Шмелев Степан Викторович : другие произведения.

Wc (anti-pickup)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Искренность одиночества
  Иногда это просто полезно, иногда жизненно необходимо, но не каждый из нас понимает важность бесконечно пресных минут, проведенных в полном одиночестве и тишине окружающего мира.
  Для современного человека, нет большей пытки чем, остаться один на один с самим собой и вслушиваться в то, что говорим мы сами про себя, говорим откровенно, честно и искренне. Но что самое странное, что и в такие минуты чистосердечного признания, мы умудряемся врать себе, соглашаясь на все что угодно, лишь бы не услышать правду изнутри.
  Порой мы сами себе скучны, но что странно, несомненно, представляем интерес для других. Оставшись наедине, сами собой, тут же находим совершенно увлекательное занятие: телевизор с сотней каналов, интернет, книги, разговоры по телефону и если в это самое мгновение все наши близкие люди находятся вне зоны доступа, тогда тут же появляется повод позвонить тем, кому мы не звонили уже года четыре! В очередной раз, желая отвлечься от самого себя.
   Мы назначаем совершенно ненужные встречи бесполезным, удушливым людям. Проводя свое время в их компании, и внимая, воспроизводимый ими бред за чашкой кофе вечером во вторник, среду или четверг в дешевом японском ресторанчике одном из тысяч на улицах большого мегаполиса. На вопрос собеседника в нашу сторону, мы можем ответить исключительно нелепой, глупой улыбкой, потому что нас все равно затягивает внутрь себя.
  Разноцветными вывесками спасают магазины, они дарят умиротворение и возможность непростого, но безопасного выбора, не способного ничего кардинально решить или изменить. Приходится выбирать из того, что не имеет особых отличий и порождает ненавязчивый внутренний диалог.
  Человеческая жизнь измеряется событиями, и чем больше их произошло, чем больше историй мы о себе знаем, тем наша жизнь, кажется длиннее и насыщенней. Есть что вспомнить, есть что рассказать!
  Мы искусственно удлиняем время, совершая огромное количество ненужных поступков, под лозунгом: "Лучше я буду жалеть о том, что я сделал, нежели о том чего не сделал!" При этом у нас совершенно нет времени просто остановиться и замереть, заглянув внутрь себя.
  Это чувство похоже на то, как прыгать с поезда, который несется на полной скорости, не совершая ни одной остановки на своем пути.
  С каждой секундой создается навязчивое ощущение, что этот мир вращается все быстрее и быстрее, а успеть надо многое и все такое важное, настолько неотложное: отправить отчет руководству, попасть на распродажу, помыть машину, вытереть пыль с компьютера, купить что-нибудь на завтрак, спланировать отпуск, взять потребительский кредит, позвонить родителям ...
  Нам кажется, что стоит только остановиться и наша жизнь начнет стремительно сокращаться, тая в однообразных днях, спрессованных в одну безвкусную солдатскую галету, затерявшуюся в грязном вещмешке. Кажется, что стоит только оставить этот мир хотя бы ненадолго и мир оставит тебя на всегда... но все это не так... все несколько иначе...
  Просто то, что мы узнаем про себя в определенный момент, самостоятельно без чьей либо помощи, без озвученных вопросов к внешнему миру, мы точно никогда и никому не расскажем. А веская причина нашего молчания будет всего лишь одна - такие, какие мы есть на самом деле, мы никому не нужны!
  
  В пределах твоей досягаемости
  Первым, ранним осенним утром, я пью воду из водосточных труб. Пью, что бы холод дождя смог угомонить мое сердце, упорядочить ход мыслей. Пью чуть ржавую, пахнущую машинным маслом и цинком, солоноватую воду еще теплых летних крыш.
  Как по щелчку, какой-то придурок выключил лето, и выдавил, словно из тюбика зубной пасты неумолимую жажду тепла мне в легкие. Конечно, есть вариант спасения, который приведет к неминуемой смерти. Просто взять разрезать грудную клетку канцелярским ножом и залить их холодной сточной водой. Лишь животный страх удушливо тянущий жилы, заставляет меня остановиться, одуматься, спасти себя, лишь для того что бы каждую последующую секунду ощущать, что иногда нет возможности сделать того шага, который пересечет невидимую границу бытия.
  Я опять тебя встретил этой истлевшей ночью между летом и осенью. Встретил случайно, как старая слепая собака растерявшая обоняние провалилась в пустой колодец, так и я в мыслях своих, испугано заметался по гнилой конуре сердца. Молчаливо в знак приветствия помахал рукой, ты небрежно улыбнулась и опять увлеченно вернулась к беседе с друзьями, прерванной моим случайным появлением в пределах твоей досягаемости.
  Мы давно знакомы. Видимся периодически... практически каждый раз случайно. В ясные дни помешательства на образе твоем, ищу встречи, ищу тебя, нажравшись досыта одиночества, медленно блуждая по известным местам с безупречной тщетностью.
  Сначала у тебя был кто-то, я не вдавался в подробности, стараясь просто не думать об этом. Потом у меня закрутился личный фронт в нервных порывах обаяния и пустоты, сухости изнуренных, пересохших губ от обязательных поцелуев, якорями, висящими на щеках.
  Согласно мировоззрению Марлы Сингер она считала, что может умереть в любой момент, трагедия только в том, говорила она, что этого не происходит.
  Возможно, как судьба берегла Марлу от неминуемой смерти, так она бережет и меня от тебя, спасая расстоянием, неизвестным номером телефона и страхом мимолетного перерождения от соприкосновения с тобой.
  ...возможно я просто еще не закончил все дела в этой жизни, а может быть я просто напросто всего лишь жалкий трус, убоявшийся твоей красоты и добродетели...
  
  Приступы ожидания
  Жизнь состоит из бесконечных ожиданий прерываемых изумительными мгновениями торжества воплощенной реальности.
  Мы с нетерпением ждем: День рождение, Новый год, каникул, отпуска, автобуса на остановке, ждем когда пройдет болезнь, когда исчезнет одиночество, ждем с нетерпением зарплаты, ждем перерыва на обед, ждем когда операторы коммунальных служб смогут снять трубку и уделить нам хотя бы минуту своего драгоценного времени (а пока ждем... ждем, слушая веселую музычку звучащую из динамика и пытаемся заткнуть течь в батарее носовым платком) ждем межсезонных скидок, ждем, когда позвонят тех, кого мы обидели, ждем сегодня завтра (и так каждый день), ждем, когда нам привезут бесценную безделушку, заказанную на ebay, ждем смерть - заказанную там же, ждем любимого человека...
  Ждем столько, сколько можем, пока раздражение не возьмет вверх. Год и два месяца, стабильных ежедневных опозданий. Сначала они кажутся милыми... Приятное, томное, согревающее ожидание растекается по кровеносным сосудам и можно так простоять без сна и пищи, под снегом, градом, и бесконечным напором ветра в течение многочисленных дней насыщаясь лишь твердой костью своего выверенного энтузиазма и внутренней эстетикой возможности плотской любви.
  К тому времени пока Она появиться, я могу сменить три букета цветов, потому что одни почернели от мороза, другие просто завяли, а третьи превратились в уродливый сушняк под лучами жадного майского солнца.
  Демонстрируя свою стойкость и растрачивая на нее огромное количество освободившейся энергии, я не замечая того сам - исчезаю, сливаясь с ландшафтом. Мой собственный организм, сопротивляется, вырабатывая и впрыскивая в кровь раздражение, проникающее и разрывающее эритроциты. От нехватки кислорода возникает ощущение, что тело погружается в болотную жижу, обхватившую и сдавливающую грудную клетку огромными руками борца тяжеловеса. Процесс погружения прервался практически сразу, как только болото поравнялось с уровнем сердца. Стараясь залить его грязью и проникнув сквозь поры кожи, фильтры мышц и костей - болото ищет лазейку, каждую исчезающую секунду принципиального ожидания.
  Иногда мне кажется, что все это игра, иногда кажется, что форменное издевательство. Стараясь вылезти из обхватившей меня трясины я поддерживаю штаны что бы не оставить их в зловонной пучине. Занырнув поглубже, я за разбухшие шнурки вытаскиваю обувь и стараюсь двигаться к твердому спасительному берегу, и чем ближе берег, тем становиться более резкими и рваными мои движения.
  С каждой секундой в мое тело врезаются стрелы холода, и я словно обезумев, мчусь вперед, не разбирая маршруту, не определившись с конечным пунктом назначения.
  Я не могу идти домой, потому что, в такие дни приходят невидимые, беззубые, голодные волки одиночества, способные кусать, но не способные рвать на части, желающие жрать, но постоянно издыхающие от голода и ослабленные своей старостью. Они злы, коварны и неуемны! Они дики и безжалостны! Они виснут на запястьях и голенях, обхватывают шею, шамкающими челюстями и соскальзывают, распластываются на ковре и тяжело, обреченно дышат, источая свой голод и жадность из глаз своих.
  Я не могу ответить уже на тринадцатый телефонный звонок, методично взывающий к моему разуму. Не могу взять в руки сотовый, нажать на зеленую кнопку и просто сказать: "Да. Слушаю". И все это по той простой причине, что кроме крика форменного безумца, не смогу из себя более ничего выдавить. Я надеюсь, что смогу перезвонить сам... чуть позже...
  ...чуть позже, если смогу, справиться с собой и привести в порядок свои мысли, если смогу уменьшить громкость речи, и приумножить четкость произношения. А пока, я стиснув зубы, потрошу очередной букет, запихивая его в переполненный мусорный бак.
  Я точно знаю, что мне нельзя за руль, потому что в лучшем случае, я просто угроблю машину, а в худшем... лучше про это не думать, но возможно я ее заказал уже себе на ebay и она уже в пути.
  Стараясь исключить алкоголь из сегодняшнего рациона, я проскакиваю витрины винных бутиков, светящиеся гранатовым и янтарным светом. Словно через пластиковую трубочку с разноцветным зонтиком, меня всасывает некто, загружая в свой искривленный рот обезличенный алой помадой.
  Вместе с потоками отменного мартини и маленькими хрусталиками льда, меня уносит в пропасть бездонной глотки, с воспаленными миндалинами.
  Реальность меня дегустирует, так же как и я ее, так же как и мы когда-то пробовали друг друга на вкус.
  Мне сегодня лучше никому не смотреть в глаза, и надеюсь у многих, кого я сегодня задену плечом, не возникнет желания узнать, специально или случайно мы не разошлись этой ночью на пустой улице, шириной как минимум в шестнадцать метров, если не считать границы палисадников по обоим сторонам от асфальтовой дорожки.
  Во мне сегодня расцветает бунт, и возможность не вернуться, возможность ощутить себя живым и возможно в последний раз...
  
  
  Самый лучший день
  День Первый
  Я увидел, как она прекрасна!
  ...и я не смог, не смог удержать себя, чтобы не попытаться удержать ее.
  В это самое мгновение происходит моментальная, совершенно безумная девальвация всех ценностей и просто материальных благ, которыми я обладал до этой минуты.
  Все это превратилось в воздух, который я выдыхаю, невидимо покидающий мою жизнь, бесшумно смешивающийся с окружающей атмосферой.
  В этот же миг она сама стала чистым кислородом, жадно поглощаемым и вызывающим эйфорию, гипнотическое состояние внутреннего идиотизма.
  Когда я приближаюсь к ней, время пропорционально расстоянию ускоряется и в точки соприкосновения перестает существовать вовсе, при учете, что окружающая реальность, существующая на планете Земля, подвергается постоянному изменению.
  Опасное состояние, состояние бесконечного насыщения, внутренней жадности, вырывающейся чувственной лаской наружу.
  Не ощущать собственного сумасшествия - благо. Благо то, что одержимых сегодня не сжигают на кострах, как в средние века. Ведь только одному Господу Богу известно, сколько влюбленных было сожжено на городских площадях и замучено в темных и сырых, отрезвляющих казематах Святой Инквизиции, обезумевших от страсти и не тянущихся к раскаянью.
  Расстояние, как и время - стирается!
  Даже когда я не с ней, даже когда я нахожусь в другом городе, в другой стране, я вижу, что она делает, что думает и как живет. Я точно знаю что хорошо, а что плохо для моей любимой и знаю, что ни кто кроме меня не сможет ей помочь.
  Ведь то, что от чистого сердца и с любовью не может нести зло!?
  Используя любою возможность, я несусь к ней, чтобы быть рядом, быть и дышать. И я точно знаю, что она меня ждет!
  Машины и поезда, самолеты, океанические лайнеры, надувные лодки, воздушные шары, катапульты и требушеты, все служит и все подчиняется мне, что бы я смог появиться возле ее ног.
  Последний
  Глухой, сильный удар, потом еще один более слабый, гневный скрежет, гнущегося и разрывающегося металла. Машина скользит по мокрому, осеннему асфальту еще метров тридцать пять и остановается.
  Дверь водителя от удара вросшая в искореженный отбойник не открывалась и, я, перемахнув через пассажирское сиденье, выскочил на проезжую часть. Тут же меня обдала грязной, холодной, отрезвляющей волной из огромной лужи пролетающая мимо фура.
  Я словно очнулся. Словно стремительно всплыл с большой глубины, на поверхность океана, и в моей крови забурлила кессонка.
  Какой был сегодня день?
  День когда, я стал больше не нужен! Сегодня она просто не захотела меня видеть. Сегодня и больше никогда!
  Она не могла это произнести вслух, ей было неловко, и поэтому я сделал все сам. Сделал выводы, к которым она меня сама безмолвно подталкивала, и принял решение.
  Сегодня тот день, когда я злой, нервный и чертовски одинокий, летел по дороге домой! День, когда ощущение времени и пространства вернулось ко мне! День, когда я вновь почувствовал, что моя жизнь в моих руках.
  Это отрезвляющее состояние приходит внезапно, словно выстрел в затылок, срывающий лицо! Когда ощутив близость смерти, я увидел, как прекрасна жизнь!
  Как же я в этот миг благодарен, тому узбеку, что в оранжевой безрукавке летом, ставил отбойники, на этом повороте, на этом склоне. Именно он спас меня! А так вообще неизвестно, как долго сотрудники МЧС вырезали бы мое тело из остова автомобиля улетевшего в кювет и перевернувшегося двенадцать раз.
  Я не доехал всего ничего - 400 километров. Дорога пуста и молчалива. Дождь льет за шиворот и капли ползут, между лопаток. По экрану сенсорного телефона проскользнула глубокая, уродливая трещина.
  Тишина.
  Я ложусь на мокрый асфальт и смотрю в небо, наблюдая за каплями осеннего дождя, летящих мимо моих зрачков.
  Ночь. Она спит. Точно спит, я знаю. Потому что она просто любит спать.
  А я счастлив. Гораздо счастливее, чем одиннадцать часов назад, когда сегодня ее встретил... четвертый раз в своей жизни...
  
  180о
  Мы привыкаем сами к себе, защищая одинаково и пороки и добродетели, живущие в нутри каждого из нас. Иногда частенько подменивая одно понятие другим, мы сохраняем лживое спокойствие, усмиряя внутреннею тревогу беседой с теми, кто готов делать вид, что слушает наши бредни, слушает патетические жалобы, имеющие совершенно абстрактный характер и совершенно конкретную причину, иногда напиваемся, таинственно молчим, или просто ходим по магазинам, вытравливая свои бабки...
   Практически каждый раз, делая это неосознанно, стараемся в первую очередь убедить себя, что ничего особенного не произошло, напротив, здесь даже не стоит заострять внимание, потому что это житейские мелочи, они постоянны и неизменны.
  Оберегая собственные правила сформированные людьми из вне, мы напускаем на себя таинственности и рассказываем про собственную индивидуальность и неповторимость, стараясь заострить внимание окружающих на нашей мелочной безупречности выражающейся, правильной структуры ушной раковины, форме ногтей, бессмысленном скорочтении, собранной коллекцией автографов поп-звезд, фактурой обоев в кладовке,... да и мало ли чем еще...
  Обременительным это не становиться, потому что слишком естественны наши увлечения, характеризующие нас как обычных людей стремящихся безумной стаей леммингов к обрыву необычности и индивидуальности, влекущих за собой отторжение и социальную смерть. Каждый лемминг обязан добежать до обрыва, туда, где земля превращается в пустоту, обязан заглянуть в пропасть, быстро сориентировавшись в сложившейся ситуации, пристроиться за тем своим сородичем, что веселым маршем отправиться в обратной путь... неуловимые, невидимые ножницы внутреннего священного ужаса вступают в работу, моментально после того, как мы на краю, развернулись на сто восемьдесят градусов. Ножницы стремительно кромсают, вырезают из памяти животного, образ бездонной расщелины. Тем самым убеждая всех, что финальная точка достигнута не была и надо продолжать путь, и никого не волнует, что это дорога ведет в обратную сторону.
  При всей видимости благополучия внутреннее ощущение катастрофы навязчиво циркулирует в крови, поражая эритроциты, вызывая отдышку и неприятные сновидения далекие от снов детства, когда полет казался таким естественным и простым. В сегодняшних снах неукротимая бесплотная сила вдавливает лицом вниз, стараясь сковырнуть плодородный слой почвы, распоряжаясь каждым спящим словно плугом, на полях сновидений.
  Навязчивая тошнотворная тревожность, забивающая капилляры головного мозга.
  Сдерживающая рвоту улыбка, тающая от внутреннего страха, поддерживаемая исключительно неимоверным напряжением мимических мышц, а не эмоциональным состоянием и даже не приятными воспоминаниями из глубокого мифического прошлого.
  Живя, улыбаясь и тая в присутствие не случившейся катастрофы, но ощущая постоянное давление теоретической опасности, хочется оторваться и броситься назад. Броситься туда, откуда начал свой путь... или это будет как раз в обратном направлении?
  Вопрос за вопросом ложиться ступенькой к хаосу и покорности большинству, массе двигающейся... нет, не вперед... а туда куда, устремлены тысячи взоров... ведь все они не могут ошибаться?
  Конечно же! Нет!?
  ...но мысль уже беспечно порождает фантазии, о том, как и что, будет, если оторваться, ринуться в обратной путь, выставляя, как основную причину искреннего порыва, лишь собственное одержимое любопытство, натравливаемое на воспоминания о повседневности.
  ...осталось найти проводника...
  
  Отдыхслюбимой...(пишется слитно, произносится сквозь зубы)
  Отдых с любимой - это замечательно! Превосходно! Здорово... за исключением нескольких моментов...
  Если осмотреться вокруг, окружающая ни к чему не обязывающая действительность прекрасна, но она порождает в сознание женщины сложные проблемы, требующие совета любимого!
  Какое бикини, какому пляжному полотенцу подходит, с учетом, цвета сланцев и дизайна шезлонга? Как будет сочетаться утренний макияж, с погодой и видами природы? А когда нормальному мужчине задают подобные вопросы, единственный правильный и разумный ответ который он может выдавить из себя так это: "Зая, я тебя люблю!" И после этого можно рассчитывать остаться безнаказанным, да и то не всегда.
  Не очень понятно, почему прекрасной половине человечества можно загорать топлес, а мужчинам нельзя любоваться приоткрывающимися прелестями женских тел. Косой взгляд в сторону третьего размера, является преступлением и поводом для моментального скандала, изнуряющей вечерней беседы и ночных фраз типа: "Зачем ты меня обнимаешь? Иди вон к своей грудастой и обнимай ее, может она еще на пляже ждет тебя! Ты же у меня такой глазастый!" Хочется сказать: "Я не глазастый, я совершенно нормальный".
  На следующий день, сидя на пляже пряча взгляд в песок, словно напуганный страус, слышишь возглас любимой: "Вот это сиськи! Я конечно против пластики, но возможно я уже и передумала". Поднимаешь глаза. Твою мать - попался! Действительно классные сиськи, но они не стоят твоих нервов!
  Дни идут своей чередой, Турция, как и Египет, как и Арабские Эмираты прекрасны, но ты таскаешь, пляжную сумку смотришь под ноги, подносишь крема любимой от загара, против загара, смягчающий, увлажняющий, депилирующий, замедляющий рост волос на ногах, укрепляющий волосы на голове. Ползешь по пыльным улочкам за дамой сердца и отгоняешь навязчивых арабов злобным взглядом и понятным всем, да же в далеких странах татаро-русскими выражениями.
  Чувствуешь себя черным евнухом, и вроде бы уже мечтаешь купить огромный веер из перьев павлина, что бы махать над возлюбленной и прятать ее от палящего солнца, в тени переливающегося всеми цветами радуги дара прекрасной птицы.
  В глубине души таиться огромное, не реализованное желание - напиться! ...ведь все включено! А кроме того подбирается вроде бы неплохая компания классных мужиков. Вот подтянулся бизнесмен из Воркуты (торгует непонятно кем (чем)), студент из Москвы, молодой пенсионер из Мурманска (полковник в отставке) и просто странного вида альфонс прилетевшей с какой-то тетей (тетя с утра до ночи торчит в местном SPA). В принципе, кто чем занимается у себя дома, как зарабатывает себе на жизнь здесь никому не интересно, все отдыхают и расслабляются, шутят, выселятся и перебрав аккуратно засыпают на шезлонгах.
  Очень хочется присоединиться к этой компании! Очень хочется выпить дешевого виски, запить пивом и вином, а потом догнаться, отвратительным ромом местного разлива. Тут конечно же возникает неимоверное желание броситься в море, а потом истошно смеяться когда местные охранники будут вылавливать пьяное тело из моря и транспортировать его в номер...
  ...но все это миф! Все это становиться не реальным, когда любимый ласковый, не лишенный строгости взгляд, гонит совсем не одинокого отдыхающего мужчину в сторону номеров.
  Возможно, она просто устала, потому что встала сегодня в двенадцать, а сей час на часах уже двадцать три ноль ноль, она хочет спать, а засыпать одна чертовски не любит.
  И вот в полной тишине, в постели, когда окутывает нежная дрема, и ты готов провалиться в крепкий, глубокий сон, она треплет за плечо и говорит: "Что-то не спиться... еще всего два часа ночи... пойдем на дискотеку!?"
  На дискотеку? Можно...
  И вот во время неудержимого танца, она совершенно спокойно говорит: "Милый, с утра встаем в шесть! Мы едем... " в общем, как понимает трезвый мужик, пляшущий на дискотеке в пол третьего ночи, она собралась затащить вас обоих на какую-то священную гору или храм, где, если поцеловать след оставленный царем Зимбабве, сразу будут отпущены все грехи. Болезни, все до одной пройдут в ту же секунду, и наступит рай на земле...
  Простите, какие грехи, мы же были все время вместе? Стоп! Внимание! Какие болезни?
  Ты и я + два узбека
  Я не знаю, как точно называется эта штука!
  По мне так это просто лампа, а для нее это бра, светильник, торшер, значимая часть интерьера, отвечающая за благостную атмосферу нашего общего жилища, создающая уют и гармонию.
  Единственное, что не совсем отвечало уюту и гармонии, а точнее самой покупке, так это вполне приличное, совершенно обыкновенное внутреннее убранство квартиры. Убранство обыкновенное, а лампа нет. Лампа волшебная.
  В сухом остатке выводы просты и понятны, надо сделать ремонт! Даже не сделать, а сотворить, сотворить из ничего!
  Все очень просто, все очень логично!
  Женщина ходит по магазинам с подружкой дизайнером, предварительно показав ей лампу и сказав сакраментальную фразу: "Хочу, что бы она хорошо смотрелась в моем доме, нужен дизайн проект"! Они ходят по строительным супермаркетам, выбирают: итальянскую плитку, французские обои, немецкую краску, финский паркет и плинтуса, китайские розетки и выключатели, двери ручной работы русского мастера, чье имя нельзя произносить вслух. Попутно присматривают гардины и занавески, а так же всякие мелочи, что бы создать настоящее шедевральное произведение дизайнерского искусства. Нерукотворный шедевр будет располагаться в ослепительной хрущевке, некогда изъеденной грибком и бешеными тараканами, стремящимися уже практически пятьдесят лет, добраться до нашего четвертого этажа.
  Прежде чем делать ремонт надо здесь все хорошенько обработать огнеметом, с первого по последний этажа, но все жильцы были против, участковый их поддержал, любимая промолчала.
  А я в определенный момент из классного парня, от которого она когда-то сходила с ума превратился в простого мужлана, у которого руки растут из жопы!
  Теперь наша квартира выглядит очень интересно, очень похожа на Берлин в сорок пятом, да и запахи соответствующие! Такое ощущение, что где-то под полом спрятаны трупы, Магды и Йозефа Геббельсов и шестерых их детей отравленных собственноручно любящей матерью.
  Вообщем подводя итог - полная разруха. И это только самое начало!
  Сидя вечером в кафе со своим братом, она пожаловалась, на отсутствие у меня строительного мастерства. Ее брат этим же самым вечером тут же примчался мне на подмогу. Осмотрел скептически развалины, глубоко втянул носом пыльный воздух и проговорил: - У меня есть пару рукастых узбеков, я тебе их пришлю. Все сделают за неделю. Не переживай.
  (Когда мне говорят "Не переживай!", в этот момент я цепенею от страха и действительно начинаю переживать).
  На следующее утро в пять, вваливаются два узбека. У каждого из них по целлофановому пакету: в одном рис и сморщившееся морковка, в другом мясо непонятного происхождения. Они молча отодвигают меня и проходят в квартиру, осматриваются, говорят на узбекском, качают с сожалением головами, а потом по-русски резюмируют глядя мне прямо в глаза: - Все будет хорошееее!
  - Ок, - почему-то на английском отвечаю я им и как Понтий Пилат смутившись перед настырным, ненасытным взглядом фарисеев умываю руки.
  Чрез два дня пассивного наблюдения, я понимаю, что работа двигается чертовски медленно. Решил внимательно проследить, как строиться рабочий день моих подельников.
  Утром они варят плов едят, потом работают, потом идут на улицу через час возвращаются с двумя пакетами, в которых то же самое содержимое, опять варят плов, едят и работают.
  Вроде все вполне гармонично, кроме одной вещи, варят плов по четыре часа в день и при этом представители братского народа утверждают, что это быстро.
  Я им говорю: - С сегодняшнего дня плов вам буду варить я! А вы только работать! Понятно?
  Узбеки вроде бы хотели сопротивляться, но заглянув в мои глаза, они поняли, что все-таки лучше согласиться.
  Теперь практически все время я провожу у плиты, варю плов отпрыскам колена Тамерланова. А пока я поварешкой вращаю в кастрюле желтый хмурый рис с вкраплениями мяса, она мне названивает и задает одни и те же однотипные вопрос: - Ну как? Что как долго? Когда переезжаем? Уже можно заказывать мебель? Когда можно будет посмотреть?
  Последний вопрос риторический, потому что она приезжает каждый день на стройку века. А приехав произносит стандартный набор фраз скептически произнося: - Да что-то как-то не очень... Я думала, все будет по-другому!
  И самая коронная фраза, которую, она произнесла с плохо скрываемым страхом, глядя мне в глаза, прозвучала на исходе сентября, когда завершение отделочных работ уже замаячило на горизонте, после того, как я провел пять месяцев в пыли и духом семейства Геббельсов на плечах. Мне казалось, что она все эти пять месяцев репетировала перед зеркалом и произносила только ее, находясь в одиночестве или с подружкой дизайнером тет-атет. И так коронная фраза проекта была такова: - А раньше было лучше!
  А что мне на это сказать? Я на мгновение задумался и скромно без акцента по узбекски произнес: - Рахмат!!!
  
  Эгоист
  ...иногда бывает так, что на витрине ты видишь вещь о которой давно мечтала, но совершенно не было возможности купить... или была возможность, но денег просто жаль. Вещь в принципе не очень нужная, но очень желанная, поэтому потоптавшись в магазине, выходишь с пустыми руками и мечтательно закатываешь глаза идешь дальше свой дорогой, пытаясь представить, как ты была бы счастлива, если бы кто-нибудь подошел и предложил, а потом и подарил... но ты все идешь дальше и дальше, и ни кто не подходит, не предлагает... и все остается только в мечтах...
   Все любят подарки! Все без исключения! А долгожданные и желанные подарки все любят безгранично, самоотверженно и искренней, чистой любовью. Когда дарят, то, что нужно - это прекрасно! Когда даришь то, что нужно - это еще лучше!
  Нормальный мужчина всегда эгоист! Он думает в первую очередь о себе, и еще раз о себе, и еще раз естественно о себе! Выбирая подарок, он думает, конечно, как вы уже догадались естественно только о себе. Он уже заранее знает, что хочет его любимая и погрузившись в исключительно эгоистические намеренья, идет и покупает именно то, что ей просто жизненно необходимо. То от чего ее подруги будут пухнуть от зависти, и терзать своих мужей сводя их с ума.
  Любой мужчина знает, что завоевывая сердце одной единственной женщины, он получает целый мир, а покоряя мир, он покоряет всех женщин... но тут есть один нюанс.... После покорения мира не всегда хватает сил и на одну...
  Вот представьте, Александр Великий после битвы при Гавгамелах, где сражаясь с противником превосходящим его войско численностью с победой возвращается в шатер, забрызганный кровью и лошадиным дерьмом. Поверх всего этого налипла пыль и песок, ровной чуть потрескавшейся корочкой.
  Тут к нему подбегает наложница, (а может быть даже и не одна, а две или три, а может быть даже и не три (ну это уже не важно)) и говорит очень многозначительно:
  - Саш, может пару палок?
  Он на нее устало смотри и говорит чуть не по слогам, дрожащим голосом:
  - Нет, извини, не сегодня...
  А она ему:
  - Что, на работе день тяжелый?
  А он в ответ:
  - Да не, так хуйня... голова просто разболелась...
  Так вот, возвращаясь к простым радостям мирной жизни - подаркам и сердцу женщины!
  Подарки делать просто приятно. Приятно когда любимая получает, то о чем мечтает. Ее радость, ее удовольствие, всегда бесценно, всегда лестно и конечно же очень приятно каждому здравомыслящему представителю сильного пола. Конечно, появляется повод для низменных и коварных, алчных манипуляций со стороны девушки, способной играть на чувствах... (но не будем о грустном).
  Всегда приятно, даже просто говорить о своих намереньях, о том что бы ты подарил с радостью если бы у тебе была бы такая шикарная возможность (а про себя думаешь - такая возможность будет... будет обязательно, но чуть позже...)
  Желание дарить подарки любимым - очень эгоистично, и что здесь является основой, тяжело судить, то ли приятные чувства вызванные радостью другого, то ли мелочное удовлетворение своего жадного "EGO"!
  Один раз я подарил одной девушке достаточно дорогую вещь, она долго мялась кривлялась, а потом поняла, что эта штука может через несколько секунд вылететь в окно приняла ее. Внимательно повертев ее в руках, она посмотрела мне в глаза и спросила:
  - Ты псих... а если бы у тебя была бы возможность, ты что мне бы Mercedes подарил? (Она тогда ездила на стареньком ПЕЖО (русскими, большими печатными буквами - прикольное название для автомобиля)) который постоянно чихал, глох и скрипел).
  - Да, - просто и с уверенностью сказал я.
  - Дурак, - была следующая фраза брошенная мне.
  Я промолчал. А что можно было ответить в продолжение данного диалога. Нет, конечно, есть варианты допустим многозначительно крикнуть, "Пам-Пам!" снять штаны и с голой задницей побежать по улицам прочь или под нос пробормотать не менее многозначительное "Тро-Ло-Ло" и остаться сидеть, погрузившись в мировую скорбь.
  Вообще в таких случаях вариантов чрезвычайно много и дай Бог нам всем разбогатеть, что бы можно было дарить, то, что хочет получить наша любимая девушка...и дай Бог, что бы эти подарки доставляли мужчинам радости больше чем ей самой...
  Аминь!!!
  
  Усугубляя ложь
  В данный момент ты не чувствуешь, но твой язык заплетается. Ты аккуратно подбираешь слова, пытаясь говорить конкретно, по существу, но при этом используя общие выражения и общепринятые стереотипы. Ощущение неловкости скапливается у тебя на запястьях и неудержимо стремиться к кончикам пальцев. Пальцы непроизвольно тянуться к салфетке, но ты вовремя одергиваешь себя и аккуратно, излишне неподвижно складываешь руки на коленях. Под коленной чашечкой струиться вибрация, словно внутри работает маленький ткацкий станок, переплетая сухожилия и связки.
  Во всех книгах по психологии, о невербальном общении, которые ты читала, сказано про открытые и закрытые позы. Ты сидишь в закрытой - нога на ногу, но этот факт замечаешь на долю секунды позже меня, и тут же стараешься сменить позу, при этом непроизвольно стараясь увеличить дистанцию между нами всего лишь на несколько сантиметров, чуть откинувшись назад, на спинку дивана. Каждому движению придается надуманная легкость. Ставишь на пол обе стопы, параллельно друг другу, колени вместе.
  На секунду задумавшись о своем теле и его правильном (исключительно по твоему мнению) положению в пространстве, ты берешь паузу, замолкаешь. Через мгновение возвращаешься к повествованию и натыкаешься взглядом на мою улыбку...
  ...опять чуть наклонившись доверительно в мою сторону, скрещиваешь голени...
  Я заметил уже давно, чем больше ты себя стараешься контролировать, тем больше ты себя выдаешь. Очень часто бывало так, что ты выглядишь счастливо когда, тебе чертовски грустно, выглядишь грустно, когда ты практически счастлива...
  Сегодня, я просто слышу, как с каждым словом ложь становиться все плотнее и плотнее, набирая обороты и втягивая в сферу своего влияния все новые и новые, вполне правдоподобные факты. Но все что ты сей час мне рассказала, лишь похоже на правду и к действительности имеет только косвенное отношение.
  В твоей истории возможно реальны только люди, но не события. В другой, что ты мне рассказывала события, но эти события происходили совершенно с другими людьми.
  Я молчу и внимательно смотрю за движением твоих зрачков.
  - Что ты так на меня смотришь? - спрашиваешь ты.
  - Ничего, просто задумался, - перевожу взгляд на чашку кофе, но боковое зрение постоянно считывает, твои непроизвольные движения. Я стараюсь уловить невидимый мотив, невинной и непонятной лжи. Я не могу понять причину. Что я такого в начале нашего диалога спросил, что мне приходиться сейчас выслушивать все это!? Во мне вдруг начинаются биться сомнения, оседая на стенках легких, сизым табачным дымом.
  Я задаю тебе простой вопрос, уточняющий незначительный нюанс твоего повествования и все мгновенно становиться на свои места.
  Когда я начал спрашивать, ты сразу отвернулась, словно хотела позвать проходящего мимо официанта, а потом, неловко пожав плечами: - Извини, что ты спросил?
  Я повторяю.
  Твои зрачки плывут в сторону головного мозга, стараясь рассмотреть зону фантазии и спросить у нее в безмолвии совета. Контакт произошел в считанные мгновения. Фантазия обрела звук слово и логическую, чуть путаную структуру, на фундаменте прячущейся неуверенности.
  Я отворачиваюсь. Мне уже не интересно. Я сожалею лишь об одном, что спросил тебя, озвучил свой вопрос второй раз, заставляя тебя врать.
  Мне неприятно это слушать.
  Скучно.
  Немного обидно.
  Я раздражен и подавлен, не нахожу себе места.
  Лениво зеваю.
  Хочется стереть из своей памяти все, перипетии этого диалога и уснуть.
  Увлекаюсь своими мыслями и спрашиваю сам себя: "Мы все когда-нибудь врали, так кто же был первой нашей жертвой? Кто?"
  В ответ доноситься откуда-то из глубины: "Наши собственные родители! Да кстати, это были те первые люди в нашей жизни, от которых мы впервые услышали чистую ложь... разумеется во благо!"
  
  Твоя - моя паранойя
  Обычное дело провести свой выходной в торговом центре. Не имеет значения, сколько денег у тебя в кармане. Здесь можно просто гулять, разглядывая пестрые витрины, неуклюжих людей с блуждающим взглядом, можно перекусить в кафе, посетить комплекс аттракционов или сходить на новый фильм прихватив с собой здоровое ведро соленого попкорна.
  Если же совсем туго с деньгами, можно просто кататься на стеклянных лифтах и рассматривать, как с высотой нарастающей многоэтажности уменьшаются человеческие фигурки, превращаясь в самодвижущиеся куклы, лениво гарцующие из бутика в бутик где-то внизу.
  День незаметно уходит в прошлое выкатывая здоровенный лафет вечера на горизонт, на котором покоится пушка ночи, готовясь вот вот, выстрелить огромной луной.
  Уставшие продавцы подсчитывают прибыль, закрываю кассы и досиживают последние минуты своего рабочего времени, нетерпеливо ерзая на стуле. В непрерывном ожидании теребя под прилавком ворот уже приготовленной куртки, они готовы сорваться со своего рабочего места, как только секундная стрелка пересечет нужную точку на циферблате и прозвенит последний звонок этого дня.
  Мы стоим перед ветриной магазинчика "Вечный подарок".
  - Мне нравиться, - говорит она, - Это нужная вещь! Смотри здесь все в комплекте. Мне кажется очень удачное приобретение, причем посмотри какая скидка - 75%. Может возьмем?
  Мы целый день бродили многочисленным этажам из стекла и стали, и ничего не купили: посидели пятнадцать минут в ресторанчике - попили кофе, посмотрели две не очень вменяемых комедии - обожрались попкорна! День бессмысленен, но не напряжен, собственно, что и требовалось от выходного дня! Нет лишних мыслей, нет лишних забот, мы вместе - собственно, что еще надо?
  - Часы - весы! - восклицает она, а я медленно таю от звука ее нежного голоса, - Тебе нужны часы! А мне весы! Давно собиралась купить, все ждала, думала, ты мне их подаришь! Теперь просто купим и все!
  - Мне часы нужны, с собой носить! На руке, на запястье!
  - Дома, зато все сломаны, - парирует она и стремительно направляется к засыпающему продавцу.
  - У нас есть сотовые телефоны! - я тяжело дыша стараясь успеть за ней, и не наткнуться на хаотично расставленные витрины и прилавки.
  - Там будильник то звонит, то не звонит. Ты постоянно опаздываешь на работу.
  - Это не из-за будильника, это из-за твоей привлекательности, - бубню я, но она меня уже не слышит. Схватив продавца за локоть и подведя его к витрине, начала засыпать его вопросами: - Здесь не указана цена, сколько стоят часы-весы?
  - Три тысячи!
  - А будильник в них есть?
  - Да.
  - Почему так дорого? - вклинился я в беседу, - Вы хотите сказать, что этот товар стоит двенадцать тысяч без скидки?
  - Да. Сейчас просто сезонная распродажа! Если же вы хотите сказать, почему такая высокая цена? Я вам объясню, - продавец сделал паузу, на его челе было отражено скопление мыслей далеких от работы, но всего в течение нескольких секунд он смог разгрести весь этот ментальный завал и найти инструкцию по применению "Часов-весов", - Это побочный продукт был разработан достаточно около десяти лет назад, американской компанией Goodyear Aerospace Corp., но на наш рынок вышел совершенно недавно, всего два месяца назад. Это электронные весы, со встроенными часами, в титановом корпусе с кевларовым ковриком, выдерживают нагрузку до одной тонны, стекло дисплея армированное. Весы показывают с точностью до 0,00001 килограмма. Часы никогда не опаздывают и не спешат, будильник выставляется очень просто, вот здесь справа, две кнопки. Чтобы остановить сигнал будильника, надо просто встать на весы. Дисплей русифицирован, озвучка также! Можете попробовать встать и все сами увидите и услышите! Приятный женский голос...
  - Нет спасибо, мы дома по экспериментируем, - с опаской сказала моя спутница. Вырвав из рук продавца, товар, она покрутила его у себя перед носом и вернула его обратно, - Упакуйте, пожалуйста, мы возьмем.
  Первое же утро превратилось в армейский ад, когда прозвучал будильник и озвучил свои требования: "Встать! Всем встать!" и так много раз до того момента пока, я не выдержал и прыгнул на весы.
  "Вы весите семьдесят девять килограмм" - отрапортовали весы голосом "Солдат Джейн".
  Следующим же утром, я не услышал будильник, но услышал крик: "А-а-а-а-а! Я вешу целых пятьдесят девять килограмм!" Это моя девушка набиралась храбрости течении суток и все-таки, встала на эти чертовы весы с самого утра, испортив себе и мне настроение безутешной истерикой.
  "Солдат Джейн" превратила ее в параноика, курсирующего после каждого посещения холодильника к напольным часам, что бы узнать свой вес. Словно на тонкий лед, с излишней осторожностью вставала она на кевларовый саван Джейн, а та в свою очередь вопила, зычным голосом про килограммы и граммы счастливой обладательницы часов-весов.
  При приготовлении пищи, каждый раз моя избранница внимательно изучала упаковку и этикетки, десятками минут читая все до запятой, высчитывая калории. Внимательно изучала каждую морковку, каждую картошину, что бы сварить суп.
  Любой нормальный мужчина на моем месте должен испытывать очень странные ощущение, когда приходишь с работы, заглядываешь на кухню, а там твоя девушка всматривается в огурец при свете лампы, то же самое происходит с любыми овощами и фруктами, попавшими к ней в руки. Возможно, она ищет калории, возможно клад, но результат данных операции мне остался неизвестен, точно так же, как и многочисленные не приготовленные супы.
  Параноидальное состояние любимого человека, меня выводило из себя, как и утренние крики "Солдата Джейн". Под эти вопли вставать вообще не хотелось! Руки сами накидывали на голову подушку, а тело само по себе куталось плотнее в одело. На весы с самого утра ни кто из нас вставать не хотел, она из-за того чтобы не портить себе настроение на целый день, я просто - принципиально...
  Одним мрачным утром моя нервная система дала сбой! Как только я услышал вой нашего маленького титанового солдата, я спрыгнул с кровати, схватил "Джейн" и выскочил в другую комнату. Бросив весы на пол, метнулся к сейфу, набрал код и вытащил "Сайгу". Подскочив к напольным весам, и четко прицелившись в центр тонюсенького кевларового коврика, нажал на курок. Грохнул выстрел. Где-то в районе правой голени, заработала маленькая мясорубка. Боль сковала дыхание, в моих глазах потемнело, и я рухнул навзничь.
  Очнулся в больнице, среди таких же придурков как и я.
  Рядом сидела она и счастливо улыбалось: - Ты пытался убить "Джейн", что бы спасти меня?
  - Типа того, - еле еле выговаривая слова, выдавливая их из уходящего наркоза произнес я, - Она меня ранила. Рикошет?
  - Да. Пуля кость не задела, пробила икру на вылет. Это хорошо - во всяком случае, так сказал доктор.
  - Не очень! Лучше б попала в голову!
  - Не говори глупостей, - сказала она и нежно поцеловала меня в губы.
  - Где "Джейн"? Как она?
  - На ней ни царапинки. Исправно работает!
  - Что собираешься с ней делать?
  - Отомщу за тебя! Подарю эти часы-весы, своей начальнице, она редкая сука!
  - Одним ударом двух зайцев, - выгибая губы в непослушную улыбку удовлетворенно и не без восхищения, прошептал я.
  - Совершенно верно, - она еще раз поцеловала меня и привстала с постели, направилась к выходу из больничной полаты: - Выздоравливай!
  Я остался в тишине погруженный в воспоминания, мои мысли рисовали милые сердцу картины, сливающиеся друг с другом в одно огромное мрачное полотнище: "Возможно я идиот. Возможно, стоит просто предположить, что я оказался не в то время не в том месте, и не с тем человеком. Могу ли я предположить, что все было гораздо тоньше спланировано и гораздо раньше... еще до того дня когда, мы вдвоем пошли таскаться по торговому центру? Могу ли я расценивать ранее случившееся, как идеально спланированное покушение на меня самого? ...идеально спланированное, но обернувшееся провалом..."
  Мои мысли смешались, голова закружилась, образы, и лица людей вдруг вынырнули из-под сознания. Я увидел мужчину в майке алкоголичке и семейных трусах, распростертом в коридоре. Его голова прострелена, он лежит с открытыми пустыми глазами и мертвым взглядом, стараясь сшибить им люстру. Его жена, очень полная женщина с короной из бегудей, одетая в ночнушку беспрестанно орет, орет и плачет, рядом лежит "Солдат Джейн" и в пол метре от остывающего тела дымящаяся Сайга... и все же вопреки планам... в живых осталась ее начальница и я...
  - Сестра! Сестра! - ору я, стараясь оставаться в сознании, захлебываясь в собственной панике и обильно потея, - Сестра, помогите-е-е!
  А с соседних коек устало и раздраженно доноситься: - Да заткнись ты!!!!
  
