Суровенков Сергей Викторович : другие произведения.

Майка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Девочка Майя, четырнадцать лет. После смерти матери, поссорилась с отцом и, убежала из дома. Встретилась с бомжом - Олегом Сергеевичем.


   МАЙКА
  
   Из комнаты родителей снова доносилась ругань. Мать обвиняла отца в неверности.
   - Опять к своей шлюшке идёшь?! - кричала мать. - Жена больная! Дочь замучилась ухаживать за мной и вести хозяйство! Девчонке четырнадцать лет, а она всё хозяйство на себе тащит!
   - А я что, не работаю?!
   - Кроме работы, есть ещё семья! Ей тоже, нужно заниматься! Когда я была здорова, кроме работы, ещё хозяйство вела!
   - Может мне стиркой заняться, при взрослой дочери?!
   - Мог бы и постирать! Не облез бы!
   - Я, между прочим, на работе устаю! Не в постели валяюсь!
   Отец Майи работал в конструкторском бюро - чертёжником.
   Майка услышала, как мать заплакала и прокричала:
   - Бессовестный! Ты укоряешь меня! Как будь - то я специально разлеглась на кровати!
   А когда я работала врачом, бегала по больным, потом дома дела! Мне не тяжело было?! А ты, на работе, штаны просиживаешь!
   - Хватит! Надоела! Несёшь всякую чушь! Какая шлюшка?! План на работе горит!
   Хлопнула межкомнатная дверь, потом входная. Отец ушёл.
   Майка и мать и отца очень любила. Их скандалы рвали сердце на части. Майка не понимала - зачем мать заводит эти скандалы каждые выходные? Конечно. Майка знала, мать права. На неделе, уходя на работу, отец не прихорашивается так, как в выходные. Явно, что идёт к шлюшке, как мать не скажет. Но, зачем зря скандалить? Если ни чего не изменишь. Вот, теперь лежит в комнате и плачет. А у Майки сердце разрывается на части. Очень мать жалко.
  
   Раньше они жили хорошо. Дружно. Мама работала врачом, попа на заводе. Он всегда приходил домой вовремя и по выходным не работал. Если мама не могла забрать Майку из садика, забирал папа. Майке нравилось, когда из садика, её забирал папа. Она гордилась перед девчонками и мальчишками отцом. Он такой высокий, сильный и красивый. Не то, что у Мишки Полякова, Майкиного друга. У него папа маленький, сморщенный, вечно торопящийся куда - то. Да и у Машки не лучше. Он хоть и высокий, но руки длинные, словно у обезьяны. Да и лицо... это Майка в детстве так думала. Теперь она понимает, что ребёнку свой папа самый хороший. К тому же. Папа не торопился вести Майку домой. Они не спеша шли через парк. Там, папа покупал мороженое. Потом, обязательно прокатит дочку на карусели. Мама же торопилась домой. Ей нужно было к папиному приходу убраться, приготовить ужин. В выходные, всей семьёй, если мама не работала, шли на реку. Река протекала прямо по городу. Купались, играли в мяч, догонялки, иногда ловили рыбу и готовили, прямо на берегу. Правда, уже уходили за город. Папа боялся, вдруг оштрафуют за разведения костра, пусть и на берегу, но в городе же. Было очень весело. Потом, папа стал уходить по выходным на работу - так он говорил. А мама говорила - к шлюшке.
   Счастье закончилось. Вечно хмурое с заплаканными глазами, лицо матери, частые скандалы. А однажды осенью, Майке было десять лет, шёл дождь, мама не пришла вовремя с работы. Отец, тоже задерживался. Задержка отца не встревожила Майку - не первый раз. А вот Мама...
   Девочка ходила по квартире взад, вперёд, удерживая в себе слёзы. Отец пришёл ближе к полночи. Весёлый. Когда целовал её в щёчку, Майка почувствовала запах алкоголя и духов. Он даже не поинтересовался - почему в такое позднее время дочь не спит. Раздевшись, сразу прошёл на кухню. Захлопал дверкой холодильника, загремел кастрюлями. Есть, было, нечего. Ведь мама так и не пришла. Готовить было некому. Майка сидела на диване, в комнате, которая выполняла функцию зала и спальню родителей.
   Вошёл отец.
   - Так. Что у нас, забастовка? - спросил он. - А где мать? - оглядев комнату, спросил отец.
   - Не знаю, - сказала Майка и заплакала.
   - Ясно! Решила мне отомстить! А ребёнок?! Бросить ребёнка! Я не понимаю! Зараза! - продолжал орать отец.
   - Мама хорошая! Не смей её обзывать! - крикнула Майка в лицо отцу.
   - Хорошая?! И где эта хорошая?! Где?!
   - Там же где был и папа!
   - Что? Как это? Я был на работе, - растерянно проговорил отец.
   - Значит и мама на работе. Только её, там, вином не поят и духами не брызгают!
   Лицо отца покраснело. С начало от смущения, потом от злости. Потом, он закричал:
   - Как ты смеешь так с отцом разговаривать?! Быстро спать!
   Схватив дочь за плечо, потащил в её комнату.
   Лёжа в кровати и глотая горькие слёзы, слышала на кухни звон посуды. Отец готовил себе ужин. Он даже не поинтересовался - ела дочь, чего нибудь.
   Мать не появлялась три дня. Все эти дни, майка приставала к отцу, чтобы сходил в полицию и обзвонил больницы. Отец отнекивался. Наконец, на третий день, отец пришёл с работы. В этот раз, он не задержался допоздна. Посмотрев на дочь печальными глазами, он сказал:
   - Мама в больнице. Её сбила машиной.
   У Майки навернулись слёзы на глаза. Она словно остолбенела. Потом, сорвалась с табурета, закричала:
   - Поехали быстрее в больницу!
   - Успокойся. Мама без памяти, в реанимации. К ней не пускают.
   - Я хочу к маме! За ней нужно ухаживать!
   - Ты слышишь, что я говорю?
   - Я ненавижу тебя! Это ты во всём виноват! Ты!
   - Замолчи! - и впервые в жизни, отец стукнул её по щеке.
   Слёзы мгновенно высохли. Глянув на отца ненавидящими глазами, Майка убежала к себе в комнату.
   Беда с матерью не остановила отца от похождений. Он по-прежнему поздно приходил с работы. Не смотря, что дочь оставалась одна.
   Когда мать перевели из реанимации, Майка каждый день ходила навещать её и ухаживать. Мать не могла вставать. Приходилось менять пелёнки, поить и кормить. Отец редко навещал мать. Ссылался на занятость на работе.
   Теперь мать дома. Все заботы о матери и домашние, легли на слабые плечи девочки.
   Из раздумий, Майку вывел странный звук из родительской спальни. Подойдя к двери родительской спальни, осторожно, чтобы, не потревожив мать, открыла дверь. Лицо матери заставило встревожиться девочку. Приглядевшись, показалось, что мать не дышит. Майка подошла к кровати, положила руку на живот матери. Дыхания не было. Схватив сотовый телефон, набрала сто двенадцать.
   Скорая быстро приехала. Но, как сказала женщина врач - было уже поздно.
   Узнав, что девочка одна дома, с умершей мамой, женщина посоветовала Майке позвать в дом кого нибудь из соседей. Майка сказала, что обязательно позовёт. Но, когда скорая уехала, ни кого звать не стала. Осталась одна. Конечно, ей было очень страшно. Майка очень любила слушать страшные истории. Когда была жива бабушка (мамина мама), она много рассказывала страшных историй. Сейчас, когда Майка одна в квартире, с умершей мамой. Как назло, в голову полезли страшные истории рассказанные бабушкой. Но, Майка, всё равно, не хотела, ни кого звать. Она хотела побыть с мамой наедине. Поплакать, чтобы ни кто не мешал. Попросить прощения у мамы, за все свои проказы. К тому же. Скоро придёт отец. Любовь к отцу, у Майки пропала. Её место заняла ненависть. Но, всё равно. Отец оставался отцом. Он защита и опора. В дверь неожиданно позвонили. Майка даже вздрогнула. Так её напугал звонок. Подойдя к двери, Майка спросила:
   - Кто?
   - Мы из похоронного бюро. У Вас умерла женщина? Откройте.
   "Налетели вороны, - откуда взялись такие мысли, Майка и сама не знала"
   - Папы дома нет. Вот приедет, приезжайте. Я сама, ни чего не решаю.
   - Хорошо. Тогда возьмите наш номер телефона.
   - Папа сам найдёт Ваш номер.
   - Он может не нам позвонить.
   - Папа знает, куда нужно звонить. До свидания.
   С этими словами Майка отошла от двери. Подождав немножко и убедившись, что её больше ни кто не беспокоит. Вернулась в своё кресло и продолжила плакать и вымаливать у матери прощения.
   В эту ночь, отец так и не пришёл домой. Утомлённая горем, Майка, под утро, уснула в кресле, рядом с трупом матери.
   Разбудил Майку шум в доме: хлопала в подъезде дверь, топали сверху, за стеной справа, сорились соседи. Увидев себя в кресле, Майка поняла, что отец так и не приходил. Ненависть на отца увеличилась. На глаза, набежали новые слёзы.
   "Ненавижу! Сволочь! Сволочь!"
   - Эх, папка, - застонав, Майка упала на колени перед материной кроватью. Ткнувшись головой во что - то холодное, увидела материнскую руку. Взяв руку матери в свои руки, стала целовать, обливая руку горькими слезами.
  
