Штука Анастасия Викторовна : другие произведения.

Путь к Истоку. Главы 7-8

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Глава 7.
  
   План Яснины был прост: она не любила пребывать в безвестности, поэтому хотела наверняка убедиться в том, откуда дует ветер. И узнать ответы на свои вопросы колдунья могла только в Иллирии, откуда в их страну постепенно проникали полукровки, то ли поддерживаемые магами, то ли наоборот, помогающие им захватить власть, о которой они так давно тайно грезили. Она не была уверена в том, что ей удастся вернуться из не слишком дружелюбно настроенного по отношению к Талвинии княжества живой и невредимой, поэтому решила по пути посетить Даншер, чтобы убедиться в том, что Велислава идет на поправку. Она понимала, что их встреча может стать последней, и хотела попрощаться с юной ведьмой лично. Возможно, она становилась излишне эмоциональной и сентиментальной, но не хотела, чтобы девушка считала, что она бросила ее в одиночестве в чужой стране, особенно после того несчастья, что произошло с ней.
   Но ее планам не суждено было дожить до момента воплощения в жизнь. Вернее, они претерпели значительные изменения. Яснина возвращалась из таверны Врана, где в очередной раз произошла их очередная встреча с Рогдом, который в последнее время был постоянно напряженным, словно сжатая до предела пружина, закончившаяся громким скандалом. К счастью, прятать трупы не пришлось, потому что Харн и несколько приближенных к нему магов решительно встали между ними, предупреждая любое проявление силы. Это, а также любопытные, испуганные и панические взгляды посетителей, которые зависели от степени знакомства с каждым из них, заставило ее сдержаться и просто уйти, оставив его приходить в себя после ожесточенной перепалки в компании своих верных друзей. Она была слишком зла, чтобы вспомнить о том, что можно вызвать переход и за пару секунд добраться до дома, вместо этого Яснина быстрым и решительным шагом пересекала площадь, прислушиваясь к громкому перестуку высоких каблуков и медленно, но верно, остывая. Она едва достигла большого фонтана, изображающего огромную рыбину, в окружении десятка других, маленьких рыбок, из распахнутых ртов которых вытекали струи воды, когда на нее довольно неожиданно и подло напали со спины. Сказать, что колдунья была безмерно удивлена, значит, ничего не сказать. Яснина не испугалась, слишком давно она оказалась вовлечена в интриги магического сообщества, чтобы паниковать из-за каждого нападения, особенно такого низкого и беспринципного, но сам факт вопиющей наглости, с которой оно было совершено, ставил ее в тупик. Вот так запросто, вечером, когда солнце едва-едва успело спрятаться за горизонт, среди городской площади? Это было чем-то новеньким, даже для ее многочисленных врагов.
   Среди множества фигур нападающих, колдунья без труда заметила и парочку полукровок, выделяющихся из толпы своими плавными и хищными движениями. Яснина, ловко уходила от магических атак, разом обрушившихся на нее, краем глаза пристально отслеживая быстрые и резкие, слишком невыдержанные и импульсивные перемещения тех, кого действительно стоило опасаться. Она по собственному опыту знала, что это означает. Двое заходящих с разных сторон полукровок были слишком молоды и неопытны, но от этого не становились менее сильными противниками. Хотя проигрывали ей, еще не до конца доверяя своему охотничьему инстинкту. Конечно, они не могли уловить в ней и отзвука черной силы, но внутреннее чутье должно было уже дать им понять, что они связались с более могущественным хищником, которому в пору самому выходить на них с охотой, а не примерять на себя роль добычи. Но ни один из них не отступил, продолжая слаженно надвигаться на отбивающуюся колдунью, пытаясь отрезать ей пути к отступлению. Но не они интересовали сейчас колдунью, а подозрительно хорошо знакомая низкорослая фигура мага, отчаянно и ожесточенно поливающая ее огненными струями, закутанная в хламиду с балахоном, настолько низко надвинутом на лицо, что рассмотреть его не представлялось возможным. А колдунья хотела подтвердить свою догадку, чтобы наверняка быть уверенной в том, кто напал на нее.
   Поэтому спустя мгновение зашипевшие не хуже двух разъяренных кобр, бросившиеся на нее полукровки встретились на том месте, где только что стояла ведьма, заключая друг друга в стальные объятия, а сама Яснина, совершив головокружительный кульбит, оказалась в стороне, иронично разглядывая жаркие попытки неудавшихся нападающих расцепить хватку, одаривая их редкими и издевательскими аплодисментами. Маги смешались, в полном недоумении замерев на выбранных для атаки местах, растерянно наблюдая за картиной, которая могла бы показаться забавной, если бы на месте этой парочки был кто-то менее опасный и смертоносный, чем эти твари. Видимо, никто из них не привык, что полукровки тоже могут потерпеть поражение.
  -Что вы стали, демоны вас задери?! Убейте вы уже эту мерзавку! - Разъяренный, задыхающийся от волнения, злобы и истраченной силы, ушедшей в пустоту, голос Ниара, который она не перепутала бы ни с чьим другим, разорвал спустившуюся на площадь мертвую тишину, нарушаемую лишь шумом падающей в округлую чашу фонтана воды. Колдунья в очередной раз оказалась права, хотя сейчас предпочла бы ошибиться, хотя бы однажды, раз в жизни, в виде приятного разнообразия. Шквал заклятий разнес в щепки красивый фонтан, за которым она укрывалась... В то же мгновение воздух завибрировал от открываемых переходов, которые стали безмолвным сигналом для смешавшихся магов - они стремительно и беспорядочно телепортировали с разгромленной площади, стараясь побыстрее унести ноги до того, как на помощь колдунье придут члены Ордена. Ниар убрался одним из первых, когда вспыхнуло первое сияние. Он никогда не был смелым и отважным магом, поэтому Яснина не удивилась поспешности, с которой он стремился оказаться подальше от места, ставшего для него слишком опасным. Схватка оказалась короткой и стремительной, поэтому колдунья даже засомневалась в ее реальности. Нападающие сбежали, оставив за ней поле битвы, а ее саму в гордом одиночестве, откашливаться от стоящей столбом каменной крошки и пыли над изуродованной, еще недавно такой прекрасной и дарующей умиротворение одним своим видом площади, павшей жертвой многочисленных заклятий. Страшным было не осознание того, что она могла погибнуть, а четкое и честное понимание невозможности и дальше оставаться в Литоре, под рукой заговорщиков, которые опасаясь ее близкого присутствия, решили перейти к отчаянным мерам, чтобы избавиться от нее.
  -Яснина, - с бледным от волнения лицом Харн бросился к ней, быстро и решительно прокладывая себе путь сквозь толпу магов, запрудивших площадь. Но колдунья видела только Рогда, медленно выходившего из открытого перехода. Выражение его янтарных глаз, которые в сумраке казались невероятно светлыми и мерцающими, сказало ей намного больше, чем это могли сделать все слова, еще не произнесенные, но, видимо, уже заготовленные загодя, специально для подобного случая. Яснина успела узнать его гораздо лучше, чем он думал. Горькая улыбка искривила ее красивые губы, а в глазах стремительно мелькнула и исчезла мимолетная боль, оставшаяся не замеченной, как и всегда. Глава Ордена знал, кто напал на колдунью еще до того, как перенесся на место сражения. И не предпринял ничего, чтобы задержать преступников, нарушивших законы магического общества. Он сразу понял, что это нападение организовано его помощником, Ниаром, едва ступил на усыпанные осколками камней мраморные плиты, испещренные сотнями тонких, ответвлённых трещин. Не так давно он сам напомнил ей о том, что является Стражем, но, видимо, охранял он только свои интересы. Ему должно было хватить пары секунд, чтобы отследить все магические потоки, от которых остались такие явные следы, не заметить которое было просто невозможно. И именно в эту минуту из памяти волной поднималось воспоминание того вечера, когда колдунья почти позволила себе поверить этому магу.
   Они расположились на просторном балконе, с которого открывался великолепный вид на мирно спящий город, сверкающий огоньками фонарей и тусклыми отсветами из окон полуночников. Яснина удобно устроилась на перилах, перебросив через них ноги и опасно свесив их над высотой, любуясь прекрасной луной, торжественно и неспешно поднимающейся в небе все выше в ореоле холодного сияния, тянущегося за ней, словно изысканно скроенный из туманного шелка шлейф за королевой. Она слышала шаги, раздающиеся за своей спиной, но не обернулась. Рогд остановился в шаге от нее, нежно убирая разметавшиеся по плечам волосы, которыми играл ветер. На губах колдуньи появилась легкая и довольная улыбка, когда он обнял ее, обвивая руками тонкую талию и крепко прижимая ее к своей груди. Горячие губы коснулись изгиба ее шеи с затаенным, почти священным трепетом. Она подняла руку, обхватывая его плечо, откидывая назад голову, позволяя ему прильнуть к ее губам нежным и долгим поцелуем, в котором с каждым мгновением все сильнее и сильнее разгорался яростный пожар страсти. Августовское небо щедро осыпало две темные фигуры, замершие в объятиях друг друга сотнями ярких звезд. Вот только колдунья позволила своему инстинкту уснуть слишком крепко, поэтому и забыла, что падающие звезды, вопреки всем поверьям, не приносят счастья. Разве гибнущие, сгорающие в жарком пламени, погубленные невидимой силой, они могли даровать в минуты своей смерти это эфемерное чувство? Она должна была обратить внимание на слишком сильный звездопад, превративший долгую ночь в прекрасную сказку. Но на ее смену всегда приходит утро, которое не отличается от своей сестры, всегда скрывающей то, что глаза не готовы увидеть в своем временном ослеплении. Яснина отказывалась видеть правду, потому что хотела хотя бы раз в жизни почувствовать себя счастливой и свободной. Но у утра на ее счет были свои планы. А слова, сказанные Рогдом, заставившие ее вновь поверить в то, что она все еще жива, при свете дня оказались тяжелыми оковами. Он подарил ей свое сердце, вот только ноша для нее оказалась слишком тяжела...
   Будь проклята ее интуиция, ни разу не подводившая ее. Колдунья знала, что не могла ничего требовать от того, чьи чувства она вернула обратно без ответа, но острая боль от этого не становилась слабее. Что ж, похоже, Глава Ордена променял свою любовь на власть...
  Она автоматически поймала занесенную взволнованным рыжеволосым магом руку, которую он хотел положить ей на плечо, останавливая его и не позволяя прикасаться к себе. Всего на секунду ее взгляд встретился с холодными, лишенными любого выражения глазами, после чего она выпустила руку Харна из сильного захвата. Черный, бархатный шлейф платья взметнулся в воздух, когда она резко отвернулась от удивленно смотрящих на нее магов. Не теряя времени на пустые разговоры, Яснина направилась прочь, стремясь как можно быстрее покинуть проклятую площадь и оставить за своей спиной чувство беспомощности, внезапно охватившее ее.
  -Вернись, - ледяной голос разрезал наступившую тишину, словно острый нож. Яснина остановилась, но не стала оборачиваться назад. Его приказной тон покоробил ее, пробуждая к жизни черную, слепящую ярость.
  -С какой стати? Ты можешь отдавать распоряжения своим подчиненным, Рогд. Не мне...
  -Яснина, - ее имя он практически прошипел, настолько злым и раздраженным стал его тон. На лице колдуньи появилась торжествующая, но мимолетная улыбка, быстро сошедшая на нет.
  -Возможно. Так меня назвал учитель, своего настоящего имени я, к сожалению, не помню...
   Все необходимые сборы и приготовления заняли всего пару часов, даже меньше, чем она ожидала. Практически десять лет жизни она вытряхнула из шкафов, ящиков комодов и столов, вынула из тщательно и надежно укрытых тайников. Уничтожение бумаг, писем и запрещенных манускриптов и то отняло у нее больше времени и сил. Все камины в роскошном, с такой кропотливой любовью отстроенном доме ярко пылали, несмотря на то, что наступившая ночь была жаркой, душной и безветренной из-за надвигающейся грозы. Яснина взяла с отполированной до блеска поверхности стола последнюю стопку писем, без колебания отправляя их в прожорливое пламя, радостно принявшее ее подношение, ослепительно вспыхнув и набросившись на быстро чернеющие и сгорающие бумаги. Она слегка повернула голову, чтобы взглянуть на сидящую на диване Сиару. Она сжалась в маленький комочек, забившись в дальний угол. Обхватив руками колени, притянутые к груди, девушка слегка покачивалась из стороны в сторону, словно находилась в прострации. Яснина не стала скрывать от нее правду. Сиара, возможно, и напоминала своими повадками маленького, капризного и избалованного ребенка, однако, была совсем не глупа. Она сразу поняла, зачем колдунья рассказывает ей о случившемся, хотя обычно поступает наоборот, тщательно скрывая от нее все неприятности и проблемы. Сиара боялась, до панического ужаса боялась потерять колдунью, к которой успела привязаться, и дом, где она провела самые счастливые годы своей короткой жизни. Ей было так хорошо здесь, а сейчас ее госпожа вынуждена уйти, чтобы уже никогда не вернуться назад.
  -Тебе опасно оставаться в городе без меня. Не все маги спокойно отнесутся к тому, что ты живешь вместе со мной, - она тяжело вздохнула, - отчасти из-за меня, но и из-за того, кто ты есть, тоже. Я могу вернуть тебя домой...
   Дом... Тот лес и болото, где она провела большую часть своей жизни, уже не могли носить это название. О них остались лишь смутные и неясные воспоминания, которые она старательно загоняла как можно глубже в память, чтобы оставить их в прошлом. Ведь ее будущее было здесь, а сейчас его так холодно и безжалостно уничтожили какие-то мерзкие и бесчеловечные колдуны, стремящиеся захватить власть. Ну и пусть бы они забирали себе эту ничего не значащую для нее штуку, о которой Сиара имела весьма смутное представление, а их оставили в покое, позволив им жить дальше так, как они жили до этого.
  -Я хочу пойти с вами, госпожа.
  -Пойми, это еще опаснее, чем оставаться здесь.
  -Я пойду с вами, - упрямо выдохнула девушка, еще сильнее сжимая руки, вжимаясь маленьким, дрожащим подбородком в колени.
  -К сожалению, мне некуда идти, Сиара. В этом мире нет места, где меня были бы рады видеть. Сейчас я отправлюсь в Даншер, чтобы встретиться с Велиславой. Возможно, ей нужна моя помощь. А после этого мой путь лежит в Иллирию, откуда я могу просто не вернуться.
  -Тогда я хочу уйти с вами. Моя жизнь связана с вашей, госпожа. Если умрете вы, я тоже погибну...
  -Сиара, моя маленькая Сиара, - Яснина подошла к девушке, которая в то же мгновение подалась вперед, хватая ее холодные руки и отчаянно прижимаясь к ним лицом. Колдунья ощутила, как защемило от нахлынувшей боли сердце, когда на ее пальцы потекли горячие слезы. Она понимала девушку, ведь ей самой так сильно хотелось остаться здесь. Но время сделало ее реалисткой, заставляя смотреть на жизнь честно и беспристрастно. Маги не оставят ее в покое: это нападение лишь вершина айсберга, за ним последует целая череда. Они не остановятся, пока их попытки не увенчаются успехом. В любом другом случаи Яснина и не подумала бы сбегать, чтобы сохранить свою жизнь, ведь она никогда не бежала от трудностей и опасностей. Но не сейчас, сейчас она не видела смысла в том, чтобы продолжать эту глупую и бессмысленную борьбу с неизвестным противником. Это было похоже на блуждание в темноте по бесконечному лабиринту, наполненному хитроумными ловушками. А колдунья с детства не любила темноту... Она всегда готова была сражаться, но лицом к лицу, а не ждать каждое мгновение, что кто-то внезапно выпрыгнет из глухого переулка и нападет со спины.
   Выход был, но Яснина не могла переломить себя, чтобы обратиться к Рогду. Простая демонстрация на площади многое сказала ей. Глава Ордена устал ждать, пока она сама придет к нему, вернется назад в его удушающие объятия, и решил поторопить события. Видимо, он понял свою ошибку и довольно быстро нашел для нее самое подходящее решение. Защищать простую колдунью, одну из многих, он уже не видел смысла. Но если она сама попросит его об этом, откажется от своего выбора, и примет его, как своего мужчину, он продолжит делать то, что делал многие годы до этого, и ее жизнь снова вернется на круги своя.
   Яснина внезапно вспомнила о том случае с девушкой из борделя. К горлу подкатила тошнота, заставившая ее отнять руки у немного успокоившейся Сиары и поспешно отойти к окну. Колдунья глубоко вздохнула, пытаясь унять ее. Цена возврата к прежней жизни была слишком высока для нее. Она сама виновата в том, что случилось, но и обвинять себя в этом она не могла. Да, она совершила большую глупость, но была чересчур молода, чтобы понять это сразу.
   Можно сказать, что она не устояла перед искушением быть любимой и желанной мужчиной, который был так не похож на фейхаров, окружавших ее с детских лет. Она не смогла пересилить себя и взглянуть на Тирона иначе, чем просто на друга. А глядя на красивого особой, угрожающей и холодной красотой Рогда, она упивалась тем, насколько его ясные глаза отличаются от других, словно заполненных расплавленным золотом. Но он сам совершил главную ошибку, попытавшись подчинить ее волю себе: с самого начала он контролировал каждый ее шаг, любое знакомство, встречи, даже случайные и не запланированные. Он хотел знать о ней все: что она делает, куда ходит, с кем общается. Его люди неусыпно следили за ней, стоило ей покинуть дворец Ордена или его дом. И очень скоро это ей надоело. Понять его колдунья могла, а вот принять все таким, как оно есть, оказалась не способна.
   Возможно, если бы она проявила терпение, то их отношения смогли бы перешагнуть через эту сложную для них полосу, но, к сожалению, Яснина никогда не отличалась этой добродетелью. Но главным было не это. В ее сердце не было ни капли любви к нему, поэтому она и не смогла принять его таким, каким он всегда был. В памяти всплыло не прошеное воспоминание, заставившее ее с силой зажмуриться, чтобы прогнать его.
   Она упоенно рассказывала ему о своей поездке на острова, еще не догадываясь, что перед ее возвращением несколько человек, следовавших за ней все время, вернулись и обо всем доложили своему господину. Рогд сидел за своим столом, скрестив руки на груди, и следил взглядом за оживленной девушкой, ходившей перед ним по просторному кабинету, постоянно жестикулируя. Улыбка скользнула по его губам, заставив ее сбиться и остановиться. Яснина прожгла его яростным взглядом.
  -Ты вообще меня слушаешь?
  Рогд медленно поднялся с кресла, подходя к ней. Отведя с ее лица золотистые пряди, он нежно коснулся ее губ своими.
  -Я делал бы это, даже если бы ты рассказывала о том, что заказанное тобой платье оказалось слишком узким в...хм, бедрах...
  -Откуда ты знаешь про платье? - В карих глазах Яснины загорелись недобрые огоньки.
  -Ты едва не довела бедную швею до сердечного приступа. Она прислала целый свиток с извинениями и клятвами, что в следующий раз будет внимательнее и не допустит такой ошибки. Хотя, кто знает, может быть, это и не ее ошибка...
   Резкий удар локтем в грудь заставил его согнуться пополам и судорожно выдохнуть сквозь стиснутые от боли зубы.
  -Я тоже люблю тебя, милая...
   Яснина невольно улыбнулась. И в это мгновение ее взгляд остановился на противоположной стороне улицы, где без движения замерло около пяти фигур. Улыбка медленно сползла с ее губ, сменившись выражением усталости. Рогд не изменил себе, увеличив и без того огромную охрану, чтобы не позволить ей сбежать. Нет, она не повторит своей ошибки. Чтобы он не говорил, его любовь полностью растворяется в его поступках, больше напоминая безумную одержимость.
  -Знаешь, у тебя очень хорошо получилось быть мной, - задумчиво произнесла Яснина, прижимая палец к губам, - почему бы нам не повторить это превращение?
   Это решит все проблемы. Сиара будет на виду, сохраняя видимость того, что колдунья никуда не ускользнула из-под бдительного присмотра. Девушка ничем не рискует, ведь напасть на нее в собственном доме не рискнет даже не слишком умный Ниар, ведь весь Орден прекрасно осведомлен в том, сколько времени она потратила на защитные чары. Обмануть магов будет не сложно, для этого Сиаре достаточно выходить в сад, чтобы показываться им на глаза, но не покидать пределы дома. Ее временное затворничество никого не удивит, потому что сама колдунья довольно часто запиралась в своей лаборатории, неделями не поднимаясь из подвала, если была увлечена экспериментами. А в свете недавних событий это и вовсе не покажется никому подозрительным, маги просто решат, что она создает для себя дополнительную защиту. Немного пустых заклинаний для зрелищности, которые будут в нужное время создавать как зрительные, так и слуховые иллюзии, и Сиара сможет какое-то время водить Орден за нос. За это время она успеет под чужой личиной добраться до Пограничья, не прибегая к магии, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, а на территории Даншера она для Рогда будет недосягаема.
   Это самый лучший выход из сложившейся крайне неприятной ситуации, в которой они оказались по вине магов. Сиаре ничего не угрожает даже в случае провала, ведь о ней колдунам ничего неизвестно, а ее силы хватит на то, чтобы незаметно превратиться и сбежать из Литоры. Колдунье не придется даже создавать сигнальный маячок, потому что девушка, одним ей известным образом, превосходно ориентировалась в пространстве, находя ее везде. Слугам тем более ничего не угрожает, никто из магов не посмеет их тронуть. Самое неприятное, что им угрожает, это просмотр воспоминаний. Но они об этом даже не узнают, ведь магам, которые ее стерегут, достаточно просто пообщаться с простыми людьми, чтобы покопаться в их головах.
  -А как быть с домом?
  -Когда маги начнут взламывать мою защиту, разрешаю тебе устроить прощальный сюрприз.
   На рассвете Яснина выскользнула из дома. Головы нескольких магов, всю ночь дежуривших под окнами, дружно повернулись в ее сторону. Невысокая, худенькая девушка в простом льняном платье недолго приковывала к себе их внимание. Смерив ее короткими взглядами, мужчины слаженно отвернулись, вновь устремляя взгляды на темные окна. За это время они успели узнать распорядок дома, за которым следили, а также изучили всех его обитателей. Служанка, чей облик колдунья позаимствовала, каждое утро в это время отправлялась на рынок, часто в сопровождении кухарки или кого-то из слуг. Поэтому Яснина и воспользовалась тем, что ее появление не вызывало лишних подозрений, а плетеная корзинка, которая всегда была при девушке, позволяла надежно спрятать все вещи, которые колдунья была вынуждена забрать с собой. По ее губам скользнула усмешка, когда в одной из комнат загорелись свечи, а затем на балкон вышла Сиара, зябко кутающаяся в теплую накидку. Она подошла к краю балкона, опираясь руками на парапет и с непередаваемым выражением глядя вниз, на неподвижные фигуры магов. Да, за время их знакомства девушка успела прекрасно изучить ее, потому что копировала все ее движения мастерски. Придраться было не к чему, сама Яснина не отличала себя настоящую от стоящей на балконе женщины. Сиара устало потерла виски, так, словно у нее разболелась голова, и, бросив раздраженный взгляд на магов, быстро вернулась назад, в спальню, с громким стуком захлопывая за своей спиной двустворчатые двери.
  Молодец, девочка! Яснина позволила себе в последний раз взглянуть на дом, в котором провела самые счастливые годы своей жизни, после чего, уже не оборачиваясь назад, быстро зашагала вверх по улице, мимо тихо переговаривающихся магов. Харн, привалившийся плечом к раскидистому дереву, выглядел виноватым. Сиара погасила свечи, и дом вновь погрузился в темноту, но рыжеволосый маг продолжал смотреть на темные проемы окон. Жаль, что не все маги в Ордене могли похвастаться наличием совести, большинство из них успешно заменяли ее безусловной преданностью своему Главе, выполняя все приказы, которые он отдавал, не обращая ни малейшего внимания на их моральную и нравственную составляющую.
   Чтобы не вызвать подозрений, она поплутала по улицам, ведущим к торговой площади, после чего быстро свернула в один из узких переулков. Накануне она приказала отвести к кузнецу свою любимую лошадь, чтобы он заново подковал ее. Спустя час, она уже сидела в седле, направляя застоявшуюся в стойле красавицу кобылку к выезду из города, которым чаще всего пользовались торговцы, прибывавшие со всех сторон в Литору, чтобы повыгоднее продать свой товар. На нем стояло намного меньше охранных и защитных чар, а стражники, перекрывающие проезд, были заинтересованы прежде всего в том, чтобы получить пошлину с гостей столицы, торопящихся на базарные площади. Покидающие город одинокие верховые всадники их интересовали меньше всего, поэтому Яснина без задержек миновала широкие ворота. Черный плащ надежно скрывал ее фигуру, а надвинутый на лицо капюшон не позволял рассмотреть, кем же был всадник: мужчиной или женщиной.
   Выплывшее из-за горизонта солнце начало нещадно припекать практически сразу, вынудив ее отказаться от дополнительной маскировки и сбросить плащ. Благо, что по будним дням тракт пустовал. На ее пути за пару часов быстрой езды встретился отряд стражников, возвращающихся в столицу из какой-то деревеньки, которую они вовсю костерили и проклинали, а также парочка тяжелогруженых телег, с трудом передвигаемых по дороге лохматыми низкорослыми лошадьми, тяжело переставляющими ноги от усталости.
   Под вечер стало немного легче, жара спала, уступив место долгожданной прохладе, оживившей все вокруг. Несколько раз на дорогу из густых лесных зарослей выпрыгивали изящные косули, грациозными прыжками пересекающие путь и исчезающие в пышной растительности. Яснине пришлось придержать лошадь, когда прямо перед ней из высокой травы выбежал шустрый ежиный выводок, рассыпавшийся по пыльной дороге колючими комочками, шустро перебирающими лапками. Она оперлась рукой на лошадиный круп, провожая их взглядом, когда из-за низкорослого деревца боязливо выглянуло маленькое, лохматое существо. Обведя путь огромными зелеными глазищами, оно выбралось из глубокой колеи, отделяющей дорогу от леса, и вальяжно направилось на противоположную сторону. Остановившись перед склоненной мордой лошади, взволнованно прядущей ушами, забавный меховой комок на низких ножках высунул длинный язык, продемонстрировал его застывшей от удивления колдунье и шустро бросился в кусты, из которых спустя мгновения донеслось веселое хихиканье.
   Яснина обалдело повернула голову в сторону трясущихся веток, с трудом сдержав желание запустить в них какое-нибудь безобидное заклятие, чтобы шугануть совсем потерявшего всякий страх перед людьми боровика, одного из хранителей этого леса. Обычно, эти мелкие сущности отсиживались в чащах, предпочитая не сталкиваться с другими видами, особенно опасаясь попадаться под руку магам. А этот спокойно разгуливает по дороге, хотя еще даже не стемнело. Вот чем действительно стоило заняться Ордену. Вместо того чтобы караулить ее, лучше бы утихомирили распоясавшуюся нечисть...
   Ближе к ночи ей пришлось обогнуть стороной приветливо сверкающую огоньками в окошках деревушку, в которой она останавливалась два предыдущих раза. Лошадь устала, она тоже, но времени на отдых не было. К тому же, ей не нужны были лишние свидетели. Ведь ее уже видели в этих местах. Крестьяне всегда хорошо подмечают детали, а запомнить бросающуюся в глаза лошадь могли многие. Поэтому колдунья развернула повернувшую в сторону жилья кобылку, обратно на тракт, чтобы продолжить путь. Приходилось утешать себя тем, что до границы она доберется к поздней ночи, когда на заставе не будет торговцев.
   Идея оказалась не слишком удачной, потому что через пару часов у нее затекло все тело, превратившись в один сплошной болящий комок затекших от долгого сидения в седле мышц. Лошадь устала не меньше своей хозяйки, уныло переставляя длинные ноги, и видимо, про себя костеря колдунью, потому что постоянно что-то нелестно фыркала себе под нос. Когда впереди показались яркие огни заставы, Яснина вздохнула с огромным облегчением, которое спустя короткое мгновение сменилось изумлением. Чем ближе она подъезжала к границе, тем отчетливее становился огромный и мощный, щедро напитанный силой защитный щит, раскинувшийся над землей и уходящий далеко в лес. Когда она покидала Даншер, подобные заклинания уже охраняли территорию города, но их создавал довольно слабый маг, скорее, как предупреждение, чем серьезную защиту. А в этот, сияющий синеватой дымкой, было влито много силы, могущественной и опасной. Он не только надежно защищал границу от проникновений, но и не позволял магам пересекать ее. Яснина была слишком утомлена долгой дорогой, чтобы долго раздумывать над произошедшими здесь переменами, поэтому просто направила лошадь вдоль щита к нескольким темным фигурам, хорошо заметным на синеватом фоне.
