поднялся в воздух. "Пилот приведет своих приятелей прямо к нашему порогу".
  
   "Думаешь, это принесет какую-то пользу переговорам?"
  
   Джордино покачал головой. "Если эти парни связаны с бандой, которую мы с Дирком встретили в Теллуриде, они не пожимают друг другу руки, не обнимаются и не дают пощады".
  
   "Двое безоружных мужчин против шестерых, заряженных для "медведя". Нам нужно уравнять шансы".
  
   "Есть план?" - спросил Джордино.
  
   "Конечно, хочу".
  
   Джордино ошеломленно посмотрел на маленького человечка с академическим видом ботаника. "Это зло, прогнивший и подлый?"
  
   Ганн кивнул с озорной ухмылкой. "Все это и даже больше".
  
   Вертолет облетел гору почти четыре раза, прежде чем его пилот заметил древнюю дорогу, ведущую к туннелю. Проинформировав две поисковые группы, одна из которых находилась далеко по другую сторону горы, он завис над дорогой в качестве проводника. Первая команда из трех человек сошлась на дороге и двинулась в линию, на расстоянии добрых двадцати ярдов друг от друга. Это была классическая схема проникновения - первый человек концентрировался на местности впереди, в то время как второй изучал верхний склон горы, в то время как третий тренировал свою концентрацию на нижней стороне. Затем вертолет переместился ко второй команде, чтобы направить их по самому легкому пути к дороге.
  
   Первая команда на дороге преодолела оползни и приблизилась к гигантской скале, мимо которой Ганн и Джордино прошли ранее, сразу за входом в туннель. Ведущий обошел скалу и обнаружил, что стоит за аркой. Он повернулся и крикнул людям позади. "Я добрался до туннеля", - сказал он по-английски. "Я иду внутрь".
  
   "Опасайся засады, номер один", - крикнул в ответ второй мужчина в очереди.
  
   "Если бы у них было оружие, они бы уже использовали его".
  
   Лидер исчез за скалой. Затем, две минуты спустя, второй человек исчез. Вне поля зрения остальных, третий человек в очереди приближался к скале, когда фигура тихо поднялась со скал, где он был похоронен. Сосредоточившись на достижении туннеля, искатель не заметил мягкого стука отваливающегося камня или не услышал почти беззвучный хруст шагов за спиной. Он так и не понял, что его ударило, когда Ганн с такой яростью швырнул большой камень, что тот проломил ему череп, и он упал без звука.
  
   Менее чем через минуту тело было полностью накрыто и спрятано под грудой камней. Быстрый взгляд, чтобы убедиться, что вертолет все еще был вне поля зрения на другой стороне горы, а Ганн крался вокруг скалы. На этот раз, однако, он был вооружен штурмовой винтовкой, девятимиллиметровым автоматическим пистолетом и боевым ножом и защищен бронежилетом. Он также забрал у поискового робота рацию. Хитрый план выживания Ганна был запущен в работу.
  
   Руководитель поисковой группы осторожно вошел в туннель, длинный фонарик, зажатый подмышкой, освещал ему путь. Он медленно вышел из туннеля в первую камеру, присел в позиции для стрельбы и повернул свое тело справа налево, размахивая фонариком при движении. Все, что он увидел, это скелет старого моряка, гниющую мебель и шкуры тюленей, которые висели на одной из стен.
  
   Он расслабился, опустил пистолет и заговорил в рацию, которая была закреплена у него на голове. "Это номер один. В туннеле и пещере никого нет, кроме костей старого моряка, который, должно быть, был потерпевшим кораблекрушение на острове. Вы меня слышите?"
  
   "Я слышу тебя, номер один", - раздался голос пилота вертолета, подчеркнутый ревом двигателей над ним и позади него. "Вы уверены, что нет никаких признаков агентов NUMA?"
  
   "Поверь мне. Их здесь нет".
  
   "Как только номера четыре, Пять и шесть дойдут до вас, я проведу обыск морских утесов".
  
   Номер Один выключил свое радио. Это был последний поступок в его жизни. Джордино выскочил из-за тюленьих шкур и вонзил одно из древних копий с обсидиановым наконечником в горло мужчины. Раздался ужасный кашляющий, булькающий звук, а затем наступила тишина, когда искатель рухнул на пол камеры мертвым.
  
   Джордино выхватил штурмовую винтовку почти до того, как мужчина рухнул на землю. Он быстро оттащил тело в сторону от портала туннеля и снял радиогарнитуру, надев ее себе на голову. Затем он скомкал свое снаряжение для плохой погоды в комок и прижал его к дулу винтовки.
  
   "Номер один", - прокричал голос от входа в арочный туннель, - "что ты нашел?"
  
   Джордино прикрыл рот ладонью и крикнул в дальнюю часть зала. "Всего лишь старый скелет".
  
   "Больше ничего?" Второй искатель, казалось, неохотно входил в пещеру.
  
   "Ничего". Джордино решил рискнуть. "Заходи и посмотри сам, номер два".
  
   Как будто он был оленем, нюхающим воздух, Номер Два осторожно вошел в камеру. Джордино включил фонарик, направив луч в глаза злоумышленника, и выстрелил ему один раз в голову между глаз, защитное снаряжение в плохую погоду приглушило звук выстрела. Ганн ворвался в комнатусо штурмовой винтовкой наготове, не зная, что он найдет.
  
   "Теперь двое против троих", - торжествующе приветствовал его Джордино.
  
   "Не будь самоуверенным", - предупредил его Ганн. "Как только вертолет вернется, мы окажемся здесь в ловушке".
  
   "Если они купятся на мое выступление, как Номер один, как и Номер Два, возможно, я смогу снова сыграть Пи Ти Барнума и втянуть их в себя".
  
   Следующая группа поисковиков была далеко не так простодушна, как первая. Они приближались по дороге, ведущей к пещере, с такой же степенью осторожности, как почтовый инспектор, изучающий возможную почтовую бомбу. Пока вертолет парил над головой, они продвигались один за другим, двое прикрывали своего товарища, который упал плашмя, прежде чем прикрыть их тактикой чехарды, которая перемещала их все ближе к арке у входа в туннель. Они были настороже, потому что Джордино старался как можно больше не включать радио и не отвечал на их звонки, опасаясь, что они догадаются о странном голосе.
  
   Ганн и Джордино раздели одно из тел, которое точно соответствовало размеру плеч и талии Джордино. Облачившись в черный комбинезон, рукава которого были на два дюйма длиннее, а брюки на три дюйма длиннее, он просто откинул его, перекинул штурмовую винтовку через плечо и смело вышел наружу. Он говорил уголком рта в микрофон гарнитуры, пытаясь использовать ту же интонацию, что и человек, которого он убил.
  
   "Почему ты так долго, номер четыре?" спросил он невозмутимо, не поднимая глаз на вертолет. "Вы ведете себя как старые женщины. Я говорил вам, что внутри туннеля и пещеры нет ничего, кроме гниющих костей моряка, потерпевшего кораблекрушение на острове."
  
   "Ты не похож на себя, Номер один".
  
   Джордино знал, что больше не сможет их дурачить. "У меня начинается простуда. Неудивительно в такую невыносимую погоду".
  
   "Твоя простуда, должно быть, стоила тебе четырех дюймов роста".
  
   "Шути, если хочешь", - пробормотал Джордино. "Я убираюсь с дождя. Советую тебе сделать то же самое".
  
   Он повернулся и вернулся в пещеру, уверенный, что не получит пулю в спину, по крайней мере, до тех пор, пока поисковики не будут уверены, что они не застрелят одного из своих людей.
  
   "Они мудры", - сказал Ганн. "Я слышал ваш разговор по радио".
  
   "Каков план Два-А?" Лаконично спросил Джордино.
  
   "Мы ползем обратно через обвал крыши в следующем туннеле и устраиваем им засаду оттуда".
  
   "Нам повезет, если мы попадем самое большее в одного или двух".
  
   "По крайней мере, это перевесит шансы в нашу пользу", - сказал Ганн почти весело.
  
   У них было всего несколько минут, поэтому они лихорадочно работали, чтобы вновь открыть проход через скалу в склеп гробницы. Несмотря на сырой холод, они сильно вспотели к тому времени, когда втащили два мертвых тела через узкий проход и пролезли внутрь сами, волоча за собой рюкзаки. Они выбрали время почти идеально. Не успели они поставить камни на место и заглянуть во внешнюю камеру через крошечные глазки, как Номер Четыре запрыгнул в камеру и спрыгнул на пол, когда Номер Пять вбежал сразу за ними, оба вращали своими фонарями и дулами пистолетов по быстрым дугам от стены к стене.
  
   "Я же тебе говорил", - тихо прошептал Джордино на ухо Ганну, чтобы микрофон перед его ртом не уловил этого. "Они оставили номер шесть снаружи в качестве резерва".
  
   "Здесь никого нет", - сказал Номер Четыре. "Пещера пуста".
  
   "Невозможно", - раздался голос пилота вертолета. "Все трое приближались к туннелю не более пятнадцати минут назад".
  
   "Он прав", - согласился Номер Пять. "Номера один, Два и Три исчезли".
  
   Они говорили вполголоса, но Ганн улавливал каждое слово через свои наушники радиоприемника. Все еще насторожившись и насторожившись к любому движению, они, тем не менее, немного расслабились, когда не увидели никакого возможного укрытия для кого-либо внутри камеры.
  
   "Возьми того, кто стоит", - тихо прошептал Джордино. "На них бронежилеты, так что целься в голову. Я возьму того, кто на земле".
  
   Просунув дула своих пистолетов в отверстия диаметром не более полутора дюймов, как раз достаточные, чтобы видеть через мушку, они выстроились в линию на людях, которые пришли убить их, и одновременно произвели два выстрела, которые прозвучали как раскат грома внутри помещения с каменными стенами. Человек на земле просто дернулся, в то время как тот, что стоял, вскинул руки, ахнул и устало склонился над телом у его ног.
  
   Джордино смахнул камни перед своим лицом, просунул фонарик в отверстие и изучил дело их рук. Он повернулся к Ганну и сделал резкий жест поперек его горла. Ганн понял и выключил радио в наушниках.
  
   "Мы должны оставаться там, где мы есть", - пробормотал Джордино.
  
   Прежде чем он смог объяснить, по радио раздался голос. "Что там произошло?"
  
   Больше не интересуясь увертками, Джордино ответил: "Ничего особенного. Мы подстрелили кролика".
  
   "Кролик?" потребовал ответа пилот вертолета. "Что это за чушь?"
  
   "Боюсь, наши товарищи мертвы", - трезво сказал Номер Шесть. "Должно быть, эти дьяволы из НУМА убили их".
  
   "Это были кролики, о которых я говорил", - объявил Джордино, добавив оскорбление к оскорблению.
  
   "Вы наверняка умрете", - сказал пилот вертолета.
  
   "Как говорили старые гангстеры копам, придите и заберите нас".
  
   "В этом нет необходимости", - сказал пилот.
  
   "Пригнись!" Джордино прошипел Ганну. "Вот оно".
  
   Пилот выровнял нос своей птицы со входом в туннель и выпустил одну из своих ракет. Затем раздался громкий свист, когда ракета вырвалась из отсека, прикрепленного к фюзеляжу вертолета. Ракета не прошла через туннель, прежде чем ударилась об одну из стен и взорвалась. Сила взрыва в замкнутом пространстве с твердым покрытием была оглушительной. Сотрясение ощущалось так, как будто на них с десятого этажа упал рояль. Измельченный камень вырвался смертоносной струей, которая разнесла каждый предмет в камере в клочья. Дым и пыль, сжатые вместе в небольшом пространстве, бурлили и кружились с ураганной силой, прежде чем пойти по пути наименьшего сопротивления и выйти из туннеля в атмосферу снаружи. Каждый горючий предмет внутри камеры немедленно вспыхнул.
  
   Невероятно, но ни крыши туннеля, ни камеры не обрушились. Основная сила взрыва была отброшена назад через туннель вместе с дымом и пылью. Джордино и Ганн почувствовали, как будто огромные кулаки выбили воздух из их легких. Быстро отреагировав, они натянули верхнюю половину своих комбинезонов на лица, чтобы отфильтровать пыль и дым, прежде чем временно отступить во внутреннюю гробницу.
  
   "Я молю Бога... они не пошлют сюда еще одну ракету", - сказал Ганн, кашляя. "Это наверняка будет означать наш конец".
  
   Джордино едва мог слышать его из-за звона в ушах. "У меня есть предчувствие, что они решат, что одного было достаточно", - прохрипел он между ударами. Медленно приходя в себя от оцепенения, он начал растаскивать камни и расширять отверстие. "Я чертовски устал от перемещения камней, скажу я вам".
  
   Пробравшись сквозь дым и пыль, они нащупали дополнительное оружие на телах нападавших, пока у них не оказалось пяти штурмовых винтовок и равного количества автоматических пистолетов на двоих. Изо всех сил пытаясь вдохнуть несуществующий воздух и работая вслепую, Джордино связал три штурмовые винтовки вместе шнуром из своего рюкзака. Теперь три пистолета были обернуты параллельно. Затем он обмотал шнур вокруг спусковых крючков и привязал его под предохранителями.
  
   "Последнее, чего они ожидают, это того, что мы выбежим из туннеля, стреляя", - сказал он Ганну. "Ты берешь на себя номер шесть. Я попробую вызвать вертолет".
  
   Ганн вытер рукавом свои запачканные очки и кивнул. "Лучше позволь мне уйти первым. У тебя не будет шанса обстрелять вертолет, если Номер Шесть не будет устранен".
  
   Джордино не решался позволить маленькому заместителю директора NUMA взяться за почти самоубийственную работу. Он собирался выразить протест, когда Ганн поднял свое оружие и исчез в огне и дыму.
  
   Ганн споткнулся и растянулся на груди в туннеле, с трудом поднялся на ноги и снова побежал вперед, опасаясь, что пули сразят его в ту же секунду, как он материализуется из остатков, все еще льющихся из входа в туннель. Но Номер Шесть был неспособен поверить, что внутри кто-то еще жив, и он потерял бдительность во время разговора с пилотом вертолета.
  
   Недостатком Ганна было то, что он с трудом мог видеть, и он понятия не имел, где может находиться Номер Шесть по отношению к арке. Его очки покрылись сажей, глаза бегали, он едва различал смутную фигуру в черном, стоявшую в десяти ярдах справа от арки. Он нажал на спусковой крючок и открыл огонь. Его пули пролетели мимо номера Шесть, не задев плоть. Искатель развернулся и сделал пять выстрелов в Ганна, два промахнулись, но один попал ему в икру левой ноги, остальные попали в бронежилет и заставили Ганна отшатнуться назад. Затем, неожиданно, Джордино прорвался сквозь дым, стреляя из всех трех пистолетов, и чуть не оторвал голову Шестому номеру. Без колебаний он поднял стволы трех пушек к небу и открыл огонь по брюху вертолета, посылая почти три тысячи пуль в минуту, разрывающих тонкий металл.
  
   Ошеломленный тем, чему он стал свидетелем внизу, увидев двух мужчин в такой же форме, как у поисковиков, стреляющих друг в друга, пилот колебался, прежде чем предпринять какие-либо действия. К тому времени, когда он приготовился стрелять из пулемета, установленного под носом M-C Explorer, Джордино выпустил поразительное количество пуль в небронированный вертолет. Как будто швейная машинка сшивала кромку, непрерывный поток огня двигался вверх по борту фюзеляжа и через лобовое стекло попадал в кабину пилотов. Затем все стихло, так как магазины с патронами в винтовках опустели.
  
   "Эксплорер", казалось, завис в воздухе, затем резко накренился, потерял управление, врезался в склон горы в трехстах ярдах ниже арки и загорелся. Джордино бросил винтовки и бросился в сторону Ганна, который держался за раненую ногу.
  
   "Оставайся на месте!" Приказал Джордино. "Не двигайся".
  
   "Всего лишь царапина", - выдавил Ганн сквозь стиснутые зубы.
  
   "Черт возьми, царапина, пуля сломала тебе большеберцовую кость. У тебя сложный перелом".
  
   Ганн посмотрел на Джордино сквозь боль и выдавил натянутую усмешку. "Не могу сказать, что я чертовски много думаю о твоем поведении у постели больного".
  
   Джордино не обратил никакого внимания на героизм Ганна. Он вытащил шнурок из своего ботинка и наложил временный жгут вокруг бедра выше колена.
  
   "Ты можешь подержать это минутку?"
  
   "Думаю, так будет лучше, если я не хочу истечь кровью до смерти", - простонал Ганн.
  
   Джордино побежал обратно в туннель, через тлеющую камеру, и из-за обвала достал свой рюкзак, в котором была аптечка первой помощи. Он вернулся через несколько минут и работал быстро, умело, дезинфицируя рану и делая все возможное, чтобы остановить поток крови.
  
   "Я даже не собираюсь думать о ее постановке", - сказал Джордино. "Лучше пусть это сделает врач в Кейптауне". Он не хотел передвигать маленького человечка, поэтому устроил его как можно удобнее и укрыл от мороси пластиковым листом из своего рюкзака. Его следующей обязанностью было позвонить адмиралу, сообщить о ранении Ганна и умолять о быстром спасении.
  
   Закончив разговор с Сэндекером, он положил телефон в карман и уставился на горящий вертолет на склоне горы внизу.
  
   "Безумие", - тихо сказал он себе. "Чистое, неподдельное безумие. Какая причина может побудить стольких людей убивать и быть убитыми?" Он мог только надеяться, что ответы придут скорее раньше, чем позже.
  
  
   20
  
  
   "Сто шестьдесят футов до дна", - сказал Айра Кокс, глядя на зловещую дыру во льду, которая отмечала могилу разбитой и затонувшей подводной лодки. "Ты уверен, что хочешь это сделать?"
  
   "Ремонт машинного отделения и мостика "Полярного шторма" командой по ликвидации повреждений ВМС не будет завершен в течение следующих двух часов", - объяснил Питт. "И поскольку на борту судна было снаряжение для подводного плавания в Арктике, я не могу упустить возможность исследовать внутренности корпуса субмарины".
  
   "Что вы ожидаете найти?" - спросила Эви Тан, которая сопровождала Питта и небольшую команду с корабля.
  
   "Бортовой журнал, бумаги, отчеты, все, что в нем написано, что может привести к тому, кто был командиром и из какого скрытого места она отплыла".
  
   "Нацистская Германия в 1945 году", - сказал Кокс с легкой улыбкой, но не пытаясь быть умным.
  
   Питт сел на лед и натянул плавательные ласты. "Хорошо, но где она пряталась последние пятьдесят шесть лет?"
  
   Кокс пожал плечами и проверил систему подводной связи Питта. "Ты меня хорошо слышишь?"
  
   "Ты взрываешь мои барабанные перепонки. Убавь громкость".
  
   "Как это?"
  
   "Лучше", - раздался голос Питта из динамика, установленного в операционной палатке рядом с отверстием во льду.
  
   "Тебе не следовало отправляться одному", - сказал Кокс.
  
   "Другой дайвер только встал бы у меня на пути. Кроме того, за моим плечом более двадцати погружений под арктические льды, так что это не новый опыт".
  
   В тепле генератора-обогревателя в палатке Питт надел гидрокостюм Divex Armadillo с внутренними и внешними трубками, по которым теплая вода циркулировала по всему телу, включая руки, ноги и голову. Нагретая вода поступала из комбинированного нагревателя и насоса, который подавал ее через пуповинный шланг во впускной коллектор костюма, что позволяло Питту регулировать поток. Он носил полнолицевую маску AGA MK-II, приспособленную для беспроводной связи. Он предпочел носить с собой баллоны с воздухом для удобства передвижения, а не полагаться на систему поддержки на поверхности. Быстрая проверка его подзатыльника Ikelite для подводного погружения, и он был готов к работе.
  
   "Удачи", - крикнула Эви, чтобы ее услышали через капюшон и маску Питта. Затем она занялась съемкой фотографий Питта, когда он сидел на краю льда, прежде чем прыгнуть в ледяную воду. "Ты уверен, что я не могу уговорить тебя сделать фотографии водонепроницаемой камерой там, внизу?"
  
   Питт коротко покачал закрытой головой, когда из динамика донесся его голос. "У меня не будет времени играть в фотографа".
  
   Он махнул рукой и скатился в воду, отталкиваясь ото льда своими ребристыми ногами. Он нырнул и выровнялся на высоте десяти футов, одновременно выпуская воздух из своего сухого костюма и ожидая, компенсирует ли его нагревательный элемент резкое падение температуры. Осторожный дайвер, за все годы своего погружения Питт редко сталкивался с проблемами под водой. Он постоянно разговаривал сам с собой, оттачивая свой разум, чтобы задавать вопросы и исследовать окружающую обстановку, а также следить за показателями своих приборов и состоянием тела.
  
   Под слоем пакового льда толщиной чуть более трех футов он обнаружил совершенно другой мир. Глядя вверх, Питт представил, что нижняя сторона льда выглядит как поверхность неизвестной планеты глубоко в галактике. Освещенный светом, просачивающимся сквозь лед, плоский белый слой превратился в перевернутый пейзаж сине-зеленых замерзших холмов и долин, покрытых клубящимися желтыми облаками водорослей, которыми питалась бесконечная армия криля. Он остановился, чтобы отрегулировать подачу горячей воды, прежде чем посмотреть вниз и увидеть огромную зеленую пустоту, которая в глубине становилась черной.
  
   Она манила, и он нырнул вниз, чтобы оказаться в ее объятиях.
  
   Мрачная сцена медленно раскрывалась, как будто темный занавес раздвинулся, когда Питт спустился на дно. Здесь не было ни водорослей, ни кораллов, ни ярко раскрашенных рыб. Он взглянул вверх на жуткое свечение, исходящее из ледяной проруби наверху, чтобы сориентироваться. Затем он остановился на мгновение, чтобы включить фонарь для погружения и прощупать им обломки, одновременно прислушиваясь.
  
   Останки подводной лодки были разбиты и разбросаны. Центральный корпус под боевой рубкой был ужасно поврежден взрывом ракеты. Сама башня была снесена с корпуса и лежала на боку среди поля обломков. Казалось, что корма прикреплена к килю только гребными валами. Носовая часть была искорежена, но покоилась вертикально в иле. Мягкое дно покрывали обломки, и Питт был удивлен, увидев, что почти двадцать процентов ее уже погребено.
  
   "Я добрался до места крушения", - объявил он Коксу. "Судно сильно повреждено. Я собираюсь проникнуть внутрь останков".
  
   "Будь очень осторожен", - раздался в наушнике Питта бестелесный голос Кокса. "Проделай в своем костюме отверстие острым куском металла, и ты замерзнешь прежде, чем достигнешь поверхности".
  
   "Вот это радостная мысль".
  
   Питт не пытался немедленно проникнуть на судно. Он потратил почти десять минут драгоценного донного времени, плавая над обломками и осматривая поле обломков. Боеголовка была предназначена для уничтожения гораздо более крупной цели и сделала подводную лодку почти неузнаваемой как морское судно. Трубы, клапаны и разбитые стальные пластины корпуса лежали так, словно их разбросала гигантская рука. Он проплыл над частями тел, проплывая над ужасными останками, как будто он был духом, парящим над ужасающими последствиями взрыва автобуса террористами.
  
   Он оттолкнулся против течения и вошел в раздавленный корпус через массивное разорванное отверстие под креплениями, где когда-то стояла башня. В свете фонаря были обнаружены два тела, зажатые под приборами управления погружением. Борясь с желчью, подступившей к горлу, он обыскал их в поисках документов, не найдя ничего ценного, ни кошельков с кредитными карточками, ни удостоверений личности с фотографиями, запечатанных майларом. Казалось ненормальным, что у членов экипажа подводной лодки не было личных вещей.
  
   "Восемь минут", - сказал Кокс. "У вас есть еще восемь минут, прежде чем вы должны будете подняться".
  
   "Понял". Предупреждения обычно исходили от Джордино, но Питт был глубоко благодарен большому медведю-моряку за его предусмотрительность. Это сэкономило ему жизненно важные секунды, когда ему не нужно было постоянно останавливаться и освещать оранжевым циферблатом свои часы для дайвинга Doxa.
  
   Продвигаясь глубже в черноту корпуса, освещая своим фонарем массу спутанной стали и труб, он прошел по узкому проходу и начал осматривать помещения, ведущие по бокам. Все были пусты. Обыскивая ящики и шкафы, он не смог найти никаких документов любого рода.
  
   Он проверил оставшийся в его баллонах воздух, готовясь к всплытию и необходимым остановкам декомпрессии. Затем он заплыл в помещение, бывшее кают-компанией. Оно было сильно раздавлено с одной стороны прочного корпуса. Буфет, стулья и столы, прикрепленные к палубе, были разбиты.
  
   "Четыре минуты".
  
   "Четыре минуты", - повторил Питт.
  
   Он двинулся дальше и нашел каюту капитана. Время шло, и он лихорадочно искал письма или отчеты, даже дневники. Ничего. Даже бортового журнала субмарины не существовало. Это было почти так, как если бы потерпевшая крушение субмарина и ее погибший экипаж были иллюзией. Он начал наполовину ожидать, что они поблекнут и исчезнут.
  
   "Две минуты". Тон был резким.
  
   "Уже в пути".
  
   Внезапно, без предупреждения, Питт почувствовал руку на своем плече. Он замер, и его медленно бьющееся сердце резко ускорилось и застучало, как отбойный молоток. Контакт был не совсем крепким захватом, скорее, ладонь покоилась между его рукой и шеей. За шоком скрывается страх, парализующий, неконтролируемый ужас, который может перейти в безумие. Это состояние характеризуется полным отсутствием понимания. Большинство мужчин впадают в полное оцепенение, почти как под наркозом, и больше не способны к рациональному мышлению.
  
   Большинство мужчин, то есть, за исключением Питта.
  
   Несмотря на его первоначальное изумление, его разум был неестественно ясен. Он был слишком прагматичен и скептичен, чтобы верить в призраков и гоблинов, и казалось невозможным, чтобы другой дайвер появился из ниоткуда. Страх и ужас растаяли, как спадающее одеяло. Осознание чего-то неизвестного стало интеллектуальным осознанием. Он стоял, как ледяная статуя. Затем медленно, осторожно он переложил фонарь для подводного плавания и портфель в левую руку, а правой вынул нож для подводного плавания из ножен. Сжимая рукоять в своей термозащитной перчатке, он развернулся лицом к угрозе.
  
   Видение перед его глазами было зрелищем, которое он унесет с собой в могилу.
  
  
   21
  
  
   Женщина, прекрасная женщина, или то, что когда-то было красивой женщиной, смотрела на него широко раскрытыми, незрячими серо-голубыми глазами. Рука, которая похлопала его по плечу, все еще была вытянута, как будто манила. На ней был стандартный черный комбинезон Четвертой империи, но его материал был изодран в клочья, как будто гигантская кошка поцарапала его когтями. Из отверстий торчали щупальца плоти и колыхались под легким течением. Разорванная ткань обнажала грудь изящных очертаний, а одна рука ниже локтя отсутствовала. На погонах были знаки отличия ранга, но Питт не осознавал их значения.
  
   Лицо было странно безмятежным и побелело от холодной воды. Ее черты были подчеркнуты массой светлых волос, которые поднимались и развевались за ее головой подобно нимбу. У нее были высокие скулы и слегка вздернутый нос. Ее губы были слегка приоткрыты, как будто она собиралась заговорить. Ее серо-голубые глаза, казалось, смотрели прямо в его опалово-зеленые глаза менее чем в футе от него. Он был в процессе отталкивания ее, как будто она была демоном из подземного мира, когда он передумал и понял, что он должен сделать.
  
   Он быстро обшарил ее карманы. Неудивительно, что у него не оказалось документов, удостоверяющих личность. Затем он снял тонкий трос с катушки, которая была прикреплена к его поясу с грузом, и обвязал один конец вокруг ноги трупа, обутой в ботинок. Затем он поднялся через огромную щель в корпусе подводной лодки и направился к тусклой ауре света на высоте 160 футов.
  
   После остановки декомпрессии Питт всплыл точно в центре неровной дыры во льду и подплыл к краю, где собрались Кокс и несколько членов экипажа. Эви Тан стояла неподалеку, снимая, как Питта и его громоздкое снаряжение для дайвинга вытаскивают из воды на лед несколько сильных рук.
  
   "Нашел то, что искал?" - спросил Кокс.
  
   "Ничего, что мы могли бы вынести на берег", - ответил Питт после того, как с него сняли маску. Он передал Коксу веревку, которая вела вниз, в воду.
  
   "Осмелюсь спросить, что на другом конце?"
  
   "Я привел с собой друга с подводной лодки".
  
   Глаза Эви уставились на неясную фигуру, поднимающуюся из глубин. Когда она всплыла, волосы развевались веером, а глаза, казалось, смотрели прямо на солнце. "О Господи!" - выдохнула она, ее лицо стало таким же бледным, как льдина. "Это женщина!" Эви была так потрясена, что забыла сфотографировать странную женщину, прежде чем ее завернули в пластиковую простыню и погрузили на сани.
  
   Питту помогли снять баллоны с воздухом, и он посмотрел на сани с телом, которые члены экипажа тащили навстречу Полярному шторму. "Если я не ошибаюсь в своем предположении, она была офицером".
  
   "Очень жаль", - печально сказал Кокс. "Должно быть, она была очень привлекательной дамой".
  
   "Даже после смерти, - печально сказала Эви, - в ней чувствовалась неоспоримая утонченность. Если я хоть немного разбираюсь в характерах, она была достойной женщиной".
  
   "Возможно, - сказал Питт, - но что она делала на подводной лодке, которая должна была быть уничтожена пять десятилетий назад? Надеюсь, она станет частью головоломки, если удастся идентифицировать ее тело".
  
   "Я собираюсь довести эту историю до конца", - решительно сказала она.
  
   Питт снял ласты для подводного плавания и натянул пару подбитых мехом ботинок. "Вам лучше проконсультироваться с военно-морским флотом и адмиралом Сэндекером. Возможно, они пока не хотят, чтобы это дело стало достоянием общественности ".
  
   Эви начала протестовать, но Питт уже шел по следам саней обратно к кораблю.
  
   Питт принял душ и побрился, наслаждаясь паром в кабинке, прежде чем расслабиться с небольшим бокалом текильного ликера "Агаверо" из бутылки, которую он купил во время погружения в Ла-Пас, Мексика. Только когда он привел свои мысли в надлежащий порядок, он позвонил Сэндекеру в Вашингтон.
  
   "Вы говорите, тело", - сказал Сэндекер, выслушав отчет Питта о событиях, последовавших за нападением на корабль. "Женщина-офицер подводной лодки".
  
   "Да, сэр. При первой возможности я отправлю ее самолетом в Вашингтон для осмотра и идентификации".
  
   "Нелегко, если она иностранная гражданка".
  
   "Я уверен, что ее историю можно отследить".
  
   "Были ли повреждены какие-либо артефакты из Мадраса во время нападения?" - спросил Сэндекер.
  
   "Все в целости и сохранности".
  
   "Вам и всем на борту повезло, что вам удалось спастись, не будучи убитыми".
  
   "Это было близко, адмирал. Если бы коммандер Каннингем не появился на "Тусоне", когда он появился, это был бы Полярный шторм, лежащий под ледяным морем, а не подводная лодка".
  
   "Йегер провел расследование U-2015 по своим файлам данных. Субмарина называлась "энигма". Записи указывают на то, что она была потеряна у берегов Дании в начале апреля 1945 года. Однако некоторые историки полагают, что она избежала войны целой и невредимой и была затоплена своей командой в Рио-де-ла-Плата между Аргентиной и Уругваем недалеко от места, где был взорван "Граф Шпее", но ничего так и не было доказано."
  
   "Значит, ее окончательная судьба так и не была установлена?"
  
   "Нет", - ответил Сэндекер. `Все, что известно наверняка, это то, что корабль был достроен в ноябре 1944 года, отправлен в море, но так и не заступил на боевое дежурство".
  
   "Для чего немецкий флот использовал его?"
  
   "Поскольку она была новым поколением в немецком электродизайне, она считалась намного превосходящей любые другие подводные лодки, находившиеся на вооружении любой страны в то время. Нижняя часть его корпуса, оснащенная мощными батареями, позволяла ему обгонять большинство надводных судов, оставаться под водой буквально месяцами и преодолевать огромные расстояния под водой. То немногое, что Йегер смог раскопать из старых немецких военных документов, заключалось в том, что она стала частью проекта, известного как операция "Новая судьба"."
  
   "Где я слышал этот термин раньше?" Пробормотал Питт.
  
   "Это был план, составленный ведущими нацистами в сотрудничестве с правительством Перона в Аргентине, для притока огромных богатств, накопленных нацистами во время войны. В то время как другие подводные лодки все еще несли боевое патрулирование, чтобы топить корабли союзников, U-2015 курсировала взад и вперед между Германией и Аргентиной с миссией передачи золотых и серебряных слитков, платины, бриллиантов и предметов искусства на сотни миллионов долларов, украденных из великих коллекций Европы. Высокопоставленные нацистские чиновники и их семьи также были перевезены вместе с грузом сокровищ, все они были выгружены в абсолютной тайне в отдаленном порту на побережье Патагонии ".
  
   "Это продолжалось до окончания войны?"
  
   "Вплоть до самого горького конца", - ответил Сэндекер. "История, которая распространялась в неподтвержденных отчетах, предполагает, что операция "Новая судьба" была детищем Мартина Бормана. Возможно, он фанатично обожал Адольфа Гитлера, но он был достаточно умен, чтобы увидеть, как Третий рейх рушится и сгорает в огне. Контрабанда нацистской иерархии и ошеломляющего количества ценностей в страну, дружественную Германии, была его целью еще до того, как армии союзников пересекли Рейн. Его самым амбициозным планом было тайно переправить Гитлера в секретный редут в Андах, но он провалился, когда Гитлер настоял на том, чтобы умереть в своем бункере в Берлине ".
  
   "Была ли U-2015 единственной подводной лодкой, перевозившей богатства и пассажиров в Южную Америку?" - спросил Питт.
  
   "Нет, было по меньшей мере двенадцать других. Все были найдены после войны. Несколько были потоплены самолетами и военными кораблями союзников. Остальные были либо перевернуты в нейтральной стране, либо затоплены своими экипажами ".
  
   "Есть какие-нибудь зацепки относительно того, что случилось с деньгами и пассажирами?"
  
   "Ни одного", - признал Сэндекер. "Моряк с одной из подводных лодок, у которого брали интервью много лет спустя после войны - вскоре после этого он исчез, - описал тяжелые деревянные ящики, загруженные на грузовики, стоявшие у заброшенного причала. Пассажиры, одетые в гражданскую одежду, выглядели и вели себя так, как будто они были важными персонами в нацистской партии, и их увезли в поджидавшие машины. Что случилось с ними или сокровищем, неизвестно ".
  
   "Аргентина была рассадником старых нацистов. Что может быть лучше места для вербовки и организации нового мирового порядка на пепелище старого?"
  
   "Вероятно, в живых осталось меньше горстки. Любому нацисту, занимавшему высокий пост в партии или вооруженных силах, должно было быть девяносто или больше".
  
   "Сюжет усложняется", - сказал Питт. "Зачем кучке старых нацистов воскрешать U-2015 и использовать ее для уничтожения исследовательского корабля?"
  
   "По тем же причинам, по которым они пытались убить тебя в Теллуриде, и Ала и Руди на острове Сент-Пол в Индийском океане".
  
   "Я упущен, что не спросил о них раньше", - с сожалением сказал Питт. "Как они разобрались? Они нашли камеру с артефактами?"
  
   "Они нашли", - ответил Сэндекер. "Но затем они едва избежали смерти, когда их самолет был уничтожен до того, как они смогли взлететь и вернуться в Кейптаун. Насколько мы можем судить, грузовое судно отправило вертолет с шестью вооруженными людьми, чтобы убить любого незваного гостя с острова и наложить лапы на любые артефакты, которые пассажиры с "Мадраса" оставили после своего визита в 1779 году. Эл и Руди убили их всех, а также сбили вертолет. Руди получил пулю, которая сильно раздробила ему большеберцовую кость. Он стабилен и поправится, но ему еще долго придется носить гипс ".
  
   "Они все еще на острове?"
  
   "Просто Эл. Руди был подобран около часа назад вертолетом с проходящего мимо британского ракетного фрегата, возвращавшегося в Саутгемптон из Австралии. Скоро он будет на пути в Кейптаун на операцию в южноафриканской больнице ".
  
   "Шесть убийц и вертолет", - восхищенно сказал Питт. "Не могу дождаться, когда услышу их историю".
  
   "Довольно поразительно, если учесть, что они были безоружны на начальной стадии битвы".
  
   "Разведывательная сеть Четвертой империи просто поразительна", - сказал Питт. "Прежде чем подводная лодка начала обстрел "Полярного шторма", у меня состоялся краткий разговор с капитаном. Когда я назвал ему свое имя, он спросил, как я оказался в Антарктике после Колорадо. Берегитесь, адмирал, мне больно это говорить, но я думаю, что у нас может быть осведомитель в вашем офисе NUMA или поблизости от него."
  
   "Я займусь этим", - сказал Сэндекер, и эта мысль привела его в ярость. "Тем временем я посылаю доктора О'Коннелла на остров Сент-Пол для изучения камеры и артефактов, найденных Элом и Руди, на месте. Я организую транспортировку для вас, чтобы вы встретились с ней и наблюдали за изъятием и транспортировкой артефактов обратно в Штаты ".
  
   "А как насчет французов? Разве остров не принадлежит им?"
  
   "То, чего они не знают, им не повредит".
  
   "Когда я снова вернусь к цивилизации?"
  
   "К концу недели ты будешь в своей постели. У тебя на уме что-нибудь еще?"
  
   "Удалось ли Пэту и Хайраму расшифровать надписи?"
  
   "Они совершили прорыв в системе нумерации. Согласно компьютерному анализу положения звезд на потолке камеры, надписям девять тысяч лет".
  
   Питт не был уверен, что правильно расслышал. "Вы сказали девять тысяч?"
  
   "Хирам датировал строительство камеры примерно 7100 годом до н.э."
  
   Питт был ошеломлен. "Вы хотите сказать, что развитая цивилизация была создана за четыре тысячи лет до шумеров или египтян?"
  
   "Я не прослушивал курс древней истории со времен Аннаполиса, - сказал Сэндекер, - но, насколько я помню, мне преподали тот же урок".
  
   "Археологи не будут в восторге, если перепишут книгу о доисторических цивилизациях".
  
   "Йегер и доктор О'Коннелл также добились прогресса в расшифровке алфавитных надписей. Это начинает складываться как своего рода летопись, описывающая раннюю всемирную катастрофу".
  
   "Неизвестная древняя цивилизация, уничтоженная великой катастрофой. Если бы я не знал вас лучше, адмирал, я бы сказал, что вы говорите об Атлантиде".
  
   Сэндекер ответил не сразу. Питт мог поклясться, что он почти слышал, как в голове адмирала за восемь тысяч миль от него вращаются колесики. Наконец, Сандекер медленно произнес: "Атлантида". Он повторил это имя, как будто оно было священным. "Как ни странно это звучит, возможно, вы ближе к цели, чем думаете".
  
  
  
   ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
   КОВЧЕГ ДВАДЦАТЬ ПЕРВОГО ВЕКА
  
  
   22
  
  
  
   4 апреля 2001
   Buenos Aires, Argentina
  
  
   Ведущие оперные театры по всему миру оцениваются певцами и музыкантами за их акустику, качество звука, который доносится со сцены до ложи, а затем на галерею высоко в стратосфере. Для любителей оперы, которые покупают билеты, они ценятся больше за их элегантность и яркость. Некоторые из них известны своей барочностью, другие - помпезностью, некоторые - украшениями и гирляндами. Но никто не может сравниться с непревзойденной высокопарностью Театра Колон на Авенида 9 де Хулио в Буэнос-Айресе.
  
   Строительство началось в 1890 году, и на это не жалели средств. Завершенный, когда Пуччини безраздельно правил в 1908 году, оперный театр "Театр Колон" занимает целый квартал в городе от тротуара к тротуару. Завораживающая смесь французского ар-деко, итальянского Ренессанса и греческой классики, ее сцена ощущала стопы Павловой и Нижинского. Тосканини дирижировал с ее подиума, и каждый крупный певец от Карузо до Каллас выступал там.
  
   Интерьер "подковы" оформлен с таким размахом, что поражает глаз. Невероятно сложная латунная лепнина на верхних перилах, широкие ярусы с бархатными креслами и занавесями из золотой парчи, потолки, украшенные шедеврами искусства. В дни ослепительных премьерных вечеров светская элита Аргентины проходит через фойе с итальянским мрамором и красивым куполом из цветного стекла, поднимается по великолепным лестницам сквозь блеск к своим роскошно обставленным местам.
  
   Все места в зале были заняты за шестьдесят секунд до начала увертюры к опере "Коронация Поппеи" Клаудио Монтеверди, за исключением самой выдающейся ложи с правой стороны сцены. Она все еще была пуста. Поппея была любовницей римского императора Нерона во времена славы Рима, однако певцы носили костюмы семнадцатого века, и, чтобы посыпать раны солью, все мужские партии пели женщины. Для одних любителей оперы это подлинный шедевр, для других - четырехчасовой гул.
  
   За несколько секунд до того, как погас свет в зале, группа из одного мужчины и четырех женщин незаметно вошла в оставшуюся пустой ложу и уселась в бордовые бархатные кресла. Невидимые за занавесками, два телохранителя стояли настороже, модно одетые в смокинги. Каждый глаз в оперном театре, каждая пара биноклей, каждая пара театральных биноклей автоматически повернулись и сфокусировались на людях, входящих в ложу.
  
   Женщины были ослепительно красивы, не просто хорошенькие или экзотические, но сияющие красавицы в классическом смысле этого слова. Их одинаковые льняные волосы были уложены длинными локонами ниже обнаженных плеч, с туго заплетенными косами, проходящими через центральную часть на макушке. Они сидели царственно, изящные руки скромно лежали на коленях, уставившись в оркестровую яму одинаковыми серо-голубыми глазами, которые блестели с интенсивностью лунного света на вороновом крыле. Черты лица были подчеркнуты высокими скулами и загорелым цветом лица, который мог появиться после катания на лыжах в Андах или принятия солнечных ванн на яхте, стоявшей на якоре у берегов Баия-Бланки. Любая из них могла легко сойти за двадцатипятилетнюю, хотя всем им было по тридцать пять. Не требовалось воображения, чтобы поверить, что они сестры - фактически, их было четверо из выводка секступлетов. Через их платья можно было разглядеть достаточно пропорции их тел, чтобы показать, что они были подтянуты после тяжелых физических упражнений.
  
   Их длинные переливающиеся шелковые платья с отделкой из крашеной лисы были идентичны, за исключением цвета. Расположенные полукругом в коробке, они сияли, как желтые, синие, зеленые и красные сапфиры. Они были украшены сверкающими бриллиантовыми колье, серьгами и браслетами такого же качества. Поразительно чувственные и знойные, в них было что-то неземное, неприкасаемое для богини. Это казалось немыслимым, но все они были женаты, и каждая родила пятерых детей. Женщины присутствовали на открытии оперного сезона в качестве семейное мероприятие, любезно кивая и улыбаясь мужчине, который сидел среди них. Мужчина в центре, прямой, как шомпол, обладал тем же цветом волос и глаз, что и его сестры, но на этом дальнейшее сходство заканчивалось. Он был так же красив, как и его сестры, сногсшибательно, но грубовато, с тонкой талией и бедрами, подчеркнутыми плечами лесоруба и мускулами рук и ног штангиста. Его лицо было квадратным, с подбородком, изрезанным ямочкой, прямым, как стрела, носом и головой, покрытой густыми светлыми волосами, в которые женщины мечтали запустить пальцы. Он был высоким - при росте шесть футов шесть дюймов он возвышался над своими сестрами ростом пять футов десять дюймов.
  
   Когда он повернулся и заговорил со своими братьями и сестрами, он улыбнулся, сверкнув ослепительно белыми зубами, обрамленными дружелюбным ртом, от которого невозможно было отвернуться в гримасе. В глазах, однако, не было теплоты. Они смотрели так, словно принадлежали пантере, обозревающей луга в поисках добычи.
  
   Карл Вольф был очень богатым и влиятельным человеком. Главный исполнительный директор огромной семейной финансовой империи, которая простиралась от Китая через Индию и через Европу через Атлантику, а также от Канады и Соединенных Штатов до Мексики и Южной Америки, он был невероятно богат. Его личное состояние оценивалось более чем в сто миллиардов долларов. Его огромный конгломерат, участвующий во множестве научных и высокотехнологичных программ, был известен во всем деловом мире как Destiny Enterprises Limited. В отличие от своих братьев и сестер, Карл не был женат.
  
   Вольф и другие члены его семьи легко могли бы влиться в новое аргентинское общество знаменитостей. Он был искушенным, уверенным в себе и преуспевающим, и все же он и другие члены его семьи жили скромно, учитывая их огромное состояние. Но семейную династию Вульф, насчитывающую, как это ни невероятно, более двухсот членов, редко можно было увидеть в модных ресторанах или на светских приемах. Женщины-Вульф почти никогда не заявляли о своем присутствии в эксклюзивных магазинах и бутиках Буэнос-Айреса. За исключением Карла, который демонстрировал открытость, семья оставалась сдержанной и замкнутой и была большой загадкой для аргентинцев. У них не было дружеских отношений с посторонними. Никому, даже знаменитостям и высокопоставленным правительственным чиновникам, так и не удалось расколоть семейную скорлупу Вулф. Мужчины, которые женились на женщинах из семьи, казалось, пришли ниоткуда и не имели истории. Как ни странно, все они взяли фамилию семьи. Все, от недавно родившихся до недавно вышедших замуж, носили имя Вольф, будь то мужчина или женщина. Они были братской элитой.
  
   Когда Карл и его четыре сестры появились на премьерах в опере, это стало главным событием для сплетен. Увертюра закончилась, занавес раздвинулся, и зрители неохотно отвели свое внимание от потрясающих и блистательных брата и сестер, сидящих в ложе премьер, и уставились на певцов на сцене.
  
   Мария Вольф, сестра, сидевшая слева от Карла, наклонилась и прошептала: "Почему ты должен подвергать нас этому ужасному испытанию?"
  
   Вольф повернулся к Марии и улыбнулся. "Потому что, дорогая сестра, если бы мы не показывали семью по разным поводам, правительство и общественность могли бы начать думать о нас как о гигантском заговоре, окутанном загадкой. Лучше время от времени появляться, чтобы дать им понять, что мы не инопланетные пришельцы, стремящиеся тайно контролировать страну ".
  
   "Нам следовало подождать, пока Хайди не вернется из Антарктиды".
  
   "Я согласна", - прошептала Гели, сестра справа от Вольфа. "Она единственная, кому понравилась бы эта ужасная скука".
  
   Вольф похлопал Гели по руке. "Я заглажу свою вину перед ней, когда на следующей неделе выйдет "Травиата"".
  
   Они проигнорировали взгляды зрителей, которые разрывались между наблюдением за неуловимой семьей Волков и пением и игрой на сцене. Занавес третьего акта только что поднялся, когда один из телохранителей вошел из заднего зала и что-то прошептал на ухо Вулфу. Он напрягся в своем кресле, улыбка исчезла, и выражение его лица стало серьезным. Он наклонился и тихо заговорил. "Мои дорогие сестры, возникла чрезвычайная ситуация. Я должен идти. Вы остаетесь. Я зарезервировал отдельный зал в Plaza Grill для небольшого ужина после шоу. Ты иди, а я догоню тебя позже ".
  
   Все четыре женщины отвернулись от оперы и посмотрели на него со сдерживаемым трепетом. "Вы можете сказать нам, что это такое?" - спросила Гели.
  
   "Мы хотели бы знать", - сказала Мария.
  
   "Когда я узнаю, вы узнаете", - пообещал он. "А теперь наслаждайтесь". Волк поднялся и покинул ложу в сопровождении одного из телохранителей, в то время как другой остался за пределами ложи. Он поспешил к боковому выходу и сел в ожидавший его лимузин, Mercedes-Benz 600 1969 года выпуска, автомобиль, который спустя более сорока лет все еще сохранял свою репутацию самого роскошного лимузина в мире. Движение было интенсивным, но тогда в Аргентине никогда не было светло. Улицы были оживлены с позднего вечера и до раннего утра. Водитель направил большой Mercedes в район Реколета, который был сосредоточен вокруг пышных садов на площади Франции и площади Интенданте Альвеар. Это считалось ответом Буэнос-Айреса на Мичиган-авеню в Чикаго и Родео-Драйв в Беверли-Хиллз, с ее обсаженными деревьями бульварами, на которых расположены шикарные магазины, эксклюзивные отели и роскошные резиденции.
  
   Машина проехала знаменитое кладбище Реколета с его узкими каменными дорожками, втиснутыми между более чем семью тысячами богато украшенных мавзолеев со статуями и группами бетонных ангелов, наблюдающих за обитателями. Ева Перон покоится в гробнице, принадлежащей семье Дуарте. Иностранных туристов обычно поражает, что ее эпитафия на воротах в склеп на самом деле гласит: "Не плачь по мне, Аргентина. Я остаюсь совсем рядом с тобой".
  
   Шофер проехал через охраняемые ворота, миновал впечатляющую ограду из кованого железа и по кольцевой подъездной дорожке, остановившись у портала огромного особняка девятнадцатого века с высокими колоннадами и увитыми плющом стенами, в котором до Второй мировой войны находилось посольство Германии. Через четыре года после войны правительство Германии перевело своих дипломатов в фешенебельный анклав, известный как Палермо-Чико. С тех пор особняк служил штаб-квартирой корпорации Destiny Enterprises Limited.
  
   Вольф вышел из машины и вошел в особняк. Интерьер был каким угодно, только не роскошным. Мраморные полы и колонны, богато обшитые панелями стены и выложенные плиткой потолки напоминали о сказочном прошлом, но мебели было мало, и отсутствовали какие-либо признаки изысканного декора. К офисам наверху вела лестница из белого мрамора, но Вольф вошел в маленький лифт, скрытый в одной из стен. Лифт бесшумно поднялся и открылся в огромном конференц-зале, где десять членов семьи Вулф, четыре женщины, шесть мужчин, ждали, сидя вокруг стола для совещаний из тикового дерева длиной тридцать футов.
  
   Все они встали и поприветствовали Карла. Самый проницательный из своей многочисленной семьи, всего в тридцать восемь лет он был принят и уважаем как главный советник и директор семьи.
  
   "Простите мое опоздание, мои братья и сестры, но я пришел, как только получил известие о трагедии". Затем он подошел к седовласому мужчине и обнял его. "Это правда, отец, что U-2015 исчез, и Хайди вместе с ним?"
  
   Макс Вулф печально кивнул. "Это правда. Твоя сестра вместе с сыном Курта Эриком и всей командой сейчас покоятся на дне моря у берегов Антарктиды".
  
   "Эрик?" - сказал Карл Вольф. "В опере мне не сказали, что он тоже мертв. Я не знал, что он был на борту. Вы можете быть уверены во всем этом?"
  
   "Мы перехватили спутниковые передачи Национального агентства подводного плавания в Вашингтон", - сказал высокий мужчина, сидевший напротив за столом, который мог бы сойти за близнеца Карла. Лицо Бруно Вольфа было маской гнева. "Транскрипции рассказывают историю. Выполняя наш план по уничтожению всех свидетелей артефактов Аменес, наша подводная лодка вела огонь по исследовательскому судну NUMA, когда прибыла атомная подводная лодка Соединенных Штатов и выпустила ракету, уничтожив подводную лодку и всех, кто был на борту. Не было никаких упоминаний о выживших."
  
   "Ужасная потеря", - торжественно пробормотал Карл. "Два члена семьи и почтенный старый U-2015. Давайте не будем забывать, что она вывезла наших бабушек и дедушек и ядро нашей империи из Германии после войны.
  
   "Не забывая о ценной службе, которую она оказывала на протяжении многих лет", - добавил Отто Вольф, один из восьми семейных врачей. "Ее будет очень не хватать".
  
   Мужчины и женщины за столом сидели притихшие. Очевидно, это была группа, которая никогда не испытывала неудач. В течение пятидесяти пяти лет, с момента своего основания, Destiny Enterprises Limited работала с успехом, громоздящимся на успехе. Каждый проект, каждая операция планировались с детальной дисциплиной. Ни одна непредвиденная ситуация не была упущена из виду. Проблемы ожидались и решались. Халатности и некомпетентности просто не существовало. Семья Волков безраздельно властвовала до сих пор. Они обнаружили, что почти невозможно смириться с неудачами, находящимися вне их контроля.
  
   Вульф устроился в кресле во главе стола. "Каковы наши потери в семье и наемном персонале за последние две недели?"
  
   Бруно Вольф, который был женат на сестре Карла, Гели, открыл файл и просмотрел столбец цифр. "Семь агентов в Колорадо; семь на острове Сент-Пол, включая нашего кузена Фрица, который руководил операцией со своего вертолета; сорок семь членов экипажа U-2015, плюс Хайди и Эрик".
  
   "Шестьдесят семь наших лучших людей и трое из нашей семьи менее чем за десять дней", - высказалась Элси Вулф. "Это кажется невозможным".
  
   "Нет, если учесть, что ответственные за это люди - это кучка академических океанографов, которые немногим больше, чем бесхребетные медузы", - сердито прорычал Отто.
  
   Карл устало потер глаза. "Я мог бы напомнить тебе, дорогой Отто, что эти бесхребетные медузы убили двенадцать наших лучших агентов, не считая тех двоих, которых мы были вынуждены устранить, чтобы они не проболтались".
  
   "Морские ученые и инженеры не являются профессиональными убийцами", - сказала Элси. "Наш агент, работающий под прикрытием в Национальном агентстве подводного плавания в Вашингтоне, прислал мне личные дела людей, которые были ответственны за наши смерти в Колорадо и на острове Сент-Пол. Они не обычные люди. Их подвиги в NUMA читаются как серия приключенческих романов ". Элси сделала паузу и передала несколько фотографий по столу. "Первое лицо, которое вы видите, принадлежит адмиралу Джеймсу Сэндекеру, главному директору NUMA. Сэндекер пользуется большим уважением среди политической элиты правительства Соединенных Штатов. После завидного боевого опыта во Вьетнаме он был лично выбран для создания агентства и руководства им. Он имеет большой вес среди членов Американского конгресса ".
  
   "Я встречался с ним однажды на конференции по океанологии в Марселе", - сказал Карл. "Он не тот противник, которого стоит недооценивать".
  
   "На следующей фотографии изображен Рудольф Ганн, заместитель директора NUMA".
  
   "Незначительный на вид маленький человечек", - заметил Феликс Вольф, корпоративный адвокат семьи. "Он определенно не выглядит так, как будто у него достаточно сил, чтобы быть убийцей".
  
   "Ему не обязательно знать, как убивать руками", - сказала Элси. "Насколько мы можем судить, он был гением, стоящим за потерей нашей поисковой группы на острове Сент-Пол. Выпускник Военно-морской академии Соединенных Штатов, он сделал блестящую карьеру на флоте, прежде чем присоединиться к NUMA и стать правой рукой адмирала Сэндекера."
  
   Бруно показал третью фотографию. "Так, эта выглядит так, будто он мог бы вытащить монеты из твоего живота и дать тебе сдачу".
  
   "Альберт Джордино, помощник директора специальных проектов NUMA", - объяснила Элси. "Выпускник Академии ВВС США. Он с отличием служил во Вьетнаме. Бруно прав, Джордино известен как очень жесткий заказчик. Его послужной список в NUMA замечательный. Досье по проектам, которые он довел до успешного завершения, довольно объемистое. Известно, что он убивал, и из той небольшой информации, которую мы смогли собрать, именно он вместе с Ганном несет ответственность за уничтожение нашей поисковой группы в Сент-Поле ".
  
   "И последняя фотография", - мягко подсказал Элси Отто.
  
   "Его зовут Дирк Питт. Считается легендой в океанографических кругах. Директор специальных проектов NUMA, он известен как человек эпохи Возрождения. Не женат, коллекционирует классические автомобили. Также выпускник Академии ВВС, награжден несколькими вьетнамскими орденами за героизм. Его достижения заставляют задуматься. Именно он расстроил наши планы в Колорадо. Он также присутствовал в Антарктике во время потопления U-2015 американской атомной подводной лодкой ".
  
   "Очень жаль", - сказал Отто в тихом гневе. Он переводил взгляд с одного лица за столом на другое. "Было ошибкой использовать его вместо современного надводного корабля".
  
   "Ошибочная попытка всех наших частей, - сказал Карл, - сбить с толку наших врагов".
  
   Бруно стукнул кулаком по столу. "Мы должны отомстить этим людям. Они должны умереть".
  
   "Вы приказали совершить покушение на Питта без одобрения остальных из нас", - резко сказал Карл. "Попытка, которая провалилась, должен добавить. Мы не можем позволить себе роскошь мести. Нам нужно придерживаться графика, и я не хочу, чтобы наше внимание было неверно направлено на мелкую месть ".
  
   "Я не вижу в этом ничего мелочного", - утверждал Бруно. "Эти четверо мужчин несут прямую ответственность за смерть наших братьев и сестры. Они не могут остаться безнаказанными".
  
   Карл ледяным взглядом посмотрел на Бруно. "Тебе когда-нибудь приходило в голову, дорогой брат, что, когда Новый проект Destiny достигнет своего апогея, все они умрут насильственной смертью?"
  
   "Карл прав", - сказала Элси. "Мы не можем позволить себе отвлекаться от нашей истинной цели, независимо от того, насколько трагично это для семьи".
  
   "Вопрос решен", - твердо заявил Карл. "Мы концентрируемся на текущей работе и принимаем наше горе как часть стоимости".
  
   "Теперь, когда камеры в Колорадо и на острове Сент-Пол были обнаружены посторонними, - сказал Отто, - я не вижу особой пользы в том, чтобы продолжать тратить время, деньги и больше жизней на сокрытие существования наших древних предков".
  
   "Я согласен", - сказал Бруно. "Поскольку надписи теперь в руках американских правительственных чиновников, мы должны оставаться в тени, пока они расшифровывают послание и объявляют предупреждение Аменеса о катастрофе через международные средства массовой информации, тем самым экономя наши усилия".
  
   Карл уставился на поверхность стола с задумчивым выражением лица. "Нас больше всего беспокоит то, что эта история вышла наружу слишком рано, прежде чем будет запущен Новый проект Destiny и дезинформация попадет к нам на порог".
  
   "Тогда мы должны замутить воду, прежде чем научные исследователи разгадают нашу уловку".
  
   "Благодаря этим назойливым негодяям из Национального агентства подводного плавания мир узнает о нас через две недели". Бруно пристально посмотрел через стол на Карла. "Есть ли какой-нибудь шанс, брат, что наши люди в Валгалле смогут сдвинуть график?"
  
   "Если я объясню срочность и доведу их до сведения об опасностях, возникающих вокруг нас, да, я верю, что смогу вдохновить их перенести дату запуска на десять дней вперед".
  
   "Десять дней", - горячо повторила Криста. "Всего десять дней до того, как старый мир будет разрушен и Четвертая империя восстанет из пепла".
  
   Карл торжественно кивнул. "Если все пойдет в соответствии с тщательно разработанными планами нашей семьи с 1945 года, мы полностью изменим человечество на следующие десять тысяч лет".
  
  
   23
  
  
   После того, как его доставили по воздуху на ледовую станцию и переправили через западную оконечность Индийского океана в Кейптаун, Питт присоединился к Пэт О'Коннелл, которая прилетела из Вашингтона. Ее сопровождал доктор Брэдфорд Хэтфилд, патологоанатом / археолог, специализирующийся на изучении древних мумий. Вместе они прилетели на остров Сент-Пол на самолете с наклонным винтом. Сильный моросящий дождь, вызванный враждебными облаками и налетевшим сильным бризом, обжигал их открытые лица, как пули, выпущенные из пневматических винтовок. Их встретила команда морских котиков, элитная группа бойцов, принадлежащих военно-морскому флоту Соединенных Штатов. Это были крупные спокойные мужчины, целеустремленные, одетые в камуфляжную форму, которая гармонировала с серой вулканической породой острова.
  
   "Добро пожаловать в затерянный акр Ада", - сказал крупный, долговязый мужчина с дружелюбной улыбкой. Он нес огромное оружие, перекинутое через плечо вверх ногами. Это выглядело как комбинация автоматической винтовки, ракетной установки, снайперской винтовки и дробовика двенадцатого калибра. "Я лейтенант Майлз Джейкобс. Я буду вашим гидом".
  
   "Адмирал Сэндекер не хочет рисковать возвращением террористов", - заметил Питт, пожимая руку Джейкобсу.
  
   "Может, он и уволился из военно-морского флота, - сказал Джейкобс, - но он по-прежнему имеет большой вес в высших эшелонах власти. Мои приказы защищать вас, людей НУМА, исходили непосредственно от министра военно-морского флота."
  
   Без дальнейших разговоров Джейкобс и четверо его людей, двое впереди, двое замыкающих тыл, повели Питта и его группу вверх по склону горы на древнюю дорогу, ведущую к туннелю. Пэт наполовину промокла под своим дождевиком и не могла дождаться, когда выберется из сырости. Когда они достигли арки, Джордино вышел им навстречу. Он выглядел усталым, но держался так дерзко, словно был капитаном футбольной команды-победительницы.
  
   Пэт была слегка удивлена, увидев, что такие суровые, стойкие мужчины приветствуют друг друга теплыми объятиями и похлопыванием по спине. В их глазах было такое чувство, что она могла поклясться, что они были на грани слез.
  
   "Рад видеть тебя живым, приятель", - радостно сказал Питт.
  
   "Рад, что ты тоже выжил", - ответил Джордино с широкой улыбкой. "Я слышал, ты сразился с подводной лодкой снежками".
  
   Питт рассмеялся. "История сильно преувеличена. Все, что мы могли сделать, это потрясать кулаками и обзывать их до своевременного прибытия военно-морского флота".
  
   "Доктор О'Коннелл". Джордино галантно поклонился и поцеловал ее руку в перчатке. "Нам нужен был кто-то вроде вас, чтобы украсить это мрачное место".
  
   Питт улыбнулся и присел в реверансе. "С удовольствием, сэр".
  
   Питт повернулся и представил археолога. "Эл Джордино, доктор Брэд Хэтфилд. Брэд здесь, чтобы изучить мумии, которые нашли вы с Руди".
  
   "Мне говорили, что вы с коммандером Ганном нашли золотое дно археологических раскопок", - сказал Хэтфилд. Он был высоким и худощавым, со светлыми пробково-карими глазами, гладким узким лицом и мягким голосом. Он сгорбился, когда говорил, и смотрел сквозь маленькие очки в круглой оправе, которые выглядели так, как будто их выпустили в 1920-х годах.
  
   "Зайди под дождь и посмотри сам".
  
   Джордино повел их по туннелю во внешнюю камеру. С расстояния пятидесяти футов в их ноздри ударил невыносимый запах дыма и обугленной плоти. "Морские котики" привезли генератор, который протянул шланг от выхлопной трубы к арке снаружи, чтобы удалить любые пары. Его электрическая мощность питала множество прожекторов.
  
   Никто не ожидал такого ужасающего состояния опустошения. Весь интерьер был почерневшим от огня и покрытым сажей. Те немногие предметы, которые лежали в камере до взрыва, испарились.
  
   "Что обрушилось на это место?" - изумленно спросил Питт.
  
   "Пилот атакующего вертолета подумал, что было бы неплохо запустить ракету через туннель", - объяснил Джордино так спокойно, как если бы он описывал, как есть яблоко.
  
   "Вы с Руди не могли быть здесь".
  
   Джордино ухмыльнулся. "Конечно, нет. За этой комнатой есть туннель, ведущий в другую. Мы были защищены грудой камней из старого обвала. Мы с Руди не услышим тихих слов в течение нескольких недель, и наши легкие перегружены, но мы выжили ".
  
   "Чудо, что тебя не поджарили на гриле, как твоих здешних друзей", - сказал Питт, глядя вниз на обугленные останки нападавших.
  
   "Морские котики собираются навести порядок и перевезти тела обратно в Штаты для опознания".
  
   "Как ужасно", - пробормотала Пэт, ее лицо побледнело. Но ее профессиональная манера быстро взяла верх, и она начала водить пальцами по тому, что осталось от надписей на стене. Она с внезапной печалью уставилась на треснувшую и расколотую скалу. "Они уничтожили ее", - сказала она слабым шепотом. "Уничтожили ее. Осталось недостаточно для расшифровки".
  
   "Невелика потеря", - невозмутимо сказал Джордино. "Хороший материал сохранился во внутренней камере без единой царапины. Мумии были покрыты небольшим количеством пыли, но в остальном они такие же здоровые, как и в тот день, когда их подпирали ".
  
   "Подпертая?" Повторил Хэтфилд. "Мумии не лежат горизонтально в погребальных ящиках?"
  
   "Нет, они сидят прямо на каменных стульях".
  
   "Они завернуты в ткань?"
  
   "Опять нет", - ответил Джордино. "Они сидят там, как будто проводят заседание правления, одетые в мантии, шляпы и ботинки".
  
   Хэтфилд удивленно покачал головой. "Я видел древние захоронения, где тела были плотно завернуты в марлю в гробах, в позах эмбрионов внутри глиняных горшков, лежали лицом вниз или кверху, а также в положении стоя. Я никогда не слышал о мумиях, сидящих на виду ".
  
   "Я установил внутри светильники, чтобы вы могли осмотреть их и другие артефакты".
  
   В течение нескольких часов, пока Джордино ждал появления Питта и Пэт О'Коннелл, он заручился поддержкой морских котиков, чтобы они помогли расчистить завал, вынести камни наружу и сбросить их с горы. Туннель во внутренний склеп теперь был открыт, и они могли пройти прямо, не перелезая через упавшие обломки. Прожекторы освещали склеп даже ярче солнечного света, открывая мумии и их одежду в ярких деталях.
  
   Хэтфилд бросился вперед и начал рассматривать лицо первой мумии почти нос к носу. Он выглядел как человек, заблудившийся в раю. Он переходил от рисунка к рисунку, исследуя кожу, уши, носы и губы. Он открыл большой кожаный складной футляр и снял хирургическую металлическую повязку, которая крепилась к свету и увеличительной линзе перед глазами. Надев его на голову, включив свет и сфокусировав линзы, он слегка смахнул пыль с век мумии кистью художника с мягкой щетиной. Остальные молча наблюдали, пока он не повернулся, не поднял повязку и не заговорил.
  
   Его слова прозвучали так, словно он произносил проповедь в церкви. "За все мои годы изучения древних трупов, - тихо сказал он, - я никогда не видел тел, которые сохранились так хорошо. Даже глазные яблоки кажутся достаточно неповрежденными, чтобы определить цвет их радужки ".
  
   "Возможно, им всего сто лет или меньше", - сказал Джордино.
  
   "Я в это не верю. Ткань их мантий, фасон их ботинок, покрой и стиль их головных уборов и одежды не похожи ни на что, что я когда-либо видел, и уж точно не похожи на те, что описаны в исторических записях. Какими бы ни были их методы бальзамирования, техника этих людей намного превосходила ту, что была найдена у мумий, которые я изучал в Египте. Египтяне калечили тела, чтобы удалить внутренние органы своих умерших, извлекая мозг через нос и удаляя легкие и органы брюшной полости. Эти тела не обезображены ни внутри, ни снаружи. Они выглядят практически нетронутыми бальзамировщиками".
  
   "Надписи, которые мы нашли в горах Колорадо, датированы девятью тысячами лет до нашей эры", - сказала Пэт. "Возможно ли, что эти люди и их артефакты относятся к одному тысячелетию?"
  
   "Без технологии датирования я не могу сказать", - ответил Хэтфилд. "Я не в состоянии делать временные выводы. Но я готов поставить на кон свою репутацию, что эти люди происходили из древней культуры, которая исторически неизвестна ".
  
   "Они, должно быть, были первоклассными мореплавателями, раз нашли этот остров и использовали его для погребения своих лидеров", - заметил Питт.
  
   "Почему здесь?" - спросил Джордино. "Почему они не похоронили своих мертвых в более удобном месте вдоль континентальной береговой линии?"
  
   "Лучшее предположение заключается в том, что они не хотели, чтобы их нашли", - ответила Пэт.
  
   Питт задумчиво уставился на мумии. "Я не совсем уверен. Я думаю, что в конечном итоге они хотели, чтобы их обнаружили. Они оставили описательные сообщения в других подземных камерах, расположенных на расстоянии тысяч миль друг от друга. Насколько я понимаю, вы с Хайрамом Йегером установили, что надписи в Колорадо не являются посланиями богам, управляющим страной мертвых."
  
   "Это верно, насколько это возможно. Но нам предстоит пройти долгий путь в расшифровке всех символов и их значений. То немногое, что мы узнали до сих пор, это то, что надписи носят не погребальный характер, а скорее предупреждение о будущей катастрофе ".
  
   "Чье будущее?" - спросил Джордино. "Может быть, за последние девять тысяч лет это уже произошло".
  
   "Мы еще не определили никаких временных прогнозов", - ответила Пэт. "Хайрам и Макс все еще работают над этим". Она подошла к одной стене и вытерла пыль, покрывавшую то, что выглядело как фигуры, вырезанные в скале. Ее глаза расширились от волнения. "Это символы другого стиля, которые мы нашли в Колорадо. Это глифы, изображающие человеческие фигуры и животных".
  
   Вскоре все они работали над удалением пыли и копоти веков с полированного камня. Начав с четырех углов стены, они продвигались к середине, пока надписи не стали видны в отчетливых деталях под яркими прожекторами.
  
   "Что вы об этом думаете?" Джордино ни к кому конкретно не обращался.
  
   "Определенно гавань или морской порт", - тихо сказал Питт. "Вы можете разглядеть флот древних кораблей с парусами и веслами, окруженный волнорезом, концы которого поддерживают высокие башни, вероятно, своего рода маяки".
  
   "Да", - согласился Хэтфилд. "Я легко различаю здания вокруг доков, где пришвартовано несколько кораблей".
  
   "Похоже, они заняты погрузкой и разгрузкой груза", - сказала Пэт, разглядывая его через свое вездесущее увеличительное стекло. "Люди вырезаны в мельчайших деталях и одеты в тот же тип одежды, что и мумии. Один корабль выглядит так, как будто он разгружает стадо животных".
  
   Джордино придвинулся поближе к Пэту и прищурился на символы. "Единороги", - объявил он. "Это единороги. Смотри, у них только один рог, идущий от макушки головы ".
  
   "Причудливо", - скептически пробормотал Хэтфилд. "Так же причудливо, как скульптуры несуществующих греческих богов".
  
   "Откуда ты знаешь?" Питт бросил ему вызов. "Возможно, единороги действительно существовали девять тысяч лет назад, прежде чем они вымерли вместе с шерстистыми мамонтами и саблезубыми тиграми".
  
   "Да, вместе с медузами со змеями вместо волос и циклопами с единственным глазом во лбу".
  
   "Не забудьте о горгульях и драконах", - добавил Джордино.
  
   "Пока не будут найдены кости или окаменелости, доказывающие их существование, - сказал Хэтфилд, - им придется оставаться мифом из прошлого".
  
   Питт не стал дальше спорить с Хэтфилдом. Он повернулся и прошел за каменные стулья, на которых все еще стояли мумии, и уставился на большой занавес из сшитых шкур животных, который закрывал дальнюю стену. Очень осторожно он приподнял один угол занавески и заглянул под нее. Его лицо приняло озадаченное выражение.
  
   "Осторожно", - предупредил Хэтфилд. "Это очень хрупко".
  
   Питт проигнорировал его и поднял занавеску обеими руками, пока она не свернулась у него над головой.
  
   "Вы не должны прикасаться к этому", - раздраженно предупредил Хэтфилд. "Это бесценная реликвия, которая может рассыпаться на кусочки. С ней нужно обращаться осторожно, пока ее можно сохранить".
  
   "То, что находится под ней, еще более бесценно", - сказал Питт бесстрастным голосом. Он кивнул Джордино. "Возьмите пару этих копий и используйте их, чтобы подпереть занавес".
  
   Хэтфилд, его лицо покраснело, попытался остановить Джордино, но с таким же успехом он мог попытаться остановить сельскохозяйственный трактор. Джордино отмахнулся от него, даже не взглянув искоса, схватил два древних обсидиановых копья, воткнул их наконечники в пол комнаты и использовал их торцы, чтобы поднять занавес. Затем Питт отрегулировал пару прожекторов, пока их лучи не сосредоточились на стене.
  
   Пэт затаила дыхание и уставилась на четыре больших круга, вырезанных на полированной стене, со странными диаграммами, вырезанными по их окружностям. "Это какие-то символы", - сказала она торжественно.
  
   "Они похожи на карты", - высказался Джордино.
  
   "Карты чего?"
  
   Ошеломленная улыбка растянула губы Питта. "Четыре разных проекции земли".
  
   Хэтфилд заглянул в свои очки через плечо Пэта. "Смешно. Эти глифы не похожи ни на одну из древних карт, которые я когда-либо видел. Они слишком детализированы, и они, конечно, не имеют никакого сходства с географией, какой я ее знаю ".
  
   "Это потому, что ваш поверхностный ум не может представить континенты и береговые линии такими, какими они были девять тысяч лет назад".
  
   "Я должна согласиться с доктором Хэтфилдом", - сказала Пэт. "Все, что я вижу, это ряд того, что может быть большими и маленькими островами с зубчатыми береговыми линиями, окруженными волнистыми изображениями, предполагающими бескрайнее море".
  
   "Мой голос отдается за бабочку, поврежденную зенитным огнем в тесте на чернильную кляксу Роршаха", - цинично пробормотал Джордино.
  
   "Ты только что сбросил пятьдесят баллов по шкале серого вещества", - ответил Питт. "Я думал, что из всех людей я могу рассчитывать на тебя в решении головоломки".
  
   "Что ты видишь?" Пэт спросила Питта.
  
   "Я вижу четыре разных взгляда на мир, увиденный с континента Антарктида девять тысяч лет назад".
  
   "Шутки в сторону, - сказал Джордино, - ты прав".
  
   Пэт отступил назад, чтобы получить общий вид. "Да, теперь я начинаю различать другие континенты. Но они находятся в разных положениях. Это почти так, как если бы мир накренился".
  
   "Я не вижу, как Антарктида вписывается в эту картину", - настаивал Хэтфилд.
  
   "Она прямо перед твоими глазами".
  
   Пэт спросил: "Как ты можешь быть так абсолютно уверен?"
  
   "Мне было бы интересно узнать, как вы пришли к такому выводу", - усмехнулся Хэтфилд.
  
   Питт посмотрел на Пэт. "У тебя в сумке есть мел, которым ты выделяешь надписи на камне?"
  
   Она улыбнулась. "Мел кончился. Теперь мы предпочитаем тальк".
  
   "Хорошо, давайте возьмем это и немного салфеток. Все женщины носят салфетки".
  
   Она порылась в кармане и протянула ему маленький пакетик салфеток. Затем она порылась в своей сумке среди записных книжек, фотоаппаратуры и инструментов, используемых для изучения древних символов на камне, пока не нашла контейнер с порошкообразным тальком.
  
   Питт потратил недолгое ожидание, смачивая салфетку водой из фляги и смачивая глифы, вырезанные на стене, чтобы тальк впитался в выгравированный камень. Затем Пэт передала ему тальк, и он начал размазывать его по гладкой поверхности вокруг древнего произведения искусства. Примерно через три минуты он отошел и полюбовался делом своих рук.
  
   "Дамы и господа, я дарю вам Антарктиду".
  
   Все трое пристально вглядывались в грубый слой белого талька, который Питт нанес на полированный камень, а затем начисто вытер, очерчивая выгравированные черты. Теперь он имел явное сходство с южнополярным континентом.
  
   "Что все это значит?" Спросила Пэт, сбитая с толку.
  
   "Это означает, - объяснил Питт, указывая на мумии, безмолвно сидящие в своих тронных креслах, - что эти древние люди ходили по Антарктиде за тысячи лет до появления современного человека. Они плавали вокруг и нанесли ее на карту до того, как она была покрыта льдом и снегом ".
  
   "Ерунда!" Хэтфилд фыркнул. "Это научно доказанный факт, что все, кроме трех процентов континента, было покрыто ледяным покровом в течение миллионов лет".
  
   Питт ничего не говорил в течение нескольких секунд. Он смотрел на древние фигуры, как будто они были живыми, его глаза переходили от одного лица к другому, как будто пытаясь пообщаться с ними. Наконец, он указал на древних, безмолвных мертвецов. "Ответы, - сказал он с непоколебимой убежденностью, - придут от них".
  
  
   24
  
  
   Хайрам Йегер вернулся в свой компьютерный комплекс после обеда, неся большую картонную коробку со щенком бассет-хаунда внутри, которого он спас из городского приюта за несколько часов до того, как его должны были усыпить. Поскольку семейный золотистый ретривер умер от старости, Йегер поклялся, что похоронил свою последнюю семейную собаку и отказался заменить ее. Но две его дочери-подростка умоляли завести еще одного и даже угрожали игнорировать учебу в школе, если их ретривера не заменят. Единственным утешением Йегера было то, что он был не первым отцом, которого дети принуждали принести домой животное.
  
   Он намеревался найти другого золотистого ретривера, но когда он заглянул в печальные, проникновенные глаза цвета кофейной чашки бассета и увидел неуклюжее тело с короткими ногами, большими ступнями и ушами, которые волочились по полу, он попался на крючок. Он разложил газеты на своем столе и позволил щенку свободно бродить, но тот предпочел лежать на полотенце в открытой коробке и пялиться на Йегера, который обнаружил, что почти невозможно отвлечься от этих грустных глаз.
  
   Наконец, он заставил себя сосредоточиться на работе и вызвал Макс. Она появилась на мониторе и сердито посмотрела на него. "Ты всегда заставляешь меня ждать?"
  
   Он наклонился и показал щенка Максу. "Я остановился и подобрал собачку для своих дочерей".
  
   Лицо Макса мгновенно смягчилось. "Он милый. Девочки должны быть в восторге".
  
   "Вы добились прогресса в расшифровке надписей?" спросил он.
  
   "Я в значительной степени разгадал значение символов, но требуется немного усилий, чтобы связать их в слова, которые невозможно интерпретировать на английском".
  
   "Расскажи мне, что у тебя есть на данный момент".
  
   "На самом деле, довольно много", - гордо сказал Макс.
  
   "Я слушаю".
  
   "Где-то около 7000 года до н.э. мир пережил масштабную катастрофу".
  
   "Есть какие-нибудь идеи о том, что это было?" - спросил Йегер.
  
   "Да, это было записано на карте небес на потолке камеры в Колорадо", - объяснил Макс. "Я еще не расшифровал весь рассказ, но, похоже, что не одна, а две кометы прилетели из далекой солнечной системы и вызвали всемирное бедствие".
  
   "Вы уверены, что это не были астероиды? Я не астроном, но я никогда не слышал о кометах, вращающихся по параллельным орбитам".
  
   "На небесной карте показаны два объекта с длинными хвостами, движущиеся бок о бок и сталкивающиеся с землей".
  
   Йегер опустил руку и погладил собаку, пока говорил. "Две кометы, ударившие одновременно. В зависимости от их размера, они, должно быть, вызвали огромную конвульсию".
  
   "Извини, Хайрам, - сказал Макс, - я не хотел вводить тебя в заблуждение. Только одна из комет упала на землю. Другая обошла солнце и исчезла в глубоком космосе".
  
   "Указано ли на звездной карте, где упала комета?"
  
   Макс покачала головой. "Изображение места удара указывало на Канаду, вероятно, где-то в районе Гудзонова залива".
  
   "Я горжусь тобой, Макс". Йегер посадил бассет-хаунда к себе на колени, где тот быстро заснул. "Из тебя бы получился классический детектив".
  
   "Раскрытие преступления обычных людей было бы для меня просто детской забавой", - высокомерно сказал Макс.
  
   "Хорошо, у нас есть комета, врезавшаяся в землю в канадской провинции около 7000 года до н.э., которая вызвала разрушения во всем мире".
  
   "Только первый акт. Суть истории начинается позже, с описанием людей и их цивилизации, которые существовали до катаклизма и после него. Большинство из них были уничтожены. Жалкие немногие выжившие, слишком ослабленные, чтобы восстановить свою империю, видели в этом свою божественную миссию - странствовать по миру, обучать примитивных жителей каменного века той эпохи, которые выживали в отдаленных районах, и строить памятники, предупреждающие о следующем катаклизме ".
  
   "Почему они ожидали еще одной угрозы из космоса?"
  
   "Из того, что я могу собрать, они предвидели возвращение второй кометы, которая завершит работу по полному разрушению".
  
   Йегер почти потерял дар речи. "Ты предполагаешь, Макс, что действительно существовала цивилизация под названием Атлантида?"
  
   "Я этого не говорил", - раздраженно заявил Макс. "Я не определил, как называли себя эти древние люди. Я знаю, что они лишь отдаленно напоминали историю, переданную от Платона, знаменитого греческого философа. Его запись беседы, которая состоялась за двести лет до него, между его предком, великим греческим государственным деятелем Солоном, и египетским священником, является первым письменным рассказом о земле под названием Атлантида ".
  
   "Все знают легенду", - сказал Йегер, его мысли витали в пространстве. "Священник рассказал об островном континенте размером больше Австралии, который возвышался посреди Атлантического океана к западу от Геркулесовых столпов, или Гибралтарского пролива, как мы его знаем сегодня. Несколько тысяч лет назад она была разрушена и погрузилась под воду после великого переворота и исчезла. Загадка, которая озадачивала верующих и по сей день высмеивается историками. Лично я склонен согласиться с историками в том, что Атлантида - не более чем ранняя сага научной фантастики ".
  
   "Возможно, в конце концов, это была не полная выдумка".
  
   Йегер уставился на Макса, сдвинув брови. "Нет абсолютно никаких геологических оснований для того, чтобы затерянный континент исчез посреди Атлантического океана девять тысяч лет назад. Его никогда не существовало. Конечно, не между Северной Африкой и Карибским бассейном. В настоящее время общепризнано, что легенда связана с катастрофическим землетрясением и наводнением, вызванными извержением вулкана, которое произошло на острове Тера, или Санторини, как он известен сегодня, и уничтожило великую минойскую цивилизацию на Крите ".
  