  Теория Ч. Дарвина - как источник оправдания глупости мужчин и привлекательности женщин
  Все люди разные - это аксиома! Все люди чертовски похожи - то же аксиома! И та и другая подходит, как для мужчин, так и для женщин, та и другая обвиняют нас во всех сотворенных не нами грехах и та и другая оправдывают нас, за счет сотворенных поступков, чужими руками.
  Редко, девушка, прекрасно чувствующая свою внешнюю красоту и превосходство над всеми возможными соперницами, не старается ее продать, как можно дороже.
  Темп же закрытого аукциона увеличивается в тот самый момент, когда она осознала, что быть ей номер один осталось не так уж и долго, ну лет пять! Если повезет - десять!
  Искушение велико! Был бы девушкой, сам бы поддался!
  Идешь ты такая классная по улице, а за тобой волокутся мужики, пуская слюни. В соседней подворотне предположительно только что из-за тебя погиб на дуэли один из бывших учредителей Merrill Lynch, вдоль тротуара по проезжей части едет черный Maybach, белый Aston Martin, желтый Lamborghini еще три разноцветных BMW X6 и Mercedes-Benz небесно-голубого цвета и замыкают колонну, конечно же ржавая ВАЗовская шестерка, набитая до отказа детьми гор.
  Все тебе сигналят, восторженно улыбаются, подмигивают фарами (ближнего и дальнего света), габаритками, противотуманками, аварийной сигнализацией и кое-кто даже синий мигалкой, и только из шестерки раздается надрывистое на распев: "Э-е-ей дэ-э-эвушка-а!!! Ты куда так быстро идешь? Ты куда такой красы-ывый?"
  А ты не торопишься, идешь медленно, выгуливаешь свою собачку, напудренную перекрашенную в розовый цвет с перерезанными голосовыми связками, что бы лишний раз не лаяла и не беспокоила тебя по ночам.
  Ну что ж! Осталось только сделать выбор и при этом не влюбиться. Главное использовать по максимуму свой ресурс и тогда можно получить все, в том числе и продление молодости, красоты и жизненного тонуса, а так же массу позитивных эмоций.
  Итак, время выбора!
  Те, слюнтяи, волокущиеся пешком, и те, что поют в шестерке (главное не перепутать с X6) вообще не вариант и их в расчет не стоит даже брать. А этих, что на дорогих машинах, можно раскидать по дням недели!
  "Сколько у нас дней в недели то?" - спрашиваешь саму себя.
  Отвечаешь удивленно: "Конечно же шесть! Ой, простите, перепутала с BMW X6! Конечно же, дней в недели семь! Семь!" На радостях сосчитав нужные машины и убедившись, что их то же семь, ты прикинула в голове календарик. При планировании убедилась, что сегодня первое число месяца, и что точно не февраль на улице. Ведь трава еще зеленая и листья на деревьях есть!
  Вы спросите, почему заботит именно февраль? Ответ прост, что бы не сбился выверенный график в тот самый момент, когда наступит первое марта, а то можно нарваться и на неприятности! Мало ли, обзовут как-нибудь нехорошо, глупые мужчины!
  Вот такая вот история, до боли знакомая и некоторым мужчинам и некоторым женщинам. Она правдива, мрачна и справедлива.
  Доминантные признаки в современном животно-мегаполисном мире, проявляются технологической стороной и понтами, количеством денег и сосредоточением нужных связей в мужских нежных руках.
  Глупо обвинять девушку, которую хотят купить в том, что вдруг у нее появляется желание себя продать.
  А потом... Ведь способность накапливать материальный ресурс, является доминантной стороной мужской особи и видимым проявлением силы и власти.
  Так зачем же идти к слабым, озлобленным и умирающим самцам в подворотнях, когда тебя вежливо сажают в современную карету. Конечно, карета может выйти из строя, если по ней щелкнуть электрошокером, но никогда, никогда не превратится в банальную тыкву.
  И здесь вроде бы все понятно, и все молодцы и мир наш становиться с каждым днем все прекрасней, потому что побеждает сильнейщий, но есть одна проблема...
  ...и она заключается в том, что теорией эволюции можно оправдать даже убийство человека!
  
  Мои нежные Лангольеры
  Бывает так, что ты влюбишься не в того человека...
  ...во всяком случае, тебе так показалось... сегодня с утра...
  ...и это ощущение растет...
  У вас до этого утра все было прекрасно, все хорошо, придраться было просто не к чему. Всем, казалось, что вы созданы друг для друга, все говорили о том, какая вы прекрасная пара, припудривая банальные фразы еще более банальными комплиментами. Все эти милые слова радовали сердце и еще более усугубляют гармонию в отношениях. Они являлись ненавязчивыми стимулами, поддерживать взаимную благость на людях и инерция этой благости протаскивала вашу любовь от того момента, как вы откроете глаза утром, до того как сомкнете веки отправляясь к Морфею.
  А потом в один определенный момент, оказывается, что ты не ощущаешь себя, с этим человеком, так как это было всего несколько дней назад. Все, как и прежде, те же улыбки, слова, происходит все то же самое, как вчера и позавчера.
  Ничего не поменялось!
  ...но в тебе плодиться голодная, зубастая, бесконечно-прожорливая пустота, наполненная Лангольерами поглощающими твое недавнее прошлое, где более никого не осталось.
  Внутреннее раздражение, выходит из берегов и готово ринуться и снести все, что было между вами. Ты становишься ржавым и черствым и очень четко ощущаешь это. Чувствуешь свою неспособность любить и оправдываешь это самообороной. Убеждаешь ежесекундно себя в том, что защищаешься от посягательство на свою личную жизнь и личное пространство. С упорством идиота доказываешь себе, что по-другому ты просто не можешь поступить, потому, что дальше будет только хуже.
  Но на этот вопрос можно смотреть и по-другому! Возможно, в данный момент ты защищаешь ее... от них...
  В этот момент в тебе появилась архиважная локальная задача!
  Задача формулируется просто: защитить близкого человека от твоих собственных Лангольеров! И это в данный момент становиться приоритетом, Это занимает все твое свободное время и неприкаянные мысли, находящиеся в свободном полете от работы и других повседневных забот.
  Начиная отдаляться на безопасное расстояние, с опаской заглядывая внутрь себя, в определенный момент становишься сторожем собственных зубастых тварей.
  Странно найти, воплощение фантазии Стивина Кинга в своем прошлом, калечащим твое настоящее, проглатывающее тщательно пережеванною, твою любовь к другому, когда-то совершенно чужому человеку.
  И в итоге получается призабавнейшая схема, суть которой достаточно проста и выглядит примерно так: она стремиться уничтожить твоих внутренних монстров (причем, совершенно не имея о них даже смутного представления), что бы спасти тебя, но ты защищаешь их, что бы спасти ее.
  
  Время и деньги
  Разные города, километры раскатанных дорог, воздух переполненный запахом леса и городских промышленных зон, зарастающих мхом, мусором оставленных нищими бродягами и посредственными граффити на стенах уже третье десятилетие рассыпающихся цементными зернами. Унылые пейзажи на розовом блюдце заката выглядят китайской каллиграфией: черными иероглифами - заброшенные, голодные сельские дома, зубы перекошенных заборов и придорожные памятники, нищие военные части по-партизански выглядывающие из-за деревьев на железнодорожное полотно.
  Я еду к тебе.
  Странно, но все что ты скажешь, я знаю, знаю твое недовольство, знаю, что ты торопишься, и у тебя нет времени. Это не значит, что ты ко мне холодно относишься - наверно ты действительно занята больше чем я, больше чем кто-то другой на этой планете, способный испытывать любовь.
  "Кто-то ведь придумал Skype не просто так. Он служит для удобства, что бы экономить время и деньги, а ты опять со своими внезапными появлениями... сколько стоил билет? Сколько времени ты ехал?"
  Разве это важно? Иногда из Владивостока можно быстрее долететь на самолете до Москвы нежели чем, сделать один круг по МКАДу! Возможно если проделанный путь считать в деньгах выйдет несколько дороже если в нервных клетках, так практически даром.
  Важно то, что люди, включая камеру и общаясь по "Skype" рассматривают себя больше чем собеседника, изучают мимику, прическу, глаза, цветопередачу...прекрасно. "Я выгляжу просто отлично" - говорят они сами себя, заглушая в своей голове голос собеседника, а потом в камеру - "Ой! Прости, что ты сказал? Как не важно! Важно? Повтори, пожалуйста! Прости что...что-то со связью! А ладно... я сейчас перезвоню! Дождись..."
  Дождаться чего? Когда повториться блеклое общение, лишенное запаха и тепла, единственный вопрос который уместен в такой обстановке: "Как ты себя чувствуешь?" хотя нет, вот еще один "У тебя все в порядке? Ну и отлично! Рад."
  Некоторые принципиально не включают камеру, сохраняя дистанцию выталкивая собственный голос на поверхность черного озера, свободного эфира.
  "Я сохраняю свое личное пространство. Ты включай, я на тебя с удовольствием посмотрю. Как у тебя дела?"
  "Так себе!"
  "Вот и отлично!" - бряцает голос на автомате, последние пять лет, получая только положительные ответы на этот вопрос.
  "Как дела?"
  Только что с операции. Отлежался и вперед, врачи сказали, ничего серьезного, но улучшения ждать не приходится! Просто такое время, люди болеют. Бывает! Еще бывает, что... да ладно, что рассказывать все нормально... Дела нормально!
  "У тебя голос, какой-то замученный!"
  Не выспался, все в порядке! Ерунда... - слово "ерунда", надо произносить бодрее... еще бодрее...
  "Рада за тебя... до встречи. Не падай духом!"
  Ок.
  Я на вокзале, примерно в десяти километрах от твоего дома. Среди снующих людей-чемоданов, переполненных мусорных корзин и снековых автоматов, плюющихся баночками с coca-colla, шеколадными батончиками, стаканчиками американо и безвкусными бутербродами аккуратно упакованных в прозрачный пластик.
  Пытаясь найти нейтральное, неузнаваемое место лишенное привокзальных голосов и принять умиротворенный домашний вид, экспериментирую: открываю планшет, skype, адресную книгу...звоню, навязчиво перебирая сигнальные трели, что бы обнять тебя:
  - Привет.
  - Привет.
  - Слушай я очень рада, что ты позвонил. Позвонил, а не приехал, но к сожалению, я не могу разговаривать. Я очень, очень занята, - поправляя футболку на плечах, говоришь мне ты, - У меня нет времени.
  - Сегодня же воскресенье! Выходной! - восклицаю я, пытаясь запустить в эфир радость собственного голоса, словно огромный товарный поезд в темную трубу горного туннеля.
  - Знаю. Извини. Перезвоню. Пока....
  - Пять минут...
  - Очень рада была тебя увидеть. Пока.
  
  Выбросить
  Выбросить! Выбрасывать просто...очень просто... - надо взять вещь в свои руки открыть входную дверь, и выйти из квартиры. Донести до мусорного бака. (Лучше за несколько минут до того, как подъедет мусоровоз, это надо рассчитать, по одной простой причине, вдруг может возникнуть совершенно непреодолимое желание вернуть то, что было несколько минут назад выброшено). Занести руку над металлическим сундуком, полного ненужного хлама и отвратных запахов и просто разжал пальцы. Развернуться и быстрым шагом направиться обратно домой.
  Все!
  Ведь ничего сверхъестественного в этом процессе нет! Все это банально, рутинно и обыденно! Этому процессу мы уделяем свое внимание и время постоянно. Мы постоянно что-то выбрасываем, от чего то постоянно избавляемся: от мыслей, что нам мешают жить, от устаревших и неактуальных телефонных номеров, перегружающих своим избыточным весом память нашего сотового, от барахла, висящего пыльными экспонатами в нашем шкафу, от надоевших мелочей.
  Выбрасывая вещь, мы ничего не теряем, мы освобождаемся, освобождаемся от прошлого и... приобретаем просто свободное пространство и может быть что-нибудь еще... наверное... наверное... Черт должны же быть какие-нибудь еще бонусы! А? - мысли мои заигрывали и вели себя слишком безмятежно, хотя я шел на радикальный шаг в отношениях с окружающим меня пространством.
  Я стоял в ванной и смотрел на Ее потрепанную зубную щетку, единственное вещественное доказательство, которое осталось от нашего первого свидания длинною в два года семь месяцев и четыре дня, которое мы провели, практически не расставаясь.
  Когда люди расходятся, они забирают свои вещи, или избавляются от чужих (или в мгновение ока ставших таковыми): выбрасывают их в окно, выставляют на лестничную клетку в полуоткрытых, пыльных чемоданах или ритуально сжигают под покровом ночи, в гаражных кооперативах.
  Зубная щетка безобидно торчала из матового белого стаканчика в полном одиночестве изредка поглядывая на мою, торчавшую безмолвно по соседству из подобной же тары но на другом краю раковины.
  И не то, что ее было жалко выбросить, просто есть такое странное чувство, что может быть когда-нибудь она снова пригодиться!? Хотя сам понимаешь, что нет, этого не произойдет, а если все же это и случиться, так к тому моменту, щетка уже сама по себе успеет полысеть от старости и станет никуда не годной.
  Для начала я решил разогнаться! Выбросить просто огромное количество ненужных вещей, что бы по инерции зацепить несчастный предмет из обремененной ванны и выкинуть его незаметно для себя.
  Начал по мелочам, собирать всякую рухлядь в здоровый пятидесятилитровый мешок для строительного мусора.
  В него убралось: несколько магнитиков с холодильника, стопка старых журналов, несколько десятков CD, вышедший из строя удлинитель (а может это был новый? не помню, я старался двигаться по квартире быстро и не задумываться!), вантуз, пара сотовых телефонов, которыми никто не пользовался уже лет шесть, но так, ни кто и не решался выбросить! Все тонуло в огромном мешке! Старый костюм, четыре изношенных и расползающихся по швам галстука, старые зимние ботинки, сланцы, домашние тапочки, пустые тюбики из под шампуня, флакон дурного одеколона, бесполезная мыльница с разноцветными обмылками и...
  ...зубная щетка исчезла, причем и моя, в том числе. Первое желание, которое возникло у меня это открыть мешок и проверить там ли все это добро, но я не стал, завязав его потуже, вышел на заросшую глубокой осенью улицу.
  Я оглянулся по сторонам.
  Просчитался!
  Мусоровоз зловонно пыхтя, только что отъехал, пьяно мигая габаритными огнями, оставив пустые баки в мое распоряжение...
  
  Споки ноки, или откуда берутся вредные привычки у мужчин
  Мы все мыслим образами, и часто задавая какой-нибудь вопрос, мы получаем моментально на него ответ в виде картинки, которую нам рисует в наше воображение. Хотя все на самом деле далеко не так, как нам представляется.
  Для того что бы понять примитивное мышление мужчины, с которым сталкивается женщина провстречавшаяся с ним более тридцати дней, разберем незатейливый диалог отображенный на экране телефона, графическими сообщениями.
  И так, представим, близиться полночь, уже в прошлом тяжелый день, каждый почивает в своей кроватке. Дама мнет в руках свой iphon 5
  SMS - Ж SMS - М Внутренние диалоги и размышления М
  Спокойной ночи, любимый!
  
  Скучал?
  
  
  Сильно? (вот здесь даме стоит вообще остановиться, но некоторые продолжают)
  Или не очень?
  
  Любишь меня?
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Сильно?
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Я тебя то же)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Какие планы на завтра! Мне просто не спиться, я хочу пообщаться! Ты мне давно ничего не писал! Спокойной ночи, дорогая!
  
  Да.
  
  
  Сильно (варианты могут быть просто - "Да" или "Скучал")
  
  
  
  
  
  Да.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Да.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Хорошо. Я счастлив;)
  
  
  Собирались вроде спать? (недоумение)
  
  Сон ушел. Ведь недавно было спокойной ночи! А теперь что? Доброе утро?
  
  
  
  
  
  Это сегодня тридцать вторая SMS за сегодняшний день подобного содержания. Сколько будет еще! (молодой человек не одеваясь, почесывая отлежанные места, прошелся пару раз по комнате)
  
  
  
  
  Очень хочется написать просто "нет" и выключить телефон. А с утра разобраться, но из опасения что это будет последнее "Нет", мужчины просто пишут "ДА" . Идут на кухню скушать сосиску или к бару хлопнуть пятьдесят.
  
  
  
  
  Поставил смайлик, поддался на провокацию. Или просто выпил уже лишку? Хотя с алкоголем в крови проще писать, что ты счастлив.
  
  Проходит пятнадцать минут! Мужчина неуверенными шагами идет в постель
  
  
  
  Романтика отпала, раздражение зашкаливает. Есть варианты, отключить телефон и поговорить утром (но тут опять нет). Вариант второй - позвонить!
  
  ВАРИАНТ Љ2
  - Привет, - говорит он, - Я все понимаю, я тебя очень, очень люблю. Мы с тобой столько раз говорили, все обсуждали, завтра мы на работе опять встретимся, у нас за обедом будет время поговорить, у нас...
  - Я не хочу завтра. Я хочу, что бы ты мне не звонил, я хочу, что бы ты мне сейчас что-нибудь теплое написал! - мечтательно и с претензией говорит ОНА.
   Мысли в этот момент представителя мужской диаспоры: Лег спать, не побрился, бахнул сотку вискаря. Завтра вставать в пять! Надо будет привести себя в порядок, выбрать что одеть, все это погладить (а может быть и нет). К семи отогнать машину в сервис (хотя может быть лучше уже и не стоит), перекинуть резину с летней на зимнюю. Ведь уже скоро новый год! Потом на работу... Завтра (то есть уже сегодня), совещание! Ничего, приготовлюсь, пока буду стоять в пробке. По-любому опоздаю! Шеф вызовет, будет орать, пока не надоест или пока не начнется совещание. Съем пару таблеток кофеина и запью кружкой крепкого кофе! Часто буду ходить курить, причем не для того что бы курить, а что бы чаще и активнее передвигаться в пространстве (что бы не уснуть на рабочем месте, уткнувшись носом в клавиатуру (а так я вообще не курю)).
  - Ты что замолчал? - говорит она, врываясь в поток полуночных мужских мыслей, - Тебе больше нечего мне сказать? Тебе со мной не интересно...
  В этот момент у некурящего, возникают мысли о том, что надо собираться и идти в ларек за сигаретами, и покурить!
   Все равно завтрашний день без табака не обойдется.
  Держа левой рукой телефон у уха, а правой стараясь натянуть на себя джинсы, ОН продолжает невнятный разговор и старается одеться для выхода в морозную зимнюю ночь...
  
  365 дней спустя
  По результатам глобального опроса, проведенного международной трансатлантической корпорацией идиотских исследований, было выявлено, что самый частый вопрос, который задают люди нашей планеты друг другу начиная с пятнадцатого октября по первое января это: "Где ты будешь праздновать Новый год?" Если кому-то интересно, почему этот вопрос еще кого-то беспокоит после того, как отзвучали новогодние куранты, то причина вполне очевидна... Они просто напросто проспали, подчинившись пьяному угару на корпоративах или уединившись с зеркалом в своей маленькой квартирке, как только часы отбарабанили пограничную полночь, перелистывая календарь на тридцать первое декабря.
  Всех остальных беспокоит этот вопрос, по нескольким причинам:
  1. "Где ты будешь праздновать Новый год?" становиться синонимом любого псевдо приветствия из серии: "Как дела?". "Как у нас дела?" мало кого интересует, точно так же, как и наш Новый год?
  И поэтому на простой человеческий вопрос "Где?", можно просто и лаконично ответить: "Нормально!" или "Спасибо. Все хорошо." потому что большинству наплевать на длинные речи и многочисленные планы на подарки и посещение родных и близких. Родных и близких, которые не в состоянии подняться с кровати уже в течении пяти лет в силу своего преклонного возраста. Каждый новый год, к ним приходят вполне состоявшиеся и чертовски занятые работой внучки и внуки и дарят шоколадного Деда Мороза из сои, наполненного фундуком, что бы беззубый рот старика не скучал в течение последующих 365 дней. Потомки скучая, сидят минут пятнадцать на грязных простынях, желают здоровья, а потом улепетывают на работу потому что: дела...дела...дела...конец финансового года... да и еще мало ли к кому надо успеть заглянуть, поздравить...
  А в ответ, хрип... понимание...и ничтожные попытки улыбки.
  2. Получив вполне точный ответ на вопрос "Где ты будешь праздновать Новый год?" вставляют еще два:
  А) Кто там еще будет?
  ...и если компания вполне устраивает, спрашивают:
  Б) А можно с вами?
  ...если не совсем устраивает, ищут лазейки.
  - Слушай, а Рита (или Ольга или Саша, (или просто длинный список не желаемых лиц)) точно там будет? У нее же новый парень, она, наверное, с ним, да? Нет? Расстались? Очень! Очень жаль! Так все же будет! Ага, я поняла! Нет, извини, не в этот раз... может быть, я к вам присоединюсь в следующем году!
  И про себя думает, судорожно тиская в кармане сотовый: "Пойду, позвоню тому парню, Новый Год все-таки! "
  3. "- Где ты будешь праздновать Новый год?
  - Не важно! Это совсем не важно! Важно - как!?
  - Как? - и теперь опрашивающий респондента навязчивый исследователь весь обращается в слух.
  - На сухую! Я выпью один бокал шампанского под куранты, загадаю желание, и больше не буду пить! НИКОГДА!!! Все я в завязке!"
  Респонденты обещают себе каждый год, что они еще: бросят курить, будут бегать каждое утро, не смотря на погоду и занятость! Будут больше уделять внимание своим детям! На первой же неделе заглянут к ним в школу! Починят на кухне кран! Сходят к врачу и проверят сердце, потому что оно как-то не так бьется! Накопят денег и летом уедут в отпуск на море!
  Обещают сами себе, все это очень торжественно и серьезно, ставят крестики на тыльной стороне ладони, что бы поутру НЕ ЗАБЫТЬ. Пишут на бумажках сокровенные желания и жгут их, бросая пепел в стаканы, с шампанским проглатывая залпом тяжелый коктейль... и очень, очень расстраиваются, когда не успевают, когда обжигают пальцы и ищут повод повторить, на время, откладывая обещания данные самому себе.
  - Знаете, будет Старый Новый Год, повторим! Повторим через две недели! Главное НЕ ЗАБЫТЬ!
  
  PRO корпоративы
  Когда я пьяная, я такая дура!
  Когда я пьяный, я такой дебил!
  Вот я нашел еще одну точку соприкосновения мужчины и женщины, способствующую взаимопониманию и в то же время расцвету разногласий. Корпоративы, какие бы они не были (а особенно новогодние) ведут к разного рода различным коллапсам церебрального характера.
  Уходя на корпоратив, ты не знаешь, с кем ты проснешься! А если знаешь, тогда какого черта ты туда пошел?
  Если тебе надоела твоя работа, и ты хочешь уволиться, или тебе наплевать, как сложиться твоя дальнейшая карьера не ходи на корпоратив!
  Если тебе надоела твоя работа, и ты хочешь уволиться, или тебе наплевать, как сложиться твоя дальнейшая карьера обязательно иди на корпоратив!
  Чувствуете разницу между предыдущими двумя абзацами? Все правильно, она практически отсутствует!
  Поэтому здесь стоит просто довериться интуиции, довериться тому порыву, что ведет тебя к счастливым переменам (а они обязательно настанут, в этом я уверен).
  Взрослые люди плохо верят в чудеса, но практически все без исключения верят в чудесную силу алкоголя!
   Алкоголь объединяет, влюбляет, покоряет, очаровывает, вызывает бурные эмоции и активные движения конечностями с большой амплитудой и приличным радиусом поражения, а также, имеет массу побочных эффектов своеобразного характера.
  Я не знаю, что рекомендует интернет-портал HeadHanter.ru, по поводу поиска новой работы, но мне кажется лучше всего ее искать после нового года. Случившаяся череда увольнений в компаниях освобождает свободные места для страждущих применить свой потенциал на благо родине.
  Любой праздник дает нам кислород и возможность узнать людей с другой стороны. Любой праздник нас делает детьми, и периодически увлекшись проказами, мы попадаем в угол (а иногда конечно и в google).
  Вот допустим...
  Если мужик пришел и в кармане у него женские трусики - это классика!
  А если девушка пришла, а у нее из чашечки лифчика торчат мужские трусы то это полный пиздец!!! (но кто бы что ни думал про эту благопристойную даму, она это самое мужское белье выиграла в каком-то дурацком конкурсе, неимоверно пошлом конечно, но ни сколько не порочащее ее честь и достоинство).
  Если женщина виснет на руках приглашенного Деда Мороза и мгновенно засыпает, укрывшись его бородой - это нормально!
  А если мужик засыпает на руках Снегурочки укрывшись ее бородой - тогда это полная ЖОПА!!!
  Можно постараться представить, как весело проходят корпоративны в федерациях бокса или федерации муайтай и тут же стоит задуматься о вечном и о том, что все-таки есть такие мероприятия на этой бренной Земле, куда постороннему человеку вообще не стоит заходить.
  Иногда мы все делаем не предсказуемые вещи, от которых сами впадаем в оцепенение поутру. Потом стараемся избавиться от воспоминаний и от всех сопутствующих лиц, стимулирующие красочные образы прошлого в нашей голове... но как-то все проходит само собой...и эмоции и воспоминания...
  Окружающий мир постоянно меняется и очень тяжело сказать, где ты окажешься завтра.
  Периодически в человеке просыпается тяга к приключениям, и хочется надеяться, что все, что с тобой произошло (и произойдет), не доставит дополнительных хлопот родным, близким и любимым людям.
  Утро...
  Я лежу с закрытыми глазами, голова очень сильно болит. Мне страшно поднять веки и осмотреться вокруг. Я смутно помню, как тут оказался и не очень понимаю, где это самое "тут"!
  Вдыхаю воздух помещения и чувствую... ее запах. Хорошо...
  Значит все в порядке... и уже не важно, где мы! Главное, что мы вместе!
  
  
  Молчания знак
  Молчать вместе - значит понимать друг друга. Молчать, медленно спускаясь в темный глубокий колодец тишины. Молчать свободно, не напрягаясь, не подавляя в себе желания молоть языком, стараясь заполнить пространство звуками собственного голоса.
  Молчать не от раззадоренного чувства опустошительной обиды, не от обескураживающего удивления или злобы, а просто, потому нити, связывающие нас, сплетаются и тянутся в одном направлении.
  Я для тебя так же предсказуем, как и ты для меня, и от этого понимания не веет скукой и усталостью, а есть только свобода действия и безмятежность.
  Стук сердца, теплые волны дыхания, движение зрачков и век - словно проводники мыслей, передают потоки информации во внешний мир.
  Твой голос звучит внутри меня, отчетливо и спокойно. Равномерно циркулируя по моим кровеносным сосудам, заставляя их вибрировать, излучая различные тональности. Каждое слово, каждый слог, словно свет, гаснущий звезды преодолевая мириады километров пустого пространства, остается на рубежах темной стороны разума радужным осадком.
  Ощущение целостности, и гибкости, кроется в нашем молчании. Ощущение защищенности от посягательства недоброжелателей, опьяненных жаждой сплетни и вычурного словоблудия, чья фантазия рисует красочные картины жизни, не доставшиеся их взору. Они томятся, сглатывая собственную досаду с уверенностью полагая, что именно так все и было, как им пригрезилось в момент божественного откровения. Чужая жизнь у них плывет перед глазами, а своя тает, загоняя их в землю на полутораметровую глубину, протаскивая за уздечку через дряхлые ворота старости. Словно хлеб насущный, глотают они каждую сплетню, и с каждым плевков бросают ее под ноги прохожих, на мгновение останавливающихся и изучающих маленькую капельку зловонной слюны.
  От шумных ярмарок и пестрых, раскрасневшихся, радостных лиц, я держусь в стороне, и надеюсь, чтобы не узнали они меня по походке и взгляду.
  В окружении говорливых, я прячусь, шевеля губами сливаясь с толпой, проскальзывая между звуков внешнего мира, наполненных осуждением и пошлостью собственного мнения, гордо озвученного и брошенного в толпу на поругание. Словно срывая одежду и залезая своим болтливым языком, под платье, царапают им на коже жертвы слова досужих домыслов.
  Я же молчу, пряча тебя в тишине своего тела, пряча, в мыслях своих.
  Я даже не уверен в том, что ты существуешь на самом деле, но продолжаю ждать и слушать, вслушиваться, зарыв голову в тишину, надеясь уловить звук твоего дыхания.
  
  Второе второе свидание
  Начать все с самого начала достаточно просто, когда в этом есть необходимость и что-то большее, чем просто приятные воспоминания, разделенные по аккуратному шву на два сердца и две не совсем здоровых головы.
  Кажется, эти воспоминания пущены через чеснокодавилку и каким-то образом оказались крестьянской приправой в наших салатах. Мы сидим за разными столами, но в одном заведении. Я, там где дым и кашель, а ты где слишком сильно работает вытяжка и кондиционеры заставляя расслабленных посетителей либо стучать зубами от холода, либо напиваться, что б хотя бы чуть чуть стало теплее.
  Когда перманентный, беспричинный гнев и терпкое послевкусие расставания сойдет на "нет", и останутся яркие картины прошлого, в реальность которых веришь, начинаешь с настойчивостью убеждать себя, что все может повториться один в один (исключая определенные моменты), а может быть даже и лучше. Потому что все ошибки пройдены, потому что мы, слишком давно знаем друг друга, что бы наступать на одни и те же грабли постоянно. Все подводные камни, непонятным образом оказались на поверхности, и их с легкостью можно будет обогнуть. Чудесная, невесомая, плавучесть камней, воспринимается с неприкрытым удивлением! Но как только огромный корабль выходит с верфи на воду, он килем врезается в мель, под дружный смех зевак расположившихся на причале, успевших за несколько секунд до торжественного спуска, разбить наудачу бутылку шампанского об борт и выпить еще пару ящиков, от всего сердца желая приятного и спокойного плавания.
  В тени любой благодати таиться претензия, которая уже смогла один раз поколебать сложившиеся устои, построенные на шатком фундаменте человеческой гармонии и вынужденной слепоты. Собственную слепоту люди называют доверием, ибо, если бы они не были так слепы, тогда сама возможность доверия исчезает, словно иероглифы написанные водой на площади Таньаньмэнь в жаркий летний день.
  Радость от встречи покрывается пресностью вторичности. Второе первое свидание не предполагает второго второго, а предполагает важную обыденность....
  "...на барабане подписан мир! Императоры заключили друг друга в объятья и пообещали называть друг друга братьями. Ну, и конечно выдвинули требования... как-то так, между прочим... кивнули... согласились... довольные перемирием... заключили друг друга в объятия..."
  В такие моменты все стараются думать о хорошем, петляя по лабиринту воспоминаний босиком, периодически, выковыривая со сбитых ступней колючки толщиной с проржавевший танковый снаряд, а иногда попадаются и снаряды. В такие моменты думаешь: - Ну, ничего, взорваться не должен, слишком старый! Еще с прошлой войны! Э-э-э-э, куда бы его убрать, да так что бы заново не напороться?
  Ищешь и не находишь место в лабиринте, так и таскаешься с ним, пока не находишь пару кассетных бомб: - Они же запрещены к использованию! - мысленно восклицаешь. - Ну да ладно, надо запомнить, где лежат, потом вернуться и убрать в укромное место. А то не дай бог рванут! Всех положат!
  Проплутав еще оное количество времени по лабиринту, выворачиваешь из-за таинственного угла в непредсказуемом направлении, встречаешь ее. А у нее в руках прыгучая мина! Как нашла? Непонятно! А карманы оттопыриваются, и из каждого блестит по чеке! Значит, нашла и сняла растяжки.
  - Это твое? - раздраженно спрашивает она, протягивая мину.
  - Нет, - говорю, - А это твое? - показываю снаряд.
  - Думаю какой-нибудь другой девочки!
  - Так и мина не моя! - разозлившись, отвечаю я ей.
  - Так здесь вообще никого никогда не было кроме нас! - орет она на меня.
  - Зачем так кричать? Я знаю, и именно это пытаюсь до тебя донести с последних дней нашего последнего знакомства и первых второго...
  - Прости, я не понимаю тебя!
  
  Анатомическая задача
  Умиление, улыбка, приятные мысли, воспоминания, ассоциации и комплименты, все это куда-то исчезло, испарилось, словно на поверхности коры головного мозга взорвалась водородная бомба, вычистив признаки твоей жизни и мою больную патологическую податливость, и мягкотелость, разумную гибкость, заставляющую меня принимать безболезненно любую форму в твоих теплых руках.
  Я с ужасом смотрю на свой зверообразный панцирь, фрагментами проявляющейся на моей бледной коже, жестяной мозаикой, заигравший в свете электрических ламп, соединяясь в единое целое.
  Кажется, еще вчера я мог ждать тебя часами, перебирая и сминая приятные мысли, комкая их словно бумагу, и тут же отправляя в мусорную корзину, что бы освободиться от предрассудков и быть настолько открытым насколько это возможно.
  Анатомические задача выполнялась легко!
  Одной только силой воображения, можно было раскрыть грудную клетку и на теплом, чуть окислившимся бронзовом подносе под романтическую музыку выкатывалось настырно бьющееся сердце, натягивая жадные пульсирующие тросы кровеносных сосудов, словно якорные цепи.
  Сердце от радости лаяло, как собака и возможно виляло хвостом, вырвавшись из собственной будки. Я не мог всего этого видеть, лишь чувствовал приятное движение в груди.
  Закрыв глаза от восторга и умиротворения, противоречивого спокойствия я ждал, когда ты подойдешь ближе... ближе... ближе... ближе и сможешь сомкнуть кровоточащие створки ворот будки тщеславия.
  Слепая вера заставляла меня поверить в чудо, судьбу, божественное проведение, счастливую случайность позволившим мне обнаружить тебя среди человеческой массы, где каждый готов на любовные авантюры, но не способен рискнуть состоянием своей души, поставив его на кон.
  По истечении времени, меня мучает стая вопросов, вьющие гнезда в полостях моего тела. Они появился вместе с неловкостью, недоговоренностью, скучными, предсказуемыми тайнами, прячущимися в сплетнях, слухах, и шепоте теплых стен, косых истеричных взглядах, манипуляциях и поверхностной твоей невинности возвращенной чудесным образом, возникшей, словно обелиск и отбрасывающей длинную вечернюю тень, предназначенную для моего отдыха и успокоения.
  Вопросы....
  Вопросы, которые терзают меня постоянно, провоцируют на необдуманный шаг. Отбрасывают меня и отрывают от всех тех, кто принимает решения холодно, спокойно и целостно, не вызывая бурь и баталий, храня подарки судьбы, какие бы они не были, коллекционируя обузу и рухлядь. Потому что так спокойней! Потому что время ушло! Потому что менять уже что-то поздно! Потому что еще есть тысячи причин насладиться сложившейся ситуацией, улыбаться и говорить, что все в порядке, все нормально, даже более чем!
  И все это так звучит убедительно, сладостно и тепло, что приторный привкус человеческого смирения, заставляет задуматься и не отпускает пока я не дам ответ стае.
  Смогу ли я убить свою собаку, пробив одним ударом ножа новый, серый чешуйчатый панцирь? Убить, так, что бы, не задеть жизненно важные органы и остаться в живых?
  Думаю - да!
  ...но буду ли я счастлив?
  ???
  
  Homo Simili
  Мне все чаще и чаще попадаются очень знакомые лица совершенно незнакомых людей. Людей, идущих мимо и не имеющих ни какого отношения к моей судьбе, жизни, существованию. Они не знают, как меня зовут, чем я занимаюсь, и что вообще из себя представляю.
  Возможно, наши мысли, ассоциации, ощущения и чувства очень похожи. Мы проходим мимо, внимательно рассматривая друг друга боковым зрением, стараясь не привлекать к себе внимания, тайком разочаровываясь, продолжая свой путь.
  В древности преступников выставляли на показ в обнаженном виде, вешали на крепостных стенах и городских площадях, теперь, эталоны идеального человека, на нас свешиваются с билбордов, смотрят нас по кабельному с другой стороны экрана, блестят на глянцевых страницах и говорят, как должно выглядеть каждому, и где просто необходимо быть, на любом временном отрезке своего существования.
  Мы подражаем, копируем, пропускаем через себя информацию и передаем другим людям, при этом стараясь внести как можно меньше изменений. Четкое копирование и подражание признак эволюционного превосходства вида.
  Homo Sapiens - стремительно вымирает, на его место приходит Homo Simili (лат. - похожий). На новой эволюционной, сырой глиняной ступени уже оставлен четкий след изящной, утонченной ступни.
  Добро пожаловать! Вы вышли на огромную лестничную клетку, подвешенную в пустоте!
  Вчера с завидным постоянством и мастерством копировали своими руками картины Босха, Рембрандта, Микеланджело, Моне, Пикассо, сегодня запуская чужие пальцы под кожу, копируют силиконовую грудь и объем талии. Человеческое лицо словно детский, примитивный пазл собирается просто, при минимальной кровопотере клиента.
  Перед каждым из нас стоит задача - повторить успех кого-нибудь другого, того чей образ больше нам подходит, кого с кем мы себя ассоциируем без внутреннего отторжения. При этом в каждом из нас полностью искоренено надежда на превосходство.
  Погружаясь в имитативность, мы словно маленькие дети передразниваем, друг друга, повторяя жесты, поступки, слова и каждый раз радуемся своим успехам, совершенно не ощущая обиды за свою вторичность.
  Современный тренд посредственности, захватил все информационное поле. Он навязывает необходимость соблюдать огромное количество заповедей, нарушение которых ведет к вытеснению из цивилизованного общества, к его раздражению, возмущению, негодованию и уничтожению инакомыслящих.
  Распространение в мире такого понятия как толерантность на первый взгляд должно способствовать неимоверному разнообразию человеческого мышления, но чем общество становиться терпимее, тем оно все больше и больше становиться однородным и инфальтильным.
  Обилие окружающих нас красок внешнего мира перестает восприниматься человеческим глазом. Окружающий урбанистический пейзаж выцветает в глазах пресыщенного зрителя и скатывается в монохромное рябящее изображение в зрительной зоне коры головного мозга.
  Мы как китайские презервативы, создаем видимость безопасности и доверия, поражаем воображение отсутствие качества, все на одно лицо при этом безумно красочные...
  ...и мне кажется, нас используют прямо по назначению...
  