  -Тук - тук, - стараясь показаться вежливой, протянула колдунья, хотя в ее голосе отчетливо прозвучали издевательские нотки. Встрепенувшиеся при ее появлении стражники дружно уставились на нее округлившимися от удивления глазами. Немного в отдалении вспыхнуло сияние перехода, из которого торопливо шагнул высокий, широкоплечий маг, на ходу стягивающий длинные, прямые и светлые волосы в узел. Увидев ее, он на мгновение закрыл, а затем открыл заспанные серые, практически прозрачные, глаза, словно отказывался верить увиденному. Яснина смотрела на него не менее ошеломленно, удивленно приподняв брови, изучая давно знакомые черты. Она не могла не узнать это немного удлиненное, узкое лицо, на котором чаще всего сохранялось насмешливое и хищное выражение. Раскосые глаза странного цвета, высокая линия скул, аристократический длинный нос, тонкие губы с пересекающей их ниточкой старого, уже давно побелевшего шрама - все это было ей слишком хорошо знакомо. Лошадь, своевольно шагнувшая вперед, заставила ее вздрогнуть и оторвать от него долгий взгляд.
  -Добро пожаловать, госпожа ведьма, - он склонился в низком ироничном поклоне, изображая в воздухе изящный росчерк несуществующей шляпы.
  -Лот? Какого демона ты забыл в Даншере?
  -А как я рад нашей встрече, - нараспев произнес он, и едва успел уклониться от брошенной в него седельной сумки. - Эй!
   Яснина усмехнулась искреннему возмущению, отразившемуся на его лице. Обернувшись, она бросила изучающий взгляд на неподвижных стражников, замерших поодаль, слегка прищурив глаза. Ни один из них не был ей знаком. Она легко спрыгнула с лошади, поморщившись от неприятной боли, кольнувшей затекшие от долгого сидения ноги, и с наслаждением потянулась. Резким движением головы она отбросила назад длинные светлые волосы, которые уже в воздухе начали темнеть и свиваться в кольца. Вперед шагнула невысокая тонкая и хрупкая девушка, а к магу плавной и хищной походкой подошла изысканно стройная женщина с пленительным и изящным телом, обтянутым, словно второй кожей темно-шоколадным длинным платьем с частой шнуровкой на корсете и высокими разрезами до бедер.
  -И как же ты меня узнал? - Она склонила голову на бок, иронично оглядывая помахивающего поднятой дорожной сумкой мага, широко улыбающегося ей. Боковым зрением она заметила, как стражники удивленно переглянулись, во все глаза рассматривая ее. Легкая улыбка скользнула по губам, заставив Лота осуждающе покачать головой.
  -Тебя ждали...
  -Ждали? Ничего не хочешь рассказать мне?
  -Этот разговор не предназначен для посторонних ушей, - он знаком подозвал одного из стражников и поручил ему доставить в конюшни дворца лошадь, отошедшую на пару шагов в сторону обочины, пощипывая зеленеющую по ее краям густую травку. Затем создал переход и приглашающим жестом предложил ей пройти вперед. Пожав плечами, Яснина привычно шагнула в открывшийся проход, который в мгновение ока перенес их к подножию холма. С него открывался потрясающий вид на возвышающийся над ними величественный и огромный дворец, на золоченых куполах которого играли закатные блики, заливая все вокруг красновато-золотым сиянием. Высокие стелы по обе стороны от главных ворот, подсвечивались снизу ярким пламенем, пылающим в специальных подставках по всему периметру, выхватывая из темноты экзотические цветущие деревья, осыпающие алые и золотистые лепестки под дуновением сильного ветра, гуляющего в вышине. Высокие стены, расписанные причудливым геометрическим орнаментом в сияние сотен факелов, установленных на каждом пролете, в темноте казались выложенными из золота. На них неподвижно застыли фигуры стражников, облаченных в отливающие медью кольчуги и шлемы, вооруженные копьями и щитами. До того места, где они стояли, доносились обрывки фраз и тихая, мелодичная музыка, звучащая, словно бегущий по горным порогам ручеек.
  -Ты пригласил меня сюда полюбоваться дивным видом на дворец местного князя? - Увиденное на самом деле произвело на колдунью глубокое впечатление, но она не собиралась в этом признаваться. Все это время у нее на душе скреблись кошки из-за того, что ей пришлось спешно покинуть столицу. Это вынужденное бегство тяжелым камнем легло ей на сердце, терзая ее. Свежий ветер ударил сильной волной, играя длинными прядями и принося с собой сорванные с деревьев лепестки, которые горстями щедро бросил ей в лицо, заставив зажмуриться от неожиданности. Сладковатый, нежный и пряный аромат окутал ее, проникая в сознание. Темное, гнетущее и давящее чувство, охватившее Яснину, стремительно сходило на нет, словно дуновения ветерка подхватили его с собой и унесли прочь вместе с взметнувшимися в диковинном танце лепестками. Как бы колдунья не стремилась отрицать очевидное, но это место действовало на нее умиротворяющим образом. Она словно вернулась домой, туда, где ее давно нетерпеливо ждали. С силой встряхнув головой, она заставила себя прогнать странное томительное и чувственное ощущение, проникшее в ее кровь. Словно чего-то ждала сама... Или кого-то... Она быстро повернулась спиной к дворцу, возносившему большие, горящие пламенем заката, башни в небо, вопросительно изгибая брови.
  -И это тоже, - криво усмехнулся в ответ на ее ехидную фразу Лот, заводя руки за спину, и с любопытством посмотрел на нее, - тебе ведь понравилось?
  -Ближе к делу... Как ты оказался в Даншере, да еще и на службе у князя?
  -Думаю, ты уже наслышана о том, как Рогд и Ниар лихо избавились от всех неугодных им магов. Многие погибли, отправленные на задания, заведомо обреченные на провал. Некоторых Глава Ордена предусмотрительно сослал в свою знаменитую ссылку, из которой никто уже живым не возвращается. Только в виде тела, упакованного в закрытый гроб, если в столице остались родственники, мучающие короля постоянными жалобами и прошениями. С теми из нас, с кем не удалось поступить так же, Рогд предпочел разобраться лично. Меня и еще с десяток магов качественно подставили, обставив все так, словно мы готовили государственную измену. Признаюсь, я и сам бы безоговорочно поверил Главе, если бы не был уверен в своей полной невиновности и непричастности к этому темному, дурно попахивающему делу. Король же выслушал все многочисленные доводы и доказательства нашей вины, охотно проглотив всю ложь, которую ему мастерски скормил Рогд, и подписал всем нам смертный приговор. Я не сопротивлялся до этого, когда нас схватили и заключили под стражу прямо во дворце Ордена, потому что был уверен, что произошла какая-то ошибка, и вскоре все прояснится. А вечером нам объявили о предстоящей казни, которая должна была состояться на рассвете. Стены тюрьмы нас бы не удержали, поэтому я не собирался смиренно сидеть и ждать своей участи. А сразу за глашатаем к нам спустились очень загадочные гости.
  -Полукровки?
  -Верно, - Лот криво усмехнулся ее осведомленности, - без оружия с ними оказалось не так-то и просто справиться, но Рогд все же допустил ошибку, просчитавшись с количеством посланных убийц. Или он настолько переоценивал их силы, или же так сильно недооценивал нас, но нам удалось одолеть их, а после и бежать из тюрьмы. Несколько магов были серьезно ранены, поэтому мы укрылись у одного моего хорошего знакомого, многим мне обязанного. Именно от него, пока мы пережидали какое-то время, чтобы прекратились наши поиски, я и узнал, что князь Мораввы ищет сильных магов. Как близкий приближенный к Главе Ордена, я был прекрасно осведомлен, что местный владыка не слишком жалует колдунов, и кроме одного-единственного мага, никого с даром в его окружении нет. Поэтому я был, мягко сказать, удивлен. Особенно, когда стало ясно, что он нанимает целую армию обученных магов, лично отбирая каждого.
  -Армию? - Глухо переспросила пораженная его словами Яснина.
  -Я немного утрирую, но количество уже приближается к сотне. Даншер сейчас охраняется лучше, чем сокровищница Ордена в Литоре.
   Сказанное впечатляло, ведь еще никому не удавалось взломать защиту, установленную на подвальных камерах, в которых хранились бесценные артефакты и манускрипты, а также многочисленные редкости и огромный золотой запас, собираемый на протяжении многих веков. Сама Яснина на спор с Рогдом смогла в нее пробраться, миновав многочисленную, прекрасно обученную стражу и хитроумные ловушки, которыми были буквально напичканы полы, потолки и стены подземных каменных клеток, но не сумела ничего оттуда вынести, потому что при малейшей попытки сдвинуть какой-нибудь предмет с места срабатывало древнее и очень изощренное заклинание. Благодаря ему все ценности и реликвии словно прирастали к тому, с чем соприкасались, категорически отказываясь похищаться, а помещение заполнялось ядовитыми парами, за считанные секунды убивающие любое живое существо, у которого хватило ума сунуться в это гиблое место. При виде медленно открывающихся в потолке отверстий, забранных частой решеткой, колдунью спасло от обращения к силе только выработанная годами выдержка. Хотя это далось ей крайне непросто, Яснина чувствовала, как удлиняются ногти, от невыносимого инстинктивного желания разрушить крепкую стену и спасти свою жизнь. Рогд тщательно следил за ее передвижениями, не позволяя проклятию вступить в полную силу, а древние механизмы - запустить яд в воздух, но принцип их действия становился понятен и без явной демонстрации.
  -Только в отличие от Главы Ордена, князь Мораввы так высоко ценит жизни своих родных, а не бесценные сокровища, которых, кстати, даже в местной казне хватит с лихвой, чтобы пару раз заполнить главное хранилище, расположенное в Литоре.
  -Только не говори мне, что тебя привлекло обещанное вознаграждение.
  -Не буду, - с легкостью согласился Лот, усмехаясь, - мне просто захотелось посмотреть на рожи Ниара и нашего чудесного Главы, когда я в составе делегации князя вновь предстану пред их светлыми очами.
  -Ты настолько близок к местному повелителю, что уже планируешь войти в состав свиты и сопровождать его во время международных визитов?
  -Скажем так, мы с владыкой много общались, обсуждая планы по укреплению защиты дворца и города в целом, и довольно быстро нашли общий язык, а также правильно оценили друг друга. Ему нужен сильный и преданный чародей, который будет надежно защищать от магических происков его врагов, а я, в свою очередь, более чем заинтересован в том, чтобы служить такому могущественному и мудрому правителю, внушающего уважение своими решениями и поступками. Ну, и я не смог остаться равнодушным к тем, кому ты так нравишься...
  -Извини? - Холодно произнесла Яснина, зло щурясь. Лот лишь задорно улыбнулся, продемонстрировав глубокие ямочки на щеках, и весело сверкнул задорными огоньками в серых глазах.
  -Едва я появился во дворце, чтобы впервые встретиться с владыкой Мораввы, как его военачальник, кстати, мировой мужик, как бы невзначай поинтересовался, не знаю ли я случайно одну неугомонную и крайне неусидчивую колдунью, смотавшуюся из дворца в неизвестном направлении. Немного пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что он спрашивает о тебе. Честно сказать, я был поражен. Как тем, что ты вхожа во дворец местного князя, так и тем, что все, кого я увидел в тронном зале в то утро, постоянно сбивались, пытаясь назвать тебя по имени. Ну, а уж когда владыка отвел меня в сторонку и разъяснил, что приоритетным в любой опасной ситуации является сохранение твоей жизни, даже, если на кон поставлена его собственная, я просто не устоял.
   Лот говорил шутливо, но в его веселом и легком тоне сквозило искренне удивление, которое он не скрывал. Поступок князя поразил его настолько, что он до сих пор не мог свыкнуться с отданным приказом. Конечно, он знал, что колдунья нравилась многим мужчинам. Слышал он и о том, что между ней и Рогдом были какие-то отношения, завершившиеся страшным скандалом и сражением, но не встречал ни одного мужчины, которому благоволила бы сама чародейка. Они были знакомы много лет, и даже дружили, легко и непринужденно общаясь, но ему частенько казалось, что эта колдунья сделана из другого материала. Она неуловимо отличалась от всех остальных, словно в ней крылась какая-то тайна: темная, неуловимая и губительно манящая. Да, от такой женщины можно терять разум, если у тебя для этого достаточно мужества и силы воли. Сам Лот прекрасно понимал, что его не хватило бы и на пару дней в непосредственной близости от нее, ведь колдунья прославилась своим неповторимым умением сводить с ума и выводить из себя любого, кто ей не угодил. Он видел, как хладнокровный и непоколебимый при любых других обстоятельствах Глава Ордена, теряет спокойствие рядом с ней, но продолжает с каким-то изощренным упорством добиваться ее благосклонности.
   А теперь князь Мораввы совершенно откровенно и неприкрыто говорил ему о том, что главной обязанностью его, как придворного мага, становится защита колдуньи. Из того, насколько уверенно и спокойно звучали его слова, Лот сделал вывод, что в скором возвращении чародейки он ни секунды не сомневается. Он был поражен до глубины души и крайне растерян, хотя и удерживал на лице сосредоточенное и хладнокровное выражение. В эту минуту он был даже благодарен жесткой школе Рогда, которая позволила ему сохранить лицо и не опозориться перед владыкой. Хотя маг с силой сжимал челюсть, опасаясь, что она рухнет на пол, если он хотя бы откроет рот, чтобы что-нибудь ответить. Позже он узнал, что во дворце находится и Велислава, пропавшая из столицы в неизвестном направлении, на поиски которой Яснина и отправилась первоначально. А затем понял и то, что колдунья не собиралась отвечать на чувства князя. А тогда, стоя перед возвышающимся над довольно высоким магом князем, он удивлялся тому, как между такими разными не только по положению, но и по характерам и, что скрывать, по возрасту, людьми могло что-то зародиться. Он пришел к выводу, что Яснина заинтересована в подобном положении дел только из-за пострадавшей от происков каких-то спятивших колдунов юной ведьмы, а чувствам князя придал более приземленный характер, ведь чародейка была очень притягательной и соблазнительной женщиной. Но дни летели за днями, Лот входил в курс дела, постепенно знакомясь с обитателями дворца и многочисленными слугами, и окончательно убеждался в том, что его мнение было ошибочным. Все происходящее развеяло его сомнения в пух и прах, заставив признать, что со стороны князя чувства к колдунье не только существуют в действительности, но и все время крепчают.
  -На самом деле я глубоко восхищен действиями и поступками владыки. В этом дворце я впервые увидел настоящие искренние отношения между членами королевской семьи, безо всякой лжи, притворства, зависти и предательства. Князь удивительный человек, который очень сильно отличается от большинства власть предержащих уже тем, что не только слушает тех, кому есть что сказать, но и слышит их. Он более чем достойный правитель, о лучшем невозможно и мечтать. А в роли своей княгини он видит только одну женщину - тебя. И я полностью разделяю его мнение, ведь ты способна составить ему прекрасную пару, чтобы разделить не только жизнь и судьбу, но и огромную власть, которой наделена правящая семья.
  -Ты сам сейчас понимаешь, о чем говоришь? Нас обоих могут казнить даже за этот разговор. Что касается моего предполагаемого возвышения, могу тебя разочаровать. Даншер, а также вся Моравва могут спать спокойно. Я не собираюсь воспользоваться выпавшим мне шансом, чтобы вознестись. Я лучше многих знаю по собственному опыту, Лот, что падать намного больнее с большей высоты, чем с малой.
  -Тебя здесь ждут, Яснина. Не так, как в Талвинии, где для большинства ты была лишь могущественной колдуньей, способной решить многочисленные возникающие проблемы страждущих, обращающихся к тебе. Для этих людей не существует сильной ведьмы, наделенной грозной силой, есть только ты. Такая, какой они видят тебя. Младшая сестра владыки все это время пытала меня, каждый день преследуя и заваливая огромным количеством вопросов. Ее интересует все, что связано с нашей страной, и не думаю, что это связано с природным любопытством, которым она, надо признать, щедро одарена от природы. Она хочет знать как можно больше, чтобы приблизиться к тебе. Такого я еще не встречал.
  -Повелитель и его семья отличаются от королевских особ, которых мы имели сомнительную честь лицезреть все это время. Но ты ошибаешься в одном, княжна считает себя обязанной мне, потому что я спасла ее от гибели. А князь полагает, что все еще должен за совершенный мной поступок, хотя уже давно щедро погасил свой долг. Только благодаря его помощи я смогла спасти Велиславу. Если бы не он, я не успела бы, и ведьма уже была бы мертва к моему появлению.
  -Я знаю об этом. Велислава сама рассказывала мне о том, что произошло. А часть истории поведал военачальник владыки. Но я не верю, что ты на самом деле считаешь, что их отношение к тебе можно объяснить обычным чувством долга.
  -Что, если я не хочу думать иначе? - Устало спросила Яснина, прямо встречая испытующий взгляд мужчины, - я не могу принять то, что могут дать мне они. Это очень щедрый дар, но оно того не стоит.
   В глазах Лота, кажущихся в сгущающемся сумраке темнее, чем на самом деле, мелькнуло неприкрытое изумление. Он склонил голову на бок, слегка прищуриваясь, словно обдумывал ее слова и не осознавал того, что она хотела ему сказать. Но спустя непродолжительное время в его взгляде отразилось понимание, а затем и согласие с ней. Он покачал головой, словно смирялся с выбором, который колдунья уже сделала. Тяжело выдохнув, он отбросил назад выбившиеся из завязанного на затылке узла тонкие пряди, глядя куда-то вдаль.
  -За время твоего отсутствия на князя было совершено семь покушений...
   Огромного усилия воли колдунье стоило удержать на своем лице спокойное и отстраненное выражение, хотя ее грудь обхватили ледяные обручи страха и боли, с силой сжимаясь, стремясь добраться и до сердца. Она отвела взгляд в сторону, чтобы не выдать своего волнения. Почему она так реагирует? Почему сказанное Лотом оказывает на нее такое сокрушительное действие? Она не придумывала отговорки, когда говорила о том, что ничего не хочет принимать от повелителя. Яснина была твердо уверена в этом, ведь в ее душе не было никаких чувств к этому мужчине. Но от чего тогда так сильно участился пульс, а кровь стала стремительнее бежать по венам, шумно и гулко пульсируя, мешая сосредоточиться? Она сама не заметила, как темные, извивающиеся, словно большие змеи, щупальца силы начинают медленно проникать сквозь кожу, спускаясь к ее ногам и расстилаясь внизу непроницаемым туманом, который становился все гуще и чернее, поднимаясь по спирали вверх. Только ощутив знакомую горячую волну, стремительно прокатившуюся по телу, она заметила, что происходит. Поспешно закрыв глаза, она приказала себе успокоиться и взять себя в руки. С недовольным и злым ропотом темное облако у ног рассеялось рваными клочками, уходя в землю, оставляя после себя высохшую, завядшую траву. Она яростно устремила на Лота, с интересом рассматривающего просачивающиеся сквозь землю темные островки тумана, начинающий светлеть от гнева взгляд. Посторонившись, он позволил маленькому пятну уйти в траву, иссушая ее, а затем перевел на нее вопросительный взгляд, полный самого чистого и невинного недоумения. Словно он на самом деле не понимал, свидетелем чего он сейчас стал, а главное, почему это случилось.
  -И одно из них оказалось успешным.
   Только понимание того, что князь остался жив, остановило Яснину от безудержного порыва броситься во дворец. Но она прекрасно осознавала, что будь иначе, они сейчас не стояли бы здесь, обсуждая случившееся. Если бы владыка Мораввы погиб во время покушения, никого из них сейчас бы на территории страны не было. Но дышать от этого легче не стало.
  -Как им удалось добраться до него?
  -Князь сам провел ее сквозь защитный купол. Вижу удивление в твоем взгляде. Да, Яснина, именно ее. Вернее сказать, тебя...
  -Что?!
  -Ты ведь вернулась в Литору, не так ли?
  -Верно. И, предупреждая твой вопрос, скажу сразу, что я в курсе того, что происходит в столице.
  -Пять дней назад эта тварь в твоем обличии пожаловала на границу. Защитного купола там еще не было, но мои ребята день и ночь стерегли заставу, поэтому незамеченной она не смогла бы проскользнуть. Вся стража была предупреждена, поэтому ее сразу же перенесли к дворцу. О ее прибытии известили Рамира, а тот, в свою очередь, сразу же поставил в известность князя. Владыка встретил ее сам, и эта зараза беспрепятственно проскользнула сквозь защиту, ведь он так и не отпустил ее руку.
   Яснина должна была почувствовать гнев, раздражение, ярость, все, что угодно. Но не ревность, которая просыпалась в ее душе, заинтересованно приподнимая голову и разворачивая огромные, тугие кольца, словно пробуждающаяся от долгой спячки гигантская змея. Князь не изменил своим привычкам, ведь и ее руку он не желал выпускать из своей. Камлен был уверен, что рядом с ним стоит она. Но это понимание не приносило долгожданного облегчения, скорее наоборот, распаляло дикую и жгучую злобу и ревность, в которой она не готова была признаться даже самой себе. Невольно из подсознания всплыла мысль, что правитель Мораввы получил по заслугам, потому что не сумел отличить ее настоящую от какой-то жалкой подмены. Эти мысли заставили ее напрячься, невольно сжимая руки в кулаки. Боль от впившихся в нежную кожу ладоней острых ногтей слегка отрезвила ее.
  -Я в это время был в горах, перекрывал найденную стражниками тайную тропу, через которую из Талвинии перебирались всякие сомнительные личности, стремящиеся миновать границу. Можно сказать, что нам всем очень повезло, что в скором времени я вернулся в Даншер с докладом о проделанной работе, - тем временем продолжал рассказывать Лот, задумчиво изучая прищуренным взглядом темнеющие окрестности. Яснина была рада, что он не смотрел на нее, поэтому и не заметил ее состояния. - И у тронного зала встретил Эула. Возможно, ты помнишь этого юркого мальчишку, которого я пару лет назад взял в ученики. Парень последовал за мной после того, как я покинул Талвинию. Он выглядел слегка ошарашенным, и взволнованным шепотом начал рассказывать, что шел к конюшням, когда встретил князя и тебя.
   Маг все еще немного плутал в запутанных многочисленных переходах и галереях огромного дворца, поэтому и решил выйти во внутренний двор через центральную часть, которую запомнил лучше всего. Он как раз миновал покои князя, когда ему на встречу из-за поворота вышел сам владыка и женщина, закутанная в темный плащ, с наброшенным на голову широким капюшоном. Когда они подошли ближе, Эул без труда узнал в спутнице князя талвийскую колдунью, с которой не раз сталкивался в столице и Ордене. Она казалась совершенно спокойной и безмятежной. Его удивленный, слегка расширившийся взгляд скользнул на ее руку, все еще лежащую в ладони князя. Заметив выражение лица владыки, маг поспешно склонился в почтительном поклоне, чтобы скрыть неловкость, испытываемую из-за того, что он стал невольным свидетелем такой личной сцены, не предназначенной для чужих глаз. Мужчину иначе как счастливым и назвать было нельзя, и, хотя его лицо, как всегда, было серьезным и сосредоточенным, но в странных, фиалковых глазах плескалось такое едва сдерживаемое счастье, что его хватило бы на то, чтобы полностью затопить весь дворец. Заметив мага, он не замедлил шаг, и не отпустил руку женщины, но прожег его таким раздраженным, полным гнева взглядом, что Эул невольно отступил подальше к стене. Он не знал, как ему правильно поступить, поэтому торопливо поприветствовал подошедшую колдунью. Но не получил ответа. Холодные карие глаза равнодушно скользнули по нему сверху вниз, после чего она просто отвернулась, видимо, не сочтя нужным проявить хотя бы немного вежливости. Он в немом оцепенении смотрел, как князь открывает перед ней двери своего кабинета, пропуская ее вперед, после чего заходит сам. И только стук двустворчатых дверей привел его в себя, заставив вздрогнуть от неожиданности. Он поспешил сбежать из злополучного коридора, пока князь не решил вернуться, чтобы надавать ему по шее.
   И только подходя к конюшням, Эул наконец-то осознал, что его так удивило и насторожило. Колдунья послушно шла за князем, который вел ее так, словно сама не знала дороги. А от стражников маг слышал, что она жила во дворце какое-то время. Его удивило и то, что она не пошла напрямую к Велиславе, хотя именно так она и должна была поступить. Здесь он мог ошибаться, ведь, возможно, колдунья должна была срочно переговорить с князем. И этот разговор не терпел отлагательств. Или же, чувства владыки оказались ответными, но об этом, смущенный ходом своих мыслей, парнишка старался не думать. Он часто встречал эту женщину, и успел хорошо изучить, по крайней мере, внешне. У колдуньи были самые теплые и нежные глаза, которые он когда-нибудь видел. Необычные, влажно сверкающие и бархатные. Они часто наполнялись гневом, яростью и злостью, но в них никогда не было холода. Они были слишком живыми, чтобы позволить льду безразличия и отчуждения поселиться в их бездонных глубинах. И хотя сама колдунья поражала всех своей выдержанность и спокойствием, а выражение ее лица могло сравниться по неподвижности с ликами каменных статуй, ее глаза всегда поражали своим внутренним сиянием.
   А сейчас ее взгляд оказал на него такое действие, словно его окатило из кувшина с ледяной водой. И в глубинах глаз не возникла даже крохотное, хотя бы отдаленно напоминающее удивление, чувство. Его учитель был с ней в неплохих отношениях, поэтому она должна была запомнить его, хотя бы немного. Но ее нисколько не тронула случайная встреча, произошедшая только что, хотя она и не могла знать о том, что опальные маги перебрались в Моравву. Все эти мысли безостановочно крутились в его голове, которая едва не взрывалась от напряжения и странного, мерзкого чувства, словно он пропустил что-то важное. Эул торопливо повернул назад к дворцу, чтобы дождаться учителя и поделиться своими подозрениями с ним. И пусть он высмеет его, но он, по крайней мере, успокоится.
  -Он еще не закончил свой рассказ, а я уже мчался к кабинету князя, на ходу сзывая стражу. Была вероятность нарваться на серьезные неприятности, если вы на самом деле разговаривали. - Лот криво усмехнулся, заставив ее зло прищуриться, - или увлеченно занимались более интересными занятиями, но я был уверен, что это не ты. Мы с Рамиром выломали двери, которые оказались запертыми. Я думал, что военачальник поседеет раньше времени, столько ужаса было на его лице. К моменту нашего появления, князь, в окровавленной одежде, успешно отбивался от наседающих на него полукровок, а на полу вповалку валялся с десяток трупов. Нам всем крупно повезло, что владыка Мораввы не похож на остальных правителей, полагающихся только на свою стражу. Он - великий воин, и увиденное только подтвердило это.
  -Но как во дворец попали остальные твари?
  -Мерзавка зашла за спину князя, ведь тебе он, похоже, верит безгранично, и всадила ему в сердце кинжал. Только молниеносная реакция спасла его от смертельного ранения, заставив слегка обернуться. Лезвие прошло в опасной близости, вызвав сильнейшее кровотечение. Его кровь позволила этой мрази вызвать всех остальных, которые поджидали ее призыва, вооруженные до зубов. Хотя, их зубы и сами по себе неплохое оружие, - Лот невольно потер рукой шею, на которую был повязан широкий шелковый платок, - испытал это на своей шкуре. Нам с трудом удалось увести оттуда слабеющего князя, чтобы передать его в руки Лима. Мы перебили всех нападающих тварей, оставив только первую, потому что она так и не сбросила личину. Князь ее не убил, а у нас с Рамиром рука не поднялась, настолько она похожа на тебя. Мы успели вовремя, потому что несостоявшаяся убийца предварительно смазала лезвие кинжала ядом, скорее всего, своим. Целителю удалось очистить кровь князя от этой дряни, отравляющей его, но до конца он еще не оправился. Рана заживает очень плохо, а этот яд, в сочетании с лечебными снадобьями, действует как сильнейший галлюциноген, хотя Лим уверен, что ему удастся поставить его на ноги.
  -Она еще жива? - Ясниана не позволила себе думать о том, что только что сказал Лот. Она полностью сконцентрировалась на самом главном, игнорируя последние слова. Ее чувства ничего не изменят, ведь самое худшее уже случилось. - Ты же можешь устроить нам встречу?
  -Куда она денется? - Ухмылка вышла злобной. - Сидит в темнице, прикованная заговоренными цепями. Ее настоящие черты стали проявляться со временем, но она все еще твоя полная копия. Но меня пугает не это. Они были уверены, что их план сработает.
  -Кто-то из Ордена, скорее всего, люди Ниара, следили за мной, чтобы не допустить моего неожиданного появления в Даншере. А здесь, во дворце, есть тот, кто во всем происходящем прекрасно осведомлен и передает сведения заговорщикам. Кто-то, кто крайне заинтересован в смерти князя.
  -Думаешь, искать надо среди самых близких?
  -Не уверена, ведь предателем может оказаться кто угодно. Я не встречала советников князя, хотя слышала о том, что он возродил Совет, который после восстания полностью распустил. Но никто из них не обладает реальной властью, а это всегда становилось главной причиной всех предательств. Возможно, искать следует среди многочисленных приближенных, жаждущих вернуть былое могущество. А может, и среди его ближайшего окружения. Предателем может оказаться и Рамир, заинтересованный во власти, и Лим, столько лет служащий во дворце. Кому, как не нам с тобой должно быть прекрасно известно, что маги не слишком то любят подчиняться кому бы то ни было. И Ховар, младший брат князя, и Азария, его сестра, являющиеся прямыми претендентами на княжеский престол.
