Неделько Григорий Андреевич
Вспышки на Солнце

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    [НФ.]

Григорий Неделько

Вспышки на Солнце

  
   - Твоё время ещё не настало! -
   вынес приговор Тиктак.
   - Это что, - весело отозвался Паяц, -
   твоё так вообще закончилось...
   (Из ненаписанного)
  

Через полтора часа

   - Ну давай, хватит медлить! - холодящее спокойствие пропало - зазвучала ярость. Глаза Джи загорелись. - Знал бы ты, как мне всё осточертело! Прострели мою башку, и покончим с этим!
   Сун вновь подумал о Земле - о космическом шаре, доме и родине, погубленных людьми вроде Джи. Ум давал чёткий ответ на вопрос "Кто виноват?", гоня прочь нерешительность и подталкивая совершить то, что назрело давным-давно. Но вот удивительно, Сун не мог коснуться сенсора и наконец решить ситуацию посредством лазерного луча, от обжигающей остроты которого не защищена голова человека, стоящего напротив, на расстоянии считанных метров.
   Пальцы до боли сдавили рукоятку; держащая бластер рука задрожала.
  

В настоящем времени

   1 час 30 минут назад молодой андер по имени Сун, генеалогическое древо которого произрастало на корейской территории, как всегда принял душ, умылся, погасил свет в стандартной тесной однокомнатной квартирке без окон и забрался на постель.
   В бункере не засыпали только охранники, вот и Сун просто лежал с открытыми глазами поверх тонкого синтетического одеяла, на узкой металлической кровати, прокручивая в голове свою жизнь. В отличие от сограждан, он не причислял себя не то что к конкретной национальности, но даже к людям определённого времени. Он представлял мир единым для каждого - в той же степени, в которой едины истина и справедливость. Сун верил в эфемерные понятия, за что его никто не осуждал, потому что эту "слабость" кореец научился скрывать, хоть андеры и редко принимали в расчёт чужие неприятности - их занимали исключительно собственные проблемы.
   После Разделения не уцелели привычные традиции, моральные принципы сгинули в пучине времён, бомбы вместе с природой уничтожили душу человека. Счастливчиком считался тот, кому удавалось чего-либо достичь в Андеграунде; обычно же бой между соседями, друзьями, родственниками вёлся за сомнительное удовольствие в виде тоскливого, однако свободного существования... Если можно говорить о свободе, когда ты с рождения обитаешь под землёй, когда твои кости - отчасти из-за воздействия радиации и в какой-то степени "благодаря" наследственности - стали ломкими, как стекло. Когда за порцию обеда приходится драться с тем, в ком раньше видел соратника. Биться насмерть, словно зверь...
   Болезненно сжалось внутри при воспоминании о Лёньке, пареньке с израильскими пращурами, погибшем не от мощных рук отморозков-антисемитов, а от хрупкой ладошки бывшего приятеля-англичанина Мика, не евшего больше недели и двинувшегося на почве этого умом. Мику не хватало вещей для обмена на наиболее ценное - еду, и ни один из андеров, естественно, не собирался с ним делиться. Лёнька, о котором говорили "Последний хрен без соли доедает", - тоже. Хотя в отношении двадцатитрёхлетнего парня фраза про хрен звучала слишком оптимистично.
   Однажды молодому еврею улыбнулась удача: он случайно заметил агента Овеграунда - одинокого стрелка, а может, исследователя из штрафного батальона - и поспешил предупредить смотрителей. Агента убрали; Лёньку премировали - пятью бесплатными обедами.
   Мик набросился с вилкой, едва Лёнька отошёл от кассы. Двенадцать ударов в шею, по одному в левый глаз и правый. Раненого не спасли: две минуты адовых мук, залитый кровью грязный пол, и Лёнька скончался на месте. Его "приятель" успел запихать в рот жареную картошку и полкотлеты, подавиться и схватить вторую половину, прежде чем отошедшие от шока бункеровцы заломили ему руки. Они не защищали справедливость или истину, не оберегали других людей - они просто боялись, за себя. Что безумец отнимет у них долгую бесцельную жизнь. Страх - лучший двигатель любого общества; та же сплочённость - лишь следствие панического ужаса перед одиночеством.
   Мика спеленали и поместили в специальную клинику, откуда ему не суждено выйти. Условия там мало чем отличаются от городских, разве что в новых апартаментах стены обиты мягким, безопасным материалом.
   Сун не мог принять исковерканное настоящее как данность. Он планировал приложить все силы для того, чтобы чудовищные правила исчезли в небытии и никогда не возродились. Ради этого он отдал суточный паёк индийцу Дилипу, с которым тайно договорился поменяться дежурствами. Сун патрулировал сектор IX-B с 12 дня до 12 ночи, а Дилип его же, но с 24 до 12.
   Оружие охранникам разрешалось носить с собой. Вытащив бластер из оснащённой автоматическим защёлкивателем кобуры, что крепилась к псевдокожаному ремешку, Сун нажал боковую кнопку, проверяя боезаряд. Загорелась синяя полоса - заряжен на 100%. Бластер отправился обратно. Сун заложил руки за голову и уставился в малоразличимый среди темноты потолок. Ждать осталось недолго: до нуля часов меньше тридцати минут. Простые обитатели бункера уж точно улягутся спать, тогда никто не помешает.
   Отогнать бы навязчивые мысли о матери.
  

