Сергеев Данила : другие произведения.

Грёбаная пастораль

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    нганга-нганга. реалеле.
    2-е место, Расписная Грелка, 2008

ГРЁБАНАЯ ПАСТОРАЛЬ
 
 
 
 
* * *
 
Голубое на пронзительно синем. Упоительное, прозрачно-хрустальное от края до края...
С белым росчерком облаков; с островами, щедро рассыпанными по всему полушарию, словно нитки коралловых бус...
Все это великолепие проплывало внизу, в иллюминаторах, всячески ошеломляя и захватывая дух. Однако кап-два Максимов, уже насмотревшийся на это дело за шестнадцать последних витков - нынче сидел, уронив голову на руки, и громко тосковал.
- БЧ-2!.. - возглашал он время от времени - так, для порядку, - и БЧ-2 печально вторила:
- Пусто, тарщ командир.
- Пу-усто.. На хую капуста!! - орал в ответ Максимов, сокрушая кулаком консоль. - Вы там смотрите куда, или в глаза долбитесь, эскимосы, мля?
БЧ-2, посопев, докладывала, что никак нет, неуставной деятельностью не занимается, а глаза исключительно вперивает в экраны - каковые, точно, пусты.
- Олухи мля, - заключал Максимов; кривясь, будто сам откушал капусты, замаринованной упомянутым оригинальным способом.
 
Повторив такую репризу раза четыре (шел уже второй час облета), Максимов сел, со стоном вернул на голову фуражку, и обернулся назад, к навигаторам.
- Чего, Валер, остались еще варианты?
- Нет, товарищ командир. Все. Четыре раза по экватору, дважды над полюсами, потом вариации, с переменными углами... и вот, зигзагом уже, на малых сдвигах, для очистки совести. Покрытие восьмикратное, результат - ноль. Ни одной засечки.
- Не, - картинно всплеснул руками Максимов, - ну вот я всё понимаю! Ну, передатчик на базе они, положим, сломали. Ладно. Экскаватор.. гм.. утопили. Потом расколотили флаер... ну, и себя впридачу. Не проблема, люди талантливые, доктора наук. Но как эти олухи - своими культяпками - могли отключить маяк?!.. Вот вы мне скажите - как?
 
Товарищи офицеры заерзали, дружно отводя глаза. Маяк у флаера - это вам, действительно, не фунт изюму. "Черный ящик" из кондиционированного титана, излучающий на нуль-частотах... Штука неубиваемая вообще. Вскрыть его без тераваттного резака - можно и не пытаться. И никакие крушения его не волнуют в принципе; ни огонь, ни вода, ни медные трубы. Ему не проблема светить через пару километров базальта, или из-под двадцати кэмэ воды. И на любом орбитальном экране - маяк видно сразу. Огромная жирная блямба. Ну и, спрашивается, где?..
 
- Жерло вулкана? - предложил Перепелкин, зам по бор-за-живучести.
- Ага, - согласился кэп, - подцепили, значит, экскаватор на крючок, и полетели смотреть вулканчики... Не, ну сам смотри: вулканологи там были? Нет. Сейсмологов нет, геологов нет. На хера им туда переться? Обзорная эксурсия, мля? Пикничок с корзинками?.. Четверка, я прав? Дай еще раз личные дела, на главный.
БЧ-4 поклацал клавишами, и все дружно уставились на портреты с рядами строчек.
 
Вильям Лещински, ксенолог. 45. Археология, палеолингвистика...
Алиса Веллингтон, биолог. 27. Ботаника, микробиология...
Майкл Кастор, 32. Капрал.
 
- Баба-то ничо, - выразил общее мнение боцман. - Только сиськи... до уставных не дотягивают.
Максимов нахмурился.
- Ну, с вулканами-то, надеюсь, ясно?
- Точно, тарщ командир, ясно, - пробурчал боцман. - Туда эта гоп-компания точно не полетела бы... А вот вохровец тот, по роже видать, вообще бы за ограду не вышел. Знаю я таких...
 
- Может, сигнал маяка экранирован? - поправляя очки, предположил Штейн, из наведения. - Скажем, коллапсоры, фазированные решетки...
- Мля-а... - возвел очи кэп. - К экзаменам переготовился? Какие, на, решетки, тут гвоздей еще в глаза не видели! Папуасы! Каменный век. Четвертый, дай по аборигенам еще раз. Штейн у нас, как самый умный, вводные проспал...
 
Судя по подбору картинок, все время, свободное от рыбной ловли, туземцы посвящали возведению огромных каменных елдищ, исполненных с похвальным натурализмом. В остальном ребята обходились деревянными палками, и выглядели при этом весьма довольными жизнью; фазированные решетки им, пожалуй, нескоро могли потребоваться.
 
- Да, кстати о железе... - поморщился Максимов. - Чего там наши стволы, глаза и уши? БЧ-2! Когда уже люстры развесим, саботажники несчастные?
- Ой, сейчас будет, тарщ командир, - забубнила громкая связь. - Выходим на сканирование. Чо, программа учений-то не предусматривала...
- Уч-чений... - капитан опять скривился, как от зубной боли. Осколки эпических пропорций фитиля, полученного при первой робкой попытке отмазаться от нынешней миссии - еще бродили, слегка резонируя, где-то у него в организме. Главное, какой был шанс! Первые, единственные за пять лет, настоящие стрельбы...
 