  -Ты шутишь? - Яснина заметила, как дернулся Лот при упоминании последнего имени. Она и сама не верила, что княжна может оказаться замешана в этом деле, ведь знала эту девушку. Но колдунье доводилось встречать людей, которые казались внешне безобидными, словно полевые кузнечики, а в своих душах несли столько злобы и зависти, что с легкостью превращались в чудовищ, любой ценой достигающих заветной цели, устраняя все преграды на своем пути, в том числе, своих родных и близких. Для таких людей не существовало ничего святого и дорогого, кроме желанного. Но странную и неожиданную реакцию мага она не могла не заметить. Похоже, у нее появился прекрасный повод поиздеваться над ним, ведь теперь они явно в одинаковом положении. Если одно имя оказывает такое действие на всегда невозмутимого и ироничного мага, то влип он серьезно...
  -Это не в моих правилах, шутить такими вещами, - отрезала колдунья, вызывающе вскидывая подбородок. Она не стала показывать, что заметила минутную слабость мага, чтобы не ставить его в неловкое положение. Пусть тешит себя надеждой, что ему удалось провести всех вокруг.
  -Младший княжич вызывает у меня, мягко сказать, презрение, - после секундного молчания признался Лот. Его губы покривились, словно он вспоминал что-то действительно мерзкое и гадкое, свидетелем чего он невольно стал, - он слаб, бесхребетен, да и чего скрывать, жалок. Не так давно князю доложили о том, что его младший брат уехал в охотничий домик за городом, и не вернулся в назначенный срок. Владыка был встревожен этой новостью, потому что все это время на границе было не спокойно. Я присутствовал в тронном зале при этом разговоре, князь взял меня с собой. Мы сломя голову помчались в поместье, а когда ворвались в покои княжича...
   Яснина иронично приподняла брови, забавляясь временной заминкой в речи мага. Еще в момент их первой встречи Ховар, младший брат князя, произвел на нее неприятное впечатление сластолюбца. Достаточно было вспомнить его взгляды, которые он беспрерывно бросал на танцовщиц, развлекающих гостей. И пусть их танцы действительно одним своим видом пробуждали желание, ни князь, ни маг не обращали на них внимания. На нее он практически не смотрел, но колдунья видела, что не заинтересовала его как женщина. А когда он заметил отношение брата к ней, то казался искренне удивленным. Неприятно удивленным, стоит отметить.
   Поэтому она могла без труда представить, какая картина предстала взглядам князя и мага, ворвавшихся в спальню мужчины.
  -Мы нашли его сидящим на ковре перед столом с ужином, который ему подали слуги в покои. Он был в стельку пьян, словно матрос, добравшийся до ближайшего кабака после месячного блуждания по водным просторам. Что-то бормотал невнятным голосом, едва удерживал горизонтальное положение, опираясь спиной на гору подушек, но все равно притягивал к себе для ласк и поцелуев поочередно трех обнаженных девиц.
   Лот, которому на своем веку приходилось повидать много подобных зрелищ, не был слишком удивлен. Но чувствовал себя не уверенно, из-за того, что в шаге от него неподвижно замер князь, с каменным выражением на красивом лице, с каким-то отрешенным видом рассматривающий отвратительное в своей мерзкой откровенности зрелище. Первыми нежданных гостей, застывших на пороге роскошной спальни, отделанной красным деревом и позолотой, заметила оставшаяся без внимания смазливая, ярко и умело накрашенная блондинка, на которой из одежды присутствовали только золотые браслеты, украшающие ее тонкие запястья и щиколотки, позванивающие при каждом ее движении. Она как раз отвернулась от мужчины, тискающего попискивающую от притворного негодования другую светловолосую девушку, со злым и оскорбленным выражением на красивом личике, видимо, обиженная и задетая тем, что ее прелестям предпочли другие. Ее большие серые глаза испуганно расширились, а губки округлились от удивления. Испуганный взгляд метнулся от усмехающегося мага к князю. Ее лицо стремительно бледнело от ужаса. Торопливо вскочив с пышного ковра, она схватила первое, что подвернулось под руку, пытаясь хотя бы частично прикрыть свою яркую наготу, дрожа всем телом и склоняясь в глубоком поклоне. Длинные волосы скользнули вниз, закрывая ее лицо, но Лот видел, как оно искажено ужасом и паникой. Княжич недовольно оторвался от занимательного занятия, с трудом поворачивая голову. Его взгляд был затуманен похотью и крепким вином, но при виде брата, стоящего от него в десятке метров, он мгновенно прояснился. Он торопливо отшвырнул от себя девушку, испуганно вскрикнувшую. Блондинка упала, задев обильно заставленный роскошными приборами с изысканными яствами стол, застонав от боли, и замерла, боясь пошевелиться и одним этим вызвать гнев своего повелителя.
  -Помоги ей подняться, - голос князя был таким холодным и резким, что Лот не выдержал, переводя на него взгляд. Но лицо мужчины по-прежнему не выражало никаких эмоций, - и извинись перед девушкой за свой недостойный мужчины поступок.
  -Что? - Хотя Ховара била нервная дрожь, и он с ужасом смотрел на старшего брата, в его голосе прозвучало недовольство отданным приказом. А в том, что это был приказ, и сейчас князь ждет его немедленного и безропотного исполнения, не приходилось сомневаться. На месте незадачливого сластолюбца, маг бы уже давно поднял их всех, накинул на их обнаженные тела одежду, вручил каждой по персику и с всевозможными почестями и извинениями выпроводил из покоев, потому что слышал ярость, звучащую в голосе владыки. Но княжич оказался не таким догадливым. - Я не собираюсь этого делать. Я - из правящей семьи!
   И вот зря он это сказал! И такой гордый и высокомерный вид принял зря! И встал, покачиваясь, чтобы принять вызывающую позу тоже зря! Потому что Лот даже не успел проследить за князем, который в мгновение ока оказался рядом со своим братом, хватая его сзади за воротник кафтана, словно провинившегося щенка. Болезненно вскрикнув от сильного удара, Ховар упал на колени, беспомощно глядя на мужчину, возвышающегося над ним. Лицо князя исказилось от гнева и отвращения.
  -Я жду...
   Когда княжич попытался что-то жалко вякнуть, выражая протест, его просто ткнули лицом в ковер, словно нашкодившего кутенка. Несколько минут он слабо сопротивлялся, стараясь разжать железную хватку на своей шее, но князь не позволял ему подняться, удерживая в таком положении без видимых усилий. Маг уже готов был вмешаться, потому что слышал полузадушенные хрипы, которые вырывались из горла Ховара, медленно, но верно задыхающегося, когда княжич то-то сипло прокричал. Князь отпустил его, выжидательно приподнимая брови. Блондинки, в ужасе наблюдающие за его действиями, хотели только одного, оказаться как можно дальше от этого места, да и от города, похоже, тоже. Они торопливо и синхронно закивали в ответ на сбивчивые, жалкие и смешные потуги молодого мужчины изобразить достойные извинения, не слушая его лепет, поспешно отступая спинами к дверям. Один короткий взмах рукой - и они наперегонки бросились прочь из покоев, забыв на полу большую часть своей одежды.
  -Значит, ты - из правящей семьи? - В ледяном тоне князя прозвучала неприкрытая насмешка и пренебрежение. Он окинул скорчившегося на полу возле его ног мужчину презрительным взглядом. - Минуту назад я не заметил этого. И сейчас тоже не вижу, что крайне прискорбно. Ты - мой брат, это верно. Вот только в данный момент я искренне сожалею об этом прискорбном факте, потому что ты не только позоришь себя, но и пятнаешь грязью весь наш род!
  -Тебе-то нечего бояться, - неожиданно зло выкрикнул Ховар, пытаясь подняться, упираясь дрожащими руками в пол, - народ будет боготворить тебя, даже если ты займешься всем этим прямо на центральной площади. Горожане еще будут подсовывать тебе своих дочерей, чтобы ты осчастливил и их своим вниманием. Великий правитель!!!
   Лот поморщился, искренне сочувствуя молодому безумцу, с губ которого сорвались такие слова. Но князь даже руки не поднял. Он просто шагнул назад, словно близость младшего брата была ему неприятна.
  -Между нами есть одно отличие, Ховар. Я, в отличие от тебя, знаю цену любви. И к женщине, и к семье, и к своему народу, который посчитал меня достойным такого имени...
  -К женщине? - Смех, который внезапно начал сотрясать хлипкое тело княжича, можно было назвать безумным, настолько отвратительным и резким он был. Мужчина вскинул на застывшего в ярости брата светлые глаза, в чьих глубинах таилась откровенная издевка. - Уж не к той ли ведьме, которую ты кормил с рук? Вот только она не оценила, похоже, оказанной чести, предпочтя сбежать от тебя. Не говоря уже о том, что она ничего из себя...
   Дальнейшие слова перешли в сдавленный и булькающий хрип, потому что князь с потемневшим от гнева и злобы лицом одной рукой схватил его за шею, поднимая так, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Ховар молотил в воздухе ногами, беспомощно хватаясь руками за пальцы, стальным капканом сомкнувшиеся на его шее, пытаясь оторвать их от себя и глотнуть спасительного воздуха. Лот стоял позади, поэтому видел лицо князя лишь в огромном зеркале, украшающем всю дальнюю стену, но и отражения ему хватило, чтобы невольно поежиться. Выглядел он поистине страшно.... Маг до этого момента ни разу не видел человека, который бы настолько потерял над собой контроль. Возле глаз вздулись глубокие, четко выраженные синие вены, выдающие его слепую ярость, сами глаза потемнели настолько, что казались практически черными, а губы были искривлены в жесткой и беспощадной усмешке. Маг не хотел навлекать гнев владыки и на себя, но лицо слабо трепыхающегося мужчины уже начинало синеть. Поэтому он тихо приблизился к князю со спины, останавливаясь немного позади.
  -Повелитель, он не стоит того, чтобы вы из-за него становились братоубийцей.
   Лот видел в отражении, как владыка холодно и цинично усмехнулся, мгновенно разжимая пальцы. Ховар кулем рухнул на пол, жутко кашляя и хрипя, хватаясь за посиневшее горло. Выходит, все это время князь контролировал себя? Маг бросил короткий взгляд на конвульсивно вздрагивающего мужчину, валяющегося на полу, затем потрясенно перевел его на повелителя, который с брезгливой усмешкой следил за тем, как его младший брат старательно дышит ртом, пытаясь вдохнуть хотя бы немного живительного воздуха. В голову внезапно пришла мысль, что он не хотел бы сталкиваться с князем, полностью потерявшим контроль.
  -Я не желаю видеть тебя в своем дворце, поэтому ты останешься здесь до тех пор, пока я не сочту приемлемым твое возвращение.
   Лот подозревал, что произойдет это очень и очень нескоро. Князь резко отвернулся, широким и решительным шагом направляясь к выходу из покоев. Маг заметил, как княжич открывает рот, чтобы что-то сказать. Лот стремительно приблизился к нему, опускаясь рядом с тяжело и сипло дышащим мужчиной на одно колено, наклоняясь к его уху, чтобы шепотом сказать.
  -На вашем месте я бы сотню раз подумал перед тем, чтобы озвучивать свои мысли. Как знать, возможно, они станут последними в вашей не долгой жизни...
  После чего легко поднялся и вышел вслед за скрывшимся из вида князем, не обращая внимания на злобный, полный ненависти и унижения взгляд, прожигающий его спину.
   -Он слишком труслив, чтобы осмелиться пойти против своего старшего брата.
  -На что только не способен человек ради власти, - колдунья тонко улыбнулась, вспоминая передел влияния в магическом обществе, произошедший с приходом к правлению Орденом Рогда. Даже самые слабые маги стремились поучаствовать в безумии, захлестнувшем столицу, стремясь урвать хотя бы маленький, крохотный кусочек от общего пирога. Каждому хотелось занять более достойное место в жизни и в обществе, такое, какое они, по их мнению, заслуживают. - В том числе и на предательство самых близких людей, и на изощренную ложь, и на самое коварное притворство. Мне с самого начала не понравился княжич, но я не решилась подвергнуть его магической проверки, потому что не знала, как на это отреагирует его старший брат. Не знаю, причастен ли Ховар к заговору, но ему наверняка известно гораздо больше, чем он хочет показать. Не говоря уже о том, что он больше всех заинтересован в устранении князя, ведь он - один из его прямых наследников, ведь у повелителя нет детей.
  -Но есть сестра, которая унаследует престол в случае непредвиденной гибели правящего князя. Народ очень любит госпожу Азарию, иначе, чем своего правителя, ведь он уже успел получить их безусловную любовь и уважение своими делами и поступками, а ей все это еще предстоит в будущем. Но я сам не раз становился свидетелем того, с каким восхищением ее приветствует народ. А вот младший княжич не снискал у своих подданных такого всеобщего расположения. И если владыку откровенно боготворят, княжну - ценят и любят, то его - не слишком-то жалуют.
  -И ты считаешь, что княжна сможет удержать в своих руках такую огромную власть, Лот? Нет, это я могу сказать тебе однозначно. И знаешь, почему я так уверена? Она слишком добра и отзывчива, миролюбива и искренна - хороший правитель не должен быть таким. Как ты думаешь, она сможет подписать смертный приговор невинному человеку, а это подчас бывает просто необходимым, чтобы сохранить порядок в своей стране, и при этом не погубить свою душу? - Яснина пронзительно взглянула на колдуна, невольно опустившего взгляд, словно признавая ее правоту. Лот сдавленно промолчал, а колдунья продолжила. - Она слишком чиста и светла, чтобы брать на душу многочисленные грехи, за которые каждому повелителю еще предстоит ответить в будущем. Конечно, она сможет править с помощью того же Лима и Рамира, да и любого из могущественных магов, способных обеспечить ей не только защиту от происков многочисленных врагов, но и помочь принять нужное и правильное решение. Но не стоит забывать о том, что каждый из нас уже слишком давно не способен похвастаться своей безгрешностью. И все наши советы будут такими же, как наши души и сердца. Мы так давно научились быть жесткими, хладнокровными и равнодушными, что уже просто не способны быть другими. Разве я не права, Лот? Что выберешь ты - покой и мир в своей душе или в управляемой тобой стране?
  -Безусловно, второе. Как любой другой...
  -Но мы не говорим обо всех, наш разговор сейчас об Азарии. Я искренне симпатизирую сестре князя, потому что ей невозможно не восхищаться, так же, как нельзя и не любить, но я прекрасно понимаю, что она не потянет такую ношу. Рано или поздно, но придет более сильный соперник, стремящийся любой ценой заполучить власть, который уберёт ее со своего пути. И, возможно, тогда и настанет час Ховара...
  -Ты хочешь сказать, что кто-то более могущественный стоит за спиной княжича? Кто-то, кто кровно заинтересован в том, чтобы на престол Мораввы взошел испорченный, слабый, легко внушаемый и ведомый мальчишка, через которого можно будет без лишних проблем и хлопот управлять страной, при этом оставаясь в тени?
   Лот задумался. По мрачному выражению его лица было заметно, что подобная мысль до этого не приходила ему в голову. Его знакомство с княжичем произошло ни при самых благоприятных обстоятельствах, поэтому он привык не считаться с ним, ясно понимая, что он собой представляет в реальности. И его мнение вряд ли было ошибочным, ведь колдун уже давно научился играть в сложные придворные игры, всегда переполненные многочисленными интригами. Он превосходно разбирался в людях, поэтому в его оценке Яснина нисколько не сомневалась. Просто он отнесся к ситуации однобоко, рассматривая княжича только с одной стороны - как возможного претендента на трон, который он жаждет захватить самостоятельно. Да, в этом у него не было ни малейшего шанса, потому что на подобное Ховару не хватило бы ни ума, ни сил, ни мужества. А вот чтобы сыграть роль пешки в чужой хитроумной игре - вполне. И сейчас Лот начинал понимать это, признавая ее идею не лишенной смысла. Скорее, наоборот, самой правильной.
  -Князь изолировал младшего брата от дворца, посадив его под арест в загородном имении. И когда я говорю под арест, я имею ввиду превосходно обученную стражу, неусыпно охраняющую его день и ночь, и одного из магов, пришедших со мной. Я полностью доверяю ему, поэтому у княжича не будет ни малейшего шанса продолжить участие в заговоре. Стража получила строгий приказ не пропускать никого на территорию поместья, и не позволять Ховару покидать пределы дома.
  -Прекрасно, - Яснина коротко улыбнулась уголками губ, - если мы обсудили все, что ты хотел...
  -Велислава нетерпеливо ждет твоего возвращения, - понятливо усмехнулся Лот. В его светлых глазах загорелись коварные и хитроватые искорки, придающие ему плутоватый и неотразимый вид, который заставлял половину ведьм в Ордене сходить с ума по нахальному колдуну. Не стоило забывать, что этому не мало способствовала харизма, особая и мягкая, словно обволакивающая беспечную жертву его обаяния. - Я восхищен ее выдержкой и мужеством. Общение с тобой не прошло для нее даром. Я помнил ее смешливой, но легко ранимой и довольно слабой девчонкой, остро переживающей любую критику и собственные неудачи. А сейчас она выросла, не только физически, превратившись в привлекательную женщину, но и морально.
  -Она всегда была такой, Лот. Просто это нужно было научиться замечать. А наш расчудесный Орден не стремится извлекать самородки из кучи пустой породы.
  -Верно, это всегда было твоей прерогативой. Идем, я отведу тебя к ней. Хотя, должен тебя предупредить, тебя ожидает небольшой сюрприз. Не могу сказать, понравится он тебе или нет.
   Лот широко улыбнулся, галантно протягивая ей руку с шутовским поклоном. Колдунье не осталось ничего другого, кроме как принять ее, ведь она прекрасно понимала, что из него теперь и слова не выбьешь. Эта особенность так же являлась его отличительной чертой, которая, надо признать, всегда крайне ее раздражала. На ее многочисленные и частые вопросы об этой странности, Лот неизменно отвечал, что недоговаривает до конца только потому, что позволяет человеку самому сделать выводы. Он всегда считает нужным только предупредить, а не навязывать свое мнение, предоставляя шанс разобраться во всем без его непосредственного участия. Досадливо поморщившись, Яснина сжала холодные пальцы в своих, ощущая привычную неприятную дрожь, прокатывающуюся по телу от активации вспыхнувшего перед ними перехода. Через пару секунд они уже стояли посреди одной из многочисленных галерей, перед широкой, богато украшенной дверью.
  -Еще одна прерогатива верности, - Лот хитро подмигнул ей и обвел рукой скрытые под слоем нежно-сиреневого шелка стены, расшитые золотой нитью и мелкими речными жемчужинами. С позолоченных балок потолка спускались на тонких цепях щедро инкрустированные драгоценными камнями масляные лампы, в горючую основу которых слуги добавляли редкие эфирные масла, судя по тонким ароматам, витающим в воздухе. Небольшие настенные фонтанчики нежно перешептывались между собой, роняя в чаши в виде раковин струи подкрашенной воды. - Я, признаться, довольно долго привыкал к невообразимой роскоши дворца князя. А мой ученик до сих пор порой с трудом поднимает челюсть с пола, когда попадает в чьи-нибудь покои. Я невольно вспоминаю рассуждения Совета и магов из Ордена, которые искренне считают, что местный правитель внешним богатством и изяществом дворца пытает обвести их вокруг пальца, пуская пыль в глаза созданием видимости несуществующего благосостояния.
  -Похоже, мы все довольно сильно ошибались в нем.
  -Все? - На тонких губах быстро повернувшегося к ней мужчины, мгновенно оторвавшегося от изучения окружающей их обстановки, медленно появилась хитрая улыбка, изменившая выражение лица, сделав его крайне заинтересованным и внимательным. - И ты в том числе?
  -Я так же, как и ты, могла судить о князе только исходя из многочисленных слухов и домыслов, гуляющих по столице, - ловко извернулась Яснина, уходя от сути вопроса.
  -Знаешь, я - не Рогд...
  -Знаю.
   Широкая дверь внезапно бесшумно открылась, заставив их резко обернуться, отрывая друг от друга внимательные, немного настороженные и напряженные взгляды. Лот так и замер с открытым ртом, начав фразу и не закончив ее. Колдунья же со смешанными чувствами наблюдала за военачальником князя, выходившим из покоев. Заметив их, он замер, глядя на них округлившимися от удивления глазами. Сначала на его лице отразился гнев и волнение, но затем, когда он бросил быстрый изучающий взгляд на мага, лукаво усмехающегося, их сменило смятение и искреннее смущение. Яснина высоко приподняв бровь, наблюдала за тем, как на высоких, четко очерченных и немного резких скулах, придающих лицу мужчины хищное выражение, стремительно разгорается яркий румянец.
  -Сюрприз, - хмыкнул ей на ухо незаметно подошедший совсем близко маг, глазами указывая на крайне смущенного, словно пойманного на месте преступления военачальника, который, похоже, был готов провалиться сквозь устланный пышными коврами пол, только чтобы не стоять перед ними сейчас. Колдунья попыталась поймать его взгляд, но мужчина смотрел куда угодно, но только не на нее, старательно игнорируя ее попытки.
  -Да что происходит, демоны вас всех раздери? - Не выдержав, зло поинтересовалась Яснина, неосознанно повышая голос, что всегда случалось с ней в минуты сильного раздражения.
   Спустя мгновение дверь широко открылась, и из нее вихрем выскочила черноволосая девушка, которая практически сразу врезалась в помеху на своем пути в виде замершего мужчины, вскрикнув при этом от неожиданности. Колдунья в полном изумлении наблюдала за тем, как отмерший Рамир, переставший изображать застуканного за каким-то неприличным делом, быстро обернулся, подхватывая не удержавшуюся на ногах Велиславу, которая, даже падая, не отводила от нее широко распахнутых, сияющих мягким светом карих глаз.
  -Яснина, - счастливо выдохнула она, поставленная на ноги. Рамир осторожно и нежно придерживал ее за талию, словно оберегая от повторного возможного падения. Глядя на его руку, которая обвивала тонкую талию девушки довольно властно и собственнически, колдунья открыла, а затем, передумав, закрыла рот. Ее глаза недобро прищурились, превращаясь в узкие щелочки. Заметив, как меняется выражение ее лица, Велислава сдавленно пискнула и с испуганным и в то же время виноватым видом поспешила убрать наглую конечность подальше от себя, чем вызвала удивленный взгляд у ее обладателя. Рядом с колдуньей весело хохотнул маг.
  -Советую тебе бежать: быстро и как можно дальше.
  -Яснина, это не то, что ты думаешь, - скороговоркой выпалила Велислава, на всякий случай прикрывая собой оторопевшего мужчину, возвышающегося над ней больше, чем на голову.
  -Меня не было несколько недель, - выдохнула колдунья, пытаясь взять себя в руки и успокоиться, - а этот... Этот... - Она замолчала, не способная в данный момент придумать для военачальника подходящего эпитета, который отличался бы цензурностью и пристойностью.
  -Почти полтора месяца, - быстренько поправила ее девушка, - я считала!
   Яснина перевела медленно светлеющий взгляд на нее, улыбаясь. Рамир, продолжающий изображать памятник самому себе, был окончательно забыт. Заметив произошедшую в ней перемену, Велислава с счастливым и громким визгом бросилась к ней, сжимая в яростных объятиях. Колдунья обняла ее в ответ, осторожно касаясь рукой гладких, словно шелк, волос. Довольно вздохнув, девушка прижалась теплой щекой к ее щеке, продолжая обнимать ее.
  -Я так сильно скучала по тебе, - тихо выдохнула она ей на ухо.
   Лот поманил застывшего мужчину, который со смешанными чувствами следил за ними, отступая назад и призывая его следовать за собой. После секундного колебания Рамир склонил голову в легком поклоне и неохотно повернулся к ним спиной, быстро направляясь прочь по широкому коридору. Яснина провожала его задумчивым взглядом поверх плеча Велиславы, которая все еще радостно прижималась к ней, уткнувшись носом ей в шею.
  -Наверное, нам не стоит и дальше стоять здесь, привлекая к себе ненужное внимание.
  Вместо ответа девушка выпрямилась, весело смеясь.
  -Тебя до сих пор тревожит то, что кто-то может стать невольным свидетелем твоей секундной слабости?
  -В этом дворце, как мне кажется, уже не осталось ни единой живой души, которая не была бы в этом осведомлена. Не проходит и минуты моего пребывания здесь без того, чтобы не случилось что-то из ряда вон выходящее, постоянно ставящее под угрозу мою репутацию жестокой и беспощадной ведьмы.
   В ее голосе звучала неприкрытая ирония, но это скорее была насмешка над собой, нежели над выдвинутым только что предположением девушки. Столько лет ей удавалось удерживать хрупкое равновесие между двумя живущими в ней сущностями: человека и фейхара, найдя хрупкий баланс между ними, позволяющий ей оставаться сильной и могущественной колдуньей. Конечно, ей пришлось многим пожертвовать, вычеркнуть из своей жизни то, что для других людей и магов являлось естественным и необходимым. Она и сама не заметила, как этих жертв в ее долгой жизни становится все больше. Они медленно, минуту за минутой, час за часом, день за днем, неделя за неделей крали у нее самое ценное и дорогое, оставляя от нее настоящей только физическую оболочку, не тронутую ни силой, ни временем. Да, ее внешность нисколько не изменилась за эти трудные, полные борьбы, годы, но что осталось от нее внутри? Что стало с ее душой? Яснина с трудом могла вспомнить себя хотя бы пять лет назад. Она забыла, какой была раньше, ведь ее истинная суть медленно уходила в небытие, скованная, зажатая в стальные тиски жестких рамок. Если долгое время не пользоваться какой-либо важной частью тела, она атрофируется, теряет свою силу и выносливость, становясь бесполезной, а потом и вовсе отмирает, если не пытаться ее излечить.
   Тоже случилось и с ее душой: как часто колдунья позволяла себе заглядывать в свое собственное сознание и следовать его зову? Разве она разрешила хотя бы раз одержать верх зову своего сердца? Она сама заковала все чувства и инстинкты, живущие в ее душе, в нерушимые оковы, чтобы не позволить ни одной из сущностей одержать победу, ведь она не знала, сможет ли жить после того, как избавится от одной из них. Постоянная ложь и притворство сделали свое дело. Она надеялась, что смогла остановиться и сделать правильный выбор. Как справедливо заметила проницательная Сиара, которой было открыто намного больше, чем обычным магам, она все эти годы не жила, а лишь создавала иллюзию жизни. Ее быстротечные и короткие отношения с Рогдом были ничем иным, как отчаянной попыткой уцепиться за подаренный судьбой шанс, который мог помочь ей вновь почувствовать вкус полноценной жизни. Но и они не оправдали возложенных на них надежд, оставляя ее холодной, словно лед.
   А в этом дворце все жили яркой и насыщенной жизнью, полной настоящих и сильных чувств. Здесь каждый камень дышал тем, к чему она так стремилась. Она была слишком честна с собой, чтобы не признать то, что Даншер притягивал ее со страшной и искушающей силой, противостоять которой она не могла, да и не хотела.
  -Прости, - на глазах Велиславы выступили слезы искреннего раскаяния. Видимо, ее длительное молчание она истолковала не верно, решив, что колдунья злится на нее из-за того, что вынуждена сейчас находиться здесь, - это я во всем виновата.
  -Ты виновата только в том, что так и не избавилась от своей привычки всегда опрометчиво поступать, не задумываясь о последствиях. Но желание прикрепить тебе вместо ушей сигнальные маячки все еще никуда не делось.
  -Мы с княжной поспорили по этому поводу: она считала, что ты превратишь меня в какого-нибудь мелкого зверька и запрешь в клетку, чтобы я всегда была у тебя на виду.
  -А ты?
  -До последнего наивно верила, что отделаюсь легким испугом.
  -Не выйдет, - честно предупредила грустно улыбающуюся девушку Яснина.
  -Знаешь, я осознала все свои ошибки, но цена этого понимания оказалась непомерно высокой для меня, - плечи Велиславы поникли, а сама она как-то сжалась. Казалось, что высокая и тонкая, гибкая, как тростник девушка даже стала меньше ростом. Ее задорно поблескивающие карие глаза с золотистыми искорками поблекли, радость и веселье полностью исчезли из бархатистых теплых глубин, уступая место изматывающей печали, тоске и хронической усталости, которую она умело скрывала до этого. Красивая, яркая и жизнерадостная Велислава на ее глазах превращалась в изможденную, настрадавшуюся на долгие годы вперед и так и не смирившуюся с произошедшей в ней переменой женщину, даже выглядевшую сейчас на много лет старше...
  Колдунья мягко подтолкнула сникшую, не сопротивляющуюся девушку вперед, заставив переступить порог комнаты и войти внутрь. Велислава покорно подчинилась, но сразу остановилась, едва она сняла руки с ее плеч, словно механическая кукла, у которой закончился завод. Яснина на мгновение отвернулась, чтобы закрыть за своей спиной дверь и позволить себе маленькую передышку. Крепко зажмурившись, она едва заметно вздохнула и медленно выдохнула через рот, чтобы немного успокоиться и взять себя в руки. Им предстоял долгий и тяжелый разговор, к которому нельзя было подготовиться заранее.
  -Едва я пришла в себя, как сразу почувствовала это странное и болезненное чувство. У меня ничего не болело, хотя я прекрасно помнила, какую сильную, практически невыносимую боль ощущала накануне. Каждый сустав моего тела словно выкручивался против своей оси, казалось, что даже кости не выдерживают напряжения и ломаются. Даже воздух обжигал, словно раскаленная лава, касаясь измученной кожи... Мне впервые было так страшно... Последнее, что я запомнила - это странный гул, раздающийся в той проклятой пещере, словно потолок готов был вот-вот рухнуть на голову мне и моим мучителям. Я молилась, чтобы так и случилось... Потом темноту расколола яркая вспышка от какого-то проклятия, ослепившая меня, и пришла боль, терзающая, пытающая, неестественная. Я решила, что умерла... А утром проснулась...