  Возможность невероятного
  - Любовь с первого взгляда существует - это исторический факт, подтвержденный, огромным количеством примеров. Это событие не редкость, особенно если рассматривать его периодичность в планетарном масштабе. Каждый день каждый час, каждую минуту, десятки, сотни, а может быть даже и тысячи сердец теряют контроль над равномерной повседневной работой. Тонны сердечных мышц стараются сохранить целостность и жизнестойкость под напором нервных импульсов, несущихся по скоростным трассам симпатического отдела вегетативной нервной системы.
  В состоянии перманентной влюбленности - сон перестает быть отдыхом, он превращается просто в физиологический инструмент сжатия времени, что бы выпрыгнуть в недалеком будущем.
  Сон дает возможность, утром открыть глаза и осознать, что наступило долгожданное завтра. А завтра может произойти все что угодно, но каждый из нас рассчитывает только на желаемый результат, стараясь вытеснить из своих мыслей скверные картины, альтернативной реальности.
  Возводя плотины, и укрепляя каналы, старясь загнать неудержимый поток разнообразных мыслей в позитивное русло, расходуется огромное количество сил. На исходе наших ресурсов - организм включает режим сбережения энергии, и человек погружается в апатию... Ты понимаешь, о чем я тебе говорю?
   - Говоришь, достаточно сумбурно, очень эмоционально, но мне нравиться тебя слушать, - она смущено опустила глаза. Был теплый вечер, мы бродили по набережной и рассматривали эмбрионы плывущих облаков - Что с тобой происходит?
  - Со мой?
  - Да, с тобой!
  - Со мной все в порядке, - я неловко причмокнул губами, словно старый сомелье пробовал на вкус молодой легкий, осенний ветер, и чувствовал в нем приближение терпких холодов.
  - Сомневаюсь.
  - Если честно, я то же. Последнее время начинаю себя подозревать в кощунственном безумии, поселившимся во мне, примерно пару недель назад.
  - Да? - она недоверчиво покосилась на меня, и сделала полшага в сторону, - Очень интересно, и в чем оно проявляется. В том, что ты считаешь, что нет ничего удивительно в любви с первого взгляда?
  В ее голосе слышалось романтическое недовольство и возмущение, смешанное с уходящего теплотой бродячего лета.
  Я смотрел на нее, не моргая, пока мои глаза не начало щипать. Я не мог оторваться даже в тот момент, когда боль соленым червячком надкусила глазное яблоко. Рискуя все испортить, мне постоянно приходилось открывать и закрывать рот, ломаясь в попытках выбросить из себя скрижали, на которых были бы написаны простые слова. Я словно акула, вытащенная ржавым багром на палубу ветхой шхуны, мечтал спрыгнуть в воду и залечь на дно в надежде, что нанесенные человеком раны затянуться на моей шкуре или принесут скорую смерть.
  - Сколько мы с тобой знакомы? - спросил я, переборов сухое удушье.
  - Лет двенадцать!
  - Если быть точным тринадцать, я вчера пересчитывал, внимательно проворачивая в своей голове каждое событие.
  - Зачем? - ее нелепое недоумение, жабой прыгнуло ко мне на грудь, и сбила дыхание.
  - Давай ты забудешь, про все "зачем?", "почему?", и "твою мать какого хера здесь происходит?". Просто ты послушаешь меня, а потом...потом, будет видно! Договорились?
  - Ок, - сказала она, и если бы слово-фразу, можно произнести по слогам, она бы так и сделала, демонстрируя свою вдумчивость ко всему, что говорю я, и к тем словам, что слетают с ее уст.
  - Мы знакомы тринадцать лет и первые три года я тебя ненавидел!
  Ей тут же хотелось что-то сказать, но она вспомнила свое обещание и лишь сдержанно кивнула.
  Я продолжал:
  - Тогда ты встречалась с одним парнем, который приперся на день рождение к моему лучшему другу вместе с тобой. К тому моменту вы уже были пьяны, и как только переступили порог, и сняли обувь, тут же плюхнулись в кресло, моментально заснув.
  Спустя всего лишь неделю, я поменял работу и устроился в строительную компанию, где в офисе из-за мутной, пластиковой перегородки, тащился по помещению запах твоих духов. В тот момент в моей голове возник образ пьяной девушки дремлющей в кресле, чьи руки и ноги, перегородили коридор. Когда же ты привстала со своего места и продефилировала между столов заваленных бумагой на длиннющих каблуках совершенно свободно, словно преодолев земное притяжение, моя преждевременная оценка несколько изменилась...хотя если говорить честно, на тот момент не очень сильно.
  Я старался не общаться с тобой, пренебрегая каждой минутой случайных контактов и столкновений. Время нас сближало и наделило наши рабочие диалоги все большим количеством мирных, приятных слов, утративших свой сарказм и яд. Вообще ты меня очаровала в тот момент, когда в обеденный перерыв ты смеялась как ошалелая, и перелистывала одну за одной, страницы книги Чарльза Буковски. Если мне не изменяет память -это был роман "Женщины", ты жадно обслюнявливала и вылизывала глазами каждую страницу.
  Увольняясь, ты мне оставила свой номер телефона. Мы созванивались от нечего делать, убивая в телефонных разговоров вечернюю пустоту и скуку, а иногда отбросив все дела, бродили по этой набережной, рассматривая прохожих, подшучивая небрежно подшучивая над ними. Иногда встречались на праздниках, в клубах, в ресторанчиках на бизнес-ланчах, специально или случайно, в хорошем настроение или чуть живые после диких рабочих будней!
  - Остановись! Я не могу больше слушать эту историю! Все что угодно, но эту не могу! - она встала и сложила руки на груди, потом убрала их за спину, потом вытянув их вперед, дотянулась до лацкана моего пиджака поправив его, потом одернула галстук, - К чему ты клонишь?
  - Я хочу сказать, что только две недели назад, я понял, что не могу без тебя жить...жить вообще... - я старался говорить, как можно быстрее, старался сказать все, до того момента, когда кашель запрет мои слова в горле и превратит их в отвратительный хрип, - И это ситуация намного удивительнее чем любовь с первого взгляда!
  Она нахмурилась, медленно протянула руки к моему горлу, лишь для того что бы по туже затянуть узел офисной удавки.
  - Если бы ты это сказал лет на пять пораньше, - тогда бы я была рада, а сей час мне кажется, что ты меня все больше и больше раздражаешь своей болтовней! - она это говорила с закрытыми глазами, словно стояла перед расстрельной ротой солдат, целившихся в нее и готовых в любую секунду выстрелить.
  Молчание.
  Я кашлянул. Потом еще...и еще...и еще...
  - Проводишь меня? - тихо спросила она, поймав паузу между бронхиальными взрывами.
  
  Встретимся у холодильника
  "Купи хлеба" - написано на ядовито оранжевом стикере приклеенному к холодильнику. Холодильник тарахтит, раскачиваясь, создается такое ощущение, что он работает на дизеле и в этот самый момент последняя капля солярки исчезает в жерле двигателя внутреннего сгорания, амплитудные вибрации стихают, и в атмосфере кухни висит тихое мурлыканье агрегата.
  Дыма не обнаружено, то ли выхлопная труба забилась, то ли все-таки он потребляет электроэнергию. Даже более того, очень может быть, что она единственный источник его питания! Но эта гениальная мысль посетившая мою сонную голову ранним ранним утром, не может унять беспокойства, недоумения и гнева. Я ни как не могу понять, почему со мной не разговаривают уже неделю, а пишут мне немногословные записки?
  Позавчера вообще произошел вопиющий случай. Квартира пуста, как и холодильник, как и его побитая жизнью, но все же еще белая дверца усеянная магнитиками с изображениями резиновых пальм, китайских джонок, индийских слонов, мексиканских кактусов, Колизея, красных телефонных будок и двухъярусных автобусов того же цвета. Кривыми мультяшными английскими буквами, цветастые значки информируют наблюдателя, из какой страны привезен этот уродливый кусок пластика, назначения которого якобы возбуждать приятные воспоминания. С обратной же стороны каждого стимулятора памяти, на маленькой клейкой бумажке отпечатана цена, выражена в долларах или евро и так же четким шрифтом не без чувства гордости сразу же бросается в глаза "made in china".
  Среди всей этой заграничной мишуры не было стикера, что меня практически повергло в паническую меланхолию. Я тут же бросился его искать в надежде, что он просто отклеился и упал на пол, спланировал под стол, или упорхнул за маленькую барную стойку. Страх остаться без клочка информации, без криптографического послания в которых я пытался увидеть подтекст и расшифровать его, понять, что конкретно от меня требуется, что бы блеснуть возможностью возобновить человеческое общение, хотя...
  ...хотя в письме, в буквах, словах, написанных на клочках бумаги гораздо больше человеческого, нежели чем впопыхах фехтования фразами, в том мяуканье и лае, которые мы иногда издаем, бичуя слух окружающих нас людей.
   "Надеюсь у тебя все в порядке"
  Я нашел... Стикер действительно отклеился и просто валялся на полу под стулом, но эта находка облегчения не принесла. В этой фразе мне виделся сарказм, забота, повод для примирения и телефонного звонка. Я набираю ее номер... она сбрасывает. Иллюзии о примирении растаяли моментально. Возможно, я медленно соображаю, возможно, просто чего-то не понимаю, но мне очень хочется, услышать ее голос, пусть недовольный, но все же вернуться к простому общению, потому что в моей коллекции записок, уже некоторые начали повторяться: "ненавижу", "надеюсь ты ничего не проспал", "ключи от машину у меня, да кстати от квартиры тоже, счастливых выходных", "я устала, а ты", "ты вроде нет", "сколько можно", "там пусто - иди в магазин", "вернусь поздно", "не вернусь", " вернулась - ненавижу"...
  После очередной порции криптографической ненависти, я вытряхнул все из холодильника все что в нем было, нашел провод, вырвал его из розетки и в домашних тапочках и старом халате, волоком протащил агрегат по лестнице подъезда на улицу, а там царапая асфальт придвинул его к мусорным бакам стоящим на противоположной стороне дороги. Отойдя на пару шагов, я посмотрел сотворенный перфоманс, и мне сразу как-то полегчало на душе, но вязкое ощущение нехватки пикантности, наращивало во мне бурю энергии, и я ее решил тут, же реализовать. Недолго думая, подскочил к выстроенному мной пейзажу и изо всех сил нанес прямой удар ногой. От этого посылаемого импульса, агрегат медленно накренился и прощально скрипнув, рухнул навзничь.
  Во мне разлилось успокоение и пряная умиротворенность, я медленно легким прогулочным шагом побрел домой. Войдя в квартиру, спокойно и внимательно переоделся и так же неторопливо опять вышел на улицу. Избегая ловушек душного общественного транспорта, направился в магазин электроники и бытовых товаров. Там побеседовав с симпатичной девушкой продавцом-консультантом, я определился с выбором и оплатил его.
  Новый холодильник должны были привезти в течение четырех часов.
  С чувством выполненного долга, я отправился домой ждать доставку, но как только переступил порог, неожиданный вопль парализовал меня прямо в дверной проеме:
  - Где о-о-о-о-о-он?
  Я собрался с мыслями и, стараясь себя контролировать, четко и лаконично констатировал факт:
  - На помойке.
  - И-и-и-и-и-и-и? - по нарастающей накатило на меня с ее стороны.
  - Купил новый. Сегодня привезут.
  Она помолчала, несколько замешкавшись, потом чему-то улыбнулась, наверняка той информации, которая весенними льдинками прошла по руслу ее мыслей и старясь, как можно более незаметно - спрятала очередной стикер за спину, сминая его в своем кулачке.
  - Пришлось купить новый холодильник в надежде, что ты на него не будешь клеить ни магнитиков, ни записок. Может быть, у нас получиться наладить беседу, разговор, диспут, не важно! Я соскучился, а твои стикеры мне просто надоели! - я подыскивал адекватные оправления мотивы своих поступков, просто стараясь быть честным перед самим собой.
  - Ты не помнишь, из-за чего мы с тобой поругались? - вдруг спросила она.
  - Нет, не помню! Стоп! А что, мы с тобой вообще ругались? - сконфузившись, я сделал очень уверенное заявление, - Я с тобой не ругался!
  - А я с тобой ругалась!
  - Когда?
  - Давно!
  - Это понятно по количеству записок!
  - Если тебе понятно, тогда какого черта ты спрашиваешь!
  - Не черта, а дьволицу! - это моя жалкая и неуместная попытка шутить.
  - Вот сей час мы с тобой точно поругаемся, и это ты запомнишь надолго!
  - Хорошо, хорошо, - примирительно я выставил руки вперед, - хорошо, я умолкаю и хочу послушать тебя. Пусть моя мечта сбудется!
  - Не ерничай.
  На ее комментарий, я ничего не ответил, а просто стоял перед ней и смотрел прямо в глаза.
  - Я хотела новый холодильник, а ты сказал, что и этот сойдет. Сказал, что его твой дед из какого-то берлинского бункера притащил еще в 45-м?
  - Это образно я выразился, надеюсь, ты не приняла всерьез!
  - Конечно, приняла, и в особенности я очень серьезно приняла твою фразу, которое демонстрирует отношение к моей персоне. Ты сказал, цитирую дословно: "Холодильник работал, работает и будет работать! А то, что он спать мешает своим тарахтеньем - это ничего. Тот, кто действительно спать хочет и стоя в "Дягилеве" уснет!" Я тебе в ответ злобно говорю: "Сожгли твой "Дягилев" причем давно!" А ты, не отрываясь от телевизора "Ну, не суть, главное ты поняла мое отношение! А если вдруг нас холодильник посреди ночи одновременно разбудит, (хотя меня... вряд ли), так будет чем заняться!"
  - Так чем мы закончим беседу, - стараясь подытожить ее монолог, я начал подводить черту.
  - Посмотрим, что за технику ты купил, а там видно будет.
  - Учитывая современную тенденцию, думаю что китайскую, - сухо заметил я, - А была нормальная вещь! Надо было довести меня до такой степени, что...
  - Так, - оборвала она меня, - Не начинай!
  
  С(л)он точно не побежит за презервативом
  Сон - очень интимный процесс. Совместный сон - более интимен, чем сексуальные отношения.
  Заняться сексом можно и со слоном, главное найти баобаб побольше и выточить из него дилдо покрепче. Найти стремянку и переодеться в новенький ОЗК (в простонародье химзащита: резиновые чулки-сапоги, плащ и противогаз, ну и так еще немного по мелочи всяких прибамбасов). ОЗК в основном в данном случае будет защищать вас от тотального изнасилования и позволит, предохраниться от заражения различными инфекциями (слон-то точно не побежит за презервативом). Потому что кто кого здесь будет атаковать не очень понятно. Вообще - это очень сомнительная забава, поэтому возвращаемся ко сну.
  Если сразу не получается спать вместе, тогда вообще все пропало. Здоровый сон - это больше чем просто здоровый секс, это треть жизни, и если эта треть жизни погружена в раздражение и не приносит удовлетворение, тогда надо что-то менять.
  Он храпит.
  В Англии таким, беспокойным мужчинам, служащим в армии, вшивали пули в подшивку камзола, где-то на уровне лопаток, что бы несчастный, ворочался с боку на бок и не мешал товарищам по окружающим спать, своим адским храпом.
  А что можешь сделать ты? Вариантов масса!
  Удушить его подушкой! Просыпаться каждые пятнадцать минут и зажимать его ноздри, мучая своего близкого в течении 120 секунд (с вышеуказанной периодичностью). Можно перебраться в другую комнату, если такая конечно имеется (тогда возникает вопрос, а зачем тогда все остальное?) Можно спать с берушами или наушниками в ушах. Можно спать по очереди, а тот, кто из вас не спит, любуется блаженным состоянием, почивающего, (но это тоже тяжело, во-первых тяжело засыпать, когда кто-то пристально смотрит, а потом очень тяжело долго долго наслаждаться процессом поглощения сновидений другим человеком).
  ...и так на вопрос "Что делать?", ответов нет.
  Состояние сна вызывает разные разговоры непосредственно спящей персоны.
  Он спит и вдруг в три часа ночи, закидывает свою ногу, на вас, рукой хватает за грудь и томно называет другим именем (предположим Олей, а вас на самом деле зовут не много ни мало - Ефросинья). Вообщем хер перепутаешь, невозможно забыть, точно так же как и произнести. Кстати, это одна из первых причин, почему он вас назвал Олей. Вторая причина, по которой он вас назвал чужим именем, может быть очень проста. У спящего рядом с вами тела, в детстве, в начальной школе была пионервожатая Оля, в которую он был страстно влюблен, и томился он этой любовью с третьего по пятый класс, включительно. Так вот, она ему приснилась и во сне говорит: - Владик, ты почему опять без сменки?
  А он ей возмущенно (этот диалог был в пятом классе, такую дерзость третьеклассник не может себе позволить) - Оля...
  - Не Оля, а Ольга Павловна! - перебивает она его раздраженно. Он выпадает из глубокого сна в полудрему, закидывает ногу, хватает вас за грудь.
  Думаю такой диалог можно простить, потому что Ольге Павловне, в тот момент когда, ваш Владик был в пятом классе, было пятьдесят девять лет, и она страдала болезнью Альцгеймера. При всем при этом старушка была крепка и покинула этот бренный мир всего лишь год назад. А вашему Владику уже тридцать пять!
  (Простая задачка: сколько было вышей потенциальной конкурентке лет, когда она склеила ласты?)
  Другой вариант. Он нежно вас обнимает, томно целует в полной отключки и называет ласково: Зайкой, Снежинкой, Солнышком, Лисенком, Девочкой Моей!
  Вы, конечно, просыпаетесь и вам очень приятно. В эти мгновения вы чувствуете, как он вас нежно и тепло любит. А на самом деле ему сниться, прекрасная сотрудница ГИБДД, которую он ублажал вчерашним вечером, стараясь изо всех сил, в надежде на то, что у него не отберут водительское удостоверение! (А то, как он будет вам смотреть в глаза, после такого лишения? А так, вроде мужик, решил проблему самостоятельно. Даже родному дяде не пришлось звонить, который работает начальником, всех начальников над начальствующими чинами, армии и флота)?
  Хочется наконец-то резюмировать, что сон, это очень тонкая субстанция и к ней надо подходить очень бережно, не надумывать себе всякой ерунды из-за случайного ночного пука и просто любить ближнего своего, такого, какой он есть, конечно, если хватает терпения...
  
  Тайные желания спящего
  Засыпать перед телевизором - это вид спорта достойный каждого работающего человека. Не может быть большего удовольствия, чем задремать с сочной пельмениной во рту под мерное сияние голубого экрана, на котором мелькают образы героев бесконечных сериалов, ток-шоу и серьезные, озабоченные лица дикторов новостей.
  Под устрашающие известия с Корейского полуострова и трагические кадры из Бостона, сон с каждой секундой становиться все крепче и крепче. Информация проникает через поры кожи и трансформируется в красочные сны, давая возможность перевоплощаться и изменяться в соответствии с тайными желаниями спящего. Скучные офисные перегородки растворяются, и приобретается безграничная свобода сна. Свобода пробудившихся скрытых возможностей не удивляет, воспринимается совершенно естественно. В голове прошлое настоящее и будущее перемешивается стирая все в порошок, оставляя лишь в памяти радужные следы одного старого худощавого мексиканского индейца - дона Хуана, легко несущего на своих плечах пятидесятикилограммовую корзину с тщательно очищенными кактусами рода Lophophora.
  Но все видения и зыбкие магические беседы, могут быть разрушены только ее голосом, полным раздражения и полностью лишенного толерантности и волшебства. Сон прерывается удушливыми фразами полными недовольства, заливающие глаза светом пробуждения: - Ты только посмотри на себя! Ты здесь развалился на диване перед телевизором и даже не переоделся! Как будто, так и надо! Телевизор орет, ты спишь, в костюме за две штуки баксов, в галстуке за три сотни! Какой в этом смысл? Переодевайся и иди, ложись спать, как белый человек! Только ради бога дожуй, то, что осталось у тебя во рту. Что там? Пельме-е-е-ени-и-и-и!?
  В этом вопле чувствовалась загадочная женская зависть...
  Я языком нащупывая пол пельменины где-то в ротовой полости и активно вновь начинаю ее пережевывать, что бы что-нибудь дерзко ответить атакующему противнику.
  Но пока запоздалые жевательные движения уменьшали амплитуду, моя собеседница, почуяв возможность ответного удара, удалилась в другую комнату. Слово пробудившийся злости вместе с остатками пищи улетели по пищеводу в желудок, и я в компании с бесконечно счастливым Вечерним Иваном на экране остался один на один.
  Я смотрю на него и стараюсь понять, как это, работать веселым, забавным, искрометным, красивым и умным каждый будний вечер! От этого на меня с экрана телевизора повеяло еще большей усталостью, и в это мгновение я четко осознал, превосходство своей унылой, но свободной физиономии, над тем ликом, что озаряло квартиру своими шутками.
  На часах близиться полночь!
  Каждый из органов чувств говорит, что мое полуочнувшееся сознание, застряло где-то между сном и явью. Я не могу встать и пойти переодеться как "белый человек", продолжать перелистывать каналы, я тоже не в состоянии, хотя палец, каждые две секунды вдавливает маленькую, резиновую черную кнопочку в пластиковый пульт от телевизора.
  Именно в это мгновение, мне хочется жить одному в маленькой однокомнатной Магаданской квартире, которая представляет собой крошечную кухню, и комнату размером с холодильник в салоне цветов. От телевизора до кровати можно долететь, сделав лишь один прыжок в правильном направлении. Уже лежа в своей постели можно и переодеться, потому что до шкафа с одеждой и вешалки, можно просто дотянуться рукой. Но я нахожусь в крупном мегаполисе, в центральной части России в пятикомнатной квартире. Что бы доползти до собственной спальни, мне может понадобиться термобелье, ледоруб, спички, нож, пятнадцать метров веревки и трехдневный запас еды! Если я заблужусь, я должен буду выжить, любой ценой! А на самом деле я уже просто не могу и пошевелиться. Лень, сон, нелепое и несвоевременное пробуждение, смешались в моем теле и обездвижили меня.
  В моей голове зреет вопрос - чем же я помешал своей любимой, что она решила меня, так беспощадно разбудить?
  Такими методами у древних эллинов вообще запрещалось будить спящих. Они верили, в то, что душа может не успеть вернуться в тело и человек погибнет! Случилась ли эта микро-трагедия со мной несколько минут назад?
  В моей голове нет ответа на этот риторический вопрос.
  Наверное, было бы намного лучше, если бы она тихо подошла и просто накрыла меня старым теплым пледом, а не устраивала истерик с сомнительной подоплекой. Думаю, что в ближайшие пол часа, я проснулся бы сам от небольшого дискомфорта и осознав неуклюжесть своего одиночества, преисполнившись, чувства вины и неловкости, выключив телевизор, на цыпочках прокрался бы в спальню.
  А сейчас, я испытываю только раздражение, с которым совершенно не могу справиться, злюсь на нее, на себя и на приближающееся утро. Поэтому дабы предотвратить эскалацию конфликта, я буду спать здесь перед телевизором, но предварительно увеличу громкость звука в разы и вытащу батарейки, из пульта... спрячу их под подушку!
  
   Или как
  Уже на протяжении нескольких часов, ни на мгновение не переставая и по всей видимости не без удовольствия, дождь хлестал меня по лицу. Из рукавов обвисшего, насквозь промокшего пиджака пробивались струи воды, заполняя линии рук и выбрасываясь на асфальт сквозь окоченевшие пальцы. Зонт, изуродованный сильными порывами ветра с поломанными и погнутыми спицами, словно огромный тропический паук обреченно болтался у меня на запястье, обмотав его тонким кожаным ремешком.
  На ослепшей, безфанарной улице, простому прохожему невозможно было найти даже примитивного укрытия. Подъезды с обветшалыми бетонными козырьками, на которых колоситься пара молодых березок с пожелтевшими листьями, сомкнули створки ржавых, металлических дверей на кодовых замках и домофонах.
  Мои ботинки, словно два утопленника разбухли и поменяли цвет. Рассекая волны бурных широких ручьев клокочущих по мостовой, я плыл словно прошлый день, исчезая и тая, теряя надежду на будущее.
  В горле першило, кашель своей щетиной ласково терся о мои бронхи, вцепившись в них своими коготками, накапливал силу, готовясь проявиться во всей красоте своего звучания.
  Чужой город пережевывал меня и готов был вот вот сплюнуть, на мостовую в грязь и слякоть. Редкие пролетающие мимо машины с тусклыми фарами, били волнами, наполняя карманы моих брюк новыми порциями дождевой воды.
  Как одинокая скала посреди океана, среди потоков воды падающих с небес прямо передо мной возникла красная, тощая телефонная будка.
  В каких городах мира я только не был, но мне казалось, что подобный архаизм остался только на улицах единственного мегаполиса - Лондона, став на долгое время одним из его символов, перекочевав на открытки, календари, брелки вместе в двухъярусным пузатым, красным автобусом, Биг-Беном и королевой матерью.
  Одурев от полной безнадежности и нескончаемых потоков воды, я открыл скрипучую, тяжелую дверь и резво заскочил, волоча за собой небольшое цунами.
  С отрезвляющим, успокаивающим грохотом, трубка была брошена на металлический рычажок и моментально воцарилась тишина, дробимая на осколки крупными каплями дождя неистово околачивающие крышу.
  Передо мной стояла девушка, прижавшись спиной телефонному аппарату и строго, но с некоторой опаской, пронзительно, смотрела мне в глаза не моргая.
  Я кашлянул. Подавился. Покраснел. Отвел глаза. Кивнул в пустоту. Переступил с ноги на ногу, словно малыш на детском утренники, готовый вот вот воспроизвести стишок Агнии Барто. Декламации не вышло...
  Хотел поздороваться, но нелепое "Здрасте" застряло у меня в горле, и я кашлянул еще раз, наконец, сообразив прикрыть кулаком рот. Она поморщилась.
  Ее недоумение и отвращение, проявившееся в эти секунды в ожившей мимике, настолько меня очаровали, что я боковым зрением уставился на нее не боясь заработать косоглазие.
  А мой внутренний голос уже орал во всю глотку: "Заговори с ней! Заговори! Заговори, черт тебя дери! Заговори! Открой свой рот, произнеси хоть слово! Скажи какую-нибудь глупость! Затей разговор о погоде! Покажи ей, что ты банален и безопасен! Но только не молчи, иначе все пропало! Говори!"
  Я чихнул. Еле еле успев рукой блокировать все, что могло вылететь из меня в этот злополучный момент.
  Она отвернулась. Начала медленно рыться в сумочке...
  "Ну, ты и идиот!" - продолжал орать голос - "Руку от лица только не убирай, а то все... никаких шансов. Хотя, что тут можно еще говорить! Уже и так все потеряно. Она на тебя даже не смотрит. Сей час подлечит тебя газовым баллончиком... Нет, сомневаюсь, что она примет такое глупое решение, она же с тобой в одной будке! У нее по любому для таких случаев есть электрошокер! Такая красивая барышня не может ходить безоружной или без мужчины. У нее по любому кто-то есть - это я тебе говорю! Сто процентов! Кстати, она ему уже позвонила и он, наверное, скоро приедет и выбьет из тебя все дерьмо! Тоже неплохой финал! Самое главное интересный, не лишен динамики! Предлагаю тебе сматывать удочки... и побыстрее!"
  Девушка, закончив археологические раскопки в своей сумочке, двумя пальцами, протянула мне белоснежный платок.
  Не имея ни физической, ни психологической возможности говорить, я полнейшим отрицанием закачал головой из стороны в сторону.
  "Твою мать! Возьми платок и скажи спасибо!" - злой, раздражительный шепот изнутри резал мне барабанную перепонку.
  Девушка была настойчива и старалась не смотреть в мою сторону.
  Я подчинился сам себе, подчинился ей. И в знак благодарности кивнул. Одной рукой зажимая нос, а в другой держа платок, пахнущей чистотой утреннего, альпийского неба!
  Уже спокойно, но с некой обреченностью и усталостью, внутренний голос мне говорит: "Скажешь сегодня спасибо или нет! Ты что как олень головой мотаешь?"
  Я молчу. Замер. Моргнул, надеясь не чихнуть...боковым зрением тону в ее красоте и безупречности сковавшей меня.
  А тем временем наполняясь ехидством, голос звучит четко и размеренно, практически по слогам: "Теперь брат такая дилемма: Как вернуть этому прекрасному созданию, что находиться рядом с тобой, этот сопливый платок, или может быть его не возвращать? Аккуратно сложить в карман и все, как будто не было его вовсе, а? Что думаешь? Молчишь? Дурак! Есть повод для беседы. Причем всегда, а уж с женщинами тем более! С ними можно говорить обо всем! Вопрос только что будет потом? Какие выводы они сделают? В твою пользу или нет?! Хотя если ты не заговоришь, никакого мифического "потом", уже не будет. Хотя я знаю, на что ты рассчитываешь! Знаю! Ты, наверное, надеешься ее встретить, случайно, на улице через месяц (предварительно ты, конечно, будешь все это время серьезно психологически готовиться), схватишь ее нежно под руку и скажешь, глупо и игриво улыбаясь: "А помните, как мы с вами очутились в телефонной будке во время сильного дождя, вы мне тогда еще платок дали?! Помните?" А она сразу расцветет, заулыбается и скажет: "Конечно, конечно, я так рада вас видеть! Я так ждала новой встречи, ночами не спала! Пойдемте же быстрее в нумера!" так вот, я тебе говорю - такого не будет! Поверь моему опыту!"
  На улице игриво взвизгнули тормоза и лунный след фар царапнул стекло телефонной будки.
  "Ну, все, ты готов? Сейчас отхватишь по полной! Возможно, ее парень с друзьями приехал! Удачи!" - и голос моментально исчез, спрятался. Наступила тупая, внутренняя тишина.
  Девушка сделал стремительный шаг в мою сторону, и я насколько мог быстро отпрыгнул вправо, стараясь ее пропустить, прикрывая одной рукой печень, а другой подбородок.
  Дверь телефонной будки скрипнула, и девушка выскользнула из моих бесплотных, жарких объятий в темноту автомобиля, на котором четко на желтой полоске черными буквами было выбито "Такси".
  Сквозь дождь и вечерний сумрак я увидел, как водитель помогает ей пристегнуться и вежливо улыбается, при этом постоянно разглагольствуя, о чем-то. Она в ответ сдержанно смеется, поправляет ремень на плече, чтобы не помять идеально выглаженную, бирюзовую блузку, которой не успела коснуться ни единая капля дождя.
  -"Ну что? Будем считать, что хорошо отделался?" - недовольно бормочет мой внутренний голос - "Или как?"
  
  Гнездование
  Если не брать в учет родильные дома и другие подобные медицинские учреждения, то самая большая плотность на квадратный метр беременных женщин, где вы думали?
  В строительных гипермаркетах!
  Они вооруженные уже рожденными детьми, безвольно, но при этом скандально висящих в сумках "кенгуру" бредут сквозь торговые площади, в поисках нужного товара. Некоторые тянут за собой малышей уже вставших на ноги, озирающихся по сторонам и вцепившиеся в указательный палец матери. Любопытное детство в джинсовом комбинезоне и легкой ветровке, наслаждается безразмерностью своих какрманов, попутно стягивая со стендов, все, что не приколочено: дюбеля, гайки, рулетки, розетки, выключатели, гаечные ключи...
  ...раздается грохот...
  ...это шуруповерт не убрался в карман... Слетаются уставшие продавцы, кто-то из них быстро начинает проводить ревизию, стараясь вытряхнуть из малыша, все что он успел прикарманить...мама виновата извиняется, но при этом отгоняет продавцов, журит собственного ребенка, и аккуратно передает все похищенное в руки представителям гипермаркета.
  ...в это мгновение раздается резкий тревожный звуковой сигнал у кассы... Сработала система безопасности. Просто кто-то, сумев побороть свою любопытную жадность, и прикарманил только маленькую пачку блестящего крепежа, решив пронести его в небольшой, старой, помятой коробочке из-под Lego. Хотя ситуация возможно сложилась несколько иначе. Было принято более простое и дерзкое решение, вывести понравившейся перфоратор на пластиковом самосвале, работающем на тягловой силе. Просто провести его перед носом охранника невозмутимо вырабатывая губами шум мощного мотора, разбрызгивая собственные слюни себе на куртку и мешающихся под колесами прохожих.
  Папы, присутствующие рядом, ведут себя искренне-послушно, боясь спугнуть благостное настроение своей спутницы зависшей перед большим однообразием обоев, обильно покрытых: мультипликационными героями, цветами, машинками, клоунами, животными, фосфорицирующими звездами.
  Кроме нужных предметов и материалов, покупаются, совершенно посторонние, носящие символический характер, причем, иногда противоречащие логике, например: садовый инвентарь и искусственные цветы в горшочках, плющевые игрушки, впитывающие строительную пыль, книгу с названием "Русская печь своими руками" и современный калорифер.
  Процесс гнездования идет полным ходом. Семьи отъезжают с автостоянки, забив машину до отказа покупками и еще заказав доставку на дом крупногабаритных грузов... это произошло только спустя час, как папа начал погрузку приобретений в свою легковушку и смог убедить маму в том, что двадцать листов гипсокартона, точно не уберутся в салон. Он про это знал, но что бы убедить ее, понадобился наглядный пример и пара рваных сидений автомобиля.
  Автостоянка потихоньку превращается в асфальтовый полигон, покрытый обертками из-под конфет, фрагментами упаковки, окурками. Редкие машины греют моторы и готовятся в путь. А кто-то тем временем, практически в одиночестве, стараясь не беспокоить уставших продавцов консультантов, самостоятельно изучая ценники в поисках наиболее дешевого товара, аккуратно в тележку складывает плинтуса, баночку с краской, бежевую занавеску, дверную ручку изготовленную в виде улыбающихся мышиных голов Минни и Микки Маусов, еще берет плетеную корзину для грязного белья, стиральный порошок и новенький, сияющий своей надменной белизной радиатор...
  ...ее настойчиво и уверенно пинают изнутри, настырно предупреждая, стараясь остановить, словно пытаясь сказать: - Да ладно мам, я все понял! Ничего не надо... мне ничего не надо... мне никого не надо... кроме тебя....
  ...люблю...
  
  
  В сторону черепахи
  Они сидят на большом диване рассчитанным как минимум на четверых. Стараясь отстраниться друг от друга, жмутся к противоположным подлокотникам. Между ними зияет велюровая пустота, словно берлинская стена, уродливая, унылая, слепленная наспех из мусора. Мама смотрит с безразличием в окно, перелистывая, и считает прохожих, спешащих по своим делам. От напряжения ее скулы гуляют, глаза сухие и поблекшие. Такие глаза бывают иногда у женщин, если они плакали сильно, долго, но давно, примерно неделю назад. Унижающее равнодушие выветривается через поры ее кожи и это чувствует все в зале ресторана. Посетители краем глаза цепляют драматическую картинку и тут же стыдливо возвращаются к своим блюдам, напиткам, беседам, глянцевым журналам и газетам утопая в повседневности.
  Папа нервно пережевывает салат, гоняя маленькую лысую половинку очаровательного помидора перепачконого в соусе по необъятной тарелке. Его вилка и нож лязгают, друг об друга стучат по фарфоровой посудине. Он так старается, словно собирается высечь искру и разжечь маленький костер из укропа, базилика, огурцов, тертого сыра и мяса порубленного мелкой соломкой. Обреченно отложив столовые приборы, папа тянется за пачкой сигарет, закуривает, а потом вновь с новой силой продолжает безуспешную погоню за разрозненными частями салата, не обращая внимания на то, что пепел падает в тарелку, смешиваясь с ароматным соусом искажая его цвет. Он брошен голодом на произвол судьбы и ищет в своем фарфоре лишь только способ избежать неприятного разговора, экономя силы на унылое будущее.
  Две очаровательные белокурые близняшки лет пяти, прокручивают мультфильмы на планшете, рассматривая своих родителей с непониманием и сдержанным возрастающим возмущением и гневной шалостью. Они сидят напротив и даже не собираются вникать в суть длительного молчания, по всей видимости, длившегося уже не один скудный день.
  Пресная иллюзия тихой идиллии, выстроенная для них надувным межконтинентальным мостом, теряет свои объемы. Скука и надломленная тревожность отвлекают девочек от красочных мультиков излучающих мелодии под потолок ресторана, скрещиваясь с лаунж треками, которые выдает засыпающий ди-джей, расположившийся в самом темном углу заведения.
  Две сестры, заманивая скованных безразличием родителей, вдруг срываются со своих мест и бегут к бару, карабкаются на высокие стулья, частично растворяясь в лучах света, пронизывающих на вылет бутылки с червонным ромом, зеленоватым мартини, бледной водкой, лакированным виски, янтарным коньяком и разноцветными ликерами.
  Бородатый бармен сразу же выплевывает сигарету в пепельницу и изо всех сил пытается, что бы дым, не вырвался из его легких, когда он произносит: - Дамы, чего желаете?
  Дамы дергают друг друга за волосы и, поскуливая, хихикают от удовольствия и безнаказанности.
  - Я знаю! - восклицает бармен, и насыпает в два высоченных стакана льда, заливая его на треть малиновым сиропом, разбавляя приторность красок и вкусовых качеств чисто водой. Из-под стойки достает пару трубочек увенчанных перламутровыми переливающимися зонтиками и вонзает их между кусочками льда в каждый из бокалов. Протянув девочкам незатейливые коктейли, промурлыкал: - За счет заведения!
  Получив бонус за свои проказы, и спрыгнув со стульев, сестры начали гонку-преследование, петляя между столов и стульев, всасывая в себя малиновую воду через удивительные зонтики прямо на ходу. Официантки улыбаясь уворачиваются, стараясь бережно придержать девочек, спасая их от сокрушительного столкновения с обществом.
  Невозмутимый гардеробщик-швейцар-охранник, сложив руки на своем огромном, как черепаха пузе, следил за детской беготней очень внимательно и с увлечением, стараясь просчитать дальнейшую траекторию движения между жующими гостями.
  Единственное, наверно, что не смог предвидеть охранник, точно так же как все остальные - это падение одной из маленьких леди, растянувшейся на ковре. Лед из стакана брызнул веером, покатых кубиков тащивших за собой пряные сиропные нити, растекающимися по полу алой липучкой.
  Подбежавшая официантка, еле еле сдерживая смех, быстро поставила на ноги девочку и отряхнула ей платьице. У официантки пост "безвозмездной заботы" принял бармен, тут же притащив еще один малиновый коктейль, и вручил растеряшке. У близняшки, от очередного неожиданного подарка пробежали искры удовольствия от уголка губ, по кончику носа и она хитро сощурилась, пряча свои глаза.
  ...их родители замкнуто продолжали молчать... только отец увеличивал душераздирающий скрип салатного фарфора...
  Я встал из-за стола, расплатился по счету и направился к выходу. Меня провожал охранник отдельно от своей черепахи. Она была намного больше, чем мне показалось сначала, когда я вошел, и немного отставала от своего проворного хозяина.
  - Здрасте дядя, - услышал я за спиной и развернулся, передо мной стояла, маленькая девочка, что плюхнулась на пол посередине зала, и тянула мне свой бокал, - Хотите лимонад!
  - Нет, спасибо большое, мне надо уже идти. А вот маме предложи, что-то мне подсказывает, она не откажется. Да, и пожалуйста передай, что она очень красивая! Хорошо?
  - Хорошо!
  - Да! Да! И от меня передай то же самое, - низким басом пробормотала черепаха, подбирая уместные слова.
  Надев пальто, я вышел на улицу и осмотрелся, вдохнул свежего воздуха и пошел вдоль здания, оставляя следы, под плотным, пуховым снегопадом. Боковым зрением, я случайно заметил, как в окне ресторана, который я только что покинул, красивая мама улыбается и гладит близняшек по голове что-то им приговаривая...отец замер и отложил скрипучие приборы, повернув голову в сторону черепахи.
  
  Brandosapiens
  Мы с ней поругался из-за какой-то ерунды, практически на пустом месте, сейчас даже невозможно вспомнить. Просто я не к месту сорвался, а она развернулась и ушла. Я бежал за ней по вымерзшей улице, пытался ее остановить, пытался обнимать, хватать за руки...она нервно с брезгливостью их отдергивала и продолжала идти вперед, не оборачиваясь, раздраженно вбивая изящные каблучки в черствый как блокадный хлеб асфальт.
  Слова в этот момент не лезли из горла, если не считать трех смятых, словно обеденная салфетка: "Послушай! Извини! Погоди!", ну и под конец, мне пришлось разразиться вообще удивительной, пышущей новизной и оригинальностью тирадой: "Дай мне минуту, я все объясню!"
  На что она взбешенно, избегая оригинальных формулировок, отреагировала: "Пошел ты!.."
  Возвращаясь к себе домой через весь город, я принял самое верное из неверных решений, а именно решился написать sms, где подробно излагал свою позицию по возникшей проблеме. Только после того как мне пришло сообщение о доставке, я решил перечитать послание и понял, что подобное сообщение написать можно, а вот прочитать нельзя. Текст был полон соплей, уныния, отчаянья, а также покаяния во всех смертных грехах от рождения до сего момента. Это было больше похоже на исповедь, которую можно было доверить только Инатио де Лайоле основателю ордена иезуитов.
  Для подобной глубины доверия было несколько причин: он не знал русского языка! Он мужик! Он будет верно хранить тайну исповеди, так как умер в далеком 1556 году!
  После всех ошибок, что я успел этим вечером совершить, мне оставалось только ждать, ответа. Мое нетерпение словно старый, накачанный морфием удав холодом скользкой чешуи, сдавливало грудную клетку, затрудняя дыхания. Обвитый пьяным грузом я метался по квартире.
  Вдруг телефон радостно пиликнул.
  Я ринулся к столу, на котором лежал аппарат. В тот момент, когда я преодолевал пространство квартиры, мне пришлось сильно сцепить зубы, потому что очень четко осознавал, если их придется разжать сердце выбросится через ротовую полость с высоты моего роста на протертый линолеум и погибнет.
  Открываю... читаю sms "Marks & Spenser" скидки на старые коллекции до 70%".
  От всполоха мимолетного отчаянья, я чуть не зарядил сотовый в стену, но как только моя рука была занесена для броска, как телефон предложил мне прочитать другое послание подмигнувшее мне с экрана.
  Открываю... читаю sms "Всем! Всем!Всем! Виагра по 100р. Доставка на дом и в постель!". Как я это прочитал силы покинули меня оставляя в мыслях только зыбкую надежду. Я опустил руки и разжал пальцы - телефон глухо упал на пол.
  Время близилось к полуночи, а я в этот момент иду на кухню к плите и варю себе крепкий кофе, один за одним попутно жую круассаны наполненные вареной сгущенкой. Круассаны заканчиваются, я истерично потрошу холодильник, так словно в меня вселились Гаргантюа и Пантегрюэль и учинили беспардонное буйство, после недельного воздержания от жирный пищи!
  Телефон пиликнул...
  Открываю... читаю sms "Уютный теплый дом всего за 2100000. Звоните прямо сейчас!"
  Опустошив холодильник и смирившись с ситуацией, выключаю мобильник и ложусь спать.
  Заснуть не удается в течение двух часов и от рваного безделья в скомканной и смятой кровати, руки тянуться к трубе.
  Открываю... читаю sms "Лукойл - купи карту на заправке и поучаствуй в розыгрыше призов!", "MTS отправь сообщение "Да!" на номер 0983 и выиграй BMW X5 в новом кузове!", "Henderson при покупке мужской сорочки - галстук бесплатно, при покупке ремня - запонки в подарок, при покупке костюма в подарок фирменный портфель! Торопитесь, предложение еще действует два дня!".
  Обессилено засыпаю, завернувшись в саван жуткого разочарования.
  Просыпаюсь. Сегодня ленивое воскресенье, обречено быть неудачным, потому что мне под утро пришло только: "Collins - минус 25% на все!" и какой-то спам "Вам отправлено mms по адресу http://......."
  У меня такое ощущение, что со мной кто-то разумный ведет диалог, пытаясь то ли вывести из равновесия и сделать, так что бы я расколошматил свой мобильник вбив его в экран телефизора, либо просто пытается отвлечь от возвышенных чувств и окунуть в более понятный материальный мир, где результат любого действия всегда виден и понятен, прямолинеен и точен.
  Я собираюсь в фитнес-клуб. Вяло одеваюсь и медленно бреду по улице, не поднимая взгляда. Надеясь, лишь на то, что лежа под штангой, я смогу оторваться от грустных, суетных мыслей и сбросить накопившееся раздражение.
  Занятие в тренажерном зале не приводит меня в духовное равновесие, потому что я после каждого выполненного упражнения бегу в раздевалку к ящичку и смотрю, не прислала ли она мне чего-нибудь!?
  Но экран мне выдает только "Nescafe - лучший вкус сезона, при покупке одной банки, вторая в подарок!"
  Меня охватывает отчаянье, я чувствую, как черствею после того, как за сегодняшний день, четыре раза мне предложили доставку домой настоящих японских суши из настоящего рабоче-индустриального пригорода.
  Единственное, что я сейчас съел бы, так это рыбу фугу, отвратительно приготовленную, поваром из какой-нибудь школьной столовой из того же самого пыльного пригорода.
  Я уже ничего ни жду, мне ничего не надо. Безнадежность ватным покрывалом, оккупировало мой воспаленный ожиданием мозг. Я словно одеревенел изнутри. Открываю, и удаляю sms, не дочитывая до конца: "Скидки,.. 40% на,.. adidas представляет,.. Новые колбасы,.. Красивое нижнее белье,..Закажите питцу,.. Zara - измени,.. Я тебя все равно люблю и... "
  Все удалил все без остатка. Все что пришло в течении дня...и то что пришло от нее... я не дочитал... автоматически пальцы стирали навязчивые сообщения из памяти телефона.
  Хочу перезвонить, но чертовски страшно, а писать вновь и вновь, потом ждать ответа, и ковыряться в пустых сообщениях, логотипах и слоганах разношерстных брендов, словно Наоми Кляйн мне не хочется. Мне хочется жить дальше и перезвонить.
  Вдруг телефон, сам словно поддавшись моей кричащей мысли затрезвонил разорвав тишину. Я бросился к нему и обнаружил незнакомый телефонный номер. "Может быть - это она? Почему с другого номера? Может быть, просто сменила? Хотя вроде не должна, сообщение пришло со старого!"
  - Алло... - говорю я в трубку.
  - Добрый вечер. Вас беспокоит оператор службы такси. Вам машина не требуется?
  - Нет, - отвечаю резко я.
  - Точно?
  - Точно.
  - Тогда я с вами прощаюсь. Извините за...
  - Нет. Стоп, - сменил я гнев на милость, - Требуется!
  Я поеду к ней. Не буду звонить. Не буду писать. Просто окажусь на пороге, а там будь что будет...
  - Ваш адрес? - в голосе оператора, прозвучали нотки одобрения и удовлетворения.
  