В прошедшем времени

   Взрыв прозвучал в среду, в самый разгар дня, в 15:17, на территории, ранее принадлежавшей Франции, - как выяснилось, лишь первый из множества. Земля, к тому моменту поделённая на два сверхгосударства, два полушария - Левое и Правое, - мгновенно утонула в радиоактивном огне. Что не было сожжено, то оказалось заражено.
   Первым запустило ракеты Левое полушарие; Правое сочло своим долгом ответить на силу силой. Официальные лица Левого заявляли, что борются с "семенами вражды, посеянными правополушарниками, а зло понимает только большее зло". В качестве примера приводились законодательные акты, недавно принятые на территории Европы, после объединения убранной с карты мира. Изменения якобы ущемляли права противников сексуальных меньшинств. Францию "миротворцы" самолично избрали представителем распустившихся правых. При этом именно США, Канада и их соседи (когда такие страны существовали) в прошлом активнее всех поддерживали европейскую либеральную инициативу.
   Но неважно: шаг сделан, и назад не вернуться.
   Более того, Левое полушарие, незадолго до мировой войны заключившее с Правым пакт о бессрочном взаимовыгодном сотрудничестве, поставляло будущим врагам еду, одежду, стройматериалы и прочее. Поставляло по смешным ценам, чуть ли не себе в убыток - и как бонус "дарило" новейший вирус собственной разработки. Чертовски опасный. Не определявшийся диагностическими системами. Микроскопической бомбой подрывавший иммунную систему. Если бы не он, грядущая ядерная война не стала бы столь смертоносной.
   Однако правые всё же заподозрили неладное, и, когда это случилось, Левое полушарие резко перекрыло подконтрольные трассы: надводные и подводные, наземные и подземные, воздушные, космические. Левые журналисты и политики, актёры и бизнесмены вещали с экранов визоров о колоссальной, чудовищной лжи союзников. Иммигрантов из Правого полушария выслали на родину или подвергли репрессиям. Естественно, вакцину для своих левополушарные разработали заранее. Её в строжайшей тайне, под видом очередной масштабной профилактики, вкололи жителям, у которых приборы-анализаторы - ещё одно секретное достижение борцов за мир - нашли признаки заражения. В результате вакцинации от осложнений погибли тысячи человек, но это никого не волновало. Тем лучше, рассудили верхи, будет в чём обвинить правых перед назревающим катаклизмом.
   Так и сделали.
   А меньше чем через семь суток, в самый разгар дня, в середине недели, в 3:17 пополудни, прозвучал первый взрыв.
  

В настоящем времени, но в другом месте

   - Готовы?
   - Да не очень, командир.
   - Отставить разговорчики!
   - Дай уж нашутиться перед смертью.
   - Типун вам на языки!
   - Так точно!
   - Весельчаки, мать вашу за ногу... Начать обратный отсчёт!
   - Есть! Десять... девять... восемь...
  