  Тьма кружила ее в гигантском круговороте, то глубоко затягивая в свою бездонную пропасть, то милостиво, словно играя, выталкивая на поверхность и позволяя почувствовать все то, что в этот момент чувствовало ее тело. А ведь она всего лишь хотела быть полезной Ордену, в идеалы которого свято верила, неукоснительно следуя им. Она мечтала проявить себя, обратить на себя внимание, заставить остальных магов признать, что она достойна занимать определенное место в этой заведенной системе.
   Еще в годы ученичества она сбегала в лес или на реку, чтобы без помех часами предаваться сладким и упоительным мечтам о том, как она закончит обучение, подтвердит свой статус колдуньи и начнет быстрый путь восхождения. Она была совсем юной и наивной, раз считала, что это будет так просто, как в ее детских мечтах. Годы обучения не превратились для нее в пытку или тяжелое испытание, как для многих других. В столице все маги всегда на виду, их ученики постоянно общаются друг с другом, чтобы хотя бы как-то поддерживать свои силы, не позволить себе угаснуть и зачахнуть от глубокой тоски по дому и родным. Не часто наставники баловали детей, поступивших на обучение, такими щедрыми подарками, как разрешением навестить семью, а иногда этого не случалось никогда за все время, что дети познавали магические премудрости. Ей повезло, верно, но не потому, что ее наставник отличался сердечной добротой, вовсе нет. Скорее наоборот, ему было глубоко наплевать на вверенных ему детей. С ними занимались его слуги, которые зачастую приходились ему бывшими учениками, прошедшими своеобразную школу, которая была совершенно не востребована в столице, где могли прекрасно устроиться в жизни только сильнейшие маги. Когда Велислава была ребенком, это не тревожило ее, ведь ей позволяли делать все, что ей приходило в голову. Никто не сдерживал ее, не ущемлял свободу. Всем было глубоко все равно, чем занимается ребенок, что позволяло ей жить в прекрасных и радужных мечтах.
   Впервые она увидела Яснину уже взрослой, незадолго до дня испытаний, которые проводились ежегодно в середине августа, позволяя отделить обучившихся магическим премудростям от тех, кому еще предстояло в дальнейшем продолжать их постигать. Она, вместе с другими учениками наставника, пришла понаблюдать за кипящей на огромном поле работой. Сотни людей и магов были заняты приготовлениями. В воздухе звенели громкие крики, брань, злобные переругивания, звон молотов о наковальни, звуки взрывов от неудавшихся заклинаний. Они восхищенно наблюдали за воздвижением всевозможных хитроумных сооружений, с которыми им еще предстояло потягаться в будущем, когда внимательная Велислава рассмотрела неподалеку невысокую, изящную женщину, облаченную в вызывающе открытое и облегающее ее фигуру платье, которое позволяло всем желающим убедиться в том, что облаченная в него женщина великолепна и роскошна. Она смотрела на нее, замерев от восхищения. В сверкающих медными искорками волосах, собранных в высокую прическу, поблескивали изумруды, оправленные в золото. Камни сверкали на ее изящной, красиво очерченной шее, подчеркнутой высоким воротником-стойкой, на тонких запястьях и пальцах, увенчанных острыми ногтями. Она склонила голову на бок, критически осматривая замысловатую конструкцию, над которой безрезультатно уже несколько часов билась четверка магов. Словно устав от долгого ожидания, женщина раздраженно поморщилась и сделала едва заметное движение рукой. Маги быстро отшатнулись от пришедших в движение по собственному почину деталей, которые всего за пару минут сошлись и приняли нужный вид. Рыжеволосый маг повернулся в ее сторону, смеясь, хотя остальные скривились, словно были недовольны вмешательством колдуньи.
  -Почему бы и тебе не взять парочку учеников, а, Яснина?
   Женщина медленно повернула голову в сторону приближающегося мага, позволяя Велиславе лучше рассмотреть ее лицо. Выражение карих глаз заставило ее невольно вздрогнуть и отшатнуться. Судя по ехидной улыбке на ее губах, колдунья прекрасно знала, какое впечатление производит на окружающих.
  -Пожалей детишек, Харн. После обучения у меня вы получите не магов, а заикающихся параноиков с извечной манией преследования...
   Маги уходили все дальше, голоса постепенно становились все тише, пока их полностью не заглушила какофония других звуков, но Велислава все никак не могла отвести взгляд, продолжая смотреть вслед странной колдунье. Она никогда прежде не встречала никого, кто был бы похож на нее.
   А на испытании практически сразу поймала на себе взгляд увиденной ранее чародейки, только на этот раз он не был таким холодным и пугающим. Женщина скорее изучала ее с легким оттенком снисхождения и интереса. Велислава нервничала и сильно злилась на себя за собственную слабость, а колдунья словно чувствовала это. И именно она помогла ей преодолеть последнее испытание, с которым девушка не смогла бы справиться в одиночку, ведь она впервые слышала о доставшемся ей монстре, а его еще и предстояло уничтожить. Юная ведьма чувствовала, что внезапно снизошедшее на нее озарение не что иное, как банальная подсказка. Колдунья стояла немного в стороне от остальной группы магов, которые и проводили отбор. Велислава впилась в нее изумленным и испуганным взглядом, ведь то, что делала женщина мало того, что было незаконным на подобных испытаниях, так еще и относилось к категории невероятного. Но колдунья даже бровью не повела в ответ на ее взгляд, продолжая равнодушно следить за жалкими попытками еще троих испытуемых одолеть жутковатого вида противников. Ведьма смешалась, не зная, как поступить. Она все еще колебалась, когда насмешливый голос сообщил ей о том, что на нее стали обращать ненужное внимание, и если она еще хотя бы на минуту потянет время, то просто вылетит с поля, с треском провалившись. И это подействовало, послужив толчком. Велислава с дотошной точностью выполнила все инструкции, которые четко и ясно озвучивал в ее голове все тот же голос, применив неизвестное ей заклятие и победив странное существо неопределенной формы, доставшееся ей в качестве счастливого билета в прекрасное, как она надеялась, будущее.
   Она все еще приходила в себя, невидяще глядя на расплывающуюся по зеленой траве огромную кляксу, оставшуюся от монстра, когда словно сквозь пелену услышала недоверчивый и удивленный голос кого-то из магов.
  -Надо же, Рей, кто-то из твоих учеников все же смог пройти испытания...
   Ее наставник, который был все это время занят беседой с какой-то привлекательной ведьмой, изумленно оглянулся через плечо. Увидев ее, он подавился собственным ответом...
   Никто так и не узнал, что произошло на самом деле. Велислава с трудом нашла колдунью, которая уже собиралась уходить. Яснина не горела желанием заводить с ней знакомство, а вот сама ведьма страстно мечтала об этом, еще не до конца понимая, кто недавно помог ей. Она много слышала о странной колдунье, которой жутко завидовал ее наставник, чья незаконная практика накрылась медным тазом. Он постоянно сетовал на то, что коварная и дальновидная ведьма так ловко обставляет свои дела, что даже Орден не может ни к чему придраться, хотя прекрасно знает о том, чем на самом деле она занимается.
   Можно сказать, Велислава сыграла роль рыбы-прилипалы, намертво прицепившись к колдунье, которая предпринимала довольно вялые попытки избавиться от неугомонной девчонки, вскоре махнув рукой на это занятие. Это были самые счастливые годы в жизни Велиславы, ведь она не только вступила в ряды Ордена, но и проходила обучение, правда, весьма своеобразное, у одной из лучших колдуний страны. И ее жизнь могла в скором стать такой, как она мечтала...
   Если бы не то проклятое письмо, в котором ей поручили немедленно отбыть в Пограничье. Еще не изжив до конца юношеский максимализм, и не растеряв азарта, Велислава сломя голову кинулась исполнять приказ самого Главы Ордена. Но уже в Даншере ее стали одолевать смутные сомнения. Конечно, ей жутко льстило, что из многочисленных магов выбрали именно ее, но с другой стороны, она всегда трезво и ясно оценивала свои магические способности. И они были не так уж и велики, чтобы избрать ее из сотен других и отправить геройствовать в одиночку...
   Вот только с осознанием этого она сильно опоздала, до последнего не позволяя и тени сомнения лечь на Орден и мага, по чьему прямому приказу она прибыла в приграничный город. А затем стало слишком поздно... Она даже не успела понять, что произошло, когда ее банально усыпили... После этого была только тьма, страх, острыми клыками вонзающийся в ее душу и жуткая боль, терзающая все измученное тело, которые остервенело накидывались на нее, стоило ей хотя бы на мгновение вернуться в сознание...
   А затем, словно после кошмарного и очень правдоподобного сна, она проснулась прекрасным утром. Она чувствовала себя чудесно отдохнувшей и полной сил. Велислава с искренним недоумением осматривалась по сторонам, поражаясь окружающей ее роскоши и небывалому богатству. Она словно попала в чудесную сказку. С безрадостным для нее концом.
   Чувство потери и пустоты внутри, где-то в районе сердца, нахлынуло резко и внезапно, с силой обрушиваясь на нее, словно огромная волна на неуверенного в себе пловца. Она выбралась из плена роскошного ложа, прижимая руку к груди и пытаясь вспомнить, что же произошло накануне. По привычке, выработанной годами, девушка попыталась призвать свою одежду, которую обычно небрежно сбрасывала каждый вечер на стул, но ничего не произошло. Паника нарастала, но Велислава нашла вполне разумное объяснение своему поражению. В огромной спальне, заполненной великолепной и изысканной мебелью, изящными предметами декора и многочисленными цветущими карликовыми деревцами в мраморных кадках, не было ничего, что хотя бы отдаленно могло напоминать ее платье: такое же вызывающее и откровенное, как и у Яснины. Она не смогла отказать себе в удовольствии позаимствовать у колдуньи и эту странную тягу к подобной одежде, которая впоследствии превратилась в привычку, и без нее уже нельзя было обойтись.
   На ней был одет странного покроя наряд из тончайшего шелка, отдаленно напоминающий ночную сорочку и одетый сверху кружевной халат без рукавов, застегнутый на талии на пару перламутровых пуговичек. Но в этом виде она не могла выйти из покоев, тем более, она даже представления не имела, где находится. Велислава попыталась преобразовать свой наряд во что-то более подходящее данному случаю, но вновь ее старания закончились ничем. Затем была попытка зажечь свечи в золотом подсвечнике... Метания между растениями и изящными безделушками, которые она безрезультатно пробовала изменить. Ничего не происходило...
   Старый маг, зашедший проверить свою пациентку, нашел ее возле окна, судорожно вцепившуюся тонкими пальцами в отделанную росписью и резьбой раму. Девушка невидящими глазами смотрела куда-то сквозь стекло, не реагируя на попытки дозваться до нее. Практически неделю Велислава не могла прийти в себя от испытанного шока, когда поняла, что магии в ее крови больше нет.
   Позже пришли и воспоминания о случившемся. Наверно, если бы не помощь и горячая поддержка совершенно незнакомых ей людей, Велислава просто не перенесла бы еще одно испытание, наложив на себя руки. Она была страшно зла и обижена на Яснину, которая бросила ее одну, в чужой стране, позволив погрязнуть в своих страданиях. Лишь спустя какое-то время она осознала, что напрасно сомневалась в колдунье, ведь она никогда не совершала необдуманных поступков, в отличие от нее самой. Яснина была пропитана колдовством насквозь: сила была постоянной и неотъемлемой ее частью, проявляясь в словах, жестах, действиях и решениях. Она вся была этой древней и могущественной магией, которая мучила бы ее еще больше, напоминая о том, чего она теперь сама была окончательно лишена.
  -Я не готова вернуться домой, - после долгого молчания, наконец призналась Велислава. Она заставила себя разжать судорожно сведенные пальцы, которые мертвой хваткой вцепились в расшитое замысловатыми узорами покрывало на огромной постели. Девушка сидела на краешке, стараясь смотреть прямо перед собой и не поднимать глаз на колдунью, стоящую немного в стороне, у окна. Ее силуэт на фоне бархатных драпировок, сдвинутых на ночь, был едва заметен. Она все равно не видела ее лица в сгустившейся темноте, но прекрасно помнила о том, что сама Яснина превосходно видит ночью также ясно, как и днем. И вновь она была бесконечно благодарна ей - за все время ее рассказа со стороны окна не донеслось ни звука. Колдунья отличалась тем, что умела не только слушать, но и не перебивать. Она всегда улавливала настроение и эмоции людей, тактично не вступая в разговоры тогда, когда человек хотел высказать все, что накопилось в его душе. Велислава множество раз убеждалась в том, что только ей может без смущения рассказывать самые тайные свои мысли, не боясь при этом остаться не понятой. Вот и сейчас Яснина просто слушала ее рассказ, не перебивая, никак не выражая свои чувства, не позволяя даже догадаться о том, что происходит у нее внутри. Она словно знала, что юной ведьме нужно высказаться, произнести эти страшные слова вслух. И предоставила ей возможность озвучить все, что она хотела, словно понимала, что после этого они утратят свою сокрушительную власть над ее мыслями и чувствами. Она не сочувствовала ей, нет, колдунья принимала все то, о чем Велислава боялась рассказать хотя бы кому-то. Но бывшая ведьма знала, как сильно сказанное влияет на ее наставницу: Рамир, после долгого и неловкого молчания, рассказал ей о том, что Яснина сделала для ее спасения. Все, ничего не скрывая от нее, в том числе и об убийствах, совершенных ею. В то мгновение Велиславе даже дышать стало легче, а на губах впервые появилось легкое подобие улыбки. Ее мучители умерли страшной смертью, все до одного, перестав омрачать мир, в котором продолжала жить она. Больше в воздухе не разносилось их гнилое и смрадное дыхание, что чудилось ей по ночам в кошмарных снах... Теперь ей нечего было страшиться...
  -У нас его больше нет, - неожиданный ответ колдуньи на давно заданный вопрос заставил ее резко вскочить. Она задыхалась от волнения, охватившего ее. Велислава знала, насколько дорог ее наставнице большой и красивый дом в столице. Она, не привязанная больше ни к чему, почему - то фанатично была предана причудливо сложенным камням. Но эта странная любовь и привязанность никогда не вызывала у ведьмы насмешек или иронии, она всегда чувствовала и понимала, насколько важен этот дом для Яснины, превратившей его в свой своеобразный оплот.
  -Но почему? - Простонала она, отчаявшись что-то понять.
  -Я долгие годы мешала слишком многим, как раз тем, кто сейчас постепенно приходит к власти. Они хотят избавиться от меня, или обезопаситься от любых моих действий, поэтому и поставили перед простым и однозначным фактом, я остаюсь в столице только в том случае, если приму все условия Рогда, которые он посчитает нужным мне поставить. Как ты уже догадалась, я предпочла второй вариант, которого, впрочем, мне никто не предлагал. Так как мой поспешный отъезд является ничем иным, как позорным бегством, думаю, от нашего дома уже мало что осталось.
  -А Сиара? Как же она?
  -Отказалась вернуться назад, в свой родной лес, хотя я ей это предлагала. Она хотела отправиться со мной, но одновременно покинуть столицу мы не могли, потому что за мной следила к тому времени добрая половина Ордена. Пришлось прибегнуть к небольшой хитрости, чтобы спокойно покинуть столицу. Сиара - чрезвычайно талантливая малышка, поэтому она без труда обвела магов вокруг пальца, притворяясь мной.
  -Значит, мои подозрения оказались верными, и Орден предал короля и народ?
  -Это слишком сильно сказано, милая. Глава Ордена просто выбрал лучший вариант для себя и своих последователей, приняв условия игры новых сильных игроков.
  -Но ты...
  -Меня пытался убить Ниар, а для Рогда это стало отличной возможностью дать мне шанс одуматься и осознать, что другого выбора, кроме как покориться ему, у меня нет...
  -Но ведь он любит тебя!
  -Маги не умеют прощать, - ее голос прозвучал слишком холодно и жестко, хотя она и не хотела этого, - и он не смог забыть того, что был отвергнут. И кем? Молодой и неопытной ведьмой, слишком наглой и самоуверенной, дерзкой и неуправляемой... В то время я была в столице никем, пустым местом, а посмела замахнуться на самого сильного колдуна... Это чувство, живущее так долго в его душе, если она, конечно, у него есть, не что иное, как одержимость. Он жаждет вернуть меня, но сам не знает, зачем ему это нужно...
  -Может, попросимся к княжеской семье на постой? Или сделаем вид, что забыли о том, что просто гостим у них во дворце и останемся? - Наигранно веселым голосом спросила Велислава, и, хотя улыбка появилась на ее губах, она затронула только ее лицо, не отразившись в испуганном и измученном взгляде.
  -Судя по тому, что я недавно видела, кое-кто в этом дворце должен умолять тебя остаться, - хмыкнула колдунья. Она постаралась скрыть улыбку, чтобы не смущать и без того покрасневшую и сбитую с толка девушку. Она не имела ничего против военачальника князя, потому что имела возможность убедить в его порядочности, мужестве, честности и благородстве. Союз Велиславы с Рамиром мог окончательно привести в чувство потерянную и все еще остро переживающую случившееся бывшую колдунью. В Моравве, в стенах этого дворца у нее будет прекрасная возможность со временем научиться жить без магии. Ведь многочисленные услужливые слуги выполняли любую прихоть и пожелание своих хозяев, зачастую даже предупреждая возникающие у них желания. Маги привыкали к силе, становились зависимыми от нее. Но какая разница, каким образом разгорелось пламя в камине - от брошенного на приготовленные дрова магического сгустка огня или от руки человека, который с помощью подручных средств развел его? Важным было то, что оно пылало и согревало, прогоняя все дурные и ненужные мысли о том, что сам ты больше не способен сделать этого так, как делал каждый вечер долгие годы...
  -Ты против?
  -Это твоя жизнь, Велислава, поэтому только ты вольна принимать решения, будь они правильными или безумными.
  -Как показала практика, это не приносит мне ничего, кроме страданий.
  Яснина стремительно преодолела разделяющее их расстояние, останавливаясь напротив опустившей голову девушки. Обхватив руками ее поникшие плечи, она с силой встряхнула ее, заставив изумленно вскинуть голову.
  -Прекрати думать о том, что ты сделала в прошлом. Это время минуло безвозвратно, поэтому осознание собственных ошибок ничего не даст тебе, кроме головной боли... Прошлое не стоит возвращать к жизни или пытаться его изменить, о нем нужно просто забыть... А Рамир может помочь тебе сделать это.
  -Тогда почему твое прошлое все еще с тобой?
  -У нас вечер душевных откровений? - Криво улыбнувшись, поинтересовалась Яснина, заставив девушку вспыхнуть от смущения, заливаясь ярким и горячим румянцем до ушей. - Я не могу избавиться от того, что живет во мне, Велислава. Как бы я не сожалела об этом, в моем случае прошлое - это так же и мое будущее... Я долгие годы пыталась изменить это, сбегая от него, но с каждым днем оказываюсь все ближе и ближе к тонкой грани, разделяющей их.
  -Это связано с твоей силой?
  -Да... Я бы с радостью изменила свою судьбу, вернувшись в тот день, когда меня забрали из семьи. Возможно, только возможно, я бы смогла это сделать. Но зачем?
  -Но ведь твое прошлое изменилось бы...
  -Только неизвестно, в какую сторону. Учитель преследовал свои корыстные цели, когда воспитывал меня, но именно его школа позволила мне не только выжить, но и добиться всего, что я хотела. А что было бы, не появись он в той деревне, где я родилась? Он мог не купить меня у моих родителей, и тогда, возможно, они просто избавились бы от ненужного им ребенка, или всю жизнь держали взаперти, где-нибудь в темном подвале, подальше от остальных, нормальных детей...
  -Ты... ты никогда не рассказывала об этом. Я... даже не представляла...
  -Что моя семья не просто отреклась от меня, а продала за золото? О таком как-то не хочется вспоминать, поверь мне...
  -Ты не пыталась найти их?
  -Зачем? Чтобы пробудить уснувшую совесть? Это смешно, Велислава. Что бы я увидела в глазах тех, кто подарил мне жизнь, а после выбросил, словно ненужную вещь?
  -И ты не хотела мести?
  -Учитель предлагал нам такую возможность. Многие из его учеников согласились. Они возвращались туда, где родились, чтобы оставить после своего ухода пепелище от некогда родного дома, политое кровью тех, кто предал их. Но я не согласилась пойти на это. Чем я была бы лучше их, отказавшихся ради денег от собственного дитя, передавших крошечного ребенка в руки мага, который мог оказаться безумцем или извращенцем, если бы вернулась и заставила заплатить за сотворенное зло? Зло нельзя победить другим злом.
  -Но ты заставила сполна заплатить тех, кто причинил его мне...
  -Тебе после этого стало спокойнее. В моей же душе после смертей этих, уже чужих мне людей, мир не наступил бы никогда. Ну, а попроситься на постой к княжеской семье - отличное предложение. Тем более что идти нам пока еще некуда.
   Велислава не сдержалась и рассмеялась. Она слабо покачала головой, наблюдая за немного иронично улыбающейся колдуньей, которая вопросительно приподняла брови, словно спрашивала о том, что ее так рассмешило.
  -Ты - невероятна...
  -Сочту это сомнительное утверждение попыткой сделать мне комплимент. И да, этот военачальник уже облизывается на тебя, словно кот на отборные сливки. Так что...
  -Ты немного опоздала, - второй раз за вечер и впервые после их трудного разговора лицо Велиславы осветила широкая и искренняя улыбка, сделав ее привлекательное личико неотразимым. На округлых щеках появились очаровательные ямочки, полные, четко очерченные губы изогнулись, обнажая ряд белоснежных зубов. На высоких скулах заиграл нежный румянец, а в глубине глаз в тени пушистых и длинных ресниц весело заплясали лукавые огоньки. Колдунья потрясенно поморгала, осмысливая неожиданное заявление, затем уставилась на девушку широко распахнутыми глазами.
  -С предупреждением, я имею в виду, - перестав улыбаться, торопливо добавила Велислава, вскидывая руки, словно хотела удержать ее от возможных неправильных поступков.
  -А ты готова к тому, что он может предложить и дать тебе? - Яснина вопросительно изогнула бровь, пристально вглядываясь в немного помрачневшее лицо девушки, на которое после ее слов будто набежала легкая тень.
   Велислава глубоко задумалась, прикусывая нижнюю губу. Она глубоко вздохнула, попыталась что-то сказать, но передумала. Яснина внимательно и изучающе наблюдала за ней, ее заинтриговал эффект, который произвели на девушку ее слова. Она знала, что Велислава, сколь юна и неопытна она бы не была, никогда не совершит необдуманный или опрометчивый поступок. Колдунья была превосходно осведомлена в том, что девушка ни разу не пошла на поводу у возникающих желаний. Сила оказывала на всех магов сильный будоражащий и возбуждающий эффект, но она была слишком робкой и стеснительной, чтобы поддаться зову плоти. К тому же, надо признать, все эти годы Велислава ждала человека, которого полюбит, не стремясь падать с головой в омут страстей. То, что между ней и Рамиром сейчас происходило, говорило о том, что она не только нуждалась в поддержке и утешении в это тяжелое для нее время, но и стремилась получить от него нечто большее.
   Яснина приподняла лицо девушки за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. Она улыбнулась той робкой неуверенности, что отражалась в теплых глубинах ее глаз.
  -Он - не маг, поэтому мне вдвойне спокойнее. В ваших отношениях будет все то, что и должно происходить между влюбленными мужчиной и женщиной, а не глупое соперничество и борьба за первенство. Никто из чародеев не смог бы сделать тебя счастливой, поэтому я не одобрила бы ни один союз, который ты решила бы заключить в Талвинии. Но не сейчас... Я искренне рада за тебя и Рамира. Конечно, мое хорошее отношение к нему останется только между нами, ведь я никогда не выступала в роли ревностно стерегущей свою ненаглядную дочурку сумасшедшей мамочки...
  -Спасибо...
  -Мне? За что?
  -За то, что ты у меня есть.
   Яснина обняла прильнувшую к ней девушку, которая крепко обхватывала ее руками, спрятав лицо у нее на плече. Она могла сказать Велиславе тоже самое, но не стала произносить эту простую, и так понятную и очевидную для них истину вслух. Она уже шагнула к двери, когда нахмурила брови и слегка оглянулась обратно. Ее голос звучал задумчиво.
  -Наверно, стоит написать список того, что военачальнику нельзя делать без моего разрешения.
  -Если ты это сделаешь, он никогда не сможет ничего сделать без предварительного согласия с тобой. Ведь ты даже обнять меня ему не позволишь.
   При упоминании об этом в ее мысли своевольно скользнули не прошеные воспоминания о том, как князь обнимал ее после спасения Велиславы, в той темной и холодной пещере. Ее кровь начала стремительно нагреваться, взбудораженная приятными мыслями о прикосновениях его рук, которое так понравилось ей, вызвав сотни различных эмоций... Упрямо встряхнув головой, Яснина прогнала предательские воспоминания из своей головы, убеждая себя в самообмане. Но было слишком поздно - то, что она весь вечер заставляла себя не думать о раненном мужчине, больше не работало. Что ж, значит, настало время встретиться и с остальными обитателями дворца.
   Служанка, которую вызвала Велислава, торопливо проводила ее в большой зал, где их появления ждали смущенный Рамир, заметно напрягшийся, стоило ей войти в широкую арку, и старый маг, видимо, предупрежденный им. Яснина едва сдержала улыбку, когда вслед за ней в комнату шагнула Велислава. Взгляд мужчины мгновенно остановился на ней, внимательно изучая, словно он пытался определить, как она себя чувствует. Выражение его глаз смягчилось, становясь нежным и теплым. Колдунья едва слышно хмыкнула и перевела взгляд на тяжело поднявшегося с мягких подушек мага, чья сутулая фигура тонула в безразмерной серой хламиде, расшитой у широкого воротника серебряными нитями. Она пристально оглядела его, замечая признаки усталости и тревоги на бледном лице. Он приветствовал ее легким наклоном головы.
  -С возвращением.
  -Спасибо, - Яснина постаралась ничем не выдать охватившее ее изумление. Он приветствовал ее так, словно она после долгого отсутствия наконец-то вернулась домой, где ее ждали и искренне были рады видеть.
  -Лот вкратце рассказал мне о том, что ему стало известно от тебя. Надеюсь, после всего случившегося ты не надумаешь вернуться в Талвинию?
  -Путь в эту страну с недавних пор для меня заказан.
  -Я не слишком-то и удивлен тем, что творится сейчас там. Рогд всегда был амбициозен и властен, он никогда не думал о благе тех, кем управлял. Его всегда интересовало лишь собственное благоденствие, поэтому нет ничего странного в том, что он решил примкнуть к стану более сильного союзника.
  -Такой союз может принести много горя и страданий не только простым жителям Талвинии. Мне неизвестно, что на уме у заговорщиков, но они кровно заинтересованы в том, чтобы границы Мораввы вновь стали открытыми.
  -Не важно, сколько магов состоит в Ордене. Важно другое - какое войско встретит их в случае нападения.
  -По моему приказу из столицы в Даншер прибыли многочисленные отряды наших лучших воинов. Город укреплен и надежно защищен. Я разослал вести всем командирам, поэтому наше войско сейчас по всей стране находится в состоянии боевой готовности. Никто не сможет застать нас врасплох.
  -Ты должна признать, Яснина, что хороших воинов среди членов Ордена можно пересчитать по пальцам обеих рук. В основном, все они полагаются только на свою магию...
  -В этом я с тобой полностью согласна. Маги разучились воевать, потому что уже давно подмяли под себя всех серьезных противников. К тому же, не стоит забывать, что дюжина сильнейших колдунов Талвинии сейчас находятся на службе князя. Вот только ни Рогду, ни Ниару об этом ничего неизвестно, поэтому они могут продолжить свои попытки добраться до владыки.
  -Однажды мы уже позволили им это сделать, - в хрипловатом, словно простуженном голосе Лима сквозила страшная горечь, словно ему было больно даже вспоминать о произошедшем. - Нам всем повезло, что Лот оказался таким внимательным. Если бы не он, князя бы уже не было в живых из-за нашей глупой беспечности. Меня бесконечно печалит сознание того, что мы вынуждены ко всем приглядываться, видеть во всех врагов. Сегодня княжна решила нанести визит жене одного из приближенных к князю вельмож, так ее сопровождает такое количество воинов и магов, что это уже невольно привлекает внимание простых жителей города.
  -Будет лучше, если госпожа постарается не покидать дворец, - Яснине крайне не понравилось сообщение о том, что Азария находится сейчас за пределами защитного купола, к тому же в сопровождении тех, о ком ей ничего не известно, - или будет делать это лишь в сопровождении Лота. Он очень сильный маг, поэтому в его присутствии ей ничего не будет угрожать.
  -Неужели ты считаешь, что Глава Ордена падет так низко, что попытается убить беззащитную девушку? - Удивленно спросила Велислава.
  -Это уже произошло, - холодно ответила колдунья, стараясь не смотреть ей в глаза, - только до сих пор неизвестно, кто именно стоял за похищением княжны.