 
* * *
 
 
Гвардейский торпедоносец "Герасим Охрименко", для своих просто Герасим, спокойно наматывал на стабилизатор положенные парсеки, выходя в "условленный район".
Внешний корпус, размером с восьмиэтажный дом, по случаю учений надраенный с мылом, радостно блестел на солнце. В носовых аппаратах (размером с трехэтажный дом) дремали на пригреве чушки солярных торпед - для зажигания новых звезд, или удаления старых... по мере суровой служебной необходимости. А в главном хранилище - тихо покоилась, и дай-бог-чтобы-не-отсвечивала, нуль-вакуумная дура с антиматерией, на случай небольшой бодрящей межгалактической войны.
 
Ничего, как водится, не предвещало. Максимов мурлыкал, мысленно примеряя новые звезды, и уже сочиняя что-нибудь такое позаковыристей, для рапорта об успешных результатах стрельб...
Вот тут-то оно и шваркнуло.
 
Срочная нуль-Ч! целый адмирал флота! многократно не вышедшие на связь из какой-то там перди ученые - и "вишь, Максимов, как удачно, что ты у нас так близко оказался. Во, вместо стрельб, будешь у нас, значит, спасателем. А то мне мои гумасеки, понимаешь, все уши тут оттоптали..."
 
Максимов мысленно охнул. Гуманитарные секретари, которых комиссия по контактам понапихала в каждое управление Флота, и так уж третий год ели ему мозг, из-за той аварийно сброшенной торпеды; ежеквартально грозясь списать на землю.
 
"...И ты вот что, Максимов, - адмирал на экране нахмурился и повертел пальцем. - у тебя там, понимаешь, полный бэ-ка всякого такого... Так вот, смотри у меня, кап-два! Чтобы ни-че-го у тебя там случайно не бахнуло - ни при каких обстоятельствах. Понял меня, Максимов? Ни при каких! И еще. Планета у тебя там слегка того... обитаемая. Так вот... чтобы ни один абориген там даже не пукнул! Если, не дай бог, хоть один гумасек, хоть чего пронюхает - водить тебе, Максимов, самый большой и толстый говновоз. В далекой-далекой галактике..."
Капитан вымучено улыбнулся начальственной шутке - и затряс головой, возвращаясь к скорбной реальности.
 
Долболомы из БЧ-2 радостно, наперебой докладывали: первая люстра пошла, вторая пошла - довороты, параметры орбит - готовность сканирования, кэп! процесс... есть скан! - и вдруг оба разом замолчали.
Максимов зажмурился и мысленно перекрестился. "Видим маяк, в море, на дне вулкана, координаты.."
- Тарщ командир... - долгая пауза. - Игорь Семеныч... - пауза. - А мы ничего не видим.
- Мля-а! Тумблер включите, кулибины хреновы!
- Игорь Семеныч... - голос лейтенантика плыл, как у ушибленного. - Мы... мы не то что совсем ничего. Вот, видите? Сверху - наши люстры. Внизу - планетарное ядро. Ну, там трансурановые элементы, жидкие... А вот между ядром и люстрами - ничего. Ни баз никаких. Ни флаеров... Ничего нету. Нету металла на планете.
- Э... - с непривычки кэп забыл выматериться. - Масштаб что ли напутали? Чувствительность, там?
- Тарщ командир... это ж люстры, - "двойка" уже чуть не плакала. - Они железный рубль видят. Хотите, мы гайку туда пульнем? Я засеку...
 
 
* * *
 
 
Максимов сидел перед персональным экраном и накапливал в голосе мёд. Долболомы возились с проектором, колдуя дальнюю связь.
"Товарищ адмирал флота", - проворковал Максимов, входя в образ, - "у нас тут небольшое ЧП. Ничего страшного, уточняем тут, понимаете, местонахождение наших человечков, налаживаем контактики с аборигенами... А не будет ли у вас, случайно, в архивчике, результатов Лещински по местному языку? Нам бы тут, понимаете, прояснить бы кое-какие детальки.."
 
На обзорном табло уже полчаса торчал аварийный десантный бот - один из двух положенных "Герасиму" по штату (второй был пока скорее аварийным, нежели чем десантным). Бот этот, с потеющим боцманом на борту, стоял на небольшой вытоптанной площадке посреди туземной деревни. Дальше, за площадью, виднелись кучи плащевки и пластика; раньше там, похоже, располагался базовый лагерь экспедиции - теперь по какой-то причине заброшенный.
 
Остатки базового лагеря удалось найти в оптическом режиме, по координатам места первой высадки на Лаиарею, и, соответственно, первого контакта с аборигенами (полтора века назад). Заметку об этом раскопал умница штурман, в подшивке "Вестника космофлотца".
 
Судя по снимкам, сама деревня за полтора века нисколько не изменилась; как, впрочем, и одежды аборигенов - не очень-то обильные ввиду общей мягкости климата. Девушки по-прежнему носили юбочки из пальмовых листьев - в среднем, не более чем из двух. Мужчины обходились татуировкой на причинном месте.
 