   "Итак, вы считаете, что портрет Атлантиды Платона в его работах "Критий" и "Тимей" - выдумка".
  
   "Не портрет, Макс", - поучал компьютер Йегер. "Он рассказал историю в диалоге, популярном жанре в Древней Греции. История не рассказана автором от третьего лица, а представлена читателю двумя или более рассказчиками, один из которых задает вопросы другому. И, да, я верю, что Атлантиду изобрел Платон, с ликованием зная, что будущие поколения проглотят этот обман, напишут тысячи книг на эту тему и будут бесконечно ее обсуждать ".
  
   "Ты жесткий человек, Йегер", - сказал Макс. "Я полагаю, ты не веришь в предсказания Эдгара Кейси, знаменитого экстрасенса".
  
   Йегер медленно покачал головой. "Кейси утверждал, что видел падение и расцвет Атлантиды в Карибском море. Если бы в этом регионе когда-либо существовала развитая цивилизация, сотни островов дали бы подсказки. Но на сегодняшний день найдено не так много, как черепок древней культуры".
  
   "А огромные каменные блоки, которые образуют подводную дорогу у Бимини?"
  
   "Геологическое образование, которое можно найти в нескольких других частях морей".
  
   "А каменные колонны, которые были найдены на морском дне у берегов Ямайки?"
  
   "Было доказано, что это были бочки из сухого бетона, которые затвердели в воде после того, как корабль, перевозивший их в качестве груза, затонул, а деревянные опоры разрушились. Взгляните фактам в лицо, Макс. Атлантида - это миф".
  
   "Ты старый хрыч, Хайрам. Ты знаешь это?"
  
   "Просто рассказываю все как есть", - раздраженно сказал Йегер. "Я предпочитаю не верить в древнюю развитую цивилизацию, у которой, по мнению некоторых мечтателей, были ракетные корабли и мусоропроводы".
  
   "Ах," резко сказал Макс, "вот в чем загвоздка. Атлантида не была одним огромным городом, населенным Леонардо да Винчи и Томасом Эдисоном и окруженным каналами на островном континенте, как описывал это Платон. Согласно тому, что я обнаружил, древние люди были лигой маленьких мореплавательных наций, которые исследовали весь мир и нанесли его на карты за четыре тысячи лет до того, как египтяне воздвигли пирамиды. Они покорили моря. Они знали, как использовать течения, и развили обширные знания в астрономии и математике, которые сделали их искусными навигаторами. Они развили сеть прибрежных городов-портов и построили торговую империю, добывая и транспортируя минеральную руду, которую они превращали в металлы, в отличие от других людей того же тысячелетия, которые жили на более высоких высотах, вели кочевой образ жизни и пережили катастрофу. Мореплавателям не повезло, они были уничтожены гигантскими приливными волнами и пропали без вести. Все, что осталось от их портовых городов, теперь лежит глубоко под водой и погребено под сотней футов ила ".
  
   "Вы расшифровали и собрали все эти данные со вчерашнего дня?" - спросил Йегер с нескрываемым удивлением.
  
   "Трава, - напыщенно вещал Макс, - не растет у меня под ногами, и, я мог бы добавить, я не сижу без дела и не жду, пока мои конечные внутренности заржавеют".
  
   "Макс, ты виртуоз".
  
   "На самом деле это ничего не значит. В конце концов, это ты меня создал".
  
   "Ты дал мне так много пищи для размышлений, что я не могу все это переварить".
  
   "Иди домой, Хайрам. Отведи свою жену и дочерей в кино. Хорошенько выспись, пока я поджариваю чипсы. Тогда, когда ты сядешь утром, у меня действительно будет информация, которая завьет тебе хвостик ".
  
  
   25
  
  
   После того, как Пэт сфотографировала надписи и странные карты мира внутри погребальной камеры, ее и Джордино доставили по воздуху в Кейптаун, где они встретились с Руди Ганном в больнице вскоре после его операции. Устроив сцену, граничащую с переполохом, Ганн проигнорировал приказы персонала больницы и поручил Джордино тайно вывезти его на самолете из Южной Африки. Джордино с радостью подчинился и с умелой помощью Пэт протащил маленького упрямого директора NUMA мимо врачей и медсестер через служебный подвал больницы в лимузин, прежде чем помчаться в городской аэропорт, где их всех ждал представительский самолет NUMA, чтобы доставить обратно в Вашингтон.
  
   Питт остался с доктором Хэтфилдом и командой "Морских котиков". Вместе они тщательно упаковали артефакты и отправили их вертолетом на глубоководное исследовательское судно NUMA, которое направлялось к острову Сент-Пол. Хэтфилд склонился над мумиями, аккуратно заворачивая их в одеяла с корабля и бережно укладывая в деревянные ящики для перевозки в свою лабораторию в Стэнфордском университете для углубленного изучения.
  
   После того, как последнюю мумию погрузили на вертолет NUMA, Хэтфилд сопровождал их и артефакты в коротком полете к кораблю. Питт повернулся и пожал руку лейтенанту Джейкобсу. "Спасибо за вашу помощь, лейтенант, и, пожалуйста, поблагодарите своих людей за меня. Без вас мы бы никогда этого не сделали".
  
   "Нам не часто поручают присматривать за старыми мумиями", - сказал Джейкобс, улыбаясь. "Мне почти жаль, что террористы не попытались отобрать их у нас".
  
   "Я не думаю, что они были террористами в строгом смысле этого слова".
  
   "Убийца - это убийца под любым другим именем".
  
   "Вы направляетесь обратно в Штаты?"
  
   Джейкобс кивнул. "Нам было приказано сопроводить тела нападавших, так умело отправленных вашими друзьями, в больницу Уолтера Рида в Вашингтоне для осмотра и возможной идентификации".
  
   "Удачи вам", - сказал Питт.
  
   Джейкобс коротко отсалютовал. "Может быть, мы еще где-нибудь встретимся".
  
   "Если и будет следующий раз, я надеюсь, что это будет на пляже на Таити".
  
   Питт стоял под непрекращающимся моросящим дождем и наблюдал, как винтокрылый самолет морской пехоты Osprey завис в воздухе над землей, и морские пехотинцы поднялись на борт. Он все еще стоял там, когда самолет исчез в низкой облачности. Теперь он был единственным человеком на острове.
  
   Он вернулся в теперь уже пустую погребальную камеру и бросил последний взгляд на глобальные карты, выгравированные на дальней стене. Наводнения были устранены, и он осветил фонариком древние морские карты.
  
   Кем были древние картографы, которые нарисовали такие невероятно точные карты земли много тысячелетий назад? Как они могли нанести на карту Антарктиду, если она не была погребена под массивным ледяным покровом? Мог ли южный полярный континент обладать более теплым климатом несколько тысяч лет назад? Мог ли он быть пригоден для обитания людей?
  
   Изображение свободной ото льда Антарктиды было не единственным несоответствием. Питт не упомянул об этом остальным, но его встревожило положение других континентов и Австралии. Они были не там, где должны были быть. Ему показалось, что Америка, Европа и Азия были показаны почти на две тысячи миль севернее, чем они должны были быть. Почему древние, которые иначе рассчитали береговые линии с такой точностью, разместили континенты так далеко от их установленных местоположений по отношению к окружности земли? Это наблюдение озадачило его.
  
   Мореплаватели явно обладали научными способностями, которые выходили далеко за рамки культурных рас и цивилизаций, которые последовали за ними. Их эпоха также казалась более продвинутой в искусстве письма и общения, чем другие, пришедшие тысячи лет спустя. Какое послание они пытались передать через постоянно движущееся море времени, которое было навечно высечено в камне? Послание надежды или предупреждение о грядущих стихийных бедствиях?
  
   Мысли, проносившиеся в голове Питта, были прерваны звуками лопастей винта и выхлопов двигателя, эхом разнесшимися по туннелю, возвещая о возвращении вертолета, который должен был доставить его на исследовательское судно. С чувством неохоты он отключил свой разум в тот же момент, когда выключил фонарик, и вышел из темной комнаты.
  
   Не тратя времени на ожидание правительственного транспорта, Питт вылетел из Кейптауна в Йоханнесбург, где сел на рейс южноафриканских авиалиний до Вашингтона. Он проспал большую часть пути, совершив короткую прогулку, чтобы размять ноги, когда самолет приземлился на Канарских островах для дозаправки. Когда он вышел из терминала аэропорта Даллеса, была почти полночь. Он был приятно удивлен, обнаружив у обочины ослепительный Ford cabriolet hot rod 1936 года выпуска с опущенным верхом. Машина выглядела как что-то из Калифорнии 1950-х годов. Кузов и крылья были окрашены в сливово-бордовый цвет с металлическим отливом, который сверкал под огнями терминала. Бамперы были ребристыми, как у De Soto 1936 года выпуска. Диски Ripple moon закрывали переднее колесо, в то время как диски Ripple moon сзади были скрыты каплевидными юбками. Сиденья спереди и в rumble seat были из кожи бисквитно-коричневого цвета. Элегантный маленький автомобиль оснащался двигателем с плоской головкой V-8, который был перестроен сверху донизу, чтобы выдавать 225 лошадиных сил. Задняя часть была оснащена системой передач Columbia overdrive пятидесятилетней давности.
  
   Если автомобиля было недостаточно, чтобы повернуть головы, то женщина, сидевшая за рулем, была не менее красива. Длинные волосы цвета корицы были защищены от легкого ветерка за пределами аэропорта цветастым шарфом. У нее были выдающиеся скулы фотомодели, подчеркнутые полными губами, коротким прямым носом и харизматичными фиалковыми глазами. На ней была водолазка цвета осенних листьев из альпаки с высоким воротом и темно-серые шерстяные твидовые брюки под темно-серым дубленочным пальто длиной до колен.
  
   Конгрессвумен Лорен Смит из Колорадо сверкнула обаятельной улыбкой. "Сколько раз я встречала тебя вот так и говорила: `Добро пожаловать домой, моряк"?"
  
   "По крайней мере, восемь, о которых я могу вспомнить", - сказал Питт, довольный тем, что его многолетняя романтическая любовь нашла время в своем плотном графике, чтобы встретить его в аэропорту на одной из машин из его коллекции.
  
   Он бросил свою спортивную сумку на заднее сиденье, затем скользнул на пассажирское сиденье, наклонился и поцеловал ее, долго держа в своих объятиях. Когда он, наконец, отстранился и отпустил ее, она ахнула, переводя дыхание: "Осторожно, я не хочу закончить, как Клинтон".
  
   "Общественность приветствует интрижки женщин-политиков".
  
   "Это то, что ты думаешь", - сказала Лорен, нажимая на рычаг зажигания на рулевой колонке и кнопку стартера. Он выстрелил при первом вращении и издал мягкий, гортанный рев через глушители Smitty и двойные выхлопные трубы. "Куда, в твой ангар?"
  
   "Нет, я хотел бы на минутку заскочить в штаб-квартиру NUMA и проверить на своем компьютере последние новости от Хайрама Йегера о программе, над которой мы работаем".
  
   "Вы, должно быть, единственный одинокий мужчина в стране, у которого в квартире нет компьютера".
  
   "Я не хочу, чтобы она была дома", - серьезно сказал он. "У меня слишком много других проектов, которыми я занимаюсь, не тратя время на серфинг в Интернете и ответы на электронную почту".
  
   Лорен отъехала от тротуара и направила "Форд" на широкое шоссе, ведущее в город. Питт сидел молча и все еще был погружен в свои мысли, когда в поле зрения появился памятник Вашингтону, освещенный огнями у его основания. Лорен знала его достаточно хорошо, чтобы плыть по течению. Это был всего лишь вопрос нескольких минут, прежде чем он вернется на землю.
  
   "Что нового в Конгрессе?" наконец спросил он.
  
   "Как будто тебя это волнует", - безразлично ответила она.
  
   "Настолько скучно?"
  
   "Дебаты о бюджете точно не возбуждают девушку". Затем ее голос стал мягче. "Я слышала, что Руди Ганн был довольно сильно ранен".
  
   "Хирург из Южной Африки, специализирующийся на реконструкции костей, проделал отличную работу. Руди будет хромать еще несколько месяцев, но это не помешает ему руководить операциями NUMA из-за своего стола ".
  
   "Эл сказал, что тебе пришлось нелегко в Антарктике".
  
   "Не так грубо, как у них было на скале, которая делает остров Алькатрас похожим на ботанический сад".
  
   Он повернулся к ней с задумчивым выражением в глазах и сказал: "Вы состоите в Комитете по международным торговым отношениям?"
  
   "Я есть".
  
   "Знакомы ли вы с какими-либо крупными корпорациями в Аргентине?"
  
   "Я несколько раз ездила туда и встречалась с их министрами финансов и торговли", - ответила она. "Почему вы спрашиваете?"
  
   "Вы когда-нибудь слышали об организации, называющей себя New Destiny Company или Fourth Empire Corporation?"
  
   Лорен на мгновение задумалась. "Однажды я встретила генерального директора Destiny Enterprises во время торговой миссии в Буэнос-Айресе. Если я правильно помню, его звали Карл Вольф".
  
   "Как давно это было?" Спросил Питт.
  
   "Около четырех лет".
  
   "У тебя хорошая память на имена".
  
   "Карл Вольф был красивым и стильным мужчиной, настоящим обаятельным. Женщины не забывают таких мужчин".
  
   "Если это так, то почему ты все еще околачиваешься рядом со мной?"
  
   Она оглянулась и одарила его провокационной улыбкой. "Женщин также привлекают приземленные, грубые и чувственные мужчины".
  
   "Грубый и чувственный, это я". Питт обнял ее и прикусил мочку уха.
  
   Она откинула голову в сторону. "Не тогда, когда я за рулем".
  
   Он нежно сжал ее правое колено и расслабился на сиденье, глядя на звезды, которые мерцали в прохладной весенней ночи сквозь ветви деревьев, которые мелькали над головой, их новые листья только начинали распускаться. Карл Вольф. Он прокрутил это имя в голове. Хорошее немецкое название, решил он. "Дестини Энтерпрайзиз" стоило изучить, даже если это могло оказаться тупиковым.
  
   Лорен вел машину плавно, ловко обогнав несколько машин, которые в это утреннее время все еще были на дороге, и свернул на подъездную дорожку, ведущую к подземной парковке здания штаб-квартиры NUMA. Из караульного помещения вышел охранник, узнал Питта и махнул ему, пропуская, задержавшись, чтобы полюбоваться сверкающим старым Фордом. На главном уровне парковки было всего три другие машины. Она остановила "Форд" рядом с лифтами и выключила фары и двигатель.
  
   "Хочешь, я поднимусь с тобой?" Спросила Лорен.
  
   "Я буду всего на несколько минут", - сказал Питт, выходя из машины.
  
   Он поднялся на лифте в главный вестибюль, где он автоматически остановился, и ему пришлось зарегистрироваться у охранника на стойке безопасности, окруженной множеством телевизионных мониторов, просматривающих различные области здания.
  
   "Работаете допоздна?" - вежливо спросил охранник.
  
   "Просто короткая остановка", - заметил Питт, борясь с зевотой.
  
   Прежде чем подняться на лифте в свой офис, Питт вышел на десятом этаже по наитию. Верный своей интуиции, Хайрам Йегер все еще жег полуночное масло. Он поднял глаза, когда Питт вошел в его личные владения, красные от недосыпа. Макс смотрела из своего киберленда.
  
   "Дирк", - пробормотал он, поднимаясь со стула и пожимая руку. "Я не ожидал, что ты придешь бродяжничать в это время ночи".
  
   "Подумал, что хотел бы посмотреть, что вы с доктором О'Коннеллом выгребли из грязи древности", - добродушно сказал он.
  
   "Я ненавижу банальные метафоры", - сказал Макс.
  
   "С тебя довольно", - сказал Йегер с притворным раздражением. Затем он сказал Питту: "Я оставил распечатанный отчет о наших последних находках на столе адмирала Сэндекера по состоянию на десять часов вечера".
  
   "Я одолжу это и верну первым делом утром".
  
   "Не спеши. До полудня у него встреча с директором Национального агентства океанических и атмосферных исследований".
  
   "Вы должны быть дома со своей женой и дочерьми", - сказал Питт.
  
   "Я допоздна работал с доктором О'Коннелл", - сказал Йегер, потирая усталые глаза. "Вы только что разминулись с ней".
  
   "Она вошла и отправилась на работу, не отдохнув после поездки?" Удивленно спросил Питт.
  
   "Поистине замечательная женщина. Если бы я не был женат, я бы поставил свою шляпу на ее кольцо".
  
   "Тебе всегда нравились женщины-ученые".
  
   "Я всегда говорю, что мозги важнее красоты".
  
   "Вы можете мне что-нибудь сказать, прежде чем я ознакомлюсь с вашим отчетом?" Поинтересовался Питт.
  
   "Удивительная история", - сказал Йегер почти с тоской.
  
   "Я поддерживаю это", - добавил Макс.
  
   "Это частный разговор", - раздраженно сказал Йегер изображению Макс, прежде чем закрыть ее. Он встал и потянулся. "То, что мы имеем, - это невероятная история о расе мореплавателей, которые жили до начала письменной истории и которые были уничтожены после того, как комета ударила в землю, вызвав огромные волны, которые поглотили города-порты, которые они построили почти в каждом уголке земного шара. Они жили и умерли в забытую эпоху и в мире, сильно отличающемся от того, что мы знаем сегодня ".
  
   "Когда я в последний раз разговаривал с адмиралом, он не исключал легенду об Атлантиде".
  
   "Затерянный континент посреди Атлантики не вписывается в общую картину", - серьезно сказал Йегер. "Но нет сомнений в том, что существовала лига морских наций, люди которой много плавали по всем морям и нанесли на карты каждый континент". Он сделал паузу и посмотрел на Питта. "Фотографии надписей внутри погребальной камеры, сделанные Пэтом, и карта мира находятся в лаборатории. Они должны быть готовы, чтобы я первым делом загрузил их в компьютер утром".
  
   "Они показывают расположение континентов, сильно отличающееся от нынешней Земли", - задумчиво сказал Питт.
  
   Налитые кровью глаза Йегера задумчиво смотрели. "Я начинаю чувствовать, что произошло нечто более катастрофическое, чем столкновение с кометой. Я просмотрел геологические данные, накопленные моим народом за последние десять лет. Ледниковый период закончился довольно внезапно в связи с резким колебанием уровня моря. Уровень моря более чем на триста футов выше, чем был девять тысяч лет назад."
  
   "Это привело бы к тому, что любое здание или реликвии атлантов оказались бы довольно глубоко под прибрежными водами".
  
   "Не говоря уже о том, что она глубоко погребена в иле".
  
   "Они называли себя атлантийцами?" - спросил Питт.
  
   "Я сомневаюсь, что они знали, что означает это слово", - ответил Йегер. "Атлантида - греческое слово и означает "дочь Атласа". Благодаря Платону на протяжении веков она стала известна как мир до начала истории, или то, что называется допотопной цивилизацией. Сегодня любой, кто умеет читать, и большинство тех, кто этого не делает, имеют знания об Атлантиде. Название Atlantis носят все - от курортных отелей, технологических и финансовых компаний, розничных магазинов и производителей бассейнов до тысячи наименований товаров, включая вина и продукты питания. О затерянном континенте написано бесчисленное количество статей и книг, а также о том, что он является предметом телевидения и кинофильмов. Но до сих пор только те, кто верил в Санта-Клауса, НЛО и сверхъестественное, думали, что это нечто большее, чем просто вымышленная история, созданная Платоном ".
  
   Питт подошел к двери и обернулся. "Интересно, что скажут люди, - задумчиво произнес он, - когда узнают, что такая цивилизация действительно существовала".
  
   Йегер улыбнулся. "Многие из них скажут, что я тебе так и говорил".
  
   Когда Питт оставил Йегера и вышел из лифта в административные офисы NUMA, он не мог не заметить, что свет в коридоре, ведущем к апартаментам адмирала Сэндекера, был приглушен до самого низкого уровня. Показалось странным, что они все еще были включены, но он решил, что для слабого освещения может быть любое количество причин. В конце коридора он толкнул стеклянную дверь, ведущую в приемную за внутренним кабинетом адмирала и частным конференц-залом. Когда он вошел внутрь и прошел мимо стола, занятого Джули Вольф, секретарем адмирала, он почувствовал характерный аромат цветов апельсина.
  
   Он остановился в дверном проеме и нащупал выключатель света. В это мгновение фигура выскочила из тени и побежала к Питту, согнувшись в поясе. Слишком поздно, он напрягся, когда голова незваного гостя врезалась прямо ему в живот. Он отшатнулся назад, оставаясь на ногах, но согнувшись пополам, дыхание вышибло из него. Он попытался схватить нападавшего, когда они развернулись, но Питт был застигнут врасплох, и его рука была легко отбита.
  
   Задыхаясь, одной рукой схватившись за живот, Питт нашел свет и включил его. Один быстрый взгляд на стол Сэндекера, и он понял миссию злоумышленника. Адмирал был фанатиком поддержания чистоты на рабочем столе. Бумаги и папки аккуратно складывались в ящик каждый вечер перед его отъездом в свою Уотергейтскую квартиру. На поверхности не было отчета Йегера о древних мореплавателях.
  
   Чувствуя, что его желудок словно завязался в огромный узел, Питт побежал к лифтам. Тот, в котором находился вор, спускался вниз, другой лифт был остановлен этажом ниже. Он отчаянно нажал на кнопку и ждал, делая глубокие вдохи, чтобы вернуться в нужное русло. Двери лифта открылись, и он запрыгнул внутрь, нажав кнопку парковки. Лифт быстро спустился, не останавливаясь. Слава Богу, что есть лифты Отиса, подумал Питт.
  
   Он прошел через двери до того, как они полностью открылись, и побежал к хот-роду как раз в тот момент, когда пара красных задних фар исчезла на съезде с пандуса. Он распахнул водительскую дверь, оттолкнул Лорен в сторону и завел двигатель.
  
   Лорен вопросительно посмотрела на него. "Что за чрезвычайная ситуация?"
  
   "Вы видели человека, который только что уехал?" спросил он, выжимая сцепление, переключая передачи и вдавливая педаль акселератора.
  
   "Не мужчина, а женщина, одетая в дорогую меховую шубу поверх кожаного брючного костюма".
  
   Лорен заметила бы такие вещи, подумал Питт, когда двигатель "Форда" взревел, а шины оставили двойные полосы резины на полу гаража среди ужасающего визга. Взлетев по пандусу, он ударил по тормозам и затормозил у караульного помещения. Охранник стоял рядом с подъездной дорожкой, глядя вдаль.
  
   "В какую сторону они пошли?" Питт закричал.
  
   "Выстрелили мимо меня, прежде чем я смог их остановить", - ошеломленно сказал охранник. "Повернули на юг, на бульвар. Должен ли я позвонить в полицию?"
  
   "Сделай это!" - Рявкнул Питт, выводя машину на улицу и направляясь к Мемориальному бульвару Вашингтона всего в квартале от отеля. - Что за машина? - спросил я. он кратко спросил Лорен.
  
   "Черный Chrysler 300M series с трехлитровым двигателем мощностью 253 лошадиных силы. От нуля до пятидесяти миль в час за восемь секунд".
  
   "Вы знаете ее характеристики?" - тупо спросил он.
  
   "Я должен", - коротко ответил Лорен. "У меня есть один, ты забыл?" "Это вылетело у меня из головы в суматохе".
  
   "Какова мощность этого хитроумного устройства?" она прокричала, перекрывая рев двигателя "флэтхед".
  
   "Около 225", - ответил Питт, переключая передачу назад и бросая hot rod в занос на четырех колесах при въезде на бульвар.
  
   "Ты превзойден".
  
   "Нет, если учесть, что мы весим почти на тысячу фунтов меньше", - спокойно сказал Питт, переключая передачи "Форда". "Возможно, у нашего thief более высокая максимальная скорость и он жестче справляется с поворотами, но я могу обогнать его".
  
   Модифицированная плоскоголовка взвыла при увеличении оборотов. Стрелка спидометра на приборной панели за рулевым колесом приближалась к девяноста пяти, когда Питт щелкнул переключателем на заднюю часть Columbia и перевел машину на перегрузку. Обороты двигателя немедленно упали, когда автомобиль разогнался до отметки в сто миль в час.
  
   В час ночи буднего дня движение было небольшим, и Питт вскоре заметил черный Chrysler 300M в ярком свете верхних фонарей на бульваре и начал его ремонтировать. Водитель ехал на двадцать миль в час с превышением разрешенной скорости, но не разгонял изящный автомобиль даже близко к его потенциальной скорости. Водитель выехала на пустую правую полосу, по-видимому, больше стремясь избежать встречи с полицией, чем беспокоясь о возможности преследования ее машиной от здания NUMA.
  
   Когда "Форд" оказался в трехстах ярдах от более новой машины, Питт начал снижать скорость, пристраиваясь за медленно движущимися автомобилями, стараясь оставаться вне поля зрения. Он начал чувствовать себя в высшей степени уверенным в себе, думая, что его жертва его не заметила, но затем "Крайслер" резко повернул на мост Фрэнсиса Скотта Ки. Добравшись до другого берега реки Потомак, он резко повернул налево, а затем направо, в жилой район Джорджтауна, свернул за угол, протестующе взвизгнув шинами.
  
   "Я думаю, она тебя раскусила", - сказала Лорен, дрожа от холодного ветра, бившего в лобовое стекло.
  
   "Она умная", - пробормотал Питт в отчаянии от проигрыша. Он схватился за старый руль в стиле банджо и крутанул его до упора, бросив "Форд" в поворот на девяносто градусов. "Вместо того, чтобы ускоряться по прямой, она поворачивает на каждом углу в надежде набрать достаточное расстояние, пока не сможет повернуть так, чтобы мы не видели, в каком направлении она пошла".
  
   Это была игра в кошки-мышки, Крайслер вырывался вперед из поворотов, шестидесятипятилетний хот-род восстанавливал потерянный метраж за счет большего ускорения. Семь кварталов, и по-прежнему машины находились на равном расстоянии друг от друга, ни одна не набирала обороты и не сокращала разрыв.
  
   "Это новый поворот", - пробормотал Питт, мрачно сжимая руль.
  
   "Что ты имеешь в виду?"
  
   Он взглянул на нее, ухмыляясь. "Впервые на моей памяти, я тот, кто занимается преследованием".
  
   "Это может продолжаться всю ночь", - сказал Лорен, хватаясь за ручку двери, как будто готовый катапультироваться в случае аварии.
  
   "Или пока у одного из нас не кончится бензин", - парировал Питт в середине крутого поворота.
  
   "Разве мы уже не обходили этот квартал один раз?"
  
   "У нас есть".
  
   Завернув за следующий угол, Питт увидел, как внезапно вспыхнули стоп-сигналы "Крайслера", когда он резко остановился перед кирпичным таунхаусом, одним из нескольких в обсаженном деревьями квартале. Он затормозил и резко затормозил на улице рядом с "Крайслером", как раз в тот момент, когда водитель исчез за входной дверью.
  
   "Хорошо, что она бросила погоню, когда это сделала", - сказала Лорен, указывая на пар, который поднимался над капотом вокруг радиатора.
  
   "Она бы не уволилась, если бы это не было подстроено", - сказал Питт, глядя на затемненный городской дом.
  
   "Что теперь, шериф? Мы отзываем отряд?"
  
   Питт хитро посмотрел на Лорен. "Нет, ты поднимешься и постучишь в дверь".
  
   Она оглянулась на него, ее лицо было ошеломленным в свете ближайшего уличного фонаря. "Черта с два я это сделаю".
  
   "Я думал, ты откажешься". Он открыл дверь и вышел из машины. "Вот мой телефон "Глобалстар". Если я не вернусь через десять минут, позвони в полицию, а затем предупреди адмирала Сэндекера. При малейшем шуме или движении в тени убирайся - и убирайся быстро. Понял?"
  
   "Почему бы нам сейчас не позвонить в полицию и не сообщить о краже со взломом?"
  
   "Потому что я хочу быть там первым".
  
   "Вы вооружены?"
  
   Его губы растянулись в широкой ухмылке. "Кто когда-нибудь слышал о ношении оружия в хот-роде?" Он открыл бардачок и достал фонарик. "Придется обойтись этим". Затем он наклонился к машине, поцеловал ее и растворился в темноте, окружающей дом.
  
   Питт не пользовался фонариком. Было достаточно окружающего света от города и уличных фонарей, чтобы он мог видеть свой путь по узкому каменному тротуару к задней части дома. Он казался навязчиво темным и тихим. Из того, что он мог видеть, двор был ухоженным. Высокие кирпичные стены, увитые лозами плюща, отделяли этот дом от домов по обе стороны. Они также выглядели темными, их обитатели блаженно спали в своих кроватях.
  
   Питт был на девяносто девять процентов уверен, что в доме была система безопасности, но пока там не было кровожадных собак, он игнорировал любые попытки скрытности. Он надеялся, что воровка и ее приятели покажутся. Только тогда он будет беспокоиться о том, в какую сторону прыгать. Он подошел к задней двери и был удивлен, обнаружив, что она широко открыта. С запозданием он понял, что вор ворвался в переднюю часть дома и вышел с тыла. Он бросился бежать к гаражу, который выходил задней частью на аллею.
  
   Внезапно ночную тишину разорвал громкий рев выхлопных газов мотоцикла. Питт рывком распахнул дверь гаража и ворвался внутрь. Старомодные задние двери были распахнуты наружу на своих петлях. Фигура в черной меховой шубе поверх кожаных штанов и ботинок запустила двигатель мотоцикла и как раз переключала его на передачу и поворачивала ручку газа, когда Питт с разбегу прыгнул на спину мотоциклиста, обвил его руками за шею и откатился в сторону, увлекая за собой своего противника.
  
   Питт сразу понял, что наблюдения Лорен подтвердились. Тело было недостаточно тяжелым для мужчины и не казалось твердым. Они рухнули на бетонный пол гаража, Питт упал сверху. Мотоцикл завалился на бок и пронесся по полному кругу, заднее колесо и шина с визгом ударились о бетонный пол, прежде чем сработал переключатель отключения и двигатель заглох. По Инерции мотоцикл врезался в скрюченные тела на полу, передняя шина ударилась о голову мотоциклиста, а руль задел бедро Питта, не сломав костей, но оставив ему огромный синяк, который будет виден неделями.
  
   Он с трудом поднялся на колени и нашел фонарик, все еще светивший в дверном проеме, где он его уронил. Он подполз, поднял его и провел лучом по неподвижному телу рядом с мотоциклом. У всадника не было времени надеть шлем, и голова с длинными светлыми волосами была открыта. Он перевернул ее на спину и направил луч света на ее лицо.
  
   Над бровью начал формироваться узел, но ошибиться было нельзя. Переднее колесо велосипеда сбило ее с ног, но она была жива. Питт был ошеломлен настолько, что чуть не выронил фонарик из руки, которая до сих пор никогда не дрожала.
  
   В медицинской профессии доказан факт, что кровь не может застыть, если в вены не вводить ледяную воду. Но Питту казалось, что его сердце работает сверхурочно, перекачивая кровь, температура которой была на два градуса ниже нуля. Он в шоке покачнулся на коленях, атмосфера в гараже внезапно стала тяжелой от тяжелого чувства ужаса. Питту не был чужд человек, который лежал под ним без сознания.
  
   Без малейшего вопроса в голове он смотрел на то же лицо, которое видел у мертвой женщины, которая похлопала его по плечу на затонувшем остове подводной лодки.
  
  
   26
  
  
   В отличие от большинства высокопоставленных правительственных чиновников или руководителей корпораций, адмирал Джеймс Сэндекер всегда приезжал на совещание первым. Он предпочитал освоиться со своими файлами данных и быть готовым эффективно руководить конференцией. Это была практика, которую он установил, когда командовал операциями флота на флоте.
  
   Хотя в его распоряжении был большой конференц-зал для высокопоставленных гостей, ученых и правительственных чиновников, он предпочитал меньшую рабочую комнату рядом со своим кабинетом для частных и тесных встреч. Комната была для него убежищем внутри убежища, успокаивающим и стимулирующим умственные способности. Двенадцатифутовый стол для совещаний, покрытый бирюзовым ковром, окруженный мягкими кожаными креслами. Стол был изготовлен из куска корпуса шхуны девятнадцатого века, которая лежала глубоко под водами озера Эри. На богато обшитой панелями стене из красного дерева висела серия картин, изображающих исторические морские сражения.
  
   Сандекер управлял NUMA как доброжелательный диктатор, твердой рукой и преданный своим сотрудникам до безобразия. Лично выбранный бывшим президентом для создания Национального агентства подводного плавания с нуля, он организовал широкомасштабную операцию с двумя тысячами сотрудников, которые научно исследовали каждую вершину и долину под водой. NUMA пользовалась большим уважением во всем мире за свои научные проекты, и Конгресс редко отказывал в ее бюджетных запросах.
  
   Фанатик физических упражнений, он поддерживал шестидесятидвухлетнее тело, в котором не было жира. Он был на несколько дюймов выше пяти футов и смотрел карими глазами, окруженными огненно-рыжими волосами и бородой вандайка. Время от времени выпивавший, в основном на званых обедах в Вашингтоне, его единственным серьезным грехом была любовь к элегантным сигарам, великолепным и ароматным, которые были лично отобраны и завернуты по его строгим требованиям небольшой семьей в Доминиканской Республике. Он никогда не предлагал ни одной из них посетителям, но был раздражен и расстроен до крайности, потому что часто заставал Джордино за курением точно таких же сигар и при этом никогда не мог обнаружить пропажи чего-либо из его личных запасов.
  
   Он сидел в конце стола и встал, когда Питт и Пэт О'Коннелл вошли в комнату. Он шагнул вперед и приветствовал Питта как сына, пожимая ему руку и сжимая плечо. "Рад тебя видеть".
  
   "Всегда приятно снова вернуться в строй", - ответил Питт, сияя. Адмирал был для него как второй отец, и они были очень близки.
  
   Сандекер повернулся к Пэт. "Пожалуйста, садитесь, доктор. Мне не терпится услышать, что у вас с Хайрамом есть для меня".
  
   Джордино и Йегер вскоре присоединились к остальным, за ними последовал доктор Джон Стивенс, известный историк и автор нескольких книг по изучению и идентификации древних артефактов. Стивенс был академиком и выглядел соответственно, в комплекте со свитером без рукавов под шерстяным спортивным пальто, из нагрудного кармана которого торчала пенковая трубка. У него была манера наклонять голову, как у малиновки, прислушивающейся к появлению червяка под дерном. Он нес большую пластиковую баночку для льда, которую поставил рядом со своим стулом на ковер.
  
   Сэндекер поставил перед собой в качестве пепельницы отпиленное основание восьмидюймовой гильзы от морской пушки и закурил сигару. Он уставился на Джордино, наполовину ожидая, что его специалист по проектам тоже вспыхнет. Джордино решил не раздражать своего босса и изо всех сил старался выглядеть культурным.
  
   Питт не мог не заметить, что лица Йегера и Пэт казались чрезмерно напряженными и усталыми.
  
   Сандекер открыл дискуссию, спросив, все ли они имели возможность ознакомиться с отчетом Пэта и Йегера. Все молча кивнули, кроме Джордино. "Я нашел это интересным чтением, - сказал он, - но как научная фантастика это не сравнится с Айзеком Азимовым или Рэем Брэдбери".
  
   Йегер пристально посмотрел на Джордино. "Уверяю вас, это не научная фантастика".
  
   "Вы выяснили, как называла себя эта раса людей?" - спросил Питт. "Было ли у их цивилизации другое название, кроме Атлантиды?"
  
   Пэт открыла папку на столе перед собой, вытащила лист из блокнота и вгляделась в написанное. "Насколько я могу расшифровать и перевести на английский, они называли свою лигу мореплавательных городов-государств Аменес, произносится "Амини". "
  
   "Аменес", - медленно повторил Питт. "Это звучит по-гречески".
  
   "Я разгадал ряд слов, которые вполне могли быть истоками более поздних терминов греческого и египетского языков".
  
   Сэндекер указал кончиком своей сигары на историка. "Доктор Стивенс, я полагаю, вы исследовали обсидиановые черепа?"
  
   "У меня есть". Стивенс наклонился, открыл ящик со льдом, достал один из черных черепов и установил его вертикально на большой шелковой подушке, лежащей на столе для совещаний. Глянцевый обсидиан сверкал под потолочными прожекторами. "Поистине замечательная работа", - благоговейно сказал он. "Ремесленники Аменеса начали с цельного куска обсидиана, который был невероятно чистым от дефектов, что само по себе было редкостью. В течение периода, по крайней мере, от девяноста до ста лет, а возможно, и больше, голове придавали форму вручную, используя, как я полагаю, обсидиановую пыль в качестве разглаживающего средства."
  
   "Почему бы не использовать какой-нибудь тип стамески из закаленного металла, обработанной молотком?" - спросил Джордино.
  
   Стивенс покачал головой. "Никто не пользовался никакими инструментами. Нет никаких признаков царапин или вмятин. Обсидиан, хотя и чрезвычайно твердый, очень подвержен разрушению. Один промах, один неправильный угол резца, и весь череп разлетелся бы вдребезги. Нет, придание формы и полировка должны были быть выполнены так, как если бы мраморный бюст был аккуратно отполирован полиролью для автомобиля ".
  
   "Сколько времени потребовалось бы, чтобы воспроизвести с помощью современных инструментов?"
  
   Стивенс слабо усмехнулся. "Технически было бы практически невозможно создать точную копию. Чем больше я ее изучаю, тем больше убеждаюсь, что она не должна существовать".
  
   "Есть ли какие-либо отметки на основании, указывающие на источник?" - спросил Сэндекер.
  
   "Никаких отметин", - ответил Стивенс. "Но позвольте мне показать вам кое-что действительно удивительное". С особой осторожностью он медленно сделал скручивающее движение, приподнимая верхнюю половину черепа, пока она не освободилась. Затем он извлек из полости черепа шар идеальной формы. Благоговейно держа его обеими руками, он опустил его на специально подготовленное мягкое основание. "Я не могу даже представить, какой уровень художественного мастерства потребовался для создания такого удивительного объекта", - восхищенно сказал он. "Только изучая череп под сильным увеличением, я увидел линию вокруг черепной пластины, которая была невидима невооруженным глазом".
  
   "Это абсолютно потрясающе", - с благоговением пробормотала Пэт.
  
   "Есть ли резьба на земном шаре?" Питт спросил Стивенса.
  
   "Да, это гравированная иллюстрация мира. Если вы хотите рассмотреть ее поближе, у меня есть увеличительное стекло".
  
   Он передал толстое стекло Питту, который вгляделся в линии, начертанные на глобусе, который был размером с бейсбольный мяч. Через минуту он осторожно подвинул глобус через стол перед Сэндекером и передал ему увеличительное стекло.
  
   Пока адмирал рассматривал глобус, Стивенс сказал: "Сравнивая фотографии, сделанные внутри камеры в Колорадо, с фотографиями с острова Сент-Пол, я обнаружил, что континенты идеально соответствуют изображениям на обсидиановом глобусе".
  
   "Что это значит?" - спросил Сэндекер.
  
   "Если вы изучите расположение континентов и крупных островов, таких как Гренландия и Мозамбик, вы обнаружите, что они не соответствуют географии современного мира".
  
   "Я тоже заметил различия", - сказал Питт.
  
   "Что это доказывает?" - спросил Джордино, играя роль скептика. "Кроме того, что это примитивная, неточная карта?"
  
   "Примитивный? ДА. Неточно? Возможно, по современным стандартам. Но я решительно поддерживаю теорию о том, что эти древние народы плавали по всем морям на земле и нанесли на карту тысячи миль береговых линий. Если вы внимательно посмотрите на обсидиановый глобус, вы увидите, что они даже определили Австралию, Японию и Великие озера Северной Америки. И все это люди, жившие более девяти тысяч лет назад ".
  
   "В отличие от Атлантиды, которая была описана Платоном как существовавшая на одном острове или континенте, - заговорил Пэт, - Амены занимались всемирной торговлей. Они вышли далеко за пределы гораздо более поздних цивилизаций. Они не были ограничены традициями или страхом перед неизвестными морями. Надписи подробно описывают их морские пути и обширную торговую сеть, которая привела их через Атлантику и вверх по реке Св. От реки Лоуренса до Мичигана, где добывали медь; и до Боливии и Британских островов, где добывали олово, используя передовые достижения металлургии для создания и производства бронзы, тем самым подняв человечество из каменного века в бронзовый".
  
   Сэндекер перегнулся через стол. "Несомненно, они добывали золото и серебро и торговали ими".
  
   "Как ни странно, они не считали золото или серебро полезными металлами и предпочитали медь для своих украшений и произведений искусства. Но они путешествовали по всему миру в поисках бирюзы и черного опала, из которых изготавливали ювелирные изделия. И, конечно, обсидиан, который был для них почти священным. Обсидиан, кстати, до сих пор используется в хирургии на открытом сердце, потому что у него более острый край, который наносит меньше повреждений тканям, чем сталь ".
  
   "И бирюза, и черный опал были изображены на мумиях, которые мы нашли в погребальной камере", - добавил Джордино.
  
   "Что демонстрирует степень их охвата", - сказала Пэт. "Насыщенный голубой цвет, который я видела в камере, мог быть привезен только из пустынь Юго-запада Америки".
  
   "А черный опал?" - спросил Сэндекер.
  
   "Австралия".
  
   "По крайней мере, - задумчиво сказал Питт, - это подтверждает, что амены обладали знаниями в области мореходства и научились строить корабли, способные пересекать моря тысячи лет назад".
  
   "Это также объясняет, почему их сообщества были построены как портовые города", - подытожил Пэт. "И согласно тому, что было обнаружено на фотографиях в погребальной камере, немногие общества в истории человечества были настолько ничтожными. Я обнаружил более двадцати их портовых городов в таких разных частях света, как Мексика, Перу, Индия, Китай, Япония и Египет. Несколько из них находятся в Индийском океане и несколько на островах Тихого океана."
  
   "Я могу подтвердить выводы доктора О'Коннелла моими собственными по глобусам из черепа", - сказал Стивенс.
  
   "Значит, их мир не был основан вокруг Средиземного моря, как более поздние цивилизации?" сказал адмирал.
  
   Стивенс отрицательно покачал головой. "Средиземное море не было открыто для морей в эпоху Аменеса. Девять тысяч лет назад Средиземное море, каким мы его знаем, состояло из плодородных долин и озер, питаемых европейскими реками на севере и Нилом на юге, которые сливались, а затем текли через Гибралтарский пролив в Атлантику. Вам также может быть интересно узнать, что Северное море было сухой равниной, а Британские острова были частью Европы. Балтийское море также было широкой долиной над уровнем моря. Пустыни Гоби и Сахара были пышными тропическими землями, на которых обитали огромные стада животных. Древние жили на планете, сильно отличающейся от той, на которой живем мы."
  
   "Что случилось с аменами?" - спросил Сэндекер. "Почему до нас до сих пор не дошло доказательств их существования?"
  
   "Их цивилизация была полностью уничтожена, когда комета врезалась в землю около 7000 г. до н.э. и вызвала всемирную катастрофу. Именно тогда был разрушен сухопутный мост из Гибралтара в Марокко, и Средиземное море превратилось в море. Береговые линии были затоплены и изменены навсегда. За время, необходимое для того, чтобы дождевая капля упала с облака, морской народ, их города и вся их культура были стерты с лица земли и утрачены до сих пор ".
  
   "Вы расшифровали все это из надписей?"
  
   "Это и многое другое", - серьезно ответил Йегер. "Они описывают ужас и страдания в ярких деталях. Столкновение с кометой было гигантским, внезапным, ужасающим и смертельным. Далее в надписях говорится о горах, трясущихся, как ивы во время шторма. Землетрясения сотрясали землю с силой, которая была бы немыслима сегодня. Вулканы взрывались с объединенной силой тысяч ядерных бомб, заполняя небо слоями пепла толщиной в сто миль. Пемза покрывала моря толщиной в десять футов. Реки лавы погребли большую часть того, что мы называем Тихоокеанским северо-западом. Пожары распространялись под ветрами, подобными урагану, создавая вздымающиеся облака дыма, которые застилали небо. Приливные волны, возможно, высотой до трех миль, прокатились по суше. Острова исчезли, навсегда погребенные под водой. Большинство людей и все, кроме горстки животных и морских обитателей, исчезли за промежуток времени в двадцать четыре часа ".
  
   Джордино заложил руки за голову и посмотрел в потолок, пытаясь представить в своем воображении ужасное опустошение. "Итак, это объясняет внезапное исчезновение в Северной и Южной Америке саблезубого тигра, горбатого верблюда, овцебыков, гигантского бизона с шестифутовым размахом рогов, шерстистого мамонта, маленькой лохматой лошади, которые когда-то бродили по равнинам Северной Америки. И мгновенное превращение в камень моллюсков, мягких медуз, устриц и морских звезд - вы помните, мы обнаружили их во время проектов по отбору керна под отложениями. Эти расхождения всегда были загадкой для ученых. Теперь, возможно, они смогут связать это с воздействием кометы ".
  
   Сандекер уставился на Джордино оценивающим взглядом. Невысокий этруск обладал блестящим умом, но старался скрыть его за сардоническим остроумием.
  
   Стивенс вытащил свою трубку и поиграл с ней. "В научном сообществе хорошо известно, что массовое глобальное вымирание животных весом более ста фунтов произошло одновременно с окончанием последнего ледникового периода, примерно в то же время, что и столкновение с кометой. В Сибири были найдены мастодонты, законсервированные льдом, с непереваренной пищей в желудке, что подтверждает тот факт, что они умерли довольно внезапно, почти как если бы были отправлены в мгновенную глубокую заморозку. То же самое с деревьями и растениями, которые были найдены замороженными во время распускания листьев и цветения".
  
   Никто из сидящих за столом не мог полностью представить степень ужаса. Масштабы были просто слишком велики, чтобы они могли себе представить.
  
   "Я не геофизик, - тихо сказал Стивенс, - но я не могу поверить, что комета, столкнувшаяся с землей, даже большая, могла вызвать такие огромные разрушения в таких огромных масштабах. Это непостижимо".
  
   "Шестьдесят пять миллионов лет назад комета или астероид уничтожили динозавров", - напомнил ему Джордино.
  
   "Должно быть, это была одна огромная комета", - сказал Сэндекер.
  
   "Кометы нельзя измерить как астероиды или метеориты, которые имеют твердую массу", - читал лекцию Йегер. "Кометы представляют собой смесь льда, газа и камней".
  
   Пэт продолжала рассказывать историю надписей, не читая своих записей. "Некоторые из выживших жителей Земли жили, занимались сельским хозяйством и охотой в горах и на высокогорных равнинах. Они смогли избежать последствий ужаса, уйдя под землю или прячась в пещерах, питаясь любой жалкой растительностью, которая могла возродиться и вырасти в нездоровых условиях, наряду с немногочисленными животными, оставшимися для охоты. Многие умерли от голода или от газовых облаков, удушающих атмосферу. Выжила лишь ничтожная горстка аменов, которым случилось оказаться на возвышенности во время приливных волн ".
  
   "История о том, что дошло до нас как потоп, - пояснил Стивенс, - была записана на шумерских табличках, датируемых пятью тысячами лет назад в Месопотамии - легенда о Гильгамеше и потопе предшествует библейской истории о Ное и ковчеге. Каменные записи майя, письменные записи вавилонских жрецов, легенды, переданные всеми культурными расами мира, включая индейцев по всей Северной Америке, - все они повествуют о великом наводнении. Так что мало сомнений в том, что событие действительно произошло ".
  
   "И теперь, - сказал Йегер, - благодаря Аменам, у нас есть дата приблизительно 7100 г. до н.э."
  
   "История говорит нам, что чем более развита цивилизация, - прокомментировал Стивенс, - тем легче ей погибнуть и оставить после себя мало или вообще ничего. По крайней мере, девяносто девять процентов от общего объема древних знаний были утеряны для нас в результате стихийных бедствий и уничтожения человеком ".
  
   Питт кивнул в знак согласия. "Золотой век океанского судоходства за семь тысяч лет до Рождества Христова, но ничего примечательного, кроме надписей на камне. Жаль, что мы не можем унаследовать от них больше".
  
   Сандекер выдохнул облако голубого дыма. "Я искренне надеюсь, что это не будет нашей судьбой".
  
   Пэт сменил Йегера. "Те, кто остался от Аменов, сформировали небольшой культ и посвятили себя обучению оставшихся жителей каменного века искусствам и письменному общению, а также научили их строить прочные здания и корабли для плавания по морям. Они пытались предупредить будущие поколения о другом грядущем катаклизме, но те, кто пришел позже и не жил во время разрушения кометы и ужасных последствий, не смогли заставить себя смириться с тем, что такой травмирующий эпизод из прошлого повторится. Амены поняли, что ужасная правда скоро затеряется в тумане времени, о ней будут вспоминать только в десятках мифов. Поэтому они попытались оставить наследие, построив огромные каменные памятники, которые прослужат столетия, на которых будет выгравировано их послание о прошлом и будущем. Созданный ими великий мегалитический культ получил широкое распространение и просуществовал четыре тысячи лет. Но время и стихии стерли надписи и предупреждения.
  
   "После того, как амены окончательно вымерли, наступили столетия паралича, прежде чем шумеры и египтяне начали выходить из примитивных культур и постепенно строить новые цивилизации, используя крупицы знаний из далекого прошлого".
  
   Питт постучал карандашом по столу. "Из того немногого, что я знаю о мегалитах, может показаться, что более поздние культуры, утратившие первоначальное предназначение Аменов на протяжении веков, использовали монументальные сооружения в качестве храмов, гробниц и каменных календарей, в конечном итоге построив тысячи своих собственных".
  
   "При изучении доступных данных о мегалитах, - сказал Йегер, - самые ранние сооружения показывают, что у Аменов была особая форма архитектуры. Их стиль строительства был в основном круглым, с каменными блоками треугольной формы, вырезанными как взаимосвязанные части головоломки, что делало их почти непроницаемыми для любого движения земли, независимо от того, насколько сильным ".
  
   Стивенс говорил очень обдуманно, когда вставлял глобус в гнездо внутри черного черепа. "Благодаря усилиям мистера Йегера и доктора О'Коннелла начинает казаться, что элементы культуры Аменеса и древнего наследия проходили сквозь века и в конечном итоге были поглощены египтянами, шумерцами, китайцами и ольмеками, которые предшествовали майя, а также азиатскими и американскими индейцами. Индейцы. Финикийцы больше, чем любая другая цивилизация, подхватили эстафету глубоководной навигации.
  
   "Их откровения также помогают объяснить, почему большинство богов и божеств почти из каждой более поздней цивилизации в каждой части мира пришли из моря, и почему все боги, ступившие на Американскую Америку, пришли с востока, в то время как боги, появившиеся в ранних европейских культурах, пришли с запада".
  
   Сэндекер уставился на дым от своей сигары, спиралью поднимающийся к потолку. "Интересный момент, доктор, который отвечает на множество вопросов о наших древних предках, над которыми мы ломали голову на протяжении сотен лет".
  
   Питт кивнул Пэту. "Что, наконец, случилось с последним из Аменов?"
  
   "Разочарованные тем, что их послание не будет принято, они построили камеры в разных частях света, которые, как они надеялись, не будут найдены в течение тысячелетий, и только тогда будущие цивилизации, обладающие наукой, поймут их послание об опасности".
  
   "Которая была?" - подсказал Сэндекер.
  
   "Дата возвращения второй кометы на орбиту Земли и почти наверняка столкновения".
  
   Стивенс погрозил пальцем, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. "Повторяющаяся тема в мифологии заключается в том, что катаклизм с сопровождающим его потопом повторится".
  
   "Вряд ли это радостная мысль", - сказал Джордино.
  
   "Почему они были так уверены, что появится еще один разрушительный гость из космоса?" - задался вопросом Сандекер.
  
   "В надписях очень подробно описаны две кометы, прилетевшие в одно и то же время", - ответил Йегер. "Одна столкнулась. Другая промахнулась и вернулась в космос".
  
   "Вы предполагаете, что Амены могли точно предсказать дату возвращения второй кометы?"
  
   Пэт просто кивнула.
  
   "Амены, - сказал Йегер, - были хозяевами не только морей, но и небес. Они измеряли движение звезд со сверхъестественной точностью. И они сделали это без мощных телескопов".
  
   "Предположим, комета действительно вернется", - сказал Джордино. "Откуда они могли знать, что она не промахнется мимо земли и снова не улетит в великое запределье?" Была ли их наука настолько сложной, что они могли рассчитать время столкновения с точным положением орбиты Земли в космосе?"
  
   "Они могли и сделали", - парировала Пэт. "Вычисляя и сравнивая различные положения звезд и созвездий на звездной карте древних в камере Колорадо с нынешними астрономическими положениями звезд, мы смогли прийти к нашей собственной дате во времени. Это совпало с предсказанием Аменеса в течение часа.
  
   "Египтяне изобрели двойной календарь, гораздо более сложный, чем тот, которым мы пользуемся сегодня. Майя измеряли продолжительность года в 365,2420 дней. Наши расчеты с использованием атомных часов равны 365,2423. Они также вычислили невероятно точные календари, основанные на соединениях Венеры, Марса, Юпитера и Сатурна. Вавилоняне определили звездный год в 365 дней, 6 часов и 11 минут. Они ошиблись менее чем на две минуты ". Пэт сделал эффектную паузу. "Расчеты Амена для обращения Земли вокруг Солнца были ошибочными на две десятых секунды. Они основали свой календарь на солнечном затмении, которое происходило в один и тот же день года в одном и том же месте на зодиаке каждые 521 год. Их небесная карта небес, наблюдаемая и рассчитанная девять тысяч лет назад, соответствовала действительности ".
  
   "Вопрос, который сейчас занимает все наши умы, - сказал Сэндекер, - заключается в том, в какой момент времени Амены предсказали повторное появление кометы?"
  
   Пэт и Йегер обменялись трезвыми взглядами. Йегер заговорил первым. "Мы узнали из компьютерного поиска по древним археоастрономическим файлам и бумагам из архивов нескольких университетов, что Амены были не единственными древними астрономами, предсказавшими второй конец света. Майя, индейцы хопи, египтяне, китайцы и несколько других дохристианских цивилизаций - все они придумали даты конца света. Тревожная часть заключается в том, что в совокупности они прибыли с разницей в год друг от друга ".
  
   "Может ли это быть простым совпадением или одна культура заимствовала у другой?"
  
   Йегер с сомнением покачал головой. "Возможно, они скопировали то, что было передано Аменами, но есть признаки того, что их исследования звезд лишь подтвердили время воздействия, прошедшее с тех пор, как они считались древними".
  
   "Как вы думаете, кто был наиболее точен в своих предсказаниях?" - спросил Питт.
  
   "Те из Аменов, кто выжил, потому что они присутствовали во время настоящей катастрофы. Они предсказали не только год, но и точный день".
  
   "Который из них?" С надеждой спросил Сандекер.
  
   Пэт откинулась на спинку стула, словно отступая от реальности. Йегер колебался, переводя взгляд с лица на лицо сидящих за столом. Наконец он сказал прерывающимся голосом: "Время, когда Амены предсказали, что комета вернется и разрушит землю, - 20 мая 2001 года".
  
   Питт нахмурился. "Это 2001 год".
  
   Йегер обеими руками помассировал виски. "Я хорошо осведомлен об этом.
  
   Сэндекер наклонился вперед. "Вы хотите сказать, что до конца света осталось меньше двух месяцев?"
  
   Йегер торжественно кивнул. "Да, это именно то, что я говорю".
  
  
   27
  
  
   После встречи Питт вернулся в свой офис и был встречен своей давней секретаршей Зерри Почински. Прекрасная леди с ослепительной улыбкой, она была благословлена телом, которому позавидовала бы танцовщица из Лас-Вегаса. Светло-коричневые волосы спадали ей на плечи, и она смотрела на мир очаровательными карими глазами. Она жила одна, с котом по имени Мургатройд, и редко ходила на свидания. Питт был более чем привязан к Зерри, но соблюдал железную дисциплину, не приставая к ней. Как бы часто он ни представлял ее в своих объятиях, у него было строгое правило относительно общения с любыми представителями противоположного пола, работающими в NUMA. Он видел слишком много служебных интрижек, неизбежно приводящих к катастрофе.
  
   "Звонил специальный агент ФБР Кен Хелм и хотел бы, чтобы вы перезвонили ему", - объявила она, вручая ему розовый листок бумаги с номером частной линии Хелма. "У вас снова неприятности с вашим правительством?"
  
   Он ухмыльнулся ей и наклонился над столом Зерри, пока их носы не оказались менее чем в дюйме друг от друга. "У меня всегда проблемы с моим правительством".
  
   Ее глаза озорно блеснули. "Я все еще жду, когда ты собьешь меня с ног и отвезешь на пляж на Таити".
  
   Он отодвинулся на безопасное расстояние, потому что аромат ее Chanel начал пробуждать в нем неестественные чувства. "Почему ты не можешь найти какого-нибудь милого, стабильного, любящего дом мужчину, за которого выйдешь замуж, чтобы ты могла перестать приставать к старому, неприкаянному, заброшенному пляжному бродяге?"
  
   "Потому что любители стабильного дома - это совсем не весело".
  
   "Кто сказал, что женщины ориентированы на гнездо?" Он вздохнул.
  
   Питт отстранился и вошел в свой кабинет, который выглядел как трейлерный парк после торнадо. Книги, бумаги, морские карты и фотографии усеивали каждый квадратный дюйм пространства, включая ковер. Он украсил свое рабочее место антиквариатом, который купил на аукционе у элегантного пассажирского судна American President Lines "Президент Кливленд". Он уселся за свой стол, снял трубку и набрал номер Хелма.
  
   Голос ответил кратким "Да"?
  
   "Мистер Хелм, Дирк Питт перезванивает вам".
  
   "Мистер Питт, спасибо. Я просто подумал, что вы хотели бы знать, что Бюро опознало тело, которое вы доставили из Антарктики, а также женщину, которую вы задержали прошлой ночью".
  
   "Это была быстрая работа".
  
   "Благодаря нашему новому компьютеризированному отделу идентификации с фотографией", - объяснил Хелм. "Они отсканировали каждую газету, журнал, телепередачу, данные о водительских правах штата, данные службы безопасности компании, фотографию на паспорт и полицейское досье, чтобы создать крупнейшую в мире сеть идентификации по фотографии. Она состоит из сотен миллионов улучшенных изображений лиц крупным планом. В сочетании с нашими файлами отпечатков пальцев и ДНК теперь мы можем охватить широкий спектр возможностей для идентификации тел и беглецов. У нас были данные об обеих женщинах в течение двадцати минут ".
  
   "Что вы обнаружили?"
  
   "Имя погибшей с подводной лодки было Хайди Вульф. Женщину, которую вы задержали прошлой ночью, зовут Элси Вульф".
  
   "Тогда они сестры-близнецы".
  
   "Нет, на самом деле, они двоюродные братья. И что действительно необычно, так это то, что они оба происходят из очень богатой семьи и являются высокопоставленными руководителями одного и того же огромного бизнес-конгломерата".
  
   Питт задумчиво смотрел в окно своего кабинета, не видя реки Потомак снаружи и Капитолия на заднем плане. "Они случайно не родственники Карла Вольфа, генерального директора Destiny Enterprises из Аргентины?"
  
   Хелм помолчал, затем сказал: "Кажется, вы на два шага впереди меня, мистер Питт".
  
   "Дирк".
  
   "Хорошо, Дирк, ты попал в точку. Хайди была сестрой Карла. Элси - его двоюродная сестра. И, да, Destiny Enterprises - частная бизнес-империя, базирующаяся в Буэнос-Айресе. Forbes оценил совокупные семейные ресурсы в двести десять миллиардов долларов."
  
   "Они не совсем живут на улицах, не так ли?"
  
   "И мне пришлось жениться на девушке, отец которой был каменщиком".
  
   Питт сказал: "Я не понимаю, почему женщина с таким достатком опустилась до совершения мелкой кражи со взломом".
  
   "Когда ты получишь ответы, я надеюсь, ты передашь их мне".
  
   "Где сейчас Элси?" - спросил Питт.
  
   "Под охраной в частной клинике Бюро на W-стрит, напротив колледжа Маунт-Вернон".
  
   "Могу я поговорить с ней?"
  
   "Я не вижу проблем со стороны Бюро, но вам придется обратиться к врачу, ответственному за ее случай. Его зовут Аарон Белл. Я позвоню и согласоваю ваш визит".
  
   "Она в здравом уме?"
  
   "Она в сознании. Вы довольно сильно ударили ее по голове. Ее сотрясение было чуть ли не переломом черепа".
  
   "Я ее не бил. Это был ее мотоцикл".
  
   "Неважно", - сказал Хелм, в его тоне явно слышался юмор. "Вы от нее многого не добьетесь. Один из наших лучших следователей пытался. Она очень жесткая леди. По сравнению с ней моллюск выглядит разговорчивым ".
  
   "Она знает, что ее двоюродный брат мертв?"
  
   "Она знает. Она также знает, что останки Хайди лежат в морге клиники".
  
   "Это должно оказаться интересным", - медленно произнес Питт.
  
   "Что окажется интересным?" Поинтересовался Хелм.
  
   "Выражение лица Элси, когда я говорю ей, что я тот, кто извлек тело Хайди из антарктических вод и переправил его самолетом в Вашингтон".
  
   Почти сразу после того, как Питт повесил трубку, он покинул здание NUMA и поехал в клинику без опознавательных знаков, используемую исключительно ФБР и другими агентствами национальной безопасности. Он припарковал Ford cabriolet 36-го года выпуска в пустой кабинке рядом со зданием и прошел через главный вход. У него попросили удостоверение личности, и были сделаны телефонные звонки, прежде чем ему разрешили войти. Администратор направил его в кабинет доктора Белла.
  
   Питт на самом деле встречался с доктором несколько раз, не для ухода или лечения, а во время общественных мероприятий, чтобы собрать деньги для фонда борьбы с раком, в котором его отец, сенатор Джордж Питт, и Белл были директорами. Аарону Беллу было за шестьдесят, он был гипертрофированным человеком, краснолицым, с сильно избыточным весом и работал под покровом стресса. Он выкуривал две пачки сигарет в день и выпивал двадцать чашек кофе. Его взгляд на жизнь, как он часто выражался, был "Катись ко всем чертям и сойди в могилу удовлетворенным".
  
   Он вышел из-за своего стола, как медведь, вставший на задние лапы. "Дирк!" - прогремел он. "Рад тебя видеть. Как поживает сенатор?"
  
   "Планирую баллотироваться на следующий срок".
  
   "Он никогда не уйдет, и я тоже. Садитесь. Вы здесь по поводу женщины, которую привезли прошлой ночью".
  
   "Звонил Кен Хелм?"
  
   "Ты бы не переступил порог, если бы он этого не сделал".
  
   "Клиника не выглядит особо охраняемой".
  
   "Скосите глаза на камеру наблюдения и посмотрите, что произойдет".
  
   "У нее было какое-либо необратимое повреждение мозга?"
  
   Белл энергично покачал головой. "На сто процентов через несколько недель. Невероятное телосложение. Она сложена не так, как большинство женщин, которые входят в эти двери".
  
   "Она очень привлекательна", - сказал Питт.
  
   "Нет, нет, я говорю не о внешности. Эта женщина - замечательный физический образец, как и тело ее двоюродного брата, которое вы отправили из Антарктики, или, лучше сказать, было им".
  
   "По данным ФБР, они двоюродные братья".
  
   "Тем не менее, идеальное генетическое совпадение", - серьезно сказал Белл. "Слишком идеальное".
  
   "Как же так?"
  
   "Я присутствовал на вскрытии, затем взял результаты и сравнил физические характеристики с дамой, лежащей на кровати дальше по коридору. Здесь происходит нечто большее, чем просто семейное сходство".
  
   "Хелм сказал мне, что тело Хайди здесь, в клинике".
  
   "Да, на столе в подвале морга".
  
   "Разве члены семьи с одинаковыми генами, особенно двоюродные братья, не могут иметь зеркального отражения?" - спросил Питт.
  
   "Не невозможно, но чрезвычайно редко", - ответил Белл.
  
   "Говорят, что у всех нас есть идентичный двойник, блуждающий где-то в мире".
  
   Белл улыбнулся. "Боже, помоги парню, который похож на меня".
  
   Питт спросил: "Итак, к чему это ведет?"
  
   "Я не могу доказать это без месяцев обследований и тестов, и я рискую высказать свое мнение, но я готов поставить свою репутацию на то, что эти две юные леди, одна живая, другая мертвая, были разработаны и изготовлены".
  
   Питт посмотрел на него. "Вы не можете предполагать андроидов".
  
   "Нет, нет". Белл замахал руками. "Ничего настолько нелепого".
  
   "Клонирование?"
  
   "Вовсе нет".
  
   "Тогда что?"
  
   "Я полагаю, что они были генетически сконструированы".
  
   "Возможно ли это?" - спросил Питт, не веря своим ушам. "Существуют ли наука и технология для такого достижения?"
  
   "В лабораториях полно ученых, работающих над совершенствованием человеческого тела с помощью генетики, но, насколько мне известно, они все еще находятся на стадии тестирования на мышах. Все, что я могу вам сказать, это то, что если Элси не умрет так же, как Хайди, или не попадет под грузовик, или ее не убьет ревнивый любовник, она, вероятно, доживет до празднования своего сто двадцатого дня рождения ".
  
   "Я совсем не уверен, что хотел бы прожить так долго", - задумчиво сказал Питт. "Я тоже", - сказал Белл, смеясь. "Конечно, не в этом старом теле".
  
   "Могу я сейчас увидеть Элси?"
  
   Белл поднялся со своего рабочего кресла и жестом пригласил Питта следовать за ним из кабинета и по коридору. С момента входа в клинику единственными двумя людьми, которых Питт видел, были администратор в вестибюле и доктор Белл. Клиника казалась невероятно чистой, стерильной и лишенной жизни.
  
   Белл подошел к двери без охраны снаружи, вставил карточку в электронный слот и толкнул ее, открывая. Женщина сидела на стандартной больничной койке, глядя в окно, вид из которого был прерван тяжелой ширмой и рядом решеток. Это был первый раз, когда Питт увидел Элси при дневном свете, и он был поражен невероятным сходством с ее покойной кузиной. Та же грива светлых волос, те же серо-голубые глаза. Ему было трудно поверить, что они были просто двоюродными братьями.
  
   "Мисс Вулф", - сказал Белл веселым голосом, - "Я привел к вам посетителя". Он посмотрел на Питта и кивнул. "Я оставлю вас двоих наедине. Постарайся не занимать слишком много времени ".
  
   Питта не предупредили о необходимости связаться с врачом в случае возникновения проблемы, и хотя он не видел никаких телевизионных камер, Питт без сомнения знал, что каждое их движение и слово отслеживаются и записываются.
  
   Он придвинул стул к ее кровати и сел, почти минуту ничего не говоря, глядя в глаза, которые, казалось, смотрели сквозь его голову на литографию Большого Каньона, висевшую на стене за ней. Наконец, он сказал: "Меня зовут Дирк Питт. Я не знаю, говорит ли вам что-нибудь это название, но, похоже, оно запомнилось командиру U-2015, когда мы общались друг с другом на льдине ".
  
   Ее глаза слегка сузились, но она промолчала. "Я нырнул на обломки, - продолжил Питт, - и извлек тело твоей кузины, Хайди. Хотите, я организую, чтобы ее перевезли к Карлу в Буэнос-Айрес для надлежащего захоронения на частном кладбище Вольфа?"
  
   Питт шел по узкой тропинке, но он предположил, что у Волков было частное кладбище.
  
   На этот раз он набрал очки. Ее глаза стали задумчивыми, когда она попыталась прервать его слова. Наконец, ее губы сжались в явном гневе, она начала дрожать и двигаться. "Ты!" - выплюнула она. "Вы тот, кто несет ответственность за смерть наших людей в Колорадо".
  
   "Доктор Белл ошибался. У тебя действительно есть язык".
  
   "Вы тоже были там, когда затонула наша подводная лодка?" спросила она, как будто сбитая с толку.
  
   "Я ссылаюсь на самооборону в связи с моими действиями в Колорадо. И да, я был на "Полярном шторме", когда затонула ваша подлодка, но я не был ответственен за инцидент. Вините США. Флот, если нужно. Если бы не их своевременное вмешательство, ваша кузина и ее кровавая банда пиратов потопили бы безобидное океанское исследовательское судно и убили более сотни невинных членов экипажа и ученых. Не проси меня проливать слезы по Хайди. Насколько я понимаю, она и ее команда получили по заслугам ".
  
   "Что ты сделал с ее телом?" - требовательно спросила она.
  
   "Это здесь, в морге клиники", - ответил он. "Мне сказали, что вы двое могли вырасти из одной капсулы".
  
   "Мы генетически безупречны", - высокомерно заявила Элси. "В отличие от остальной человеческой расы".
  
   "Как это произошло?"
  
   "Потребовалось три поколения отбора и экспериментов. У моего поколения физически совершенные тела и умственные способности гениев. Мы также чрезвычайно креативны в искусстве".
  
   "Неужели?" Саркастически сказал Питт. `И все это время я думал, что инбридинг порождает слабоумных".
  
   Элси долго смотрела на Питта, затем холодно улыбнулась. "Ваши оскорбления бессмысленны. Через короткое время вы и все другие ущербные личности, которые ходят по земле, будут мертвы ".
  
   Питт изучал ее глаза в ожидании реакции. Когда он ответил, это было с отстраненным безразличием. "Ах да, двойник кометы, которая уничтожила Аменес девять тысяч лет назад, возвращается, поражает землю и уничтожает человеческую расу. Я уже все об этом знаю".
  
   Он почти пропустил это, но это было там. Краткий блеск восторга в глазах, смешанный с восторгом. Чистое ощущение зла в ней казалось таким концентрированным, что он мог протянуть руку и коснуться его. Это встревожило его. Он чувствовал, что она хранит тайну, гораздо более угрожающую, чем любая, которую он мог отдаленно представить.
  
   "Сколько времени потребовалось вашим экспертам, чтобы расшифровать надписи?" небрежно спросила она.
  
   "Пять или шесть дней".
  
   Ее лицо стало самодовольным. "Наши люди сделали это за три".
  
   Он был уверен, что она лжет, поэтому продолжал фехтовать с ней. "Планирует ли семья Вульф какие-либо торжества в честь наступления судного дня?"
  
   Элси медленно покачала головой. "У нас нет времени на глупое веселье. Наши труды были потрачены на выживание".
  
   "Вы действительно думаете, что комета ударит в ближайшие несколько недель?"
  
   "Эмени были очень точны в своих астрономических и небесных картах". Взгляд его скользнул от его лица к полу, а в ее голосе прозвучало отсутствие убежденности, что заставило Питта усомниться в ней.
  
   "Так мне сказали".
  
   "У нас есть ... связи с некоторыми из лучших астрономов Европы и Соединенных Штатов, которые проверили прогнозы Амена. Все согласились, что возвращение кометы было рассчитано и рассчитано по времени с поразительной точностью".
  
   "Значит, ваша семья безжалостных клонов предпочла сохранить новость при себе, вместо того чтобы предупредить мир", - злобно сказал Питт. "И ваши связи удержали астрономов от разговоров. Доброжелательности не должно быть в словаре Волка ".
  
   "Зачем вызывать всемирную панику?" - небрежно спросила она. "Что хорошего это даст в конце концов? Лучше позволить людям умереть в неведении и без душевных мук".
  
   "Ты весь - сердце".
  
   "Жизнь для тех, кто наиболее приспособлен, и тех, кто планирует".
  
   "А великолепные Волки? Что удержит тебя от того, чтобы быть убитым вместе с остальным дурно пахнущим сбродом?"
  
   "Мы планировали наше выживание более пятидесяти лет", - решительно сказала она. "Моя семья не будет сметена наводнениями или сожжена бушующими пожарами. Мы готовы пережить катастрофу и пережить последствия ".
  
   "Пятьдесят лет", - повторил Питт. "Это когда вы нашли камеру с надписями Аменеса, рассказывающими об их близком исчезновении после столкновения с кометой?"
  
   "Да", - просто ответила она.
  
   "Сколько всего здесь камер?"
  
   "Амены рассказали о шести".
  
   "Сколько человек нашла ваша семья?"
  
   "Один".
  
   "И мы нашли две. Остаются три, которые остаются неоткрытыми".
  
   "Одна была потеряна на Гавайях после того, как вулкан выбросил в нее тонны лавы, фактически уничтожив ее. Другая исчезла навсегда во время сильного землетрясения в Тибете в 800 году н.э.. Только одна остается не найденной. Предполагается, что она находится где-то на склонах горы Ласкар в Чили."
  
   "Если она так и останется не найденной", - осторожно сказал Питт, - "почему вы убили группу студентов колледжа, которые исследовали пещеру в горе?"
  
   Она посмотрела на него, но отказалась отвечать.
  
   "Хорошо, позвольте мне спросить вас, где находится камера Аменеса, которую обнаружила ваша семья?" он надавил на нее.
  
   Она смотрела на него почти так, как если бы он был потерянной душой. "Самые ранние надписи, которые мы нашли у Аменов, находятся внутри храма, который стоит среди руин того, что когда-то было одним из их портовых городов. Вам не нужно спрашивать больше, мистер Питт. Я сказал все, что собирался сказать, за исключением того, что я предлагаю вам попрощаться со своими друзьями и любимыми. Потому что очень скоро то, что осталось от ваших истерзанных тел, будет плавать в море, которого никогда раньше не существовало".
  
   Тем не менее, Элси Вулф закрыла глаза и отгородилась от Питта и окружающего мира так эффективно, как если бы она попала в глубокую заморозку.
  
  
   28
  
  
   К тому времени, когда Питт покинул клинику, было уже далеко за полдень, и он решил направиться в свой ангар, а не возвращаться в здание NUMA. Он медленно двигался в потоке машин в час пик, который переползал мост Рошамбо, прежде чем, наконец, выехать на Вашингтонский мемориальный бульвар. Он как раз подходил к выходу на дороге обслуживания аэропорта, ведущей к его ангару, когда телефон Globalstar просигналил о входящем вызове.
  
   "Привет".
  
   "Привет, любимая", - раздался страстный голос конгрессвумен Лорен Смит.
  
   "Я всегда рад получить весточку от моего любимого представителя правительства".
  
   "Что ты делаешь сегодня вечером?"
  
   "Я подумал, что приготовлю омлет с копченым лососем, приму душ и посмотрю телевизор", - ответил Питт, когда охранник махнул ему, пропуская, с завистью глядя на "Форд" 36-го года выпуска.
  
   "Холостяки ведут скучную жизнь", - поддразнила она.
  
   "Я бросил ходить по барам, когда мне исполнился двадцать один".
  
   "Конечно, вы нашли". Она сделала паузу, чтобы ответить на вопрос одного из своих помощников. "Извините за это. Избиратель позвонил, чтобы пожаловаться на выбоины на дороге перед его домом ".
  
   "Женщины-конгрессмены ведут скучную жизнь", - парировал он.
  
   "Просто за то, что я вспыльчивый, ты ведешь меня на ужин в Сент-Сир".
  
   "У вас хороший вкус", - сказал Питт. "Это вернет мне месячную зарплату. По какому случаю?"
  
   "У меня на столе лежит довольно толстый отчет о Destiny Enterprises, и это будет стоить вам больших затрат времени".
  
   "Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты занимаешься не тем бизнесом?"
  
   "Я продавала свою душу, чтобы принять закон, больше раз, чем любая проститутка продавала свое тело клиентам".
  
   Питт затормозил у большой входной двери ангара и набрал код на дистанционном передатчике. "Я надеюсь, у вас зарезервирован столик. Сент-Сир не известен тем, что забирает простолюдинов с улицы".
  
   "Однажды я оказал шеф-повару услугу. Поверь мне, у нас будет лучший столик в заведении. Заезжай за мной напротив моего заведения в семь тридцать".
  
   "Ты можешь сделать мне скидку на вино?"
  
   "Ты милый", - мягко сказала Лорен. "До свидания".
  
   Питт был не в настроении надевать галстук в модный ресторан. Когда он остановил "Форд" перед городским домом Лорен в Александрии, на нем были серые брюки, темно-синяя спортивная куртка и свитер с высоким воротом шафранового цвета. Лорен заметила его и машину со своего балкона на четвертом этаже, помахала рукой и спустилась. Шикарная и гламурная, она была одета в темно-серый кардиган с кружевами и бисером и брюки-палаццо в складку спереди под черной шубой из искусственного меха длиной до колен. В руках у нее был портфель из темно-коричневой кожи, соответствующий ее наряду. Она видела с балкона, что Питт поднял верх на Ford, и поэтому, поскольку ей не нужно было беспокоиться о растрепанных ветром волосах, она не стала надевать шляпу.
  
   Питт встал на тротуаре и открыл ей дверь. "Приятно видеть, что здесь еще осталось несколько джентльменов", - сказала она с кокетливой улыбкой.
  
   Он наклонился и поцеловал ее в щеку. "Я из старой школы".
  
   Ресторан находился всего в двух милях отсюда, прямо через окружную дорогу Капитолия в округе Фэрфакс, штат Вирджиния. Лицо парковщика загорелось, как свеча внутри тыквы на Хэллоуин, когда он заметил, что "хотрод ролл" подъехал к элегантному ресторану. Мягкий звук выхлопных труб вызвал дрожь у него по спине.
  
   Он вручил Питту чек на предъявление претензии, но прежде чем уехать, Питт наклонился и посмотрел на одометр. "Что-то не так, сэр?" - спросил служащий парковки.
  
   "Просто считываю пробег", - ответил Питт, бросив на молодого человека понимающий взгляд.
  
   Его мечта покататься на хот-роде, пока его владелец ужинает внутри, внезапно рухнула, служащий медленно въехал на стоянку и припарковал машину рядом с Bentley.
  
   В ресторане St. Cyr было уютно поужинать. Заведение, расположенное в кирпичном доме колониального стиля восемнадцатого века, владелец-шеф-повар приехал в Вашингтон через Канны и Париж после того, как был открыт парой богатых вашингтонских застройщиков, любящих изысканные блюда и вина. Они профинансировали ресторан, отдав шеф-повару половину процентов. Обеденный зал был оформлен в глубоких синих и золотых тонах, с декором и мебелью в марокканском стиле. Там было не более двенадцати столиков, обслуживаемых шестью официантами и четырьмя помощниками официанта. Что Питту особенно понравилось в St. Сир был акустиком. Благодаря тяжелым занавескам и километрам ткани на стенах все звуки разговоров были сведены к минимуму, в отличие от большинства ресторанов, в которых вы не могли услышать, что говорит человек за столом напротив, а шум буквально сводил на нет все удовольствие от изысканной еды.
  
   После того, как метрдотель усадил Питта за столик в маленькой нише рядом с главным обеденным залом, Питт спросил Лорен: "Вино или шампанское?"
  
   "Зачем спрашивать?" - сказала она. "Ты знаешь, что хорошее каберне приводит меня в ранимое настроение".
  
   Питт заказал бутылку вина Martin Ray Cabernet Sauvignon у винного стюарда и удобно устроился в кожаном кресле. "Пока мы ждем заказа, почему бы вам не рассказать мне, что вы нашли на Destiny Enterprises?"
  
   Лорен улыбнулась. "Я должна заставить тебя сначала накормить меня".
  
   "Еще один политик на взятке", - иронично сказал он.
  
   Она наклонилась, открыла свой портфель и достала несколько папок с файлами. Она незаметно передала их под столом. "Дестини Энтерпрайзиз" определенно не является корпорацией, которая наслаждается связями с общественностью, рекламными программами или рекламой. Они никогда не продавали акции и полностью принадлежат семье Вулф, которая состоит из трех поколений. Они не производят и не распространяют отчеты о прибылях и убытках или годовые отчеты. Очевидно, что они никогда не смогли бы действовать с такой секретностью в США. в Европе или Азии, но они обладают огромным влиянием на правительство Аргентины, начиная с Перонса вскоре после Второй мировой войны ".
  
   Питт читал первые страницы файла, когда принесли вино. После того, как стюард налил немного вина в его бокал, он изучил цвет, вдохнул аромат, а затем сделал глоток. Он не стал изящно потягивать каберне, а осторожно покрутил его во рту в течение нескольких секунд, прежде чем проглотить. Он посмотрел на винного стюарда и улыбнулся. "Я всегда поражаюсь утонченности и в то же время прочной сути каберне Совиньон Мартин Рэй".
  
   "Очень превосходный выбор, сэр", - сказал винный стюард. "Не многие из наших посетителей знают о его существовании".
  
   Питт попробовал еще вина, прежде чем продолжить изучение досье. "Дестини Энтерпрайзиз, похоже, материализовалась из ниоткуда в 1947 году".
  
   Лорен уставилась на насыщенный, текуче-красный цвет в своем бокале. "Я наняла исследователя, чтобы он изучил газеты Буэнос-Айреса того времени. В деловых разделах не было упоминания о Вулфе. Исследователь мог передать только слухи о том, что корпорация состояла из высокопоставленных нацистских чиновников, бежавших из Германии перед капитуляцией."
  
   "Адмирал Сэндекер рассказал о потоке нацистов и их награбленных богатств на подводных лодках в Аргентину в последние месяцы войны. Операция была организована Мартином Борманом".
  
   "Разве он не был убит при попытке к бегству во время битвы за Берлин?" - спросила Лорен.
  
   "Я не верю, что когда-либо было доказано, что кости, которые они нашли много лет спустя, принадлежали ему".
  
   "Я где-то читал, что величайшей неразгаданной тайной войны было полное исчезновение немецкой казны. Так и не было найдено ни одной немецкой марки или кусочка золота. Может быть, Борман выжил и контрабандой вывез украденные богатства страны в Южную Америку?"
  
   "Он возглавляет список подозреваемых", - ответил Питт. Он начал просматривать бумаги в файлах, но не нашел ничего интересного. Большинство из них были просто газетными статьями, сообщавшими о деловых операциях Destiny Enterprises, которые были слишком велики, чтобы сохранять их в тайне. Наиболее подробный анализ был взят из отчета ЦРУ. В нем перечислялись различные виды деятельности и проекты, в которых участвовала корпорация, но почти никаких подробностей об их операциях.
  