  -Невероятно. Не могу поверить, что маги согласились на такое...
  -Не все. Те, кто воспротивился решению Рогда, либо погибли, якобы при исполнении заданий Ордена, либо просто исчезли, словно растворившись в воздухе. Избежать плачевной участи удалось крайне немногим, а таких, как Лот, которым удалось благополучно выбраться из такой переделки, и вовсе остались единицы.
  -Рогд и его подручные готовы заплатить любую цену, сколь бы высокой она не была, чтобы заполучить власть. Мне тяжело сознавать, что среди предателей так много тех, кого я много лет не просто знал, но и считал достойными своего призвания. Жаль, что лишь предательство порой способно открыть нам глаза на вещи, которые мы упорно стремились не замечать.
   На это колдунье ответить было нечего. Она, как и старый маг, знала слишком многих из Ордена, чтобы равнодушно и безразлично воспринимать то, что сейчас происходило за надежно скрывающими все тайны стенами. Но она в отличие от него уже не жалела о случившемся. Каждый из заговорщиков сделал свой выбор. Сожаления в этом случае совершенно бесполезны и смешны. Она не станет жалеть о тех магах и чародейках, которые променяли мир на войну только из-за того, что хотели получить больше, чем у них уже было. Глубокое разочарование - вот что наполняло отравой ее душу. В тех, с кем все эти годы она не просто общалась, но и разделяла совместные приключения, выполняла задания, сидела за одним столом, в конце концов. Она никогда не могла даже представить, что маги, входящие в ее достаточно узкий круг общения, окажутся такими. Ведь у большинства из них было все, о чем можно мечтать. Но, видимо, всех этих земных благ и влияния было недостаточно, чтобы утолить дикую жажду, иссушающую их черную душу. Нет, она не станет испытывать жалость из-за того, что они сделали свой выбор, показав впервые свое истинное, отвратительное и отталкивающее лицо. У них была возможность избежать произошедшего, но не было желания делать для этого хотя бы что-нибудь. Если Лот не захотел мириться с текущим положением дел, он воспротивился. Пусть он не сможет больше вернуться к привычной жизни, но, по крайней мере, ни в чем и никогда не сможет себя упрекнуть.
  -Как себя чувствует повелитель?
   Она не хотела возвращаться к теме, которая не приносила с собой ничего, кроме раздражения и злости. Они могут обсуждать все это до бесконечности, но какой от этого прок, если все уже сделано. Маг, всегда чутко реагирующий на состояния других людей, едва заметно кивнул, принимая ее не произнесенную вслух просьбу. На его высоком лбу пролегли глубокие продольные морщины, так сильно он нахмурился.
  -Ему не становится лучше. Мне удалось вывести яд этой твари из его организма, но он все еще слишком слаб. Большую часть времени он проводит в беспамятстве или страшном бреду.
  -Почему ни вы, ни Лот не попытались достучаться до него?
  -Они сделали все, что могли, - горячо и яростно пришел на выручку смутившемуся магу Рамир. - Владыка не слышит никого из нас.
  -Он не может не слышать магический зов, - холодно отрезала Яснина, прищуренными глазами изучая выступившего вперед военачальника, который решительно отошел от стены, подходя ближе к ней. Он словно пытался защитить мага от обвинений с ее стороны, но колдунья и не думала никого винить. Она просто не понимала, как такое вообще возможно. Призыв мага слышали даже в самом глубоком беспамятстве. И чем сильнее был маг, тем быстрее у него получалось достучаться до человека. Даже безумцев зачастую спасали с помощью магического призыва.
  -Он его слышит, - маг горько усмехнулся, - вот только не реагирует на него. И Лот и я перепробовали все возможные способы, привлекая самых дорогих ему людей, но сознание князя остается безучастным.
  -Обычно на зов не откликаются только те, кто сильно устал от жизни и не хочет продолжать бессмысленное с их точки зрения, существование. Разве у вашего повелителя были такие мысли?
  -Дело здесь совершенно в другом, - как-то очень устало произнес маг, тяжело опираясь на посох, словно не был уверен, что сможет и дальше твердо стоять на ногах, - князь не видел, в кого превратилась напавшая на него женщина. Он решил, что предательский удар нанесли вы. Камлен видел лишь вас...
   Даже если бы колдунья захотела что-то сказать, то не решилась бы. Она не была уверена, что голос послушается ее и не задрожит, предательски выдавая охватившее ее волнение. Она отвела взгляд в сторону, чтобы избежать изумленного и потрясенного взгляда Велиславы, которая широко распахнутыми глазами смотрела на нее. Видимо, никто не рассказал ей о странном увлечении князя чужеземной колдуньей. Она отчаялась получить ответ на свой безмолвный вопрос, поэтому посмотрела на Рамира, призывая хотя бы его не молчать и объяснить ей, что происходит.
  -Отведите меня к нему...
   Маг вскинул на нее внимательный взгляд, в котором лишь на долю секунды мелькнуло удивление. Он так изумлен тем, что колдунья хочет оказать свою помощь? Но ведь она и до этого выступала в этой роли в Моравве, поэтому не должна никого удивлять актами своей безвозмездной доброты. Это в Талвинии сильно бы удивились тому, как часто она делает что-то для других, здесь же ее знали совсем с другой стороны. Лишь через какое-то время, пока длилось напряженное молчание, она поняла, что причиной стало вовсе не это, а ее голос. Вернее то, как надломлено он прозвучал. Что ж, менять что-либо уже слишком поздно, поэтому она просто выжидательно смотрела на мага, который отвел взгляд и устремился к выходу из комнаты, на ходу призывая ее следовать за ним. Они не успели выйти, как Велислава решительно направилась к невесело улыбнувшемуся военачальнику, чтобы, видимо, потребовать ответы на возникшие вопросы.
   После короткого перехода по галереям дворца, они вышли к высоким арочным дверям, чья деревянная поверхность полностью скрывалась под золотым массивным узором, изображающим раскидистое, пышно цветущее дерево, названия которого она не знала. Заметив, как она слегка нахмурила брови, маг с тяжелым вздохом пояснил.
  -Древо Рода. Согласно древней легенде, дошедшей до нас из далекого прошлого, его могучие ветви укрывали княжеский род от бурь и невзгод, а цветы, что с каждым годом расцветали все чаще, означали, что он не зачахнет никогда.
   По обе стороны от дверей в безмолвии застыли высокие, могучие фигуры, укутанные в длинные черные накидки, закрывающие их с головы до ног, оставляя на виду только кисти рук, сжимающие кривые мечи и глаза, изучающие приближающихся к покоям внимательным взглядом. Когда они подошли ближе, стражи склонились в глубоком и уважительном поклоне. Двое из них шагнули вперед, широко распахивая перед ними двери. Первое, что почувствовала Яснина, едва шагнув за порог, был запах - удушающий, сильный, резкий, пряный и сладковатый аромат трав и лекарственных растений, заполонивший все пространство, пропитавший собой полностью все огромное помещение, разделенное фигурными перегородками на отдельные просторные комнаты. Он, казалось, глубоко проникал в легкие, мешая свободно дышать. Она заставила себя перевести дыхание, которое неосознанно затаила. Маг тяжелым шагом прошел вперед, сильно опираясь на крепко стиснутый в зажатом кулаке посох, поэтому ей оставалось лишь последовать за ним.
   Княжеские покои были обставлены роскошной мебелью, сделанной из темного, гладко отполированного дерева, покрытого изящной и красивой резьбой и оббитой бархатом светло-коричневого цвета. Высокий потолок был покрыт фресками, стены с арочными нишами украшали мозаичные панно, а пол устилали пышные, расшитые ковры, небрежно брошенные поверх мраморных плит. И хотя обстановка поражала роскошью и великолепием, чувствовалось, что в этих комнатах живет мужчина, чье сильное присутствие неясно доминировало, брало верх. Яснина слегка замешкалась, заметив стоящий в одной из глубоких ниш письменный стол, заваленный свитками и пергаментами. Она краем глаза заметила, как маг немного обернулся, с недоумением поглядывая назад, словно не понимая, почему она не идет за ним. Проследив за ее взглядом, он неожиданно тепло улыбнулся и сразу деликатно отвернулся, ничего не сказав. Раздосадованная тем, как часто Лим подлавливает ее на таких неловких и смущающих моментах, она торопливо отвела взгляд, и уже не оглядывалась по сторонам, хотя ей очень этого хотелось. Старый маг остановился, а затем шагнул в сторону, освобождая место ей, уже не закрывая своей тучной фигурой обзор. Яснина с трудом удержала спокойное, ничего не показывающее выражение лица, но дыхание предательски оборвалось, болезненно сжав грудь. На квадратном постаменте возвышалось огромное ложе с отделанным золотом высоким изголовьем. Над ним на однотонной стене расцветало диковинными цветами из драгоценных камней большое золотое дерево, широко простирая ветки с густой листвой - изумрудами.
   Яснина видела князя только в общественных местах, где он не позволял себе ни расслабления, ни минутной слабости, даже если таковая и имела место быть. Поэтому его неподвижный вид произвел на нее неизгладимое впечатление своей отрешенностью и не свойственным ему спокойствием, которое вместе с мертвенной бледностью разливалось по его, словно окаменевшему, лицу. Глаза мужчины были закрыты, но с того места, где она стояла, колдунья не заметила даже легкого трепетания ресниц. Она смотрела на него, пытаясь заметить хотя бы какое-то проявление эмоций, но на его лице не мелькало никаких отражений, переживаемых им во сне чувств. Словно в своем неестественном забытье он не видел даже сновидений.
  -Так не должно быть, - тихо произнесла она, невольно понижая голос. Она знала, что князь не может услышать ее, настолько сильно и глубоко сознание погружалось в это странное и неестественное состояние. Но не могла иначе, словно сама атмосфера покоев, тяжело давящая на нее, не позволила заговорить нормально.
  -Я знаю, - маг на мгновение прикрыл глаза, словно боялся не справиться с охватившей его слабостью. Он спокойно воспринял сказанную ею общеизвестную всем чародеям истину, не стремясь отвечать, что это и так очевидно. - Но бессилен что-то изменить. Камлен не живет и не умирает, не борется и не поддается напасти, пожирающей его изнутри. Словно сам не может решить, что для него лучше.
  -Князь - воин. Он не может просто отступить, тем более прекрасно понимая, как много от него зависит.
  -Камлен множество раз встречал на своем жизненном пути обман, подчас очень жестокий, ложь, коварство и предательство, даже от близких людей, но никогда я не видел, чтобы он показал хотя бы кому-то, что чувствует из-за этого. Я с ним с самого первого дня его рождения, но даже при мне он никогда не позволяет слабости взять над ним верх. Мне страшно представить, как больно ему было осознавать, что ты его предала.
  -Разве в его жизни не было других женщин?
  -Он правитель, поэтому у него должны быть фаворитки, до тех пор, пока он не вступит в брак, это негласное правило, принятое практически при каждом дворе. С помощью этих женщин повелители показывают свое богатство и власть остальным. У него с четырнадцати лет были любовницы, но не любимые.
  -Мои методы не отличаются мягкостью и заботой.
  -Велислава любит повторять, что в жизни для тебя важнее всего - результат. Ты вольна делать все, что считаешь нужным, только вытащи его из этой тьмы, что медленно забирает его.
   Маг бросил на неподвижную фигуру, укрытую тонким покрывалом, быстрый взгляд и торопливо, словно боясь передумать, пошел прочь. Яснина слегка повернула голову, чтобы видеть, как он тяжело уходит, стараясь идти как можно быстрее, но Лим так и не обернулся назад, чтобы хотя бы еще раз посмотреть на князя. Колдунью поражала эта слепая вера, которой ее удостоили при этом дворе. Стоило их правителю проявить к ней интерес, как она тут же была безоговорочно принята всеми, без исключений, словно их владыка просто не мог ошибаться, выбрав не ту женщину.
   Глухой стук закрытых дверей сообщил ей о том, что маг вышел, оставив их наедине. Колдунья неспешно обошла ложе, приближаясь к тому краю, с которого лежал князь. Его руки были опущены по обе стороны от тела поверх покрывала, но они не казались безвольными или слабыми. Широкая грудь, обтянутая тонкой тканью рубашки, едва приподнималась в такт тихому и размеренному дыханию. Казалось, он просто спал, а не находился в приграничном состоянии. Его бред действительно был каким-то неправильным, словно он контролировал его, но не позволял своему сознанию одержать верх и просто проснуться. Она опустилась на одно колено рядом с ним, протягивая руку над его лицом раскрытой ладонью вниз, и привычно закрыла глаза. Ее пальцы начали медленно светиться, затем темный туман стал распространяться от ее руки, медленно окутывая всю фигуру мужчины плотной пеленой, скрывая лицо. Она выдохнула, стараясь изгнать из своей головы все одолевающие ее мысли, чтобы яснее чувствовать его. Не было слабости, одолевающей его, или агонизирующего страдания. Но было что-то другое, что-то, что не желало выпускать его из цепких и острых когтей. Какой-то неприятный сюрприз оставила после себя напавшая на него полукровка, но она никак не могла уловить, что он из себя представлял. Осознавая, что идет на риск, Яснина позволила своей темной сущности частично выйти наружу, чувствуя, как жар заполоняет тело, а зрачок меняет форму. Она слегка откинула назад голову, опуская руку ему на лицо. И практически сразу услышала злобный, яростный, наполненный ненависти шепот, выговаривающий раз за разом древнее и очень могущественное проклятие, повторяющий его, словно молитву. Именно оно не позволяло князю прийти в себя, хотя маг и спас его от раны и яда. Лим оказался слишком могущественным целителем, поэтому у проклинающего не хватило сил, чтобы удержать мужчину в бреду, заставляя его ослабнуть настолько, чтобы можно было нанести решающий удар. Но, ни старый маг, ни Лот никогда не сталкивались с этим черным проклятием, в этом она была полностью уверена. Она сама узнала о нем из дневника своего учителя, который, в свою очередь, похоже, прознал о нем от нагов. Им всем повезло, что вместе с описанием проклятия было подробное перечисление заклятий, способных справиться с ним. Губы колдуньи сжались в суровую и презрительную линию. Вот что значит проявить слабость и оставить врага в живых. Не важно, какой облик у него, лучший враг - это мертвый враг.
   В любом случае, она разберется с этой тварью позже, сейчас у нее были дела поважнее. Выбрав самое действенное, колдунья протянула и вторую руку к лицу князя, обхватывая ладонями его ладонями, чувствуя пальцами холод гладкой кожи. Тьму прогоняет свет, так было написано в записях учителя, поэтому она просто позволила своей силе вырваться из-под строгого контроля. Ослепительная вспышка залила комнату, ярким светом освещая каждый предмет, который отбрасывал причудливые тени. И в тоже мгновение раздался душераздирающий, полный дикой боли вопль, который услышала только она. Свет становился все ярче, затем, достигнув пика, на секунду превратившись в безупречно-белое сияние, затопившее покои, резко схлынул, тонкими струйками сбегая с постели вниз, прокладывая себе путь по плитам пола и стремительно вытекая через распахнутые настежь окна. Кожа мужчины под ее руками стала немного теплее. Колдунья ясно слышала глубокое, ровное дыхание, к которому теперь не требовалось прислушиваться. Она отняла руки от его лица, после короткого перерыва открывая неприятно ноющие глаза, перестроившиеся обратно. В висках начинала собираться боль, покалывая колючими и острыми иголочками. Поколебавшись, Яснина осталась сидеть на постели, рядом с князем, который теперь просто спал глубоким сном. Конечно, разумнее всего было бы отправиться в темницу и убить без промедления тварь, заточенную там, но колдунья не знала, какой силой и могуществом та обладала. На это могло уйти много времени, не говоря уже о том, что пока она бродит по дворцу, полукровка может повторить свою попытку и наслать на него новое проклятие. Раз она получила доступ к его сознанию, то не успокоится до тех пор, пока не осуществит задуманное. Можно было бы отправить туда Лота, но делать этого колдунья не хотела по нескольким причинам. Маг всегда принципиально относился к тому, с кем сражался, ни разу не поднимая руки на женщину, поэтому она не хотела ставить его в подобные условия, во-вторых, и это было самым важным, она хотела сама взглянуть на ту, которая с такой легкостью позаимствовала ее личину. Она могла ответить на многие вопросы, а уж разговорить Яснина могла даже мертвых.
   Спустя довольно долгое время до нее донесся тихий звук открывающихся дверей. Она неохотно поднялась с постели, отбрасывая подушку, которую подложила себе под спину. Тело требовало отдыха, но колдунья старалась не думать о том, что ноющую скованность в мышцах лучше всего излечила бы горячая ванна и мягкая постель. Видимо, маг не смог уснуть, тревожась за князя, и теперь решил проверить, как он себя чувствует. Она могла только удивляться тому, с какой любовью и глубокой преданностью относились к своему правителю окружающие его люди.
  -Госпожа...
   Робкий голос, раздавшийся за ее спиной, явно принадлежащий женщине, заставил ее резко обернуться. Молодая девушка в нежно-фиолетовом откровенном наряде под ее удивленным взглядом присела в глубоком реверансе, уважительно склоняя голову. В руках она держала золотой поднос, заставленный изящными блюдами, накрытыми филигранными крышечками. Яснина нахмурилась, отчего между бровями залегла глубокая складка. Зачем они носят ужин князю, который лежит в своих покоях без сознания? Очередная странная традиция? Ответ удивил ее еще больше, чем собственные догадки.
  -Мы не знали, что вы любите, поэтому повара приготовили традиционные блюда талвийской кухни. Надеемся, вам они понравятся.
   Яснина удивленно поморгала, осознавая смысл сказанных слов. Она не привыкла к тому, что о ней может заботиться кто-то, кроме Велиславы, Сиары или Врана, поэтому почувствовала легкое смущение, но постаралась его скрыть.
  -Спасибо, - она заставила себя промолчать, и не отказаться. О ней можно сказать, впервые кто-то беспокоился, помимо людей, о которых она недавно подумала, поэтому не стоило отплачивать черной неблагодарностью на чужую доброту.
   Девушка расцвела в приятной улыбке, торопливо опуская поднос на ближайший низкий столик. Она ловко и сноровисто расставляла блюда, наполняя высокие хрустальные бокалы из разных кувшинов, затем принесла несколько мягких подушек, бросая их перед столиком. Яснина все это время наблюдала за ней, поражаясь тому, насколько грациозно у нее все получалось. Слегка поклонившись, девушка попятилась, придерживая длинные полы свободной туники, отступая спиной к двери. Она даже не попыталась бросить хотя бы один любопытный взгляд в сторону лежащего на постели повелителя, чем безмерно удивила колдунью. Видимо, уважение слуг было так велико, что они не считали вежливым и правильным смотреть на своего князя, когда тот находился в таком состоянии.
   Есть не хотелось, а вот подогретое вино, смешанное с апельсином и специями Яснина пила с удовольствием, наслаждаясь его приятным вкусом и божественным ароматом. Она бесцельно бродила по огромным покоям, неторопливо отпивая горячий напиток, когда услышала легкий звук, раздавшийся со стороны ложа. Торопливо отставив бокал, она поднялась на возвышение. Мужчина немного сдвинулся в сторону, слегка поворачиваясь на правый бок. Яснина улыбнулась: он действительно просто спал, а теперь пытался занять более удобное и привычное для него положение. Колдунья присела на край постели, осторожно касаясь кончиками пальцев его щеки, обводя высокую линию скулы и скользя к глубокому уголку рта. Поддавшись порыву, она наклонилась, накрывая легким и нежным поцелуем его прохладные губы. Испугавшись сама своего глупого и нелепого желания, неожиданно оказавшегося сильнее, чем хладнокровный голос разума, Яснина торопливо отпрянула. Вернее, попыталась. Широкая ладонь легла ей на затылок, притягивая назад, а губы попали в плен жаркого, жадного, отнюдь не целомудренного и скромного поцелуя, опалившего жаром все нервные окончания в ее теле. Ее ошеломленный и перепуганный взгляд окунулся в бездонную глубину глаз странного фиалкового цвета, в которых таилась легкая насмешка, но не было даже тени сна. Она была слишком растеряна, чтобы остановить его в первое мгновение, но затем уперлась ладонями в широкую грудь, пытаясь вырваться. Почему-то ей и в голову не пришла здравая мысль о том, что она с легкостью может освободиться от него с помощью магии. Вместо того чтобы отпустить ее, он перевернулся, подминая ее под себя, страстно и глубоко целуя, словно пробуя на вкус. Мысли смешались, а разгоряченная кровь гулкими толчками билась в висках. Странное чувство наполняло все тело, отнимая возможность мыслить здраво. Она не ошиблась ранее, когда размышляла о том, как должно быть приятно чувствовать на себе эти руки. Это было намного больше, чем просто приятно. Его сильные пальцы нежно обхватили ее лицо, слегка запрокидывая голову назад, чтобы он мог беспрепятственно целовать ее покрасневшие губы. Не отдавая себе отчет, она обхватила руками плечи мужчины, впиваясь длинными ногтями в тонкую ткань, сминая ее. Легкий стон сорвался с ее губ, когда он опустил голову, лаская губами и языком линию ее шеи. И именно он привел ее в себя, словно выводя из сладостного забытья, подействовав не хуже ведра ледяной воды. Она никогда не испытывала ничего похожего на то, что дарили его ласки и поцелуи. И это безумное наслаждение и удовольствие на мгновение затуманили ей разум. Она помнила, что то, что они делают - неправильно, вот только не могла сказать - почему... Словно почувствовав охватившее ее сомнение, князь медленно поднял на нее глаза, в которых пылало жаркое и голодное пламя, заставившее ее невольно сглотнуть.
  -Я... Я... Вы неправильно поняли, это было необходимо...
  -Для того чтобы вылечить меня? - В голосе мужчины звучали какие-то странные нотки, которые она никак не могла опознать.
  -Да! - Слишком поспешно ответила Яснина, заставив его насмешливо выгнуть брови.
  -Хорошо, что Лим и Лот применяли другие методы. По крайней мере, я очень на это надеюсь...
  От его слов у колдуньи запылали щеки. Она ничего не могла поделать, чувствуя, как жар смущения опаляет все лицо, медленно сползая на шею. Она уже и не помнила, когда краснела в последний раз, особенно от того, что глупо попалась. Яснина попыталась оттолкнуть удерживающие ее руки, чтобы освободиться из жарких объятий мужчины, но Камлен лишь сильнее сжал и без того крепкий захват, не позволяя ей этого.
  -Я могу попросить об одолжении?
  -Одолжении? - Непонимающе переспросила колдунья, пытаясь выдержать внимательный, пристальный и проницательный взгляд, которым он смотрел ей прямо в глаза. Она всегда была чувствительна к посторонним взглядам, легко распознавая и понимая, когда смотрят на нее, даже если взгляд был направлен ей в спину. Но ни один из них не вызывал в ее душе таких смешанных и двойственных чувств. Почему-то ей было крайне сложно смотреть в глаза именно ему, словно она обманывала того, кто этого совсем не заслуживал. Впрочем, так и было. Она сама поцеловала его, и вовсе не из необходимости, а потому что так желало ее сердце, которому он был совсем не безразличен, скорее наоборот. Но она не могла признаться в этой слабости ему, как не желала быть честной с самой собой.
  -Хотя бы сейчас сделай вид, что вернулась назад не из чувства долга.
  -Камлен...
   Имя князя вырвалось неожиданно легко и вопреки ее воле. Она не собиралась произносить его, но горечь, с которой прозвучали слова, заставила его сорваться с ее губ быстрее, чем она осмыслила это и успела остановиться. Яснина болезненно сглотнула, поднимая на него глаза. Ее длинные ресницы часто подрагивали от одолевающего ее волнения. Ей не хотелось врать ему в очередной раз. Такая малость, и как же сложно это сделать!
  -Для этого мне не нужно притворяться... Но это неправильно...
  -Почему? Только из-за того, что ты - колдунья, а я - человек?
  -Ты - князь великой страны, народ которой боготворит тебя и превозносит до небес, а я - ведьма, с недавних пор изгнанная из своей, где никогда не была ни любима, ни уважаема, ни почитаема.
  -Но что, если я боготворю и превозношу до небес тебя? Если я так любим и признан людьми, которыми управляю, они должны принять мой выбор. К тому же в нашей стране каждый, даже самый простой и малообразованный житель, питает уважение и почтение к тем, кто обладает силой. Ведь среди коренных мораввцев этот дар встречается крайне редко....
  -Разве ты не видел, как я убиваю?
  -Во время восстания, в результате которого я вынужденно взошел на престол, мне пришлось собственноручно убить стольких, что я сбился со счета. И большинство из них не были такими мерзавцами как те, кого убила ты. Чаще всего от моего меча падали замертво люди обманутые и преданные. Те, кому обещали все блага и богатства, а превращали в живых мишеней. Но по-другому было нельзя, потому что никто из них не желал отступать со своего пути. Ты спасла мою сестру и юную колдунью от страшной участи... И это для меня гораздо важнее, чем смерть тех, кто был готов на все ради власти и денег. Я вижу тебя такой, какая ты есть. И не стремлюсь обелить в своих глазах или начать воспринимать иначе... Для меня не имеет значения, какого цвета твоя аура. Мне важно, чтобы ты была со мной.
  -Я не принесу тебе ничего, кроме горя. Так было всегда.
  -Может, тогда мне нужно дать тебе то, чего ты все эти годы была лишена, чтобы место разочарования и тоски в твоей душе заняло счастье?
  -Я никогда не изменюсь.
  -Меньше всего на свете я хочу этого. Ты - такая, какая есть, и я не представляю тебя другой. Впервые я встретил женщину, обладающую такой силой воли и несгибаемым духом. Только безумец может желать, чтобы все это ушло. А я не отношусь к их числу.
  -Со мной ты не познаешь ни покоя, ни умиротворения. Если я останусь, тишины под сводами этого дворца уже не будет. Я всю свою жизнь изучала всевозможные виды магических сущностей, и я не откажусь от этого занятия. Не говоря уже о том, что в результате моих экспериментов от дома очень часто оставались только стены.
  -В подвалах дворца, даже этого, не говоря уже о столичном, столько места, что он может вместить весь твой... хм... питомник. Если в моей кровати не окажется суккуба, а в столовой в камине не будут греться саламандры, думаю, я даже не замечу присутствия нечисти в своем доме. Что же до разрушений, могу тебя уверить, их и без магии довольно просто и быстро можно устранить.
  -Почему-то мне кажется, что ни твоя семья, ни служащие при дворе вельможи не придут в восторг, если ты представишь им в качестве своей спутницы простолюдинку.
  -С моей семьей ты знакома. Родители пять лет назад погибли во время восстания. Отца убили, зарезав в собственной постели, предательски напав на спящего. А маму отравил ее сводный брат, который вступил в сговор с заговорщиками. После той страшной ночи из нашей многочисленной родни в живых остались только наша тетка, которая ненавидит дворец, предпочитая жить в своем поместье в тишине и уединении, так как до сих пор полностью не оправилась после убийства своей сестры. И дальняя родня по отцовской линии, не испытывающая по отношению ко мне ничего, кроме уважения и почтения. Единственные близкие мне люди - Азария, Лим и Рамир приняли тебя безоговорочно. Моя сестра обожает тебя, Лим испытывает к тебе безоговорочное уважение. Ну а мой верный военачальник будет слушаться любого твоего приказа, ведь стоит остаться тебе, как твоему примеру сразу же последует спасенная девушка, к которой он проникся теплыми и нежными чувствами.
  -А твой брат? - Яснина не знала, что сказать в ответ на его неожиданное признание и правдивый рассказ о том, как он потерял самых близких и дорогих ему людей. Она не умела говорить правильные и нужные в такие моменты слова, потому что так и не научилась утешать тех, кому это действительно было необходимо. Но колдунья понимала, что князь не нуждается ни в сочувствии, ни в утешении, ни в жалости. То, о чем он говорил, уже не обладало над ним никакой властью, и было не способно его сломить или уничтожить. Почему-то Яснина не сомневалась, что свое горе он пережил сам, глубоко в себе, никому и ни при каких обстоятельствах, не показывая, как ему мучительно больно жить с этой невосполнимой потерей. С другой стороны - у него хотя бы была семья и любящие родители, а она лишилась даже этого...
  -Его слово больше ничего не значит для меня. Ховар часто переходил границы дозволенного, и все это время я списывал это на его врожденную слабость и беспечность. Но сейчас он переступил ту опасную черту, из-за которой уже нет возвращения назад. В нашей семье не было никого, кто подобным образом позорил бы свой род. Он больше не вернется ко двору, поэтому одобрит он тебя или нет, уже не имеет значения. Что касается моих сановников, то им не останется ничего другого, кроме как принять мой выбор, к тому же я с самого начала собираюсь представить двору свою жену. Не спутницу...
  -Жену? - Яснина с силой обхватила ладонями полное мрачной решимости лицо мужчины, заставляя его смотреть себе в глаза. - Это - полное безумие.
  -Возможно. Но мне в нем очень комфортно и приятно, особенно если ты в нем рядом со мной...