   Майке не хотелось звонить отцу на сотовый. Она ненавидела его лютой ненавистью. Но, она понимала, что сама, ничего не сможет сделать. Маму нужно обмыть, оформлять какие нибудь документы, хоронить. Разве всё это она сделает. Голос отца, был грубым:
   - Слушаю!
   - Мама умерла, - дрожащим голосом, не то от гнева, не то от слёз, проговорила Майка и нажала кнопку "отбой"
   Через пару минут, звонок на смартфон и звонок в дверь. Посмотрев на дисплей смартфона - звонок от отца. Майка пошла к двери. На вопрос, кто там? Ответили:
   - Девочка, это мы. Из похоронного бюро. Мы вчера приходили. Позови папу.
   - Папы нет.
   - Почему?
   - Он ещё не приходил.
   - С кем же ты ночевала? Позови, кого нибудь.
   - С мамой.
   - Позови маму.
   - Не могу. Она умерла.
   - Ты, что, одна с, - небольшая пауза. - С мамой ночевала?
   - Да.
   - А где папа?
   - Он скоро придёт. Извините. Мне нужно заняться делами.
   Отец и правда, скоро пришёл.
   Когда увозили мать, работники ритуальных услуг, Майка решила ехать с ними. Отец не захотел оставлять мать дома. Завтра её из ритуальных услуг отвезут на кладбище.
   По мнению Майки, мама должна эту ночь провести дома. С ней. С Майкой. Но, отец поступил так. Отец силой хотел оставить Майку дома. Но, она озверела. Она, диким зверем, бросалась на отца. Чуть не выцарапала ему глаза, оставив на щеках борозды от ногтей. Тогда, отец вышвырнул её из квартиры.
   Всю ночь, Майка просидела с матерью в пустом зале. Только сторож, иногда, заглядывал в зал. Он жалел девочку и смотрел, всё ли у неё в порядке. А один раз, предложил чаю. Но, Майка отказалась. Ей ничего не хотелось.
   Утром пришёл отец, родственники (знакомые и незнакомые), друзья, соседи и коллеги с работы. Майка поехала на кладбище с гробом на катафалке. В этот раз, отец поехал с ними. С Майкой и матерью.
   "Перед роднёй показуху устраивает", - подумала Майка.
   Ни похороны, ни поминки, Майка как следует, не запомнила. Было всё эпизодически. Помнит, как с кладбища ехали на автобусе. Когда подъехали к кладбищенским воротам, Майка увидела, как один человек перемахнул через забор. Майка хотела вскрикнуть от удивления. Но, сдержалась. Поняла, что у неё глюки. Бессонные ночи и переживания дали о себе знать. За столом, материны коллеги, стали говорить речь. Отец, раззавидовался на коллег матери, толкнул свою речь. Он говорил, какой хорошей женой была покойница. Как ему будет плохо без неё. Как мирно они жили, любили друг друга. Соседок пробила слеза от его речи.
   А сердце Майки обливалось кровью, от его лицемерия. Ей было обидно за мать. Поминки закончились. Вопреки Майкиным опасениям, отец не пошёл к своей пассии, а пошёл с ней домой.
  
   Жизнь наладилась. Отец все дни приходил рано с работы. Помогал Майке готовить, убирать квартиру, и даже, интересовался её здоровьем. Всё было как прежде. Только мамы не было. А её так не хватало Майке. За месяц, что отец проводил с майкой, злость на него почти исчезла. Майка больше не злилась на него. Скоро опять поминки. Матери сорок дней, со дня смерти. Отец говорил, что делают поминки в день, похорон, девять дней, сорок дней и год. Правда, последнее время, девять дней не делают. Почему? Отец не знает.
   "Наверно денег жалко", - подумала Майка. Всё это время, майка не ходила гулять с подружками. Из школы, сразу домой. Телевизор смотреть нельзя. Отец говорит, что сорок дней, нельзя веселиться. Маму обидим. Майка не хотела обижать маму. Ради мамы, она готова и дольше не веселиться. Лишь бы мама не обижалась.
   Правда, Майка не понимала, как мама могла обидеться? Ведь, её зарыли в могилу. Её нет. Отец, тоже, не мог объяснить. Сказал только, что это по христианской вере так сказано.
   Сегодня они решили сходить на кладбище, проведать маму. Отец говорил, что кладбище, ещё, зовут, погостом. Считается, что человек лишь гостит на погосте. Потом, его душа покидает погост и землю и, улетает на небо.
   Майка заспорила. Сказала, что душу грешников утаскивают под землю в ад. Отец согласился с Майкой и похвалил её.
   Глянув на часы, Майка встревожилась. Уже десять минут, как отец должен быть дома. Но, его не было. Майка не знала, что и думать. Толи отец вернулся к прежней жизни, толи, что - то случилось. Взяв смартфон, набрала номер отца. Почти сразу, отец отозвался:
   - Да, доча? Что - то случилось?
   - Ты же знаешь, куда мы сегодня собирались?!
   - Да, доча. Извини. Пришлось немного задержаться на работе. Но, я уже иду.
   Майке послышалось, что кто - то, что - то прошептал.
   - Иди быстрее.
   - Скоро буду.
   Действительно. Вскоре, отец пришёл. Майка, сразу, почувствовала ненавистный запах духов. Настроение резко упало.
   Отец извинился за опоздания. Сказал, с работы не убежишь, без разрешения. Тем более, с его работы.
   "Ты на своей работе штаны просиживаешь", - вспомнила, Майка, слова матери.
   Отец был также нежен, добр и заботлив. Пригласил Майку поужинать. Майка отказалась. Ей хотелось взять что ни - будь тяжёлое и швырнуть отцу в лицо. Сославшись на усталость, Майка пошла спать.
  
   Сорок дней справили без осложнений. Всё делали по намеченной колее. Как похороны, так и следующие поминки. Отец не обманул. Ещё, до сорок дней, водил Майку на могилку к маме. Посещение могилы, вызвало негатив в душе. Кругом могилки за оградой, памятники, посаженные цветочки. А у мамы: бугор, крест и венки. Увидев, что дочь чем - то расстроена, отец спросил Майку. И, получил поток обвинений. Как оказалось, все обвинения были не справедливы. Как потом, когда Майка успокоилась, отец объяснил ей, что сейчас, памятник ставить нельзя. Земля осядет, памятник упадёт или накренится. А ограду уже сделали, к сорока дням поставят. Ограду делали у отца на работе. А эскиз, рисовал он. Ведь он чертёжник.
   На другой день, после поминок, отец снова, повёл Майку на могилу к матери. Чтобы показать поставленную ограду. Ограда Майке понравилась. Она уже мечтала, как будет сажать цветочки на могилке. Весь следующий день, Майка летала, словно на крыльях. В школе всё получалось. После уроков, побежала с любимой подружкой Зойкой, покупать семена цветов для мамы. Всё рухнуло вечером. Отец пришёл с молодой, красивой женщиной, модно одетой. На Майку пахнуло ненавистными духами...
  
   С тех пор, Ефросинья (отцова пассия) живёт с ними. Жизнь круто переменилась. И не в лучшую сторону. Работы у Майки убавилось. Она не готовила, не убиралась в квартире, кроме как в своей комнате. Всё делали отец, со своей пассией. Отец вовремя приходил с работы. Но, Майка была одна. Весь вечер, отец просиживали в своей комнате. Пялились в телевизор. Майка не могла смотреть телевизор. Было строго настрого - заходить запрещено в комнату отца. Фроська сказала Майке:
   - Ты уже взрослая девица, должна понимать, что ты можешь помешать нам.
   При этом, ехидно улыбаясь. Отец, в следующую получку, обещал купить маленький телек в Майкину комнату. Одна отдушина у Майки - Зойка. С ней она отдыхала душевно. Делилась секретами, переживаниями и обидами. Зойка была верной подругой. И, чтобы Майка не говорила ей, по секрету, всё оставалось неразглашённым. Только про Витьку, из соседнего дома, Майка не говорила Зойке. Майке казалось, что Витька и Зойке нравится. Поэтому и молчала.
   Сегодня утром, Майка получила вторую в жизни, пощёчину от отца. Но Майка не сильно огорчилась. Она считала себя героиней. Чуть ли не Зоей Космодемьянской. Была такая девушка. Майка про неё книжку читала. Её фашисты пытали, а потом, повесили.
   Всё началось с раннего утра. С визга Фроьски. Она визжала, как свинья, которую режут.
   А чего орать? Сама виновата. Как - то за ужином, глядя на Майку своей ехидной улыбкой, сказала отцу:
   - Девочке скучно с нами. Давай отправим её на летние каникулы к моей тёте в деревню?
   Там природа, фрукты. Просто рай.
   - А, что, мысль не плохая, как ты думаешь? - спросил отец, глядя на Майку.
   Майка ничего не сказала. Но, решила отомстить заразе.
   На другой день, идя из школы, с Витькой и Зойкой, Майка спросила у Витьки, нет ли у него очень хорошего и быстро закрепляющего клея.
   - Есть. А зачем тебе?
   - Кой что подклеить.
   - Давай я подклею.
   - Я сама хочу.
   - Ты не сможешь, - упирался Витька.
   - Скажешь, как, и смогу.
   Витька сдался. Вечером, когда ни отца, ни мымры, ещё не было дома, Витька принёс клей. Минут пять, объяснял технологию склейки. Выслушав инструкцию, поблагодарила Витьку и ушла в квартиру.
   Вечером, за столом, Майка вела себя паинькой. Мило улыбалась мегере, внимательно слушала отца. Чуть не в рот ему заглядывала. Мегера, словно почувствовав провокацию со стороны Майки, с подозрением смотрела на неё. Похоже, она начала нервничать. От нервов стал чесаться кончик носа.
   Ночью, Майка вышла в прихожую, взяла туфли мегеры, поставила их так, что одевая, не нужно брать обувь в руки. Сунул ногу и всё. Приклеила каблуки и подошвы туфель к полу.
   И легла. Спать не стало. Для полного выполнения плана, спать было нельзя. Рано утром, когда мегера вот-вот встанет, Майка вышла в прихожую и налила клей в туфельки мегеры.
   "Всё. Теперь можно спать"
   Конечно, уснуть не удалось. Визг мегеры, прозвучал для Майки победным гимном. Потом раздался дикий рёв отца, требующий Майку на экзекуцию.
   Выйдя в прихожую, Майка увидела сидящую на полу мегеру. Колготки были спущены до колен. Похоже, клей успел приклеить колготки к туфлям.
   "Значит, верно, я рассчитала время"
   Отец кричал - зачем Майка это сделала? Мегера кричала, что Майка дура! Что её нужно сдать в психушку! Что она опасна для общества!
   Майка молчала. Она чувствовала себя Зоей Космодемьянской, на допросе у фашистов.
   "Интересно, где меня повесят? В туалете? Или выведут во двор? На казнь соберутся соседи, друзья, одноклассники. Витька будет ломать от горя руки. А может, бросится спасать её - Майку. Но, Зойка повиснет у него на шее, и не позволит рисковать собой"
   Майка до того расфантазировалась, что только пощёчина отца, вернула её в реальность.
   - Ты будешь отвечать? - кричал отец. - зачем ты это сделала?! Где твой чёртов клей?!
   Так же ничего, не говоря, Майка повернулась и ушла к себе в комнату. Отец думал, что она пошла за клеем. Но, Майка легла на кровать, окуталась, закрыла глаза и попыталась заснуть.
   Напрасно прождав, отец с удвоенной яростью ворвался в комнату. Увидев, что дочь игнорирует его приказы. Отец начал всё швырять на пол, в поисках клея. Сдёрнул с кровати Майку, скинул на пол матрас и подушку. Наконец, злосчастный клей был найден.
   - Ага! Вот и доказательство! - завопил отец во всё горло.
   - Доказательство? А зачем? Я ведь не отказывалась.
   Отец от таких слов вытаращил глаза, раскрыл рот. Похоже, он вдохнул воздух, а что с ним делать, не знает. Наконец, воздух вышел из лёгких. Отец нормально задышал. Отдышавшись, он сказал:
   - Ты ещё ни копейки не заработала! А деньги, на дорогой клей, для своих пакостей, тратишь!
   - Тут ты, милый папочка, ошибаешься. На клей я заработала.
   - Интересно, где?!
   Майка чуть подумала. И ляпнула, что первым пришло в голову:
   - Нашла богатого папика.
   И тут Майка увидела, что её смерть не за горами. Резко присев, услышала, как над головой хлопнули ладоши отца. Отец хотел схватить дочь за горло, но опоздал.
   "Правда говорят, что смерть у нас за плечами", - подумала Майка, резко выпрямляя ноги.
   Удар головой, пришёлся отцу в живот. От удара, он отлетел в сторону. Майка выбежала из комнаты и рванула в ванную. Там стояла мымра и прихорашивалась. Не теряя времени, Майка ухватила её за волосы и выволокла из ванной. Не ожидая столь дерзкого нападения, мымра даже не сопротивлялась. Она только визжала. Освободив ванную, Майка заперла дверь. И вовремя. Отцовский кулак саданул в дверь.
   - Открой!! - орал отец, колотя в дверь. - Открой! Убью!
   "Похоже, папа дошёл до точки? Пора в психушку"
   - Папочка, зачем же я буду открывать? Если ты меня убьёшь.
   От голоса дочери, отец замолчал.
   - К тому же. Ты так кричишь. Соседи точно позвонили в полицию или в психушку.
   За дверью послышался рык отца, потом шаги, вскоре хлопнула входная дверь.
   "Ушёл или хитрит?"
   Наполнив ванную водой, Майка скинула ночнушку и довольная опустилась в тёплую воду.
   Она выиграла этот бой. Юная девушка победила двух взрослых, ненавистных ей людей. Теперь надо думать, что делать дальше...
  