В настоящем времени и в прежнем месте

   Майор с мудрёной немецкой фамилией, которую Сун постоянно забывал, возник словно бы из пустоты, в обход законов физики. Вот он, элемент неожиданности, разрушающий хитроумнейшие планы.
   Часовые помнили корейца. Внешность у Суна - особенно глаза - была до удивления добрая, притягательная, что не раз выручало его в Андеграунде. Да и правдоподобную легенду ("Срочное сообщение для капитана Джи!") он придумал. В худшем случае, его бы взялась сопровождать пара неопытных молокососов, нейтрализовать которых для него, бойца спецподразделения, не составит труда. В случае же лучшем, пропустят, и задача упростится до неприличия.
   Хорошо, что его направили служить сюда! А вначале думалось: пусть и Исследовательский центр, но профессия охранника... упасть ниже невозможно!.. Нет, вовсе нет - Суну повезло, да как! Он работал под боком у самого Джи.
   Патрулируя, Сун настраивался на то, что сегодняшний день, при неблагоприятных условиях, станет для него последним. Не привыкать в общем-то: андеры ежедневно рискуют жизнью, особенно воины. Охранник дождался, когда последний житель бункера покинет поле зрения, и чётким, профессиональным шагом направился ко входу в штаб.
   На плечо легла тяжёлая ладонь.
   - Куда это ты?
   Кореец обернулся и наткнулся взглядом на внимательные глаза стоящего вблизи немца-майора.
   - Срочное сообщение для капитана Джи! - отрапортовал Сун.
   Майор чуть наклонил голову.
   - Да? А что за сообщение?
   - Приказано передать только капитану лично!
   - Интересно... И кто отдал такой приказ, ты сказать тоже не имеешь права?
   - Никак нет, господин майор! Не имею!
   - Ну, тогда пойдём вместе.
   В штаб Сун всё-таки попал: минуя часовых, майор лениво махнул рукой, бросив "Этот со мной", и их без вопросов пропустили. План вроде бы двигался к логическому финалу - надо было лишь устранить помеху в виде старшего по званию, а потом завершить начатое, то, ради чего Сун рискнул много большим, чем собственная карьера.
   Единственный раз он побывал внутри святая святых около года назад, проходя что-то сродни собеседованию. Вечно занятой Джи уделил новенькому пять минут, спросив о прошлом, семье, пристрастиях, желаемой зарплате. На основе весьма скудных данных капитан, видимо, сделал нужные выводы. Суна приняли, и уже назавтра он отправился в первый дневной обход.
   Дверь, автоматически открывшаяся при приближении двух людей, опустилась за их спинами. Услышав звук, маленький пожилой человечек, сидящий в центре штаба за громоздкой панелью управления, обернулся и недовольно нахмурился ("Наверное, рефлекторно", - подумал Сун). Сощурив и без того узкие глазки, Джи поинтересовался скрипучим голосом:
   - Майор Ратценбергер, чем обязан?
   - Господин капитан, тут вам сообщение хотят передать.
   Джи - который на самом деле по званию стоял выше любого из военных в IX секторе, а капитаном звался из-за своих прямых обязанностей - заменил недовольство на лице вежливой заинтересованностью.
   - Сообщение? Очень мило. И какое же?
   Охранник почувствовал, как душа ухнула не то чтобы в пятки, а в Марианскую впадину. Язык почему-то перестал ворочаться.
   - Сун! - в нетерпении скомандовал майор.
  