   Она не успела ничего ответить, хотя и хотела попытаться его образумить. Они могли бы стать любовниками, это никого не удивило бы, да и не вызвало лишних пересудов. Кому какое дело до того, кто живет во дворце князя, ведь, как и говорил Лим, у правителей всегда были фаворитки. И это давало ей превосходный шанс прийти в полную гармонию с собой. Она жаждет его, что уж скрывать этот очевидный факт, тем более от себя самой. Но не готова пожертвовать своей личной свободой, чтобы осуществить свое первое желание. А роль любовницы манила именно этим - он принадлежал бы ей без лишних и ненужных обязательств. Но, похоже, этот вариант князем даже не рассматривался.
   Горячие губы накрыли ее, обжигая жадным и страстным поцелуем. Яснина скользнула ладонью по его щеке к затылку, зарываясь пальцами в шелковистых волосах, притягивая его голову еще ближе к себе. Чувство, которое она испытывала, когда он целовал ее, вселяло в ее тело какие-то странные сильные импульсы. Они волнами жара растекались под кожей, проникая в кровь, заставляя ее бежать быстрее по венам. Колдунья так долго была лишена этого, что даже представить себе не могла, насколько это чувство удивительно и прекрасно.
   Яснина проснулась от того, что что-то теплое и шелковистое касалось ее скулы, медленно спускаясь к шее. Сильные пальцы нежно и осторожно отвели с ее лица сбившиеся во сне волнистые пряди волос. Колдунья скорее догадалась, чем почувствовала, что Камлен целует ее волосы, удерживая несколько прядей в своих пальцах. Она лежала к нему спиной, но тесно прижималась всем телом, поэтому не стала открывать глаз, чтобы заранее не сообщать о том, что проснулась. Чувствуя, как по коже бегут мурашки от его трепетных прикосновений, Яснина пришла к выводу, что такой вид пробуждений по утрам безумно ей понравился и мог легко войти в привычку. Она слишком глубоко погрузилась в свои мысли, отдаваясь испытываемым чувствам, поэтому не услышала шума открываемой входной двери. И едва не подпрыгнула на месте от неожиданности, когда немного в стороне раздался радостный, восторженный и совершенно счастливый вскрик, который мог принадлежать только сестре князя.
  -Камлен!!! Ты пришел в себя! Ой!
  -Тише, - в голосе мужчины не было недовольства или раздражения. Яснина не видела его лица, но могла представить, что он мягко улыбается. - Ты разбудишь ее...
  -Ой! - Еще раз, только значительно тише, сдавленным и смущенным шепотом пропищала девушка. - Прости, я не знала... Уже исчезаю!
   Судя по звуку, раздавшемуся после ее слов, Азария действительно поспешила сбежать от представшей ее глазам картины как можно быстрее. Колдунья слегка улыбнулась, хотя и сама испытывала чувство неловкости. Укутанная по подбородок заботливыми руками, так, что над покрывалом была видна только ее голова и рассыпавшиеся по подушкам волосы, она, должно быть, представляла занимательное зрелище. Вот только смущаться ей было нечего, потому что спала она в своей одежде. Они большую часть ночи спорили, переубеждая друг друга, но так ничего и не добились. Принесенный служанкой ужин оказался как нельзя кстати. Яснина позволила удобно устроившемуся на подушках князю, для которого это было привычным и обыденным, притянуть себя на колени. Стараясь сгладить неловкость от довольно резких слов, произнесенных в пылу спора, она насмешливо поинтересовалась, каким образом князь собирается платить за нее выкуп. Не донеся кусочек лепешки, смазанный медом, до рта, мужчина удивленно скосил на нее глаза и передернул плечами.
  -Драгоценными камнями, - как само собой разумеющееся произнес он.
  -Какими? - Яснина продолжала расспрос из чистого любопытства, а он, похоже, воспринимал ее вопросы очень серьезно.
  -Любыми, на твой выбор.
  -Хм. Даже Хрустальной Слезой? - Задумчиво поинтересовалась она, разглядывая большой кристально чистый бриллиант в его перстне. Эти редкие камни добывались только на одном из остовов, поэтому стоили баснословных денег.
  -Если ты захочешь, да.
   Колдунья готовилась задать очередной ехидный вопрос, чтобы он наконец-то понял, что она говорит не серьезно, но после сказанного им передумала. Протянув руку, она отобрала у не сопротивляющегося Камлена лепешку. Откусив кусочек, она задумчиво оглядела весь стол заинтересованным взглядом. Мужчина слегка приподнял брови, наблюдая за тем, как она набирает золотой ложечкой политые шоколадным соусом молотые орехи.
  -Что?
   Вместо ответа он все так же удивленно наблюдал за ее действиями, затем весело рассмеялся, откидывая назад голову. Колдунья философски пожала плечами, придвигая к себе вазочку с пирожными.
  -Тебе следует последовать совету моей сестры и подложить под одежду камни, - сквозь смех произнес он срывающимся голосом, поправляя сбившиеся пряди, упавшие на лицо. Яснина ослепительно улыбнулась ему.
  -А это действительно прекрасная идея.
  -Я и не подозревал, что ты так сильно любишь драгоценности...
  -Хрустальные Слезы - не просто дорогие ювелирные камни, но еще и самый мощный проводник, который когда-либо создавала природа. Любой эксперимент нуждается в нем, но их цена непомерно высока, поэтому чаще всего приходиться довольствоваться алмазной пылью. Но это совсем другое, - неохотно пояснила Яснина, отставляя сладости в сторону.
  -После того, как ты станешь моей княгиней, ты будешь иметь все права на то, что есть у меня. В том числе, в первый же день тебе на официальной церемонии преподнесут ключи, как символ того, что теперь ты - хозяйка, в том числе и сокровищницы. Сможешь пойти туда и забрать все эти алмазы, раз они так важны для тебя. Если сможешь, конечно...
  -Все-все? - Недоверчиво переспросила Яснина, уже представляя груды сверкающих камней, благодаря которым с мертвой точки могут сдвинуться многие из заброшенных ранее экспериментов.
  -Верно. А если согласишься выйти за меня утром, то получишь ключ уже в полдень...
  -Я согласна! - Торопливо заверила его колдунья, выпрямляясь и предпринимая попытку освободиться от обнимающих ее рук. Затем замерла, оглядываясь на него. На чувственных губах змеилась коварная и хитрая улыбка, придающая ему зловещий вид, а в потемневших глазах лихо плясали искорки смеха.
  -Заметь, ты сама дала добровольное согласие.
  -Что? Я ни на что не соглашалась... - Яснина недоверчиво прищурилась, - ты только что обманом хотел выманить у меня обещание!
  -И заметь, не безуспешно. - Князь с довольным видом наклонился и легко поцеловал рассерженную колдунью в кончик носа, переключая свое внимание на тарелку с ломтиками мяса, щедро приправленными специями и травами, словно не замечая ее гневного и яростного взгляда.
  -Надеюсь, я имею хотя бы косвенное отношение к твоей улыбке?
   Яснина с легким вздохом перевернулась на спину, чтобы взглянуть на князя, удобно устроившегося рядом с ней. Она позволила себе расслабиться, раз он без труда застал ее врасплох. Колдунья сама не знала, почему так постоянно происходит, но рядом с ним она переставала контролировать свои поступки и мысли. Но сама себе не могла объяснить, из-за чего так безоговорочно доверяет мужчине, который сейчас так внимательно и выжидающе смотрит на нее. Камлен лежал на боку, подпирая голову рукой. Сбившиеся пряди светлых волос, озорной блеск ярких глаза и задорная улыбка придавали ему мальчишеский вид.
  -Я просто пытаюсь понять, каким образом ты так влияешь на меня, что я становлюсь лучше?
  -Как бы мне не льстили сказанные тобой слова, в этом нет моей заслуги. Ты изначально была прекрасным человеком, но не хотела показывать этого окружающим, словно считала слабостью простую демонстрацию чувств. Меня в тебе это удивило с самого начала. Ты спасла от страшной участи и смерти мою сестру, но не просто не потребовала ничего взамен, но в и смущении отказалась принимать мою благодарность. Ты столько всего делаешь, но продолжаешь считать, что в твоих поступках нет ничего особенного, что так и должно быть. И это бесконечно поражает меня...
  -Я не настолько бескорыстна, как ты считаешь.
  -Если тебе нравится думать о себе плохо, я не стану переубеждать тебя. Думаю, с таким упрямством не справиться даже мне. Но ничто на свете не заставит меня думать плохо о тебе. Ничто и никогда...
  
  Глава 8.
  
   Яснина медленно спускалась вниз по каменной лестнице, уходящей глубоко в подземелье, которое кто-то всего несколько лет назад вырыл под стенами дворца, чтобы разместить в нем неприступную темницу. Колдунья с любопытством осматривалась по сторонам, пытаясь найти хотя бы одно слабое место в этих стенах, выложенных отшлифованным камнем и кажущихся монолитными. Широкие квадратные плиты закрывали залитый каким-то веществом пол под ногами. У попавших в это место пленников был только один выход - через широкие, окованные толстыми железными листами двери, на которых было изображено Древо Рода, правящего в стране. Вот только вели они в темницу, а не из нее, как рассказывал ей Лот, вызвавшийся проводить ее. Колдуну стало любопытно, правду ли рассказывают о том, что из темницы в Даншере еще никто не сбежал. У местных жителей даже бытовала поговорка, желающая недругу оказаться в этом подземелье. Оказалось, что еще ни одному преступнику не удалось живым покинуть негостеприимные стены темницы, возведенной сразу после восстания. Яснина была вынуждена признать, что даже для мага эта задача могла оказаться не под силу. Здесь не было стен, построенных на фундаменте, которые можно было бы сместить, лишь слегка применив силу. Пол под ногами уводил под землю, на еще большую глубину, а с двух сторон темницу окружали небольшие, искусственно сделанные водоемы, поэтому рыть подкоп было совершенно бессмысленно. Конечно, оставался шанс выбить двери, перебить многочисленную, прекрасно вооруженную охрану и уйти через главный вход, но это представлялось маловероятным. Каждую камеру запирали тяжелые, каменные двери, которые вставали на место, плавно сливаясь со стеной, не оставляя не малейшего зазора, а сверху ложилась кованая решетка, которая не оставляла пленнику шансов на побег. Лот заключил с Лиамом спор, что ему удастся освободиться, и проиграл его, несмотря на то, что сила была при нем, ничем не сдерживаемая. Колдун философски пожал плечами, не испытывая ни малейшей досады по поводу своего проигрыша, только порадовался, что в Талвинии нет таких темниц, ведь в противном случае его самого сейчас бы здесь не было.
   Яснина остановилась у тяжелой решетки, под которой скрывалась незаметная невооруженному взгляду дверь, охраняемая двумя стражниками. Склонив головы в знак почтения, они отошли в сторону, позволяя главному стражу темницы, сопровождающему колдунью от самого входа, подойти ближе. Сняв с пояса тяжелую, глухо позвякивающую связку ключей, он достал один, вставляя его в замочную скважину. Приглушенно щелкнул запирающий механизм, и решетка медленно сдвинулась в сторону. Стражники отвели ее дальше, освобождая дверной проем. Еще один щелчок - и прямоугольный литой камень медленно поехал вперед, а затем с тихим шорохом начал отъезжать в сторону.
  -Мы будем у двери, госпожа.
   Яснина кивнула, рассматривая открывающийся вид камеры. Когда дверь полностью освободила проход, она шагнула вперед. Неяркое пламя факела, закрепленного у входа под решеткой, тускло освещало небольшую квадратную комнату с каменными стенами и монолитным полом. Но его хватало, чтобы рассмотреть скудное убранство темницы, состоящее из письменного стола с приставленным к нему стулом, ширмы, отгораживающей угол, где, видимо, находились удобства, и узкой кровати, приделанной к стене. И все же их вид заставил колдунью слегка приподнять брови от удивления, ведь обычно пленников, особенно совершивших такое черное преступление, содержали куда в более ужасных и невыносимых условиях. Она отвела глаза от разорванной в клочья книги, грудой истерзанных острыми когтями клочков, валяющейся на столе, когда со стороны кровати раздался неясный звук, похожий на шипение.
   Прислонившись спиной к стене, на ней сидела высокая, худощавая женщина, которую можно было бы даже назвать красивой, если бы не уродливая гримаса ненависти, исказившая правильные, плавные черты. Ею были полны большие темные глаза, окруженные длинными ресницами, именно она безобразно искажала яростно искривленные чувственные губы и с легкостью угадывалась в каждом изгибе бледного, словно обескровленного лица.
  -Ты. Снова ты...
   Хотя колдунья была до глубины души поражена неожиданной встречей, она не позволила ни одному из испытываемых чувств оказаться на поверхности, оставаясь внешне совершенно безучастной. Она без труда узнала прикованную длинными цепями к стене колдунью, хоть давно и не видела ее. Лейсана принадлежала к тому типу магов, которых сложно было забыть из-за того, что они обладают редким умением превращать жизнь не пришедшихся им по вкусу людей в настоящий ад. К тому же она являлась приближенным и доверенным лицом Рогда все те годы, что он занимал должность Главы Ордена. Хотя о ней и было известно лишь очень узкому кругу магов. И была нагиней, судя по могуществу и силе, плескающейся в ее крови, чистокровной к тому же.
  -Ожидала увидеть кого-то другого? Ниара, например, или дражайшего Главу, пришедших тебе на помощь? Жаль разочаровывать тебя, дорогая, но никто из них не спешит спасать тебя.
  -Не смей так говорить о Господине, - зло прошипела женщина, предпринимая отчаянную попытку вырваться, но была лишь отброшена назад, к стене. Чем эти цепи были замечательны, так это не только своей способностью полностью поглощать магию, даже самую могущественную, но и возможностью ограничивать передвижения закованного в них пленника, если его намерения не были безгрешными.
  -Похоже, твой хозяин решил принести тебя в жертву своим планам, - Яснина даже бровью не повела при попытке пленницы броситься на нее. Лишь слегка усмехнулась, когда женщина резким движением отбросила сбившиеся волосы, скользнувшие на лицо, яростно прожигая ее ненавидящим взглядом.
  -Вот только и тебе осталось недолго этому радоваться, - голос Лейсаны сочился ядом, - он не пощадит тебя, когда узнает, что ты променяла Его не просто на другого мужчину, а на мораввского князя. Знаешь, я даже понимаю тебя, ведь он так юн, красив, баснословно богат и могущественен. Народ боготворит его, поэтому безропотно примет любое его решение, а это позволит тебе занять место рядом с ним. И, как я погляжу, ты в этом уже преуспела. Такой прелестный наряд и сказочные украшения, которые, должно быть, стоят столько, что на них можно купить половину нашей столицы.
   Слова колдуньи достигли цели, но Яснина не собиралась доставлять ей такого удовольствия, показывая это. Хотя ей больше всего хотелось сорвать с шеи подаренное Камленом колье, которое он сам надел на нее после долгих отговорок с ее стороны. Еще утром она переоделась в наряд, более подходящий для дворца, до поры, до времени откладывая свое любимое платье. Алый шелк безумно шел ей, оттеняя золотисто-каштановые волосы с медными искрами, пляшущими по всей длине. Многочисленные украшения, особенно высокая диадема, усыпанная рубинами, смущали ее, но она не стала снимать их. Особенно после фразы, сказанной князем ей на ухо. Он посоветовал ей привыкать, потому что в Моравве, особенно при дворе, так было принято. И вот кто бы сказал ей, почему она прислушалась к этому совету?
  -И он так трепетно любит тебя и безгранично доверяет. Я все время пыталась понять, что же Господин нашел в тебе такого, чего нет в остальных женщинах. Чем ты заслужила такую огромную и безусловную любовь с его стороны? А теперь увидела этот же взгляд у князя. Он видел во мне тебя, и смотрел точно так же, как это делал Господин... Какую магию ты применила, чтобы покорить их?
  -Вынуждена тебя огорчить - никакой. Я никогда не уподоблюсь тебе и таким, как ты, кто ни во что не ставит жизни других, позволяя себе играть ими так, как им вздумается. Это твоя прерогатива - подчинять и покорять, а не моя...
  -Ты всегда казалась такой правильной, - она зло усмехнулась, - даже немного жаль, что на самом деле оказалась всего лишь корыстной. И знаешь, что самое забавное? Ты отвергла Господина, чтобы получить власть, но именно у Него скоро, очень скоро, ее будет столько, что с лихвой хватит на то, чтобы уничтожить не только тебя, но и всех, кто не считался с Ним. Он захватит Моравву и Иллирию, сотрет с лица земли всех, кто не пожелает покориться Ему и будет править новой Талвинией, у которой уже никогда не будет врагов. Представляю, что Он сделает с тобой, когда ты окажешься в Его руках.
  -Жаль, ты этого не увидишь.
  -Все получилось бы, если бы ни этот проклятый маг, еще в столице успевший намозолить мне глаза. Сукин сын не только выжил, сбежав от нас, так еще и превратился в предателя, подавшись на службу к князю. Не помешай он нам, от великого владыки, так чтимого в своей стране, мало что осталось бы. А жестокое убийство списали бы на тебя...
  -Ты так сильно переживаешь собственный провал, что мне даже захотелось извиниться перед тобой за собственную бестактность, - Яснина покачала головой, делая вид, что на самом деле искренне сожалеет о том, что вмешалась и не позволила ей убить князя.
  -Как ты думаешь, как владыка отнесется к твоему маленькому секрету, а, Яснина? Неужели ты действительно считаешь, что я не поняла, кто вчера спас его от заклятья? Вот только обычному магу, каким бы могущественным он не был, не под силу справиться с нагиней. Еще раньше я подозревала тебя, но всегда думала, что ты - полукровка, которая старательно скрывает свою вторую сущность. Я и представить не могла, что все это время рядом жила фейхара. Вижу по твоему взгляду, что ему это не понравится. Но у тебя есть прекрасная возможность все утаить - просто убей меня сейчас, и твоя тайна, так долго и тщательно скрываемая, не выйдет за пределы этой камеры и уйдет вместе со мной в могилу.
   Предлагаемая сделка была крайне заманчивой, ведь меньше всего колдунье хотелось, чтобы кто-то узнал о тщательно скрываемой и оберегаемой ею тайне. Так просто - убить пленницу и выдать случившееся за убийство, совершенное в ярости. Ей даже не потребуется много сил и времени, чтобы убедить окружающих в том, что нагиня спровоцировала ее, унижая и оскорбляя тех, кто был ей дорог. Ее словам поверят, если она объяснит смерть пленницы очередной попыткой добраться до князя, окончившейся фатальной неудачей. Никто, кроме нее, не знает о нагах достаточно много, чтобы усомниться в правдивости ее слов. Умрет Лейсана, а вместе с ее последним вздохом в этих каменных стенах растворится и тайна, которая в последнее время все чаще грозилась выплыть наружу.
   Яснина с непроницаемым лицом смотрела на женщину, открыто улыбающуюся ей. Она широко развела руки, с тяжелыми браслетами позвякивающих цепей на тонких запястьях, иронично выгибая изящные брови. Еще несколько дней назад она, ни на мгновение не задумываясь, убила бы ее всего лишь за один прозрачный намек на то, что ей стало что-то известно, чтобы сокрыть правду и позволить жизни идти своим чередом. И придумала убедительную ложь, щедро приправленную и долей истины, которая позволила бы ей выйти сухой из воды. Всего несколько дней назад она не раздумывала бы над тем, чтобы отнять у этой пленницы жизнь. До сегодняшнего утра... Она помнила слова, сказанные Камленом так ясно, словно он только что произнес их.
   "-Если тебе нравится думать о себе плохо, я не стану переубеждать тебя. Думаю, с таким упрямством не справиться даже мне. Но ничто на свете не заставит меня думать плохо о тебе. Ничто и никогда..."
   В ее жизни было так мало людей, которые действительно верили в нее, и князь принадлежал к их числу, испытывая по отношению к ней безграничное доверие. Вот только колдунье прекрасно было известно, насколько хрупко и эфемерно это понятие, и как просто и легко можно его уничтожить, навсегда отняв веру человека в себя. И почему-то она совершенно не хотела терять то, что он безвозмездно ей дарил, не требуя того же взамен. К тому же, если правда раскроется, все встанет на свои места: Камлен наконец-то поймет ее нежелание принимать его предложение и невозможность такого союза.
   Яснина улыбнулась женщине, которая изучала ее пристальным и тяжелым взглядом, словно была удивлена ее долгим молчанием и абсолютным бездействием. Улыбка колдуньи поражала искренностью и пониманием.
  -Не знаю, что ты задумала, Лейсана и на что все еще надеешься, ведь твои сторонники от тебя отвернулись, стоило тебе потерпеть поражение. Но на меня можешь не рассчитывать. Ты и так обречена на смерть, но она настигнет тебя только тогда, когда решит князь.
  -Лот отследил группу нагов, готовившихся к проведению какого-то ритуала. Видимо, именно для этого нашей пленницы потребовалась такая услуга с твоей стороны. Наги убиты, их колдовство разрушено, но я не хочу рисковать напрасно, поэтому ей придется подождать своей участи еще несколько дней.
   Яснина резко обернулась, услышав знакомый голос, доносившийся от дверей камеры. Князь, облаченный в придворные белоснежные одежды, расшитые золотом, с широким обручем, венчающим голову, спокойно стоял у входа, с легкой насмешкой глядя на обреченно замершую пленницу, на бледном лице которой застыла маска боли, отчаяния и бесконечного горя. Он не смотрел в сторону колдуньи, но отчего - то ей стало не по себе. Что-то чужое и холодное было в его облике, давая понять, что их разговор он слышал с самого начала. Она должна была предугадать подобный вариант развития событий, ведь он с самого начала не хотел отпускать ее одну. Яснина выбрала для визита в тюрьму самое неудобное для него время намеренно, ведь именно в эти часы проходило заседание местного Совета, а затем он довольно долгое время проводил слушания и разбирал дела местных жителей, которые обращались к своему правителю с жалобами, решить которые не смогли на других разбирательствах члены Совета. Лот, рассматривающий дюжину людей, собравшихся у тронного зала, с улыбкой сообщил ей, что все эти дела займут уйму времени. Потому что большинство из жалобщиков, судя по одежде, торговцы, а их права сильно ущемили власти Талвинии, не знающие с какой стороны подобраться к князю, и стремящиеся доставить ему как можно больше неприятностей. Она отправилась в темницу в полной уверенности, что Камлен об этом визите даже не узнает, но, видимо, недооценила ни его, ни многочисленных слуг, которые видели ее. И хотя колдунья сама хотела, чтобы все закончилось именно так, сердце внезапно сдавила острая, дикая боль, мешающая дышать. Стараясь справиться с внезапной слабостью, она отвела от него взгляд, глядя на женщину, словно впавшую после слов князя в странный ступор. Только глаза выдавали ее состояние - зрачки потемнели и расширились, став просто огромными. Больно было невыносимо. Яснина торопливо опустила глаза, чтобы не встречаться с ней взглядом, ведь во взгляде плененной колдуньи она видела отражение своего.
   Камлен повернулся к ней, легким движением руки указывая вперед и предлагая ей выйти из камеры. Колдунья без колебания последовала молчаливому предложению, сдержав желание обернуться. Не стоило сомневаться, что больше она никогда не увидит Лейсану, по крайней мере, по эту сторону. Князь шагнул следом, и тяжелая дверь с легким шелестом встала на место, повинуясь слаженным движениям главного стража темницы, который встретил своего повелителя глубоким поклоном, отступив в сторону, пропуская их. Они поднялись лишь на один лестничный пролет, когда хрипловатый голос мужчины, неожиданно глухо прозвучавший за спиной, заставил ее резко остановиться.
  -Из-за этого ты не хотела, чтобы я присутствовал при вашей встрече?
  -Нет. Я не знала, что Лейсана узнала правду обо мне...
  -Ты знаешь ее?
  -Да. Она долгое время была приближенной к Главе Ордена колдуньей, которая по негласному приказу убирала неугодных ему людей и магов. Но о том, что она - нагиня, мне ничего не было известно.
  -Как она смогла узнать, кто ты?
  -Ты умирал вовсе не от яда, который, как считали Лим и Лот, остался в твоем теле. Она не только ранила тебя при нападении, но и подвергла проклятию, широко известному только среди нагов. Я узнала о нем из дневников своего учителя, и только это знание помогло мне спасти тебя.
  -Но у тебя могло не получиться снять проклятие.
  -В этом случае ты умер бы в страшном и мучительном, истязающем как тело, так и дух, сне, не приходя более в себя.
  -Но ты не стала так рисковать...
  -Да, не стала, - Яснина резко обернулась к застывшему за ее спиной мужчине, не понимая, к чему он клонит. Она видела, как внизу, у подножия лестницы останавливается стражник. Заметив их, он знаком велел другим не подходить, и сам отошел назад, выходя из поля ее зрения. Она повернула голову в сторону князя, встречая его потемневший взгляд, в котором не было ни страха, ни обвинения. Она не была удивлена отсутствию первого чувства, потому что всегда знала, что даже будучи простым человеком, лишенным любой магической силы, он нисколько и никогда не боялся ее. А вот то, что он ни в чем не обвинял ее, поражало.
  -Она узнала о том, что ты - фейхара из-за того, что ты сняла ее проклятие?
  -Разрушила, не сняла. Но в целом, да. Я не учла, что простому магу это не под силу, поэтому не подумала о том, что это могут заметить.
  -В скором времени она умрет, унося эту тайну с собой. Я запрещу стражникам входить в камеру. Именно для таких случаев среди них служит глухонемой слуга, который позаботится, чтобы у пленницы было все необходимое, но не сможет вступить с ней в разговор. А без магии она лишена возможности рассказать хотя бы что-то...
  -Ты беспокоишься о том, что она способна открыть правду обо мне остальным? Разве тебя не должно волновать другое?
  -Что же, например? - В голосе мужчины зазвучала сталь, выдавая, насколько сильно он напряжен.
  -Рядом с тобой стоит фейхара. Ты же знаешь, кто это, не так ли?
  -Этим утром эта самая фейхара проснулась в моих объятиях. Так что, да, Яснина, я знаю, что собой представляет маг, черпающий силы из другого, Темного Истока.
  -Разве для тебя не имеет значения, кто я на самом деле?
  -Значение имеет только то, кем ты была все это время. Ты всегда была ею, но скрывала это от всех. Что изменилось сейчас? Лишь то, что я теперь тоже посвящен в твою тайну, не так ли? Но сама ты из-за этого ничуть не изменилась. Думаю, нам лучше продолжить этот разговор в другом месте...
   Яснина заставила себя отвернуться, чтобы продолжить подъем по лестнице, круто уходящей вверх. Она с такой силой сжимала тонкий шелк платья, приподнимая его над полом, что ясно слышала легкий треск материи, которая грозилась порваться от ее хватки. Она была сбита с толку и растеряна. И это злило ее, выводя из себя. Почему ему с такой легкостью каждый раз удается перевернуть все с ног на голову, ставя ее в тупик своими выводами? Она не могла не согласиться с тем, что его доводы просты, логичны и разумны: она действительно все это время была фейхарой, темной колдуньей, разница была лишь в том, что знала об этом только она сама. Он все понял верно, вот только принял слишком спокойно, что не переставало удивлять ее. Она с трудом сдерживала желание остановиться, повернуться лицом к мужчине, который спокойно шел позади нее и потребовать ответы на свои вопросы. Колдунья искренне не понимала, каким образом он все делает так, что именно она остается в полном неведении относительно происходящего, даже если оно напрямую касается ее, как сейчас.
   Она с трудом дождалась того момента, когда они подошли к его покоям. Слуги, неподвижно стоящие по обе стороны дверей до этого момента, склонились в глубоких поклонах, открывая их перед ними. Едва переступив порог и сделав несколько шагов вглубь комнат, она резко обернулась, вскидывая голову. Ее карие глаза потемнели от ярости, хотя сама Яснина не могла объяснить, почему испытывает именно это чувство. Скорее всего, из-за того, что опять была обманута в своих ожиданиях. Она ждала от него чего угодно, любых обвинений, но не этого ледяного спокойствия и непробиваемой уверенности. Камлен стоял немного в стороне, сложив руки за спиной, и с каким-то непонятным интересом смотрел на нее. В уголках его губ затаилась легкая улыбка, которая и стала последней каплей, истощившей терпение колдуньи. Она на мгновение закрыла глаза, позволяя силе вырваться наружу, окутывая ее темным, туманным и непроницаемым облаком. Когда густая извилистая тьма сошла вниз, расстилаясь легкой дымкой у ее ног, вместо колдуньи стояла фейхара в своем истинном облике. Яснина склонила голову на бок, позволяя усмешке скользнуть по губам. Она чувствовала неприятное головокружение и тянущую боль в теле, как бывало всегда после превращения, но не собиралась показывать этого.
  -Почему-то мне кажется, что ты не знал, что представляют собой фейхары. Я права, не так ли?
   Она думала, что он отшатнется в отвращении, ведь и сама она ненавидела свое отражение, но он смотрел на нее с совершенно непроницаемым выражением на лице, даже его глаза оставались безучастными, не выдавая ни малейших чувств или эмоций, что еще больше злило колдунью. Она просто ждала, что он наконец-то прозреет, увидит, демоны его раздери, кто на самом деле стоит перед ним. А он просто смотрел на нее, изучая ее долгим взглядом, никак не выказывая своих мыслей по поводу ее превращения.
  -Почему твои глаза изменились?
  Что? Она отказывалась верить своим ушам. Только что на его глазах она превратилась в легендарного монстра, которым пугали непослушных детей, а все, что его интересовало, это почему ее глаза стали другими?