   Майка стояла у трамвайной дороги, метров в пятьдесят от остановки, и пустыми глазами смотрела на рельсы. Эйфория от скандала прошла. На Майку навалилась страшная тоска. Майка поняла, что в огромном мире она совсем одна. Ей уже не поможет ни Зойка, ни Витька. У них своя жизнь. Жизнь с родителями. Жизнь, в которой Майке нет места.
   Выбравшись из ванной, Майка решила податься в бега. Она не хотела жить рядом с предателем и мегерой. Собрав необходимые вещи, Майка прихватила пару безделушек. Чайную чашку, когда - то ей купила её мама, на восьмое марта; мамины тапочки. Очистила холодильник, взяла банку кофе и с килограмм сахарного песка. Взяла кастрюлю, нож, ложку, открывалку, спички, одеяло. Хотела прихватизировать семейный бюджет. Но, мегера, либо взяла их с собой, либо перепрятала. Посмотрела через сбербанк онлайн, свою школьную карточку. Триста рублей.
   "Не густо"
   Вытащила аккумулятор из смартфона и всё сунула в рюкзак.
   Вот, теперь она стояла у трамвайной дороги с навалившейся на неё тоской.
   "Лечь на рельсы и все проблемы будут решены, - с горечью подумала Майка. - Может тогда отец поймёт, что он натворил? Нет. Вряд ли"
   - Барышня, трамвай ждёте? - послышался пропитой, незнакомый голос.
   Майка оглянулась, увидела - не - то старика, не - то спившегося молодца.
   - А Вам, что? - грубо ответила Майка.
   - Дык. Тоже трамвай жду.
   - Остановка, по-моему, гораздо дальше отсюда.
   - Я думал, для Вас тут остановят. Думаю, сяду без толчеи. А - то устал мотаться по городу.
   Майка глянула на мужика, так, что тот тут же испарился.
   "Пугало страшное. Ещё смеётся надо мной. А ведь, я сама превращусь скоро в такое же чучело", - с тоской подумала она. Послышался шум приближающегося трамвая.
   "Лучше так"
   Когда трамвай стал приближаться, Майка сделала шаг к рельсам. Второй шаг, она не смогла сделать. У Майки была простая причёска на голове - хвост, перетянутый резинкой. Именно за этот хвост, её, кто - то дёрнул назад. Резко обернувшись, она увидела того опойка, что недавно доставал её своими шуточками. Лицо у майки побледнело, губы тряслись. Ведь она в полушаге была от вечности. Теперь она не знала, радоваться ей или огорчаться.
   - Что ты девочка. Нельзя так. Все беды проходят, пройдёт и твоя. А жизнь прекрасна, какая бы не была.
   Толи от доброго обращения, толи нервы ослабли. Из глаз Майки брызнули слёзы. Она ткнулась в грудь не мытому, фиг знает, чем пахнувшему, незнакомому мужику, и разрыдалась.
   Когда она, наплакавшись вволю, облегчила душу, мужик взял её за руку и, она, безропотно, пошла за ним.
  
   Так, не спеша, они вышли на окраину города. Подошли к полуразвалившемуся двух этажному дому. Мужик огляделся и быстро юркнул в подвал дома, потянув за собой Майку. В подвале, остановились у одной из дверей. Мужик снял с шеи шнурок, на котором висела большая, толстая проволока, в виде буквы "Г". Всунув короткий конец буквы в дырку в двери, повернул букву как ключ. За дверью что - то зашуршало. Мужик толкнул дверь внутрь, и она без скрипа открылась. Войдя в комнату, мужик щёлкнул выключателем и в помещении появился тусклый свет. Майка стала осматривать помещение: у стены диван, покрытый покрывалом. Рядом стол, укрыт клетчатой клеёнкой. У стола, стул. В углу телевизор, холодильник. Посмотрела как устроен дверной запор. В двери прибиты две здоровых скобы, в них вставлен длинный деревянный брус. В стене, не далеко от двери, третья скоба. Поворачивая ключ - букву, двигают брус. Его конец заходит в скобу в стене, что и не даёт открыть дверь. В другом углу стояла металлическая печка. На печке прикреплён какой - то агрегат. Для чего он, Майка не разобралась.
   - Огляделась? Садись, - мужик указал на стул. - Будем трапезничать.
   Мужик открыл холодильник и достал кастрюлю с картошкой в мундире. Потом, блюдце с какой - то зеленью.
   - Что это? - спросила Майка, указывая на зелень.
   - Сныть. По - народному - козлы. Огородный мусор. Очень трудно от него избавится. Не многие знают, что сныть пригодна для питания.
   - Мы это будем, есть? - спросила Майка, указывая на траву.
   - Я точно буду. Ты, если хочешь, ешь картошку с солью.
   К картошке, сныти и соли, добавились сухие кубики ржаного хлеба. Очистив три картофелины, Майка стола есть с солью, хрустя ржаными сухарями. Очень хотелось есть. И, такая простая еда, казалась царским угощением. Увидев, с каким аппетитом мужик уничтожает траву, Майка решила попробовать, несмотря на то, что мужик траву брал руками из блюда. Конечно, не капуста, но вкусно. Майка отложила соль в сторону.
   После еды, мужик разложил диван и сказал:
   - Ну, вот поели, можно и поспать, - с этими словами, он повалился на диван.
   Майка огляделась. Ей тоже хотелось поваляться. Но... Разве, что на полу, на половичке.
   - Чего сидишь? Ложись, - сказал мужик и похлопал ладонью по дивану, рядом с собой.
   У Майки покраснело лицо. Нет от стыда, нет от злости. Похоже, от злости. И она выдала речь:
   - Ты чего, старый козёл?! Думаешь, накормил меня дрянной картошкой и думаешь, что будешь делать со мной что захочешь?!
   Мужик не обиделся. Улыбнулся и сказал:
   - Во первых. Эту, дрянную картошку, ты трескала, аж за ушами трещало. А во вторых, ты не в моём вкусе. Ругаешься сильно. Так что, можешь спокойно ложиться, - с этими словами, мужик повернулся к стене.
   И тут, Майка почувствовала, как сильно она устала.
   "Пусть валит всё к чертям собачьим! Будь что будет. Я больше не могу".
   Майка повалилась на диван, и тут же уснула.
  