В прошедшем времени

   Пак Йонг Сун родился двадцать восемь лет и семь с половиной месяцев назад в секторе XXIII-J, беднейшем в Андеграунде. Суна, как и любого новорожденного андера, после обрезания пуповины забрали у матери - ей на тот момент было тридцать пять - и определили в ближайший инкубатор, где выхаживали на протяжении двух десятков дней. Срок нахождения в инкубаторе варьировался от одной недели до четырёх, в зависимости от состояния ребёнка.
   Несмотря на безразличие, циничность и халатность персонала (вскоре после родов Сун попал в отсек с неправильно настроенной температурой), младенец выжил; затем его, согласно закону, вернули матери.
   И Сун не просто выжил: мальчик демонстрировал впечатляющие способности в стрельбе, которой представителей сильного пола обучали с трёх лет, отлично знал историю, прекрасно разбирался в видах вооружения, любил математику и творчество. Библиотека Суна насчитывала пять книг и два журнала, и он занимался тем, что выполнял за сверстников школьные задания в обмен на электронные или, в редких случаях, бумажные страницы романов, повестей, антологий рассказов, сборников стихов. Сун пытался сочинять стихотворения, но дописал лишь одно, в возрасте семи лет, - оду под названием "Матери".
   Родители воспитывали сына в традициях устаревших, непочитаемых, а порой вызывавших негативную реакцию окружающих: злые пересуды за спиной, наглую трусливую клевету, прилюдные оскорбления и применение физической силы. Тем не менее, от идеалов высшей справедливости Сун не отступил - по крайней мере, внутренне.
   Десятилетие парнишки совпало с реконструкцией XXIII сектора. Паков перебросили в менее захолустный, но более неблагополучный сектор XXXI-C. В тамошней школе главенствовал жестокий порядок директора-самодура и "дедов"-учеников. И если вторым обладавший хорошей, по андерским меркам, конституцией, изучивший по книгам боевые искусства Сун вполне мог дать отпор, то первые творили беззаконие, не получая противодействия. Спустя полгода справедливость восторжествовала своеобразным манером: директора школы насмерть забили стульями разъярённые ученики.
   Когда Суну исполнилось семнадцать, он, возвращаясь с уроков домой андеграундскими переулками, носившими громкое название "улицы", увидел красивую китаянку. Сун вежливо поздоровался; девушка не смутилась, представилась Аи, они разговорились; назавтра увиделись вновь; через пару-тройку дней стали встречаться. Отношения влюблённых продолжались до андеграундского совершеннолетия Суна - восемнадцати лет, а потом родители корейца переехали в престижный VIII сектор, забрав с собой сына, ведь, пока не отыщут новую работу, должен же кто-то кормить семью. Средства на переезд собирались нелёгким трудом. Мать не покладая рук трудилась на заводе конструктором землероек - подземных, оснащённых буром мобилей; отец вкалывал шофёром там же и подрабатывал нелегальной перевозкой запчастей для транспорта.
   Молодые люди недолгое время активно переписывались, перезванивались полдесятка раз, прежде чем полностью прекратили общение. Это объяснялось ещё и тем, что Сун, чтобы обеспечивать троих, пошёл служить в спецвойска - аналог расформированного уже десанта, куда его, военнообязанного с замечательной предварительной подготовкой, зачислили не раздумывая. Практически все заработанные средства Сун посылал родителям, которые в итоге так и не нашли работы в "пафосном секторе".
   За два года, проведённых в армии, жизнь парня перевернулась: отказало больное сердце у отца, Аи вышла замуж за бывшего одноклассника Суна, завязались знакомства, изменились взгляды. Сун вырос в превосходного бойца и, выйдя из части, отправился защищать подземно-надземную границу.
   Годы сменяли друг друга. Зарплата, выдаваемая, как и везде в Андеграунде, вещами и продуктами, выросла у корейца в разы. Престарелая мать больше не испытывала крайней нужды. Суна наградили медалью "За верность Отечеству!" и, сочтя, что он готов к переменам, перевели в соседний с VIII сектор - IX, чистый и обустроенный. Правда, перевели охранником.
  

В настоящем времени, но в другом месте

   - ...три... два... один. Старт!
   - Поехали!
   - "Поехали!"?! Ты где такого понабрался?
   - Книжки читать надо, умник. И историю знать.
   - Малакас-буквоед.
   - Да пошёл ты!..
   - Ох уж эти русские: что начальники, что подчинённые - одним миром мазаны.
   - Не чiпай росiян, ти, тупий андер!
   - Эй! Кто пустил сюда женщину?!
   - Фи!
   - Прыдуркi, блiн... Шчаслiва, камандзiр!
   - С богом, ребята.
  