   "Они кажутся довольно диверсифицированными", - сказал Питт. "Обширные горнодобывающие предприятия по добыче драгоценных камней, золота, платины и других редких минералов. Их подразделение по разработке компьютерного программного обеспечения и публикации является четвертым по величине в мире после Microsoft. Они активно занимаются разработкой нефтяных месторождений. Они также являются мировым лидером в области нанотехнологий ".
  
   "Я не уверен, что это такое", - сказал Лорен.
  
   Прежде чем Питт смог ответить, официант подошел к столику за их заказом. "Что вам понравилось?" он спросил ее.
  
   "Я доверяю твоему вкусу", - мягко сказала она. "Ты заказываешь для меня".
  
   Питт не пытался произносить блюда меню по-французски. Он придерживался чистого английского. "На закуску у нас будет ваш домашний паштет с трюфелями, а затем вишиссуаз. В качестве основного блюда леди приготовит кролика, тушеного в соусе из белого вина, а я попробую сладкие лепешки в коричневом сливочном соусе."
  
   "Как ты можешь есть сладкое печенье?" Спросила Лорен с выражением отвращения.
  
   "У меня всегда была тяга к хорошему сладкому хлебу", - просто ответил Питт. "На чем мы остановились? Ах да, нанотехнологии. Из того немногого, что я знаю по этому вопросу, нанотехнология - это новая наука, которая пытается контролировать расположение атомов, позволяя создавать практически все, что возможно по законам природы. Станет возможным молекулярный ремонт внутри человеческих тел, и производство совершит революцию. Не будет ничего невозможного в производстве дешево и качественно. Невероятно крошечные машины, способные воспроизводить себя, будут запрограммированы на создание новых видов топлива, лекарств, металлов и строительных изделий, которые были бы невозможны при обычных технологиях. Я слышал, что мэйнфреймовые компьютеры могут быть построены объемом всего в кубический микрон. Нанотехнологии должны стать волной будущего ".
  
   "Я не могу даже представить, как это работает".
  
   "Насколько я понимаю, цель состоит в том, чтобы создать то, что специалисты по нанотехнологиям называют ассемблером, субмикроскопического робота с шарнирно-сочлененными руками, управляемыми компьютерами. Предположительно, они могли создавать большие, атомарно точные объекты с помощью контролируемых химических реакций, молекула за молекулой. Ассемблеры могут быть сконструированы даже так, чтобы воспроизводить самих себя. Теоретически вы могли бы запрограммировать своих сборщиков на создание нового набора клюшек для гольфа на заказ из металлов, которые еще предстоит разработать, телевизора определенной формы, подходящего к корпусу, даже автомобиля или самолета, включая специальное топливо для их запуска ".
  
   "Звучит фантастически".
  
   "Достижения в течение следующих тридцати лет должны оказаться ошеломляющими".
  
   "Это объясняет файл по проекту Destiny в Антарктиде", - сказала Лорен, делая паузу, чтобы сделать глоток вина. "Вы найдете его в файле 5-А."
  
   "Да, я вижу это", - признал Питт. "Обширное сооружение для добычи полезных ископаемых из моря. Они, должно быть, первые, кто когда-либо с прибылью добывал ценные минералы из морской воды".
  
   "Похоже, инженеры и ученые Destiny разработали молекулярное устройство, способное отделять минералы, такие как золото, от морской воды".
  
   "Я полагаю, программа успешна?"
  
   "Очень", - сказал Лорен. "Согласно швейцарским архивным записям, тайно полученным ЦРУ - я поклялся им на тысяче Библий, что эта информация останется строго конфиденциальной, - запасы золота Destiny в швейцарских хранилищах почти соответствуют запасам в Форт-Ноксе".
  
   "Их добыча золота должна была бы осуществляться на определенном уровне, иначе мировые цены на золото резко упали бы".
  
   "Согласно моим источникам, руководству Destiny еще предстоит продать не больше унции".
  
   "С какой целью они припрятали бы такой огромный клад?"
  
   Лорен пожала плечами. "Понятия не имею".
  
   "Возможно, они медленно и осторожно продавали, чтобы поддерживать рыночные цены на высоком уровне. Если бы они внезапно наводнили рынок тоннами золота, их прибыль пошла бы коту под хвост".
  
   Официант принес им паштет с трюфелями. Лорен отправила в рот кусочек лакомства на вилочке и изобразила удовлетворение. "Это замечательно".
  
   "Да, это хорошо", - согласился Питт.
  
   Они наслаждались паштетом в тишине, доедая последний кусочек, прежде чем Лорен возобновила разговор. "Хотя ЦРУ накопило массу данных о неонацистском движении после войны, они не нашли доказательств подпольного заговора с участием Destiny Enterprises или семьи Вулф".
  
   "Однако, согласно этому, - сказал Питт, поднимая скрепленную папку с бумагами, - ни для кого не было секретом, что награбленное нацистами из сокровищниц Австрии, Бельгии, Норвегии, Франции и Нидерландов, плюс большая часть золота и финансовых активов евреев, было переправлено в Аргентину подводными лодками после войны".
  
   Лорен кивнул. "Большая часть золота и других твердых активов была конвертирована в валюту, а затем переведена через центральные банки".
  
   "А владелец средств?"
  
   "Кто еще? Destiny Enterprises, вскоре после того, как она была организована в 1947 году. Странно то, что в первые годы в их совете директоров не было упоминания о Волке ".
  
   "Они, должно быть, позже взяли власть в свои руки", - сказал Питт. "Интересно, как семья оттолкнула старого нациста, бежавшего из Германии в 1945 году?"
  
   "Хороший вопрос", - согласилась Лорен. "За последние пятьдесят четыре года империя Судьбы выросла до такой степени, что их власть оказывает невообразимое влияние на мировые банки и правительства. Они буквально владеют Аргентиной. У одного из моих помощников есть информатор, который утверждает, что значительная сумма денег идет в фонды предвыборной кампании членов нашего собственного Конгресса. Вероятно, именно по этой причине правительственное расследование Destiny Enterprises так и не сдвинулось с мертвой точки ".
  
   "Их щупальца также проникают в карманы наших уважаемых сенаторов и представителей Палаты представителей и многих людей, которые служили в Белом доме".
  
   Лорен подняла обе руки. "Не смотри на меня. Я сознательно никогда не получала ни цента тайком от Destiny для финансирования моей кампании ".
  
   Питт бросил на нее лисий взгляд. "Правда?"
  
   Она пнула его под столом. "Прекрати это. Ты прекрасно знаешь, что я никогда не брала взятки. Так случилось, что я один из самых уважаемых членов Конгресса ".
  
   "Может быть, самая красивая, но ваши уважаемые коллеги не знают вас так, как я".
  
   "Ты не смешной".
  
   Перед ними поставили миски с вишиссуазом, и они наслаждались вкусом, который время от времени усиливался глотком каберне "Мартин Рэй". Вину не потребовалось много времени, чтобы разойтись по их венам и освежить их разум, а внимательный официант всегда был рядом, чтобы наполнить их бокалы.
  
   "Начинает казаться, что то, чего нацисты не смогли достичь массовыми убийствами, разрушениями и войнами, они достигают с помощью экономической мощи", - сказал Лорен.
  
   "Мировое господство пройдено é", - не согласился Питт. "Китайские лидеры могут иметь это в виду, но по мере того, как их экономика превращает страну в сверхдержаву, они придут к пониманию, что война только приведет ее к краху. С тех пор, как пала коммунистическая Россия, главные войны будущего будут экономическими. Волки понимают, что экономическая мощь в конечном счете ведет к политической власти. У них есть ресурсы, чтобы купить все, что и кого они захотят. Вопрос только в том, в каком направлении они движутся ".
  
   "Вам удалось что-нибудь вытянуть из женщины, которую вы задержали прошлой ночью?"
  
   "Только то, что конец света не за горами, и вся человеческая раса, за исключением семейства Волков, конечно, будет уничтожена, когда комета столкнется с землей".
  
   "Ты этому не веришь?" - спросила Лорен.
  
   "А ты?" Цинично спросил Питт. `Тысяча судных дней приходили и уходили, вызвав не больше потрясений, чем мимолетный ливень. Почему Волки распространяют такой миф, для меня загадка ".
  
   "На чем они основывают свои рассуждения?"
  
   "Предсказания древней расы людей, известной как амены".
  
   "Ты не можешь быть серьезным", - сказала она, сбитая с толку. "Такая богатая и проницательная семья, как Волки, покупает миф у расы, которая вымерла тысячи лет назад?"
  
   "Именно об этом говорилось в надписях в камерах, которые мы нашли в Индийском океане и Колорадо".
  
   "Адмирал Сэндекер кратко упомянул о ваших открытиях в нашем телефонном разговоре перед тем, как я встретил вас в аэропорту, но вы еще не рассказали мне о своих открытиях".
  
   Питт развел руками в беспомощном жесте. "У меня не было шанса".
  
   "Возможно, мне следует начать приводить в порядок свои дела".
  
   "Прежде чем вы подготовитесь к встрече со своим создателем, подождите, пока мы не проверим это астрономами, которые отслеживают астероиды и кометы".
  
   Тарелки с супом были убраны, и на стол были выставлены первые блюда. Шеф-повар подал как тушеного кролика, так и сладкие лепешки, которые были произведениями искусства. Питт и Лорен восхищались видом в предвкушении вкуса. Они не были разочарованы.
  
   "Кролик был отличным выбором", - сказала она между набитыми кусками. "Он восхитительный".
  
   На лице Питта появилось выражение экстаза. "Когда мне подают сладкие булочки от шеф-повара, я слышу звон при каждом кусочке. Соус - это триумф".
  
   "Попробуй моего кролика", - сказала Лорен, поднимая свою тарелку.
  
   "Не хочешь попробовать мои сладкие лепешки?" поинтересовался Питт.
  
   "Нет, спасибо", - сказала она, сморщив нос. "Я не в восторге от внутренних органов".
  
   К счастью, порции были не такими большими, как в небольших ресторанах, и они не казались набитыми, когда пришло время десерта. Питт заказал peaches cardinal - персики-пашот с малиновым пюре. Позже, за бренди "Реми Мартин", они возобновили свою дискуссию.
  
   "Ничто из того, что я видел или слышал о Волках, не имеет смысла", - сказал Питт. "Зачем накапливать состояние, если они думают, что их финансовая империя превратится в дым после столкновения с кометой?"
  
   Лорен покрутила бренди в бокале, глядя на золотистые искорки жидкости в свете свечи на столе. "Возможно, они намерены пережить катастрофу".
  
   "Я слышал это от Элси Вулф и одного из их убийц в Колорадо", - сказал Питт. "Но как они могут пережить всемирную катастрофу лучше, чем кто-либо другой?"
  
   "Вы читали файл восемнадцать?" Спросила Лорен.
  
   Питт ответил не сразу, а просеял папки, пока не нашел файл с пометкой "восемнадцать". Он открыл его и прочитал. Через две или три минуты он поднял голову и уставился в фиалковые глаза Лорен. "Это подтверждено?"
  
   Она кивнула. "Это как если бы Ной построил целый флот ковчегов".
  
   "Четыре колоссальных корабля", - медленно произнес Питт. "Один пассажирский лайнер, фактически плавучее сообщество, шесть тысяч футов в длину, полторы тысячи футов в ширину, высота тридцать два этажа, водоизмещение три с половиной миллиона тонн". Он поднял глаза, нахмурив брови. "Причудливая концепция, но вряд ли практичная".
  
   "Прочти остальное", - сказала Лорен. "Дальше становится лучше".
  
   "На гигантском океанском судне есть большая больница, школы, развлекательные центры, самые современные инженерные технологии. Аэропорт с обширной взлетно-посадочной полосой на верхней палубе разместит и будет обслуживать небольшой парк реактивных самолетов и вертолетов, а жилые помещения и офисные помещения вмещают пять тысяч пассажиров и членов экипажа " Питт недоверчиво покачал головой. "Такое огромное судно, как это, должно вмещать по меньшей мере пятьдесят тысяч человек".
  
   "На самом деле, в два раза больше".
  
   "Проверьте остальные три судна".
  
   Питт продолжил чтение. "Они также имеют те же гигантские размеры. Одно из них - грузовое судно технического обслуживания, вмещающее оборудование и производственные мощности с огромным грузом транспортных средств, строительной техники и строительных материалов. Вторая - настоящий зоопарк..."
  
   "Видишь", - прервал его Лорен. "Это ковчег".
  
   "Последнее судно - супертанкер, построенный для перевозки огромного количества нефти, природного газа и различных других видов топлива". Питт закрыл папку и пристально посмотрел на Лорен. "Я слышал, что такие суда были на чертежных досках, но я понятия не имел, что они действительно были построены, и, конечно, не компанией Destiny Enterprises".
  
   "Корпуса были построены по частям, а затем отбуксированы на уединенную верфь, принадлежащую Destiny Enterprises, на изолированном фьорде на южной оконечности Чили. Там была завершена внешняя надстройка и внутреннее обустройство, а корабли обставлены и загружены. По оценкам, пассажиры и экипажи флота должны быть самодостаточными, с достаточным количеством еды и припасов, которых им хватит на двадцать или более лет."
  
   "Разве посторонние не посещали суда? Разве средства массовой информации не писали статей о том, что должно быть самыми большими морскими судами в мире?"
  
   "Прочитайте отчет ЦРУ о верфи", - объяснила Лорен. "Территория строго ограничена и патрулируется небольшой армией охранников. Посторонние не входят и не выходят. Рабочие верфи и их семьи размещены в небольшом сообществе на берегу, никогда не покидая кораблей или верфи. Окруженный Андами, сотней гористых островов и двумя полуостровами, единственный способ войти во фьорд и выйти из него - морем или самолетом."
  
   "Расследование, проведенное ЦРУ, кажется поверхностным. Они не изучали проект Destiny Enterprises досконально".
  
   Лорен допила последний глоток своего бренди. `Агент, назначенный для информирования моего офиса, заявил, что агентство не проводило серьезного расследования, потому что они не видели угрозы безопасности или интересам Соединенных Штатов ".
  
   Питт задумчиво смотрел за стены ресторана. "Аль Джордино и я были в чилийском фьорде несколько лет назад во время поисков лайнера, захваченного террористами. Угонщики спрятали корабль возле ледника. Насколько я помню острова и водные пути к северу от Магелланова пролива, там нет каналов, достаточно широких и глубоких, чтобы позволить проходить таким гигантским судам."
  
   "Возможно, они не предназначались для плавания по семи морям", - предположил Лорен. "Возможно, они были построены просто для того, чтобы пережить предсказанный катаклизм".
  
   "Каким бы фантастическим это ни казалось, - сказал Питт, пытаясь принять невероятную концепцию, - вы близки к истине. "Волки", должно быть, потратили миллиарды на то, чтобы поставить на конец света".
  
   Питт замолчал, и Лорен могла видеть, что он поглощен своими мыслями. Она встала из-за стола и направилась в дамскую комнату, давая ему время обдумать концепции, проносящиеся в его голове. Хотя ему было трудно принять это, он начал понимать, почему более поздние поколения семьи Вольф были подвергнуты генетической инженерии.
  
   Старых нацистов, бежавших из Германии, давно не было, но они оставили на своем месте семью сверхлюдей, которые были бы достаточно сильны, чтобы пережить грядущий катаклизм, а затем захватить то, что осталось от цивилизованного мира, и перестроить его в новый, контролируемый и направляемый в соответствии с их строгими стандартами превосходства.
  
  
   29
  
  
   Серые гранитные скалы ущелья вздымались подобно гигантским теням, прежде чем их скрыло ночное небо. Внизу бело-голубой лед ледника сверкал и вспыхивал в свете луны в три четверти. Покрытая снегом вершина Серро Мураллон высотой 11 800 футов, залитая звездным светом и безоблачная, возвышалась над западными склонами южных Анд, прежде чем круто обрываться к морю, поскольку ее пропасти заполнились вековыми ледниками из далекого прошлого. Ночь была ясной и ясной, а небо пылало. В свете Млечного Пути было видно, как небольшое транспортное средство пронеслось сквозь грозные стены ущелья, словно летучая мышь, осматривающая пустынный каньон в поисках пищи.
  
   В Южном полушарии была осень, и на верхних высотах уже выпал легкий снег. Высокие хвойные деревья поднимались по неровным склонам, прежде чем остановиться на границе леса, где голые скалы сменялись острыми и зазубренными горными вершинами. Ни в одном направлении не было видно искусственного света. Питт представлял, что при дневном свете пейзаж был бы величественной красоты, но в десять часов вечера крутые утесы и скалистые утесы стали темными и угрожающими.
  
   Скайкар Moller M400 был ненамного больше jeep Cherokee, но он был таким же устойчивым в полете, как гораздо более крупный самолет, и его можно было пилотировать по городским улицам и парковать в гараже жилого дома. Аэродинамический дизайн с наклонной конической носовой частью придавал ему вид чего-то среднего между автомобилем General Motors будущего и ракетным истребителем из "Звездных войн". В каждой из четырех гондол подъемно-тяговой установки размещалось по два двигателя, вращающихся в противоположных направлениях, что позволяло "Моллеру" отрываться от земли, как вертолету, и двигаться горизонтально, как обычному самолету , с крейсерской скоростью триста миль в час и эксплуатационным потолком 30 000 футов. Потеряй двигатель или два, и он все равно смог бы благополучно приземлиться без дискомфорта для пассажиров. Даже если бы у него произошел катастрофический отказ компонентов, были бы задействованы двойные парашюты планера, чтобы спустить Скайкар и его пассажиров на землю неповрежденными и невредимыми.
  
   Датчики и отказоустойчивые системы защищены от всех ошибок в механизмах полета или компьютерах. Четыре компьютера корабля постоянно контролировали все системы и поддерживали автоматическое управление на заданной траектории полета, определяемой спутниками глобальной системы позиционирования, которые вели его над реками и горами, через долины и каньоны. Чрезвычайно эффективная система наведения устранила необходимость в пилоте.
  
   Обзор Питта окружающей среды за пределами кабины был ограничен. Он редко утруждал себя тем, чтобы смотреть через фонарь кабины. Его не волновало, что тень самолета в тусклом свете луны скользит по неровным скалам внизу, проносится над верхушками деревьев, поднимается над крутыми подъемами, прежде чем их можно будет увидеть впереди. Его особенно не интересовало то, как самолет и его тень почти сливались в одно целое. Он мог наблюдать за траекторией полета через топографический дисплей виртуальной реальности, в то время как автоматическое навигационное оборудование вело Скайкар к заранее запрограммированному месту назначения. Турбулентность была снижена быстрой автоматической реакцией лопастей под двигателями, управляемых автоматической системой стабилизации.
  
   Питта приводило в замешательство сидеть, скрестив руки, в то время как самолет глубокой ночью проносился в горах и огибал их без малейшей помощи человеческого мозга и рук. У него не было другого выбора, кроме как довериться компьютерной системе наведения и позволить ей управлять самолетом. Если Джордино, сидевший рядом с ним, был чрезмерно обеспокоен тем, что компьютер не смог избежать столкновения со склоном горы, на его лице этого не отразилось. Джордино спокойно читал приключенческий роман при свете в кокпите, в то время как Питт обратил внимание на морскую карту, показывающую подводные глубины фьорда, ведущего к верфи Wolf.
  
   Не планировалось летать на безопасных высотах над самой высокой из вершин. Это была скрытная миссия. Мощные, эффективные вращающиеся двигатели доставляли их к месту назначения вне поля зрения радаров и лазерного обнаружения.
  
   Тела обоих мужчин сильно вспотели в своих сухих костюмах серии DUI CF200, которые были надеты поверх светоотражающего нижнего белья, но ни один из них не жаловался. Одеваясь для погружения в холодную воду перед полетом, они сэкономили время на переодевание после приземления.
  
   Питт набрал код и прочитал цифры на коробке. "Двести двенадцать миль с тех пор, как мы сошли с корабля в Пунта-Энтраде недалеко от Санта-Круса".
  
   "Сколько еще?" - спросил Джордино, не отрывая взгляда от страниц своего романа.
  
   "Чуть менее пятидесяти миль и еще пятнадцать минут должны привести нас к холмам над верфью "Вольф"". Точное место посадки было запрограммировано в компьютер на основе улучшенной фотографии, сделанной со спутника-шпиона.
  
   "Как раз достаточно времени, чтобы закончить еще одну главу".
  
   "Что здесь такого интересного, что ты не можешь оторваться от книги?"
  
   "Я как раз перехожу к той части, где герой собирается спасти великолепную героиню, которая через несколько секунд будет изнасилована злобными террористами".
  
   "Я читал этот сюжет раньше", - устало сказал Питт. Он перевел взгляд на дисплей виртуальной реальности, который в мельчайших деталях отображал местность впереди с помощью мощного прицела ночного видения, установленного в носовой части M400. Это было похоже на путешествие внутри автомата для игры в пинбол. Горный пейзаж приблизился и промелькнул мимо размытым пятном. В окне в углу красными и оранжевыми цифровыми цифрами отображались скорость, высота, запас топлива и расстояние до места назначения. Питт вспомнил, что использовал подобную систему на самолете, на котором они летали в поисках захваченного круизного лайнера над районом чилийских фьордов, не более чем в ста милях к югу от их нынешнего местоположения.
  
   Питт посмотрел сквозь купол пузыря на ледник внизу. Он вздохнул с облегчением, увидев, что худшие горы остались позади. Лучи луны отражались на гладком леднике с неправильной формы трещинами, прорезающими его поверхность через каждые полмили. Лед распространялся шире по мере того, как он тек к месту встречи с фьордом, прежде чем растаять и опустеть в море.
  
   Теперь они миновали самую трудную часть гор, и Питт мог различить огни на горизонте за ледником. Он знал, что это не звезды, потому что они были собраны в группы и мерцали на слишком низкой высоте. Он также знал, что из-за свежей атмосферы огни были намного дальше, чем выглядели. Затем постепенно, почти незаметно, он стал замечать другие скопления света на фоне чистой черноты. Еще пять минут, и они были твердо, безошибочно там, огни четырех чудовищных кораблей, которые сверкали, как маленькие города в ночи.
  
   "Наша цель в поле зрения", - сказал он ровно, без эмоций.
  
   "Черт!" - пробормотал Джордино. "Как раз когда я приближался к захватывающей кульминации".
  
   "Расслабься. У тебя есть еще десять минут, чтобы закончить это. Кроме того, я уже знаю, как это получается".
  
   Джордино посмотрел на него. "Ты знаешь?"
  
   Питт серьезно кивнул. "Это сделал дворецкий".
  
   Джордино угрожающе прищурился, как Фу Манчи, и вернулся к своей книге.
  
   Moller M400 пролетел не прямо над огнями верфи и большими кораблями неподалеку во фьорде. Вместо этого, как будто у нее был собственный разум, что так и было, она взяла курс на юго-запад. Питту ничего не оставалось, как смотреть на вспышку огней, поднимающуюся по правому борту самолета.
  
   "Закончено". Джордино вздохнул. "И на случай, если вам интересно, десять тысяч человек убил не дворецкий, а сумасшедший ученый", - Он уставился сквозь купол на тысячи огней. "Разве они не засекут нас своими системами обнаружения?"
  
   "Вероятность в лучшем случае невелика. Moller M400 настолько мал, что невидим для всех, кроме самых современных военных радаров".
  
   "Надеюсь, вы правы", - сказал Джордино, потягиваясь. "Я очень скромен, когда дело доходит до приветственных комитетов".
  
   Питт посветил фонариком на своей карте. "На данный момент компьютер предоставляет нам выбор: проплыть под водой две мили или пройти четыре мили по леднику, чтобы добраться до верфи".
  
   "Поход по леднику в темноте звучит не слишком привлекательно", - сказал Джордино. "Что, если маленький сын миссис Джордино провалится в расщелину и его не найдут в течение десяти тысяч лет?"
  
   "Почему-то я не могу представить тебя лежащим на витрине в музее, на которого пялятся тысячи людей".
  
   "Я не вижу ничего плохого в том, чтобы быть звездой-аттракционом из другого времени", - напыщенно сказал Джордино.
  
   "Тебе когда-нибудь приходило в голову, что тебя, вероятно, будут рассматривать в обнаженном виде? Вряд ли ты подал бы пример как мужественный образец из двадцать первого века".
  
   "Да будет вам известно, я могу постоять за себя с лучшими из них".
  
   Весь дальнейший разговор подошел к концу, поскольку путевая скорость Меллера начала падать, и он терял высоту. Питт решил совершить посадку под водой и запрограммировал компьютер, приказав ему приземлиться в заранее запланированном месте недалеко от береговой линии, которое было точно определено аналитиками спутниковой фотосъемки в ЦРУ. Через несколько минут каскадные лопастные системы двигателей M400 изменили тягу через выходы воздуховодов, и аппарат полностью остановился, зависнув в воздухе, готовясь к посадке. Все, что Питт мог разглядеть в темноте, это то, что они находились примерно в тридцати футах над узким ущельем. Затем Меллер спустился и слегка коснулся твердой каменистой почвы. Секундой позже двигатели прекратили свои обороты и системы отключились. Навигационные показания объявили, что он приземлился всего в четырех дюймах от запрограммированной отметки.
  
   "Я никогда в жизни не чувствовал себя таким бесполезным", - сказал Питт.
  
   "Это действительно заставляет чувствовать себя лишним", - добавил Джордино. Только тогда он выглянул из-за купола. "Где мы?"
  
   "В ущелье примерно в пятидесяти ярдах от фьорда".
  
   Питт отстегнул фонарь, поднял его и вышел из летательного аппарата на твердую землю. Ночь не была тихой. Над водой были слышны звуки работающего круглосуточно оборудования верфи. Он открыл заднее сиденье и отсек для хранения и начал передавать снаряжение для дайвинга Джордино, который выложил баллоны с воздухом, компенсаторы плавучести, установленные сзади, утяжелители, ласты и маски в параллельный ряд. Они оба натянули ботинки и капюшоны, надели компенсаторы и взвалили два баллона с воздухом друг другу на спину. У обоих были нагрудные сумки с пистолетами, фонариками и надежным телефоном Питта "Глобалстар". Последними элементами оборудования, которое они сняли с М400, были две водолазные тяговые установки Torpedo 2000 с двумя параллельно установленными корпусами, работающими от батарей, которые выглядели как небольшие ракеты. Их максимальная скорость под водой составляла 4,5 мили в час, а время пробега составляло один час.
  
   Питт прикрепил к своей левой руке маленький навигационный компьютер, похожий на тот, которым он пользовался в шахте Пандора, и настроил его на связь со спутниками GPS. Затем он ввел код, который перевел данные на крошечный монитор, который показывал их точное местоположение относительно верфи и канала фьорда, ведущего к ней.
  
   Джордино настроил спектральный прицел на маске и включил его. Пейзаж внезапно материализовался перед его глазами, слегка размытый, но достаточно отчетливый, чтобы разглядеть камешки на земле диаметром в полдюйма. Он повернулся к Питту.
  
   "Пора уходить?"
  
   Питт кивнул. "Поскольку ты можешь видеть наш путь на суше, ты веди, а я сменю тебя, когда мы достигнем воды".
  
   Джордино просто коротко кивнул и ничего не сказал. Пока они не смогли безопасно преодолеть систему безопасности вокруг верфи, говорить было нечего. Питту не требовались телепатические способности, чтобы узнать, что было на уме у Джордино. Он мысленно переживал то же самое, что и Питт.
  
   Они вернулись на расстояние шести тысяч миль и на двадцать часов назад, в кабинет адмирала Сэндекера в штаб-квартире NUMA, обсуждая то, что должно было быть планом, рожденным в облаке безумия.
  
   "Были допущены ОШИБКИ", - торжественно произнес адмирал. "Доктор О'Коннелл пропал".
  
   "Я думал, что она находилась под круглосуточным наблюдением агентов службы безопасности", - сказал Питт, раздраженный Кеном Хелмом.
  
   "Все, что кто-либо знает на данный момент, это то, что она отвезла свою дочь за мороженым. Пока подопечные сидели возле магазина в своей машине, доктор О'Коннелл и ее дочь зашли внутрь и больше не выходили. Кажется невозможным, что такое спонтанное событие, совершенное О'Коннеллом, могло быть заранее известно похитителям ".
  
   "Имеется в виду волков". Питт стукнул кулаком по столу. "Почему мы постоянно недооцениваем этих людей?"
  
   "Я полагаю, вы будете еще менее счастливы услышать остальное", - мрачно сказал Сандекер.
  
   Питт посмотрел на него, его лицо омрачилось раздражением. "Дай угадаю. Элси Вульф исчезла из клиники вместе с телом ее двоюродной сестры Хайди".
  
   Сандекер стер воображаемое пятнышко с полированной поверхности стола для совещаний. "Поверьте мне, для этого, должно быть, потребовался волшебник", - сказал агент ФБР Кен Хелм. "Клиника оснащена новейшими технологиями в области безопасности -оборудованием для обнаружения".
  
   "Разве ваши камеры наблюдения не засняли ее побег?" - раздраженно спросил Питт. "Элси, очевидно, не входила в парадную дверь со своим мертвым кузеном, перекинутым через плечо".
  
   Хелм коротко наклонил голову. "Камеры были полностью исправны, и мониторы наблюдали каждую секунду. Я сожалею - нет, шокирован - сказать, что никаких следов прорыва зафиксировано не было".
  
   "Эти люди, должно быть, обладают способностью проскальзывать сквозь щели", - сказал Джордино, который сидел на противоположном конце стола от Сэндекера. "Или же они разработали таблетку для невидимости".
  
   "Ни то, ни другое", - сказал Питт. "Они проницательнее нас".
  
   "Все, что у нас есть, и это предположение на пятьдесят процентов, - признал Хелм, - это то, что представительский самолет, принадлежащий Destiny Enterprises, вылетел из аэропорта близ Балтимора и взял курс строго на юг ..."
  
   "В Аргентину", - закончил Питт.
  
   "Куда еще они могли ее отвезти?" - добавил Джордино. "Не думаю, что они стали бы держать ее в Штатах, где они практически не контролируют правительственные следственные органы".
  
   Рон Литтл из ЦРУ прочистил горло. "Вопрос в том, почему? Одно время нас заставили поверить, что они хотели устранить мистера Питта, мистера Джордино и доктора О'Коннелла из-за их открытий камеры в Колорадо и ее надписей. Но сейчас слишком много людей осведомлены о посланиях, оставленных древними людьми. Поэтому усилия по сохранению этого в секрете становятся несущественными ".
  
   "Единственный практический ответ заключается в том, что им нужен ее опыт", - предположил Хелм.
  
   "Когда я спросил Элси Вулф, сколько камер построили Амены, она заявила, что всего их было шесть", - сказал Питт. "Мы нашли две, а они нашли одну. Из остальных две были уничтожены естественными причинами. Только одна остается не найденной, и она сказала, что это где-то в Андах Перу, но указания были расплывчатыми. Держу пари, что, несмотря на всех экспертов в их отделе компьютерного программного обеспечения, они не смогли взломать код, дающий инструкции о том, как найти оставшуюся потерянную камеру."
  
   "Итак, они схватили ее, думая, что она сможет взломать код", - сказал Сэндекер.
  
   "Имеет смысл", - медленно произнес Хелм.
  
   Джордино перегнулся через стол. "Зная Пэт так же недолго, как и я, я сомневаюсь, что она стала бы сотрудничать".
  
   Литтл улыбнулся. "У них также есть четырнадцатилетняя дочь доктора О'Коннелла. Все, что нужно сделать Волкам, это пригрозить причинить ей вред".
  
   "Она заговорит", - серьезно сказал Хелм. "У нее нет выбора".
  
   "Итак, мы заходим и вытаскиваем ее", - сказал Питт.
  
   Литтл с сомнением посмотрел на него. "У нас нет возможности точно узнать, где они ее держат".
  
   "Их верфь в Чили. Волки настолько одержимы приближением конца света, что я держу пари, что семья собралась на кораблях, готовясь к потопу ".
  
   "Я могу предоставить вам спутниковые фотографии верфи", - сказал Литтл. "Но я должен сказать вам, наши аналитики считают, что их системы безопасности делают корабли недоступными по суше, морю или воздуху".
  
   "Тогда мы пойдем под водой".
  
   "Вы можете ожидать подводных датчиков".
  
   "Мы найдем способ обойти эту проблему".
  
   "Я не могу согласиться с этим", - тихо сказал Сэндекер. "Слишком многое поставлено на карту для NUMA. Это работа для Сил специальных операций или команды морских котиков".
  
   "Поиск и спасение Пэт О'Коннелл и ее дочери - это только часть нашего плана", - объяснил Питт. "Никто лучше нас с Элом не подходит для расследования грандиозного судостроительного проекта "Дестини Энтерпрайз". Менее года назад мы провели тайный поиск под корпусом бывшего лайнера "Соединенные Штаты" в подводном аппарате на верфи в Гонконге. В этих обстоятельствах должен быть способ преодолеть безумие семьи Вулф, тратящей миллиарды долларов на строительство кораблей, которые не могут достичь моря ".
  
   "ФБР не может помочь вам в этом", - сказал Хелм. "Это на половине мира от нашей территории".
  
   Литтл нервно складывал и разжимал руки. "Боюсь, что руки моего агентства связаны, помимо предоставления информации. Государственный департамент пресек бы любое вмешательство ЦРУ".
  
   Питт посмотрел на Сэндекера и натянуто улыбнулся. "Похоже, мы избраны".
  
   Сэндекер не улыбнулся в ответ. "Вы уверены, что существует отчаянная необходимость проникнуть в операции "Волков"?"
  
   "Я верю", - тяжело сказал Питт. "Я также верю, и не могу сказать вам почему, что за их предприятием стоит гораздо более зловещая цель. Цель с ужасными последствиями".
  
   Узкое ущелье извивалось на протяжении ста ярдов, прежде чем выйти к водам фьорда. Западная береговая линия поднималась к полуострову со странным названием Эксмут. Восточное побережье было рассечено каналами, выдолбленными отступающими ледниками. Яркие огни верфи Wolf и четырех плавучих городов отражались в воде на северной оконечности фьорда.
  
   Джордино остановился и жестом показал Питту оставаться в тени большого камня. Два патрульных катера, шедших бок о бок по противоположным берегам канала, двигались по черной воде, освещая поверхность и берег прожекторами. Джордино изучил патрульный корабль с помощью своих спектральных датчиков изображения, которые превратили темноту в сумеречный дневной свет.
  
   "Вы эксперт по моторным лодкам", - сказал Питт. "Вы можете их опознать?"
  
   "Тридцативосьмифутовый катер "Двичак Индастриз"", - легко ответил Джордино. "Обычно его строят как катер для ликвидации разлива нефти, но в этом случае они загрузили его оружием. Хорошую, прочную, надежную лодку. Не быструю, максимум около восемнадцати узлов, но двигатель мощностью в триста лошадиных сил дает им достаточный крутящий момент, чтобы толкать и буксировать большие баржи. Служба в качестве вооруженных патрульных катеров - это новая практика ".
  
   "Вы можете разобрать тип оружия?"
  
   "Двойная автоматика, большой миллиметр, спереди и сзади", - ответил Джордино. "Это все, что я могу распознать".
  
   "Скорость?"
  
   "Похоже, они плывут со скоростью четырех узлов, не торопясь в поисках незваных гостей".
  
   "Достаточно медленно, чтобы наши Torpedo 2000-х могли поспевать за нами", - сказал Питт.
  
   "Какое зло крутится в твоем разуме?"
  
   "Мы ждем под водой, пока они не развернутся и не начнут плыть обратно к верфи", - ответил Питт. "Затем, когда лодка пройдет мимо, мы следуем за кормой ее кильватера. Пропеллер скроет наше присутствие от их подводных датчиков безопасности ".
  
   "Звучит как победитель".
  
   Пока патрульные катера продолжали прочесывание на юг, Питт и Джордино в последний раз проверили свое снаряжение, прежде чем натянуть на головы сухие капюшоны и натянуть на руки четвертьдюймовые неопреновые перчатки типа gauntlet. Затем они натянули плавательные ласты поверх прикрепленных ботинок сухих костюмов. Поверх капюшонов на них были полнолицевые маски с подводными коммуникаторами Aquacom. Наконец, каждый из них прикрепил тонкую пуповину к своим весовым поясам. Эта линия тянулась от одного человека к другому, чтобы они не разделились и не потеряли друг друга в непроглядно черной воде.
  
   Выпустив воздух из своего сухого костюма, Джордино поднял большой палец вверх, показывая, что он готов. Питт коротко помахал в ответ и вошел в воду. Дно у берега было каменистым и скользким от склизкой растительности. Нагруженные своим снаряжением, они должны были идти осторожно, чтобы сохранить равновесие, пока вода не поднялась им до пояса, и они не смогли броситься вперед и плыть прямо под поверхностью. Дно быстро исчезло, и Питт опустился на десять футов, где остановился и выпустил последний воздух из своего костюма. Он дышал неглубоко, и его спуск набирал обороты, пока давление воды не сжало скафандр, и он добавил небольшое количество воздуха для поддержания почти нейтральной плавучести, чтобы он мог парить неподвижно.
  
   Отойдя на пятьдесят ярдов от берега, Питт всплыл и посмотрел на юг. Патрульные катера достигли конца своего маршрута и разворачивались, чтобы возвращаться. "Наш эскорт направляется в нашу сторону", - произнес он через коммуникатор. "Надеюсь, вы правы насчет того, что они развивают скорость в четыре узла. Это примерно та скорость, с которой нас могут тащить наши двигательные установки".
  
   Голова Джордино вынырнула из черной воды рядом с ним. "Это будет близко, но я думаю, мы сможем пообщаться с ними. Будем надеяться, что у них нет инфракрасных подводных камер".
  
   "Ширина фьорда составляет по меньшей мере полмили - слишком большая площадь, чтобы ее можно было эффективно охватить камерами". Питт развернулся и посмотрел на огни на севере. "Работая в три смены двадцать четыре часа в сутки, Волки, должно быть, платят королевской казне зарплату".
  
   "На что ты готов поспорить, что они не терпят профсоюзов работников?"
  
   "Какова, по вашему мнению, осадка патрульного катера?"
  
   "Меньше двух футов, но это та опора, о которой мы беспокоимся. Вероятно, она почти три фута в диаметре".
  
   Они внимательно наблюдали за приближением патрульного катера на их стороне фьорда. Оценив ее курс, они проплыли еще десять ярдов, а затем свернулись и проплыли вниз до двенадцати футов, прежде чем прожектор смог поймать их головы, выступающие над поверхностью. Под водой двигатель лодки и вращающийся пропеллер звучали в четыре раза громче, чем в воздухе. Они перевернулись на спины и стали ждать. Они смотрели на поверхность фьорда снизу, наблюдая, как приближаются лучи прожекторов, танцующие над ледяной водой.
  
   И затем затененный корпус лодки пронесся над головой, приводимый в движение большим винтом, который пронесся мимо в вихре пены и бешеных пузырьков. Почти мгновенно Питт и Джордино нажали магнитные переключатели скоростей до упора, взялись за рукоятки и влились в бурлящий кильватерный след патрульного катера.
  
   На скорости четыре узла крен винта был не таким сильным, как это было бы, если бы лодка двигалась на максимальной скорости восемнадцать узлов. Они легко поддерживали стабильный курс позади патрульного катера, не испытывая крена и толчков. Их самой насущной дилеммой было то, что было почти невозможно увидеть, куда они направлялись. К счастью, Питту был виден яркий кормовой огонь сквозь взбаламученную воду, поэтому он не сводил с него глаз, его руки крепко держались за рукоятки двигательной установки, когда он управлял ее торпедообразной носовой частью так, что она сохраняла устойчивый курс в бурлящей воде.
  
   Следующие две мили они тащились за лодкой на глубине шести футов под холодной поверхностью воды фьорда, едва поспевая за ней, доводя свои двигательные установки до предела. Они быстро разряжали аккумуляторы. Питту оставалось только надеяться, что у них хватит сил на обратный путь к ущелью и Скайкару. Его единственным утешением было то, что его и Джордино будет нелегко разглядеть так близко к поверхности в ярком свете с верфи. Хотя они были защищены кильватерной струей и их черные сухие костюмы сливались с ледяными глубинами, зоркий член экипажа просто мог уловить проблеск чего-то подозрительного. Но нападения не последовало. Питт правильно предположил, что взгляды экипажа были сосредоточены на движении прожекторов вперед.
  
   "Ты меня хорошо слышишь?" - спросил Питт через коммуникатор внутри своей маски на все лицо.
  
   "Каждый слог", - ответил Джордино.
  
   "Мой монитор показывает, что мы преодолели почти две мили. Лодка должна быть готова начать поворот для следующего прохода по фьорду. В ту секунду, когда мы почувствуем, что кильватерный след уходит влево или вправо, мы на несколько минут опускаемся на безопасную глубину, прежде чем всплыть, чтобы сориентироваться."
  
   "Я пойду с тобой", - сказал Джордино так спокойно, как будто он ждал автобуса, который должен был появиться из-за угла.
  
   Менее чем через три минуты патрульный катер начал широкий разворот на 180 градусов. Почувствовав, что кильватерный след начинает изгибаться, Питт и Джордино нырнули на двадцать футов и висели в воде, пока прожектор не исчез вдали и его больше нельзя было разглядеть из-под воды. Медленно, осторожно они взмахнули плавниками и поднялись, не зная точно, где они всплывут на верфи.
  
   Обе головы на дюйм приподнялись над поверхностью воды, обе пары глаз осматривали окружающую воду. Они обнаружили, что дрейфуют всего в семидесяти пяти ярдах от первого из четырех огромных доков, которые более чем на милю вдавались во фьорд. Колоссальный плавучий город был пришвартован у ближайшего причала, в то время как три других огромных корабля были пришвартованы у параллельных доков. Они представляли собой ослепительное зрелище, когда сверкали под ночным небом. Для Питта и Джордино, смотревших на колосса из воды, его размеры были непостижимы. Они не могли представить, что такая невероятная масса не только плавала, но и могла самостоятельно перемещаться по мировым морям.
  
   "Может ли это быть реальным?" Джордино пробормотал с благоговением.
  
   "На ум приходит потрясающее", - сказал Питт чуть громче шепота.
  
   "С чего начать?"
  
   "Забудь пока о кораблях. Нам нужно найти место, где можно снять снаряжение для дайвинга, прежде чем мы отправимся на поиски офисов верфи".
  
   "Ты думаешь, Пэт держат там?"
  
   "Я не знаю, но это такое же хорошее место для начала, как и любое другое".
  
   "Мы можем двигаться под причалом, пока не достигнем прибрежных скал", - сказал Джордино, подняв руку, чтобы показать на воду между огромными сваями причала. "Справа есть несколько затемненных сараев. Надеюсь, мы сможем войти и переодеться в нашу рабочую одежду".
  
   Рабочей одеждой были оранжевые комбинезоны, похожие на американскую тюремную униформу, которые были сшиты на заказ по увеличенным фотографиям рабочих. Снимки были сделаны спутником-шпионом и переданы адмиралу Сэндекеру вместе с подробными картами верфи и результатами фотоанализа многих зданий.
  
   Введя программу в свой пеленгатор, Питт затем поднес монитор к маске и увидел, как сваи причала материализуются перед его глазами, как будто он стоял на суше под ярким солнцем. Ему казалось, что он плывет по подводному коридору с мерцающими огнями, проникающими сверху.
  
   Они двигались по большим трубам и электропроводам, которые вели от берега к концу дока. Видимость увеличилась до более чем ста футов под отражением тысяч огней, настолько ярких, что казалось, будто они были вдоль Лас-Вегас-Стрип.
  
   Питт плыл с Джордино сбоку и немного позади по дну, усеянному гладкими камнями. Постепенно усыпанное камнями дно начало подниматься, пока ныряльщики не подтянулись сами, опираясь на руки. Остановившись и залегши на мелководье, они увидели ступени, ведущие наверх с небольшого бетонного причала недалеко от свай причала. Единственный световой шар отбрасывал свое слабое свечение на набережную, в отличие от галактики огней, освещающих верфь, освещая фасады небольших зданий, которые Питт запомнил по спутниковой фотографии как склады для инструментов . Только боковые стены, удаленные от ярких огней, терялись в тени.
  
   "Как это выглядит?" - спросил Джордино.
  
   "Покинута", - ответил Питт. "Но нет никакого способа узнать, скрывается ли кто-нибудь там в темноте". Не успел он договорить, как Джордино, который вглядывался в свой спектральный прицел, заметил движение вдоль стены ближайшего сарая с инструментами. Он схватил Питта за плечо в качестве предупреждения, когда охранник в форме с автоматическим оружием, перекинутым через плечо, вышел на свет и быстро взглянул вниз, на набережную. Они лежали неподвижно и наполовину затопленные, частично скрытые сваями причала.
  
   Как Питт и наполовину ожидал, охранник выглядел скучающим, поскольку он никогда не видел ни одного подозрительного человека, пытающегося проникнуть на верфь. Ни один грабитель, вор или вандал не потрудился бы ограбить заведение, расположенное более чем в ста милях от ближайшего города, и особенно такое, которое находилось по другую сторону нескольких ледников и гор Анды. Вскоре он повернулся и пошел обратно во мрак вдоль ряда сараев с инструментами.
  
   Еще до того, как охранник растворился в темноте, Питт и Джордино были на причале с ластами в руках и двигателями под мышками, крадучись поднимаясь по ступенькам и поспешно удаляясь из-под яркого света фонарей. Дверь в первый сарай была не заперта, и они, к счастью, вошли внутрь. Питт закрыл дверь.
  
   "Наконец-то я дома", - блаженно произнес Джордино.
  
   Питт нашел брезент для рисования и повесил его над единственным окном, заткнув края во все щели. Затем он включил свой фонарь для подводного плавания и осветил им сарай. Он был заполнен морским оборудованием - ящики, заваленные латунными и хромированными гайками, болтами и шурупами, полки, на которых были аккуратно расставлены электрические принадлежности, состоящие из катушек и мотков проволоки, шкафы, уставленные галлоновыми банками морской краски - все точно организовано и маркировано.
  
   "У них определенно есть фетиш на аккуратность".
  
   "Это передается от их германских предков".
  
   Они быстро сняли свое снаряжение для подводного плавания и сухие костюмы. Оранжевая униформа была извлечена из их нагрудных ранцев и надета поверх утепленного нижнего белья. Затем они сняли ботинки и заменили их кроссовками.
  
   "Мне только что пришла в голову мысль", - с опаской сказал Джордино.
  
   "Да?"
  
   "Что, если у персонала Wolf есть имена или какая-то реклама на их комбинезонах, которую не зафиксировали спутниковые фотографии?"
  
   "Это не половина нашей проблемы".
  
   "Что может быть хуже?"
  
   "Мы в Южной Америке", - мягко сказал Питт. "Ни один из нас не может достаточно говорить по-испански, чтобы спросить дорогу к туалету".
  
   "Возможно, я не говорю свободно, но я знаю достаточно, чтобы притворяться".
  
   "Хорошо. Ты говоришь, а я буду вести себя так, как будто у меня проблемы со слухом".
  
   Пока Джордино изучал фотокарту верфи, прикидывая кратчайший путь к офисам корпорации Wolf, Питт набрал номер своего телефона Globalstar.
  
   Атмосфера в кондоминиуме Сэндекера в районе Уотергейт была тяжелой от дурных предчувствий. В камине мерцал огонь, теплый, успокаивающий огонь, который выглядел успокаивающим, хотя и не отбрасывал волну тепла. Трое мужчин сидели на противоположных диванах за низким стеклянным столиком, держа в руках поднос с кофейными чашками и наполовину опорожненным кофейником. Адмирал Сэндекер и Рон Литтл сидели и зачарованно смотрели на пожилого мужчину лет восьмидесяти пяти с белоснежными волосами, который рассказал историю, о которой никогда раньше не рассказывали.
  
   Адмирал Кристиан Хозафель был бывшим высокооплачиваемым офицером германского кригсмарине во время Второй мировой войны. Он служил капитаном на борту подводных лодок с июня 1942 по июль 1945 года, когда он официально сдал свою лодку в Веракрусе, Мексика. После войны Хозафель купил у США корабль "Либерти". правительство в соответствии с Планом Маршалла и в течение следующих сорока лет вкладывал его в чрезвычайно успешное коммерческое судоходное предприятие, в конце концов продав свою долю и уйдя в отставку, когда флот морской пехоты Хозафеля насчитывал тридцать семь кораблей. Он стал гражданином США. гражданин и сейчас живет в Сиэтле, штат Вашингтон, в большом поместье на острове Уидби, где у него двухсотфутовая бригантина, на которой он и его жена плавали по всему миру.
  
   "Вы хотите сказать, - сказал Литтл, - что русские не нашли обгоревших останков тела Гитлера за пределами его бункера в Берлине".
  
   "Нет", - твердо ответил Хозафель. "Не было никаких обгоревших останков. Тела Адольфа Гитлера и Евы Браун сгорали в течение пяти часов. Галлоны бензина, выкачанного из разбитых автомобилей вокруг рейхсканцелярии, были использованы для обливания тел, которые лежали в воронке, образовавшейся в земле за пределами бункера от советского снаряда. Огонь поддерживали до тех пор, пока не остался только пепел и несколько крошечных кусочков костей. Затем верные офицеры СС поместили пепел и кости в бронзовый ящик. Ничего не осталось. Каждый кусочек пепла и каждый кусочек кости были тщательно подобраны и сложены в коробку. Затем офицеры СС поместили сильно обугленные и неузнаваемые тела мужчины и женщины, погибших во время воздушного налета, в кратер, где они были похоронены вместе с собакой Гитлера Блонди, которую заставили испытать капсулы с цианидом, позже использованные Гитлером и Евой Браун."
  
   Глаза Сэндекера были прикованы к лицу Хозафеля. "Это были тела, найденные русскими", - сказал Сандекер.
  
   Старый бывший командир подводной лодки кивнул. "Позже они утверждали, что стоматологические записи надежно установили личности Гитлера и Брауна, но они знали лучше. В течение пятидесяти лет русские осуществляли мистификацию, в то время как Сталин и другие высокопоставленные советские чиновники думали, что Гитлер сбежал либо в Испанию, либо в Аргентину ".
  
   "Что стало с пеплом?" - спросил Литтл.
  
   "Легкий самолет приземлился рядом с бункером среди пламени и разрывов советских снарядов, когда российские армии приблизились к центру города. В ту минуту, когда пилот развернул свой самолет для быстрого взлета, офицеры СС бросились вперед и поместили бронзовую коробку в грузовой отсек. Не говоря ни слова, пилот запустил двигатель, и самолет помчался по взлетно-посадочной полосе, быстро исчезая в завесе дыма, поднимающейся над городом. Пилот заправился в Дании и перелетел через Северное море в Берген, Норвегия. Там он приземлился и передал бронзовый ящик капитану Эдмунду Мауэру, который, в свою очередь, перевез ящик на борт U-621. Множество других ящиков с драгоценными реликвиями нацистской партии, включая Священное копье и Флаг священной Крови, а также другие ценные художественные ценности Третьего рейха, были погружены на борт другой подводной лодки, U-2015, под командованием коммандера Рудольфа Харгера."
  
   "Все это было частью плана, задуманного Мартином Борманом и получившего кодовое название New Destiny", - сказал Сэндекер.
  
   Хозафель с уважением посмотрел на адмирала. "Вы очень хорошо информированы, сэр".
  
   "Святое копье и Кровавый флаг", - настаивал Сэндекер. "Они были включены в груз U-2015?"
  
   "Ты знаком с Копьем?" Поинтересовался Хозафель.
  
   "Я изучал и писал о Копье как о классном проекте в Аннаполисе", - ответил Сэндекер. "Легенды, переданные из Библии, утверждают, что кузнец по имени Тубал Каин, прямой потомок Каина, сына Адама, выковал Копье из железа, найденного в метеорите, который был послан Богом. Это было незадолго до 3000 г. до н.э. Священное копье перешло от Тубал-Каина к Саулу, затем к Давиду, Соломону и другим царям Иудеи. В конце концов, она попала в руки римского завоевателя Юлия Цезаря, который нес ее в битве со своими врагами. Перед тем, как его убили, он отдал ее центуриону, который спас ему жизнь во время войны с галлами. Сын центуриона передал ее своему сыну, который передал ее своему сыну, который также служил в римских легионах в качестве центуриона. Именно он стоял на холме и наблюдал, как распинали Христа. Закон страны требовал, чтобы все распятые преступники были объявлены мертвыми до захода солнца, чтобы они не осквернили наступающую субботу. Разбойникам на крестах рядом с Иисусом переломали ноги, чтобы ускорить их кончину. Но когда настала очередь Иисуса, они обнаружили, что он уже мертв. Центурион по причинам, которые он унес с собой в могилу, пронзил бок Иисуса своим копьем, вызвав необъяснимый поток крови и воды. Когда хлынула святая кровь, запятнанное копье мгновенно стало самой священной реликвией в христианском мире, рядом с Истинным Крестом и Святым Граалем.
  
   "Священное Копье, как стало известно, досталось королю Карлу Великому и наследовалось каждым из следующих императоров Священной Римской Империи в течение следующей тысячи лет, прежде чем оказалось в руках императоров Габсбургов и было выставлено на всеобщее обозрение в королевском дворце в Вене".
  
   "Вы также должны знать легенду, стоящую за силой копья, - сказал Хозафель, - легенду, которая побудила Гитлера завладеть им".
  
   "Тот, кто обладает этим Священным Копьем и понимает, каким силам оно служит, держит в своих руках судьбу мира для добра и зла", - процитировал Сэндекер. "Вот почему Гитлер украл копье из Австрии и держал его до самой смерти. Он воображал, что это даст ему власть над миром. Если бы Гитлер никогда не слышал о копье, было бы интересно порассуждать, не искал ли он путь силы, ведущий к мировому господству. Его последней просьбой было скрыть его от его врагов ".
  
   "Вы упомянули Кровавый флаг", - сказал Литтл. "Я тоже не знаком с этой реликвией".
  
   "В 1923 году, - пояснил Хозафель, - Гитлер предпринял попытку государственного переворота против существующего правительства Германии в Мюнхене. Это была катастрофа. Армия открыла огонь по толпе, и несколько человек были убиты. Гитлеру удалось бежать, но позже его судили и приговорили к тюремному заключению, где он провел девять месяцев за написанием "Майн кампф". Переворот навсегда стал известен как Мюнхенский путч. Один из ранних нацистских флагов со свастикой нес один из потенциальных революционеров, которого застрелили и забрызгали его кровью. Естественно, она стала окровавленным символом нацистского мученика. Этот кровавый флаг затем использовался на церемониях освящения будущих нацистских флагов на партийных митингах, прижимая его к ним в качестве благословения ".
  
   "И таким образом, нацистские сокровища были контрабандой вывезены из Германии, чтобы их никогда больше не видели", - задумчиво произнес Литтл. "Согласно старым архивным записям ЦРУ, никаких следов копья и других нацистских сокровищ, включая украденные произведения искусства и награбленное из банков и национальных сокровищниц, обнаружено не было".
  
   "Вашей подводной лодкой", - спокойно сказал Сэндекер, - была U-699".
  
   "Да, я был ее капитаном", - признал Хозафель. "Вскоре после того, как ряд влиятельных нацистских офицеров, высокопоставленных партийных чиновников и прах Гитлера были благополучно погружены на борт, я отплыл из Бергена вслед за U-2015. До сих пор исчезновение Гитлера было загадкой. Я рассказываю вам эту историю только по настоянию мистера Литтла и из-за возможности, как я понимаю, того, что мир будет потрясен после грядущего столкновения с кометой. Если это правда, то это делает мое клятвенное молчание неуместным ".
  
   "Мы еще не готовы кричать о гибели", - сказал Сандекер. "Что мы хотим знать, так это то, действительно ли семья Вулф тратит несметные суммы денег на строительство огромных ковчегов в фанатичной вере в то, что катаклизм уничтожит Землю и каждое живое существо на ней - или у них есть какие-то другие мотивы".
  
   "Интересная семья, Вольфы", - задумчиво сказал Хозафель. "Полковник Урих Вольф был одним из самых доверенных людей в штабе Гитлера. Он видел, что иррациональные приказы Гитлера и простейшие желания выполнялись. Полковник также был лидером группы преданных нацистов, которые сформировали элитную группу офицеров СС, посвятивших себя защите веры. Они называли себя Стражами. Большинство из них погибли, сражаясь в последние дни войны - все, то есть, за исключением полковника Вульфа и еще троих человек. Он и вся его семья - жена, четверо сыновей и три дочери, два брата и три сестры и их семьи - плыли на борту U2015. Старый товарищ по флоту, который все еще жив, рассказал мне, что Вольф был последним из немногих Стражей и создал что-то вроде современного ордена под названием "Новая судьба".
  
   "Это правда. Они действуют как гигантский конгломерат, известный как Destiny Enterprises", - сообщил Сандекер Hozafel.
  
   Старый немецкий морской волк улыбнулся. "Итак, они отказались от своей униформы и пропаганды в пользу деловых костюмов и отчетов о прибылях и убытках".
  
   "Они больше не называют себя нацистами, они модернизировали свой манифест", - сказал Литтл.
  
   "Они также создали расу превосходящих людей", - сказал Сандекер. "Благодаря генной инженерии новое поколение волков не только внешне похожи друг на друга, но и их физическая анатомия и характеристики идентичны. У них разум гениев и необыкновенная иммунная система, которая позволяет им прожить чрезвычайно долгую жизнь ".
  
   Хозафель заметно напрягся, и в его глазах появился глубокий ужас. "Генная инженерия, вы говорите? Одна из канистр, которая была перевезена на борт моей подводной лодки, все время хранилась замороженной ". Он глубоко вздохнул. "В ней содержались образцы спермы и тканей, взятые у Гитлера за неделю до того, как он покончил с собой".
  
   Сэндекер и Литтл обменялись напряженными взглядами. "Как вы думаете, возможно ли, что сперма Гитлера была использована для создания более позднего поколения волков?" - спросил Литтл.
  
   "Я не знаю", - нервно сказал Хозафель. "Но я боюсь, что вполне вероятно, что полковник Вольф, работая с тем монстром в Освенциме, известным как Ангел Смерти, доктором Джозефом Менгеле, возможно, экспериментировал с сохраненной спермой Гитлера, чтобы оплодотворить женщин Вольф".
  
   "Это отвратительная мысль, если я когда-либо ее слышал", - пробормотал Литтл. Внезапно приглушенный тон прервал разговор. Сандекер нажал кнопку громкой связи на телефоне, стоявшем перед ним на кофейном столике.
  
   "Есть кто-нибудь дома?" - раздался знакомый голос Питта.
  
   "Да", - коротко ответил Сэндекер.
  
   "Это наклонная башня пиццы. Вы сделали заказ?"
  
   "Я нашел".
  
   "Ты хотела салями или ветчину в пиццу?"
  
   "Мы бы предпочли салями".
  
   "Готовится в духовке. Мы позвоним, когда наш курьер будет в пути. Спасибо, что позвонили в "Пизанская башня пиццы"".
  
   Затем линия прервалась, и в динамике раздался гудок набора номера.
  
   Сандекер провел рукой по лицу. Когда он поднял взгляд, его глаза были напряженными и мрачными. "Они внутри верфи".
  
   "Боже, помоги им сейчас", - тихо пробормотал Литтл.
  
   "Я не понимаю", - сказал Хозафель. "Это был какой-то код?" "Звонки по спутниковому телефону не защищены от перехвата соответствующим оборудованием", - объяснил Литтл.
  
   "Это как-то связано с Волками?"
  
   "Я действительно верю, адмирал", - Сэндекер понизил голос и медленно ответил, "что пришло время вам услышать нашу версию этой истории".
  
  
   30
  
  
   Не успели Питт и Джордино переступить порог сарая с инструментами, как из-за угла здания их окликнул голос на испанском.
  
   Джордино спокойно ответил и сделал пустые движения руками.
  
   Очевидно, удовлетворенный ответом, охранник вернулся к обходу инструментальных складов. Питт и Джордино подождали мгновение, затем вышли на дорогу, которая вела к сердцу верфи.
  
   "Что сказал охранник и что вы ответили?" - спросил Питт.
  
   "Он хотел сигарету, и я сказал ему, что мы не курим".
  
   "И он не бросил тебе вызов".
  
   "Он этого не сделал".
  
   "Твой испанский, должно быть, лучше, чем я думал. Где ты этому научился?"
  
   "Торгуюсь с продавцами на пляже в моем отеле в Масатлане", - скромно ответил Джордино. "И когда я училась в средней школе, уборщица моей матери научила меня нескольким фразам".
  
   "Держу пари, это было не все, чему она тебя научила", - иронично сказал Питт.
  
   "Это уже другая история", - сказал Джордино, не сбиваясь с ритма.
  
   "С этого момента нам лучше отказаться от английского, когда мы находимся в пределах слышимости рабочих верфи".
  
   "Из любопытства, что за боковой рычаг у тебя с собой?"
  
   "Мой старый испытанный кольт 45-го калибра. Почему ты спрашиваешь?"
  
   "Ты носишь эту старую реликвию с тех пор, как я тебя знаю. Почему бы тебе не обменять ее на более современную вещь?"
  
   "Это как старый друг", - тихо сказал Питт. "Это спасало мой хвост больше раз, чем я могу сосчитать". Он кивнул на выпуклость на комбинезоне Джордино. "А как насчет тебя?"
  
   "Один из парабоеприпасов 10 + 1, которые мы сняли с тех клоунов на шахте Пандора".
  
   "По крайней мере, у тебя хороший вкус".
  
   "И это тоже было бесплатно", - сказал Джордино, улыбаясь. Затем он кивнул в сторону главных зданий верфи. "К какому из них мы направляемся?"
  
   Питт сверился со своим компактным навигационным компьютером, на мониторе которого была запрограммирована планировка верфи. Он посмотрел на дорогу, с одной стороны примыкающую к докам, а с другой граничащую с гигантскими металлическими складами. Он указал на двадцатиэтажное здание, возвышающееся над складами в доброй миле вверх по дороге. "Высокое здание справа".
  
   "Я никогда не видел такого большого судостроительного завода", - сказал Джордино, разглядывая гигантский комплекс. "Это превосходит все, что есть в Японии или Гонконге".
  
   Они внезапно остановились и уставились на ближайший суперкорабль, как деревенщины из захолустья, запрокинув головы, разглядывая свой первый вид на высокие городские здания. Реактивный самолет представительского класса завыл при заходе на посадку, затем вспыхнул и коснулся длинной посадочной площадки на вершине "бегемота". Звуки двигателей эхом разносились над водой, вверх по склонам гор и обратно. Зрелище было ошеломляющим. Даже самые изощренные голливудские спецэффекты не могли приблизиться к воспроизведению реального события.
  
   "Ни одна из верфей по всему миру не способна строить корабли такого масштаба", - сказал Питт, стоя и ошеломленно глядя на гигантский корабль, пришвартованный у причала, корпус которого, казалось, простирается почти до бесконечности. Ни одно здание на земле, включая башни-близнецы Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, расположенные вплотную друг к другу, не могло сравниться с невообразимыми размерами ковчега Волков.
  
   За исключением большого лука, судно не походило на корабль. Скорее, оно выглядело как современный небоскреб, лежащий на боку. Вся надстройка была облицована бронированным и тонированным стеклом с прочностью низколегированной стали. По другую сторону стекла были видны сады с деревьями, цветущие среди садов камней, расположенных в атмосфере большого парка. Не было ни прогулочных, ни внешних палуб, ни балконов. Все палубы были полностью огорожены. Обычный заостренный нос поднимал надстройку под постепенным углом к посадочной палубе, что Питт счел очевидной стратегией уменьшения сокрушительного воздействия гигантской приливной волны.
  
   Он наблюдал за кормой корабля с более чем мимолетным интересом. Начиная с ватерлинии, двадцать параллельных, похожих на пирсы выступов, длина которых, по подсчетам Питта, составляла двести футов, тянулись за кормой под высокой крышей, поддерживаемой пятидесятифутовыми колоннами греческой скульптуры. Опоры служили одновременно кожухами для корабельных винтов и причалами для швартовки флотилий моторных лодок, судов на подводных крыльях и на воздушной подушке. Широкие лестницы и стеклянные лифты поднимались от переднего конца опор к главной надстройке. Каким бы невероятным это ни казалось, у гигантского судна была своя пристань, где лодки могли быть пришвартованы и подняты из воды между пирсами, когда судно было на ходу.
  
   Питт изучал тысячи рабочих, которые толпились в доках и на открытых палубах. Операция по оснащению и снабжению корабля, казалось, проходила в бешеной спешке. Высокие краны катались по рельсам вверх и вниз по причалу, поднимая деревянные ящики в огромные открытые грузовые люки, встроенные в корпус. Зрелище было слишком нереальным, чтобы его можно было осознать. Казалось невероятным, что эти плавучие города никогда не предназначались для того, чтобы проплыть через фьорд и достичь моря. Их основной целью было пережить большие приливные волны, прежде чем их унесет обратным потоком в глубокую воду.
  
   Не было никакого крадущегося в тенях, потому что яркий свет устранял их. Питт и Джордино неторопливо прогуливались по широкой дорожной набережной, махая случайным прохожим охранникам, которые даже не взглянули на них вторично. Питт быстро заметил, что большинство рабочих передвигались по огромному объекту и кораблям на электрических тележках типа golf. Он начал осматриваться в поисках одной и вскоре заметил несколько, припаркованных перед большим складом.
  
   Питт направился к повозкам, за ним последовал Джордино, который не мог оторвать глаз от кораблей. "Это место слишком обширно, чтобы преодолеть его пешком", - сказал Питт. "Что касается меня, я бы предпочел прокатиться верхом".
  
   Тележки с батарейным питанием, казалось, были доступны любому рабочему, который захотел бы их приобрести. Несколько были припаркованы вокруг большого зарядного устройства, шнуры которого тянулись к розеткам под передними сиденьями. Питт выдернул вилку из розетки первого в очереди. Бросив электрические катушки и банки с краской в задний грузовой отсек тележки, они забрались на переднее сиденье. Питт повернул ключ зажигания и тронулся с места, как будто это была процедура, которую он выполнял в ярде годами.
  
   Они проехали мимо длинной вереницы складов, пока не подъехали к высокому зданию, в котором располагались офисы верфи. Вход во второй док тянулся от дороги вдоль берега. Второй плавучий левиафан, пришвартованный рядом, имел более строгий вид, чем тот, который, как ожидалось, доставит своих обитателей в новый мир. Это судно было спроектировано для перевозки сельскохозяйственных грузов. Различные виды деревьев и кустарников были доставлены на борт в больших трейлерах, которые были подняты по широким грузовым рампам в корпус. Сотни длинных цилиндрических контейнеров с надписью "Семена растений" были сложены на причале в ожидании погрузки на борт. Длинная колонна сельскохозяйственной техники, грузовиков и тракторов разных размеров, уборочных комбайнов, плугов и любой другой техники, которую только можно вообразить, была загнана внутрь похожего на пещеру корпуса.
  
   "Эти люди намерены установить новый мировой порядок в грандиозных масштабах", - сказал Питт, все еще пытаясь осознать необъятность всего этого.
  
   "На что вы хотите поспорить, что на одном из других кораблей находится по два представителя каждого вида животных?"
  
   "Я не буду спорить", - коротко ответил Питт. "Я просто надеюсь, что у них хватило предусмотрительности оставить мух, комаров и ядовитых рептилий позади".
  
   Джордино растянул губы, чтобы сказать что-нибудь подходящее в ответ, передумал и вышел из тележки, когда Питт припарковал ее у ступенек, ведущих в современное офисное здание со стеклянными стенами. Забрав электрический кабель и банки с краской, они вошли внутрь и подошли к длинной стойке, за которой дежурили два охранника. Джордино сверкнул своей самой общительной улыбкой и тихо заговорил по-испански с одним из охранников.
  
   Охранник просто кивнул и ткнул большим пальцем в сторону лифтов. "Какую реплику вы скормили ему на этот раз?" - спросил Питт, когда они вошли внутрь, но не раньше, чем он выглянул одним глазом из-за двери лифта и увидел, как один из охранников поднял телефонную трубку и взволнованно заговорил. Затем он отступил, и двери закрылись.
  
   "Я сказал, что один из Волков приказал нам произвести ремонт электропроводки за стеной в пентхаусе на десятом этаже, а затем починить и перекрасить стену, когда мы закончим. Он не привел мне ни малейшего аргумента".
  
   Питт осмотрел лифт в поисках телекамер, но не обнаружил ни одной. Похоже, они не боятся тайных действий, подумал он. Или же они знают, что мы здесь, и устроили ловушку. Возможно, он насвистывал в темноте, но он не доверял Волкам настолько, чтобы он мог выбросить это плавающее чудовище наружу. Он также чувствовал, что охранники в вестибюле ожидали их.
  
   "Пришло время для изобретательного плана", - сказал он.
  
   Джордино посмотрел на него. "План С"?"
  
   "Мы остановимся на пятом этаже, чтобы избавиться от охранников, которые, вероятно, следят за нашими передвижениями. Но мы остаемся внутри и отправляем лифт в пентхаус, а сами забираемся на крышу и проделываем остаток пути верхом ".
  
   "Не так уж и плохо", - сказал Джордино, нажимая кнопку остановки лифта на пятом этаже.
  
   "Хорошо", - сказал Питт. "Обними меня за плечи, пока я буду карабкаться по потолку". Но Питт не пошевелился. Хотя Питт не обнаружил присутствия телекамер, он был абсолютно уверен, что в лифте установлены подслушивающие устройства. Он стоял спокойно и мрачно ухмыльнулся Джордино.
  
   Джордино сразу понял и вытащил свой автоматический Р-10. "Черт, ты тяжелый", - проворчал он.
  
   "Дай мне руку, и я вытащу тебя", - тихо сказал Питт, сжимая в правой руке старый.Кольт 45-го калибра. Оставаясь внутри лифта, они встали по разные стороны дверей и вжались в углы.
  
   Двери открылись, и трое охранников, одетых в одинаковые комбинезоны, черные, с соответствующими чулочными шапочками на головах, ворвались внутрь, держа пистолеты наготове, евы уставились на открытую дверь технического обслуживания в потолке. Питт выставил ногу и подставил подножку третьему мужчине, который упал на первых двух, заставив их всех растянуться беспорядочной кучей на полу. Затем он нажал кнопку закрытия двери, подождал, пока они спустятся на несколько футов, и нажал красную кнопку аварийной остановки, замораживая лифт между этажами.
  
   Джордино мастерски ударил двух охранников прикладом своего автоматического пистолета по голове, прежде чем они успели опомниться, затем приставил дуло ко лбу третьего и прорычал по-испански: "Брось оружие или сойди с ума".
  
   Охранник был таким же жестким и хладнокровно эффективным, как наемники, с которыми они столкнулись в шахте Пандоры. Питт напрягся, чувствуя, что охранник может попытаться молниеносно нанести удар первым. Но мужчина заметил холодное самообладание в глазах Питта и распознал смертельную угрозу. Зная, что малейшее движение его глаз приведет к попаданию пули ему в голову, он мудро бросил свой пистолет на пол лифта, ту же модель парабооружия, которую Джордино прижимал к его глазам.
  
   "Вы, клоуны, никуда не пойдете!" - выплюнул охранник по-английски.
  
   "Так, так", - сказал Питт. "Что у нас здесь? Еще один наемный убийца, которого мы встретили в Колорадо. Карл Вольф должен платить вам, ребята, приличную зарплату за убийство и смерть за него".
  
   "Сдавайся, приятель. Ты тот, кто умрет".
  
   "У вас, люди, есть отвратительная привычка повторять одну и ту же старую песню". Питт направил свой старый кольт в дюйме от левого глаза охранника, пока тот не нацелился ему в лицо. "Доктор О'Коннелл и ее дочь. Где их держат?" Питт не пытался подражать стуку алмазной спинки, но он произвел на нее довольно хорошее впечатление. "Говори, или я нажму на курок. Ты, вероятно, будешь жить, но у тебя не будет глазных яблок, чтобы видеть. Итак, где же они?"
  
   Питт был жестким, но он не был садистом. Выражения его перекошенного лица и злобы в глазах было достаточно, чтобы обмануть охранника, заставив его подумать, что сумасшедший собирается вышибить ему глаза. "Они заперты на одном из больших кораблей".
  
   "Какой корабль?" - спросил Питт. "Их четыре".
  
   "Я не знаю, клянусь, я не знаю".
  
   "Он лжет", - сказал Джордино, его тон был достаточно холоден, чтобы заморозить масло.
  
   "Скажи правду", - угрожающе сказал Питт, - "или я разнесу оба твоих глазных яблока о дальнюю стену". Он отвел курок кольта и прижал дуло к краю правого глаза охранника на одной линии с левым.
  
   Лицо охранника не изменилось с вызывающего на чистый испуг, но все же, глядя глазами, полными отвращения, он выдохнул: "Ульрих Вольф" Их держат на Ульрихе Вольфе".
  
   "Что это за корабль?"
  
   "Корабль-город, который унесет народ Четвертой империи в море после катаклизма".
  
   "На поиски корабля такого размера ушло бы два года", - настаивал Питт. "Назовите более точное местоположение или ослепните. Быстро!"
  
   "Шестой уровень, секция К". Я не знаю, в какой резиденции."
  
   "Он все еще лжет", - грубо сказал Джордино. "Нажми на курок, но подожди, пока я отвернусь. Я не могу видеть, как кровь разбрызгивается по всей мебели".
  
   "Тогда убей меня и покончи с этим", - прорычал охранник.
  
   "Где Волки находят подонков-убийц вроде тебя?"
  
   "Почему тебя это волнует?"
  
   "Ты американец. Он не нанимал тебя с улицы, так что ты, должно быть, вышел из армии, элитных войск, если я не ошибаюсь в своих предположениях. Твоя преданность семье Вулф выходит далеко за рамки рациональности. Почему?"
  
   "Отдать свою жизнь за Четвертую империю - это честь. Я вознагражден тем, что знаю, как и все мы, что моя жена и сыновья будут в безопасности на борту "Ульриха Вольфа ", когда остальной мир будет опустошен ".
  
   "Так это твой страховой полис".
  
   "У него есть человеческая семья?" Изумленно переспросил Джордино. "Я бы поклялся, что он сворачивается калачиком и откладывает яйца".
  
   "Что хорошего в банковском счете с миллиардом долларов, когда население мира вот-вот погибнет?"
  
   "Я ненавижу пессимистов", - сказал Джордино, приставляя дуло своего автоматического пистолета к затылку наемника, роняя его без сознания на неподвижные тела своих товарищей. Почти в то же мгновение по всему зданию зазвучала серия сигналов тревоги. "Это разрывает дело. Нам придется пробиваться из города с помощью стрельбы".
  
   "Стиль и утонченность", - сказал Питт, казалось бы, беззаботно. "Всегда стиль и утонченность".
  
   Шесть минут спустя лифт остановился на уровне вестибюля и дверь открылась. На полу вестибюля почти две дюжины мужчин с поднятыми автоматами, нацеленными в лифт, стояли и преклонили колени в позиции для стрельбы.
  
   Двое мужчин в черной рабочей форме охранников, в надвинутых почти на глаза шапочках-чулках, подняли руки и, опустив головы, закричали на английском и испанском языках. "Не стреляйте. Мы убили двух злоумышленников!" Затем они вытащили за ноги два тела, одетых в оранжевые комбинезоны, на мраморный пол вестибюля и бесцеремонно сбросили их. "Есть другие, которые работали изнутри", - взволнованно сказал Джордино. "Они забаррикадировались на десятом этаже".
  
   "Где Макс?" - спросил охранник, который действовал так, как будто он был командиром.
  
   Питт, проведя рукой по лицу, словно вытирая пот, повернулся и указал вверх. Джордино сказал: "Нам пришлось оставить его. Он был ранен в бою. Скорее, пошлите за доктором".
  
   Хорошо обученные силы безопасности быстро разделились на два подразделения: одно направилось к лифту, другое устремилось вверх по аварийной пожарной лестнице. Питт и Джордино склонились над двумя бессознательными охранниками, которых они вытащили из лифта, и делали вид, что осматривают их, пока не увидели возможность тихо выйти из вестибюля через парадные двери.
  
   "Я не могу поверить, что нам это удалось", - сказал Джордино, когда они реквизировали тележку и помчались к причалу, где был пришвартован "Ульрих Вольф".
  
   "К счастью, все они были слишком сосредоточены на поимке злых злоумышленников, чтобы хорошенько рассмотреть наши лица и распознать в нас незнакомцев".
  
   "Моя форма службы безопасности слишком длинная и слишком тесная. Как насчет твоей?"
  
   "Слишком короткий и слишком свободный, но у нас нет времени заезжать к портному", - пробормотал Питт, направляя тележку обратно к первому причалу, одновременно уворачиваясь от парящего крана, который тяжело двигался по рельсам. Он держал ногу ровно на педали, но максимальная скорость тележки составляла всего около двенадцати миль в час, и темп казался мучительно медленным.
  
   Они путешествовали вдоль огромного плавучего города, избегая оживленных погрузочных работ. Причал был забит толпой рабочих, многие передвигались на электромобилях, другие на велосипедах, и немало таких, кто объезжал все препятствия на роликовых коньках. Питту приходилось часто нажимать ногой на тормоз, чтобы не столкнуться с рабочими, которые небрежно вставали у него на пути, поглощенные своей работой. Огромные погрузчики также проигнорировали их приближение и проехали перед ними, чтобы доставить их грузы, поднимаясь по пандусам в похожие на пещеры грузовые отсеки. Раздавалось множество поднятых кулаков и сердитых криков, когда Питт огибал все препятствия, людей или твердые предметы.
  
   Если бы не черная форма службы безопасности, украденная у охранников в лифте, их наверняка остановили бы и пригрозили избиением за такое безрассудное вождение. Увидев возможность подняться на борт корабля, не поднимаясь по длинным сходням, Питт сжал штурвал и направил тележку в крутой правый поворот вверх по трапу, свободному от грузовых машин, через главную палубу, а затем вниз по другому трапу в недра плавучего города, туда, где хранился груз и производилось все техническое обслуживание судна. Внутри зияющего грузового склада, с огромными проходами, ведущими во всех направлениях через нижние складские отсеки корабля, Питт заметил человека в красном комбинезоне, который, похоже, отвечал за погрузку припасов и оборудования. Он предупредил Джордино о том, что спросить по-испански, и резко остановился.
  
   "Быстро, у нас чрезвычайная ситуация на шестом уровне, секция К", - крикнул Джордино. "Каким кратчайшим путем можно воспользоваться?"
  
   Узнав черную форму охранников верфи, мужчина спросил: "Разве вы не знаете?"
  
   "Нас только что перевели из береговой охраны", - неопределенно ответил Джордино, - "и мы не знакомы с "Ульрихом Вольфом".
  
   Принимая во внимание присутствие людей из службы безопасности на чрезвычайной миссии, руководитель погрузки указал вниз по проходу. "Поезжайте ко второму лифту справа. Припаркуйте свою тележку и поднимитесь на лифте на четвертый этаж. Это приведет вас на трамвайную остановку номер восемь. Садитесь на трамвай до секции К. Затем идите по коридору, ведущему в центр корабля к офису службы безопасности, и спросите еще раз, если только вы не знаете, какое место жительства ищете. "
  
   "Та, где содержатся американский ученый и ее дочь".
  
   "Я понятия не имею, где это может быть. Вам придется спросить главного офицера безопасности или руководителя отдела К, когда вы прибудете".
  
   "Большое спасибо", - бросил Джордино через плечо, когда Питт умчался в указанном направлении. "Пока все идет хорошо, - сказал мужчина, спускаясь на тротуар после прыжка с Эмпайр Стейт Билдинг". Затем он добавил: "Мои комплименты. Замена наших оранжевых костюмов головорезов на черную униформу службы безопасности была мастерским ходом ".
  
   "Это был единственный способ, который я смог придумать, чтобы выбраться из ловушки", - скромно сказал Питт.
  
   "Как ты думаешь, сколько времени у нас есть, прежде чем они перережут нам путь на перевале?"
  
   "Если вы нанесете охраннику хороший удар, он не придет в себя в ближайшее время и не устроит шоу. Все, что они обнаружат в ближайшие десять минут, это то, что мы направились прямо к "Ульриху Вольфу" и поднялись на борт. Они все еще не знают, кто мы такие и за кем охотимся ".
  
   Они последовали указаниям начальника грузовой палубы и остановили тележку рядом со вторым лифтом. Он был построен для перевозки тяжелых грузов и был вместительным. Рабочие сопровождали поддон, заваленный коробками с консервами. Питт и Джордино присоединились к ним и сошли на шестой уровень, рядом с посадочной платформой, поднятой над двумя путями, которые окружали весь корабль. Они нетерпеливо расхаживали по платформе в течение пяти минут, прежде чем подошел электрический трамвай с пятью вагонами, выкрашенными в нежно-желтый снаружи и гиацинтово-фиолетовый внутри, и тихо подкатил к остановке. Двери открылись с тихим шипящим звуком. Они вошли в первый вагон и обнаружили транспортное средство на сорок пассажиров, которое было наполовину заполнено людьми, одетыми во все цвета радуги комбинезоны. Словно притянутый магнитом, Джордино сел рядом с привлекательной женщиной с серебристо-светлыми волосами и голубыми глазами, одетая в мягкий сине-серый комбинезон. Питт напрягся, узнав неизменный образ одного из семейства Волков.
  
   Она посмотрела на них и улыбнулась. "Вы похожи на американцев", - сказала она по-английски с легким испанским акцентом.
  
   "Откуда вы можете знать?" - спросил Питт.
  
   "Почти все наши сотрудники службы безопасности были набраны из американских военных", - ответила она.
  
   "Ты член семьи Волков", - сказал он мягко, как будто разговаривал с членом элиты.
  
   Она беззаботно рассмеялась. "Должно быть, посторонним кажется, что мы все вышли из одной капсулы".
  
   "Ваше сходство друг с другом довольно поразительно".
  
   "Как тебя зовут?" спросила она властным тоном.
  