   Майка проснулась от того, что кто - то бегал по ней. Открыла глаза. Темно, ни чего не видно.
   "Где я?", - подумала она.
   По лицу протопали маленькие когтистые лапки.
   - А!!! - издала Майка рёв.
   Рёв, какому позавидовал бы реактивный самолёт, идя на взлёт.
   - Господи помилуй - Господи помилуй, - услышала Майка за спиной, чей - то знакомый голос. - Что ещё случилось? - продолжал голос.
   И тут, Майка вспомнила, где она находится.
   - У вас тут мыши! - завопила она.
   - И вовсе это не мыши. А крысы.
   - Что?!
   Майка кубарем скатилась с дивана на бетонный пол, при этом, ушибла коленку.
   - Ни где нет покою старику. Ни кто не уважает старость.
   - Какую старость?! Нас сожрут Ваши крысы!
   - Не крысы, а крыса. Лариской кличут. Я её воспитал так, что она не пускает сюда других крыс. Она сжирает их.
   - Фу, какая мерзость.
   - Мерзость. За - то я не надкушен. Ложись на место.
   - Не могу. Включи свет.
   - Свет нельзя. Аккумулятор заряжать надо.
   Майка замёрзла. В подвале было прохладно. Да и ушибленная нога болела. Пришлось лечь.
   - Вот и умничка. А с Лариской ты подружишься. Она хорошая.
   "Фу, мерзость какая", - подумала Майка. Но, ни чего не сказала.
   Во второй раз, Майка проснулась от потрескивания дров в печи и, какого - то гудения.
   - Что это шумит? - спросила Майка.
   - А, проснулась? Это шумит паровая динамо-машина. С её помощью, я заряжаю аккумулятор.
   - У Вас и телевизор с холодильником работают от аккумулятора?
   - Они не работают. Мощности не хватает. Холодильник эксплуатирую ка шкаф, а телевизор, создаёт иллюзию современного жилья. Вставай, умывайся и завтракать. Если по нужде. Так, за соседней дверью. Удобств не обещаю. Но, облегчение получишь.
   И тут, Майка почувствовала, как переполнен мочевой пузырь. Да и кишечник освободить не мешало бы. Майка выбежала из помещения и открыла дверь в туалет. В нос ударил запах миазмов. Майка отшатнулась от двери. Взгляд упал на грудки кала.
   "Полная антисанитария"
   Но, выхода нет. Стараясь не рассматривать нечистоты, Майка шагнула внутрь. Туалетной бумаги не было. Но, были нарванные газетные листочки.
   Войдя в жилое помещение, Майка спросила:
   - Нельзя было поставить ведро? Потом выливать где - нибудь на улице.
   - Я уже думал об этом. Ну, ни чего. Мы с тобой быстро очистим туалет.
   - Чего?! Вы нагадили, а я чистить буду?!
   - Мы же теперь одна семья. У тебя, кроме меня, ни кого нет.
   Майка чуть не выкрикнула:
   - Есть! Отец!
   Но, вовремя сдержалась. Подумала:
   "Ведь он прав. Отец, которому я не нужна"
   - Мой руки. Вон воду тебе нагрел. И, садись завтракать.
   - Что у нас на завтрак? - спросила Майка, вытирая руки полотенцем.
   - Кофе и немного сгущёнки. А к кофе сухарики из батона.
   - О! Кофе.
   - Да. Из корней одуванчика. Очень...
   - ... Из чего?!
   - Из корней одуванчика. А на обед, если повезёт раздобыть сливочное масло, пожарю корешки репейников. Пальчики оближешь.
   Принюхалась. Запах не плохой. Цветами пахнет.
   "Похоже, о нормальном кофе придётся забыть"
   Очень хотелось есть. Пришлось пить, что дали. Конечно. На карточке было триста рублей. Но, деньги ещё пригодятся. Как ни странно. Кофе оказался не таким уж плохим. Конечно, не "Якобс монарх" но, достаточно вкусным.
   - Бог напитал. Ни кто не видал. А кто видел, не обидел, - сказал мужик. - Теперь пойдём добывать пропитание на обед.
   - А как мы будем добывать пропитание?
   Мужик посмотрел на Майку, откашлялся и сказал:
   - Как получится. Ты чего умеешь делать? Петь, плясать, гадать?
   - Вы же не хотите, чтобы я пела за кусок хлеба перед толпой?
   - Как тебя величают?
   - Что? - Майку сбил переход разговора на другую тему.
   - Как твоё имя?
   - Майка.
   - Майка имеет два источника. От полного имя - Мария и от полного имени - Майя.
   - Майя.
   - Очень приятно. Меня зови - Олег Сергеевич.
   Майка кивнула, но ничего не сказала.
   - Так вот, Майя. Сейчас мы пойдём в магазин. Ты будешь отвлекать охранника, а я, позаимствую сливочного масла, для корешков репейника.
   - Мы, что, будем воровать?!
   - Видишь ли, Майя. Ты ещё не можешь работать. Я, пока не работаю. По этому. Пока, мы будем брать без денег. Но, потом, не дай Бог, конечно, мы может, всё вернём.
   - Почему не дай Бог?
   - Это я тебе потом объясню. Сейчас некогда, нужно добывать пропитание.
   - Но, мы можем купить масло. Ведь у меня есть деньги на карточки.
   - Зачем тратить понапрасну деньги, когда можно обойтись без них?
   - Но я не хочу воровать.
   - Ты и не будешь. Ведь, поговорить с охранником, это не есть воровство?
   - Это участие в воровстве.
   - Но, никто этого не знает.
   - Я знаю!
   - Ну и знай себе на здоровье. Ты же не будешь сама себя сажать в тюрьму?
   - А совесть?
   - А совесть. Поешь и успокоится. Всё! Диспут закончен! Не хочешь, не ходи, - с этими словами, Олег Сергеевич поднялся и направился к выходу.
   Майке не хотелось сидеть одной в подвале. Она поплелась следом. Осторожно, высунув голову на улицу, Олег Сергеевич осмотрелся. Потом, выскочив из прохода, сказал:
   - Вылазь быстрее, - потом, схватил замешкавшуюся Майку за руку и вытащил на улицу. - Побежали быстрее.
   Отбежав на приличное расстояние от развалин, пошли свободным шагом.
   - А чего Вы так? Как будь - то боитесь.
   - Боюсь. У меня, до этого жилья, было уютное гнёздышко. Лучше этого. В пустующем деревянном доме. Так, конкуренты отбили. Ещё и наваляли мне. Вот и таюсь.
   Сколько не иди, а дорога заканчивается. Закончилась и эта. Вошли в магазин. У Майки задрожали поджилки.
   "Господи. Помоги нам не попасться", - молила Майка.
   Олег Сергеевич неторопливо пошёл вглубь магазина.
   Майка, на заплетающих ногах, подошла к охраннику.
   - Зздравствуйте! - заикаясь, проговорила Майка.
   - Чего тебе, девочка?
   - А Вы не знаете?
   - Что?
   - Вы не видели тут мальчика? Ему десять лет. На меня похож. Это мой брат. Пошёл в магазин и долго его нет. Мама послала меня узнать, где он застрял, - Майка удивлялась, как у неё ловко получается врать.
   - Нет. Не видел, - ответил охранник.
   - Значит, с мальчишками носится! А мы жди его. Ну и задам я ему сейчас!
   Охранник улыбнулся и сказал:
   - Смотри. Не строго наказывай мальца.
   Майка посмотрела на охранника и тоже, улыбнулась. Увидев краем глаза, что Олег Сергеевич возвращается, поблагодарила охранника и выбежала на улицу.
  
   Жареные корни репейника были неплохой пищей. Напоминали жареную картошку. Во время приёма пищи, Майка узнала рецепт приготовления корешков репейника. Их, с начало, нужно выкопать, разумеется, как следует помыть, почистить и замочить в солёной воде, часа на два. Потом, нарезать кружочками и обжарить в сливочном масле. Получится неплохая еда. Когда корешки были съедены, приступили к эрзацу кофе. Сегодня к кофе из кореньев одуванчика, добавилась пачка печенья. Помимо сливочного масла, Сергей Олегович, прихватизировал и печенье. Обед был просто шикарным. И как не странно, сытая совесть Майки не возмущалась. Сытые и довольные, они завалились на диван. Нервы успокоились. Майку стало клонить в сон. Но, разве возможно уснуть, когда к тебе пристают с вопросами: что где и как?
   Олег Сергеевич выспрашивал Майку про её житьё. С начало Майка сочиняла про свою жизнь. Потом, как то так получилось, что она выдала о себе всю правду. В некоторых местах Майкиного повествования, Олег Сергеевич хмурился, в других, лишь покачивал головой. А когда Майка дошла до своей проказы с клеем, Олег Сергеевич так хохотал, что чуть не свалился с дивана. Так как он лежал на краю. Во время рассказа, на Майку навалилась тоска. Воспоминания были не из приятных. Даже слёзы на глаза навёртывались. Но, глядя на хохочущего Олега Сергеевича, у Майки поднялось настроение. Когда Майка завершила своё повествование, лицо Олега Сергеевича, сделалось задумчивым. В помещении образовалась тишина. Майка стала дремать. Вдруг, Олег Сергеевич сказал:
   - Нет, Майя, тебе нельзя бродяжничать. Ты умная девочка. Ты должна учиться. Иначе, ты загубишь свою жизнь.
   - Я ни за что не вернусь домой. Мегера сплавит меня из города.
   - В селе тоже есть школа. И не исключено, что у тёти мегеры тебе будет хорошо.
   - Чего ты говоришь? - возмутилась Майка. - Разве может тётя мегеры быть хорошей? У всех мегер, тёти плохие.
   Олег Сергеевич улыбнулся и сказал, что, что - нибудь придумает.
   - Теперь твоя очередь, - сказала Майка, после непродолжительного молчания.
   - Какая очередь?
   - Я рассказала о себе. Теперь Ваша очередь.
   Олег Сергеевич чуть подумал, потом сказал:
   - Чуть попозже. Спать хочется.
   Вскоре глаза Майки закрылись, и она оказалась в объятиях сна.
  