  Relax don't do it
  Все понятно...все доказано и рассказано тысячу и один раз, но все равно, удивление расцветает прекрасным мухомором ядерного взрыва в голове, когда наталкиваешься на принципиальные различия в мужском и женском восприятии окружающего пространства, событий и времени. Эти различия вполне предсказуемые и про них все знают и не для кого они не являются секретом, но собственное открытие и познание простых истин влечет за собой странную эйфорию просветления.
  Просветление часто случаются после того как отношения разваливаются и перестают быть обузой, работой, приятным время препровождением или просто перестают быть...
  Моментальное просветление сменяется умопомрачением и дикой одержимостью с появлением навязчивых идей специфического характера.
  Выйти замуж!
  Каков мотив? Не принципиально, подойдет любой: просто на зло своему бывшему, просто потому, что там еще не была, потому что уже пора, потому что она знает что этого достойна, потому что все достало, потому что сегодня осень, потому что завтра выходной, потому что последние время она вообще очень и даже очень хорошо выглядит, потому что свадьба это много подарков и красивое платье, потому что можно свалить в свадебное путешествие, потому что работники ЗАГСа - пожилые толстые тетки во всем черном говорящие одну и ту же речь молодоженам каждую пятницу и субботу вот уже пятнадцать лет не вызывают доверия и умиления, а только смех и бешенство!
  Если же кто-то хочет более точного мотива, тогда этот список можно продолжить до бесконечности, присовокупляя к нему любые предложения всевозможного характера...
  ...потому что просто - хочу! Потому что была одна, и некто сделал предложение, не то что бы в шутку...ну а она не то что бы серьезно, но все же согласилась!
  Поэтому когда все практически все гости разошлись, она сидит с полупустой бутылкой шампанского, куском бело-зеленого свадебного торта на открытой ладони и пьет в одиночестве и смотрит на звезды. На часах четыре утра, а в душе скалиться злобно сомнение: "Остался хоть кто-нибудь кто думает, что невесту украли, и продолжаются ли безутешные поиски?!"
  ...если такой вопрос пронесся в голове чугунным паровозом, в принципе уже все остальное неважно...
  Если же ситуация изначально выглядела несколько иначе...
  Молодого человека бросила девушка - в ближайшие три месяца с ним может произойти (и произойдет несомненно) все что угодно, но только не случайная свадьба!
  Можно броситься во все тяжкие, метаться в суицидальных порывах, не спать и рвать на куски танцполы тех клубов, куда он впорхнул на крыльях белой горячки, зачать ребенка, совершать поступки противоречащие уголовному кодексу, а потом раскаиваться и расплачиваться за содеянное.
  И никогда...никогда... лучший друг не подойдет к подобному персонажу и смущенно протянув носовой платок не скажет: "Да ладно забудь. Помнишь, Евфросинию? Ну ты с ней в школе учился. Она по тебе сохнет с того самого дня, как вы первый раз сели за парту...может, сделаешь предложение? Она будет рада!"
  Вероятный исход этой беседы - драка... Другой возможный исход - простое методичное избиение с нанесением телесных тяжких с особой жестокостью...
  Почему прокуратура не слышала о подобных происшествиях, почему этот мотив никогда не лежал в основе конфликта между половозрелыми самцами.
  Все очень просто!
  Потому что такого не бывает!
  
  Беспорядок в голове
  Всю последнюю ноябрьскую ночь шел первый снег, беснуясь в электрическом свете фонарей, пытаясь поймать попутный северный ветер, порывающейся вытащить утреннее солнце из-за каучуковых облаков. Он носится между домами, как по бобслейной трассе, волоча за собой покрытый инеем мусор и срывая последний уже черные листья с кривых, покрытых тонкой корочкой льда веток.
  Рассвет задерживался, заставляя себя ждать, вынуждая бросаться в уходившую ночь людей спешащих на работу. Как в разверзнувшуюся пропасть, затаив дыхание и с замиранием сердца прыгали несчастные, раскрывая зонты, словно сжимая в руках последней кусочек непредсказуемой осени, дававший надежду повернуть время вспять. Но под боксерскими порывами ветра, спицы ломались в суставах, бездушно скрючиваясь сушеными щупальцами каракатицы вырвавшейся из пучины океана на свежий воздух.
  Снег ложится на уцелевшие зонты, распустившиеся лиловыми цветами на узких протоптанных тропинках, расстеленных поверх широких тротуаров. Словно вьюны и лианы, тонкие пунктиры человеческих следов обвивают фонарные столбы, мусорные баки, припаркованные автомобили, лавочки и газетные киоски.
  Под белыми, хрустящими снежными хлопьями, упавшими к раннему завтраку, клокочет сонная, мерзкая жижа впитывающая своим талым теплом белизну первого снега.
  Корежа и растворяя девственную чистоту зыбкого еще не устоявшегося покрова, слизывая шершавым языком, аромат зимы, бездомные псы носятся по дворам и изредка греются в капля дождя вечно идущего над теплотрассами.
   Еще в летней обуви, некто, мелкими перебежками и иногда перепрыгивая явно проявляющиеся лужи, мчался, преодолевая собственное опоздание, собирая в низкие ботинки талую воду, размывающую кости стопы. Чувствительность исчезала по мере поступления влаги, и создавало ощущение бреющего полета обреченного на катастрофу и немалые жертвы при падении.
  Завтра все забудут про зонты и про осторожность. Завтра тонкой корочкой льда покроются дороги и стены домов, из водосточных труб повиснут гроздья сосулек, растекшиеся по асфальту горбатыми лужицами.
  А сегодня единственные день в году, когда мужчины жмутся под женские зонты. Просто стараясь быть ближе к любимой, просто стараясь пройти лишние шаги, превращающиеся в бережное танго, завершающееся расставанием на восьмичасовой рабочий день, разлитый по аквариумам офисных блоков. Удушливый комфорт затягивает узел дорогого галстука, заставляя сдержать возможные поцелуи, ползущие по горлу к свободе обветренных губ.
  Подбирающийся запах зимней сырости, сквозняком проскальзывает в форточки, сдувая бумаги со столов и вырывая из рук, волоча за собой мелкие шершавые снежинки, исчезающие в ковровом ворсе. Это просто Господь Бог чистит рыбу на небесах, забрасывая блестящие, мерзкие чешуйки в удачно приоткрытые окна.
  Возникающий беспорядок в голове усугубляется шумом вымышленного прибоя в ушах и фантастическими пальмами, плодоносящими исключительно белым песком тихоокеанских островов, прорывающимися сквозь снежный покров и закостенелый асфальт способного к саморазложению каждую весну, которая как всем кажется, больше не наступит никогда.
  
  Пока горит красный сигнал светофора
  Готов отпилить руку, что бы не разбудить ее, что бы случайным неловким движением не вызвать массу вопросов основанных на первом и простейшем: "Опять?". Выскользнув из-под теплого одеяла на холодный пол, торопливо и бесшумно вышел из спальни, четко распоряжаясь своими мгновениями, уюта и мирного быта, стал одеваться, приращивая к телу своему рубашку, джинсы начищенные ботинки, куртку, перчатки. Стараясь как можно тише греметь ключами от всех замков дремлющей квартиры, чтобы не разрушить марево сна, той, которая способна к безмятежности и липкой ночной тишине и готова впитывать ее сладострастно раскачиваясь на волнах собственных мимолетных иллюзий, о которых по пробуждению она даже и не вспомнит.
  Придерживая дверь руками, медленно и плотно закрываю до первого ровного и сухого щелчка замка, и сквозь тусклый свет подъездных ламп выхожу на улицу, смешав в бетонном мешке звуки шагов и собственного сердца, словно каждым ударом каблука стараясь раскачать адреналиновый насос.
  Дворы спальных районов мегаполиса по ночам напоминают сложно-запутанные новогодние гирлянды, пылящиеся в коробке из-под обуви одиннадцать месяцев в году. Прежде чем повесить на елку, гирлянду втыкают в розетку, проверяя, все ли лампочки празднично мерцают и только, потом выпутывают из картонного плена. Синими, красными, мелкими вспышками неумело скрываясь за лобовым стеклом, произрастают пульсирующие огоньки, отбрасывая острые тени на борта машин.
  В полуночном шепоте опустевших проспектов полосуя городские артерии протекторами шин, мчатся, поблескивая в свете фонарей хромированными дисками одичавшие жужжащие пули, несущие в себе капсулу жизни.
  На светофорах, подкрадываясь к стоп линии, некто, оглянувшись воровато по сторонам, заливает свои зрачки "Визином" и произнести пару незатейливых скороговорок, что бы почувствовать себя несколько уверенней и услышать свой голос, сквозь поток речитативов, бьющий из багажника суровыми мужскими голосами. На бампере у него контур автомата Калашникова и тут же рядом горбатится двумя пистолетами надпись "Ноггано". В соседней тачке друг друга двое полощут руганью и льют слезы, получают пощечины и мирятся в течение, только тех секунд, пока горит красный сигнал светофора, и в финале своей экспресс баталии они сливаются в поцелуе, не обращая внимания на то, что перепрыгнув желтое сияние, им уже дан зеленый свет. Их торопят чужие, нервные клаксоны, укороченной, ночной колонны ожидающей права проезда, но невозмутимость любви сливает пару в теплых объятиях, синхронизируя действия и позывы. Тонкий изящный женский пальчик нажимает кнопку аварийного сигнала, а мужчина плавно тянет за ручник под размеренное перемигивание оранжевых ламп салютующих любви и терпению.
  Толстые папики на чистых, умасленных воском, белоснежных Audi, дежурят возле ночных клубов, или проезжают медленно, мимо покачивая бортами, словно крыльями авиалайнера, надеясь, что в их турбину засосет пару симпатичных девчонок.
  Не обращая внимания, салонные картины проявляющуюся каждую субботнюю ночь, я рвусь от светофора к светофору, вдавливая педаль газа в пол, мимо сияющих кафе и погрузившихся в полудрему офисных зданий, мимо высотных домов с разбросанными окнами, хаотично источающими свет из разрозненных окон, прорываясь сквозь снопы пара торчащие из канализационных люков. Несусь вперед, наращивая скорость, учащая пульс и увеличивая давление в сосудах кровеносной системы. Я чувствую, как мои руки врастают в руль, проникая тонкими, прозрачными, паутинообразными корешками под кожу салона опутывая систему навигации. Каждое нестабильное движение, каждое несоответствие заданной траектории влияет на ширину зрачка. Любое минимальное колебание не уловимое для человеческого глаза, я ощущаю спинным мозгом, вросшем в спинку водительского кресла.
  Стрелки на приборной панели уверенно таращатся в правую сторону, нервно подергиваясь на поворотах, стараясь убедить меня в опасности минутного предприятия. Я чувствую, как медленно набухают подушки безопасности, готовые белыми пузырями ворваться в салон при первой необходимости.
  Скорость увеличивается с каждым мгновением, четкая линия проспекта, превращается в тонкую асфальтированную полосу, уходящую к горизонту. Словно по лезвию шпаги движение направлено постоянно отдаляющемуся острию, поблескивающему над черной пропастью.
  Возможно, я скоро об этом пожалею, возможно я даже буду не в состоянии пожалеть, но это наступит только через секунду, еще одну...еще одну...еще...еще...еще... время замедляет свой бег, сливая в однообразный пейзаж, темные краски ночи, вырывая меня из статичного мира и уводя за границы, простого человеческого страха, животных страстей, даруя мне каждый удар сердца авансом.
  По кромке двух сплошных, на встречных полосах, словно рыцари на ристалище, встречаются закованные в лакированную броню, безумцы, обретающие мимолетное счастья в одиночестве ночи, проскальзывающие мимо меня с поднятым вверх забралом на расстоянии вытянутой руки.
  Прожорливые протекторы шин стремительно поглощают заложенный маршрут, выводя меня на тихие медленные улицы спальных районов, выводя все же к дому и теплой постели.
  Мотор устало, но не без удовлетворения выдыхает, как только мной извлечен ключ зажигания. Гаснут фары. Свет в салоне вспыхнул, простодушно требуя покинуть автомобиль, и я подчиняясь ему, иду домой.
  Вбегаю по лестнице вверх, открываю беззвучно дверь, сбрасываю верхнюю одежду, и на цыпочках прокрадываясь в спальню, проскальзывая под большое одеяло. Она спит, я практически уже тоже, но ее безмятежная красота, заставляет меня к ее щеке прикоснуться губами.
  - Опять? - сквозь сон расстроено спрашивает она, - Уезжал? Только что вернулся?
  Я беззвучно киваю головой и скромно добавляю:
  - Меня не было всего тридцать семь минут!
  - Неважно. Я переживаю...
  Мне неловко, неловко настолько, что хочется заснуть сию же секунду, но мой сон погибает как Троя, из-за... ее переживаний, вопросов, из-за того что скорость единственное, что может отнять меня у нее.
  
  Размышления о глухоте и смысле жизни
  Мрачнее места, чем ночной клуб днем, представить сложно. Нелепые, пафосные декорации, геометрически правильные арматуры слепых осветительных приборов, пустая голодная сцена. Потертые полы поблескивают шрамами, оставленные острыми каблуками, словно иссеченные бока старой лошади от доблести хозяйских шпор. На хромированных перилах блестят жирные отпечатки пальцев и мухоморный след губной помады, оставленный в виде номера сотового телефона у которого стерты последние цифры. На столиках в VIP зонах стараясь дотянуться до высоченного потолка, к верху ножками торчат кресла. Пахнет влажными половыми тряпками и вчерашним дымом бенгальских огней.
  Есть навязчивое ощущение запустения, обреченности, вымирания провинциальности и посредственности, сухого, ноющего голода, духоты, жажды, беспамятства, но все это исчезает когда, огни бара драгоценными кристаллами начинают подражать софитам, и хрустальным шарам, взвившимся под потолок. Звучит музыка, задавая сердцебиенный темп вечеру, завлекая на танцпол гостей.
  Кто-то из них гастролирует, курсируя от клуба к клубу стараясь не задерживаться в одном более часа, считая это за дурной тон и пустую трату времени. Кто-то убивает ночь, не выходя за пределы света лазерных лучей пока, растворяясь и безвольно обвисая на разноцветных фотонных струнах, словно тряпичная марионетка, чьи нити перепутались и переплелись где-то над ее головой.
  Среди припудренных лиц, поблескивающих мертвецким воском, наигранным равнодушием или пьяной, сальной радостью, я улавливаю непосредственное движение, простое, человеческое, не попадающее в так музыке. Простой шаг, простая одежда, среди карнавальных гримас застывших на лицах куражащихся, выделяет ее из общей пульсирующей серости, служащей скромным обрамлением очага естественной красоты.
  Земное притяжение изменило свой вектор, заставляя меня проскальзывать мимо створок спин и лопастей рук, цепляющихся за радость, клубившуюся поверх голов.
  - Привет, - я был в настроении говорить всякую чушь и банальности, потому что умничать было не то место, да и в голову кроме, простых стандартных фраз ничего не шло.
  - Что простите? - она переспросила, вытаращив на меня свои восхитительные глаза.
  В какой-то миг мне показалось, что они могут выпасть и мои предплечья дернулись, выводя раскрытые ладони под возможную траекторию падения, но я просчитался, ошибся... и не стал спасителем ее прекрасных глаз.
  - Что вы делаете?- увидев протянутые мои ладони, она сделала шаг вправо "что бы нанести хук с лева" - пронеслось у меня в голове, и я автоматически пригнулся, и тут же прокричал, выполняя небольшое отступление: - Хотел узнать, как вас зовут... Вы прекрасны!
   - А вы нет!
  - Знаю, и это стоит расценивать, как большой плюс, потому что если бы мы с вами ну это... встречались, от нашей всеобщей красоты люди бы сходили с ума.
  - Что!
  - Говорю что это не самое приятное место для диалога.
  - Я не понимаю, что вы говорите.
  - Пытаюсь - комплименты.
  - А?
  Я уже ничего не понимал, и в моей голове скопилась масса простых вопросов, не имеющих ответа: "Если она на самом деле ничего не слышит, зачем продолжать беседы, а если она красива, но глуха, тогда зачем я продолжаю этот диалог? Если глуха, тогда какого черта она делает в клубе?" и еще много подобных нелепостей крутилось у меня в голове, а самая главное "Какого хрена торчу здесь я?"
  Она начала от меня удаляться, пока мои размышления о глухоте и смысле жизни, заставили меня замереть у края танцпола и обратиться внутрь себя.
  Недалеко за столиком сидела, по всей видимости, ее подружка, она поднялась со своего места, и направилась в нашу сторону, пританцовывая, размахивая приветливо в воздухе сиреневым коктейлем. Ноги ее держали плохо. Через несколько ее шагов, за которыми не без интереса мне пришлось наблюдать, я понял, что в ее голове происходит определенная деформация пространства. По всей видимости, у нее создавалось ощущение, что именно благодаря ее ногам, пол не прирос потолку и не превратил всех присутствующих в котлету. Ее колени напрягались, словно сдерживая невероятное давление, дрожали о напряжения и острыми костными углами бились друг о друга.
   - Ты классного парня привела, - она с удовольствием икнула и расплылась в беспричинной улыбке, - Ничего такой, как его зовут? У-у-у-у? Извините... Ну?
  Она чуть потопталась, проверила надежность вихляющегося, пола и уже минуя моего очаровательного проводника, за которым я увязался, обратилась ко мне не дождавшись ответа:
  - Ты кто такой? Привет! Привет! Привет! - заверещала, радостна она, пытаясь хлопать в ладоши, расплескивая содержимое бокала вокруг себя.
  Все что она сказала, было очень хорошо слышно, вплоть до каждого знака препинания, но я не успел проконтролировать свою воображаемую глухоту и словно не слышав ее радости, озадачено поморщился и переспросил:
  -А? - выдержав паузу, - Простите, вы что-то сказали! Тут очень громкая музыка! Плохо слышно!
  
  Есть такая мечта
  Любой нормальный мужик, слышавший, хотя бы хоть что-то о Французском легионе, мечтал, хотя бы разок, мечтал очень - очень осторожно, туда попасть. Причем еще сильнее мечтал о том, что не дай бог эта самая мечта сбудется.
  Это самое противоречивое самцовое желание, какое может быть в голове у мужика... Без перерыва на обед получать разношерстных, многонациональных пиздюлей от разноцветных капралов в течение нескольких месяцев в учебке, под палящим алжирским солнцем, а потом промаршировать в идиотском белом кепи на "выпускном" по улицам Парижа, на зависть дворовым мальчишкам и проституткам, что давали еще Шарлю Бодлеру.
  Это ли не предел мечтаний!
   (Правильный ответ - нет - если кто не знал).
  Но единственное что меня очень смущает (смущает именно в данную секунду), так это то, что надо погладить гребанную белую рубашку по всем правилам легионеров, прежде чем тебя допустят до "выпускного", "присяги", "исполнения Марсельезы (русскими буквами, на французском языке)" или, что там у них на этом параде происходит... причем не важно как ты сдал многочасовые забеги, стрельбы, скалолазание и как ты чистил сортиры...ГЛАВНОЕ ЭТО БЕЛАЯ РУБАШКА!!!
  Вообще сегодня, как раз, именно, тот день, когда мне очень хочется в Алжир (НАВЕРНОЕ МЕНЯ ВСЕ ОСНОВАТЕЛЬНО ЗАЕ.....), на базу к легионерам и единственное, что меня останавливает, так это выглаживание французских рубашек.
  Так какого хера спрашивается, менять офисную работу, если везде камнем преткновения, является белая, накрахмаленная, выглаженная рубашка и вечно недовольный начальник-капрал!
  Возможно, просто для того, что бы бесплатно выучить французский, познакомиться с такими же долбоебами как и ты и заработать немного денег...
  ...так, где тут у нас в деревне французское посольство?
  
  
  Письмо Деду Морозу
  "Мне некому открыть душу кроме тебя! Ты один повидавший виды старик можешь понять и дать мне дельный совет. Ты воплощение мудрости и счастья, способный в тяжелые предновогодние минуты помочь принять верное решение!
  Возможно ты всего лишь прекрасная сказка или генеральный директор компании Coca Cola наряженный в новогодний костюм, а может быть просто, четкий, запоминающийся образ, позволяющий китайцам повысить свой ВВП за счет продажи игрушек (и елочных в том числе) в предновогодние праздники, но сей час - это не имеет значения. Я пишу в надежде, что ты существуешь на самом деле и сможешь, помочь мне.
  Я хочу тебе рассказать про декабрь этого года, про планы на эти праздничные дни.
  Она хочет что бы мы в круглосуточном гипермаркете, закупали продукты в ночь с тридцатого на тридцать первое декабря. Отстояли огромную очередь, перли две огромные тележки через всю парковку к обочине шоссе, где на аравийке, уже в течение двух с половиной часов стоят мои старенькие Жигули (на обочине стоят только по одной причине, вся парковка забита автомобилями).
  Вернувшись, домой в четыре утра, легли бы спать, а как рассветет, встали и занялись бы приготовлением торжества.
   Она хочет, чтобы дома стояла живая елка! Я как мог, тянул время и отговаривал ее от этого варварского обычая, приводил разные доводы. Говорил, что это живой организм, а покупать елки, это стимулировать уничтожение леса по всей территории Российской Федерации. Говорил, что когда придется выкинуть совсем засохшую ель, останутся хвоинки по всей комнате, и эту самую хвою, мы будем убирать вплоть до июня и находить производные от этой дерева у себя в нижнем белье, тапках, и чашках чая. Она была неумолима. Она не знала пощады, ни к себе, ни ко мне.
  В этом году ее волевым решение была поставлена задача, перед самой собой: приготовить четыре салата, три вида закуски и испечь кролика.
  В том году была индейка, и из этой затеи ничего хорошего не вышло. Птица сильно подгорела, и мы ее оставили до утра в духовке. Потом конечно забыли. А когда вспомнили, (это было, как раз четырнадцатого января), несчастную индейку не было видно за ворохом плесени, лишайника, и подобных природных супостатов. Ели от сковороды отскребли. Резюме - пришлось выкинуть!
  На предыдущий Новый год примерно была такая же ситуация, но другая девушка. Готовили утку в яблоках и ничего не вышло! Разругались!
  Вследствие чего, произошла замена играющего состава и как-то очень хаотично! Очень долго выясняли отношения, кто прав кто виноват... вообщем, я не понял, то ли меня заменили, то ли я ее заменил...хотя это уже и не очень важно (во всяком случае, для меня)...
  Боюсь, что в этот праздник все может повториться!
  Целые сутки приготовления пищи! Для чего, ведь мы решили провести этот праздник вдвоем? Зачем столько жратвы?
   Я понимаю это традиции, а может быть это просто забота обо мне, что несомненно приятно... хотя иногда она бывает излишней!
  Мне хочется, что бы было все как-то попроще! Я хочу, что бы сели в машину и укатили куда-нибудь в лес на природу. Погоду в ночь с 31 декабря на 1 января, обещают хорошую. Будет не холодно - 3. Будет тишина и романтика. Мы возьмем термос с чаем с мятой, бутерброды с икрой, ей куплю бутылочку Asti Martini, возьмем конфет и будем рассматривать зимнее небо, а под утро отправимся домой.
  Да, я знаю, ей хочется нарядиться накраситься... Но мы все равно остаемся дома вдвоем! Зачем все это?"
  Дверь за моей спиной строго скрипнула.
  - Ты что делаешь? - спросила она меня.
  - Пишу письмо?
  - Кому?
  - Деду Морозу.
  - Врешь! - брезгливо говорит она.
  - Да, вру, - глупо соглашаюсь я, учитывая ее усталый и замученный вид.
  - Слушай, я так устала на работе. Может ничего не будем готовить. А?
  - А что будем делать? - осторожно спросил я.
  - Нарежем бутербродов, возьмем чай с мятой и поедем в лес! Погода будет хорошая? Как смотришь на это?
  - Я, - немного помямлился, - Очень хорошо.
  - Прекрасно, тогда, с тебя, салют, шампанское, и большое теплое одеяло!
  - А одеяло зачем?
  В этот момент она уже повернулась и хотела удалиться, но тут замерла, остановилась, и через плечо посмотрела на меня, как на полного идиота...
  ...но это уже не важно...
  ...дрожащей рукой дописываю...
  "P.S.: Спасибо тебе самый главный топ-менеджер Coca Colы, спасибо тебе Дед Мороз, спасибо Санта-Клаус, спасибо всем кто причастен, к этому Новогоднему чуду!"
  
  Объединенная аудиоатомизация
  Нушники все усложняют!
  Они делают совершенно не досягаемым очень близкого человека, настолько близкого, что до него можно дотронуться рукой. Этой самой рукой можно выдернуть из уха торчащий провод, оснащенный маленьким орущим динамиком, и сказать все что угодно, озвучить все то, что наболело за последние время. Но вторгаясь в чужое пространство, мы вызываем агрессию или как минимум раздражение, непонимание и возможно даже ненависть... поэтому продолжаешь стоять молча, проявляя свое нежное любопытство, прислушиваясь к тому, что слушает ближний наш.
  Неловко подойти к прохожему на улице и что-то спросить, если человек увлечен созерцанием собственного внутреннего музыкального пространства. Из его головы торчат провода, и он четко вышагивает в такт бьющего его по барабанным перепонкам ритму музыке.
  В современном мире избегая навязчивого шума и суеты, мы все же не можем отпустить себя и запереться в мертвой тишине больших городов. Словно обманутый Марк Антоний обреченно бросившийся на меч, мы так же обреченно выбираем свою волну, свой sound и существуем внутри него, а он внутри насс. Наш звук тишины имеет тембр голоса Amy Winehouse, Beyonce, Dr. Dre, Ledy Ga-Ga и прочих артистов, общающихся с нами сквозь экраны мониторов, всасывающие наше внимание, время и энергию.
  Сегодня уже кто-то уже заработал аритмию сердца, слушая ночи напролет dab step не в состоянии уснуть, и не в состоянии нажать на кнопку stop... то же самое будет происходить завтра и послезавтра и послепослезавтра...
  Сотовые компании и их партнеры засыпают нас предложениями, поменять унылые гудки на ту музыку, которая нам больше нравиться. Многие втягиваются в эту игру, осознавая на 100%, что эту музыку они сами никогда не услышат. А у тех людей, что будут это постоянно слушать, случиться прилив раздражение и приступ ненависти к нашему безвкусию. После пережитых негативных эмоций в течении нескольких секунд, нашему потенциальному собеседнику, придется делать вид, что он рад нас слышать и вежливо поздороваться, отделив злую мимическую конструкцию своего лица от произнесенных слогов вежливости.
  Люди больше не слушают альбомы, люди слушают треки, беспринципно компонуя их в сборники "...имени себя". Внутри каждого из нас поселились настоящие Global DJ миксующие на первый взгляд совершенно несовместимые творения, сливая их в объемные папки наших внутренних радиостанций.
  Теперь все расстояния измеряются треками, звучащими: от дома до работы, от работы до ресторана, от ресторана до постели, из постели до аэропорта, из аэропорта до островов Балеарского архипелага и в обратном направлении... но мы везде дома, где играет знакомая музыка! Где необязательно знать язык, что бы подпевать и не обязательно подпевать, так чтобы все слышали! Надо просто беззвучно шелестеть губами, что бы окружающие поняли: "Ты свой!"
  Наша музыка нас стилизует, стрижет, одевает, наполняет наши квартиры, странными, чужими людьми и ненужными аксессуарами. Заставляет нас выбирать, те или иные напитки еду и форму отдыха. Создает определенную специфику мышления и темп жизни.
  Если каждый год, каждый из нас будет отбирать по одной наиболее понравившейся и дорогой сердцу музыкальной композиции, то в глубокой старости, за несколько часов, мы сможем прослушать всю свою жизнь. Беззвучно сопровождая льющийся поток поп-музыки прошлых лет собственным скорбным плачем.
  Музыка полна образов, но слушая одну и ту же композицию разные люди увидят разные картины. Слушая Рихарда Вагнера "Полет Валькирий" один представит себе саму Валькирию с мечом и в доспехах, другой американский вертолет, пролетающий над сожженными напалмом пальмами, а третий ничего....
  ...потому что тот третий, точно знает, что Harlem Shake уже начал победное шествие, вслед за Gangman Style продолжая глобализировать маленькие, нервно пульсирующие частички общества, заставляя нервничать жесткие, холодные пирамиды власти по всей планете борющиеся за мораль и этику.
  ...еще до начала всей это кутерьмы, в 2005 году Фредерик Бегбедер в книге "Романтический эгоист" писал, что, вся планета Земля превратилась в огромный танцпол.
  Он, несомненно прав!
  Стоит лишь добавить, что наши головы превратились в музыкальные колонки, где динамики повернуты внутрь деревянного корпуса.
  
  Февральский утилитаризм гендерного разнообразия судеб
  В феврале одиночество, прекрасно как никогда! И чем ближе четырнадцатое число, тем оно прекрасней! Но статистика вещь упрямая. Она доказывает, что вышеизложенный тезис верен не для всех особей мужского пола. В преддверьях "Дня Всех Влюбленных" резко увеличивается количество самоубийств. Люди колют, режут, себе тело, вешаются на ворованном нижнем белье ускользнувшей в суете дней, милой сердцу избраннице или просто наглотавшись таблеток, выходят в окно с шестнадцатого этажа, просто так, подышать воздухом!
  В обществе 10% латентных психопатов, готовых на любой неординарный поступок с необратимыми последствиями! Иногда общая романтическая радость, сводит их с ума, и они тонут захлебываясь грязной пеной одиночества, барахтаясь, как инсультируемый теленок, сброшенный в Ганг. А иногда бывает совсем наоборот, их внутренняя любовь, эхом откликнулась в чьем-то теплом, жалостливом сердце и тут же превращается в кассетную бомбу, заряженную липким, просроченным мармеладом. Эта бомба парит над землей со скоростью пешехода, устилая приторным запахом все пространство вокруг себя.
  Стоит на мгновение закрыть глаза и представить, как один совершенно необузданный псих, тащит огроменный букет цветов, а за собой на привязи волочит сани набитые конфетами и плющевыми медведями. Он бежит на встречу к любимой, видит ее, ускоряет шаг, сливается с девушкой в поцелуе под редким, дождем из грузных полуголых, небритых фигур вываливающихся из окон.
  Сминая снег, вокруг вас суетятся МЧСники, завертывая еще теплых, но уже мертвых бедолаг, в одинаковые, черные полиэтиленовые пакеты.
  Романтика!!!
  Вообще "День всех влюбленных", можно немного переименовать например в "Всех День Влюбленных" и получится до боли знакомая аббревиатура - ВДВ!
  Такой же праздник только не 2 августа, а 14 февраля, такой же, что простым смертным, топчущим бренную землю не понять! Эти праздники узкой кастовой направленности, несущие чащу таинства тщеславия избранных в массы.
  Под стук трамвайных колес открываю глаза, тем самым обесточив свои размышления. Передо мной стоит девушка. У меня вдруг появилось ощущение, что она внимательно разглядывает, мои зрачки и улыбается мне в губы.
  Я встаю, уступаю ей место. Она благодарит, присаживается, и затевает незамысловатую беседу.
  Вечер. Полупустой трамвай везет нас мимо моей остановки, и это я замечаю, только в тот момент, когда закрываются хлипкие двери и вагон трогается с места. Мне все равно. Я испытываю прилив безукоризненного телячьего восторга и запах мармелада, повисшего в воздухе и смешивающимся с дребезжанием истертых рельс.
  - Какое сегодня число? - как-то невзначай спросил я.
  - Семнадцатое февраля, - сказала она, сияя сказочной радостью и трогательным вдохновеньем, - А что?
  - Да нет, ничего, - осторожно и с облегчением улыбнулся я в ответ, - Все в порядке. Простите, я вас перебил. Вы о чем-то рассказывали!?
  - Я о семье. О своей семье. Она очень странная, странная в хорошем смысле этого слова, - попутчица мило хихикнула.
  - Да? Очень любопытно, - попытался смешать искренность и хорошо припудренную иллюзию заинтересованности.
  - Так вот, у меня две прабабушки, две бабушки, две мамы! Ну не две мамы конечно, одна родная мама, а другая - это вторая жена отца, но я с ними обеими в очень хороших отношениях, а потом еще есть и две, нет, три сестры, две родные и одна сводная. Представляете?
  - Нет, - совершенно уверенно сказал я, - Не представляю!
  - А восьмого марта... - эта фраза прозвучала, как выстрел стартового пистолета.
  Меня молниеносно подбросило вверх, и если бы двери трамвая в этот момент не открылись, я бы выпрыгнул в окно, унося с собой приторный запах мармелада.
  
  Instagram V0803
  Пестрящие суетой праздничные фотографии, вьются бесконечной лентой, заполняя память мобильных устройств, прорываясь в эфир радостными комментариями, сопровождаемые доброй завистью с недвусмысленным подтекстом (доброй зависти не бывает).
  Сколько ложного восхищения и сочувственных насмешек, можно найти в этот прекрасный день в социальных сетях, запутавшихся в смертельном коконе мировой паутины, неравномерно распределяющей эмоции между трепетными, молодыми женскими сердцами, пересылающими друг другу светлые образы себя любимой в окружении всевозможных подарков.
  Чужие косые взгляды брошены на нищебродские, но светлые душевные порывы ницшеанствующего молодого человека, материализовавшиеся в желтеньких жидких мимозах аккурат к международному женскому дню. А в голове у нее при виде желтоцветов стучит мысль: "Это точно лучше никому не показывать! Никогда, ни за что! Никогда, ни за что"! Приходится выкладывать в сеть фотографии своих тонких женских губ, растянувшихся в достойной улыбке, и прятать глаза за границами экрана планшета, потому, что только они способны выдавать истинные чувства на палитре разочарования.
  Два месяца сухих ожиданий февраль и март. Два дня торжества 14-е и 8-е в надежде на предложение, в надежде на маленькое чудо или просто терпкая, шаткая вера, в то, что он не облажается хотя бы в этом году и на руках появиться материал способный взорвать "instagram" прелестями праздничного компромат-плезира!
  В преддверии праздника, многочисленные офисные здания наполняются редкими стриптизерами в костюмах полицейских, пожарных, английских метрдотелей вооруженных длинной тростью, подаренных на пятнадцать минут жаркого танца своей начальнице лучшими подругами с отменным чувством юмора. Они целый месяц обсуждали свой выбор, и все же рискнувшие сделать подобный шаг... и как показала практика, не прогадали!
  Женщины остервенело, поздравляют друг друга, передаривая подаренное и ненужное, в знак внимания или просто, как ответный жест, на приятный комплимент своей случайной знакомой, появившийся из неоткуда в преддвериях праздника, да еще и с милым презентом на руках.
  Странное дело, но никто из мужчин в повседневной жизни не поздравляет друг друга, с "23 февраля", при условии конечно если они не стоят на плацу перед строем солдат в фуражке и генеральских погонах и не толкают речь пропитанную патриотизмом и неудержимым мужеством, заканчивающиеся фразой: "С праздником дорогие сослуживцы! С праздником солдаты доблестной Российской Армии"!
  Мужчины уже готовы объединяться, что бы стандартизировать и так стандартизированные подарки, и парализовать обсуждение и дебаты на тему "Чей милый милее, и у кого любви больше, если измерять ее в каратах"? Потому что всегда найдется кто-то другой, кто все равно круче и, причем ни кто не знает что это за мифический мужчина мечты!
  Аристотель Онассис уже практически сорок лет как умер, а все остальные подобные персонажи мировой истории новейшего времени, превратились в портреты, на желтых страницах.
  Несомненно, Аристотель, наверное, мог порадовать своих любимых женщин, но, то, что он дарил им подарки на 8 марта вообще очень сомнительно. Очень сомнительно, что Мария Каллас отмечала этот праздник, потому что была очень занята и бесконечно работала, а Жаклин Бувье Кеннеди, точно его не отмечала по политическим соображением, перебирая во сне каждую ночь картинки воспоминаний из стен Белого Дома нарисовавшиеся ядерными призракам, бродящими по уютной спальне и кабинету супруга с 23 по 28 октября 1962 года вырываясь на волю из ее воображения ленивыми страхами.
  8 марта, как и Карибский кризис, похож на заговор, на игру с последствиями, возможными человеческими жертвами, глухими обидами, и радостью приобретенного компромисса завернутого в подарочную упаковку с огромным алым бантом.
  - Цветы - само собой! Конфеты - да! Плюшевый медведь - ну хорошо! Кино - а что за кино? Пойдем! Романтический ужин - ну наконец-то дождалась!
  (Все это сфотографировано, зафиксировано, отснято, и тут же превращается в достояние миллионов пользователей интернет сети подвисших на "instagram")
  - Так я не поняла... это все? А где подарок?
  Завтра же эти ожидания превратятся в сгустки прошлого, и все вернется на свои места. Карета превратится в тыкву, а принц в баклажан, и от этого становится еще более грустно и баклажанам в первую очередь! ... и быстрее всего, что этот овощ в этой пряной и приторной суматохе, точно забыл поздравить свою собственную маму.
  Потому что, наверное, опять мама простит несносное опоздание, потому что, он надеялся, что мама не заметит или просто по матерински поймет, ведь так много причин, что бы это сделать в последнюю очередь, но эта очередь заканчивается уже на границе атакующего лета, подбирающегося лениво рваными солнечными лучами и мутной талой водой.
  P.S: Хоть бы одна Принцесса, поймав за грудки своего Баклажана, получив презент и незамедлительно выложив его светлый образ в "instagram", остановилась и сказала: - Да! ДА! Все это хорошо: кино, домино, ужин, обед, и полдник, прогулки по парку...остановись, пожалуйста, и ответь на вопрос: Ты мать свою поздравил, а? Нет? Что ж мы медлим? Пока еще часы не пробили полночь, быстрее в карету и срочно едем к ней!"
  
  
  
  
  Электрический снег
  Я тебя больше не люблю.
  Люблю я кого-нибудь другого в эти мгновения? Нет. Нет! Тут ревность бесполезна, истерики не имеют веса и сливаются с бесконечным шумом ветра сброшенного со склонов армией невидимых норвежских великанов.
  Талая, снежная крошка летит в лицо и царапает щеки, высекая мелкие капиллярные узоры, смех рвется, наружу прорываясь из центра живота стараясь заглушить и загнать под язык вопли ужаса, завязшие в слюне.
  Мир превратился в наклонную, заснеженную плоскость стремящуюся сконцентрироваться в одной точке втягивающей в себя все окружающее пространство, время, силы, смыслы и желания.
  Мартовский снег водой уходит под землю, оголяя глиняные проплешины крутого склона, словно стараясь предостеречь об опасности, стараясь спрятать снег и заставить поверить, что больше не существует зимы среди слякоти и природного бездорожья.
  Искусственный снег, выбиваемый огромными вентиляторами из коротких жерл пушек, пахнет электричеством. Сегодняшнее утро пропитано, гулом и шелестом широких лопастей и ощущением что зима растворяется и молчаливо уходит под землю, оставляя реаниматоров горнолыжных спусков упиваться работой.
  Сегодня, последний день между солнцем и снегом, между той точкой, когда скорость равна нулю и тем моментом, когда появляется осознание простой истины - контроль над ситуацией потерян примерно на 99%.
  Лишь на короткое мгновение, увлекшись игрой скорости, блеском солнца и снежно-электрическими брызгами, оторвавшимися от общей снежной массы склона, превратившимися в капельки воды на лету и при падении образующие тонкую хрупкую льдинку, теряю рассудок, стараясь выбраться из глубокого мешка скорости, совершаю ошибку за ошибку и неожиданно отрываюсь от земли.
  Меня словно губы Солнца всосали через прозрачную соломинку и подняли над снежной поверхностью, в потоке искрящихся кристаллов однодневок и вдруг вырвав из весеннего коктейля трубочку, меня на выдохе Солнце отправляет обратно к поверхности земли. Словно стараясь намотать на невидимое веретено, меня волочет по склону, забивая нос и рот снегом заставляя сомкнуть зубы, чтобы не растерять их до возможной ближайшей остановки!
  Отслеживая каждый миллиметр своего тела, я, ощущая, как snowboard управляет мной, надсмехаясь над безапелляционной податливостью и гуттаперчивостью, разбрасывая меня по склону.
  Когда ты уже не катишься, а безвольно кувыркаешься, пытаясь сохранить свою целостность, в мыслях и воображении ты еще стоишь на ногах и управляешь ситуацией, приближаясь к той самой точке неминуемого падения.
  Боль будет позже, чуть позже - размашистая, густая, ртутью скользящая по костям от места соприкосновения твоего тела с поверхностью склона, до спинного мозга, а от позвоночника тут же устремляется в голову, заставляя зажмурить глаза, задержать дыхание и прислушиваться исключительно к своим ощущением.
  Время вмерзает в кровь - время выдерживает паузу.
  Электрический снег тает под лопатками и ягодицами, пропитывая водой одежду.
  - Живой? - осторожный голос спрашивает трепетно и заботливо, глухо прорезаясь сквозь какофонию не случившейся катастрофы. Этот голос я опять люблю, за его сочувствие и бесполезную назидательность.
  - Да, - я отвечаю уверенно, но не открываю глаза.
  - Цел?
  - Вроде бы...
  - Ты придурок! Ты идиот! - приятные вопли способные кого угодно реанимировать, вызывают у меня слабую практически незаметную улыбку, - Я за тебя переживала! Я думала, что ты вообще сейчас разобьешься и... и...
  -...или я или snowboard! - постарался подсказать ей, тут открыл глаза, растапливая свои зрачки в ярких весенних солнечных лучах.
  - Нет! Не это хотела сказать!
  - Хорошо! Потому, что все остальное, что бы ты ни сказала, я выслушаю с превеликим удовольствием. Но сначала ты должна знать: я тебя люблю больше всех на свете!
  