  -Фейхары - охотники по своей сути, - слова давались ей с большим трудом, потому что в истинном облике ей не требовалась речь, чтобы общаться с себе подобными. Они зачастую обходились мыслями, напрямую передавая их собеседнику. Тирон не любил разговаривать, предпочитая телепатическое общение, но уступал ее желанию обмениваться фразами вслух. Яснина всегда отшучивалась, скрывая от него простую правду - она боялась, что забудет речь, которой ее научил наставник, - наше зрение подстраивается под окружающую нас обстановку. Оно позволяет видеть даже в кромешной тьме или, наоборот, под ослепительным светом. Фейхара невозможно ослепить, когда он находится в своем истинном облике и тем самым сбить со следа.
  -Разумно. А для чего тогда нужен этот наряд? - Он движением руки указал на ее грудь, едва прикрытую полоской черной кожи, которую удерживали толстые золотые цепочки.
  Яснина растерялась от его слов, теряя концентрацию. Ее глаза стремительно темнели, а зрачки втянулись обратно, превращаясь в обычные человеческие.
  -Причем здесь это? - В ее голосе звучало неприкрытое изумление.
  -Ты превосходно контролируешь себя, - он задумчиво хмыкнул, - чего же ты хотела добиться своим неожиданным превращением?
  -Любой нормальный человек испытает какие-то чувства, если рядом с ним окажется фейхар. Я не понимаю, как ты можешь так спокойно и равнодушно воспринимать происходящее.
  -Я далеко не так спокоен и равнодушен, Яснина, как тебе кажется. Но не понимаю, чего ты ждала. Что я с криками и воплями кинусь за стражей, чтобы они защитили меня от тебя? К тому же, я знал, что ты это сделаешь. Ты ведь именно этого и добивалась, чтобы я увидел в тебе какого-то несуществующего монстра?
  -Несуществующего? - Яснина в полном изумлении смотрела на него. Только сейчас на его лице стали проявляться признаки одолевающей его злости. Он с силой стиснул зубы, словно хотел сдержать ненужные слова, которые грозились вырваться наружу. А его глаза все больше и больше темнели под влиянием ярости.
  -Для меня - нет. Я уже говорил тебе, что вижу тебя такой, какая ты есть. По-твоему, я в ужасе должен выпрыгивать из окна при виде того, как твои глаза меняют цвет? Какой реакции ты ждала от меня, Яснина?
  -Омерзения, отвращения, неприятия. Любая из них была бы совершенно естественна и уместна.
  -Я понял.
   Когда он шагнул к ней, колдунья торопливо отступила назад, не позволяя ему прикоснуться к себе. Вместо того чтобы убрать руку и отступить, он быстро догнал ее, с силой обхватывая руками ее лицо, не обращая внимания на то, что темные струйки мглы скользят по его коже, холодя и обвивая запястья. Яснина в смятении вскинула на него глаза, безрезультатно пытаясь подавить рвущийся из груди вздох. Подушечками больших пальцев он нежно гладил ее скулы, с улыбкой глядя при этом ей в глаза.
  -Я люблю тебя. Тебя, Яснина, кем бы ты ни была. И, даже если в тронный зал в один прекрасный день заявится какой-нибудь верховный подземный демон и скажет, что ты - его внучка, я не перестану из-за этого любить тебя.
  -Вынуждена тебя разочаровать, но с демонами я точно не состою в родстве. И никто из моей семьи не явится во дворец, потому что у меня ее нет.
  -Твои родители погибли?
  -Нет. Просто, когда мне не было и двух лет, они продали меня магу, который впоследствии стал моим учителем. Дети, обладающие силой, рано проявляют свои способности, особенно если они - фейхары. Учитель говорил, что мои родные боялись меня и не знали, как избавиться. Поэтому восприняли предложение чужака как дар судьбы, к тому же еще и получив в качестве компенсации за меня огромную сумму.
  -И это сделали твои родные мать и отец?!
  -Да, - Яснина была сама не рада, что заговорила об этом. Почему-то рассказывая эту историю ему, она словно жаловалась на то, что когда-то давно совершили люди, которые должны были любить ее больше всех в этом мире. - Наставник значительно позже рассказал мне, что они жили возле Рашаны, городка в южной части Талвинии, в довольно большой деревне, где мой отец занимал должность старосты. Он ждал, что я вернусь, чтобы отомстить им, как это сделали другие. Я не стала этого делать.
  -Они заслужили самую суровую кару. Еще мой прадед подписал закон, согласно которому родители, отказавшиеся от своего ребенка, подвергались суровому наказанию. Такие случаи в Моравве довольно редки, но бывает, что женщина пытается скрыть рождение ребенка из-за того, что не состоит в браке. Мне приходилось сталкиваться с мужчиной, который ради того, чтобы сохранить свою семью, пытался убить новорожденного младенца, рожденного другой женщиной. Его любовница стала шантажировать его, требуя развода, и тогда он решил избавиться от единственного имеющегося у нее стоящего довода. Его поймали у реки, когда этот, с позволения сказать, отец набивал пеленки сына камнями.
  -И что с ним стало?
  -Я приказал зашить их в его одежду и бросить в реку, как он хотел поступить с младенцем. Мать ребенка тоже наказали, потому что связи с женатыми мужчинами у нас караются законом. А ребенка забрала на воспитание жена казненного, чтобы хотя бы немного искупить вину его родителей.
  -Наверное, мне нужно было вернуться и продать моих родителей на невольничий рынок в Иллирии, чтобы отомстить за то, что они сделали, - Яснина попыталась свои слова обратить в шутку, но прозвучали они для этого слишком горько. - Я просто не хотела видеть их. Вероятно, у них родилось множество других детей, лишенных дара или проклятия, как принято считать в деревнях, которые больше подходили им, чем младенец, заставляющий игрушки летать по дому. Потому что на тот момент, как они избавились от меня, это было самое страшное преступление, на которое был способен двухлетний ребенок - маг.
  -Ты говорила о тех, кто не стал отказываться от мести. Значит, есть и другие фейхары?
  -Конечно, есть, - Яснина улыбнулась, заметив явное напряжение, которое охватило его после ее слов. Он совершенно спокойно воспринял новость о том, что она сама принадлежит к темным магам, но настороженно воспринял весть о том, что есть и другие, - но наши пути уже давно разошлись. Они развивали только свой дар, посвятив свою жизнь охоте. Я стремилась к большему...
  -Неужели никто из Ордена не замечал, что на его территориях живут такие могущественные и опасные противники? - Камлен выглядел искренне удивленным. Он ненадолго задумался, нахмурив брови, словно просчитывал всевозможные варианты, а затем встряхнул головой, словно так и не понял, как возможно упустить из виду орудующую под самым носом магов опасную стаю хищников. - Скольких магов из Ордена стоит один фейхар?
   Яснина криво усмехнулась его вопросу. Наверное, именно это больше всего привлекало ее в князе, заставляя закрывать глаза на все остальное. Он всегда задавал только правильные вопросы, сразу находя главное и стоящее внимания, отметая ненужное и лишнее, не удостаивая его даже мимолетной заинтересованностью. Неудивительно, что именно он одержал сокрушительную и безоговорочную победу в сражении за власть, которое годы назад охватило Моравву. У его врагов просто не было шансов на то, чтобы вырвать бразды правления из рук того, кто был рожден для этого.
  -Я не дала бы за жизни двух-трех десятков магов даже медной монетки, окажись они на поле боя одни против фейхара, - колдунья криво усмехнулась, - в своем истинном облике темные маги практически непобедимы. И в отличие от меня, они никогда не меняют обличье.
  -Глава Ордена не стал напрасно рисковать людьми, прекрасно осознавая, что никто из его верных слуг уже не вернется обратно?
  -Верно. Рогд ненавидит и презирает тех, кто черпает силу из другого Истока, но у него не было оружия, способного покорить их. До того момента, пока в игру не включились полукровки. Наги, по своей сути, отличаются от магов, а нечистокровные еще и лишены силы в большинстве своем, но их слишком много, а их жизни ничего не значат для Ордена. Я уверена, что первым делом он направит отряды полукровок, чтобы избавиться от неугодных и мешающих ему фейхаров.
  -И ты позволишь ему это сделать?
  -Нет, - Яснина прямо встретила изучающий и внимательный взгляд мужчины, который слегка склонил голову на бок, наблюдая за ней. По его губам скользнула удовлетворенная улыбка. Он поднял руку, обводя пальцами линию ее лица. Она положила свою руку сверху, заставляя его остановиться. Какое-то время он просто смотрел на то, как ее рука лежит на его, продляя прикосновение и не позволяя ему разорвать его, затем перевел потемневший взгляд бездонных глаз на нее, улыбаясь с таким выражением на лице, что от него внутри колдуньи все перевернулось.
  -Именно это больше всего привлекает меня в тебе, - он наклонился к ней, практически касаясь губами ее уха, обжигая кожу горячим дыханием,- у твоих врагов просто нет шансов на победу, ведь ни у кого из них не хватит сил, чтобы вырвать ее из рук того, кто был рожден, чтобы побеждать.
   Яснина не сдержала легкого вздоха удивления, который против ее воли сорвался с губ, когда Камлен вслух озвучил ее собственные мысли. Она повернула голову, встречаясь взглядом с наклонившимся к ней мужчиной, который с дразнящей улыбкой смотрел на нее. Ее напряженный и вопросительный взгляд полностью растворился в бархатистой фиолетовой глубине, в которой ярко пылали те чувства, в чье существование ей было так сложно поверить. Уже не пытаясь сдерживаться, она протянула руку, чтобы скользнуть раскрытой ладонью по его плечу, заставляя его склониться ниже, наклоняя к ней голову. Яснина быстро коснулась его губ своими, рассмеявшись его секундному замешательству, которое, впрочем, длилось недолго. Он притянул отпрянувшую от него колдунью обратно, заключая в сильные объятия, словно опасался, что она попытается вырваться. Прикосновение его губ обжигало, пробуждая дремлющую в крови силу, которая свивалась в тугую пружину внутри нее, взбудораженная и потревоженная силой чувств, которые испытывала ее обладательница. Яснина теснее прильнула к нему, зарываясь рукой в густые волосы, пропуская их сквозь пальцы. Камлен легко поднял ее, отрывая от пола. Спустя мгновение ее спина коснулась мягких подушек, разбросанных по огромной постели, а тяжелое, горячее тело мужчины накрыло ее, заставляя закусить губы от невыносимого жара, разгорающегося в крови. Яснина изогнулась навстречу глубокому и сильному поцелую, одобрительно замурлыкав, когда тонкий шелк роскошной туники скользнул вниз с ее плеч вслед за пальцами, нежно ласкающими кожу.
   Тихий, робкий стук не сразу достигнул ее слуха, настолько сильно в ушах звучал шум собственной крови, гулко пульсирующей в венах. А вот князь, похоже, его вообще не услышал или предпочел сделать вид, что оглох. Тихо рассмеявшись, она обхватила ладонями лицо мужчины, заставляя его смотреть себе в глаза. Вид пульсирующей в темных зрачках обжигающей страсти, которая расширила их, сделав огромными, едва не заставил ее передумать. Но Яснина понимала, что никто в этом дворце просто так из собственной прихоти не побеспокоит князя. К тому же, вслед за неуверенным стуком за дверью раздался приглушенный голос Азарии, которая звала брата.
  -В твои покои стучат, - сообщила она удивленно вскинувшему бровь мужчине, который за секунду до этого с таким видом изучал изгиб ее шеи, что колдунья непроизвольно повернула голову так, чтобы ему удобнее было целовать ее.
  -Как ты справедливо заметила, покои мои, - он скользнул губами по ее обнаженному плечу, - а я ничего не слышал...
  -Тебя зовет Азария.
  -У моей сестры всегда был один своеобразный талант, к которому невозможно остаться равнодушным, она с самого детства выбирала самое неподходящее время, чтобы нанести мне визит.
  -Неужели? - Яснина с наслаждением скользнула руками по широкой груди, чувствуя, как сжимаются мускулы под пальцами, отзываясь на ласку. Она вскинула голову, встречая прищуренный взгляд Камлена. Ее хитрая улыбка утонула в его поцелуе, заставив ее обвить его шею руками, тесно прижимаясь к нему, обхватывая ладонью затылок, чтобы усилить и без того настойчивый поцелуй.
  -Она не уходит, - сбивчивым шепотом выдохнула она на ухо мужчины, который вскинул голову, с неохотой отрываясь от ее шеи. Она рассмеялась, когда он стал поправлять спущенную тунику, надевая ее обратно. И прикусила губу, сдерживаясь, когда он перевел на едва удерживающую смех колдунью многообещающий взгляд.
  -Впереди еще целая ночь...
  -Которая обещает стать веселой и запоминающейся, судя по тому, насколько упрямо моя сестра пытается попасть внутрь, - признавая собственное поражение, он покачал головой, поднимаясь и помогая встать ей.
  -Ты сам говорил, что в этом дворце просто огромные подземелья.
  -Которые Рамир знает, как свои пять пальцев. Мы не успели въехать, как мой военачальник, помешанный на безопасности рода, кинулся изучать их на пару с факелом. В итоге мы нашли пару мумий в старинных саркофагах, неизвестно кому принадлежащих, сундук с золотыми монетами, древнюю библиотеку, доверху набитую ветхими рукописями и рассыпающимися фолиантами, и ритуальный зал, по мнению Лима, служащий ранее местом для жертвоприношений.
  -Но ведь этот дворец по твоему приказу построили совсем недавно, - Яснина удержала за рукав шагнувшего с постамента мужчину, заинтересованная его словами, - я точно помню, что это произошло не более пяти лет назад, потому что после этого началась активная застройка Пограничья.
  -А, - князь хитро улыбнулся, высоко приподнимая брови издевательским жестом, - так вот как называется то жуткое архитектурное бедствие, которое обрушилось на несчастные земли с вашей стороны границы. А я все никак не мог придумать этому строительному кощунству подходящее название. Застройка, хм, нужно будет запомнить...
  Яснина какое-то время просто удивленно моргала, глядя на серьезного и сосредоточенного мужчину, затем не выдержала и рассмеялась.
  -Камлен! - Из-за дверей на этот раз донесся почти вопль, далеко не такой почтительный и уважительный, как раньше.
  -Придется открыть, иначе она доведет бедных стражников до сердечного приступа.
  -Их обучал Рамир, поэтому они готовы абсолютно ко всему...
  -Ты так и не рассказал, откуда здесь взялся жертвенник, - обиженно выкрикнула Яснина в спину идущего к дверям князя.
  - Он существовал здесь задолго до того, как сюда пришли первые люди. Но со временем его занесло землей, превращая в замысловатые катакомбы, - не оборачиваясь, ответил он.
  -И ты приказал возвести над ними дворец?
  -Верно...
  -Камлен! - Возмущенно выкрикнула она не хуже Азарии.
   Он слегка обернулся, коварно усмехаясь. А затем просто открыл дверь, смерив колотящую по воздуху кулачком раскрасневшуюся от возмущения девушку долгим взглядом.
  -Ой, - поприветствовала она брата, вскидывая взгляд на неожиданно исчезнувшую преграду и обнаружившегося вместо нее князя, - а там такое!
  -Какое? - Вкрадчиво поинтересовался Камлен без признаков даже малейшего раздражения.
  -Забавное, но милое. В общем, лучше Яснине самой взглянуть на это!
  -Ее комнаты находятся немного в другой стороне, - насмешливо произнес мужчина, с интересом глядя на свою сестру, скептически приподнявшую одну бровь после его слов, - в северном крыле этого дворца.
  -Я знаю, Камлен, - Азария скрестила руки на груди, ослепительно улыбаясь, - вот только ее там нет.
  -Интересная закономерность: если ее нет в покоях, следовательно, она здесь?
  -Ты иногда превращаешься в невыносимого зануду, - с недовольным вздохом произнесла девушка, обиженно надувая розовые губки, отчего ее красивое лицо приобрело забавное и очаровательное выражение, - несколько слуг видели, как вы вместе шли к твоим покоям. Поэтому, я могу сейчас позвать ее, а не тебя, раз ты так все упорно отрицаешь. Она нужна в тронном зале, очень нужна...
  -Похоже, ответить отказом на мое предложение тебе просто не позволят, - Камлен обернулся с легкой, коварной улыбкой на губах, заставив колдунью слегка смутиться. Она не ожидала, что он признается Азарии в том, что она действительно находится в его покоях. Почувствовав, как кровь приливает к щекам, она торопливо тряхнула головой, позволяя пышным волосам скользнуть вперед, частично прикрывая порозовевшие скулы. В конце концов, они ведь не подростки, чтобы прятаться по углам и скрывать свои отношения, о которых, судя по всему, осведомлены уже все в этом дворце. Хотя внутренний коварный голосок лукаво нашептывала ей как раз о том, как здорово было бы никому ни о чем не говорить, оставляя все происходящее в тайне. Жаль, что у Камлена на этот счет было свое мнение, с которым Яснине не желала спорить, потому что меньше всего на свете она хотела, чтобы близкие ему люди слушали ложь от человека, которому доверяют больше всего на свете. Это она за всю прожитую жизнь встретила лишь нескольких, чьим мнением дорожила, а вот у него была нормальная любящая семья, и она не рискнула бы своими привычками портить прекрасные, доверительные и чуткие отношения между ними. - И это только начало.
  -Ты сейчас пытаешься меня приободрить или предостеречь?
   Яснина спустилась с возвышения, на котором располагалось ложе, по широкому проходу подходя к входным дверям, по обе стороны которых стояли брат с сестрой. Азария при виде ее облегченно выдохнула, поднимая глаза к потолку, словно благодарила всех невидимых богов разом за то, что ей удалось найти колдунью. И хотя на ее живом личике ясно читалось смущение, а во взгляде голубых глаз сквозила неловкость, она встретила ее ослепительной и радостной улыбкой.
  -Я так рада, что ты вернулась!
  -Что-то случилось? - Яснина внимательно смотрела на девушку, на лице которой появилось прежнее удивленное и озадаченное выражение.
  -Идемте скорее. Я послала слуг за Велиславой, но не уверена, что она знает ее...
  Камлен повернулся к колдунье, вопросительно приподнимая широкую бровь, словно спрашивая у нее ответа на свой незаданный вопрос, но Яснине оставалось лишь слегка передернуть плечами, потому что она, так же, как и он, не понимала, что происходит. Князь посторонился, пропуская ее вперед, а затем последовал за ними по широкой галерее, не обращая внимания на склонившихся в поклоне стражей и присевших в глубоком реверансе служанок с букетами ярких цветов. По виду они напоминали каллы, ослепляя глаза россыпью золотых искр на нежных лепестках и распространяя по воздуху дивный, сладкий и пряный аромат, который хотелось вдыхать до бесконечности.
  -Это Поцелуй Солнца? - Яснина остановилась, указывая рукой на цветы, которые побледневшая девушка судорожно сжала в руке, с силой прижимая к груди. Она удивленно приподняла бровь, потому что выглядела служанка так, словно мечтала провалиться на этом самом месте под пол, только чтобы не стоять перед ними. Она озадаченно склонила голову на бок, переводя взгляд на вторую испуганную девушку, которая, похоже, даже дышать боялась, а затем полуобернулась к князю, остановившемуся немного позади нее. На его обычно спокойном лице застыло выражение досады и раздражения, видимо, и вызвавшие панику у не вовремя оказавшихся возле его покоев девушек.
  -Они же растут только на Лиоре, - Яснина шагнула к одной из служанок, которая перевела перепуганный взгляд на князя, быстро-быстро хлопая длинными ресницами. Не обращая на нее внимания, колдунья заворожено рассматривала необыкновенную и диковинную красоту. Она всего раз видела эти чудесные цветы при дворе, во время приема послов, которые и привезли огромную корзину цветов в дар королю. Все придворные замерли в восторге, когда в зал внесли сияющие золотом нежные цветущие растения. Каждый продолговатый, широкий и вытянутый лепесток с обеих сторон словно был усыпан мелким золотым песком, искрящимся и переливающимся на солнце. Они испокон веков росли на маленьких островах неподалеку от Талвинии. Существовала даже легенда, согласно которой в свое время, когда там только-только зарождалась жизнь, из земли, обильно политой теплыми дождями, выросли дивной красоты цветы, которые очаровывали и пленяли всех, кому доводилось их видеть. И бог солнца, до которого дошли слухи об их невероятной красоте, спустился на землю, чтобы лично убедиться в том, что они на самом деле так хороши, как о них говорят. Прекрасные цветы так понравились ему, что он не удержался, поднося к лицу один из них, касаясь губами нежных лепестков. И от легкого поцелуя бога солнца они стали еще чудеснее, заискрившись золотой россыпью, словно искупавшись в солнечных лучах.
  -Пожалуйста, сделай вид, что тебе не интересно, - колдунья слегка дернулась, так как незаметно подошедшая к ней Азария впилась острыми ноготками в ее руку, наклоняясь к самому уху и едва слышно шепча с очень просительными интонациями в голосе, - Камлен хотел подарить их тебе сам...
   Яснина стремительно отдернула руку от цветов, словно обожглась о нежную и бархатистую поверхность, со священным ужасом уставившись на них с таким выражением, словно они на ее глазах начали превращаться во что-то дикое и невероятное. Она затылком чувствовала почти физически ощутимый тяжелый взгляд князя, но не смогла бы посмотреть на него, даже если бы и захотела. Чувствуя, как начинают дрожать губы, она быстро прикусила их изнутри, заставляя себя собраться. Не хватало только выставить себя дурочкой на глазах стольких посторонних людей. Заставив себя отвернуться, она небрежно пожала плечами и с совершенно спокойным лицом направилась дальше, игнорируя странный взгляд, которым на нее смотрел Камлен, так и не сдвинувшийся с места. Он еще какое-то время смотрел вслед уже свернувшей за поворот колдунье, затем перевел взгляд на дрожащих от страха девушек, отпуская их легким взмахом руки. Задумчиво нахмурившись, он слегка коснулся пальцами подбородка, продолжая смотреть на угол уже пустой галереи.
  -Прости, - Азария на ходу заглянула в лицо Яснине, состроив самую виноватую мордашку, на которую только была способна, - я все испортила, да?
  -Мы с князем просто разговаривали.
  -Я о цветах, - тяжело вздохнула девушка, нервно покусывая губы.
  -Я не догадалась, почему твой брат так странно отреагировал, поэтому ты здесь совершенно не причем.
  -Тебе они не понравились?
  -Азария, в мире не существует человека, которого Поцелуй Солнца оставил бы равнодушным, - она постаралась, чтобы ее улыбка вышла естественной и теплой, - просто мне никто и никогда не дарил цветов. Я удивилась.
  -Никто? - Девушка даже остановилась от неожиданности, словно забыв, что это именно она по одной ей известной причине ведет колдунью в тронный зал. - Но... Но...
  -Я - чародейка, Азария, к тому же далеко не самая добрая. У меня не было настолько близких людей, которые могли бы это сделать, а от любого постороннего человека такой жест я восприняла бы как откровенное издевательство, сделав с храбрецом какую-нибудь малоприятную вещь. В Талвинии довольно чревато последствиями такое поведение по отношению к ведьме. Особенно, если она окажется не в настроении, или же у нее просто отсутствует чувство юмора.
  -Я понимаю, что ты шутишь, - девушка робко взглянула на нее, словно не решалась продолжить. Затем вздохнула, видимо, собираясь с мужеством, и тихо добавила, - вот только твои слова звучат слишком горько.
  -Некоторые поступки твоего брата ставят меня в тупик, я не понимаю, зачем он их совершает, так как не привыкла к подобному, поэтому и теряюсь, не зная, как на них нужно правильно реагировать.
  -Но ведь даже чародейки в вашей стране заводят себе ... любовников, - она заметно смутилась, произнося последнее слово, - а многие из них выходят замуж. Я читала об этом в книгах, которые давал мне Лим.
  -Это другое, Азария, - Янина тяжело вздохнула, не зная, как выйти из щекотливой ситуации. Младшая сестра князя была ей глубоко симпатична, но она не хотела делиться неприятными подробностями своей жизни именно с ней. Да и не готова была невинная и благовоспитанная девушка с таким наивным взглядом на жизнь слушать о том, что она могла ей рассказать. Все это уже давно осталось в прошлом, превратившись в неприятные воспоминания, а колдунья не любила вспоминать.
  -Но ты примешь предложение Камлена? - Девушка окончательно смутилась, покрывшись ярко-красным румянцем, залившим ее нежные щечки и спустившимся даже на шею. - Я знаю, это не мое дело, но мне действительно так хочется, чтобы ты его приняла!!!
  -Я для него не самый лучший выбор. Нас столько всего разделяет, что об этом даже не стоит говорить, потому что перечисление грозит затянуться до утра.
  -Но он любит тебя!
  -Я знаю...
  -А ты его?
  -Люблю...
   Действительно, ведь это так. Она произнесла это простое слово вслух, и все сразу стало на свои места. Именно это чувство поселилось в ее сердце, опаляя невыносимым жаром, заставляя поступать так, как она никогда бы и ни за что не поступила прежде. Любовь, и ни что иное, изменило ее, смягчив, сделав терпимее и спокойнее. Она не чувствовала ничего подобного раньше, даже не представляя, сколь много она потеряла. Еще с детства учитель убеждал их всех в том, что любовь - постыдная и мерзкая слабость, худший порок, на который только способно человеческое сердце. Он считал, что только избавившаяся от этого грязного чувства, отравляющего все существо, душа может обрести величие. На самом деле, он просто хотел, чтобы они вырастали жестокими, беспощадными и лишенными малейшей слабости убийцами, чья рука никогда не дрогнет. Она с самого начала понимала это, но находила в его словах свой, особый смысл. Они казались ей справедливыми и правильными, ведь в тот момент она жила мыслями о своей семье, которая выбросила ее из своей жизни. И не было ничего правильнее заставить себя отречься от всех ненужных чувств и мыслей, которые мучили и терзали ее.
   И у Яснины это великолепно получилось. Она всегда была способной ученицей, поэтому и этот урок выучила на "превосходно". Первые теплые чувства, похожие на симпатию, она почувствовала лишь спустя годы по отношению к перепуганной девчонке, отчаянно боящейся провалить свое испытание, какой тогда была Велислава. Позже она встретила Врана и Сиару, к которым так же испытывала смесь самых разных чувств. Но никогда даже не задумывалась о том, что она способна полюбить мужчину. Именно это чувство казалось ей совершенно ненужным и лишним в жизни колдуньи. Почему-то оно представлялось ей своего рода слабостью, а их она была всегда лишена. Яснина и представить не могла, какую всепоглощающую, огромную, яростную и беспощадную силу скрывала под собой эта слабость.
   Она жестом предложила восторженно округлившей глаза девушке продолжить путь. Азария от досады прикусила нижнюю губу, обиженно глядя на нее своими большими и по-детски чистыми и наивными глазами, словно безмолвно просила продолжить интересующий ее разговор. Яснина отрицательно покачала головой, заставив ее огорченно вздохнуть. Но вместо заслуженного возмущения или негодования, княжна лишь сложила руки перед собой, направившись вперед по широкой галерее, стены которой были расписаны яркими и живописными фресками, изображающими забавляющихся на опушке леса малышек-фей. Они вышли к огромным арочным дверям, ведущим в тронный зал, которые были широко распахнуты. Шестеро стражников в позолоченных доспехах - по трое с каждой стороны - удивленно переглядывались, но не трогались с места. Заметив их, они согнулись в поклонах.
  -Госпожа.
   До Яснины донесся приглушенный голос Велиславы, в котором нотки радостного удивления смешались с искренним недоумением и непониманием.
  -Как ты здесь оказалась?
  -Велислава, - звонкий и громкий голос веселым колокольчиком разлился по тронному залу, доносясь и до дверей, у которых они остановились, - я так рада видеть тебя!
  -Я должна была догадаться, - простонала колдунья, прижимая ладонь ко лбу, с досадой осознавая, что уже поздно обвинять себя в недогадливости. Она должна была предугадать, что Сиара и не подумает появиться только тогда, когда будет уверена, что Яснина находится в полном одиночестве. Сколько бы она не билась над этим, девушка упорно отказывалась понимать, какое впечатление производит на посторонних людей. Скрепя сердце, Сиара согласилась с условиями колдуньи, когда самовольно поселилась в ее доме, вынужденная идти на определенные уступки, потому что боялась, что новая хозяйка, которую она выбрала для этой роли самостоятельно, не поставив в известность ее саму, может с легкостью вышвырнуть ее, если пожелает. Но при любой малейшей возможности, выпадающей довольно редко, она с огромной радостью и восторгом нарушала установленные правила, не способная побороть свое неумеренное любопытство, требующее удовлетворения.