   - Майя, быстрее просыпайся, - услышала она шёпот Олега Сергеевича.
   - Что случилось? - спросила Майка, открывая глаза. И увидела склонившееся над ней, встревоженное лицо Олега Сергеевича.
   - Тихо. Вставай быстрее. На нас налёт.
   - Опять конкуренты?
   - Нет. Смертники.
   - Кто?
   - Мы так зовём молодых садистов. Их целая банда. Они издеваются над бомжами, и даже, убивают их.
   Майка мигом вскочила. Олег Сергеевич хотел открыть дверь. Но, сказал:
   - Поздно, - и отошёл от двери.
   - Что будем делать? - спросила Майка.
   - Сидеть тихо и молиться Богу.
   За дверью послышались голоса. Потом кто-то промычал, словно рот был завязан.
   - Мазай, тут дверь. Но она не отворяется. Ни ручки, ни замка нет, - послышался молодой мальчишеский голос.
   - Х...р с ней. Балка осела и зажала дверь, - голос был хриплый. Не то прокуренный, не то с похмелья. - Давайте разбираться с этой с...кой!
   За дверью послышалось мычание. В нём было столько боли. Что Майка не выдержала и вскочила с дивана. Она хотела бежать на помощь незнакомому человеку.
   Но, Олег Сергеевич успел схватить её за лицо, закрыв ладонью рот. И прошептал на ухо:
   - Тише. Не шуми. Мы не сможем помочь. Сами погибнем.
   За дверью продолжалось жалобное мычание. Майка заткнула уши ладошками и сидела, покачиваясь из стороны в сторону. Наконец, мычание за дверью прекратилось. Послышался шёпот и шаги, удаляющиеся от двери. Какое - то время, Олег Сергеевич с Майкой сидели, не шевелясь, и смотрели друг на друга. Потом, Олег Сергеевич перевёл взгляд на дверь, встал и пошёл к двери. Чуть помедлив, он отодвинул засов. Открыв дверь, Олег Сергеевич увидал на полу связанную женщину. Склонившись над жертвой, стал проверять пульс на шее. Раздался слабый стон.
   - Майя, у тебя есть на карточки деньги. Беги в аптеку. Купи, что я тебе скажу. Конечно, на всё не хватит. Возьмём самое необходимое. Купи: ватку, бинт, спиртовой хлоргексидин и один укол "Кетонала". Не забудь шприц. Если денег не хватит, откажись от бинта. Найдём чем перевязать.
   Достав из рюкзачка банковскую карточку "МИР", Майка сорвалась с места.
   - Стой! Помоги перенести её на диван. Я не справлюсь. Она больно грузная.
   Перетащив несчастную на диван, Майка рванула в аптеку. Правда, перед тем, как выбраться на ружу, высунула голову и огляделась. Ни кого.
   Местность была не знакома Майке. Где аптека, она не знало. Когда они шли с Олегом Сергеевичем в магазин, краем глаза она зацепила надпись "Аптека"
   Чуть подумав, где может находиться искомая аптека, Майка пошла вперёд. Интуиция не обманула. Аптека находилась там, где и рассчитывала Майка найти её. Несмотря на опасения Олега Сергеевича, что денег не хватит, их хватила. Правда, пришлось брать дешёвые бинты и вату. Зато, хватила на три укола.
   -Давай быстрее, - сказал Олег Сергеевич, вошедшей в помещения Майке.
   Майка подошла к дивану, и чуть не шлёпнулась в обморок. На диване лежала женщина, вся истерзанная. На животе были тыканные, резаные и жжёные раны.
   - С тобой плохо? - донесся до Майки, словно сквозь вату, голос Олега Сергеевича. - Майя, ты слышишь меня? - повторил вопрос Олег Сергеевич, и стал трясти девушку.
   - Да, всё прошло уже! Не нужно меня трясти!
   - Принесла лекарства?
   - Да.
   - Давай быстрее.
   Отвернувшись от жертвы, Майка стала вытаскивать из пакета лекарства и передавать Олегу Сергеевичу.
   - Нужно скорую вызвать, - сказала Майка.
   - Сами управимся.
   - Вы, что, врач?
   - Хирург. Когда - то был известным.
   - Что же случилось?
   - Не время для воспоминаний.
   Майка отошла от дивана к печке. Она захотела пить. Вода была холодной. Печь ещё не топили. Приходилось пить холодную.
   - Майя, налей в ведро воды, не много, меньше четверти, всыпь стакан соли, размешай, и неси сюда.
   Майка быстро выполнила просьбу. Прищурив глаза, она принесла ведро к дивану.
   - Ставь на пол.
   Избавившись от ведра, быстро вернулась к печке. Майка не знала чем себя занять. От этого, сильно томилась. Олег Сергеевич стал промывать пострадавшей раны, солёной водой. Раны щипало от соли. Пострадавшая сильно стонала.
   - Что ты её мучаешь? - спросила Майка, прикрывая уши ладошками.
   - Очищаю раны от грязи. У нас нет перекиси. Приходится промывать солевым раствором. А он палит.
   - Сделай обезболивающий укол.
   - Уже. Его в первую очередь делают. Чтобы избежать болевого шока. Майя, растопи печь, сможешь? Вскипяти воду и завари мяту в стакан.
   - Дым могут увидеть.
   - Придётся рискнуть.
   - Хорошо. Я попробую растопить печку.
   Майка видела, как Олег Сергеевич разжигал печку. Не сразу, но у неё получилось. Когда Олег Сергеевич закончил бинтовать раны пострадавшей, мята была уже готова.
   Выпив мятный отвар, пострадавшая скоро погрузилась в тяжёлый сон.
  
   Прошло две недели, с тех пор, когда Олег Сергеевич начал лечить женщину.
   Майка, по - прежнему, ходила в магазин отвлекать сторожей, пока Олег Сергеевич прихватизировал продукты. Теперь, это не тревожило Майкину совесть. Теперь, это казалось обычным делом. Ещё, кто - то выкинул неплохой диван. Олег Сергеевич очень обрадовался, такому подарку судьбы. Но, сразу, в помещение, диван не стал заносить. Посмотрев на диван радостными глазами, изрёк:
   - Хороший диван не выкинут просто так.
   И оказался прав. Когда Олег Сергеевич ошпарил диван кипятком, из него побежало море клопов. И лишь потом, когда диван три дня сох под тёплыми солнечными лучами, его занесли в помещение.
   - Пока на нём будет спать больная. Мы, по-прежнему, будем тесниться на кровати. Когда больная уйдёт. Тогда, либо ты, либо я, ляжем на нём, - сказал Олег Сергеевич.
   А больная не торопилась выздоравливать. Более того. Она решила покинуть этот бренный мир. У неё поднялась высокая температура, раны воспалились. А лечить нечем. Не на что купить лекарства. Но, Олег Сергеевич, похоже знал всё на свете. Он надрал коры ивы, сделал водный отвар и поил больную. Так же, от температуры, он поил её клюквенным морсом. А раны промывал настоем лекарственной ромашки. Делал примочки. Этот цветок очень помогает при воспалённых ранах. А когда воспаление спало, стал применять подорожник. Он не просто прикладывал его к ранам, а мял, чтобы выступил сок. И чудо свершилось. Больная пошла на поправку. Все эти лекарства были доступны и бесплатные. Майка запоминала всё, чем делился с ней Олег Сергеевич. За эти дни, он рассказал Майки всю свою жизнь. Жизнь у него была интересная и счастливая. Но, однажды, сделала резкий поворот в сторону. И, конечно, не без вины Олега Сергеевича.
   Из рассказа Олега Сергеевича было ясно, что он был знаменитым хирургом. К нему записывались на несколько месяцев вперёд, на операцию. В семейной жизни, он был, тоже, счастлив. Красавица, умница, любящая жена, весёлая, не уступающая матери ни в уме, ни в красоте, дочка. Дочке было десять лет, когда всё пошло наперекосяк.
   Слава портит людей. Добралась она и до Олега Сергеевича. Он стал приходить на работу, выпивши. Даже операции, иногда, делал подшофе. В этот день, дочери исполнилось десять лет. Разумеется, он выпил и, хорошо выпил. А тут, зазвонил телефон. Звонил хороший знакомый. Профессор математики - Зыков Лёв Фёдорович. У него беда. Сын, семнадцати лет, разбился на мотоцикле. У него внутренние травмы. Он без сознания. Зыков умоляет Олега Сергеевича, лично сделать операцию. Жена отговаривала. Говорила, что он достаточно много выпил. Но, Олег Сергеевич не слушал. Причём тут, много выпил? Он же бог. А богам, вино не помеха. Итог - дрогнула рука, чиркнул по сосуду, брызнул фонтан из крови. Растерялся. Голова затуманена винными парами. Время упущено. Парня не смогли откачать.
   Был суд. Дали пять лет. Лучший знакомый стал врагом. Позор. Жена, не дождалась. Развелась, вышла замуж за другого и уехала из города. В последнем письме, просила ни искать, не бередить душу ребёнку. Вот такой кульбит сотворила жизнь.
  