В настоящем времени и в прежнем месте

   - Я слушаю, - устав ждать, поторопил Джи.
   Сун смотрел на своё состаренное подобие - невысокого военного, потомка жителей Объединённой Кореи, - не готовый поверить, что сейчас, прямо сейчас рука выхватит бластер, последует точный выстрел, в голове капитана появится ещё одна дырка, тот упадёт, абсолютно и безвозвратно мёртвый, а его самого, Суна... арестуют? Казнят на месте? Отправят в психбольницу к Мику? Да без разницы, ведь план будет осуществлён, а значит, пытка длиной в бесконечные годы прекратится. Только... как же сделать этот единственный точный выстрел?
   - Я должен... - внезапно севшим голосом медленно произнёс Сун, - кое-что вам сообщить.
   Если Джи и отметил странное поведение молодца, то виду не подал.
   - От кого? - уточнил он.
   - От, - Сун взглянул на стоявшего впритык Ратценбергера; майор, в свою очередь, скосил глаза на охранника, - сообщества жителей Земли.
   Джи откликнулся невесело:
   - Земли нет, сынок, как нет ни общества, ни сообщества. Наши обломки зовутся Андеграундом и Овеграундом.
   Медлить дальше - подобно суициду. И Сун не возразил, не выкрикнул в гневе короткое "Нет!" - не проронил ни звука, - а молниеносным, отработанным движением выдернул из кобуры бластер и выстрелил.
   Почти неслышный хлопок.
   Ратценбергер, выпучив глаза, осел на пол.
   Сун видел, что майор по-прежнему жив, и сделал ещё выстрел. Контрольный пробил череп в районе переносицы. Сун снова повернулся к Джи - тот не двигался с места, молчал, лицо его ничего не выражало.
   - Я не хочу... но должен... - против своей воли проговорил молодой кореец: фразы сами по себе рвались с языка. - Должен... Выхода нет... другого выхода...
   Пожилой человек кивнул.
   - Я не буду останавливать тебя, - прозвучало бесстрастно. - И не вызову охрану, хотя мог бы, пока ты возился с Ратценбергером. Весьма непрофессионально с твоей стороны, между прочим
   - Ч-что?
   - Зато я запер дверь, а она помимо прочего звуконепроницаема. Когда закончишь, нажми эту кнопку. - Джи не глядя ткнул пальцем в сторону панели управления, за которой сидел до того, как пришли майор с Суном. - И бог тебе в помощь, сынок.
   - Не понимаю... - Сун был растерян. - Вы хотите, чтобы я вас убил?
   - А есть иные варианты? Лучше проделать эту неприятную, как мне видится, для нас обоих процедуру по-быстрому и... м-м, разойтись.
   - Я не сумасшедший, - зачем-то сказал охранник, довольно громко.
   И опять кивок.
   - Верю, - невозмутимо, до отстранённости. - Впрочем, как раз психов не поймёшь. А, пустое, пустое... Стреляй.
   - Зачем вам это? - не решаясь смахнуть покатившиеся по вискам солёные капли, продолжал говорить Сун. - Чего вы добиваетесь?..
   Джи недослушал, всплеснул руками.
   - Ну давай, хватит медлить! - холодящее безразличие пропало - зазвучала ярость. Глаза Джи загорелись. - Знал бы ты, как мне всё осточертело! Прострели мою башку, и покончим с этим!
   Сун вновь подумал о Земле - о космическом шаре, доме и родине, погубленных людьми вроде Джи. Ум давал чёткий ответ на вопрос "Кто виноват?", гоня прочь нерешительность и подталкивая совершить то, что назрело давным-давно. Но вот удивительно, Сун не мог коснуться сенсора и наконец решить ситуацию посредством лазерного луча, от обжигающей остроты которого не защищена голова человека, стоящего напротив, на расстоянии считанных метров.
   Пальцы до боли сдавили рукоятку; держащая бластер рука задрожала.
   Сун чувствовал - подспудно, необъяснимо, - что Джи о чём-то умалчивает. О чём-то важном.
   - Я... хочу... знать... - выдавил охранник.
   Джи ухмыльнулся.
   - Ну, раз так... - Развернулся, направился в конец кабинета, на ходу махнул рукой. - За мной, солдат.
   Они подошли к ничем не примечательной части стены, загороженной компьютерами. Джи поднял раскрытую ладонь; вероятно, сработал вмонтированный в стену считыватель; компьютеры отъехали назад и вбок, освобождая неширокий проход.
   Джи с Суном двинулись дальше: начальник впереди, подчинённый за ним. Несколько шагов - и замерли возле выключенного, расползшегося по стене чёрным прямоугольным пятном громадного экрана. Взмах руки Джи, и прямоугольник загорелся. Сун увидел то, что и ожидал увидеть, - стартовую площадку, только она почему-то была пуста. Выждав пару секунд, судя по всему, чтобы Сун осмыслил увиденное, капитан взмахнул снова. Появилось помещение, чем-то напоминающее компьютерный зал перед потайной дверью, и полдюжины людей в скафандрах без шлемов - мужчин и женщин.
   - "Атлант", приём. Вызывает "Земля".
   Волнение, до этого момента всё нараставшее, если и не отступило, то более не усиливалось. Сун не удержался:
   - Вы ведь утверждали, что Земли больше нет.
   Не оглядываясь, Джи приложил к губам палец.
   - "Земля", это "Атлант". Приём.
   - Здорово, командир! О, кто это с вами?
   - Хоро-ошенький...
   - Заткнитесь, фрау медсестра.
   - Отставить ругань! - прервал перепалку Джи.
   Люди в скафандрах примолкли.
   Капитан сделал вводную:
   - Это охранник по имени Сун. Пришёл убить меня. Проблема в том, что он ничего не знает. Считаю, вам стоит кое-что объяснить молодому человеку, поскольку мне он вряд ли поверит... Ну, чего молчите? Кто начнёт?
   Первым вызвался очень полный - для андера - мужчина в круглых очках.
   - Пекка Ярвинен, второй пилот, - представился упитанный человек. - Говорить я не умею, но, раз никто другой не берётся, скажу... В общем, если вкратце... мы - экипаж самого вместительного космического корабля, построенного на Земле...
   - Вернее, под Землёй, - вставил кто-то кудрявый, словно барашек, и низкорослый.
   - Чего перебиваешь? Рассказывал бы тогда уж... Да, так вот, самого вместительного космического корабля, построенного... гм... людьми за всё время существования человеческой расы, и мы направляемся прямиком на Солнце.
   Последовала повторная ремарка от того же осведомлённого космонавта:
   - Это он и без тебя знает.
   - Баран, - проворчала девушка с длинными русыми волосами.
   - К счастью, - будто не заметив сторонних реплик, рассказывал Пекка, - наши корабль, костюмы и оборудование созданы на основе внеземных разработок.
   - Которым ни много ни мало - хрен знает сколько миллионов лет!
  