Отчасти свежую струю вносили разве что наряды матросов Петренко и Бычкова; которым всей командой сообразили костюмы, примерно как на день Нептуна.
 
Сейчас матросы сидели, скрестив пятки, на земле перед аварийным ботом, и наводили мосты. На шее у каждого было по полевому лингво-анализатору, для улавливания новых слов.
 
Радость культурного общения выглядела так: аборигены, сновавшие по площади туда-сюда, время от времени издавали кое-какие возгласы, проделывали пару танцевальных па, и начинали энергично совокупляться.
 
- Ничего так культура, - мрачно сказал Максимов. - Жизнерадостная.
- Тарщ командир, ну можно я их шугну? - отчаянным шепотом радировал Петренко. - Срам-то какой, прости оссподи...
- Я те шугну! - рыкнул Максимов. - Общайтесь, мля! Слова копите!
- Да какие тут слова... - взмолились матросики. - Они ж это, повизгивают только!
- Может, это у них и есть... самые ходовые слова, - отрезал Максимов. А что, похоже было на то.
 
В какой-то момент из общей толпы аборигенов выделился сморщенный старичок, в грязной набедренной повязке и с чем-то типа дымящего кадила в руках. Вытаращив глаза, он обошел бот по периметру, одобрительно пощелкивая языком, и приговаривая что-то вроде "ганга-ганга, реле-леле!". Время от времени старичок подносил свое кадило поближе к носу, и смачно затягивался, отчего дым так и валил клубами.
 
Максимов заинтересовался было, и думал уже подослать боцмана с газоанализатором: не траванули бы пацанов чем-нибудь чересчур расширяющим сознание... Но тут из дверного проема вынырнули рожи долболомов, сразу обе, и хором закричали: тарщ командир, связь! сейчас будет связь!
"Товарищ адмирал флота", - убедительно, с расстановкой повторил Максимов, - "у нас тут небольшое ЧП..."
Экран щелкнул и засветился. Адмирал был хмур:
- Слышь, Максимов. У нас тут небольшое ЧП.
 
- Короче, - адмирал помялся, - пытались мы кой-чего уточнить, по той экспедиции. Подробности там, результаты, находки, может, какие... Так вот, судно, которое их доставило на Лайарею, а потом шло обратно, с наших радаров пропало. Вчера. И на связь уже больше, конечно, не выходит, - товарищ адмирал снял фуражку и звучно потер лысину. - Короче, Максимов, хер его знает, чего там у вас творится. Так что ты там это... аккуратно, понял? Готовность объявляй давай, и -
 
Экран мигнул, вспыхнул, и выдал крупным планом боцмана. Тот стоял посреди хлама на месте бывшей базы, и лица на нем не было.
- Семеныч, беда! - выдохнул боцман. - Тут не просто бардак. Тут аннигиляторы работали...
 
 
***
 
 
"Герасим" мог бы одним махом распылить всю планету. Запросто устроить всемирный потоп. А при воистину ювелирной точности и мастерском контроле энергии - может, даже сумел бы ограничиться чем-то камерным, типа скромного термоядерного Содома (плюс-минус дюжина соседних Гоморр - это уж смотря как бабахнет...)
 
Еще Максимов мог бы "для демонстрации силы" испарить пару сотен астероидов (в этой системе вместо сразу трех ближайших планет болтались астероидные пояса, как от земного Фаэтона... так что мишеней хватало), но аборигенам пришлось бы сначала сделать серьезные успехи - в астрономии, и вообще, - чтобы этакую "демонстрацию" заметить.
 
А уж стрелять по воробьям Максимову было и вовсе нечем; да и играть в космический десант, имея на руках 30 человек экипажа и последний неисправный бот, ему как-то не улыбалось. (К тому же, и из этих-то тридцати - человек двадцать были офицеры, специалисты, и вообще как дети...) Короче, поддержать боцмана он сейчас мог разве что морально.
 
Поэтому дурить Максимов не стал, а просто включил общую, и рявкнул: "Боевая тревога!". По отсекам пронесся дробный стук, перемат, "Герасим" застонал, напрягся, ахнул выхлопом поднимаемого щита, и косо прыгнул вбок, понемногу становясь абсолютно невидимым.
Дальняя связь, конечно, сразу же накрылась тазом; на обзорном экране - боцман изменившимся лицом бежал пруду, т.е. к боту, прижимая к обильно татуированной груди здоровенный шмат палаточной ткани - то ли в качестве вещдока, то ли для дальнейших научных исследований.
 
- Филипыч! - крикнул ему Максимов, - бросай эту дрянь нахер! Сожжешься! Если аннигилятором били, она же фонит, как бешеная!
- Не ссать, - пыхтел боцман, палатку, однако, не выпуская, - нет тут ни хера радиации, на вон тех долбоклюев смотри, как, похоже, что у них лучевая?
Аборигены, действительно, продолжали свои упражнения как ни в чем не бывало, демонстрируя при этом полное отсутствие проблем со здоровьем - во всяком случае, по некоторой его части.
 
