Бэр Жюстина : другие произведения.

Глава 16

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Звери и куклы равно подходят цепям. Укоренившись в душе, под
  трагическими бутонами разума прячется жажда иллюзий - колдовское искусство.
  Джеймс Хэвок, "Тринадцать"
  
  Заклинание Габриэля не было совершенным. Молодой король (один из самых юных - если не считать его брата - за всю историю обоих Дворов) больше уделял внимания дуэлям и интригам, нежели магическому искусству. В отличие от своего золотоволосого близнеца. Впрочем, у Натаниэля, судя по всему, попросту был талант ко всякого рода колдовству. Даже в мире смертных, где воздух был пропитан миазмами, а не волшебстовм, он стал великим колдуном за считаные годы. Пусть он не помнил свою Виду, свою Зои, Натаниэль не забыл, что некогда с ним поступили подло и готовил заклятья на все случаи жизни. Однажды, когда к нему явилась молодая дама, в которой он узнал свою утраченную (и, о Рогатый Бог, как небрежно переделанную!) драгоценную куклу, алхимик, едва оправившись от потрясения, успел применить подходящее зелье прежде, чем злое заклинание брата снова раскидает их с Видой по разным уголкам Земли - не помнящими друг друга, обескураженными, одинокими.
  Теперь Натаниэль мог вернуться домой. И снова стать счастливым.
  
  В Благой Двор они прибыли втроем: Натаниэль, Вида и Мертен, никогда по-настоящему не покидавший своего господина и всегда вившийся где-то поблизости. Мужчины вели куклу, держа за руки, словно принцессу. И пусть для Мертена она действительно была госпожой, для Натаниэля... уже нет. И еще нет, но он о том пока даже не догадывался.
  Их встречали, как дорогих гостей. Навстречу им вышла Мелюзина, королева Благого Двора, мать близнецов. Едва увидев ее, Натаниэль опустился на одно колено. Мертен же схватил Виду внезапно похолодевшими руками. Он заметил - у каждого сида в чествующей возвратившегося принца толпе было оружие.
  - Моя мать и госпожа, я принес тебе магические драгоценные камни, о которых ты просила, - сказал Натаниэль.
  Вида забилась в руках Мертена. Сейчас она была готова наброситься на своего создателя и задушить его голыми руками.
  
  Вида боялась, что ее закуют в цепи и мгновенно вырвут камни, но все обошлось - никто не поторопился. Ее ввели во дворец Благого Двора под конвоем, однако стоило тяжелым золоченым створкам дверей захлопунться за ее спиной, как хватка Мертена ослабла. Вида озадаченно (и почти покорно) взглянула на Мелюзину. Королева-регентша тоже впилась в нее глазами, но было очевидно, что благородная сида не видит в рыженькой кукле личность, только оболочку, кое-как носящую в себе и защищающую камни.
  - Сын мой, я знала, что ты не разочаруешь меня, - произнесла она мелодичным голосом, похожим на перезвон крохотных бубенцов на ленте в ветреный день, - за возвращение всех камней Этайн тебе вернут твое имя таким, каким ты оставил его, удаляясь в изгнание - незапятнанным.
  Натаниэль благодарно кивнул, даже не глядя на свою куклу. На мать, впрочем, тоже. Он улыбался, но несколько нервно, словно не уверенный, что поступил правильно. Но вот белая тонкая рука Мелюзины легла на макушку сына, зарылась в золотистые волосы - и он расслабился, сдался.
  - Идем, сын, нам нужно обсудить кое-что в моем кабинете. Мертен! - дини ши вскинул голову. Мелюзина едва заметно скривилась при виде избороздивших его лицо шрамов, постаралась изгнать из глаз презрение, но опальный генерал понял все раньше, чем она спохватилась, - возьми куклу и присмотри за ней. Подготовь ее.
  Королева и принц удалились. Вида расслышала только, как Мелюзина сказала вполголоса, наклонивших к уху сына: скоро у тебя будет корона...
  Это означало только одно. Ее, Виду, умертвят. Сейчас такая игра слов не показалась девушке забавной.
  Мертен подошел к ней сзади и взял за плечи. Крепко, но... успокаивающе. Он не собирался держать ее, как пленницу, заламывать ей руки. Для него она и госпожа (в качестве любвницы принца), и ученица - он не мог свершить такое насилие над Видой вне тренировочной площадки.
  - Быть может, пойдем за ними? - ласково спросил генерал. Ему и самому стало любопытно, что же задумали коронованные особы. Он в ту пору лишь смутно понимал, что из себя представляет девушка, которую он учил драться больше века.
  Они подошли к дубовой двери кабинета королевы, не замеченные никем. Мертен остался в нескольких шагах от нее, а Вида прижалась к прохладной поверхности дерева, приложила ухо к замочной скважине и закрыла глаза, обмирая от страха. Она предполагала, что услышит страшные вещи, но не думала, что они еще и будут облечены в столь оскорбительную форму. Девушка слышала уже только конец разговора. Быть может, если бы она знала, с чего он начался и что сказал Натаниэль, ей бы не было так больно. Но, когда ее рука взялась за ручку двери, готовая открыть, чтобы ворваться и возразить, девушка услышала только слова Мелюзины:
  - Ты, должно быть, смеешься надо мной. Нельзя жениться на пустом месте. А твоя кукла именно оно и есть. Она ненастоящая, а это значит - не существует.
  Вида подумала, что эти слова могли бы оттолкнуть ее от двери не хуже удара, но она не сдивнулась с места, даже не дрогнула, только медленно зажмурилась. Если б в ее жилах текла кровь, то в этот момент она бы прилила к щекам.
  - Леди Медб - единственная подходящая тебе партия, сын. Ты еще будешь меня благодарить. А свою ненаглядную игрушку ты навеки оставишь при себе. Ее алый камень будет сиять у тебя надо лбом, облеченный в золото, а голубые камни отдадим твоей жене. Я больше не могу быть королевой, меня должна сменить молодая, полная сил сида. Леди Медб...
  Вида медленно отлипла от двери и, шатаясь, попятилась. Мертен схватил ее за плечи, развернул к себе и обнял. Не говоря ни слова, они пошли в его покои - дини ши безошибочно помнил, где они находились. И там, в пыли, накопившейся за века, на кровати они пролежали, обнявшись, всю ночь.
  