   "Меня зовут Дирк Питт", - сказал он нагло, на самом деле глупо, как ему показалось, изучая ее глаза в поисках реакции. Ее не было. Она не была проинформирована о его угрожающих действиях по отношению к семье. "Мой маленький друг здесь - Аль Капоне".
  
   "Роза Вульф", - представилась она.
  
   "Большая честь, мисс Вулф, - сказал Питт, - быть связанным с великим предприятием вашей семьи. "Ульрих Вольф" - великолепное произведение искусства. Мой друг и я были завербованы из морской пехоты Соединенных Штатов всего две недели назад. Это действительно привилегия - служить семье, которая создала такое экстраординарное произведение гения ".
  
   "Мой кузен Карл был движущей силой строительства "Ульриха Вольфа" и трех других наших плавучих городов Четвертой империи", - проповедовала Роза из pride, явно довольная похвалой Питта. "Он собрал лучших в мире военно-морских архитекторов и инженеров морского флота для проектирования и постройки наших судов, от стадии чертежей до завершения, под покровом строжайшей секретности. В отличие от большинства больших круизных лайнеров и супертанкеров, наши корабли не имеют единого корпуса, но имеют девятьсот водонепроницаемых герметичных отсеков. Если во время мощного всплеска, ожидаемого от грядущего катаклизма, на любом из наших судов будет повреждена и затоплена сотня ячеек, они погрузятся не более чем на десять дюймов ".
  
   "Поистине поразительно", - сказал Джордино, изображая восхищение. "Что это за источник энергии?"
  
   "Девяносто дизельных двигателей мощностью десять тысяч лошадиных сил, которые предназначены для продвижения корабля по воде со скоростью двадцать пять узлов".
  
   "Город с пятьюдесятью тысячами жителей, способный перемещаться по всему миру", - сказал Питт. "Это кажется невозможным".
  
   "Не пятьдесят тысяч, мистер Питт. Когда придет время, на этом корабле будет сто двадцать пять тысяч человек. На трех других кораблях будут находиться пятьдесят тысяч человек, в общей сложности двести семьдесят пять тысяч, все обученные для того, чтобы возродить Четвертую Империю из пепла архаичных демократических систем ".
  
   Питт боролся с желанием затеять жаркую дискуссию, но переключил свое внимание на окно поезда. Он наблюдал, как вдоль трамвайных путей раскинулся ландшафтный парк площадью не менее двадцати акров. Он неоднократно был ошеломлен воздействием такого грандиозного проекта. Велосипедные дорожки и дорожки для бега вились между деревьями и прудами с лебедями, гусями и утками.
  
   Роза заметила его очарование пасторальной сценой. "Это один из сети парков, зон отдыха общей площадью пятьсот акров. Вы уже видели спортивные сооружения, бассейны и оздоровительные центры?"
  
   Питт покачал головой. "Наше время было ограничено".
  
   "Вы женаты, у вас есть дети?"
  
   Вспомнив свой разговор с охранником, Питт кивнул. "Мальчик и девочка".
  
   "Мы наняли лучших педагогов мира для преподавания в наших школах и руководства ими, начиная с уровня детского сада и заканчивая курсами на уровне колледжа и аспирантурой".
  
   "Это очень утешительно знать".
  
   "Вы и ваша жена сможете посещать театры, образовательные семинары и конференции, библиотеки и художественные галереи, наполненные историческими ценностями искусства. У нас также есть отделения, в которых хранятся великие артефакты, переданные от древних, чтобы их можно было изучать, пока мы ждем, пока окружающая среда земли восстановится после грядущего катаклизма ".
  
   "Древние?" - спросил Питт, прикидываясь дурачком.
  
   "Цивилизация, которую наши деды обнаружили в Антарктиде, называлась Аменес. Они были высокоразвитой расой людей, которые были уничтожены, когда Земля была поражена кометой девять тысяч лет назад".
  
   "Я никогда о них не слышал", - подыграл Джордино.
  
   "Наши ученые изучают их записи, чтобы мы могли узнать, чего ожидать в ближайшие месяцы и годы".
  
   "Как вы думаете, сколько времени пройдет, прежде чем мы сможем начать нашу работу на суше?" - спросил Питт.
  
   "Пять, возможно, десять лет, прежде чем мы сможем отправиться дальше и установить новый порядок", - объяснила Роза.
  
   "Могут ли сто двадцать пять тысяч человек существовать так долго?"
  
   "Вы забываете о других кораблях", - хвастливо сказала она. "Флот будет полностью самообеспечиваться. У "Карла Вольфа" пятьдесят тысяч акров обработанной земли, уже засаженной овощами и фруктовыми садами. "Отто Вольф" будет перевозить тысячи животных как для пропитания, так и для разведения. Последний корабль, "Герман Вольф", был построен исключительно для перевозки грузов. Она доставит все оборудование для строительства новых городов, дорог, ранчо и ферм, когда мы снова сможем ходить по земле ".
  
   Джордино указал на цифровую табличку над дверями. "Секция К на подходе".
  
   "Было очень приятно познакомиться с вами, мисс Вульф", - галантно сказал Питт. "Я надеюсь, что вы передадите меня вашему кузену Карлу".
  
   Она вопросительно посмотрела на него на мгновение, затем кивнула. "Я уверена, что мы встретимся снова".
  
   Поезд замедлил ход до остановки, и Питт и Джордино вышли. Они прошли с посадочной платформы в вестибюль с коридорами, уводящими, как спицы колеса фургона, в огромный лабиринт.
  
   "Теперь в какую сторону?" - спросил Джордино.
  
   "Мы идем прямо посередине корабля и следуем указателям до секции К", - сказал Питт, направляясь в центральный коридор. "Мы хотим избегать офиса службы безопасности, как чумы".
  
   Идя по тому, что казалось бесконечным коридором, они прошли мимо пронумерованных дверей, некоторые из них были открыты, пока комнаты обставлялись мебелью. Они заглянули внутрь и увидели просторные жилые помещения наравне с роскошными кондоминиумами. Теперь Питт мог понять, почему охранник назвал их резиденциями. План состоял в том, чтобы обитатели жили как можно комфортнее во время долгого ожидания, прежде чем они смогут основать свое сообщество на том, что осталось от земли после столкновения с кометой.
  
   Картины были расставлены через каждые тридцать футов вдоль стен между дверями в жилые помещения. Джордино ненадолго остановился и осмотрел пейзаж в ярких цветах. Он наклонился ближе и вгляделся в нацарапанное имя художника.
  
   "Это никак не может быть Ван Гогом", - скептически сказал он. "Это, должно быть, подделка или репродукция".
  
   "Это подлинник", - убежденно сказал Питт. Он указал на другие картины, висящие на стенах. "Эти работы, несомненно, происходят из музеев и частных коллекций жертв Холокоста, которые были разграблены нацистами во время Второй мировой войны".
  
   "Как великодушно с их стороны спасать сокровища искусства, которые им никогда не принадлежали".
  
   "Волки планируют перенести великие шедевры на землю обетованную".
  
   Как могли Волки быть настолько уверены, что второе пришествие кометы ударит по земле? Питт задавался вопросом. Почему не было возможности, что комета снова промахнется, как это было девять тысяч лет назад? Готовых ответов не было, но как только они с Джордино смогли сбежать с верфи с Пэт и ее дочерью, он был полон решимости найти решения.
  
   Пройдя, по оценкам Джордино, четверть мили, они подошли к большой двери с надписью "Охрана, уровень К." Они поспешили мимо и, наконец, подошли к со вкусом оформленной приемной со столами, стульями и диванами перед большим камином. Это могло бы сойти за вестибюль любого пятизвездочного отеля. Мужчина и женщина, одетые в зеленые комбинезоны, сидели за прилавком под большой картиной, изображающей Ноев ковчег.
  
   "У кого-то из начальства, должно быть, мания цветового кода", - пробормотал Джордино себе под нос.
  
   "Спросите их, где находится американский автор эпиграфов, который расшифровывает древние описания", - инструктировал Питт.
  
   "Откуда, черт возьми, мне знать, что такое `эпиграф" по-испански?"
  
   "Притворяйся".
  
   Джордино закатил глаза и подошел к стойке напротив женщины, думая, что она могла бы быть более полезной.
  
   "Нас послали переместить доктора О'Коннелл и ее дочь в другую часть корабля", - тихо сказал он, пытаясь приглушить свой американский акцент.
  
   Женщина, привлекательная по-мужски, с бледным цветом лица и волосами, собранными сзади в пучок, посмотрела на Джордино и заметила его форму службы безопасности. "Почему меня не уведомили раньше, что ее планировалось перевезти?"
  
   "Мне самому сказали всего десять минут назад".
  
   "Я должна подтвердить этот запрос", - сказала женщина официальным тоном.
  
   "Более того, мой начальник уже в пути. Я предлагаю вам подождать и уладить этот вопрос с ним".
  
   Она кивнула. "Да, я сделаю это".
  
   "Тем временем, вы могли бы указать место жительства, где ее держат, чтобы мы могли подготовить ее к переезду".
  
   "Вы не знаете?" спросила женщина, подозрение росло в ее уме.
  
   "Как мы могли?" Невинно спросил Джордино, "поскольку она находится под вашим началом как руководителя секции. Мой партнер и я просто оказываем вам любезность, уточняя у вас, а не просто заходим и забираем ее. Теперь скажи мне, где она, и мы подождем, пока не появится мой начальник с надлежащими полномочиями, если от этого тебе будет легче спать."
  
   Женщина-руководитель секции уступила. "Вы найдете доктора О'Коннелл запертой в резиденции К-37. Но я не могу дать вам ключ, пока не увижу подписанный приказ".
  
   "Нам пока нет необходимости входить", - сказал Джордино, равнодушно пожав плечами. "Мы постоим снаружи и подождем", - Он наклонил голову, жестом предлагая Питту следовать за ним, и он пошел обратно тем путем, которым они пришли. Оказавшись вне пределов слышимости, он сказал: "Она содержится в К-37. По-моему, по пути от лифта мы проезжали жилые дома, пронумерованные в тридцатые годы".
  
   "Охраняется ли ее резиденция?" - спросил Питт.
  
   "Надев этот костюм охранника, я должен знать, выставлена ли охрана. Нет, я не собирался поднимать эту тему и выглядеть подозрительным идиотом".
  
   "Нам лучше поторопиться", - сказал Питт. "Они, должно быть, уже у нас на хвосте".
  
   Когда они добрались до К-37, они обнаружили охранника, стоящего снаружи. Джордино небрежно подошел и сказал: "Вы освобождены".
  
   Охранник, мужчина, который был на добрый фут выше невысокого этруска, уставился вниз с вопросительным выражением на лице. "У меня осталось еще два часа до моей смены".
  
   "Разве вам не повезло, что нас послали раньше".
  
   "Вы не выглядите знакомым", - с беспокойством сказал охранник.
  
   "Ты тоже". Затем Джордино сделал вид, что собирается отвернуться. "Забудь об этом. Мы с напарником подождем в столовой, пока не закончится твоя смена".
  
   Охранник внезапно сменил тон. "Нет, нет, я мог бы использовать дополнительное время, чтобы немного поспать". Без дальнейших проволочек он быстро зашагал к лифту.
  
   "Продуктивное представление", - сказал Питт.
  
   "Я умею убеждать", - сказал Джордино, ухмыляясь.
  
   Как только охранник вошел в лифт в конце длинного коридора, Питт сильно ударил ногой по двери рядом с защелкой и распахнул ее. Они ворвались в резиденцию почти до того, как дверь хлопнула о свой упор. На кухне стояла молодая девушка в синем комбинезоне и пила стакан молока. В испуге она уронила стакан, который держала в руке, на ковер. Пэт выбежала из спальни, также одетая в синий комбинезон, ее длинные рыжие волосы веером разметались за спиной. Она застыла в дверном проеме и неверяще уставилась на Питта и Джордино, ее рот был открыт, но она не могла произнести ни слова, в глазах отражалось полное замешательство.
  
   Питт схватил ее за руку, когда Джордино подхватил девушку. "Нет времени на объятия и поцелуи", - быстро сказал он. "Нам нужно успеть на самолет".
  
   "Откуда вы, двое прекрасных мужчин, взялись?" - наконец пробормотала она, недоверчиво, все еще не в состоянии понять.
  
   "Я не знаю, хочу ли я, чтобы меня называли красивым", - сказал Питт, обнимая ее за талию и подталкивая к разбитой двери.
  
   "Подожди!" - рявкнула она, вырываясь из его обхватившей руки. Она метнулась обратно внутрь и появилась через несколько секунд, прижимая к груди маленький атташе-кейс.
  
   Время осторожности и скрытных движений ушло - если что-то из этого действительно существовало в умах людей. Они неслись по длинному коридору, пробегая мимо рабочих, которые наносили последние штрихи на корабль, на них странно смотрели, но никто не сделал ни малейшего движения, чтобы остановить или задать им вопросы.
  
   Если тревога уже была поднята, а Питт был уверен, что это так, мысль о конфронтации с безжалостными Волками подстегивала его. Сойти с корабля, дойти до конца причала и скрыться в старой воде фьорда для двухмильного заплыва было только половиной его проблемы. Хотя водолазные движители тянули их быстрее, чем они могли бы плыть, Пэт и ее дочь, вероятно, умерли бы от переохлаждения, прежде чем смогли бы добраться до ущелья и Скайкара.
  
   Его страхи внезапно усилились, когда жуткие звуки пронзительных сигналов тревоги начали раздаваться по всей верфи, как только они достигли ближайшего лифта.
  
   До сих пор им сопутствовала удача. Лифт остановился на шестом уровне с открытыми дверями. Трое мужчин в красных комбинезонах разгружали офисную мебель. Без слов объяснения Питт и Джордино силой втолкнули ошеломленных грузчиков в фойе, втолкнули Пэт и ее дочь внутрь и отправили лифт вниз в течение пятнадцати секунд.
  
   Пока они временно переводили дыхание, Питт улыбнулся дочери Пэт, симпатичной молодой девушке с волосами цвета мерцающего топаза и глазами цвета Капри. "Как тебя зовут, дорогая?"
  
   "Меган", - сказала она, ее глаза расширились от страха.
  
   "Сделай глубокий вдох и расслабься", - мягко сказал он. "Меня зовут Дирк, а моего крепкого маленького друга-манчкина зовут Эл. Мы собираемся благополучно доставить тебя домой".
  
   Его слова оказали успокаивающее действие, и выражение крайней тревоги на ее лице медленно сменилось простым беспокойством. Она полностью доверилась ему, и Питт во второй раз за ночь начал опасаться того, что он может обнаружить, когда они доберутся до своей остановки и двери лифта откроются. Они не могли пробиться наружу с помощью выстрелов, не с женщинами рядом с ними.
  
   Как оказалось, его опасения были беспочвенны. На грузовом уровне не было армии охранников с обнаженными пистолетами, ожидающих. "Я совершенно заблудился", - сказал он, глядя на лабиринт коридоров.
  
   Джордино печально усмехнулся. "Жаль, что мы не захватили карту улиц".
  
   Питт указал на гольф-кар, припаркованный перед дверью с надписью "Диспетчерская". "Спасение близко", - сказал он, запрыгивая на водительское сиденье и поворачивая ключ зажигания. Все забрались внутрь, и он вдавил акселератор в пол почти до того, как их ноги оторвались от палубы. Не имея возможности использовать свой маленький пеленгатор, кроме как для определения курса, он сделал удачное предположение, перейдя трамвайные пути и обнаружив большой грузовой проход, который выходил на погрузочную рампу, ведущую вниз, к причалу.
  
   Прибыла армия охранников с обнаженными пистолетами, о которых он беспокоился.
  
   Они высыпали из грузовиков и рассредоточились по причалу, обнажив оружие и держа его наготове, собираясь вокруг погрузочных пандусов. Питт подсчитал, что их было около четырехсот, не считая тысячи, уже находившейся на дежурстве на борту корабля. Он мгновенно оценил их дилемму и крикнул: "Держитесь! Я направляюсь обратно к лифту ". Он нажал на тормоз, развернул тележку и вернулся в грузовой коридор.
  
   Оглянувшись, Джордино увидел только черные комбинезоны, кружащие, как муравьи, по причалу. "Ненавижу, когда что-то идет не так", - угрюмо сказал он.
  
   "Мы никогда не сбежим..." Пэт замолчала, прижимая к себе дочь. "Не сейчас.
  
   Питт посмотрел на Джордино. "Разве не было старой военной песни под названием "Мы делали это раньше, и мы можем сделать это снова"?"
  
   "Вторая мировая война была до меня", - сказал Джордино. "Но я понимаю, к чему вы клоните".
  
   Они быстро добрались до лифта, но Питт не остановился. Двери все еще были открыты, и он вкатил тележку внутрь как раз перед тем, как они начали закрываться. Он нажал кнопку шестого уровня, вытащил пистолет 45-го калибра и жестом попросил Джордино сделать то же самое. Как только двери открылись, они столкнулись лицом к лицу с тремя грузчиками мебели, которых ранее выбросили из лифта. Все еще ошеломленные своим выселением, грузчики кричали и жестикулировали на мужчину в желтом комбинезоне, который выглядел как кто-то из начальства. Увидев, как Питт и Джордино выскакивают из лифта на тележке, как выпущенные с поводка голодные немецкие овчарки, с оружием наготове, четверо мужчин замерли и вскинули руки в воздух.
  
   "В лифт!" Приказал Питт.
  
   Четверо мужчин стояли ошеломленные и непонимающие, пока Джордино не выкрикнул команду по-испански.
  
   "Извините", - сказал Питт, внезапно смутившись. "Я увлекся драматизмом момента".
  
   "Ты прощен", - оправдал его Джордино.
  
   Повторилась процедура, которую они наспех сымпровизировали в офисном здании. Шесть минут спустя они все снова отправились в путь, оставив четверых мужчин в нижнем белье, связанных клейкой лентой и лежащих на полу лифта. Как только двери широко открылись, Питт вкатил тележку на главную грузовую входную палубу, остановился и побежал обратно. Он направил лифт вверх и нажал на кнопки управления, выпрыгнув до того, как двери закрылись. Затем он последовал указателям направления и поехал к трамваю. Трое из них теперь носили красные комбинезоны внутренних корабельных рабочих, в то время как четвертый - он сам - был одет в желтую униформу надзирателя.
  
   Охранники уже стояли на перекрестке, недалеко от трамвайной остановки. Один из них шагнул вперед и поднял руку. Питт неторопливо остановил тележку и вопросительно посмотрел на охранника.
  
   Не зная, что Пэт и ее дочь увезли из их каюты, охранник не был чрезмерно встревожен, увидев двух женщин в униформе грузчиков, поскольку многие из них были наняты для работы с погрузчиками и буксировочными машинами. Пэт сжала руку своей дочери, предупреждая, чтобы та не говорила и не двигалась. Она также отвернула лицо Меган от охранника, чтобы он не заметил ее нежного возраста.
  
   Питт решил, что желтый комбинезон, который он присвоил, олицетворял власть, и уважительный взгляд охранника подтвердил это.
  
   "Что здесь происходит?" - Спросил Джордино, его испанский улучшался с практикой.
  
   "Двое злоумышленников в форме охранников проникли на верфь и, как полагают, поднялись на борт "Ульриха Вольфа".
  
   "Злоумышленники? Почему вы не остановили их до того, как они проникли на верфь?"
  
   "Я не могу сказать", - ответил охранник. "Все, что я знаю, это то, что они убили четырех наших охранников из службы безопасности при попытке к бегству".
  
   "Четверо мертвы", - печально сказал Джордино. "Очень жаль. Надеюсь, вы поймаете свинью-убийцу. Верно, группа?" Он повернулся к остальным и воодушевленно кивнул.
  
   "Да, да", - сказал Питт, соглашаясь с энергичным проявлением отвращения.
  
   "Мы должны проверять всех, кто входит на каждый корабль или сходит с него", - настаивал охранник. "Я должен увидеть ваши удостоверения личности".
  
   "Мы что, похожи на нарушителей в форме охранника?" Возмущенно спросил Джордино.
  
   Охранник покачал головой и улыбнулся. "Нет".
  
   "Тогда дайте нам пройти!" Дружелюбный голос Джордино внезапно стал холодным и официальным. "Нам нужно погрузить груз и установить крайний срок, в который мы не уложимся, сидя в доке и разговаривая с вами. Я уже опаздываю на встречу с Карлом Вольфом. Если вы не хотите остаться позади, когда грянет катаклизм, я предлагаю вам отойти в сторону ".
  
   Должным образом запуганный, охранник опустил оружие и сдался. "Я сожалею, что задержал вас".
  
   Не в состоянии перевести обмен репликами, Питт нажал на педаль акселератора cart только после того, как Джордино ткнул его локтем в ребра. Решив, что лучше всего выглядеть как обычный рабочий верфи, выполняющий служебное задание, он продолжил путь к ближайшей трамвайной остановке умеренным шагом, подавляя желание гнать тележку на полной скорости. Держа одну руку на руле, другой он набрал номер телефона "Глобалстар".
  
   Сандекер нажал кнопку громкой связи на середине первого гудка. "Да?"
  
   "Звонит "Пизанская башня пиццы". Ваш заказ в пути".
  
   "Как ты думаешь, ты сможешь нормально найти дом?"
  
   "Проблема в том, сможем ли мы прибыть до того, как пицца остынет".
  
   "Я надеюсь, вы поторопитесь", - сказал Сандекер, подавляя нетерпеливый тон в своем голосе. "Здесь голодные люди".
  
   "Движение интенсивное. Сделаю все, что в моих силах".
  
   "Я оставлю свет включенным". Сэндекер положил трубку и уставился на адмирала Хозафеля с тяжелым выражением лица. "Простите за довольно глупый разговор, адмирал".
  
   "Я прекрасно понимаю", - сказал учтивый старый немец.
  
   "Каково их положение?" - спросил Литтл.
  
   "Не очень хорошо", - ответил Сандекер. "У них есть доктор О'Коннелл и ее дочь, но, должно быть, у них огромные шансы сбежать с верфи. `Движение интенсивное" означало, что их преследовали силы безопасности Wolf ".
  
   Литтл посмотрел прямо на Сэндекера. "Как вы думаете, каковы их шансы на чистое бегство?"
  
   "Шансы?" Выражение лица Сэндекера казалось страдальческим. Он выглядел так, как будто постарел на десять лет за последний час. "У них нет шансов".
  
  
   31
  
  
   Трамвай медленно отъехал от станции, обогнав другой трамвай, идущий в противоположном направлении. Хотя трамвай набирал скорость, пока не заскользил по рельсам со скоростью почти тридцать миль в час, Питту казалось, что трамвай ползет, и ему хотелось выйти и помочь толкать его. Станции, обозначенные буквами алфавита, появлялись и исчезали, каждая из них оправдывала ожидания того, что охранники хлынут на борт и схватят их. Когда трамвай поменял пассажиров на станции W, надежды Питта начали расти, но на станции X удача отвернулась от них.
  
   Шестеро охранников в черной форме сели в конечный вагон и начали проверять идентификационные бирки пассажиров, которые, как только сейчас заметил Питт, были на браслетах у них на запястьях. Он проклинал себя за то, что не знал раньше, чтобы он мог украсть браслеты у грузчиков мебели. Слишком поздно ему пришло в голову, что охранники приложили бы особые усилия для поиска людей без них. Он также отметил, что им, похоже, потребовалось дополнительное время, чтобы проверить всех рабочих, одетых в красные или желтые комбинезоны.
  
   "Они подбираются все ближе", - бесстрастно отметил Джордино, когда охранники вошли во второй вагон трамвая из пяти вагонов.
  
   "По одному, - сказал Питт, - двигайтесь как ни в чем не бывало к первой машине".
  
   Не обменявшись ни словом, Джордино пошел первым, за ним Меган, а затем Пэт, а Питт замыкал шествие.
  
   "Мы можем успеть на следующую станцию до того, как они доберутся до этого вагона", - сказал Джордино. "Но это будет недалеко".
  
   "Я сомневаюсь, что мы так легко отделаемся", - мрачно сказал Питт. "Они, вероятно, тоже будут ждать там".
  
   Он прошел вперед и заглянул в окно двери, ведущей в маленькую кабину управления в передней части автомобиля. Там была консоль с подсветкой, кнопками и переключателями, но ни водителя, ни инженера не было. Трамвай был полностью автоматическим. Он попробовал открыть дверную защелку, но не удивился, обнаружив, что она заперта.
  
   Он изучил символы и пометки на панели консоли. Один особенно бросился ему в глаза. Схватив кольт, он ударил стволом по стеклянному окну и разбил его вдребезги. Не обращая внимания на испуганные взгляды пассажиров вагона, он сунул руку внутрь и отпер дверь. Без малейшей паузы он протянул руку и передвинул первый из пяти тумблеров, подключенных к электронным сцеплениям трамвая. Затем он перезагрузил компьютер, который регулировал скорость трамвая.
  
   Желаемый эффект вызвал у него прилив удовольствия. Четыре задних вагона отделились от головного вагона и начали отступать. Хотя у каждой машины был свой источник питания, их заданная скорость теперь была медленнее, чем у передней машины. Охранникам оставалось только связаться с другими поисковыми командами и беспомощно наблюдать, как расстояние между машинами быстро увеличивалось, а их добыча набирала все большее преимущество.
  
   Четыре минуты спустя машина с Питтом и остальными пронеслась мимо станции Y, не останавливаясь, к разочарованию команды охранников и немым выражениям лиц рабочих, которые стояли на платформе. Питту показалось, что его желудок сжала холодная рука, а рот был набит сухими листьями. Он играл в отчаянную игру, и кости были против него. Он оглянулся назад, в машину, и увидел Пэт, которая сидела, обняв Меган за плечи, одной рукой все еще сжимая атташе é кейс, ее лицо было бледным, странно печальным и покинутым. Он вернулся и провел рукой по ее струящимся рыжим волосам.
  
   "Мы пройдем через это", - сказал он с видом убежденности. "Старина Дирк проведет тебя через воды и горы".
  
   Она подняла глаза и выдавила слабую улыбку. "Это гарантия?"
  
   "Железный", - сказал он с растущей убежденностью внутри себя.
  
   Прошло полминуты. Питт вернулся в рубку управления и увидел, что они приближаются к пристани на корме корабля. Впереди он мог видеть, как рельсы начинают изгибаться к пристани, где трамвай, он был уверен, должен был остановиться на станции Z, прежде чем продолжить движение вокруг корабля. Ему не нужны были мистические силы, чтобы знать, что охранники достигли платформы станции первыми и ждали, чтобы расстрелять их из арсенала оружия.
  
   "Я собираюсь снизить скорость машины примерно до десяти миль в час", - сказал Питт. "Когда я дам команду, мы прыгнем. Край трасс покрыт растительностью, поэтому наше приземление должно быть довольно мягким. При ударе постарайтесь откатиться вперед. На данный момент мы не можем позволить, чтобы кто-то получил перелом лодыжки или ноги ".
  
   Джордино обнял Меган. "Мы пойдем вместе. Так у тебя будет много жира, чтобы смягчить падение". Это было серьезное искажение. На мускулистом теле Джордино не было ни грамма жира.
  
   Питт сбросил управление, и машина резко затормозила. В тот момент, когда красные цифры на шкале скорости упали до десяти миль в час, он крикнул: "Так, все выходим!"
  
   Он помедлил, убеждаясь, что все они выпрыгнули из трамвая. Затем он набирал цифры, пока циферблат не показал шестьдесят миль в час, прежде чем выбежать из кабины к двери и подпрыгнуть, когда трамвайный вагон быстро разогнался до максимальной скорости. Он ударился о мягкую землю ногами, прежде чем с инерцией пушечного ядра врезаться в клумбу декоративных деревьев бонсай, сокрушая их искривленные ветви и вдавливая их в почву своим весом. Он, пошатываясь, поднялся на ноги, одно колено протестовало от боли, но он все еще был способен к активным движениям.
  
   Джордино был рядом с ним, помогая ему восстановить равновесие. Он испытал облегчение, увидев Пэт и Меган, на их лицах не было выражения боли. Они казались более озабоченными тем, чтобы счистить землю и сосновые иголки со своих волос. Трамвай исчез за поворотом, но лестница, ведущая к первому причалу, находилась не более чем в пятидесяти футах, и поблизости не было никакой охраны.
  
   "Куда мы направляемся?" Спросила Пэт, немного восстановив самообладание.
  
   "Прежде чем мы сядем на наш самолет, - ответил Питт, - нам нужно совершить небольшую морскую прогулку".
  
   Он схватил ее за руку и потащил за собой, в то время как Джордино подталкивал Меган вперед. Они побежали по дорожке, пока не достигли лестницы, ведущей вниз к пирсу номер один. Как и подозревал Питт, охранники окружили станцию в секции Z на двести ярдов дальше по рельсам в центре пристани. Воцарилось замешательство, когда трамвайный вагон промчался мимо станции и завернул за следующий поворот на своем пути вдоль левого борта корабля. Охранники, полностью обманутые, думая, что их жертва все еще прячется в мчащейся машине, поспешно бросились в погоню, поскольку начальник службы безопасности приказал отключить электрические цепи трамвайной системы.
  
   Питт прикинул, что им потребуется еще семь минут, прежде чем охранники смогут добраться до остановленной машины и понять, что она пуста. Если он и другие к тому времени не покинут корабль, поимка была предрешена.
  
   Никто из рабочих на пирсе не обратил на них никакого внимания, когда они спокойно спустились по ступенькам на пирс. Между первым и вторым пирсами были пришвартованы три лодки: маленькая двадцатичетырехфутовая парусная лодка, судно, в котором Питт узнал сорокадвухфутовую каютную яхту Grand Banks и двадцатичетырехфутовую классическую малолитражку. "Поднимитесь на борт большой моторной лодки", - сказал Питт, спокойно пересекая пирс.
  
   "Я думаю, мы не собираемся забирать наше снаряжение для дайвинга", - сказал Джордино.
  
   "Пэт и Меган никогда не смогли бы вернуться живыми в воду. Лучше нам рискнуть на поверхности".
  
   "Катер быстрее", - отметил Джордино.
  
   "Верно, - согласился Питт, - но силы безопасности с подозрением отнесутся к быстроходному катеру, удаляющемуся от верфи. Моторная лодка Grand Banks, спокойно курсирующая по воде, и близко не привлечет внимания ".
  
   Когда Питт подошел и остановился у трапа, портовый рабочий поливал палубу из шланга. "Хорошая лодка", - сказал он, улыбаясь.
  
   "Хех?" Докер посмотрел на него, не понимая по-английски.
  
   Питт поднялся по трапу и указал на строгие линии Grand Banks 42. "Это хорошая лодка", - повторил он, смело заходя в каюту на мостике.
  
   Докер последовал за ним внутрь, протестуя против его вторжения на судно, но как только они оказались вне поля зрения других рабочих на пирсе, Питт набросился с кулаком и нанес ему сильный удар в челюсть. Затем он высунулся из дверного проема и объявил: "Эл, сбрасывай канаты. Вы, дамы, все на борт".
  
   Питт постоял мгновение и изучил приборы на консоли. Он повернул ключ и нажал две кнопки запуска. Внизу, в моторном отсеке, пара больших судовых дизельных двигателей перевернулась, топливо внутри их топочных камер сжималось и воспламенялось с пронзительным щелчком. Он открыл окно по правому борту и выглянул наружу. Джордино отвязал носовой и кормовой канаты и поднимался на борт.
  
   Питт включил задний ход и очень медленно начал отводить лодку от пирса и разворачивать ее задним ходом к открытой воде в двадцати ярдах за кормой. Он прошел мимо двух докеров, устанавливавших ограждение вокруг пирса, и помахал рукой. Они помахали в ответ. Гораздо легче быть хитрым, подумал он, чем вырваться из загона, как дикий бык.
  
   Лодка миновала конец пирса и вышла в открытую воду. Теперь над ними возвышалась корма огромного корабля. Питт перевел рычаг переключения передач в положение "Вперед" и направил "Гранд Бэнкс" курсом вдоль залива Ульрих Гав. Чтобы достичь фьорда и покинуть верфь, им пришлось полностью обогнуть "плавучий титан". Питт регулировал скорость до тех пор, пока приборы не показали восемь узлов - темп, который, как он надеялся, не вызовет подозрений. До сих пор не было слышно ни криков, ни звуков колокольчиков или свистков, никаких признаков погони или прожекторов, выхватывающих их из темной воды.
  
   При такой скорости потребовалось бы пятнадцать минут, чтобы пройти всю длину суперкорабля и повернуть нос, пока они не смогли бы отойти на безопасное расстояние и выйти из-под яркого света огней с верфи. Пятнадцать мучительных минут, которые могли бы показаться пятнадцатью годами. Это было только первое препятствие. Им все еще приходилось бороться с патрульными катерами, и к тому времени были все шансы, что их экипажи были предупреждены о побеге беглецов на каютном крейсере "Гранд Бэнкс".
  
   Они ничего не могли сделать, кроме как оставаться внутри главной каюты вне поля зрения и смотреть на огромного монстра, пока они ползли рядом. От носа до кормы огромная масса стекла сияла изнутри и снаружи, придавая ей эффект бейсбольного стадиона во время ночной игры. Знаменитые классические лайнеры своего времени "Титаник", "Лузитания", "Куин Мэри", "Куин Элизабет" и "Нормандия", если бы их поставили на якорь в ряд, все равно не дотянули бы до "Ульриха Вольфа".
  
   "Я бы сейчас не отказался от гамбургера", - сказал Джордино, пытаясь разрядить напряжение.
  
   "Я тоже", - сказала Меган. "Они кормили нас только отвратительной пищей".
  
   Пэт улыбнулась, хотя ее лицо выглядело напряженным. "Это ненадолго, милая, и ты получишь свой гамбургер".
  
   Питт отвернулся от штурвала. "С вами плохо обращались?"
  
   "Никакого насилия, - ответила Пэт, - но мной никогда не командовало столько отвратительных и высокомерных людей. Они работали со мной по двадцать часов в сутки".
  
   "Расшифровка надписей Аменеса из другой камеры?"
  
   "Они не были из другой камеры. Это были фотографии надписей, найденных в затерянном городе в Антарктике".
  
   Питт с любопытством посмотрел на нее. "Антарктика?"
  
   Она торжественно кивнула. "Замороженная во льду. Нацисты обнаружили ее раньше воска".
  
   "Элси Вулф сказала мне, что они нашли доказательства того, что Амены построили шесть камер".
  
   "Я не могу сказать", - признался Пэт. "Все, что я могу вам сказать, это то, что у меня сложилось впечатление, что они используют ледяной город для какой-то цели. Какой, я не выяснил.
  
   "Узнали ли вы что-нибудь новое из надписей, которые они заставили вас расшифровать?"
  
   Пока она говорила, Пэт больше не выглядела грустной и покинутой. "Я едва успела приступить к проекту, когда вы ворвались в дверь. Их чрезвычайно заинтересовало то, что я расшифровала в палатах Колорадо и Святого Павла. Оказалось, что Волки отчаянно пытались изучить отчеты, переданные Аменами, описывающие последствия катаклизма."
  
   "Это потому, что все надписи, которые они нашли внутри затерянного города, были сделаны до катаклизма". Он сделал паузу и кивнул в сторону ее портфеля.
  
   "Это то, что там внутри?"
  
   Она подняла его. "Фотографии из антарктической камеры. Я не могла заставить себя оставить их".
  
   Он пристально посмотрел на нее. "Они больше не делают женщин такими, как ты".
  
   Питт мог бы сказать больше, но лодка пересекала его нос примерно в ста ярдах впереди. Это было похоже на рабочее судно, и его курс оставался неизменным, когда оно повернуло и прошло по левому борту Гранд-Бэнк. Команда, казалось, была поглощена своими трудами и не обращала ни малейшего внимания на каюту крейсера.
  
   Немного расслабившись, когда они приблизились к носовой части "Ульриха Вольфа" без каких-либо признаков преследования, Питт спросил: "Вы сказали, что они изучают, какими будут условия после катаклизма?"
  
   "С размахом. Я предполагаю, что им нужны все данные, которые они могут собрать для своего выживания ".
  
   "Я все еще в недоумении относительно того, почему Волки так уверены, что комета вернется и столкнется с Землей в течение нескольких дней после предсказания, сделанного Аменами девять тысяч лет назад", - сказал Питт.
  
   Пэт медленно покачала головой. "У меня нет ответов на это".
  
   Все еще двигаясь со скоростью восьми узлов, Питт осторожно повернул штурвал, направляя "Гранд Бэнкс" по широкой дуге вокруг носа "Ульриха Вольфа" и минуя конец дока, теперь кишащего рабочими верфи и охранниками, проверяющими документы каждого мужчины и женщины в красных комбинезонах. Он миновал небольшую моторную лодку без огней, которая зловеще развернулась на 180 градусов и начала следовать за ними в кильватере. Он установил свой навигационный компьютер на рамке лобового стекла и изучил показания, которые должны были привести его сквозь темноту к ущелью, в котором находился Скайкар.
  
   Три мили до ущелья, три мили по воде в лодке, которая не обеспечивала защиты ни от прожекторов, ни от автоматического оружия и тяжелых пулеметов. Все, что у них было, - это пара пистолетов. И там были патрульные катера, которые наверняка уже должны были быть предупреждены об украденной моторной лодке с злоумышленниками, пытающимися сбежать с верфи. Его единственным утешением было то, что патрульные катера находились на дальнем конце фьорда, что давало им дополнительные несколько минут времени. В лучшем случае слабое утешение. Благодаря своей превосходной скорости патрульные катера могли легко перехватить Гранд-Бэнкс до того, как они доберутся до устья ущелья.
  
   "Эл!"
  
   Джордино немедленно оказался рядом с ним. "Да, да".
  
   "Найдите несколько бутылок. На борту должны быть какие-нибудь. Опорожните, затем наполните их всем, что сможете найти легковоспламеняющегося. Дизельное топливо слишком медленно горит. Ищите газ или растворитель ".
  
   "Коктейли Молотова", - сказал Джордино, ухмыляясь, как демон. "Я не бросал ничего подобного с детского сада". Два шага, и он спускался по лестнице в моторный отсек.
  
   Питт отбросил желание нажать на газ до упора, рассудив, что более продуктивно играть пассивную роль. Он посмотрел через плечо на двадцатипятифутовый катер позади них, его большой, мощный подвесной мотор был прикреплен к транцу - он увеличил скорость и приближался к борту. В свете прожекторов с верфи было видно только двух мужчин в черной униформе, один из которых управлял лодкой, другой стоял на корме, сжимая автоматическую винтовку. Тот, что был у штурвала, что-то показывал ему на ухо. Питт понял сообщение и включил радио, оставив его на установленной частоте.
  
   Из динамика донесся треск голоса на испанском с неоспоримой интонацией, которая, как знал Питт, была командой, которую нужно подать. Он взял микрофон и ответил: "No habla espanol".
  
   "Альто, альто!" - кричал голос.
  
   "Спускайтесь вниз и ложитесь плашмя на палубу", - приказал он Пэт и Меган. Они молча подчинились и поспешили вниз по трапу в главную каюту.
  
   Питт замедлил ход лодки и встал в дверном проеме, его кольт был взведен и заткнут за пояс. Охранник на корме катера пригнулся, готовый прыгнуть на борт "Гранд Бэнкс".
  
   Затем Питт убрал дроссели, но немного продвинулся вперед, измеряя расстояние между двумя лодками и двигаясь с достаточной параллельной скоростью, чтобы пограничник перелез через перила почти на одной линии с дверным проемом на мостик. Его расчет должен был быть точно рассчитан. Он терпеливо ждал, как охотник вслепую, наблюдающий за небом в поисках проплывающей утки.
  
   В тот самый момент, когда охранник присел, чтобы прыгнуть между двумя лодками, он толкнул сдвоенные дроссели вперед в кратком всплеске скорости, прежде чем резко потянуть их обратно. Внезапное движение вывело охранника из равновесия, и он растянулся на узкой палубе левого борта "Гранд Бэнкс".
  
   Питт плавно шагнул в дверь каюты, ударил пяткой правой ноги в шею охранника, наклонился, схватил его автоматическую винтовку Bushmaster M17S и ударил его прикладом сзади по шее. Он навел его на охранника у штурвала подвесного мотора и выстрелил. Он промахнулся, так как охранник упал на колени, вывернул руль, нажал на газ и развернул подвесной мотор под острым углом в сторону от Гранд-Бэнкс. С громким ревом мотора лодка рванулась прочь в облаке брызг и бурлящей воды. Не дожидаясь, чтобы увидеть больше, Питт вернулся в кабину и нажал на дроссели до упора. Корма "Гранд Бэнкс" погрузилась в воду, нос поднялся, и вскоре она неслась по черным водам со скоростью почти двадцать узлов.
  
   Теперь Питт сосредоточился на патрульных катерах, которые развернулись на обратный курс вверх по фьорду, приближаясь на полной скорости, прожекторы освещали воду, приближаясь все ближе к Гранд-Бэнкс. Было очевидно, что охранник, управлявший подвесным мотором, передал по радио сообщение. Ведущая лодка была на добрых полмили впереди своего эскорта. Судя по взгляду Питта через лобовое стекло, было невозможно предсказать, когда ближайший патрульный катер встретится с Гранд-Бэнкс на сходящихся курсах. Единственной уверенностью было то, что она пересечет его нос прежде, чем они достигнут устья ущелья. Еще шесть или семь минут определили бы разницу между выживанием и смертью.
  
   Теперь они были далеко от верфи, оставалось пройти менее двух миль.
  
   Подвесной крейсер находился менее чем в ста ярдах и немного позади. Единственная причина, по которой оставшийся охранник не открыл огонь из своей винтовки "Бушмастер", заключалась в том, что он боялся попасть в своего напарника.
  
   Джордино вернулся в кабину, неся охапку из четырех бутылок, наполненных растворителем из банки, используемой для очистки масла и смазочных материалов в моторном отсеке. Горлышки бутылок были заткнуты тонкими полосками тряпья. Он осторожно поставил бутылки на подушки скамейки. Мускулистый итальянец потирал большой синяк на лбу.
  
   "Что с тобой случилось?" Спросил Питт.
  
   "Один мой знакомый парень не умеет водить лодку. Меня швырнуло по всему моторному отсеку, и я ударился головой о водопроводную трубу во время серии диких вращений". Затем Джордино заметил бессознательное тело охранника, частично просунутое в дверь. "Мои искренние извинения. Вам звонил человек из социальной сети".
  
   "Он не смог предъявить приглашение".
  
   Джордино встал рядом с Питтом и уставился через лобовое стекло на быстро приближающийся патрульный катер. "С этим экипажем не было сделано предупредительного выстрела по носу. Они вооружены до зубов и ищут любой предлог, чтобы вышвырнуть нас из воды ".
  
   "Может быть, и нет", - сказал Питт. "Им все еще нужен опыт Пэт, чтобы расшифровать их надписи. Они могут грубо обращаться с ней и бить Меган, но они не убьют их. Мы с тобой войдем в историю. Я планирую преподнести им небольшой сюрприз. Если мы сможем подвести их достаточно близко, мы могли бы устроить им веселый костер ".
  
   Джордино пристально посмотрел Питту в глаза. Большинство мужчин отразили бы неизбежное поражение, но Джордино не видел такого отражения. То, что он увидел, было рассчитанной решимостью и слабым проблеском предвкушения. "Интересно, как бы на это посмотрел Джон Пол Джонс".
  
   Питт кивнул. "Ты будешь занят своими игрушками. Одолжи мне свое оружие. Затем затаись на дальней стороне моста, пока не услышишь стрельбу".
  
   "Ты или они?"
  
   Питт бросил на Джордино суровый взгляд. "Неважно, кто".
  
   Джордино без вопросов передал свой автоматический пистолет, когда Питт нажал на дроссели в бесплодной попытке выжать из двигателей еще несколько оборотов. Гранд Бэнкс отдавал все, что у него было, но это была лодка, построенная для комфортного плавания, а не для скорости.
  
   У командира патрульного катера не было никаких сомнений относительно сближения с Гранд-Бэнкс. У него не было причин полагать, что кто-то на борту был достаточно безумен, чтобы сесть на лодку, вооруженную двумя пулеметами плюс оружием, которое держали люди, обученные убивать при малейшей провокации. Он изучал Гранд-Бэнкс в бинокль ночного видения, увидел только одного человека, стоящего у штурвала на мостике, и совершил величайшую ошибку агрессора - он глубоко недооценил своего противника. Прожекторы были направлены на Гранд-Бэнкс, освещая лодку ослепительным светом.
  
   Кость пены, срезанная носом, отпала, когда тридцативосьмифутовый патрульный катер приблизился к Гранд-Бэнкс и постепенно подтягивался к борту, пока не оказался менее чем в двадцати футах от нее. Со своего места на мостике Питт прищурил глаза от яркого света и разглядел по человеку за каждым пулеметом, направившим стволы прямо на него в рубке мостика. Трое других мужчин стояли плечом к плечу на открытой палубе в кормовой части каюты, вооруженные автоматическими винтовками Bushmaster. Питт не мог видеть Джордино, скорчившегося на противоположной стороне каюты, но он знал, что его друг держит наготове либо спичку, либо зажигалку, чтобы поджечь фитили на бутылках, наполненных растворителем. Это был щекочущий нервы момент, но не момент полной безнадежности, и уж точно не в сознании Питта.
  
   У него не было жгучего желания казнить кого бы то ни было, даже тех закоренелых убийц, на которых он смотрел по ту сторону океана и чьих товарищей-наемников он встретил в Колорадо. Не было тайной, что его жизнь и жизнь Джордино не стоили и двух центов, если бы их захватили. Он наблюдал, как командир патрульного катера поднес ко рту громкоговоритель.
  
   Питт узнал, что слово "альто" означает "остановиться", и он мог только предположить, что последовавшие за этим слова были угрозой, что если он не сделает то, что ему приказали, охранники откроют огонь. Он махнул рукой, показывая, что понял, еще раз взглянул на расстояние, отделяющее его от ущелья, которое теперь сократилось до менее чем полумили, и бросил быстрый взгляд на второй патрульный катер, чтобы прикинуть, когда он прибудет, чтобы поддержать свой эскорт через пять-шесть минут. Затем он проверил, чтобы убедиться, что два автоматических пистолета надежно заткнуты за ремень у него за спиной. Только после этого он перевел дроссели в положение холостого хода, но продолжал управлять лодкой, так что она по-прежнему двигалась очень медленно.
  
   Он подошел к дверному проему каюты, не дальше, поднял руки и стоял, должным образом приглушенный, в ослепительном луче света. Он не утруждал себя использованием своего ограниченного испанского словаря. Он прокричал в ответ по-английски. "Чего ты хочешь?"
  
   "Не сопротивляйтесь", - приказал командир, теперь достаточно близко, чтобы обойтись без громкоговорителя. "Я посылаю людей на абордаж к вам".
  
   "Как я могу сопротивляться?" Беспомощно предложил Питт. "У меня нет таких автоматов, как у вас".
  
   "Скажи остальным, чтобы вышли на палубу!"
  
   Питт держал руки в воздухе, повернулся и сделал вид, что передает приказ командира. "Они боятся, что вы застрелите их".
  
   "Мы не собираемся ни в кого стрелять", - ответил командир тоном, который был почти таким же скользким, как у угря.
  
   "Пожалуйста, выключите свет", - умолял Питт. "Вы ослепляете меня и пугаете женщин".
  
   "Стойте, где стоите, и не двигайтесь", - раздраженно крикнул командир.
  
   Через несколько мгновений патрульный катер сбавил обороты своих двигателей до медленной пульсации и повернул к Гранд-Бэнкс. В нескольких футах от него двое охранников положили свои винтовки и начали сбрасывать бамперы с борта патрульного катера. Это была возможность, которой Питт ждал. Даже люди за пулеметами расслабились. Не почувствовав никаких признаков беды, один из них закурил сигарету. Экипаж и их командир, чья настороженность резко уменьшилась, когда они не увидели ни малейшего намека на угрозу, почувствовали, что ситуация полностью под их контролем.
  
   Их отношение было именно таким, на какое Питт надеялся. Хладнокровно, точно он опустил руки, выхватил два автоматических пистолета, нацелил тот, что был в его правой руке, на человека, стоявшего у переднего пулемета, и в тот же момент направил левое дуло на стрелка на корме, нажимая на оба спусковых крючка так быстро, как только могли согнуться его пальцы. С расстояния пятнадцати футов он не мог промахнуться. Пулеметчик на носу упал на колени на палубу с пулей в плече. Канонир на корме вскинул руки в воздух, отшатнулся назад и перевалился через планшир в воду.
  
   Почти одновременно горящие бутылки с горючим пролетели над мостом Гранд-Бэнкс подобно метеоритному дождю и упали на каюту и палубы патрульного катера, взорвавшись ревом пламени, когда стекло разбилось, а содержимое воспламенилось. Огненная жидкость собралась в лужу и распространилась по патрульному катеру, превратив его в пылающий погребальный костер. Практически вся открытая кормовая палуба и половина каюты были охвачены пламенем. Языки пламени вскоре показались из каждого порта. Обнаружив, что они вот-вот сгорят заживо, команда без колебаний бросила свои тела в холодную воду. Раненый артиллерист на носу также, шатаясь, пересек палубу сквозь пламя и прыгнул за борт. Его одежда загорелась, командир проигнорировал пламя и злобно посмотрел на Питта, прежде чем потрясти кулаком и перепрыгнуть через борт.
  
   Свирепый придурок, подумал Питт.
  
   Он не стал терять ни секунды. Он бросился к пульту управления мостиком и снова полностью включил дроссели, отправляя "Гранд Бэнкс" в прерванное путешествие к ущелью. Только тогда он нашел время повернуться и посмотреть на патрульный катер. Все судно было охвачено искаженным пламенем, которое танцевало высоко в ночном небе. Черный дым клубился и скручивался вверх, заслоняя звезды. В следующую минуту топливные баки взорвались, выбросив горящие обломки в воздух, как фейерверк. Она начала тонуть за кормой, соскользнув назад с шипящим звуком, когда ледяная вода встретилась с пузырящимся пламенем. Затем, с глубоким вздохом, как будто у нее была душа, патрульный катер скрылся из виду.
  
   Джордино обошел каюту и встал у двери, глядя на куски горящего мусора и масла, плававшие на поверхности. "Отличная стрельба", - тихо сказал он.
  
   "Хорошая подача".
  
   Джордино наклонил голову в сторону второго патрульного катера, который мчался через фьорд. Затем он слегка повернулся и посмотрел в сторону берега. "Это будет близко", - объективно сказал он.
  
   "Они не поведутся на дурацкую игру, как их приятели. Они отойдут на безопасное расстояние и попытаются вывести нас из строя, стреляя по нашим двигателям".
  
   "Пэт и Меган там, внизу", - напомнил ему Джордино.
  
   "Поднимите их", - сказал Питт, его глаза читали цифры на навигационном компьютере. Он произвел небольшую корректировку и повернул "Гранд-Бэнкс" еще на пять градусов к юго-западу. Оставалось четыреста ярдов. Разрыв быстро сокращался. "Скажите им, чтобы были готовы покинуть лодку, как только мы достигнем берега".
  
   "Ты собираешься врезаться в скалы на полном газу?"
  
   "У нас нет времени причаливать к скале и выходить на берег под конфетти и игру оркестров".
  
   "Уже в пути", - коротко махнув рукой, подтвердил Джордино.
  
   Второй патрульный катер направлялся прямо к ним, не подозревая о намерении Питта сойти на берег. Прожектор освещал своим лучом Гранд-Бэнкс с непоколебимой устойчивостью, как прожектор, направленный на танцора на сцене. Две лодки быстро сблизились, двигаясь под углом друг к другу. Затем командир патрульного катера почувствовал намерения Питта и направил его, чтобы отрезать Гранд-Бэнкс и заблокировать его выход к берегу. Обладая менее чем половиной скорости своего заклятого врага, Питт был вынужден признать тот факт, что он был вовлечен в гонку, которую он наверняка проиграл бы. И все же он стоял у руля с немигающим взглядом и черствой решимостью. Борьба была крайне односторонней, но он не собирался подставлять другую щеку. Мысль о поражении никогда не приходила ему в голову.
  
   Увидев неожиданную возможность, Питт дернул рычаг переключения передач и бросил Grand Banks на задний ход. Лодка содрогнулась от напряжения на полном газу и остановилась, ее подпорки били по воде в водовороте пены. Затем она начала двигаться назад, ее квадратный транец раздвигал воду, как бульдозер.
  
   Появился Джордино с Пэт и Меган. Он ошеломленно уставился на патрульный катер, собирающийся пересечь нос "Гранд Бэнкс", в то время как их собственный катер разворачивался назад. "Не говори мне. Я очень хочу угадать. Ты придумал еще один хитрый план."
  
   "Не хитрый, просто отчаянный".
  
   "Ты собираешься протаранить его".
  
   "Если мы правильно разыграем наши карты", - быстро ответил Питт, "Я верю, что мы можем разбить ему нос. Теперь все ложитесь на пол. Используйте любое надежное укрытие, которое сможете найти, чтобы защитить себя. Потому что наверняка будет дождь ".
  
   Не было времени говорить больше. Командир второго патрульного катера, не понимая обратного движения своей жертвы, изменил свой курс так, чтобы пройти в десяти футах от носа "Гранд Бэнкс", остановиться и расстрелять "Гранд Бэнкс" в упор. Это была морская тактика под названием "пересечение Т." Он встал у штурвала и поднял одну руку, подавая сигнал артиллеристам открыть огонь.
  
   Затем в одно и то же мгновение произошли два события. Питт снова перевел рычаг переключения передач на полный вперед, и пулеметы патрульного катера открыли огонь. Подпорки "Гранд Бэнкс" вошли в воду и заставили лодку рвануться вперед, когда пули забрызгали мост. Стекло из лобового стекла разлетелось на тысячу осколков и разлетелось по всему салону. Питт уже бросился за консоль, подняв одну руку и схватившись за нижнюю дугу штурвала. Он не заметил, что тыльная сторона его ладони была порезана осколками стекла, пока кровь не начала капать ему в глаза. Верхняя каюта "Гранд Бэнкс" методично разлеталась на куски. Артиллеристы стреляли высоко, чтобы вселить ужас в умы тех, кто лежал ничком на палубе. Внутренняя часть мостика представляла собой бедлам из разлетающихся обломков, поскольку девятимиллиметровые снаряды крошили все, о что они разбивались.
  
   Командир патрульного катера снизил скорость и дрейфовал до остановки, поскольку его артиллеристы, казалось, наслаждались тренировкой по стрельбе по мишеням крупным планом. Его удовлетворение было преждевременным, в то время как время Питта не могло быть более точным. Командир не понял намерения Питта, пока не стало слишком поздно. Прежде чем он смог увести свой патрульный катер с дороги, "Гранд Бэнкс" внезапно рванулся вперед, его двигатели заработали на полных оборотах.
  
   Раздался скрежещущий звук искореженного стекловолокна и дерева. Нос "Гранд Бэнкс" прорезал правый борт патрульного катера и пробил его до киля. Патрульный катер накренился на левый борт, экипаж хватался за любой твердый предмет, чтобы его не выбросило за борт, и почти сразу же начал оседать.
  
   Питт поднялся на ноги, перевел рычаг переключения передач в положение заднего хода и вывел "Гранд Бэнкс" задним ходом из пробоины в корпусе патрульного катера, позволив потоку воды хлынуть в образовавшуюся полость. На мгновение патрульный катер попытался вернуться к ровному килю, но затем черные воды захлестнули его палубу, и он ускользнул, его прожектор все еще ярко горел, когда он погрузился на дно фьорда, оставив его команду изо всех сил пытаться удержаться на плаву в холодных водах.
  
   "Эл", - сказал Питт непринужденным тоном. "Проверь передний отсек".
  
   Джордино исчез через люк и вернулся через несколько секунд. "Мы всасываем воду, как гигантский мешок для душа. Еще пять минут, и мы присоединимся к нашим друзьям в воде, даже быстрее, если ты не остановишь эту ванну ".
  
   "Кто сказал что-нибудь о движении вперед?" Взгляд Питта остановился на навигационном компьютере. Расстояние до берега и устья ущелья составляло всего пятьдесят ярдов, но это был невозможный пролет для быстро тонущей лодки. Попытка двигаться вперед только усилила бы поток воды, хлынувший через разрушенную носовую часть. Его разум работал со странной ясностью, как это всегда бывало во время кризиса, рассматривая любой вариант. Он направил "Гранд Бэнкс" вспять по воде, что привело к опусканию кормы и поднятию носа. Проблема затопления временно решена, предупредил он остальных. "Выйдите на палубу и приготовьтесь к удару, когда мы врежемся в скалы".
  
   "На палубе?" Ошеломленно спросила Пэт.
  
   "На случай, если лодка перевернется, когда мы приземлимся, вам лучше выйти на открытое место, где вы сможете прыгнуть в воду".
  
   Не слишком скоро Джордино вывел двух женщин наружу и заставил их сесть на палубе, спиной к каюте, а сам, протянув руку и ухватившись за перила, сел посередине, обхватив их за талии обеими сильными руками. Пэт застыла в неподдельном испуге, но Меган, глядя в невозмутимое лицо Джордино, черпала в этом мужество. Он и человек у руля завели их так далеко. Для нее было совершенно непостижимо, что они не сдержат своего слова и не доставят ее в целости и сохранности домой.
  
   "Гранд Бэнкс" опускался все ниже из-за того, что вода проникала через поврежденный корпус ниже ватерлинии в кормовой части носа. Устье ущелья было теперь совсем близко. Черные нагромождения скал, мимо которых Питт и Джордино пробирались, прежде чем начать свое подводное путешествие к верфи ранее той ночью, поднимались из темноты, зловещие и манящие. Питт сделал все возможное, чтобы обогнуть самую большую из скал, едва различая их очертания, поскольку они были очерчены белой пеной двухфутовых волн фьорда, которые разбивались о них.
  
   И затем один из пропеллеров ударился с громким металлическим стуком и оторвался, выведя двигатель из-под контроля. Мимо закружились новые камни, затем последовал более сильный удар, и лодка содрогнулась, но продолжила движение еще на несколько футов, прежде чем левая сторона транца врезалась в камень, который разнес податливую древесину на куски. Как будто прорвало плотину, поток воды хлынул на заднюю открытую палубу, обрушив корму. Следующий шок был сотрясающим кости ударом, когда лодка сильно ударилась о киль и раскололась, обшитый деревянными досками корпус разлетелся на куски. Но затем ужасные звуки хруста и скрежета прекратились, когда потрепанная "Гранд Бэнкс" наконец остановилась, и только десять футов отделяли ее разорванную корму от края скалистой береговой линии.
  
   Питт схватил маленький навигационный компьютер и выбежал через дверь мостика. "Все на берег, кто собирается на берег", - крикнул он. Он подхватил Меган под руку и улыбнулся ей. "Извините за это, юная леди, но мы не можем болтаться поблизости, чтобы найти лестницу". Затем он перелез через перила и опустился вместе с Меган в холодную воду, его ноги коснулись дна в четырех футах. Он знал, что Пэт и Джордино были прямо за ним, когда он пробирался по каменистому дну и покрытым слизью камням к суше.
  
   Как только его ноги оторвались от воды, он отпустил Меган и проверил свой навигационный компьютер, чтобы абсолютно убедиться, что они выбрали правильный овраг. Они выбрали. Скайкар был всего в нескольких минутах езды.
  
   "Ты ранен", - сказала Пэт, увидев темную струйку крови на руке Питта при свете звезд и падающего полумесяца. "У тебя ужасная рана".
  
   "Порез от стекла", - просто сказал он.
  
   Она засунула руку под свой красный комбинезон, сорвала лифчик и начала перевязывать им руку Питта, чтобы остановить кровотечение. "А вот и повязка, которую я никогда раньше не видел", - пробормотал он с усмешкой.
  
   "При данных обстоятельствах, - сказала она, туго завязывая концы в узел, - это лучшее, что я могу сделать".
  
   "Кто жалуется?" Он обнял ее, а затем повернулся к тени, которая была Джордино. "Все в сборе и отчитались?"
  
   Джордино держал Меган за руку. "Адреналин все еще бурлит".
  
   "Тогда поехали", - сказал Питт. "Наш частный самолет ждет".
  
   Сандекеру и агенту Литтл ожидание следующего контакта от Питта и Джордино казалось бесконечным. Огонь угас до нескольких тлеющих угольков, и адмирал, казалось, не был заинтересован в его разжигании. Он затянулся одной из своих больших сигар, окутав потолок облаком голубого дыма. И он, и Литтл коротали время, завороженно сидя, слушая истории, рассказанные адмиралом Хозафелем, истории, которые он никому не рассказывал более пятидесяти шести лет.
  
   "Вы говорили, адмирал, - сказал Сэндекер, - что нацисты посылали экспедиции для исследования Антарктиды за несколько лет до войны".
  
   "Да, Адольф Гитлер был гораздо более творческим человеком, чем думали люди. Я не могу сказать, что его вдохновляло, но он увлекся Антарктидой, в первую очередь для ее заселения и использования в качестве гигантского военного учреждения. Он верил, что если такая мечта осуществится, его военно-морские и воздушные силы смогут контролировать все моря к югу от Тропика Козерога. Капитан Альфред Ритшер был назначен командующим крупной экспедицией по исследованию субконтинента. "Швабенланд", первый немецкий авианосец, использовавшийся для дозаправки гидросамолетов, летавших через Атлантику в начале 1930-х годов, был переоборудован для исследования Антарктики и покинул Гамбург в декабре 1938 года под предлогом изучения возможности создания китобойной колонии. После прибытия в пункт назначения в середине южного лета Ритшер отправил самолет с новейшими и лучшими немецкими камерами. Его летательные аппараты покрыли более двухсот пятидесяти тысяч квадратных миль и сделали более одиннадцати тысяч аэрофотоснимков."
  
   "До меня доходили слухи о такой экспедиции, - сказал Сэндекер, - но до сих пор я никогда не узнавал истинных фактов".
  
   "Год спустя Ритчер вернулся с более крупной экспедицией, на этот раз на улучшенном самолете с лыжами, чтобы они могли приземляться на лед. Они также привезли с собой небольшой цеппелин. На этот раз они покрыли триста пятьдесят тысяч квадратных миль, приземлившись на Южном полюсе и сбрасывая флаги с эмблемой свастики через каждые тридцать миль в знак своих притязаний на нацистскую территорию ".
  
   "Они обнаружили что-нибудь необычно интересное?" - спросил Литтл.
  
   "Действительно, они нашли", - ответил Хозафель. "Аэрофотосъемка зафиксировала ряд свободных ото льда областей, замерзшие озера, толщина ледяной поверхности которых составляла менее четырех футов, и паровые выходы с признаками растительности, растущей поблизости. На их фотографиях также было обнаружено то, что выглядело как фрагменты дорог подо льдом ".
  
   Сэндекер выпрямился и пристально посмотрел на старого немецкого командира подводной лодки. "Немцы нашли доказательства существования цивилизации в Антарктиде?"
  
   Хозафель кивнул. "Команды, использующие моторизованные снегоходы, обнаружили естественные ледяные пещеры. Исследуя их, они наткнулись на остатки древней цивилизации. Это открытие вдохновило нацистов использовать свою инженерную изобретательность для строительства обширной подземной базы в Антарктиде. Это был самый тщательно хранимый секрет войны ".
  
   "Насколько мне известно, - сказал Литтл, - разведывательные источники союзников игнорировали слухи о нацистской базе в Антарктиде. Они сочли их надуманной пропагандой".
  
   Хозафель криво улыбнулся. "Они должны были это сделать. Но однажды адмирал Дениц чуть не выдал его. Во время выступления перед командирами своих подводных лодок он объявил: `Немецкий подводный флот гордится тем, что построил для фюрера в другой части мира Шангри-ла на суше, неприступную крепость". К счастью для нас, никто не обратил внимания. Подводные лодки, которыми я командовал ранее во время войны, никогда не отправлялись в Антарктиду, так что только ближе к концу, когда я стал командиром U-699, я узнал о секретной базе, кодовое название которой было Новый Берлин ".
  
   "Как она была построена?" - спросил Сэндекер.
  
   "После начала войны первым шагом нацистов было послать пару рейдеров в южные воды, чтобы потопить все вражеские суда и не дать союзникам получить какую-либо информацию о проекте. Пока они в конечном итоге не были потоплены кораблями британского флота, рейдеры захватывали или уничтожали целые флотилии союзных судов и все рыболовецкие и китобойные суда, которые заходили в этот район. Затем армада грузовых судов, замаскированных под торговые суда союзников, и флот огромных подводных лодок, построенных не для войны, а для перевозки больших грузов, начали перевозить людей, оборудование и припасы в район древней цивилизации, которую они считали возможной Атлантидой."
  
   "Зачем строить базу на древних руинах?" сказал Литтл. "Какой военной цели она служила?"
  
   "Мертвый и затерянный город сам по себе не был важен. Они обнаружили огромную ледяную пещеру под ледяным полем, которое вело из города. Пещера протянулась на двадцать пять миль, прежде чем упереться в геотермальное озеро, занимавшее сто десять квадратных миль. Ученые, инженеры, строительные бригады и все виды вооруженных сил - армия, военно-воздушные силы, военно-морской флот - и, конечно, большой контингент СС для поддержания безопасности и наблюдения за операцией высадились и начали грандиозный проект раскопок. Они также импортировали большую армию рабов, в основном захваченных русских из Сибири, которые выработали устойчивость к холодному климату ".
  
   "Что случилось с русскими пленными после завершения строительства базы?" - спросил Литтл, подозревая ответ.
  
   Лицо Хозафеля стало мрачным. "Нацисты никогда не могли позволить, чтобы их освободили и раскрыли самый тщательно хранимый секрет Германии. Они были либо обработаны до смерти, либо казнены".
  
   Сэндекер трезво изучал дым, поднимающийся спиралью от его сигары. "Итак, тысячи русских лежат подо льдом, неизвестные и забытые".
  
   "Жизнь была дешевой для нацистов", - сказал Хозафель. "Жертва, принесенная ради строительства крепости для создания Четвертого рейха, стоила того".
  
   "Четвертая империя", - мрачно сказал Сэндекер. "Последний бастион нацистов и их последняя попытка мирового господства".
  
   "Немцы ареала очень упрямая раса".
  
   "Вы видели эту базу?" - спросил Литтл.
  
   Хозафель снова кивнул. "Покинув Берген, капитан Харгер и U-2015, сопровождаемые моей командой на U-699, пересекли Атлантику, не всплывая, в пустынный порт в Патагонии".
  
   "Где вы выгрузили своих пассажиров и сокровища", - добавил Сэндекер.
  
   "Вы знакомы с операцией?"
  
   "Только основы, не детали".
  
   "Тогда вы не могли знать, что на берег отправились только пассажиры и медицинские образцы. Сокровища искусства, золото и другие ценности, а также священные нацистские реликвии остались на борту U-2015 и U-699. Затем мы с капитаном Харгером отправились на базу в Антарктиде. После встречи с судном снабжения и дозаправки мы продолжили путешествие, прибыв в пункт назначения в начале июня 1945 года. Продукт немецкой инженерии был настоящим чудом для созерцания. Пилот вышел и сел за штурвал U-2015. Мы последовали за ней по пятам и оказались в большой пещере, которая была невидима с расстояния четверти мили в море. Нашим изумленным глазам предстало большое доковое сооружение, вырезанное изо льда, способное принять несколько подводных лодок и больших грузовых судов. Капитану Харджеру и мне было приказано пришвартоваться позади военного транспорта, который разгружал разобранный самолет..."
  
   "Они летали на самолетах с базы?" Литтл прервал.
  
   "По последнему слову немецкой авиационной техники. Реактивные бомбардировщики Junkers 287, переделанные в транспортные, оснащенные лыжами и специально модифицированные для субарктических условий. Рабский труд вырезал во льду большой ангар, в то время как тяжелая строительная техника выровняла взлетно-посадочную полосу длиной в милю. За пять лет была выдолблена целая гора льда, образовавшая небольшой город, в котором жили пять тысяч строительных рабочих и рабов."
  
   "Разве лед внутри пещер и туннелей не начал бы таять от тепла, выделяемого таким количеством людей и их оборудованием?" - спросил Литтл.
  
   "Немецкие ученые разработали химическое покрытие, которое можно было распылять на ледяные стены, изолируя их и предотвращая их таяние. Внутри комплекса поддерживалась постоянная температура в шестьдесят градусов по Фаренгейту".
  
   "Если бы война закончилась", - обратился Сэндекер к Хозафелю, - "какой полезной цели могла бы служить база?"
  
   "План, как я понял, состоял в том, чтобы оставшаяся элита нацистов старого режима действовала тайно с базы, проникла в Южную Америку и купила большие участки земли и множество технических и производственных корпораций. Они также вложили значительные средства в новую Германию и в азиатские страны, используя золото из своей старой национальной казны, некоторые награбленные сокровища, которые были проданы в Америке, и фальшивую американскую валюту, напечатанную на подлинных печатных формах Казначейства США, которые были получены русскими и захвачены немцами. Финансы не были проблемой для создания Четвертого рейха".
  
   "Как долго вы оставались на базе?" - спросил Литтл.
  
   "Два месяца. Затем я взял свою подводную лодку и команду и поплыл к реке Рио-де-Плата и сдался местным властям. Офицер ВМС Аргентины поднялся на борт и приказал мне продолжать движение к военно-морской базе Мар-де-Плата. Я отдал приказ, мой последний приказ в качестве офицера Кригсмарине, прежде чем перевернуть совершенно пустую подводную лодку ".
  
   "Через сколько времени после окончания войны это произошло?"
  
   "За неделю до четырех месяцев".
  
   "Что произошло потом?"
  
   "Моя команда и я были задержаны до тех пор, пока агенты британской и американской разведки не прибыли и не допросили нас. Нас допрашивали целых шесть недель, прежде чем нас наконец освободили и позволили вернуться домой".
  
   "Вы и команда, я полагаю, ничего не сообщили разведке союзников".
  
   Хозафель улыбнулся. "У нас было три недели во время путешествия из Антарктиды в Аргентину, чтобы отрепетировать наши истории. Возможно, они были немного мелодраматичными, но никто из нас не сломался, и группы допроса ничего не узнали. Они были настроены крайне скептически. Но кто мог их винить? Немецкое военно-морское судно исчезает на четыре месяца, а затем появляется, его командир утверждает, что он считал, что любой радиоконтакт о том, что Германия капитулировала, был планом союзников, чтобы заставить его раскрыть свою позицию? Не очень правдоподобная история, но они не смогли ее опровергнуть." Он сделал паузу и уставился на угасающий огонь. "Затем U-699 была передана военно-морским силам Соединенных Штатов и отбуксирована на их базу в Норфолке, штат Вирджиния, где ее разобрали до последнего болта, а затем отправили на слом".
  
   "А U-2015?" - Допытывался Сандекер.
  
   "Я не знаю. Я никогда не слышал, что с ней случилось, и никогда больше не видел Харджера".
  
   "Возможно, вам будет интересно узнать, - с удовлетворением сказал Сэндекер, - что U-2015 была потоплена всего несколько дней назад атомной подводной лодкой США в Антарктике".
  
   Глаза Хозафеля сузились. "Я слышал истории о деятельности немецких подводных лодок в южных полярных морях еще долгое время после войны, но не нашел в них ничего существенного".
  
   "Потому что многие из высокоразвитых подводных лодок XXI и XXII классов все еще числятся пропавшими без вести", - сказал Литтл. "Мы сильно подозреваем, что целый флот таких кораблей был сохранен нацистским руководством для целей контрабанды в годы, прошедшие после войны".
  
   "Я должен был бы признать, что вы, вероятно, правы".
  
   Сандекер собирался заговорить, когда телефон зазвонил снова. Он включил громкую связь, почти боясь того, что может услышать. "Да?"
  
   "Просто для подтверждения", - раздался голос Питта. "Пицца у вашего порога, а мальчик-доставщик возвращается в магазин через плотные пробки в час пик".
  
   "Спасибо, что позвонили", - сказал Сандекер. В его голосе не было чувства облегчения.
  
   "Я надеюсь, ты позвонишь снова, когда тебе захочется пиццы".
  
   "Я предпочитаю кальцоне". Сэндекер отключил соединение. "Что ж, - устало сказал он, - они добрались до самолета и находятся в воздухе".
  
   "Тогда они свободны дома", - сказал Литтл, внезапно оживившись.
  
   Сэндекер удрученно покачал головой. "Когда Дирк упомянул пробки в час пик, он имел в виду, что они подверглись нападению самолетов сил безопасности. Я боюсь, что они спаслись от акул только для того, чтобы столкнуться с барракудой ".
  
   Под управлением автоматической системы наведения Скайкар Моллера поднялся в ночь и заскользил над черными водами фьорда, медленно увеличивая высоту по мере того, как он проносился над ледником, стекающим с гор. Если кто-то на борту думал, что, добравшись до Скайкара, они отправились в мирный полет обратно к кораблю NUMA, ожидающему у Пунта-Энтрады, они прискорбно ошибались.
  
   Не один, а четыре боевых вертолета поднялись с палубы "Ульриха Вольфа" и взяли курс на перехват "Скайкара". Одного должно было быть достаточно, но Волки выслали весь свой флот самолетов службы безопасности, чтобы остановить убегающих преступников. Не было никаких причудливых построений, никакой предварительной перестрелки - они шли вровень в хорошо рассчитанном развертывании, чтобы отрезать Небесный автомобиль прежде, чем он сможет достичь святилища гор.
  
   Приобретенный компанией Destiny Enterprises у корпорации Messerschmitt-Bolkow вертолет Bo 105LS-7 был спроектирован и построен для Федеральной армии Германии в основном для наземной поддержки и использования в военизированных формированиях. Самолет, преследовавший Скайкар, имел экипаж из двух человек и был оснащен двумя двигателями, которые обеспечивали ему максимальную скорость в двести восемьдесят миль в час. Что касается огневой мощи, то она опиралась на установленную подфюзеляжно поворотную двадцатимиллиметровую пушку.
  
   В этом полете Джордино сидел в кресле пилота, Питт следил за приборами, в то время как женщины ютились на тесном заднем пассажирском сиденье. При повторном выполнении входящего рейса Джордино ничего не оставалось, как изменить настройки дроссельной заслонки на максимальную скорость. Все остальные манипуляции контролировались компьютером. Рядом с ним Питт изучал преследующие вертолеты на экране радара.
  
   "Почему, о, почему, эти большие хулиганы не могут оставить нас в покое?" Джордино застонал.
  
   "Похоже, они послали всю банду", - сказал Питт, наблюдая за вспышками на внешнем краю экрана, которые приближались к очертаниям Небесного автомобиля в центре, как если бы это было магнитное яблочко.
  
   "Если у них есть ракеты с тепловым наведением, которые летают в каньонах и через них, - сказал Джордино, - они могут оказаться помехой".
  
   "Я так не думаю. Гражданские самолеты редко способны нести военные ракеты".
  
   "Можем ли мы потерять их в горах?"
  
   "Это будет совсем рядом", - ответил Питт. "Их единственная надежда - сделать свой лучший выстрел с расстояния в полмили, прежде чем мы окажемся вне пределов досягаемости. После этого мы сможем оторваться от них. Их скорость, похоже, примерно на тридцать миль медленнее нашей."
  
   Джордино вгляделся сквозь крону деревьев. "Мы спускаемся с ледника и въезжаем в горы. Петляя по каньонам, им должно быть неудобно делать точный выстрел".
  
   "Разве тебе не следует сосредоточиться на управлении этой штукой?" сказала Пэт, с беспокойством глядя на очерченные в слабом лунном свете силуэты гор, которые начали подниматься по обе стороны от Скайкара. "Вместо того, чтобы болтать между собой?"
  
   "Как у вас там дела?" Заботливо спросил Питт.
  
   "Это похоже на катание на американских горках", - взволнованно сказала Меган.
  
   Пэт была более осведомлена об опасности и не проявляла такого энтузиазма, как ее дочь. "Я думаю, что буду держать глаза закрытыми, спасибо".
  
   "Нас будет швырять из-за турбулентности и внезапных изменений направления в горах, потому что мы будем бежать на максимальной скорости", - объяснил Питт. "Но не стоит беспокоиться. Компьютер управляет самолетом".
  
   "Как утешительно", - беспокойно пробормотала Пэт.
  
   "Плохие парни появятся над вершиной в девять часов", - объявил Джордино, настороженно глядя на ослепительные огни вертолетов, освещавшие неровные склоны горы.
  
   Пилоты штурмовых вертолетов вели умную игру. Они не предпринимали попыток преследовать более быстрый Скайкар по извилинам среди ущелий, разделяющих горы. Они поняли, что у них была одна-единственная возможность сбить странно выглядящий самолет. Они как один набрали высоту и открыли огонь вниз, в ущелье, их двадцатимиллиметровые снаряды прорезали темноту по траекториям перед Скайкаром.
  
   Питт мгновенно понял тактику и толкнул локтем Джордино в плечо. "Переходи на ручное управление!" - рявкнул он. "Остановите нас в воздухе и подайте назад!"
  
   Джордино подчинился и завершил маневр почти до того, как слова слетели с губ Питта. Он отключил компьютерное управление и принял команду, остановив Скайкар до выворачивающей внутренности остановки, которая отбросила их к ремням безопасности, затем отправив самолет обратно в ущелье задним ходом.
  
   "Если мы попытаемся прорваться сквозь этот шквал, - сказал Питт, - нас разнесет в клочья".
  
   "Это всего лишь вопрос секунд, прежде чем они переместятся и прицелятся в эту сторону.
  
   "Это идея. Я рассчитываю на то, что они развернутся и отведут свой огонь за наш путь, ожидая, что мы влетим туда. Но мы снова стреляем вперед, заставляя их перестроиться - тот же трюк, что мы провернули на патрульном катере. Если все сложится по-нашему, мы выиграем достаточно времени, чтобы воздвигнуть между нами гору, прежде чем они смогут снова сконцентрировать свой огонь ".
  
   Пока они говорили, боевые корабли вышли из строя, чтобы сосредоточить свой огонь. Через несколько секунд они перестроились и прицелились, стреляя прямо по Скайкару. Это был сигнал для Джордино снова направить корабль в атаку на ущелье. План был на волосок от полного успеха, но секунды, потраченные на обратный полет, позволили вертолетам подойти ближе. На этот раз концентрированного заградительного огня не было. Пилоты отреагировали быстро и открыли бешеный огонь по быстро удаляющемуся "Скайкару".
  
   Снаряды разорвали вертикальные ребра хвостового оперения. Посадочные колеса были оторваны, а верхняя часть фонаря внезапно раскололась и улетела в темноту, позволив потоку холодного воздуха хлынуть в кабину пилота. Убийственный, но неточный огонь распространился по всему кораблю, но, к счастью, двигатели остались невредимыми. Не имея возможности уклониться от залпа, развернув Скайкар наискосок - поскольку края ущелья находились не более чем в пятидесяти футах от самой широкой части самолета - Джордино вместо этого дергал его вверх-вниз.
  
   Двадцатимиллиметровые снаряды, которые промахивались, вгрызались в крутые скалы и выбрасывали гейзеры скальных осколков. Подобно кошке, за которой гонится свора собак, Джордино бросил Скайкар вверх по каньону в бешеной серии волнообразных маневров. Еще двести ярдов, затем сто, и внезапно Джордино бросил самолет в крутой девяносто градусный крен, огибая выступающий скалистый склон, который блокировал шквал артиллерийского огня.
  
   К тому времени, как боевые корабли "Дестини Энтерпрайзиз" достигли мыса и обогнули его, Небесный автомобиль исчез глубоко в черноте гор.
  
  
  
   ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
   ГОРОД ПОДО ЛЬДОМ
  
  
   32
  
  
  
   10 апреля 2001
   Buenos Aires, Argentina
  
  
   Лимузины образовали длинную дугу на кольцевой подъездной аллее британского посольства в Буэнос-Айресе. Дамы в бальных платьях и мужчины в смокингах вышли из длинных черных автомобилей и вошли через высокие бронзовые двери в фойе, где их встретили посол Великобритании в Аргентине Чарльз Лексингтон и его жена Марта, высокая, спокойная женщина с седыми волосами, подстриженными под пажа. Светским событием года стало празднование в честь восшествия на престол принца Чарльза, окончательно отрекшегося от престола своей матерью, королевой Елизаветой.
  
   Элита Аргентины была приглашена, и все присутствовали. Президент, лидеры Национального конгресса, мэр города, финансисты и промышленники, а также самые почитаемые знаменитости страны. Те, кто вошел в бальный зал под музыку оркестра в костюмах восемнадцатого века, были очарованы роскошным фуршетом, приготовленным лучшими поварами, привезенными из Англии специально для этого мероприятия.
  
   Когда Карл Вольф и его обычная свита сестер совершили свой торжественный вход в огромную комнату, они неизбежно привлекли пристальные взгляды всех присутствующих. Его личный телохранитель все время находился рядом с ними. В соответствии с семейной традицией, все великолепные женщины были одеты в платья одинакового дизайна, но разных цветов. После приветствия британского посла они проследовали в бальный зал, их сиянию позавидовали почти все присутствующие женщины.
  
   Карла сопровождали Гели, Мария и Люси, которые привезли с собой своих мужей, и Элси, которая только что вернулась из Америки. Когда его сестры и их супруги начали танцевать под попурри из мелодий Коула Портера, Карл повел Элси к буфету, остановившись по пути, чтобы принять бокал шампанского у официантов в ливреях. Они выбрали несколько экзотических блюд и перешли в библиотеку, где нашли пустой стол с двумя стульями рядом с книжным шкафом от пола до потолка.
  
   Элси собиралась поднести вилку с нежным сыром ко рту, когда ее рука застыла в воздухе, а на лице появилось выражение недоверия. Карл изучил ее ошеломленное выражение, но не обернулся, вместо этого спокойно ожидая объяснений. Это произошло в присутствии высокого, сурового на вид мужчины с очаровательной женщиной рядом с ним, огненно-рыжие волосы каскадом ниспадали до талии. На мужчине был смокинг с темно-бордовым парчовым жилетом, а спереди свисала золотая цепочка от часов. Женщина была одета в черный шелковый бархатный жакет поверх облегающего черного шелкового платья длиной до щиколоток с разрезами по бокам. Ее стройную шею украшало колье из хрустальных бусин.
  