В прошедшем времени

   Война пылала, подобно сверхновой. Левополушарники понимали, что в сложившихся обстоятельствах ни о каком мирном договоре не может быть и речи. Они не инициировали переговоры; не делали этого и правые. Сопрезиденты Левого полушария приняли, с их точки зрения, единственно верное решение - стереть с лица планеты "опасных соседей".
   Оба супергосударства за прошедшие месяцы кровопролития успели построить надёжный противорадиационный щит и усилить ПВО. Бессмысленные действия, но в этой войне бессмысленность, похоже, старалась обогнать саму себя. Учтя, что большая часть ядерного боезапаса истрачена, левые по собственной воле очутились в излюблённом, чрезвычайно удобном положении - без выбора. И начали готовить высадку.
   Правые не оказали сопротивления, но почему, привыкшие побеждать левополушарники узнали, только добравшись до вражеской территории. Узнали слишком поздно, когда, среагировав на посланный противником сигнал, сдетонировали тысячи взрывных устройств. Заминированные земли - безжизненная половина умирающей планеты - превратились для вторгнувшихся в многокилометровую братскую могилу.
   С первых дней войны, предвидя возможное развитие событий, правые готовили пути к отступлению, и безопаснее других выглядела дорога вниз. Сконструированные на основе граундмобилей землеройки доставили правых в бункеры, строительство которых продолжалось.
   Впрочем, уже не было ни правых, ни левых - отныне им на смену пришли андеры и оверы.
   Пока жители заражённого, гибнущего Овеграунда безуспешно пытались преодолеть умело организованную оборону Андеграунда, "беглецы" основное внимание уделяли борьбе с естественными, природными процессами, а заключались последние в том, что кости людей заметно ослабли. Развились и распространились связанные с этим болезни. С течением времени они усугублялись, варьировались, множились. Перерастали в хронические. Затем в дело вступила генетика. Но, как ни странно, болезненность не погубила андеров: она, не без помощи лишений и отчаяния, отняла у "хозяев" моральные принципы, и она же наделила хрупкие, лысеющие, синекожие тела неожиданной психической выносливостью. Закон компенсации: как бы ни провинились чада, мать-природа никогда не обречёт на безнадёжность родных детей, даже если шанс на спасение мизерен. Забирая, дают хоть что-то взамен - опыт, информацию для самосовершенствования.
   Раньше здоровые люди заботились о пациентах онкологических центров, невзирая на прогнозы врачей. Человек, проникнувшись сочувствием, стремился подбодрить больных раком, часто заранее сознавая, чем всё закончится для несчастных. Подобных случаев было не столь уж много, но и они остались в прошлом, тогда как в настоящем расплодились всюду внешне да и внутренне похожие на ходячих мертвецов люди, различавшиеся, главным образом, тем, что одни прозябали наверху в непрекращающемся морозе, а другие - внизу в несвергаемой тьме.
  