   Когда больная немного оклемалась. Она поведала свою судьбу. Жила она без мужа, одна воспитывала дочь. Было не легко. Приходилось много работать. Чем взрослее становилась дочь, тем больше нужно было денег. Не хотелось, чтобы дочь была хуже одета, чем другие девочки. Иногда, вечерком, стопочку, другую опрокинет, для поддержания сил. Потом, стала принимать всё больше и больше. Так и не заметила, как покатилась жизнь под горку. Дочь выросла, стала ругаться с матерью, сторониться её и стесняться. Вскоре дочь вышла замуж. Мужа привела в дом матери. Теперь в скандал дочери с матерью включался зять. Им не нравилась её пьянка. Как - то раз, она приползла домой, от подруг, после страшной пьянки. Попыталась вставить ключ в замочную скважину, он не входил. Она стала трезвонить и колотить в дверь. Дверь отворилась, в щель просунули сумку и дверь захлопнулась. Женщина стала кричать, чтобы её впустили в квартиру! В её квартиру! Из-за двери послышался голос зятя:
   - Свиньям нечего делать в квартире.
   Порывшись в сумке, нашла деньги. Раз деньги есть, можно вернуться к подружкам. Каждый день хотела идти к участковому, просить помощь. Но, всё было некогда. Наконец, когда деньги закончились, она имела такой вид, что идти к участковому было не комфортно. Так и не добралась она до участкового. Вскоре, подруга, у которой она жила, дала понять, что хорошего помаленьку. Деньги закончились, сваливай из квартиры. Проведя три ночи на скамейках, встретила мужчину. Мужчина оказался бомжом. Выбора не было, пошла с ним. У них была небольшая группа, из женщин и мужчин. Так судьба переменилась. И не в лучшую сторону. Вот такая история.
   Когда женщина стала поправляться, она стала кушать. Еды требовалось больше. Олегу Сергеевичу, приходилось больше прихватизировать пищи. В один из рейдов, охранник попался более внимательным. Он и застукал Олега Сергеевича. Схватив его за руку, стал грозить полицией. Олег Сергеевич ойкнул, схватился свободной рукой за живот, согнулся, пукнул на весь магазин и закричал, что нет терпения. Свободной рукой, стал растягивать пуговки на брюках. Майка с раскрытым ртом и вытаращенными глазами наблюдала этот эпизод. Охранник орёт:
   - Ты чего?! Срать среди магазина хочешь усесться?! Фу! Ну и вонь!
   Забыв про ворованные продукты, охранник поволок Олега Сергеевича к выходу. Когда Олег Сергеевич оказался на улице, он вырвался из рук охранника и побёг что было сил. И, только тут, охранник вспомнил о краденых продуктах. Он закричал:
   - Держите вора!
   Конечно, ни кто не собирался вставать на пути у мужика. И, Олег Сергеевич, словно невидимка, пробежал сквозь толпу прохожих.
   Большинство людей не хотят связываться с жуликами и пьяными.
   Один журналист решил провести эксперимент. Притворившись пьяным, он вошёл в автобус. Начал вести себя не культурно. Все молчали. Чуток покуражившись, он показал, что не пьяный. И тут, ему досталось. Чуть из автобуса не выкинули.
   Видя, что преступника ни кто не пытается задержать, охранник бросился в погоню. Он уже, почти, догнал Олега Сергеевича. Но, на счастье, шёл поезд. Олег Сергеевич успел проскочить железно дорожное полотно. Поезд прикрыл стальной грудью преступника. Так, Олег Сергеевич избежал наказания. Майка тоже, не стала дожидаться охранника и, быстро покинула магазин. После этого. Олег Сергеевич сменил магазин. Он стал помаленьку, прихватизировать в двух разных магазинах.
   Майка стала замечать, что Олег Сергеевич стал задумчивым, после тех событий. Как Майка не пыталась выведать у него, о чём он всё время думает. Он только отнекивался. Женщина наконец поправилась. Она намекала, что не прочь остаться с ними. Но, Олег Сергеевич сказал, что ей пора идти к своим. Женщине ни чего не оставалось, как поблагодарить Олега Сергеевича С майкой за спасение и, идти к своим.
   Майке, почему - то, было жаль её. Она думала
   "Вот придёт она к своим. А на них снова нападут эти упыри. И неизвестно, спасётся она в этот раз, или нет"
   В один из вечеров. Когда Майка с Олегом Сергеевичем сидели за столом и ужинали. Олег Сергеевич сказал, глядя на Майку печально:
   - Это конечно не дело.
   Майка чуть не поперхнулась от неожиданности.
   - Что не дело? - спросила она.
   - Не дело, что ты не будешь посещать школу. Вся жизнь насмарку.
   Майка нахмурилась. Она сама и не раз, думала об этом. Но возвращаться к отцу, с его выдрой, она не хотела. Можно конечно, в детдом идти. Но, не факт, что отец отпустит её. Ему будет стыдно перед роднёй, что ребёнка сплавил в детдом.
   - Я не пойду к отцу.
   - Это я уже понял. Но, у меня есть одна задумка...
  
   О своей задумке, Олег Сергеевич сказал Майке лишь через три недели. Был вечер. Они сидели за столом, заканчивая ужин чаепитием.
   - Помнишь? Я говорил тебе о своей задумке, - сказал Олег Сергеевич, обращаясь к Майке.
   - Помню.
   - Слушай, что я придумал. Я тебе говорил о своём друге, у которого сын помер по моей вине.
   У них нет детей. Ты должна привлечь к себе их внимание. Правда, с начало надо уговорить твоего отца, чтобы в нужный момент он дал согласия на твоё удочерение. Как думаешь? Согласится он?
   Майка сделала задумчивое лицо.
   - Трудно сказать. Как на такое предложение отреагирует мымра. Отец во всём слушает её.
   Только учти. Я не пойду домой, выпрашивать у отца разрешение. Вдруг он не согласится. И меня не выпустит.
   Олег Сергеевич задумался. Потом улыбнулся и сказал:
   - Тебе и не придётся идти самой. Я сделаю видеоролик и продемонстрирую твоему отцу.
   - Он может незаметно вызвать полицию и обвинить тебя в моём похищении.
   - Если я через полчаса, после того, как войду в ваш подъезд, не позвоню тебе. Ты звонишь отцу и говоришь, что ни кто тебя не крал. А там, пусть разбирается полиция и социальная защита.
   Подумав немного, Майка согласилась. Ей не хотелось быть неучем и бомжихой.
   Три дня шла подготовка к обрабатыванию отца. По нескольку раз записывали видео на смартфон и снова стирали запись. Каждое слово обдумывалось. Чтобы до отца лучше дошёл смысл сказанному. И наконец, всё было готово. Почистили как смогли костюм. Привели в божеский вид Олега Сергеевича. Но, бомж есть бомж. Стали думать, где устроить разговор с отцом. Дома - мымра будет вмешиваться. И не известно, в какую сторону она решит гнуть отца. На улице, после работы - он будет уставшим и раздражительным. Утром - будет торопиться на работу. Решили дома, в выходные. При общем размышлении, пришли к выводу, вряд ли мымра будет против отказа от Майки. Зачем ей чужой ребёнок.
   - Нам нужно поторапливаться, - сказал Олег Сергеевич Майке. - ведь нам надо успеть до учебного сезона охмурить Льва Фёдоровича Зыкова. Чтобы он захотел удочерить тебя.
  
   Вот и наступило воскресенье. Решающий день. Утром, перед завтраком, Олег Сергеевич взял из холодильника бутылку водки. Больше чем на половину, бутылка была пустой. Посмотрев на бутылку, поставил её на место. Завтракали кофе, из корня одуванчика, и булкой. На булке ни чего не лежало. Вчера не удалось ни чего раздобыть на булочку. На посту был дотошный охранник. Так и шлялся за Олегом Сергеевичем по магазину. Лишь от досаждающей Майки отмахивался. Сама Майка побоялась, что - либо прихватизировать. Вот и кушали, теперь пустую булку. Закончив завтрак, Олег Сергеевич вышел из-за стола, пригладил волосы, посмотрелся в осколок зеркала, прикрепленный на стене, рядом с умывальником. Скривил недовольную гримасу и сказал:
   - Знаешь, Майка. Мне кажется, что обезьяна, гораздо легче, трансформировалась в человека, чем это сделает бомж. Ну, ладно. Довольно лирики. Ты вот что Майка, пожелай мне удачи.
   Майка вскочила с табурета, бросилась к Олегу Сергеевичу, прижалась к нему и сказала:
   - Удачи, дядя Олег.
   Майка не видела, как задёргалось лицо Олега Сергеевича, а на глаза навернулись слёзы. Осторожно отстранив от себя Майку, он отвернулся и быстро вышел из помещения. Чуть помедлив, Майка последовала за ним. Ей нужно заметить время. И, если через полчаса, после захода в подъезд, Олег Сергеевич не позвонит Майке, она будет звонить отцу.
   Близко к родительскому дому, Майка не подходила. Боялась, столкнуться с соседями. Она устроилась так, чтобы видеть дверь подъезда.
   Сегодня , Павел Григорьевич Гаврилов, отец Майки, позволил себе понежиться в постели чуть не до обеда. Выходной, торопиться некуда. Ефросинья чуть докричалась его. Наконец, он водрузил своё тело за столом. Звонок в дверь, не позволил Павлу Гавриловичу насладиться завтраком. Он даже до батона не успел дотронуться. В надежде, посмотрел на Ефросинью. Но, та сделала вид, что не видит его взглядов. Пришлось самому открывать дверь.
   Так, с недовольной миной, он и предстал перед Олегом Сергеевичем.
   Поздоровавшись с посетителем, Павел Григорьевич спросил, что нужно посетителю от него?
   Олег Сергеевич ответил на приветствие и сказал:
   - Может, пройдём в квартиру?
   - Зачем?
   - Дорогой! Кто там?! Иди быстрее! Завтрак стынет! - послышался из глубины квартиры призывный голос женщины.
   - Разговор будет долгим. Я пришёл поговорить о Вашей дочери Майи.
   - Вы знаете, где она?
   - Дорогой!
   - Сейчас приду!
   Послышались торопливые шаги и, в прихожей появилась женщина.
   - Дорогой, это кто? Что нужно этому человеку?
   - Он принёс известие от Майи.
   - Ах, девочка! Где она?! С ней всё в порядки?! Бедный ребёнок! Так говорите! Чего вы молчите?!
   - Может, всё же, мы пройдём в квартиру? - спросил Олег Сергеевич.
   - Ах, да, конечно. Проходите, - Засуетилась женщина.
   Олега Сергеевича провели в небольшую комнату.
   - Садитесь. Это комната Майички. - продолжала тараторить женщина. - Может вам кофе или чай?
   Олег Сергеевич отказался от предложения. Хотя, с кухни шёл приятный запах. Он представился хозяевам. Они, в свою очередь, тоже назвали свои имена и отчества.
   - Я пришёл к вам по поручению Майи. Вот её запись. Сами слушайте, - с этими словами, Олег Сергеевич протянул отцу смартфон.
   Трясущимися руками, Пётр Григорьевич включил смартфон. На экране появилось изображения дочери. Девушка была весёлой и вполне здоровой. Правда, одежда на ней была мятая и висела как на огородном пугало. Из смартфона полилась речь:
   - Здравствуй! Вспоминаю, как ты обращался с мамой, как я сидела одна у мёртвого тела мамы. Ты, же, в это время развлекался со своей мартышкой. И не могу заставить себя, назвать тебя отцом.
   Я ненавижу тебя и твою мартышку! - с каждым словом дочери, лицо Павла Григорьевича, то бледнело, то покрывалось красными пятнами. - Если ты хочешь, чтобы я не погибла, откажись от меня в пользу одного человека. Фамилию этого человека, я озвучу позже. Когда придёт время.
   Видеоролик давно закончился, а Павел Григорьевич всё сидел не шевелясь. Похоже, слова дочери крепко задели его за душу.
   "Хорошо поработали. Вон как его перекосило", - подумал Олег Сергеевич.
   - Позвольте телефончик, - сказал он, забирая телефон у Павла Григорьевича.
   Ефросинья вскочила со своего места, подбежала к мужу и прижала его голову к своей груди.
   - Дорогой, не нужно так переживать. Ещё неизвестно, под какими пытками заставили бедное дитя, говорить такую чушь.
   После таких слов, Павел Григорьевич стал приходить в себя.
   - Помилуйте! О каких пытках вы говорите? Вы что, не видите? Девочка весела и ни следочка побоев! - закричал Олег Сергеевич.
   - Синяки можно замазать, а смеяться, заставить. - Парировала Ефросинья.
   - Говори, где моя дочь?! - рыкнул Павел Григорьевич, вскакивая с дивана.
   Олег Сергеевич выставил ладонь вперёд, успокаивая взбесившегося отца. Набрал на смартфоне номер. После непродолжительных гудков, раздался голос Майи:
   - Слушаю.
   - Доча! Ты где?! С тобой всё в порядке?! - закричал отец в смартфон.
   - Дядя Олег, ты показал видео ролик ему?
   - Да, деточка, показал.
   - Чего же ему надо от меня? Скажи, пускай даёт согласие, и идём домой.
   Связь прервалась.
   - А! Старый развратник! - заорала Ефросинья, бросаясь на Олега Сергеевича. - Он растлил нашу девочку!
   С этими словами, она хватает гостя за грудки. Тут же подскочил Павел Григорьевич, готовый начать потасовку.
   - Хорошо, - миролюбиво проговорил Олег Сергеевич. - Давайте вызовем полицию. Придёт Майя. Расскажет полицейским, как одна сидела у тела мёртвой матери. А любящий папочка, развлекался с тётей Фросей. - Пыл атакующих спал. - Сдадут ребёнка в детдом. А я хочу устроить её в хорошую семью. У них нет детей.
   Хозяева переглянулись.
   - Как я могу отказаться от родной дочери?!
   - Что скажут родные и друзья? - пролепетала Ефросинья.
   - Друзьям и знакомым скажете, что отправили дочку учиться за границу.
   - На какие шиши? - пробубнил отец.
   - Скажете что выиграла конкурс по английскому. И ей оплатили учёбу. Или, скажете, что не смогла ужиться с мачехой - грубила и дерзила ей. Отправили жить к тёте. Найдёте что сказать.
   - А что мы скажем полиции? Ведь мы заявили об её уходе из дома, - встряла в разговор Мачеха.
   - Скажете, что нашлась. Придёт она в полицию для дачи показаний.
   - А, что она в полиции скажет? - поинтересовалась Ефросинья.
   - А это, мы сейчас с вами согласуем.
  