   Они подошли к Волкам и остановились. "Как приятно видеть тебя снова, Элси", - сердечно сказал Питт. Прежде чем она смогла ответить, он повернулся к Вульфу. "Вы, должно быть, печально известный Карл Вольф, о котором я так много слышал", - Он сделал паузу и повернулся к Пэт. "Могу я представить доктора Патрисию О'Коннелл?"
  
   Вольф пристально посмотрел на Питта, как огранщик мог бы изучать алмаз, прежде чем поднять свой молоток, чтобы ударить по клину и расколоть камень. Хотя он, казалось, не узнал Питта, Пэт почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. Миллиардер был чрезвычайно красив, но его взгляд был холодным и угрожающим. В нем была жесткость, которая предполагала скрытую дикость. Если он и знал, кто она такая, он не выказал никаких признаков узнавания, услышав ее имя, и не проявил джентльменской грации, поднявшись со стула.
  
   "Хотя мы никогда не встречались, - дружелюбно продолжил Питт, - мне кажется, что я тебя знаю".
  
   "Я понятия не имею, кто вы", - сказал Вольф на безупречном английском с едва заметным тевтонским акцентом.
  
   "Меня зовут Дирк Питт".
  
   На краткий миг в глазах Вульфа появилось непонимание, затем его лицо медленно приняло выражение чистой враждебности. "Вы Дирк Питт?" холодно спросил он.
  
   "Никто иной". Он улыбнулся Элси. "Ты выглядишь удивленной, увидев меня. Ты довольно внезапно покинула Вашингтон, прежде чем у нас появилась возможность снова поболтать".
  
   "Откуда ты взялся?" - прорычала она.
  
   "С "Ульриха Вольфа", - вежливо ответил Питт. "После экскурсии по кораблю мы с Пэт оказались в Буэнос-Айресе и решили заглянуть поздороваться".
  
   Если бы ее глаза были лазерами, Питта бы поджарили на гриле. "Мы можем приказать тебя убить".
  
   "Вы пытались, и у вас ничего не вышло", - небрежно ответил Питт. "Я не советую вам пытаться снова, тем более в британском посольстве на глазах у всех этих людей".
  
   "Когда вы выйдете на улицу, мистер Питт, вы окажетесь в моей стране, а не в своей. Вы будете беспомощны, чтобы защитить себя".
  
   "Не очень хорошая идея, Карл. Ты только расстроишь морских пехотинцев Соединенных Штатов, которые сопровождали нас сюда сегодня вечером под защитой американского посла Джона Хорна".
  
   Затем один из дюжих телохранителей Вулфа двинулся вперед, как будто собираясь напасть на Питта, но внезапно Джордино шагнул сзади и встал лицом к лицу с охранником, блокируя любое движение. Охранник, который перевешивал Джордино на добрых пятьдесят фунтов и был на десять дюймов выше, презрительно посмотрел вниз и сказал: "Почему ты думаешь, что ты такой крутой, коротышка?"
  
   Джордино снисходительно ухмыльнулся. "Тебя впечатлило бы, если бы я сказал тебе, что только что уничтожил полдюжины твоих собратьев-паразитов?"
  
   "Он не шутит", - сказал Питт.
  
   Реакция охранника была забавной. Он не знал, злиться ему или насторожиться. Волк поднял руку и лениво отмахнулся от своего телохранителя. "Я поздравляю всех вас с вашим побегом с "Ульриха Вольфа". Мои силы безопасности оказались крайне некомпетентными".
  
   "Вовсе нет", - дружелюбно ответил Питт. "Они действительно были довольно хороши. Нам очень повезло".
  
   "Судя по отчету, который я получил, удача имела к этому очень мало отношения".
  
   Это было настолько близко к комплименту, насколько Карл Вольф когда-либо мог сказать. Он медленно поднялся со своего стула и встал лицом к Питту. Он был на два дюйма выше, и ему нравилось смотреть сверху вниз на эту занозу в боку Destiny Enterprises. Его серо-голубые глаза сверкнули, но Питт легко отразил их неподвижный взгляд и вернул его Питту, который был больше заинтересован в изучении своего врага, чем в детской игре в разглядывание сверху вниз.
  
   "Вы совершаете прискорбную ошибку, выступая против меня, мистер Питт. Конечно, вы уже должны знать, что я намерен использовать все имеющиеся в моем распоряжении инструменты, чтобы сделать мир таким же чистым и незагрязненным, каким он был девять тысяч лет назад ".
  
   "У тебя странный подход к этому".
  
   "Зачем ты пришел сюда сегодня вечером?"
  
   Питт не отступал. "Я перенес множество неудобств из-за вашей семьи, и я был полон решимости встретиться с человеком, который замышлял стать властелином вселенной".
  
   "А теперь, когда ты встретил меня?"
  
   "Мне кажется, вы поставили ферму на феномен, которого может и не быть. Как вы можете быть так абсолютно уверены, что двойник кометы, уничтожившей Аменес, вернется в следующем месяце и ударит по земле? Откуда вы знаете, что она не промахнется, как это было тогда?"
  
   Вулф задумчиво посмотрел на Питта и злобно улыбнулся. Было очевидно, что человек его богатства и власти не привык к людям, которые не боялись его, которые не пресмыкались в его божественном присутствии.
  
   "Грядущий катаклизм - это установленный вывод. Мир, каким его знает каждое живое существо, больше не будет существовать. За исключением моей семьи, все в этой комнате, включая вас, несомненно, погибнут ". Он наклонился вперед со злой усмешкой. "Но я боюсь, мистер Питт, что это произойдет гораздо раньше, чем вы думаете. Видите ли, сроки были сдвинуты. Конец света... начнется ровно через четыре дня и десять часов с этого момента ".
  
   Питт попытался скрыть свое потрясение. Меньше пяти дней! Как это было возможно?
  
   Пэт не потрудилась скрыть свое смятение. "Как ты мог это сделать? Почему ты приложил столько усилий, чтобы сохранить это в секрете?" бесстрастно спросила она. "Почему ты не предупредил каждую живую душу на Земле, чтобы они могли подготовиться ко всему, что произойдет? Неужели у тебя и твоих драгоценных сестер нет совести? Неужели у вас нет сострадания? Разве смерть миллиардов детей не мучает вас, как любого здравомыслящего человека? Вы такой же плохой, как ваши предки, которые убили миллионы ..."
  
   Элси вскочила на ноги. "Как ты смеешь оскорблять моего брата!" - прошипела она.
  
   Питт обнял Пэт за талию. "Не трать свое дыхание на этих поставщиков слизи", - сказал он, его лицо перекосилось от гнева. Противостояние становилось слишком напряженным. Но он не смог удержаться от еще одного замечания. Он посмотрел на Элси и сказал приятно, с леденящей ухмылкой: "Знаешь, Элси, держу пари, что заниматься любовью с тобой и твоими сестрами все равно что заниматься любовью с ледяными скульптурами".
  
   Элси потянулась назад, чтобы влепить Питту пощечину, но Пэт бросилась вперед и схватила ее за руку. Элси вырвала ее, потрясенная тем, что кто-то, кроме члена семьи, может обращаться с ней грубо. На мгновение и Питт, и Вульф подумали, что две женщины собираются заняться этим, но Пэт нагло улыбнулась и повернулась к Питту и Джордино. "Мне скучно. Почему бы кому-нибудь из вас, джентльмены, не пригласить меня на танец?"
  
   Питт решил, что разумнее остаться поблизости и попытаться выудить у Волков больше информации, пока он привлекает их внимание. Он слегка поклонился Джордино. "Ты первый".
  
   "С удовольствием". Джордино взял Пэт за руку и повел ее на танцпол, где оркестр играл "Ночь и день".
  
   Питт сказал Карлу Вульфу: "Очень умно с твоей стороны ускорить график. Как ты это сделал?"
  
   "А, мистер Питт", - сказал Вулф. "У меня должны быть какие-то секреты для самого себя".
  
   Питт попробовал другой подход. "Я хвалю вас за ваши корабли. Они являются шедеврами морской архитектуры и инженерного дела. Только Свобода, морской город, построенный инженерными решениями Нормана Никсона, может сравниться с их великолепным масштабом ".
  
   "Это правда". Вольф был заинтригован, несмотря на самого себя. "Я свободно признаю, что многие качества, которые мы встроили в Ulrich Wolf, произошли от этих конструкций".
  
   "Вы действительно думаете, что эти огромные суда уплывут в море, уносимые гигантской приливной волной?"
  
   "Мои инженеры заверили меня, что их расчеты точны".
  
   "Что произойдет, если они ошибаются?"
  
   Выражение лица Вулфа говорило о том, что он никогда не рассматривал эту мысль. "Катаклизм произойдет именно тогда, когда я сказал, и наши корабли будут в безопасности".
  
   "Я не уверен, что хотел бы быть рядом после того, как земля была опустошена и большинство людей и животных вымерло".
  
   "В этом разница между вами и мной, мистер Питт. Вы видите в этом конец. Я вижу в этом смелое новое начало. А теперь спокойной ночи. У нас много дел". И он подхватил свою сестру и ушел.
  
   Питту отчаянно хотелось верить, что Вульф был просто еще одним сумасшедшим, но страсть этого человека и всей его семьи выходила далеко за рамки простого фанатизма. Питт стоял там, чувствуя себя неловко. Ни один человек с таким интеллектом не построил бы империю стоимостью во много миллиардов долларов, чтобы выбросить ее из-за безумной схемы. В основе должна была лежать рациональность, которая была слишком ужасающей, чтобы представить. Но что? Согласно собственному расписанию Вулфа, у Питта теперь было всего четыре дня и десять часов, чтобы найти ответ. И почему Вулф так откровенничал по поводу крайнего срока? Это было почти так, как будто его не волновало, что Питт знал. Он просто думал, что это больше не имеет значения, что никто ничего не может с этим поделать? Или в его изворотливом уме была какая-то другая причина?
  
   Питт повернулся и ушел. Он подошел к бару и заказал anejo, 100-процентную текилу из голубой агавы со льдом. Посол Хорн подошел и встал рядом с ним. Хорн, светловолосый невысокий мужчина, был похож на ястреба, парящего по спирали над лесом, больше заинтересованного в своем суверенитете, чем в поисках еды.
  
   "Как вы ладили с Карлом Вольфом?" поинтересовался он.
  
   "Не слишком хорошо", - ответил Питт. "Он решил поиграть в Бога, а я так и не научился преклонять колени".
  
   "Он странный человек. Никто из моих знакомых никогда не приближался к нему. Конечно, не было никаких указаний, почему он поверил в эту фантастическую историю о конце света. Я рассказал своим коллегам здесь и в Вашингтоне, и они говорят, что нет никаких свидетельств того, что такое событие произойдет - по крайней мере, пока ".
  
   "Ты много о нем знаешь?"
  
   "Немного. Только то, что я читал в отчетах разведки. Его дед был большим нацистом, который бежал из Германии в конце войны. Он прибыл сюда со своей семьей и группой нацистских приспешников, вместе с их ведущими учеными и инженерами. Вскоре после прибытия в Аргентину они менее чем за два года создали огромный финансовый конгломерат, купив и управляя крупнейшими фермами и ранчо, банками и корпорациями в стране. Как только их мощная база укрепилась, они расширили свою деятельность на международном уровне во всем, от химии до электроники. Можно только догадываться, откуда взялся первоначальный капитал. По слухам, это было золото из немецкой казны и активы, украденные у евреев, погибших в лагерях. Каким бы ни был источник, это, должно быть, был огромный клад, раз удалось достичь так многого за такое короткое время ".
  
   "Что вы можете рассказать мне об этой семье?"
  
   Хорн сделал паузу, чтобы заказать мартини у бармена. "В основном слухи. Мои аргентинские друзья говорят вполголоса, когда в разговоре заходит о Волках. Сообщалось, что доктор Йозеф Менгеле, `Ангел смерти" в Освенциме, был связан с Волками, пока не утонул несколько лет назад. Истории, я признаю, звучат довольно диковинно. Но они утверждают, что Менгеле, продолжая свои генетические эксперименты, работал с первыми поколениями волков, производя потомство с высоким интеллектом и исключительными спортивными способностями. Затем эти дети произвели еще более контролируемый штамм, который вы видите в необычайном сходстве у всех Волков третьего поколения, таких как Карл и его сестры, которые, кстати, все выглядят идентично своим братьям и кузенам. Одна нелепая сплетня гласит, что сперма Адольфа Гитлера была контрабандой вывезена из Берлина в последние часы войны и использовалась Менгеле для оплодотворения женщин-Вольф ".
  
   "Вы верите во все это?" Спросил Питт.
  
   "Я, конечно, не хочу", - сказал Хорн, потягивая свой мартини. "Британская разведка молчит по этому поводу. Но офицер разведки моего посольства, майор Стив Миллер, используя компьютер, сравнил фотографии Гитлера с фотографиями Волков. Как бы отвратительно это ни звучало, за исключением цвета волос и глаз, есть заметное сходство в строении лица ".
  
   Питт выпрямился и протянул руку. "Посол, я не могу выразить вам, как я благодарен вам за ваше приглашение и защиту. Приезд в Буэнос-Айрес был безумной затеей, и вы очень щедро потратили свое время, помогая мне встретиться с Карлом Вольфом ".
  
   Хорн сжал руку Питта. "Нам повезло, что Волки пришли на вечеринку. Но я должен сказать вам, что было настоящим удовольствием видеть, как кто-то говорит этому высокомерному дьяволу, куда ему деваться. Поскольку я дипломат, я не мог позволить себе роскошь делать это самому ".
  
   "Он утверждает, что расписание сдвинулось, что теперь до Армагеддона осталось всего четыре дня. Я думаю, семья скоро поднимется на борт своих суперкораблей".
  
   "Правда? Это странно", - сказал Хорн. "У меня есть достоверные сведения, что Карл планирует совершить инспекционную поездку по своему объекту по извлечению полезных ископаемых в Антарктиде послезавтра".
  
   Глаза Питта сузились. "Он делает это довольно тонко".
  
   "Этот проект всегда был немного загадочным. Насколько я знаю, ЦРУ никогда не удавалось внедрить в него агента".
  
   Питт улыбнулся Хорну. "Вы, безусловно, в курсе вопросов разведки, посол".
  
   Хорн пожал плечами. "Стоит совать пальцы в пирог".
  
   Питт взболтал текилу в своем стакане и задумчиво уставился на жидкость, обволакивающую кубики льда. Что такого важного в Антарктиде, что Вулфу приходится втискиваться туда с визитом, недоумевал Питт. Ему казалось, что новый лидер Четвертой империи полетит к своему флоту, готовясь к большому событию, а не к полярному континенту. Перелет туда и обратно займет два дня. Это не входило в расчет.
  
  
   33
  
  
   На следующий день двадцать семь из двухсот членов династии Волков, главенствующих руководителей Destiny Enterprises и главных архитекторов Четвертой империи, встретились в корпоративных офисах Destiny. Они собрались в просторном зале заседаний с обшитыми тиковыми панелями стенами и красивым резным столом для совещаний длиной сорок футов, также вырезанным из тикового дерева. Большая картина Ульриха Вольфа, написанная маслом, висела над каминной полкой в одном конце комнаты. Глава семьи стоял, выпрямившись, как шомпол, в черной форме СС, выпятив челюсть, черные глаза смотрели на какой-то далекий горизонт за картиной.
  
   Двенадцать женщин и пятнадцать мужчин терпеливо ждали, пока им подадут портвейн пятидесятилетней выдержки из хрустальных бокалов. Ровно в десять часов Карл Вольф вышел из кабинета председателя и занял свое место в конце стола. В течение нескольких мгновений его взгляд скользил по лицам его братьев, сестер и двоюродных братьев, выжидающе сидевших вокруг стола. Его отец, Макс Вольф, сидел слева от него. Бруно Вольф был справа от него. Губы Карла Вольфа были раздвинуты в легкой улыбке, и он выглядел в веселом настроении.
  
   "Прежде чем мы начнем нашу заключительную встречу в офисе Destiny Enterprises и в нашем любимом городе Буэнос-Айрес, я хотел бы выразить свое восхищение тем, как вы и ваши близкие достигли столь многого за столь короткое время. Каждый член семьи Вулф показал себя намного лучше, чем ожидалось, и мы все должны гордиться тем, что ни один из них не оказался разочарованным ".
  
   "Слушайте, слушайте", - воскликнул Бруно. Скандирование было подхвачено сидящими за столом, сопровождаемое шквалом аплодисментов.
  
   "Без руководства моего сына, - объявил Макс Вольф, - великий крестовый поход, задуманный вашими дедами, никогда не смог бы осуществиться. Я горжусь вашим выдающимся вкладом в грядущий новый мировой порядок и в восторге от того, что наша семья, в жилах которой течет кровь фюрера, сейчас находится на пороге того, чтобы Четвертый рейх стал реальностью".
  
   За столом раздались новые аплодисменты. Для постороннего человека все в комнате, за исключением Макса Вулфа, выглядели так, как будто их клонировали. Те же черты лица, телосложение, глаза и волосы - как будто зал заседаний превратился в зеркальный зал.
  
   Карл перевел взгляд на Бруно. "Находятся ли на борту "Ульриха Вольфа" те, кого сегодня здесь нет?"
  
   Бруно кивнул. "Все члены семьи удобно устроились в своих жилых помещениях".
  
   "А припасы и оборудование?"
  
   Вильгельм Вольф поднял руку и доложил. "Запасы продовольствия были погружены и сохранены на борту всех четырех судов. Весь персонал корабля на борту и отчитался. Каждая единица оборудования и все электронные системы были протестированы и перепроверены. Все они функционируют идеально. Ничто не было оставлено на волю случая или упущено из виду. Были рассмотрены все непредвиденные обстоятельства и подготовлены альтернативные варианты. Корабли находятся в полной готовности к натиску даже самых сильных приливных волн, ожидаемых нашими компьютерными прогнозами. Все, что осталось нам всем, это лететь к Ульриху Вольфу и ждать воскрешения".
  
   Карл улыбнулся. "Вам придется отправиться без меня. Я последую за вами позже. Крайне важно, чтобы я наблюдал за последними приготовлениями к нашей добыче в заливе Окума".
  
   "Не опаздывай", - сказала Элси, улыбаясь. "Возможно, нам придется плыть без тебя.
  
   Карл рассмеялся. "Не бойся, дорогая сестра. Я не собираюсь упускать лодку".
  
   Роза подняла руку. "Расшифровала ли американская ученая надписи Аменеса до того, как сбежала с корабля?"
  
   Карл покачал головой. "К сожалению, какую бы информацию она ни обнаружила, она унесла ее с собой".
  
   "Разве наши агенты не могут ее вернуть?" - спросил Бруно.
  
   "Боюсь, что нет. Она слишком хорошо защищена в американском посольстве. К тому времени, когда мы разработаем план и проведем операцию по ее повторному захвату, будет слишком поздно. Крайний срок наступил бы для нас ".
  
   Альберт Вольф, палеоэколог семьи, который был экспертом по древним условиям и их влиянию на первобытную растительную и животную жизнь, жестом предложил выступить. "Было бы наиболее полезно изучить рассказы тех, кто пережил последний катаклизм, но я полагаю, что наши компьютерные прогнозы дали нам довольно точную картину того, чего следует ожидать".
  
   "Как только корабли будут выведены на открытую воду, - сказала Элси, - нашей первоочередной задачей будет обеспечить их надежную герметизацию от любого загрязнения пеплом, вулканическими газами и дымом".
  
   "Вы можете быть спокойны за эту проблему, кузен", - сказал Берндт Вольф, инженерный гений семьи. "Внутренние помещения корабля спроектированы так, чтобы стать полностью герметичными за считанные секунды. Затем на смену приходит специально сконструированное фильтрующее оборудование. Все системы прошли тщательные испытания и доказали свою стопроцентную эффективность. Чистая, пригодная для дыхания атмосфера в течение длительного периода времени является подтвержденной реальностью ".
  
   "Решили ли мы, в какой части света мы высадимся на берег после того, как это станет безопасно?" - спросила Мария Вольф.
  
   "Мы все еще находимся в процессе накопления данных и расчета прогнозов", - ответил Альберт. "Мы должны точно определить, как катаклизм и приливные волны изменят побережья мира. В основном это будет вопрос анализа ситуации после того, как хаос утихнет ".
  
   Карл взглянул через стол на своих сородичей. "Многое будет зависеть от того, как изменились массивы суши. Европа может быть затоплена до Урала в России. Вода может заполнить пустыню Сахара. Канаду и Соединенные Штаты покроет лед. Наша первоочередная задача - пережить натиск и терпеливо ждать, прежде чем принять решение о том, где основать город-штаб для нашего нового мирового порядка ".
  
   "У нас есть несколько мест на рассмотрении", - сказал Вильгельм. "Первоочередными соображениями являются порт, такой как Сан-Франциско, где мы можем пришвартовывать корабли, предпочтительно местоположение с близлежащей землей, пригодной для выращивания сельскохозяйственных культур и садов, и централизованная территория, которая облегчает транспортировку и распространение нашей власти по всему новому свету. Многое будет зависеть от масштабов катаклизма ".
  
   "Есть ли у нас какие-либо представления о том, как долго мы должны оставаться на борту кораблей, прежде чем сможем высадиться на берег?" - спросила Герда Вольф, специалист в области образования, которую выбрали для надзора за школьной системой флота.
  
   Альберт посмотрел на нее и улыбнулся. "Конечно, не дольше, чем это необходимо, сестра моя. Пройдут годы, но у нас нет возможности точно предсказать, сколько времени это займет, прежде чем мы сможем безопасно начать наше завоевание земли ".
  
   "Люди, которые выживают на возвышенностях?" спросила Мария. "Как мы будем с ними обращаться?"
  
   "Их будет ничтожно мало", - ответил Бруно. "Те, кого мы сможем найти и окружить, будут размещены в безопасных районах, чтобы справиться с ними как можно лучше".
  
   "Мы не собираемся помогать им?"
  
   Бруно покачал головой. "Мы не можем ослаблять наши собственные запасы продовольствия до того, как у нашего народа появится возможность существовать за счет суши".
  
   "Со временем, за исключением тех из нас, кто принадлежал к Четвертому рейху, - сказал Макс Вольф, - остальное человечество вымрет. Выживают наиболее приспособленные. Таков путь эволюции. Фюрером было предопределено, что когда-нибудь миром будет править раса господ. Мы и есть эта раса господ".
  
   "Давайте будем честны, дядя", - сказал Феликс Вольф. "Мы не фанатичные нацисты. Нацистская партия умерла вместе с нашими бабушкой и дедушкой. Наше поколение воздает должное Адольфу Гитлеру только за его дальновидность. Мы не поклоняемся свастике и не кричим `Хайль" перед его портретом. Мы - наша собственная раса, созданная, чтобы избавить нынешний мир от преступности, коррупции и болезней путем установления более высокого уровня человечества - того, которое построит новое общество, свободное от грехов старого. Благодаря нашим генам появится новая раса, чистая и не тронутая злом прошлого ".
  
   "Хорошо сказано". Отто Вольф выступил после того, как спокойно просидел всю конференцию. "Феликс красноречиво подытожил нашу цель и обязательства. Теперь все, что нам осталось, - это довести наш великий поиск до триумфального завершения ".
  
   Наступило несколько мгновений тишины. Затем Карл сложил руки и медленно заговорил. "Будет очень интересно посмотреть на условия вокруг нас в это время в следующем году. Это действительно будет мир, непостижимый для тех, кто уйдет ".
  
  
   34
  
  
   Небольшой закрытый грузовик, выкрашенный в белый цвет без логотипа или рекламы на бортах, с грохотом проехал мимо терминала городского аэропорта имени Хорхе Ньюбери, расположенного в федеральном округе Буэнос-Айрес, и остановился в тени ангара технического обслуживания. Аэропорт обычно обслуживал внутренние авиакомпании Аргентины, включая те, которые выполняли рейсы из Парагвая, Чили и Уругвая. Никто из работников авиалинии, казалось, не обратил внимания на бирюзовый самолет представительского класса с надписью "NUMA", выделенной жирным шрифтом на его фюзеляже, когда он приземлился и подрулил к ангару, где ждал грузовик.
  
   Трое мужчин и женщина прошли через пассажирскую дверь и ступили на бетон, который был нагрет полуденным солнцем. Как раз в тот момент, когда они собирались добраться до двери офиса технического обслуживания ангара, они свернули за угол и подошли к грузовику. Когда они были в тридцати футах от машины, задняя дверь открылась, и четверо морских пехотинцев Соединенных Штатов в боевом снаряжении спрыгнули на землю и образовали периметр вокруг машины. Затем командующий сержант помог конгрессмену Смит, адмиралу Сэндекеру, Хайраму Йегеру и третьему человеку забраться в грузовик, прежде чем снова закрыть дверь.
  
   Интерьер грузовика представлял собой комфортабельно обставленный офис и командный пункт. Один из пятидесяти, построенных специально для американских посольств по всему миру, он был разработан для защиты и оказания помощи персоналу посольств в эвакуации из их комплекса в случае нападения, такого как похищение и ситуация с заложниками в Иране в ноябре 1979 года.
  
   Питт шагнул вперед и обнял Лорен Смит, которую провели на борт первой. "Ты великолепное создание. Я не ожидал тебя".
  
   Пэт О'Коннелл почувствовала укол ревности, увидев Питта, обнимающего Лорен. Конгрессвумен из Колорадо оказалась гораздо привлекательнее, чем она себе представляла.
  
   "Адмирал попросил меня прийти, и в зале не было никаких настойчивых голосов, так что я здесь, даже если это всего на несколько часов".
  
   "Жаль", - искренне сказал он. "Мы могли бы сделать Буэнос-Айрес".
  
   "Мне бы этого хотелось", - ответила она хриплым голосом. Затем она увидела Джордино. "Эл, рада тебя видеть".
  
   Он чмокнул ее в щеку. "Всегда приятно видеть мое правительство за работой".
  
   Сэндекер забрался внутрь, за ним последовали Йегер и незнакомец. Он просто кивнул Питту и Джордино. Он направился прямо к Пэт О'Коннелл. "Вы не представляете, как я счастлив снова пожать вам руку, доктор".
  
   "Ты не представляешь, как я счастлива быть здесь", - сказала она, целуя его в лоб, к его очевидному смущению. "Моя дочь и я у вас в долгу за то, что послали Дирка и Ала спасти нас".
  
   "Мне не нужно было посылать их", - криво усмехнулся он. "Они бы отправились сами".
  
   Йегер поприветствовал своих старых друзей и Пэта, которого впервые представил Лорену. Затем Сэндекер представил доктора Тимоти Френда. "Тим - старый школьный приятель. Он помогал мне сдавать алгебру в средней школе. Когда я поступил в Военно-морскую академию, он поступил в горную школу штата Колорадо на степень по геофизике. Не удовлетворившись этим, он получил степень доктора философии по астрономии в Стэнфорде и стал одним из самых уважаемых астрономов страны и директором правительственной лаборатории стратегических вычислений и моделирования. Тим - мастер инновационных методов визуализации ".
  
   Лысая голова Друга была окружена прядями седых волос, словно косяк серебристых рыбок, плавающий вокруг кораллового купола. Невысокий мужчина, ему пришлось слегка откинуть голову назад, чтобы посмотреть на двух женщин, которые были значительно выше. Джордино, ростом пять футов четыре дюйма, был единственным, кому он мог смотреть прямо в глаза. Тихий человек среди друзей, он становился общительным и оживленным, когда читал лекции перед студентами, директорами корпораций или высокопоставленными правительственными чиновниками. Было легко сказать, что он был в своей стихии.
  
   "Не могли бы вы все присесть?" - сказал Питт, указывая на удобные кожаные кресла и диваны, расставленные квадратом в центре грузового отсека грузовика. Как только они сели, сотрудник посольства подал кофе и сэндвичи из небольшого кухонного уголка позади кабины.
  
   "Лорен попросила разрешения присоединиться", - сказал Сэндекер без предисловий. "Она и ее помощники в Конгрессе расследовали "Дестини Энтерпрайзиз" и получили кое-какую интригующую информацию".
  
   "То, что я обнаружил за последние два дня, весьма тревожно", - начал Лорен. "Очень тихо, в обстановке поразительной секретности, семья Вулф и Destiny Enterprises продали каждый бизнес, каждую свою долю в национальных и международных корпорациях, все финансовые холдинги, все облигации, все акции, всю недвижимость, включая каждый предмет мебели в их домах. Все банковские счета были обчистены. Все активы, большие и малые, были ликвидированы. Миллиарды долларов были конвертированы в золотые слитки, которые были перевезены в секретное место - "
  
   "Где он сейчас хранится в грузовых отсеках их флота кораблей", - закончил Питт.
  
   "Как будто вся семья из двухсот членов никогда не существовала".
  
   "Это не глупые люди", - убедительно сказал Питт. "Я нахожу непостижимым, что они способны на иррациональные суждения. Так приближается комета или нет?"
  
   "Именно по этой причине я попросил Тима присоединиться", - объяснил Сэндекер.
  
   Друг разложил несколько небольших стопок бумаг на столе между стульями и диванами. Он взял первую и пролистал ее, прежде чем свериться со своими заметками. "Прежде чем я отвечу на это, позвольте мне вернуться немного назад, чтобы вы могли понять, к чему готовились Волки. Я думаю, что лучше всего начать с столкновения кометы с Землей где-то около семи тысяч лет до н. э. К счастью, это событие происходит не на регулярной основе. Хотя Земля подвергается ежедневным ударам, это небольшие фрагменты астероидов размером не больше кулака, которые сгорают при входе в атмосферу. Примерно каждое столетие на Землю обрушивается одна из них диаметром около ста пятидесяти футов, например, та, которая образовала кратер в Уинде, штат Аризона, и другая, которая взорвалась перед столкновением в Сибири в 1908 году и которая покрыла восемьсот квадратных миль. Раз в миллион лет астероид шириной в полмили ударяется с силой, равной одновременному взрыву всех ядерных устройств на Земле. Более двух тысяч этих больших небесных ракет регулярно пересекают нашу орбиту ".
  
   "Не очень приятная картина", - сказал Пэт.
  
   "Не теряй из-за этого сна", - сказал Друг, улыбаясь. "Твои шансы погибнуть от астероида составляют двадцать тысяч к одному в течение твоей жизни. Однако мы не можем сбрасывать со счетов логическую возможность того, что это всего лишь вопрос времени, когда наша удача иссякнет ".
  
   Питт налил чашку кофе. "Я полагаю, вы говорите о действительно грандиозном взрыве".
  
   "Действительно", - сказал Друг, энергично кивая. "Раз в сто миллионов лет на Землю падает гигантский астероид или комета, подобная той, что упала в море у Юкатана шестьдесят пять миллионов лет назад и вызвала вымирание динозавров. Этот удар был нанесен объектом диаметром шесть миль, который оставил кратер шириной в сто двадцать миль ".
  
   Друг сделал паузу, чтобы просмотреть свои документы, прежде чем продолжить. "Это было меньше, чем то, что произошло девять тысяч лет назад. Наша компьютерная модель показывает, что ее диаметр составлял почти десять миль, и она погрузилась в Гудзонов залив, Канада. В результате цепной реакции было уничтожено почти девяносто девять процентов всей растительной и животной жизни на планете, что на двадцать процентов больше, чем при падении астероида, вызвавшего вымирание динозавров шестьдесят пять миллионов лет назад."
  
   Лорен уставился на Друга с нескрываемым интересом. "Цепная реакция, включающая катастрофы какого типа?"
  
   "Вы берете объект диаметром десять миль и весом несколько миллиардов тонн, а затем бросаете его через вакуум в большой мягкий шар со скоростью сто тридцать тысяч миль в час, и вы получите взрыв, который находится за гранью понимания. Земля, вероятно, зазвенела, как колокол, поскольку шок от удара передался во все уголки. Используя методы компьютерного моделирования и визуализации, которые были очень сложными и объяснение которых заняло бы у меня два часа, мы определили, что комета прошла под углом, врезавшись в юго-восточную часть Гудзонова залива и образовав кратер диаметром двести тридцать миль, или более чем в два раза превышающий размер острова Гавайи. Вся масса воды в заливе испарилась, когда большая часть ныне распадающейся кометы врезалась в Землю на глубину двух миль. Астронавты сделали фотографии, на которых видна идеальная сфера, где береговая линия окружает остатки кратера ".
  
   "Откуда вы знаете, что это была комета, а не астероид или метеор?" - спросил Йегер.
  
   "Астероид - это небольшое тело или малая планета, которая блуждает по внутренней части Солнечной системы и вращается вокруг Солнца. Некоторые из них богаты углеродом. Другие содержат минералы, богатые железом, кремнием и другими минералами. Метеориты по большей части представляют собой более мелкие фрагменты от астероидов, которые столкнулись друг с другом и распались. Самый большой из когда-либо найденных весил семьдесят тонн. Комета совсем другая. Ее часто называют грязным снежком, состоящим из льда, газа и частиц скалистой пыли. Обычно они движутся по очень длинным овальным орбитам на внешнем краю Солнечной системы, а часто и за ее пределами. Из-за гравитационного взаимодействия солнца и планет некоторые отклоняются и обращаются вокруг Солнца. Когда они приближаются к солнцу, поверхностный лед кометы испаряется и образует впечатляющий удлиненный конус или хвост. Обычно считается, что это остатки формирования планет. Путем бурения и последующего анализа состава микроскопических обломков, найденных в кратере Гудзонова залива и вокруг него, геофизики обнаружили крошечные частицы, которые они идентифицировали как часть кометы, врезавшейся в землю в семь тысяч лет до нашей эры.C. Тесты не выявили следов обычных минералов и металлов, связанных с астероидами ".
  
   "Итак, мы столкнулись", - сказал Сэндекер. "Что произошло потом?"
  
   "Огромный перевернутый конус раскаленной породы, пара, пыли и обломков был выброшен в атмосферу только для того, чтобы огненным дождем обрушиться обратно на Землю, разжигая неконтролируемые лесные пожары по всему миру. В атмосферу было выброшено огромное количество серы, азота, нагретого при ударном нагреве, и большие дозы фторидов. Озоновый слой был бы разрушен, небо затянуто пеленой, поскольку ураганные ветры бушевали по суше и морям. Наше моделирование предполагает, что это облако обломков и дыма просуществовало не менее четырнадцати месяцев. Одно это уничтожило бы большую часть земной жизни и разрушило пищевую цепочку ".
  
   "Это звучит слишком ужасно, чтобы я могла себе представить", - тихо сказала Лорен.
  
   Друг натянуто улыбнулся. "К сожалению, это только вступительный акт. Поскольку Гудзонов залив открылся в Атлантический океан, образовались волны высотой в семь или восемь миль, которые обрушились на низменности. Флорида была бы полностью затоплена вместе с большинством островов мира. Большая часть Европы и Африки видела волны, бушующие на сотни миль вглубь страны от их береговых линий. Поскольку большинство древних жителей Австралии жили на побережье или вблизи него, уровень смертности на континенте достиг бы девяноста девяти процентов в течение нескольких минут. Юго-Восточная Азия была бы погребена под водой. Огромное множество морских обитателей было унесено далеко вглубь материка и оставлено умирать, когда гигантские волны, наконец, отступили. Химический баланс океанов был изменен. То, что не погибло в океанах в результате землетрясения, уничтожат ил, тина и обломки.
  
   "Содрогнувшись от удара кометы, мощные землетрясения далеко за пределами верхнего предела шкалы Рихтера навсегда изменили размеры гор, равнин и пустынь. Затем вулканы по всему земному шару, спящие или активные, изверглись - расплавленная лава огромными пластами высотой до мили хлынула на все участки суши, которые не были затоплены. Если бы астронавт полетел на Марс до катаклизма и вернулся два года спустя, он не смог бы узнать мир, и никого, кого он знал или любил, не было бы в живых. Он вполне мог бы оказаться единственным мужчиной на Земле ".
  
   Питт посмотрел на астронома. "Вы рисуете не очень красивую картину".
  
   "Последствия были ужасны для созерцания. Как только воды потопа отступили, валуны всех размеров и форм были разбросаны по всему ландшафту, где они покоятся до сих пор и являются большой загадкой для геологов, которые иначе не могут объяснить, как они там оказались. Огромные залежи искалеченных деревьев, наряду с телами животных и морских обитателей, унесенных далеко вглубь материка, были свалены в кучи. Эти отложения все еще можно найти в замерзших регионах мира, доказывая, что они были выброшены туда гигантским катаклизмом. Огромные массы воды оказались в ловушке и образовали озера. В одном известном случае сухопутный пролив, отделявший Атлантический океан от долины и рек Средиземного моря, был сметен, и образовалось море. Старые ледники растаяли, образовались новые. Тропические леса начали расти в мягком климате, который когда-то страдал от холодных ветров и низких температур. Регионы Гоби, Сахары и Мохаве, бывшие тогда тропическими лесами, стали сухими и безводными. Континентальные шельфы, которые когда-то возвышались над водой, теперь затонули. Магнитные полюса поменяли свою полярность. Существовавшие цивилизации были погребены на глубине пятисот футов под поверхностью. Возможно, потребовалось целых двадцать лет, прежде чем мир снова стал полностью стабильным. Те немногие люди, которые каким-то образом выжили, столкнулись с очень мрачным существованием, и это было чудом, что кто-то из них выдержал и стал нашими предками ".
  
   Пэт поставила свою чашку. "Первобытные люди Земли были настолько сильно истреблены и раздроблены, что они не вели записей о своей деятельности в течение тысяч лет. За исключением надписей Аменов, большинство из которых были утеряны или похоронены, единственные воспоминания о катаклизме, которые передавались из уст в уста. Только после того, как ранние египтяне, шумеры и индская цивилизация в Индии заново изобрели письменный язык, записи и истории о потопе начали распространяться."
  
   "Кто знает, какие города, - сказал Питт, - какие дворцы с их археологическими сокровищами лежат разбросанными на глубоком морском дне или погребенными под сотнями футов ила и камней?" За исключением надписей, оставленных Аменами, у нас нет способа оценить великолепие далекого прошлого до того, как цивилизации начали восстанавливать себя ".
  
   Друг хранил молчание, пока каждый член группы представлял себе этот кошмар. Он позволил своим глазам обежать зону отдыха внутри командного грузовика, с любопытством наблюдая за выражением отвращения в их глазах. Только глаза Питта казались спокойными. Это было так, как будто он созерцал что-то совсем другое, что-то очень далекое.
  
   "И таким образом заканчивается катаклизм", - угрюмо сказал Сэндекер.
  
   Друг медленно покачал головой. "Я еще не дошел до худшей части", - сказал он, его прежняя улыбка исчезла. "Только в последние несколько лет ученые пришли к осознанию крупных потрясений, которые испытала Земля в прошлом, с воздействием объектов из космоса и без него. Теперь мы знаем, что значительное столкновение с крупной кометой или астероидом способно вызвать сдвиг земной коры. Чарльз Хэпгуд выдвинул теорию о том, что, поскольку она буквально плавает на внутреннем расплавленном ядре, кора или оболочка толщиной всего в двадцать-сорок миль может вращаться вокруг оси ядра, вызывая большие перепады климата и движение континентов. Это называется смещением земной коры, и его последствия могут быть катастрофическими. Поначалу над теорией Хэпгуда смеялись другие ученые Земли. Затем Альберт Эйнштейн сосредоточил на этом свой интеллект и в конечном итоге согласился с Хэпгудом ".
  
   "Что-то вроде тефлонового покрытия вокруг футбольного мяча", - предположил Йегер.
  
   "Тот же принцип", - признал Друг. "Наше компьютерное моделирование показало, что при ударе возникло достаточное давление, чтобы сдвинуть кору. В результате некоторые континенты, острова и другие массивы суши сместились ближе к экватору, в то время как другие сместились дальше. Движение также привело к смещению Северного и Южного полюсов с их прежних позиций в сторону более теплого климата, высвобождению триллионов тонн воды, которые подняли поверхность океанов почти на четыреста футов. Приведу вам пример: до потопа мужчина или женщина могли пройти пешком из Лондона через Ла-Манш во Францию, не замочив ног.
  
   "В конце концов, весь мир был перестроен. Северный полюс, который находился в центре Канады, теперь находился далеко на севере в том, что сейчас известно как Арктическое море. Сибирь также переместилась на север за невероятно короткий промежуток времени, о чем свидетельствуют фруктовые деревья с листьями и шерстистые мамонты, которые были найдены быстрозамороженными, с непереваренной в желудках растительностью, которая больше не росла в радиусе тысячи миль от этого места. Поскольку Северная Америка и большая часть Европы повернулись на юг, великий ледниковый период внезапно закончился. Антарктида также сместилась на юг, почти на две тысячи миль от региона, который она когда-то занимала в южном море между нижними частями Южной Америки и Африки."
  
   "Была ли изменена орбита Земли?" Спросил Йегер.
  
   "Нет, орбита оставалась на своем нынешнем пути вокруг Солнца. Не изменилась и земная ось. Экватор оставался там, где он был с самого начала. Четыре сезона приходили и уходили, как всегда. Изменился только лик земного шара".
  
   "Это многое объясняет, - сказал Питт, - например, как Амены смогли нарисовать карту Антарктиды без ее ледяной массы".
  
   "И их город подо льдом, который обнаружили немцы", - сказала Пэт. "Его климат был пригоден для жизни до сдвига".
  
   "А как насчет оси вращения Земли?" спросил Джордино. "Это изменится?"
  
   Друг покачал головой. "Наклон Земли в двадцать три целых четыре десятых градуса оставался бы постоянным. Экватор также оставался бы постоянным. Двигалась бы только кора над жидким ядром".
  
   Сандекер сказал: "Если бы мы могли на мгновение вернуться к комете, вам пора ответить на вопрос Дирка. Были ли правы Амены и семья Вольф, предсказывая катастрофическое столкновение с двойником кометы, которая обрушилась на землю в семи тысячах лет до нашей эры?"
  
   "Можно мне еще чашечку кофе?" Спросил друг.
  
   "Конечно", - сказала Лорен, наливая из кофейника на центральном столе.
  
   Друг сделал несколько глотков и поставил чашку на стол. "Итак, прежде чем я отвечу на ваш вопрос, адмирал, я хотел бы кратко описать новую систему оповещения об атаках астероидами и кометами, которая появилась в Сети только в прошлом году. В различных районах мира было установлено множество телескопов и специально разработанных приборов с явной целью обнаружения астероидов и комет, орбиты которых приближаются к Земле. Астрономы, обслуживающие оборудование, уже обнаружили более сорока астероидов, которые пройдут неприятно близко к Земле в какой-то точке ее орбиты. Но подробные расчеты показывают, что все они будут с небольшим отрывом в предстоящие годы ".
  
   "Знали ли они о приближении второй кометы, - в смятении спросила Лорен, - и подавили любое предупреждение об угрозе?"
  
   "Нет", - сказал Друг. "Хотя астрономы согласились держать новости о таких возможных столкновениях в секрете в течение сорока восьми часов, пока компьютерные прогнозы не смогут определенно сказать, что столкновение неизбежно. Только когда они будут уверены, что столкновение неизбежно, новости об открытии будут обнародованы ".
  
   "Итак, то, что вы говорите..." - сказал Йегер.
  
   "В том, что нет никакой чрезвычайной ситуации".
  
   Питт посмотрел на Друга. "Приходи еще".
  
   "Событие в семи тысячах лет до нашей эры, - объяснил Друг, - было случайным случаем из миллиона к одному. Комета, которая столкнулась с Землей, и комета, которая прибыла несколькими днями позже и промахнулась, не были близнецами. Это были отдельные объекты на разных орбитах, которые случайно пересеклись с Землей почти в одно и то же время. Невероятное совпадение, не более того".
  
   "Как скоро должна вернуться вторая комета?" Осторожно осведомился Питт.
  
   Друг на мгновение задумался, затем сказал: "Наше лучшее предположение состоит в том, что она пролетит не ближе, чем в восьмистах тысячах миль от нас - через следующие десять тысяч лет".
  
  
   35
  
  
   Наступило несколько мгновений ошеломленной тишины, поскольку недоумение затопило умы людей, сидевших вокруг доктора Френда. Питт тихо выругался себе под нос. Он пристально посмотрел на Друга, как будто пытаясь прочесть что-то в глазах астронома, возможно, неуверенность, но ее не было.
  
   "Комета..." - начал он.
  
   "Ее зовут Болдуин, в честь астронома-любителя, который открыл ее заново", - перебил его Друг.
  
   "Вы говорите, что комета Мерфи и вторая комета, которую зафиксировали Амены, - это одно и то же?"
  
   Друг энергично кивнул. "В этом нет сомнений. Расчеты подтверждают, что ее орбита совпала с орбитой кометы, вызвавшей катаклизм за семь тысяч лет до нашей эры".
  
   Питт взглянул на Сэндекера и Пэт, затем снова на Друга. "Ошибки быть не может?"
  
   Друг пожал плечами. "Погрешность, возможно, в двести лет, но, конечно, не больше. Единственным другим крупным объектом, вошедшим в атмосферу Земли за всю историю наблюдений, был тот, который сравнял с землей эти восемьсот квадратных миль в Сибири. Только сейчас астрономы начинают верить, что вместо колоссального столкновения это было на самом деле промах ".
  
   "Конечно, у волков должен был быть доступ к тем же данным", - сказал Лорен, выглядя сбитым с толку. "Для них не имеет смысла ликвидировать все активы семьи после того, как они потратили миллиарды долларов на строительство флота кораблей, чтобы пережить катаклизм, который, как они знают, не произойдет".
  
   "Мы все согласны с вами", - сказал Сэндекер. "Может быть, просто семья Вулф - не более чем кучка фруктовых пирогов".
  
   "Не только семья, - сказал Джордино, - но и двести семьдесят пять тысяч других людей, которые работают на них и с нетерпением ждут путешествия в никуда".
  
   "Для меня это не звучит как незначительный культ сумасшедших", - сказал Лорен.
  
   "Совершенно верно", - согласился Питт. "Когда мы с Элом проникли на суперкорабель, мы обнаружили преданный фанатизм, связанный с выживанием после потопа".
  
   "Я пришел к тому же выводу", - добавил Пэт. "Разговоры, которые я подслушал относительно грядущего катаклизма, были решительными. В их умах не было ни малейшего сомнения в том, что мир постигнет катастрофа и что им был дан дар воссоздания новой цивилизации без недостатков старой ".
  
   Джордино посмотрел на Пэт. "Эхо Ноя и его ковчега".
  
   "Но в гораздо большем масштабе", - напомнил ему Питт.
  
   Сандекер медленно покачал головой. "Я должен признать, что вся эта дилемма остается для меня загадкой".
  
   "У семьи Вульф должен быть веский мотив". Питт сделал паузу, поскольку все молча уставились на него. "Другого ответа быть не может. Если они убеждены, что цивилизованный мир будет сметен и похоронен навсегда, они должны знать что-то, чего не знает никто другой на Земле ".
  
   "Я могу заверить вас, адмирал, - сказал Друг, - что катастрофа надвигается не из Солнечной системы. Конечно, не в ближайшие несколько дней. Наша сеть слежения не видит крупных астероидов или комет, приближающихся к орбите Земли в обозримом будущем, и уж точно не раньше конца следующего столетия ".
  
   "Так что же еще могло вызвать такую катастрофу? Есть ли какой-нибудь способ предсказать смещение земной коры или сдвиг полюсов?" Йегер спросил Френда.
  
   "Не без возможности изучить такое явление из первых рук. Землетрясения, извержения вулканов и волны цунами были засвидетельствованы и зарегистрированы. Но никаких движений земной коры или сдвигов полюсов не происходило с тех пор, как наука о Земле появилась у греков. Таким образом, у нас нет надежных данных, на основе которых можно было бы делать достаточные выводы, чтобы даже пытаться делать прогнозы ".
  
   "Существуют ли на Земле условия, которые могли бы вызвать смещение земной коры и полюсов?" - спросил Питт.
  
   "Да", - медленно ответил Друг. "Существуют природные силы, которые могут нарушить равновесие Земли".
  
   "Например?"
  
   "Наиболее вероятным сценарием был бы сдвиг льда на одном из полюсов".
  
   "Возможно ли это?"
  
   "Земля похожа на гигантский детский волчок или гироскоп, вращающийся вокруг своей оси, поскольку она каждый год обращается вокруг солнца. И, подобно вершине, она не находится в идеальном равновесии, потому что массивы суши и полюса расположены не идеально для идеальной стабилизации. Таким образом, Земля колеблется при вращении. Теперь, если один из полюсов Земли увеличивается до тех пор, пока не станет слишком большим, это влияет на колебание, подобно разбалансированному колесу вашего автомобиля. Тогда это может вызвать смещение земной коры или сдвиг полюсов. Я знаю уважаемых ученых, которые считают, что это происходит регулярно ".
  
   "Как часто?"
  
   "Примерно каждые шесть-восемь тысяч лет".
  
   "Когда была последняя смена?"
  
   "Анализируя керны, извлеченные из глубины морей, океанографы датировали последний сдвиг девятью тысячами лет назад, приблизительным возрастом столкновения вашей кометы с Землей".
  
   "Таким образом, можно сказать, что мы должны", - сказал Питт.
  
   "На самом деле, с опозданием". Друг развел руками в беспомощном жесте. "Мы не можем сказать с какой-либо уверенностью. Все, что мы знаем, это то, что, когда настанет день, сдвиг будет очень внезапным. Предупреждения не будет ".
  
   Лорен с беспокойством уставилась на Подругу. "Какова будет причина?"
  
   "Ледяные образования, которые накапливаются на поверхности Антарктиды, распределены неравномерно. На одну сторону континента поступает гораздо больше осадков, чем на другую. Каждый год только к шельфовому леднику Росса добавляется более пятидесяти миллиардов тонн льда, растущая масса которого усиливает колебания Земли. Со временем, по мере смещения веса, будут смещаться и полюса, в результате чего, как предсказывал сам Эйнштейн, триллионы тонн воды и льда высотой в тысячи футов устремятся с обоих полюсов к экватору. Северный полюс переместится на юг, а Южный полюс переместится на север. Все силы, которые были высвобождены ударом кометы, будут повторены. Главное отличие состоит в том, что вместо того, чтобы девять тысяч лет назад население земли составляло около миллиона человек, сейчас мы смотрим на мир, населенный семью миллиардами человек, которых унесет навстречу их смерти. Нью-Йорк, Токио, Сидней, Лос-Анджелес будут полностью затоплены, в то время как города далеко в глубине страны будут сровнены с землей и исчезнут. Вряд ли хоть одна бетонная плита осталась бы там, где миллионы людей ходили всего несколькими днями ранее ".
  
   "А если бы Шельфовый ледник Росса внезапно отделился от остальной части континента и дрейфовал в море?" Обратился Питт к Другу, оставив вопрос в подвешенном состоянии.
  
   Лицо Друга стало мрачным. "Это событие, которое мы уже рассматривали. Моделирование показывает, что резкое движение шельфа вызвало бы дисбаланс, достаточно широкий, чтобы вызвать внезапный сдвиг земной коры".
  
   "Что вы подразумеваете под радикальным движением?"
  
   "Наше моделирование продемонстрировало, что если весь шельфовый ледник отколется и дрейфует на шестьдесят миль в море, его перемещенная масса увеличит колебание Земли настолько, чтобы вызвать сдвиг полюсов".
  
   "По вашим оценкам, сколько времени потребуется, чтобы дрейфовать шестьдесят миль?"
  
   Друг на мгновение задумался, затем сказал: "Принимая во внимание направление течений в этой части Антарктики, я бы сказал, не более чем на тридцать шесть часов".
  
   "Неужели нет способа остановить дрейф?" - спросила Лорен.
  
   "Я не понимаю, как" Друг покачал головой. "Нет, я сомневаюсь, что тысяча ядерных бомб могли бы растопить шельфовый лед в достаточной степени, чтобы что-то изменить. Но, послушайте, это все теоретически. Что еще могло привести к дрейфу Шельфа в море?"
  
   Питт посмотрел на Сэндекера, который ответил ему пристальным взглядом. Оба мужчины представляли себе один и тот же кошмар, и оба читали мысли друг друга. Взгляд Питта переместился на Лорен.
  
   "Нанотехнологический завод Вулфса, перерабатывающий минералы из морской воды, как далеко он находится от шельфового ледника Росса?" он спросил ее.
  
   Глаза Лорен расширились. "Конечно, ты же не думаешь ..."
  
   "Как далеко?" Питт мягко надавил.
  
   Наконец, она глубоко вздохнула. "Растение находится прямо на краю".
  
   Питт переключил свое внимание на Друга. "У вас есть приблизительная оценка размеров шельфового ледника Росса, доктор?"
  
   "Она огромна", - сказал Френд, для пущего эффекта разводя руками. "Я не могу назвать вам точные размеры. Все, что я знаю, это то, что это самое большое в мире скопление плавучего льда".
  
   "Дайте мне несколько минут", - сказал Йегер, открывая свой портативный компьютер и начиная печатать на клавиатуре. Все они тихо сидели и смотрели, пока Йегер подключался к своей компьютерной сети в штаб-квартире NUMA. Через несколько минут он считывал данные на своем мониторе. "По оценкам, ее масса достигает двухсот десяти тысяч квадратных миль, что делает ее примерно размером с Техас. Окружность, не считая периметра, обращенного к морю, составляет почти тысячу четырьсот миль. Толщина колеблется от тысячи ста до двух тысяч трехсот футов. Ученые, изучающие лед, сравнивают ее с гигантским плавучим плотом" Йегер посмотрел на лица, поглощенные его отчетом. "Конечно, существует гора дополнительной информации о шельфовом леднике, но это самое главное".
  
   "Как это возможно, - спросила Пэт, - чтобы человек заставил двести десять тысяч квадратных миль льда расколоться и раздвинуться?"
  
   "У меня нет ни малейшего представления", - сказал Питт. "Но я готов поспорить, что ферма, на которой семья Вулф планировала и работала в течение трех поколений, чтобы сделать именно это".
  
   "Боже милостивый!" - пробормотал Друг. "Это немыслимо".
  
   "Части, - мрачно сказал Джордино, - собираются воедино".
  
   "Любыми средствами они намерены оторвать шельфовый ледник от суши и переместить его в море, нарушив вращение Земли и вызвав увеличение ее колебания. Как только дисбаланс достигнет критической стадии, произойдет сдвиг полюсов и смещение земной коры. Затем мегакорабли Волков, пережив приливные волны, будут унесены в море, где они будут дрейфовать, а затем несколько раз совершат кругосветное плавание вокруг измененной Земли, пока потрясение не утихнет. Когда они убедятся, что Земля снова пригодна для жизни, они высадятся на берег и установят новый порядок, Четвертую империю, на телах семи миллиардов человек, наряду с массовым уничтожением животных и морской жизни ".
  
   Все, кто сидел в грузовике, выглядели пораженными, на лицах застыли отвращение и отчаяние. Никто не мог представить себе такого ужаса. Ни один разум не мог постичь полную бесчеловечность такого поступка.
  
   "Боже, помоги нам всем", - тихо пробормотала Лорен.
  
   Питт посмотрел на Сэндекера. "Вы должны проинформировать президента".
  
   "Я держал его научный совет и главу администрации Джо Флинна в курсе нашего расследования, но до сих пор никто не воспринимал угрозу всерьез".
  
   "Им лучше чертовски быстро пересмотреть свое решение", - сказал Джордино.
  
   "Нам лучше пересмотреть наши варианты, - сказал Питт, - и разработать план действий. Осталось всего три дня, и у нас не так много времени. Нет, если мы хотим помешать Волкам начать апокалипсис ".
  
  
   36
  
  
   Пилот выровнял самолет компании Destiny Enterprises для захода на посадку Ids и сел на длинную ледяную взлетно-посадочную полосу без малейшего намека на ухаб. Самолет, последний из парка, который был продан, был изготовленным на заказ японским двухмоторным реактивным самолетом Dragonfire без маркировки или идентификационных номеров на фюзеляже, крыльях или хвостовом оперении. Она была выкрашена в белый цвет и сливалась со снежным пейзажем, когда выруливала к тому, что выглядело как крутой утес на фоне высокой горы, покрытой льдом.
  
   Когда самолет был менее чем в двухстах ярдах от столкновения с горой, ледяной утес чудесным образом расступился, открыв обширную внутреннюю часть, похожую на грот. Пилот медленно потянул назад дроссели, останавливая самолет посреди ангара, который рабский труд вырубил в горе почти шестьдесят лет назад. Реактивные двигатели коротко взвыли, прежде чем их турбины уменьшили вращение и медленно остановились. Позади тяжелые ледяные двери закрылись на серии прочных резиновых колес.
  
   В ангаре были припаркованы два других самолета, оба военных варианта A340-300 Airbus Industrie. Один из них был способен перевозить 295 пассажиров и двадцать тонн груза. Другой был построен исключительно как грузовой корабль. У обоих были ремонтники, проверявшие двигатели и заполнявшие топливные баки для предстоящей эвакуации персонала Wolf в безопасное место на больших суперкарах, ожидающих в безопасном районе чилийского фьорда.
  
   Большой ангар был ульем тихой активности. Рабочие в униформе различных волчьих расцветок двигались бесшумно, негромко переговариваясь, пока упаковывали сотню или более деревянных ящиков с артефактами и богатствами Аменеса, а также награбленные художественные ценности времен Второй мировой войны и священные нацистские реликвии, готовясь к транспортировке в "Ульрих Вольф".
  
   Пятьдесят человек в стандартной черной форме службы безопасности Destiny Enterprises стояли по стойке смирно, когда Карл Вольф вместе со своей сестрой Элси выходили из самолета. На нем были горнолыжные брюки и просторная замшевая куртка, отделанная шерстью альпака. Элси была одета в цельный лыжный костюм под меховой шубой до колен.
  
   Человек, руководивший проектом транспортировки, ждал у подножия трапа, когда они ступили на землю.
  
   "Кузен Карл, кузина Элси, вы оказываете нам честь, приходя".
  
   "Кузен Хорст", - приветствовал его Карл. "Я счел своим долгом понаблюдать за системой судного дня на ее заключительных стадиях".
  
   "Час, который не за горами", - с гордостью добавила Элси.
  
   "Как проходит эвакуация?" - спросил Карл.
  
   "Груз и пассажиры должны прибыть на "Ульрих Вольф" по расписанию за десять часов до катаклизма", - заверил его Хорст.
  
   Затем их брат Хьюго и сестра Блонди вышли вперед, чтобы поприветствовать их. Они по очереди обнялись.
  
   "Добро пожаловать обратно в Валгаллу", - приветствовал Блонди Карла.
  
   "Другие дела слишком долго удерживали меня вдали", - сказал Карл.
  
   Хьюго, который был начальником службы безопасности семьи, указал на небольшой электромобиль, один из парка транспортных средств общего назначения и тяжелой техники, который работал на батарейках, чтобы предотвратить накопление угарного газа внутри пещер. "Мы отведем вас в центр управления, где вы сможете сами увидеть, как мы начинаем конец старого света".
  
   "После того, как я проверю вашу охрану", - сказал Карл. Следуя за Элси, он прошел вдоль шеренги охранников в черной униформе, которые стояли прямо, как шомполы, с автоматами P-10, пристегнутыми к бедрам, и винтовками Bushmaster M17S, перекинутыми через плечо. Время от времени он останавливался и спрашивал охранника о его национальности и военной истории. Дойдя до конца очереди, он удовлетворенно кивнул.
  
   "Бесстрашная компания мужчин. Ты молодец, Хьюго. Они выглядят так, будто могут справиться с любым вторжением".
  
   "Им приказано стрелять на поражение в любого неопознанного нарушителя, который войдет в наш периметр".
  
   "Я надеюсь, что они работают с большей эффективностью, чем люди Эриха на верфи".
  
   "В этом случае неудачи не будет", - твердо сказал Хьюго. "Я обещаю тебе, брат".
  
   "Есть какие-нибудь признаки вторжения?"
  
   "Никаких", - ответил Блонди. "Наш блок управления обнаружением не обнаружил никакой активности в радиусе ста пятидесяти миль от объекта".
  
   Элси посмотрела на нее. "Сто пятьдесят миль не кажутся далекими".
  
   "Это расстояние до Шестой Маленькой Америки, антарктической исследовательской станции Янки. С тех пор как станция была построена, они не проявляли никакого интереса к нашим операциям. Наше воздушное наблюдение пока не выявило ни одной попытки проникновения на территорию нашего горнодобывающего предприятия ".
  
   "С американцами все спокойно", - добавил Хьюго. "Они не создадут нам проблем".
  
   "Я не так уверен", - сказал Карл. "Внимательно следите за любой активностью. Я боюсь, что их разведка может быть на грани раскрытия нашего секрета".
  
   "Любая попытка остановить нас, - уверенно сказал Хьюго, - будет предпринята слишком поздно. Четвертая империя неизбежна".
  
   "Я искренне молюсь, чтобы так и было", - сказал Карл, садясь в машину впереди женщин. Обычно галантный с дамами, Карл происходил из старой немецкой школы, где мужчины никогда не уступали женщинам.
  
   Водитель электромобиля выехал из ангара для самолетов и въехал в туннель. Пройдя четверть мили, они вошли в обширную ледяную пещеру, которая окружала небольшую гавань с длинными плавучими доками, которые поднимались и опускались вместе с приливом из моря Росса. Канал с высокой крышей, который тянулся от внутренней гавани к морю, плавно изгибался, позволяя большим кораблям проходить по проходу, в то время как ледяные скалы закрывали весь обзор снаружи. Свет по всему комплексу исходил от потолочных светильников, содержащих десятки галогенных ламп. Четыре подводные лодки и небольшое грузовое судно были пришвартованы рядом с доками. Весь портовый комплекс был заброшен. Грузовые краны стояли брошенными вместе с небольшим парком грузовиков и оборудования. В доках и на судах не было видно ни души. Это было так, как если бы их экипажи ушли и никогда не вернулись.
  
   "Жаль, что подводные лодки, которые так эффективно служили нашему предприятию все эти годы, будут потеряны", - с тоской сказала Элси.
  
   "Возможно, они выживут", - утешила ее Блонди.
  
   Хьюго улыбнулся. "Когда придет время, я лично вернусь в Валгаллу, чтобы посмотреть, как у них дела. Они заслуживают того, чтобы их почитали за их службу Четвертой империи".
  
   Старый туннель, который пролегал на девять миль сквозь лед между скрытым доковым терминалом, самолетным ангаром и затем к объекту по добыче морской руды, также был вырыт рабами из бывшего Советского Союза, их сохранившиеся тела сейчас заморожены в братской могиле на шельфовом леднике. С 1985 года туннель расширялся и постоянно перестраивался из-за подвижек льда.
  
   Вначале попытки извлечь ценные минералы из моря оказались печальным провалом, но с революцией в области нанотехнологий, пионером которой стал Эрик Дрекслер в Калифорнии вместе со своей женой Крис Питерсон, Destiny Enterprises вложила свои огромные богатства и ресурсы в проект по контролю структуры материи. Переставляя атомы и создавая невероятно крошечные двигатели, они полностью переосмыслили производственные процессы. Молекулярные машины могли даже создать дерево с нуля. Однако волки бросили свои усилия на извлечение ценных минералов, таких как золото, из морской воды, процесс, которого они достигли и продолжали совершенствовать, пока не стали добывать тысячу тройских унций золота в день из моря Росса, наряду с платиной, серебром и многими другими редкими элементами. В отличие от руды, добываемой из земли, а затем дорого перерабатываемой дробилками и химикатами, минералы, добываемые из моря, были почти в чистом виде.
  
   Инженерный центр морского горнодобывающего предприятия Destiny Enterprises представлял собой огромное куполообразное сооружение, интерьер которого был похож на огромную диспетчерскую в космическом центре НАСА. За электронными консолями работали тридцать ученых и инженеров, которые контролировали компьютеризированную электронику горнодобывающей компании nanotech. Но в этот день все операции по добыче редких металлов из моря были остановлены, и весь персонал Wolf сосредоточил свои усилия на предстоящем расколе шельфового ледника.
  
   Карл Вольф вошел в просторную комнату и остановился перед просторной электронной панелью, которая свисала с центра куполообразного потолка. В центре была отображена большая карта шельфового ледника Росса. По краям ряд неоноподобных трубок отличал лед от окружающей суши. Трубка, которая тянулась от горнодобывающей компании вокруг шельфового ледника и заканчивалась в трехстах милях от противоположного конца, была зеленой. Участок, от которого заканчивался зеленый, был продолжен красным до края моря.
  
   "Область, выделенная красным, еще не запрограммирована?" Карл спросил главного инженера Юргена Хольца, который подошел к группе Волков и резко кивнул головой в знак приветствия.
  
   "Да, это верно". Хольц поднял руку и указал на доску. "Мы находимся в процессе настройки молекулярных пусковых устройств. Нам нужно запрограммировать еще около четырехсот миль до конца туннеля в море."
  
   Карл изучал постоянно меняющиеся красные буквы и цифры на цифровых дисплеях, расположенных вокруг карты. "Когда наступит критический момент?"
  
   "Окончательный процесс откола шельфового льда рассчитан на шесть часов ..." Хольц сделал паузу, чтобы посмотреть на серию цифр, показывающих время, оставшееся до конца света. "Через двадцать две минуты и сорок секунд".
  
   "Какие-либо проблемы, которые могут вызвать задержку?"
  
   "Ничего из того, о чем мы знаем, Все компьютеризированные процедуры и их резервные системы были проверены десятки раз. Нам еще предстоит обнаружить малейший намек на возможную неисправность".
  
   "Удивительный инженерный подвиг", - тихо сказал Карл, глядя на цветные трубки, окружающие шельфовый ледник. "Жаль, что мир никогда не узнает о его существовании".
  
   "Поистине удивительный подвиг, - повторил Хольц, - пробурить туннель диаметром десять футов в тысячу четыреста миль сквозь лед за два месяца".
  
   "Заслуга принадлежит вам и вашим инженерам, которые спроектировали и построили молекулярную туннельную машину", - сказала Элси, указывая на большую фотографию на одной из стен. На снимке была изображена кольцевая бурильная машина длиной в сто футов с упорным барабаном, конвейером для мусора и странного вида устройством спереди, которое разрывало отдельные молекулярные связи во льду, производя куски размером со снежную пудру, достаточно маленькие, чтобы их можно было транспортировать на заднюю часть конвейеров в открытое море. Вторичная установка преобразовала крошечные куски в почти идеальный кристаллический лед, который использовался для облицовки туннеля. При полной работе туннелеукладчик мог пробурить пятьдесят миль льда за двадцать четыре часа. Выполнив свою задачу, огромная машина теперь находилась под растущим слоем льда за пределами горнодобывающего предприятия.
  
   "Возможно, после того, как лед растает, у нас будет возможность снова использовать туннелер в подземных породах", - задумчиво сказал Карл.
  
   "Ты думаешь, лед растает?" - озадаченно спросила Элси.
  
   "Если наши расчеты верны на девяносто пять процентов, этот участок Антарктики окажется в тысяче восемьсот милях к северу отсюда через два месяца после катаклизма".
  
   "Я никогда до конца не понимала, как все это может отколоть весь шельфовый лед и отправить его в море", - сказала Элси.
  
   Карл улыбнулся. "Я забыл, что вы были семейным сборщиком разведданных в Вашингтоне в течение последних трех лет и не были ознакомлены с подробностями проекта "Валгалла"".
  
   Хольц поднял руку и указал на гигантскую информационную доску. "Так просто, как я могу это объяснить, мисс Вулф, наша нанокомпьютерная машина сконструировала огромное количество молекулярных реплицирующихся ассемблеров, которые, в свою очередь, сконструировали более миллионов крошечных молекулярных машин для растворения льда".
  
   Элси выглядела задумчивой. "Другими словами, реплицированные ассемблеры с помощью молекулярной инженерии могут создавать машины, способные производить практически все".
  
   "В этом прелесть нанотехнологии", - ответил Хольц. "Реплицирующийся ассемблер может скопировать себя за несколько минут. Менее чем за двадцать четыре часа тонны скопированных машин, перемещающих триллионы атомов, просверлили отверстия во льду через каждые шесть дюймов над и под туннелем. Как только ледяные трубки были просверлены на заданную глубину, нанокомпьютер закрыл все дальнейшие инструкции машинам. Через шестнадцать часов, в тот момент, когда наши метеорологи предсказали сильный прибрежный ветер в сочетании с благоприятным течением, будет послан сигнал для повторного включения машин. Затем они закончат работу по растворению льда и отделению шельфа от континента, позволив ему дрейфовать в море ".
  
   "Сколько времени это займет?" - спросила Элси.
  
   "Меньше двух часов", - ответил Хольц.
  
   "Тогда через десять часов после окончательного разрыва, - объяснил Карл, - смещенный вес шельфового ледника Росса переместится достаточно далеко от антарктического континента, чтобы нарушить тонко сбалансированное вращение Земли ровно настолько, чтобы вызвать сдвиг полюсов в унисон со смещением земной коры, отправив мир в разрушительное потрясение".
  
   "Мир, который мы затем сможем переделать по нашему образу и подобию", - тщеславно сказала Элси.
  
   Мужчина в черной форме охранника выбежал из офиса и приблизился к группе. "Сэр", - сказал он Карлу, протягивая ему лист бумаги.
  
   Лицо Карла на короткое мгновение потемнело, прежде чем стало задумчивым.
  
   "Что это?" Спросила Элси.
  
   "Сообщение от Хьюго", - медленно ответил Карл. "Похоже, неопознанный самолет приближается со стороны моря Амундсена и отказывается отвечать на наши сигналы".
  
   "Вероятно, самолет снабжения ледовой станции в Литл-Америке", - сказал Хольц. "Беспокоиться не о чем. Он прилетает и вылетает каждые десять дней".
  
   "Она всегда проходит над Валгаллой?" - спросил Карл.
  
   "Не напрямую, но она проходит в пределах нескольких миль, когда спускается к ледяной станции".
  
   Карл повернулся к охраннику, который передал сообщение. "Пожалуйста, скажите моему брату, чтобы он внимательно наблюдал за приближающимся самолетом. Если он отклонится от своей обычной траектории полета в Литл-Америку, пусть он немедленно сообщит мне".
  
   "Ты чем-то обеспокоен, брат?" - спросила Элси.
  
   Карл посмотрел на нее, на его лице отразились следы беспокойства. "Не беспокойся, сестра моя, просто осторожничай. Я не доверяю американцам".
  
   "Соединенные Штаты далеко отсюда", - сказала Элси. "Американскому штурмовому отряду потребовалось бы более двадцати четырех часов, чтобы собраться и пролететь более десяти тысяч миль до залива Окума".
  
   "И все же, - терпеливо сказал Карл, - стоит быть бдительным", - он посмотрел на Хольца. "Если возникнет помеха, может ли сигнал о расколе льда быть отправлен заранее?"
  
   "Нет, если мы хотим абсолютного успеха", - твердо ответил Хольц. "Время имеет решающее значение. Мы должны дождаться пика прилива, чтобы активировать молекулярные машины для растворения льда. Затем отлив унесет огромную массу шельфового льда в море ".
  
   "Тогда, похоже, нам нечего бояться", - оптимистично сказала Элси.
  
   Карл понизил голос, говоря медленно, мягко. "Я надеюсь, ты права, дорогая сестра".
  
   В этот момент подошел другой охранник и передал Карлу сообщение от Хьюго. Он прочитал его, поднял глаза и слабо улыбнулся. "Хьюго говорит, что американский самолет снабжения находится на своем обычном курсе в десяти милях от нашего периметра и летит на высоте тридцать пять тысяч футов".
  
   "Вряд ли это высота для высадки штурмовой группы", - сказал Хольц.
  
   "Ни одна нация на Земле не осмелилась бы запустить ракеты по нашему объекту без того, чтобы их разведывательные службы не проникли в нашу операцию. И ни одна не проникла. Силы безопасности Хьюго отвлекли и заблокировали все внешние зонды, направленные в Валгаллу".
  
   "Отклонена и заблокирована", - повторил Карл. Но его разум не был так уверен. Он вспомнил одного человека, который уже бросил вызов слишком многим целям семьи Вольф, и Карл не мог не задаться вопросом, где он может быть.
  
  
   37
  
  
   Под небом, скрытым толстым слоем облаков, представительский самолет NUMA приземлился на замерзшую взлетно-посадочную полосу, подрулил к куполообразному зданию и остановился. Маленькая Америка V была пятой в линейке ледовых станций Соединенных Штатов, носящих это название с тех пор, как адмирал Берд основал первую в 1928 году. Когда-то море находилось в нескольких милях от края шельфа Росса близ залива Кайнан, а теперь до него можно было дойти всего за несколько минут из-за многолетнего таяния пакового льда. База служила конечной станцией для 630-мильной хорошо проторенной ледовой дороги к наземному лагерю Берда на плато Рокфеллера.
  
   Мужчина, закутанный в лаймово-зеленую парку с отороченным мехом капюшоном, снял солнцезащитные очки и ухмыльнулся, когда Питт открыл пассажирскую дверь и ступил на замерзшую землю.
  
   "Вы Питт или Джордино?" спросил он рокочущим голосом.
  
   "Я Питт. Вы, должно быть, Фрэнк Кэш, начальник ледовой станции".
  
   Кэш просто кивнул. "Я не ожидал тебя раньше, чем через два часа".
  
   "Мы поторопились".
  
   Питт повернулся, когда Джордино, закрывший посадку самолета, присоединился к ним. Джордино представился и сказал: "Спасибо, что работаете с нами в такие короткие сроки, но это вопрос чрезвычайной срочности".
  
   "У меня нет причин сомневаться в вас, - проницательно сказал Кэш, - даже несмотря на то, что я не получал никаких инструкций от вышестоящего начальства".
  
   Адмирал Сэндекер не смог уговорить их присоединиться к штурмовой группе специального назначения, которая формировалась для рейда на базу Вулф и предотвращения надвигающегося катаклизма, и им было недвусмысленно сказано оставаться в Буэнос-Айресе от греха подальше. Питт рассуждал так, что он и Джордино были необходимы для рейда, потому что именно они обнаружили ужасающую правду о техногенном катаклизме и знали о волках и их тактике безопасности больше, чем кто-либо другой. И, поскольку они уже были в Буэнос-Айресе и на пять тысяч миль ближе к месту конфликта, они могли добраться туда раньше штурмовой группы и разведать объект.
  
   Его просьба осталась без внимания. Аргумент высокопоставленных военных заключался в том, что они не были профессиональными бойцами, которые были обучены и подготовлены для такой напряженной и сложной операции. В случае Сэндекера он не собирался позволять своим лучшим людям совершать самоубийство в холодных пустынях южного полярного континента. Питт и Джордино, однако, верные форме, сели на представительский самолет NUMA, и вместо того, чтобы улететь на нем обратно в Вашингтон, как им было приказано, они до краев заполнили его топливом и вылетели в Антарктиду, в надежде попасть на горнорудный завод Wolf через черный ход, без малейшего плана в голове о том, как пересечь шестьдесят миль замороженных отходов до места проведения операции Wolf, как только приземлятся в Литл-Америке.
  
   "Мы что-нибудь придумаем, когда доберемся туда". Питт любил это говорить.
  
   За этим следует Джордино: "Я пойду с тобой, поскольку мне больше нечем заняться".
  
   "Заходи внутрь", - сказал Кэш, - "пока мы не превратились в ледяные скульптуры".
  
   "Какая температура?" - спросил Джордино.
  
   "Сегодня довольно хорошо, без ветра. В последний раз, когда я смотрел, было пятнадцать градусов ниже нуля".
  
   "По крайней мере, мне не придется посылать за кубиками льда для моей текилы", - сказал Питт.
  
   Куполообразное здание, на 80 процентов покрытое льдом, выступало всего на пять футов над землей. Жилые и рабочие помещения представляли собой лабиринт комнат и коридоров, вырубленных подо льдом. Кэш провел их в столовую рядом с кухней и заказал горячий ланч из лазаньи у станционного повара, прежде чем достать полгаллоновую бутылку бургундского "Галло". "Не вычурно, но это попадает в точку", - сказал он, смеясь.
  
   "Все удобства дома", - задумчиво произнес Джордино.
  
   "Не совсем", - сказал Кэш с мрачной улыбкой. "Нужно быть умственно неполноценным, чтобы хотеть жить такой жизнью".
  
   "Тогда почему бы не устроиться на работу куда-нибудь с более мягким климатом?" - спросил Питт, заметив, что все мужчины, которых он видел на станции, были бородатыми, а женщины отказались от макияжа и причесок.
  
   "Мужчины и женщины добровольно идут работать в полярные регионы из-за волнения от выполнения опасной работы по исследованию неизвестного. Некоторые приезжают, чтобы избежать проблем дома, но большинство - ученые, которые продолжают исследования в выбранной ими области знаний, независимо от того, куда это их приводит. Через год они более чем готовы вернуться домой. К тому времени они либо превратились в зомби, либо у них начались галлюцинации ".
  
   Питт посмотрел на Кэша. В его глазах не было затравленного выражения, по крайней мере пока. "Должно быть, нужна сила характера, чтобы существовать в такой мрачной обстановке".
  
   "Это начинается с возрастом", - объяснил Кэш. "Мужчинам младше двадцати пяти не хватает надежности, мужчинам старше сорока пяти не хватает выносливости".
  
   После терпеливого ожидания в течение нескольких минут, пока Питт и Джордино доедали большую часть лазаньи, Кэш наконец спросил: "Когда вы связывались со мной из Аргентины, я правильно расслышал, когда вы сказали, что хотите пересечь шельфовый ледник в залив Окума?"
  
   Питт кивнул. "Наш пункт назначения - горнодобывающая компания Destiny Enterprises".
  
   Кэш покачал головой. "Эти люди - фанатики безопасности. Ни одна из наших научных экспедиций никогда не приближалась к этому месту ближе чем на десять миль, прежде чем их не прогоняли головорезы из службы безопасности".
  
   "Мы довольно хорошо знакомы с этими головорезами", - сказал Джордино, расслабляясь после наполнения желудка.
  
   "Что вы имеете в виду для транспортировки? У нас здесь нет вертолета".
  
   "Все, что нам понадобится, это пара снегоходов", - сказал Питт, глядя в лицо Кэша. Выражение глаз начальника ледовой станции не было обнадеживающим.
  
   Кэш выглядел огорченным. "Боюсь, вы двое проделали долгий путь впустую. Два наших снегохода находятся на техническом обслуживании, ожидая доставки запчастей. А остальные четыре были взяты учеными для изучения льда вокруг острова Рузвельта к северу отсюда."
  
   "Как скоро вернутся ваши ученые?" - спросил Питт.
  
   "Не раньше, чем через три дня".
  
   "У вас нет другого транспорта?" - спросил Джордино.
  
   "Бульдозер и десятитонный снегоход".
  
   "А как насчет Sno-cat?"
  
   Кэш пожал плечами. "Часть одного трека разбилась от холода. Мы ждем, когда часть доставят самолетом из Окленда".
  
   Джордино посмотрел через стол на своего друга. "Тогда у нас нет выбора, кроме как прилететь и надеяться, что мы найдем место для посадки".
  
   Питт покачал головой. "Мы не можем подвергать опасности миссию спецназа, свалившись ни с того ни с сего. Я надеялся, что на снегоходах мы смогли бы преодолеть расстояние, припарковать их в миле или двух от комплекса шахтеров, а затем прокрасться незамеченными ".
  
   "Вы, ребята, ведете себя так, будто это вопрос жизни и смерти", - сказал Кэш.
  
   Питт и Джордино обменялись взглядами, а затем оба посмотрели на начальника станции, на их лицах застыло серьезное выражение. "Да", - сурово сказал Питт, "это вопрос жизни и смерти для большего количества людей, чем вы можете себе представить".
  
   "Можете ли вы рассказать мне, что все это значит?"
  
   "Не могу", - просто ответил Джордино. "Кроме того, ты не захочешь знать. Это может испортить тебе весь день".
  
   Кэш налил чашку кофе и несколько мгновений созерцал темную жидкость. Затем он сказал: "Есть еще одна возможность, но она крайне маловероятна".
  
   Питт уставился на него. "Мы слушаем".
  
   "Снежный крейсер адмирала Берда", - объявил Кэш, как будто начинал лекцию, которой он действительно был. "Огромный полноприводный автомобиль, больше любого транспортного средства, построенного в ее время".
  
   "Когда это было?" Поинтересовался Джордино.
  
   "Тысяча девятьсот тридцать девятый". Наступила пауза. "Это вдохновило Томаса Поултера, полярного исследователя, который спроектировал и построил чудовищную машину, которая, как он надеялся, могла бы доставить пятерых человек и его любимую собаку на Южный полюс и обратно. Я думаю, вы могли бы назвать это первым в мире действительно большим транспортным средством для отдыха. Одни только шины были более трех футов в ширину и более десяти футов в диаметре. Спереди назад его длина составляла пятьдесят шесть футов, ширина - двадцать футов, а полностью загруженный вес - тридцать семь тонн. Поверьте мне, это отличное транспортное средство."
  
   "Она звучит чересчур вычурно, - сказал Питт, - для транспортного средства, предназначенного для путешествия к Южному полюсу".
  
   "Он был таким. Помимо большой кабины управления, расположенной спереди, на нем был собственный механический цех, жилые помещения для экипажа и камбуз, который также выполнял двойную функцию фотолаборатории. В задней части размещалось хранилище для годового запаса еды, запасных шин и топлива, которого хватило бы на пять тысяч миль пути. Мало того, предполагалось, что у нее на крыше был самолет Beechcraft с лыжами."
  
   "Что такое чудовище использовало для получения энергии?"
  
   "Два дизельных двигателя мощностью сто пятьдесят лошадиных сил соединены с четырьмя тяговыми электродвигателями мощностью семьдесят пять лошадиных сил, которые могут подавать энергию на все или любое из колес по отдельности. Все колеса можно было поворачивать для передвижения крабом и резких поворотов и даже убирать при пересечении расщелины. Каждое колесо само по себе весило шесть тысяч фунтов. Шины были двенадцатислойными и изготовлены компанией Goodyear."
  
   "Вы хотите сказать, что эта гигантская машина не только все еще существует, но и доступна?" - недоверчиво спросил Питт.
  