  Зоя только на мгновение вынырнула из воспоминаний в реальность - ровно на время, требовавшееся ей, чтобы ринуться вперед с искаженным гневом лицом. Их с Карлом взгляды пересеклись над лезвиями скрещенных мечей.
  - Ты предал меня, - прошипела Зоя. Карл в ответ грустно улыбнулся.
  - Это была минутная слабость. А ты - переспала с Мертеном?
  - Нет.
  Они разошлись, закружили по песчаной площадке, не спуская друг с друга глаз. Прочие наблюдатели прыснули в разные стороны, повинуясь первому порыву. Айкен подумал, что нужно помочь Зое, но, стоило ему качнуться вперед, как его грудь наткнулась на предупреждающе вытсавленный локоть Хэвена.
  - В таком случае, я понимаю твою ярость. Да, я поступил нехорошо, - пробормотал Карл. И направил острие меча вниз, - тогда убей меня.
  Зоя вздохнула. Мышцы на ее руках уже не были так судорожно напряжены. Она тоже опустила оружие и приблизилась к принцу.
  - Если ты просишь моего прощения, то я готова его тебе дать, - сказала девушка. Но в ее голосе звучала нескрываемая боль.
  А в следующую секунду Зоя упала на руки Карла. Глаза ее закрылись.
  - Она вспомнила еще кое-что, - сказал мужчина, с нежностью убирая волосы с лица девушки.
  - Да, - добавил Мертен, перым решившийся приблизиться, - вспомнила. Все.
  В полузабытьи Зоя вскинула руку и впилась пальцами в плечо Карла. Она вспомнила и все хорошее, что было у них. Перевешивало ли оно единственное предательство? Она решила подумать об этом потом.
  
  Вида оставалась в замке без оков, но не на правах гостьи - ее уже заведомо считали короной, относились как к вещи. Никто, не считая Мертена, не отдавал никаких приказов относительно нее, и лишь стараниями учителя девушка получила в свое распоряжение свою прежнюю комнату. Несолько дней она провела взаперти, но даже не знала этого - она не выходила никуда. Не хотела. Дожидалась свадьбы принца, после которой должно было последовать ее преображение, попросту - казнь. Но недавний изгнанник, поторапливаемый матерью, явился к ней задолго до коронации и бракосочетания.
  Когда Натаниэль с четверкой верных воинов ворвался в покои Виды, он застал ее у зеркала. Девушка обернулась и медленно встала.
  - Ты прикажешь меня схватить? - она гордо вскинула голову, сверкнула синими глазами, - может быть, сперва скажешь мне в лицо то, о чем ты шептался с дражайшей матушкой, леди Мелюзиной?
  Натаниэль попятился, но тут же, прожженный взглядом девушки, бросился к ней, упал на пол и простер к ней руки в мольбе...
  Вида переступила через униженно выставленные ладони и прошла мимо принца, задев его плечо подолом платья. Карл поднял голову и увидел в зеркало, что Вида обернулась у дверей, но как только их взгляды пересеклись в отражении, она дернула плечом и вышла.
  Принц не приказал дини ши удержать ее.
  Фактически, он дал ей уйти, но ни тогда, ни теперь Вида не считала, что слабость от раскаяния искупает совершенное предательство. Не прощение, как думали спутники, удержало ее от боя с принцем. Она вспомнила свой долг - служить ему, короновать его. И вот уже против этого она взбунтоваться не могла.
  