Матросы же, заслышав дробные гудки тревоги, резво, как сайгаки, поскакали в открытый люк, и сейчас, сопя, натягивали внутри бота полную химрадзащиту - на потенцию островитян, все же, видимо, до конца не полагаясь.
 
- Вот что, ребята, - сказал Максимов, критически оценив мизансцену. - Хер с ним, наверное, с говновозом... Идите-ка, берите мне языка.
 
 
* * *
 
 
Старичок оказался не робкого десятка.
Во всяком случае, когда к нему подступили две фигуры, в химрадзащите имевшие вид грозных покорителей Луны, и начали втолковывать что-то через лингвоанализатор, неплохо уже овладевший местной постельной лексикой - старичок только мелко захихикал, и разразился длинной певуче-щелкающей тирадой. Анализатор, подумав, выдал "ваши утрахать много раковин зад". Жестами старик при этом изображал "уплывающего в небо карася", и махал куда-то в южную сторону. Затем, указав на мусор, оставшийся от лагеря, старик приставил локоть к пупу, недвусмысленно покачал кулаком, и со словами "мало палка стоять", уронил руку вниз.
 
- Эт-то что еще за военно-морской фольклор... - нахмурился Максимов. Однако ценные разведданные к сведению принял, и тут же накрутил долболомов на поиск в южном направлении. Визуально, спектрально, терморектально - как хотите, а следы мне обнаружить! Время пошло...
 
Между тем, старикан, под темны рученьки препровоженный в бот, похихикал там еще минут пять, то и дело прикладываясь к своему кадилу, подивился моменту взлета, поглядел, как земля стремительно уплывает вниз, щелкнул языком, и исчез.
- А? Как исчез?!
- Да вот так: - боцман щелкнул языком и обиженно плямкнул губами. - Кабину я проверил, никакого оптического обмана... Возвращаемся?
- На хер, на хер, - замахал руками Максимов. - Дуйте уж на борт, мне за вас в стелсе спокойнее.
 
 
* * *
 
 
Увеличенные снимки разглядывали недолго, а собирались мрачно. Шутить как-то резко расхотелось.
Максимов смачно оторвал пломбы с МЧС-ного сейфа, раздал матросам строительные резаки и перфораторы. Боцман вместе с техниками из БЧ-5 химичил чего-то с осветительными патронами. Техники громко фигели, но задачу свою, вроде бы, уяснили.
 
Поднявшись к себе, Максимов настукал было длинный рапорт... Потом поглядел в зеркало, сам на себя покрутил пальцем у виска, и рапорт стер. Связь с базой все равно отсутствовала: вылезать из невидимости дураков не было.
 
Резервный, поломанный бот долболомы слегка подлатали. Летать он все равно не мог, но в экстренном случае - теперь мог хотя бы прилично падать.
К первому же, рабочему, боту - по-быстрому прикрутили промышленный резак, для разбора завалов. Попрактиковавшись на бронеплитах, боцман заявил, что местную архитектуру он уж как-нибудь завалит и разберет; а для всего остального есть "Герасим".
 
Абордажная команда выстроилась на юте, громыхая инвентарем, и, от общей непривычки к химзащите, то и дело стукаясь об стены. Максимов был краток; боцман сказал "поехали", и махнул рукой.
 
 
* * *
 
 
Майкл Кастор, 32, капрал, висел ровно в той же позиции, что и на снимках, - прикрученный лианами к грубым деревянным козлам, - и был дня четыре как мертв. Обезвоживание.
 
В остальном сцена была знакомая: такая же, как и в предыдущей деревне. Бот, вытоптанная площадь, и груда пластикового-тряпичного мусора... из которой кто-то аккуратно, с молекулярной точностью, аннигилировал все металлические детали. При этом кто-то ухитрился не использовать никакого вообще излучения. (А естественного радиационного фона здесь, оказывается, почти что и не было; оттого-то Петренко с Бычковым и не верили вчера счетчику Гейгера: думали, что сломан).
 
Солнце садилось. Аборигены, так же как и с утра, шныряли по деревушке, при каждом удобном случае не забывая потанцевать и весело присунуть друг другу... но площадь, где стояли козлы, все-таки старались обходить стороной.
 
На разговоры с деревенскими отряд времени не тратил. Попрыгав на землю, матросы парами рассыпались вправо-влево, очистив главную улицу, и перебежками двинулись вперед - туда, где за деревней высилась каменная ограда монастыря. По улице же, напрямик, неспешно пер "боцманский танк".
 
Огненный след прошел по ограде крест-накрест, брызнула крошка, резак продолжал полосовать, кладка с грохотом полетела, складываясь наружу и внутрь - и в пролом сразу градом сыпанули "боцманские коктейли". Матросы упали лицами в землю, зажмурились, над островом вспыхнул десяток маленьких солнц... потом все лопнуло и разорвалось.
 
 
* * *
 
 
Алиса Веллингтон нашлась сразу: от приземистых туземных бабенок она сильно отличалась экстерьером. Так что среди общей кучи-малы, образовавшейся в главном зале сразу после вакуумного залпа, ее вычислили и извлекли довольно быстро.
 