   "О, она существует, но я не могу сказать, что она доступна или что она могла бы преодолеть шестьдесят миль шельфового ледника. Шестьдесят миль могут показаться небольшим расстоянием, но после того, как "Снежный крейсер" был достроен, отправлен в Антарктиду и выгружен на третьей станции Литтл Америка, недалеко от этой станции, самые продуманные планы ее дизайнера полетели коту под хвост. Двигатели обладали достаточной мощностью, но Поултер неправильно рассчитал передаточные числа. Бегемот развивал бы скорость тридцать миль в час на ровной дороге, но не мог тащить свою массу по льду и снегу, особенно вверх по склону. Брошенная как белый слон, она была покинута. В последующие годы она была покрыта льдом, потеряна и забыта. Всегда считалось, что по мере того, как шельфовый ледник продвигался к морю, Снежный крейсер в конечном итоге будет унесен и брошен на глубину, когда льдина растает."
  
   "Где она сейчас, все еще погребенная подо льдом?" Поинтересовался Питт.
  
   Кэш покачал головой и улыбнулся. "Снежный крейсер находится примерно в двух милях отсюда, в опасной близости от края шельфового ледника. Старому богатому горному инженеру взбрело в голову найти и спасти транспортное средство, а затем перевезти его обратно в Штаты для показа в музее. Он и его команда обнаружили его на глубине тридцати футов во льду и потратили три недели, откапывая его. Они построили вокруг него ледяную палатку, и последнее, что я слышал, действительно запустило ее ".
  
   "Интересно, разрешат ли они нам позаимствовать ее?"
  
   "Никогда не помешает спросить", - сказал Кэш. "Но я думаю, что вы бы лучше продавали бассет-хаунда, если бы ели брокколи".
  
   "Мы должны попытаться", - твердо сказал Питт.
  
   "У тебя есть арктическая одежда?"
  
   "В самолете".
  
   "Лучше надень это. Нам придется прогуляться туда, где стоит Снежный крейсер". Затем Кэш выглядел так, как будто ему внезапно что-то пришло в голову. "Пока я не забыл, я прикажу паре наших ремонтников накрыть ваш самолет чехлом и установить вспомогательный обогреватель, чтобы ваши двигатели, топливо и гидравлические системы оставались теплыми, а лед - на фюзеляже и крыльях. Оставьте самолет на неделю, и он начнет исчезать под толщей льда ".
  
   "Хорошая идея", - признал Джордино. "Возможно, нам придется использовать ее в спешке, если все остальное не сработает".
  
   "Я встречусь с тобой здесь через полчаса и провожу тебя к транспортному средству".
  
   "Кто этот старик, который возглавляет операцию по спасению?" - спросил Питт.
  
   Кэш на мгновение выглядел растерянным. "Я действительно не знаю. Он эксцентричный ругатель. Его команда обычно называет его "Папа".
  
   С Кэшем во главе они почти час шли по льду по тропе, отмеченной оранжевыми флажками. Через некоторое время Питт смог разглядеть фигуры, движущиеся вокруг большой синей палатки, окруженной рядом оранжевых палаток поменьше polar. Шел легкий снег, покрывавший палатки тонким белым одеялом. Как ни странно, в Антарктике редко выпадает сильный снег. Это один из самых сухих континентов на Земле, и в нескольких дюймах под поверхностью лежит древний снег.
  
   Ветра почти не было, но Питт и Джордино, еще не выработавшие иммунитета к ледяным температурам, чувствовали холод под своей тяжелой арктической одеждой. Солнце пробивалось сквозь остатки озонового слоя, и яркий свет ослепил бы их глаза, если бы не линзы их очков с темным покрытием.
  
   "Это выглядит мило и мирно", - сказал Питт, любуясь величественным видом на пейзаж. "Ни движения, ни смога, ни шума".
  
   "Не позволяй этому одурачить тебя", - ответил Кэш. "Погода может превратиться в циклонический ад за меньшее время, чем ты можешь плюнуть. Я не могу сосчитать все пальцы рук и ног, которые были потеряны из-за обморожения. Замороженные тела находят регулярно. Вот почему каждый, кто работает в Антарктике, обязан предоставить полный набор рентгеновских снимков зубов и носить жетоны для собак. Никогда не знаешь, когда придется идентифицировать твои останки ".
  
   "Хуже некуда".
  
   "Ветряная мельница - главный убийца. Люди предприняли короткую прогулку только для того, чтобы их настигли сильные ветры, которые закрывают все зрение, и они замерзают до смерти, прежде чем находят дорогу обратно на станцию ".
  
   Последнюю четверть мили они тащились в тишине, ступая по покрытому коркой, выщербленному ветром льду, который по мере углубления становился толще и спрессованнее. Питт начал ощущать щупальца усталости, слишком мало сна и напряжения последних нескольких дней, но мысль о том, чтобы упасть в постель, никогда не приходила ему в голову. Ставки были слишком высоки, фантастически высоки. И все же его походка была не такой энергичной, какой должна была быть. Он заметил, что Джордино тоже шел не очень оживленно.
  
   Они добрались до лагеря и сразу же вошли в главную палатку. Первый вид Снежного Крейсера ошеломил их почти так же сильно, как когда они впервые увидели гигантские корабли Волков. Огромные колеса и шины затмевали людей, работавших вокруг них. Кабина управления, которая находилась вровень с гладкой передней частью, поднялась на шестнадцать футов в воздух и задела верх палатки. Верхняя часть кузова за кабиной была сплющена, чтобы вместить самолет Beechcraft, который не был отправлен в Антарктиду вместе с большим транспортным средством в 1940 году. Она была выкрашена в ярко-красный цвет пожарной машины с горизонтальной оранжевой полосой по бокам.
  
   Громкий звук, который они услышали, приближаясь по льду, исходил от пары цепных пил, которые держали двое мужчин, вырезавших канавки в массивных шинах. Старик с седыми волосами и бородой руководил грубым методом нарезки протектора на резину. Кэш подошел к нему и похлопал по плечу, чтобы привлечь его внимание. Старик обернулся, узнал Кэша и жестом пригласил всех следовать за ним. Он вывел их наружу, а затем в палатку поменьше по соседству, где находился камбуз с небольшой кухонной плитой. Он предложил им стулья вокруг длинного складного металлического стола.
  
   "Ну вот, так спокойнее", - сказал он с теплой улыбкой, глядя на нее сине-зелеными глазами.
  
   "Это Дирк Питт и Аль Джордино из Национального агентства подводного плавания", - сказал Кэш. "У них срочная миссия для правительства, и они надеются, что вы сможете помочь им ее выполнить".
  
   "У меня немного странное имя, поэтому моя команда, которая на сорок лет моложе меня, зовите меня просто папой", - сказал он, пожимая руку. "Что я могу для вас сделать?"
  
   "Разве мы не встречались раньше?" - спросил Питт, изучая старика.
  
   "Это возможно. Я довольно много езжу".
  
   "Снежный крейсер", - сказал Питт, переходя к сути своей просьбы, - в состоянии ли он добраться до Южного полюса?"
  
   "Это то, для чего она была построена, но если бы вы задали этот вопрос шестьдесят лет назад или даже неделю назад, я бы сказал "нет". На суше он показал себя замечательной машиной, но на льду потерпел печальную неудачу. Во-первых, шины были гладкими и неэффективно вращались без трения. И передача в редукторе была совершенно неправильной. Вести ее вверх по небольшому холму было похоже на восемнадцатиколесный полуприцеп с прицепом, пытающийся втащить груз в Скалистые горы на шестнадцатой передаче. Двигатель заглох бы до смерти. Сменив передачи и обрезав протекторы в шинах, мы думаем, что сможем продемонстрировать, что она, возможно, оправдала ожидания и действительно достигла полюса ".
  
   "Что, если она наткнулась на расщелину, слишком широкую, чтобы она могла проехать по ней?" - спросил Джордино.
  
   "Томас Поултер, дизайнер и строитель крейсера, придумал оригинальную инновацию. Большие колеса и покрышки были расположены близко к центру кузова, что оставляло выступ спереди и сзади в восемнадцать футов. Колеса были способны убираться вверх до тех пор, пока не окажутся на одном уровне с нижней частью кузова. Когда водитель подъезжал к расщелине, он поднимал передние колеса. Затем тяга на задних колесах вытолкнула переднюю секцию над расщелиной. Как только передние колеса оказались в безопасности на противоположной стороне, их опустили. Наконец, задние колеса были убраны, а передние потянули cruiser на другую сторону. Очень оригинальная система, которая действительно работает ".
  
   "Где вы нашли шестеренки шестидесятилетней давности, которые подходили бы к редуктору?"
  
   "Устройство, или трансмиссия, было не единственным созданным. Мы проанализировали проблему и способы ее устранения, прежде чем спуститься сюда. Оригинальный производитель все еще работает, и на его складе глубоко зарыт ящик со старыми запчастями. К счастью, у них были механизмы, необходимые нам для внесения необходимых изменений ".
  
   "Вы уже протестировали ее?" - спросил Джордино.
  
   "Вы прибыли в подходящий момент", - ответил папа. "В течение следующего часа мы надеемся вывести его на лед впервые с тех пор, как он остановился в 1940 году, и посмотреть, на что он способен. И как раз вовремя. Еще пара недель, и льдина раскололась бы и унесла ее в море, где она в конечном итоге затонула бы ".
  
   "Как вы собираетесь перевезти ее обратно в Штаты?" - спросил Джордино.
  
   "Я зафрахтовал небольшое грузовое судно, которое пришвартовано у шельфового ледника. Мы проведем его по льду, поднимемся по пандусу на корабль".
  
   "Если она будет действовать в соответствии с ожиданиями, - сказал Питт, - можем ли мы одолжить ее на пару дней?"
  
   Папа выглядел озадаченным. Затем он повернулся и уставился на Кэша. "Он шутит".
  
   Кэш покачал головой. "Он не шутит. Этим людям отчаянно нужен транспорт на шахту Вулфа".
  
   Папа покосился на Питта, снова наполняя свой бокал вином. "Я бы сказал, что нет. К тому времени, как я закончу, я потрачу более трехсот тысяч долларов, чтобы вытащить ее изо льда, привести в рабочее состояние и перевезти обратно в Смитсоновский институт в Вашингтоне. Когда я впервые рассказал о своей мечте спасти транспортное средство, все надо мной смеялись. Моя команда и я проводили раскопки в наихудших погодных условиях, какие только можно себе представить. Это был большой подвиг - снова поднять ее на поверхность, и мы все чертовски гордимся этим. Я не собираюсь отдавать ее паре незнакомцев, которые хотят покататься вокруг пакового льда ".
  
   "Поверьте мне", - искренне сказал Питт. "Мы не собираемся на увеселительную прогулку. Как бы странно это ни звучало, мы пытаемся предотвратить всемирную катастрофу".
  
   "Ответ - нет!"
  
   Питт и Джордино обменялись холодными взглядами. Затем Питт достал маленькую папку из нагрудного кармана своей куртки для выживания в арктике и подтолкнул ее через стол к папе. "Внутри ты найдешь несколько телефонных номеров. Они перечисляют по порядку Овальный кабинет Белого дома, Объединенный комитет начальников штабов в Пентагоне, главного директора NUMA и Комитет Конгресса по безопасности. Там также есть имена других важных людей, которые подтвердят нашу историю ".
  
   "И в чем, позвольте спросить, заключается ваша история?" - скептически спросил папа.
  
   Так сказал ему Питт.
  
   Час и тридцать минут спустя папа и его команда вместе с Фрэнком Кэшем стояли и молча смотрели, как большой красный автомобиль, изрыгая черное облако выхлопных газов в кристально голубое небо, неуклюже двигался по замерзшему ландшафту к горизонту.
  
   "Я так и не узнал имени отца", - сказал Питт, сидя, сгорбившись над рулем, пристально глядя через лобовое стекло и изучая ледяное поле впереди на предмет трещин и препятствий.
  
   Джордино стоял позади Питта в закрытой рубке управления "Снежного крейсера", изучая топографическую карту пакового льда. "Имя на конверте, который торчал у него из кармана, гласило "Клайв Касслер".
  
   "Это странное название. И все же оно звучит смутно знакомо".
  
   "Кто бы это ни был", - равнодушно сказал Джордино.
  
   "Надеюсь, я не наступил на минное поле, когда обещал вернуть его внедорожник в том же состоянии, в каком он нам его одолжил".
  
   "Если мы нанесем на него хоть малейшую царапину, пусть он отправит счет адмиралу Сэндекеру".
  
   "Есть направление для меня?" Спросил Питт.
  
   "Где твой GPS-навигатор?"
  
   "Я забыл об этом в спешке. Кроме того, в 1940 году у них не было Глобальной системы позиционирования".
  
   "Просто направляйся в ту сторону", - сказал Джордино, неопределенно указывая вдаль.
  
   Брови Питта поползли вверх. "Это лучшее, что ты можешь сделать?"
  
   "Ни один направленный инструмент, когда-либо созданный, не может пробить глазное яблоко".
  
   "Ваша логика противоречит здравомыслию".
  
   "Как ты думаешь, сколько времени потребуется, чтобы добраться туда?" Спросил Джордино.
  
   "Шестьдесят миль, всего двадцать миль в час", - пробормотал Питт. "Три часа, если мы не наткнемся на какие-нибудь ледяные преграды и нам не придется их обходить. Я только надеюсь, что мы сможем добраться туда раньше штурмовой группы. Полномасштабная атака может заставить Карла Вольфа срезать шельфовый лед раньше намеченного срока ".
  
   "У меня неприятное ощущение в животе, что нам не повезет пробраться сюда так же тайком, как нам повезло на верфи".
  
   "Я надеюсь, что ты ошибаешься, мой друг, потому что многие люди будут очень недовольны, если мы потерпим неудачу".
  
  
   38
  
  
   Солнце сияло с лазурно-голубого неба, его интенсивность утроилась из-за отражения от кристаллизованной поверхности, когда большой красный снегоход полз по высушенному морозом ландшафту, как жук по смятой белой простыне. Укрытый снежной паутиной, он оставлял за собой легкую голубоватую дымку от выхлопных газов своих двух дизелей, дрейфующих в воздухе. Огромные колеса громко хрустели, когда они катились по снегу и льду, их грубый поперечный протектор сцеплялся без проскальзывания. Она двигалась легко, почти величественно, как и было задумано, созданная мужчинами, которые не дожили до того, чтобы увидеть, как она оправдала их ожидания.
  
   Питт удобно выпрямился на водительском сиденье и, сжимая похожий на автобус руль, повел Cruiser по прямой к горной гряде, вырисовывающейся далеко на горизонте. Он всматривался сквозь сильно поляризованные солнцезащитные очки. Снежная слепота была зловещей угрозой в холодном климате. Это было вызвано воспалением конъюнктивы глаза под воздействием солнца, чей яркий свет отражал ультрафиолетовые лучи низкого спектра. Любой, кому не повезло заболеть этой болезнью, чувствовал себя так, словно ему в глаза насыпали песка, после чего наступала слепота, которая длилась где-то от двух до четырех дней.
  
   Обморожение, однако, не представляло опасности. Обогреватели в Snow Cruiser поддерживали в каютах приличную температуру в шестьдесят пять градусов. Единственной небольшой, но раздражающей проблемой Питта было постоянное образование инея на трех ветровых стеклах. Через вентиляционные отверстия не поступало достаточно воздуха, чтобы они оставались чистыми. Хотя он ехал в одном шерстяном свитере ирландской вязки, он держал поблизости свою одежду для холодной погоды на случай, если ему придется покинуть патрульную машину из-за какой-либо чрезвычайной ситуации, которая может привести к неприятным последствиям. Какой бы прекрасной ни выглядела погода, любой, кто знаком с любым полюсом, знал, что она может стать смертельно опасной за меньшее время, чем потребовалось, чтобы рассказать об этом.
  
   В сумме получается, что с начала исследования Антарктиды, когда норвежский моряк с китобойного судна Карстенс Борхгревинк стал первым человеком, ступившим на берег континента в 1895 году, в Антарктиде было зарегистрировано более ста пятидесяти смертей. Большинство из них были людьми, погибшими от холода, как капитан Роберт Фалькон Скотт и его команда, которые замерзли насмерть на обратном пути после похода к Южному полюсу. Другие заблудились и бесцельно бродили перед смертью. Многие погибли в авиакатастрофах и других печальных происшествиях.
  
   Питт был не в настроении умирать, определенно, пока нет - по крайней мере, если они с Джордино должны были помешать Волкам обрушить ужасающий ужас на человечество. Помимо того, что он перебрался на снегоходе через шельфовый лед, его первоочередной задачей было как можно быстрее добраться до места добычи полезных ископаемых. Его портативный GPS был бесполезен. Географический дисплей на устройстве Питта был неспособен показать его точное местоположение в пределах тысячи миль от полюса. Поскольку спутники, которые передавали координаты, принадлежали военным, которые не планировали вести войну в Антарктиде, они находились не на орбите над этой частью земного шара.
  
   Он обратился к Джордино, который стоял внизу и позади него, склонившись над столом с картами, изучая карту шельфового ледника Росса: "Как насчет того, чтобы указать мне курс?"
  
   "Просто держите переднюю часть этого стариковского антиквариата направленной на самую высокую вершину тех гор прямо по курсу. И, о да, не забудьте оставить море слева от вас".
  
   "Держи море слева от меня", - раздраженно повторил Питт.
  
   "Ну, мы, конечно, не хотим сорваться с обрыва и утонуть, не так ли?"
  
   "Что, если погода ухудшится, и мы ничего не сможем разглядеть?"
  
   "Тебе нужен курс", - цинично сказал Джордино. "Выбирай любое направление по компасу, какое захочешь. У тебя есть триста шестьдесят вариантов".
  
   "Я наказан", - устало сказал Питт. "Мои мысли были далеко. Я забыл, что все показания компаса здесь указывают на север".
  
   "Ты никогда не попадешь на Jeopardy".
  
   "Большинство вопросов категории в любом случае находятся за пределами моих скудных умственных способностей". Он повернулся к Джордино и криво усмехнулся. "Держу пари, ты рассказываешь кровавые страшилки на ночь маленьким детям".
  
   Джордино посмотрел на Питта, пытаясь разгадать смысл сказанного. "Я что?"
  
   "Скалы на краю шельфового ледника Росса достигают двухсот футов над поверхностью моря и девятисот футов под поверхностью моря. От верхнего края к морю ведет отвесный обрыв. Если мы съедем с уступа, нас не останется достаточно, чтобы куда-либо уплыть ".
  
   "В твоих словах есть смысл", - неохотно признал Джордино.
  
   "Помимо падения в бездонную расщелину или того, что мы заблудились и замерзли до смерти во время снежной бури, наша единственная другая дилемма заключается в том, расколется ли лед, по которому мы едем, или расколется и унесет нас в море. Тогда все, что мы сможем делать, это сидеть и ждать, когда катастрофическая приливная волна, вызванная сдвигом полюсов, сметет нас ".
  
   "Тебе следует поговорить", - сказал Джордино, его голос был полон сарказма. "По сравнению с твоими сказками на ночь мои звучат как научно-фантастические сказки матушки Гусыни".
  
   "Небо темнеет", - сказал Питт, глядя вверх через лобовое стекло.
  
   "Ты все еще думаешь, что мы сможем сделать это вовремя?" - спросил Джордино.
  
   Питт взглянул на одометр. "За последний час мы проехали двадцать одну милю. Если не будет непредвиденных задержек, мы будем на месте менее чем через два часа".
  
   Они должны были успеть вовремя. Если специальная штурмовая группа потерпит неудачу, то он и Джордино были единственной надеждой, настолько неподходящими для этой работы, насколько казались любые двое мужчин. Питт не купался в ауре оптимизма. Он хорошо знал, что местность впереди была полна препятствий. Его самыми большими опасениями были гниющий лед и трещины, замеченные слишком поздно. Если бы он не был постоянно начеку, он мог бы загнать Снежный крейсер в глубокую расщелину и отправить его на сотни футов в Антарктическое море внизу. Пока что замерзшая пустошь лежала довольно ровно. За исключением тысяч ряби и выбоин, подобных тем, что встречаются на вспаханном поле фермера, поездка была достаточно гладкой. Время от времени он замечал трещину, скрывающуюся во льду впереди. После короткой остановки, чтобы оценить ситуацию, он найдет способ обойти ее.
  
   Мысль о том, что он вел тридцатипятитонного летаргического монстра из стали по ледяной равнине с глубокими трещинами, невидимыми во всех направлениях, не утешала. Несколько слов в словаре могли бы описать это чувство. Внезапно во льду стала видна трещина, но только после того, как он был почти на ее вершине. Резко крутанув руль, он развернул снегоход боком, остановив его в пяти футах от края. Проехав полмили параллельно пропасти, он, наконец, нашел твердую поверхность в пятистах ярдах от того места, где она исчезала во льду.
  
   Он взглянул на спидометр и отметил, что скорость медленно подкралась к двадцати четырем милям в час. Джордино внизу, в машинном отделении, возился с двумя большими дизельными двигателями, аккуратно регулируя клапаны на топливозаборниках и увеличивая расход. Поскольку на полюсах земной воздух разрежен из-за более высокой скорости вращения, а также из-за того, что он чрезвычайно сухой и холодный, необходимо было сбросить соотношение топлива, чего папа и его команда еще не выполняли. Впрыск топлива был постоянным на более новых дизельных двигателях, но на шестидесятилетнем Cummins подачу топлива к форсункам можно было изменять.
  
   Замерзшая пустыня впереди была мрачной, безлюдной и угрожающей, и в то же время пейзажем красоты и великолепия. В один момент она могла быть спокойной, а в следующий - пугающей. В сознании Питта это внезапно стало пугающим. Его ноги нажали на тормоз и сцепление снегохода, и он ошеломленно наблюдал, как трещина, находящаяся не более чем в ста футах от него, открылась и раздвинулась, трещина тянулась, насколько он мог видеть, в обоих направлениях по паковому льду.
  
   Спустившись по трапу из кабины управления, он распахнул входную дверь, вышел наружу и подошел к краю расщелины. Это было ужасающее зрелище. Цвет льда по сторонам, которые выпадали из поля зрения, сменился с белого на краю на красивый серебристо-зеленый. Его разрыв простирался почти на двадцать футов. Он обернулся, услышав хруст ног Джордино позади себя.
  
   "Что теперь?" спросил Джордино. "Эта штука, должно быть, работает вечно".
  
   "Фрэнк Кэш упомянул, что колеса могут убираться, чтобы пересечь расщелину. Давайте посмотрим руководство по эксплуатации, которое дал нам папа".
  
   Как сказал им папа, конструктор Снежного крейсера Томас Поултер предложил оригинальное решение проблемы трещин. Нижняя сторона брюха крейсера была плоской, как лыжа, с передним и задним выступом в восемнадцать футов с обоих концов от колес. Следуя инструкциям в руководстве, Питт нажал на рычаги, которые убирали передние колеса вертикально, пока они не оказались на одном уровне с кузовом. Затем, используя задние колеса для сцепления, он медленно повел крейсер вперед, пока передняя часть не заскользила по расщелине и не откатилась от противоположного края на безопасное расстояние для устойчивости. Затем Питт выдвинул передние колеса и убрал задние. Теперь, используя передний привод, заднюю половину крейсера удалось протащить остаток пути над пропастью. После того, как они выдвинули задние колеса, они снова отправились в путь.
  
   "Я действительно считаю, что назвал бы это блестящим нововведением", - восхищенно сказал Джордино.
  
   Питт переключил передачу и повернул нос Снежного крейсера обратно к вершине, которая превратилась в горную цепь. "Удивительно, как он мог быть дальновидным в отношении одного механизма и все же сильно недооценивать передачу и протектор шины".
  
   "Никто не безупречен. Кроме меня, конечно.'
  
   Питт принял это бахвальство с отработанным терпением. "Конечно".
  
   Джордино взял руководство с собой в моторный отсек, но не раньше, чем указал на сдвоенные датчики температуры на приборной панели. "Двигатели работают горячее, чем обычно. Лучше не спускать с них глаз".
  
   "Как они могут нагреваться, когда снаружи двадцать градусов ниже нуля?" Поинтересовался Питт.
  
   "Потому что их радиаторы не открыты. Они установлены прямо перед двигателями внутри отсека. Создается впечатление, что они сами перегреваются".
  
   Питт надеялся, что темнота скроет их прибытие на шахтерский комплекс, но в это время года в Антарктике, едва наступил закат, как снова наступил рассвет. Он не обманывал себя, думая, что они смогут проникнуть на объект незамеченными, и уж точно не на гигантском пожарно-красном снегоходе. Он знал, что ему придется что-то придумать в ближайшие полтора часа. Скоро, очень скоро на горизонте у подножия гор появятся здания экстракционного завода.
  
   Он начал чувствовать проблеск надежды, но затем, как будто невидимая сила работала против него, атмосфера стала тяжелой и сгустилась, как кружевной занавес. Ветер внезапно налетел с внутренней части континента с силой приливной волны. В одну минуту Питт мог видеть на шестьдесят миль. В следующее мгновение ему показалось, что он смотрит сквозь пленку воды, текучую в движении, радужную и эфемерную. Небо исчезло в мгновение ока, и солнце полностью скрылось, когда ветер пронесся над шельфовым ледником подобно разъяренному монстру. Мир превратился в клубящуюся пелену чистого белого цвета.
  
   Он держал акселератор прижатым к металлическому полу и сжимал руль, не поворачивая его, удерживая большой автомобиль, движущийся по прямой. Они спешили, и никакое бурное поведение Матери-природы не могло их замедлить.
  
   Человек ходит кругами во время белого мрака не потому, что он правша и склонен двигаться в этом направлении, а потому, что почти у всех людей по незнанию одна нога на миллиметр короче другой. То же самое относилось и к Snow Cruiser. Ни одна из шин не вышла из формы идеально симметрично друг другу. Если бы рулевое колесо было зафиксировано на месте, когда транспортное средство двигалось прямо, оно постепенно начало бы поворачиваться по дуге.
  
   Ничто не имело содержания. Казалось, что мир больше не существовал. Ураганный ветер, казалось, лишил цвета все вокруг. Ледяная буря кружилась и налетала с такой силой, что град ледяных частиц бомбардировал лобовое стекло, как крошечные гвозди. Их удары по стеклу были похожи на крещендо щелкающих звуков. Питт поймал себя на том, что лениво размышляет, не повредит ли натиск старое довоенное защитное стекло. Он накренился вперед, когда Снегоход подпрыгнул на замерзшем ледяном гребне, невидимом под белым водоворотом. Он приготовился ко второму удару, но его так и не последовало. Лед был гладким.
  
   Старая фраза "Дождя никогда не бывает, но он льет" промелькнула в голове Питта, когда Джордино крикнул через люк из моторного отсека: "Проверь свои датчики. Двигатели все еще горячие. Здесь, внизу, нет циркуляции воздуха, и из переливных трубок радиатора выходит пар."
  
   Питт уставился на датчики температуры на приборной панели. Он потратил так много усилий, концентрируясь на том, чтобы поддерживать движение огромного транспортного средства по неизменному курсу, что забыл проверить датчики. Давление масла было немного низким, но температура воды уже приближалась к красной зоне. За меньшее время, чем требуется, чтобы сварить яйцо, радиаторы выкипели и из двигателя вырвало водяной шланг. После этого не было способа сказать, как долго будут вращаться двигатели, пока их поршни не сгорят и не замерзнут внутри цилиндров. Он уже слышал, как двигатели начали давать сбои, поскольку возгорание произошло на ранней стадии из-за сильной жары.
  
   "Наденьте свое снаряжение для холодной погоды", - крикнул Питт. "Когда будете готовы, откройте наружную дверь. Поток холодного воздуха должен охладить двигатели".
  
   "И заодно заморозить нас в виде фруктового мороженого", - ответил Джордино.
  
   "Нам придется потерпеть, пока они снова не заработают при нормальных температурах.
  
   Оба мужчины снова надели свои непромокаемые комбинезоны и парки с капюшонами, Питт боролся с тяжелой одеждой, удерживая крейсер на устойчивом курсе во время шторма. Когда они были полностью одеты и укреплены для холода, Джордино открыл дверь. В кабину управления ворвался воющий хаос, ветер стонал и визжал, врываясь в дверной проем. Питт склонился над рулевым колесом и смотрел сквозь полуприкрытые глаза, когда порыв холода ворвался в кабину управления с воплем баньши, который заглушил все звуки дизельных двигателей.
  
   Он не мог представить, какой глубокий шок испытал, когда температура внутри кабины упала на восемьдесят градусов в течение тридцати секунд. Когда человек одет надлежащим образом для экстремальных холодов, он может выдерживать температуру в 120 градусов ниже нуля в течение двадцати-тридцати минут без каких-либо травм. Но когда фактор ветра добавляет еще пятьдесят градусов к температуре, резкий холод может убить в течение нескольких коротких минут. Одежда Питта для холодной погоды могла защитить его от простого холода, но холод от шторма высосал из него тепло тела.
  
   Внизу, в моторном отсеке, Джордино сидел между двумя двигателями и наслаждался тем небольшим количеством тепла, которое ему удавалось впитать от обогревателей выхлопных газов и вентиляторов радиатора. Он был глубоко обеспокоен тем, как Питт сможет выжить до тех пор, пока температура двигателя не упадет. Связи больше не было. Завывающий ветер делал голосовой контакт невозможным.
  
   Следующие несколько минут были самыми долгими в жизни Питта. Он никогда не испытывал такого холода. Ему казалось, что ветер пронизывает его насквозь, разрезая внутренности по ходу движения. Он уставился на стрелки датчиков температуры двигателя и увидел, как они падают с мучительной медлительностью. Кристаллики льда врезались в ветровые стекла, как нескончаемый рой. Они ворвались через дверь в кабину управления, быстро покрыв Питта и приборную панель белой глазурью. Обогреватель больше не мог справляться с замерзшим воздухом, и внутренняя часть лобового стекла быстро покрылась инеем, в то время как дворники снаружи были перегружены и вскоре оказались заперты в утолщающемся ледяном покрове. Не в силах видеть дальше рулевого колеса, Питт сидел как скала, когда поток белого клубился вокруг него. Ему казалось, что его проглатывает призрак с тысячами крошечных зубов.
  
   Он стиснул собственные зубы, чтобы они не стучали. Сражаться с силами, находящимися далеко за пределами его контроля, и осознавать, что он, возможно, несет ответственность за спасение миллиардов жизней, было неприятно, но это заставляло его придерживаться курса вопреки воющему ветру и жалящему льду. Больше всего его пугала перспектива въехать в расщелину, которую невозможно было увидеть, пока не стало слишком поздно. Разумнее всего было замедлить ход Снежного крейсера до скорости улитки и послать Джордино вперед прощупать лед, но, помимо риска жизнью своего друга, это стоило бы им драгоценного времени, а время было расточительностью, которой у них не было. Его онемевшая правая нога больше не могла двигаться вверх и вниз на педали акселератора, поэтому он держал ее полностью нажатой, примерзшей к половице.
  
   Их путешествие по этому обманчивому и коварному ледяному полю превратилось в ледяной кошмар.
  
   Точки невозврата не было. Оставалось закончить миссию или умереть. Пронзительная ярость ледяного шторма не проявляла никаких признаков ослабления. Питт, наконец, стер с приборной панели утолщающийся слой льда. Теперь стрелки термометра медленно опускались с красного. Но если они с Джордино хотели добраться до места назначения без дальнейших помех, стрелкам пришлось бы опуститься еще на двадцать градусов.
  
   Он был слепым человеком в мире слепых. Ему даже было отказано в осязании. Его руки и ноги вскоре онемели, и все чувства были утрачены. Его тело больше не ощущало себя его частью и отказывалось отвечать на его команды. Он обнаружил, что дышать почти невозможно. Сильный холод опалил его легкие. Сгущение крови, холод, просачивающийся сквозь его кожу, жгучая боль, которая терзала его плоть, несмотря на изоляцию его одежды, истощали его силы. Он никогда не знал, что человек может так быстро замерзнуть до смерти. Потребовалось сосредоточенное усилие воли, чтобы не сдаться и не приказать Джордино закрыть дверь. Его горечь от неудачи была такой же сильной, как ужасный ветер.
  
   Питт уже смотрел мрачному жнецу в лицо раньше, и тот плюнул в него. Пока он все еще дышал и был способен здраво мыслить, у него все еще был шанс. Если бы только ветер стих. Он знал, что штормы могут исчезнуть так же быстро, как и родились. Почему этот шторм не может умереть? он не умолял никого, кроме самого себя. Ужасная пустота охватила его. В уголках его глаз темнело, и все еще эти раздражающие иглы не колебались в пределах нормального температурного диапазона.
  
   Он существовал не благодаря какой-либо нелепой иллюзии надежды. Он верил в себя, в Джордино и в удачу. Всемогущий тоже мог прийти, если бы Он был согласен. У Питта не было желания приветствовать великое запределье с распростертыми объятиями. Он всегда верил, что его должны были утащить либо ангелы, либо демоны, сражаясь до конца. Присяжные все еще не решили, перевешивают ли его хорошие качества плохие. Единственной неоспоримой реальностью было то, что он мало что мог сказать по этому вопросу и был в течение нескольких минут от превращения в глыбу льда.
  
   Если у невзгод была цель, будь проклят Питт, если он знал, в чем она заключалась. Где-то за пределами всего этого он превратился из простого смертного в человека вне себя. Его разум все еще был ясен, все еще способен взвешивать шансы и последствия. Он отогнал темный кошмар, который надвигался на него. Страдания и дурные предчувствия больше не имели для него значения. Он отказался принять неизбежный конец. Любая мысль о смерти стала отвратительной и мертворожденной.
  
   Он почти поддался непреодолимому инстинкту бросить полотенце и сдаться, но заставил себя продержаться еще десять минут. У него никогда не было сомнений в том, что они с Джордино вместе доведут дело до конца, и не было ни минуты паники. Спасите двигатели, спасите себя, а затем спасите мир. Это было первоочередной задачей. Он протер иней со своих очков и увидел, что стрелки на датчике падают быстрее и быстро приближаются к своей нормальной рабочей температуре.
  
   Еще двадцать секунд, сказал он себе, затем еще двадцать. Как там в старой песенке: "Девяносто девять бутылок пива на стене"? Затем пришло облегчение и ликование, поскольку датчики температуры снова зарегистрировали почти нормальную температуру.
  
   Не было необходимости кричать через люк Джордино в моторный отсек. Маленький итальянец почувствовал, когда пришло время, на мгновение положив руку на верхнюю часть радиатора. Он захлопнул дверь, изолируя ее от ужасающей силы ветра и льда, но не раньше, чем перекинул переключатели обогревателя салона так высоко, как только мог. Затем он бросился в кабину управления и грубо вытащил Питта из-за рулевого колеса.
  
   "Вы сделали достаточно для дела", - сказал он, обеспокоенный тем, что Питт был так близок к смерти от переохлаждения. "Я помогу вам спуститься в моторный отсек, где вы сможете согреться".
  
   "Снежный крейсер..." Питт едва пробормотал замерзшими губами. "Не позволяй ему блуждать".
  
   "Не обременяй себя. Я могу управлять этим механическим мастодонтом так же хорошо, как и ты".
  
   Уложив Питта на пол между мощными дизелями, где он мог снова согреться, Джордино забрался обратно в ледяную кабину управления, сел за руль и включил первую передачу. В течение шестидесяти секунд он снова заставил великую машину прорваться сквозь шторм на скорости двадцать четыре мили в час.
  
   Постоянный стук дизелей, снова работающих без сбоев, был больше, чем музыкой для ушей Питта, это был символ возрожденной надежды. Никогда за всю свою жизнь он не испытывал ничего более приятного, чем тепло, которое исходило от двигателей и впитывалось его полузамерзшим телом. Вскоре его кровь разжижилась и снова начала циркулировать, и он позволил себе роскошь просто расслабиться на полчаса, пока Джордино держал руль.
  
   Почти болезненно он начал задаваться вопросом, высадились ли специальные военные силы? Были ли они потеряны и умирали в той же предательской метели?
  
  
   39
  
  
   Выкрашенный в угольно-серый цвет без опознавательных знаков, за исключением маленького американского флага на вертикальном стабилизаторе, McDonnell Douglas C-17 парил над океаном жемчужно-белых облаков, покрывающих сверкающие льды Антарктиды, подобно гигантскому птеродактилю без перьев над мезозойским ландшафтом.
  
   Капитан ВВС Лайл Стаффорд чувствовал себя как дома в своем кабинете в кабине пилота, пролетая над замерзшим континентом. Обычно он летал туда и обратно между Крайстчерчем, Новая Зеландия, и американскими ледовыми станциями, разбросанными по Антарктиде, перевозя ученых, оборудование и припасы. В этом полете им неожиданно пришлось задействовать спешно собранные штурмовые группы для полета к шельфовому леднику Росса и высадки их над добывающим комплексом Destiny Enterprises.
  
   Стаффорд больше походил на директора по связям с общественностью, чем на пилота. Седеющие волосы аккуратно подстрижены, всегда готовый улыбнуться, он всегда добровольно помогал службе ВВС и благотворительным организациям. В большинстве полетов он читал книгу, в то время как его второй пилот, лейтенант Роберт Брэннон, длиннокостный калифорниец, чьи колени доходили до половины подбородка, когда он сидел, ухаживал за органами управления и приборами. Почти неохотно он оторвал взгляд от своей книги "The Einstein Papery" Крейга Дирго, выглянул в боковое окно, а затем на дисплей глобальной системы позиционирования.
  
   "Время возвращаться к работе", - объявил он, откладывая книгу. Он повернулся и улыбнулся майору Тому Клири, который сидел, взгромоздившись на табурет позади пилотов. "Почти пришло время начать предварительный вдох, майор, и акклиматизироваться к кислороду".
  
   Клири смотрел через лобовое стекло поверх голов пилотов, но все, что он видел, был облачный покров. Он предположил, что впереди и под самолетом маячит невидимый угол шельфового ледника Росса. "Как проходит мое время?"
  
   Стаффорд кивнул на приборную панель. "Мы будем над вашей точкой выброски через час. Ваши люди готовы и рвутся?"
  
   "Возможно, готовы, но я бы вряд ли назвал их нетерпеливыми. Все они в тот или иной момент прыгали с реактивного самолета на высоте тридцать пять тысяч футов, но не тогда, когда он летел со скоростью четыреста миль в час. Мы привыкли чувствовать, как самолет замедляет ход перед тем, как опустится трап ".
  
   "Извините, я не могу подвести вас ближе, медленнее и ниже", - сочувственно сказал Стаффорд. "Фокус в том, чтобы вы и ваши люди приземлились на лед так, чтобы ваши парашюты не были обнаружены в воздухе. В моих приказах недвусмысленно говорится, что я должен доставить свои обычные запасы в пролив Мак-Мердо по обычной схеме полета. Я приблизился к нему настолько близко, насколько осмелился, не вызывая подозрений. Как бы то ни было, вам придется пролететь почти десять миль до целевой зоны сразу за ограждениями безопасности."
  
   "Ветер дует с моря, так что это в вашу пользу", - предложил Браннон.
  
   "Облачный покров тоже помогает", - медленно произнес Клири. "И если у них есть функционирующая радарная система, оператору придется иметь четыре глаза, чтобы обнаружить нас с момента нашего выхода и до тех пор, пока мы не развернем наши навесы".
  
   Стаффорд слегка изменил курс, а затем сказал: "Я не завидую вам, майор, прыгать из теплого самолета в ледяной ветер при ста градусах ниже нуля".
  
   Клири улыбнулся. "По крайней мере, ты не передал мне фразу старого заезженного пилота о `прыжке с совершенно хорошего самолета". Я ценю это".
  
   Все несколько мгновений смеялись над шуткой профессионалов. Десятилетиями парашютистам задавали вопрос: "Почему вы прыгаете с совершенно хорошего самолета?" - обычно пилоты. Стандартный ответ, который обычно давал Клири, был "Когда появится совершенно хороший самолет, тогда я перестану прыгать".
  
   "Что касается холода, - продолжил Клири, - наши термокостюмы с электрическим подогревом не позволят нам превратиться в сосульки, пока мы спускаемся на более теплую высоту".
  
   "Облака тоже простираются в пределах тысячи футов от земли, так что большую часть пути вы будете падать вслепую, поскольку ваши компасы и GPS-приборы неэффективны", - сказал Браннон.
  
   "Люди хорошо обучены для этого. Ключ к успешному прыжку на большой высоте с низким отверстием для проникновения - выйти с правильной координатной сеткой против ветра и разместить всех под навесом на относительно одинаковой высоте ".
  
   "Мы отправим тебя на серебряный четвертак. Но это будет не пикник".
  
   "Нет", - торжественно сказал Клири. "Я уверен, что в первую минуту после того, как мы выпрыгнем из самолета, мы пожалеем, что вместо этого не падаем в огненный ад".
  
   Стаффорд снова проверил приборную панель. "После того, как вы и ваши люди закончите предварительный вдох, я разгерметизирую кабину. Сразу после этого я передам двадцатиминутные и десятиминутные предупреждения вам и моей команде. Затем я сообщу вам по внутренней связи, когда мы будем в шести минутах от точки выброса. Через две минуты я опущу трап".
  
   "Понятно".
  
   "Через одну минуту, - продолжал Стаффорд, - я собираюсь один раз нажать на тревожный звонок. Затем, когда мы будем прямо над точкой выброса, я включу зеленый свет. При той скорости, с которой мы будем летать, вам придется быстро выбираться всей группой ".
  
   "Наши намерения точны".
  
   "Удачи вам", - сказал Стаффорд, поворачиваясь в кресле пилота и пожимая руку майору.
  
   Клири слабо улыбнулся. "Спасибо, что подвезли".
  
   "С удовольствием", - искренне сказал Стаффорд. "Но я надеюсь, что нам не придется делать это снова в ближайшее время".
  
   "Я тоже".
  
   Клири встал и выпрямился, покинул кабину и прошел на корму в похожий на пещеру грузовой отсек самолета. Шестьдесят пять мужчин, сидевших внутри, представляли собой группу с серьезными лицами, упрямых и совершенно спокойных, учитывая неопределенную опасность, с которой им предстояло столкнуться. Они были молоды. Их возраст варьировался от двадцати до двадцати четырех. Не было слышно ни смеха, ни непродуктивных разговоров, ни ворчания, ни жалоб. Все до единого они были поглощены проверкой и перепроверкой своего оборудования. Это были лучшие бойцы Америки, наспех собранные под влиянием момента из ближайших к Антарктиде специальных подразделений, которые проводили операции по борьбе с наркотиками по всей Южной Америке. Команда морских котиков, члены элитного армейского подразделения "Дельта" и разведывательной группы морской пехоты... объединенный отряд секретных воинов на миссии, не похожей ни на одну из когда-либо задуманных.
  
   Как только Белый дом передал Пентагону предупреждение, единственное, чего им не хватало, - это времени. Более крупное подразделение спецназа находилось в пути из Соединенных Штатов, но не ожидалось, что оно достигнет залива Окума в течение следующих трех часов, промежуток времени, который мог оказаться слишком поздним и иметь катастрофические последствия. Предупреждение адмирала Сэндекера не было воспринято с энтузиазмом ни высшими помощниками президента, ни начальником штаба Вооруженных сил. Поначалу никто не осмеливался поверить в эту невероятную историю. Только когда Лорен Смит и различные ученые добавили свой вес к призыву к действию, президента убедили отдать приказ Пентагону направить специальные силы, чтобы остановить быстро приближающийся катаклизм.
  
   Воздушная атака с применением ракет была быстро исключена из-за полного отсутствия разведданных. Белый дом и Пентагон также не могли быть абсолютно уверены, что они не могут оказаться в горячей воде с миром за уничтожение невинного завода и сотен сотрудников. Они также не могли быть уверены в конкретном местоположении командного центра уничтожения Земли. Насколько они знали, он мог быть спрятан в подземной ледяной камере за много миль от объекта. Объединенный комитет начальников штабов решил, что пилотируемая атака дает наилучшие шансы на успех, без международного возмущения, если они ошибутся.
  
   Мужчины сидели на своих тяжелых рюкзаках, на них были парашюты, и они были заняты выполнением инспекционных проверок для роты. Рюкзаки были полны снаряжения для выживания и боеприпасов к новому истребителю Spartan Q99, десятифунтовому смертоносному оружию, в состав которого входили автоматический дробовик двенадцатого калибра, 5,56-миллиметровая автоматическая винтовка со снайперским прицелом и крупнокалиберный ствол в центре, стреляющий мелкими осколочными снарядами, взрывающимися со смертельным исходом при малейшем ударе. Запасные магазины, гильзы для дробовика и шрапнельные снаряды весили почти двадцать фунтов и носились в набедренных повязках на поясе. На верхнем клапане рюкзака на животе находилась навигационная панель в комплекте с морским компасом Silva и цифровым высотомером, которые были хорошо видны прыгуну, когда он скользил под своим куполом.
  
   Капитан Дэн Шарпсбург возглавлял армейские силы "Дельта", в то время как лейтенант Уоррен Гарнет командовал разведывательной группой морской пехоты. Лейтенант Майлз Джейкобс и его команда "МОРСКИХ котиков", которые помогали NUMA на острове Сент-Пол, также были частью штурмовой группы. Объединенной группой командовал Клири, ветеран Сил специального назначения, который был в отпуске со своей женой, наслаждаясь игровым парком Крюгера в Южной Африке, когда его срочно увезли, чтобы принять командование элитным импровизированным штурмовым подразделением. Должно быть, впервые в американской военной истории отдельные специальные подразделения были объединены, чтобы сражаться как одно целое.
  
   Для этой миссии каждый человек впервые будет использовать новую парашютную систему ram-air, называемую MT-1Z или Zulu. При соотношении подъемной силы и лобового сопротивления четыре к одному купол мог перемещаться на четыре метра по горизонтали на каждый метр спуска - преимущество, которое не осталось недооцененным среди трех команд.
  
   Клири обвел взглядом два ряда солдат. Ближайший офицер, Дэн Шарпсбург, наклонил голову и ухмыльнулся. Рыжеволосый остряк с грубым чувством юмора и старый друг, он был одним из немногих, кто действительно с нетерпением ждал самоубийственного шага. Дэн годами "гонялся за самолетами", получив статус военного инструктора по свободному падению в престижной военной школе специального назначения армии США в Юме, штат Аризона. Когда Дэн не был на задании или тренировке, его можно было застать прыгающим с парашютом с гражданскими лицами ради забавы.
  
   У Клири едва хватило времени взглянуть на послужные списки Джейкобса и Гарнет, но он знал, что они были лучшими из лучших, подготовленных военно-морским флотом и морской пехотой для выполнения задач специального назначения. Хотя он был старым армейцем, он хорошо знал, что "Котики" и разведывательные группы морской пехоты были одними из лучших бойцов в мире.
  
   Переводя взгляд с одного лица на другое, он подумал, что если они переживут прыжок и доберутся до места назначения, то им придется столкнуться с силами безопасности Волков. Как ему сказали, хорошо вооруженную и обученную небольшую армию наемников, многие из которых служили в тех же войсках, что и люди на самолете. Нет, заключил Клири. Это будет не пикник.
  
   "Как скоро?" Коротко спросил Шарпсбург.
  
   "Меньше часа", - ответил Клири, двигаясь вдоль строя людей и предупреждая Джейкобса и Гарнет. Затем он встал посреди бойцов "Юнайтед файтинг" и дал им последние инструкции. Все носили спутниковые аэрофотоснимки в карманах своих термокостюмов, чтобы изучить их, как только они выйдут на открытое место и откроют свои навесы. Их целевой посадочной площадкой было большое ледяное поле сразу за шахтой, чей изломанный, неровный ландшафт обеспечивал им небольшую степень защиты при перегруппировке после прыжка. Следующей частью плана было нападение на главный инженерный центр объекта, где, как надеялись, размещалось управление судного дня. Опытные военные умы рассудили, что было бы меньше жертв, если бы они приземлились и атаковали снаружи, а не приземлялись в лабиринте зданий, антенн, механизмов и электрооборудования.
  
   Координация должна была состояться после того, как каждое подразделение окажется на земле и будет собрано для нападения. Всем, кто пострадал при приземлении, пришлось бы страдать от холода, и с ними разобрались бы позже, после того, как объект был бы защищен и уничтожены все системы или оборудование, предназначенные для отделения шельфового ледника.
  
   Удовлетворенный тем, что каждый человек знал, чего от него ожидают, Клири прошел в заднюю часть грузового отсека и надел свой парашют и рюкзак. Затем он попросил одного из людей Шарпсберга провести для него полную инспекцию для десантников, уделив особое внимание его кислородно-дыхательному оборудованию для длительного падения.
  
   Наконец, он очутился спиной к закрытой грузовой рампе в полу и замахал руками, чтобы привлечь внимание мужчин. С этого момента связь со всей штурмовой группой будет осуществляться с помощью сигналов руками, что было стандартной операционной процедурой. Единственная голосовая связь до прыжка будет между Клири, Шарпсбургом, Джейкобсом, Гарнет и Стаффордом в кабине пилотов. Как только они вышли из самолета и оказались под навесом, каждый человек мог общаться с индивидуальными радиостанциями Motorola на безопасных частотах.
  
   "Пилот, это командир роты".
  
   "Я понял вас, майор", - раздался в ответ голос Стаффорда. "Готовы к стрельбе?"
  
   "Проверка командира прыжка завершена. Идет подготовка к кислородному дыханию".
  
   Клири занял свободное место и изучал мужчин. Пока все шло хорошо, почти слишком хорошо, подумал он. Это время, когда Закон Мерфи начал действовать незаметно, и Клири не собирался предоставлять мистеру Мерфи никаких возможностей. Он был рад видеть, что люди были полностью готовы.
  
   Они носили капюшоны под серыми летными шлемами Gentex, чтобы получить дополнительную защиту от резких отрицательных температур. К шлемам были прикреплены очки Adidas Galeforce с желтыми линзами для защиты от тумана и облачности, которые были подняты вверх и оставляли глаза мужчин хорошо видимыми для Клири и специалиста по кислороду, чтобы они могли проверить наличие любых признаков гипоксии. Нагревательные элементы в их термокостюмах были активированы, и каждый мужчина проверил своего напарника, чтобы убедиться, что все оборудование было должным образом организовано и на месте. Банджи-шнуры и паутинные ремни были стратегически закреплены вокруг одежды и снаряжения каждого человека, чтобы предотвратить их срывание сильным порывом воздуха, ожидаемым при выходе с трапа.
  
   После того, как они проверили свои рации, чтобы убедиться, что каждый из них осуществляет передачу и прием, Клири встал и подошел к закрытому трапу. Снова оказавшись лицом к лицу со своим штурмовым отрядом, он увидел, что все мужчины уделяют ему безраздельное внимание. Он снова указал на человека, ближайшего слева от него, подняв большой палец.
  
   В кокпите, тщательно изучая свой компьютеризированный курс и запрограммированную цель, капитан Стаффорд сосредоточил свой разум и душу на том, чтобы высадить людей, ожидающих на корме, в точном месте, которое дало бы им все шансы выжить. Его главной заботой было не отправить их на десять секунд раньше или на пять секунд позже и не разбросать их по всему замерзшему ландшафту. Он отключил автопилот и передал управление Брэннону, чтобы его перспектива и хронометраж не были отклонены. Стаффорд переключился на интерком кабины и обратился к Брэннону через кислородную маску. "Отклонитесь на один градус, и это дорого им обойдется".
  
   "Я наведу их на цель", - самоуверенно сказал Брэннон. "Но вы должны поместить их на нее".
  
   "Нет уверенности в навигационных способностях командира вашего воздушного судна? Как вам не стыдно".
  
   "Тысяча извинений, мой капитан".
  
   "Так-то лучше", - экспансивно сказал Стаффорд. Он переключился на интерком грузового отсека. "Майор Клири, вы готовы?"
  
   "Вас понял", - коротко ответил Клири.
  
   "Экипаж, вы готовы?"
  
   Члены экипажа, одетые в ремни безопасности, прикрепленные к грузовым стяжным кольцам, и переносные кислородные системы, стояли в нескольких футах впереди трапа с противоположных сторон.
  
   "Сержант Хендрикс готов, капитан".
  
   "Капрал Джоквин готов, сэр".
  
   "Двадцатиминутное предупреждение, майор", - объявил Стаффорд. "В данный момент происходит разгерметизация кабины".
  
   Хендрикс и Джоквин осторожно приблизились к трапу, тщательно направляя якорные тросы своих ремней безопасности, следуя контрольным спискам и готовясь к тому, что должно было стать одной из самых необычных обязанностей в их военной карьере.
  
   Когда кабина разгерметизировалась, люди почувствовали падение температуры даже в защитных пределах своих термокостюмов с электрическим подогревом. Воздух в грузовом отсеке зашипел, медленно выравниваясь с внешней атмосферой.
  
   Время пролетело незаметно. А затем в интеркоме раздался голос Стаффорда.
  
   "Майор, десятиминутное предупреждение".
  
   "Вас понял". Последовала пауза, затем Клири саркастически спросил: "Вы можете дать нам еще немного тепла здесь?"
  
   "Разве я тебе не говорил?" Ответил Стаффорд. "Нам понадобится лед для коктейлей после того, как ты уйдешь".
  
   В течение следующих двух минут Клири прокручивал в уме план проникновения на шахту. Они сочетали элементы прыжка на большой высоте с низким открыванием купола с прыжком на большой высоте с высоким открыванием купола, чтобы свести обнаружение к минимуму. План состоял в том, чтобы команда совершила свободное падение на высоте 25 000 футов, открыла свои навесы, собралась в воздухе и полетела к целевой зоне приземления.
  
   Отряд "Дельта" Шарпсбурга должен был выйти первым, за ним следовали Джейкобс и его "МОРСКИЕ котики", а затем Гарнет и его разведгруппа морской пехоты. Клири прыгнет последним, чтобы иметь представление о своих людях и быть в наиболее выгодном положении для корректировки курса. Шарпсбург будет Наседкой, термин, обозначающий ведущего туриста j. Затем все утки в очереди последуют за ним. Куда пойдет Шарпсбург, туда и они.
  
   "Шесть минут до прыжка", - раздался голос Стаффорда, прерывая мысли Клири.
  
   Глаза Стаффорда были прикованы к монитору компьютера, подключенному к недавно установленной фотосистеме, которая показывала землю в поразительных деталях сквозь облака. Брэннон управлялся с большим самолетом так нежно, словно это был ребенок, его курс четко соответствовал линии, которая проходила по монитору, с маленьким кружком, изображающим цель прыжка.
  
   "К черту приказы!" Стаффорд внезапно фыркнул. "Брэннон!"
  
   "Сэр?"
  
   "После минутного предупреждения снизьте нашу воздушную скорость до указанных 135 узлов. Я собираюсь дать этим парням все возможные шансы выжить. Когда сержант Хендрикс доложит, что прыгнул последний человек, сбавьте обороты до двухсот узлов."
  
   "Разве наземный радар "Волков" не засечет наше снижение скорости?"
  
   "Радиостанция Макмердо на открытой частоте. Затем скажите, что у нас проблемы с двигателем, нам придется снизить скорость и прибыть с опозданием".
  
   "Неплохое прикрытие", - признал Брэннон. "Если они следят за нами на земле, у них не будет причин не верить этой истории".
  
   Брэннон включил свое радио и объявил об обмане всем, кто слушал. Затем он указал на цифры, мигающие на мониторе компьютера, указывающие на приближающуюся отметку прыжка. "Две минуты истекают".
  
   Стаффорд кивнул. "Начинайте снижать скорость, очень постепенно. За одну минуту до снижения, сразу после того, как я нажму на звонок, снизьте скорость до 135".
  
   Брэннон согнул пальцы, как пианист, и улыбнулся. "Я буду управлять дросселями, как концертом".
  
   Стаффорд переключился на интерком грузового отсека. "Две минуты, майор. Сержант Хендрикс, начинайте открывать рампу".
  
   "Пандус открывается", - раздался в ответ ровный голос Хендрикса.
  
   Стаффорд повернулся к Брэннону. "Я беру на себя управление. Ты управляешь дросселями, чтобы я мог сосредоточиться на определении времени сброса".
  
   Прослушав передачу, Клири встал и перешел к трапу по левому борту, повернувшись спиной к одной стороне фюзеляжа, чтобы ему были хорошо видны его люди, аварийные огни и трап. Он поднял и вытянул правую руку по дуге, ладонью от себя в перпендикулярное положение. Это была команда встать.
  
   Мужчины поднялись со своих мест и встали, снова проверяя свои разрывные шнуры и снаряжение, поправляя тяжелые рюкзаки, которые они носили сзади под основным парашютным контейнером. Огромный трап начал медленно открываться, позволяя мощному потоку холодного воздуха пронестись через грузовой отсек.
  
   Следующие секунды прошли с жестокой медлительностью.
  
   С мрачной решимостью они схватились руками в перчатках за стальные тросы якорного каната для защиты от огромного вихря, которого они ожидали, когда рампа полностью откроется, и в качестве проводников двинулись к краю рампы, чтобы выполнить свой выход. Хотя они обменялись самоуверенными взглядами, это было так, как будто они не видели своих приятелей вокруг себя. Не требовалось слов, чтобы описать, что они испытают, когда откроется пандус, и они нырнут в воздух, такой холодный, что это было невообразимо.
  
   В кабине Стаффорд повернулся к Брэннону. "Теперь я беру управление на себя, чтобы сосредоточиться на выборе времени. Дроссели в твоем распоряжении".
  
   Брэннон поднял обе руки. "Она в вашем распоряжении, кэп".
  
   "Кэп? Кэп?" Стаффорд повторил, как от боли. "Ты не можешь проявить ко мне хотя бы каплю уважения?" Затем он переключил интерком на корму. "Минутное предупреждение, майор".
  
   Клири не подтвердил. Ему и не нужно было. Один раз прозвенел тревожный звонок. Он подал следующий сигнал, вытянув правую руку прямо в сторону на уровне плеча ладонью вверх, затем согнул ее в локте, пока его рука не коснулась шлема Gentex, давая команду двигаться назад, люди впереди остановились в трех футах от петель пандуса. Он опустил очки на место и молча начал отсчитывать секунды до выхода. Внезапно он почувствовал что-то неуместное. Самолет заметно замедлялся.
  
   "Трап открыт и заперт, капитан", - проинформировал Хендрикс Стаффорда.
  
   Голос сержанта застал Клири врасплох. Он сразу понял, что забыл отсоединить свой коммуникационный шнур от разъема внутренней связи.
  
   Клири подал мужчинам сигнал рукой, указывающий на пятнадцать секунд до выхода. Его глаза были прикованы к красному сигнальному огоньку. Команда из шестидесяти пяти человек сбилась в плотную группу, и Шарпсбург теперь находился в нескольких дюймах от края пандуса.
  
   Одновременно, когда малиновая сигнальная лампочка погасла, а индикатор прыжка вспыхнул ярко-зеленым, Клири указал на открытую рампу.
  
   Словно пораженный электрическим разрядом, лейтенант Шарпсбург выпрыгнул из самолета и взмыл в окутанную облаками пустоту. С раскинутыми руками и ногами он исчез из виду так быстро, как будто его дернула гигантская пружина. Его команда отставала не более чем на несколько футов, поскольку их тоже поглотили облака, за ними быстро последовали Джейкобс и его команда SEAL. Затем появился Гарнет и его морские пехотинцы. Когда последний морской пехотинец сошел с края трапа, Клири прыгнул и исчез.
  
   Долгое мгновение Хендрикс и Джоквин стояли и смотрели в белое забвение, не в силах поверить в то, чему они только что стали свидетелями. Словно загипнотизированный, Хендрикс заговорил в переговорное устройство на своей кислородной маске. "Капитан, они ушли".
  
   Брэннон, не теряя времени, выжал дроссели вперед, пока приборы воздушной скорости не показали двести узлов, половину крейсерской скорости C-17. Грузовой люк был закрыт, и кислородная система в грузовом отсеке пополнилась. Следующим делом Стаффорда было переключиться на безопасную частоту и связаться по радио со штабом Южноатлантического командования США, чтобы сообщить, что прыжок прошел по расписанию. Затем он повернулся к Брэннону.
  
   "Я надеюсь, у них получится", - тихо сказал он.
  
   "Если они это сделают, то это будет потому, что вы послали их в воздушный поток, сила которого на добрых двести пятьдесят миль в час меньше нашей обычной крейсерской скорости".
  
   "Молю Бога, чтобы я их не отдал", - сказал Стаффорд без угрызений совести. "Но подвергнуть их такому взрывному порыву казалось верной смертью".
  
   "Вы не дождетесь от меня возражений", - мрачно сказал Брэннон.
  
   Стаффорд тяжело вздохнул, снова включив автопилот. "Это больше не наша ответственность. Мы сбросили их прямо на десять центов". Затем он сделал паузу, вглядываясь в зловещие белые облака, которые проносились мимо лобового стекла и закрывали весь обзор. "Я молюсь, чтобы они все благополучно приземлились".
  
   Брэннон искоса посмотрел на него. "Я не знал, что ты молящийся человек".
  
   "Только в трудные времена".
  
   "Они спустятся", - сказал Брэннон с чувством оптимизма. "Ад может разверзнуться после того, как они коснутся земли".
  
   Стаффорд покачал головой. "Я бы не хотел выходить против тех парней, которые только что прыгнули. Держу пари, их атака будет похожа на прогулку в парке".
  
   Стаффорд понятия не имел, насколько сильно он ошибался.
  
   Оператор радара в штаб-квартире службы безопасности рядом с центром управления поднял телефонную трубку, изучая линию на экране своего радара. "Мистер Вольф. У вас есть минутка?"
  
   Несколько минут спустя Хьюго Вольф быстрым шагом вошел в маленькую затемненную комнату, заполненную электронными блоками. "Да, что это?"
  
   "Сэр, американский самолет снабжения внезапно снизил скорость".
  
   "Да, я в курсе этого. Наше радио перехватило сообщение от них о том, что у них возникли проблемы с двигателем".
  
   "Ты думаешь, это может быть уловкой?"
  
   "Он отклонился от своей обычной траектории полета?" - спросил Хьюго.
  
   Оператор радара покачал головой. "Нет, сэр. Самолет в десяти милях от нас".
  
   "Вы больше ничего не видите на экране?"
  
   "Только обычные помехи во время и сразу после ледяного шторма".
  
   Хьюго положил руку на плечо оператора. "Следуйте ее курсом, чтобы убедиться, что она не свернет назад, и внимательно следите за вражеским вторжением с моря или воздуха".
  
   "А позади нас, сэр?"
  
   "Итак, как вы думаете, у кого хватило бы сил пересечь горы или пройти по шельфовому леднику в разгар ледяного шторма?"
  
   Оператор пожал плечами. "Никто. Конечно, никто из людей".
  
   Хьюго ухмыльнулся. "Именно".
  
   Генерал ВВС Джеффри Коберн положил трубку на место и посмотрел через длинный стол в военной комнате глубоко под Пентагоном. "Господин Президент, майор Клири и его объединенное командование покинули самолет".
  
   Объединенный комитет начальников штабов и их помощники сидели в похожей на театр части длинной комнаты, массивные стены которой были увешаны огромными мониторами и экранами, показывающими сцены армейских баз, кораблей ВМС и аэродромов ВВС по всему миру. За текущим состоянием кораблей в море и военных самолетов в воздухе постоянно следили, особенно за большими транспортами, перевозившими наспех собранные силы специального назначения из Соединенных Штатов.
  
   На одном огромном экране, который располагался у дальней стены, демонстрировался монтаж телеизображений, сделанных горнодобывающим предприятием Destiny Enterprises в заливе Окума. Фотографии в монтаже были сделаны не с высоты птичьего полета, а, казалось, были собраны воедино и концептуализированы после съемки с самолета, расположенного в нескольких милях в стороне от объекта. Не было изображений сверху, потому что у военных не было спутников-шпионов, вращающихся на орбите над Южным полюсом. Единственный прямой радиоконтакт со штурмовым отрядом Клири осуществлялся с гражданского спутника связи, используемого ледовыми исследовательскими станциями Соединенных Штатов на шельфовом леднике Росса, который был связан с Пентагоном.
  
   На другом экране были показаны президент Дин Купер Уоллес, шесть членов его кабинета и команда его ближайших советников, которые сидели вокруг стола в охраняемой комнате глубоко под Белым домом. Директора ЦРУ и ФБР, а также Рон Литтл и Кен Хелм также присутствовали на прямой связи с военным центром, наряду с конгрессменом Лорен Смит, которая была приглашена из-за ее глубокого знания Destiny Enterprises. Пока они выступали в качестве советников президента по тому, что получило кодовое название "Проект Апокалипсис", адмирал Сэндекер заседал в Объединенном комитете начальников штабов в Пентагоне и выступал в качестве консультанта с их стороны.
  
   "Каков обратный отсчет, генерал?" - спросил Президент.
  
   "Один час сорок две минуты, сэр", - ответил генерал Амос Саут, глава объединенного комитета начальников штабов. "Именно в это время наши ученые сообщают нам, когда приливные течения достигают своего пика, чтобы отделить шельфовый лед и унести его в море".
  
   "Насколько точны эти разведданные?"
  
   "Можно сказать, что это из первых уст", - ответил Лорен. "Расписание было обнародовано самим Карлом Вольфом и подтверждено ведущими гляциологами страны и экспертами по нанотехнологиям".
  
   "С тех пор, как люди адмирала Сэндекера проникли в организацию Вулфа", - объяснил Рон Литтл, - "мы накопили значительно больше разведданных о том, что вулфы называют проектом "Валгалла". Все сводится к тому, что они делают именно то, чем угрожают, отрезая шельфовый ледник Росса и нарушая баланс вращения Земли, чтобы вызвать сдвиг полюсов ".
  
   "Вызвав катаклизм невообразимых разрушений", - добавила Лорен.
  
   "Мы в ФБР пришли к такому же выводу", - сказал Хелм, немного отступая. "Мы попросили экспертов в области нанотехнологий изучить факты, и все согласны. У волков есть научные и инженерные возможности, чтобы совершить такой немыслимый поступок ".
  
   Президент уставился на монитор генерала Саута. "Я все еще говорю, отправьте ракету и остановите это безумие, прежде чем оно сможет оторваться от земли".
  
   "Только в качестве последнего средства, господин Президент. Объединенный комитет начальников штабов и я полностью согласны с тем, что это слишком рискованно".
  
   Адмирал Мортон Элдридж, главнокомандующий ВМС, вступил в дискуссию. "Один из наших самолетов, оснащенных системами радиолокационного перехвата, прибыл на место. Они уже сообщили, что объект Wolf mining оснащен превосходным радиолокационным оборудованием, которое может обнаружить приближающуюся ракету с самолета или близлежащей подводной лодки со временем предупреждения в три минуты. Этого времени более чем достаточно, чтобы предупредить их и вызвать панику, чтобы они включили переключатель судного дня раньше, в ситуации, когда шельфовый лед может отколоться, а может и не отколоться. Опять же, риск, который в лучшем случае является плохой игрой ".
  
   "Если, как вы говорите, - сказал Уоллес, - их радиолокационное оборудование оценивается как превосходное, разве они уже не были предупреждены вашим самолетом и посылаемыми им сигналами?"
  
   Адмирал Элдридж и генерал Коберн обменялись озадаченными взглядами, прежде чем Элдридж ответил. "Поскольку это строго засекречено, лишь немногим избранным известно, что наши новые системы радиолокационного предупреждения практически не обнаруживаются. Наш самолет радиолокационного перехвата находится ниже горизонта. Мы можем изменять наши сигналы, чтобы считывать их, но они не могут найти или прочитать наши ".
  
   "Если наши наземные силы не смогут пробить оборону системы безопасности Wolf, - сказал Саут, - тогда, конечно, в качестве последнего средства, мы пошлем ракету с нашей ядерной подводной лодки Tucson".
  
   "Она уже на станции в Антарктике?" - недоверчиво спросил Уоллес.
  
   "Да, сэр", - ответил Элдридж. "Удачное совпадение. Она была в патруле по сбору ледовых данных, когда успешно уничтожила подводную лодку "Вольф", которая вела огонь по исследовательскому судну NUMA "Полярный шторм". Адмирал Сэндекер вовремя предупредил меня, чтобы я отправил ее в залив Окума до окончания обратного отсчета ".
  
   "А как насчет самолетов?"
  
   "Два бомбардировщика-невидимки находятся в воздухе и начнут заход на посадку в девяноста милях от объекта через следующий час и десять минут", - ответил Коберн.
  
   "Итак, мы прикрыты с воздуха и моря", - сказал Уоллес.
  
   "Это верно", - признал генерал Саут.
  
   "Как скоро майор Клири и его силы начнут штурм?"
  
   Саут взглянул на огромные цифровые часы на одной из стен. "В зависимости от ветра и облачности они должны подлететь к своей цели и приземлиться через несколько минут".
  
   "Получим ли мы подробный отчет о нападении?"
  
   "У нас есть прямая связь с наземной связью майора Клири через спутник, который обслуживает наши ледовые станции на полюсе и в проливе Мак-Мердо. Но поскольку он и его люди будут чрезвычайно заняты в течение следующего часа и, возможно, попадут под вражеский огонь, мы не считаем разумным вмешиваться или прерывать их полевую связь ".
  
   "Тогда нам ничего не остается, кроме как ждать и слушать". Уоллес говорил механически.
  
   Его слова были встречены тишиной. Никто ни в одной из командных комнат не дал ему ответа.
  
   После долгой паузы он пробормотал: "Боже, как мы вообще попали в эту переделку?"
  
  
   40
  
  
   Мчась со скоростью более 120 миль в час сквозь густой слой облачного тумана с высоты 35 000 футов, Клири развел руки в стороны и посмотрел на то, что, как он мог только предположить, было землей, поскольку облачный покров скрывал все признаки горизонта. Его разум объявил бойкот ледяному порыву воздуха, который поглотил его, и он сосредоточился на поддержании стабильного положения тела. Он мысленно напомнил себе, что когда-нибудь лично поблагодарит Стаффорда за замедление полета самолета. Это был жест, который обеспечил штурмовой группе почти идеальные условия для выхода сплоченной группой и позволил им занять устойчивое положение, не кувыркаясь бесконтрольно на протяжении нескольких тысяч футов. Такая ситуация разбросала бы команды на несколько миль, сделав проникновение сплоченного, неповрежденного боевого элемента практически невозможным.
  
   Он переместил левое запястье на расстояние нескольких дюймов от своих очков, в результате чего стрелка высотомера MA2-30 оказалась в пределах легкой видимости. Он быстро снижался на высоте более 33 000 футов. Учитывая низкую плотность воздуха на этой высоте, он ожидал значительного ускорения.
  
   Клири сосредоточился на сохранении курса на 180 градусов от курса С-17 во время вылета, и он немедленно осмотрел воздух вокруг себя в поисках признаков того, что другие люди находятся в свободном падении. Он прошел сквозь толстый слой влаги и почувствовал, как жалящие градины впиваются в переднюю часть его тела, маску и защитные очки. Справа от него, примерно в сорока футах, он едва мог разглядеть мигание нескольких высокоинтенсивных огней-светлячков в серой пустоте.
  
   Фонари были прикреплены к верхней части шлема Gentex каждого человека лучом назад. Они были установлены в этом направлении в качестве превентивной меры, чтобы предупредить человека, падающего прямо на другого в момент натягивания фонаря.
  
   Он на мгновение задумался, не могли ли они вылететь по неправильной сетке. Теперь это вряд ли имело какое-либо значение. Они были зафиксированы. Они находились либо с подветренной стороны от целевой зоны посадки, либо нет. Шансы были пятьдесят на пятьдесят. Только его вера в летные способности Стаффорда придавала ему здоровую долю оптимизма.
  
   За секунды между тем, как капитан Шарпсбург нырнул с трапа, и Клири последовал за ним, точка невозврата канула в лету. Он посмотрел вниз на воздушное пространство прямо под ним и никого не увидел. Затем он проверил свою высоту. Он приближался к 28 000 футам.
  
   Согласно планам, люди должны были снизиться на высоту 25 000 футов, открыть свои навесы, собраться в воздухе и спланировать к целевой зоне приземления. Незадолго до достижения этой высоты каждый человек должен был начать свою последовательность вытягивания. Это означало очистить свое воздушное пространство и выгнуть тело дугой настолько идеально, насколько это было возможно, затем определить местонахождение и поддерживать зрительный контакт с его основным шнуром на правой, внешней стороне его парашютной обвязки. Следующим шагом было схватиться за разрывной шнур и потянуть за него, а также проверить через правое плечо, чтобы убедиться, что его купол раскрывается должным образом. Ему понадобится тысяча футов рабочей высоты для того, чтобы его главный фонарь открылся на отметке 25 000 футов.
  
   Теперь вдалеке он мог видеть больше огней-светлячков, десять, возможно, двенадцать. Слой облаков истончался, и видимость увеличивалась по мере того, как они проникали на меньшие высоты. Высотомер Клири показывал 26 000 футов. Рациональные мысли прекратились, и годы тренировок взяли верх. Без колебаний Клири отреагировал решительно, молча повторяя команды по мере выполнения последовательности действий. Выгибайся, смотри, дотягивайся, тяни, проверяй, проверяй и еще раз проверяй.
  
   Главный фонарь MT-1Z Клири развернулся в почти идеальном положении и направился по курсу, мягко, плавно и без малейших признаков того, что это замедлило его скорость с 150 миль в час почти до нуля. Теперь он был подвешен под полностью надутым крылом, дрейфуя по ветру, как летаргическая марионетка.
  
   Как будто гулкие стереофонические громкоговорители были выключены, звук ветра, завывающего мимо него, прекратился. Динамики наушников внутри его шлема Gentex потрескивали от статических помех, и впервые с тех пор, как он сошел с трапа, Клири отчетливо услышал звуки своего дыхания через кислородную маску. Он немедленно поднял глаза и тщательно осмотрел каждый квадратный дюйм своего купола на предмет каких-либо признаков повреждения, включая подвесные тросы от точек их крепления к стойкам.
  
   "Волшебник, это Железный дровосек, запрашиваю общую проверку, прием", - раздался голос лейтенанта Гарнета в наушниках. Каждый человек мог общаться через горловые микрофоны, подключенные к радиостанциям Motorola, в защищенном режиме.
  
   Ответил Клири, инициировав проверку связи, в которой использовались позывные субэлемента команды. "Всем командам, это Мастер, доложите о своем статусе последовательно, прием". Из-за плохой видимости Клири не мог видеть всю группу. В деталях ему приходилось полагаться на лидеров своих субэлементов.
  
   Капитан Шарпсбург ответил первым. "Волшебник, это "Лайон". Я определил точку на высоте двадцати трех тысяч футов. Кроме того, визуальный контакт со всеми моими людьми, кроме двух. Стоящий наготове, чтобы направить палку к цели ". Палкой называлась команда мужчин, спускающихся в линию.
  
   "Вас понял, Лайон", - подтвердил Клири.
  
   "Волшебник, Страшила слушает", - объявил Джейкобс. "На высоте двадцати четырех тысяч футов и в визуальном контакте со всеми моими людьми. Прием."
  
   Гарнет из морской пехоты был следующим. "Волшебник, это Железный Дровосек. У меня визуальный контакт со всеми, кроме одного из моих людей".
  
   "Я понял, Железный дровосек", - сказал Клири.
  
   Потянувшись вверх, Клири взялся за рычаги управления левым и правым подъемниками, одновременно потянув их и убрав разрывы, переведя купол в режим полного полета. Он почувствовал всплеск ускорения, когда купол набрал воздушную скорость. Динамики наушников Клири гудели от звуков общения членов команды со своими соответствующими лидерами. Он мысленно прокрутил события, которые ожидали его впереди. Если штурмовая группа была выпущена по правильным координатам, она должна приземлиться посреди большого открытого пространства на льду рядом с ограждением безопасности горнодобывающего предприятия. Местность предоставляла им надежное укрытие, в котором они могли собраться и провести последнюю проверку снаряжения перед выходом на штурмовую позицию.
  
   Он мог слегка чувствовать ветер, проносящийся мимо, когда его купол набирал воздушную скорость, что указывало на то, что он путешествовал с преобладающими ветрами, а не против них. На высоте 19 000 футов слои облаков раскрылись, открыв совершенно белое пространство замерзшего антарктического ландшафта. Навесы были натянуты неровной линией ступеней перед ним, с лучами-светлячками, похожими на гирлянду рождественских гирлянд, развешанных над пустым горизонтом.
  
   Внезапно его окликнул Гарнет. "Волшебник, это Железный Дровосек. У меня не хватает одного человека, повторяю, не хватает одного человека, прием".
  
   Черт! Подумал Клири. Все шло слишком гладко, и теперь вмешался Мерфи, чтобы устранить любое ложное чувство безопасности.
  
   Клири не спрашивал имени пропавшего мужчины. В этом не было необходимости. Если у него произошла неисправность и он сбросил свой основной фонарь, он должен быть где-то ниже ряда козырьков, направляющихся к месту сбора, подвешенный под своим резервным фонарем. Не было никакой мысли о том, что человек упадет навстречу своей смерти. Это редко случалось. Оказавшись на земле, пропавшему человеку придется полагаться на свои навыки, чтобы выжить до тех пор, пока поисковая команда не будет отправлена после того, как объект будет защищен.
  
   Единственной заботой Клири было снаряжение этого человека. "Железный дровосек. Это Волшебник. Какой арсенал был у этого человека?"
  
   "Волшебник, нам не хватает одного полного комплекта для уничтожения и двух ЗАКОНОВ, прием".
  
   Не очень хорошо. "ЗАКОН" был легким противотанковым оружием, мощным одноразовым устройством, которое могло уничтожить бронированную машину одним выстрелом. Двое мужчин зарядили по "ЛО" каждый, так что в резерве оставалось еще двое. Набор для подрыва имел решающее значение. В нем содержалось тридцать фунтов пластиковой взрывчатки С-4, детонационный шнур и запалы замедленного действия. Им очень нужен был набор, если они наткнутся на баррикады или укрепления. Из всех людей, которых можно было потерять (будь проклят вири), это должен был быть тот, у кого был единственный демонстрационный набор и два ЗАКОНА.
  
   Да будет так. "Волшебник всем элементам". Цель в восьми милях от цели. Погасите все огни "светлячков" и сохраняйте максимальное радиомолчание. Закройте ручку как можно плотнее. "Волшебник, выходи".
  
   У них оставалось пятнадцать минут полета под куполом до целевой зоны посадки. Клири посмотрел на часы. Они все еще опережали время, и в запасе оставалось мало времени. Он надеялся, что пропавший человек не был предзнаменованием. Множество событий могло пойти наперекосяк в ближайшие полчаса. Они не могли позволить себе потерять еще одного человека и жизненно важное оборудование. Попутный ветер приятно подталкивал их вперед. Клири посмотрел вперед и вниз, удовлетворенный тем, что форма ступеней лестницы была плотной, а навесы новой модели превосходили все ожидания по скольжению и устойчивости. План состоял в том, чтобы находиться над целевой посадочной площадкой на высоте 500 футов.
  
   Горнодобывающий комплекс приближался. Детали зданий можно было различить по случайным разрывам в облаках. Теперь они находились на высоте 8000 футов и переходили к фазе операции, когда они были наиболее уязвимы до того, как благополучно приземлились.
  
   На высоте 7000 футов Клири почувствовал что-то неуместное. Он терял воздушную скорость. Его фонарь начал вздыматься и трепетать от бокового ветра, налетевшего из ниоткуда. Он интуитивно потянулся к переключателям, расположенным на задней стороне передних стоек. Это были "триммеры" фонаря, которые увеличивали угол атаки фонаря, чтобы противостоять боковому ветру.
  
   "Волшебник, это Лев. У нас чертовски сильный боковой ветер".
  
   "Вас понял, Лев. У меня это тоже на высоте. Все элементы, используйте триммеры и сохраняйте курс".
  
   Клири посмотрел вниз и увидел проплывающий мимо ледяной пейзаж, значительно медленнее, чем раньше. На высоте 2000 футов, к счастью, снова усилился попутный ветер, а боковой стих. Он просканировал шахту на предмет движения или активности. Все на земле выглядело нормально. Клубы белого пара показали, откуда теплый воздух и выхлопные газы выходят из зданий объекта. Это выглядело обманчиво безобидно.
  
   Наконец, Клири услышал сообщение, на которое он надеялся.
  
   "Волшебник, это "Лев". Я преодолел ограждение безопасности и вижу целевую зону приземления. Мы почти дома".
  
   "Вас понял, Лайон", - с облегчением ответил Клири.
  
   Он наблюдал, как передний элемент ручки слегка сместился вправо. Они готовились к полету с подветренной стороны и базовому этапу своего полета, готовясь к развороту против ветра и посадке. Шарпсбург, ведущий пилот, развернулся перпендикулярно направлению полета. Группа навесов сразу за ним последовала его примеру, повернувшись к той же воображаемой точке в небе, что и Шарпсбург.
  
   "Волшебник", - доложил Лайон, не потрудившись представиться, - пятьсот футов и готовится к посадке."
  
   Клири не ответил. В этом не было необходимости. Он наблюдал, как первый купол приземлился на цель и сдулся, за ним последовал второй, затем третий. Когда люди приземлились, они выбросили за борт как можно больше снаряжения и поспешно заняли круговую оборону.
  
   Теперь, на высоте 500 футов, Клири наблюдал, как команда Джейкобса "ТЮЛЕНЬ" повторила высадку команды "Дельта". Следующим прибыл Гарнет и его морские пехотинцы. Теперь прямо над воображаемой точкой поворота он потянул за левый рычаг и проскользил на девяносто градусов в течение ста метров, повторяя маневр, пока не оказался лицом к ветру. Он почувствовал, как она вдавливается в его тело, замедляя движение фонаря вперед. Затем Клири перевел оба переключателя на середину положения и изучил замерзшую землю и свой высотомер вместе взятые.
  
   Двести футов пролетели быстро. Земля неслась ему навстречу. Преодолев отметку в сто футов, он ослабил рычаги, полностью войдя в свободный полет. Затем, полагаясь на свои знания и опыт, Клири потянул рычаги до упора, пока они не выдвинулись полностью, и он коснулся скованной льдом поверхности Антарктики так легко, как будто сошел с бордюра.
  
   Он быстро отстегнул ремни безопасности и сбросил парашютную систему, которая благополучно доставила его к месту назначения. Затем он опустился на колени и подготовил свой уничтожитель Spartan Q-99, зафиксировав и зарядив его для немедленного использования.
  