  Курить... значит будем дольше...
  Мне был выдвинут очень простой доходчивый, мало приемлемый ультиматум, озвучен он был более чем лаконично: "Либо я, либо твои сигареты!"
  Про себя я выбор сделал вообще мгновенно, мысль пронеслась в голове как птица кондор, поцарапав своими могучими крыльями стенки моего высмоленного черепа: "Конечно сигареты! Куда ты денешься?!" Но при следующей нашей встречи - делась, причем очень быстро. Увидев меня всосавшегося в фильтр, стоящего на остановке, она моча развернулась и припустилась в обратном направлении.
  Я ее не догнал, а смог дозвонился до нее только на следующий день:
  - Чего тебе? - ее недовольный, слезный голос заслуженно меня унижал.
  - Я хотел спросить, хотел тебя услышать, хотел...
  - Что ты хочешь услышать? Что я все поняла и тебе дороже сигареты, нежели чем я?
  - Я бросил. Я больше не буду, обещаю. Обещаю, только не злись, и не уходи.
  - Сегодня курил? - строго, как сельская учительница начальных классов спросила она.
  - Да. Одну.
  - Так ты же сказал что бросил?
  - Это была последняя, - заверил я ее.
  - Не верю, - обреченно прошептала она в трубку.
  - Ну а чем я тебе могу доказать? Это все только проявиться со временем! Понимаешь? Или что мне, пойти и сдать анализы: кровь, мочу... я не знаю что надо для того, что бы достоверно определить употреблял ли человек табачные изделия или нет! - теперь я уже начал заводиться, переходя на крик. С той стороны донеслись жалобные всхлипывания, а потом паралитической автоматной очередью начали сыпаться короткие, режущие слух гудки.
  После такой нервотрепки, время вцепиться в настоящую кубинскую сигару и дымить последующих два дня, но планы менять я уже не собирался и если честно, ее ультиматум в любом случае был мне на руку. Избавиться от вредной привычки, при помощи женских манипуляций - это лучший вариант, нежели чем быть привязанным к металлической койке неким доброжелателем и сидеть на хлебе и воде, пока все желание покурить не уйдет из тела, оставив только лунную дорожку просветления в душе.
  Мотив потери близкого человека более чем мотив, но он не защищает не меня, ни ее от подлого обмана, поэтому надо найти дополнительную мотивацию, способную устранить пагубную привычку.
  Книги Аллена Карра, я не собирался читать из принципиальных соображений. Потому что, восхваляемое слабовольной толпой, обычно имеет привкус дерьма, за исключением "Пьеты" Микеланджело и "Тайной вечери" Да Винчи, автомата Калашникова и полета Гагарина в космос.
  Развалившись в удобном кресле, я мечтательно начал вспоминать наклейки и надписи на разнокалиберных пачках сигарет: Эмфизема (я вообще не в курсе, что это такое), Страдание (так это от курения вообще не зависит ни капельки), Мертворождение (слава богу, я родился живым, а к родам я буду иметь весьма косвенное отношение), Онкозаболевания (последнее время они имеют несколько романтическую окраску, так как болезнь под названием РАК - есть путь подражания, безумцу и просто талантливому человеку Уолтеру Уайту), Импотенция (пока не грозит, но ни что не вечно под Луной), Преждевременное старение (на все воля пластического хирурга и дозы, переработанных и превращенных в новейший чудо препарат меристемальных клеток), вообщем ни капли вдохновения от современных PR-щиков.
  Оно и понятно все из этих ребят кто брошен на социальные проекты просто остались не удел, потому, что их не взяли ни в "Cocka colla", ни в "Philip Morris". Их талант ограничивается собственными страхами и фрустрациями, которые они гасят о переполненной пепельнице и надеются построить трансатлантическую корпорацию производящую, кожаные чехлы для пачек сигарет и металлические пуленепробиваемые портсигары.
  Надменные мысли меня увели немного в сторону от основной моей проблемы и несколько облегчили мои метания, но как только подсасывающий призрак из дыма и пепла заухал у меня в голове, мне стало дико душно, и я заметался по квартире, стараясь направить свои мысли в другой мир, где все еще действует указ Алексея Романова "продавцам табака, резать носы " и высылать их куда подальше.
  При таком стечении обстоятельств, опирающихся на жестокую реальность, у меня было три варианта: продолжать метаться, бежать за сигаретами или лечь спать.
  Я выбрал последний, от которого было больше всего пользы.
  Заснул я быстро, спал прекрасно, проснулся ясно. На удивление курить совсем не хотелось, но было ощущение, что бурлящий голод уже смог надкусить мне диафрагму и пробирался к легким. Плотно позавтракав и убив половину выходного дня перед телевизором, выжидая лишь момент, что бы позвонить ей и торжественно объявить:
  - Я не курил 24 часа!
  - Пошел в жопу! - был ее ответ. Она со мной разговаривала, как Де Голь с американцами в 1967 - м.
  Хотелось прогуляться. Просто пройтись по улицам, может быть зайти к кому-нибудь в гости, но получается, что ты попадешь в компанию, наполненную табачным дымом и обилием разнокалиберных сигарет. Выйти от туда, девственно чистым, не получиться, можно было даже не строить иллюзий на счет своей железной воли.
  На улице можно попасть в другую историю. Отвечать насилием на насилие не в моих миролюбивых правилах, но переступая порог, я понял, что на просьбу угостить сигареткой, я могу просто даль человеку по лицу, а предлагающему мне закурить могу не задумываясь сломать руку, поэтому я решил остаться дома.
  С нескрываемым разочарованием и малой толикой депрессии, я сделал для себя вывод, что праведник из меня получался никудышный. Я старался избегать проявления греха, а настоящий праведник в греховной гуще остается невозмутимым и неприкосновенным, чистым, как горный ледник. Поэтому посмотрев пару кулинарных передач (этот выбор я сделал более чем осознано, в них персонажи не курят) я постарался уснуть.
  - Я уже не курил практически 48 часов - звоню ей с утра и докладываю, четко, бодро с надеждой.
  - Молодец. Счастливо! - говорит она сонным голосом и вешает трубку.
  А я тем временем не могу понять, пока я избавляюсь от вредной привычки, она избавляется от меня как от ее прямого носителя и у нас наметился марафон, кто, справиться с поставленной задачей быстрее?... или она просто, решила потрепать мне нервы?
  Я не стал углубляться в этот вопрос, строить предположения, потому что руки уже машинально дернули ящик письменного стола, где у меня всегда лежала пачка в заначке. Чертыхнувшись, я с грохотом задвинул его обратно в нишу. Во мне бурлило разочарования по двум совершенно разным причинам: первое - потому что я его просто открыл, второе - потому что он второй день пустует.
  В голове металось простое человеческое: Что делать?
  Не сидеть же в четырех стенах еще один день?
  У меня родился простой и вполне четкий план, спортивного характера.
  Я медленно напяливал на себя тренировочный костюм и кроссовки, позвякивая ключами направился к двери.
  Пробежка - трусцой отличный выход из сложившейся ситуации!
  Во всяком случае, к бегунам не пристают с дурацкими вопросами попрошайки "Есть закурить?", хотя, пожалуй, надо взять плеер, потому что все может быть...
  
  Несоответствие
  Неприличное, непристойное предложение совершенно изуверского характера, от которого нельзя отказаться, которое соблазнительно по своей сути и откровенности, простоте и долгожданности. Эта ситуация разыгрывалась в голове в фантазиях не раз, методично повторяясь перемещаясь по осям координат от пошлости и вульгарности к привычке или просто потому что иногда два человека просто скучают друг без друга.
  "Может быть кофе?"
  На этот вопрос ответ может быть только "Да"! И как можно быстрее и как можно больше, что бы внимательно уловить небольшие перемены, и быть моментально счастливым в текущих мгновениях, глотках, и дыме сигарет. Сидеть за столиком в темном углу у одичало орущих колонок излишни романтичные песни Sade сбивающие с мысли направляя всю энергию, что бы перекричать музыку. Произнося четко слова стараясь не коснуться губами уха, надеешься не оглушить своего собеседника и не выглядеть слишком глупо и грубо, чтобы не краснеть от пиксельного смущения болезненной краской заволакивающего лицо.
  Неудобная место, неудобная, но приятная ситуация. Милая. Сдержанно комфортная если не считать близость динамиков и пьющих, жующих людей, словно в испанский полдень ожидающих, когда мимо кафе по размокшему асфальту заснеженной улице погонят быков.
  Несоответствие...
  Середина недели. Грубая Ночь. Холодно. Фиестой здесь и не пахнет даже по воскресеньям...
   И только одно оправдание можно придумать нам и всем кто здесь засел... прячась от сыпящихся с небес липких сугробов, от будней, нелепых осуждений, от скуки, безделья, и пресного сна, прячется от несоответствия, мечтая о лете, прячется, приближаясь к бармену на полусогнутых ногах, проикивая бессвязные фразы из своего трезвого прошлого. Спрятаться. Исчезнуть - иногда хочется больше чем всего основного. Хочется безболезненно нырнуть в подземный ход средневековья. Спустя пять минут оказаться на Кубе вылезти из под песка, недалеко от плантаций с сахарным тростником. На тростниковых листьях зависнув на крайней жилке, медленно с сожалением соскальзывая на землю, блестит ромовая роса.
  "Может быть кофе?"
  Это проста фраза официанта, подогревающее наше оцепенение и призывающего к согласию. Это просто предложение о встречи, которая имеет свое начало и свой конец. Это просто слова, набор букв, звуков, и движений губ произрастающих из обожженного и мертвого зерна.
  Все это не подлежит обсуждению... но вот осуждению? Возможно!
  Она встретилась с ним! Как? Опять? Зачем? Зачем я спрашиваю? Он же переродившийся отравитель Стефан Гейбург, Минотавр выпущенный из лабиринта, Дьявол во плоти, пустышка, болтун, сволочь, просто бесчестный человек, щедрый эгоист, психЪ...нет...нет...еще хуже! Просто от него надо держаться подальше!" С этим точно все согласны, особенно, те, кто сильно и искренне переживает, а самое главное, что со всем этим согласен и я сам.
  Несоответствие...
  Несоответствие и противоречия, взаимопонимание и воспоминания, делят жизнь на черно белые короткометражки, выхолощенные талантливым режиссером оставляя нам только кофе и сигареты, дым и перемолотое и переваренное зерно. Все это невозможно пересматривать, но со странной периодичностью можно переживать каждый день, вечер, ночь, утро в тени разговоров не о чем, пряча свои чувства в кофейной гуще, размазанной по блюдечку с пепельными вкраплениями, постоянных нелепых несоответствий...
  "Еще кофе?"
  
  Реквием по весне
  Ожидание весны сродни томительному ожиданию дня рожденье или нового года - это терпкое предвкушение перемен, перемен к лучшему!
  Загадочное состояние души под названием "Вот наступит весна..." в средней полосе длится ноябрь, всю зиму, плюс еще март и апрель. Это самое длинное время года, не зафиксированное ни в юлианском, ни в григорианском календаре, посвященное сладкому предвкушению долгожданных метаморфоз.
  Эти мифические мутации, томящиеся в скорлупе ожидания, не имеют конкретики, проплывают в мыслях химерами и миражами, цепляющимися друг за друга, расщепляют наше сознание.
  Почему-то внутри наших зимних сердец, живет талая уверенность, что со сменой времени года, в жизни все измениться! Будет все как-то иначе, как-то интереснее и романтичнее...но, как будет это самое "как-то", все очень плохо себе представляют.
  Конечно, мы обязательно поменяем одежду на более легкую, свободную и яркую, не будем месить полужидкую, холодную грязь во дворах у подъезда, на тротуарах и пешеходных переходах, еще чуть чуть увеличиться световой день и кое-где даже блеснут белые ночи... но чуда не произойдет! (если конечно не считать чудом собственное пробуждение, и мелькание времен года за немытым окном!)
  Иногда, кажется, что весь мир засыпан старым, отсыревшим порохом, липнущим к подошвам ботинок. И как только весь порох высохнет, он загорится и взорвется, не оставляя ничего от той цивилизации к которой мы так привязаны. Поэтому от самого сердца, по сырому канату души к языку зеленого колокола гремящего в голове, ползет навязчивое ощущение. Оно шепчет нам изнутри о том, что мерзкий похожий на асфальт дождь, и грязный, плюшевый снег, будут идти вечно, спая нас от тепла и прямых солнечных лучей, топя все живое в меланхолии.
  Сонливое сопротивление - ослепленным Самсоном пытается разорвать львиную пасть озверевшей хандре, но в вязкой безуспешной борьбе противники выдыхаются и сливаются в единое целое, обреченное на исчезновение и...
  ...в какой-то совершенно неопределенный момент наступает тупое разочарование, от которого тошнотворный ком несформировавшихся чувств подкатывает к горлу и просится наружу, разжимая полупрозрачные зубы, стиснутые многотонной досадой.
  Все ожидания были напрасны, ведь все самое чудесное и прекрасное случается, когда не ждешь, когда руки опущены и приподнято проржавевшее, скрипучее забрало.
  (Как говорят солдаты на войне: "Если услышал, что просвистела пуля... Тебе повезло! Значит не твоя!" Так же и с мечтой...)
  Обычно случается, то чего даже представить не мог и даже больше, больше чем просто любовь, больше чем просто трагедия, больше чем просто воплощение мечты ставшей фобией, или как только ты переступаешь порог, тот что многие годы не получалось преодолеть. Делая этот шаг, осознаешь, что больше ты никогда не будешь точно таким как прежде, и прошлое уже никогда не вернется.
  Мы словно проникаем в пустые дома, как Та-сук, герой фильма Ким Ки Дука, проживая в них мгновения одиночества. Приводим все в порядок и покидаем его, в надежде найти себе новое пристанище, где нас что-то или кто-то сможет задержать.
  Словно вставая на цыпочки, мы пытаемся рассмотреть то, что нас ждет, за препятствием, которое мы бесконечно навязчиво воздвигаем сами перед собой, силой собственного ожидания.
  Устанавливая четкую границу, мы захлебываемся разочарованием, осознав, что черта на песке нашего воображения - это просто исчезающая линия полуистлевшего прошлого.
  Возможно, пришла пора перевернуть черту (или изменить положение своего тела в пространстве по отношению к данной линии) и не перешагивать ее, а двигаться как по вектору, ежесекундно ускоряя шаг, потому что времени практически не осталось, как, в общем-то, и надежд на весну...
  
  Зубы и глаза
  Древние тексты гласят о том, что у Будды Шакьямуни было сорок зубов и еще тридцать один телесный отличительный признак, но эти признаки мало тебя интересуют, когда твоя левая щека самостоятельно решила задавить твой левый глаз, закупорить левое ухо и левую ноздрю. При движении челюсти вниз и вверх, складывается ощущение, что ты пытаешься пережевать выкованный седым японским мастером остроконечный сюрикен.
  Сидя на мягкой скамейке в коридоре клиники в ожидании своей очереди и содрогаясь от страха, с благоговением вспоминаешь Будду, а так же свое пренебрежительное отношение к белым, мелким, чуть пожелтевшим браткам, танцующим буги у тебя во рту, из-за которых, ты оказался именно здесь!
  Что странно, древние санскритские тексты, не говорят о том, что у Шакъямуни были проблем с зубами! При рассмотрении этого вопроса стоит принять во внимание теорию относительности (так как зубов у него было больше, значит, и болеть они должны чаще!) и как свершившийся факт - не очень хорошее питание в определенные моменты его биографии. Но, черт побери, не было проблем у него, и не ходил он к стоматологу! Возможно это все из-за того что он, не злоупотреблял газировкой, шоколадом, кофе и сигаретами, а так же я очень сомневаюсь, что он страдал бруксизмом погружаясь в состояние самадхи или просто засыпая...
  ...у улиток зубов тысячи, а у некоторых десятки тысяч, у акул пара-тройка кривых рядов...вроде бы... Но иногда, когда смотришь фильмы Кусто, BBC или Animal Planet, заглядывая при помощи оператора в пасть к акуле, складывается такое ощущение что зубы у нее начинаются в вечно приоткрытой пасти, а заканчиваются где-то в районе вертлявого брюшного плавника.
  ...в эти самые минуты ты готов размышлять о чем угодно, лишь бы не думать о том, что ты уже сидишь в стоматологическом кресле...не думать о том, что уже уверенной рукой занесен шприц с анестезией и где-то поблизости невозмутимо вращается стоматологическое сверло.
  - Откройте глаза! Откройте глаза! - доносится со стороны ровный спокойный голос, прячущий раздражение в медицинской ласке и собственном несомненном превосходстве в данной ситуации.
  Твои веки, непроизвольно подчиняясь, поднимаются. Яркий свет лампы, словно мелкими песочными клешнями вцепляется в глазное яблоко и сужает зрачок.
  - Как маленький, - говорит с укоризной доктор, вплетая нотки строгости в свой голос. Такое ощущение, что она появилась словно Афина из головы Зевса, из боли и чистого горного воздуха Греции, - Я вас не буду лечить, если вы будете кривляться и дергаться!
  Ее прекрасные глаза смотрят поверх маски и нежно улыбаются, словно приоткрывая, дверцу в новую еще не рожденную вселенную и ты ощущаешь, как тебя затягивает, и как невозможно оторваться от гипнотического, внутреннего спокойствия твоего персонального спасителя.
  Идиотическая улыбка предательски разминает щеки, сквозь страдание и страх, в тебе зарождается доверие и несомненно еще что-то большее...
  ...ваши взгляды встречаются, проскальзывая через клубы зубной пыли валящих из твоего рта и внутричерепное дребезжание, а ты улыбаешься еще шире, пытаясь вложить все свое очарование в собственное наивное смирение.
  - Перестаньте улыбаться, - говорит она тебе с ответной улыбкой, предательски сияющей сквозь белоснежную повязку, - Вы мне мещаете!
  - Елэ меаю моу ути, - произносишь ты искрометную шутку пытаясь побороть в своей ротовой полости, слюноотсос и визжащее сверло.
  - Никуда вы не пойдете, пока я не закончу. Вот если я сей час уйду, будет гораздо хуже! И я с уверенностью могу сказать, кому именно! - говорит доктор серьезно.
  Тебе остается только послушно моргать, сигнализируя о том, что ты все понял и надеешься на то, что в столь критичной ситуации, ты не останешься без своего лечащего врача!
  Вновь пытаешься настроиться на серьезный лад, смотришь в глаза доктору и внимательно их изучаешь, рассматривая рисунок радужной оболочки, похожий на витражи Собора Парижской Богоматери.
  - Все, - громко говорит доктор, и чуть тише, - Зая! Мы закончили! - потом добавляет, - Прополощите рот и сплюнте!
  Ты неловко наливаешь треть стакана воды онемевшим ртом творишь полоскательные движения и стараясь не показывать стеснения сплевываешь. Тут же предательская тонкая, вязкая нить слюны, повесилась на твоей губе, облепила подбородок и начала мерно раскачиваться в воздухе.
  - Салфетка, - стоматолог, протягивает небольшой кусок марли.
  Киваешь в знак благодарности и виновато улыбаешься за свою неловкость в искусстве сплевывания.
  - Если честно, - доктор выпрямилась на своем стуле, легким движением руки, стянув с себя повязку, повесив ее на шею, продолжила: - У вас во рту полный бардак. Надо лечить, шестерки, семерки, за восьмерками вообще непонятно что твориться, а из зубного-камня который у вас во рту вам можно заказать себе склеп. Понятно?
  - Да.
  - Значит, будем встречаться вновь и вновь. Позвоните мне.
  Пациент кивнул в знак того что он все понял и в этот момент чуть не умер от радости...
  
  Поводок и ошейник
  Когда он уезжал в командировки, она выгуливала его собаку. Все просто. Ничего лишнего. Ни каких эмоций и лишних страстей, техническая прогулка для удовлетворения физиологических потребностей пса. Она его кормила и мыла лапы, иногда гладила и пыталась заглянуть в глаза, пропитанные собачьей преданностью к своему хозяину... ей, он был всего лишь благодарен этим разделенным мгновением и превосходным чувством сытости вызывающее исключительно зевоту.
  Так же как и она, пес ждал, накапливая злость и срываясь на первом, кто открывал входную дверь, и пах иначе, чем ожидалось. Среди пряных запахов ванили ее духов в атмосфере кружилась полупрозрачными маленькими комочками собачья шерсть, и лай разочарования заглушающий одиночество, возникшее от отсутствия в атмосфере запах мужского пота, табака и сладковатой дымки Marc Ecko.
  Пес ее кусал каждый день, словно выдавливая болезнетворное, слюнявое приветствие своими острыми зубами. Оставляя на запястье красноватые следы, стараясь избавиться от вероятной ловушки ошейника, а уже через мгновение, смирившись под гнетом чувства вины, все же цеплялся к поводку и рвался на улицу пытаясь удержать снег и ветер в своей пасти.
  -Зачем ты гуляешь с его собакой? - спрашивал у нее я.
  Она в ответ пожимала плечами, стараясь увильнуть от ответа и спрятаться в своих оболочках теряющих свою целостность. Морщила лоб, смотрела на меня, многозначительно стараясь избежать осуждения со стороны, но при всем при этом уже заранее была готова согласиться с представителем стороны обвинения.
  - Он уехал. Оставил тебя одну. Оставил собаку. Зачем тебе все это надо? Он вернется?- бросался я вопросами словно грязным щебнем.
  - Да, - глухо звучал ответ, пробиваясь сквозь губы и изворотливое молчание.
  - Что "да"? - я злился, переживал и не мог себя сдерживать. Хотелось схватить ее за плечи и встряхнуть, привести ее в чувство, избавить от бесформенного наваждения покрывшим маслянистым слоем ее кожу, украсть ее от самой себя и переместить в тысячи других оболочек далеких от поводков и ошейников чужих собак...
  ...но мне нравилась именно эта оболочка...
  - Да. Вернется, - так же спокойно отвечала она где-то в глубине своей запеленованной души, надсмехаясь над моим раздражением.
  - К собаке?
  - К собаке.
  - А ты?
  - А что я? Я отдам ему ключи от квартиры, собаку и пойду к себе домой. Вот и все! Ничего не произойдет, ничего не останется, кроме маленькой возможности, которую я смогу использовать во благо.
  - И что это за возможность?
  - Еще раз когда-нибудь погулять с его собакой.
  
  Репетиция ребенка
  Все дети и женщины хотят собак, маленьких, очаровательных, веселых, беззаботных и очень умных. Таких умных, что все понимают с полувзгляда-полуслова, чувствуют настроение и подстраиваются под него, в надежде урвать маленький кусочек мясного фарша. Трогательно выменяв свою любовь на еду.
  В руках настоящей хозяйки такие собачки превращаются в бриллиант, требующей постоянной огранки и смены оправ. Их стригут, красят и перекрашивают, одевают в комбинезончики, юбочки, собачьи поло, шорты, и выходят гулять, предварительно упаковав своего маленького питомца в дамскую сумочку. Собака перекатывается между губной помадой, тушью для ресниц, карандашом для бровей и периодически выглядывает за борт, скрытно улыбаясь, ощущая собственное превосходство от того, что ее задницу хозяйка забыла закутать в памперсы, прежде чем отправиться на прогулку.
  Мужчины обожают больших собак, беспокойных злобных и тупых, способных подарить своему хозяину видимость конкуренции в замкнутом пространстве однокомнатной квартиры. Радость битвы с подобием равного, если не интеллектуально, то хотя бы по массе тела и внутренней энергии. Мужчина в кругу друзей готов доказывать, что в его руках та самая порода, что помогала римским легионерам в бесконечных военных походах. Что предки его малыша ловили зубами на лету, стрелу, пущенную диким гунном в битве на Каталаунских полях.
  Когда-то давно, я тоже неимоверно мечтал о собаке и клянчил ее у своих родителей, что в принципе было обречено на провал. Идти на попятную, я ни как не собирался и брал неприступные стены родительской терпимости измором, а они защищались хитростью и жизненным опытом.
  - Вот тебе книга,- сказала мама, - Если прочитаешь от корки до корки, и все еще будешь мечтать о том, что бы у тебя была собака, тогда пойдем и выберем тебе щенка, какого захочешь.
  Взглянув на обложку, я бегло прочитал название "Кинология". Охватив взглядом, переплет, прикинул в уме, что объем данного труда примерно страниц четыреста. Подсчитал, что не очень напрягаясь, осилю этот том недели за две. Я очень четко понимал - книга не столь интересна, как обладание собственным псом, но если путь тернист к реализации детской мечты, значит надо набраться терпения и пройти его от начала и до конца, за вполне умеренный срок.
  Чем больше я погружался в чтиво, которое оказалось намного интереснее, чем предвещало суровое лицо пограничника на серо-зеленой обложке, тем меньше мне хотелось иметь собственного питомца, а чем меньше мне хотелось иметь питомца, тем менее интересной казалась изучаемая мной книга.
  Я не смог дочитать последние сорок страниц и больше в моей голове не возникало никогда вопроса: а нужна ли мне собака?
  Родители, крепились, как могли, им, конечно, очень хотелось язвительно спросить: "А дочитал ли ты книгу по кинологии сынок?" или "Ну как, есть еще желание завести маленького щеночка бультерьера?" или прибавив немного пафоса "А как же твоя мечта сын!? Неужели ты от нее откажешься, познакомившись со всеми трудностями, что тебя ждут впереди, в процессе воспитания Настоящего Друга!?"
  Но вот прошло каких-то мимолетных пятнадцать лет и мне треплют нервы точно такими же запросами.
  - Дорогой, дорогой! Давай купим собаку. Щеночка чихуахуа или карликова пинчера, а может быть симпатичного симпатичного йоркширского терьера, а?
  Тут я понимаю, что собаку мне ненужно, как никогда, а Колеса Сансары вращаются с ускоряющейся неумолимостью. Моя прошлая жизнь мелькнула в сто тридцать пятый раз перед глазами, и я ощутил приближение возмездия за все детские проступки и истерики своего переходного возраста.
  Во мне возникло четкое понимание того, что в данной ситуации фокус с книжкой по кинологии вообще не прокатит. Хотя бы по тому, что моя любовь читает мало и не охотно, а если и читает то только, название новых блюд в McDonalds.
  - Понимаешь, - решил я преступить к последнему своему самому существенному аргументу, но еще раз решил проработать все предыдущие, - Собака это большая ответственность!
  - Знаю, - отвечает мне она.
  - С ней надо гулять, кормить, воспитывать!
  - Знаю, - она надувает губы.
  - Надо следить за ее здоровьем, водить к ветеринару, делать прививки. Понимаешь?
  - Понимаю, - слезы наворачиваются у нее на глазах.
  - Собака - это как маленький ребенок. Завести собаку - это... это... как репетиция будущего ребенка. Будущей семьи, - я запинаюсь, путаюсь в словах, сминаю фразы в конгломерат недозрелых эмоций.
  - Это хорошо, - она важно складывает руки на груди, плаксивое выражение лица превратилось в торжественное.
  - Что хорошо? - осторожно переспросил я.
  - Все хорошо! Будем репетировать! Понял?
  
  Она хочет... Он должен быть...
  У одной моей хорошей знакомой есть один очень большой пунктик. Он настолько большой, что распространяется на десятки миллионов девушек в рамках Европейского союза, Южной и Северной Америк, Российской Федерации, всего Африканского континента, а так же захватывает всю территории загадочной Азии уходя корнями в коллективное бессознательное.
  Биологические часы лупят внутренним молотом в невидимый колокол, гулом своим сотрясающим ее спокойствие.
  Она хочет замуж, и детей.
  В ее голове, есть очень четкое представление о том, кто это должен быть, каким они должны быть и как все это должно произойти.
  Он должен быть уравновешенным, с восхитительным чувством юмора и умным, с высшим образованием, и неплохо бы, если у него была степень кандидата или доктора наук.
  Мужчина должен хорошо разбираться в одежде, как в мужской, так и в женской, а так же должен разбираться в косметике и парфюмерии. Пользоваться духами и знать оттенки, всего того, что его избранница льет на себя с утра до вечера.
  Долго ходить по магазинам - это его конек, его радость и стихия, он ощущает собственное превосходство, над другими мужчинами поглядывая на них сверху вниз проходя мимо них в огромном торговом центре.
  Он грамотно подходить к выбору бренда и уверенно его оплачивает, карточкой или наличными.
  Выбранный экземпляр мужского населения планеты Земля, должен быть понимающим и очень снисходительным, к различным проявлениям женского непостоянства и словоблудия.
  Ее неверный поступок, неверное слово - это пустяки, это не имеет значение. Мужское же внешнее поведение, является эталоном богатого внутреннего мира, обеспечивающего, стабильность семьи и общества в целом.
  Она хочет замуж и детей...
  ...а в ее голове тем временем, расцветает, образ мужчины, взглядом останавливающий несущийся поезд.
  Он спокоен, потому что он уверен в себе. Его интересует только две вещи. Собственная карьера и будущая семья.
  Он отличный любовник и у него не растет колючая щетина на лице, он никогда не потеет и на губах его все время легкая ироничная улыбка, полная одобрения и понимая.
  Он готов выслушать все и удовлетворить любой каприз.
  Ему не больше двадцати пяти лет... и он точно не лысый, при этом не склонен к опустошительному облысению в последующие годы!
  Этот мифический мужчина всегда готов сделать уборку дома и вымыть посуду, посидеть с мамой своей возлюбленной и помочь ей погладить белье, а так же проследить, что бы мама курила не более пяти сигарет в день (при этом желательно не в квартире).
  Он не разбрасывает носки. Когда он снимает ботинки, ткань просто в течение тринадцати секунд рассасывается в свободной атмосфере, излучая в пространство, запах ландышей.
  При виде его члена, рундук на унитазе, сам подпрыгивает вверх и опускается, как только герой, застегнет ширинку и повернется к нему спиной.
  Все ЕГО друзья звонят ЕЙ и спрашивают разрешения, можно ли ангажировать ее молодого человека, на несколько минуточек... так поболтать немного...
  Она разрешает.
  Он отказывается и уверяет, что его все устраивает, самое главное у него уже есть и больше ему ничего не надо.
  Ведь он знает, что живут они вместе уже семьдесят два часа (а это срок), и завтра они пойдут в ресторан. Сидя за столиком, открыв бутылочку шампанского и разлив его по бокалом, он встанет на колено. Совершенно незаметно, подаст условный знак официанту и тот поднесет огромный букет цветов, а он сделает, ей предложение, подарив кольцо с огромным-огромным-огромным бриллиантом, а еще серьги, цепочку, новые туфли, и круиз на семнадцати палубном трансатлантическом лайнере, где в первую ночь, они и сольются в танце любви, зачав своих первых двойняшек.
  А она просто хочет замуж и детей...
  ...у нее простые желания, потому что у нее на самом деле, все есть! Она сделала себя сама и очень успешна в этой жизни... но он должен просто соответствовать ей...
  ...вот и все...
  
  Каракули любви
  Больше всего на свете я не хочу с ней созваниваться просто так, между прочим, для того что бы пообщаться, перекинуться парой фраз, и потом хладнокровно нажать на красную кнопку телефона и услышать рваные гудки. Я не хочу звонить и спрашивать как дела, потому что я знаю ответ, потому что я знаю, чем закончиться наша беседа и этот финал меня совершенно не устраивает.
  Я никогда ей не звоню сам и с содроганием жду ее звонка. Это происходит два раза в год, как дни весеннего и осеннего равноденствия.
  Первый раз на мое день рожденье. Ее приятный веселый голос, произносит набор дежурных, но важных слов, мечущихся от поздравления к поздравлению, словно стая загадочных ласточек перед бурей, впорхнувшая в кроличью нору, где я падаю, падаю и падаю, пытаясь достичь дна.
  (Мне никогда так не хотелось, что бы дорогой сердцу человек забыл про мой праздник и если вспомнил, то хотя бы спустя неделю.)
  Может быть, ей будет неловко, и она отложит эти поздравления на следующий год, подготовив, двойную порцию compliments.
  Она говорит - ее голос приятен, и в моей голове прошлое восстает из своих могил. Словно Лазарь обезличенный погребальным саванном, опираясь на надгробный камень, выходит с дружелюбием в руках к сестрам своим. Словно Орлеанская дева привиделась французскому крестьянину в поле и поставила его на колени.
  В этот момент мое фарисейское настроение стремительно ухудшается, и я совершенно ничего не могу с этим поделать, на десять секунд потеряв дар речи, я собираюсь с мыслями, подбираю и складываю буквы в простое финальное "Спасибо!".
  На ее день рождение, каждый год, я посылаю ей праздничный букет цветов через всю страну в надежде, что курьер доставит его вовремя, до того как она успеет уйти на работу преодолевая невыносимое земное притяжение которое этим утром, гораздо сильнее чем обычно. Надеюсь, цветы будут к завтраку, надеюсь, они ей еще не опостылели, и служат приятным украшением ее дома на пару мимолетных дней, которые она проведет на работе, а ближе к выходным этот иссохшийся букет воткнется в мусорное ведро.
  Пытаясь не ждать, что она мне позвонит, я жду с нетерпением, съедая собственные губы, сжимая телефон в руках, надеясь, что она мне скажет просто: "Приезжай! Я скучаю!"
  ...и я брошусь в аэропорт. Усевшись в самолете, не пристегну ремень безопасности, как бы не уговаривала меня стюардесса, потому что не хочу, что бы нас кроме времени и расстояния разделяли еще и нелепые меры предосторожности.
  - Привет, - ее голос приятный скользнул по атмосфере и вынырнул из динамика моего телефона. Я успел ответить на вызов еще до того как прозвенел полноценный сигнал.
  - С днем рожденья, - с трудом выговариваю я.
  - Ты как обычно...
  - Да.
  - Очень приятно.
  - Надеюсь, - неловкая пауза завершила правдой, - Я скучаю.
  - Я тоже.
  - Хочешь, я приеду.
  - Извини много работы.
  - Давай в выходные?!
  - Извини. Нет.
  - Я просто приеду, без предупреждения...
  - Разве мы это с тобой не проходили?
  - Было...
  - Сам знаешь результат.
  - Знаю, - я собираю финальную фразой по слогам, словно заряжаю кремневое ружье,.. жму на спусковой крючок, - Если все таки решишь меня увидеть, просто дай знать. Я буду очень рад. Хорошо?
  - Да.
  - Пока, - не дожидаясь ответного "пока", я сбрасываю вызов.
  Ощущение царственной пустоты, разбрасывает эхо ударов сердца по сосудам. Главное просто теперь переключиться на насущные проблемы и постараться не думать и не вспоминать эти диалоги, хотя бы до моего дня рождения, когда она вновь позвонит. Я каждый раз надеюсь, что следующий диалог будет складываться вполне нетривиальным, но достаточно естественным образом...примерно так...
  Слова приветствия ...
  Слова вежливости...
  Слова обыденности и безразличия...
  ...и под занавес:
   "Слушай мне очень приятно, но перестань... не делай так больше. К чему эти цветы? Я...я замужем! Меня могут неправильно понять".
  "Извини. Хорошо. Ладно" - потом виновато добавлю - "Больше не буду".
  Слепые и немые телефонные гудки, доносящиеся от невидимой толпы глухонемых безликих, подслушивающих электронных призраков сети, заставляют меня сознаться самому себе в простой человеческой истине... я не уверен, что смогу сдержать данное мной обещание...
  
  Просто будь рядом
  Я редко видел, как мужик плачет, а если говорить точнее, то никогда, до этого самого дня. Сегодня это со мной случилось впервые, и кроме упрямой улыбки растягивающей мои губы я не смог ничего из себя выдавить уже на протяжении получаса. Мое изумление вызванное истерикой собеседника с каждой секундой росло, и стремилось к идеальному непониманию, которое я всячески старался утаить, но проявлялось в моей отрешенности. Моя вежливость схлестнулась с пульсирующим раздражением, мгновения неподдельного удивления с внутренним не прорвавшимся наружу сарказмом тяготившим меня.
  Напротив с лицом в серых тонах, сидит существо, когда-то бывшее моим старым другом. У меня такое ощущение, что этого человека поработил инкуб - бесплотный демон ночи. Этот инкуб ошибся квартирой и прилетел верхом на вчерашнем полнолунии к моему другу и всячески надругался над ним, удовлетворяя лишь свою похоть. Одержимый ревет, ревет навзрыд. Его захлестывают неугомонные волны отчаянья, мгновениями, словно луч черного света, пробивается сдержанное бешенство, стараясь осветить путь нечеловеческой беспомощности.
  Слезы текут ручьями по его небритым демоническим щекам, задерживаясь на трехдневной щетине мимолетными алмазами, соскакивающими в пропасть с высоты человеческого роста.
  Он мне методично перечисляет, и при этом загибает пальцы на левой руке, при этом усердно помогая себе правой.
  - Она не любит цветы - это раз! Просто в свое время работала флористом в цветочном магазине, крутила букеты, без остановок, по восемь, десять часов в день, шесть раз в неделю, но тут конечно есть несомненный плюс, она ненавидит восьмое марта. Он у нее ассоциируется исключительно с опостылевшей работой.
  До этого она работала в кинотеатре. Этим... этой... ну...- мой демонический друг захлебывается соплями, и жадно глотает воздух ртом, набитым еще не произнесенными словами, - Девочкой с фонариком. Ну, той, которая встречает тебя у входа в кинозал, проверяет билет, отрывает корешок, провожает на место, ели ты опоздал, освещает дорожку маленьким, карманным фонариком, что бы не запнуться о ступеньки. Работала она в кинотеатре сутками, смотрела все фильмы, что тогда показывали по нескольку раз за смену. Кино терпеть не может.
  - А театры? - неловко спросил я уклоняясь от истеричных бегающих глаз собеседника.
  - Театры то же не любит...
  - Ассоциируются с предыдущим местом работы? - постарался я пошутить.
  - Да. Совершенно верно - это два! А три, - средний палец неумолимо впился в ладонь, - она неделю назад уволилась из ресторана, где проработала одиннадцать месяцев. Шесть из них официанткой, потом ее повысили, и она стала администратором. А потом ей просто это все чертовски надоело.
  - Уволилась? - осторожно спросил я словно, выходя на лед Охотского моря на чугунных остро заточенных ходулях крепко накрепко привязанным к моим ногам.
  - Да. Просто взяла и уволилась.
  - Теперь ненавидит рестораны, столовые, кафе бары, и клубы?
  - Совершенно верно. Ест только дома!
  - По всей видимости, пьет и танцует то же только дома?
  - И еще дома поет в караоке, - на каждый произнесенный слог, мой друг активно кивал, словно стараясь вбить головой в пол невидимую сваю, - Причем постоянно!
  Повисла неловкая пауза. Голова одержимого, как навязчивый механический метроном со временем, начала теряла скорость и стремительно сокращала амплитуду колебания, но продолжала в подтверждение слов покачиваться.
  Стараясь разрушить сковывающую тишину, я полушепотом, спросил: - А работу новую твоя девушка нашла?
  - Да, - вместе с этим "ДА" истеричный демон отчаянья вырвался на свободу, - Да! Твою мать, да! Тысячу раз, да! Это, как раз уже четыре!
  Безымянный палец склонился к надломленной линии сердца.
  - Какую? - спросил я.
  - А ты не догадываешься? - сквозь слезы самоиронии ядовито ответил мне вопросом на вопрос одержимый.
  - Нет.
  - В ювелирном магазине - продавцом. Ты знаешь, что дальше будет? Знаешь? Можешь себе представить? А?
  - Она будет ненавидеть ювелирные украшения. Мне кажется все-таки это плюс, а не минус. Как ты думаешь?
  - Я думаю так... так, как все нормальные люди... А если я захочу сделать ей предложение? Представляешь? Встаю я перед ней на одно колено, открываю обшитый красным бархатом футляр, а там кольцо с огромный бриллиантом, еще не успел произнести даже полслова, как она вскакивает, нежная улыбка куда-то испаряется с ее лица и она орет: - Что за дерьмо ты мне притащил? Что это такое? Что мне надо это на себя напялить? Ты идиот?!
  - Да, нестандартная ситуация, - промямлил я, - Осталось, только что бы она у тебя в каком-нибудь автосалоне поработала месяца три четыре!
  - Нет! Нет! Только не это! - заорал бесноватый, словно я начал читать "Отче наш" и окропил его святой водой,- Что мне с ней пешком ходить, потому что у нее автобусы, трамваи и метро будут ассоциироваться с местом работы?
  - Мне кажется, ты немного утрируешь ситуацию? - мне порядком надоела этот разговор, - Расслабься. Все у вас будет нормально, сходи с ней куда-нибудь, развейся, отвлеки ее беседой на разносторонние темы, не истерии и не нагнетай обстановку, если она и так у вас непростая.
  - Сходить?
  - Да.
  - С ней?
  - Да.
  - Куда? В библиотеку?
  - Можно и в библиотеку, - безучастно поддакнул я,- А вообще, у нас в городе есть одно неплохое местечко!
  - Какое?! - дружище встрепенулся и ожил.
  - Аэропорт - называется, а оттуда сразу в Париж. Так вот этот самый Париж весьма неплох, думаю ей понравиться. Ну а если финансы не позволяют, если говорить без шуток и если тебе ваши отношения дороги... просто будь рядом...
  