Сиськи, чего там, действительно не впечатляли, но в целом глаз радовался: неделя монастырской кама-сутры явно пошла девице на пользу. Невзирая на лошадиную дозу успокоительного, она еще долго повторяла на разные лады: "ах, эти животные", - с интонациями, кажется, местами даже мечтательными.
 
А вот ксенолога, Лещински, в монастыре не было. Разложив монахов мордами в пол, в наступающей темноте матросы долго лазили по рядам с фонариком и фотографией... но ни цвет, ни размер, ни тем более морды - не совпадали.
 
- Чего с пленными? Давай, приказывай, командир, - усмехнулся боцман. - Пока имеем что... убийство, незаконное лишение свободы и многократное групповое изнасилование. Ну, еще похищение, если считать Лещински...
- Знаешь, Филипыч, - протянул Максимов, - убийц я бы шлепнул. Только как ты сейчас разберешься, кто из них убийца? Языка-то, и то не знаем... иначе как в пределах "позвольте вам впендюрить!"
- Хм... Леди! - громко поинтересовался боцман, - а насколько вы владеете местным языком?
Алиса, потупившись, выдавила: "mm... those animals...", кажется, налаживаясь половчее брякнуться в обморок.
 
- Языком, - ответили из темноты, - вполне владею я.
Фонари, резко развернувшись, выхватили две фигуры в узких набедренных повязках: одну приземистую, темнокожую - и вторую: высокую, белую, с деревянной цепью на шее.
 
"Комплект!" - обрадовался Максимов.
 
 
* * *
 
 
Они подошли ближе. Туземец, державший цепь, шел впереди; кто-то из матросов, пробурчав "у, с-сука!", от души приложил его прикладом, и -
- Стой! - Лещински прыгнул вперед, прикрывая папуаса грудью: - Не трогай его!
- Ты чо, мужик, - смутился матрос. - Ты вообще нормальный? А цепь?..
- Цепь показывает, что я его ученик. Это нормально. Даже почетно. Учеником дервиша становится один из тысячи, - терпеливо объяснил Вильям. - Так я не понял, зачем вам вдруг понадобился местный язык?
 
- Ну, это, думаем судить убийц, - объяснил боцман. - Они убили Майкла. Сволочи!
Вильям покачал головой:
- Вряд ли здесь требуется кого-то судить. У Майкла, как отчасти и у Алисы, просто поехала крыша. Он не отвечал за свои действия. Когда все рассыпалось, он заорал, схватил палку, и кинулся драться. Убил пять или шесть туземцев. Нескольких покалечил. Пока не пришел арайнганга, и не остановил его.
 
- Ага! - заинтересовался боцман. - То есть, вот этот араганга его и убил?
Давешний матрос тут же подступил, нехорошо поигрывая прикладом...
- Нет, - преградил дорогу Вильям. - Его убила жажда. Дервиш только привязал его. Кто угодно мог его отпустить. Думаю, вы не будете винить местных жителей за то, что они не стали этого делать?
- Хм... ну так если этот крендель съехал с катушек... нафига ли было его убивать?
- Послушайте, это сложный вопрос. Думаю, он может подождать. Пока - полагаю, что этих майинга следует отпустить. А вот у меня есть вопросы действительно неотложные. Свяжите меня с вашим старшим...
 
 
* * *
 
 
- Филипыч, - негромко сказал Максимов. - Бросай, правда, этих смумриков. Бери всех, и летите уже к нам. И Вильяму тоже дай чего-нибудь. Валерьянки там, или выпить...
Вильям упал на скамью, и взял наушник. Напарник-"дервиш", стреляя глазами, примостился на полу у его ног
- Добрый день, Вильям... - жизнерадостно начал Максимов, - Добро...
Лещински резко поднял руку, перебивая.
- У вас корабль или стационарная база?
- Корабль, - пожал плечами Максимов. - Торпедоносец. С полным боекомплектом... (честно говоря, Максимову просто нравилось это произносить).
- Вы имели контакт с реалеленга? Это такой особый окуриватель.
- Кадило? - Максимов все еще был само благодушие. - Старичок, в такой повязке, как вон у этого?..
- Да, - Вильям сидел, наклонившись вперед; говорил отрывисто и резко. - Когда и при каких обстоятельствах это было?
Максимов объяснил.
- Бот имел контакт с кораблем?
- Да, - Максимов снова пожал плечами. - И что?
- Металлическая техника, - объяснил Лещински, - рассыпается в пыль через двадцать восемь дней после контакта с реалеленга.
 
Наступившую тишину можно было закатывать в банки.
 