   Когда добились согласия от отца, нужно было приступать к следующему этапу - обратить на себя внимания Зыкова или его жены. План был готов. Нужно не откладывая в долгий ящик, приступать к его осуществлению. Ведь, учебный год на подходе. Майка весь день отдыхала. А вечером, они пошли знакомиться с местностью и главными актёрами задуманного спектакля. Вернее. Знакомиться будет Майка.
   - Эх, жаль, бинокля нет. Можно бы близко не подходить, - сокрушался Олег Сергеевич, идя на дело.
   - Чего же не прихватизировал в одном из магазинов? - поинтересовалась Майка, шлёпая рядом.
   - Мы такие магазины не посещаем. Нам бы, где полегче жрачки прихватизировать.
   Так, переговариваясь, они дошли до нужного места.
   - Вон их дом. А вон окно и лоджия. Теперь, будем ждать хозяев, этого гнёздышка. Если нам удастся провернуть дело. Ты будешь жить, словно сыр в масле купаться.
   - А ты как же без меня? - спросила Майка, глянув в его сторону.
   Олег Сергеевич быстро отвернулся, чтобы майка не заметила, как у него щека задёргалась от её слов. Немного покехав, прочищая горло, ответил:
   - Как. Так же, как и раньше.
   - Раньше. Раньше ты меня не знал. А теперь привязался как к дочери. Думаешь, я не вижу, как лучшие куски, за столом, мне подсовываешь.
   - Хватит болтать! Следи лучше за местностью. Мы, между прочим, тут по делу, а не вспоминать, кто кому чего подсунул!
   - Фу, злюка, какой! И за что, только, я его люблю.
   После этих слов, наступила тишина. Майка стала следить за окружающей местностью.
   Вскоре к подъезду подкатила иномарка. Из машины вышла модно одетая женщина.
   - Это твоя будущая, приёмная мать, - указал Олег Сергеевич пальцем на женщину с иномаркой.
   Женщина вытащила из машины сумки, набитые продуктами, и потащила в подъезд.
   - А чего у таких богатых прислуги нет?
   - Нет. Не держат.
   - Похоже, мне придётся исполнять роль прислуги, - скорчив мордочку, проговорила Майка.
   - Не будешь. С тебя пылинки сдувать будут.
   Прошло довольно много времени, после приезда женщины на иномарке, как появился будущий папочка. На него указал Олег Сергеевич.
   - Обоих запомнила? - спросил он Майку.
   - И даже номер машины.
   - Дело сделано. Можем идти домой.
  
   Уже довольно долгое время, Майка томилась в чужом подъезде. Она находилась между этажами - четвёртым этажом, где находится квартира её будущих родителей и пятым этажом. Она ждала, когда приедет хоть один из них. Но, как назло, никого нет.
   "Наверно не видя меня, они, уже, не хотят брать такое сокровище в дочери, - подумала Майка. - А может это время? Когда чего-то ждёшь, оно ползёт как черепаха"
   - Ты кто такая?! Чего тут торчишь?! - послышался за спиной хриплый голос.
   Обернувшись, Майка увидела неопрятно одетую женщину.
   - Я ищу Потапова Михаила Гавриловича. Это мой папа. Он бросил нас с мамой. Теперь мама умерла. Знакомые сказали мне его адрес, - озвучила Майка выдуманную легенду.
   - Не живёт тут ни какой Потап Михайлович. Иди отсюда, подталкивая Майку, проговорила женщина.
   Майке нельзя было уходить. Она должна дождаться Зыковых. Но, женщина настаивала на уходе. Майка как могла, упиралась. Но, силы были не равны. На счастье Майки, в подъезд зашёл зыков. Майка быстро сменила тактику. Стала умолять плачущим голосом женщину:
   - Пустите меня, пожалуйста. Мне нужно найти папу.
   - Зоя Михайловна! Что здесь происходит? - спросил Зыков строго.
   - Здравствуйте Лёв Фёдорович - заюлила женщина, - Вот, бродяжку из подъезда выгоняю.
   - Не бродяжка я. Папу ищу, - заплакала майка.
   Всё получилось лучше, чем они ожидали с Олегом Сергеевичем. Женщина придала больше трагизма.
   - Какого папу? Как его фамилия? - спросил Зыков.
   - Потапов Михаил Гаврилович.
   - Нет. Такой у нас не живёт, девочка, - подтвердил Зыков слова вредной женщины.
   - Что же мне делать? - навзрыд заревела Майка.
   - Нужно сдать её в полицию, - внесла предложения вредная женщина.
   - Да погодите Вы, Зоя Михайловна, со своей полицией! - прикрикнул Зыков. - Девочка, как тебя зовут?
   - Майка. Майя Павловна Гаврилова. По приёмному отцу. После маминой смерти, он привёл другую женщину. Конечно, я стала им не нужна. И они решили отдать меня в деревню, какой-то незнакомой старухе. Я услыхала и сбежала. Знакомые дали мне адрес настоящего отца, рассказывала Майка, под аккомпанемент слёз.
   - Успокойся деточка, - успокаивал Майку Зыков. - Где ты живёшь?
   - Я не вернусь к ним! - и тут, Майка устроила такой ливень из слёз, что сама не понимала, как ни кого не смыло.
   Тут уж и Зоя Михайловна стала успокаивать бедняжку.
   - Что тут происходит?! - раздался властный женский голос.
   Голос был настолько властным, что даже Майка перестала реветь.
   Зоя Михайловна хотела объяснить властной женщине ситуацию. Но, её перебил Зыков:
   - Дорогая, девочка ищет отца, ушедшего из семьи много лет назад. Мама у неё умерла. Разумеется, ей захотелось найти родного отца. Но, ей сказали неверный адрес.
   - Кто сказал? - спросила дорогая.
   - Что сказал? - переспросил зыков дорогую.
   - Кто сказал неверный адрес? - повторила вопрос дорогая.
   И Зыков пересказал Майкин рассказ дорогой. Выслушав рассказ, дорогая строго посмотрела на Майку и спросила:
   - Сколько тебе лет, девочка?
   - Майя. Это моя жена. Лидия Петровна. Ответь ей. Не бойся.
   "Чего - то совсем не хочется жить с этой мадамой", - подумала Майка. Сама же ответила:
   - Четырнадцать.
   - Ты не нашла здесь отца. Что собираешься делать дальше?
   Майка замотала головой:
   - Я не знаю, - снова заревела она.
   - Успокойся. Хватит плакать, - Лидия Петровна склонилась над сидячей Майкой, погладила ладонью по голове, прижала к себе и повторила - успокойся, не плачь.
   Майке стало так тепло, в объятиях женщины, так спокойно. Она уже давно не испытывала такого блаженства. Мама болела. Ей было не до объятий. И ещё. Майке было стыдно. Что она обманывает такую добрую женщину. И она заревела в полный голос. Уже не играя. К ней присоединились: Зоя Михайловна и Лидия Петровна. Да и у самого Зыкова, глаза заблестели от слёз.
   Когда слёзы иссякли, ведь они тоже не вечны. Женский контингент начал вытирать носики и глазки.
   Лидия Петровна приговаривала, продолжая гладить майку по головке:
   - Не плачь деточка. Сейчас пойдёшь к нам, переночуешь. А завтра придумаем, как искать твоего отца. Как говорят в народе - утро вечера мудренее.
   Майке так было стыдно, что она обманула добрую женщину. Что, она опять бы заплакала, если бы не закончился лимит слёз.
   - Нет. Я не пойду к Вам ночевать. Зачем я Вам? Я же чужая, - заупрямилась Майка. Не известно от чего больше. Нет из-за того, что ей было стыдно обманывать добрую женщину, или потому, что так было задумано по сценарию.
   Олег Сергеевич не велел сразу соглашаться на ночёвку.
   Тут уж и муж, и жена Зыковы, стали уверять Майку, что им нисколько не помешает такая хорошая девочка. Будет только в радость, если она согласится у них провести ночь или несколько ночей. Майка очень устала. Ей очень хотелось пить - больше чем есть. Хотя, от еды, она бы тоже, не отказалась. Жажда взяла верх. Майка приняла предложение.
  