  Хочу фигуру и нормального мужика,.. а может и наоборот?
  Мы все хотим сейчас и сразу! Женщины хотят хорошую фигуру, а мужчины женщину с хорошей фигурой. Связь очевидна, связь самая что ни на есть прямая! Стоит сделать здесь совсем небольшую помарку относительно мужчин - они иногда просто хотят женщину, причем любую. А иногда свершается чудо, причем это происходит так часто на нашей планете, что ни одна представительница слабого пола до сих пор не может себе представить.
   Чудо заключается в том, что совершенно одинокому приятному молодому человеку требуется совершенно конкретный представитель противоположного пола. Совершенно конкретная очаровательная самка. Он знает ее имя, номер телефона, где живет (адрес может и не помнит, но сможет найти в любом состоянии дом, подъезд, дверь и позвонит в нужный звонок). Этот красавец помнит про день рождение любимой и помнит тот день, когда вы первый раз встретились. Помнит размер груди талии и может купить нижнее белье, без лишнего уточняющего звонка, с неловким вопросом, а в магазине не будет демонстрировать объемы, на себе и не растопыривать пальцы, обхватывая невидимую грудь, пытаясь продавцу объяснить суть, форму, плотность и остальные особенности невидимого бюста. Все это будет, при одном условии, если первое свидание и первую ночь выдержат его нервы...
  Итак, он покорен. Все, как вы и мечтали, но есть одно "НО". На мгновение вам показалось, что вы толстая, совсем чуть чуть, но это самое "чуть чуть" совсем не вписывается в сегодняшний вечер, и совсем не вписывается в ЕГО окружение (во всяком случае вы подумали в это мгновение именно об этом). Просто вчера, он вас познакомил со своей старой подругой детства, которая выглядит куда стройнее и именно ее образ всплыл у вас в голове в этот момент. А в данную секунду вы сидите в шикарном ресторане. Официанты подают яства, а ваш кавалер преподносит, букет экзотических цветов, стоимостью в три четверти его зарплаты, стоя на одном колене перед своей возлюбленной, то есть перед вами.
  Вы изображаете смущение, принимаете цветы, услужливый официант приносит вазу и тихо удаляется, воцаряет трогательная тишина, и лишь ваш голос рубит романтику на куски. А фраза звучит до боли примитивно: "Мне кажется я толстая".
  Молодой человек тут же старается вас убедить в обратном и осыпает комплиментами.
  В этот момент трогательная дама говорит, чуть не доведя себя до истерики: "Прости, я не буду вот это и это. Просто я боюсь поправиться, можно мне морковного сока?"
  На все то, что она не может, есть, но до этого момента тщательно выбирала из меню и сама делала заказ, он выкинул как раз ту самую четвертую часть своей зарплаты, что не убралась в экзотический букет. Конечно этим утром он, занял у друга еще пятьсот рублей, на презервативы и такси, предварительно переведя деньги на статью своего внутреннего бюджета под названием "А вдруг..."
  А это самое "...вдруг..." случиться, вы же спрашивали, "Не толстая ли я?.." и в этот момент он все понял. Мужчина продолжает идти на жертвы, увещевать и ухаживать за вами, бежит за морковным соком, потом плавно подводит разговор, о поездке домой. В такси разрождается страстными поцелуями и спустя несколько безумно продолжительных минут в машине и тисканий в лифте, нервном поиске ключа по карманам пиджака или что еще хуже в дамской сумочке вы падаете на кровать.
  Когда бюзгалтер слетает с вас и потихоньку трусики ползут по бедру вниз вы начинаете стесняться и прикрываться руками.
  - Что случилось? - спрашивает он заботливо.
  - Я стесняюсь? - тут же получает он обескураживающий ответ.
  Тут у нормального мужика возникает адский ступор (ступор не в том смысле, в котором вы подумали), и простой человеческий вопрос "Зачем?". Но в данный момент, он не может его просто озвучить, и несколько секунд обездвижено молчит. Сделав театральную паузу он готов дальше исповедовать искусство любви, и тут сквозь стоны возлюбленной слышит: "Я же толстая, мне надо похудеть", а увлекшись кунилингусом, услышав вопрос с надеждой на ответ: "Я полновата, да?" Ему хочется встать и уйти.
  Возможно с точки зрения женщины, это вымогательство комплиментов, но с точки зрения мужчины, это витиеватое объяснение того, что он просто ошибся и сделал неправильный выбор, что его любовь слепа и он просто напросто идиот, ведь вокруг, так много стройных и прекрасных...
  ...а любовь? Любви не бывает...ерунда...
  
  Что б ты сдох
  - Что б ты сдох! - заорала она на меня, а может быть я вслух, прочитал ее мысли. Защитная улыбка предательски размазала мои тонкие бледные губы, но это не спасло меня и не смогло преодолеть ее праведный гнев. Я защищался, как мог, прыгнув в волны чужой агрессии с широко открытыми глазами и расставленными руками в разные стороны.
  Перед моим лицом с грохотом захлопнулась дверь, щелкнул замок, брякнула щеколда, звякнула цепочка, и лязгнул засов. Словно это навсегда, словно эта дверь изнутри превратится в монолитную стену из раскаленного до красна железа.
   И еще раз из-за непреодолимой преграды донеслись очень неразборчиво, но чересчур эмоциональные пожелания от кода-то любящего, нежного сердца! Мне пожелали скорейшей гибели и бесследного исчезновения!
  Я смиренно повиновался и отправился домой, малодушно завалившись спать. Сон был слишком активен, я просыпался раз семь, неоднократно встречаясь с превосходящими силами противника: одним пододеяльником, одеялом, простыней и двумя подушками, защищенными наволочками-кирасами. Победы мои были бесспорны, но я не смог вспомнить с утра, как приятных, так и неприятных сновидений изрубленных в пылу сражений.
  Высокая температура плавила мое тело изнутри, озноб промозглыми коготками невидимок чертил незамысловатые линии от подбородка до пят по поверхности моей кожи. Половину лица исказила боль, бьющая в ухо, по глазам и в нижнюю челюсть. Было ощущение, что от ключицы откалывались маленькие кусочки и с током крови они моментально попадали в сердце, нещадно его травмируя.
  Простоя военная мудрость тут же свинцовым шаром прокатилась из одного полушария в другое: неважно, сколько битв удалось выиграть, если проиграна война.
  Я зажмурил глаза, выдавливая скопившиеся слезы на ресницы, попытался вновь погрузиться в сон, надеясь, что боль утихнет.
  Так я проворочался с четверть часа и ослепленный отчаяньем и болезнью пополз в ванную за аптечной. Проглотив пару обезболивающих таблеток, решил вернуться в кровать, но блеск телефонной трубки отвлек меня. Схватив ее дрожащими руками, как утопающий в океане хватается за гнилые разбухшие доски погибшего корабля, я набрал номер и вызвал скорую помощь.
  Каждую секунду томительного ожидания я видел светлый образ хладнокровного доктора, способного, лишь померив давление, унять боль и вернуть меня к человеческой полноценной жизни, но минуты шли, а я продолжал задыхаться в тишине своего жилища. Воздух превратился в сырую глину, он забивал ноздри и рот, с трудом проглатывался, пытаясь вырваться через барабанные перепонки.
  Спустя пару часов в дверь позвонили. Пока я старался добраться до двери и открыть замок, мне в уши впивалась раскаленная шрапнель электрического сигнала.
  Вошли медики. Мне хотелось сказать им что-то, но слова утрамбовывались в пережеванную глину и я издал лишь мычание, развернулся и как можно быстрее заплетающимися ногами постарался вернуться в постель.
  Два пухлых, плохо выбритых медбрата в синих комбинезонах, без труда меня догнали, лениво померили давление и чуть ли не хором спросили:
  - Медицинский полис пожалуйста.
  Издав нечленораздельный звук, я показал рукой на полку. Один из них проследил мое движение взглядом и тут же его обнаружил. Очевидно, страдая близорукостью, он притянул его к глазам и стал внимательно рассматривать.
  - Просрочен! Просрочен еще два года назад, - резюмировал фельдшер, - Ладно, на что жалуетесь!
  Я провел рукой по левой стороне лица и шеи.
  - Болит? - спросил другой в синем комбинезоне.
  -Да, - смог выдавить я.
  "Братья Марио" удивленно переглянулись, как будто я в их медицинской практике первый человек, который жалуется на боль, а все остальные, просят просто провести пятнадцатиминутную задушевную беседу и выпить с ними чаю.
  - Сделаем укол обезболивающим, может быть полегчает. Поспите. Если не поможет, ну мы не знаем что делать, тем более с вашим полисом! У вас вроде воспаление троичного нерва!
  Я смиренно кивнул, перевернулся на живот, и почувствовал нежный поцелуй иглы, несущей в себе получасовое успокоение. В ушах зашумел прибой, в глазах на минуту потемнело, воздух стал приятнее и мягче.
  Пока я отслеживал свои внутренние ощущения, "Марио" убежали, по всей видимости, на новый вызов.
  Во мне начала возрождаться жизнь и пока работает лекарство, надо было срочно отправляться туда, где мне смогут основательно помочь. Поликлиники и больницы отметались сразу по причине не легитимности моего полиса.
  Кряхтя и изгаляясь, я запихивал свое непослушное туловище в джинсы, ботинки и пальто, подвязав голову шарфом, что бы та не отвалилась по дороге.
  Двигаясь по улице, я чувствовал, что с каждым шагом превращаюсь все больше и больше в клепсидру боли, каждая падающая капля замедляет, сковывает мои движения. Мне хотелось растянуться прямо на холодном асфальте, но я монотонно бормотал про себя - Шаг, шаг, еще шаг, шаг, еще...
  Если я умру, то единственное мое желание по поводу собственных похорон, это что бы фотография, которую понесут впереди процессии, была та на которой я изображен в полный рост и в плавках. Обгорелый, улыбающийся, беспричинно счастливый и обнимающий незнакомку, которая просто подошла сфотографироваться, потому, что она была такая страшная, что ни кто ее не хотел брать с собою в кадр. На заднем плане умиротворенно плещется Средиземное море, разбрызгивая пену, и шурша маленькими серыми камушками. Мне не нужны всякие выпедрежные ритуалы, я хочу просто нестандартную фотографию в веселой гавайской рамке!
  Проведя в пути примерно сорок две минуты, я встал у неприметной двери, на которой мелом была нарисована пара иероглифов. Здесь спокойно минуя всякую бюрократию, существовала полулегальная китайская клиника, где люди играют в го, пьют чай и поправляют здоровье. На пороге меня встретил друг: - Давно не виделись! Какими судьбами? А, я понял... можешь не рассказывать... вижу по глазам...нормально тебя перекосило! Ты где раньше был?
  Тихонько проводив меня под локоть, он помог мне перешагнуть высоченный порог и снять пальто.
  - Придешь ко мне на похороны? - спросил я его.
  - Да ладно, какие похороны?!
  - Я умираю!
  - Это тебе просто так, кажется! От меня конечно ни кто живым не уходил, но ты будешь исключением!
  Его чувство юмора всегда мне казалось очень забавным и не броским, но сейчас я еще больше скривился и со стоном прикрыл веки.
  - Понял, не очень удачная шутка, но думаю, все будет нормально. Пойдем со мной, - своей рукой он сильно схватил меня под локоть и потащил вперед по коридору. Одет он был, как всегда странно, в европейские старые брюки в красные плюшевые тапочки с загнутыми носами усеянные золотой вышивкой, черное кимоно напяленое по верх рубашки с коротким рукавом, - Сей час поставим иголочки, разомнем пару точек, выпьем чаю... и.... немного отпустит...завтра с раннего утра повторим все это и будешь как китайский огурец!
  Он меня подвел к массажному столу:
  - Ложись!
  Кряхтя, я завалился на бок с закрытыми глазами.
  - Ну что ж, приступим, - лекарь достал небольшой ларец, в котором в маленьких полупрозрачных герметичных стаканчиках лежали мизерные, тоненькие иглы,- Только я тебе задам один вопрос?
  - Давай!
  - Ты что, старому колдуну место в метро не уступил?
  - Сомневаюсь. Редко пользуюсь этим видом транспорта.
  - Девушку обидел?
  - Да.
  - Зря, хорошая девушка, - он хихикнул так, словно в Австралии чихнули все утконосы разом, и этот звук долетел до нашей комнаты. Выдержал паузу, отдышался и медленно вращательным движением загнал первую иглу в мой палец.
  - Сам знаю...зря...
  
  Извините. Рефлексы!
  Бернардо Бертолуччи в 2003 году снял фильм "Мечтали" обреченный на глобальное прокатное поражение в США. Американцы прокатили ленту в буквальном и переносном смысле этого слова, но не в этом дело. Дело в том, что главный герой этого этой ленты всегда смотрел фильмы, сидя на первом ряду по центу, пропуская через себя девственные образы, освежевывая и пробуя их на вкус, оставляя то, что было им не принято, тем, кто сидит за его спиной. Я лаконично подражал ему в этом и с удовольствием, покупал билет поближе к экрану. Удовольствие множилось, потому что вокруг ни кто не чавкал, не хрустел чипсами или поп-корном, не пшикал газировкой и не толкался локтями, стараясь расширить свой ареал обитания, пытаясь нарваться на внутривидовую борьбу.
  При удачном стечении обстоятельства, первый ряд, как впрочем и второй могли быть полностью свободны и как только свет в зале гас, оценив внимательно обстановку и перспективы, я мог спокойно перебраться на любое место.
  Один раз, я даже уснул на сеансе растянувшись в горизонтальном положение на пять кресел, предварительно, подняв пластиковые подлокотники. Предыдущая бессонная ночь не смогла победить моей навязчивой любви к кинематографу, и я смог продержаться в таком положении минут тридцать... а потом меня разбудила пожилая уборщица, тыкающая в меня пластиковым черенком от швабры.
  Открываю глаза...
  - А батюшки! - засопела женщина, и спиной начала двигаться к входу не сводя с меня глаз, - Живой! Пойду, скажу, что б доктора не звали!
  - Спасибо, все нормально, - пытался успокоить ее я, протирая глаза и про себя удивляясь - как может человек, так обильно потеть при виде уснувшего тела?!
  Сидя на первом ряду, есть еще один гигантский плюс, особенно если кино навевает скуку и хочется покинуть зал, но этого не происходит по нескольким причинам.
  Первая причина!
  Всегда есть надежда, что в конце фильма произойдет нечто совершенно шедевральное, безусловное откровение, словно глоток из чаши, современного оптического Грааля, который сможет перевернуть мировоззрение. Со мной этот смог проделать гений Найата Шьямалана в "Шестом Чувстве" и "Неуязвимом", Пак Чхан Ук в "Олдбое", конечно же еще найдется пара безумцев, в том числе и российском шоу бизнесе!
  Вторая причина!
  Можно всегда развернуться и смотреть в зал разглядывая зазомбированные лица зрителей, подсвеченные экраном, неестественно бледного цвета. Смотреть, как фантазии режиссера поблескивают на глазных яблоках, разновозрастных хунвейбинов подвергшихся культурной революции 21 века. Очень интересно! Люди словно на необитаемом острове смотрят вдаль и ждут парус на горизонте.
  Сегодня я изменил себе. Сегодня я залез на последний ряд, то ли ради эксперимента, то ли ради... вообщем, сам не знаю и четко не могу сформулировать ответ. Внутренний диалог в моей голове был примитивен, и если его озвучить, он состоял всего из двух фраз:
  - Может сегодня на последний ряд?
  - Почему бы и нет!
  Располагаясь поудобней, я понял, что нахожусь не в своей тарелке и испытываю острый дискомфорт, в окружении людей, ждущих, когда потухнет свет и они смогут слиться в невинных поцелуях, шлепая губами по теплым лицам друг друга.
  Если все последние ряды заняты, а первый занят ровно на половину - фильм дерьмо! Это мое собственное наблюдение, за все мои безмятежные годы...а еще было одно мое наблюдение такое... Я увидел, что по одному из рядов примерно по центру, переступая вытянутые конечности мелких киноманов, двигается моя бывшая с каким-то парнем. Аккуратно переступая через недовольных, подбирающих и раздвигающих свои ноги граждан, они тащат на себе гору попкорна и стаканчики с Pepsi.
  (При случайных встречах, эта девушка всегда вежливо здоровалась со мной и иногда даже зачем-то целовала в щеку, вызывая искреннее недоуменнее у меня... возможно нюхала! Проверяла! Не сдох ли?
  А потом выяснялось, что нет, со мной все нормально, ничего не изменилось, и она с гордостью удалялась, прочь, оставляя меня там же, где я и был!)
  Повторения улыбчиво нежных процедур мне совершенно не хотелось и я спрятался за высокую спинку кресла, чем, конечно же перепугал окружающих.
  - Извините, - шепчу я. - Рефлексы!
  Ненавязчиво гаснет свет. Раздаются первые поцелуи. На экране реклама.
  Мне как-то не удобно перед бывшей. Если она меня увидит, придется ей опять самой улыбаться, придется вставать и демонстративно выходить, а у нее парень, лимонад и поп-корн! Тревожить близкого сердцу человека очень не хотелось, и поэтому я решил побеспокоить два десятка других людей, двигаясь по-пластунски к выходу, из кинозала, разгребая завалы ног, из головы которых доносилась: - Че происходит-то? А?
  Хотелось пошутить по черному: - Помнишь Дубровку в 2002 - м? Вот это самое и происходит!
  Но побоялся, что в панике меня первого и затопчут, напомнив мне о Ходынке в 1896 - м!
  Ноги закончились, началась ребристая лестница, с ядовитой, зеленой подсветкой. Извиваясь ужом, ползу, стараясь ударяться коленями о ступеньки, попадая в такт музыке подогревающей титры. Постепенно ускоряюсь и держу темп, пока не обхватил своими руками две тоненькие лодыжки, упакованные в 15 ден.
  Поднимаю лицо, и мне в глаза остро бьет луч карманного фонарика.
  - Мужчина, отпустите мои ноги и встаньте на свои! Можете?
  - Еще как, - я встал во весь рост неимоверно краснея. Передо мной худенькая билетерша, в служебной форме. Я чувствую, что весь зал забыл про кино и пялиться в мою сторону, сладострастно меня ненавидя. Особого качества ненависть исходит с последних рядов, кому я полминуты назад отдавил, все, что было ниже колена... и не могу понять точно, вроде бы еще откуда-то из центра зала веет... нет не ненавистью, а так чувствительным раздражением! Сквозь свет от экрана и электрические пощечины фонарика, я пытаюсь найти ту, от которой так безуспешно, скрытно пытался убежать.
  Ничего не вижу, и просто развернувшись в ропщущую глушь зала, я преисполнившись наивной доброжелательности выкрикнул:
  - Извини милая. Не стоит вставать. Сиди, сиди! Я уже ухожу!
  iPhone и Colt ...или то, чем мы с вами похожи...
  В современном мире усилиями массовой культуры, и стараниями современной пластической хирургии половые различия стираются и преобразовываются.
  Но благодаря Стиву Джобсу мир получил новую дифференциацию по признуку "i". Современный мир поделился на тех людей, у которых есть iPhone, iPad, iPod и тех, у кого этого прекрасного добра нет и в помине.
  Дизайнеры Apple, хотели подчеркнуть индивидуальность, элитарность своего клиента, хотели подчеркнуть его хороший вкус и тем самым молчаливо одобрить выбор грамотного потребителя. У них все получилось, цель достигнута, продажи растут, очереди перед выпуском новой модели у магазинов с электроникой выстраиваются многокилометровые.
  Суть проблемы заключается в одном, что все прекрасное по своим разноплановым характеристикам, становиться доступным, массовым и переходят все границы пошлости.
  Мировой стандарт в современном мегаполисе, прост. Если ты успешен(а), то у тебя должен быть в руках игрушка от Apple потому что - это стильно, потому что это дорого и узнаваемо, подчеркивает статус, привлекает внимание, это просто удобно и делает тебя более мобильным.
  В современном мире, мальчики, от девочек отличаются в основном только цветом корпуса iPhone, у мальчиков черный у девочек белый (да и то не всегда, бывает и наооборот).
  Мир стал проще! У нас нет проблем!
  Можно придти в кафе сесть за один столик и уткнуться в iPhone или iPad выйти "Вконтакт" и рассматривать картинки пару часов без перерыва и так провести прекрасно вечер. Здесь много плюсов: глупые разговоры отсутствуют, стремные, неудобные вопросы никто не задет, время капает, время уходит. Если приспичило поболтать - напиши сообщение! Главное рот не открывай, не отрывай собеседника от созерцания своего внутреннего мира, отображенного в социальных сетях.
  Раньше высоко в Тибестских горах люди погружались в медитацию. Медитировали на огонь, ветер, воду, а сей час по обе стороны Атлантики медитируют на экраны Apple, лежа на диване.
  Хотя иногда продукция вышеупомянутой корпорации, стимулирует живое общение. В современном мире, тем, у кого нет, iPhone или iPad хочется познакомиться с теми, у кого они есть, что бы прикоснуться к прекрасному.
  Человек вооруженный iP... думает, что он привлек к себе внимание, оказалось, нет, бабочка (майский жук) прилетели на голубой огонек светящегося экрана.
  Последнее время тенденция складывается так, что страница "Вконтакте", гораздо интереснее самого человека. У нас много "друзей" у нас много интересной информации. Мы многое можем рассказать и искрометно пошутить натырив с чужих страниц, разных забавных фоток, демотиваторов, уродливо-остроумных комиксов и цитат.
  Мы не любим себя настоящих, потому что оказываемся скучны сами для себя в тот момент, когда наши глаза отрываются от монитора.
  В XIX веке Самюэль Кольт уровнял всех в правах и сделал возможным американскую демократию, Стив Джобс, Марк Цукерберг, Джек Дорси и Павел Дуров продолжил благородное дело строя на полярности высказанных мнений, монотонное жужжание глухонемых.
  
  Как я выгляжу?
  Каждого передового менеджера на МВА, различных интенсивах или просто мелких тренингах, толстые, титулованные, бородатые дядьки с вызовом в глазах, учат, что современные продажи умерли и превратились из втюхивания в псевдо-дружбу. Из ситуации "Купи-Продай" появилась ситуация "Я тебе все, что угодно могу достать, только купи вафельное полотенце ..."
  Наши продавцы обзванивают и рассылают нам поздравления на все праздники жизни, гораздо чаще, чем самые родные и близкие люди. Совершенно нисколько не удивлюсь, что некоторым крупным бизнесменам оплачивают так же и похороны, четко, ярко и значимо соболезнуют, всей родне, и выстроенной бизнес-империи усопшего.
  - Спонсором нашей сегодняшней траурной церемонии является... - все, что дальше скажет вычурный конферансье, не имеет значения. Сказанного достаточно! В этот день подарков будет больше, чем на день рождение или годовщину свадьбы, подарки пышнее и значительнее, весомее и при этом элегантнее. Одарены все близкие родственники, дальние родственники друзья, ведь все они потенциальные клиенты.
  Странно, что все еще у края могилы не забивают деревянным молотом молоденьких девушек промышляющих эскорт-услугами. Фараонизация общества практически достигла апогея, за телом усопшего вносят в склеп "колесницу", сопящего коня и клюшку для игры в поло, которая взрыхлила не один английский газон.
  Нам ничего не надо кроме личной безопасности, бесконечности собственной красоты и простоты безмятежности.
  Заставляя нас бояться - нас заставляют покупать. Страх быть блеклым, незаметным, потертым человеком, страх быть затоптанным карнавальными шествиями - невыносим. Он порождает определенную форму внутреннего фашизма, не имеющей расовой подоплеки, а базирующийся только на уровне собственной капитализации.
  Первобытный страх к генномодифицированым продуктам, подменили желанием консервированной чистоты. Обтирая прилавки продуктовых магазинов, многие вертят в руках кочан капусты, ища наклейку "БЕЗ ГМО", но я сомневаюсь, что кто-то из этих людей ознакомился с законодательством и уточнил некоторые особенности. Считается ли продукт ГМО тот, который полностью получен из генномодифицированных организмов или тот в состав, которых входят хотя бы один компонент, полученный из продуктов ранее модифицированных?
  Хотя и правда... какая разница?!
  Важно одно, что при высоком уровне развития транспорта и логистики, в современных продуктах питания столько консервантов, что их не надо складывать в холодильник. Единственны продукт для которого стоит приобрести это чудо техники, так это пельмени, да и то лишь для того чтобы они не подтаяли и не слиплись, и их не пришлось резать розовым керамическим ножом на уродливые кусочки отторгающие сквозь тесто соевый генномодифицированный фарш.
  Потребление консервантов, не могут решить проблему старения, но создают очень яркие проблемы директорам кладбищ. Неподвластные тлению останки усопших нашпигованных бензоатом натрия (Е211), глютоматом натрия (Е621), аспартамом (Е951), этанолом (Е1510), органическими кислотами, и другими веществами, входящими в цепочку Е200 - Е299, совершенно одинаковыми, что для косметической промышленности, что для пищевой. Через пять десять лет, землекопам придется покупать служебные автомобили, что бы те могли передвигаться по кладбищам или платить командировочные, потому что пешком, придется шлепать по искривленным улицам города мертвых пару суток в одну сторону и пару в другую.
  Перспективы продаж совсем никудышные. Все что мог еще несколько лет назад предложит Нил Рэкхэм со своей технологией SPIN построенной на бесконечных вопросах и четкой понимании потребностей клиента, рассыпалась в прах. Все, что было до него все эти В2В или В2С теперь тоже не имеют значения, а значение имеют только потенция у мужчин и отсутствие морщин на кожи у женщин. Это единственные стимулы среднего класса потреблять, что бы то ни было, не важно: одежду, торговое оборудование, автомобили, парфюм, оружие, обои в квартиру, пищу, домашних животных, мебель, предметы искусства, места отдыха и себе подобных.
  Единственный вопрос, который беспокоит большинство из нас в не зависимости от гендерного признака это: "Как я выгляжу на фоне (или в контексте)"? Все другие вопросы, возникающие в голове вторичны и не так значительны.
  Хотя для нас, может и важны, но для общества... и не надейтесь!
  Практически каждый из нас знает цену вещам, но ничего не ценит и более того... как вывод, очень старается, но ни как не может оценить то, что в принципе не может быть выставлено на прилавок.
  Потея, прикидывая возможности продажи... потребителю... перекупам...
  Оценивая покупательную способность каждого, потенциального клиента...
  P.S.: ...но тут главное отбросить жадность, отбросить собственное разочарование и реально посмотреть на вещи!
  
  Das ist genial! ...или пишите письма!
  У меня такое ощущение, что последнее время люди пишут, больше чем говорят. Говорят плохо - пишут еще хуже. Наверно это все происходит от того, что мы просто спешим освоить свою жизнь. Маленькое "Я" в нашей жизни является уставшим, погрязшим в коррупции бюрократом, которому все до чертиков надоело.
  Этот страдалец внутри нас уже давно разобрал все схемы на простые и сложные, на те, что приносят большой доход и те, при реализации которых можно нарваться на неприятности. Риск не приветствуется, он подлежит тщательной оценке и максимально сводится к нулю.
  Жизнь освоена, ничего не осталось, откат получен, добро пожаловать в Ад!!! Заработать получилось - пожить нет!
  Мы каждый день набираем sms сидя за рулем, нажимая педаль газа глубже в пол, обгоняя другие машины ползущие по городу 80 км/ч. Сидя на совещании, не вынимаю руку из сумочки, и нащупав сотовый, используя Т9, вытанцовываем по кнопкам пальцами скупое, но очень содержательное сообщение, минуя знаки препинания и не дописывая слова: "Встреть меня в десять" или "Надо расстаться пока была рада" или "После работы у тебя лю". Вверх выражения эмоций конечно - это ежики и парад серпов "****))))))" ну и масса других иероглифов, обозначающих дерзкую страсть бушующую в сердце.
  (Хотя здесь стоит отметить, что один из первых кто в письменной речи стал улыбаться именно так ")" - это Владимир Набоков. Произошло с ним это маленькое открытие рисованной улыбки еще в 60-х.)
  Поздно вечером, не зная, что написать своему любимому, открываете Yandex и забиваем в поисковике "Смешные sms". Вам тут же вываливаться гора всяких веселых ссылок, где можно почерпнуть пару интересных фраз. А он - ваш избранник, не желая отставать, с остервенением потрошит Goole, в поисках достойного ответа. Так вы проводите в томной переписке полной остротами час, а может быть два.
  Вместо того что бы преодолеть героически расстояние, измеряемое километрами, вы устанавливаете каждый сам себе Skype и проводите вечер в душеспасительных беседах перед веб-камерами, рассказывая, как друг по другу соскучились. В этот момент просто стараетесь не обращать внимание, на то, что кто-то из вас в засаленной майке и рваных шортах, а у кого-то лицо замазано сметаной, и на лбу и щеках, ровно покоятся нарезанные огурцы с капустным листом, а волосы закутаны в полотенце перепачканное красителем странного цвета.
  Эти электронные исповеди друг перед другом, становятся все реже и реже и в конце концов просто перестают существовать между вами как связь. А финал этих отношений предвещают такие простые и всем знакомые вопросы, которые мы задаем сами себе: "Что-то он давно не звонил?", или так "Я звонил, а она что-то не брала трубку? Что-то случилось? Да наплевать!" или просто "Позвоню завтра... Завтра... Завтра... Завтра... Завтра..."
  ...не знаю, что будет завтра, но сегодня я уже пакую чемоданы. Нет, обойдусь без чемоданов!
  ...уже выезжаю к тебе!
  P.S.: Один мой друг однажды, взял ручку и написал короткое письмо своей девушке, которое как мне кажется, стоит здесь процитировать в полном объеме:
  "Чем дольше я нахожусь без тебя, тем сильнее крепнет во мне ощущение, что расстояние между людьми измеряется не сантиметрами, метрами и километрами, а днями, часами и минутами.
  Движение времени, очень субъективный фактор. Иногда кажется, что дни пролетают незаметно, оставляя призрачные следы или не оставляя таковых, вымывая из памяти, даже те незначительные события и беспричинную суету, что когда-то была значима. Иногда дни кажутся, эпохами или тысячелетиями, впитывающими и поглощающими тебя словно огромный кит Иону, запирая в сумерках своего чрева. А когда ты окажешься на твердом берегу Ниневии, невозможно предугадать.
  Единственное чем действительно можем обладать и полноправно распоряжаться - это время отпущенное нам. Мы распоряжаемся тем, что невозможно удержать, что невозможно спрятать и сохранить, а возможно лишь только тратить, тратить и тратить. Превращая этот наш единственный ресурс в воспоминания, что остаются с нами.
  Всматриваясь в движение секундной стрелки, я вижу в ее мерной пульсации, как я становлюсь ближе к тебе, и это вселяет в меня надежду.
  Раньше, я редко носил часы, хватало и тех, что есть в сотовом телефоне... теперь ношу, изредка поглядывая на них. Я надеюсь, что движение стрелок не остановится, хотя бы до того момента, пока я не обниму тебя".
  Остается только оставить комментарий к этому посланию:
   Fuck! This is brilliant! Das ist genial! C,est genial!!!
  
  Естественный ужас потери
  Заснуть поздней ночью в предвкушении приятного, милого утра, которое a priori не может быть другим...прекрасно! Приятно просыпаться влюбленным, особенно когда вас разделяет всего лишь на всего тонкая кожа слипшихся от приятных сновидений век. Стоит открыть глаза и можно тут же улыбнуться и просто нежно сказать - "Привет! Как спалось?".
  Всего несколькими секундами ранее... ощущаешь запах ее волос, которые художественно разбросаны по подушке и пахнут неземным притяжением и очарованием. Возникает неприличный страх одиночества скользящий по позвоночнику проникающий в мысли холодной чешуйчатой тварью. Естественный ужас потери придает ощущение настоящего, но нет ничего более эгоистичного и жалкого чем, бояться потерять любимого человека, с которым вас ничего не связывает кроме случайного знакомства и двух недель общения.
  О чем мы говори? О прошлом, рассказывали истории из личной жизни, которые уже кому-то рассказывали, старались, как обычно быть оригинальными и немного забавными, желая скрасить неловкость, когда беседа заходила в тупик приторного молчания.
  О чем молчали? О том, о чем стоит молчать! О чем молчат все! Возможно, все эти истории люди не рассказывают друг другу, потому что они одинаковы, однообразны, словно сняты под кальку, а может быть просто, бояться, точно так же как и я...
  - Привет! Как спалось? - спросил я, стараясь влить в свой голос, как можно больше нежности. Она смотрела на меня и часто моргала, словно ресницами старалась соскоблить старую потрескавшуюся краску с поверхности сего мира, в надежде найти скрытую прелесть, ради которой стоит проснуться и встать с постели.
  - Завтрак? - моя услужливость уже уродлива, а я только на четвертом слове этого дня.
  Она закрывает глаза и тяжело выдыхает. Наверное, этот мир уже облажался, с самого утра. Возможно, если бы он начинался с вечера, то все бы складывалось гораздо веселее...
  Выскочив в пятницу из ночного клуба примерно в 23.00 сесть в такси помчаться домой, переодеться, а оттуда на работу. Там восемь часов, эстафетного бумагомарания, бумагоперебирания и клиентоговорения, а потом на завтрак и спать. В принципе небольшая разница, особенно если у кого-то шестидневная рабочая неделя. Для них субботняя кома - это всего лишь дело привычки, а воскресенье просто стирается, пока снится пятница... за это его многие люди и ненавидят.
  Встаю с постели и иду на кухню, гремлю навязчиво посудой, жарю гренки с сыром, варю кофе. Стараюсь это делать как можно громче и ароматнее. Напеваю себе под нос песенку, так громко насколько это возможно. Мои вокальные данные гораздо ниже всяческих порицаний, но я сегодня это воспринимаю как плюс, потому что руководствуюсь правилом "Чем хуже, тем лучше!", которого придерживались яркие коммунистически лидеры, такие как Ленин и Мао мечтая о мировой революции. Мои желания в данном случае были гораздо проще, я надеялся выманить из постели женщину.
  Странное желание, не правда ли?
  Пережаренные гренки, теряя сыр и оббивая бока со звоном падали на тарелку, оставляя в воздухе легкий запах гари...и... сладкий запах ее духов.
  Я посмотрел через плечо. Она стояло за моей спиной, и внимательно изучая свое отражение, наносила макияж.
  - Ты уходишь? - спросил я. Стараясь задать вопрос так, что бы он звучал чуточку игриво, непринужденно и смешно, у меня даже получалось пританцовывать и гундеть под нос песню, но уже гораздо тише... гораздо тише...
  Пушечное ядро под названием "Угу" пролетевшее рядом с моей головой, заставило меня пригнуться и присесть на стул.
  - Тааааак... - тяну я время, и пытаюсь быстро собрать разношерстные пазлы своей претензии, что бы превратить эмоциональную картинку в речь. - Может ты мне объяснишь, по-человечески, что происходит? Вчера было все нормально, мы не ссорились, не ругались, все было прекрасно. Сегодня ты со мной даже не разговариваешь, и на лице у тебя такое выражение будто бы мы женаты девятую жизнь подряд, а я тебя все эти девять жизни таскал за собой по рынку на привязи!
  Она смотрит на меня, точнее на гуляющий, прыгающий кадык, стараясь избегать смотреть мне в глаза. Ей немного не ловко, но возможно, я выдаю желательное за действительное и все это мне просто кажется.
  - Нет.
  Она сказала "нет" мне несколько полегчало, потому что наметился хоть какой-то прогресс.
  - Что "нет"? "Нет" - ты не уходишь? "Нет" - я ухожу? Как мне понимать? Я не знаю! Пояснишь?
  Пока я пускался в фееричную жестикуляцию, и заваливал ее риторическими вопросами, она просто выскользнула за дверь.
  Гренок не хотелось.
  Хотелось бежать следом и продолжать вопрошать, цепляться, хватать за локти, поднять ее на руки и не опускать ее до тех пор, пока она не начнет отвечать, даже если ее слова, будут чистокровной ложью! Пускай! Возможно, я смогу ей поверить и мне может быть станет на несколько мгновений все понятнее, а самое главное легче...но...
  Я встал и стремительно подошел к двери, и лязгнул механизмом замка, стараясь удержать себя от грубых порывов, запер дверь. Медленно пройдя по коридору, вернулся в комнату и остановился около книжных полок, изучая корочки, названия и имена авторов фолиантов.
  Пожалуй сегодня, мне под настроение "Идеаль". Эту книгу вообще можно читать с любой страницы, изучая европейский цинизм на просторах нашей родины. Она банальна, как все что с нами происходит, поэтому честна и увлекательна...
  Открываю... (Ненавижу книги в мягкой обложке) ...и вслух читаю: "Дневной контроль. Подтверждение прощания. Я стер ее номер из своего мобильника, что бы не было соблазна..."
  Отличная идея, пышущая новизной - саркастично подумал я. Перевернул страницу и продолжил декламацию текста: "Но в то время, я еще не знал, что Сатана уже подрезал мне крылья".
  ...а это надо обязательно проверить.
  
  Одиннадцать слов для 81% женщин
  Бывает такое, очень хочется побыть одному. Хочется выйти на улицу и идти. При наличии хорошей машины, к ней не подходишь, а идешь до первой попавшейся трамвайной или автобусной остановки, ждешь, когда прибудет средство передвижения и, расплатившись с кондуктором, едешь до конечной...просто интересно куда приедешь...
  От случайных навязчивых собеседников идеально спасает плеер в ушах с любимой музыкой. Музыка возвращает нас в прошлое в приятные мгновения нашей жизни, или ненавязчиво заставляет нас предаться мечтам.
  ...и почему-то нет мыслей беспокоящих, нет мыслей способных согнуть равновесие и разрушить гармонию в душе, кроме мыслей о ней, о той, что думает, думает и видит картины кощунственного разврата, как ее ненаглядный, вооружившись специфической атрибутикой и собрав вокруг себя странно-сексуальных женщин орет на них: "Все, ни каких соплей! Даешь БДСМ!!!"
  Внимание вопрос! Почему я должен думать, о том, о чем думает она и при этом должен заниматься совершенно другими вещами. Почему зная, что мне инкриминируется ее мозгом, я просто гуляю, сплю, ем, пью кофе, смотрю телевизор, курю в открытую форточку, встречаюсь с друзьями и иногда на самом деле задерживаюсь на работе?
  Ответ простой, если я не подумаю, о чем подумает она, я, возможно задержусь на чуть длительный срок в своей социальной медитации. В свою очередь это может повлечь осложнения во взаимоотношениях личного характера, которые мне, несомненно, дороги.
  Очень тяжело понять, почему, когда мужчину обвиняют в том, что он не делал, он начинает оправдываться? Возможны иссякли общие темы для разговора? Возможно, ничего более интересного, чем отсутствие любимого у нее в этот день не произошло, или она орет, потому что просто заботится (а как известно обратная стороны заботы - контроль)?
  Возможно, кто-то скажет, что со мной не та женщина, возможно...
  А возможно мы все со временем становимся не теми, кого мы выбирали изначально, и это чертовски печально. Так кто в этом виноват, кроме нас двоих?
  Вокруг так много вариантов, так много возможностей и всяких там возможно...(учитывая то, что эти строчки пишет мужчина, я знаю, о чем подумало 81% женщин, прочитав первые одиннадцать слов этого абзаца).
  Слушать обвинения невозможно, не слушать просто нельзя, можно постараться не воспринимать, но то же оказывается неосуществимо, просто иногда бывает очень интересно. Еще конечно отвлекаться опасно, стоит отвлечься и ты уже пропустил новый факт из своей жизни и уже не в состоянии грамотно блокировать атаку.
  Прочитал недавно в интернете фразу: "Не говорите об Алеше (здесь могло быть и ваше имя) плохо, не подавайте ему хороших идей!"
  Полностью согласен. Некоторые мысли опасно высказать в лицо, еще опасней за глаза, но еще опасней не высказывать... Что делать?
  Ответ один: выбирать правильный тон, интонацию и слова. Иногда подбирая осмысленно, нужные слова, мы доносим более верно смысл, нежели, когда поток слов нам разрывает ротовую щель в приступе бешенства.
  А еще можно и послушать. Женщине послушать мужчину, вообще не повредит. Я имею ввиду, послушать ни когда он рассказывает, про то, как надо парковать автомобиль или пользоваться электрорубанком (это само собой разумеется), а когда он хочет просто поговорить...как С ДРУГОМ!
  Но в понятиях женщины, любимая женщина - это не друг, это ЛЮБИМАЯ ЖЕНЩИНА! А в понятие мужчины, не друг - это ВРАГ! Так как придти к общему знаменателю?
  Может, настала пора прекрасным, милым, любящим, заботливым дамам, не любить ушами, а научиться ими слушать!
  Ну а если не слушать, тогда читать внимательнее...
  
  
  
  Когда ни кто не ждет
  Я, обожаю запах старого асфальта, покрытого трещинами. Он пахнет стертыми протекторами шин, худыми подошвами старых ботинок, испарившимися каплями пасмурного дождя перемешенного с бензином и ветром, гонящим по нему сухую грязь и сорванные с деревьев листья.
  Асфальтовый горизонт, кардиограммой мертвеца, тянется от обочине к обочине, там, где обрывается дорога словно водопад. Если удастся к нему приблизиться, будет еще издали слышно, как пласты спрессованного щебня и песка спаянные битумом, падают в пропасть, унося за собой уснувших в кабинах дальнобойщиков, разбивая их транспорт в щепки об искореженное дно.
  Я обожаю поезда, тяжелые неприподъемные вагоны, пропахшие человеческим потом, табачным дымом, дешевым пивом по небоскребной цене, расставанием вокзалов, слезами, бранью, смехом и колодами карт с удушливым амбре от каждой масти.
  Ночью. Метр за метром вымеряют вагоны, плотные шаги дорожной полиции, передвигающаяся в тусклом электрическом свете дежурных ламп, под роптание и шепот подвыпивших постояльцев, готовых отойти ко сну.
  Искрящая, утренняя ненависть к мужчине тщательно бреющему свое лицо, предварительно наглухо заперевшемуся в туалете на полчаса за сорок минут до прибытия на конечную станцию, виснет на заплечных вафельных полотенцах каждого пассажира в молчаливой очереди.
  А я счастлив от того, что холодная сталь скользит по щеке, снимая недельную щетину и мятную пену, позволяя упорным лучам морозного утра через тонировку стекла впиться невидимыми когтями мне в лицо.
  Я обожаю неуклюжие теплоходы, с предельно узкими петляющими коридорами, невидимой командой и белоснежными шезлонгами на верхней палубе.
  Всегда сложно разобрать, где больше жидкости, за бортом или было в тех пустых бутылках из-под виски, что побрякивая, перекатываются по полу каюты.
  Пассажиры дремлют в книгах, журналах и газетах, читая прогноз погоды на сегодня со вчерашнего дня.
  Лениво курят.
  Неторопливо передвигаются от непринужденного флирта к обеду и обратно.
  Янтарные брызги тают на палубе, когда Солнце плюхается в ночь, а "Ланцелоты" победившие свою лень, выползая из бара, плетутся на вечернюю дискотеку обменяться волютой собственной пошлости.
  Я обожаю самолеты. Взлет и посадку...
  ...когда в барабанную перепонку со стороны гипофиза упирается вороненым стволом животная мысль о мимолетной смерти.
  Странно наблюдать, как собственный страх из крохотной семечки превращается в перезревший подсолнух, когда самолет летит над океаном. Ведь врезаться в плотную, холодную, соленую воду и со свернутой шеей захлебнуться, не успев выбраться из фюзеляжа, гораздо хуже, чем просто быть разорванным на куски острыми краями надломленных подлокотников и подавиться телевизором из подголовника впередистоящего кресла.
  Интересно наблюдать, как люди заедают, запивают, засмеивают, забалтывают, заигрывают свой страх, стараясь убедить себя в своем долговременном счастливом будущем.
  Забавно присматриваться к самым бесстрашным и спокойным. Они громче и дольше всех при посадке хлопают в ладоши, благодаря пилота за мягкую посадку, и если бы капитан принимали на чай, авиакомпаниям не пришлось бы ему платить зарплату.
  Претерпев все мытарства и застряв между где-то между Саутгемптоном и Брайтоном под промозглым ветром Ла-Манша в маленьком маленьком городке, я забрел в бар под названием Napoleon. Из окон видна была вызывающая лавка наполненная Union Jackами и портретами королевы матери во всех регалиях: на кружках, магнитах, полотенцах, календарях и блокнотах.
  Подошел к барной стойке, у которой тусовались галдящие пенсионеры.
  - Guinness, - говорю я и показываю пальцами на бокал в пол пинты.
  Бармен кивнул и открыл краник, сливая пену и стравливая темное пиво в прозрачную тару, с фирменной эмблемой.
  - Guinness? - спрашивает подвыпивший, долговязый старик, стоящий рядом со мной, и кривит рожу, словно ему только что сказали, что Бонапарт опять в Вене!
  - Yeah, - смущено говорю я.
  - Ирландское дерьмо! - вопит старикан (если я правильно его понял). Говорил он на чистом английском, наполняя каждое слово перегаром и брызгая слюной. Потом осмотрев меня пристально с ног до головы, спросил: - Откуда ты сынок?
  - Russia.
  - Да ладно? - его пьяному удивлению не было придела, - В нашей глуши и из России?!
  - Yeah! В вашей глуши. Несомненно!
  - И куда ты теперь? - спрашивает меня, тыча с жадностью пальцем в недопитый бокал пива.
  - London, - говорю я, проглатывая остатки пенного напитка, говорю я и направляюсь к двери.
  - Езжай лучше в Дублин! - орет мне обиженный, вязкий голос, выскочивший из пьяного английского тела.
  Я хлопаю дверью и выхожу. С удовольствием пялюсь на English Channel как на голую девку и с размеренно говорю сам себе: - Может и в Дублин. Там точно так же, как и Лондоне, меня ни кто не ждет!
  