Вильям заговорил первым.
- Судно, которое привезло нас сюда...
- Пропало без вести, - брякнул Максимов. - Вчера.
- Я так и думал. Судно имело контакт с какой-либо базой или космопортом?
- Заходило в главбазу... "Ариан", две или три недели назад.
Молчание.
- Сколько времени назад вы сами были на базе?
- Месяца два, - подумав, прикинул Максимов. - Переход через пол-галактики, потом учения..
Лещински кивнул.
- Значит, у нас есть время.
- Блядь! - рассвирепел Максимов, - Да какого хера это все значит?! Что у нас теперь? Машинная эпидемия, мля? Чумка по металлу?..
Вильям опустил глаза.
- Я не знаю.
- А кто знает? Кто, мля, знает?! Вот этот ваш сморчок?
- Вряд ли, - Лещински оставался подчеркнуто спокоен. - Вы видели их культуру. Вряд ли им самим что-то известно о физике, или химии... или алхимии всего этого. Вряд ли они смогут что-то объяснить. Поймите - сейчас у нас еще есть время. Давайте поговорим спокойно. Я расскажу все, что знаю сам. Мягко говоря, я "много думал над этим". Но мне нужно воспользоваться вашей библиотекой.
Максимов побарабанил пальцами по консоли.
- Нет, уж ответьте сразу: эта штука, окуриватель, он может действовать мгновенно? На расстоянии? Как остановить его действие? Предотвратить? Насколько он для нас опасен - тут, на орбите?
Лещински тихо вздохнул.
- Это все мне неизвестно. Я знаю только эффект, и то - в нашем конретном случае. Однако, если связь с судном пропала четко в те же сроки - видимо, эффект в достаточной мере предсказуем. Как он в принципе может действовать, и как нет - я понятия не имею. Сам бы хотел знать, что это вообще такое... Но насколько я вообще могу судить, эффект достигается именно при контакте. Необязательно близком контакте... достаточно быть, скажем, в радиусе циркуляции воздуха...
- Ладно, - подытожил Максимов. - Так и так.. вы почти прилетели.
 
 
* * *
 
 
"Черт, приятно, когда все свои - дома", - подумал Максимов. Потом подумал: "двадцать восемь дней", и поморщился.
- БЧ-5, выходим.
 
"Герасим" задрожал, медленно сбрасывая невидимость. Долболомы забегали, налаживая дальнюю связь... и пять минут спустя объявили, что связи нет. Главбаза не отвечает. Ретранслятор либо отключен, либо они вообще не понимают, в чем дело.
Стиснув зубы, Максимов велел отбить рапорт обычной радиопочтой. До Земли три световых недели: так-то быстрее, конечно, долететь. Но: если "инфекция" существует, и на Земле ее еще нет, то как раз "Герасим"-то ее и занесет...
Мля!
 
Максимов спустился на четыре уровня, в ангар. Лещински, все еще скованный цепью со своим "дервишем", ждал его у аппарели.
- Рассказывайте по порядку.
Вильям упрямо наклонил голову.
- Я хотел бы сначала воспользоваться библиотекой...
- Черт вас возьми! Да расскажите уже хоть что-нибудь!
Лещински пожал плечами.
- Скажем так... я могу дать вам пищу для размышлений. На время, пока буду копаться в архиве... Начать, наверное, надо с понятия "реалеле"...
Услышав знакомое слово, "дервиш" широко распахнул глаза, и Максимов отчего-то занервничал.
- Вильям... Вы не против, если ваш "учитель" пока отдохнет в одной из кают?
Лещински пожал плечами, и перекинулся с туземцев несколькими фразами. Туземец кивнул.
Максимов тоже кивнул - одному из матросов... Оставленный аборигеном конец цепи гулко брякнул об пол.
 
Вильям усмехнулся, и, стащив ошейник через голову, потер шею.
- Так вот. Я уже неплохо владею местным языком. И сразу хочу вам сказать, что у туземцев, несмотря на все их кажущееся убожество, богатейшая устная культура. Тысячи таких вот "дервишей" - бродячих сказителей, рассказывающих истории: что-то среднее между песней и сказкой. Я собрал и классифицировал около полутора тысяч историй, с отчетливо разными сюжетами. На самом же деле их, вероятно, сотни тысяч...
 
И вот, есть такая "песня о реалеле".
Само понятие "реалеле" ~ это приблизительно "тяга к приключениям", причем "к опасным, нехорошим приключениям" -- к примеру, когда несмышленый ребенок норовит броситься с острова в воду и уплыть.
Само слово составное, сложено из двух частей: "реа" ~ неприятность и "ле" ~ попа, задница; причем двойное "леле" означает ~ "шлепать по попе".
 
Итак, "песня о реалеле". Из всего, что я успел собрать - эта песня самая короткая. И, пожалуй, одна из самых часто исполняемых:
 
"Реалеле находит огонь
потом огонь-как-цветок
потом огонь-как-гриб
потом огонь-как-солнце
потом огонь-не-огонь
потом есть огонь,
а реалеле нет"
 
И рефрен:
"Ай, реалеле, ай, нганга-нганга!".
 
Ну, тут довольно сложно для перевода... "ай" ~ это восклицание, типа "так!". Но "ай, нганга" по звучанию полностью совпадает с "аинганга", а это уже ~ "бродячий мудрец, дервиш". Причем "аинганга" составлено из двух слов: "аинга" ~ "тот, кто рассказывает истории" и "нганга" ~ "активная сторона при совокуплении". (Ну, а просто "нга" ~ это "член", "палка", кстати, этим же словом обозначается оружие.)
 
В общем, этот рефрен я перевел бы примерно так:
"вдолбить неразумному [искателю приключений] [эту историю],
впердолить [ее ему] как следует!"
 