   Раздраженно тряхнув головой, Яснина вошла в огромный тронный зал, внутренне досадуя на собственную неосмотрительность, из-за которой придется объяснять собравшимся, кто их неожиданная гостья и что она здесь делает. Колдунья подняла голову и обомлела, на мгновение лишившись дара речи. Арочный хрустальный купол пропускал потоки солнца в зал, которые преломлялись на многочисленных гранях, заливая все ярким светом. Высокие колонны из белоснежного камня, украшенные затейливой резьбой, возносились вверх, сливаясь с потолком. От места их слияния вниз струились ослепительно-алые большие отрезы сияющего шелка, ниспадающего свободными потоками и перехваченного где-то в центре тяжелыми золотыми кольцами, украшенными бархатными кистями. Колонны выстроились по обе стороны от широкого прохода, выложенного мозаикой из золота и драгоценных камней, складывающихся в причудливый рисунок, изображающий могучее и раскидистое дерево, которое тянуло вверх и в стороны ветви с богатыми плодами. За ними открывался вид на стены, отделанные мраморными плитами, с многочисленными глубокими нишами, где стояли литые из золота напольные чаши, или вазоны с пышно цветущими экзотическими цветами. Каждую нишу с обеих сторон украшали отрезы алого шелка, а на стенах между ними были вырезаны фонтаны, вода из которых падала с высоты в округлые чаши, поблескивающие золотом. Высокие ступени вели к вырезанному из камня трону, возвышающемуся у дальней стены, на которой было искусно выложено Древо Рода, ослепляющее своей красотой и величием. Две изогнутые лестницы окружали трон, смыкаясь за его высокой резной спинкой, на широких ступенях стояли высокие каменные фигуры, облаченные в позолоченные доспехи, сжимая в руках тяжелые мечи с богато украшенными рукоятями.
   Но не ослепляющее и подавляющее своей роскошью великолепие тронного зала поразило колдунью, а огромная груда вещей, сваленная в его центре прямо на полу. И Сиара, сияющая не хуже начищенной медной монетки, радостно подпрыгивающая на какой-то огромной коробке на самом верху этого завала. Застонав от отчаяния, Яснина подалась назад, не уверенная в том, что готова к такому позору. Ей хватило одного взгляда, чтобы убедиться в том, что перед этим ужасом в неподвижном изумлении застыл Лот, который не сводил глаз с улыбающейся девушки, устроившейся наверху. Рядом с ним озадаченно поглаживал окладистую бороду Лим, усмехающийся про себя. Судя по парадной белоснежной мантии, расшитой золотом у старца и черной одежде Лота, состоящей их прямого кроя брюк и приталенного сюртука с длинными полами, они оба присутствовали на рассмотрении дел, которые проходили утром. Велислава, облаченная в роскошную фиолетовую тунику, с тихим смехом наклонилась вниз, чтобы поднять с пола изящную кожаную туфельку, расшитую бирюзовыми капельками. Позади нее непонимающе крутил головой Рамир, видимо, силясь понять, каким образом все это беспрепятственно проникло сквозь купол.
  -Вот такое здесь! - Азария с улыбкой указала вперед рукой, словно колдунья и без нее не налюбовалась уже этим кошмаром. Княжна склонила голову на бок, рассматривая завал из всевозможных вещей и их своеобразную хранительницу, с рассыпавшимися по плечам голубоватыми волосами, которые резко оттеняло изумрудно-зеленое платье, спадающее по фигурке девушки свободными волнами. Закрыв на мгновение глаза, Яснина заключила со своей совестью договор и решила покинуть место действа, потому что была однозначно не готова к тому, что должно было последовать за ее появлением. Она быстро шагнула назад, стараясь не привлекать к себе внимания. Азария была слишком увлечена, чтобы заметить маневр, а остальные даже не видели ее, поэтому колдунья сочла это не побегом, а тактическим отступлением, которое позволило бы ей собраться с мыслями и морально приготовиться к этой встречи, обещающей стать очень интересной. К тому же, здраво рассудила она, Велислава была близко знакома с Сиарой, поэтому сможет объяснить собравшимся кем она приходится колдунье. Она спиной отступала к выходу, придерживая платье, чтобы не запнуться о длинный шлейф, не спуская глаз с Азарии, которая могла в любой момент обернуться и заметить ее отсутствие. Выйдя из дверей, она облегченно перевела дух. Но радовалась она не долго, потому что сильные руки легли на ее плечи, останавливая. Яснина резко обернулась, отчего ее волосы взвились в воздух и хлестнули по руке князя, остановившегося позади нее всего лишь в шаге. На его лице застыло очень странное выражение, он словно пытался подавить улыбку, которая все равно появлялась и быстро исчезала с губ. Его глаза искрились от смеха, став ярко-фиолетовыми, поражающими своей бархатистостью и глубиной. Видимо, он подошел вслед за ними, но не стал переступать порог тронного зала, остановившись у входа и отсюда наблюдая за происходящим. Князь нежно скользнул ладонью по ее плечу, спускаясь по руке, шагнув ближе. Наклонившись к ней, он негромко произнес.
  -Мне показалось, или ты только что пыталась сбежать?
  Яснина закусила губу, глядя на склонившихся в поклонах стражников, которые не решались выпрямиться в его присутствии. Ни один из них не поднимал головы, но колдунья заметила, с каким трудом они все сдерживают улыбки. Она вздохнула, признавая собственное поражение, но из упрямства не согласилась с ним.
  -Это было вынужденное, продиктованное необходимостью, отступление, - немного подумав, она добавила, - временное.
   Вот после ее слов Камлен и не выдержал, расхохотавшись. Яснина зашипела на него, хватая за руку и пытаясь затащить за двери, которые скрыли бы их от посторонних взглядов, но опоздала. Все, как один, присутствующие в зале быстро повернулись на звук, с удивлением рассматривая смеющегося князя, которого еще больше забавляли попытки колдуньи сдвинуть его с места, и, вцепившуюся мертвой хваткой в рукав его парадного сюртука из черного бархата, Яснину. Заметив недоумевающие и ироничные взгляды, направленные на них, колдунья торопливо отпустила его, но одарила смеющегося мужчину прищуренным многообещающим взглядом. Встретив его, Камлен с трудом заставил себя остановиться, хотя смех все никак не желал униматься. Откровенное смущение и нарастающая паника в карих глазах чародейки окончательно успокоили его, как рукой снимая все веселье.
  -Вот видишь, во дворец даже перевезли все твои вещи...
  -Камлен, - отчаянно простонала Яснина, не зная, куда деться под многочисленными взглядами, от которых ей было откровенно неловко.
  -Прости...
   Он положил руку ей на талию, незаметно подталкивая обратно к дверям. Колдунье не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться уверенной и сильной руке, ведущей ее в тронный зал, от которого ей больше всего на свете хотелось в данный момент оказаться как можно дальше.
  -Госпожа!
   Сиара подскочила с опасно закачавшейся коробки, радостно хлопая в ладоши. Не удержав равновесия, она пошатнулась, съезжая с огромной груды вещей. Девушка сдавленно пискнула, а в воздух вырвалось два луча, метнувшихся к ней. В стороне тонко и испуганно вскрикнула Азария, прижимая руки к задрожавшим губам. Яснина только закатила глаза, прекрасно зная, что последует за этим. Сиара растворилась в воздухе, оставляя после себя только туманную голубоватую дымку, появляясь спустя мгновение рядом с остановившейся колдуньей. Сила прошла в том месте, где пару секунд назад опасно балансировала на краю завала из коробок и всевозможного хлама девушка, растворяясь в воздухе. Лот и Лим изумленно обернулись, с недоверием глядя на то, как она с громким и радостным писком воодушевленно кидается колдунье на шею, сжимая в сильных и удушающих объятиях.
  -Это..., - начал Лот, озадаченно переводя взгляд с завала на них.
  -Невероятно, - закончил за него общую на двоих мысль Лим, громко хмыкнув.
   Вслед за этими словами весело рассмеялась Велислава, ведь для нее подобное зрелище давно уже стало привычной картиной.
  -Госпожа, госпожа, госпожа, - скороговоркой тараторила Сиара, судя по силе захвата, решившая ее задушить.
  Над ее головой деликатно кашлянул князь, заставляя девушку мгновенно разнять руки, переводя на него сияющий и восторженный взгляд.
  -Такой красивыыыый, - восхищенно пропела она, без малейшего стеснения рассматривая удивленно моргнувшего от подобной наглости мужчину изучающим взглядом. Она оторвалась от него, переводя взгляд на колдунью, которая осторожно пыталась сделать вздох и тихонько прошептала. - Госпожа, а малыши вообще будут сама прелесть!
   Яснина оторопела от неожиданности, забыв, что ей срочно необходимо сделать вдох. Она немного повернула голову, с ужасом глядя расширившимися глазами на приподнявшего бровь князя, который с широкой улыбкой смотрел на девушку.
  -А она мне нравится, - он перевел на побледневшую колдунью обжигающий взгляд, наполненный такой страстью, что Яснина не выдержала и торопливо опустила глаза, смутившись того откровенного желания, с которым он смотрел на нее.
  -Вы мне тоже, - доверительно сообщила мужчине Сиара, - и будете, пока вот так смотрите на мою госпожу.
  -Сиара, - выдохнула колдунья, вызвав у нее только сияющую радостью улыбку.
   Князь слегка обернулся назад, коротко приказывая страже закрыть двери. Дождавшись легкого стука, раздавшегося за спиной, колдунья вопросительно посмотрела на девушку, с порозовевшего личика которой стремительно сбегала улыбка.
  -Я очень старалась, госпожа! Делала все, как вы сказали, а первое время и вовсе не выходила из дома. Но тот ужасный тип каждый день присылал своих магов, чтобы они шпионили за домом. А вчера вечером заявился сам...
   Яснина знала, о ком шла речь. Сиара мало кого ненавидела, потому что от природы была добра и благожелательна, но вот Рогда она невзлюбила сразу, стоило ей первый раз увидеть его в доме колдуньи. Глава Ордена в очередной раз явился без приглашения, чтобы вновь устроить скандал, от которых Яснина уже порядком устала к тому времени. Она сидела в глубоком кресле с высокой спинкой, устало закрыв глаза и прижав пальцы к вискам, пытаясь хотя бы немного унять невыносимую боль, пульсирующую где-то в их глубине. Колдунья слушала его злые, переполненные ядом и желчью слова, не предпринимая ни малейшей попытки что-то объяснить. Уже довольно давно она осознала, что останется не услышанной в любом случае. Рогд проявлял необыкновенную чуткость по отношению к ней во всем, но в том, что касалось их не сложившегося романа, демонстрировал крайне упрямое неприятие всего, что с его точки зрения могло помешать или навредить существующей только в каком-то выдуманном мире связи.
   Колдунья ощутила легкое и ненавязчивое чужое присутствие, выдающее появление в комнате маленького и не послушного блуждающего огонька, который обожал просачиваться даже в самые маленькие щели, чтобы подслушать какой-нибудь интересный и увлекательный с ее точки зрения разговор. Она с огромной неохотой разлепила тяжелые, словно налитые свинцом веки, чтобы осмотреться по сторонам. Маленький голубоватый шарик мерцал на середине широкой лестницы, умело спрятавшись за широкой резной балясиной. Мужчина гневно мерил комнату шагами, расхаживая прямо перед ней, больше ни на что не обращая внимания, поэтому Яснина просто позволила тяжелеющим векам опять сомкнуться, решив ничего не предпринимать.
   Но едва за разъяренным колдуном с глухим стуком захлопнулась дверь, огонек выскользнул из своего укрытия, устремляясь вниз, на ходу превращаясь в девушку, которая с легким изяществом ступила на покрытый толстым ковром пол, озабоченно хмуря тонкие бровки.
  -Он - плохой, госпожа! Очень, очень плохой! В нем нет добра, совсем, даже самой малой капли!
   Она быстро подошла к ней, опускаясь на колени перед креслом, в котором сидела колдунья, обхватывая ладонями поручень и устремляя на нее огромные, наполненные беспокойством и волнением глаза. Яснина со вздохом выпрямилась, с легкой улыбкой глядя на девушку. Она нежно провела ладонью по шелковистым волосам, тихо ответив.
  -Я знаю, Сиара. Я это знаю...
   С того самого дня девушка и прониклась к Рогду какой-то настороженной и недоверчивой ненавистью, словно постоянно ожидала от него подвоха и боялась зла с его стороны. Поэтому колдунья и не была удивлена тому, как Сиара отзывалась о Главе Ордена.
  -Надеюсь, тебе хватило ума не показываться ему на глаза?
  -Никакая сила в мире не заставит меня это сделать! - Сиара сердито топнула маленькой ножкой, подтверждая свои слова, - но он приказал сломать вашу защиту! Поэтому, пока маги безуспешно слонялись вокруг дома, я прошла по всем комнатам и собрала все, что вам нравилось. Только я не помню, что и куда положила!
  -О ком она говорит? - Князь повернулся к Яснине, но она бросила на него лишь быстрый взгляд и снова повернулась к стоящей перед ней девушке, чье лицо немного покраснело от испытываемого смущения.
  -Им удалось вскрыть мою защиту?
  -Яснина, - Камлен произнес ее имя тем же спокойным и ровным голосом, что и раньше, только его тон внезапно ожесточился, становясь ледяным. Колдунья повернулась к нему, поднимая на него взгляд. Фиалковые глаза словно подернулись густой пеленой, выдавая охватившую его ярость. Она заставила себя говорить сдержанно, чтобы не показать ему своего волнения.
  -О Главе Ордена, Рогде.
  -Я редко кому желаю смерти, но сейчас как раз такой случай, - Лим подошел к ним ближе, тяжело опираясь на посох. Его добродушное и простое лицо немного осунулось, а правильные черты заострились, но он держался молодцом, ничем больше не показывая, насколько устал за время, пока князь находился на пороге смерти. Но обмануть колдунью у него не получилось. Яснина видела, что в его поблекших от прожитых лет глазах все еще таится страх за воспитанника. И это заставило колдунью проникнуться к нему глубокой и необъяснимой симпатией, ведь она понимала, насколько Камлен дорог старому магу, который относился к нему скорее, как к любимому сыну, нежели просто своему повелителю. Лим с осуждением покачал головой. - Столько лет прошло, а он все никак не может успокоиться! Многие маги видели в нем единственную надежду медленно угасающего Ордена, но я видел лишь его мятежный, не знающий покоя и мира дух. С самого начала стоило ждать чего-то подобного, ведь жажда власти всегда пылала жарким и негасимым костром в его беспокойной крови.
  -Им это не удалось, госпожа, - Сиара одарила мага сияющей улыбкой после первой фразы, воодушевленно кивая головой в знак полной солидарности с его пожеланием, заставив колдунью криво улыбнуться, - но среди магов был тот, о ком я вам рассказывала. Он какой-то странный, неправильный, не похож ни на кого... Он каким-то образом проник под вашу защиту...
  -Иллирец, - Яснина с силой сжала зубы, чувствуя просыпающуюся ярость. Надо было приложить его посильнее, чтобы он уже никогда не пришел в себя, - я и предположить не могла, что среди отступников могут оказаться чистокровные наги, поэтому даже не потрудилась выставить заслон и против них!
  -А, так вот кто он! Змей - он и напоминал мне хитрую, изворотливую и очень опасную змею!
  -Они оценили мой прощальный подарок по достоинству? Как думаешь, им понравилось?
  -Не знаю, как им, а мне - очень! - Восторженно заявила Сиара, широко улыбаясь.
  -Столица уцелела? - Стараясь скрыть злорадную улыбку, спросил Лот.
  Велислава обменялась с ним понимающими взглядами, но не стала прятать кривую и жестокую усмешку.
  -Надеюсь, что некоторые ее части все же пострадали! Но что ты сделала?
  -Помнишь мою лабораторию? - Колдунья изогнула брови, насмешливо улыбаясь.
  Велислава непонимающе нахмурилась, затем от души рассмеялась, заставив Рамира, стоящего за ее спиной, перевести подозрительный взгляд на Яснину, в глазах которой яркими огнями пылало злорадство.
  -О, великие боги! Только не говори, что ты это сделала!
  -А что вы сделали, госпожа? - Задала-таки вслух мучающий всех собравшихся вопрос Сиара, недовольно и несколько ревниво поглядывая на близко подошедшую Велиславу, которая пыталась успокоиться, но только еще сильнее и веселее смеялась. Яснина улыбнулась. Ради того, чтобы девушка вновь стала прежней, веселой и беззаботной, она готова была сделать и не такое. Только вот колдунья понимала, что излечить душу бывшей чародейки сможет лишь время, а все остальное здесь бессильно. - Я так и не поняла, почему после того, как маги ворвались в дом, из вашей лаборатории такое поперло!!!
  Теперь Велислава и Яснина смеялись дружно. Колдунья слегка откинула назад голову, делая глубокий вдох, чтобы немного успокоиться и выровнять срывающееся дыхание, но улыбка с ее лица так и не исчезла.
  -Я поставила на свою лабораторию определенного рода защиту, которая срабатывала, стоило только попытаться кому-нибудь проникнуть в дом. Маги могли сколько угодно обманывать главную защиту, но здесь они бессильны. Наг запустил процесс, поэтому все сущности, которые содержались в подвале, вырвались на свободу. А слабых и беззащитных среди них нет.
  -Но ведь это может поставить под угрозу безопасность города, - Лот нахмурился, глядя на нее, - а ты никогда бы не стала вредить простым людям.
  -Ммм, видишь ли, у Яснины есть одна необычная черта, - Велислава хитро взглянула на нее и повернулась к магу, - она притягивает к себе всевозможных созданий, которые склонны питать к ней теплые чувства. Одна наяда чего стоила! Мы нашли ее на берегу в глухой деревушке, куда ее принесло сильным течением. Какие-то мерзавцы сильно ранили ее, и она не могла уйти на глубину. Яснина исцелила ее, а та через несколько дней приплыла назад. И никак не хотела уплывать! Пришлось нам в срочном порядке создавать в подвале бассейн с морской водой, достаточно большой, чтобы она могла там свободно плавать. Кстати, а что с ней?
  -Я отпустила ее еще до своего... хм, отъезда. Правда она грозилась напоследок подпортить флоту Ордена парочку судов...
  -А, то есть у них не осталось ни одного корабля? - Иронично осведомилась Велислава.
  -Зная Киниру, могу сказать, что это - вполне возможно... Что же до города, то ты не ошибся. Никто из них не причинит вреда людям, а вот магам доставит множество неприятностей, превратив их жизнь в сущий кошмар!
  -Я молодец, да? - Сиара подкатилась бочком поближе к Яснине, явно напрашиваясь на похвалу.
  -Несомненно, - Колдунья взглянула на князя, который предпочитал не вмешиваться в разговор, сохраняя мрачное молчание, - можно попросить слугу принести виноград?
  -Конечно, - если он и был удивлен ее странной просьбой, то никак этого не показал. Просто громким хлопком вызвал стражника, с поклоном выслушавшего приказ и поспешно удалившегося из тронного зала.
  Сиара восторженно пискнула, утыкаясь лбом в руку колдуньи.
  -Я прикажу унести вещи в покои? - Азария вопросительно посмотрела на князя, который перевел сомневающийся взгляд на огромную груду разномастных свертков, коробок и сундуков.
  -Скажи, ты взяла все, к чему я прикасалась во время своего последнего пребывания?
  -Не только. Я брала то, отчего исходило ваше тепло, госпожа. Так я и определяла, что вам было дорого, а что - нет.
  -Тогда большая часть всех этих вещей - книги и всевозможные ингредиенты, среди которых много опасных.
  -Тогда, лучше в кладовые, - с легкостью согласилась Азария, опасливо косясь на безобидные с виду вещи.
   Стражники приоткрыли двери, в которые робко скользнула не поднимающая глаз служанка с тяжелым золотым подносом в руках. Рамир шагнул вперед, забирая его у девушки, отпуская ее кивком головы. Сиара восторженно пискнула, увидев огромные гроздья сочного светло-фиолетового винограда, который рос только в Моравве. Ее глаза восхищенно округлились. Захлопав в ладоши, она быстро бросилась вперед, растворяясь в воздухе, а на поднос уже скользнул маленький огонек, ухвативший самую крупную гроздь и шустро метнувшийся в сторону трона, оставляя после себя легкое свечение и неясные звуки, напоминающие странную плачущую мелодию флейты... И ошеломленного Рамира, который так и остался стоять с подносом в руках, расширившимися глазами глядя на спелые и сочные фрукты.
  Колдунья понимающе улыбнулась, увидев его реакцию.
  -Сиара - блуждающий огонек. Она совершенно безобидна, но крайне доверчива и непосредственна, как ребенок.
  -А остальных когда ждать? - Боязливо спросила Азария, нарушая воцарившееся удивленное молчание, обеспокоенно поглядывая по сторонам, и на всякий случай, отступая поближе к брату. Князь с улыбкой коснулся ее светлых волос, проводя по ним рукой. После слов княжны все как-то расслабились, перестав напряженно смотреть перед собой. Странное и скованное молчание было сломлено, заставив Яснину не заметно перевести дух. Охватившее ее беспокойство медленно отступало, но не исчезало совсем. Она видела лица всех, кроме князя. Каждый улыбался, глядя на испуганную девушку, уже не думая о том, что происходило незадолго до этого. Колдунья не знала почему, но Камлен не казался ей успокоившимся, скорее наоборот, он все сильнее напрягался, словно ему что-то не давало покоя.
  -Не думаю, что получившие свободу существа захотят вернуться в добровольное заточение, поэтому их появления не стоит опасаться.
  -Не знаю, не знаю, - задумчиво протянула Велислава, ее голос звучал слишком спокойно, а на лице не было улыбки, поэтому было совершенно не понятно, шутит она или говорит серьезно, - ты так много сделала для них, к тому же большинство могло в любой момент вырваться на волю, но не спешило этого делать.
  -Но зачем ты держала в плену разных магических существ? - Недоуменно спросила Азария, непонимающе хмуря брови.
  -Княжна, - Лот немного опоздал с предостережением, и девушка все же задала вопрос.
   Лицо Камлена угрожающе потемнело, было видно, что необдуманно сказанные слова сестры задели его гораздо больше, чем остающуюся совершенно спокойной колдунью. Яснина хотела съязвить что-нибудь насчет того, что держала их для проведения ужасных экспериментов, но ее опередила расхохотавшаяся Велислава.
  -Держала в плену? Кто, Яснина? - Она повернулась к смутившейся и потупившей взгляд княжне, качая головой. - Большую часть этих созданий Яснина нашла во время своих многочисленных разъездов по стране и не только.
  -Велислава, достаточно, - колдунья попыталась остановить разошедшуюся девушку, но ее уже занесло.
  -Ни одно из этих созданий не выжило бы без ее вмешательства. Основная часть их была еще детенышами, которых пытались сгубить крестьяне или стражники просто из глупых и безумных предрассудков. Она спасла их от смерти и спрятала в своем доме, чтобы до них не смогли добраться охотники, пока они полностью не исцелятся.
  -Извини, - сдавленно пискнула княжна, боясь поднять глаза на мрачную колдунью, с легким прищуром смотрящую на Велиславу, которая под ее негодующим взглядом виновато развела руками, словно показывая, что просто не смогла промолчать, когда колдунью обвинили неизвестно в чем.
  -Нужно осмотреть щит, - Лим первым прервал неловкое молчание, поворачиваясь к Лоту, кивнувшему в ответ.
  Яснина устало вздохнула.
  -В этом нет необходимости. Сиара не повредила его.
  -Но каким образом тогда ей удалось проникнуть сквозь защиту? - Лот на мгновение закрыл глаза, концентрируясь, судя по сосредоточенному выражению, застывшему на лице, затем удивленно распахнул их. - Действительно, купол цел.
  -Ее сила необычна и крайне непредсказуема. Сиара может найти меня в любом месте, даже на дне океана, и перенестись ко мне, минуя любые преграды на своем пути. Не знаю, как это работает, на мои вопросы она всегда лишь пожимала плечами и говорила, что на такое способны все особи ее вида.
  -Это весьма полезное умение, которое может пригодиться, если что-то случится, - задумчиво хмыкнул Лим, поглаживая бороду.
   Робкий стук в дверь заставил всех собравшихся оглянуться назад. Князь досадливо поморщился, но коротко и отрывисто произнес разрешение. В широкие двери вошел один из стражников, низко склоняясь в глубоком поклоне.
  -Владыка, господин Рамхар просит принять его.
  -Проводи его в мой кабинет.
   Слуга поклонился, спиной вперед, выходя из тронного зала. Коротко кивнув Рамиру, князь широким и уверенным шагом направился к выходу. Военачальник с улыбкой передоверил поднос криво усмехнувшемуся Лоту и поспешил следом за уходящим правителем.
   Велислава подошла к магу, придирчиво оглядела фрукты и, отобрав еще парочку тяжелых кистей винограда, легкой походкой направилась к трону, где укрылась в каком-то уголке со своей добычей Сиара. Лим тоже ушел практически следом за князем и Рамиром. Слушая его тяжелые шаги и постукивание трости по плитам пола, Яснина думала о том, что ей совершенно нечем заняться. Она с тоской посмотрела на огромную гору вещей, но желания разбирать сложенные непоседливой девушкой вещи не возникло. Скорее наоборот, оно умерло, даже не родившись, потому что колдунья прекрасно сознавала, какая дикая смесь из всевозможных предметов ждет ее в каждом свертке или коробке. Сомнительно, что Сиара раскладывала их по смыслу, скорее уж по цвету или какому-то другому дикому показателю, что духу казалось совершенно логичным и правильным.
  -Это один из советников, - не заметно подошедший Лот склонился к ней, тихо поясняя, - Рахмар поддержал князя во время восстания и первым пришел к трону на поклон. Его семья всегда верой и правдой служила правящему Роду, и он все еще бесконечно предан князю. Я проверял, так на всякий случай. Он пользуется у народа большой популярностью и заслуженным уважением. И принадлежит к тем немногим, кто совершенно спокойно воспринял мое появление при дворе.
  -Были не довольные таким решением?
  -Естественно, - Маг криво усмехнулся, подбрасывая в руке персик. - Они и сейчас все еще есть.
  Он предложил фрукт колдунье, но она отрицательно покачала головой. Пожав плечами, Лот откусил кусок от спелого и сочного плода, а затем торопливо что-то пробормотал, убирая брызнувший из мякоти сок, видимо, проклиная того, кто эти фрукты принес.
  -Мне казалось, что Лим пользуется при дворе огромным влияние, и никого не смущает тот факт, что он - маг.
  -Мммм, все дело в моей, хм, специализации. Едва я появился в первый раз рядом с троном повелителя, как все бросились проверять, кто же я и откуда появился. И им очень не понравилось то, что они узнали.
  -И для этого неприятия есть веские основания?
  -Не поверишь, но в основном князю служат только верные и преданные люди, которые готовы ради него на все, даже принести в жертву свою жизнь, если это потребуется. Прегрешения остальных же столь незначительны и безобидны, что владыка просто отмахнулся от них.
  -Но недовольство никуда не делось?
  -Один из советников даже осмелился намекнуть на это князю, дескать, мое появление крайне смущает их, ведь они верой и правдой служат повелителю столько лет, а выглядит со стороны все это так, словно им не доверяют. На что владыка довольно резко ответил, что раз у него такие честные и благородные подданные, то и бояться им нечего.
   Яснина усмехнулась. Она понимала, почему придворные опасаются и недолюбливают Лота. В Талвинии, при Ордене, он недаром получил прозвище так называемой левой, негласной руки его бессменного Главы. Магия колдуна была довольно уникальна, в нем текла кровь не только людей, о чем он никогда не считал нужным умалчивать, что позволяло ему беспрепятственно узнавать все тайны и секреты, которых больше всего стыдились и желали утаить. Сама колдунья сразу установила против него блок, но Лот ни разу не предпринял попытки проникнуть в ее сознание. Позже он сознавался, что Рогд не раз приказывал ему это сделать, но сам маг не пошел на такое, предпочтя сообщить Главе Ордена, что взломать защиту колдуньи ему оказалось не под силу. Особенность Лота заключалась в том, что он не читал мыслей как таковых, нет, он проникал так глубоко в сущность человека, что воспринимал его тайные и сокровенные помыслы, желания и мечты. Каждый, даже самый маленький и незначительный секрет переставал быть таковым, стоило ему проникнуть в сознание жертвы. Именно поэтому Рогд и попытался избавиться от него, когда в Ордене задумали переворот, ведь маг с такими талантами мог оказаться смертельно опасным и ненужным свидетелем.
  -Неужели совсем ничего не удалось обнаружить? Я не могу поверить, что абсолютно все довольны правлением князя. Владыка может быть сколь угодно великим, справедливым и мудрым, но все равно найдутся те, кому будет чего-то не хватать.
  -Я проверил всех советников и придворных, большую часть слуг, которые прислуживают лично князю и его сестре, даже тех, кто перестилает их постели, но предателей среди них нет. В этой стране к правящей династии относятся с небывалым уважением, если не сказать, благоговением. Все те, кто служит князю и его семье, на самом деле счастливы, что делают это.
   Яснина оглянулась на стоящую немного в отдалении Азарию, которая так и не подняла глаз. Судя по тому, как она нервно сжимала и разжимала пальцы, она хотела поговорить с ней о том, что сказала.
  -А княжич?
  -Полный пролет... Он, как нельзя кстати, отбыл в поместье, в котором сейчас и живет по приказу князя. Но я даже не сомневаюсь теперь, что он в чем-то замешан.
  -Это плохо...
  -Не буду вам мешать, - Лот с улыбкой посмотрел на подавленную княжну, которая уже начинала нервно покусывать губы, - она не уйдет, пока не извинится. Должен сказать, меня многое поражает в этой стране, и далеко не в худшем смысле этого слова.
   Поклонившись смущенно вспыхнувшей девушке, едва выдавившей легкую улыбку, Лот направился к выходу из тронного зала, все еще улыбаясь.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"