   Гарнет, Шарпсбург и Джейкобс были рядом с ним в течение тридцати секунд. Они быстро скоординировались, проверяя свое местоположение и делая последние приготовления к движению к центру управления объектом. После выдачи заключительных инструкций Шарпсбергу, который будет руководить штурмовой группой, если Клири будет убит или тяжело ранен, он осмотрел объект в свой полевой бинокль. Не видя никаких признаков оборонительной активности, Клири приказал командам выдвигаться тактически, поставив себя в центр патрулирования.
  
  
   41
  
  
   Не желая умирать, ветер боролся за жизнь, пока в нем не осталось сил. Затем он исчез, предоставив солнцу превращать последние ледяные кристаллы, унесенные ветром, в сверкающую алмазную пыль. Мрачный серый свет уступил место голубому небу, которое вернулось, когда Снежный крейсер неумолимо продвигался по шельфовому леднику. Могучая машина зарекомендовала себя как надежный клиент. Двигатели работали безупречно, колеса пробивались сквозь снег и лед, она никогда не заглохала и не барахлила во время злостной метели. Если бы не приглушенный звук ее выхлопа, тишина, установившаяся над пустынным шельфовым ледником, заставляла думать, что это забвение.
  
   Наконец-то прогретый двигателями, Питт почувствовал, что готов снова встретиться с реальностью. Он взял штурвал у Джордино, который нашел в спальном отсеке метлу и счистил ею наледь с ветровых стекол. Освобожденные от своих ледяных оков дворники закончили подметать стекло. Горы Рокфеллера материализовались вдалеке и возвышались над носом автомобиля. Они были так близко.
  
   Питт указал на серию черных пятен на залитом солнцем белом горизонте немного левее от него. "Там находится рудник Вулфа".
  
   "Мы хорошо поработали", - сказал Джордино. "Мы не могли отклониться от нашего первоначального маршрута больше чем на милю во время шторма".
  
   "Осталось пройти еще три или четыре мили. Мы должны быть там через двадцать минут".
  
   "Ты собираешься сорвать вечеринку без предупреждения?"
  
   "Не самый мудрый ход против армии охранников", - ответил Питт. "Тот низкий скальный гребень, выступающий изо льда, который наклоняется к основанию гор?"
  
   "Я вижу это".
  
   "Мы можем убежать из поля зрения лагеря, используя его как укрытие, пока преодолеваем последние две мили".
  
   "У нас просто может получиться, - сказал Джордино, - если они не заметят наш выхлоп".
  
   "Держите пальцы скрещенными", - сказал Питт с натянутой усмешкой.
  
   Они покинули огромную ледяную равнину шельфового ледника Росса и перешли на покрытую льдом сушу и обогнули хребет, который спускался с горы подобно гигантскому языку, держась ниже вершины вне поля зрения горнодобывающего комплекса, по мере того как они подползали все ближе. Вскоре они ехали под высокими серыми скальными утесами, с гребней которых свисали потоки льда, похожие на замерзшие водопады, поблескивающие сине-зеленым под лучами солнца. Путь, по которому они шли вдоль подножия гор, не был ровным или гладким, но был усеян волнообразными изгибами.
  
   Питт переключил Snow Cruiser на вторую передачу, чтобы преодолеть серию невысоких холмов и долин. Мощная машина легко преодолевала неровности местности, ее широкие колеса без усилий перемещали огромную массу вверх и вниз по уклонам. Его глаза в десятый раз за столько же минут скользнули по приборной панели. Температурные датчики показывали, что низкие скорости при высоких оборотах снова приводили к перегреву дизелей, но на этот раз они могли держать дверь открытой, не испытывая мучений от снежной бури.
  
   Они проезжали устье узкого боксового каньона, когда Питт внезапно остановил снегоход.
  
   "Что случилось?" Спросил Джордино, уставившись на Питта. "Ты что-то видишь?"
  
   Питт указал вниз через лобовое стекло. "Следы на снегу, ведущие в каньон. Они могли быть оставлены только следами большой снежной кошки".
  
   Глаза Джордино проследили за вытянутым пальцем Питта. "У тебя хорошее зрение. Следы едва заметны".
  
   "Снежная буря должна была скрыть их", - сказал Питт. "Но они все еще видны, потому что транспортное средство, которое их создало, должно быть, проехало как раз в тот момент, когда шторм заканчивался".
  
   "Зачем снокоту взбираться по тупиковому ущелью?"
  
   "Другой вход в шахтерский комплекс?"
  
   "Очень может быть".
  
   "Должны ли мы это выяснить?"
  
   Джордино ухмыльнулся. "Я умираю от любопытства".
  
   Питт крутанул руль до упора и резко повернул снегоход в каньон. Скалы зловеще возвышались над ущельем, их высота увеличивалась, пока солнечный свет не побледнел по мере того, как они углублялись в гору. К счастью, изгибы и повороты не были серьезными, и Snow Cruiser смог ловко перемещаться своим корпусом вокруг и через них. Питта беспокоило только то, что они не найдут ничего, кроме каменной стены, и тогда им придется вести машину задним ходом через каньон, поскольку там не было места, чтобы развернуть ее. В четверти мили от устья каньона Питт затормозил машину, остановив ее перед сплошной стеной льда.
  
   Это был тупик. Разочарование охватило их умы.
  
   Они оба вышли из Снежного крейсера и уставились на вертикальный слой льда. Питт посмотрел вниз на следы, которые вели вверх по каньону, и остановился у стены. "Сюжет усложняется. Снокот не мог отступить отсюда."
  
   "Конечно, не без создания второго набора следов", - заметил Джордино.
  
   Питт двигался, пока его лицо не оказалось в нескольких дюймах от льда, приложил ладони к глазам, чтобы заслониться от света, и вгляделся. Он мог различить смутные тени за ледяным барьером. "Там что-то есть", - сказал он.
  
   Джордино пристально посмотрел на лед и кивнул. "Это то место, где кто-то говорит: "Сезам, откройся"?"
  
   "Без сомнения, неправильный код", - задумчиво сказал Питт.
  
   "Она должна быть толщиной в добрых три фута".
  
   "Ты думаешь о том же, о чем и я?"
  
   Джордино кивнул. "Я останусь на земле снаружи и прикрою тебя своим Бушмастером".
  
   Питт забрался обратно в Snow Cruiser, переключил рычаг переключения передач на задний ход и отогнал автомобиль примерно на пятьдесят футов назад, удерживая шины в углублениях, сделанных Sno-cat для лучшего сцепления. Он остановился, крепко ухватился за руль обеими руками и вжался в сиденье на случай, если лед пробьет лобовое стекло. Затем он переключился на первую скорость и вдавил педаль акселератора плашмя в половицы. С ревом выхлопных газов большой механический голиаф прыгнул вперед, набрал скорость, а затем врезался в замерзшую стену, сотрясая землю под ногами Джордино.
  
   Лед взорвался и разлетелся на множество сверкающих осколков, которые осыпали red Snow Cruiser подобно множеству стеклянных осколков от упавшей хрустальной люстры. Звук удара был похож на скрежет зубов великана. Сначала Джордино подумал, что транспортному средству, возможно, придется несколько раз протаранить толстую, затвердевшую ледяную стену, прежде чем прорваться, но он чуть не остался позади, когда оно с первой попытки пробило себе дорогу бульдозером и исчезло на другой стороне. Он погнался за ней, сжимая в руках пистолет, как пехотинец, следующий за танком в поисках укрытия.
  
   Закончив, Питт остановил снегоход и смахнул стекло с лица и груди. Большая глыба льда пробила центральное лобовое стекло, едва не задев его, прежде чем упала на пол и разбилась. Его лицо было порезано на одной щеке и поперек лба. Ни один из порезов не был достаточно глубоким, чтобы требовались швы, но из-за вытекшей крови он выглядел так, как будто был тяжело ранен. Он вытер рукавом багровые пятна с глаз и посмотрел, где остановился Снежный крейсер.
  
   Они сидели внутри ледяного туннеля большого диаметра, передняя часть автомобиля была прочно вмурована в замерзшую стену напротив разрушенного входа. В обоих направлениях туннель выглядел пустынным. Не увидев никаких признаков враждебности, Джордино бросился в Снежный крейсер и поднялся по трапу в рубку управления. Он обнаружил Питта, отвратительно улыбающегося сквозь кровавую маску.
  
   "Ты плохо выглядишь", - сказал он, пытаясь помочь Питту подняться с водительского сиденья.
  
   Питт мягко оттолкнул его. "Все далеко не так плохо, как кажется. У нас нет времени на клинический ремонт. Вы можете подлатать меня с помощью той старой аптечки первой помощи в каюте экипажа. Тем временем, я голосую за то, чтобы следовать по туннелю налево. Если я не ошибаюсь в своих предположениях, это приведет нас к шахтерскому комплексу. "
  
   Джордино знал, что оспаривать этот вопрос бессмысленно. Он спустился в каюту экипажа и вернулся с аптечкой первой помощи, которую не открывали с 1940 года. Он смыл запекшуюся кровь с лица Питта, затем смазал порезы антисептиком той эпохи - йодом, острый укол которого заставил Питта выругаться отнюдь не тихим тоном. Затем он перевязал порезы на коже. "Еще одна жизнь, спасенная умелыми руками доктора Джордино, хирурга из Антарктики".
  
   Питт посмотрел в лицо, отражавшееся в зеркале бокового обзора. Там было достаточно марли и скотча, чтобы покрыть пересадку мозга. "Что ты сделал?" кисло спросил он. "Я похож на мумию".
  
   Джордино изобразил обиженный вид. "Эстетика не входит в число моих сильных сторон".
  
   "Ни то, ни другое не является лекарством".
  
   Питт включил двигатели и маневрировал неуклюжим транспортным средством взад-вперед, пока не смог выровнять его для проезда по туннелю. Впервые он опустил окно и изучил ширину туннеля. Он прикинул, что зазор между льдом, ступицами колес автомобиля и его крышей составлял не более восемнадцати дюймов. Он обратил свое внимание на большую круглую трубу, которая проходила по внешней дуге туннеля, с маленькими трубками, идущими вертикально от ее сердцевины во лед.
  
   "Что вы об этом думаете?" - сказал он, указывая на трубу.
  
   Джордино вышел из снегохода, протиснулся между передним колесом и трубой и положил на нее руки. "Не электрический провод", - объявил он. "Он должен служить другой цели".
  
   "Если это то, что я думаю..." Голос Питта зловеще понизился.
  
   "Часть механизма для разрушения шельфового ледника", - сказал Джордино, заканчивая ход мыслей своего друга.
  
   Питт высунул голову из окна и уставился назад, в длинный туннель, который тянулся до точки схода. "Должно быть, он простирается от горнорудного комплекса на тысячу четыреста миль до противоположного конца шельфового ледника".
  
   "Немыслимое инженерное достижение - пробурить туннель, равный расстоянию между Сан-Франциско и Финиксом".
  
   "Непостижимо или нет, - сказал Питт, - это сделали волки. Вы должны помнить, что гораздо легче пробурить туннель во льду, чем в твердой породе".
  
   "Что, если мы сократим разрыв в линии и остановим любую систему активации, которую они создали, чтобы отколоть шельфовый лед?" - спросил Джордино.
  
   "Разрыв может спровоцировать это преждевременно", - ответил Питт. "Мы не можем рисковать, пока у нас не останется другой альтернативы. Только тогда мы можем рискнуть разделить линию".
  
   Туннель выглядел как огромная зияющая черная пасть. За исключением тусклого солнечного сияния сквозь толстый лед, освещения не было. По потолку тянулся электрический провод с галогенными лампочками, расположенными через каждые двадцать футов, но питание, должно быть, было отключено в главной распределительной коробке, потому что лампы были темными. Питт включил две маленькие фары, установленные на нижней передней части Snow Cruiser, включил передачу и тронулся с места, увеличивая скорость в туннеле, пока они не разогнались до двадцати пяти миль в час. Хотя это был темп, который легко выдерживал велосипедист, он казался головокружительной скоростью в узких пределах туннеля.
  
   В то время как Питт сосредоточился на том, чтобы не дать Снегоходу задеть неприятный лед, Джордино сидел на пассажирском сиденье, положив винтовку на одно колено, пристально вглядываясь, насколько позволяли лучи фар, в поисках признаков движения или любого объекта, отличного от кажущейся бесконечной трубы с ее пересекающимися трубками, которые уходили в пол и проходили через крышу туннеля.
  
   Зловещий факт, что туннель был заброшен, подсказал Питту, что Волки и их рабочие покидают шахту и готовятся сбежать на своих гигантских кораблях. Он гнал снегоход так быстро, как только мог, время от времени врезаясь ступицами колес в ледяные стены и прорезая траншею, прежде чем снова направить машину прямо. Ужас начал затуманивать его разум. Они потеряли слишком много времени, пересекая шельфовый ледник. График, которым Карл Вольф хвастался в Буэнос-Айресе на приеме у посла, составлял четыре дня и десять часов.
  
   Прошло четыре дня, как и восемь часов и сорок минут, остался всего час и двадцать минут до того, как Карл Вольф включит переключатель судного дня.
  
   Питт подсчитал, что от центра объекта их отделяла одна миля, может быть, полторы. Ему и Джордино не дали спутниковых карт расположения, поэтому найти центр управления, как только они окажутся внутри, будет чистой воды догадкой. Вопросы, терзавшие его разум, заключались в том, прибыла ли команда спецназа и добилась ли успеха в уничтожении армии наемников. Последнему предстояло вести ожесточенную борьбу - Волки наверняка пообещали спасти их и их семьи от катаклизма. Как бы он на это ни смотрел, эта мысль не представляла радужной картины.
  
   Еще через восемнадцать минут молчаливого преодоления туннеля Джордино наклонился вперед и указал вперед. "Мы подходим к перекрестку".
  
   Питт сбавил скорость Снежного крейсера, когда они подъехали к перекрестку, где пять туннелей расходились во льду. Дилемма сводила с ума. Время не позволило им сделать неправильный выбор. Он снова высунулся из бокового окна и изучил замерзший пол туннеля. Следы колес разветвлялись на все из них, но самые глубокие колеи, казалось, вели в ту, что справа. "Похоже, что в метро справа было самое интенсивное движение".
  
   Джордино выпрыгнул из снегохода и исчез в туннеле. Через несколько минут он вернулся. "Примерно в двухстах ярдах дальше, похоже, туннель открывается в большую камеру".
  
   Питт коротко кивнул, развернул машину и поехал по рельсам в туннель справа от него. Начали появляться странные структуры, запертые во льду, расплывчатые и неразличимые, но с прямыми линиями объектов, которые были созданы человеком, а не природой. Как и сообщал Джордино, туннель вскоре расширился в обширную камеру, изогнутая крыша которой была покрыта кристаллами льда, свисавшими вниз подобно сталактитам. Свет просачивался из нескольких отверстий в крыше, которые освещали интерьер жутким сиянием. Эффект казался внеземным, волшебным, неподвластным времени и чудесным. Пораженный этим зрелищем, Питт медленно остановил Снежный крейсер.
  
   Двое мужчин замолчали в изумлении.
  
   Они обнаружили, что припарковались на месте, которое когда-то было главной площадью, в окружении покрытых льдом зданий древнего города.
  
  
   42
  
  
   Больше не укрытый защитным одеялом ледяной бури, ветер стих всего до пяти миль в час, Клири чувствовал себя голым, когда его облаченные в белое силы развернулись веером и начали продвигаться к шахте. Они воспользовались серией холмов, которые возвышались, как верблюжьи горбы, для укрытия, пока не достигли высокого забора, который тянулся от основания горы до утеса над морем и окружал главный комплекс.
  
   У Клири не было предварительной информации о силах, с которыми столкнулись его люди. Ни одна из них не была собрана на объекте, просто потому, что ЦРУ никогда не рассматривало это как угрозу национальной безопасности. Обнаружение истинного ужаса угрозы в последнюю минуту не оставило времени ни для скрытого проникновения, ни для этой простой стратегии "Ударь и беги". Это была несложная хирургическая операция, требующая быстрого завершения. Был отдан приказ нейтрализовать объект и деактивировать системы откола ледяного шельфа, прежде чем их сменит команда спецназа из двухсот человек, которая находилась всего в часе езды.
  
   Все, что Клири сказали, это то, что охранники Wolf были закаленными профессионалами, прибывшими из элитных боевых подразделений по всему миру. Это была информация, предоставленная Национальным агентством подводного плавания - вряд ли организацией, практикующей сбор разведданных, ошибочно заключил Клири. Он был уверен, что его элитные силы смогут справиться с любым противником, с которым они столкнутся.
  
   Он и не подозревал, что его небольшой отряд был в меньшинстве три к одному.
  
   Двигаясь двумя колоннами, они достигли того, что сначала выглядело как один забор, но превратилось в два, разделенных рвом. Это выглядело устало, как будто было построено десятилетия назад. Там был старый знак, краска на котором сильно выцвела, но его все еще можно было перевести как `Посторонним вход воспрещен" на немецком языке. Сделанная из обычного звена цепи, она была увенчана несколькими нитями проволоки, зазубрины которой давно стали бессильными из-за толстого слоя льда. Когда-то на много футов выше, чем сейчас, вокруг нее образовались ледяные заносы, так что можно было легко поднять одну ногу и перешагнуть через них. Канава тоже была засыпана и представляла собой чуть больше низкой округлой борозды. Второй забор был выше и все еще возвышался на семь футов над снегом, но не представлял серьезной опасности. Они потеряли драгоценные минуты, перерезая нити, пока не смогли проникнуть на территорию комплекса. Клири воспринял как хорошее предзнаменование то, что они проникли за внешний периметр незамеченными.
  
   Оказавшись внутри, их передвижения были скрыты рядом зданий без окон. Клири приказал остановиться. Он остановился, чтобы изучить аэрофотоснимок комплекса размером пятнадцать на восемнадцать дюймов. Хотя он запечатлел в своем воображении каждую улицу, каждое строение во время полета из Кейптауна, как и Шарпсбург, Гарнет и Джейкобс, он хотел сравнить отметку на карте с тем местом, где они прошли через внешние ограждения. Он был рад видеть, что они были всего в пятидесяти футах от предполагаемой точки проникновения. Впервые с тех пор, как они высадились, перегруппировались и двинулись по льду, он заговорил в рацию Motorola.
  
   "Железный дровосек?"
  
   "Я понял тебя, Волшебник", - ответил гравийный голос лейтенанта Уоррена Гарнета.
  
   "Здесь мы разделяемся", - сказал Клири. "Вы знаете, чего ожидают от вас и ваших морских пехотинцев. Удачи".
  
   "На нашем пути, Волшебник", - подтвердил Гарнет, чья миссия, как было поручено его команде морской разведки, состояла в том, чтобы обезопасить генерирующую установку и отключить все энергоснабжение объекта.
  
   "Пугало?"
  
   Лейтенант Майлз Джейкобс из "Морских котиков" быстро ответил. "Я слышу тебя, Волшебник". Джейкобс и его команда должны были обойти центр управления со стороны, обращенной к морю, и напасть на него.
  
   "Тебе осталось зайти дальше всех, Страшила. Тебе лучше поторопиться".
  
   "Мы на полпути к цели", - уверенно ответил Джейкобс, когда он и его "котики" начали двигаться по боковой дороге, которая вела в направлении центра управления.
  
   "Лев"?
  
   "Готов к зачистке", - бодро ответил капитан Шарпсбург из армейского подразделения "Дельта".
  
   "Я буду сопровождать тебя".
  
   "Рад, что у нас есть старая рука".
  
   "Давайте съезжать".
  
   Не было ни синхронизации часов, ни дальнейшего голосового контакта, поскольку команды разделились и направились к назначенным целям. В этом не было необходимости. Все они знали, что им нужно делать, будучи полностью проинструктированы об ужасных последствиях в случае неудачи. Клири не сомневался, что его люди будут сражаться как демоны или умрут без колебаний, чтобы остановить Волков от начала апокалипсиса.
  
   Они двигались легко, почти плавно, в наступательном строю, по два человека в десяти ярдах впереди с каждого фланга и по два человека прикрывали их тыл. Через каждые пятьдесят ярдов они останавливались, падали на землю или занимали любое доступное укрытие, пока Клири изучал местность и связывался с морскими пехотинцами и командами "МОРСКИХ котиков".
  
   "Железный дровосек, докладывай".
  
   "Зачистка чиста. Приближаюсь на расстояние трехсот ярдов от цели".
  
   "Пугало? Вы с чем-нибудь сталкивались?"
  
   "Если бы я не был уверен, я бы сказал, что место заброшено", - ответил Джейкобс.
  
   Клири не ответил. Он поднялся со своего пригнутого положения, когда Шарпсбург повел свою команду "Лев" вперед.
  
   На первый взгляд, объект казался мрачным и аскетичным по планировке. Клири не увидел в нем ничего особенного, но затем начал нарастать трепет. Комплекс казался совершенно заброшенным. Рабочие не показывались. Машины не двигались. Было слишком тихо. Весь внутренний комплекс был окутан холодной, жуткой тишиной.
  
   Карл Вольф уставился на множество мониторов в штаб-квартире своей охраны на этаже под главным центром управления. Он с ошеломленным интересом наблюдал, как Клири и его штурмовые группы пробирались по дорогам комплекса.
  
   "У вас не возникнет проблем с тем, чтобы помешать им прервать наше время запуска?" он спросил Хьюго, который стоял рядом с ним.
  
   "Ни одного", - заверил его Хьюго. "Мы много раз обдумывали и готовились к такому вторжению. Наши укрепления на месте, баррикады возведены, и наши бронированные снокоты ожидают моего приказа вступить в бой ".
  
   Карл удовлетворенно кивнул. "Вы хорошо поработали. Тем не менее, это элита американских боевых сил".
  
   "Не волнуйся, брат. Мои люди так же хорошо обучены, как и американцы. Мы значительно превосходим их численностью и имеем преимущество сражаться на нашей земле. Элемент неожиданности на нашей стороне, не на их. Они не подозревают, что идут в ловушку. И мы можем путешествовать по подземным коммуникационным туннелям объекта, появляться внутри зданий и атаковать их с флангов и тыла, прежде чем они поймут, что происходит ".
  
   "Ваша общая стратегия?" Спросил Карл.
  
   "Постепенно перекачивать их в карман перед центром управления, где мы сможем уничтожить их на досуге".
  
   "Наши предки, которые вели так много героических сражений против союзников во время войны, гордились бы вами".
  
   Явно довольный комплиментом своего брата, Хьюго щелкнул каблуками и отвесил сдержанный поклон. "Для меня большая честь служить Четвертой империи". Затем он поднял глаза и уставился на мониторы, изучая прогресс американских боевых групп. "Сейчас я должен идти, брат, и руководить нашей обороной".
  
   "По вашим оценкам, сколько времени потребуется вашим людям, чтобы сокрушить нападавших?"
  
   "Тридцать минут, конечно, не больше".
  
   "Это не оставляет тебе и твоим людям много времени, чтобы добраться до самолета и сесть в него. Не медли, Хьюго. У меня нет желания оставлять тебя и твоих храбрых людей здесь".
  
   "И потерять нашу мечту стать отцами-основателями дивного нового мира?" Воодушевленно сказал Хьюго. "Я так не думаю".
  
   Карл указал на цифровые часы, установленные между мониторами. "Через двадцать пять минут мы включим автоматические системы отделения шельфового льда. Затем все в центре управления выйдут через подземный туннель, который безопасно ведет к главному общежитию рабочих за пределами поля боя. Оттуда мы отправимся на электромобилях в ангар для самолетов ".
  
   "Мы не потерпим неудачу", - сказал Хьюго с железной решимостью.
  
   "Тогда удачи тебе", - сказал Карл. Он торжественно пожал Хьюго руку, прежде чем повернуться и войти в лифт, который доставит его в диспетчерскую наверху.
  
   Клири и команда Льва были всего в ста пятидесяти ярдах от входа в центр управления, когда по внутренней связи раздался голос Гарнета. "Волшебник, это Железный Дровосек. Здесь что-то не так ..."
  
   В это мгновение Клири заметил баррикаду, перегораживающую дорогу перед центром управления, увидел темные дула пушек, прислоненных к ее гребню. Он открыл рот, чтобы закричать, но было слишком поздно. Оглушительный залп, произведенный охранниками, разорвался перед подразделением "Дельта Форс" со всех сторон. Залпы из двухсот орудий захлестнули и отразились от стен зданий, разрезая ледяной воздух оглушительным ревом.
  
   Гарнет и его морские пехотинцы были застигнуты на открытом месте и беззащитны, но они открыли прикрывающий огонь и заняли любое укрытие, какое смогли найти, вдоль зданий. Несмотря на безжалостный обстрел, они продолжали продвигаться к электростанции, пока Гарнет не разглядел ледяную баррикаду, которую было почти невозможно различить на белом фоне, пока он не оказался менее чем в сотне ярдов от нее. Его люди начали ответный огонь, выпустив осколочные снаряды из своих винтовок "Эрадикатор" по охранникам за баррикадами.
  
   Перед центром управления, почти в тот же момент, Клири оказался лицом к лицу с ледяной стеной того же типа и обжигающим огнем, что и Гарнет. Уязвимый для шквального огня, командир на левом фланге отряда "Дельта" получил пули в колено и бедро и упал. Лежа на животе, Шарпсбург схватил раненого за сапоги и оттащил его за угол здания.
  
   Клири нырнул под лестницу, ведущую в небольшой склад. Осколки льда дождем посыпались ему на плечи, когда поток снарядов ворвался в сосульки, свисающие с крыши над ним. Затем выстрел попал в его бронежилет прямо над сердцем, заставив его отшатнуться назад, живого, но с болью в груди, как будто кто-то бил по ней кувалдой. Сержант Карлос Мендоса, который был лучшим стрелком команды, навел перекрестие прицела своего Эрадикатора на охранника-Волка, который застрелил Клири, и нажал на спусковой крючок. Черная фигура рывком поднялась с гребня баррикады, прежде чем отступить и исчезнуть. Затем сержант выбрал свою следующую цель и выстрелил в сторону.
  
   Еще больше пуль ударило в крышу над Клири, разбрасывая ледяные осколки в сотне разных направлений. Он слишком поздно увидел, что силы безопасности Вулфа были готовы и ждали их. Укрепления были спроектированы и построены именно для такой атаки. Он с болью обнаружил, что отсутствие надлежащего интеллекта убивало их. Он также начал понимать, что его атакующие силы значительно превосходили защитников численностью.
  
   Клири проклинал себя за то, что полагался на непроверенную информацию. Он проклинал Пентагон и Центральное разведывательное управление, которые оценили силы безопасности Вулфа не более чем в двадцать-двадцать пять человек. Он проклинал отсутствие интуиции, и в пылу момента проклял себя за то, что совершил самую большую ошибку в своей военной жизни. Он сильно недооценил своего врага.
  
   "Железный дровосек!" - крикнул он в микрофон. "Доложите о вашей ситуации!"
  
   "Я насчитал шестьдесят или более противников, блокирующих дорогу перед нами", - ответил голос Гарнета монотонно, так уверенно, как если бы он описывал коров на пастбище. "Мы находимся под сильным огнем".
  
   "Можете ли вы ускорить решение проблемы и обезопасить электростанцию?"
  
   "Мы не можем продвигаться вперед из-за чрезвычайно точного огня. Мы столкнулись не с вашими обычными сотрудниками службы безопасности. Они знают, что делают. Ты можешь послать команду, чтобы ослабить давление, Волшебник? Если бы мы могли объединиться для флангового движения, я думаю, мы могли бы взять баррикаду ".
  
   "Отрицательно, Железный дровосек", - ответил Клири. Он хорошо знал, что Разведчики были элитой Корпуса морской пехоты. Если они не могли продвинуться, то никто не мог. "Мы также остановлены шквальным огнем по меньшей мере восьмидесяти противников и не можем выслать поддержку. Повторяю, я не могу выделить людей для поддержки вас. Выбирайтесь, насколько сможете, и соединитесь со Львом".
  
   "Понял, Волшебник. Сейчас удаляюсь".
  
   Когда его морские пехотинцы были открыты, Гарнет был разочарован, узнав, что он не может рассчитывать на поддержку, но ему пришлось отступить и найти Клири и команду "Дельта Форс" Шарпсбурга в лабиринте дорог, проходящих через объект. Он не терял времени даром, обдумывая возможность пойти против приказов и продолжить штурм. Атаковать баррикаду, укомплектованную втрое превосходящими его силами, по открытой дороге было самоубийством и не привело бы ни к чему, кроме резни его команды. У него не осталось выбора, кроме как начать организованный отход, вынося своих раненых, когда они уходили из-под убийственного огня.
  
   Пройдя половину пути вокруг центра управления, Джейкобс и его морские котики были потрясены громом конфликта и шокирующими сообщениями от Клири и Гарнет. Он подтолкнул своих людей вперед в надежде обезопасить центр управления с тыла и снять напряжение с команд Железного Дровосека и Льва. "Тюлени" были всего в сотне ярдов от здания центра управления, когда впереди из-за угла вывернули два бронированных снукериста и открыли по ним огонь.
  
   Джейкобс беспомощно наблюдал, как двое из его людей были убиты. Безумнее ада, он держал спусковой крючок своей винтовки "Эрадикатор" до тех пор, пока из обоймы не вылетел последний патрон, затем сержант схватил его за воротник парки и толкнул за мусорный бак, прежде чем шквал ответного огня смог поразить его. Залп осколочных снарядов от команды "МОРСКИХ котиков" временно остановил Sno-cats, но они снова начали наступать.
  
   "Тюлени" упорно сражались, когда они отступали вверх по дороге, используя любое укрытие, которое могли найти. Затем, неожиданно, еще два снокотика внезапно появились у них в тылу и обрушили поток огня. Джейкобс почувствовал, как в животе у него образовался узел. Ему и его команде некуда было идти, кроме как в узкий боковой переулок. Он молился, чтобы их не загнали в засаду, но переулок выглядел чистым по крайней мере на семьдесят ярдов.
  
   Когда он побежал за своими людьми, надеясь, что они смогут добраться до укрытия до того, как снокоты свернут за угол переулка и окажутся в зоне беспрепятственного огня, он доложил Клири. "Волшебник, это Страшила. На нас напали четыре бронированных Снокота".
  
   "Пугало, у них есть тяжелое оружие?"
  
   "Ничего такого не видно. Я вижу четырех противников с автоматическим оружием в каждой машине. Наши осколочные ракеты оказывают на них слабое воздействие ".
  
   Клири заполз под лестницу, используя ее как щит, и изучил свою карту горнодобывающего предприятия. "Дай мне свое местоположение, Пугало".
  
   "Мы движемся по узкой дороге к морю за тем, что выглядит как ряд ремонтных мастерских, примерно в ста пятидесяти ярдах от центра управления".
  
   "Страшила, пройди еще пятьдесят ярдов, затем поверни направо и продвигайся между рядами топливных баков. Это должно приблизить вас к передней части центра управления со стороны боковой дороги, где вы сможете обойти с фланга противников, прижимающих нас к земле."
  
   "Вас понял, волшебник. В пути". Затем, как бы спохватившись, Джейкобс спросил: "Что у нас есть для защиты от бронированных снокотов?"
  
   "У Железного дровосека два закона".
  
   "Нам понадобится четыре".
  
   "Человек, несущий двух других, пропал без вести во время прыжка".
  
   "Железный дровосек на электростанции", - разочарованно сказал Джейкобс. "Не он столкнулся с бронированными котами, а мы".
  
   "Я приказал ему отойти от его цели из-за подавляющего концентрированного огня. Он должен скоро сойтись со Львом".
  
   "Скажи ему, чтобы загружался, потому что четыре этих мерзких автомобиля будут прямо у нас на хвосте, когда мы въедем на твой передний двор".
  
   Джейкобс и морские котики вскоре обошли топливные баки, не встретив организованного огня. Часто поглядывая на свою карту объекта, он повел своих людей вокруг длинной стены, которая, казалось, заканчивалась у передней части центра управления. Это казалось идеальным прикрытием, когда они бросились обходить с фланга охранников за барьером, которые разнесли к чертям Шарпсберга и его отряд "Дельта". Едва "тюлени" подошли на расстояние пятидесяти ярдов к концу стены, как вспышка концентрированного огня поразила их с тыла.
  
   Неизвестная им группа охранников промчалась по подземному туннелю и появилась из здания позади, тактика, которая применялась все чаще. Джейкобс увидел, что продолжать свой фланговый маневр практически невозможно, поэтому он повел своих людей по пути наименьшего сопротивления и повел их по улице, странно свободной от вражеского огня.
  
   Всего в восьмидесяти ярдах от него Клири лежал плашмя и вглядывался в свой бинокль, выискивая слабое место в баррикаде, блокирующей вход в центр управления. Он ничего не нашел и понял, что, как и у Гарнета, его позиция быстро становилась невыносимой, но он был полон решимости атаковать центр управления, как только его подкрепит разведгруппа морской пехоты, а "Котики" начнут фланговую атаку на баррикаду.
  
   Но в глубине души начали формироваться сомнения относительно того, сможет ли он все еще вытаскивать угли окончательной победы из огня.
  
   Охранники вели войну с удвоенной силой. По их мнению, они сражались не только за свои собственные жизни, но и за жизни своих семей, которые ждали на борту "Ульриха Вольфа". Хьюго сам был в гуще сражения перед центром управления, направляя свои силы и затягивая петлю на американской штурмовой группе. Его высокомерие при отдаче приказов отражало его высочайшую уверенность и оптимизм. Его боевая стратегия развивалась именно так, как он планировал. Хьюго находился в завидном положении командира, который мог диктовать условия боя.
  
   Он загонял своего врага в одну концентрированную зону для уничтожения, как и обещал своему брату Карлу.
  
   Он заговорил в микрофон внутренней связи внутри своего боевого шлема. "Брат Карл?"
  
   На мгновение или два возникли небольшие помехи, прежде чем Карл ответил. "Да, Хьюго".
  
   "Злоумышленники задержаны. Ты, Элси и остальные можете отправляться в ангар, как только инженеры переведут нанотехнологические системы в автоматический режим".
  
   "Спасибо тебе, брат. Скоро встретимся у самолета".
  
   Две минуты спустя, когда Хьюго приказывал своим двум оставшимся бронированным снукеристам атаковать американскую команду, охранник бросился к нему из-за баррикады и крикнул: "Сэр, у меня срочное сообщение из авиационного ангара!"
  
   "Что это?" Хьюго прокричал, перекрывая грохот выстрелов.
  
   Но в этот момент сержант Мендоса прищурился на голову за перекрестием снайперского прицела и мягко нажал на спусковой крючок своего Эрадикатора. Охранник упал замертво к ногам Хьюго, не услышав и не почувствовав, как пуля вошла в его правый висок и вышла из левого. Сообщение, которое он срочно хотел сообщить, о разрушении в авиационном ангаре странным транспортным средством, умерло вместе с ним.
  
   Морские пехотинцы Гарнета соединились с командой Шарпсбурга "Дельта" и укрылись, когда четверо "Сно-котов" прекратили преследование Джейкобса и атаковали их двойной колонной с тыла. Они наступали, не обращая внимания на два противотанковых орудия, нацеленных на них морскими пехотинцами, которые на расстоянии менее ста ярдов не могли промахнуться. Головные снаряды взорвались в облаке огня и летящих обломков и тел, образовав эффективный блокпост, который помешал оставшимся машинам нанести удар по уже осажденным американцам.
  
   Клири быстро понял, что отсрочка принесла лишь краткосрочные выгоды и была временной. Это был бы только вопрос времени, когда охранники поумнеют до того факта, что больше не выпускались противотанковые снаряды, потому что запасы были исчерпаны. Тогда бронированные снокоты нападут, и их будет невозможно остановить. Когда Джейкобс и его команда ударят по баррикаде с фланга, будем надеяться, преимущество перейдет на их сторону.
  
   В Вашингтоне из донесений с поля боя от людей, попавших под огонь, стало очевидно, что штурмовая группа попала в серьезную беду. С каждой минутой становилось все более очевидным, что Клири и его людей разносят на куски. Президент и Объединенный комитет начальников штабов не могли поверить в то, что услышали. То, что было начато как дерзкая миссия, превратилось в бойню и катастрофу. Они были потрясены растущим осознанием того, что миссия провалилась, и что весь обитаемый мир находится под угрозой исчезновения, кошмар, который они сочли невозможным принять.
  
   "Самолет, перевозящий основные силы", - сказал Президент, его мысли стали дезориентированными, - "когда...?"
  
   "Они не будут над комплексом в течение следующих сорока минут", - ответил генерал Саут.
  
   "А обратный отсчет?"
  
   "Двадцать две минуты до того, как течения станут подходящими для того, чтобы шельфовый лед откололся".
  
   "Тогда мы должны отправить ракеты".
  
   "Мы также будем убивать наших собственных людей", - предупредил генерал Саут.
  
   "У нас есть другой вариант?" Президент обратился к нему.
  
   Саут посмотрел на свои раскрытые ладони и медленно покачал головой. "Нет, господин Президент, мы этого не делаем".
  
   Адмирал Элдридж спросил: "Должен ли я предупредить командира "Тусона" о запуске ракет?"
  
   "Если я могу предложить, - сказал начальник штаба ВВС генерал Коберн, - я думаю, будет лучше, если мы пошлем бомбардировщики-невидимки. Их экипажи самолетов более точно направляют свои ракеты на цель, чем беспилотный "Томагавк", запущенный с подводной лодки."
  
   Президент быстро принял решение. "Хорошо, предупредите пилотов бомбардировщиков, но скажите им, чтобы они не открывали огонь до приказа. Мы никогда не знаем, когда может произойти чудо, и майор Клири сможет силой проникнуть в центр управления и остановить обратный отсчет."
  
   Когда генерал Коберн отдавал приказ, генерал Саут пробормотал себе под нос: "Чудо - это именно то, что для этого потребуется".
  
  
   43
  
  
   Улицы разбегались от площади между зданиями, выступавшими изо льда. Они не были такими масштабными, как у гораздо более поздних цивилизаций, но их архитектурные характеристики были непохожи ни на что, что Питт и Джордино когда-либо видели в своих путешествиях. Невозможно было сказать, сколько акров или квадратных миль занимал город. То, что они увидели, было лишь частью великолепия, которым был Аменес.
  
   Возвышаясь на одном конце площади, огромное, богато украшенное сооружение с треугольными колоннами поддерживало фронтон, украшенный флотилиями древних кораблей в рельефе над фризом, украшенным замысловатыми скульптурами животных, смешивающихся с людьми, одетыми в ту же одежду, что была найдена на мумиях на острове Святого Павла. Основной дизайн колоссального здания не походил ни на одно из сохранившихся зданий древнего мира. Глазу архитектора было бы очевидно, что ее основная структурная форма передавалась из поколения в поколение на протяжении тысячелетий и скопирована более поздними строителями великих храмов Луксора, Афин и Рима. Колонны, однако, были треугольными и выглядели чужеродно по сравнению с гораздо более поздними круглыми, рифлеными дорическими, ионическими и коринфскими колоннами.
  
   За колоннами зиял большой вход. Лестниц не было. На верхние уровни можно было попасть по постепенно спускающимся пандусам. Очарованные, Питт и Джордино вышли из Снежного крейсера и прошли мимо колонн. Внутри главного зала огромная треугольная крыша с выступами возвышалась над покрытым льдом полом, высеченным в скале. В огромных нишах вдоль стен стояли каменные статуи тех, кто, должно быть, был королями Аменеса, могущественные на вид создания с круглыми глазами и узкими лицами, вырезанные из гранита, богатого кварцем, который мерцал, когда они проходили мимо них. В полу были установлены скульптурные головы мужчин и нескольких женщин, смотревшие вверх сквозь тонкий слой льда, с выгравированными над и под ними надписями Аменеса.
  
   В центре большого зала на пьедестале стояла скульптура древнего корабля в натуральную величину с рядами весел, полными парусами и командой. Зрелище было не менее впечатляющим. Абсолютный артистизм, мастерство и техническое мастерство камня придавали ему жуткую мистичность, которая высмеивала современную скульптуру.
  
   "Что вы об этом думаете?" - благоговейно спросил Джордино, как будто стоял в соборе. "Храм их богов?"
  
   "Скорее всего, мавзолей или святилище", - сказал Питт, указывая на головы, поднимающиеся с пола. "Это похоже на памятники, возможно, почитаемым мужчинам и женщинам, которые исследовали древний мир, и тем, кто был потерян в море".
  
   "Удивительно, что крыша не обрушилась после удара comfit или последующего скопления льда".
  
   "Их строители, должно быть, работали по исключительно высоким стандартам, которые были возможны только при структурированной культуре".
  
   Они зачарованно смотрели на сеть коридоров без окон, внутренние стены которых были красиво расписаны сценами захватывающих морских пейзажей, которые начинались со спокойных вод и переходили к волнам, вздымаемым ураганными фуриями, бьющимися о скалистые береговые линии. Если современные мужчины и женщины искали своего Бога на небесах, то амены смотрели на моря. Их статуи были мужскими и женскими, а не стилизованными версиями богов.
  
   "Давно исчезнувшая раса, которая открыла мир", - философски заметил Джордино, - "И все же вокруг нет никаких артефактов и никаких признаков останков жителей".
  
   Питт кивнул на сеть узких проходов, вырубленных во льду. "Без сомнения, ее обнаружили нацисты, которые обнаружили ее, а позже волки передали в свои музеи на борту "Ульриха Вольфа"".
  
   "Не похоже, что они раскопали более десяти процентов города".
  
   "У них на уме были более приземленные вещи, - сардонически сказал Питт, - такие как сокрытие нацистских сокровищ и секретных реликвий, извлечение золота из морской воды и планирование уничтожения мира, чтобы они могли переделать его по своему образу и подобию".
  
   "Жаль, что у нас нет времени исследовать это место".
  
   "Нет ничего, чего бы я хотел больше, чем отправиться в грандиозный тур", - сказал Питт, избавляясь от своего очарования, - "но у нас есть двадцать пять минут или меньше, чтобы найти центр управления".
  
   Жалея, что не могут задержаться, Питт и Джордино неохотно повернулись спиной к огромному зданию, поспешили обратно на площадь и забрались в снегоход. Все еще следуя по следам, оставленным снокотом, Питт провел большой крейсер через сердце наводящего ужас города-призрака и свернул в туннель за мавзолеем Аменеса. Питт вел машину менее осторожно, чем ближе они подъезжали к шахтерскому комплексу, в то время как Джордино пригнулся к приборной панели, а его "Бушмастер" торчал из разбитого среднего лобового стекла.
  
   Почти на милю углубившись в туннель, они свернули за поворот и столкнулись с электромобилем, двигавшимся в противоположном направлении. Трое испуганных охранников в другом автомобиле, легко узнаваемых по их черной униформе, недоверчиво уставились на надвигающегося на них монстра. Водитель запаниковал и ударил по тормозам, проехав по ледяному полу туннеля, ни в малейшей степени не снижая скорости. У двух других охранников было более высокое чувство самосохранения, и они выпрыгнули из машины в тщетной попытке продлить свою жизнь.
  
   Раздалась серия пронзительных визгов от ломающегося металла, когда Снегоход врезался в электромобиль и прокатился по нему, как будто это был трехколесный велосипед, раздавленный мусоровозом. Водитель исчез вместе со своим покореженным автомобилем под патрульной машиной, в то время как двое других охранников были раздавлены ледяными стенами туннеля огромными шинами. Когда Питт снова посмотрел в зеркало бокового обзора, он увидел только груду искореженного хлама, распластанную на полу туннеля.
  
   Джордино развернулся на своем сиденье и уставился назад через наклонное заднее стекло кабины управления. "Я надеюсь, вы заплатили свои страховые взносы".
  
   "Только ответственность и материальный ущерб. Я никогда не выношу столкновений".
  
   "Тебе следует передумать".
  
   Еще в двухстах ярдах по туннелю группы рабочих в красных комбинезонах перетаскивали деревянные ящики в поезд из бортовых вагонов, которые были соединены с большим снегоходом. Погрузчики перевозили ящики мимо толстой двери из серебристой стали, крепежные болты которой уходили глубоко в лед. Массивная дверь была похожа на те, что используются в банках для защиты содержимого своих хранилищ. Короткий проход во льду вел в просторную пещеру.
  
   Двое охранников стояли, ошеломленные видом гигантского Снежного крейсера, вынырнувшего из того, что должно было быть заброшенным туннелем. Они стояли, прикованные к месту в ярком свете фар. Только когда Джордино выпустил короткую очередь из своего "Бушмастера" через разбитое лобовое стекло в погрузчик, рабочие и охранники ожили и забрались обратно в пещеру, чтобы спастись от надвигающейся на них механической лавины.
  
   "Дверь!" Крикнул Питт, ударив по тормозам.
  
   Джордино не подтвердил и не задал вопросов. Словно прочитав мысли Питта, он выпрыгнул из снегохода и побежал к стальной двери, в то время как Питт выпустил несколько пуль из своего кольта .45 через дверной проем в пещеру, чтобы прикрыть его. Джордино был удивлен легким прикосновением, которое потребовалось, чтобы закрыть дверь. Он ожидал, что приложит все силы своего тела, но тяжелая стальная дверь распахнулась так легко, как будто висела в воздухе. Как только он щелкнул до упора, он повернул запорное колесо, пока прутья не вошли в свои гнезда, запечатывая его закрытым. Затем он нашел цепь на погрузчике и обмотал ее вокруг колеса, закрепив конец на колесе бортовой машины, груженной ящиками, до тех пор, пока ее невозможно было повернуть изнутри. Теперь охранники и рабочие Wolf были фактически заключены в тюрьму без какой-либо перспективы быстрого побега.
  
   "Интересно, что внутри ящиков?" - Спросил Джордино, забираясь обратно в кабину управления.
  
   "Артефакты из города Аменов, я бы предположил". Питт переключал передачи на снегоходе, пока тот снова не набрал максимальную скорость. Ангел, взгромоздившийся на крышу кабины, мог бы помочь им зайти так далеко в их безумном путешествии, но им еще предстоял долгий путь. Верно, они были застигнуты врасплох, но казалось удивительным, что они зашли так далеко без единого выстрела в их сторону, ситуация, которая могла быстро измениться, Питт хорошо знал. Силы их ангела имели свои пределы, предполагая, что это была она. События были встречены и преодолены. Как только Снежный крейсер вырвется на открытое пространство, это будет совсем другая история. Каждое орудие в комплексе будет тренироваться на нем.
  
   На широком повороте туннеля они внезапно ворвались в почти безразмерный ангар, в котором находились реактивные самолеты Destiny Enterprises. Не снимая ноги с педали газа, Питт быстро осмотрел два пассажирских и грузовых самолета Airbus A340-300, припаркованных в центре ангара. Sno-cat с вереницей бортовых машин был растянут под грузовой дверью первого самолета, знакомые деревянные ящики поднимались внутри фюзеляжа по конвейерной ленте. Инженеры и рабочие "Вольф Энтерпрайз" поднимались по трапу на другой самолет, чтобы отправиться на гигантские суперкорабли. В стороне стоял изящный самолет представительского класса, который находился в процессе заправки.
  
   Питт слегка расслабился, не увидев охранников. "Что у нас здесь?"
  
   "Ах-ха!" Джордино напрягся, увидев, как нога Питта напряглась, как будто он пытался вдавить педаль акселератора в половицу. Он поднял осторожный взгляд на приборную панель и тихо застонал. "Ты собираешься сделать то, что я думаю, ты собираешься сделать?"
  
   "Как только ты участвуешь в дерби на снос, - сказал Питт с дьявольским блеском в глазах, - ты никогда не избавишься от этого из своей крови".
  
   Реакция всех в ангаре при виде появившегося из ниоткуда Снежного крейсера была такой же, как и у других, кто столкнулся с ним ранее в туннеле. Все они застыли в чистом изумлении, выражения их лиц быстро сменились непониманием и холодным страхом при виде красного воплощения механического демона, появившегося из ниоткуда.
  
   Питту потребовалось менее трех секунд, чтобы оценить маршрут своего уничтожения. Столько же времени потребовалось всем, чтобы понять, что его намерения были безошибочны. С настроем на две ступени выше, чем у "цепкого", он проложил курс по ледяному полу ангара, прямой, как полет вороны, к первому Аэробус. Самолет сел высоко от земли, но недостаточно высоко для боковых крыльев Snow Cruiser. Правая передняя панель непосредственно под боковыми окнами кабины управления зацепила самолет на восемь футов внутри кормовой части левого крыла, раздавив элероны и искромсав законцовку крыла.
  
   Погрузчики и команда технического обслуживания самолета были приведены в действие и бросились врассыпную, когда "левиафан" врезался в самолет, развернув его под углом девяносто градусов, когда шины шасси заскользили по льду. Они растянулись на земле, отчаянно скользя и карабкаясь, чтобы убраться как можно дальше от грохочущего титана, сошедшего с ума. Единственными звуками, которые они различали, был рев двигателей при переключении передач. Больше ничего в гигантской машине не выглядело даже отдаленно знакомым. Но они мельком увидели лицо сильно забинтованного Питта, крутящего руль взад-вперед, и Джордино, угрожающе указывающего на своего Бушмастера из бокового окна. Они увидели более чем достаточно, чтобы вызвать охрану, но их отчаянный призыв пришел слишком поздно, чтобы остановить разрушение.
  
   Snow Cruiser врезался во внешнее крыло второго аэробуса. На этот раз Питт слишком глубоко врезался в крыло. С ужасным скрежещущим звуком поврежденное крыло зацепилось за переднюю часть шины Snow Cruiser и повисло там. Питт переключил передачу на задний ход и вдавил педаль газа. Крейсер дал задний ход, увлекая за собой самолет. Питт вывернул руль так сильно, как только мог, отчаянно пытаясь оторваться от самолета, но запутанные обломки удержали его, и гигантские шины крейсера начали терять сцепление со льдом и бесполезно вращаться.
  
   Питт бросил Snow Cruiser вперед, а затем назад, как будто он пытался раскачать машину, увязшую в грязи. Наконец, после серии злобных металлических визгов, крыло ослабило хватку и неуклюже упало, кончик его крыла коснулся льда и стал похож на кусок порванного и спутанного алюминия, оставленный на свалке металлолома. Затем, не дрогнув и не выдав ни малейшего выражения эмоций, Питт направил "Снежный крейсер" в направлении самолета представительского класса.
  
   "Ты ведь не валяешь дурака, не так ли?" Сказал Джордино с покорным весельем.
  
   "Послушайте!" Питт зарычал. "Если эти подонки подстроили все так, чтобы мир обрушился на апокалипсис, они, черт возьми, вполне могут остаться здесь и страдать вместе со всеми остальными".
  
   Едва эти слова слетели с его губ, как потрепанный "Снежный крейсер" превратил в пыль хвостовое оперение частного самолета Вулфов, которое находилось намного ниже к земле, чем гораздо более крупный самолет. На этот раз конкурса не было, Snow Cruiser оторвал вертикальный и горизонтальный стабилизаторы, как если бы они были хвостом из бальзового дерева на модели самолета. Его фюзеляж был фактически разрезан на две части, самолет представительского класса развалился разрозненно, крылья и носовая часть были направлены вверх, как при взлете.
  
   Джордино удивленно покачал головой и восхищенно сказал: "Тебя никогда не пригласят обратно, если ты повсюду будешь оставлять беспорядок".
  
   Питт повернулся к Джордино с улыбкой, широкой, как горизонт, на лице. "Время летит незаметно, когда тебе весело".
  
   Питт поднял глаза и увидел, как в треснувших и разбитых остатках зеркала заднего вида внезапно появился Sno-cat. Он не был слишком обеспокоен, по крайней мере, пока. Снежный крейсер, по его оценкам, был, вероятно, на пять миль в час или больше быстрее.
  
   Он бросил большой крейсер через туннель, ударяясь и соскальзывая с ледяных стен в смелой попытке на дюйм опередить охранников в Sno-cat. Он проскользнул через повороты, временно уйдя с линии огня, выигрывая время и увеличивая разрыв, пока Sno-cat больше не скрылся из виду.
  
   "Вы их потеряли", - сказал Джордино, стряхивая с плеч осколки заднего стекла так спокойно, словно это была перхоть.
  
   "Ненадолго", - терпеливо сказал Питт. "Как только мы выйдем на открытое место, мы станем честной добычей".
  
   Четыре минуты спустя они преодолели последний поворот туннеля, пробежав мимо брошенного оборудования и дверей, ведущих в пустые складские помещения, а еще через две минуты Снежный крейсер с ревом вырвался под голубое небо, выйдя менее чем в полумиле от центра главного комплекса.
  
   Наконец-то они добрались до места назначения и впервые увидели шахту. Они вышли из туннеля в одном конце комплекса. В отличие от большинства ледовых станций, которые в основном были погребены под снегом и оледенением, Волки содержали здания и дороги, проходящие между ними, в чистоте. Здания поменьше стояли по кругу вокруг двух основных сооружений, включавших экстракционную установку и центр управления.
  
   Гром выстрелов внезапно разорвал леденящий воздух, когда языки пламени вырвались из нескольких зданий, а черный дым взвился высоко в небо, прежде чем рассеяться под слоем инверсии. Взрывы подняли в воздух обломки, сопровождаемые очередями из автоматического оружия. Тела можно было увидеть распростертыми на улицах, окровавленные, красные и гротескные на снегу, по два черных мундира на каждого в белой камуфляжной форме.
  
   "Похоже, - мрачно сказал Питт, - вечеринка началась без нас".
  
  
   44
  
  
   Несмотря на долгую, тяжелую подготовку, храбрость и самоотверженность команды Apocalypse в попытке остановить катаклизм, миссия была близка к провалу. Они получали удары и падали ранеными и мертвыми ни за что. Они не добились ни малейшего преимущества. Катастрофа громоздилась на катастрофу, когда сбылись худшие опасения Клири. "Морские котики" Джейкобса, неспособные нанести удар по флангу баррикады, были неумолимо загнаны в тот же периметр вместе с другими командами. Ловушка была завершена. Каждая дыра была заткнута. Весь штурмовой отряд был загнан в угол без выхода.
  
   Осколок гранаты рассек Клири подбородок, а пуля попала ему в руку. Из его офицеров Шарпсбург был ранен в руку и плечо. Гарнет кашлял кровью от ранения в горло. Только Джейкобс все еще был невредим, поскольку он подбадривал людей криками и направлял их огонь.
  
   Затем, неожиданно, охранники прекратили огонь. Силы специального назначения вели неровный ответный огонь, пока Клири не приказал им прекратить все действия, гадая, какую карту "Волки" собираются разыграть следующей.
  
   Голос, отчетливый и утонченный, раздался из громкоговорителей на зданиях вокруг объекта, эхом разносясь вверх и вниз по дорогам - голос, сообщение которого было передано в Вашингтон через микрофоны, которые носили спецподразделения.
  
   "Пожалуйста, уделите мне ваше внимание. Это Карл Вольф. Я посылаю приветствия американским штурмовым группам, которые пытаются проникнуть на горнодобывающий объект Destiny Enterprises. К настоящему времени вы должны знать, что вы в значительном меньшинстве, окружены и пойманы в ловушку без каких-либо путей к отступлению. Дальнейшее кровопролитие бессмысленно. Я советую вам отсоединиться и удалиться обратно на шельфовый ледник, где вас смогут эвакуировать ваши собственные люди. Вам будет разрешено унести с собой ваших убитых и раненых. Если вы не подчинитесь в течение следующих шестидесяти секунд, вы все умрете. Выбор за вами ".
  
   Сообщение пришло как толчок.
  
   Клири отказался смириться с неизбежным поражением. Он беспомощно смотрел на скрюченные и изорванные пулями трупы погибших и истекающие кровью тела раненых. Глаза тех, кто был готов и способен сражаться дальше, все еще отражали бесстрашие и упорство. Они сражались жестоко, проливали кровь и умерли. Они отдали все, что было в человеческих силах. Но они не могли сделать ничего большего, чем погибнуть, сражаясь, в последней битве, неизвестные и не оплаканные.
  
   На "грозном Клири" к настоящему времени оставалось только двадцать шесть человек в боевой форме из первоначальных шестидесяти пяти, выпрыгнувших с парашютами с С-17. Они подверглись нападению спереди и бичеванию с тыла со стороны оставшихся бронированных Снокотов. Он боролся с ядовитым пессимизмом и горечью, которых он никогда раньше не знал. Казалось безнадежным предпринять еще одну атаку, но он был полон решимости предпринять еще одну попытку. Продвигаться вперед означало бы не что иное, как обвинение в самоубийстве. И все же не было никакой мысли о том, чтобы отступить. Каждый человек знал , что если они не умрут здесь и сейчас, то непременно умрут, когда Земля сойдет с ума. С глубокими опасениями Клири перегруппировал то, что осталось от его команды, для финальной атаки на центр управления.
  
   Затем, в тишине временного прекращения огня, он услышал звук, похожий на автомобильный гудок, раздавшийся вдалеке. Вскоре звук стал громче, и все головы на поле боя повернулись и озадаченно уставились на него.
  
   И тогда эта штука обрушилась на них.
  
   "Что происходит?" Лорен прорвалась сквозь гул мужских голосов, услышав взрыв замешательства из динамиков.
  
   Все в военных комнатах Пентагона и Белого дома автоматически посмотрели на мониторы, отображающие статические фотографии объекта. Долгие мгновения, не веря своим глазам, все сидели в нескрываемом изумлении, завороженно прислушиваясь к тому, что они слышали через динамики связи.
  
   "Боже мой!" - Ошеломленно прохрипел адмирал Элдридж.
  
   "Что, черт возьми, там происходит?" потребовал ответа президент.
  
   "Я понятия не имею, господин президент", - пробормотал генерал Саут, неспособный понять хаотичные слова команд спецназа, которые, казалось, кричали все одновременно. "Понятия не имею", - неопределенно повторил он.
  
   Что-то совершенно жуткое происходило на месте сражения на шахте. Люди из команды спецназа, а также охранники, были потрясены. Клири обнаружил, что смотрит немигающими глазами с абсолютным, ничем не сдерживаемым выражением недоумения на чудовищную красную машину, катящуюся на огромных резиновых колесах, которые ворвались в поле зрения, как ночной кошмар сумасшедшего. Он с гипнотическим восхищением наблюдал, как гигантская машина врезалась в обоих бронированных снокотов, повалив их на бок и раздавив, как сила удара подбросила испуганных охранников в воздух, прежде чем они грудами обломков упали на лед. Пламя разрасталось изогнутыми шпилями над разрывающимся куполом из визжащих, падающих дверей, гусениц тракторов, стальных осколков и броневых листов. Монстр никогда не замедлялся, его водитель никогда не снижал скорость, поскольку он безжалостно продолжал свою череду разрушений.
  
   Джейкобс крикнул своим людям, чтобы они отскочили в сторону, в то время как Шарпсбург, не обращая внимания на свои раны, отползал с пути быстро приближающегося монстра. Гарнет и его команда вытаращили глаза, не веря своим глазам, прежде чем их внезапно побудили нырнуть к стенам зданий, чтобы спастись.
  
   Затем эта штука была на них, проносясь мимо с оглушительным ревом из выхлопных коллекторов, глушители которых были сорваны при столкновении с Sno-cats. Это был звук, который никто из воинов, скорчившихся в снегу, ошеломленных и оглушенных, никогда не смог забыть. А затем он ворвался в ледяную баррикаду, как будто она была сделана из картона.
  
   Охранники застыли в ошеломленном изумлении вместе со всеми членами команды спецназа, ранеными или нет, и с невольным восхищением наблюдали, как колосс, не довольствуясь разрушением баррикады, с грохотом направился к высокому арочному входу в центр управления, подобно вышедшему из-под контроля экспрессу, равнодушный к разрушениям, которые он вызывал.
  
   Бедлам! Охранники ожили и неистово бросились врассыпную во всех направлениях, пытаясь освободиться. На одно короткое, мимолетное мгновение Клири не мог поверить, что спасение его команды на самом деле не было делом рук инопланетян или демонов из галлюцинации. Занавес в сознании Клири быстро раздвинулся, и он понял, что благодаря тяжелой машине победа внезапно восстала из пепла.
  
   Клири навсегда сохранил образ этого грандиозного автомобиля, его красная краска прозрачна и блестит под ярким солнцем, его водитель одной рукой сжимает руль, другой стреляет из старого автоматического "Кольта" модели 1911 года из окна в охранников так быстро, как только может нажать на спусковой крючок, в то время как другой человек поливает любую черную форму, которая движется, из винтовки "Бушмастер". Это было зрелище совершенно неожиданное, беспрецедентное, зрелище, заставившее людей усомниться в своем здравомыслии.
  
   Тридцать или меньше охранников, которые не были убиты и ранены командами спецназа, и которые пережили нападение, вскоре пришли в себя и начали стрелять по смертоносному, уродливому транспортному средству. Их стрельба оглушительно захлопывалась волна за волной. Пули прошили красный кузов и огромные шины, разрывая металл и резину, и все же монстр отказывался останавливаться, рога на крыше все еще трубили, пока их не отстрелили. Каждый осколок стекла был выбит из кабины управления, и все же водитель и его пассажир стреляли в охранников.
  
   Со зверской свирепостью и с ужасающей дикостью Снежный крейсер врезался в центр управления, швырнув свою тридцатитонную массу, двигавшуюся со скоростью двадцать миль в час, сквозь металлические стены и крышу, окружающие вход, как кулак, врезающийся в входную дверь кукольного домика. Сокрушительный удар сорвал крышу рубки управления крейсера так чисто, как будто ее срубили гигантским топором. Передняя часть разъяренного монстра смялась, когда он глубоко укусил и ворвался в диспетчерскую в хаосе рвущегося, скручивающегося металла и взрыва электронного оборудования, проводки, офисной мебели и компьютерных систем.
  
   Ее огромное тело было разорвано ураганом огня из стрелкового оружия, кабина управления почти разрушена, массивные шины разорваны в клочья и лежали плашмя под колесами, Снежный крейсер потерял скорость, врезался в дальнюю стену и, наконец, остановился.
  
   В такие моменты логика исчезает, и люди великолепно справляются с ситуацией. Побужденные к действию, кричащие и проклинающие, выжившие морские пехотинцы, силы Дельты и морские котики без произнесенной команды спрыгнули со своих жалко укрытых позиций во льду и бросились вперед. Пробежав через брешь, оставленную Snow Cruiser, они преодолели баррикаду, сосредоточив свой огонь и уничтожив большинство удивленных охранников, которых застали врасплох при нападении, в то время как они все еще концентрировали свое внимание и огонь на беснующейся машине.
  
   Хьюго Вольф стоял в чистом ужасе. Гигантское красное чудовище, появившееся из ниоткуда, в течение двух коротких минут переломило ход битвы, уничтожив двух снокотов и их команды и сокрушив почти двадцать его людей. Подобно футбольному квотербеку, который сделал верный тачдаун-пас на последних минутах игры, но мяч был перехвачен командой соперника и побежал назад для тачдауна, Хьюго не мог поверить, что это происходит. Внезапно охваченный паникой, он вскочил верхом на ближайший снегоход, завел двигатель и с ревом помчался прочь от суматохи к самолетному ангару.
  
   Покинутые и лишенные лидера, охранники увидели слабую надежду на спасение, и один за другим они сдали свое оружие и возложили руки на головы. Несколько человек растаяли и окружили штурмовые группы Клири в попытке добраться до ангара до того, как самолет взлетит. Внезапно, к счастью, сцена резни стала странно тихой. Кровавая и отвратительная битва закончилась.
  
   Диспетчерская была в неописуемом беспорядке. Консоли были катапультированы со своих оснований и отброшены к стенам. Содержимое столов, полок и шкафов было разбросано по полу, завалив его папками и бумагами. Столы и стулья были искорежены и разбиты. Мониторы свисали со своих креплений под сумасшедшими углами. Снежный крейсер восседал верхом на безумном хаосе, как какой-то огромный раненый динозавр, осыпанный тысячью пуль. Поразительно, что он не умер. Вопреки всем законам машиностроения, ее дизели все еще работали на холостом ходу, при этом из ее разбитых выхлопных труб доносился низкий постукивающий звук .
  
   Питт отодвинул в сторону изрешеченную пулями дверь Снегохода и беззаботно наблюдал, как она слетела со сломанных петель и отвалилась. Примечательно, что он и Джордино не были убиты. Пули пробили их одежду, Питт получил пулю, которая оставила небольшую царапину на левом предплечье, а у Джордино текла кровь из раны на голове, но они выжили без серьезных травм, намного превзойдя их самые смелые ожидания.
  
   Питт обыскал искореженную диспетчерскую в поисках тел, но Волки, их инженеры и ученые эвакуировали здание в ангар. Джордино смотрел своими улыбающимися, но задумчивыми темными глазами на сцену хаоса.
  
   "Часы все еще тикают?" серьезно спросил он.
  
   "Я так не думаю". Питт кивнул на остатки цифровых часов, лежащие среди обломков, и указал на цифры. Они замерли на десяти минутах и двадцати секундах. "Уничтожив компьютеры и все электронные системы, мы остановили обратный отсчет".
  
   "Шельфовый ледник не ломался и не дрейфовал в море?"
  
   Питт просто покачал головой.
  
   "Конца земли нет?"
  
   "Конца земли нет", - эхом повторил Питт.
  
   "Тогда все кончено", - пробормотал Джордино, с трудом веря, что то, что началось в шахте в Колорадо, наконец завершилось в разрушенном помещении в Антарктике.
  
   "Почти". Питт обессиленно прислонился к разбитому "Снежному крейсеру", чувствуя облегчение, притупленное гневом на Карла Вольфа. "Есть еще несколько незакрепленных концов, которые мы должны связать".
  
   Джордино смотрел так, словно находился на другой планете. "Десять минут и двадцать секунд", - медленно произнес он. "Неужели мир действительно был так близок к забвению?"
  
   "Если бы проект "Валгалла" действительно заработал? Вероятно. Мог ли он действительно изменить Землю на тысячи лет? Будем надеяться, мы никогда не узнаем".
  
   "Не шевели пальцем и не дергай глазом!" Команда прозвучала твердо, как холодный мрамор.
  
   Питт поднял глаза и оказался лицом к лицу с фигурой в белой униформе, направившей на него огнестрельное оружие мутантного вида. У незнакомца текла кровь из подбородка и раны на одной руке.
  
   Питт уставился на видение, безуспешно пытаясь оценить глаза за поляризованными очками.
  
   "Можно мне пошевелить ушами?" спросил он, совершенно спокойный.
  
   Со своей точки зрения, Клири не мог быть уверен, представляли ли собой неописуемые персонажи, стоящие перед ним, врага или друга. Тот, что пониже, был похож на питбуля. Более высокий из двоих был растрепан, и половина его лица была забинтована небрежно. Они выглядели как мужчины, стоящие на ногах, их изможденные, едва сфокусированные, запавшие глаза, расположенные над щеками и челюстями, демонстрировали раннюю стадию появления жидких бород. "Кто вы такие и откуда взялись эти два персонажа, мудрый рот?"
  
   "Меня зовут Дирк Питт. Мой друг Эл Джордино. Мы из Национального агентства подводного плавания".
  
   "НУМА". - повторил Клири, посчитав ответ чуть ли не безумным. "Это факт?"
  
   "Это факт", - ответил Питт совершенно спокойно. "Кто вы?"
  
   "Майор Том Клири, спецназ армии Соединенных Штатов. Я командую группой, которая напала на объект".
  
   "Мне жаль, что мы не смогли прибыть раньше и спасти больше ваших людей", - искренне сказал Питт.
  
   Плечи Клири поникли, и он опустил пистолет. "Сегодня не умирали люди лучше".
  
   Питт и Джордино ничего не сказали. Они не могли сказать ничего подходящего.
  
   Наконец, Клири выпрямился. "Я не могу поверить, что пара океанографов из NUMA, не обученных сражаться с врагами, могли нанести такой большой ущерб", - сказал Клири, все еще пытаясь представить людей, стоящих перед ним.
  
   "Спасение тебя и твоих людей было спонтанным действием. Остановить волков от начала катаклизма было нашей главной целью".
  
   "И вы добились этого?" - спросил Клири, оглядывая обломки того, что когда-то было высокотехнологичным центром оперативного управления, "или часы все еще тикают?"
  
   "Как вы можете видеть, - ответил Питт, - все электронные функции отключены. Электронные команды для активации машин для резки льда были прекращены".
  
   "Слава Богу", - сказал Клири, напряжение внезапно спало с его плеч. Он устало снял шлем, натянул на лоб защитные очки, шагнул вперед и протянул невредимую руку. "Джентльмены. Те из нас, кто все еще на ногах, у вас в долгу. Одному Господу известно, сколько жизней было спасено вашим своевременным вмешательством в это ..." Пожимая им руки, он остановился, чтобы взглянуть на искореженные останки некогда великолепного Snow Cruiser, дизельные двигатели Cummins которого все еще медленно стучали, как пара слабо бьющихся сердец. "Что именно это такое?"
  
   "Сувенир от адмирала Берда", - сказал Джордино.
  
   "Кто?"
  
   Питт слабо улыбнулся. "Это долгая история".
  
   Разум Клири переключил передачи. "Я не вижу тел".
  
   "Должно быть, они все эвакуировались из центра во время битвы и направились к ангару, чтобы сесть в самолет и совершить побег", - предположил Джордино.
  
   "На моей карте объекта показана взлетно-посадочная полоса, но мы не видели никаких признаков самолетов во время нашего снижения".
  
   "Их ангар не виден с воздуха. Он был вырезан во льду".
  
   Выражение лица Клири сменилось яростью. "Вы хотите сказать мне, что злодеи, ответственные за это позорное фиаско, исчезли?"
  
   "Расслабьтесь, майор", - сказал Джордино с хитрой улыбкой. "Они не покидали объект".
  
   Клири увидел довольный взгляд Питта. "Это тоже вы устроили?"
  
   "На самом деле, да", - откровенно ответил Питт. "По пути сюда мы случайно столкнулись с их самолетом. Я рад сообщить, что все рейсы с объекта отменены".
  
   Крики и приветствия беззастенчиво раздались в военных залах Пентагона и Белого дома, когда голос Клири объявил о прекращении работы систем отделения ледяного шельфа, за чем последовал доклад лейтенанта Джейкобса о том, что выжившие из сил безопасности Вулфа складывают оружие и сдаются. Восторг захлестнул обе комнаты, узнав, что худшая часть смертельного кризиса миновала. Они услышали голос Клири, ведущего односторонний разговор со спасителями миссии, у которых не было раций и чьи слова нельзя было разобрать через горловой микрофон Клири.
  
   Не в силах сдержать свое возбуждение, президент схватил телефонную трубку и резко заговорил. "Майор Клири, это президент. Вы меня слышите?"
  
   Послышалась вспышка помех, а затем ответил голос Клири. "Да, господин Президент, я слышу вас громко и ясно".
  
   "До сих пор мне говорили не вмешиваться в ваши коммуникации, но я полагаю, что все здесь хотели бы получить последовательный отчет".
  
   "Я понимаю, сэр", - сказал Клири, находя почти невозможным поверить, что он действительно разговаривает со своим главнокомандующим. "Я должен сделать это быстро, господин президент. Нам все еще нужно арестовать волков, их инженеров и последних из их охранников."
  
   "Я понимаю, но, пожалуйста, расскажите нам об этом жутком транспортном средстве, которое появилось на месте происшествия. Кому оно принадлежит и кто им управлял?"
  
   Клири рассказал ему, но потерпел сокрушительную неудачу в попытке описать снежного монстра, который вырвался изо льда в последнюю минуту и вырвал победу практически из пасти поражения.
  
   Все сидели и слушали, сбитые с толку, но никто не был сбит с толку больше адмирала Сэндекера, когда ему сообщили, что двое сотрудников его правительственного агентства, находившихся в его непосредственном подчинении, проехали шестьдесят миль по голому льду на чудовищном снегоходе 1940 года выпуска и помогли сокрушить небольшую армию наемников-охранников. Он был вдвойне ошеломлен, когда услышал имена Дирка Питта и Эла Джордино, которые, как он думал, должны были приземлиться в Вашингтоне в течение часа.
  
   "Питт и Джордино", - сказал он, изумленно качая головой. "Я должен был догадаться. Если кто-то и может появиться там, где их не ждут, так это они".
  
   "Я не удивлена", - сказала Лорен с улыбкой на ее прекрасном лице. "Дирк и Эл ни за что не собирались пассивно стоять в стороне и ждать, пока мир остановится".
  
   "Кто эти люди?" сердито потребовал генерал Саут. "С чего это NUMA вмешивается в военную операцию? Кто санкционировал их присутствие?"
  
   "Я бы с гордостью сказал, что нашел, - сказал Сандекер, глядя прямо на Саута, не уступая ни на дюйм, - но это просто было бы неправдой. Эти люди, скажем так, мои люди, действовали по собственной инициативе, и мне кажется, что это было чертовски хорошо, что они сделали ".
  
   Спор прекратился, не успев начаться. Из головы присутствующих в военных кабинетах Пентагона и Белого дома никогда не выходило, что без вмешательства Питта и Джордино невозможно было бы оценить ужасные последствия.
  
   Уши Питта и Джордино должны были гореть, но без связи с радиоприемником в головном уборе Клири они не могли слышать, что говорилось за полмира от них. Питт сел на подножку снегохода и стянул бинты со своего лица, обнажив несколько порезов, на которые потребовалось бы наложить швы.
  
   Клири посмотрел на него сверху вниз. "Ты уверен, что Волки все еще здесь?"
  
   Питт кивнул. "Карл, глава семьи, и одна из сестер, Элси, должно быть, в слезах, видя, что самолет, на котором они планировали сбежать с объекта, оказался непригодным для полетов".
  
   "Не могли бы вы с мистером Джордино отвести меня в ангар?"
  
   Питт выдавил улыбку. "Я бы счел это честью и привилегией".
  
   Голос генерала Саута прервал короткий разговор. "Майор Клири, я приказываю вам перегруппироваться, сделать все возможное для ваших раненых и обезопасить остальную часть объекта. Тогда ждите основное подразделение спецназа, которое должно приземлиться в течение получаса ".
  
   "Да, сэр", - ответил Клири. "Но сначала нужно уладить небольшое незаконченное дело". Он вытащил разъем между своим микрофоном и приемным устройством, повернулся к Питту и спросил его: "Где находится этот ангар?"
  
   "Примерно в полумиле", - сказал Питт. "Вы думаете собрать сотню человек с теми немногими, что у вас остались?"
  
   Губы Клири растянулись в хитрой усмешке. "Тебе не кажется, что это и правильно, что мужчины, прошедшие через ад, должны убивать напоследок?"
  
   "Ты не дождешься от меня никаких возражений".
  
   "Вы двое готовы выступить в роли гидов?"
  
   "Вы получили разрешение из Вашингтона?"
  
   "Я забыл спросить".
  
   Опалово-зеленые глаза Питта приняли лукавый вид. Затем он сказал: "Нет?" Мы с Алом никогда не могли отказаться от дьявольского плана ".
  
  
   45
  
  
   Было бы классическим преуменьшением сказать, что Карл Вольф был в ужасе и ярости, когда увидел разбитые обломки своего самолета. Его грандиозный план разлетелся в клочья, пока он и его ученые и инженеры слонялись по ангару в страхе и замешательстве. Насколько ему было известно, механизм отделения шельфового ледника все еще был настроен на то, чтобы сработать менее чем через четыре минуты.
  
   Введенный в заблуждение Хьюго, который сказал им, что его охранники в центре управления все еще сражаются не на жизнь, а на смерть с командами спецназа, Карл не осознавал, что Четвертая империя умерла, не успев родиться, или что проект "Валгалла" был прерван.
  
   Волки стояли торжественной группой, неспособные принять все последствия катастрофы, неспособные поверить в невероятную историю об огромной машине, которая взбесилась и разбила их самолет, прежде чем отправиться на битву, бушующую перед центром управления. Они стояли, ошеломленные, не веря внезапному развороту своих давно вынашиваемых планов. Хьюго был единственным, кого не хватало из членов его семьи. Преданный до конца, он проигнорировал их затруднительное положение и лихорадочно организовывал оставшихся членов своей службы безопасности для окончательного сопротивления американцам, которые, как он наверняка знал, были в нескольких минутах от нападения на ангар.
  
   Затем Карл сказал: "Ну, тогда это все". Он повернулся к Блонди. "Отправь сообщение нашему брату Бруно на борту "Ульриха Вольфа". Объясните ситуацию и скажите ему, чтобы он немедленно со всей скоростью выслал сюда самолет поддержки. Мы не можем терять ни минуты ".
  
   Блонди не стала тратить время на вопросы. Она побежала к радио в диспетчерской на краю взлетно-посадочной полосы.
  
   "Будет ли возможно приземлиться на "Ульрихе Вольфе" на ранних стадиях катаклизма?" Спросила Элси Вольф своего брата. Ее лицо было бледным от боли.
  
   Карл посмотрел на своего главного инженера Юргена Хольца. "У тебя есть ответ для моей сестры, Юрген?"
  
   Испуганный Хольц посмотрел вниз на ледяной пол ангара и ответил деревянным голосом. "У меня нет способа рассчитать точное время прибытия ожидаемых ураганных ветров и приливных волн. Я также не могу предсказать их первоначальную силу. Но если они доберутся до "Ульриха Вольфа" до того, как наш рейс сможет приземлиться, я боюсь, что результат может привести только к трагедии ".
  
   "Ты хочешь сказать, что мы все умрем?" потребовала ответа Элси.
  
   "Я говорю, что мы не узнаем, пока не придет время", - трезво сказал Хольц.
  
   "У нас никогда не будет времени перенести артефакты Аменеса из поврежденных самолетов после того, как прибудет Бруно", - сказал Карл, в отчаянии глядя на личный представительский самолет семьи, разбитый, как детская игрушка. "Мы возьмем только реликвии Третьего рейха".
  
   "Мне понадобятся все здоровые мужчины и женщины, которые умеют стрелять из оружия". Голос раздался из-за спины Карла. Это был Хьюго, чья черная униформа была забрызгана кровью мертвого охранника, который не смог рассказать ему о хаосе в ангаре. "Я понимаю, что у нас на руках много напуганных и дезориентированных людей, но если мы хотим выжить до тех пор, пока нас не спасут наши братья и сестры на верфи, мы должны выстоять против американских вооруженных сил".
  
   "Сколько из ваших бойцов выжило?" - спросил Карл.
  
   "У меня осталось двенадцать. Вот почему мне нужны все резервы, которые я могу найти".
  
   "У вас достаточно оружия для всех нас?"
  
   Хьюго кивнул. "Оружие и боеприпасы можно найти в арсенале у входа в ангар".
  
   "Тогда у вас есть мое разрешение вербовать всех, кто хочет снова увидеть своих близких".
  
   Хьюго посмотрел своему брату в глаза. "Это не мое дело, брат, просить их сражаться и умереть. Ты лидер нашей новой судьбы. Ты тот, кого они уважают и почитают. Ты попросишь, и они последуют".
  
   Карл пристально вглядывался в лица своего брата и двух сестер, видя в их глазах свое собственное выражение дурного предчувствия. С разумом, холодным, как айсберг, и каменным сердцем, у него не было опасений приказать своим людям отдать свои жизни, чтобы он, его братья и сестры могли выжить.
  
   "Собери их, - сказал он Элси, - и я скажу им, что они должны делать".
  
   Оставив четырех своих людей, которые не пострадали серьезно, ухаживать за ранеными и охранять выживших охранников, Клири и двадцать два здоровых человека из его оставшейся команды во главе с Питтом и Джордино, которые знали дорогу в ангар, вошли в главный туннель в тактическом построении, с двумя разведчиками из Дельта-отряда Гарнета, действовавшими в качестве передовых фланговых разведчиков.
  
   Лейтенант Джейкобс был более чем удивлен, снова встретившись с Питтом и Джордино, и еще больше поражен, обнаружив, что они были теми самыми безумцами, которые пригнали Снежный крейсер в зону боевых действий всего за несколько минут до того, как Клири и его люди закончили бы так же, как Кастер и Седьмой кавалерийский полк в Литтл-Бигхорне.
  
   Двигаясь осторожно, колонна обогнула первый изгиб туннеля и двинулась мимо брошенного строительного оборудования и дверных проемов, ведущих в пустые складские помещения. Прогулка по ледяному туннелю показалась Питту и Джордино совсем иной, чем когда они пробирались по нему на снегоходе. Питт улыбнулся про себя, увидев длинные выбоины во льду, оставленные его неосторожным вождением, когда он спасался от бронированного Sno-cat.
  
   Когда они добрались до брошенного эвакуатора, прицепленного к небольшому составу из четырех бортовых вагонов, которые использовались для перевозки припасов и грузов по лабиринту туннелей, они остановили свое продвижение и использовали оборудование в качестве прикрытия, пока Клири допрашивал Питта и Джордино.
  
   "Как далеко отсюда до ангара?" спросил он.
  
   "Примерно еще пятьсот ярдов, прежде чем туннель откроется в нее", - ответил Питт.
  
   "Есть ли какое-нибудь место между этим местом и тем, где они могли бы установить баррикаду?"
  
   "Через каждые десять футов, если бы у них было время и глыбы льда. Но я сомневаюсь, что они смогли бы построить что-нибудь существенное за несколько коротких минут с тех пор, как проиграли битву за сооружение ". Он указал вниз, на лед. Кроме круглых вмятин от шин Snow Cruiser, единственные другие следы были от единственного снегохода и отпечатков ног нескольких человек, которые наводили на мысль, что они убегали с места сражения.
  
   "Осталось не более дюжины охранников. Если они намерены организовать оборону, она должна быть в пределах ста ярдов от ангара".
  
   "Не забудь Sno-cat", - тихо сказал Джордино, - "тот, которого ты не разнес в клочья".
  
   "Еще одна из этих дьявольских машин все еще скрывается поблизости?" прорычал Клири.
  
   Питт кивнул. "Очень может быть. Что есть в вашем походном арсенале, что может вывести ее из строя?"
  
   "Ничего, что могло бы пробить ее броню", - признал Клири.
  
   "Задержите своих людей, майор. Мне кажется, я вижу кое-что, что может оказаться полезным".
  
   Питт порылся в ящике с инструментами эвакуатора, пока не наткнулся на пустую канистру из-под топлива. Он нашел стальную монтировку и использовал ее, чтобы продырявить крышку канистры. Затем он взял прут и пробил им дно топливного бака эвакуатора. Когда канистра была полна, он поднял ее. "Теперь все, что нам нужно, - это воспламеняющее устройство".
  