  Рубить якоря
  Равнодушие очень похоже на благоразумие, которым можно кичиться и ставить в пример. Словно передвижная витрина - я демонстрирую свои недостатки, выдавая их за достоинства, показательно презирая любые эмоциональные проявления. Равнодушие это ясность ума и определенность выбора, четкое понимание своих желаний, но при равнодушном отношение к чему бы, то, ни было в радиусе сорока тысяч километров - эти желания оказываются чужими, не способными восприниматься и воплощаться в жизни. Желание превращается просто в информацию, заложенную в мое сознание бережными руками невидимых человекообразных чучел.
  Благоразумие запрещает делать ошибки, оно блокирует попытки испортить жизнь и действительно, как это не странно портит все, чего может коснуться. Благоразумие похоже на осторожный страх, далекий от животного ужаса, далекий от адреналиновых коллапсов и самой жизни. Но благоразумие, так или иначе, порождает ненависть, жгучую и болезненную, но при этом как кажется практически беспочвенную появившуюся вроде бы из ниоткуда. В бесплотных поисках ее истоков незаметно благоразумие превращается в усталость, отупение, скуку, апатию - служащих пищей голодному, разрастающемуся и разбухающему шарообразному монстру, теряющему свое содержание, но сохраняющему целостность своей оболочки.
  Ненависть - воздушный шар накаченный зарином, готовый в любую минуту треснуть по швам, разорвать шкуру и вызвать удушье, парализовать нервную систему и убить, практически бесшумно...
  Не страшно... я пытаюсь убедить себя, но ничего не получается...
  Ненависть приобрела очертание агрессии, совершенно четко направленную на меня самого, старающуюся испепелить меня и уничтожить избавить окружающий мир от моего существования, вызывая во мне признаки жизни, злорадство борьбы и на мгновение блеснувший шанс на победу. Шанс заставляющий привносить изменения в собственную жизнь, заставляющий делать ее более понятной, яркой, красочной и счастливой, свободной от унылого, тягостного, преступного однообразия прожитых в одиночестве дней.
  Дана команда "Рубить якоря!"
  Рубить якоря, чтобы не пойти ко дну в прибрежной зоне, а быть выброшенным в открытый океан, где я столкнусь чудесным образом с таким же брошенным судном, ищущим спасения вдали от берегов, среди бескрайних просторов соленой воды, ленивых китов и испаряющихся в небеса айсбергов. Бесшумным вечером, сцепившись абордажными крючьями, с глухим треском ударимся бортами и до прибытия в ближайший порт, будем двигаться очень медленно, но вместе.
  И только тогда придет время возвращаться... вдвоем...
  ...а все остальное произойдет само собой, но только в обратном порядке: ненависть, благоразумие, равнодушие, но сначала... немного любви, конечно при соблюдении одного важного условия - если каждый из нас не побоится, и будет готов вернуться в море, в глухом одиночестве и без якорей...
  Ограбление века
  Я одеваюсь, как и подобает настоящему джентльмену, собравшемуся на громкое дело. Собравшегося оставить след в истории преступлений глобального масштаба, вознамерившегося создать неожиданный судебный прецедент, хотя тайно надеющегося, что дело до суда не дойдет! И все же если капнуть немного глубже, стянуть покровы самоличного притворства можно честно сказать, что руки потеют в ожидании видимого фиаско. Видимого только по той причине, что войдя в зал суда в наручниках, я намерен выйти без оков, широко улыбаясь всем телекамерам мира, счастливой улыбкой надкусывая микрофоны навязчивых журналюг.
  Дорогостоящие адвокаты, вытащат мою задницу из юридической западни, и они согласятся работать совершенно бесплатно, лишь по одной причине, потому что такого дела история не знала! А запах адвокатской славы, когда они его вдыхают, срывает пуговицы с их белоснежных итальянских рубашек, распускает тугие узлы английских галстуков и делает их щедрыми и хищными как никого другого.
  Все заработанные деньги еще до суда я спущу на благотворительность и один единственный день развлечений.
  Думаю, меня схватят в парке аттракционов. Полиция снимет меня с Чертового колеса, когда моя кабинка чуть замрет в полуметре от земли. Отключат электричество, и тут же группа захвата вытащит меня на улицу, бросит лицом вниз на свежую зеленую траву, пахнущей новенькими отпечатанными наличными, резиной изжеванных, солдатских берцев и наперекор обстоятельствам - свободой!
  Выйдя из лимузина, я вхожу в страховое агентство, через огромные стеклянные, двери. Створку придерживает швейцар и смотрит оценивающе на меня, словно это гостиница, и я к ним надолго и он этому обстоятельству чрезмерно рад. На мне черный смокинг (чертовски неудобная вещь), бабочка-галстук (удобная, но просто так носить не будешь, как в принципе и сам смокинг), идеально начищенные ботинки, улыбка, прическа, выбрит.
  Я все продумал. Я знаю, куда мне идти. Рукой упакованной в белую перчатку, мимолетным жестом, останавливаю встречающего консультанта. Мне его помощь не нужна.
  Приоткрыв дверь конторки, проскальзываю в нее.
  - Вы мне назначали!
  - Э-э-э-э возможно, - говорит она, поправляя высокую прическу, словно уходящую молодость, - Вы что-то хотите застраховать?.
  - Да! На очень крупную сумму!
  - Какую?
  - Странный вопрос! Вас интересует сумма, а что я хочу застраховать, вас не интересует. Этот мир полон денег, но беден на интересные идеи! Вы со мной согласитесь?
  Она кивнула головой и промолчала. Смутилась.
  Мне было приятно.
  - Машина, недвижимость, здоровье? - спросила она.
  - Ничего из этого, но к здоровью это имеет определенное отношение! - загадочно начал я, - Возможно, вы мне составите компанию!
  - Я вам помогу, но только нам надо определиться, с тем, что вы конкретно хотите?
  - Буду откровенен. Рискованное дело, но сулит неплохие барыши?
  - Что вы задумали? - в ее голос проникло волнение.
  - Ваша реклама. Реклама страховой компании "Cosa Nostra" говорит, что придя сюда, каждый клиент может застраховать себя от чего пожелает, причем на любую сумму! Я правильно понимаю?
  - В общих чертах.
  - Хочу застраховаться от несчастной любви, да в принципе и от счастливой тоже!
  Девушка чуть привстала, качнув бюстом, и словно дубовой дверью средневекового замка хлопнула глазами.
  - Я не очень вас понимаю.
  - Послушайте, со мной постоянно происходит романтические истории разного характера, в основном, конечно, они все похожи на полный бред. Я хочу себя застраховать от всего этого, что бы получить хотя бы денежную компенсацию. Я готов внести миллион, как вам?
  - Сумма?
  - Нет, идея!
  - Не нравиться!
  - А миллион!
  - Неплохо...
  - А я?
  - Уже нет.
  - Вот видите, а я в свою очередь уже чувствую, что влип! Чувствую, что поддался вашему обаянию! Думаю, что это ограбление века - вы похитили мои глаза! Точнее полное, тотальное, возмутительное ограбление обоих век! Вы понимаете, что это значит?
  - Нет.
  - Это значит что у вас проблемы!
  - Это у вас проблемы молодой человек!
  - Само собой, потому что я влюбился как мальчик!
  - Вы явно не девочка, - ее раздражение начало зашкаливать, мне показалось, что она хочет нажать на тревожную кнопку и вызвать охрану.
  Не обращая внимание на ее комментарий, я продолжал накалять обстановку, старась достичь поставленной цели: - Я как Ромео...как Юнона и Авось в одном лице, то есть в одном сердце, душе...да черт знает как вообще это вышло, только переступил порог и вот... все пропало. Советую вам выполнить мою просьбу, и я вас покину!
  - По-моему ваши слова противоречат вашим корыстным действиям.
  Перейдя на изуверский шепот, я говорю: - А ваши слова исключительно подтверждают ваши корыстные действия, но впрочем не важно, понимаете... мы будем как Бони и Клайд, у нас денег будет просто завались!
  - Хорошо, - она немного сдалась, возможно, ей Бони и Клайд нравятся больше, чем все выше перечисленные мной герои, - Но как вы докажете свою любовь!
  - Проведем химический анализ крови! - вот и все.
  - И все?
  - Ну, хорошо, сфабрикуем семейный фотоальбом!
  - Сфабрикуем! - она встала из-за стола, сжимая кулачки, словно стараясь своим маникюрам проткнуть очаровательные ладошки, - Это же 159-я УК РФ! Убирайтесь вон!
  - Я подам на вашу организацию в суд, так как вы не выполняете, свои обещания. Звездочек, сносок, пояснений на рекламных билбордах не видел. Думаю, что рекламный текст надо понимать буквально! Мне кажется, что мои юристы вас сожрут, и это случиться очень скоро! - со скрежетом и напыщенным разочарованием, я отодвинул стул и направился к выходу из конторки.
  - Идиот! - ударило мне женским острым каблучком в спину.
  - Сомневаюсь, что судья примет это во внимание...
  
  Простое объяснение
  Иногда просто не хватает вдохновения...
  ...не хватает так, словно кислород в окружающем тебя пространстве сгорел в одну секунду, превратившись в удушающую, отрезвляющую и испепеляющую вспышку. В то же самое мгновение где-то глубоко внутри вырастает нечеловеческое недоумение, от осознания того простого факта, что сам ты еще дышишь и способен к каким-то осознанным действиям, способен передвигаться по безлюдным пустошам образовавшимся вокруг тебя.
  Найти простое объяснение того, что ты разлюбил человека, просто так, без причины достаточно сложно. Конечно, можно списать все на биохимию на такие вещества, как допамин, норэпинефрин, тестостерон, эстроген или что там бурлит в крови и выделяется гипофизом, надпочечниками и прочими железами.
  Просто сегодня все как-то перестало бурлить, перестало выделяться в нужном объеме. Температура тела, чуть понизилась, сердце стало биться ровнее и мир, резко перевернувшись на сто восемьдесят градусов, застыл, замер и сжался.
  ...а на самом деле, просто не хватило вдохновения.
  Когда мир замер, можно неторопливо рыться в пыльных складках своей памяти, вспоминая и перелистывая картинки вашего общего прошлого. Увлекшись этими пожелтевшими комиксами, вдруг на одной из страниц совершенно четко обнаруживаются ее слова, пропечатанные так явно, что сразу бросились в глаза. Они неподвластны времени и их невозможно стереть, но их можно использовать.
  Ведь все что сказано, может быть использовано против вас!
  Тут в дело вступает беспредельный полет фантазии, способный нарисовать умопомрачительные картины, кощунственные и настолько правдивые, что хочется в них поверить самому. Верить в них очень легко и убеждать себя ни в чем не надо, потому что это уже внутри твоего сознания.
  У каждой фантазии обязательно находятся вещественные доказательства, доказательства, явно свидетельствующие об измене, лжи, и полной неправдоподобности старых представлений о человеке, которого как казалось, ты, так хорошо изучил.
  В эти мгновения совершенно не хочется слушать нелепые оправдания, звучащие гневно взахлеб! Потому что если есть место оправданиям, вердикт, вынесенный заранее, автоматически подтверждается! А молчание в свою очередь - еще более явно свидетельствует о правоте выдвинутой гипотезы!
  Твоя проблема - это во что ты веришь, а не верить ни во что и просто закрыть глаза, еще более неловко и мучительно. А на самом деле...
  ...тебе просто не хватило вдохновения...
  Но в определенный момент, кому-то очень близкому, рядом с тобой тоже не хватит вдохновения. И ты будешь смотреть, как приступы разочарования у нее учащаются, и все что могло бы на данный момент исправить ситуацию, уже пущено в оборот, но от этого легче не становиться.
  ...и вот уже до твоих ушей доноситься скрежет истертых тормозных колодок, а в ушах стоит хруст, словно кто-то над ухом комкает в ладонях пачку чипсов - это сжимается и замедляет движение твой собственный прекрасный, дивный мир.
  Ты будешь смотреть, как отрезвляющее удивление комкает ее лицо, как прошлое маленькими раскаленными подковами невидимых чертей, выжигает пунцовые пятна на щеках. Она так обескуражена, что банальные слова застревают в ее пересохшем горле, и у нее больше нет сил, выдавить из себя простую, знакомую всем фразу. Она продолжает с остервенелым упорством искать изъян и вину вокруг себя, в важных мелочах, в своем прошлом и в том, во что она успела придумать и поверить сама...
  ....и все это происходит лишь по тому, что нам всем не хватает вдохновения!
  
  Опоздать домой
   Наказать невниманием, собственной обидой, упереться в несогласие и ждать месяцами, молчать, доказывая каждый день, каждый час, каждую минуту, что автономно существовать не так уж и сложно даже в рамках единого замкнутого пространства. Вопрос выживания представляется условным соблюдением дистанции, вопросом нормальной человеческой жизни - ее сокращение.
  Нас когда-то сближало, очень многое и все это в одно мгновение оказалось просто паническим помешательством. Все что нас сближало, по отдельности совершенно не представляют ни какой ценности: рыбка в литровой банке, McDonalds, старые кроссовки, прошлогодние билеты в кино, пустая фото рамка, где фотографии собственноручно нами менялись каждый месяц, отсчитывая общее время, письменный стол заваленный книгами и журналами, пара музыкальных треков которые мы слушали постоянно.
  Когда-то казалось - опоздать домой невозможно, да и не было такой необходимости, но это как-то случилось со мной однажды, а потом удалось еще несколько раз повторить и превратить в привычку, одновременно заставив выработать условный рефлекс у той, что ждала, больше не совершать подобных глупостей. На рефлекторном уровне уже не формируется обида, не складывается в слова, мимические морщины расправляются, выстилая на лице полотно безразличия.
  Для себя важно понять определиться - я работаю, чтобы не бывать дома или не бываю дома, что бы работать? Чистосердечное признание даже под пытками сам у себя не вырвешь. Мне кажется, что мои голосовые связки атрофировались и стали никчемным инструментом прошлого.
  Каждую ночь, я прокрадываюсь в комнату, когда она уже спит, и прячусь под соседнее одеяло, или бесшумно скрываюсь в другой комнате, располагаясь в старом кресле закинув ноги, на табурет, стараясь задремать в мумифицированном состоянии. Меня тяготят навязчивые вопросы: может быть лучше сегодня не возвращаться, а придти домой завтра или послезавтра? Послезавтра - суббота! Может быть, совсем отказаться от этого преследования прошлого и постараться перестроиться самому, сменить маршрут, выйти из игры побежденным и бурно отметить свое поражение?
  Пока текут мои размышления, лифт открывает свои двери, выталкивая меня на лестничную площадку. Своим ключом открываю дверь, замок при этом нещадно хромая клацает и срывается на металлический лай, словно стараясь изо всех сил разбудить весь подъезд и вытравить из своих мещанских нор жильцов. Я вращаю ключ, усиливая с каждым поворотом нажатие, обессилено подпираю дверь коленом и осознаю, что в процессе притирки детали замка разболтались и проскакивают, позволяя ключу свободно вращаться в замочной скважине и вязнуть в лопнувшей тишине.
  Рука с сожалением тянется к звонку и выдавливает резвую полуночную пятнадцати секундную трель. За дверью шагов не слышно. Лишь только стрекотом напряжения шепчет мне электрическая лампочка на площадке неразборчивые фразы. Мне кажется, что за дверью, гуляет всепожирающая пропасть сорвавшаяся с поводка, в пасть которой угодили все фоторамки, диски, одела, стол, кресло, табурет, шкафы, вешалки, посуда. Вся это рухлядь все еще парит в пустоте ее желудка не в состоянии достигнуть дна и превратиться просто в кучу мусора в хлам не способный уже кого-то объединить.
  Среди холодных, грязных подъездных стен, с монотонным сомнением в пальцах листаю телефонную книгу сотового, ищу позывные прошлого, знакомые цифры, знакомые буквы, значение которых уже растворилось кубиком льда в Гибралтарском проливе, раньше было по-моему записано... "Любимая". Да, именно так. Нашел. Дано не звонил.
  Длинные гудки, словно лезвия ножниц, режут пространство на клочки, сокращая расстояние между нами.
  - Извини, что разбудил, - стараясь опередить ее классическое "Алло" протараторил я.
  - Я не сплю.
  - Открой дверь, я не могу попасть в квартиру. Замок, по-видимому сломался.
  - Я ушла, - сказала она, стараясь выйти на передний план из какофонии будничной ночи, заправленной случайными голосами случайных прохожих чужих улиц.
  - Вернешься?
  - Зачем?
  
  Лица каждого аэропорта
  Несколько лет назад, я со своей девушкой, снимал небольшую, однокомнатную квартирку, располагающуюся на третьем этаже старого дома с окнами, выходящими к зданию аэропорта. За это жилье мы платили совершенно мизерные деньги, потому что ни кто из здравомыслящих людей не хотел мириться с шумом самолетов, витиеватыми трещинами в оконных стеклах и стенах здания.
  Муниципальные власти это строение страстно мечтали снести, но им мешал, то ли закон "Об охране памятников", то ли отсутствие денег, а возможно отсутствие глупого инвестора, готового вложиться в новоявленный пустырь с грязным кратером, зияющим под плотным покрывалом керосиновой копоти.
  Маслянисты дождь, и маслянистые лучи света, прячущие между фотонов запахи романтичной гари, крошили старые сгнившие деревянные оконные рамы, сохраняющие целостность с помощью эпоксидной смолы, семнадцати изогнутых саморезов и наших нехитрых, но каждодневных молитв.
  При огромном количестве работы, для нас это жилье основательно пустившие свои крепкие корни в бедность и нищету было временным прибежищем, на период сна и ленивых выходных, тянущихся долго, но не оставляющих в нашей памяти и следа.
  Единственное, что я могу вспомнить о тех временах, это лица проплывающие перед нашими окнами. Лица сошедшие с самолета и спешащие пройти таможню, забрать багаж, прыгнуть в ближайшее транспортное средство на четырех колесах что бы умчаться к себе в квартиру. Они продолжают сохранять кислое выражение, пока кусок пищи не пропихнется сквозь губы, пока в их ванной, ватным взрывом не взойдет ароматная горячая пена.
  Когда мы въехали в квартиру единственное что было из мебели, оставшейся нам от других жильцов, так это огромный командирский бинокль прикрученной велосипедной цепью к изможденной коррозией батареи. С этой позиции можно было разглядеть не многое, но заглянуть, как на саму взлетную полосу минуя высокий забор, так и рассматривать людей выходящих из здания аэропорта удавалась вполне отчетливо.
  Самолеты, тормозившие с ядреным воплем по взлетно-посадочной полосе, приземлялись каждый раз, когда я бодрствовал, а может быть, просто я просыпался каждый раз когда, они приземлялись. Эту непростую задачу я пытался решить первые сорок восемь часов пребывания в этой квартире, а потом, отчетливо перепутав сон с явью, дремал на мягкой гнилой древесине подоконника в обнимку с биноклем, набросив на себя ватным покрывалом велосипедную цепь. Цепь спасала меня от выпадения с третьего этажа на вспаханный местными крестьянами асфальт, потому что задачи, относящиеся к безопасности спящего на окне, рамы были не в состоянии решить.
  Я влюбился в бинокль, так как возможно вообще влюбиться к какой-нибудь неодушевленный предмет. В любое свое свободное время, я прилипал к окулярам, рассматривая в них лица пассажиров спешащих на посадку и выходивших в родной город из Праги, Шарм-эль-Шейха, Парижа, Милана, Анталии, Нью-Йорка, Пхукета и других процветающих мест, дербанящих туристические кошельки по полной.
  Лица ждущие своего рейса, полны танцующих улыбок и сладкого предвкушения. Им уже мерещится шум прибоя, запахи экзотических цветов и невидимые кристаллики соли, волн далекого моря, чуть покалывающие пересохшие губы будущего пассажира Lufthansa или какой-нибудь NordStar.
  Те же что прилетели, излучают земляную дымящуюся усталость и теплую ненависть в глазах ко всему происходящему в пределах досягаемости их взгляда. Для них здесь все не так, а та "Брестская крепость" в роли дома из которого я тайком заглядываю им в глаза, вызывает исключительное раздражение и тихую злобу.
  - С возвращением! - шепчу я, не отрываясь от бинокля продолжая наблюдать.
  Эти люди не измотаны долгой дорогой, они измотаны ожиданием возвращения. В последние два дня проведенные на пляже они думали, как их вновь встретит родная работа, набившая оскомину семья, мелочные проблемы, которые им совсем не хочется решать.
  Надежда - вспыхнувшая бенгальским огнем, моментально исчезает в пасти бенгальского тигра, метающегося по клетки их собственного сознания, надежда на то, что отпуск, может быть, продлиться еще один день...а потом еще...и еще...
  ...возможно, отменят самолет, возможно, какая-то страшная ошибка в календаре, возможно завтра просто не наступит, возможно, больше некуда возвращаться...
  Но все это прерывается со стуком стоящего за дверью номера навязчивого метрдотеля направляющего каждый удар в похмельную голову спящего туриста: "За вами приехал автобус! За вами приехал автобус! Вы опаздываете!" - режет пространство его голос.
  У меня каждый день каждое неизменное мгновение возникал вопрос: так если возвращение вызывает такую боль и злобу может быть надо ездить в страны третьего мира, где процветает геноцид между племенами! Где сотрудника "Красного Креста" вооружившись автоматами, отстаивают ту часть гуманитарной помощи, которая принадлежит только им и если они отдадут последнее, то сами пойдут на лоскутные одеяла и тушенку! Где малярийные комары, укусив свою жертву, ждут еще пять минут после своего укуса! Ждут, когда жертва свалиться с ног и можно будет снять скальп с чуть остывшего тела.
  ...и что-то мне подсказывает... что если удаться вернуться из подобного тура, куда еще не ступала нога агентов Pegas touristic, то можно будет с наслаждением, французским поцелуем, впиться во взлетно-посадочную полосу своего родного аэропорта и кричать от радости, не стесняться своих слез счастья и танцевать голышом под рев огромных турбин старых боингов!
  Мои чудаковатые размышления прервала знакомая фигура, полоснувшая взор через увеличительные стекла бинокля. Чуть оторвавшись от окуляра. Я повернул голову и моментально оглядел квартиру. За четверть секунды я осознал, что ее рядом нет. Вновь прильнув к биноклю, понял, что она поднимается по трапу, а в руках держит только легкую, летнюю, льняную сумку, из которой торчат сланцы, полотенце и крем...
  
  Как говорил Уолт Уитмен
  Мы гуляли вдвоем по улицам, залитым солнцем, снегом, дождем, слякотью, засыпанной мусором, пылью и молодой зеленой травой пробивающейся из-под земли и асфальта на линиях теплотрасс. Специально лишив себя цели, мы бродили, медленно отчитывая шаги десятками от поцелуя до поцелуя. Болтали о всякой ерунде или просто в молчании созерцали лица довольных прохожих, на которых маленькими, но едкими прыщами выскакивало весенние безумие и творческая страсть к неизвестному.
  Лавочки обласканные и вылизанные весенним ветром до примирительной чистоты моментально загромождались пожилыми людьми вооруженными газетами и сканвордами, загромождались молодыми мамами с колясками страдающих либо от замечаний пожилых людей либо от никотинового воздержания. До подобных точек сбора охотливы и миролюбивые, изрядно подвыпившие компании. Компании готовые вести шепотливую беседу, стараясь не разбудить спящего ребенка и не привлечь внимание газеточитателей. но все это только до первой шутки вызывающей стремительное удушье, лопающееся пузырем выпуская на волю очаровательный пьяный гвалт и смех.
  Гвалт служит оправданием для того, что бы маман закурила сигарету утоляя свой голод и укатила коляску подальше от пьяни и потенциально недовольных стариков, а старикам гвалт - как сигнал к атаке, обозначающий, что пора прогнать компанию дебоширов с флангов и опять погрузится в газетную медитацию.
  Полицейские лениво пялятся на укорачивающиеся юбки и удлиняющиеся каблуки с каждой новой кокеткой проходящей мимо их дежурной машины, из которой пахнет ментоловыми сигаретами и гуталином.
  Убивая, растаскивая день по частям, мы тратим деньги на необходимые мелочи. Неприличный по своей консистенции растворимый кофе, первое и самое вкусное мороженное в этом году, попкорн-обыкновенный, приторную до немоты сладкую вату, блестящий брелок с ликом родного города и солнечный зайчик в подарок к нему.
  Ближе к вечеру подарки теряют свою ценность, исчезают, прячутся, становятся не нужны. Ближе к вечеру появляется приятная усталость, влекущая к домашнему уюту, открытым окнам, волнам полупрозрачных занавесок, трескотня бутафорского камина, неприготовленный ужин и мокрые ноги.
  Сквозь радость сегодняшнего дня, мне вдруг показалось, что с поступью вечера уже как двадцать минут смешались, чьи-то незнакомые шаги. От подобного параноидального наваждения, я всячески пытался избавиться, но неизвестный набрался смелости, обогнал нас и встал как вкопанный.
  - Извините, - он выставил вперед руки и растопырил пальцы, словно могучий джадай, то ли пытаясь нас остановить, то ли демонстрируя свою безопасность окружающим его людям, - Я еще раз извиняюсь, мне очень неловко... я просто шел за вами некоторое время. И не смог, потому что как говорил великий Уолт Уитмен: "Если ты хочешь подойти и заговорить со мной - почему бы тебе не подойти и не заговорить со мной?"
  - Молодой человек, короче... - тороплю я его, выставляя на своем досчатом лице шахматные фигуры в виде недовольства.
  - У вас классная задница!
  - Простите? - вырывается у меня внутренне недоумение.
  - Я про вашу даму.
  - Сути не меняет, - встревает в разговор моя спутница радостная и польщенная, но озадаченная излишним поэтизмом и наглостью, наигранно пытается подать собственное возмущение на серебряном подносе, двоим неудержимым поклонникам ее чистой души.
  - Меняет, меняет, - мне стало смешно.
  - Что ты смеешься? - спрашивает недовольно она меня.
  - Нам сделали комплимент!
  - Мне сделали комплимент!
  - Так все-таки это комплимент!
  - Да!
  - Но ты недовольна?
  - Да!
  - Так мне что его вызвать на дуэль... и убить или быть убитым?!
  При этой фразе наш преследователь и поклонник, сгорбился и сделал шаг в сторону, с надеждой оглянулся по сторонам в поисках возможного убежища и тех, кто мог бы оказать ему помощь в обороне.
  - Нет! - в этот самый момент говорит моя любовь, а неизвестный даритель безобразных комплиментов на секунду предательски расслабляется в надежде дожить до завтрашнего утра, что конечно меня подначивает к куражу последствия которого, сложно просчитать, но я беру себя в руки и говорю:
  - Правильно! Этого не случиться, по одной двум простым причинам: первая - король запретил дуэли, а вторая - я с ним полностью согласен!
  
  Топор всесильного счастья
  Мы решили пожениться... и не потому, что кто-то кому-то сделал шикарное предложение, обнажив свой смокинг перед любимой, засыпая ее спальню лепестками роз и воздушными шарами в виде алых сердец, а это решение просто выплыло на поверхность наших взаимоотношений как-то само собой. У меня в эти чертовски-трогательные минуты под рукой не оказалось обручального кольца с огромным бриллиантом, да и без бриллианта то же не было. Мои руки нервно теребили пластиковую бутылку произведенную компанией Coca-Cola.
  Я не знаю, как это у меня получилось, но небольшое пластиковое колечко опоясывающее горлышко мне удалось сорвать за несколько секунд, не нарушив его целостности. Тут же встав на одно колено, и взял ее за руку, я водрузил на ее безымянный палец этот алый, уродливый, пластиковый объект.
  Блеснувшее смятение в ее глазах, мне сказало, что она чертовски рада, той первой, далекой, судьбоносной встречи с таким находчивым парнем как я, но настоящего кольца, пусть даже и не с бриллиантом, а хотя бы усыпанного маленькими маленькими фианитами ей очень не хватает. Ее глаза намокли, она уже готова разрыдаться, вдыхая с атмосферным воздухом радость, обиду, благодарность, раздражение и недоумение, возникшее на излете нашей сегодняшней встречи.
  Мы расставались сегодня второпях, что бы обдумав все в одиночестве встретиться завтра, как можно раньше, для обсуждения плана-проекта свадьбы. Это самое "как можно раньше" наступило настолько стремительно, что я не очень успел выспаться, принять душ, поесть, побриться и подробно все обдумать. Я был настолько счастлив, что темная фигура несчастья приставила к моим ребрам нож, и я четко вдруг осознал, что как только эйфория пройдет, холодное лезвие вспорет мою помолвленную тушку!
  При встречи с моей избранницей, я увидел еще более устрашающую картину. Ее голову пробил светлый топор всесильного счастья, и пробил аж до самого пупка. (Вчерашний конфуз уже остался в прошлом) Если говорить по-простому, и более конкретно, то ее просто раздвоило. Она на ходу спорила сама с собой: мысленно выбирая платья из каталогов, которые она листала еще прошлой осенью, рассуждала о сакральных смыслах причесок, обсуждала, кто из ее подруг самая и лучшая и верная из не женатых, при этом обладает неплохой фантазией и лишена пышных, викторианских комплексов. Эта дама должна была стать достойной свидетельницей, великого праздника, про который должен узнать весь городской бомонд. А праздник и сама невеста должны быть такой неимоверной пышности и красоты, что половина всего этого самого бомонда должна погибнуть от зависти, вторая же половина просто обязана обглодать свои локти в кровь.
  Сидим за столиком и смотрим в глаза друг другу, словно это наше первое свидание. Нас немного трясет, мы улыбаемся, молчим, радуемся от полной нашей финансовой несостоятельности. Из гранитного молчания сочиться родник свежей идеи, взять кредит на организацию свадьбы! Прикидываем собственные силы, возможности и планы, сводим их воедино и получается очень размытая сумма в пределах от 500000 до 1000000.
  В моей голове, к счастью жениха, присовокупляется, красочный, неимоверно радужный пазл четкого осознания, того, что все мы смертны!
  Она торжественно достала старый блокнот с пожелтевшими страницами и протянула мне. Его предназначение заключалось исключительно в том, что бы хранить имена и фамилии тех, кого моя избранница желает видеть на свой свадьбе. Я внимательно его перелистываю и про себя пересчитываю потенциально приглашенные персоны. Делаю выводы: по всей видимости, этот список составлялся достаточно давно, возможно, даже еще до знакомства со мной, потому что некоторые записи уже практически выцвели, а некоторые были безжалостно вычеркнуты с усиленным нажатием. Конечно, тут были и новые имена! Увидел пару знакомых...
  - Двести семьдесят восемь, - на выдохе озвучиваю я.
  - Да. Я знаю, это не очень много, просто сюда еще не вошли мама с папой и все остальные родственники. Это блокнот исключительно для друзей! - она улыбается, излучая беспечную радость.
  - Округлим. Будет триста.
  - Думаю да.
  - А с моей стороны, ты предполагала, кого-нибудь приглашать?
  - Я нет... по той простой причине, что ты этот вопрос сможешь решить без моей помощи. Сможешь?
  - Думаю, да, - скромно отвечаю я.
  - Список есть? - требовательно спрашивает она.
  - Нет. Но думаю, от меня будет человек... тридцать пять...это вместе с родственниками.
  - Почему так мало, ведь у тебя полно друзей?!
  Я сначала растерялся, пытаясь сообразить, как мне тактичнее ответить на поставленный вопрос и ни чего не придумал кроме идеальных банальностей: - Просто хочу, что бы на свадьбе были только самые близкие и дорогие моему сердцу люди!
  В ее глаза я увидел снисходительное понимание. И тут на меня обрушилось в виде потока слов, фантазия о празднике ее мечты.
  - Я уже знаю, какое платье я хочу, осталось только выбрать туфли. С этим намного сложнее, потому что, каким будет букет, я почему-то не подумала. Я думаю, что регистрация будет выездная. Ты со мной согласен? Неважно. В общем выездная. Потому что в самих ЗАГСах, когда происходит вся церемония, звучат какие-то бестолковые речи и что самое странное, все работники одеты в черное или темно синее, как на похоронах. Ты на это обращал внимание?
  - Да, - медленно произношу я, и пытаясь не упустить ход мысли своей возлюбленной.
  - Так вот, недалеко от города есть отличное место, но правда с каким-то совковым названием, но там природа совершенна восхитительная, и неплохие номера. Есть VIP зал для проведения банкетов и торжественных мероприятий, а так же у них собственные конюшни. Можно на второй день устроить конную прогулку?
  - На триста пятьдесят гостей?
  - Триста тридцать пять! - возмущенно поправляет она меня.
  - Почему то к концу нашего разговора, мне кажется, что еще кто-то подтянется, поэтому я округлил, - пытаясь, как можно менее вызывающе, пробормотал я.
  - Возможно, ты прав, но не в этом дело...
  (Единственная мысль, которая промелькнула у меня в голове, была проста: на данном этапе планирования свадьбы мы уже стремительно переступили черту нашего бюджета равную 1000 000 рублей и двигались дальше).
  - ... ни каких позорных, скрипучих ПАЗиков для гостей! Если берем автобусы, то только микроавтобусы и только иномарки, хотя конечно лучше всех рассадить по легковым машинам. Получиться длинный длинный свадебный кортеж, весь украшенный цветами, лентами и шарами! До того как мы доберемся до места проведения свадьбы и до того момента пока не начнется банкет, надо будет взять всем шампанского, легких закусок, фруктов и конфет, причем положить это в каждый автомобиль!
  (Я без тени смущения осознаю, что мои мысли не отличаются разнообразием, красотой и образностью...мы только что перешагнули порог в 2000 000).
  - Потом нам надо заказать торт. Большой и красивый!
  - Само собой.
  - Договориться с тамадой, у меня есть на примете один интересный мальчик, работает с неплохим ди-джеем в паре. Они нам и музыку подберут и все сделают как надо, только плати! Еще они сотрудничают с ребятами, которые могут закатить нам грандиозное фаер шоу. Правда я хочу тебя предупредить, что тамада и ди-джей, самую чуточку геи, но мне кажется ничего страшного, да?
  - Все нормально. Я не против. Часто после свадьбы на волю, молодожены выпускают голубей!
  - Да, кстати, про голубей, совсем забыла, - она судорожно делает пометку в еще одном блокноте и продолжает, - Фотограф будет, тот, что снимает для "Geometria", всякие вечеринки, тусовки, мероприятия. Делает все качественно, он обещал фотки опубликовать на сайте, кстати бесплатно!
  - Это хорошо.
  - ...но его услуги как фотографа, конечно, не самые дешевые в этом городе - это сто процентов! Еще нам понадобиться оператор. У тебя есть какой-нибудь знакомый?
  - У меня нет.
  - Надо найти, и так что бы снял целый фильм про нашу свадьбу. Что бы можно было, потом через годик посмотреть и самим не было стыдно. Подруги умрут от зависти!
  (По-моему мы подобрались к цене чуть подержанного PORCHE Panamera).
  - Да, кстати, я тут набросала меню, хочешь посмотреть?
  Я наклонился к ней поближе и практически касаясь губами ее уха прошептал, как можно более ласково: - Я хочу внести небольшие изменения в твои планы. Хочу, что бы ты меня внимательно выслушала... хорошо?
  Она плавно кивнула и постаралась поймать мой взгляд.
  - У нас с тобой есть всего лишь 250 000,это если без кредита. А кредит я предлагаю не брать. Я думаю, что нам надо просто, придти в ЗАГС, расписаться и улететь на две недели на Кубу, предварительно отключив сотовые телефоны. Вдумайся: остров Свободы - Куба, незнакомые местные жители не говорящие на русском, ром, сигары, все дешево, пляж, океан и больше никого. Как ты на это смотришь?
  Я чуть отодвинулся и посмотрел на нее. В ее глазах пульсировала сомнение и радость, радость и восхищение, восхищении и триумф: - То есть ты хочешь, что бы мы нашу свадьбу провели на Кубе?
  - Да. Мне кажется, так будет лучше!
  - Ты просто замечательный! Я тебя так люблю! - она моментально прыгнула ко мне на колени, вытащила свой старый блокнот и открыла его: - Я сей час же всех обзвоню, твоих друзей, в том числе и скажу, что мы едем на Кубу. Пусть берут отпуск! Так, когда мы хотели пожениться?
  
  
  Сверхмотивация
  Рассада на подоконнике меня радует. Когда еще на улицах города толстым слоем лежит пустивший корни в асфальт снег, можно лечь на пол в своей квартире около теплой батареи и смотреть, как солнце пробивает насквозь молодые зеленые литься побегов. Чуть слышное журчание водопроводной воды сразу превращается в шум морского прибоя, зеленые ростки томатов и огурцов видятся, как гигантские тропические растения. Они возвышаются, тянутся вверх, попутно отбрасывая причудливую тень на мое лицо.
  Вся эта идиллия начинает стремительно рушиться, когда устанавливаются действительно теплые деньки и тысячи дачников блокируют выезд из города на своих личных автомобилях просевших под тяжестью всевозможного скарба. Пробку дополняют пытающиеся выскочить из населенного пункта дальнобои и переполненные пригородные автобусы, забитые до отказа несчастными утрамбованными пассажирами. Лишь по железнодорожным путям весело проносятся электрички с совершенно остервеневшими людьми, запертыми в металлической утробе. Ненависть, поскудная внутренняя злоба и усталость в удушливой давке приходит быстро. От тщетных попыток ее удержать в межреберном пространстве некоторые люди теряют сознания, а некоторые что пытаются беречь себя, всласть дают ей лютую волю...
  ...но я продолжаю сохранять спокойствия во всей этой подвижной кутерьме, четко осознавая, что все самое страшное еще впереди. Мои выходные стремительно превращаются в будни, а будни спустя несколько часов превратятся в ад.
  Пока я еще не добрался до места дислокации, я вспоминаю уроки литературы в школе. Нам учитель рассказывал прелестные истории, про то, как в деревне или на съемной даче, жили русские классики: А.С. Пушкин томно валялся в своей постели до трех дня и писал стихи, захлебываясь осенними красотами Болдино, В.Г. Белинский встречал гостей на пороге и вел с ними политические беседы о судьбах родины, И.С. Тургеньев влюблялся до умопомрачения в деревенских девок и вливал свою эту самую любовь в русскую литературу, граф Л.Н. Толстой у себя в Ясной Поляне, то крестьянских детей учил, то помогал их батькам землю пахать (но делал это исключительно в свое удовольствие), М.М. Пришвин, гулял с собаками и ружьем по болотам, охотясь на взбалмошную дичь. Или вот совершенно милый моему сердцу пример повествующий о том, как М. Горький мятежной душой почивал на вилле "Il Sorrito" в Сорренто. (Тем, кто плохо помнит эти далекие времена, можно просто представить Тимати (Mr Black Star) в Сан - Тропе).
  Но подобные ситуации точно не про меня. Пока я размышлял о великих, и пересаживался с электрички на автобус, проржавевший от людского, едкого пота, мне спустя несколько часов дорожных мытарств, удалось добраться до своей фазенды, размером в пять соток, порядком заросших сорняками.
  И вот картина!
  Солнце колючими лучами уткнулось в полдень и безобразно палило. Я же сгорбившись, ползу вдоль грядки под суровым взглядом любимой женщины готовящей нехитрый обед на покосившейся веранде.
  Мелкими и точными движениями вырываю сорняки, пытаясь настойчиво себя убедить, что у меня стремительно развивается мелкая моторика, что благосклонно должно сказаться на умственном развитии. Возможно, когда-нибудь в будущем когда я встану на красную дорожку ведущую к Нобелевской премии, меня журналисты спросят: "Как вам это удалось?", а я им скромно отвечу: "Обожал работать в саду, вырывал сорняки с восьми утра и до полудня! Причем каждый день...".
  После обеда, под веселое пение птиц, пытаюсь вскопать почву, что бы можно было посадить, те самые пресловутые помидоры и огурцы, привезенные с подоконника из квартиры.
  Я настойчиво пытаюсь объяснить себе неискренность и нелепость своей деятельности - возможно с появлением Четырех всадников Апокалипсиса, я смогу этими овощами отбиться хотя бы от одного из них, от Голода... Хотя тоже сомнительно, огурцом от голода особо не отобьешься.
   Тогда возможно стоит представить, как я строю Беломорско-Балтийский канал или рою окопы, что бы спрятаться от надвигающихся вражеских танков. Но тут раздается крик с веранды: "Тебя попросили вскопать, а не оптоволокно прокладывать. Что там у тебя за траншея?"
  Я тут же был перенаправлен, на другой вид работ, первейшей важности, по формированию компостной ямы на дальних рубежах нашего участка, то есть соответственно поближе к соседям.
  Компостная яма, чем хороша? Тем, что ее можно рыть так долго, сколько необходимо тому, кто попросил тебя это сделать и естественно до той поры пока у тебя самого еще остались силы и ты не сдох от истощения. Это удовольствие поистине неисчерпаемо и прекрасно тем, что не требует особой аккуратности.
  Но пока я углубляюсь в земные недры, мне не очень понятен свой собственный мотив. А он должен быть грандиозен и велик, как Вавилонская башня!
  Хотя... Возможно.... Возможно эта та самая яма, в которую мы будем сваливать нечистоты, спасет нас от новой эпидемии чумы, выкашивающей средневековые города практически полностью, оставляя их обезлюдившими и разоренными. Возможно, простой лопатой именно сегодня, я в очередной раз спасаю человечество...
  Хотя я точно не уверен, стоит ли оно того?
  Стоят ли минуты моего уединения на старых качелях с бокалом анисовой и прошлогодней газетой в руке, судеб всего человечества и прочего крепостного крестьянства.
  