 
* * *
 
 
Лещински ворвался в каюту, размахивая коммуникатором, и с порога закричал: "Я нашел!"
Вся компания - Максимов, боцман, пара других офицеров, - внимательно посмотрела на него.
 
Смутившись, Вильям приладил коммуникатор к проектору, высыпал на экран ворох грубых карандашных набросков, и для начала выбрал пунктирную карту Галактики - с десятками разноцветных концентрических областей, россыпью точек и крестиков.
 
- Смотрите... вот этот жирный круг - Лаиарея. Точки - очаги известных нам погибших цивилизаций, за последние пятьдесят миллионов лет. Крестики - цивилизации, которые за то же время пережили расцвет и упадок. Иногда даже целую серию подъемов и спадов... И теперь главное: среднее время от попадания Лаиареи в зону влияния некой цивилизации, до очередного упадка этой цивилизации - нигде не превышает четверти миллиона лет. Исключения есть, я выписал пять известных случаев...
- Вильям, - участливо поинтересовался Максимов, - вы что, хотите сказать, что вот эти папуасы; эти дикари; эти сморчки в набедренных повязках - сидят и просто убивают все чужие цивилизации подряд вот этой херней?!
- М-м... я не могу, конечно, ничего доказать... а когда это станет очевидно, это станет уже неважно... - Вильям прошелся по комнате, - Но вы помните "песню о реалеле"? Может, они искренне думают, что это во благо?
- Вильям... По-моему, вы просто мощно загибаете. Вот все то, что вы перечислили в тексте "песни" -- насколько это реальный папуасский фольклор, а насколько - ваши домыслы? Вот эти все "ядерные грибы", "солнечные огни", "огонь-который-не-огонь, а вовсе даже и антиматерия..."? Признайтесь, вы ведь сами додумывали? Подгоняли под ответ? Откуда дикарям вообще знать о таких вещах?
 
Лещински вздохнул.
- Я же говорил, фольклор у них богатейший... Раньше я тоже многое в нем считал совпадениями. А теперь уже, честно, не знаю.Но у меня сохранились карандашные записи. Давайте я прочитаю вам один фрагмент в оригинале? А ваш транслятор переведет. Грамматику и базовый словарь я в него уже загнал...
 
Итак, 419 "а":
"..там есть черная раковина
которая втягивает все
все уходит в нее
и выходит из нее
и вертится вокруг нее
потому что она втягивает все очень сильно
и эту раковину увидеть нельзя
потому что она втягивает свой вид"
 
- Как вы считаете, капитан, - усмехнулся Лещински, - это они о чем?
Максимов привычно поморщился.
- А не может ли это быть... ну, просто раковина?
- Хорошо, кивнул Вильям, - запись 419 "б":
"...и эта черная раковина
она тяжелей чем весь мир
и меньше чем зернышко роты.."
 
- Хорошо, - помрачнел Максимов, - что они говорят про всю эту херню с металлами?
- Ничего. У них нет слов "железо" или "металл". Эти понятия - табу, "то-что-не-называют".
- Так... мифы о творении и происхождении?
- На вопрос о происхождении - уверенно отвечают, что приплыли. На вопрос же "по верхней воде (небо) или по нижней?" -- отвечают открытым отрицанием. Можно понять как "не по воде" или "по воде-не". Короче, "по воде-которая-не-вода". Тут могут быть какие-то сомнения?..
 
- Так... пожалуй, последнее. Что имел в виду дервиш, который окуривал бот? Сначала он повторял этот ваш рефрен, про "нганга-нганга". А потом сказал что-то типа "мало палка стоять", и сделал неприличный жест. Намекая, кажется, на что-то вроде падающей эрекции?
- А. Знаю. "Их палки недолго будут твердыми!"... Ну, это в чистом виде культ мужского начала. Знаете, у них так в каждом эпосе про хтонических чудовищ. Стандартная местная легенда: "приплыли такие-то козлы, всячески били нас-обижали, но их палки недолго оставались твердыми"; или как вариант: "..но мы стали рождать много мальчиков, и они затолкали козлов в воду-которая-внизу (и так получились какие-нибудь очередные "морские козлы")...
 
Максимов поднял бровь.
Потом посмотрел в иллюминатор, и ненадолго задумался.
- Ладно... - протянул кап-два, медленно поднимаясь. - Все это, конечно, интересно...
- Но знаете что, Билл... - сказал Максимов, поднимая микрофон громкой связи. - Да пошли вы нахуй со своим гуманизмом!.. Не знаю, как вы, лично я - просто вижу здесь врага и угрозу. Угрозу даже не лично себе - хер бы уже с нами со всеми. Но эти сраные папуасы верят, что следует уничтожить всю нашу цивилизацию. И вообще любую цивилизацию. Если верить вам, так они уже ее уничтожают! В том числе - уничтожают Конфедерацию. А я, знаете, присягал Конфедерации. И тут уже, Билл... тут, в общем, не остается места для сомнений.
 
Щелкнул микрофон.
- БЧ-3, - хмуро произнес Максимов. - Аппараты 2, 4, 6. Планетарными - заряжай!
Повисла пауза.
Лещински широко распахнул глаза - и наткнулся на ледяные взгляды офицеров, почему-то опустивших руки на портупеи.
Далеким эхом - в отзвуках громкой связи - поднялся и стих мат.
Где-то заработали краны.
 