   Лейтенант Джейкобс, наблюдавший за действиями Питта, полез в свой рюкзак и достал маленькую ракетницу, используемую для подачи сигналов ночью или в плохую погоду. "Это подойдет?"
  
   "Как красивая женщина и бокал изысканного каберне", - сказал Питт.
  
   Клири поднял руку и махнул ею вперед. "Давайте выдвигаться".
  
   Теперь не было навязчивых страхов перед неизвестным, не было срочности или трепета. Фланкеры двигались как кошки, за ними следовали непоколебимые и преданные своему делу люди, стремящиеся отомстить за друзей, погибших в центре управления, они продвигались в туннель, как призраки, под неясным светом, преломляющимся сквозь лед. Питт почувствовал прилив гордости, зная, что он и Джордино были приняты такими людьми как равные.
  
   Внезапно фланкеры жестом приказали остановиться. Все замерли, прислушиваясь. Едва слышный вдалеке выхлоп двигателя сигнализировал о приближении транспортного средства. Вскоре звук стал громче и эхом разнесся по туннелю. Затем появились двойные огни, их лучи танцевали на льду, прежде чем скрыться за поворотом.
  
   "Снокот", - спокойно объявил Питт. "Вот он идет". Он указал на одно из ближайших пустых складских помещений. "Я предлагаю вам и вашим людям быстро зайти внутрь, пока нас всех не осветили фары".
  
   Короткая, тихая команда, и двадцать секунд спустя все были внутри склада, дверь которого приоткрылась на дюйм. Свет становился ярче по мере того, как Снукер прокладывал себе путь по туннелю. Сразу за дверью кладовой Питт присел на корточки, сжимая обеими руками канистру с горючим. Позади него Джейкобс стоял наготове, готовый выстрелить из ракетницы, а позади него вся команда была заряжена и готова высыпать из кладовой и обрушить град смертоносного огня на обитателей Sno-cat или любых охранников, которые могли следовать пешком.
  
   Выбор времени был решающим. Если Питт бросит банку слишком рано или слишком поздно и охранники внутри выживут, вся команда спецназа окажется запертой внутри склада, как утки в чулане, и будет уничтожена за меньшее время, чем потребовалось бы, чтобы рассказать об этом. Джейкобс тоже должен был попасть в цель. Промах, и все было кончено.
  
   Sno-cat подошел ближе. Питт оценил его скорость примерно в десять миль в час. Водитель двигался осторожно. Через узкую щель между дверью и рамой он не увидел никаких признаков того, что охранники следовали за машиной пешком. "Она приближается слишком быстро, чтобы за ней могла последовать поддержка", - тихо сообщил Питт Клири. "Я предполагаю, что они на разведывательной миссии".
  
   "Они несут четырех человек", - пробормотал Клири. "Это я знаю".
  
   Питт отвернул голову и закрыл глаза, чтобы не быть временно ослепленным яркими огнями Sno-cat. Теперь она была так близко, что он мог слышать, как ее гусеницы хрустят по ледяному полу туннеля. С бесконечной осторожностью, без каких-либо резких движений, которые могли бы привлечь внимание пассажиров автомобиля, он приоткрыл дверь. Передняя часть Sno-cat была теперь достаточно близко к складскому помещению, чтобы он мог слышать приглушенный стук ее двигателя. Проворно, сосредоточенно и точно он распахнул дверь, поднялся во весь рост и швырнул газовый баллончик в открытый отсек Sno-cat. Затем, без малейшего намека на паузу, он нырнул в сторону и спрыгнул на лед.
  
   Джейкобс был не из тех, кто позволяет траве расти у него под ногами. Он целился из ракетницы до того, как Питт распахнул дверь. Миллиметровая поправка, и он выстрелил, снаряд пролетел мимо головы Питта на ширину двух пальцев через мгновение после того, как канистра с горючим влетела в открытую канистру и выплеснула ее содержимое внутрь.
  
   Интерьер вспыхнул в пламени холокоста. Перепуганные охранники в пылающей униформе выпрыгнули из снокатера и неистово покатились по льду, чтобы потушить огонь. Даже если бы они добились успеха, их жизни не были бы спасены. Люди из команды Клири, которые ранее так ужасно пострадали от охранников, были не в доброжелательном настроении. Они вырвались из хранилища и шквалом стрельбы прекратили агонию охранников. Sno-cat, теперь с трудом идентифицируемый как механический транспорт, без водителя мчался по туннелю, задевая скользкие стены льда, которые почти не замедляли его движение.
  
   Не было потрачено времени на осмотр места смерти. Клири перегруппировал своих людей и снова заставил их двигаться. Ни один человек не обернулся и не оглянулся назад и не выказал признаков раскаяния. Они двинулись дальше по туннелю, стремясь положить конец кошмару и наказать виновных. Сознательным усилием воли Питт поднялся на ноги и, опираясь на мощное плечо Джордино, сделал несколько шагов, пока его ноги снова не заработали эффективно, затем отправился вслед за Клири.
  
   Когда его радиовызовы к Sno-cat остались без ответа, а из туннеля донеслись звуки стрельбы, Хьюго Вулф предположил худшее. Поскольку бронетехники больше не было, ему оставалось разыграть еще одну партию, прежде чем американцы доберутся до ангара и вступят в еще один открытый бой с восемью оставшимися охранниками. Он не очень доверял маленькой армии инженеров, которые едва ли умели обращаться с оружием или имели силу духа, чтобы застрелить другого человека, особенно обученного профессионала, который отстреливался. То, что он собирался предпринять, угрюмо подумал Хьюго, было последним броском костей.
  
   Он подошел туда, где Карл, Элси и Блонди беседовали с Юргеном Хольцем. Карл повернулся и посмотрел на Хьюго, заметив мрачное выражение его лица. "Проблемы, брат?"
  
   "Я полагаю, что потерял свой последний бронированный снегоход и четырех человек, которыми нельзя было расходовать".
  
   "Мы должны продержаться", - сказала Элси. "Бруно уже в пути с двумя самолетами и должен прибыть через пять часов".
  
   "Через три с половиной часа после того, как шельфовый лед освободился", - отметил Хольц. "Последовательность активации ледовых машин началась, и остановить это невозможно".
  
   Карл тихо выругался. "Мы можем продержаться до тех пор?"
  
   Хьюго уставился на туннель, ведущий к шахте, как будто ожидал появления армии призраков. "У них не может остаться ничего, кроме горстки людей. Если мои охранники смогут уничтожить их в туннеле или, по крайней мере, сократить их число до жалкой горстки, то, между нами говоря, у нас легко хватит огневой мощи, чтобы остановить их навсегда."
  
   Карл повернулся к Хьюго и положил руку ему на плечо. "Независимо от результата, брат, я знаю, что ты поведешь себя храбро и с честью".
  
   Хьюго обнял Карла, затем отошел, чтобы присоединиться к последнему из своих охранников и повести их в туннель. За ними последовал эвакуатор, тащивший платформу, нагруженную пятидесятипятигаллоновой бочкой и большим вентилятором диаметром шесть футов.
  
   Команда спецназа остановилась перед последним поворотом туннеля, прежде чем он выпрямился, и пробежала еще пятьдесят ярдов вглубь ангара. Впереди появился легкий туман, который, казалось, становился все гуще по мере того, как он катился по туннелю и начал окутывать людей.
  
   "Что вы об этом думаете?" Клири спросил Питта.
  
   "Ничего хорошего. Мы не столкнулись ни с чем подобным, когда проходили здесь на "Снежном крейсере". Питт поднял палец, словно проверяя, есть ли ветер. "Это не природное явление. У нее не только странный запах, но и он исходит от какого-то механизма, вероятно, большого вентилятора ".
  
   "Не ядовитый", - сказал Клири, принюхиваясь к туману. "Частью нашего обучения является распознавание токсичного газа. Я предполагаю, что они распыляют на нас безвредный химикат, чтобы скрыть свои передвижения".
  
   "Может быть, у них не хватает людей, и они разыгрывают игру отчаяния", - предположил Джейкобс, который подошел рядом с майором.
  
   "Сомкнитесь", - приказал Клири своим людям по радио в шлеме. "Мы продолжаем движение. Будьте готовы занять любое укрытие, которое сможете найти, если они приблизятся и откроют огонь из тумана".
  
   "Я не рекомендую такой курс действий", - предупредил его Питт.
  
   Клири просто спросил: "Почему?"
  
   Питт ухмыльнулся Джордино. "Я думаю, мы были здесь раньше".
  
   "И сделал это", - добавил Джордино.
  
   Питт оценивающе уставился на туман, затем положил руку на плечо Джордино. "Эл, возьми одного из людей майора, беги обратно к эвакуатору и верни его запасное колесо".
  
   В ясных глазах отразилось любопытство. "Чем хороша шина?"
  
   "Наша собственная маленькая уловка".
  
   Через несколько минут в центре туннеля прогремел мощный взрыв. Ни пламени, ни клубящегося дыма, но ослепительная вспышка, за которой последовала огромная ударная волна, которая разрушила замкнутый воздух, прежде чем он вылетел, как ракета, через пневматическую трубу. Взрывной звук прозвучал как гигантский раскат грома, прежде чем он прогремел вдали, и его эхо медленно затихло.
  
   Очень медленно, ошеломленный силой удара, со звоном в ушах, подобным звону соборных колоколов, Хьюго Вольф и восемь оставшихся в живых охранников, пошатываясь, с онемевшими чувствами, поднялись на ноги и начали продвигаться через груды упавшего льда, ожидая найти только разложившиеся тела американцев. Явное сотрясение было намного больше, чем они ожидали, но их надежды подкреплялись мыслями о том, что их враг был уничтожен.
  
   Обогнув поворот и используя фонарики, чтобы рассеять остатки тумана и испарений от взрыва, они медленно продвигались вперед, пока не смогли различить тела, в ужасном виде лежащие внутри и под слоем льда, сорванного с крыши туннеля. Глаза Хьюго блуждали от фигуры к фигуре, удовлетворение и восторг поднимались в нем при виде мертвых американцев. Ни один из них не выжил. Он посмотрел вниз на двух мужчин, которые были одеты как гражданские, и задался вопросом, кто они такие и откуда пришли. Они лежали лицом вниз, и он не узнал в них двух мужчин, которые управляли отвратительным транспортным средством, причинившим столько смертей и разрушений в центре управления.
  
   "Поздравляю с великим триумфом, мистер Вульф", - похвалил его один из охранников.
  
   Хьюго медленно кивнул. "Да, но это был триумф, который достался слишком дорогой ценой". Затем, машинально, он и его люди повернулись спиной к кажущейся бойне и пошли обратно в ангар.
  
   "Стоять!" Крикнул Клири.
  
   Хьюго и его люди развернулись, ошеломленные тем, что мертвецы внезапно вскочили на ноги с поднятым оружием. Он мог бы сдаться тогда и там. Любой здравомыслящий человек понял бы, что сопротивление может закончиться только верной смертью. Но Хьюго, скорее рефлекторно, чем в здравом уме, вскинул пистолет, чтобы выстрелить, охранники последовали его примеру.
  
   Оружие спецназа взревело как один. Охранникам удалось произвести всего несколько бешеных выстрелов, прежде чем они были убиты. Хьюго отшатнулся назад, застыл на месте, его лицо исказилось, когда он выронил пистолет и потрясенно уставился остекленевшими глазами на аккуратно расположенные пулевые отверстия, которые пересекали живот его черной формы от груди до талии. Наконец, с болезненной уверенностью, что он потерпел неудачу, и зная, что жить ему осталось всего несколько секунд, он рухнул на землю.
  
   Стрельба стихла, и Джейкобс, за которым осторожно следовали его люди, начал осматривать тела и извлекать все оружие, зажатое в мертвых руках. Питт, с кольтом, свободно висящим в правой руке, подошел и опустился на колени рядом с Хьюго. Лидер уничтоженных сил безопасности семьи Волка осознал чье-то присутствие и бесстрастно уставился вверх.
  
   "Как ты узнал?" пробормотал он.
  
   "Ваши люди использовали тот же трюк с миной-ловушкой против меня на шахте в Колорадо".
  
   "Но взрыв...?"
  
   Питт знал, что человек уезжает, и ему нужно было сделать это быстро. "Мы откатили запасное колесо от эвакуатора вниз по туннелю, подсоединив провод к вашему заряду взрывчатки. Затем мы укрылись в складском помещении. Сразу после взрыва мы выбежали и рассыпались среди ледяных обломков, образовавшихся в результате сотрясения, и притворились мертвыми ". "Кто вы?" - прошептал он. "Меня зовут Дирк Питт". Глаза на мгновение расширились. "Не ты", - прошептал он. Затем глаза застыли открытыми, и его голова склонилась набок.
  
  
   46
  
  
   Взрыв, за которым последовал шквал стрельбы, разнесся по туннелю и ангару подобно раскатам грома, доносящимся с другого конца дренажной трубы. Затем грохот резко прекратился, и звуки стихли, пока зловещая тишина не распространилась и не повисла тяжелой в ангаре. Проходили минуты, все стояли, застыв, вглядываясь в зияющую темноту, ожидая с тревожным трепетом. Затем жуткую тишину нарушил приближающийся звук шагов, эхом отдающийся по ледяному полу туннеля.
  
   Фигура медленно обрела форму и вошла в преломленный свет, падающий через крышу ангара. Высокий мужчина, держа в руках палку с белой тряпкой, свисающей с верхушки, двинулся к полукругу из сотни мужчин и женщин, держащих оружие, каждое дуло которого было направлено на незнакомца. Шарф был обернут вокруг нижней половины его лица. Он подошел прямо к Карлу Вольфу и его сестрам, остановился и сдернул шарф, обнажив грубое лицо, потемневшее от щетины и осунувшееся от усталости.
  
   "Хьюго передает свои сожаления, но он не может присоединиться к вашей маленькой вечеринке "счастливого пути"".
  
   На мгновение в ангаре воцарилось недоверчивое замешательство. Блонди уставилась на него в изумлении и зачарованности. Лицо Элси приняло выражение шока и сбитой с толку ярости. Как и следовало ожидать, Карл был первым, кто пришел в себя и вернулся на киль. "Так это вы, мистер Питт", - сказал он, наблюдая за Питтом подозрительными глазами. "Вы как проклятие".
  
   "Простите за повседневный костюм, - сердечно сказал Питт, - но мой смокинг в чистке".
  
   Свирепо глядя на Питта своими голубыми глазами, Элси шагнула вперед и ткнула Питту в живот автоматический пистолет. Он застонал от боли, отступил назад и схватился за живот, но улыбка не сходила с его лица.
  
   "Вы заметите, - натянуто произнес Питт, - что я безоружен и несу флаг перемирия".
  
   Карл оттолкнул руку Элси с пистолетом. "Позволь мне убить его", - ядовито прошипела она.
  
   "Всему свое время", - сказал он непринужденно. Он посмотрел Питту в глаза. "Хьюго мертв?"
  
   "Как мы говорим дома, Хьюго купил ферму".
  
   "А его люди?"
  
   "В той же категории".
  
   "Были ли вы ответственны за уничтожение моего самолета?"
  
   Питт оглядел разбитый самолет и пожал плечами. "Должен признать, я вел машину довольно опрометчиво".
  
   "Откуда ты пришел?" Резко спросил Волк.
  
   Питт улыбнулся, полностью проигнорировав его, и сказал: "Я предлагаю вам приказать своим людям сложить оружие, пока они не пострадали очень серьезно. Сегодня здесь пролилось более чем достаточно крови. Было бы верхом глупости усугублять эту бойню ".
  
   "Ваши люди, мистер Питт, сколько осталось американских войск?"
  
   "Посмотрите сами". Питт повернулся и сделал движение рукой. Джордино, Клири и оставшиеся двадцать его людей вышли из туннеля в ангар и выстроились ровной линией на расстоянии почти десяти шагов друг от друга, держа оружие наготове.
  
   "Двадцать против ста". Карл Вольф впервые улыбнулся.
  
   "Мы ожидаем подкрепления с минуты на минуту".
  
   "Слишком поздно", - сказал Карл, твердо веря, что Питт отчаянно пытался спастись с помощью обмана. "Нанотехнологические системы, созданные для разрушения шельфового ледника, были активированы к настоящему моменту, когда мы говорим, мир движется к катаклизму. Ничто не может остановить это ".
  
   "Я позволю себе не согласиться", - сказал Питт намеренно нейтральным тоном. "Все системы были отключены за десять минут до того, как их должны были привести в действие. Прости, что нарушаю твои планы, Карл, но катаклизма не будет. Не будет ни Новой Судьбы, ни Четвертой Империи. Мир будет продолжать вращаться вокруг Солнца, как и прежде, далекий от совершенства, со всеми своими рукотворными слабостями и недолговечностями. Лето и зима, голубое небо и облака, дождь и снег будут продолжаться непрерывно еще долгое время после того, как человеческая раса прекратит свое существование. Если мы вымрем, это произойдет по естественным причинам, а не в результате какого-то диковинного плана страдающего манией величия, стремящегося к мировому господству ".
  
   "Что ты говоришь?" Элси огрызнулась с растущей тревогой.
  
   "Не нужно паниковать, дорогая сестра", - сказал Карл, его тон был чуть менее дружелюбным. "Этот человек лжет".
  
   Питт устало покачал головой. "Для семьи Вулф все кончено. Если кто-то и заслуживает того, чтобы быть обвиненным всемирным трибуналом в покушении на преступления против человечности, так это ты. Когда семь миллиардов душ узнают, как ты и твоя семья упырей пытались уничтожить каждого мужчину, женщину и ребенка на планете, ты не будешь очень популярен. Ваши гигантские корабли, богатства и сокровища будут захвачены. И если кто-то из членов вашей семьи избежит пожизненного заключения, за каждым их шагом будут пристально следить международные разведывательные и полицейские агентства, чтобы убедиться, что у них не возникнет никаких амбиций относительно Пятой империи ".
  
   "Если то, что ты говоришь, правда", - сказал Карл с усмешкой, лишь немного смягченной неуверенностью, "что ты планируешь делать со мной и моими сестрами?"
  
   "Не мне решать". Питт вздохнул. "Когда-нибудь, где-нибудь, ты будешь повешен за свои преступления, за все убийства, которые ты заказал тем, кто стоял у тебя на пути. Мое удовлетворение будет заключаться в том, что я буду сидеть в первом ряду и смотреть, как ты падаешь ".
  
   "Самая провокационная иллюзия, мистер Питт, и самая интригующая. Жаль, что это чистая фантазия".
  
   "Тебя трудно убедить".
  
   "Отдай приказ стрелять, брат", - потребовала Элси. "Стреляй в паразитов. Если ты этого не сделаешь, это сделаю я".
  
   Карл Вольф уставился на усталых и измученных битвами ветеранов под командованием Клири. "Моя сестра права. Если ваши люди не сдадутся в течение следующих десяти секунд, мои люди уничтожат их".
  
   "Никогда не случится", - сказал Питт, его голос был жестким и отрывистым.
  
   "Сто пушек против двадцати? Битва не продлится долго, и вывод может быть только один. Видите ли, мистер Питт, слишком многое поставлено на карту. Мои сестры и я с радостью пожертвуем нашими жизнями во имя Четвертой империи ".
  
   "Глупо тратить жизни ради мечты, которая уже мертва и похоронена", - небрежно сказал Питт.
  
   "Пустое заявление отчаявшегося человека. По крайней мере, у меня будет удовлетворение от осознания того, что ты умрешь первым".
  
   Питт долго смотрел на Вульфа, затем опустил взгляд на автоматическую винтовку в руках безумца. Затем он пожал плечами. "Будь по-твоему. Но прежде чем ты увлекешься жаждой крови, я предлагаю тебе оглянуться назад."
  
   Волк покачал головой. "Я не спущу с тебя глаз".
  
   Питт слегка повернулся к Элси и Блонди. "Почему бы вам, девочки, не объяснить факты жизни вашему брату?"
  
   Сестры-волчицы обернулись и посмотрели.
  
   Каждая шея в ангаре повернулась, и каждая пара глаз посмотрела в сторону задней стены и входа в дальний туннель. Если ангару чего-то и не хватало, так это не арсенала автоматического оружия. Еще двести человек присоединились к драме, разыгрывающейся вокруг потерпевшего крушение самолета. Двести отвратительно выглядящих винтовок-уничтожителей, все нацеленные в спины инженеров и ученых Destiny Enterprises и удерживаемые в руках людьми, чьи лица были скрыты шлемами и защитными очками. Они выстроились аккуратным полукругом, первый ряд стоял на коленях, задний ряд - на ногах, одетые в арктическое боевое снаряжение, похожее на то, что носили Клири и его команда.
  
   Одна из фигур выступила вперед и громко властно заговорила. "Очень медленно сложите оружие и отступайте! При первых признаках враждебности я прикажу своим людям открыть огонь! Пожалуйста, сотрудничайте, и никто не пострадает!"
  
   Не было никаких признаков колебаний или сопротивления. Отнюдь. Мужчины и женщины, составлявшие научную команду Destiny Enterprises, были только рады избавиться от оружия, с которым немногие из них знали, как правильно обращаться. Раздался почти всеобщий вздох облегчения, когда они отступили от винтовок "Бушмастер" и подняли руки в воздух.
  
   Элси выглядела так, словно ей всадили нож в сердце. Она стояла с ошеломленным, непонимающим выражением на лице. Блонди, ее глаза были поражены и сбиты с толку, выглядела так, как будто ее вот-вот стошнит. Лицо Карла Вольфа стало напряженным и твердым как камень, скорее сердитым, чем испуганным от уверенности, что его грандиозный план по установлению нового мирового порядка внезапно испарится.
  
   "Кто из вас Дирк Питт?" - поинтересовался лидер вновь прибывших сил специального назначения.
  
   Питт медленно поднял руку. "Вот".
  
   Офицер подошел к Питту и слегка кивнул головой. "Полковник Роберт Виттенберг, ответственный за операцию Сил специального назначения. Каков статус операции на шельфовом леднике Росса?"
  
   "Прекращено", - уверенно ответил Питт. "Проект "Валгалла" был закрыт за десять минут до активации системы резки льда".
  
   Виттенберг заметно расслабился. "Слава Богу", - вздохнул он.
  
   "Ваше время не могло быть более точным, полковник".
  
   "После установления радиосвязи с майором Клири мы последовали вашим указаниям через отверстие во льду, которое вы пробили своим автомобилем". Он сделал паузу и спросил, как будто в благоговейном страхе: "Вы видели древний город?"
  
   Питт улыбнулся. "Да, мы это видели".
  
   "Оттуда это был обычный запуск в полном боевом снаряжении, - продолжил Виттенберг, - пока мы не прибыли в ангар и не собрались, прежде чем кто-нибудь обернулся и заметил нас".
  
   "Это было на ощупь, но майору Клири и мне удалось отвлечь всеобщее внимание от вашего конца туннеля, пока вы не заняли свою боевую позицию".
  
   "Это все они?" - спросил Виттенберг.
  
   Питт кивнул. "За исключением нескольких их раненых в центре управления".
  
   Клири приблизился, и два воина отдали честь, прежде чем тепло пожать друг другу руки. Улыбка Клири была усталой, но показались зубы. "Боб, ты не представляешь, как я рад видеть твое уродливое старое лицо".
  
   "Сколько раз это означает, что я спас твой хвост?" Сказал Виттенберг с юмором в глазах.
  
   "Дважды, и мне не стыдно в этом признаться".
  
   "Ты не оставил мне много дел".
  
   "Верно, но если бы ты и твои люди не появились, когда вы это сделали, вы бы нашли пол-акра мертвых тел".
  
   Виттенберг уставился на людей Клири, которые стояли изможденные, но все еще бдительные, наблюдая за каждым движением персонала Wolf, когда они бросали свои винтовки на ледяной пол и собирались в притихшие группы возле разбитого самолета. "Похоже, они тебя немного подрезали".
  
   "Я потерял слишком много хороших людей", - мрачно признал Клири.
  
   Питт жестом указал на Волков. "Полковник Виттенберг, могу я представить Карла Вольфа и его сестер Элси и..." Не зная Блонди, он сделал паузу.
  
   "Моя сестра Блонди", - вмешался Карл. Он был человеком посреди кошмара. "Что вы намерены с нами делать, полковник?"
  
   "Если бы это зависело от меня", прорычал Клири, "я бы перестрелял всех вас.
  
   "Были ли вам отданы приказы относительно волков после того, как вы их захватили?" Питт спросил у Виттенберга.
  
   Полковник покачал головой. "Не было времени обсуждать политическую политику в отношении заключенных".
  
   "В таком случае, могу я попросить об одолжении?"
  
   "После всего, что вы и ваш друг сделали, - ответил Клири, - вам остается только назвать это".
  
   "Я бы хотел получить временную опеку над Волками".
  
   Виттенберг пристально посмотрел в глаза Питта, словно пытаясь прочесть его мысли. "Я не совсем понимаю".
  
   Но Клири нашел. "Поскольку вам не было отдано никаких приказов относительно распоряжения пленными", - сказал он полковнику, - "Я думаю, что это единственно уместно, что просьба человека, который спас нас от невообразимого ужаса, выполнена".
  
   Виттенберг на мгновение задумался, прежде чем кивнуть. "Я вполне согласен. Военные трофеи. Вы опекаете волков до тех пор, пока их можно будет под охраной перевезти в Вашингтон".
  
   "Ни одно правительство не имеет юридической юрисдикции ни над одним человеком в Антарктиде", - высокомерно заявил Карл. "С вашей стороны незаконно удерживать нас в качестве заложников".
  
   "Я всего лишь простой солдат", - сказал Виттенберг, равнодушно пожав плечами. "Я предоставляю юристам и политикам решать вашу судьбу после того, как вы окажетесь в их руках".
  
   В то время как недавно объединенные команды спецназа охраняли шахту и окружили пленников, в конечном итоге поместив их в рабочее общежитие, Питт и Джордино ненавязчиво провели Карла, Элси и Блонди Вульф вдоль огромных дверей, которые занимали одну стену ангара. Казалось бы, незамеченными, они внезапно вытолкнули трех Волков через маленькую дверь технического обслуживания, которая открывалась снаружи на взлетно-посадочную полосу самолета. Внезапный порыв холодного воздуха стал шоком после шестидесятиградусной температуры внутри ангара.
  
   Карл Вольф повернулся и мрачно улыбнулся Питту и Джордино. "Это здесь вы нас казните?"
  
   Блонди, казалось, была в трансе, но Элси язвительно смотрела на Питта. "Пристрели нас, если посмеешь!" - яростно выплюнула она.
  
   На лице Питта отразилось отвращение. "Клянусь всем, что есть святого в этом мире, вы все заслуживаете смерти. Вся ваша презренная семья заслуживает смерти. Но ни я, ни мой друг не окажем этой чести. Я оставлю это естественным причинам ".
  
   Вульфа внезапно осенило откровение. "Ты позволяешь нам сбежать?"
  
   Питт кивнул. "Да".
  
   "Тогда вы не видите, как мои сестры и я предстанем перед судом и отправимся в тюрьму".
  
   "Семья с вашим богатством и властью никогда не войдет в зал суда. Вы будете использовать все доступные вам средства, чтобы избежать виселицы или пожизненного заключения и в конце концов выйти на свободу".
  
   "То, что вы говорите, правда", - презрительно сказал Карл. "Ни один глава правительства не осмелился бы рисковать последствиями обвинения семьи Вульф".
  
   "И не навлекайте на себя наш гнев", - добавила Элси. "Нет ни одного высокопоставленного чиновника или национального лидера, который не был бы обязан нашей семье. Наше разоблачение будет их разоблачением".
  
   "Мы не можем сидеть в тюрьме, как обычный сброд", - сказала Блонди, в ее голосе вновь появились нотки дерзости. "Семья слишком энергичная, слишком волевая. Мы восстанем снова, и в следующий раз мы не потерпим неудачу".
  
   "Я, например, - сказал Джордино, его черные глаза наполнились презрением, - думаю, что это плохая идея".
  
   "Нам всем будет спокойнее, зная, что тебя не будет рядом, чтобы приложить к этому руку", - холодно сказал Питт.
  
   Глаза Карла Вольфа сузились, а затем он уставился на ледяной пейзаж. "Мне кажется, я понимаю ваш мотив", - пробормотал он приглушенным тоном. "Вы отпускаете нас умирать на льдине".
  
   "Да". Питт слегка кивнул головой.
  
   "Мы не одеты для низких температур, мы не продержимся и часа".
  
   "Я думаю, минут через двадцать".
  
   "Кажется, я недооценил вас как противника, мистер Питт".
  
   "У меня есть теория, что мир может прекрасно обойтись без главного директора Destiny Enterprises и семейной империи".
  
   "Почему бы вам просто не пристрелить нас и не покончить с этим?"
  
   Питт посмотрел на Вульфа с мимолетным удовольствием в его зеленых глазах. "Это было бы слишком быстро. Таким образом, у вас будет время подумать об ужасе, который вы пытались причинить миллиардам невинных людей".
  
   На висках Вулфа появился легкий румянец. В знак поддержки он обнял сестру за плечи. "Ваша лекция наводит на меня скуку, мистер Питт. Я бы предпочел встретить смерть от замерзания, чем слушать еще твой философский бред ".
  
   Питт задумчиво посмотрел на Карла Вольфа и его сестер. Он задавался вопросом, возможно ли что-то изменить в этой неисправимой семье. Потеря их империи потрясла их, но угроза смерти ни в малейшей степени не расстроила их. Если уж на то пошло, это привело их в бешенство. Он переводил взгляд с одного лица на другое. "Небольшое предупреждение. Не утруждайте себя попытками вернуться в туннели или на шахту. Все входы и выходы будут охраняться ". Затем он сделал жест своим старым кольтом. "Начинай идти".
  
   Блондинка выглядела смирившейся со своей судьбой, как и Карл. Она уже сильно дрожала от пронизывающего холода. Не Элси. Она бросилась на Питта, но получила удар слева от Джордино, который сбил ее с ног. На колени. Когда она с трудом поднималась на ноги с помощью Карла, Питт редко видел такое выражение чистой злобы на лице женщины. "Клянусь, я убью тебя", - прорычала она окровавленными губами. Питт безжалостно улыбнулся. "До свидания, Элси, хорошего дня". "Если ты будешь идти быстро, - цинично сказал Джордино, - тебе будет теплее". Затем он захлопнул и запер дверь.
  
  
   47
  
  
   Сорок восемь часов спустя шахтный комплекс кишел учеными и инженерами, которые начали изучать нанотехнологические системы волков, одновременно делая все возможное, чтобы сеть, отколовшаяся от шельфового льда, не могла быть повторно активирована. За ними последовала армия антропологов и археологов, которые отправились в древний город Аменес. Почти все они были бывшими скептиками, отрицавшими существование культуры атлантического типа до 4000 года до н.э. Теперь они стояли и ходили среди древних руин в благоговейном страхе, глядя на гротескные очертания колонн подо льдом, не в силах поверить в то, с чем они действительно столкнулись. Вскоре они составили каталог артефактов, найденных в поврежденном самолете и складских помещениях в туннелях, отходящих от ангара. После тщательной упаковки артефакты были доставлены самолетом в Соединенные Штаты для сохранения и углубленного изучения, прежде чем быть выставленными на всеобщее обозрение.
  
   Каждый университет в каждой стране, имеющий специальное отделение археологии, направил команды для изучения города и начала удаления льда, который покрывал его на протяжении девяти тысячелетий. Это был бы масштабный проект, который продолжался бы почти пятьдесят лет и привел бы к другим неоткрытым местам Аменеса. Невероятные по величине артефакты в конечном итоге заполнили бы музеи в каждом крупном городе мира.
  
   Его лицо восстановила медицинская бригада, прилетевшая для оказания помощи и эвакуации раненых, Питт вместе с Джордино приветствовал папу Касслера, когда он и его команда прибыли, чтобы разобрать останки Snow Cruiser для отправки обратно в реставрационную мастерскую в Штатах. Они сопроводили его в центр управления, а затем отступили с тяжелыми предчувствиями, пока он осматривал транспортное средство впервые с тех пор, как оно покинуло Литтл Америка VI.
  
   Старик торжественно и печально смотрел на большую красную машину, которая была разбита в пух и прах, изрешечена пулевыми отверстиями, шины разорваны и спущены, окна в кабине управления разлетелись вдребезги. Прошло почти три полных минуты, пока он обходил обломки, осматривая повреждения. Наконец, он поднял глаза и криво усмехнулся.
  
   "Нет ничего, что нельзя было бы исправить", - сказал он, теребя свою седую бороду.
  
   Питт мрачно уставился на него. "Вы действительно верите, что ее можно восстановить?"
  
   "Я так знаю. Может потребоваться пара лет, но я думаю, мы сможем собрать ее обратно как новенькую".
  
   "Это кажется невозможным", - сказал Джордино, качая головой.
  
   "Мы с вами видим не одно и то же", - сказал Касслер. "Вы видите груду мусора. Я вижу великолепную машину, которой однажды в Смитсоновском институте будут восхищаться миллионы людей ". Его сине-зеленые глаза блестели, когда он говорил. "Чего вы не осознаете, так это того, что вы взяли механическую неисправность и превратили ее в поразительный успех. Раньше единственным отличием Snow Cruiser было то, что он потерпел фиаско и даже близко не подошел к достижению того, для чего был спроектирован. И это было сделано для того, чтобы с комфортом перевезти экипаж за пять тысяч миль по льдам Антарктики. Она затонула почти сразу после схода с корабля в 1930 году и пролежала погребенной семьдесят лет. Вы двое не только доказали, что она - триумф инженерной мысли начала двадцатого века, проехав шестьдесят миль по шельфовому леднику в разгар снежной бури, но и использовали ее огромные размеры и мощь, чтобы предотвратить всемирный катаклизм. Теперь, благодаря вам, она бесценный и ценный фрагмент истории ".
  
   Питт уставился на огромный изуродованный автомобиль, как будто это было раненое животное. "Если бы не она, никто из нас не стоял бы здесь".
  
   "Когда-нибудь, я надеюсь, ты расскажешь мне всю историю".
  
   Джордино странно посмотрел на старика. "Почему-то я думаю, что ты уже знаешь это".
  
   "Когда она будет выставлена на всеобщее обозрение, - сказал папа, хлопнув Питта по спине, - я пришлю вам обоим приглашения на церемонию".
  
   "Эл и я будем с нетерпением ждать этого".
  
   "Это напомнило мне. Не могли бы вы указать, кто здесь главный. Во время нашего перехода с ледовой станции мы с моей командой наткнулись на три замороженных тела примерно в полумиле от взлетно-посадочной полосы. Выглядело так, будто они пытались перебраться через ограждение безопасности, прежде чем холод настиг их. Мне лучше сообщить об этом, чтобы останки могли быть найдены ".
  
   "Мужчина и две женщины?" Невинно спросил Питт.
  
   Папа кивнул. "Забавная вещь. Они были одеты так, словно собирались на футбольный матч в Филадельфию, а не для того, чтобы выжить в Антарктике".
  
   "Некоторые люди просто не уважают опасности холодного климата".
  
   Папа приподнял бровь, затем полез в карман, вытащил красную бандану размером в половину палатки для щенков и высморкался. "Да, разве это не правда".
  
   Самолеты совершали частые посадки, выгружая ученых и военный персонал, затем загружая раненых Клири вместе с ранеными охранниками Wolf и доставляя их по воздуху в больницы в Соединенных Штатах. Чтобы не остаться в стороне, атомная подводная лодка "Тусон" прошла через пещеру в закрытую льдом гавань и пришвартовалась рядом со старыми нацистскими подводными лодками.
  
   Капитан Эван Каннингем был похож на бантамского петуха, невысокого роста и жилистый, который двигал руками и ногами так, словно его дергали за ниточки. У него было гладкое лицо с острым подбородком и прусско-голубыми глазами, которые, казалось, постоянно находились в движении. Он встретился с полковником Виттенбергом и генералом Биллом Герро, которых послали в залив Окума из Вашингтона, чтобы принять командование от Виттенберга и наблюдать за растущей сложностью открытия. Каннингем предложил услуги своего корабля и экипажа в соответствии с разрешением начальника штаба ВМС.
  
   Виттенберг описал Питта Каннингему, и командир разыскал человека из NUMA. Он подошел и представился. "Мистер Питт, мы говорили по радио, но на самом деле не встречались. Я Эван Каннингем, капитан "Тусона"."
  
   "Для меня большая честь познакомиться с вами, капитан. Теперь я могу должным образом выразить свою благодарность за ваше своевременное спасение "Полярного шторма" и всех, кто был на борту".
  
   `Счастливый случай оказаться в нужном месте в нужное время". Он широко ухмыльнулся. "Не каждый командир подводной лодки в современном флоте может сказать, что потопил подводную лодку".
  
   "Конечно, нет, если только они не удалились в дом престарелых".
  
   "Говоря о подводных лодках, знаете ли вы, что в ледяной гавани пришвартованы еще четыре?"
  
   Питт кивнул. "Я быстро взглянул на них сегодня утром. Они такие же нетронутые, как в тот день, когда их выпустили с фабрики".
  
   "Моя команда машинного отделения отправилась на борт, чтобы изучить их. Они были очень впечатлены высоким качеством инженерных разработок, созданных, когда их бабушки и дедушки еще учились в младших классах средней школы".
  
   "Любому, кто родился после 1980 года, Вторая мировая война должна казаться такой же далекой, какой была Гражданская война для наших родителей".
  
   Питт извинился, взглянув на пассажиров, спускающихся по трапу Boeing 737, который подрулил к ангару. Женщина в вязаной шапочке с рыжими волосами, струящимися из-под нее подобно огненному водопаду, на мгновение остановилась и оглядела ангар, поражаясь кипучей деятельности. Затем она посмотрела в его сторону, и ее лицо осветилось.
  
   Питт направился к ней, но был догнан Джордино, который пробежал мимо него, взял Пэт О'Коннелл в свои мускулистые руки, поднял ее с земли так легко, как если бы она была пуховой подушкой, и закружил ее по кругу. Затем они страстно поцеловались.
  
   Питт озадаченно наблюдал за ними. Когда Джордино снова поставил Пэт на ноги, она оглянулась и помахала рукой. Питт легко поцеловал ее в одну щеку, отступил и сказал: "Я что-то упустил или вы двое неравнодушны друг к другу?"
  
   Пэт весело рассмеялась. "Мы с Элом посмотрели друг другу в глаза, когда были в Буэнос-Айресе, и между нами произошло нечто прекрасное".
  
   Он сухо посмотрел на Джордино. "Например, что?"
  
   "Как будто мы влюбились".
  
   Питт больше не был озадачен. Он был ошарашен. "Ты влюбился?"
  
   Джордино пожал плечами и улыбнулся. "Я не могу этого объяснить. Я никогда раньше не чувствовал ничего подобного".
  
   "Означает ли это, что ты прекращаешь выступление?"
  
   "Мой друг, мы с тобой через многое прошли вместе, через больше безумных авантюр, чем мне хочется вспоминать. Это чудо, что мы все еще живы, и у нас более чем достаточно шрамов, чтобы доказать это. Мы должны посмотреть правде в глаза. Мы не становимся моложе. Мои суставы начинают скрипеть, когда я встаю утром. Мы должны подумать о том, чтобы сбавить обороты ". Он сделал паузу и ухмыльнулся. "И потом, конечно, нужно подумать о маме Джордино".
  
   "У тебя есть мать?" - поддразнивая, спросила Пэт.
  
   "Вы с мамой отлично поладите", - одобрительно сказал Джордино. "Мама сказала, что я не могу вечно оставаться холостяком, если хочу кормить ее маленьких Джордино, чтобы они откармливали ее знаменитую лазанью".
  
   "Нам лучше поторопиться". Пэт рассмеялась. "В тридцать пять у меня осталось не так много времени, чтобы произвести на свет новый выводок".
  
   "У тебя есть Меган", - сказал Питт.
  
   "Да, и она обожает Ала".
  
   Питт удивленно покачал головой. "Меган одобряет этого инопланетного персонажа?"
  
   "Почему она не должна?" Сказала Пэт. "Он спас ей жизнь".
  
   Питт не упомянул, что он тоже приложил руку к спасению матери и дочери. Он также не показал, что его привязанность к Пэт выходит за рамки простой дружбы. "Ну, я думаю, мне ничего не остается, как дать свое благословение и настоять на том, чтобы быть шафером на вашей свадьбе".
  
   Джордино положил руку Питту на плечо и задумчиво сказал: "Я не могу представить другого смертного, которого предпочел бы, чтобы он заступился за меня".
  
   "Вы назначили дату?"
  
   "Не раньше чем через шесть месяцев", - ответила Пэт. "Адмирал Сэндекер договорился, чтобы я руководил проектом по расшифровке и переводу надписей Аменеса, найденных в затерянном городе. На самом деле это займет годы, но я не думаю, что он будет держать на меня зла, если я вернусь домой пораньше на свадьбу с Элом ".
  
   "Нет", - сказал Питт, пытаясь переварить неожиданное обещание Эла жениться. "Я не думаю, что он этого сделает".
  
   Лейтенант Майлз Джейкобс подошел и небрежно отдал честь. "Мистер Питт? Майор Виттенберг хотел бы поговорить с вами".
  
   "Где я могу его найти?"
  
   "Он и генерал Герро оборудовали командный пункт в одном из офисов технического обслуживания самолетов в дальнем конце ангара".
  
   "Я уже в пути, спасибо". Питт повернулся и посмотрел на Джордино. "Тебе лучше устроить Пэт в одной из пустых кладовых - она может использовать ее как жилое помещение и базу для своего проекта надписей". Затем он повернулся и зашагал сквозь суматоху деятельности к военному командному пункту.
  
   Виттенберг сел за свой стол и жестом указал на стул, когда Питт вошел в один из офисов, которые русские рабы вырезали изо льда почти шесть десятилетий назад. Был создан центр связи, укомплектованный двумя операторами. Это место было похоже на сумасшедший дом, в который сновали гражданские и военный персонал. Генерал Герро сидел за большим металлическим столом в углу, окруженный учеными, которые просили военных срочно предоставить специальное оборудование для раскопок, чтобы они могли начать снимать ледяной покров с древнего города. Он не выглядел счастливым, когда оправдывался за задержку.
  
   "Вы уже нашли реликвии?"
  
   "Мы были слишком заняты, чтобы искать", - ответил Виттенберг. "Я подумал, что переложу ответственность на вас. Если у вас все получится, дайте мне знать, и я назначу военный транспорт, который доставит вас обратно в Штаты ".
  
   "Я скоро свяжусь с вами", - сказал Питт, поднимаясь на ноги. "Думаю, я знаю, куда Волки их положили".
  
   "Еще кое-что, мистер Питт", - серьезно сказал Виттенберг. "Никому ничего не говорите. Будет лучше, если реликвии вывезут тихо, пока куча сумасшедших не пронюхала об их существовании и не перевернула небеса и землю, чтобы наложить на них свои руки ".
  
   "Почему бы не уничтожить их и покончить с этим?"
  
   "Это не наше дело. Президент лично распорядился доставить их в Белый дом".
  
   "Думаю, я понимаю", - заверил его Питт.
  
   Когда он шел по полу ангара, груз его ответственности навалился на него подобно черной туче. С тревогой он подошел к покинутому представительскому самолету "Волков" и изучил изуродованную хвостовую часть, которую он раздавил "Снежным крейсером", прежде чем обойти его к входной двери и войти в затемненный салон. В том скудном свете, который проникал через разбитый проем и окна, он мог различить интерьер, роскошно обставленный кожаными креслами и диванами. Он вытащил из кармана фонарик и обвел его лучом каюту. Там был бар и буфет с большим телевизором. В задней части салона стояла кровать размера "king-size" в ожидании, когда ее владелец сможет поспать несколько часов во время полета. В ванной комнате была позолоченная сантехника и небольшой душ. Впереди, сразу за кокпитом, он увидел небольшой камбуз с духовкой, микроволновой печью, раковиной и шкафчиками, в которых стояли хрустальные бокалы и фарфор.
  
   Его взгляд упал на длинную коробку, которая была привязана к полу рядом с кроватью. Питт опустился на колени и провел руками по поверхности. Он попытался приподнять один конец, но обнаружил, что он сделан из бронзы и чрезвычайно тяжелый. В крышку была вделана латунная табличка. Он осветил надпись и наклонился ближе. Надпись была на немецком, но, полагаясь на те несколько слов, которые он выучил, он в общих чертах перевел сообщение как "Здесь лежат сокровища веков, ожидающие воскрешения".
  
   Он вывернул штифты из засовов и вынул их. Затем, сделав глубокий вдох, он взялся обеими руками и поднял крышку.
  
   Внутри бронзовой шкатулки было четыре предмета, все в кожаных футлярах и аккуратно завернутые в плотную льняную ткань. Он осторожно открыл первый футляр и развернул самый маленький предмет. В ней находилась маленькая бронзовая табличка с трещиной, проходящей через нее. На лицевой стороне была изображена скульптура святого рыцаря, убивающего драконоподобного монстра. Позже Питт узнал, что она считалась священной нацистской реликвией, потому что она была у Гитлера в нагрудном кармане его формы во время покушения, когда раскольники немецкой армии взорвали бомбу в его штаб-квартире в лесу.
  
   В следующем ящике находился священный нацистский флаг, ранее описанный адмиралом Сандекером как испачканный кровью павшего сторонника Гитлера, который был убит, когда баварская полиция открыла огонь по неоперившимся членам нацистской партии во время Мюнхенского путча в ноябре 1923 года. Пятно крови было легко видно в луче фонарика. Он положил его обратно в полотняный и кожаный футляр.
  
   Затем он открыл длинный сундук красного дерева и в восхищении уставился на Священное Копье, копье, предположительно использованное римским центурионом, чтобы пронзить тело Иисуса Христа, копье, которое, как верил Гитлер, даст ему контроль над судьбой мира. Образ копья, которым убили Христа на кресте, был слишком ошеломляющим, чтобы Питт мог себе представить. Он осторожно положил самую священную реликвию в христианском мире обратно в сундук красного дерева и повернулся к самому большому из кожаных футляров.
  
   Развернув полотно, он обнаружил, что держит тяжелую урну из чистого серебра высотой на несколько дюймов меньше двух футов. Верхняя часть крышки была украшена черным орлом, который стоял на золотом венке, окружавшем свастику из оникса. Чуть ниже крышки были начертаны слова Der Fuhrer. Прямо под ней были даты 1889 и 1945 над руническими символами СС. На основании над кольцом со свастикой были имена Адольф Гитлер и Ева Гитлер.
  
   Ужас поразил Питта, как удар по лицу. От необъятности того, на что он уставился, по спине пробежали мурашки, а в животе скрутился узел, а с лица исчезли все краски. Казалось невозможным, что в своих руках он держал прах Адольфа Гитлера и его любовницы / жены Евы Браун.
  
  
  
   ЭПИЛОГ
  
  
   ПЕПЕЛ, ПЕПЕЛ, ВСЕ РАССЫПЛЕТСЯ
  
  
  
   15 апреля 2001
   Вашингтон, округ Колумбия.
  
  
   Когда военный пассажирский самолет, отправленный, чтобы доставить Питта, Джордино и реликвии из залива Окума в Вашингтон, приземлился в аэропорту Веракруса, Мексика, Питт допросил пилота, и ему сказали, что адмирал Сэндекер прислал представительский самолет NUMA, чтобы доставить их остаток пути. Обливаясь потом от жары и влажности, они дотащили бронзовую коробку до бирюзового самолета с большими буквами NUMA на фюзеляже, который был припаркован в доброй сотне ярдов от них.
  
   За исключением пилота и второго пилота в кабине, самолет был пуст. Загрузив коробку и привязав ее к полу, Питт попытался открыть дверь кабины, но она была заперта. Он постучал и подождал, пока из динамика каюты не раздался голос.
  
   "Я сожалею, мистер Питт, но мне приказано держать дверь кабины запертой и не разрешать выходить или входить в кабину пилотов, пока реликвии не будут безопасно погружены в бронированный грузовик на базе ВВС Эндрюс".
  
   Перебои в системе безопасности, подумал Питт. Он повернулся к Джордино, который держал зеленую ладонь. "Где ты взял зеленую ладонь?"
  
   "По краске на дверной петле. Я схватился за нее для опоры, когда мы загружали коробку". Он потер пятно пальцем. "Не зеленое, бирюзовое. Краска на этом самолете не высохла".
  
   "Выглядит так, как будто бирюзовую краску распылили менее восьми часов назад", - заметил Питт.
  
   "Может быть, нас угоняют?" - спросил Джордино.
  
   "Возможно, но мы могли бы с таким же успехом наслаждаться пейзажем внизу, пока не сможем определить, что держим правильный курс на Вашингтон".
  
   Самолет несколько минут выруливал, прежде чем взлететь над морем под безоблачным сияющим голубым небом. В течение следующих нескольких часов Питт и Джордино расслабились и по очереди наблюдали через иллюминаторы за водой внизу. Самолет пролетел над Мексиканским заливом и приземлился в Штатах Пенсакола, Флорида. Оттуда казалось, что он держит прямой курс на Вашингтон. Когда Джордино разглядел вдалеке столицу страны, он повернулся к Питту.
  
   "Может быть, мы похожи на пару подозрительных старух?"
  
   "Я воздержусь от суждений, пока не увижу красную ковровую дорожку, ведущую к бронированному автомобилю".
  
   Еще через пятнадцать минут пилот заложил вираж и выехал на траекторию полета к военно-воздушной базе Эндрюс. Всего в двух милях от конца взлетно-посадочной полосы самолет совершил едва заметное боковое движение. Питт и Джордино, сами пилоты, много часов проработавшие в кабине, сразу почувствовали небольшое отклонение от курса.
  
   "Он приземляется не в Эндрюсе", - спокойно объявил Джордино.
  
   "Нет, он выстраивается в очередь на посадку в небольшой частный аэропорт к северу от Эндрюса, в жилом районе под названием Гордонс-Корнер".
  
   "У меня такое странное чувство, что мы не получаем красной ковровой дорожки, VIP-обслуживания".
  
   "Так могло бы показаться".
  
   Джордино пристально посмотрел на Питта прищуренными глазами. "Волки?"
  
   "Кто еще?"
  
   "Они, должно быть, очень хотят заполучить реликвии".
  
   "Без них у них нет священных символов, вокруг которых они могли бы сплотиться".
  
   "Не люблю, когда они играют в игры. С таким же успехом они могли бы приземлиться где-нибудь между Мексикой и Вирджинией".
  
   "Без Карла и Хьюго у семейного руля, - сказал Питт, - они либо стали неаккуратными, либо знали, что их будут отслеживать всю дорогу от Веракруса и преследовать истребители ВВС, если они попытаются отклониться от плана полета".
  
   "Должны ли мы взять на себя управление и направиться к Эндрюсу?" Спросил Джордино.
  
   "Лучше подождать, пока мы не окажемся на земле", - сказал Питт. "Врываясь в кабину, когда пилот готовится к приземлению, могут произойти плохие вещи".
  
   "Ты имеешь в виду катастрофу?"
  
   "Что-то вроде этого".
  
   "Такова жизнь", - размышлял Джордино. "Я всем сердцем мечтал о марширующем оркестре и параде по городу".
  
   Секундой позже колеса издали короткий визг, ударившись об асфальт посадочной полосы. Глядя в одно из окон, Питт увидел, как бронированный грузовик и пара внедорожников ML430 Mercedes-Benz suburban suburban сближаются и следуют в кильватере самолета. Быстрые спринтеры с 268-сильными двигателями V-8, они были настолько близки к европейским спортивным седанам, насколько это возможно для четырехколесного автомобиля.
  
   "Сейчас самое время", - коротко сказал он. Он вытащил свой кольт из спортивной сумки, пока Джордино доставал свой P-10. Затем Джордино без особых усилий распахнул дверь кабины, и они ворвались внутрь. Пилот и второй пилот автоматически подняли руки, не оборачиваясь.
  
   "Мы ожидали вас, джентльмены", - сказал пилот, как будто читая по какому-то сценарию. "Пожалуйста, не пытайтесь взять на себя управление самолетом. Мы перерезали кабели управления сразу после приземления. Этот самолет неработоспособен и не может летать ".
  
   Питт посмотрел поверх консоли между пилотами и увидел, что кабели к колонке управления и ножным педалям действительно были перерезаны там, где они исчезали в кабине пилота. "Вы оба, вон!" - рявкнул он, вытаскивая их за воротники с кресел. `Эл, выкинь их задницы из самолета!"
  
   Самолет все еще летел со скоростью двадцать пять миль в час, когда Джордино выбросил пилота и второго пилота через пассажирскую дверь на асфальт, с удовлетворением наблюдая, как они подпрыгивают и катаются, как тряпичные куклы. "Что теперь?" спросил он, возвращаясь в кабину. "Эти крутые на вид внедорожники Mercedes всего в сотне ярдов позади нас и быстро приближаются".
  
   "Возможно, у нас нет средств управления полетом, - ответил Питт, - но у нас все еще есть тормоза и двигатели".
  
   Джордино посмотрел с сомнением. "Вы же не собираетесь ехать на этой штуке по Пенсильвания-авеню к Белому дому?"
  
   "Почему бы и нет?" Сказал Питт, нажимая на газ вперед и направляя самолет через рулежную дорожку на дорогу, ведущую из аэропорта. "Мы пройдем так далеко, как сможем, и, надеюсь, доберемся до места с интенсивным движением, где они не посмеют напасть".
  
   "Именно из-за тебя циники переживают оптимистов", - сказал Джордино. "Волки так отчаянно нуждаются в реликвиях, что расстреляли бы стадион, полный женщин и детей, чтобы вернуть их в свои грязные руки".
  
   "Я открыт для предложений ..."
  
   Питт замолчал, когда в кабине раздался глухой стук пуль по алюминиевой обшивке самолета. Он начал нажимать на правый тормоз, а затем на левый, посылая самолет зигзагообразно вниз по дороге, чтобы сбить с прицела стрелков в Мерседесе.
  
   "Пришло время мне сыграть Дикого Билла Хикока", - сказал Джордино.
  
   Питт протянул ему свой .45. "Тебе понадобится вся огневая мощь, которую ты сможешь достать. В моей спортивной сумке есть запасные обоймы".
  
   Джордино лег рядом с открытой пассажирской дверью ногами к задней части самолета и прицелился поверх хвостовой части в преследующие внедорожники. Краем глаза он увидел, как пули прошили левое крыло и пробили топливный бак. К счастью, пожара не было, но это был только вопрос времени, когда двигатель был поражен и загорелся. Он тщательно прицелился и выстрелил, когда Питт перешел от зигзага к загу.
  
   Питт буквально подбросил самолет вверх по трапу, ведущему к шоссе Бранч-авеню, которое вело в город. При реве обоих реактивных двигателей вскоре он заставил самолет мчаться почти со скоростью сто миль в час по правой полосе и обочине шоссе. Пораженные водители разинули рты, когда мимо них пролетел самолет, а затем ошеломленно наблюдали за перестрелкой между мужчиной, стрелявшим из пассажирской двери самолета, и двумя внедорожниками Mercedes-Benz, которые въезжали в транспорт сзади и выезжали из него.
  
   Питт знал, что самолет легко мог обогнать "Мерседес" по мощности, но у него был большой недостаток из-за сорокадвухфутового размаха крыльев. Это был только вопрос времени, когда он подрезал легковой автомобиль, грузовик или фонарный столб. Его единственным преимуществом было то, что двигатели были установлены на фюзеляже. Но они не перевернулись бы надолго, если бы одно или оба крыла, содержащие топливные баки, были оторваны. Как бы то ни было, он заметил, что индикатор, который регистрировал топливо в левом баке, падал с пугающей скоростью. Он бросил быстрый взгляд в боковое окно и увидел разорванное пулями крыло и разбрызгивающееся топливо под встречным ветром.
  
   Он управлял тормозами, въезжая и выезжая из легкого потока машин, который, как он знал, станет плотнее по мере приближения к городу. Когда это было возможно, он старался обгонять грузовики, используя их как щит от стрельбы со стороны мужчин во внедорожниках. Он мог слышать стрельбу из пистолета Джордино из главной кабины, но он не мог видеть результатов, и он не мог сказать, насколько близко его преследователи были за рулем самолета.
  
   Обеими ногами на тормозах и правой рукой на дроссельной заслонке он использовал левую, чтобы вызвать скорую помощь по радио. Оператор диспетчерской вышки на военно-воздушной базе Эндрюс ответил и запросил его местоположение, поскольку его не было на радаре. Когда ему сказали, что он находится на Бранч-авеню, приближающейся к Суитленд-Паркуэй, диспетчеры подумали, что он псих, и резко приказали ему выключить радио. Но Питт настаивал и потребовал, чтобы они позвонили в ближайшее полицейское подразделение, просьбу, которую они были более чем счастливы удовлетворить.
  
   Вернувшись в каюту, медленный, методичный огонь Джордино, наконец, принес свои плоды. Он прострелил правое переднее колесо головного Mercedes, отправив его в неконтролируемый занос поперек шоссе, где он влетел в дренажную канаву и трижды перевернулся, прежде чем остановиться вверх дном в облаке пыли. Другой Mercedes без колебаний выехал вперед и набирал скорость из-за возросшего трафика, который замедлял Питта. Ему нужны были две полосы и обочина, чтобы проскочить мимо машин и грузовиков, маячивших впереди.
  
   Вдалеке завыли сирены, и вскоре с противоположной стороны были замечены красно-синие мигающие огни. Полицейские машины пересекли поросшую травой полосу между разделенными шоссе и остановили погоню почти у заднего бампера Mercedes, объехав его и устремившись к самолету, который, по мнению офицеров, находился в руках либо наркомана, либо пьяницы.
  
   Возможно, секунд десять полицейские не знали о пулях, выпущенных из автоматических винтовок, выпущенных двумя мужчинами из окон задней боковой двери одинокого Mercedes, но затем пули пробили капоты полицейских машин и повредили двигатели, заставив их остановиться как вкопанные. Офицеры, удивленные и сбитые с толку, съехали на своих машинах с шоссе на обочину, когда из-под их капотов повалил дым.
  
   "Они остановили копов!" Крикнул Джордино через дверь кабины.
  
   Они отчаянно пытаются вернуть священные реликвии, подумал Питт, когда "Мерседес" выровнялся, и артиллеристы выпустили шквал пуль, которые врезались в обтекатель носа перед ним. Но подойти слишком близко к самолету было ошибкой. Джордино держал в руках оба автомата и всадил обе обоймы в "Мерседес", ударив водителя, который навалился на руль. Затем внедорожник съехал со своей полосы движения и врезался в борт гигантского грузовика с прицепом, перевозившего молоко. Задние колеса тяжелого прицепа врезались в Mercedes и перевернули его, расплющив пассажиров и дико подпрыгнув на обломках, прежде чем разбросать их неровными кусками по бетону.
  
   "Теперь вы можете притормозить", - объявил ликующий Джордино. "Отряда больше нет".
  
   "Ты стреляешь лучше, чем я думал", - сказал Питт, снова ослабляя дроссельные заслонки, но все еще удерживая самолет в движении по шоссе. Когда он был абсолютно уверен, что погони больше нет, он опустил самолет на широкую травянистую площадку парка Форт-Дэвис и заглушил двигатели.
  
   В течение нескольких минут они были окружены почти десятью полицейскими машинами округа Колумбия и вынуждены были лечь на землю со скованными за спиной запястьями в наручниках. Позже, после того, как их отвезли в ближайший участок и допросили два детектива, которые думали, что их история о преследовании из аэропорта из-за священных нацистских реликвий относится к "Алисе в стране чудес", Питт убедил их позвонить.
  
   "Вы имеете право на свой единственный звонок", - сказал детектив-лейтенант Ричард Скотт, седовласый ветеран полиции.
  
   "Я был бы благодарен, если бы вы сделали это для меня", - сказал Питт.
  
   Детектив подключил телефон к разъему в комнате для допросов и посмотрел вверх. "Номер?"
  
   "Я никогда не запоминал это, но информация может дать вам номер телефона Белого дома".
  
   "Я устал от твоей чепухи", - устало сказал Скотт. "По какому номеру ты хочешь дозвониться?"
  
   Питт пронзил детектива холодным взглядом. "Я абсолютно серьезен. Позвоните в Белый дом, попросите главу администрации президента. Скажи ему, что мы вместе со священными реликвиями томимся в полицейском участке на Потомак-авеню.
  
   "Ты шутишь".
  
   "Вы, должно быть, проверили нас и обнаружили, что мы высокопоставленные чиновники NUMA, а не разыскиваемые преступники".
  
   "Тогда как вы объясните стрельбу на шоссе из оружия, которое не зарегистрировано?"
  
   "Пожалуйста", - уговаривал Питт. "Просто позвони".
  
   Набрав номер Белого дома, Скотт последовал инструкциям Питта. Медленно выражение его лица менялось, как у комического актера. От подозрительности к любопытству и откровенному недоумению. Когда он положил трубку, он смотрел с вновь обретенным уважением.
  
   "Ну?" - спросил Джордино.
  
   "Сам президент Уоллес вышел на связь и приказал мне доставить вас и ваши реликвии в Белый дом в ближайшие десять минут, иначе у него был бы мой значок".
  
   "Не волнуйтесь, лейтенант", - дружелюбно сказал Джордино. "Мы не будем засекать вам время".
  
   С ревом сирен и мигалками Питта, Джордино и бронзовую шкатулку срочно доставили к северо-западным воротам Белого дома. Оказавшись внутри, бронзовая шкатулка была открыта и обыскана под бдительным присмотром секретной службы на предмет оружия или взрывных устройств. Нацистские реликвии были извлечены из кожаных футляров, вынуты из полотна и исследованы. Затем, вместо того, чтобы проходить через неприятности по замене и перепаковке снова, Джордино просто взял священное копье и понес его в одной руке. Питт сохранил маленькую бронзовую табличку и отдал священный окровавленный флаг агенту. Серебряная урна, которую он держал при себе, крепко сжимая обеими руками.
  
   Секретарь президента встала, когда увидела их приближение, окруженная не менее чем четырьмя агентами секретной службы. Она улыбнулась и поприветствовала Питта и Джордино. "Президент и довольно много высокопоставленных людей терпеливо ждали вас в своем кабинете".
  
   "Мы выглядим довольно потрепанно для приема", - сказал Джордино, оглядывая свою помятую одежду.
  
   "Если можно, уделите мне минутку", - попросил Питт. "Не могли бы вы показать мне ближайшую ванную?"
  
   "Ну, конечно", - сладко сказала она. "Мужской туалет прямо за вами, справа от вас".
  
   Через несколько минут Питт и Джордино вошли в Овальный кабинет. Они были ошеломлены, обнаружив, что зал переполнен - Объединенный комитет начальников штабов, кабинет президента и высшие помощники, адмирал Сэндекер с Хайрамом Йегером и Руди Ганном, несколько лидеров конгресса и Лорен Смит, которая не выказала ни страха, ни смущения, подойдя и поцеловав Питта прямо в губы. Раздались бурные аплодисменты, когда Питт и Джордино стояли, ошеломленные изумлением.
  
   Когда звуки хлопающих в ладоши рук и голоса стихли, Питт не смог удержаться от слов: "Это, безусловно, лучший прием, чем мы получили в аэропорту Гордонс-Корнер".
  
   "Гордонс Корнер"? выпалил Сэндекер. "Вы должны были приземлиться на военно-воздушной базе Эндрюс, где вас все еще ждала приемная комиссия".
  
   "Да", - сказал государственный секретарь Пол Рид. "Что это за история с тем, что вас арестовала и удерживает полиция?"
  
   "Семья Волка предприняла попытку вернуть реликвии", - ответил Питт.
  
   "Они пытались похитить реликвии?" - спросил генерал Амос Саут из Объединенного комитета начальников штабов. "Я, конечно, надеюсь, что им это не удалось".
  
   "Они потерпели неудачу", - заверил его Питт. "У нас есть реликвии".
  
   К ним подошел президент Дин Купер Уоллес. "Джентльмены, нация, нет, весь мир в неоплатном долгу благодарности перед вами. К сожалению, лишь немногие избранные когда-либо узнают, как близко мир подошел к хаосу и что вы сделали, чтобы предотвратить это ".
  
   Вице-президент Брайан Кингман стоял рядом с президентом. "Несправедливо, что вы не получили должного признания за свои огромные достижения, но если бы история о том, как население планеты было уничтожено за считанные минуты, стала известна, наступил бы полный хаос. Средства массовой информации пришли бы в ярость, и, несмотря на то, что опасность миновала, страх и ужас сохранялись бы долгие годы ".
  
   "Брайан прав", - сказал Президент. "Знание о том, что Земля подвержена удару кометы или астероида или землетрясению, вряд ли является предметом озабоченности общественности в ходе их повседневного существования. Но они никогда не могли отмахнуться от мысли, что еще один безумец, подобный Карлу Вольфу и его семье, попытается уничтожить миллиарды людей, чтобы осуществить стремление к мировому господству. Страх стал бы безудержным, ситуация, которой мы не можем позволить случиться ".
  
   "Я не возражаю, господин президент", - сказал Джордино с веселой наглостью. "Мне всегда была ненавистна мысль о том, что люди подходят и требуют у меня автограф, пока я обедаю в ресторане".
  
   Питт отвернулся, чтобы подавить смех. Сандекер закатил глаза к потолку. Президент выглядел озадаченным, не понимая, шутит маленький итальянец или говорит серьезно.
  
   "Я думаю, что мой друг пытается донести до нас, - сказал Питт, - то, что он и я вполне довольны тем, что остаемся анонимными".
  
   В этот момент все в комнате начали задавать вопросы, в основном о том, как они пересекли лед на "Снежном крейсере" и спасли команды спецназа. Затем президент посмотрел вниз и увидел копье в руке Джордино.
  
   "Это то самое Святое Копье, о котором я так много слышал?" спросил он.
  
   Джордино небрежно вложил копье в руки президента. "Да, сэр, это так".
  
   Уоллес держал копье над головой, пока все в комнате смотрели с благоговением.
  
   "Самая священная реликвия во всем христианском мире", - провозгласил Питт. "Говорят, что человек, владеющий ею, может вершить судьбы мира к добру или злу".
  
   "Очевидно, Гитлер выбрал последнее", - сказал адмирал Сэндекер.
  
   "Это действительно то самое копье, которое пронзило тело Христа на кресте?" Благоговейно спросил Уоллес, пристально глядя на острие копья, как будто ожидая увидеть намек на засохшую кровь.
  
   "Так гласит легенда", - сказал Питт.
  
   Президент вручил копье государственному секретарю Риду. "Тебе лучше взять его, Пол".
  
   "Что вы намерены с ним делать, господин президент?" - спросил генерал Саут.
  
   Купер слегка коснулся древнего наконечника копья. "Мне сказали, что копье принадлежит сокровищнице Королевского дворца в Вене, из которой Гитлер украл его в 1938 году".
  
   Рид покачал головой. "Никогда", - сказал он решительно. "Извините, господин президент, но она должна быть спрятана подальше, чтобы никогда больше не попала в злонамеренные руки и не использовалась как символ тирании".
  
   После того, как все они осмотрели Кровавый флаг и маленькую бронзовую табличку, которая, как считалось, спасла Гитлеру жизнь, Питт подошел к столу секретаря президента, где он оставил урну, и отнес ее в Овальный кабинет. Он поставил ее на стол перед камином. "Прах Гитлера и Евы Браун".
  
   Затем он отступил назад, когда толпа в Овальном кабинете придвинулась ближе, чтобы рассмотреть слова, выгравированные на серебре. Вскоре их голоса стихли и превратились в тихое бормотание, когда они осматривали контейнер с проклятыми останками самого печально известного в истории деспота.
  
   "Меня бросает в дрожь от одного взгляда на это", - сказала Лорен, сжимая руку Питта.
  
   Питт обнял ее за талию. "Я уверен, что ты не одна".
  
   "Слишком отвратительно, чтобы размышлять", - пробормотал Президент.
  
   Генерал Саут посмотрел на президента и сказал: "Сэр, я думаю, мы должны осмотреть внутреннюю часть урны, чтобы абсолютно убедиться, что прах действительно находится внутри".
  
   Президент Уоллес обвел взглядом кабинет. "Кто-нибудь возражает?"
  
   "Я также считаю разумным, - сказал госсекретарь Рид, - чтобы лаборатории ФБР провели тщательное обследование, чтобы доказать, что они люди".
  
   "Не могли бы вы, пожалуйста, снять крышку, генерал?" Президент обратился к Югу.
  
   Даже суровому старому солдату было противно прикасаться к урне. Очень неохотно он осторожно обхватил пальцами черного орла на вершине урны и осторожно повернул ее, когда поднимал. Крышка открылась, и он положил ее на стол, как будто она была заражена вирусом.
  
   Все отступили, перешептываясь, пока президент осторожно заглядывал в урну. На его лице появилось озадаченное выражение, и он посмотрел в море мрачных, выжидающих лиц.
  
   "Она пуста", - сказал он неопределенно. "Внутри нет пепла".
  
   Слово "пусто" повторялось по всему залу. "Это, безусловно, поворот, на который никто не рассчитывал", - сказал вице-президент Кингман, не менее озадаченный.
  
   "Возможно ли, что Волки забрали пепел и переделали его?" Сказал генерал Саут, озвучивая мысли всех присутствующих.
  
   Только Джордино выглядел странно задумчивым. Затем его лицо просветлело, как будто он внезапно стал свидетелем откровения. Он повернулся и странно посмотрел на Питта. "О нет!" - тихо пробормотал он. "Ты этого не сделал?"
  
   "Я нашел", - честно ответил Питт.
  
   "О чем ты говоришь?" - спросила Лорен. "Ты знаешь, кто забрал пепел?"
  
   "Я верю".
  
   "Тогда кто?"
  
   "Я", - ответил Питт, в его опалово-зеленых глазах отразилось дьявольское веселье. "Я спустил их в унитаз в мужском туалете Белого дома".
  
  
   ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ БЛАГОСЛОВЕНИЕ
  
  
  
   10 сентября 200
   Вашингтон, округ Колумбия.
  
  
   День был типичным для столицы страны, климат жарким и знойным. Листья на ветвях были зелеными, а прохладный ветерок наступающей осени нигде не ощущался. Толпы людей стояли в длинных очередях, чтобы осмотреть недавно открытое крыло Музея естественной истории, в котором хранилось более трех тысяч сокровищ Амена и артефактов, найденных на острове Святого Павла, "Ульрих Вольф" и продолжающихся раскопках затерянного города в Антарктике.
  
   Члены семьи Вулф, как и ожидалось, вышли из-под суда на свободе. Но международные следственные силы были сформированы ни с какой иной целью, кроме как держать всех членов семьи под строгим наблюдением. Волкам ни за что не позволили бы попытаться осуществить еще одну схему мирового господства без того, чтобы их не обнаружили и не остановили на месте. Destiny Enterprises больше не существовала, и со смертью Карла семья осталась без руля. И без своих огромных запасов богатства и активов большинство из них были вынуждены вести гораздо менее роскошный образ жизни.
  
   Чилийское правительство незамедлительно присвоило четыре гигантских корабля Destiny Enterprises. После того, как во фьорде было проведено обширное углубление, чтобы обеспечить им выход в открытую воду, гигантские суперкорабы начали бороздить семь морей, перевозя огромное количество пассажиров и гигантские грузы, которые считались немыслимыми несколько коротких лет назад. "Ульрих Вольф" был продан конгломерату судоходных линий за три миллиарда долларов. С незначительными изменениями судно было введено в эксплуатацию как кругосветный круизный лайнер с краткосрочными каютами и частными квартирами и кондоминиумами. Судно было переименовано в Ocean Paradise и оказалось чрезвычайно популярным, потому что международные рейсы могли приземляться и взлетать на его длинной взлетно-посадочной полосе на верхней палубе, пока оно курсировало далеко от берега.
  
   Остальные три гигантских корабля были приобретены грузовыми транспортными линиями и нефтяными компаниями и вскоре стали привычными достопримечательностями в нескольких крупных портовых сооружениях, которые могли их принять. Поскольку они показали, что суперкорабли "левиафан" могут приносить прибыль, вскоре было построено шесть других кораблей сопоставимого размера.
  
   Адмирал Сэндекер вместе с Питтом, Лорен Смит, Джордино и Пэт, которые прилетели, чтобы помочь организовать показ описаний Амена, были членами группы важных персон, которых пригласили ознакомиться с экспонатами, прежде чем они были открыты для широкой публики. Независимо от того, сколько раз они видели их, Питт и Джордино все еще были поражены масштабом выставленных сокровищ. Никто из тех, кто видел их, не мог поверить, что они произошли от расы людей, исчезнувшей девять тысяч лет назад, задолго до того, как большинство доисторических цивилизаций вышли из каменного века.
  
   Центральным элементом под просторной ротондой из цветного стекла была группа прекрасно сохранившихся мумий правителей Аменеса, найденных на острове Святого Павла Джордино и Руди Ганном. Все стояли в благоговейном страхе в присутствии тех, кто жил и умер так далеко в прошлом. Питт поймал себя на мысли, что задается вопросом, мог ли один из этих древних людей быть его прямым предком.
  
   Почти пять часов спустя они вышли с выставки через боковую дверь, которую охранник держал открытой, и направились через торговый центр к недавно построенному Смитсоновскому музею транспорта. Лорен выглядела ослепительно, ее волосы цвета корицы ниспадали на плечи и подчеркивались солнцем. Она была удобно одета в светло-голубое шелковое платье без рукавов с коротким вырезом, открывающим пару стройных загорелых ног. Питт был одет в зеленую рубашку для гольфа и светло-коричневые брюки. Эл и Пэт, избегая любого официального образа в жару, оба были в легких футболках и шортах. Как пара молодых влюбленных, они, держась за руки, пересекли Мэдисон Драйв и пошли по дорожке через торговый центр, с Сандекером впереди, попыхивающим одной из своих слоновьих сигар.
  
   "Когда ты возвращаешься в залив Окума?" Лорен спросила Пэт.
  
   "На следующей неделе".
  
   Лорен улыбнулась Джордино. "Вот и заканчивается твоя личная жизнь".
  
   "Разве ты не слышал? Адмирал отправляет меня обратно в древний город в творческий отпуск. Он поручил мне изучить и записать морскую деятельность Аменов для компьютерных архивов Хайрама Йегера. Мы с Пэтом будем работать вместе в течение следующих шести месяцев ".
  
   "Тогда остаемся только ты и я", - сказала Лорен, сжимая руку Питта.
  
   "Ненадолго". Питт коснулся губами ее волос. "Я уезжаю через две недели, чтобы возглавить исследовательский проект по подводному вулкану, который поднимается к поверхности воды к юго-востоку от Гавайев".
  
   "Как долго ты там пробудешь?"
  
   "Не более трех недель".
  
   "Думаю, я смогу выдержать три недели без тебя", - сказала Лорен со слабой усмешкой.
  
   Они пересекли Джефферсон Драйв в потоке машин и прошли через вход в Музей транспорта. Внутри, на четырех акрах открытого пространства, были выставлены сотни транспортных средств, датируемых концом 1890-х годов. Они были разложены в хронологическом порядке от ранних латунных автомобилей до новейших концепт-каров от автопроизводителей. Помимо автомобилей, были представлены все мыслимые виды транспортных средств от производителей грузовиков, сельскохозяйственных тракторов, мотоциклов и велосипедов.
  
   Жемчужиной коллекции был Снежный крейсер адмирала Берда. Она находилась в галерее на пять футов ниже основного этажа, чтобы публика могла заглядывать в окна и открытые двери на уровне глаз. Ее новая красная окраска и оранжевая полоса поблескивали под верхними огнями, открывая великолепную машину во всей ее красе.
  
   "Они, безусловно, проделали мастерскую работу по ее восстановлению", - тихо сказал Питт.
  
   "Трудно поверить, - пробормотал Джордино, - учитывая, в каком виде мы ее оставили".
  
   Взгляд Сэндекера путешествовал от одного конца Snow Cruiser к другому. "Величественный механизм. Удивительно современные линии для транспортного средства, разработанного почти шестьдесят четыре года назад".
  
   "Я не могу перестать задаваться вопросом, что бы она могла сделать с парой новых турбодизелей мощностью шестьсот лошадиных сил в своем нутре", - предположил Джордино.
  
   "Я бы отдал свою правую руку, чтобы поместить ее в свою коллекцию", - задумчиво сказал Питт.
  
   Лорен посмотрела на него. "Это, должно быть, единственный случай на моей памяти, когда ты не смог забрать домой сувенир с колесиками из своих приключений".
  
   Он беспомощно пожал плечами. "Она принадлежит народу".
  
   Они несколько минут стояли вокруг, глядя на Snow Cruiser, пока Питт и Джордино вспоминали свою дикую поездку по антарктической пустоши. Затем, неохотно, они покинули огромное транспортное средство и пошли по проходам, рассматривая другие экспонаты, пока снова не достигли главного входа.
  
   Сандекер согнул запястье и взглянул на часы. "Ну, мне нужно бежать".
  
   "Горячее свидание?" - спросил Джордино. Было хорошо известно, что после развода много лет назад адмирал был одним из самых востребованных холостяков в городе среди завидных дам города. Никогда не беря на себя никаких обязательств, он умудрялся ловко делать своих подруг счастливыми, не зля и не разочаровывая их.
  
   "Я ужинаю с сенатором Мэри Конроу, и я бы вряд ли назвал ее горячей парой".
  
   "Ты, старый пес", - сказала Лорен. "Мэри - высокопоставленный член бюджетного комитета. Ты становишься уютнее, чтобы уговорить ее проголосовать за увеличение бюджета NUMA".
  
   "Это называется смешивать приятное с полезным". Он поцеловал женщин в щеки, но не пожал руки мужчинам. Он видел их ежедневно и чувствовал, что не стоит вести себя по-дружески, несмотря на то, что Питт и Джордино были ему как сыновья.
  
   "Мы тоже уходим", - сказала Пэт. "Мы обещали Меган пригласить ее куда-нибудь на гамбургер и в кино".
  
   "Как насчет поужинать у меня в пятницу?" Сказала Лорен, обнимая Пэт за талию.
  
   "Ты в деле". Она повернулась к Джордино. "С тобой все в порядке, любимый?"
  
   Джордино кивнул. "Лорен готовит мясной рулет, за который можно умереть".
  
   "Пусть будет мясной рулет". Лорен рассмеялась.
  
   Солнце клонилось к горизонту, превращаясь из маленького золотого шарика в огромную оранжевую сферу, когда Питт и Лорен сидели в квартире его ангара и наслаждались бокалом текилы "Дон Хулио Сильвер текила со льдом", слушая музыку. Она уютно устроилась на диване, прислонившись к нему, поджав под себя ноги.
  
   "Я никогда не понимал, как женщины могут так поступать", - сказал он между глотками текилы.
  
   "Сделать что?"
  
   "Сядьте им на ноги. Я не могу согнуть свои так сильно, а если бы мог, они потеряли бы кровообращение и онемели".
  
   "Мужчины похожи на собак, женщины - на кошек. Наши суставы более гибкие, чем ваши".
  
   Питт лениво поднял руки в воздух и потянулся. "Вот и все для воскресенья. Завтра я вернусь к изучению отчетов по океанографическому проекту для меня и произнесению банальных речей в Конгрессе для вас".
  
   "Мой срок истекает в следующем году", - медленно произнесла она. "Я подумываю о том, чтобы не баллотироваться на переизбрание".
  
   Он с любопытством посмотрел на нее. "Я думал, ты говорила, что состаришься в Конгрессе?"
  
   "Я передумала. Увидев, как счастливы Пэт и Эл, я поняла, что если я когда-нибудь захочу иметь детей, пока еще могу, мне лучше найти хорошего мужчину и остепениться".
  
   "Я не могу поверить, что слышу это".
  
   Она бросила на него насмешливый, вопрошающий взгляд. "Разве ты не хочешь жениться на мне?"
  
   Питту потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать ее слова. "Насколько я помню, я сделал предложение руки и сердца в пустыне Сонора после дела о золоте инков, а ты мне отказала".
  
   "Это было тогда", - сказала она беззаботно.
  
   "Я никогда не спрашивал тебя снова. Откуда ты знаешь, что я не передумал?"
  
   Она уставилась ему в глаза, не уверенная, говорит ли он серьезно или просто прикалывается. "Ты струсил?"
  
   "Можем ли мы оба действительно изменить наш образ жизни?" спросил он с невозмутимым лицом. "У тебя все еще есть место в Палате представителей и роскошный городской дом в Александрии. У меня есть моя квартира и коллекция автомобилей в старом ржавом ангаре, над головой взлетают и садятся шумные самолеты. Как мы можем с этим справиться?"
  
   Она обняла его и посмотрела на него глазами, затуманенными любовью. "У меня был свой день, когда я играла независимую, индивидуалистичную женщину. Мне это понравилось. Но теперь пришло время стать практичной. Есть другие проекты, за которые я хотел бы взяться ".
  
   "Например?"
  
   "Меня попросили возглавить Национальный фонд борьбы с жестоким обращением с детьми".
  
   "Это позаботится о карьере. А как насчет образа жизни?"
  
   "Мы можем чередовать - одну неделю здесь, одну неделю в моем городском доме".
  
   "Ты называешь это практичным?"
  
   Она внезапно стала легкомысленной. "Я не знаю, в чем твоя проблема. Мы все равно проводим большую часть нашего свободного времени вместе".
  
   Он притянул ее к себе и поцеловал. "Хорошо, поскольку ты вежливо умоляла меня, я подумаю о том, чтобы жениться на тебе".
  
   Она оттолкнула его и повела себя так, как будто дулась, прекрасно зная, что он дразнит ее. "С другой стороны, я просто могу осмотреться. Должно быть, есть сотни мужчин, которые оценили бы меня по достоинству. Я уверен, что могу добиться большего, чем мистер Надменный Дирк Питт ".
  
   Питт крепко прижал ее к себе, посмотрел в ее фиалковые глаза и мягко сказал: "Зачем тратить свое время? Ты знаешь, что это невозможно".
  
   "Ты неисправим".
  
   "Многое может произойти в следующем году".
  
   Лорен обвила руками его шею. "Это правда, но самое интересное в том, чтобы это произошло".
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"