  Зоя вышла из арки первой. Кожа ее горела, даже холодный канадский воздух октября не остудил ее. Девушка ощущала, будто вся объята пламенем, практически впервые в жизни - после вечно-весеннего Аннувна на Земле она постоянно хотя бы немного мерзла, исключая пару летних дней. Но теперь ей было жарко, как в пекле. Отряд следовал за ней след-в-след, все, как один - с опущенными головами. Никто не смел поднять взгляда на Зою, даже Хэвен, чувствуя, что она вмиг изменилась. Не стала прежней, нет, и дело даже не было в том, что она совершила убийство впервые за долгое время - преодолела барьер.
  - Близнечный поединок, - прошептал голос в паре метров от Зои. Она остановилась и повернула голову в сторону. Тот самый мужчина в кожаной куртке, что преследовал ее последние месяцы. Она впервые увидела его четко: веснушчатое красивое лицо, хитрый прищур. Любовник Клариссы, догадалась девушка, наверняка, это он, тот самый, который передал ей амулет.
  - Побеждает тот, кто благословлен высшими силами. Тебе повезло, - юноша отступил в тень, капюшон надетой под куртку толстовки скрыл его лицо тьмой до самого подбородка, - Богиня с тобой.
  И он буквально растворился в ночи. Зоя еще несколько секунд стояла неподвижно, обдуваемая ветром, наконец забравшимся под пальто и высушившим пот. Она чувствовала пробуждающийся интерес к этому мужчине... Но приказала себе не думать о нем. От него веяло опасностью, такой сильной, как еще никогда в жизни. Зоя поборола желание отвесить себе крепкую пощечину: забудь, забудь, в твоей жизни и так слишком много проблем.
  - Что с тобой? - окликнул ее Айкен, замерзший и уставший от переживаний. Зоя повернулась к нему и в первую секунду отшатнулась, пораженная осознанием, насколько они разные и чужие по своей природе... с этим смертным.
  - Ничего.
  Она подняла руку на уровень глаз и медленно разжала кулак, с удивленим осознавая, что до сих пор сжимала в ладони вырванный у Паломы глаз.
  
  Айкен ожидал, что, как и обычно после боя, Зоя позовет его в спальню, но она не намекнула ни на что подобное. Напротив, девушка решительно выставила мужчин из комнаты, не заботясь тем, что одному из них будет негде спать. Она чувствовала себя взбаламученной, как горный поток, бурлящей и несущейся по камням - куда? Знала ли она сама? Но то, что произошло с ней несколько часов назад, перевернуло всю ее душу.
  Зоя положила отмытый паломин глаз на тумбочку в изголовье кровати и села на постель, скрестив ноги "калачиком" (боль от движения прошила ее от щиколотки до бедра, но Зоя не заметила этого). Даже предательство Карла отошло на второй план, отступив перед осознанием пробуждения. Да, то, что сказал тот мужчина в капюшоне, было совершенно верным. В близнечном поединке побеждает тот, кто дороже Богине. Выбрала бы Она ее, если б Зоя дралась не с Паломой - своим еще более неживым доппльгангером? Девушка вздохнула и попробовала обратиться к Великой Матери напрямую. Никогда прежде она не решалась этого сделать, осознавая свое несовершенство, и вот только теперь...
  Она спросила и получила ответ.
  Прикосновение Богини ощущалось, как ухвачнная губами молния, как сомкнувшийся над головой океан, как бегущий по венам огонь... Зоя упала с кровати, попробовала подняться и снова рухнула на колени, задыхаясь в рыданиях. Богиня, которую она звала с самого рождения, к которой веками взывала, наконец явила ей свою милость и внимание. Зоя чувствовала, как Ее великая рука касается ее недостойного темени. Такого ужаса, такого ощущения собственной грязи, ничтожности, как от прикосновения этой руки, Зоя не ощущала еще никогда. И в то же время - эти чувства были правильными. Не слыша ни звука, Зоя чувствовала, как в ее уши проникают слова Богини: да, путь твой не из легких, конец будет страшен, ты ничтожнейшее из созданий, но Я все равно люблю тебя, даже не-человека и не-сиду, потому что Я люблю всех.
  И Зоя всем телом рухнула на пол, словно лопнули цепи, державшие ее до этого в подвешенном состоянии. Испытанное ею выпило из Зои все силы, она чувствовала, что засыпает - успокоенная, как никогда прежде, - на удивление мирным сном. Несмотря ни на что.
  А еще Зоя поняла, что, хоть ее судьба и состоит в том, чтобы обеспечить власть своему королю, если она не хочет, если она ослушается и поступит иначе, согласно своему разумению, Богиня, как мать, - да, как Мать всего, - все равно будет отныне ее любить. Зоя проспала всю ночь на ковре, и жесткий ворс под щекой казался ей мягкой луговой травой.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"