  Sigismund Schlomo Freud VS Charles Michael Palahniuk
  Желание!
  Я хочу! Мне жизненно необходимо! Без этого я просто умираю!
  Наворачиваются слезы. Слезы катятся из глаз. Дрожь в руках, кривые пальцы несущие гениальную работу слепой маникюрщицы на фалангах пальцев врезаются в кожу лица, словно стараясь освободиться от маски. Маски вора, преступника и наркомана. Желание сдернуть черный чулок с головы и рассмеяться, вот то желание, которое должно превалировать в твоих мыслях,...но как ты можешь этого желать, если маска уже вросла под кожу и тянет свои тонкие невидимые нити к лицевым костям медленно медленно врастая в них с каждым днем все глубже. Ты не помнишь когда синтетическая ткань обезличила тебя, ты не помнишь было ли такое вообще, но с уверенностью сознайся... Было...
  Слезы продолжают в рваном ритме сползают по щекам. Твои слезы чертят мокрые полосы, на лице, отмечая даже мельчайшие изменение в мимике.
  Материальный мир нас кормит идеями, идеями старыми и новыми. Постоянно подкармливает наше воображение, визуализируя наше прошлое, настоящее и будущее, на рекламных щитах и неоновых вывесках и с витрин магазинов.
  Нам гарантирует качество и долговечность предлагаемого товара, но качество и долговечность - это не модно. Это не может быть модным. Потому что долговечные вещи снижают спрос. А если они и долговечны, ты все равно про них забудешь, потому что новый сезон принесет что-то новое (настолько новое, что оно будет напоминать позапрошлогодние тенденции, только немного в других тонах (позапозапрошлогодних)).
  Мир превратился в свадьбу, вечный праздник!
  Проблема в том, что мы все вместе оказались во второй половине торжества, причем банкет отменили. Все очень нарядные, хлопают растерянно глазами по сторонам. Разбившись на маленькие кучки, перешептываются и разговаривают на совершенно отстраненные темы, при этом молча разглядывая украшение и наряды других приглашенных тихо и едко завидуя друг другу.
  Мы постоянно наряжаемся, мы хотим выглядеть достойно. У нас у каждого столько обуви, что с легкостью можно каждого назвать коллекционером.
  Givenchy, Dolce & Gabbana, Alexander McQueen, David Koma, Prada - все это аккуратно стоит на полочках и пылиться пока раз в неделю не придет наша домработница стряхнуть бренную пыль с этих чудес обувной поруки. Она будет пускать слюни. Ее внимания привлекли босоножки, да те самые которые не использовались по основному своему назначению уже пять лет, именно с них начала разрастаться эта прекрасная, шедевральная коллекция.
  Она их украдет.
  Вы не обратите на это внимание.
  Потом она украдет еще раз.
  И опять это ей сойдет с рук.
  Она втянется, почувствует свою безнаказанность и наконец... попадется.
  Вы ее может быть просто уволите, а может быть вызовите полицию. А потом будите ходить по судам, стараясь на нее налепить удар деревянного судебного молотка и два года условно...
  Коллекции запонок, дорогих украшений, шелковых платков, ремней и галстуков. У вас есть вкус. Безусловно. У вас нет проблем... это вы так считаете...
  Черт с ними с проблемами, потому что у вас есть специальная полочка для часов, где выставлены такие бренды: Tissot, Kolber, Certina, Omega, Longines, Rado. Они просто радуют глаз. Они вливаются в запястье и дают возможность незаметно продемонстрировать свое превосходство, дают возможность показать, свою финансовую состоятельность.
  А можно еще иметь все эти прекрасные часовые механизмы и при этом постоянно щеголять в дедовской "Победе" и торговать героическим прошлым семейства и выпячивать свой мнимый патриотизм наружу.
  У вас есть полочка в туалете, где лежат старые выпуски глянцевых журналов, которые очень жалко выбросить. Там много красивых картинок. Каждый раз, каждый новый сезон, отношения к модным вещам, которые были тобой не приобретены, меняется. Они остались лишь в твоей жизни фотографией на бумаге и чувство сожаления, чувство потери возникает где-то внутри тебя, когда ты видишь, что эту кофточку ты хотела купить в 2009, а сей час ее просто не найти. Или наоборот, выдыхая с облегчением, тебя появляется здравая мысль "Слава Богу, что 2009 у меня не хватило времени (денег, сил и т.д.) купить это дерьмо, потому что этого добра и так навалом".
  ...но тут сидя на унитазе, ты берешь свежий выпуск глянца, открываешь на любой странице, и внутри тебя все загорается огнем. Ты как ребенок тычешь пальцем, то в одну, то другую фотографию и голос внутри тебе бормочет: "Хочу! Хочу! Хочу!"
  По-моему наше общество маньяков, впавшее в глубокое пике на стадии анального развития, погрязшее в коллекционировании всякого говна. По З.Фрейду в этой стадии ребенок находится в возрасте от 1,5 до 3 лет.
  У вас маниакальная страсть к коллекционированию! Вы собираете сумки Louis Vuitton, а кто-то тем временем коллекционируют винтовки с нарезным стволом и оптические прицелы. Они тоже бывают разные, они прекрасны и многофункциональны: апертурный прицел, оптический, коллиматорный, голографический, лазерный.
  ...пробирате дрожь...
  В этом есть какое-то опасное наваждение, с маниакальной начинкой, но чем это состояние отличается от вашего?
  
  Люди-Закуски
  Среди холодного света витрин и празднично разодетой толпы, я понимаю и пропитываюсь ненавистью черных подростков предместья Парижа и Лондона, громящих и выжигающих дотла неоновые бутики, слащавые магазинчики и пресные рестораны. Мне кажется, что могу найти оправдание каждому их противоправному действию, совершенному в ноябре 2005 и августе 2011.
  - Ты не хочешь меня ни о чем спросить? - задаю я свой вопрос и чувствую, что он вязнет в вечерних нарядах раскрашенных дам, с озадаченным видом мечущихся по огромной стеклянной колбе торгового центра. Их сопровождают: мужья, любовники, телохранители, манерные друзья стилисты. Все кроме стилистов таскают за своими дамами бумажные пакеты с покупками и чиркают искрящимися кредитками по голодным ридерам. Стилисты тычут наманикюренными пальцами в разные стороны и дают полезные советы подругам, подвизгивая от восторга.
  - Ты что-то спросил меня? - моя спутница пялиться на витрину пробивая взглядом мое мерцающее отражение.
  Я стою за ее спиной и рассматриваю ее мимику размазанную пастельными красками, по витрине кистью электрического света. Она изучает туфли с таким безбожным рвением, какого не было у Чарльза Дарвина на Галапагосах! Мне кажется она должна вот вот совершить умопомрачительное открытие!
  Душно. Ослабляю узел галстука и расстегиваю верхнюю пуговицу белоснежной рубашки.
  - Я все вижу! - раздраженно говорит она.
  - Что?
  - Все! - шепчет она медью даже не повернувшись в мою сторону, - Пуговицу и галстук, верни пожалуйста на место. А то мне неудобно.
  - Перед кем? Здесь всем на всех насрать. Распродажа - это место, куда каждый из здесь присутствующих хочет попасть в полном кромешном одиночестве.
  Она поворачивается и сама совершает предписанные мне манипуляции.
  Я в костюме. Брожу среди костюмов, фраков и платьев, среди живой приджазованной музыки и фуршета. Здесь даже кормят, стараясь задержать толпу умилостив жертвоприношениями. Мне кажется, все кто случайно коснулся меня, проходя мимо, откусывает кусок моей плоти, а в этой толпе таких уже более сотни, а может быть и больше двух.
  Это ночная распродажа вдыхает и выдыхает дорогой, пьянящий парфюм, царапающий глотку и заставляющий слезиться глаза. Меня подташнивает, я чувствую, что мой желудок истерично клюет стая пьяных колибри.
  - Мне плохо, - я сказал это достаточно громко, что бы в радиусе десяти метров поставить в известность всех присутствующих.
  - А кому здесь хорошо? - вторит мне незнакомая пышная дама попыхивающая электронной сигаретой, силой мысли влекущая за собой исхудавшего мужа одетого, как сутенер с печальным взглядом игуаны и увешанного брендованными пухлыми пакетами, - Скидки безумные, цены безумные. Качество говно - люди соответствующие! Я вообще не понимаю, что здесь делаю. Что-нибудь купила? Нет! А семьдесят штук слила! Ей богу, как в сортир улетели! Надо пожрать!
  Неожиданный монолог, моментально поправил мое здоровье. Уверенность безденежья эфиром влилась в карманы и укрепила мышцы ног. Мне нечего было терять, как собственно и приобретать в особенности этой ночью и в этом гигантском парнике, куда меня затащили поглядеть на тусовку?!
  - Может поедим! - слышу голос оторвавшийся от витрины, - Там фуршет...
  - Я на улицу, выйду. Подышать. А ты в очереди постой, за платиковой тарелочкой. Скоро буду, - я начал движение в сторону двери раньше, чем договорил фразу и очень надеялся, что она меня не услышит, хотя я верил в свою провокационность, усталость и раздражение которые могли привести к моей желаемой отставке.
  Двери распахнулись, и с высоко запрокинутый головой я выбежал под звезды, удушаемые световым загрязнением плохо протертых витрин. Отчаявшись рассмотреть что-нибудь подающее признаки жизни в ночном небе, опустил взгляд на ковер автомобильной стоянки и с удивлением заметил, что примерно каждая вторая машина с московскими номерами. Чисто теоретически, можно предположить, что это владельцы розничных бизнесов приехали посмотреть как идут дела, а чисто практически - это похоже на преследование известной рок-группы обезумившими группис.
  Отвернувшись от машин, смотрю сквозь стеклянные двери на ползущую по красной дорожке к фуршетным столам змейку потребителей. Словно на конвейере утилизации бракованные пластиковые Барби и Кены ждут своей счастливой участи воссоединения.
  Очередь медлительна, вальяжна, отчасти уже пьяна, весела, безропотна, беспрекословно улыбчива. Во всем этом мне видится подлость. Подлость в пластиковых бокалах, тарелках, шпажках с заусенцами, бумажных одноразовых скатертях, мятых салфетках, переполненных мусорных баках и отстраненных официантах успевающих только выбрасывать на столы сметаемую снедь.
  - Ты быстро вернулся! - говорит мне моя спутница, - Постой со мной.
  - Лучше пойдем.
  - Куда?
  - Ни куда,.. а откуда!
  - Да, ну, тут так весело!
  - Разве?
  - Все эти люди! Закуски!
  "Люди-Закуски" - думаю я и произношу в слух, - Вокруг люди, которые сегодня ночью потратят, а кто-то уже потратил, больше чем мы с тобой зарабатываем за год на двоих, а они стоят за бесплатной едой! Не просто берут со стола, а стоят в очереди и не одну минуту и не пять, а хрен знает сколько! Они тратят время, что бы получить тарталетку и бокал шампанского!
  - Наверно именно поэтому они и богаты! - радостно заверяет меня подруга, врастая все больше и больше в очередь.
  - Нет, - резюмирую я, - Именно поэтому они и бедны... Пойдем!
  
  Бабочки в твоей голове
  На летней открытой веранде, вокруг лампочки вились безобидные насекомые, изящно фехтуя и уворачиваясь от ярких лучей электрического света, ударяясь о гладкое тонкое стекло, отражающее слепые, тщетные нападения мотыльков и ночных бабочек. Они в бесплодной битвы теряли пыльцу своих крыльев, и по наитию сопротивляясь силе притяжения, падали старыми редкими гирляндами на дощатый пол. Очнувшись от падения прихрамывая, пытались найти убежище прижимаясь к плинтусe, слепо карабкаясь по горизонтальной поверхности, слабо подергивая крыльями.
  Падая, некоторые из них, старались цепляться за твои волосы, стараясь запутаться и остаться в живых мечтая увильнуть от собственной смерти. Они садились на плечо и липли на джинсы, вызывая в тебе лишь ужас и отвращение. Не в состоянии предсказать человеческий страх, они заставляли тебя сжиматься в дрожащий клубок и просить о помощи.
  - Убери их, - слезно просила ты сквозь плотно сжатые зубы, стараясь придушить собственную истерику.
  А я с улыбкой снимал их с тебя и выкидывал их из освещенного пространства дачной веранды в ночь, ощущая от тебя простую человеческую благодарность, которая мне тогда казалась, может превратиться в любовь. Действуя рефлекторно, я просто хотел помогать, вкладывая в каждое свое движение легкий смысл человеческой нежности, пытаясь найти в тебе точку опоры, и смысл сегодняшнего ленивого вечера.
  "Я здесь, что бы спасать тебя!" - объяснял я сам себе и окружающий мир становился более понятным и насыщенным. Объяснения всех неразрешенных, спорных вопросов философии как науки, находились автоматически. Жизнь этим вечером обрела более глубокий смысл и именно в тот момент, когда село солнце.
  -Убей ее, - просила ты, коротко взмахнув рукой в сторону стены, где безобидно замерла зеленая, мохнатая бабочка. А я, миролюбиво улыбаясь, словно нечаянно, хлопал ладонью по скромному существу, выдавливая из него жизнь на линию судьбы.
  Моя миссия была проста и понятна: убивать до тех пор, пока ты не остановишься,.. а самое главное, мне самому хотелось, что бы это продолжалось, как можно дольше. Очень хотелось, что бы этой ночью было как можно больше бабочек, и что бы ни за что ни за что, ты не позволила мне уйти.
  
  Как в лучших домах Лондона
  Я мыл посуду в холодной воде. Мои скрюченные пальцы скоблили тарелки под тонкой серебряной струйкой, текущей из крана врезанного, впаянного в огромную, цистерну. Этот огромный жбан сняли, наверное, с сельского молоковоза и покрасили в паскудный четырехслойный зеленый цвет, заставив его служить маленькой водонапорной станцией. Рассвет цеплялся за мои веки и что есть мочи тащил их наверх, словно стараясь острыми скрепками прикрепить ко лбу.
  Было примерно, четыре часа утра... может пять...
  Вчера ты приехала, примерно в восемь... в восемь вечера, а завтра, то есть уже сегодня, тебе надо было быть в городе, часов в двенадцать. Если примерно прикинуть, до города, километров сто, дороги так себе, значит стоит выехать в десять или хотя бы в десять проснуться, что бы постараться никуда не опоздать.
  Ты точно так же как и я, здесь в гостях и точно так же - впервые. Я просто прибыл сюда сутками ранее и по непонятной причине ждал тебя. Хотя ни кто не обещал мне твоего появления в этой глуши, куда даже не залетают оголодавшие комары.
  Я боюсь проспать тебя и поэтому вытаптываю эти шесть соток наматывая круги и набирая скорость, отсчитывая маячки: кособокий сортир, баня, цветник, мангал, бочка, снова кособокий... Остановился, нелепо призадумался, пошел в дом. Расположился в коридоре, что бы ни кого не будить. Пробовал читать, лениво полистал книжку... текст многозначительно расплывается голове и улетучивается не оставляя ни каких следов. Бросил...
  Этим испепеленным вечером, здесь на даче оказалось всего три человека, если не считать тебя и меня. А старая бесхозная дверь накрытая скатертью и водруженная в горизонтальном положении на вкопанные в землю металлические штыри в центре садового участка превратилась в стол.
  Мило.
  Ты приехала. Привет. Все собрались. Больше ни кого не ждем.
  Скатерть с каждой минутой прячется под тарелками с салатами, сырной нарезкой, мясной нарезкой, овощной, хлебом. На столе плавно материализуются пустые бокалы, в которых должен оказаться самодельный дачный мохито, материализуется блюдце с мятой, коробочка с йогуртом, коробочка с творогом, разнокалиберные столовые приборы, откуда-то из-под стола самопроизвольно вынырнула бутылка безупречно дорогого виски. "Не хватает только детского питания" - пронеслось у меня в голове.
  Все это напоминало Пасху, развернувшуюся в свежевыжатую июньскую ночь на отдельно взятых шести сотках.
  Ты неаккуратно подошла на расстояние вытянутой руки. Я встретился с тобой глазами и мне срочно понадобилось найти какое-нибудь занятие...срочно...срочно...просто, что бы все сразу не испортить, не изгадить и пережить первые часы знакомства, не распугав здесь всех своим возбудившимся обаянием и даже тех кто уверен, что слишком хорошо меня знает.
  Стою у мангала жарю шашлык. Неплохое занятие. Изображаю бурную деятельность. Тушу изредка выскакивающее пламя, кручу на шампурах свинину... и тушить и свинина, получается, слабо сказать, так себе.
  Общение за моей спиной набирает обороты и в этих всех непредвзятых беседах выясняется, что ты не ешь мяса вообще по каким-то там своим соображениям.
  Приступ помешательства на почве сурового идиотизма, заставил меня опять задуматься о детском питании, для себя лично. Мне показалось, что зубы слиплись и нижняя челюсть плохо работает, а то, что я готовлю на превосходных березовых углях, необходимо жевать...прикладывать хоть какое-то усилие, а это в моем случае уже невозможно.
  Кто-то мне в руку сует бокал виски, набитый до отказу обворожительным льдом появившимся, словно из атмосферы точечным ударом. Я делаю глоток и прихожу в чувство. Ощущаю реальность и теплую грусть.
  - Нет, нет, спасибо я не пью, - слышу я твой голос и чувствую, что мне тоже уже не хочется... и тот единственный глоток был лишним, но рука подносит бокал к губам на автомате, поливая мое внутреннее нечеловеческое сожаление, пустившее корни по всей кровеносной системе.
  Беседа то разгоралась, то затихала, я нервно суетился и старался так не думать о тебе что ни о чем другом не мог и помыслить. Пытался вспомнить, сколько мне лет...вроде бы не шестнадцать, но и в этом факте ты заставила меня усомниться.
  Стрелки часов неожиданно вспороли глухую ночь, и кто-то как обычно брякнул: - Ой, уже два!!!
  Я пытался быстро распознать провокатора, когда только послышалось предательское "Ой...", что бы придушить его и не дать договорить, но не успел рассмотреть, а опознать по голосу я был не в состоянии, потому что моя система "свой-чужой" в данный момент работала в очень узком направлении.
  Все повскакивали со своих мест и пошли в дом, как будто того и ждали.
  Мальчики налево, девочки направо. Все по своим комнатам.
  Все как в лучших домах Лондона девятнадцатого века...а я всех проводил...и...
  Пошел наматывать круги, вытаптывая свои триста круговых тропинок от сортира до клумбы и обратно. Потом жалкая попытка читать книгу... и вот я уже отмываю гору перепачканной посуды в холодной воде при помощи маленькой губки и "Пемолюкса".
  Отмываю жир, китченез (Или как там у них это называется когда намешают в одной тарелке майонез с кетчупом? Изрядная дрянь!), творог, неизвестно откуда взявшийся шоколад и кофейную гущу.
  На рассвете кто-то, из моих друзей проснувшись, вылетает из дома по нужде, а я счастливо машу ему рукой и улыбаюсь сидя на корточках возле бочки с вафельным полотенцем на шее, при этом читаю в его заспанных глазах, осуждение и сочувствие.
  Ровно в шесть утра, мой организм все-таки достучался до обезумевшего механизма мыслительной деятельности и уговорил его вздремнуть часок другой, несмотря на все возможные страхи проспать тебя.
  Утонув в кровати секундным сном, мне показалось, что я тут же открыл глаза и погрузился в гнетущее море тишины яркого солнечного света. Испугавшись, открыл рот, захлебнулся, забултыхал руками, схватил часы...половина десятого. Спрыгнул с кровати, и прокравшись вдоль стены заглянул в комнату где ты спала...и до сих пор спишь...
  Во мне появилось желание разбудить тебя и спросить, не проспала ли ты проявляя первичную заботу, но моя жадность твоего присутствия выгнала меня прочь на крыльцо дома, приковав меня к деревянным перилам.
  Через тридцать минут в доме сотовые телефоны орали многоголосьем будильников, а еще через две ты вышла ко мне, смиренно утопающая в нежном, теплом воздухе лета.
  - Доброе утро, - говорю я... и мне хочется верить, что это неплохое начало дня и уже вполне достаточно для счастья, пусть даже до того момента пока ты не чиркнула ключом зажигания готовясь отправиться в обратный путь.
  
  У входа в чемодан Luis Vuitton
  Закон подлости - это как гравитации только на оборот. Гравитация притягивает планеты к Солнцу, наверно Солнце тянется к громадным ошметкам темной материи, атмосферу к Земле, что бы та не улетела и мы вслед за ней, задыхаясь в вечно холодном безвоздушном пространстве, пуча глаза из покрытых инеем и потрескавшихся глазниц. Но мир неряшливо продолжает вращаться вокруг собственной оси, даже не пытаясь искать смысла в том, в какой форме существует многоликая жизнь на его тонкой коже.
  Мое лицо в этих набросках, портретах и зарисовках то же есть. Оно иногда блестит ухоженностью и очарованием, неряшливой патетикой непроизнесенных слов, услужливостью и галантностью, скромной вежливостью и тактом. Можно долго перечислять плюсы, что ярко позвякивают орденами, словно мои оруженосцы напялили на меня кольчугу-китель Леонида Ильича Брежнего и шпоры князя Багратиона. Но столь яркая и умасленная персона, летит в пропасть забвения, отпугивая своим совершенством простых очаровательных смертных женщин, как конь Калигулы по привычке, забредшей в сенат и насмерть перепугавший пожилых, нервных сенаторов именем своего божественного хозяина, выданного грубым ржанием.
  На некоторых кривых карикатурах, я просыпаюсь еще более неприглядным, чем мое изображение, в ворохе срочных дел и безвременья, мимолетных остановок в суетливом вихре повседневной рутинной работы. Я вращаю колесо, изливая воду на чужую мельницу, вращающую теплые жернова. Иногда от усталости и безразличия к себе, опускаюсь на тишайшее дно, скрываясь ото всех, заглушая внутренние монологи. Не в состояние отличить собаку от попугая, я, молча, наблюдаю прямые, как грифель карандаша переполненные, задыхающиеся улицы мегаполисов по которым ползет человеческая масса. Бледной обездвиженной статуей меня подбирают и волокут за волосы в сторону света. Ноги стучат и волочатся по камням, теряя расшнурованные ботинки, сдирая кожу с пяток булыжниками грязных мостовых и этими же голодными камнями обнажая локти и спину в кровь.
  А иногда оборзев от широко расставленных границ собственной расхлябанности, сквозь сны серых дней, просыпаюсь в погоне, за безразличным отношением, самой прекрасной... на мимолетном участке времени, который отрезвляющими дубовыми ставнями лупит меня по хрустальному лбу. От провалившихся внутрь острых осколков хрусталя першит в горле, вызывая кашель, выбрасывающий непроизнесенные слова все наружу вперемешку с бранью и знаками препинания.
  Когда я один. (точка) Я одни!
  Недоумение окружающих, поэтому низкорослому поводу, разрастается в геометрической и гомерической прогрессии. Заставляет сторонится, избегать и подозревать, рвать на куски меня вилами с длиннющими черенками, словно воплощение чумы обвисшее плотью на человеческом скелете. Заряжать средневековые пушки и катапульты моим мясом и им же травить городские колодцы и кормить дворовых, бешенных собак.
  Прогуливаясь же с дамой под зонтиком по страницам репродукций альбомов ослепленных шедеврами, купаясь в солнечном дне и прячась в низкой листве старых каштанов, прячась под мостами, полами шляпы, и в закоулках старых, лабиринтообразных каменных улиц, увиливая и убегая от приставучих преследователей, напяливших на себя кто юбки, кто ливреи, хочу остаться только наедине с тобой.
  Мне кажется, что, ты их тащишь за собой и я здесь совершенно не причем. Чужие люди, о существовании которых мне ранее даже не доводилось слышать, не положили бы и камня в мою открытую ладонь, если бы я сидел с протянутой рукой и левитировал над землей в позе лотоса у входа в чемодан Luis Vuitton на Красной площади. Они навязчивы в своих предложениях, услугах, поступках и суждениях, стараясь быть интересными в беседе и блеснуть всем, чем только можно, беря точку отсчета от собственной задницы.
  Поэтому я предлагаю побег!
  
  Veni Vidi
  Привет. Вчера приезжал к тебе. Соскучился сильно. Приехал один. Поговорить. Обычно с друзьями навешали... с твоими...моими...приходили встретиться, помолчать неловко, потоптаться на месте и разойтись. Разговоры впустую, наполненные простыми воспоминаниями в которых есть мультипликационный сюжет испарившегося прошлого, но нет нас. Мне просто было необходимо побыть с тобой наедине, без лишних глаз, без лишних высказываний и чужих эмоций. Пока ехал, много слов накопилось, еще больше мыслей, а чем ближе подходил к тебе, все куда-то испарилось, исчезло и превратилось в молчание. Такого не было даже при нашей первой встречи. Зачем ты тогда потащила меня танцевать? Помню ты говорила, что кто-то тебя попросил... Обратил внимание на то, что я излишне отчужден и кисл на этом празднике жизни. Пока блеяла веселая музыка, пока смех пересекает праздничные столы, а я ковырял вилкой в салате, ты подошла ко мне. Не замечая моего раздражения, вела беседу... и смеялась, шаг за шагом заставляя двигаться по кругу, вытанцовывая мое собственное раздражение. Я отвечал на все твои милые вопросы, сдержанно и с высокомерием превращаясь в мерзкую огромную улитку, чей панцирь этим вечером стал слишком мал. Да, кстати, я забыл найти и поблагодарить этого человека, что подтолкнул в тот вечер тебя ко мне, думаю, ты тоже не сделала ничего подобного и очень сомневаюсь, что кто-то из нас когда-нибудь выполнит эту задачу...
  Вчера если ты заметила, беседы не получилось... что сказать. Хотелось плакать, слова першили в горле, путали буквы, менялись местами и прятались друг за друга, выталкивая на передовую, тех, что слабже, хуже и бестолковее. Жаль.
  Плакать не получилось. Когда что-то не получается - злюсь. Так все живые делают. Сама знаешь, они всегда найдут тысячи причин для неудовольствия и беспочвенных скандалов. Люди делят чужое время и навязывают свое собственное. Решив вопрос со временем можно уже навязывать вообще все что угодно, нести всякую чушь, мечтать, злоупотреблять доверием, вести себя как свинья, вообще много подпунктов.
  Мне всегда казалось, что я тебя понимал, вычислил цепочку ДНК твоих приоритетов, расставил все по своим местам, с чем-то смирился, что-то смог изменить, но единственной загадкой осталось только одно. Как все вышеперечисленное тебе удалось обойти стороной и еще увильнуть от моего навязчивого безобразия, того бреда которым я руководствовался, пытаясь чуточку возвыситься и не казаться поверхностным. У меня не получилось и первое и второе... слава богу...
  Как мои дела? Да все так же. У меня только две станции, на которых я выхожу прогуляться по перрону: "Сокрушительные успехи" - "Сокрушительные поражения", но без тебя, ни то, ни другое остается неисчерпанным и оседает илом на дно, в котором я вязну.
  Как личная жизнь? Странно, ты никогда не задавала таких вопросов, после того как мы подвели черту, кстати я их тебе то же боялся задавать, но очень надеялся что все у нас будет хорошо. Я ошибался.
  Так все же... личная жизнь? Забавно. Ты бы смеялась. Думаю, да, смеялась бы от души!
  Я любил, когда ты радовалась и восторгалась всякой ерундой, видя в каждом пустяке чудо - это редкий талант, окружающие были даже не в состояние тебе завидовать, потому что просто не могли понять. Я же в свою очередь старался... просто старался и кажется, что у это меня неплохо получалось, но иногда... прости... я раздражался, был нетерпелив и торопил тебя... Зачем? Не знаю.
  Искренне ненавидел твои слезы, потому что ощущение абсолютной беспомощности разрывало меня изнутри. В эти моменты мне хотелось звать на помощь, хотелось спрятаться, застрелиться, начать все с начала, переиграть проигранные моменты, стать лучше, еще... еще лучше... еще...
  Не получилось. Смирился. Ты перестала плакать. Смеяться тоже.
  Теперь смирение мной воспринимается как порок, как смертный грех, как беспомощность, трусость, но мне ничего другого не остается, кроме, как опять уйти, оставив букет у обелиска. На камне? На могиле? У ограды? Не оставлять вообще, что бы не множить весенний кладбищенский мусор? Я не знаю...не знаю ответа на простые однообразные вопросы...
  Сегодня, я пока просто постою рядом... пока идут минуты... пока я еще могу стоять...
  Пока я верю, что ты еще меня не оставила...
  
  В присутствии друга
  Когда мне плохо, когда день закончился еще, не начавшись, когда создается беспричинное ощущение, что все то, что я сделал огромная ошибка и ее невозможно исправить, а все то, что должно быть сделано, никогда не достигнет стадии реализации, когда внутренний термометр показывает исключительно отрицательную температуру, а вокруг тебя пылает тропическое лето, остается одно желание - занырнуть в могилу.
  Когда в мыслях царит раздробленность и склочность и не находится места в огромной квартире одному человеку раздираемого многими противоречиями, сомнениями и страхами, когда в зеркале раскалывается изображение и его составные части говорят гораздо больше, чем собственное тело - приходится искать пошаговый путь к реальности, к перерождению.
  Иногда в голове пульсирует навязчивая мысль, что мы все двигаемся стаями, испаряясь каждую законченную жизнь в небеса и опускаясь, на землю, россыпью мутных градин, со временем превращающихся в капельки воды устремленных навстречу друг к другу, способных обрести течение и силу.
  - Мы перерождаемся, что бы встретится вновь!
  - Кто сказал? - переспросил меня один близкий друг.
  - Точно не я! Я просто повторяю, потому, что с этим постулатом полностью согласен!
  - Тебя потянуло на философию... что, дело совсем дрянь?
  - У-г-у.
  - Тогда я не буду тебя не о чем расспрашивать. Ок? Захочешь рассказать - расскажешь.
  - Не захочу?
  - Ты сегодня безупречно невыносим...
  - Так часто бывает,- бубню я, с нескрываемым раздражением поглядывая на собеседника.
  Мне ничего не отвечают. Зачем если и так все ясно! Я просто остаюсь в присутствие друга.
  Зачем люди собираются вместе, что бы молчать? Почему они делают это чаще, чем им хотелось бы?
  Иногда мне кажется, что разговаривать, выстраивать предложения не естественное и очень трудоемкое занятие, способное отнимать последние силы, растаскивая их на пустом месте с выдохом выбрасывая их в атмосферу.
  Хорошо когда есть место, куда можно придти и ничего не объяснять, не распыляться на фразы вежливости и предварительно договариваться, созваниваясь по телефону, что бы меня приняли:
  - Привет. Еда есть? - спрашиваю я с порога.
  - Да, - отвечают мне.
  - Что-нибудь надо? Ну, может в магазин сходить?
  - Нет, все есть...проходи...
  - Тогда я у вас до завтра побуду.
  - Проходи. Будешь спать на диване...
  - Не вопрос.
  - Там кот спит...
  - И? - нелепое внутреннее возмущение взрывается во мне любовью к домашним животным.
  - Да, я так предупредил просто.
  Иногда хочется все рассказать, все выдать - плохое, хорошее, неважное и значительное, говорить безумолку о ерунде, развлекая благодарных слушателей. И если бы друзья были бы офицерами СС, а я бы перерождался намного быстрее, чем они, тогда меня враги, устали бы ставить к стенке попутно награждая орденами за предательство. Порядок был бы произвольный: орден посмертно, либо пулю орденоносцу, им какая разница?
  Иногда распаляясь в неоднозначных монологах перед благодарными слушателями, ловишь на себе недовольные взгляды, в которых прямым текстом читается: "Вот все что ты сейчас рассказал, весь этот бред, он указывает только на одного виновного во всем происходящем в твоей жизни"!
  Возникает непреодолимое желание воскликнуть, схватить собеседника за грудки, выкрикнуть: "Кто это сволочь? Отвечай!"
  ...но ответ и так вполне ясен и более чем очевиден, поэтому рассказ подходит к концу и мораль истории зарождается непроизвольно среди клубка переплетенных мыслях.
  Взглянув еще раз в глаза тому человеку, что выслушивает каждый раз мое необузданное нытье, можно увидеть как он в пару тысяч лет назад в роли работорговца с удовольствием продал бы меня гребцом на черные галеры, но он этого, ни за что не сделает... ни потому что сегодня работорговля преследуется по закону...
  А потому что, мы снова встретимся...
  
  100 раз умереть, что бы встретить тебя
  Я ее первый раз увидел очень давно. Встретил спокойно, случайно, равнодушно, просто вследствие заурядного стечения обстоятельств, встретил без лишних эмоций возможно с небольшой толикой благодушного презрения. У меня такое ощущение, что это было еще в ветхозаветные времена, когда Моисей сорок лет водил свой народ по пустыне.
  Впоследствии, с ней мы виделись достаточно часто, но при встрече редко разговаривали, легким кивком головы здоровались друг с другом - разбегались, исчезая и растворяясь во времени и событиях собственной жизни. Растворялись среди шумной, разношерстной толпы, в пыли городов и лабиринтов старых улиц глотающих эхо одиночества.
  Память, долгими ночами, мне все время рисует рынок рабов в Капуе, где она купила меня и привезла на свою виллу недалеко от города. Там я несколько лет занимался мелкой, грязной работой по дому и саду.
  Она обращалась со мной хорошо, практически не уделяя мне излишнего внимания, что для раба является непредсказуемой радостью. При этом все, что было мне необходимо, что бы ни сдохнуть, я получал, в достатке и что неимоверно приятно не из ее рук. Улучив момент, я сбежал от нее, и бросился в кровавую пену восстания, что бы вдоволь наглотаться свободы и быть распятым у Аппиевой дороги по ближе к воротам самого Рима.
  Мне кажется, что мы встречались при штурме Константинополя турками. В самом начале штурма на короткое мгновение, я увидел ее на крепостных стенах города, а сам тем временем задыхался под доспехами, в плотных рядах войск султана Мехмеда II. Возможно, я в тот момент был просто лошадью, способной нести своего хозяина на смерть и быть только там, где мне прикажут.
  Возможно, что в разгар инквизиции ее сжигали на костре на одной из многочисленных городских площадей Кастилии, а я пьяный вываливался из кабака, улюлюкал и радостно свистел, подталкивая инквизиторов к исполнению приговора. В такие моменты наши глаза встречались, но я уже был настолько нетрезв, что не мог просто отвести взгляда, при всем при этом блистал гнилой улыбкой, радуясь, умирающей собственной скуке бедняка, хотя бы на те недолгие минуты пока горит человеческое тело.
  Спустя некоторое время уже во Франции, я смотрел на нее умоляющими глазами, с эшафота, установленного на Гревской площади, когда она в дорогом, но изодранном и грязном платье с открытыми плечами и распущенными волосами, расхаживала вдоль голодного строя солдат молодой республики и улыбалась, мстила, мне своим прямым взором... мстила, улыбаясь солдатам...
  ...но я простил, точно так, же как и она меня когда-то. Простил ее сразу после того, как моя отсеченная голова, глухо бухнулась в пустую деревянную кадку. Простил из-за страха, не успеть простить и быть непрошенным, зная наверняка, что мы еще увидимся.
  Мне кажется, что я ее знаю настолько давно и так ее образ крепко засел в моей памяти, что все картины неизвестных дам, написанные неизвестными художниками выставленные сегодня в Лувре и Эрмитаже - это наших рук дело.
  Помню... из Хиросимы, я вез ее на старом грузовике вместе с остальными пострадавшими от бомбардировки. Раненые катались, по полу грузовика, безвольно стуча коленями и локтями на поворотах в деревянные дно и стены фургона, испуская тихие изможденные стоны под брезентовый навес. Увозя их все дальше и дальше от эпицентра взрыва, я надеялся лишь на то, что хотя бы ее смогу довезти до места живой, смогу привезти туда, где ей окажут помощь и наконец, мы сможем с ней поговорить. Пусть это будет не сразу, пусть через несколько дней, недель, а может быть месяцев, но я смогу дождаться, главное успеть...главное успеть...
  Случайно, мы с ней встретились на одном из первых концертов Beatles в Гамбурге в клубе Kaiserkeller. Там было не очень чисто, неимоверно громко, причем звук оставлял желать лучшего. В Гамбурге не было плохого пива, по всей видимости, потому что его привозили на ликвидацию только в этот клуб, причем создается ощущение, что везли его не только со всего города, но и с остальной территории Германии. Сигаретный дым, был идеальной плотности, и его можно было есть, воспользовавшись исключительно только двумя приборами: ножом и вилкой!
  Мы встретились глазами и улыбнулись. Смущение нас отстранило друг от друга, и мы ежесекундно переглядывались, иногда теряя и вновь находя близкий сердцу образ, среди беснующихся фигур редких подвыпивших посетителей. Под грохот музыки все равно не представлялось возможности вести беседу, мы тупо пялились на сцену, скептически рассматривая разнузданных молодых людей усиленно старающихся, что-то донести до публики.
  Я отвлекся на мгновение, вслушиваясь в очередную композицию, и когда вновь пришел в себя, не смог отыскать ее в замкнутом пространстве клуба, среди хаотично расставленной мебели и обессиливших от выпивки тел.
  В московском метро, от однообразия бесконечных туннелей, кажется, что вагоны стоят в пробке и только с остервенелым безумием бьют колеса, по рельсам разгоняя тишину подземелья. Станции, одна за одной, перелистываются, словно цветные страницы толстой книги.
  Меня толкают и зажимают плотные, уставшие спины людей, и мне кажется, что я уже достаточно стар, что бы в этой жизни встретить ее. Нехотя, пересилив собственное раздражение, мне некто уступает место, я пятясь, присаживаюсь на сиденье и поднимаю взгляд на своего благодетеля...вижу ее..
  - Здравствуйте, - шепчу я сквозь стук колес, скрипучем старческим голосом, стесняясь своего положения.
  Она мне кивает в ответ, не узнает или просто делает вид, продолжая читать книгу стоя. А я как старик Олоферн, теряю голову и знаю, что меня впереди ждет только смерть.
  
  Свои зеваки
  Ничего не происходит. Жизнь повторялась изо дня в день, цитируя саму себя. Ты все такая же, как я тебя представлял, когда мы еще даже не были с тобой знакомы, и при этом я не уверен, что это хорошо, но уверен на все сто, что мое присутствие в твоей жизни просто необходимо. Каждый из прожитых дней встраивается в цепочку примитивных аминокислот с готовностью повторить еще один год, продублировать вязкое благоденствие.
  Завтрак. Обед. Ужин. Чай перед сном. Выходные, опутанные бездельем. Сон. Отпуск. Твой голос, взгляд, запах, и волшебство которым ты наделена, видное мне одному с любого расстояния, как бы далеко я от тебя не находился.
   Важные мелочи, бесконечная череда которых складывается пазлами сцепляющихся в картину, изображающую дорогу от великого, к счастливой посредственности человеческого быта и исключительной преданности аскетичности событий. Мне кажется, что со мной случилось все, что должно было произойти. Просто я успел расквитаться по предначертанному списку несколько быстрей, чем рассчитывал Создатель, поэтому я получил тебя в дар.
  Думаю, что во спасение.
  Яблоки не люблю с детства, насколько помню ты тоже, а банановую пальму познания добра и зла представить сложно, точно так же как и финиковую. Хотя возможно коптская церковь из идеологических и экономических соображений догадалась внести, некоторые изменения в текст Библии... не знаю...
  Знаю только, то, что я больше не намерен вносить изменений в свою жизнь, потому что я очень занят. Помнишь? Мне пришлось взяться за твою, и вроде, как показала практика ты совсем не была против. Я все сочинил и тебе понравилось. Пришлось надменно отбросить лишнее, то от чего все остальное человечество впадает в экстаз: сложные неразрешимые вопросы, тщедушную, морализаторскую философию. Пришлось отбросить и любые попытки оценить потенциальную фееричность придуманных историй "о нас" окруженных многочисленными, навязчивыми зеваками. Да, да, я понимаю всю абсурдность сказанного выше, но как это не парадоксально звучит, оказывается и у придуманных историй то же есть свои навязчивые зеваки! Странно, не правда ли?
  Наша жизнь складывается по рутинному расписанию, что бы можно было работать, а не убиваться над неразрешимыми проблемами. Понятное завтра дотирует еще более понятное послезавтра. Я в состоянии предсказать наше будущее, и не боюсь доверять настоящему, но мне очень страшно... все это произнести вслух. Особенно рассказать тебе. Хотя думаю, ты и сама все прекрасно понимаешь, и именно поэтому обходишь тему скромного изобилия стороной, разделяя мой скрытый страх проговориться Господу Богу о своих планах.
  Я мог бы поспорить с Замятиным, Хаксли, Оруэлом, по той простой причине, что мне кажется, мою жизнь придумали за меня и гораздо раньше и более удачно, нежели, чем я вообще появился на Свет и этот Свет пусть с недавнего времени, но становиться с каждой прожитой минутой все прекраснее и ярче. Большая удача, что кто-то все сочинил за меня, потому что я не смог бы придумать лучше, а мой финал, несомненно, был бы трагичным.
  Предсказуемость воспринимается как неимоверное, слепое чудо, приложившееся губами к моему сердцу и вливающее в него новую кровь, переполняя меня, заставляя двигаться и вживаться в твои фантазии, ловить ход мысли и предсказывать последовательность повторяющихся действий.
  Предсказывать повторение - удовольствие, обреченное в современном мире на вымирание, но исключительно как удовольствие, потому что повторение неискоренимо, даже руками больших оригиналов и подлецов.
  Выбор делает человека несчастным!
  Вот пресловутая аксиома, но ты лишила меня такой возможности, преступно ликвидировав мой внутренний Бунт. Обвинив его в ереси, ты спалила его при большом скоплении вездесущего народа. Об этом будут еще долго рассказывать на улицах! Конечно не о том, как горел Бунт, а о том, как ты меня сделала счастливее!
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"