   Майка открыла глаза. Она лежала в мягкой чистой постели. Вчера она намылась в ванной, напилась чаю с вкусным печеньем. Потом, пошла, спать, путаясь в длинном и широком халате. После ванной, Лидия Петровна дала ей свой халат. Для которого, Майка ещё не доросла ни по высоте, ни по толщине. Обе смеялись на всю квартиру, над тем, как Майка путалась в этом одеянии. Потом, когда Майка легла на кровать, Лидия Петровна села с краю, гладила Майку по головке и рассказывала о своём сыне, загубленным злым врачом. Майке было жалко Лидию Петровну. Но, было неприятно слышать плохие отзывы об Олеге Сергеевиче. Она знала, что он виноват. Но ей, всё равно, было неприятно.
   Майка молчала. Она ничего не сказала в защиту Олега Сергеевича. Да и что она могла сказать. Так, под тихий голос Лидии Петровны, она и уснула.
  
   На кухни, за стенкой, о чём - то тихо переговаривались Зыковы.
   "Наверно собираются на работу. Интересно. Они оставят меня одну в квартире и не побоятся, что я их ограблю? Или запрут? И я не смогу выбраться из квартиры", - думала Майка, прислушиваясь к передвижениям на кухне.
   Вскоре хлопнула входная дверь, и в квартире наступила тишина.
   "Похоже, оба ушли".
   Майка ещё чуть полежала и стала подниматься с постели. Одевшись, она заправила кровать.
   Потом пошла в ванную, умылась, и заглянула на кухню. На столе был приготовлен для неё завтрак. Лидия Петровна постаралась. Одной, столько съесть, невозможно. Ещё, на столе лежала записка:
   милая Майя. Завтрак на столе.
   Кушай, не стесняйся.
   Если ещё что - то надо,
   Загляни в холодильник.
  
   Прочитав записку, Майка чуть не взвыла от стыда. О ней заботятся. Называют милой Майей. А она их обманывает.
   "Нет. Я не смогу так. Я лучше в детдом", - думала Майка, разводя в чашке кофе.
   Без аппетита, но позавтракав, Майка перевернула другой стороной, оставленную ей записку, взяла шариковую ручку, благо, она лежала рядом. И написала:
   Уважаемые, Лёв Фёдорович и
   Лидия Петровна. Прошу
   Простить меня за то,
   Что обманывала Вас.
   Мне очень стыдно.
   Просто, мне очень хотелось
   найти семью, где бы я не
   была в тягость.
   Я действительно убежала
   из дома. Только не от приёмного отца, а от родного.
   Бумага закончилась. Майка осмотрелась, в поисках бумаги. Ничего. На глаза попалась картонная коробка с сахаром. Майка оторвала от коробки крышку и, на обратной стороне продолжила своё послание:
   И правда то, что они,
   Со своей кралей, хотели
   отдать меня какой - то,
   не знакомой мне старухе.
   Ещё раз, прошу Вас, простить
   меня за обман.
   Я ничего у Вас не украла.
   Просто, немного, погрелась
   От Вашего доброго
   Отношения ко мне.
   Прощайте. Я никогда
   Не забуду Вашей доброты.
   Майка смахнула со щеки набежавшую слезу. Тяжело вздохнула и стала прибирать за собой со стола. Записки, она оставила на столе.
   "Надеюсь, я не заперта тут как узник замка иф?", - думала Майка, подходя к двери.
   Дверь была заперта на английский замок. Майка повернула вертушку замка, дверь беспрепятственно открылась. Майка вышла на площадку, захлопнула дверь, щёлкнул замок. Дверь заперлась. Майка с тяжёлым сердцем покидала гостеприимную квартиру. Где ей было хорошо и спокойно. Так хорошо, как давно уже не было.
   Подойдя к жилищу Олега Сергеевича, Майка оглянулась - никого, юркнула в подвал.
   Подойдя к двери в жилище, майка унюхала винный запах. Открыв дверь, увидела такую картину: Олег Сергеевич сидел за столом, уронив лицо в тарелку с какой - то бурдой. На столе лежали огрызки хлеба, репчатого лука и репы. Ещё, стояла бутылка водки, почти допитая.
   "Уже готовый. Хорошо, дверь не запер", - подумала она, запирая дверь.
   Попытка разбудить Олега Сергеевича, оказалась неудачной. Он лишь мычал. Даже головы не поднял. Прислонив к себе Олега Сергеевича, выполняя функцию спинки у табурета, стала тянуть табурет в сторону кровати. С трудом, но ей это удалось. Перевалив пьяное тело, с табурета на кровать, майка пошла, прибирать хаос, наведенный в её отсутствие.
  
   Майка плохо выспалась в эту ночь. Всю ночь, Олег Сергеевич стонал, скрипел зубами и не пойми что, кричал. А утром, с ранней рани, закряхтел и уселся на кровати. Почесал, под рубахой, мохнатую грудь, застонал и схватился за голову.
   - Ё маё! Как голова раскалывается. Сколько же я это выпил вчера?
   - Больше чем надо, - проговорила Майка со своей кровати.
   - Ой! Кто тут? - испуганно спросил Олег Сергеевич. - Майка, это ты? Фу, как напугала. А ты чего тут? Выгнали что ли, Зыковы?
   - Сама ушла.
   - Почему? Они обижали тебя?
   - Наоборот.
   - Чего же ушла?
   - Не могу я обманывать! Они ко мне с добром. А я?! Обманывать! Да?!
   - Глупая башка! Эта лож во благо! Ты, своим появлением, смысл жизни им вернула! Они нежны были с тобой? Чего молчишь?!
   - Да! - Да! - Да!!!
   - Вот видишь? А ты украла у них радость.
   - Ну и пусть. Уже, всё равно поздно. Я им оставила записку. В которой всё рассказала.
   - Что ты им рассказала?
   Майка пересказала содержания записки Олегу Сергеевичу.
   - Ну, ничего страшного. Может и к лучшему, что ты открылась им. Оценят твою честность.
   - Никуда я не пойду!
   - А как же учёба? Ведь ты согласилась со мной, что нужно учиться.
   - Ты пропадёшь без меня. Я только на ночь ушла, а ты уже напился. Со мной ты не пил так много.
   - Теперь буду. Если не вернёшься к Зыковым.
   - Значит, загубишь мою жизнь.
   - Ты сама загубишь её. Я даю слово, что не буду сильно пить, если ты вернёшься к Зыковым.
   - В общем, так, дядя Олег. Завтра же, ты идёшь устраиваться в сельскую больницу. Если конечно, не хочешь загубить мою жизнь. Сейчас сельские врачи востребованы. Им дают жильё и автомобиль. Потом, удочеряешь меня...
   - Ты сошла с ума?! Кто мне отдаст тебя в дочери? Опека ни за что не позволит мне этого.
   - Ты сначала устройся. Потом поглядим, что и как.
   - У меня и без твоих бредовых идей, башка раскалывается. Ты тут ещё со своими идеями!
   Майка встала и молча, подала бутылку с остатками водки.
   Увидев такой подарок, Олег Сергеевич обрадовался. Стал благодарить Майку, называть её ласковыми именами.
   - Пей! И быстро приводи себя в порядок! - строго сказала девочка.
   Олег Сергеевич закивал и быстро, уничтожил остатки хмельного. Крякнув, он погладил бутылку и, бережно поставил под стол.
   - Даю тебе три дня! За это время, ты должен привести себя в божеский вид. Потом, пойдёшь устраиваться медиком. Просись в сельскую местность. Я еду с тобой, - так же строго проговорила Майка.
   - Ты с ума сошла! Даже если твой отец согласится отдать мне тебя. Я всё равно не успею удочерить тебя!
   - И не надо! Отец напишет справку, заверит её у нотариуса. В справке будет сказано, что отец, временно отдаёт двоюродному брату дочь. Так как сам, уезжает в длительную командировку. Таким образом, я становлюсь твоей двоюродной племянницей.
   - Ты сошла с ума! Я несколько лет не имел врачебной практики! Кто меня возьмёт?! - возмутился Олег Сергеевич.
   - Возьмут! В сельской местности врачей не хватает. Там хоть какой нибудь!
   Олегу Сергеевичу нечем было крыть. Он вздохнул и сказал:
   - Ну, хорошо. Давай попробуем...
  
   КОНЕЦ.
  
  
  
  
  
   +++++++
   Майка - 14 лет.
   Павел Григорьевич Гаврилов - отец Майки.
   Потапов Михаил Гаврилович -вымышлиный отец.
   Зойка - подруга.
   Ефросинья - пассия отца.
   Витька - мальчик нравившийся подружкам.
   Олег Сергеевич - бомж.
   Зыков Лёв Фёдорович - хороший знакомый Олега
   Зыкова Лидия Петровна.
   Зая Михайловна - вредная женщина.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"