В настоящем времени и в прежнем месте

   - Надо бы сперва рассказать ему о передислокации, - послышалась с шотландским акцентом речь кого-то, не видимого на экране.
   - Точно, Маккаферти, - согласился толстый Пекка. - Ты и расскажи. Я пас: выдохся.
   - Угу.
   В объектив камеры попал высоченный, седой, однако моложавый космонавт.
   - Здравствуй, Сун.
   - Здравствуйте. - Приветствие вышло напряжённым.
   - Не сомневаюсь, что ты очень хороший охранник, но размахивать бластером, угрожать командиру... Ладно, в любом случае, поздно. Андеры переселились в другое полушарие не вчера и не позавчера. Смену дислокации запланировали ещё в процессе войны. Тактическое отступление под землю дало одной второй населения планеты шанс выжить. Пока военные отбивали атаки оверов, копатели, управлявшие мощнейшими землеройками, прорыли ход в полушарие, где располагался противник. Если не ошибаюсь, глубоководные туннели тоже имеют место быть. Ну и вот, те, на поверхности, по-прежнему жаждут прорваться в недра правого полушария, а мы-то прямо у них под носом... вернее, под ногами.
   - Под Америкой?! - спросил ошарашенный Сун.
   - Да, под континентами, которые раньше назывались Северной и Южной Америками.
   - Но... почему оверы...
   - ...не догадались? - предвосхитил Маккаферти. - Кто знает. Думаю, дело в самонадеянности, а следовательно, ограниченности. Однако прятки не могут длиться вечно, любая игра подходит к концу. Потому проект "Атлант" был завершён в рекордные сроки. На его реализацию уходила львиная доля добытых ископаемых и средств налогоплательщиков - в нынешних обстоятельствах их можно потратить разве что на это.
   - Полететь на Солнце... - разговаривая будто с самим собой, вымолвил Сун. - Подобная мысль... бред. Бред! Я всегда так считал. Невозможно! Такое невозможно ни при каких обстоятельствах!..
   - Даже при том, что подлинные аборигены Земли осуществили это миллионы лет назад? - поинтересовался Джи.
   Сун всем корпусом повернулся к нему.
   - Как это понимать?
   - Мозгами! - Джи рассмеялся; ему внезапно сделалось невыразимо легко и свободно. - Инопланетяне прибыли на "нашу" планету на заре веков. От них нам достались азы знаний, важнейшие изобретения, не исключено, что и наследственность, может, судьба...
   - Прямо сразу достались?
   - Нет, не сразу, постепенно - очень постепенно. Человечество не было готово к кардинальным переменам, к ответственности за то, что вкусило плод познания... да и сейчас не готово.
   - Они... мы... сотрудничали?
   - Возможно. На первых порах. После чего всепланетное бедствие разрушило до основания их цивилизацию.
   - Атлантов? - догадался Сун.
   - Называй как хочешь: атланты, кетцалькоатли, маленькие зелёные человечки... Умнейшие, талантливейшие представители великой расы, до которой нам расти и расти.
   - Но от чего они сгинули?
   Джи пожал плечами.
   - Метеорит. Похолодание. Мировая война...
   - Выходит, человечество появилось раньше динозавров, - полушёпотом подытожил Сун, не веря собственным словам. Потом громче: - Но откуда скелеты в земле?
   - А были ли скелеты? - раздалось с экрана. - Были ли динозавры?
   - Мистификация? - предположил Джи. - Циклическая смена поколений? Или что-то более немыслимое?
   - Немыслимее некуда, - глядя в пол, Сун перешёл на шёпот.
   Он неторопливо, словно не отдавая себе в этом отчёта, убрал бластер в кобуру.
   - Думаешь, некуда? - Джи хитро прищурился. - А хочешь, скажу тебе, что матушка Земля перед тем, как стать планетой, была солнцем?
  

В настоящем времени, там, где не ступала нога андера

   - Генерал Джонсон, сэр! Мы засекли неопознанный космический объект! Он движется с возрастающей скоростью в сторону Солнца!
   - Хм-м. Надо разобраться... Этот объект?
   - Так точно, сэр!
   - Любопытно... Проделки подземных крыс?
   - Вероятнее всего, сэр.
   - Что же делать?.. Да пусть летят, бедняги... Хотя-а... Долбаните по ним ракетой, чтоб неповадно было.
   - Слушаюсь, сэр!
  