- Центральный, - отозвались минеры. - Есть планетарные, аппараты 2, 4, 6.
- Аппараты на товсь!
 
"Сейчас он скажет "пли", и..." - думает Вильям.
"Сейчас он скажет "пли", - думают минеры... - И... чего?"
 
 
* * *
 
 
Аинганге было скучно. Машинка, которую ему повесили на шею, не разговаривала с ним, а только ела его истории. Зачем такая машинка? Истории нужно рассказывать людям!
Аинганга раскачался и перепрыгнул из каюты в машинное; но там было слишком шумно. Перепрыгнул на мостик - но там было много народу, и на него стали кричать.
Тогда аинганга перепрыгнул к минерам, в БЧ-3, и стал рассказывать им сказки.
 
Рассказывал про морского попугая: как он полюбил человеческую женщину, превращался в человека и ходил к ней на сушу.
И все ноги у него были в крови от кораллов, и очень болели.
А в середину ночи он должен был превратиться обратно в морского попугая, но он забыл и остался..
И расцарапал себе все жабры, пока полз до моря, и больше уже не мог приходить..
А она тогда поняла, кто это был, и долго ныряла, чтобы найти попугая с расцарапаными жабрами..
 
И как один человек поплыл с друзьями в далекий набег, и победил, и добыл много раковин,
но потом его раковины разметало бурей.
И вот он много лун плавает по бурному морю, привязавшись к лодке, и собирает их.
А дома его жену любят другие мужчины, даже вожди некоторых племен...
 
И про человека который дрался с морским драконом -- только это был не настоящий морской дракон, а просто кучка раковин и старый жернов.
А он храбро дрался с ним большой палкой, пока не сломал палку и не упал без сил.
Потому что он старый был и плохо видел, и девушки его не любили. Не считали смелым.
А с ним всюду плавал его друг, маленький такой весельчак на морском попугае.
И вытирал его слезы, и подавал новые палки вместо сломаных...
 
 
* * *
 
 
Когда же Максимов сказал "пли", и торпеды вышли, то почему-то выяснилось, что взрыватели - не то вывинчены, не то отключены...
- Румыны несчастные, - закричал Максимов, и кричал еще, конечно, по-всякому... Но минеры выключили громкую связь, и, чтобы никто не мешал, поснимали предохранители с контейнера с анти-материей. И попросили аингангу рассказать им еще какую-нибудь сказку. Аинганга рассказывал, ему не было жалко.
 
А Максимов спрашивал: что же нам делать, олухи, когда корабль рассыпется? Главбазы больше нет, а на Землю мы идти не можем, и ни к какой другой планете - тоже не можем, потому что мало ли - может, там этой заразы еще нет...
 
Что, спрашивал Максимов, хотите остаться здесь?
И танцевать, и трахаться на площадях, в юбочках из пальмовых листьев?
Хуй войне, прощай оружие??
 
Хотим, говорят минеры, и кстати, Вильям, переведите нам уже это название.
Здорово как звучит: Лаиареа...
 
Легко, говорит Вильям.
"Лаиара" ~ это мешок с раковинами.
А "иареа" ~ это история.
А "ареа", кстати, ~ это узелок, зарубка на раковине (истории ведь записываются в голове зарубками и узелками).
А просто "реа" ~ это неприятность.
 
Что, "мешок с историями"? - говорят минеры.
Ага, говорит Максимов, "с историями о неприятностях".
"Ящик Пандоры", - говорит Вильям.
 
- Эх, Лаярея... - потягиваясь, говорит боцман. - Скока ж с тобой геморроя...
 
А Максимов говорит: ладно, насчет юбочек... мы что-нибудь придумаем.
Только имейте в виду: что бы там ни произошло, еще целых две недели это корабль Конфедерации!
И я его командир.
 
И, черт возьми, не устроить ли нам тогда практические стрельбы?
 
 
* * *
 
 
о-о,
я спою вам историю
она будет иметь большую голову (большой успех)
 
как однажды они приплыли
по воде-которая-не-вода
большие белые обезьяны
совсем без татуировок
(хотя одна с татуировкой,
но не такой, как делают люди)
 
и они ужасно ругались
и тыкали в нас своими палками
но тыкали совсем недолго
и никого не убили
(такие, сообразительные
обезьяны)
 
они взяли нас к себе
чтобы слушать наши истории
и мы рассказали им сказки
хорошие и много
 
и они уплыли на лодке
из того-что-не-называют
по воде-которая-не-вода,
чтобы ловить там большие
сияющие раковины
(и раковины поменьше,
которые-не-сияют)
 
да, чтобы проткнуть их палками!
своими сверкающими палками
и унести в то место
где вода-которая-убежала
 
и в их лодке была дыра,
которая-не-дыра
туда затекала вода,
которая-не-вода
и они знали об этом
такие
сообразительные обезьяны
 
жаль, что они
уплыли
 
 
 
 
 
 
   [<a href=http://igorsavin.livejournal.com>Игорь Савин</a>]
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"