В настоящем времени и в прежнем месте

   - Атланты - для понятности будем называть их так - прибыли с другой планеты. С какой, установить не удалось. - Рассказывая, Джи смотрел не на Суна, для которого предназначалась речь, а на экран, где отображалась рубка. Впрочем, судя по взгляду капитана, он не концентрировал внимания на картинке. - Запасы продовольствия (или чем они там питались?) подходили к концу, и атланты решили приземлиться на звезде. Ближайшим был карлик, сосед нашего Солнца. Атланты высадились, уменьшили звезду до размеров того, что потом станет ядром нашей планеты, наладили нужную температуру сердцевины, нарастили на ней почву, горы, леса и водоёмы, сотворили атмосферу со стратосферой. Ноосфера сотворилась сама. И перегнали готовенькую планету на орбиту этого Солнца.
   - Не...
   - Возможно, возможно. Человеческая глупость не поддаётся логическому анализу, а это - допустимо. И не забывай, атланты были высокоразвитой, технически совершенной расой. По сравнению с нами они - боги. Ну а мы...
   - ...просто люди, - договорил за капитана Сун.
   - Люди, не научившиеся нормально созидать, зато бесподобно умеющие разрушать.
   - И вы хотите повторить подвиг атлантов?
   - А почему бы и нет? Как говорится, отсутствие выбора при необходимости выбора - лучший выбор.
   - Твою мать!
   - Fuck!
   - Грёбаная котлета!
   - Чего?!
   - Ракета, вот чего! Сзади!
   Джи, услышав возгласы, наконец осмысленно взглянул на экран.
   - Разберётесь, ребята?
   - Да как нечего делать, кэп!
   - Что ж, тогда не мешаю. Удачи.
   Движение рукой - изображение исчезло. Джи подступил вплотную к Суну.
   - Я видел снимки артефактов, - не заговорил - зашипел он. - Истинных сокровищ, найденных андерами-исследователями на дне Марианского жёлоба в разбившемся инопланетном транспортном средстве. Водолёте - машине, как следует из реконструкции, способной плавать под водой и на воде, а также летать: в воздухе Земли и открытом космосе. Атланты спасались бегством, точно мы в начале войны. Быть может, кто-то из поселенцев-богов и выжил, но не все. Не веришь? Ну разумеется, веришь. Захочешь - открой сейф за единственной картиной в штабе, код: 5537648. Фотографии там. Но что фотографии! Я держал в руках древнейший артефакт - странную, не поддающуюся описанию, вызывающую изумление одним своим видом то ли фигуру, то ли устройство! Вещь, безостановочно меняющую форму и цвет! Предмет иной вселенной! Подобного не под силу создать человеку! Думаешь, я не знал, зачем ты здесь? Да понял сразу. Ведь ты смотрел редким и оттого легкоузнаваемым взглядом - взглядом доведённого до отчаяния благородного преступника. И я ждал кого-то похожего. Теперь мне несложно отдаться на волю судьбе, ибо снят с души с души грех наших общих предков, проклятых безумцев. Проект "Атлант" запущен, и всё зависит уже от других людей - хотя, скорее, от кармы человечества. Поэтому, если не передумал, вытаскивай бластер, пристрели старого маразматика. Пульт управления системой надземного слежения найдёшь на панели, в главном помещении. Он мудрёный, но ты парень не промах, разберёшься. Пошлёшь намеренно неосторожный сигнал, оверы-нетопыри его засекут, и пожалуйста: вскоре война прекратится. Безоговорочным поражением Андеграунда и затоплением суши по всей планете - но прекратится. Что будут оверы делать после? Если выживут, постараются восстановить цивилизацию... нет, не с нуля - с минуса. Сомневаюсь, что получится: стартовой площадки наподобие нашей подземной у них нет, так что и в космос им путь закрыт. Они обречены. Как и ты, с той секунды, когда застрелил Ратценбергера. Тебя вычислят, тебя найдут. Тебе не уйти - в особенности если убьёшь меня. Вспышка твоего стреляющего бластера - что вспышка на Солнце: сильнейший взрыв, выброс радиации. Смерть. Люди не ведали, где живут, и, метафорически выражаясь, возомнили Землю Солнцем. Тем самым они погубили её - своими вспышками, своими радиоактивными выбросами, бомбами. Бластерами. Всё повторяется...
   Сун ощутил в сердце необычный, набирающий силу холод.
   - Зачем вы это говорите?
   - Ты пришёл совершить благое дело. Ты несёшь освобождение. Считаешь себя героем. Но, чтобы стать героем, обычный человек прежде обязан сделать выбор. Каждый обязан сделать выбор. - Джи на секунду замолчал - и только потом договорил: - Ответь, готов ли ты погасить Солнце?
  

В ином времени

   - Почему всё повторяется?
   - Философский вопрос, а кроме того, риторический.
   - Но на него есть ответ: потому что бытие циклично. Трудность в другом - как изменить реальность. И можно ли?
   - Если хотите знать моё мнение, мы здесь подохнем.
   - И?
   - Подохнем. И - точка.
   - О эта удивительная натура разумных существ! Она никогда не меняется.
   - Возможно, именно по этой причине всё повторяется и повторится вновь независимо от того, как закончится наше путешествие.
   - Возможно...
   - Да сами посудите: топлива мало, жратвы мало, надежды мало, вероятность успеха ничтожно мала, а про вселенскую справедливость я вообще молчу!
   - И это не исключено... Но - смотрите! Солнце! Оно ведь так близко!..
  

Бернару Верберу и Харлану Эллисону

  

(Июль 2013 года)

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   11
  
  
  

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"